Приятная на ощупь трава послушно прогибалась под пальцами и легко проводила через себя распознавательные импульсы. С закрытыми глазами вторым зрением я видела каждый стебелек на этой площадке, каждый росточек, каждую травинку, букашку на ней, пять сидящих на земле человек, не считая меня, и даже полностью корневые системы всех растений в ближайшем радиусе из десяти метров от меня. Распознавать и сосредотачиваться на каждой из всех этих оболочек одновременно было проблематично, но возможность контролировать всё и сразу привлекала безумно, и я старательно выполняла почти идентичное всем занятием задание наставницы по владению землёй.

Хотя её урок не совсем правильно отражал именно мои возможности в этой области. Я не владела землёй в её прямом назначении, не могла её контролировать и использовать в каких-то своих целях, как мои немногочисленные одногруппники. Я её просто чувствовала, но зато могла с точностью определять, что на ней расположено. Единственная во всех группах в школе по направлению Земли мне поддавалась не сама земля как таковая, а всё живущее на ней. Ещё с самого начала обучения, когда в восемь лет открылись мои слабенькие способности, меня никак не могли определить в подходящую группу. От этого порой мне приходилось совсем не сладко, ведь быть не такой как остальные не всегда здорово, а с такими странностями я была одна. Только у меня каким-то непонятным образом потоки магии были странно искажены, из-за чего мне, как никому, поддавалась живая природа, начиная с любимых растений, букашек и заканчивая крупными животными и деревьями. Слабо, но тем не менее. Вот и сейчас я старалась не только держать в голове образ всего находящегося рядом, но и по чуть-чуть растягивать территорию влияния. От всего пятиминутного удержания в сознании всех образов сразу голова начинала нещадно гудеть и казалось, что вот-вот я снова потеряю сознание.

Хотя бы ещё пару секунд, ну пожалуйста, — уговаривала я саму себя, пока от перенапряжения всё же не свалилась на спину.

— Всё, с меня хватит, — слабо прошептала, расслабляясь и глядя в затуманенное голубое небо.

— Ты не продержалась даже и десяти минут, Корнелия, — вновь начала свои нравоучения наша суровая и наблюдательная наставница земли. — Твои одногруппники общаются с землёй как минимум по пол часа. Где твоя выдержка?

Её тяжелые приближающие шаги как эхо отзывались во всём теле, но лишь тяжко вздохнув, я продолжала лежать на земле звездой. Пусть мышцы тела и не участвовали в процессе сканирования, но сил подниматься не было совершенно.

— Чем ты опять занималась? — недовольно спросила подошедшая учительница. — Опять свои травы высматривала? — Я привычно поджала губы и глубоко вздохнула, пытаясь как можно точнее изобразить раскаяние, но, видимо, здесь меня успели изучить уже достаточно хорошо. — И не нужно мне тут вздыхать, я же знаю, что ты многое можешь. Вот только никак не могу понять, почему концентрируешься именно на растениях и совсем не пытаешься соединить их с землёй? У тебя такой дар, а ты бездарно его растрачиваешь только на одно его применение. Я уверена, если ты будешь больше времени посвящать почве, то у тебя непременно всё получиться. И сядь, когда с тобой разговаривают.

Пересиливая себя, сгруппировалась в привычную позу лотоса и послушно сложила руки на коленки, выражая крайнюю степень внимательности.

— Другое дело, — коротко резюмировала она. — А теперь приступай к непосредственному овладению земли. И не думай переходить на растения, я вижу куда ты направляешь силу.

— Разумеется, Розали Вайлер, — кивнула я своей наставнице и учительнице в одном лице, а потом закрыв глаза и, углубившись кончиками пальцев в землю, стала пытаться призвать одну из древнейших стихий.

Безрезультатные попытки я терпела сносно и в течении целого получаса. Только ближе к концу занятия бросила это неблагодарное дело и, наконец расслабившись, легко раскинула простую сканирующую сеть на весь двор школы, чтоб убедиться, что домой мы отправимся не самыми последними.

Как хорошо, что земля имеет память, пусть мне она и даётся лишь короткими отрезками. Посмотреть сколько человек и приблизительно когда сегодня те покинули стены этого здания я уже могу. Не зря всё же я провела здесь одиннадцать лет!

— Ирек, Моверик и Вайолет по пятерке за это полугодие, Оливер и Мэйли по четверке, ну и Корнелия — заслуженную тройку, — объявила результаты занятие Розали Вайлер спустя пару минут. — Надеюсь, вы достаточно благоразумны и два месяца каникул проведете в ежедневных тренировках. Уже в следующем году вам предстоит поиск работы по вашему направлению, и чем лучше будут ваши результаты в этой области, тем выше будет цениться ваша работа. Надеюсь, вы это понимаете? — требовательно вопросила она у нас, и мы послушно закивали в ответ. — А теперь можете идти по домам.

— До свидания, Розали Вайлер, — почти хором попрощались мы с наставницей и чуть ли не бегом покинули задний двор школы.

— Наконец-то, — облегченно выдохнула я, выходя за ограждение незаменимого в этом городе учебного учреждения по обучению стихийников.

— Ни говори, — подтвердила единственная в группе подруга Мэйли, подстраиваясь под шаг. — Я думала она тебя сегодня вообще замучает, — заулыбалась она. — И как можно быть такой дотошной? Ведь знает, что земля тебя не слушается, а всё равно требует.

— Да ладно, — небрежно отмахнулась. — Я уже привыкла.

— Ну да, столько лет с ней, — задумчиво согласилась Мэй, провожая недовольным взглядом своего назойливого белобрысого поклонника из водников старшего курса. Подходить сразу к нам двоим он, видимо, опасался, а потому пока смиренно надеялся и ждал освободившуюся подругу у забора школы. — Даже не вериться, что уже в следующем году мы от неё уйдём. Пусть она и чрезмерно требовательная и вредная, но ведь своя!

— И точно, — согласилась я, размышляя.

За все проведенные здесь годы наша главная настоятельница действительно стала нам практически второй матерью. Чуть строже и по-своему заботливой, но от того не менее уважаемой и даже любимой.

— Но не будем о грустном, у нас ещё целый год с ней! Давай лучше подумаем, чем вечером заняться.

— Хорошая мысль, — засмеялась подруга, мгновенно отбрасывая плохое настроение. — Может прогуляемся до садов Его Величества?

— Опять побегать хочется? — захохотала я, припоминая последнюю вылазку за крайне редкими и растущими только в этом саду деревьями знаний.

Для меня, правда, там вообще была самая настоящая кладезь необычных и интересных растений, но это дерево было особенным: каждый его плод в виде небольшой черной ягодки давал ответ на один интересующий вопрос. Это как сходить к оракулу, только дешевле, ближе, опаснее и ответов получаешь ровно столько, сколько съел ягодок. Ответы, конечно, были очень уж расплывчатыми и на совсем короткие промежутки, но интереса это не убавляло. Вот только в прошлый раз нас чуть не догнали сторожевые псы-итэри, которые не почувствовали нас сразу лишь благодаря земляной маскировке Мэй. Вот смеху-то было бы наблюдателям (хотя нас и никто не видел, а то бы наказание от наставницы понесли только мы с Мэй) глядеть на двух девчонок, драпающих со всех ног от монстров по колено облепленные землёй. Ещё то зрелище. А как мы перелазили под стеной по заранее утрамбованному магией тоннелю, и как рычали и лаяли позади вросшие в землю псы — мне не забыть никогда. Такого адреналина я, наверное, больше нигде не испытывала.

— Не-е, — нахмурилась Мэйли, вспоминая. — Теперь встречаться с этими песиками так близко мне как-то не хочется. Давай так: ты сканируешь территорию, я создаю тоннель и летающие платформы, а потом быстренько туда и обратно. Как тебе?

— Хм-м. — Я нарочито задумалась. — План не плох, не плох. Даже, пожалуй, совсем не плох.

— Так, значит, идём? — Голубые глаза подруги в предвкушении заблестели.

Жаль, что сорванные ягоды полностью теряют свои свойства всего через пару минут, — подумалось мне. — Но, в общем-то, это даже к лучшему: охрана у них так себе.

— Конечно идём, — согласилась я, придумав уже парочку вопросов.

И от школы, практически в самом центре Стенбурга, до временного проживания далеко живущих от города одарённых учеников мы шли около двадцати минут. Наперебой выдвигали всевозможные вопросы и ответы, которые совсем скоро сможем задать и услышать.

У самого входа в большой белокаменный дом рядом с дверью, на скамейке, сидела Синди с её подружкой и служанкой в одном лице — Лолой, и о чём-то оживлённо болтали. Но стоило подойти нам с Мэй, как разговор прекратился, а моя младшая сестренка с живыми горящими глазами подскочила ко мне.

— Неля! Собирай скорее вещи, наш папа прислал за нами коляску домой, — радостно защебетала она. — К нам сегодня на ужин приедет сам господин Сентьон Кельн! — Я тут же нахмурилась, догадываясь о причинах его посещения.

Ничего не имею против какого-нибудь очередного папиного контракта, хотя, насколько мне известно, он тоже не в восторге от представителей этой расы, но всё же, зачем приглашать этого вампира в дом, да ещё и на ужин?

— Представляешь? — не могла поверить в такую удачу Синди. — Наверняка они с папой заключат какую-нибудь сделку.

— Почему какую-нибудь? — недовольно хмыкнула я. — Наверняка этому вампиру требуются солидные партии крови из папиных банков. Предыдущие и более мелкие банки, должно быть, разорились вот он и на нас перешел.

Синди недовольно поджала губы.

— Папа знает, что делает, — надулась она и гордо прошествовала в дом Учеников, явно защищая своих излюбленных и хладнокровных, по-моему, представителей кровососущих.

И откуда у неё к ним такая любовь? Представить не могу чем они могут быть столь привлекательны. Ну да, скорости и пластике им не занимать, но ведь они пьют кровь из живых существ! Из людей! Фу, это же так мерзко…

— Так мы сегодня, получается, в сады не идём? — грустно проанализировала ситуацию Мэйли.

— Видимо нет, — так же печально отозвалась я и молча направилась к себе в комнату.

— До встречи!

— Угу, — задумчиво откликнулась в ответ.

Хорошо, что это трехэтажное здание было полностью отведено только учащимся магической школы. В каждом новом потоке по четырем стихиям нас ежегодно набиралось не больше двадцати человек, выпускалось примерно столько же, а жили за пределами города из всего потока от силы десять. Поэтому комнаты были отведены под одного ученика и свободно могли вместить и кого-нибудь из семьи или из слуг для помощи и присмотра. Такое, конечно, позволяли себе не все, но многие. Я вот еле как уговорила родителей не отправлять на постоянное жительство со мной служанку, безумно стремясь к самостоятельности. Правда от её посещений раз в неделю огородиться всё равно не получилось. Но этому я и не очень-то расстраивалась: постоянно убирать за собой многочисленные книги, протирать пыль — не входило в мои интересы. Да и просто общаться, можно сказать, с подругой детства было приятно.

И почему она не приехала сейчас? Хотя на днях я обязательно сюда заскочу.

Сбор вещей в дорогу не занял и пяти минут, потому как собирать особо и нечего было. Да и зачем школьная форма дома? У нас там все и так знают, что я хоть и не совсем маг как надо, но маг! Всё что нужно с простором уместилось в рюкзак с эмблемой Земли в виде узорчатого кружка, внутри которого стояли величественные глыбы камня рядом с маленькой травкой.

Заниматься ничем не хотелось, и я просто рухнула на кровать и прикрыла глаза. Лучше о чём-нибудь полезном подумать, например, какие растения в следующей вылазке в сад Его Величества стоит изучить в первую очередь. Там ведь так много интересного!

Летая в мечтах, даже не заметила, как пролетело около получаса и после парочки требовательных стуков в дверь в комнату вихрем влетела Синди.

— Коляска уже ждёт! — с прежним азартом в глазах сообщила мне младшая сестрёнка. — Ты уже собралась?

— Да-да, — забормотала я, поднимаясь. — Иду.

— Жду внизу, — крикнула она, уже выбегая.

И мне ничего не оставалось как последовать за ней, а потом и сесть в открытую коляску и около получаса трястись по ухабистой дороге в родовое поместье в компании болтушки сестры и её служанки.