Город 70 национальностей

Нужно ли писать подробно о перелете в Нью-Йорк? Пожалуй, нет. Как утверждают знающие люди, об этом написано уже шестьдесят тысяч томов. Скажем лишь, что из Москвы мы вылетели около восьми утра, сделали остановку сначала в Стокгольме, потом в Копенгагене и пересели из нашего красавца ТУ-104 на самолет Скандинавской авиалинии.

Теперь под крылом самолета все время был Атлантический океан. В тот же день около восьми вечера мы прибыли в Нью-Йорк.

Еще с воздуха нам бросилась в глаза сплошная многокилометровая лента движущихся в разных направлениях красных и белых точек — это беспрерывным потоком в несколько рядов неслись к Нью-Йорку и из него вереницы автомашин. Вскоре в этом нескончаемом потоке двигались и мы.

Первое, что нас поразило в Нью-Йорке, — это его «голос»: душераздирающий вопль сирен полицейских автомобилей, встревоженный лай собак и будоражащий перезвон медных колоколов на пожарных машинах, непрекращающийся рокот моторов, шелест шин, стук отбойных молотков, неумолчный гул человеческих голосов и свистков, которыми швейцары многочисленных гостиниц вызывают такси.

Итак, мы в Соединенных Штатах Америки. В самой мощной и богатой стране капиталистического мира.

Мы много читали и слышали об Америке. Но какая она на самом деле? Что собой представляют американцы? Что это за страна контрастов и парадоксов, где существует две Америки: Америка технического прогресса и Америка глубочайшего морального опустошения; Америка честных, мужественных и добрых людей и Америка насилия, ненависти, агрессии и угнетения. Что такое «Объединенные кланы Америки» и кто такие «Великие драконы», «Кавалеры» и «Циклопы»?

Как совместить то, что в этой стране, занявшей первое место в капиталистическом мире по многим видам промышленного и сельскохозяйственного производства, три миллиона американцев никогда не были в школе и до сих пор людям морочат голову двадцать пять тысяч астрологов? Почему в штате Кентукки, например, 37 процентов детей не заканчивает начальной Школы, а в штате Джорджия через легислатуру проведен закон, по которому все школы и университеты могут быть сняты с субсидии, если хоть одна школа или колледж примет к себе на учебу негра?

Много, очень много «почему» ждали ответа, а пока…

Пока мы знали, что современный Нью-Йорк расположен на берегу Атлантического океана, что географическое положение города, почти все районы которого расположены на островах, вынуждает его все время расти вверх, что в большом Нью-Йорке свыше 14 миллионов жителей и живут там представители разных национальностей. Одних лишь итальянцев проживает больше, чем в Риме, русских — около 400 тысяч, евреев — свыше двух миллионов — больше, чем в Израиле, пуэрториканцев — около 750 тысяч. Нью-Йорк называют городом семидесяти национальностей. И это действительно так.

В Нью-Йорке есть целые районы, где живут китайцы, — Чайна-Таун, негры — Гарлем, и есть отдельные кварталы, которые населяют пуэрториканцы, итальянцы, чехи, испанцы, немцы. Здесь ревностно сохраняются национальные традиции. В таких районах много клубов, специальных магазинов, ресторанов, устроенных в традиционно-национальном стиле.

Нам уже в первые дни пришлось воспользоваться услугами «русского» магазина. Мы никак не могли привыкнуть к американскому хлебу. Больше понравился нам итальянский и немецкий, но все равно хотелось нашего душистого русского хлеба. В этом же русском магазине мы нашли «сибирские» пельмени, по-русски маринованные и соленые огурцы (у американцев они сладкие), соленую селедку (здесь ее тоже делают сладкой и часто заливают сметаной). В немецких магазинах мы покупали сосиски и колбасы, похожие по вкусу на наши (американские сосиски совершенно безвкусны).

Люди, переселившиеся в Америку, стараются хоть как-нибудь сохранить связь с родиной. Это не только национальные магазины и рестораны. Иногда встречаются целые кварталы со своеобразной национальной архитектурой, церквами и вывесками на родном языке. Пожалуй, тут есть кварталы почти всех национальностей, которые населяют этот город.

Однако национальная архитектура, национальные традиции, национальные магазины и кушанья — это только внешняя сторона. В Нью-Йорке много землячеств. Не секрет, что в некоторых землячествах и клубах окопались ярые националисты и фашиствующие элементы, которые ведут оголтелую клеветническую пропаганду против советского народа и государств мировой социалистической системы, выступают за войну до победного конца во Вьетнаме, поддерживают террор «черных полковников» в Греции, фашистские режимы в Испании и Португалии. Здесь же нашли приют и реакционные эмигрантские организации. За последние годы особенно активизировалась деятельность различных сионистских центров и организаций, главной целью которых является проповедь национальной нетерпимости и ненависти, антикоммунизма, антисоветизма. Они организуют антисоветские сборища, устраивают хулиганские вылазки. С особой наглостью ведет себя в последние годы так называемая «лига защиты евреев», которая совершает открытые нападения на советские учреждения в США и устраивает провокации против советских дипломатических представителей и членов их семей, срывает выступления советских артистов, причем все это происходит при явном попустительстве со стороны американских властей.

Нью-Йорк огромен. Американцы подсчитали, а они большие любители различных подсчетов и статистических данных, что каждые 5 минут здесь рождается ребенок, а каждые 7 минут заключается брак. Подсчитали даже, что за год в городе выпивается 14 миллионов галлонов виски и джина и выкуривается 20 миллиардов сигарет.

Город начинается с центральной части — острова Манхэттена. Он протянулся на 21 км в длину с севера на юг и на 4 км в ширину с запада на восток. С другими частями города Манхэттен соединен 20 мостами и несколькими туннелями. Нашего читателя это удивит, но за проезд по многим из них нужно платить 25–50 центов. У въезда на мост, а особенно в туннель, почти всегда создаются пробки, на преодоление которых уходят долгие часы. Моторы все время работают и, пока проедешь такой туннель или мост, приходится дышать выхлопными газами тысяч машин.

Нью-Йорк, как и вся Америка, удивляет прежде всего своими поразительными контрастами. Рядом здесь можно встретить грандиозные сооружения и жалкие развалины, баснословное богатство и страшную нищету… Сами американцы называют его «маркет плейс», «крейзи сити», однако тут же оговариваются, замечая, что Нью-Йорк — это не Америка и что по Нью-Йорку нельзя судить об Америке. Нью-Йорк, говорят они, «юник».

То, что он единственный в своем роде, мы убедились, находясь еще в воздухе, а потом на берегу — в районе рейда Нью-Йорка. Длина его береговой линии достигает 1250 км, из которых около половины занято портовыми сооружениями — ведь Нью-Йорк один из крупнейших портов мира с годовым грузооборотом в 40 миллионов тонн. Ежегодно он принимает и отправляет более двадцати пяти тысяч кораблей, которые приходят сюда почти из всех стран.

Рекламные агентства сделали все, чтобы Нью-Йорк стал витриной американского образа жизни. Они из кожи вон лезут, чтобы привлечь в Нью-Йорк как можно больше иностранных туристов, показывая город с лучшей стороны, как это делает купец, предлагая свой товар. Конечно, можно ослепить, одурманить туриста, приехавшего в Нью-Йорк на несколько дней, на месяц, но от людей, проживших в нем долгое время, столкнувшихся по-настоящему с этим городом, с американским образом жизни, нельзя скрыть вопиющих противоречий и контрастов.

Сейчас, находясь далеко от Нью-Йорка, в родном доме, в родном городе, среди своей семьи, близких и друзей, мы вспоминаем этот город как огромный гараж, грохочущую железобетонную громаду, где доллар, реклама и автомашина подавили человека…

Америка — богатая страна, но американец чувствует каждую секунду, что он социально неустроен, что он все время зависит от прихоти владельца-капиталиста или от иронии судьбы. Он Помнит, что о нем никто не позаботится ни в случае болезни, ни на старости лет. Никто не поможет дать высшее образование детям. Да и не знает он, что будет с ним завтра…

Американцы любят улыбаться. Улыбка — признак преуспевающего человека. И люди научились за стандартной приветливой улыбкой скрывать истинное положение своих дел. Если человек не улыбается, то дела его совсем плохи, просто безнадежны. Сколько раз, проходя по улицам города, мы видели такого жителя Нью-Йорка. Он либо куда-то торопился с деловым видом, либо что-то очень внимательно выбирал у витрины магазина, видимо, старался все подсчитать и прикинуть в уме, иногда даже записывал расчет на бумажке. Встречали мы его и сидящим безмолвно, кажется, без всяких признаков жизни или мысли, за чашкой кофе в каком-нибудь кафе или аптеке на 2-й или 3-й авеню…

По данным межведомственной комиссии штата Нью-Йорк, в городе насчитывается миллион двести тысяч человек, которые нуждаются в самом необходимом: жилье, пище, медицинской помощи.

Правда, в Америке существуют благотворительные организации и общества, объединяющие слепых, калек, престарелых. Организации и общества собирают пожертвования, обращаются за помощью к гражданам. Иногда берут адреса телефонных книжек и рассылают десятки миллионов писем с просьбой о пожертвованиях. В церкви тоже можно увидеть плакатик: «Твори счастье — жертвуй». Предприимчивые американцы выколачивают счастье разными путями. Рядом с церковью продают рогалики, в которые заложена бумажка с такой, например, надписью: «Если не будешь давать взаймы — не разбогатеешь».

Сумма пожертвований на благотворительные цели, например, в 1963 году равнялась десяти миллиардам долларов! Но половина этих средств досталась религиозным организациям, а на помощь нуждающимся пришлось лишь 15 процентов.

Жертвуют на благотворительные цели и различные корпорации. Делается это с единственной целью — уменьшить свой подоходный налог, что не мешает хозяевам корпораций рекламировать пожертвование как проявление «гуманности» капиталистической системы. Жертвуют и крупные богачи-предприниматели. В США существует закон, по которому частные лица и корпорации могут жертвовать в пользу той или иной благотворительной или научной организации. За эту помощь разрешается передвинуть подлежащую налогообложению сумму чистой прибыли в более низкую группу. Экономия получается в несколько раз больше, чем само пожертвование.

Прохаживаясь как-то по центральным улицам Нью-Йорка перед рождеством, мы услышали странную, заунывную мелодию трубы. Пошли на эти звуки и вскоре увидели у входа в большой магазин несколько мужчин и женщин в синих шинелях. Один мужчина играл на трубе, стараясь перекрыть шум улицы, другой с помощью мегафона призывал прохожих вспомнить о нуждающихся и бросить несколько центов в стоящий тут же ящик для пожертвований. Это оказались представители «Армии спасения».

У входа в другой крупный магазин мы увидели бородатого Деда Мороза с дребезжащим колокольчиком в руках. Он зазывал прохожих в магазин и тоже просил не забыть бросить в ящик монетку.

С детства мы привыкли, что Дед Мороз, возвещая наступление Нового года, одаривает детей подарками. Живой Дед Мороз со сказочной бородой, красным носом, в громадной шубе и валенках вместе со Снегурочкой на всех наших елках веселит и радует ребят. И нам стало грустно, когда бородатый американский Санта Клаус с колокольчиком в руках выпрашивал подаяние у прохожих для бедных детей.

Нью-Йорк — это действительно не Америка, но Нью-Йорк — американский город, и по нему можно судить о нравах Америки.

 

В поисках квартиры

Попасть к американцу в дом не так просто. Подъезды домов обычно заперты. У каждого жильца есть свой ключ. А посетитель должен найти в табличке у входа нужную фамилию, нажать кнопку и связаться по домофону с хозяином квартиры. Только после того, как в квартире нажмут кнопку, откроется входная дверь на улице.

Американцы хорошо знают, что в стране каждые 5 минут совершается ограбление. Недаром производство замков и разных запоров на двери и окна стало одним из процветающих бизнесов в Америке. Но и грабители все время совершенствуют свое ремесло — ухитряются открывать самые сложные замки, поэтому многие американцы стали держать в квартирах свирепых овчарок. В страхе перед грабителями люди устанавливают секретные сигнальные устройства в спальнях, прихожих или кухнях. Даже на крышах домов устанавливают сирену, чтобы было слышно полиции.

Прежде чем найти квартиру, вам придется обойти многие районы, чтобы выбрать подходящую. Если говорят, что есть свободная квартира из двух-трех комнат, особенно обольщаться не приходится, потому что, как мы вскоре убедились, это фактически одна комната с небольшой спальней и «китченетом» не всегда даже отгороженным от этой комнаты.

Квартиры, где есть ванна, туалет, холодная и горячая вода, часто холодильник, стоят очень дорого — 150–200 долларов в месяц, а в фешенебельных кварталах города их стоимость доходит до нескольких сот, порой и тысяч долларов в месяц! Кто же может платить такие деньги?!

Американцы часто меняют местожительство, поэтому домовладельцы, сдавая квартиру, обычно требуют от съемщика подписать гарантийный договор на несколько лет (от года до пяти) и внести за нее залог в размере платы за один-два месяца. В погоне за лучшей жизнью американец нередко все время колесит по стране — такова одна из характерных черт американского образа жизни.

В поисках квартиры нам пришлось заглянуть на многие улицы Манхэттена, Квинса и некоторых других районов Нью-Йорка.

На Пятой авеню, Мэдисон-авеню, Парк-авеню, Вашингтон-сквер и в примыкающих к ним кварталах мы увидели великолепные особняки и многокомнатные квартиры миллиардеров Рокфеллера, Дюпона, других магнатов, кинозвезд и крупных гангстеров.

Вообще-то американские богачи возводят свои особняки где-нибудь подальше от города, в самых лучших районах, в тени зеленых парков и живописных лугов. Для охраны имущества и личной безопасности выставляют стражу и повсюду видны надписи:

«Частная собственность»

«Стоянка автомобилей запрещена»

«Вход запрещен»

«Запрещается располагаться на пикник»

«Запрещается удить рыбу»

«Запрещается охотиться»

«Запрещается…»

Там, где есть частная собственность, можно запретить все, но нельзя лишить человека права думать. И американцы думают и размышляют.

По сведениям самой американской печати, свыше 30 миллионов американцев живут в нищете. А какова нищета в Америке, мы видели собственными глазами. В самом центре Нью-Йорка, в любое время дня и ночи, мы встречали нищих. В Америке — самой богатой капиталистической стране — это явление привычное. Поскольку открыто просить милостыню не разрешается, нищие для вида что-то делают или просят на «чашку кофе». Нам часто приходилось видеть слепого негра с собакой-поводырем, просившего милостыню на 42-й стрит около входа в метро на остановке 6-й авеню. На груди висела надпись: «Слепой», а в руках был маленький транзисторный приемничек, — он музыкой развлекал прохожих.

Не раз, идя утром на работу через Центральный парк, который находится на Манхэттене, мы видели спавших прямо на земле или на скамейках оборванных стариков или старух. И не только в Центральном парке. Встречали, например, нередко одного старика, спавшего прямо на асфальте в подворотне то одного, то другого дома в районе 50-й улицы и 3-й авеню. Каждый раз при появлении полицейского он быстро исчезал. И это не в ночлежках на Бауэри-стрит и не в трущобах Гарлема, Бруклина или Бронкса, а в центре города.

А что такое улицы и авеню Нью-Йорка? Большинство из них — узкие ущелья в каменном царстве многоэтажных домов и небоскребов, общей протяженностью около 6000 миль. На многих улицах никогда не бывает солнечного света, но зато ослепительно сверкает, переливаясь разноцветными огнями, реклама, которая заменяет нью-йоркцам и солнце, и небо.

Нас удивляло, что на улицах везде валяются обрывки газет, оберточной бумаги, окурки и другой мусор. Урну, куда можно было бы бросить окурок, отыскать трудно. Хотя на каждом углу есть корзинки для бумаг и прочитанных газет, понятно, что сигарету бросить туда нельзя. На этих корзинках обычно написан призыв к нью-йоркцам не бросать мусор на улицах, иногда даже с угрозой штрафовать за нарушение на 25 долларов. Но многие американцы могут стоять рядом с корзиной и бросить ненужную газету просто под ноги. Замечания никто не сделает. Нет ничего необычного, если у этих корзин роется какой-нибудь пожилой американец. Он ищет нужную газету. Найдя, прочтет интересующее его сообщение и тут же бросит. У такого человека, видимо, давно уже в кармане пусто, не на что даже поесть, не то что купить газету.

Мы наблюдали, как в определенные часы по утрам улицы убирают специальными машинами, но убирают небрежно и только ту часть, где не стоят автомашины. Места на стоянках так и остаются захламленными. Правда, потом после уборочной машины, которую на какой-нибудь выставке демонстрируют как «чудо современной техники», специальные уборщики ходят с брезентовым мешком через плечо и палкой с гвоздем на конце подбирают бумажки и выброшенный мусор, но все-таки улицы остаются грязными.

Мы посетили два известных района Нью-Йорка — Бауэри и Гарлем. Название Бауэри унаследовано еще от голландцев — первых поселенцев. Говорят, что в ночлежных домах Бауэри ютятся 75 тысяч человек. У этих людей нет фактически ничего, кроме верхней одежды, нет и никаких надежд на будущее. Нигде в Нью-Йорке нам не приходилось видеть так много людей, напивающихся до бесчувствия и валяющихся прямо на улице, как здесь.

На Бауэри расположены часовни и кухни «Армии спасения», где голодные и отчаявшиеся обитатели этого нью-йоркского дна получают молитву — пищу для души — и миску похлебки, чтобы не умереть с голоду. Отсюда очень хорошо видны высотные дома фешенебельной части Нью-Йорка. С какой ненавистью смотрят в ту сторону обитатели Бауэри…

Много мы слышали и читали о Гарлеме, где живут около 400 тысяч негров, то есть почти половина негритянского населения Нью-Йорка, но увиденное нас 1 потрясло. Кроме негритянского населения в Гарлеме. ютятся пуэрториканцы, итальянцы, переселенцы с Гаити, а также русские, испанцы, мексиканцы, китайцы, японцы, финны. В трущобах Гарлема скученность жителей чудовищная, поэтому и детская смертность в Гарлеме почти вдвое выше, чем в остальных районах Нью-Йорка. Больных туберкулезом там в три с половиной раза больше, чем в других частях города. Большинство живущих в Гарлеме работает в других местах, обычно в Даун-тауне, то есть нижней части Нью-Йорка.

Самые старые, ветхие перенаселенные дома Восточного Гарлема населяют пуэрториканцы. Положение этих людей, пожалуй, хуже, чему негров. Более 70 процентов их заняты на самых низкооплачиваемых работах. Доходы их семей вдвое ниже средней цифры доходов остальных жителей Нью-Йорка. Людей с образованием среди пуэрториканцев здесь меньше, чем среди любой другой группы жителей города.

Более грязных, замусоренных улиц, кишащих такой же грязной детворой, да еще оборванной и рахитичной от постоянного недоедания, чем в Гарлеме, нам нигде не приходилось видеть. Дворов или площадок для игр в таких районах обычно нет, потому детвора перегораживает проезды на улицах мусорными корзинами и контейнерами и играет в бейсбол или просто бегает по свободному от машин месту, а то и прыгает по крышам автомобилей, стоящих почти вплотную друг к другу.

В Нью-Йорке вообще дворов почти не существует, так как каждый клочок земли используется под строительство жилого дома или служебного помещения, а свободное место — это слишком большая роскошь.

В перенаселенных грязных трущобах Нью-Йорка живет более миллиона американской бедноты. Они ютятся в комнатах по 6—10 человек. Дома снаружи выглядят довольно прилично. Но что делается внутри? Во многих комнатах штукатурка обвалилась, ванны и раковины сломаны, не везде есть отопление.

Несколько лет назад директор нью-йоркской городской комиссии по делам группы меньшинств заявил: «Если бы плотность населения, существующую в некоторых из худших кварталов Гарлема, распространить на более широкую территорию, мы могли бы уместить все население США в трех из пяти районов Нью-Йорка».

Вдумайтесь только: уместить все население США в трех из пяти районов Нью-Йорка!

Для нас покажется странным, что многие жители старых домов и трущоб не хотят, чтобы строили новые: им потом нечем будет платить за квартиру в этом новом доме.

Перед американцем с небольшим заработком часто возникает проблема: где жить? Снимать более дешевую квартиру где-нибудь в трущобном районе города не хочется, а квартира со всеми удобствами в новом доме стоит дорого. Что остается ему после оплаты счета за квартиру? Чем платить за питание, лекарства или лечение членов семьи, за учебу детей? А ведь существуют еще и налоги. Где уж там говорить об удовлетворении духовных запросов большинства таких американцев! Поневоле приходится отказывать себе во всем, экономить каждый цент.

Долго мы искали подходящую квартиру и все-таки решили остановиться в гостинице, чтобы не связывать себя никакими договорными обязательствами с хозяином на тот случай, если захочется переехать в другое место.

 

Небоскребы и сабвей

Когда мы впервые вошли в нашу комнату на 14-м этаже стеклянно-стальной коробки небоскреба ООН, нас охватило нестерпимое желание открыть окно. Захотелось свежего воздуха. Огромный широкий прямоугольник окна был немедленно поднят. Внизу на каменную набережную бросал серые холодные волны Ист-Ривер, а ближе к подножию небоскреба по скоростной автостраде Рузвельт-драйв мчался бесконечный поток разноцветных автомобилей.

Несколько минут мы уже стояли у окна, но свежего воздуха не чувствовалось: влажность достигала 90–95 процентов, а температура воздуха — не меньше 25 градусов. При закрытом окне было прохладнее, потому что в помещении воздух кондиционированный. Вдруг откуда-то повеяло ветерком. Но что это? Комната быстро начала заполняться едким бело-коричневым дымом, который разъедал глаза и проникал всюду. Пришлось опустить окно. Оказалось, что рядом со зданием ООН огромные заводские трубы днем и ночью коптят небо. Они тоже вносят, так сказать, вклад в загрязнение воздуха: ежемесячно в Нью-Йорке на одну квадратную милю площади выпадает 171 тонна сажи.

В первый же вечер пребывания в Нью-Йорке мы посмотрели на город с противоположной стороны здания ООН.

Перед нами открылись огромные, сияющие огнями железобетонные массивы Рокфеллер-центра, Крайслера и сотни других многоэтажных домов. Там разместились могущественные американские финансовые компании, банки, страховые агентства, крупные фирмы, выпускающие автомобили, самолеты, электронное оборудование. А за этим сверкающим фасадом скрывается масса неразрешимых социальных и моральных проблем Америки.

Каждый день миллионная людская толпа, прибывающая из районов города, пригородов и ближайших городков на автомобилях, пешком или выхлестнутая из сумрачных недр метро, поглощается небоскребами с помощью скоростных бесшумных лифтов и быстро растягивается по всем этажам. Вдоль длинных, хорошо просвещенных коридоров с голыми стенами и такими же голыми дверьми, на которых проставлены только номера, постоянно носятся какие-то люди. Шума шагов почти не слышно — полы устланы ворсистыми коврами. Из-за дверей иногда доносятся приглушенные голоса, стрекот пишущих машинок. За дверью приемная с одной или двумя секретаршами, дальше кабинет босса или начальника. Согласно американской традиции, чем больше начальник, тем выше этажом он работает. Здесь, в небоскребах, люди принимают решения. Их команды выполняются с помощью телефонов, радио, телеграфа или любых других средств сообщения. Вся их воля направлена на то, чтобы делать деньги. Всеми ими руководит одна цель — прибыль.

Когда наступает вечер, небоскребы выпускают миллионные потоки людей, и скребницы неба затихают и засыпают.

Незадолго до нашего приезда был продан самый высокий небоскреб Нью-Йорка — 102-этажный Эмпайр Стейт Билдинг. Раньше он принадлежал чикагскому полковнику Генри Крауну. Теперь же он был куплен страховой компанией «Пруденшел иншуэренс компани». За тридцать лет небоскреб посетило свыше 21 миллиона туристов. Считают, что ежегодный доход только от посещения здания туристами приносил владельцу два миллиона долларов.

Снизу небоскреб не производит особого впечатления. Правда, чтобы увидеть его верхушку, нужно снять шляпу или придерживать ее, иначе слетит. Высота здания около 400 метров, не считая 48-метровой телевизионной антенны. В нем размещено 2000 учреждений, в которых работает 16 000 человек. Для обслуживания этих людей и многих тысяч посетителей имеется 75 лифтов. Тут есть свои магазины, аптеки, кафе и почтовые отделения. Но первое, с чем мы столкнулись в этом доме, — плата за вход для посещения.

Многоместный скоростной лифт через несколько секунд поднял нас на 60-й этаж. Еще несколько секунд — и мы уже на 80-м. Здесь пересадка и небольшая передышка. Желающие могут купить сувениры, покушать. На 86-м этаже большая открытая площадка для обзора города, где с каждой стороны установлены автоматические бинокли: опусти 10 центов, и несколько минут можешь рассматривать город. На открытой площадке мы получили полное представление о силе ветра, гуляющего над Нью-Йорком.

Вершина Эмпайра — небольшая, закрытая толстым стеклом площадка с круговым обзором. Город и пригороды видны отсюда в радиусе до 60 километров. Рядом с Эмпайром расположены другие небоскребы.

Хорошо отсюда виден и Рокфеллер-центр — своеобразный город из шестнадцати небоскребов. В его сверкающих стеклом и сталью громадах размещено свыше тысячи деловых фирм, 200 магазинов, более двух десятков ресторанов и огромный мюзик-холл «Радио-сити» на 6200 мест. Здесь работает население целого города — 200 тысяч человек!

Нам приходилось не раз наблюдать, как на верхних площадках некоторых строящихся небоскребов шла работа, копошились маленькие человеческие фигурки. Где-то далеко внизу раскинулись улицы-ущелья, по которым беспрерывным потоком мчались разноцветные автомобильчики. И при таком чрезвычайно интенсивном автомобильном движении, при огромном количестве снующих взад и вперед людей, не перегораживая ни ни даже тротуаров, ведут строительство высотных домов. На наших глазах в Нью-Йорке, в самом центре города, за несколько месяцев выросло несколько небоскребов на месте старых 10—15-этажных домов.

Строительная площадка занимает очень мало места. К ней беспрерывно подъезжают грузовики с железобетонными или стальными деталями, кирпичом или цементом. Тут же разгружаются, и подъезжают новые машины. Все рассчитано до одной секунды. Строители работают, как на конвейере. Не дай бог, если случится хоть малейшая задержка и по чьей-либо вине нарушится график работы! Ведь следующий грузовик не сможет стать рядом с разгружающимся и преградит движение на улице. Он вынужден будет ездить по улицам вокруг строительства, пока не освободится для него место.

И снова на сцену выступают американские контрасты: с одной стороны, чрезвычайная перенаселенность в сравнительно дешевых старых трущобных районах города — и большое количество пустующих жилых помещений в новых домах, где большинство американцев не в состоянии снимать квартиры из-за высоких цен.

Контрастом с небоскребами, где учтены, кажется, малейшие прихоти человека, может быть сабвей — американское метро, поезда которого ежедневно перевозят семь миллионов пассажиров.

Нью-йоркская подземка, как ее там называют, поразила нас страшным грохотом, грязью и неимоверно плохой вентиляцией. Стоимость проезда в метро довольно высока — 25 центов.

Американский сабвей ни в какое сравнение не может идти с подземными дворцами нашего метро в Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси. Сабвей проходит сразу же под поверхностью улицы, а во многих местах вентиляция — решетки для поступления воздуха — выходит прямо на тротуар. По таким улицам почти невозможно идти пешком, потому что из решеток так и пышет перегаром и отработанным воздухом. Особенно этим отличается Лексингтон-авеню.

Вагоны подземных поездов мрачны, плохо освещены и страшно грохочут. Кроме того, и в метро американцы остаются верны себе: прочтя газету, они швыряют ее под ноги; допив в вагоне какой-нибудь напиток, коробочку или бумажный стаканчик оставляют на сиденье или под ним. А за день в каждом вагоне проезжают тысячи людей!

Как-то войдя в сабвей, мы увидели странную картину: несколько в сторонке, прямо на полу, лежала молодая женщина. К ней почти никто не подходил. Несколько женщин о чем-то переговаривались, время от времени посматривая в сторону лежавшей. Вдруг появились трое полицейских, уложили ее на носилки и направились к выходу. Мы не удержались и подошли; к женщинам.

— Простите, что здесь произошло?

Они посмотрели на нас, и, подбирая нужные слова, одна из них сказала:

— У нее начались роды.

Случай как случай, подумали мы. Такое могло произойти в любом месте — роды не ждут. Но только гораздо позже мы узнали, что многим американским женщинам приходится рожать таким образом, ибо не каждая может заплатить за роды 600–700 долларов. На помощь приходит «несчастный случай» — акушерками могут быть и полицейские, тем более что они проходят специальную подготовку.

На станциях метро, как и в самих вагонах, все стены завешаны бесчисленными рекламами и объявлениями, на которых встречались надписи карандашом, мелом или углем с проклятьями атомной бомбе, войне…

И куда ни повернись — всюду в глаза лезет: «Пейте кока-колу — самый лучший в мире освежающий напиток». Стоит включить радио — слышишь то же: «Курите сигареты „Уинстон“ — это лучшие на вкус сигареты». Смотришь телевизор — и снова реклама: «Пейте пиво „Баллентайн“ — и вы почувствуете настоящую жизнь»…

Поскольку мы заговорили о рекламе, хочется остановиться на этом подробнее.

 

«Купи, купи…»

Днем и ночью улицы, площади, дома всех американских городов сверкают неоновой и электрической рекламой, которая движется, прыгает, пускает дым, иногда издает звуки, чтобы привлечь внимание, заставляя даже во сне думать о том, что следует завтра купить, где и каким бензином нужно заправить свой автомобиль, какой пастой чистить зубы, какое лекарство лучше всего принимать от головной боли.

Для рекламы используется все — даже небо.

Часто в небе можно увидеть группу самолетов, несущих за собой плакаты, рекламирующие самые неожиданные вещи, например, пиво или квашеную капусту…

А сколько бродит по городам Америки людей-реклам: спереди и сзади у них картонные плакаты, призывающие купить какой-нибудь товар…

Реклама проникла во все уголки американской жизни, во все щели… в книги, газеты, журналы, плакаты, листовки, объявления, на обертку, кульки, во все ежегодники, воскресные приложения газет, не говоря уже о радио, телевидении, кинофильмах.

Американская реклама и вообще американский образ жизни, о котором так любят говорить американцы, превращают человека в бездумный, безмолвный придаток торговли, бизнеса. Основная цель рекламы диктуется самой жизнью в американском обществе: любой ценой победить соперника-конкурента и заставить потребителя покупать свой товар.

Иногда американцы покупают вещи не потому, что они им нужны, а лишь для того, чтобы не сказали, что они хуже или беднее своих соседей, у которых уже есть такая вещь.

Нередко, поддавшись рекламе и уговорам ловких продавцов-агентов, американцы покупают то, чем они, возможно, никогда не будут пользоваться, вроде всяких хозяйственных «новинок» для подметания и мытья полов, чистки ванн и кастрюль, для открывания консервов или откупоривания бутылок. Американцы не жалеют денег на рекламу — в год тратится в три раза больше, чем правительство отпускает всего по бюджету на просвещение, здравоохранение, социальное страхование и другие нужды граждан.

Так, по данным американской статистики, расходы на рекламу в 1962 году достигали 13,05 миллиарда долларов, в том числе через газеты — 3,77 млрд., радио — 6 78 млрд., телевидение — 2,06 млрд., журналы 1,03 млрд., почту — 2,02 млрд. долларов, а в 1966 году расходы на рекламу достигли 16,5 млрд. долларов. Причем надо иметь в виду, что затраты на рекламу включаются в цену товаров и покрываются покупателем.

Индустрия рекламы превратилась в гигантским бизнес. Промышленные и торговые фирмы тратят только на рекламу своих товаров по телевидению 3 млрд. 100 млн. долларов в год — это в два раза больше, чем в 1968 году предусматривалось в госбюджете на так называемую войну с бедностью. Специалисты по статистике подсчитали, что в среднем американец подвергается воздействию рекламы 1500 раз в день! В год печатается 30 миллионов реклам, 100 миллионов передается по радио и телевидению.

Нам показалось, что большинство американцев так привыкло к рекламе, что, во-первых, без нее жить не может, во-вторых, не обращает уже на нее внимания, а просто подсознательно подчиняется ей… Один наш знакомый американец довольно точно подметил: «Реклама служит для того, чтобы напоминать нам, что еще нужно сделать».

Мы не ошибемся, если скажем, что вся многообразная реклама со дня рождения вколачивает американцу одну мысль — наживи, скопи денег, купи! Причем купи сейчас, не откладывай на потом.

Журналы и газеты, которых нам довелось прочитать немало, пестрят объявлениями-рекламами о разных курсах, пройдя которые заочно, можно достичь всего: стать самым сильным, самым ловким, самым бесстрашным и, наконец, самым богатым. На таких заочных курсах можно научиться, как провозглашать тосты, как рассказывать анекдоты, как делать предложение девушке, как убеждать покупателей, как производить впечатление на людей и т. д. Причем «обучать» вас будут «знаменитые профессора» (таких сомнительных «профессоров» в Америке развелось очень много), и все это за несколько долларов — только присылайте деньги! Для этого даже писать адрес не нужно. Все уже напечатано тут же в газете. Стоит лишь вырезать купон, написать свое имя и домашний адрес, вложить деньги или чек и отправить…

Главным поставщиком рекламы являются американские табачные и винокуренные компании, ежегодно сбывающие продукцию на 11–12 миллиардов долларов. Используя все каналы рекламы, они непрерывно внушают американцам, что товары их фирм доставляю людям наслаждение и счастье.

Вслед за рекламой табачно-винных удовольствий идет реклама секса, которая особенно широко используется в кино и по телевидению, преподносится в порнографической литературе и в целом ряде периодических изданий.

Газеты и журналы в Америке издаются многомиллионными тиражами. Три четверти дохода поступают рекламы. Газета часто состоит из 20–30 страниц и больше. На первом месте — реклама и сенсация.

В любом газетном киоске можно приобрести красочные журналы, напечатанные на глянцевой бумаге, заполненные иллюстрациями, посвященными в первую очередь рекламе. Среди объявлений на самых незаметных местах разбросано несколько статей по текущим вопросам. Основная же часть журнала имеет коммерческое назначение. Эти журналы используются крупными предпринимателями для рекламы своих товаров. И журналы покупают, так как американцы больше всего заботятся о том, чтобы быть в курсе последних мод и технических новинок.

Такие же журналы и бульварную литературу можно найти не только в книжном магазине, но в любой аптеке, киосках на железнодорожных или автобусных станциях.

Люди, имеющие отношение к искусству, творчеству, спорту, тоже часто вынуждены работать по заказу ради прибыли для крупных американских дельцов, оплачивающих рекламу. Так, в телевизионных передачах можно видеть, как известные американские спортсмены после игры в бейсбол, например, закуривают сигареты «Пэл Мэл». Здесь же исполняется въевшаяся в сознание американцев песенка о том, что лучших сигарет не найти, и вам следует покупать и курить только эти сигареты.

Для рекламы используют даже президента. Помнится случай, когда Джон Кеннеди приезжал в Бостон к жене, лежавшей тогда после родов в больнице. Он остановился у одного из лотков, чтобы купить газету. На следующий же день очень многие американские газеты писали, что именно эта газета — самая лучшая. Хозяин газетного киоска тоже не растерялся и, конечно, извлек все, что мог, из посещения президента.

Вся Америка заражена гигантоманией, и почти ни одна реклама не обходится без превосходной степени прилагательных: самое лучшее, самый большой, единственный в мире, только у нас…

Бродя по городу в свободное время, мы иногда заходили куда-нибудь перекусить или пообедать. Почти везде прежде чем подать нам завтрак, обед или ужин, на стол ставили воду со льдом, а затем какой-нибудь салат, чаще всего с большим листом капусты. Американцы часто начинают обед или завтрак с кофе, и многие пьют его без сахара и без молока или сливок.

Раз уж пошел разговор о еде, стоит сказать немного о том, что и как едят американцы. Хлеба они употребляют мало. К обеду, например, подается маленькая булочка и небольшой квадратик сливочного масла. Картофель в Америке — на своей родине — не пользуется большим спросом. Не питают американцы пристрастия и к крупяным изделиям. Зато употребляют много фруктовых соков, овощей, фруктов. Правда, больше в замороженном или консервированном виде, так как свежие значительно дороже. Климатические условия позволяю американцам круглый год снимать обильные урожаи фруктов и овощей.

Американская пища обычно не нравится ни европейцам, ни приезжим из других стран. Нам она тоже не понравилась: безвкусная, стандартная, сказывается, конечно, то, что ее подают вам из холодильников и автоматов, где она уже хранилась до этого долгое время. Во время еды, будь то в ресторане или кафе, в закусочной или автомате, особого этикета американцы не соблюдают. Да и вообще всегда и везде чувствуют себя, как они говорят, «эт из» и «эт хоум» .

Покидая кафе или ресторан, американцы оставляю «тип мани» — чаевые — 10–15 % от стоимости обеда или ужина. Говорят, что, не оставив «чаевых», уйти нельзя — может быть скандал. Кроме того, за все, что вы съели, нужно еще уплатить 3 процента в виде городского налога. Так что получается довольно дорогое удовольствие. Вообще в Америке за любую купленную вещь платится городской налог или налог штата (не менее 3 процентов).

В Америке чрезвычайно много автоматов по продаже различных товаров и продуктов. Они стоят не только на улицах, в магазинах, на станциях метро, автобусных станциях и железнодорожных вокзалах, но также в вестибюлях кино, театров, гостиниц, мотелей. Чтобы попасть в метро, тоже нужно миновать своеобразный автомат-турникет. Даже в большинство туалетов не войдешь, не заплатив автомату, — не откроет дверь.

Торговля в магазинах основана на принципе самообслуживания. Заходишь в магазин без всяких хозяйственных сумок, берешь специальную коляску, выбираешь, что тебе нужно, и складываешь в нее.

В одном и том же магазине можно купить овощи, фрукты, мясо, консервы, молоко, сыр, хлеб, различные хозяйственные товары. При выходе из магазина выгружаешь продукты на стол-конвейер — их обычно несколько, — и девушка или молодой человек — кассир быстро все подсчитывает, упаковывает в разные бумажные и целлофановые кульки и кулечки, получает деньги, вкладывает чек в покупки. Когда дома начинаешь разворачивать продукты, то выбрасываешь вон кучу кульков, коробок, бутылок — все это входит в стоимость товара.

Другого персонала, кроме продавцов-кассиров, в магазине нет. Но есть специально устроенная система зеркал (особенно там, где продается одежда) и наблюдающие за покупателем люди. Они обычно спрятаны на каком-то возвышении или антресолях. В промтоварных магазинах среди публики слоняются и детективы, находящиеся на службе у владельца или компании — владельца данного магазина. И тем не менее в магазинах совершаются многочисленные кражи. Американская экономистка Сильвия Портер подсчитала, что лишь в 1964 году магазинные воры украли товаров на два-три миллиарда долларов.

Статистика показывает, что из каждых 52 покупателей один украл что-либо. Среди магазинных воров много подростков. Из 6500 задержанных воров в магазинах Александерса в Нью-Йорке в 1962 году 3500 оказались подростками и большинство из них девочки. У подростков даже существуют «клубы» по магазинному воровству, членами которых можно стать лишь после вершения какой-либо магазинной кражи…

По сведениям, опубликованным в Окленде (Калифорния), из 197 задержанных за воровство 56 оказались профессорами, докторами, учителями, инженерами, продавцами, служащими, армейскими офицерами и их женами. Считают, что 80 % воров-любителей составляют женщины. По мнению специалистов, из денег, которые американцы тратят на питание, 15 % уходит фактически на возмещение того, что крадут клиенты и служащие магазинов. По всей стране сами работники прилавка разворовывают продуктов на два миллиарда долларов в год.

Американские торговые компании расходуют большие суммы на контрмеры. Во многих магазинах детективы имеют небольшие радиопередатчики, чтобы можно было быстро сообщить, в каком отделе магазина произошла кража. Кое-где даже установлены телевизионные камеры для обнаружения воров…

Делая покупки, не следует забывать об осторожности. Знакомые американцы часто предупреждали нас о том, чтобы, рассчитываясь в магазинах, мы не вытаскивали из кармана крупные деньги купюрами в 10 или 20 долларов, иначе воры могут проследить и ограбить.

Опасаясь нападения и ограбления, многие женщины в качестве оружия самообороны носят в своих дамских сумочках пульверизаторы со слезоточивым газом, внешне очень похожие на тюбик губной помады. По вечерам многие американцы вообще опасаются выходить из дому.

С тех пор как мы побывали в Соединенных Штатах, количество преступлений не только не уменьшилось, а приобрело катастрофические размеры. Лишь в 1969 году общее число преступлений, зарегистрированных полицией в США, составило 4 980 700! И полиция бессильна перед этой волной преступлений.

Мы не только много наслышались и начитались старых историй о том, как из-за денег втыкали нож в спину или, ударив чем-нибудь по голове, отбирали деньги, но были свидетелями ограблений во время пребывания в Америке в самом центре Нью-Йорка, в Центральном парке, или Даун-тауне, на Бауэри-стрит, или в Гарлеме…

Книжные магазины наводнены литературой об убийствах, но наиболее популярны истории о том, как стать миллионером…

 

Как стать миллионером и куда деться от коммершэлз?

Едва ли не самый любимый вид развлечений американцев — это кино. Лучшие кинотеатры расположены на Бродвее. Бродвей горит и сверкает электрической и неоновой рекламой. Кинотеатров много. Новые фильмы, выпущенные Голливудом, демонстрируются в первую очередь на Бродвее. Стоимость билетов доходит до 6 долларов. В большинстве кинотеатров идет по 2–3 фильма в один сеанс.

Вспоминается наш первый поход в кино. Мы долго шли и читали названия фильмов, пока, наконец, не остановились у кассы одного кинотеатра. Возле кассы увидели табличку с ценой билетов, а вот объявления о начале сеансов мы так и не нашли. Несколько минут рассматривали снимки, рекламу, не решаясь взять билет. Это заметил дежуривший неподалеку полицейский, подошел ближе и сказал: «Билеты есть в кассе. Входите в любое время».

В зале было не очень темно, и мы легко нашли свободные места. Зрителей было немного. Полы кинозала устланы коврами, чтобы приглушить шаги беспрерывно входящих и выходящих зрителей. Сели в кресла. Впереди нас двое влюбленных целовались, ни на кого не обращая внимания. Через несколько минут рядом с нами сел пожилой мужчина. Он что-то ел из кулечка, доев, бросил его почти нам под ноги.

Более трех часов смотрели «сеанс», состоявший из трех кинофильмов, в промежутках между которыми показывали кинорекламу. Больше не выдержали и вышли из кинозала так же, как и вошли, — в момент демонстрации фильма. Во многих американских кинотеатрах фильмы демонстрируются без перерыва и почти круглосуточно, так что, купив билет, можно сидеть в зале хоть целый день и всю ночь. Правда, есть кинотеатры, в которые зрители входят только к началу сеанса.

Содержание большинства американских фильмов трудно пересказать. Часто в них нет никакого содержания. Смысл фильма, например из бандитской жизни сводится к тому, что герои все время стреляют из пистолетов и кого-нибудь убивают, идет бесконечная погоня на лошадях, на автомобилях, на пароходах, самолетах… В музыкальной комедии девушка (или молодой человек) добивается успеха, выходит замуж (или женится) и становится богатой (или богатым). Все это сдобрено сценками с раздеваниями и переодеваниями, обязательно должны быть показаны красивые женские ножки.

Фильмы исторические и так называемые «вестерны» — из истории завоевания американского Запада прославляют кровавые нравы Дикого Запада и до пре дела насыщены стрельбой, драками, расправами. Все это перемежается любовными похождениями героев.

Бесконечные и жестокие убийства совершаются действующими лицами, например в фильмах «Синдикат убийства» или «Места, откуда нет возвращения».

А что показывают в кино специально для детей: Вот некоторые детские цветные широкоэкранные фильмы: «Дракула», «Князь тьмы», «Эпидемия зомби». Там — мертвец с перерезанным горлом и отрезанными ступнями, тут — какое-то страшилище, которому лопатой отрубили голову, в третьем — муки женщины-вампира, которой в грудь вбивают деревянный кол. И все это сопровождается самым натуральным шумовым оформлением: криками, стонами, воплями, глухим звуком падающего тела, ударами. С американских экранов не сходят леденящие кровь и растлевающие душу жестокие и грубые фильмы с невероятными чудовищами и ужасами.

Нас поражало, как реагируют зрители на происходящие на экране события. Часто там, где следовало бы ужасаться или возмущаться, раздавался веселый смех или одобрительные крики. Стоит ли после этого удивляться, что среди молодежи и подростков так много преступников и умственно неполноценных людей, что в США ежегодно совершается 3 миллиона тяжких преступлений — убийств, изнасилований, грабежей?!

Американское кино и телевидение настойчиво и неуклонно учат свою молодежь принимать как должное неимоверные сенсации, секс и насилие, пропагандируют и навязывают мысль о том, что бандитизм и насилие — это обычное, нормальное явление в человеческих отношениях, а следовательно, и в международных делах. Разве не поэтому с такой легкостью и жестокостью американские парни в военных мундирах убивают мирных жителей Вьетнама и, выполняя волю американских генералов, испытывают там ядовитые вещества, уничтожая посевы и растения, применяют отравляющие газы, сбрасывают начиненные смертоносными стрелами бомбы «ленивый пес», ведут стрельбу «кувыркающимися пулями», причиняющими раненому еще большие мучения, чем устаревшие разрывные пули «дум-дум»?

Иногда на экранах появляются фильмы, сделанные по книгам писателей-классиков — американских или зарубежных. Но узнать известное вам литературное произведение в таких фильмах зачастую нельзя: его сократят, переработают и создадут дешевую, стандартную любовно-детективную историю, где главный герой — все тот же преуспевающий богач-миллионер.

Как протест наряду с этими стандартными картинами на киноэкранах появляются так называемые фильмы «из действительной жизни», то есть из жизни в том виде, как ее удается заснять, без вмешательства режиссера, — голая фотография действительности. Так, например, в кинофильме «Сон» на протяжении шести часов демонстрируется спящий человек, который время от времени поворачивается с боку на бок, и, кроме ритмично подымающегося и опускающегося живота, зритель ничего не видит. Демонстрация подобных натуралистических фильмов заканчивается тем, что зрители требуют вернуть деньги, но кинопромышленники делают свое дело: их прибыли достигают трех миллиардов долларов в год.

И все-таки нет-нет, да и пробьют себе дорогу настоящие фильмы, фильмы, заставляющие американцев задуматься над жизненными проблемами. Это, например, фильмы «Вестсайдская история», «Собачья жизнь», «Раз картошка, два картошка» и некоторые другие.

Нам приходилось наблюдать, как проводит свободное время американская молодежь. Ведь в Нью-Йорке только одних студентов около полумиллиона, они учатся в 32 колледжах и университетах города.

Очень много (слишком много!) в Нью-Йорке кинотеатров, ночных клубов, всевозможных «шоу», кафе, ресторанов…

В ночных клубах демонстрируется бесконечное раздевание — «стриптиз». В кинотеатрах учат молодежь, как стать умелым грабителем банков или убийцей, как удачно выйти замуж или жениться, как разбогатеть и стать миллионером. Американская пропаганда утверждает, что стать миллионером совсем просто. Один крупный американский журнал, например, рекомендует, начиная с 30 лет, ежегодно помещать капитал в предприятия, дающие 15 % прибыли. При этом вкладчик должен иметь источник, из которого он смог бы ежегодно черпать эти суммы, а также и суммы на уплату подоходного налога. А по достижении пенсионного возраста (если доживешь, конечно) сможешь обратить ценные бумаги в наличные деньги. Хозяева Америки советуют не есть, не пить, а приобретать акции. Какая разница, что у хозяина солидный пакет акций, а у рабочего — одна-две! Раз акция есть — значит, ты уже капиталист. Чуть ли не братья по классу! А коль так, то и никакой классовой борьбы не может быть, утверждает американская пропаганда.

Беспрепятственный сбыт находит в Америке «нудистское искусство». Ежегодно в Нью-Йорке идет до десятка спектаклей с участием голых актеров. Так, в демонстрировавшейся на Бродвее хиппи-пьесе «Волосы» пять парней и три девушки предстают перед зрителями совершенно голыми и молча стоят так при ярком свете в течение двух минут.

Как же проводят свой досуг более зрелые американцы, семейные люди? По вечерам ходят в кино, смотрят разные «шоу» или собираются семьями дома, смотрят телевизор. Многие в свободное время посещают рестораны, закусочные, кафе и бары. Другие идут в бильярдные или кегельбаны, на ипподромы или стадионы. Но большинство все же сидит дома за телевизором до поздней ночи, иногда до самого рассвета… А домашние хозяйки умудряются смотреть телевизор, не отрываясь от своих домашних дел.

Подсчитано, что в среднем американская семья смотрит телевизионные передачи в течение пяти (!) часов ежедневно и телевидение упорно вытесняет не только кино и книгу, но лишает американца свободы выбора художественной и духовной пищи.

Современное американское телевидение в угоду коммерции стало орудием околпачивания, одурманивания и оглупления человека.

Рекламодатели (спонсоры) скупают все время работы телевизионной станции, иногда на несколько лет вперед, выплачивая от 100 до 250–300 тысяч долларов в час! Телевидение контролируют 20–30 корпораций. Телевизионная передача полностью зависит от рекламодателя. Он может прерывать ее столько раз и так часто, как считает это нужным. Со вкусами и запросами телезрителя спонсор не считается.

В Нью-Йорке телепередачи ведутся по семи каналам и почти круглосуточно. Любое представление, фильмы и даже церковная служба прерываются каждые несколько минут и начинается «коммершэл», то есть коммерческая реклама того или иного товара или продукта питания. Причем рекламные объявления, или, вернее театрализованные сценки, передаются более громко. Видимо, это делается для того, чтобы привлечь внимания людей, находящихся в другой комнате, и вообще, чтобы воздействовать на сознание и психику американцев. В таких рекламных сценах принимают участие кинозвезды, а также известные американские певцы, балерины, спортсмены.

Чем ближе к ночи, тем более страшные фильмы-ужасы показывают на телеэкране. Как обычно, фильм прерывается каждые 5–7 минут и диктор говорит «Если у вас не все в порядке с нервами и вы не можете уснуть, покупайте снотворные таблетки или таблетки от головной боли „алка-зельтцер“, и все будет в порядке все будет о’кей! Вы уснете, как пятилетний младенец, а утром проснетесь и будете себя чувствовать молодцом…».

В будущем проектируется выпуск телевизоров с 83 каналами! Вот уж когда будет раздолье для любителей ковбойских фильмов — они смогут их смотреть круглосуточно! Один десятилетний поклонник ковбойских фильмов как-то раз очень остроумно сказал: «Больше всего я люблю смотреть телевизор по субботам, воскресеньям и в остальные дни недели».

Как и в кино, по телевидению проповедуются гангстеризм, секс, стремление к богатству любой ценой и любыми средствами. Вот некоторые факты. Только за одну неделю в дневное время по телевидению были показаны: 144 убийства, 143 попытки к убийству, 53 убийства, «оправдываемые обстоятельствами», 14 случаев отравления, 12 побегов из тюрьмы, 36 ограблений, 13 похищений детей, 7 случаев совершения пыток и 5 случаев шантажа. Или взять, к примеру, свидетельство американского журнала «Саттердей ревью»: «В течение восьмичасовой передачи по программе „Эй би си“, „Си би эс“ и „Эн би си“ можно было зарегистрировать 93 сцены насилия и зверств с хладнокровными убийствами, различными пытками, нанесениями увечий и садистскими жестокостями».

Смерть, страдания и жестокость входят в сознание американцев и, кажется, встречают полное равнодушие. Пожалуй, это объяснимо, ведь само по себе насилие рождается не на телеэкране США — оно является неотъемлемой частью самого капиталистического общества, а телевизионные передачи и кино лишь показывают, что стрельба, убийства, насилие это и есть «американский образ жизни».

Вечерами по телевизору передается американская борьба «реслинг». В этой борьбе нет, очевидно, никаких правил, хотя во время схватки борцов вокруг них все время крутится судья, которому иногда достается не меньше, чем самим участникам, когда они, потеряв всякий человеческий облик, как дикие звери при запахе свежей крови, приходят в ярость. Во время борьбы разрешаются любые приемы: можно прыгнуть на противника и изо всех сил ударить его ногами в живот или в солнечное сплетение, можно выламывать ему руки или выкручивать ноги. Говорят, что дерутся противники «условно». И это когда вес бойцов часто намного превышает 100 килограммов! Самое страшное при этом — реакция публики. Люди ревут, смакуют каждую дикую выходку бойца, наслаждаются истязанием. Эта дикая борьба не имеет ничего общего со спортом.

За телевизором проводит свое свободное время в течение недели большинство американцев. Зато в воскресенье они отсыпаются. С утра некоторые идут в церковь очищать души, но большая часть сидит дома и слушает радио или смотрит богослужение по телевидению.

Магазины и другие учреждения в воскресенье закрыты. Вино и виски не продаются… Но это только до вечера, а вечером все начинается сначала.

Представим себе, что человек не хочет идти в кино смотреть пустые фильмы, не хочет идти в ночной клуб, а просто желает пройтись по улице. Но тут на каждом шагу его подстерегает освещенный ларек, на столах и открытых полках которого выставлена сексуально-эротическая литература. И так буквально на каждом шагу, в самом центре Нью-Йорка, на 42-й стрит, на Бродвее. Нормально мыслящему человеку становится страшно и обидно, что страна, располагающая такими материальными ресурсами, имеющая так много мыслящих людей, писателей, художников, ученых, сознательно разлагает свой народ, чтобы отвлечь его от других мыслей, чтобы не дать ему возможности задуматься над тем, ради чего люди живут и все ли так благополучно в их богатой и хваленой Америке.

 

Свобода убивать и сооружение № 1

Еще в 1859 году в статье «Население, преступность и пауперизм», опубликованной в американской газете «Нью-Йорк дейли трибюн», Карл Маркс писал: «Должно быть, есть что-то гнилое в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает свое богатство, но при этом не уменьшает нищету, и в которой преступность растет даже быстрее, чем численность населения». Давно писались эти слова, но они как нельзя лучше подходят к сегодняшнему дню Америки.

Доклады ФБР показывают, что в Соединенных Штатах каждый час совершается одно убийство, два ограбления.

В одном из посланий президента Джонсона Конгрессу говорилось, что каждые 26 минут в США совершается одно изнасилование, каждые 5 минут — одно ограбление, каждую, минуту — угон автомашины и каждые 28 секунд — одна кража. Материальные потери государства в результате преступности составляют 27 миллиардов долларов в год.

О росте преступности в стране свидетельствуют и данные, приведенные министром юстиции США Кларком. Число преступлений, совершенных в США в 1967 году, возросло по сравнению с предыдущим годом на 16 процентов, при этом число убийств возросло на 12, а число ограблений — на 27 процентов.

Неуклонно растет и детская преступность. В то время как население США в возрасте от 10 до 17 лет увеличивается в среднем на 4 процента в год, число преступлений среди подростков этого возраста поднимается в среднем за год на 14 процентов. На американских подростков до, 18-летного возраста приходится: 12 процентов общего количества убийств, совершаемых во всей стране, 53 процента краж со взломом, 66,4 процента краж автомобилей и 18,3 процента изнасилований.

Известно, что в личном хранении у американцев находится не менее 400 миллионов единиц оружия — от мелкокалиберных пистолетов до противотанковых орудий.

Особенно резко увеличивается число преступлений в Нью-Йорке летом. Газета «Геральд Трибюн» писала, что в «войне против преступности нация терпит самое тяжелое поражение. Статистика показывает, что число граждан, убитых и раненных преступниками, уже превосходит потери США в первой мировой войне, причем число это увеличивается с каждым днем». Бывают дни, когда в Нью-Йорке совершается от четырех до восьми убийств. По требованию жителей городские власти все время увеличивают число полицейских. Кроме того, в ряде кварталов нью-йоркцы на свои средства нанимают ночных патрульных. Иногда для борьбы с преступниками американские полицейские переодеваются в девушек и, чтобы выглядеть более «женственно», бреют ноги, на головы напяливают парики, красят щеки и губы, вырабатывают соблазнительную походку и выходят прогуляться к вечеру в Центральный парк. Порой удается таким образом задержать бандитов, но разве может это хоть в какой-то мере повлиять на небывалый рост преступности в США?

В продаже появилось было даже «оружие самообороны» — короткие трубочки наподобие авторучки, стреляющие жидким слезоточивым и рвотным газами. Но вскоре пришлось запретить продажу этого оружия, так как и сами грабители с успехом начали пользоваться им. Самое страшное во всем этом — апатия населения, стремление отвернуться от соседа, оказавшегося в беде, из страха быть «замешанным». В Америке редко кто придет на помощь жертве нападения, даже если преступление совершается у него на глазах.

Преступность стала серьезной угрозой для общества. Она стала бизнесом.

Специалисты считают, что преступный мир орудует капиталом свыше 50 миллиардов долларов. Это хорошо организованные синдикаты. Они могут смещать и назначать представителей законодательных властей штатов, мэров, начальников полиции, прокуроров, судей, могут влиять на профсоюзы, на отношения между ними и предпринимателями.

Основные источники богатств преступного мира составляют доходы от монополизации азартных игр, от торговли наркотиками и проституции, а также доходы от профсоюзного и промышленного рекета, доходы от ростовщичества, от убийств за плату. Руководители и наиболее видные фигуры преступного мира занимаются уже вполне легальным бизнесом. У них есть легальные торговые, промышленные и транспортные предприятия, которые приносят им большие доходы.

Напомним, что в 43 штатах из 50 любое оружие приобрести очень легко и стоит оно сравнительно недорого. Нужно лишь, чтобы человек сказал, что ему уже больше 21 года. Проще всего приобрести любое огнестрельное оружие (даже пулемет), заказав его по почте. Трудно ли в письме указать, что покупателю уже больше 21 года?

После убийства Роберта Кеннеди президент Джонсон выступил в Белом доме и привел мрачную статистику убийств в США. Начиная с 1865 года, сказал он, на одного из каждых трех американских президентов совершалось покушение, а один из каждых пяти президентов был убит. Джонсон особо указал на рост общего числа убийств в стране за последние годы.

С начала XX века от огнестрельного оружия в США в мирное время погибло свыше 800 тысяч человек. Это больше, чем страна потеряла во всех войнах вместе взятых, которые она когда-либо вела.

Правда, после убийства Мартина Лютера Кинга и сенатора Роберта Кеннеди в стране возникло движение, требующее принять закон, который запрещал бы продажу оружия частным лицам. Однако добиться удалось немногого. Конгресс принял закон, запрещающий продажу оружия по почте из одного штата в другой, но разрешающий продажу в границах одного штата. По новому закону оружие не может быть продано человеку до 18 лет, а боеприпасы — человеку моложе 21 года.

Продажа оружия превратилась в бизнес не только внутри страны, но и на мировом рынке. Ведь Соединенные Штаты стали первым поставщиком всех видов вооружения, направленного против миролюбивых сил земного шара, и бандитизм в стране перерос в политический бандитизм на мировой арене.

США являются и главным поставщиком тлетворного буржуазного искусства. Не секрет, что самые уродливые течения новейшего искусства располагают полной финансовой и моральной поддержкой хозяев капиталистического мира.

В Нью-Йорке много музеев, картинных галерей и собраний коллекций. Большинство из них принадлежит американским богачам, которые с жадностью скупают и перевозят домой европейские ценности — от какой-нибудь безделушки до целого замка или храма.

До второй мировой войны американцы ежегодно ввозили в страну различных произведений искусства на сумму в 20 миллионов долларов, а в 1964 году эта цифра выросла почти в шесть раз.

В стране все время растет число любителей и поклонников живописи. Появляются новые музеи и увеличивается число частных коллекционеров. Картину можно купить даже в «пятицентовых» хозяйственных магазинах Вулворта, разбросанных по всей стране.

Объясняется это отчасти «культурным» бумом в стране: американские богачи и миллионеры хотят казаться не только владельцами денежного мешка, но и покровителями искусств.

Но главное, пожалуй, заключается в том, что на искусстве можно хорошо заработать. Для этих «любителей искусства», например, живопись очень выгодный объект для вложения капитала, тут всегда прибыль обеспечена.

Смешно было бы отождествлять извращенную элиту золотого мешка Америки с американским народом, который любит и понимает истинное искусство и настоящую красоту — творение рук человеческих.

Наиболее крупные музеи изобразительного искусства расположены в самом центре Нью-Йорка: «Метрополитен мюзием», Музей американского искусства, Музей современного искусства и Музей абстрактного искусства Гугенгейма. Люди, любуясь редчайшими картинами, скульптурами, памятниками старины — от древнейших образцов утвари, оружия, книг и папирусов до гробниц и храмов, — вряд ли знают, сколько трагедий скрывают эти сокровища, которые были насильственно вывезены или проданы бесчестными людьми вместо того, чтобы стать национальной гордостью и украшением на своей родине.

Все эти крупные музеи находятся под покровительством группы миллионеров: Морганов, Уитни, Рокфеллеров и других. Так, Музей современного искусства, контролируемый Давидом Рокфеллером, финансирует и готовит художников-абстракционистов по всей Америке.

Из всех зданий выделяется своей необычностью музей Соломона Гугенгейма, расположенный на 5-й авеню. Это спиралеобразное здание, по мнению создателей, должно уже своей формой являться гимном абстракционизму.

Здесь собраны «шедевры» абстрактного искусства. Трудно поверить, что это творения разумных человеческих рук. На стенах развешены сотни полотен, измазанных разноцветными пятнами и полосами. (Слова «написаны», «нарисованы» к этим полотнам применить нельзя). Вдоль стен выставлены образцы «скульптуры». Например, исковерканный и разорванный кусок железа (очевидно, крыло автомобиля, оторвавшееся во время автомобильной катастрофы) под названием «Стракчур № 1», какой-то ржавый моток проволоки, треснувший лист стекла в рамке с надписью: «Первая любовь»…

Как реагируют американцы, осматривая эти экспонаты? Пожимают плечами. Некоторые ходят туда из любопытства, потому что в музее уже были соседи или знакомые, и будет неприлично сказать, что ты там еще не был. Значит, отстаешь и не интересуешься современным американским искусством. Многие открыто смеются и возмущаются. Кто-то из посетителей удачно заметил: «В Америке бесталанные создают бессмыслицу, которую беспринципные продают бестолковым».

Такие же выставки абстрактного искусства нам приходилось видеть и в Бостоне, и в Йельском университете, и в Чикаго, и в других американских городах.

Но есть в Америке и совершенно другое искусство — реалистическое. Художники-реалисты живут в основном в дешевом районе города — в Гринвич-Виллидж. Они часто устраивают выставки своих картин просто на улицах, под открытым небом, так как им нечем платить за аренду помещения. Люди же состоятельные такого искусства поддерживать не хотят…

Есть в Гринвич-Виллидж и кафе, где можно услышать народную музыку негров и белых, музыку народов Латинской Америки. Здесь можно послушать выступления хороших поэтов и встретить немало настоящих художников. Встречали мы таких художников и в других городах.

Как ни поддерживает всеми силами и средствами господствующий класс буржуазного общества псевдо-новаторские течения, все громче раздаются в Америке голоса против псевдоискусства, чуждого духу народа.

 

Автомобиль с пеленок

Без собственного автомобиля миллионы американцев не могли бы добираться до места работы. Есть города, где почти отсутствует система городского транспорта, а такси довольно дорого и не по карману рядовому американцу.

Большинство американцев умеет водить машину, потому в американских учреждениях (за исключением правительственных, полицейских, пожарных и специальных служб) обычно не держат служебных машин и шоферов. Зачем лишние расходы?

Почти с пеленок американцы приучают своих детей к автомобилям. Им покупают разнообразные автоигрушки: заводные автомобильчики, игры с автотранспортом и правилами движения. На детских площадках для малышей 3–4 лет устраивают макеты шоссейных дорог, на которых специальные автомобильчики двигаются по рельсам при помощи электричества. Для детей постарше, от 5 до 15 лет, есть электроавтомобильчики, движущиеся при помощи нажатия педали, со всех сторон снабженные буферными устройствами. Этот вид забавы пользуется большим успехом не только у детей, но и у взрослых. В казино, на плейлендах, а также на автобусных станциях и вокзалах есть специальные автоматы, где за 15–20 центов можно «водить» автомобиль на особом вертящемся барабане-рулетке и узнать, какого класса вы шофер: плохой, средний, хороший или эксперт…

В каждом городе, а особенно в районе крупных городов имеется много автомагазинов и карлотс, где всегда можно купить автомобиль: старый, потрепанный за 50—100 долларов, более новый — несколько сот долларов, а совсем новый автомобиль — от 4–5 до 15 и более тысяч долларов.

Но покупка автомобиля только полдела. На купленном автомобиле вы не можете выехать, пока не застрахуете его. А страховка в США очень высока, особенно в больших городах. Она производится от аварий, краж, пожара. Интересно, что зарубежные модели (английские, немецкие и др.) ценятся дороже американских. Сейчас многие американцы предпочитают покупать автомобили меньших размеров — примерно таких, как наш «москвич».

Автомобиль у американцев передается как эстафетная палочка. Богатые американцы покупают автомобиль новой модели и через год-два продают его, чтобы приобрести новый. Люди менее состоятельные покупают уже подержанные автомобили, но через два-три года продают их еще по более дешевой цене, а сами покупают более новые, но уже бывшие в употреблении. Такая перепродажа идет до тех пор, пока через 8—10 лет автомобиль не попадает на специальное кладбище. Таких кладбищ в Соединенных Штатах около 8000! Чаще всего они расположены у окраин больших городов. Это огромные, иногда многоэтажные груды изувеченных автомобилей, которые по нескольку лет ржавеют и гниют на этой гигантской свалке. Здесь часто можно видеть людей, копающихся среди обломков в надежде найти что-нибудь подходящее для своих автомобилей или для продажи.

Существуют, правда, в США и заводы по разборке старых автомобилей, где с бывших автомашин снимают моторы и резину, а затем разрезают на части, разбирают или под действием огромных прессов, за считанные минуты, превращают в металлолом и отправляют на переплавку. Такие гигантские заводы имеются в Хьюстоне (Техас), Лос-Анджелесе, Канзас-сити, Чикаго, но они не могут переработать все негодные автомобили. К тому же металлолом ценится не очень высоко, гораздо выгоднее предпринимателям топить старые машины в море. Говорят, что любители рыбной ловли от этого в восторге: на месте затопленных автомобилей очень скоро образуются целые подводные рифы, обросшие водорослями, в которых находят себе пристанище морские рыбки.

Купить машину легко, но продать старый автомобиль не так-то просто. Слишком много выставлено их для продажи, куда больше, чем тех, кто может их купить. Машины, на кузове и стеклах которых мелом написана цена и красуется надпись: «Продается», — привычная картина для улиц Нью-Йорка.

Многие американцы покупают автомобиль в кредит. Здесь сказывается воздействие рекламы: «Бай ит нау, пей лейтер».

Покупка автомобиля в кредит производится быстро: назовите свою фамилию, адрес и закажите покупаемый автомобиль фирме-посреднику. Но покупая в кредит, американцы всегда переплачивают, так как они должны выплачивать не только очередной взнос, ной проценты за непогашенный долг, стоимость страховки и другие накладные расходы. Если же американец вдруг потеряет работу, то за неуплату очередного взноса автомобиль отбирается и уплаченные раньше деньги не возвращаются.

Купили автомобиль и мы. И в тот же день еще ближе познакомились с жизнью в Нью-Йорке. Прежде всего возникла проблема, где его поставить. Найти место даже для платной стоянки трудно, да и стоит оно очень дорого. Улицы в Нью-Йорке для такого количества автомашин узки, и даже одностороннее движение не решает проблемы движения автомобилей или их стоянки. И все-таки подавляющее большинство оставляет машины на улицах.

Мы долго кружили в поисках свободного места. Наконец за несколько кварталов от гостиницы, на улице, заселенной в основном неграми и пуэрториканцами, нашли свободное место. Но поставить туда автомобиль оказалось не так-то просто. Видимо, раньше там стояла автомашина меньших размеров, и нам пришлось буквально втискиваться между автомобилями. Стоявший неподалеку парень подошел к нам и начал «помогать», то есть командовать: «Правее, левее, еще назад, чуть-чуть вперед и вправо». И вот машина на своем месте. Мы выходим, запираем дверцы и замечаем, что парень не отходит и чего-то ждет. Мы переглянулись и решили, что ему нужно заплатить за его «работу». Дали 25 центов. Парень вопросительно посмотрел на нас, сказал спасибо, но продолжал стоять. Мы чувствовали себя как-то неловко и не знали, то ли мы дали мало, то ли мы его оскорбили тем, что дали денег. Мы еще поговорили об этом в гостинице, но затем почти забыли этот маленький непонятный для нас инцидент. Но едва утром мы выехали на центральную авеню, как с машиной начало твориться что-то неладное. Нас внезапно потянуло вправо, потом влево, пришлось резко затормозить машину в интенсивном потоке быстро несущихся автомобилей. Шедшая вслед машина чуть не налетела на нас. За несколько секунд на дороге образовался длинный затор, который затем начал медленно рассасываться, переходя на правую и левую от нас полосы дороги.

…У нас оказались спущенными оба передние колеса. В машине не было никаких инструментов, кроме домкрата и ключа для снятия колес. Редко кто из автомобилистов держит в машине запасные части или инструменты, кроме упомянутых, так как в них практически нет необходимости.

У автоколонки вместе с парнями, которые ремонтировали нам машину, выяснили, почему вдруг буквально через несколько секунд после того, как мы двинулись с места, спустили оба передние колеса. Оказалось, что нам аккуратно подрезал «соски» на колесах, вероятно, вчерашний парень, который долго крутился возле нас, «помогая» поставить машину, потому что рассчитывал получить не меньше 50 центов. За 25 ведь даже пачки сигарет не купишь! А у человека, очевидно, в тот день совсем не было заработка. Теперь мы все вспомнили очень отчетливо: у парня был вид измученного, уставшего человека. Он, видимо, ждал, что ему прилично заплатят. Он надеялся… а мы не поняли. Мы не поняли, что у него, возможно, жена и ребенок тоже ждут, что отец сегодня, наконец, заработает и принесет что-нибудь поесть. И тогда он решил выместить свое зло на нас. Внезапная остановка на авеню, далеко от светофора, при таком интенсивном потоке автомашин, могла привести к аварии. Недаром на скоростных автострадах американские дорожные вывески предупреждают: «Не останавливаться! Это может быть вашей последней остановкой в жизни! Сохраняйте скорость!» Но сейчас мы не думали о возможных последствиях аварии, мы думали о безработном и просто по-человечески сочувствовали…

Продать автомобиль трудно. Но еще труднее им пользоваться, особенно, как уже было сказано, найти место для стоянки. Вблизи магазинов иногда это сделать почти невозможно. Видимо, поэтому американцы строят в последние годы крупные магазины и целые торговые центры где-нибудь подальше от больших городов.

Стоит рассказать комичный случай, который произошел с нами во время одной из поездок.

Однажды мы решили до работы купить продукты. Жили мы тогда на Бродвее. Магазин находился недалеко, но так как мы брали всегда продукты на несколько дней, то поехали туда на автомашине. Кстати, покупать сразу много продуктов выгоднее, потому что две банки любых консервов всегда стоят дешевле, чем каждая в отдельности.

Через 15–20 минут мы возвратились с продуктами и остановились у подъезда гостиницы. Но вот беда! С правой стороны улицы в это время (с 8 до 11 утра) стоять нельзя («ноу паркинг!»), а с левой стороны — ни одного свободного места! Не ставить же машину где-либо за 2–3 квартала от дома. Тогда какой смысл был ездить за продуктами на машине, а в результате тащить два огромных и тяжелых пакета с продуктами на руках!? Ставить машину во второй ряд не разрешается, или во всяком случае тогда нельзя выходить из машины. Что же делать? Минут 20–30 мы колесили по разным улицам вокруг гостиницы в поисках свободного места, но вдруг посмотрели на часы: еще 10 минут, и мы опоздаем на работу! Приняли решение поставить машину против гостиницы во второй ряд. Для того, чтобы было видно, что мы вышли из машины ровно на одну минуту, включили радио и открыли окна. Но когда через пять минут вернулись, на лобовом стекле под «дворником»-стеклоочистителем уже красовался «тикет» — квитанция на штраф в пять долларов. Немного дальше на углу спокойно прохаживался взад-вперед полицейский.

Хотя правила движения у американцев очень рационально продуманы и довольно просты (почти все написано на знаках, а беспрерывно мчащийся поток автомашин приучил американских пешеходов к дисциплинированности — никогда никто не пытается переходить улицу на красный свет до тех пор, пока не зажигается зеленый сигнал — «идите»), все-таки автомобильные катастрофы и человеческие жертвы от них продолжают расти из года в год.

К 1951 году от автомобильных катастроф погиб миллион американцев, а к 1971 году количество жертв на дорогах перевалило уже за полтора миллиона. В одном лишь 1970 году в результате автомобильных катастроф погибло 56 тысяч человек. Это больше, чем Америка потеряла убитыми на полях сражений за все годы первой мировой войны. Сейчас на дорогах погибает около 1200 американцев каждую неделю. Так что автомобиль сопровождает американца не только от самых пеленок, он бывает часто и причиной смерти.

 

Лето в Нью-Йорке

Климат в Нью-Йорке мягче нашего, и такой зимы, как у нас, нет. На несколько дней, редко на месяц-полтора, выпадает снег, но тут же тает. Поздней осенью и зимой город пронизывают резкие ветры и моросит холодный дождь. В такие дни не хочется выходить на улицу. Бывают и морозы. Помню, как-то мы шли пешком через Центральный парк. Мороз стоял 12–15 °C, но ветер оказался настолько сильным, что мы чуть не отморозили себе носы и уши, пока дошли до Ист-Сайда и заскочили в первый попавшийся магазин.

Иногда бывают такие ураганные ветры, что пешеходов, особенно детей, сдувает с тротуара прямо на проезжую часть дороги.

Лето для нас, жителей из полосы умеренного континентального климата, наступило совершенно внезапно. Были первые числа мая, а в городе уже стояла невыносимая жара. И вот снова контраст, в данном случае парадоксальный. На какую улицу на Манхэттене ни свернешь, она обязательно приведет к воде — ведь Нью-Йорк стоит на океане, а вот пресной воды ему не хватает.

Северно-восточная часть страны, где расположена столица США, часто подвергается засухам. И тогда в городе появляются плакаты и листовки с призывом экономить воду. В парках и скверах выключаются фонтаны, закрываются купальные бассейны. В пригородах запрещается поливка садов и лужаек из водопровода. Жителей города призывают пользоваться наполовину наполненной ванной и включать душ на самое минимальное время. Например, в 1949 году каждая пятница объявлялась «сухим днем». В этот день жители не должны были принимать ванн или пользоваться душем. Нью-йоркцев призывали даже не тратить воды на бритье и чистку зубов…

Мы трудно привыкали к нью-йоркской жаре. С каждым днем в городе жить было невыносимее, зной становился просто нестерпимым, а вместе с ним повышалась и влажность воздуха. Решили перебраться поближе к океану. Квартиру сняли в небольшом городке Рай, что в переводе означает «рожь», на берегу океана, в 35 милях от Нью-Йорка. Только успели переехать, как к нам явился агент телефонной компании и предложил поставить телефон. Мы согласились, но вскоре убедились, что это не очень-то дешевое удовольствие, так как после определенного месячного минимума звонков начисляется отдельная плата за каждый звонок. Кроме того, появились новые осложнения с ежедневными переездами. Мы не учли, как трудно бывает вырваться из Нью-Йорка в часы «пик» и в пятницу к концу дня, когда многие нью-йоркцы хотят выехать отдохнуть за город. Вечер пятницы — начало «вик-энда».

Едут за город на машинах, потому что железнодорожная связь между Нью-Йорком и его пригородами налажена плохо, выехать из него не так просто, как, например, из Москвы на электричке. Но связь с другими городами четкая: вокзалы принимают поезда каждые 50 секунд. Сама железная дорога в Нью-Йорке проходит под землей, а центральная железнодорожная пассажирская станция «Грэнд Сентрал» находится в самом центре города — на 42-й стрит. Здесь же рядом и станция метро.

Надо сказать, что железнодорожный транспорт в Америке — удовольствие довольно дорогое и поэтому многие американцы предпочитают пользоваться своими автомобилями или автобусами.

Теперь в Нью-Йорк на работу и обратно домой нам приходилось ежедневно проезжать на автомобиле более 100 километров. От наиболее короткого и быстрого пути по сквозной дороге вскоре пришлось отказаться. Дорога платная, и каждая поездка, плюс стоимость бензина, масла и стоянок или гаража в ООН, обходилась нам слишком дорого. Вскоре мы нашли несколько бесплатных дорог, по которым тоже можно было проехать в Рай, правда, окружным путем, с «джемами» на пути из-за большого количества машин и узких дорог, но игра, как говорится, стоит свеч.

В этом небольшом городке мы узнали, как американцы проводят свои выходные дни и отпуск летом.

В США нет ни федерального, ни штатных законов, которые бы обязывали нанимателей предоставлять отпуск трудящимся. По сведениям министерства труда фабричные и конторские служащие в США после года работы получают 40 рабочих часов, отпуска, то есть неделю, а после пяти лет службы 95 % рабочих и служащих получают двухнедельный отпуск. На крупных фабриках вопрос об отпуске регулируется условиями приема на работу или коллективным договором. Мелкий же наниматель может решать вопрос об отпуске своего служащего по своему усмотрению, то есть может и вообще не предоставить отпуск или же предложить его за свой счет. Правительственные служащие и квалифицированные работники обычно пользуются отпуском свыше двух недель. К слову, американскими законами не установлено и число оплачиваемых праздников. Обычно оплачивается шесть праздников в году: Новый год, рождество, День независимости — 4 июля, День труда — первый понедельник в сентябре, День благодарения — четвертый четверг в ноябре и День поминовения — 30 мая.

Летом, кто может, выезжает в выходные дни к океану.

Пляжей вокруг Нью-Йорка много, но, за редким исключением, все они платные. В разгар сезона, который начинается числа с 10 июня (к этому времени вода в океане прогревается, и можно не только загорать, но и купаться), нью-йоркцы устремляются на пляжи. Плата за вход колеблется от 50 центов до 2–3 долларов, да плюс еще доллар-два за место для стоянки автомобиля.

А что делать в жару тем, у кого нет возможности выехать, когда город раскален, а влажный океанский воздух, выхлопные газы миллионов автомобилей висят, как зловещее марево, над улицами-ущельями Нью-Йорка? Вряд ли их спасет от зноя Центральный парк, где, правда, бесплатно можно располагаться на лужайках и скамейках. Тут разрешается и ходить, и лежать.

Американцы очень любят рекламировать возможность провести отпуск или отдохнуть в отелях, на курортах. В газетах, журналах или путеводителях можно встретить такие слова: «Лучшее место в мире — это наш отель», «У нас ни одной минуты скуки ни днем, ни ночью», «Непрерывная деятельность! У нас самые сказочные возможности забавляться днем и ночью!».

Когда мы рассказывали американцам о тех льготах, которые предоставляет наше правительство трудящимся во время отпуска, о санаториях, лечебных курортах, домах отдыха, туристских базах, которые находятся в распоряжении народа, объясняли, что пляжи, парки, леса и воды — все это принадлежит народу, и он пользуется всем бесплатно, нам верили с трудом, ибо американец с детства приучен платить за все, в том числе за воду, солнце, воздух и землю.