Эскалатор с прозрачными ступеньками, под которыми был виден весь механизм, крутящий сложную машину, вёз их вниз.
– Тебя должны встретить, – дёрнул Шушу за плечо Гарасфальт. Она кивнула, наблюдая за пассажирами Домодедова сверху.
Кто-то проходил на посадку, кто-то прилетал, кто-то встречал.
Пол зала приблизился, и она сразу шагнула влево, освобождая место для остроухого.
– Встретят, значит, – пробормотала она.
В какой-то мере генерал добился своего. После всех приключений с ложным захватом самолёта им пришлось доехать до здания аэропорта на старом багажном автопогрузчике без малейшего комфорта. А в самом здании они сразу попали в обычную несусветную круговерть любого вокзала.
И, разумеется, те, кто должен был их встретить, наверняка так же потерялись в здании после всех пертурбаций с самолётом.
Шуша постоянно прислушивалась, пытаясь найти сокровище или свекровь в этом кипении, но всё было тщетно. Слишком большой фон эмоций разумных, встречающихся, прощающихся, верящих в счастье и не верящих, надеющихся и потерявших надежду…
– Ну что, никак? – Гарасфальт сочувственно посмотрел на неё. Они стояли под эскалатором вдвоём, на полу у ног валялись небрежно брошенные сумки.
– Никак, – пожала она плечами. – Давай объявление подадим, а?
– Пошли, – согласился аналитик.
Они успели сделать несколько шагов, и вдруг среди толпы Шуше бросился в глаза знакомый профиль.
– Эээ… Ээээ! – затормошила она за плечо остроухого.
– Ну что? Увидела своих? – глянул он на неё.
Шуша потрясла головой, понимая, что у неё нет времени объяснять, что произошло.
– У тебя глаза шалые, – констатировал Гарасфальт. – Это ненормально.
– Уууууу! – и она, жестом призывая за собой аналитика, рванула к теряющемуся вдали силуэту.
Обегая прохожих – налево, направо, ещё раз налево! Вот она! Шуша дёрнула за рукав знакомой короткой дублёночки корреспондентку-феминодендрофила в красивых сапожках, которую эвакуировали из Тотьмы вечером в четверг.
– Здравствуйте! Вы меня помните?
Девушка вздрогнула и обернулась. На лице у неё была растерянная улыбка.
– Да, да… Лицо такое знакомое…
– Вечером в четверг вас в Вологду из Тотьмы на вертолёте… – теряя надежду, пробормотала Шуша.
Дриада молчала, нахмурив брови и размышляя.
– Да… Помню. Вы нас на вертолёт тогда…
– Ну да, да, это я, я! – пытаясь напомнить события, замахала Шуша руками.
– Не помню, извините, – холодно и высокомерно отвернулась дриада, видимо, не простив, что Шуша так и не взяла её вертолёт…
И вдруг почти упала, сбитая маленьким рыжим ураганом.
– Оооо! Как я рад! Как я счастлив познакомиться с тобой! Если ты, конечно, позволишь! Да, я помню, помню тебя, меня зовут Винт Матплата, с тобой в бюро работает мой троюродный кузен Хард, мы с ним позавчера говорили – он мне всё рассказал, я тебя помню, как я рад! Не стой сталагмитом, идиотка, перед тобой ведущий геомант Восточно-Европейского бюро и, кажется, вон там ведущий аналитик, за той колонной, спасибо за золото, а ты давай срочно к эксклюзивному интервью готовься… – он выпаливал всё это сплошным потоком, только вертел головой от Шуши к слегка ошеломлённой корреспондентке. – Ведь это будет эксклюзив, да?
– Винт! – Шуша узнала оператора, который вместе с корреспонденткой сошёл тогда с вертолёта в Вологде. – Замолчите, пожалуйста!
– Молчу. Я давно молчу! Наше операторское дело – молчать! – заявил Винт, и внезапно оказалось, что Шуша стоит прямо перед объективом камеры, дриада суёт ей в лицо микрофон, а какие-то техники-горноориенталы светят в глаза прожекторами. Хм… «Эх, утечку информации бы…» Кажется, так сказал Гришнак Углукович? Да, корреспонденты не помешают, однозначно.
– Говори, Багира! – скомандовал Винт из-за камеры.
– Молчать! – рявкнула на него феминодедрофил. – Вы ведущий геомант регионального бюро, правда?
– Да, – согласилась Шуша.
– Так скажите нам, какие изменения в погоде нам предстоят с учётом приземления корабля? Синоптики утверждают, что погодные циклы нарушились, и нам теперь придётся ощутить дыхание южно-атлантического циклона, который раньше не доходил до северо-запада Европы?
– Да… Циклон… Дойдёт… А также влияние имеет.
Неужели так плохо? Неужели ситуацию настолько засекретили, что в мире никто ничего не слышал? Никто не знает про то, что может произойти?!
– Он будет иметь очень большое влияние… Девушка, я могу вам дать материал, который действительно будет сенсацией. И на всё оставшееся время циклоны будут…
Она краем глаза увидела несущихся к ним охранников аэропорта – в чёрной форме, при оружии, которое они пока, правда, ещё не достали из кобур.
– В здании аэропорта снимать нельзя! Стоп, в здании аэропорта… Она оглянулась. Гарасфальт уже стоял за её плечом с очень решительным видом. Шуша обернулась к микрофону и выпалила:
– Принято решение применить сегодня ночью против корабля пришельцев бомбу на делящихся материалах. Это беспрецедентно, девушка. Это грозит смертью всем геомантам планеты, в том числе, мне. А вот наш ведущий аналитик, он расскажет всё поподробнее.
Она подпихнула Гарасфальта вперёд, упала на колени и на четвереньках постаралась как можно быстрее отползти от возможной зоны конфликта. Что охрана не будет стрелять – понятно, но Шуша вполне представляла себе, какая буча сейчас поднимется вокруг съёмочной группы.
– Ну ты даёшь!
Они с Гарасфальтом сидели в одном из маленьких ресторанчиков, во множестве разбросанных по зданию аэропорта. На всё про всё ушло пятнадцать минут. Охрана после небольшого применения силы, которой и съемочная группа, и Гарасфальт с Шушей решили покориться, препроводила их в какой-то обширный кабинет, скрывавшийся за неприметной дверью. Сидевший там с начальственным видом за обширным столом мрачный нативный кочевник проверил их документы и, обнаружив перед собой ни много ни мало сотрудников Первого канала, с одной стороны, и работников Регионального бюро по предотвращению ЧС – с другой, внезапно резко подобрел и, отечески покачав головой, отпустил и тех и других, лишь усовестив насчёт того, что правила нарушать не стоит. «Вот вышли бы на парковку – и снимали бы в своё удовольствие!» – только и сказал он. В ответ Шуша обратилась к Герлуку Волкодлаковичу (именно это имя было указано на бэдже начальника) с просьбой найти тех, кто должен был встретить их с Гарасфальтом, и нативный кочевник самолично приказал одному из подчинённых отвести их в этот ресторан, покуда он даст объявление по громкой связи.
Гарасфальт всё-таки успел уже смотаться на парковку вместе со съёмочной группой и дать феминодендрофилу и нативному горцу краткое, но более подробное интервью, после чего съёмочная группа укатила готовиться к эфиру. В ресторан он вернулся, судя по всему, из чувства благодарности к ней и из искреннего желания помочь скоротать время ожидания.
– Ну ты даёшь! Даже не представляешь, как ты мне помогла! Мы же вечная морда всех бюро, нас уже за разумных не воспринимают! Как ты её углядела? Она мне сказала, первой тебя покажут, ну, твои слова насчёт применения оружия и что геоманты погибнут! Ну а потом уже я… Вот это будет сильно! Вот это будет весомо!
Шуша рассеянно улыбнулась, кивнув. Объяснять Гарасфальту, что это Гришнак Углукович первым намекнул ей в Тотьме насчёт утечки информации, не хотелось. Тем более ему предстояло ещё несколько очень тяжёлых часов: интервью и прямые эфиры, пресс-конференции и сражения с экспертами, многие из которых, естественно, будут теми же самыми бородачами, на основе неизвестных заслуг признанных специалистами и по первому контакту, и по первому уничтожению внеземного корабля бомбой на делящихся материалах…
К тому же её беспокоило другое. Она уже несколько раз набирала телефоны сокровища и свекрови и слышала в ответ только одно: «Абонент временно заблокирован». Наверняка это опять постарался генералишка: и тот, и другая всегда оплачивали свои сотовые вовремя. Пытаться послать мыслеобраз в ситуации, когда ещё неизвестно, какие траты сил предстоят в дальнейшем, она решила только в крайнем случае. Ещё не было трёх часов дня, Гришнак Углукович действительно дал ей хороший допуск по времени, так почему бы не попытаться успокоиться и просто немножко подождать?
– Встречающие рейс триста четырнадцать назначением Вологда-Домодедово, вас ожидают во втором секторе первого этажа, в кафе «Белая длань». Повторяю: встречающие рейс триста четырнадцать…
Шуша как минимум в пятый раз слышала это объявление: начальник охраны аэропорта выполнил своё обещание на славу. Только вот она не была уверена, что Гришнак Углукович в своей занятости не забыл предупредить встречающих, что рейс по причинам секретности будет числиться прибывшим из Вологды, а не из Тотьмы.
– Да успокойся ты! – Гарасфальт потянул мобильник из её рук. – Спокойно, чего трясёшься? Вот смотри, покажу тебе настоящую магию остроухих… Ээээ… Где у тебя тут выбор языка? Мне синдарин нужен…
– Нажимаешь меню, а дальше кнопкой прокрутки, – автоматически ответила Шуша, думая о своём.
– Ага, вот, уже нашёл! – довольным тоном заявил Гарасфальт. – Сейчас, секундочку, видишь? Эй, видишь?
Но Шуша уже вставала со стула, увидев совсем другое.
К ней быстрым шагом, с сумкой через плечо, шёл сокровище.
Пара шагов навстречу – и она вдруг сразу очутилась лицом у него на груди, среди любимых запахов свитера, шарфа, кожаной куртки, так и неподстриженной бородки…
Среди него.