«Ну вот и всё… Вот и всё», – подумала Шуша, гася очередную сигарету в пепельнице. Она сидела на кухне своей алатырской квартиры, а на плите, накрытая полотенечком, упаривалась кастрюлька с гречневой кашкой, и рядом стояла сковорода с карасями, которых дал ей на прощание дед. Дверь на балкон была открыта, хотя окна всё равно запотели и высыхать не желали, поэтому огни в окнах техникума напротив и фары проезжавших по Чкалова машин выглядели размытыми пятнами. Потепление слизнуло тонкий снежный покров, теперь над Средним Поволжьем царила низкая облачность, засыпавшая Алатырь не по-осеннему тёплым дождиком.

Она не успела на последний рейс до Чебоксар, слишком долгим и тяжёлым был день. В принципе, можно было доехать и автобусом, но она решила переночевать на квартире: спешки пока никакой не было. Телефон директора стабильно был занят, впрочем, после сегодняшних событий она и не надеялась, что сумеет дозвониться до него. Возможно, это было уже и неважно. Главное произошло. Дед выпустил её только после того, как по всем каналам прошло сообщение: решение о бомбовой атаке на корабль признано крайне нерациональным и опасным, планы генерала Радченко и сочувствующих ему представителей МЧС и OOP – в высшей степени нереалистичными, сам он отправлен в отставку, как и часть высших чиновников.

Земле оставалось только сдаться, и генсек уже произнесла прочувствованную и полную сожалений речь, – её Шуша успела посмотреть здесь, в квартире, а не «с помощью» деда. И теперь её беспокоили нерадостные прогнозы киреметя о том, что последует за капитуляцией…

Она встала, отключила газ на плите и задумалась. Есть не хотелось. Шуша автоматически достала ещё одну сигаретку из пачки и щёлкнула зажигалкой.

– Техника и магия никогда не пересекались, это явления противоположные, – начал дед.

Они сидели втроём на берегу озера, наблюдая за гладью воды, изредка слегка тревожимой ветром.

– Ну да, и как же мы живём тогда? – недоумевая, пожала плечами Шуша.

– Сама-то подумай. Вы просто привыкли. Те из нас, кто принял цивилизацию – тоже. Все, кто живёт там… Скажи вот, почему охранные системы в офисах – на магических кристаллах, а дома у всех, и у техноориенталов, и у остроухих, и у дендрофилов обоих полов, и у нативных горцев, – почему дома стоят телевизоры? Почему построена Останкинская башня, а не какой-нибудь… Останкинский магический кристалл? Ведь были такие разработки… – дед обернулся, ожидая ответа.

На этот раз он смотрел на неё так серьёзно, что Шуша поняла: придётся поворочать мозгами.

– Нууу… Потому что трансляция с помощью магической энергии… Ну, там, кристаллы… Мыслеобразы… Не может быть подслушана?

Дед покачал головой и снова посмотрел на озеро.

– Подумай ещё. Подсказка: в твоём бюро во время приземления корабля сначала транслировались телесъёмки со спутников, и только потом, при входе в атмосферу, были задействованы магические кристаллы.

Шуша, подперев голову рукой, подумала, что не оправдывает надежд семьи. Внезапно ей больше всего захотелось к мамочке и, желательно, родиться обратно. Жаль только, мама была очень далеко…

Дед протянул руку, и на этот раз Шуша позволила ему обнять себя.

– Маленькая моя, ведь это же не только твоя проблема! Вы просто привыкли, перестали обращать на это внимание. Спроси твоего Гарасфальта или Гришнака – они тоже не ответят, хотя прожили гораздо больше тебя. А ведь всё очень просто.

Он погладил её по голове, и Шуша проглотила висевшее на языке высказывание насчёт того, что уже слишком много раз за последние часы слышала, как всё просто.

– Но это же напрямую вытекает из того, что я тебе уже рассказал на кухне! О том, что сила магии небезгранична! Просто вы, люди, имеете удивительный талант – всегда находите наиболее экономичное решение. Это часть вашего дара, того самого… Вы используете только то и только там, что и где выгодно. Нелепо тратить электричество на охрану офисов и квартир, – вы и не тратите. Здесь и магические кристаллы сойдут. А подключить весь мир, все дома к магическим кристаллам? Да ещё и создать множество каналов с разным наполнением, чтобы смотрели и эльфы, и… орки, и… даже вот она? – Шуша почувствовала, что дед, ухмыльнувшись, посмотрел на Матильду, а та ответила ему лёгкой задумчивой улыбкой, видимо, думая о чём-то своём. – С этим лучше электричество справится. Лучше и дешевле. Электричество и радиоволны…

Шуша распрямилась, заглядывая деду в лицо.

– Погоди… Дедушка… Но как же так? Как же магия и технология не пересекаются? Множество технических приборов имеют магическую составляющую… Да наши аналитики…

Дед упреждающе поднял ладонь.

– Верно. Но это уже просто результат сотрудничества, не более. Вы опять сумели найти наилучшее решение, соединяя даже несовместимое. Ведь магия и технология – это принципиально разные способы действия, принципиально! А все эти приборы – ваши придумки-то, ваши! Изначально чисто технические!

Он помолчал минуту, покачивая головой.

– Ладно, мы отвлеклись… Я, собственно, хотел сказать, что вы сумели создать свой мир. Очень рациональный, очень правильно продуманный. И нам пришлось подчиниться, принять его правила. Поначалу мы пытались воевать за себя, за своё жизненное пространство, и мы воевали. Героически воевали, надо заметить. Но эта ваша сумасшедшая энергия преобразовала и мир, и вас. И в конце концов – даже нас. Я же говорил: ваша энергия – в вас самих, сотворенных Богом, а не в ветре, холмах, реках или лесе… И когда вы дозрели до того, что смогли пойти на компромиссы, нам не оставалось ничего другого. Вы создали этот мир. Вы. Именно поэтому твои ночные размышления… не имеют ничего общего с действительностью. Политкорректность – это компромисс, а не односторонние уступки.

Она высунулась по пояс из балконного окна, с наслаждением ощущая удары капель дождя по лицу и волосам. Алатырь засыпал, окна частных домов в старой части города гасли одно за другим. Потухали отблески света из комнат её пятиэтажки на вскопанных перед зимой огородиках у дома. Шуша мимолётно отметила, что погасло окно Зинаиды Федотовны, и с лёгким ощущением вины подумала, что так и не зашла к ней.

Дождь залетал в открытые окна балкона, пол был мокрым… Темнота над городом, раскрытые окна и дождь. Снова кусочек её сна – того самого, первого, с которого всё началось… «Ну, и зачем?» – подумала она, пожимая плечами.

Каша и караси всё так же ждали её на плите, но есть не хотелось. Шуша вздохнула, слегка приложив ладонь к груди: ощущение занозы под сердцем снова вернулось, как только она прошла через Дверь разрушенного кордона. Она вдруг подумала, что же случится с нею и всеми геомантами, когда на Земле будет строиться постоянная база пришельцев: наверняка корабли будут приземляться один за другим, наверняка даже саму базу она и другие будут ощущать как… опухоль? Открытую рану? Клинок в сердце?

Подумала и даже удивилась самой себе: как спокойно, так мирно, без эмоций, восприняла факт, что геомантам не жить. Ни так, ни так. Не жить и установленной, казалось бы, раз и навсегда системе бюро. Невозможно ожидать, что пришельцы каждый раз будут предупреждать о приземлении нового корабля, если они уже считали себя хозяевами Земли. Значит, невозможно и подумать о том, чтобы каждый раз спасать геомантов от очередного болевого шока, открывать для них порталы в «карманы», постоянно быть настороже…

Земля, которую Шуша знала, умирала на глазах, и она, а вместе с ней несколько десятков человек, выполняющих важнейшую миссию, уходили в небытиё. Уходили? Да уже ушли. Ушли две недели назад, когда корабль ещё только, наверное, закладывал вираж, чтобы обогнуть Солнце. Шуша усмехнулась, глядя сквозь косые росчерки капель дождя, чуть подсвеченных слабыми уличными фонарями, на далёкую, высившуюся над зданием почты в центре города башню радиорелейной связи с красными ориентировочными огнями. «И тебя тоже не будет», – подумала она о башне с каким-то лёгким, непонятным ей самой торжеством. То ли была уверена, что пришельцы перекроят всю систему связи по-своему, а башня, по её мнению, портила облик города, то ли просто сила её обиды и злости на происходящее заставила пожелать плохого ни в чём не повинному строению…

Она зябко повела плечами, но осталась на балконе, лишь поплотнее запахнулась в халатик. То, о чём она думала сейчас, не тронуло её так сильно, как услышанный от деда всего несколькими часами раньше своего рода приговор.

– Проблема в самом вашем характере, – вздохнул дед. – Мы сражались, а вы просто шли дальше. Вперёд и вперёд. Это не вы не боролись за место под солнцем, это мы пытались отвоевать его для себя. Когда мы впервые пришли на Землю, нас было несравнимо больше, чем вас. Несравнимо. Соотношение двадцать к одному примерно… И ютились вы на малюсеньком кусочке Африканского континента, на клочке земли. Но ваша энергия такова, что вы ещё тогда воевали и друг с другом, и с нами. И при этом продолжали экспансию! Вам и тогда уже было тесно в мире. Мы смотрели на вас и поражались: нам было нужно просто жизненное пространство, чтобы расселиться, а вам… Вам всегда нужно было… Птичье молоко и звёздочку с неба. И сразу.

– Дедушка, ты же не помнишь тех времён… – удивилась Шуша.

– Я – нет. Ты же знаешь, мне всего около четырехсот лет, – пробормотал дед рассеянно. – Я тебе о другом сейчас толкую. Ну вот, к примеру, Последняя Война. Нашли вы средство уничтожить орков. Как бы поступили на вашем месте мы? А?

Шуша задумалась.

– Наверное, пошли бы в атаку и уничтожили всех? – предположила она.

– Наиболее вероятно как раз, – кивнул дед. – Мы всю историю Земли ходили в атаку и пытались уничтожить всех вас. О том легенды наши поют. Обо всех наших прекрасных воинах, пошедших в прекрасную последнюю атаку. И не вернувшихся из неё. А вы как-то… Всегда оставались в живых. Ладно. Я о бомбе. У вас жажда птичьего молока и звёздочки с неба пересилила ощущение лёгкости решения проблемы. Вам хотелось жить и дальше, а какая может быть жизнь на загрязнённых территориях? Или даже просто – под постоянной угрозой оружия на делящихся материалах? Вы и орки – обе расы с редкостным инстинктом самосохранения. С редкостной тягой к жизни. В вас, людей, эти качества заложил ваш Бог… А в них… естественный отбор и эволюция. А в итоге… В Последнюю Войну обе расы испугались и – выжили… И спасли своим испугом нас всех, получается.

Дед помолчал, потом, вздохнув, начал копаться в карманах. Мата очнулась от своей медитации и, пробормотав: «Вот так вот… Слушай его…», протянула киреметю зажигалку. Дед достал цигарку и, прикурив, задымил.

– Дедушка, за что ты меня… За что ты нас так ненавидишь? – рискнула спросить Шуша, глядя на кольца дыма, уходящие в небо над озером.

Дед обернулся. Она глянула на него и, успев заметить по глазам, что киреметь опять собирается засмеяться, оборвала сердито:

– Перестань! Я ведь всё-таки… Мата погладила её по плечу.

– Всё нормально, всё нормально, внученька. Уж кто-то, а я лично вас точно не ненавижу. И она тоже, – он кивнул головой на Мату. – Я о том, что все наши ненавидят вас. В целом, я имею в виду.

Дед затянулся и медленно выдохнул дым, пуская красивые кольца. Шуша замерла. Представить себе, что тот же Гарасфальт, делившийся с нею самыми сокровенными секретами, ненавидит её? Что Юлечка, так поддерживавшая её всё время, желает её смерти? Что Календула, которую она не раз заменяла при проверке московских рынков, может за просто так…

Она вспомнила свои ночные размышления о том, что генерал прав, и помотала головой, пытаясь освободиться от этих мыслей.

– Знаешь, за что? Мы сражались и теряли бойцов, наших лучших воинов. Мы просто хотели жить здесь, надеялись, что отвоюем кусочек Земли. Но своей борьбой, получается, мы только подстёгивали ваше развитие! Вашу экспансию! И в конце концов это вы, вы предложили нам мир. Это ваш Махатма и ваш Кинг протянули нам, прожившим на десятки миллионов лет больше и изначально благодаря магическим способностям находящимся в гораздо более выгодном положении, руку дружбы или как она там называется… И вот – наши легенды о павших в сражениях воинах уже всего лишь краткий эпизод вашей истории, их даже в младших классах школ почти не изучают. И, наконец, после всего этого вы ещё и придумали политкорректность. И снова подкупили нас.

– Но ведь… Дедушка, но ведь это пошло на пользу всем? Верно? Значит, так и надо? – Шуша попыталась заглянуть деду в лицо.

– Пошло на пользу, – кивнул дед. – Только вот теперь «поздно пить боржоми», как вы говорите. Знаешь, что случится, когда Объединённые Расы сдадутся?

Шуша растерянно покачала головой.

– Всё просто. В своё время у вас был общий враг. Мы. И вы сумели объединиться против него, откинув прежние распри. Мы живём в мире всего-то пятьдесят лет, считая с воззвания Кинга, срок слишком ничтожный, чтобы забыть былое. И теперь прилетели такие же техноориенталы, как и вы. Которые добились большего, чем вы, которые пошли на компромисс в своё время, – вздохнул киреметь. – В какой-то мере, в глубине души каждый из вас может понять этого Радченко. Такая потрясающая возможность дорваться до звёзд! Разом вернуть себе всё, от чего пришлось отказаться…

Дед вздохнул и, не стесняясь, бросил окурок в озеро.

– Вам нужны звёзды, а нам – только клочок Земли. Только Земли, и не больше. По крайней мере, до тех пор, пока у каких-нибудь других планет не обнаружили такие же Истоки. Но ваши так называемые визитёры продиктуют свои условия, как вы все, люди, умеете, и множество мечтающих достичь звёзд любым путём с ними согласятся. А магические расы – нет. Поэтому очень скоро послы закроют двери. Да, и я тоже, – дед серьёзно посмотрел на неё. – После того, как пришельцы начнут наводить свои порядки, – здесь будет очень много беженцев. Очень много. И двери закрыть просто придётся. Конечно, кто-то останется у вас в городах. Наверное, те, кто предпочтёт жить коротко, но с комфортом…

– Почему коротко?

– Потому что Истоки закроются. Как думаешь, сколько могут просуществовать без источника жизни расы, рождённые им? И знаешь, что наступит потом, когда умрут даже те, кто решил помереть с комфортом?

– Дедушка… Я хотела узнать правду, да. Но… – пробормотала Шуша.

– Техноориенталы с корабля – ты видела среди них хоть одну женщину? Почему они все – белые? – беспощадно продолжал Дед.

– В смысле – белые? – не понимая, переспросила Шуша. – И при чём же тут… феминопредставители?

Дед расхохотался.

– Увидишь. Увидишь, – отсмеявшись, погрозил он ей пальцем. – Я одно могу обещать: тебя я приму, даже когда Хранители потребуют закрыть двери перед потоком беженцев. Только советую решать быстрее, и своим коллегам расскажи, а то ведь ваш источник силы тоже здесь.

– Деда? – Шуша схватила киреметя за руку.

– Успокойся. Он просто хотел сказать, что вы друг другу глотки перегрызёте в отсутствие внешнего врага. А цвет кожи и пол явно многое означают для пришельцев. Впрочем, для вас они тоже совсем недавно многое значили. Совсем недавно. Уж я-то знаю, мне бабушка рассказывала… – Матильда, развернувшись к ней, очень мягко отцепила Шушину руку от дедова предплечья. – Ну, такой у вас характер. Зато тот, кто выживет, долетит до звёзд. Здорово, правда?

Валькирия мягко обняла Шушу, покачивая на руках. В её объятиях было удивительно тепло.

Когда Шуша сумела переварить услышанное, она рискнула спросить у Маты:

– Ну и что там насчёт источника силы? – голос прозвучал сипло и обиженно, Шуша попыталась прокашляться, но феминомилитарофил, баюкая её, уже отвечала:

– Как мы открыли двери, магия проникла на Землю. Среди вас оказались отдельные восприимчивые… Вот они и стали магами. И геомантами тоже… А если двери закроются…

Шуша мотнула головой, высвобождаясь из объятий валькирии.

– Не маленькая. Поняла. Кирдык? – с нервным смешком спросила она.

Валькирия посмотрела на неё со странным выражением сочувствия и уважения.

– Кирдык, – наконец кивнула она. – Но ты знаешь… У меня странное ощущение. Почему-то кажется, что в этот раз всё обойдётся.