Конечно, лечь спать пораньше ей не удалось. Юлечка и баба Тоня засыпали вопросами – и про интервью на телевидении, и про поездку к деду. По первому пункту Шуше пришлось разочаровать обеих, подробно объяснив роль остроухого аналитика. Рассказывая о поездке, она акцентировала внимание в основном на малозначительных деталях: ей не хотелось делиться с хозяйкой прогнозом ситуации, который сделал дедушка, не хотелось её волновать. В целом своей цели она добилась: у той сложилось впечатление, что Шуша просто неплохо отдохнула за полтора суток.

– Да, здорово… – протянула Юлечка. – Придёт Календула, – и ей придётся рассказывать…

– А где она, кстати? – спросила Шуша, глядя на часы: времени было немало, а исконная земледелица из отдела экоконтроля не была любительницей поздних прогулок.

– Да Дональдыч этот её достал уже. Нашёл-таки ей какую-то работку, какую – она не говорит, сказала только, что по поручению директора. Придёт через часок-полтора…

– Да, поздно он её отпускает… – вздохнула баба Тоня. Шуша уже знала, что в ночь на понедельник, когда ожидалось применение оружия на делящихся материалах против корабля, хронологически одарённая техноориенталка всё-таки согласилась уехать – вместе с коровой и пятнистой кошкой-гулёной, которую Шуша видела только мельком, уж очень та боялась чужих. Но, как только опасность миновала, баба Тоня, как истинная патриотка, уломала эмчеэсовцев отвезти её и нескольких подруг обратно.

– Ладно, давайте спать, а? – зевнув, предложила Шуша.

Они с Юлечкой извинились и пошли в свою комнату. Но и здесь Шушиным надеждам сбыться не было суждено: конечно, теперь пришлось исполнять обещание, данное подруге, и рассказать в подробностях о послании инопланетян. Шуша так и не увидела его пока, директор обещал, что к утру запись уже будет в её распоряжении, так что Юлечка была недовольна отсутствием деталей в её повествовании. Самой же ей вовсе не хотелось тратить время и силы на просмотр плёнки или диска: вряд ли удастся почерпнуть из него что-то новое.

– Ну а план-то, план твой? Расскажи, ну пожалуйста! Знаешь же, я никому-никому не скажу! – пристала Юлечка, когда Шуша закончила.

Шуша вздохнула. Именно этой просьбы она и ожидала. Ладно, в конце концов, Юлечка была профессионалом и понимала, что означает разглашение такой тайны… Но от изложения всех подробностей она решила всё-таки воздержаться.

По мере того, как Шуша говорила, Юлечкины глаза начинали прямо-таки светиться восторгом.

– Ух ты! Ух ты! – почти простонала она. – Я же говорила! Я же говорила, что ты найдёшь выход!

– Да ладно, Юль, какой выход… Так, трепыхание последнее. Ты же понимаешь, так или иначе, рано или поздно, а они нас уничтожат. Причём… остальные расы, кроме техноориенталов… рано.

– Ты так думаешь, потому что тебе дедушка сказал? – усмехнулась Юлечка.

– Не только. После того, как тот аналитик, мистер Брауни, рассказал мне про их восприятие магии… Ну, что для них это просто как неизвестные им технологии… Я подумала, как они должны воспринимать… отличающихся от них разумных. Причём, заметь: мы знаем о них только то, что они воюют с кем-то. Отличаются ли их враги от них самих – нам неизвестно, как и то, за что именно они ведут войну…

– Как за что? За территорию, за новые планеты, конечно! – безапелляционно заявила Юлечка.

– Может быть. А может быть, и нет. Мы же не знаем, какие расы входят в эту их Межзвёздную Федерацию. Пока, заметь, видели только техноориенталов. Причём… только одного цвета кожи. Очень много белых техноориенталов, – про отсутствие женщин в оцеплении она решила и не упоминать. – По-моему, двух этих фактов достаточно, чтобы сделать… определённые выводы об их отношении к другим расам.

– Да, может, их враги – такие гады, что мы бы и сами, не раздумывая, присоединились к ним, если бы знали! – возмущённо произнесла Юлечка.

– Может быть. Юль, я не об этом и, пожалуйста, не сбивай меня больше с толку! – попросила Шуша устало. – Я договорить мысль хочу и спать!

– Молчу, молчу! – пообещала Юлечка.

– Так вот… Я об отношении к расам. Вот они с кем-то воюют – белые техноориенталы, – там, в космосе. А сюда прилетают, и видят, что здесь совершенно спокойно, по-братски практически, сосуществует сразу множество рас. И магия этим инопланетянам, судя по всему… Да аналитики уже на девяносто пять, если не на сто процентов уверены – не известна! И что они могут подумать?

– Ну так что? – заинтересованно глядя ей в глаза, спросила Юлечка, не сдержав обещания.

– Не обижайся только, ладно? – попросила Шуша и, когда подруга кивнула, со вздохом продолжила. – Тут есть два варианта. Первый – что это… что вы… мутанты, уроды какие-то… А второй – что это жертвы какой-то болезни. Очень меняющей облик обычного техноориентала. В обоих случаях они будут как минимум брезговать… вами… А вообще, конечно… В некоторых обществах, сама знаешь, даже в истории Земли… мутантов и больных уничтожали…

Реакция была совсем не такой, как ожидала Шуша: Юлечка беспечно махнула рукой и рассмеялась.

– Да ладно! Они же не дураки, быстро поймут, что такое магия! И какие выгоды она может им принести… Да даже в этой их войне!

– Юля, очнись… – закатывая глаза от непосредственности подруги, попросила Шуша. – Ты сама-то вспомни историю: мы сами-то, здешние техноориенталы, быстро поверили вам, что магия действительно существует? Что вы не дурите нам голову? Да мы и своих-то магов… сама знаешь, с какой энергией уничтожали в Средние века… Вот они и будут… Сначала требовать раскрыть секрет технологии, потом посчитают, что их обманывают, начнут добиваться этого… «секрета» силой… А потом…

– Ладно-ладно, поняла-поняла… – быстренько отмахнулась Юлечка, и Шуша уверилась, что она просто не хочет открывать глаза на реальное положение дел. – Ты мне вот что скажи. Если Гришнак не найдёт Джеков, – я ведь по всем статьям подойду, верно?

Шуша выпучила глаза.

– Юля, ты в своём уме, а? Я же тебе толкую: на выполнение плана один шанс из десяти в лучшем случае! А что тот, кто полезет в корабль в режиме тумана, практически обречён, – это ты понимаешь?!

– Ну, генсек же согласилась! – возразила Юлечка.

– Так то генсек! – воскликнула Шуша. – Ты разве разницу не видишь? Они до решающего момента и заметить ничего не должны. Ив любом случае, у генсека тоже шансов немного…

– Всё, ничего не говори мне! – Юлечка отвернулась к стене и закуталась одеялом под подбородок. – Завтра же подойду к директору и потребую, чтобы направили меня, если не найдут Джеков.

Шуша покачала головой. Она, конечно, понимала, что Гришнак Углукович никогда не даст согласия на Юлино участие в операции, но вполне представляла себе, какие проблемы способна создать Юлечка и ей, и директору в течение ближайших трёх суток.

Выспаться ей не дали. Ни свет ни заря Шуша открыла глаза от нежного прикосновения и увидела склонившуюся над собой бабу Тоню.

– Иди, там нативный ваш этот… Ждёт…

– Директор? – переспросила Шуша удивлённо.

Насколько она знала, эту ночь Гришнак Углукович решил полностью уделить сну чтобы усталость после сражений с генералом не сказалась на подготовке к будущей операции.

– Нет, – недовольно покачала головой баба Тоня. – Рыжий этот… Должность у него забыла, как называется…

Шуша решила не одеваться полностью, только сунула ноги в сапожки и накинула куртку: наверняка Хард просто зашёл уточнить какие-то параметры гремлина, дело не отнимет много времени. Выйдя из дома мимо сердито бормочущей бабы Тони, раздражённой тем, что «её девочек» гоняют попусту среди ночи «неведомо зачем», она обнаружила сисадмина, сидящего на заборе и болтающего короткими ножками.

– Слезь, а? Невежливо ведь… – поздоровавшись, Шуша невольно оглянулась на дверь: не видит ли баба Тоня вольного поведения нативного горца.

– У тебя знакомого сантехника нет? – таинственным шёпотом вопросил Хард, спрыгнув и потопав ногами, – видимо, слегка отшиб их.

– Ты чего?! – обалдело осведомилась Шуша. – Только за этим меня и разбудил?

– Ну скажи, ну очень надо! – заныл сисадмин. – Я уже спрашивал у народа – из Тотьмы-то всех эвакуировали!

– Нет у меня никаких знакомых сантехников! – возмутилась Шуша. – Вы что там, сами починить не можете?

– Да не ломалось ничего у нас! – отмахнулся Хард. – Мне просто надо знать устройство унитаза!

– Зачем? – вздохнула Шуша, зябко поёживаясь под курткой, накинутой прямо на пижамку. – Разбери да узнай, делов-то! Вы же мастера!

– Вот тогда он точно будет сломан! – безапелляционно заявил Хард. – У нас специальность другая! И меня никогда не интересовало, что там происходит с дерь… С экскрементами…

– А чего сейчас-то загорелось? – Шуша начинала сердиться. Хард оглянулся и поманил её пальцем к себе. Шуша, заинтригованная, наклонилась, подставляя ухо.

– Идея одна появилась. Только не говори никому. Очень нужно знать устройство унитаза, – одними губами проговорил нативный горец.

Шуша подождала ещё немного, потом поняла, что продолжения не будет, и разочарованно покачала головой.

– Ну, ты даёшь… Слушай, а в сети спросить – тебя что, лень загрызла?

Хард испуганно отскочил, часто замахав руками.

– Ты что, ты что! Какая сеть! Я ж сейчас параметры для твоего… для подарка тебе высчитываю, меня ж сразу засекут, как только войду! И всё, позор на веки вечные, от семьи отлучат, запрет на профессию выйдет! У нас знаешь, какие программы против хацкеров?! Они потому и в сеть залезают, только когда… готов сюрприз! И сразу уничтожают компы! И я ведь никому не докажу, что с благими…

– Тихо, тихо, поняла, – отмахнулась Шуша, чувствуя, что Харда опять несёт. – Хочешь, свой тебе отдам? Только на время, возможно, скоро он мне будет очень нужен.

Глаза Харда блеснули восторгом, он резким движением зажал себе рот, видимо, сдерживая крик радости, и часто-часто закивал. Шуша усмехнулась и пошла в дом за ноутбуком.

– Погоди! – окликнул её Хард, когда она уже закрывала за собой дверь. – Я ж забыл! Я когда к директору зашёл спросить про сантехников… Там, в общем, аналитики тебя требуют.

Шуша раздражённо сплюнула: больше поспать и впрямь не удастся. Даже несмотря на то, что сам директор решил отдохнуть, Гарасфальт с мистером Брауни, видимо, продолжают работать над предстоящей… Эх, да что уж там, не операция это, а просто последняя истерическая выходка… «Будем считать, что работают над последней истерической выходкой», – подумала она, усмехнувшись.

Юлечка, конечно, уже проснулась.

– Я с тобой! – заявила она, увидев, что Шуша одевается.

– Юль, успокойся. Гришнак Углукович почивать изволят, меня Гарик зовёт.

– А зачем? – жадно спросила болотноориенталка, вставая и тоже начиная собираться.

– Юль, угомонись! Не пустят тебя, это наверняка запись смотреть будем, спи! – повысила голос Шуша.

Подруга недовольно поджала губы, потом кивнула, соглашаясь, и снова легла.

– Ладушки. Только потом расскажешь, хорошо?

Шуша кивнула, взяла ноутбук, собираясь выйти из комнатки, и вдруг вспомнила главное.

– Ты это, Юль… – нерешительно начала она, но подумала, что в делах с настойчивой и непосредственной подругой от робких просьб толку не будет, и продолжила уже другим тоном. – Не вздумай директора просить об участии в операции! Учти: я не запрещаю. Просто подумай сама, какое… «а-та-та» мне будет за нарушение режима секретности.

Юлечка усмехнулась, протягивая руку к выключателю.

– Уж не беспокойся. Я подумала об этом. Просто в нужный момент директор сам узнает о моих способностях.

Шуша закрыла дверь, не дожидаясь, пока она выключит свет. Пробираясь на ощупь к выходу, она покачивала головой: Юлечка неисправима.