Эмили нежилась в объятиях своего мужчины, все еще не веря в произошедшее. Неужели она сама сдалась ему? Слишком просто, если смотреть со стороны. И слишком тяжело душевно, что казалось невозможно осознать этот факт. Но все еще подрагивающее от пережитого удовольствия тело, ноющее из-за метки плечо, засыхающая на внутренней стороне ее бедер сперма подтверждали реальность их соединения.

Рассвет был уже близок. Они провели возле этого дерева всю ночь, большую часть которой Ян был заперт в ней. Продолжительность сцепки служила еще одним доказательством истинности их пары. Эмилия знала, что все это время ее бета не спал. Он следил за окрестностями, зная, что сейчас они наиболее уязвимы, в то время, как она то просыпалась, то снова впадала в беспамятство. Накатывающее волнами удовольствие от постоянного ощущения его семени в себе истощали ее тело, но их интенсивность вырывала из сна. И в такой вот полудреме она провела оставшуюся часть ночи.

Роса успокаивала кожу и дарила желанную прохладу. Нежные утренние лучи солнца прогоняли серость, позволяя наблюдать, как мягкая шерсть оборотня снова становится упругой кожей. Теперь спиной она чувствовала твердые мышцы, но даже это не мешало самцу согревать ее своим теплом. И даже знание того, что температура ее тела никак не позволила бы ей замерзнуть, не могло заставить добровольно лишиться даже грамма его тепла.

Одной рукой бета прижимал ее к своему телу, второй же накрыл холмик внизу живота, словно показывая, что эта часть ее принадлежит только ему. Его прикосновение обжигало, свидетельствуя, что лунная лихорадка еще не покинула девушку окончательно. Хотя Эмилия понимала, что даже когда действие луны полностью пройдет, их звериное притяжение никуда не исчезнет. Это было между ними, есть и будет.

Почувствовав ее пробуждение, Ян дернулся, и девушка испустила тяжелый вздох, когда ощутила, как он стал увеличиваться внутри, снова растягивая ноющие мышцы. Его захват прекратил свое действие еще часа два назад, перед самым рассветом, но, тем не менее, он так и не вышел из ее тела, оставаясь внутри полурасслабленным. Почему «полу»? Как врач и просто самка оборотня она знала, что их мужчины никогда полностью не теряют свою силу во время полнолуния. Так на них действует луна, чтобы самец мог удовлетворять свою суку почти беспрерывно, пока та не понесет.

Девушка хмыкнула, вдруг подумав, что Соня вряд ли бы приняла такое объяснение. Слова, привычные для их животного мира, выводили ее из себя. Для Эмилии же употреблять их было так же естественно, как и дышать.

Рука Яна переместилась с ее талии на грудь, накрывая жаждущий внимания сосок. Эти утренние ласки несли в себе негу и томление. Еще не совсем проснувшись, ее пара непроизвольно желал подарить ей новую порцию наслаждения, хотя она пока не пришла в себя и после ночных утех. Эмили откинула голову ему на плечо, удивляясь желанию стать еще ближе, хотя между ними и так не осталось даже миллиметра расстояния. Его горячее дыхание обжигало шею, и мурашки побежали по позвоночнику.

Водоворот оживших чувств был слишком восхитителен, чтобы не принять его. Только теперь Эмили поняла, что все ее знания и представления о соитии пары не шли ни в какое сравнение с реальностью. Сегодняшняя ночь показала ей: то, что она когда-то пыталась испытать с человеком, было просто смехотворным и пустым. Одна ночь изменила всю ее будущую жизнь, пробила заледенелую душу, породив зависимость от его прикосновений и жажду новых наслаждений.

Девушка изогнулась и слегка расставила ноги, позволяя руке Яна продвинуться дальше, к месту, где они все еще были соединены. И резко втянула воздух, когда его палец нащупал клитор и стал его поглаживать. Эмилия опустила свою руку вниз, накрывая его крамольные пальцы, при этом подушечки ее пальцев слегка касались основания мужского члена. Он снова дернулся, словно проникая в нее еще глубже, но на самом деле такое ощущение создавал твердеющий внутри ее лона член. Казалось, сейчас на ее плоском животе появится выпуклость, до такой степени тот увеличился.

Она была переполнена им, перенасыщена этой полнотой. В мире не существовало больше ничего, кроме него, врывающегося в ее тело. Выпады были быстрыми, резкими, сильными, той интенсивности, которая присуща только оборотням. Их руки так и остались внизу, поэтому при каждом ударе его член задевал пальцы, позволяя ощутить ритм соития не только мышцами лона, но и кончиками пальцев.

Его зубы снова сжали плечо в том месте, где еще ныла рана от метки. Слабая боль, смешанная с удовольствием от грубых выпадов, добавляла ощущениям остроты, держала на грани. Девушка содрогнулась, вцепившись одной рукой в землю. Тихий рык возле уха послужил предостережением и напоминанием о главенстве в их паре самца. И она желала покориться силе его зверя.

– Ян… – голос охрип и звучал приглушенно, но в нем отчетливо слышалась мольба.

Губы пересохли, и Эмили провела по ним языком, жалея, что не может в этом положении поцеловать его. В глазах темнело, связь с реальностью терялась, оставляя только дикие, безумные ощущения, усиливающиеся с каждым рывком. Выпад за выпадом увеличивали пульсацию в ее чреве, она уже походила на агонию и казалась невыносимой. Телу требовалось вновь ощутить в себе горячее семя.

Словно угадав это желание, Ян поднял ее правую ногу выше, углубляя свое проникновение. Ворвавшись последним сильным толчком, он достиг оргазма и начал мощно извергаться в нее. Крик девушки пронесся по утреннему лесу, взбудоражив птиц и животных. Волна экстаза омрачила сознание, и девушка отдалась во власть такого ошеломляющего наслаждения.

Время постепенно приближалось к обеду, а они все так же лежали в объятиях друг друга под многовековым деревом. Даже ощущая на своих телах пот и грязь, не могли заставить себя сдвинуться с места. Ян тихо посапывал в ее макушку, но Эмили знала, что стоит ей заговорить или пошевелиться и он тут же проснётся, потому и лежала неподвижно. Конечно, сказать, что ей это не нравилось, было нельзя. Ощущение полного умиротворения, заполнившее душу впервые за столько лет, было настолько новым, что страшно не хотелось его потревожить.

Девушка знала, что многие оборотни уже вернулись в поселок. Кто-то этой ночью выплеснул животную дикость в соитии с самкой, кто-то совершил сумасшедшую пробежку, сливаясь с ночным лесом, кто-то вел за собой, наставляя, молодняк. Но каждый ответил этой ночью на зов луны. Эмили понимала, что, наверное, ее уже ожидает альфа, да и к матери Яна нужно бы заглянуть, но не могла заставить себя пошевелиться и позволить им вернуться в привычную жизнь. А Ян по-видимому придерживался того же мнения, потому что и сам не торопился вспоминать о своих обязанностях беты.

Мысли девушки то и дело возвращались к произошедшему вечером. Неужели это был тот самый ликан? Разве такое возможно? Мог ли он через столько лет выследить ее? Смог ли он выжить после преследования самой могучей стаей, которую направили тогда по следу? Ее источник успел сообщить ей об этом перед тем, как исчезнуть. Ту стаю ликанов так и не выследили, хотя за это дело взялась тогда особая стая оборотней, состоящая их одних альф. Стая правопорядка и закона. Стая, сметающая все на своем пути и не имеющая своей территории. Стая, которую редко кто видел, а те, кто видел, – помалкивают.

Вот только Эмилия твердо знала, что они существуют, хотя для многих существование особой стаи оставалось легендой. Они не имели связей, никогда не оставляли после себя следов, исчезая словно в никуда, молва о них ходила по стаям как предостережение. Но в ее памяти остался образ сильного оборотня, что пришел через несколько дней после трагедии к ней в больницу. Он ни о чем не спрашивал, просто мысленно как-то просмотрел ее воспоминания, а после тихо ушел.

Пронеся через года в воспоминаниях этот образ, она стала искать любую информацию об альфах, любое упоминание. И однажды один старый оборотень в обмен на лечение дал ей подсказку, направил к нужному человеку. Как ни странно, именно к человеку, а не к оборотню.

Девушка сомневалась, стоит ли расспрашивать Яна о вчерашнем происшествии. Не хотелось подвергать его риску, а если ее пара поймет, что там был не обычный чужак, а ее худший кошмар, то он сделает все, чтобы выследить его. Да, она боялась. Веря в силу своего мужчины, Эмили в то же время понимала, насколько сильным и хитрым был тот ликан, если смог скрыться даже от стаи альф. Поэтому и удивлялась тому, что вчера монстр так просто отступил.

– Ян? – тихо позвала она, понимая, что должна выяснить мучающий ее вопрос, иначе сойдет от всех этих мыслей с ума.

– Что, родная? – его голос обволакивал, как теплый мед, будоража даже сейчас, а сонное состояние выдавала легкая хрипота.

Девушка знала, что теперь Ян всегда будет так действовать на нее. Каждым движением, словом и взглядом вызывать сильное желание прикоснуться, почувствовать в себе, раствориться в нем. Эта связь – зависимость, в ее чистом, неприкрытом виде.

– Как ты прогнал ликана?

– Какого ликана, милая? – явное удивление в его вопросе заставило ее насторожиться.

Мужчина слегка отстранился от нее, позволяя повернуться на спину, чтобы иметь возможность заглянуть в ее глаза.

– Который гнался за мной!

– За тобой никто не гнался, – просто и уверенно ответил Ян, встревоженный состоянием своей пары.

–  Я знаю, он был там, – Эмилия старалась, чтобы в голосе звучала твердая уверенность, но недоумение и непонимание происходящего уже начали прорываться наружу.

– Этой ночью нашу границу нарушил лишь один чужак, и он был рядом с альфой. На этой стороне никого не было.

– Но я же отчетливо помню красные глаза ликана! Я поэтому и побежала, – теперь она уже не скрывала неуверенности, взгляд уставился поверх плеча Яна, а мысли снова вернулись к прошлому вечеру. Она не могла ошибиться! Или все-таки могла? Возможно, привычный страх сыграл с ней злую шутку? Нет, она просто не может поверить в то, что страшная встреча была лишь в ее воображении!

– Глупо. Что гласит первое правило, которое изучают люди? Никогда не беги от животного, – Ян слегка сжал ее подбородок, привлекая внимание.

– Я знаю! Но я ничего не могла с собой поделать. Разум отключился, а единственное желание было бежать. Я чувствовала себя беспомощной и слабой, и меня преследовал бешеный зверь.

– Любимая, за тобой никто не гнался, – мягко повторил бета, желая успокоить свою пару. Зверь внутри заметался от беспокойства. Паника, которую легко можно было увидеть в выражении ее лица, тревожила и пугала. В душе появилось безумное желание любой ценой убрать этот страх из ее глаз, стереть его, доказать, что рядом с ним она в полной безопасности.

– Да нет же, я слышала его, чувствовала! Ты тоже должен был его учуять.

– Я приближался к тебе, уже ощущался твой острый аромат, когда неожиданно запах переместился, и я почувствовал, как ты пронеслась недалеко от меня. И я последовал за тобой. Это все, Эми, – он выговаривал каждое слово четко и внятно, но Эмили замотала головой, не принимая его слова.

– Не может быть! Нет.

– Милая, еще раз повторяю. За тобой никто не гнался. Я бы учуял, не сомневайся! – теперь он начал давить на нее силой своего зверя.

– Ты уверен?

– Конечно!

Она на минуту задумалась, растерявшись и сомневаясь. Неужели детский страх сыграл с ней злую шутку? Или ей все-таки не привиделось? Она не знала, чему верить. Все казалось и реальным, и в то же время невероятным и невозможным. Это был тупик.

– Родная… – губы Яна нежно прошлись по месту укуса, вызывая в теле такую знакомую дрожь. И это вдруг так ее разозлило…

– Прекращай это!

– Что?

– Милая, родная, зайка, котик и все в этом духе!

Громкий мужской хохот разнесся по лесу. Сила зверя ее не беспокоила, а вот нежные слова смогли вывести из себя, отвлекая от панических мыслей. Это определенно его женщина! Единственная и неповторимая!

– Нет, ты точно не зайка. Они так дерево не полосуют.

Девушка непонимающе нахмурилась, и Ян слегка кивнул в сторону дуба, который служил ей прошлой ночью опорой. Эмили изогнулась в его руках и перевела взгляд на дерево. Многочисленные глубокие борозды покрывали ствол, кто-то так покромсал кору, что та теперь кусочками усыпала траву. Брови ее выгнулись, а на лице отразилось чистое удивление, но задержалось там только на несколько мгновений. Потом напомнила о себе ее рациональная часть. Все на свете имеет логическое объяснение, а этот факт тем более.

– Ты был очень диким этой ночью, – она ласково посмотрела на своего самца.

– Нет, солнце, это не я натачивал коготки о дерево. Мои лапы все время были на тебе.

– Ты просто не заметил, – снова возразила девушка, и Ян тяжело вздохнул, огорченный ее неверием.

– А если я скажу, что видел, как твои прекрасные коготки впивались в этот могучий ствол.

– Ян, достаточно! Я понимаю, что тебе хотелось бы, чтобы я была нормальной, но это не так. Я предупреждала тебя об этом, но ты не стал слушать и все равно провел соединение.

– И не жалею об этом! – прорычал он, сильнее сжимая ее в своих объятиях. – И тебе советую не забывать о том, что ты – моя пара!

– Забудешь тут, – выдохнула она, покрутив шеей, которая немного ныла из-за недавней раны.

Это было счастьем, что на ней все заживало быстрее, чем на обычном человеке, но метка на всю жизнь оставалась небольшим, еле заметным шрамом, поэтому смазать рану заживляющим кремом явно не помешает. А это станет возможным, только когда она доберётся до своих медикаментов. Подумав о медицине, Эмили вдруг осознала одну вещь:

– Как только доберемся домой, нужно будет сделать тест на беременность.

Слова повисли в воздухе, и сердце девушки вдруг учащенно забилось в груди. Руки мужчины прижали ее чуть сильнее, он лицом зарылся в ее волосы и прошептал:

– Нет, не нужно.

Она втянула в себя воздух, чувствуя, как все в ней замирает от нахлынувшей печали, потому что его тон дал ей четкий ответ, не располагающий к мечтательному «а вдруг».

– Я не беременна, да?

– Да, ты не понесла.

– Я же говорила, что нам нельзя было сцепляться, – еле сдерживая предательские слезы, со злостью произнесла она.

И тут же Ян рывком повернул ее лицом к себе. Сжав рукой подбородок, мужчина заставил ее посмотреть себе в глаза. Пылающий яркий взгляд сказал то, что после подтвердили его слова:

– Никогда не смей больше такого говорить!

Он практически рычал, и Эмили поняла, насколько близко подобрался его зверь, злясь из-за ее сомнений и нового отказа.

– Ты моя пара! Истинная и единственная! Ты не имеешь права оспаривать это или сомневаться!

– Даже если у нас не будет детей? – тихо спросила, жалея, что не может опустить голову и разорвать зрительный контакт.

– Да, даже без щенков и перевоплощения. Просто такая, как ты есть! И если я еще раз услышу от тебя подобное, ты будешь наказана!

– Ты не посмеешь!

– Самка не перечит своей паре. Самка не сомневается в своей паре. Самка беспрекословно покоряется своей паре.

– Черт, да ты шовинист!

– Это закон нашей жизни, и ты прекрасно о нем осведомлена. Нарушишь – и будешь наказана! – он подтвердил твердость своих слов грозным рыком и тут же захватил ее губы в яростном поцелуе.

Длинный влажный язык исследовал глубины ее рта в диких движениях. Девушка сильно запрокинула голову, поддаваясь его напору. Рядом с ним она всегда себя чувствовала себя маленькой и ранимой, и в то же время – защищенной и ценимой.

Язык Яна то сцеплялся с ее языком, то мягко ласкал нёбо, а иногда врывался глубоко внутрь и снова отступал, имитируя наидревнейшие движения. Казалось, Ян просто поглощал ее своим ртом и когда наконец-то отпустил, Эмилия могла только тяжело дышать. Мужчина нежно захватил зубами ее пухлую нижнюю губку, слегка потянул, а после прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.

«Бета, черт возьми, я все понимаю, но мне нужна твоя задница здесь!» – зарычал в его голове голос альфы.

«Мы уже собираемся. Да ты и сам только недавно вернулся!»

«Я дал тебе достаточно времени. Уже практически за полдень. А твои обязанности я не отменял!»

«Мы скоро будем, альфа!» – недовольно проворчал Ян, но он понимал, что Дрэйк прав и им пора возвращаться в стаю.