Грозный рык сотряс стены кабинета. А после, в напряженной тишине, слышно было только тяжелое сердитое дыхание. Специально давя, пригибая своей силой, зверь показывал члену стаи свое недовольство и гнев. И бета, понимая и принимая злость своего альфы, склонил в подчинении голову.

– Я не мог иначе, альфа, – мужчина не любил оправдываться, но это требовалось, дабы усмирить взбешенного зверя. Хотя Ян прекрасно знал, что как друг и названный брат Дрэйк понял его позицию. К сожалению, Дрэйк был чем-то большим, чем просто близкий человек.

– После возвращения ты обязан был сразу же доложить мне ситуацию, а ты заставил своего альфу ждать! Сейчас стоит вопрос о безопасности всей стаи. Твоя оплошность могла дорого стоить.

– Если бы существовала хоть малейшая угроза, я бы сразу доложил! – слегка вышел из себя Ян, вступая в спор со своим вожаком!

– И она есть до сих пор! Это твоя первая серьезная оплошность как беты!

– Дрэйк, ты преувеличиваешь, – помотал головой мужчина, но этим еще больше разозлил альфу.

Вожак вскочил со своего места и, быстро перепрыгнув через стол, оказался перед бетой. Схватив того за рубашку, с легкостью поднял его вверх и злобно уставился прямо в глаза своим пылающим янтарем. Клыки удлинились, и очередной горловой рык сотряс помещение. Бета лишь прикрыл глаза, демонстрируя свою покорность. Такого проявления ярости Ян не боялся, привык за годы молодости, когда гормоны и юношеская дурость не раз срывали шаткий контроль его друга. Альфы по своей природе более вспыльчивы, тогда как беты, для поддержания равновесия в стае, отличаются колоссальной выдержкой. К тому же сейчас Ян знал, что осознанно нарушил приказ альфы явиться сразу же после возвращения из города к нему. Дрэйк и так находился в постоянном напряжении. Беременность пары, новые соседи, посягающие на их территорию, еще и эти странные убийства, которые могут повлечь за собой встречу как с ликанами, так и с чертовой особой «стражей» их мира… Но даже зная все это, зверь Яна не мог проигнорировать призыв своей пары, и вместо того, чтобы сразу направиться в главный дом, его с небывалой силой потянуло домой.

– Посмеешь еще раз ослушаться, и я объявлю, что готов принять претензии желающих стать новым бетой!

Эта угроза заставила мужчину лишь громко заржать.

– И кто еще согласен терпеть тебя, дорогой? – игривым голосом поддел он брата.

В данный момент так делать было опасно, но, как и рассчитывал Ян, его шутовские слова, наоборот, заставили зверя хмыкнуть и немного успокоиться, выпуская на поверхность человеческую сторону Дрэйка.

– Не был бы ты мне названным братом, растерзал бы на месте. Выскочка, а не бета!

– Зато какой выскочка!

– Ты понимаешь, что за явное неповиновение и игнорирование моего приказа ты можешь серьезно поплатиться? – серьезно спросил Дрэйк, но голос его звучал уже гораздо спокойнее.

– Да, альфа. Но и проигнорировать зов своей пары я просто не мог. Тем более мы только соединились.

Для оборотней это было весомым аргументом, против которого не мог идти даже альфа. Пара занимает в жизни зверя самое важное место. Она и есть сама жизнь.

– Что произошло? – Дрэйк обошел стол и снова уселся в свое кресло, показывая бете, что буря улеглась и он готов его выслушать.

– Эмили увидела новости с репортажем об утренних убийствах, и это повлияло на ее психику.

– Что именно? Она оборотень и, главное, врач. Какие бы ужасы ни показали стервятники-журналисты, Эмилия должна быть привычной к виду крови и к мертвецам.

– Что-то из увиденного ею пробудило воспоминания, и Эмилия решила, что это ликан дает знать, что пришел за ней.

– Ты проверил этот вариант? Это ликан?

– Я не могу дать четкого ответа, альфа. Там нет конкретного запаха, место очень хорошо обработали химическими препаратами. До такого мог додуматься только человек, но не бешеный зверь.

– Не нравится мне все это. Рядом чужаки, в городе нападения и убийства, а у нас здесь беременные самки, – задумчиво произнес Дрэйк.

– И моему зверю неспокойно, тревожно как-то, – добавил Ян.

– В общем…

Вожака прервала резко открывшаяся дверь, и Дрэйк в раздражении зарычал на посмевшего прервать их разговор Роберта.

– Прости, альфа, – старик почтительно склонил голову, – но только что позвонила доктор…

– Эмилия? – встревоженно подскочил со своего места Ян. Его зверь молчал, не ощущая никаких неприятных или тревожащих чувств, связанных со своей парой, но мужчина знал, что он мог ошибаться, так как их связь была еще слишком хрупкой, пролегая между ними словно маленькая тоненькая ниточка.

– Доктор позвонила и сказала, что у матери беты начались схватки!

– Черт! – выругался Ян и кинулся к двери.

– Бета, ваша пара также передала, что они находятся в вашем коттедже, – прокричал вдогонку Роберт.

Дрэйк, который тоже резко поднялся из-за стола и двинулся за своим бетой и другом, был остановлен в гостиной взволнованным голосом Сони.

– Что случилось?

– Ничего, дорогая, возвращайся в постель.

– Ян выскочил отсюда как ошпаренный, а ты говоришь: возвращайся в постель?! – гневно выкрикнула девушка, складывая руки на груди и выжидающе приподнимая бровь.

– Мери рожает, – устало выдохнул альфа, понимая, что сейчас не время спорить с беременной парой.

– Я иду с тобой!

– Нет! Ты остаешься дома!

– Я иду с тобой, и это не обсуждается!

Раздраженно выдохнув, Дрэйк все-таки кивнул. Он подождал, пока Соня набросит на плечи тёплую шаль, и они быстро направились к домику Эмилии, нуждающейся в помощи альфы.

*****

– Мери, зачем вы сами пришли ко мне, я как раз собиралась пойти и проведать вас, – удивленно поинтересовалась Эмили теперь уже не просто у пациентки, а у матери своей пары, которая расположилась сейчас на ее кухне.

– Что я, немощная и не в силах проведать невестку? – отмахнулась та, поглядывая на растерянную девушку.

Если раньше Эмилия легко находила общий язык с этой милой женщиной, то при сложившихся обстоятельствах чувствовала небольшую растерянность, не зная, как теперь себя вести.

– Вы беременны и вот-вот должны родить, – напомнила девушка, ставя перед свекровью чашечку зеленого чая.

– Беременная не значит беспомощная, – нравоучение так и плескалось в этом ласковом голосе, словно намекая, что данный совет пригодится в будущем и самой Эмили. – Дочка, нашим самцам только дай повод запереть нас дома и они вцепятся в него всеми лапами.

– В данном случае этот повод обоснованный, – девушка пыталась говорить строго, в соответствии со своим статусом врача, но ласковое прикосновение Мери, несущее только тепло и доброту, свело на нет все усилия по изображению напускной суровости.

– Милая, я очень хотела поговорить с тобой по поводу вашей пары.

Эмилия тут же напряглась, вмиг потеряв уверенность в добром расположении к ней женщины. Ведь, возможно, она выдавала желаемое за действительное, и теперь, все обдумав, Мери поменяла свое отношение и пришла к выводу, что Эмили недостойна быть парой ее сыну. Неужели даже эта женщина, которой она помогает, не может принять ее как свою невестку и сейчас попросит не задерживаться в жизни Яна? Страх, разочарование, обида тут же вспыхнули в душе девушки. Нигде ей не было места. Везде считали уродом, везде презирали и ненавидели. И теперь она готовила себя к тому, что будет отвергнута в очередной раз.

– Эмилия, я очень…

– Мери, не надо, я все понимаю. И если вам так будет легче, то прямо скажу: я сама сомневаюсь, что эти отношения продлятся долго.

– Деточка, дорогая, о чем ты говоришь?! Истинная пара – это навсегда! – эмоционально воскликнула женщина.

– Да, но в моем случае все неточно, поэтому вам не стоит волноваться.

– Но я волнуюсь! Лучшей пары чем ты Яну не найти, и ты прости моего балбеса, что он сначала опирался своей судьбе: слишком возгордился своим статусом беты. Давно пора было приструнить его гордыню.

– Мери, о чем вы? – девушка непонимающе уставилась на эту непостижимую женщину, которая снова подарила ей ласковую улыбку. – Разве вы не расстроены тем, что Ян соединился со мной? Я же неполноценный оборотень и, скорее всего, нормальной никогда не стану.

– Зато ты прекрасная, умная девушка, своими силами достигшая таких высот в столь юном возрасте. В мире людей ты могла бы стать гением в области медицины, но ты выбрала свой народ и посвятила жизнь тому, за что многие должны быть тебе благодарны по гроб жизни. Я счастлива, что у моего сына такая замечательная пара. Лучшей я и желать не могла.

От этих слов на глазах Эмилии выступили слезы, а душа наполнилась теплом. Мери крепко, насколько ей позволяло ее положение, прижала девушку к себе, ласково погладив по голове.

– Для этого я и пришла к тебе. Сказать, как я рада за вас, и попросить, чтобы ты была терпеливей к самоуверенному волку, которого я растила в большой любви. Единственный он у меня, остальных теряла, так и не родив. Дай бог своих девочек родить здоровенькими.

– Мери, все у вас будет хорошо. Главное, не думать о плохом! Самые опасные недели мы пережили, сейчас осталось только дождаться родов.

– Да, дорогая, ты права, что-то я раскисла, – Мери смахнула слезу и благодарно похлопала Эмили по плечу.

– Ничего, сейчас чайку успокоительного выпьем, а потом я вас домой провожу, – предложила та.

– Ох, а дома Говард нервный! Опять будет мне нотации читать.

– И правильно сделает, – шутливо поддразнила девушка.

– Ничего правильного! – фыркнула Мери. – Эти самцы бывают похуже куриц-насед… Ой!

Женщина резко оборвала свою фразу и схватилась за живот.

– Мери, что такое? – девушка тут же подскочила к согнувшейся свекрови и, положив руку на ее живот, стала считать, определяя интервал между схватками.

– Это пустяки, дорогая, – замотала головой Мери.

– Когда ты почувствовала боль?

– Девочки с вечера вели себя неспокойно. Но такое периодически случается, ты же знаешь.

– Я думаю, сейчас все по-другому. Пришло твое время, Мери.

– О, ты считаешь, это схватки?

– Я уверена в этом. Поэтому сейчас мы пройдем в мою лабораторию, и я позову Бет.

– Это так мило с ее стороны вызваться помогать тебе, – встав с табуретки, Мери, переваливаясь, с помощью Эмили направилась в ее рабочую комнату. – Об одном прошу тебя, дорогая…

– О чем?

– Не пускай Говарда в дом ни при каких условиях. Я не хочу, чтобы он снова пережил этот страх. Он может просто сойти с ума и озвереть, пусть лучше остается с альфой.

– Если вы так хотите, Мери, – Эмили помогла женщине опуститься на кушетку и на секунду сжала ее руку в молчаливой поддержке.

Занявшись приготовлениями, Эмили первым делом набрала номер дома альфы и сообщила о предстоящем событии, после чего позвонила Бет и сказала всего одно слово:

– Пора.

– Уже иду.

Месяц назад, когда Эмилия предложила обучить всех желающих принимать роды, только Бет согласилась. Это не означало, что женщина относилась к ней лучше других, но, по крайней мере, она имела достаточно благоразумия, чтобы суметь пересилить свою неприязнь ради необходимых знаний. Эмили готовила Бет как помощницу при родах Мери, ведь тяжело рассчитывать только на себя, а Говард будет не в состоянии помочь своей паре.

– Эмилия!

– Да?

– По-моему, он уже обнаружил, что я исчезла из дома, и вскоре будет здесь, – встревоженно предупредила Мери, напрягаясь от очередной схватки. – Иногда эта связь истинной пары действует мне на нервы.

– Я уже пообещала вам, что Говард не переступит порога моего дома, пока вы не разрешитесь от своего бремени.

– Но тогда тебе необходимо идти и баррикадировать двери!

Эмилия с улыбкой покачала головой, выслушивая безумную идею своей свекрови. Порой женщинам в такие моменты в голову приходят самые невероятные мысли.

– Для этого я вызвала альфу. Я всегда так делаю, ведь некоторые самцы слишком тяжело переживают этот период. А бушующий в ярости оборотень опасен для своей стаи.

– Мужчины на самом деле такие слабые.

– А теперь успокойтесь и дайте мне вас осмотреть. К сожалению, на нас, оборотней, не действуют человеческие обезболивающие, поэтому облегчить вам боль я не могу.

Разговаривая с женщиной, Эмилия старалась отвлечь ее от беспокойства и усиливающихся схваток. Быстро установив на кушетке специальные подколенники, она расположилась у ног Мери, проверяя, насколько открылась матка. Мысленно она торопила свою пару и альфу, надеясь, что они и правда появятся раньше Говарда.

Лишь однажды она принимала роды у истинной пары и до сих пор помнила, как сходил с ума оборотень от страданий своей самки. Он забыл обо всем, идя на поводу своих рефлексов защитника. И если бы не подоспевшие вовремя альфа с бетой и маршалом, то он бы стер ее с лица земли. После оборотень долго извинялся перед Эмилией, хотя и трудно ему было просить прощения у такой как она, но ведь только благодаря ей его пара осталась жива и родила их первенца.

Скрип открывающейся входной двери привлек внимание обеих женщин, заставив их насторожиться. Девушка быстро поднялась с табуретки и выглянула в коридор. Ощутив в темноте помещения аромат другой самки, Эмилия облегченно выдохнула:

– Бет, к счастью, это ты.

– Когда я шла в коттедж, мне показалось, что за мной кто-то следил, – нервно произнесла женщина.

– Скорее всего, Говард уже догадался, что происходит с его парой. Ты закрыла двери на замок?

– Да, но вряд ли он его удержит.

– Двери дубовые – пару минут продержатся, пока не подоспеет альфа. Пошли. Ты мне нужна.

*****

Альфа с Яном как раз успели к тому моменту, когда Говард, наполовину превратившись, царапал когтями дверь. Дрэйк грозно зарычал, давя силой на более слабого оборотня, призывая того успокоиться и вернуться в человеческую форму. Но зверь настолько впал в безумство, что прорывался, даже несмотря на давление альфы.

– Папа! – закричал Ян и кинулся к мужчине, пытаясь обездвижить.

Тот упорно боролся с ним, но сын давно превзошел отца по силе, поэтому смог оттолкнуть его от двери и откинуть во двор. Говард упал к ногам альфы и Дрэйк надавил рукой ему на затылок, прижимая к земле.

– Говард, обернись! – оборотень попытался взбрыкнуть, но альфа зарычал громче, и мужчина оказался не в силах и дальше опираться своему вожаку.

И вот уже на земле, тяжело дыша и вздрагивая, лежит измученный мужчина. Дрэйк присел возле него, продолжая удерживать, хоть и не с такой силой.

– Прости, альфа, – виновато прошептал отец Яна.

– Говард, ты должен контролировать себя. Сейчас Эмилии нельзя мешать, ведь она делает все возможное, чтобы помочь твоей паре и твоим детям. Нам остается набраться терпения и ждать.

Пока Дрэйк говорил, Соня, тихо наблюдавшая за предыдущей сценой, пробежала мимо них, поднялась на крыльцо и забарабанила в дверь.

– «Луна», – поприветствовала ее Бет, настороженно высунувшись из-за двери. – Входите.

В этот момент из дома послышался болезненный крик Мери, мучившейся в родовых потугах. Мужчины замерли, сверля глазами резко закрывшуюся за Соней дверь.

– Мери…

– Мама…

*****

– «Луна», вам не стоило приходить, – устало произнесла Эмили, сидя между ног мучающейся женщины.

– Я нужна здесь. Я знаю это. Чувствую.

Соня быстро подошла к измученной Мери. Пот стекал по ее осунувшемуся лицу, глаза то и дело закрывались, а дыхание было тяжелым и хриплым. Даже несведущей в таком деле девушке стало ясно, что роды проходят тяжело.

– Давай, моя хорошая, я уже вижу прекрасную маленькую головку, – приговаривала Эмилия.

– Я не могу больше… Не могу…

– Ты можешь, Мери! – вдруг твердо приказала Соня, и мощная сила еще не родившихся альф заструилась по ее венам, вырываясь наружу.

– Да, «луна».

Женщина была не в состоянии отказать в подчинении более сильной по рангу самке. Но не только усталость сейчас была ее проблемой. Внутренний зверь рвался наружу, желая перекинуться и залечить раны, чего категорически нельзя было делать, ведь это означало гибель для рождающихся детей. И Соня, словно почувствовав это стремление волчицы, опустилась возле Мери на колени и потребовала:

– Не смей! Я запрещаю тебе превращаться! Пока наш врач не даст разрешения, твой зверь останется на своем месте! А теперь тужься, Мери!

И женщина, сжав в руках ткань простыни, последовала приказу своей «луны»! Снова и снова, пока помещение не огласил первый крик ребенка.

– Я держу ее! – заулыбалась Эмилия, передавая девочку Бет. – Но это еще не все, Мери, тебе необходимо еще немного постараться. Твоя вторая девочка тоже хочет увидеть этот мир.

– Я так устала, – выдохнула женщина.

Взгляд Сони наткнулся на ее руки, на которых уже появились когти, и девушка взмолилась, чтобы Мери не перекинулась. Она удерживала ее силой своих детей, но когда инстинкты брали свое, даже эта сила не способна была сдержать рвущегося наружу зверя.

– И ты позволишь своей малышке умереть? – заговорила Эмилия. – Выкинешь ее, как ненужную вещь? Разве самка не должна до последнего защищать свое потомство?

– Нет, нет, нет… – женщина замотала головой.

– Тогда тужься!

– Тужься, Мери! – поддерживая Эмили, приказала «луна».

– А-а-а-а-а-а! – последний, самый громкий крик слился с детским писком, и все женщины, находящиеся в комнате, перевели дух.

– Вот так, моя хорошая. Красивая девочка. Две девочки, Мери! Две замечательные, здоровые девочки!