Домой они ехали в тишине, каждый был погружен в свои мысли. Как только Ян припарковался, то на ходу бросил, что ему необходимо срочно увидеться с альфой, и, попрощавшись легким прикосновением губ к ее губам, скрылся из виду.

Задумавшись о своем, девушка не придала его поспешности значения. Перед ее глазами то и дело вставал образ убитой, перемежаясь с воспоминаниями. Она старалась припомнить каждую деталь, каждый штрих, каждое совпадение – и находила все меньше отличий.

Казалось, от этих мучительных размышлений сейчас взорвется мозг. Страх словно прилип к коже, и даже горячий душ не смог смыть его следы. Руки тряслись, и Эмилия сжимала пальцы в кулаки, пытаясь скрыть эту дрожь. А чтобы окончательно не поддаться панике, хотелось просто лечь и уснуть. Но сон не шел, не так просто.

Мысли, словно стая черных воронов, кружили в голове. Перво-наперво девушка убрала слово «если» из предложения «а если это он?» и приняла для себя как данность, что это и правда был он. Ликан выжил после зачистки и следовал за ней по пятам. Чего он хочет от нее? Смерти? Она была добычей, которую он упустил, а животных ничто так не заводит, как охота. И вот теперь он нашел ее. Здесь, в уютном городке, в одной из самых сильных и крепких стай их сообщества.

Выйти на нее в открытую ликан не смог, поэтому и начал игру. Показывал, что здесь, рядом. Бедные девушки гибли ни за что. Их смерть тяжким грузом останется на ее совести, ведь это она должна была лежать там вместо них.

Но если зверь понял, что его послание доставлено, какими будут его дальнейшие действия? И как все-таки он смог скрыть свой запах? Или он работает над этим не один? Кто-то помогает? А может ли ликан сотрудничать с человеком или другим оборотнем? Столько вопросов и ни одного ответа.

И снова она возвращается к этой частичке «если»… А если это не он? Если это человек, который знает о существовании оборотней? Тот, кто нашел способ убирать запахи? И девушек он убивает совсем по другой причине? Может, проводит эксперименты? А может, он психопат и любит насилие? Тогда почему жертвы так похожи на умерших членов ее стаи? Откуда он может знать о них? И почему повторяет их смерти?

И снова такая же куча вопросов. А впереди только тупик, без зацепок, без мотивов и без подозреваемых, зато с городом, оглушенным ужасом и паникой, потому что в нем среди жителей бродит ненасытное животное с жаждой крови.

Ян вернулся домой на рассвете. Когда он зашел в комнату, его пара лежала на боку в позе эмбриона и всхлипывала сквозь тревожный сон. Мужчина уже тысячу раз пожалел о том, что позволил ей увидеть все своими глазами, теперь под этими глазами от беспокойства резко обозначились темные круги. Ее психика, расшатанная детской травмой, скорее всего не смогла справиться с такими потрясениями и взяла верх над профессиональной выдержкой. И теперь ему необходимо стать еще более внимательным к своей паре, потому что даже зверь посылает ему свое волнение и недовольство.

Ян разместился позади девушки, заключая ее в кокон своих рук. Сначала Эмили тревожно дернулась, а после, узнав запах своего самца, быстро успокоилась и затихла. Что бы она ни говорила, а волчица в ней по-прежнему присутствовала. И она не спала, в этом Ян был полностью уверен. У мужчины даже появилось пару предположений, почему волчица спряталась настолько глубоко, словно ее никогда и не существовало. И, ознакомившись с заключениями врачей, обследовавших когда-то Эмили, Ян понимал, что, скорее всего, прав. Слишком молода она была, когда все случилось. Слишком чувствительна и непокорна. Слишком сильна. И именно из-за силы ее внутреннего зверя так больно ей было понимать, что она ничего не смогла сделать для своих близких. По причине своей юности, неопытности и непокорности. И возможно, эта вина настолько глубоко укоренилась в ее душе, что вызвала чувство страха, не свойственное такой сильной от природы самке. Именно это и спровоцировало конфликт между животной и человеческой составляющими ее души. Именно это заставило волчицу уйти и ничем не выдавать себя до тех пор, пока в жизни Эмили не появился он.

Ян знал, что нельзя слишком сильно давить на свою пару. Чтобы волчица проснулась, необходимо единение зверя и человека. А тот разлад, что существует внутри девушки, никогда не даст ей высвободить животную силу. Она должна принять свою вину и отпустить ее, понять не только умом, но и сердцем, что не могла ничем помочь своей стае. Но это гораздо легче сказать, чем сделать.

С каждым днем Ян все больше замечал, что с Эмили что-то происходит. Что-то, что безумно не нравилось его волку. И сейчас, спустя несколько дней после той злосчастной поездки в город, он понял, что страх в его паре прогрессирует.

Мужчину пугала ее постоянная нервозность, доходящая в последнее время до абсурда. Он не понимал причин. Не мог уловить, где затаились корни страха и почему они пустили настолько крепкие ростки. Эмилия находилась под защитой своей пары и всей стаи. Стаи, которая считалась одной из самых сильных среди существующих на данный момент в мире. И все же девушка боялась. И этот страх можно было увидеть невооруженным глазом.

То, как у нее из рук падали колбочки и шприцы, стоило ему неслышно подкрасться к ней. Панический испуганный вскрик и истеричный смех от облегчения при осознании того, кто именно находится перед ней. Попытки отшутиться от его напряженного изучающего взгляда. Неужели зрелище мертвой человеческой девушки всколыхнуло ее настолько, что высвободило пережитый в детстве ужас?

Бывали моменты, когда Эмили просто уходила в себя. Сидела, уставившись в одну точку, взгляд терял осмысленность, и тогда волк внутри Яна практически выл от тревоги за свою пару. Не раз он заставал ее ночью украдкой читающую документы по делу, которые передал ему для изучения детектив Бенс. Сначала мужчина отругал ее за самоистязание, но она снова и снова находила бумаги, как бы он их не прятал, и поэтому Ян махнул рукой, позволяя ей рыться в своих записях.

В городе же все это время было спокойно. Временное затишье, как полагал Дрэйк и он оказался прав: через три недели нашли еще одну жертву. Это была уже четвертая жертва маньяка, а они ни на шаг не приблизились к нему. Услышав о случившемся, Эмили захотела поехать с ним, но Ян был непреклонен, не желая брать ее с собой. И так ее присутствие в прошлый раз на месте преступления отразилось на их жизни, внеся в нее беспокойство и тревогу. Не хотелось травмировать любимую еще сильнее.

Но, как оказалось, он снова поступил неправильно. Вернувшись уставшим после посещения очередного места преступления, он вошел в дом и застыл. Слишком тихо. Слишком темно. Словно и не было здесь никогда его пары. Только благодаря ярко выраженному запаху, подсказывавшему – она еще здесь, Ян смог удержаться и не кинуться прочь в поисках.

– Эмили?

Тишина стала ему ответом. Тревожная, пугающая тишина. Тут же мужчина вспомнил о своих переживаниях по поводу ее состояния. То, как не мог предугадать ни ее настроения, ни мыслей. Как дергалась девушка, как не спала ночами, снова и снова пересматривая материалы дела. И постоянно включенный телевизор, который для оборотней был, скорее, чем-то вроде надоедливой мухи, нежели средством развлечения.

– Любимая?

Волк внутри него притих, выслеживая свою добычу. Его инстинкты кричали, что девушка находится в своей приемной. Крадучись, он подошел к двери и аккуратно приоткрыл ее.

– Эмили?

Комната тонула в полумраке. Тени скрывали пол, а тишина казалась мертвой. Но он точно знал, что его самка прячется здесь. Неповторимый запах служил для его зверя ярким знаменем, буквально крича о ее присутствии. Острый взгляд Яна прошелся по всем уголкам, пока не остановился на кушетке. Сердце болезненно сжалось при виде любимой, сидящей на белой простыне, подтянув коленки к груди и спрятав в них лицо.

– Эмили, что случилось? – мягкой поступью он зашел внутрь.

– Четвертая жертва, – тихо пробормотала она.

– Что, родная?

– Это я.

– Что ты? – он медленно подошел ближе, останавливаясь перед кушеткой и приседая перед ней на корточки.

– Сначала мама, потом мамина подруга, после Тина и вот теперь четвертая жертва… Так должна была лежать я. Я!

– Боже мой, да с чего ты это взяла? – шокированно поинтересовался Ян.

– Ты видел ее? Видел?! Волосы такие же, как у меня, платье похожее на то, что было на мне в тот день… Даже его обрывки разбросаны в определенном порядке! Все так четко. Ясно и понятно.

– Мне ничего не понятно, – серьезно возразил мужчина, рассматривая свою пару.

Всегда уравновешенная, невозмутимая, сейчас она была воплощением смятения и паники. Растрепанные волосы разметались по плечам, помятая одежда, бледное лицо. Ее состояние на самом деле невероятно беспокоило его. Зверь не понимал, что происходит. Он пытался достучаться до своей самки через установившуюся между ними хрупкую связь, но даже та тонкая нить, что существовала до сих пор, внезапно исчезла. Она полностью закрылась от него, погружаясь в непонятный для него страх. Откуда он в ней, Ян мог предположить, но причина, по которой сейчас этот страх настолько разросся, что буквально заглушил рациональное мышление, оставалась для мужчины загадкой.

Бета протянул к своей паре руки, желая спрятать в своих объятиях, укрыть от мира и тревог, но она ударила его по рукам и вскочила с кушетки. С безумным перепуганным взглядом стала метаться по комнате, словно не в силах оставаться на одном месте. Ее руки дрожали, и Эмили то и дело прикусывала ноготь, явно мысленно ища пути к побегу. Словно в бреду, девушка металась туда-сюда, пока у Яна не закружилась голова.

– Прекрати! – крикнул он, ловя Эмили и встряхивая ее.

– Не трогай меня! – девушка резко отпихнула от себя его руки. – Ты все равно не веришь!

– Чему не верю?! Тому, что ликан, убивший твою стаю, жив?! – наступая на нее, продолжал орать Ян, до ужаса встревоженный ее состоянием.

Волк внутри него был опечален. Как? Как он мог не заметить ее состояния? Они же сцепились, стали одним целым. И все же часть ее оставалась закрытой. Она не пускала мужчину в свой кошмар, не позволяла помочь все забыть и попытаться разбудить ее волчицу. Эмилия не просто жила в страхе. Нет, она еще и наказывала себя. Сама. Самым жестоким из всех возможных способов. Вина, которая, как он предполагал, затаилась в ее душе, на самом деле руководила ею. И сейчас те ужасные события, что всколыхнули весь город, вскрыли эту гноящуюся рану, толкнув девушку к пропасти отчаяния, страха и вины. Он был уверен: именно эта вина заставляла ее верить, что безумный зверь преследует ее, что он рядом и придет за ней.

– Да! – она толкнула его в грудь. – Да, да, да!

– Он – это просто кусок мяса. Без разума и воли. И единственная потребность таких как он – это мясо оборотней. Все! Он не может планировать такие преступления, и он не мог преследовать тебя долгие годы, выслеживая и обыскивая все уголки мира. Он просто бессмысленная тварь! А свой страх ты создаешь сама!

– Неправда! Неправда! – в припадке безумия девушка кинулась на него.

Ян схватил ее за руки, удерживая на месте, но это не помогло Эмили утихомириться. Она брыкалась что есть сил, стараясь побольнее задеть мужчину, выплеснуть на него всю свою ярость, беспомощность и страх. Боролась с ним, словно одержимая, пока в конце концов слегка не поутихла.

– Отпусти! – сквозь зубы твердым голосом потребовала девушка.

Зверь Яна насторожился, подсказывая ему, что буря еще не закончилась. Не все так просто. Но мужчина сделал, как она просила, и, прищурившись, просто продолжал наблюдать за каждым движением. Девушка глубоко выдохнула, откинула челку со лба и отступила от него подальше, растирая руки. Тут же Ян почувствовал себя виноватым. Неужели он слишком сильно сжал ее и причинил любимой вред?

– Я устала так жить! Устала! – громко выкрикнула Эмили, упираясь спиной в свой стол.

– Не говори так, – в голосе мужчины прозвучало явное предостережение.

– Изо дня в день спрашивать себя, вправду ли я в своем уме или все-таки давно обезумела? Зачем тебе такая покалеченная пара? Зачем?! Лучше умереть! – истерика достигла критической точки.

Ян в дикой ярости заревел и кинулся на нее, хватая рукой за горло. Сильно, но ни капли не больно. Он бы никогда не позволил себе причинить ей боль. Этот жест был проявлением не насилия, а превосходства. Самец показывал, кто из них доминант и кто в паре главный. Кто кому должен подчиниться.

– Не смей так говорить! Я запрещаю!

К его удивлению, девушка подчиняться не стала. Словно его статус в стае сейчас ничего для нее не значил. Она вцепилась в его руки, не позволяя скрутить себя, и мужчина поразился тому ощущению животной силы, что проявилась в этом сопротивлении. Эмили не стала даже опускать голову, а наоборот, гордо вскинула подбородок и яростно уставилась ему прямо в глаза. И если бы она не была его парой, он бы всерьез посчитал такое поведение вызовом своему статусу.

Впервые после пережитого нападения Эмили не захотела опускать глаза и подчиняться. Что-то возродилось глубоко внутри нее. Что-то инстинктивное, естественное и дикое, заложенное в ней самой природой. И звуки, которые она издавала в этот момент, полностью обескуражили Яна, заставляя его забыть обо всех своих замашках доминанта. Нет, это был еще не рев, но уже настоящее животное рычание. Пусть еще совсем тихое. Зато четкое и явное.

От удивления он не заметил, как ослабил хватку, и в итоге девушка, резко взмахнув руками, вырвалась на свободу. Оттолкнув от себя обескураженного бету, она кинулась в коридор, повинуясь естественному для оборотней инстинктивному желанию вырваться на природу – чтобы ощутить порывы ветра, ласкающие шерсть, когда ты несешься среди могучих древних деревьев.

Опомнившись, мужчина с диким рычанием кинулся за ней, догоняя в конце коридора и резко разворачивая к себе. В эмоциональном порыве он сильно прижал Эмили к стене и навис над ней. Но даже это не отрезвило девушку. Никогда она не была настолько дикой, даже в полнолуние. Эмили царапалась и изо всех сил пыталась вырваться из крепкого захвата.

Ян пораженно отметил, что ее ногти удлинились, как у истинной оборотницы, и превратились в когти. Только вот сама Эмили этого не замечала. Продолжая бороться с ним, она кромсала его рубашку, доставая до кожи и оставляя кровавые следы. Таким образом она лишь бросала ему еще больший вызов. Подводила к границе контроля, заставляя его зверя выть от дикого желания.

Последней каплей стало, когда в своей безумном порыве она вцепилась зубами в мужское плечо и прокусила кожу. Металлический вкус крови наполнил рот, переплавляя ярость и панику в вожделение. Ян в этот момент закинул голову и громко завыл от триумфа. Зверь не ожидал, что получит, наконец, долгожданную метку спаривания от своей самки. Это стало сюрпризом для него. Желанным сюрпризом.

Эмили замерла под руками тяжело дышащего мужчины. Взгляд его желтых звериных глаз, казалось, пронзал насквозь. В них она отчетливо увидела свое отражение, и внутри возникло чувство полного удовлетворения, словно именно этого она и желала всю свою жизнь.

Но тут ее взгляд привлек напряженный член Яна, из-за которого ткань брюк натянулась спереди до предела. Казалось, еще мгновенье и она треснет. Лоно девушки мгновенно отозвалось, болезненно напрягаясь и ноя от нетерпения. Это ощущение оказалось неожиданно настолько сильным, что вытеснило практически все мысли о сопротивлении, заменяя их другими, более горячими. Ее руки, что еще мгновение назад отталкивали мужчину, теперь стискивали его в совсем другой мольбе.

– Поимей меня! – твердо приказала она, закидывая Яну на талию одну ногу.

И уже сама тянула его на себя, требуя удовлетворить свою жажду. Сквозь стиснутые губы прорывался гортанный рык, а зубы, которыми она прикусила нижнюю губу, удлинились, утратив человеческое подобие. Именно вид этих изменений помогал Яну удерживать остатки контроля, который после укуса пары должно было полностью смести.

– Давай же! Чего ты ждешь?! – закричала неистово Эмили, словно в бреду потираясь своим лоном о его бедро.

Такой страстной и требовательной он ее еще никогда не видел. И в эту минуту готов был поспорить на что угодно – в его самке присутствуют задатки альфы. Но разве такое возможно? Разве смогла бы самка с силой альфы потеряться в человеческой ипостаси? Да еще и так долго оставаться угнетаемой своими сородичами? Нет, скорее всего, ему просто показалось. Но рассуждать об этом Ян больше не мог. Зверь внутри него утратил последние крохи терпения и вырвался на свободу.

Ткань на мужчине затрещала в момент оборота. Звук трансформирующихся костей прокатился по помещению. Мышцы укрупнились, спина покрылась шерстью, а на руках выросли острые когти. И кто угодно испугался бы вида этого существа из фильмов ужасов, но только не самка, принадлежащая к мохнатой расе. Нет, она смотрела на своего зверя с благоговением и трепетом. Все внутри нее потянулось навстречу ему, а сознание накрыло невероятным желанием пройти трансформацию. Вот только кости не поддавались порыву и тело по-прежнему оставалось человеческим.

Шершавый язык прошелся по ее щеке, спускаясь вниз, к беззащитной шее, и оставляя влажный след на месте прошлого укуса. Девушка задрожала и прогнулась в ответ навстречу ему. Уже обе ее ноги обнимали мощный стан зверя, еле сцепляясь за его спиной. Прижавшись к высвобожденной от ткани мощной эрекции, Эмили захныкала от невозможности прикоснуться кожей к коже. Ее собственные шорты стали преградой на пути к исполнению этого желания, но, к счастью, ненадолго.

Острые, как ножи, когти раскромсали ее одежду на маленькие лоскутки, что дождем посыпались на пол. Девушка облегченно выдохнула и тут же воспользовалась предоставленной возможностью, прижимаясь своим истекающим соками лоном к его невероятной твердости. Зверь рыкнул из-за ее произвола и сжал зубами участок, где шея соединялась с плечом, но это не приструнило его самку.

Сегодня она полностью отдалась своим чувствам, и это открыло оборотню новые грани ее сущности. Той сущности, о которой даже она сама не подозревала. Если бы Эмили могла обращаться, то, скорее всего, по силе была бы равной ему. И волк в нем чуть не лопался от гордости. Бете не нужна слабая беззащитная пара. Он желал, чтобы рядом с ним по жизни шел равноценный партнер.

Эмилия словно обезумела. В быстром темпе она объезжала своего зверя, стараясь, чтобы его плоть при каждом движении сильнее задевала ее набухший от желания клитор. Она схватила его за загривок и попыталась приподнять звериную морду к своему лицу, но ее волк был непреклонен. Предупреждающе рыкнув, он таки прокусил кожу, впиваясь клыками в мягкую плоть и обновляя свою брачную марку. Это послало ее эмоции через край, и девушка стала кончать прямо на его член, покрывая тот своим секретом.

– Да-а-а-а-а!!! – громко заорала она, содрогаясь в конвульсиях экстаза и в то же время понимая, насколько ей этого мало.

– Войди в меня! Сейчас же! – строго приказала Эмили, словно это она была здесь главной.

Но зверь, пораженный красотой и силой своей пары, беспрекословно подчинился, понимая, что теперь он будет воспринимать приказы не только альфы. Слегка согнув колени, толкнул ее ноги шире в стороны и прижался своей большой, толстой плотью к пульсирующему входу. Фиолетовая головка плавно скользнула между раскрытых половых губок. Вид изогнутого дугой ярко-розового члена, покрытого выпуклыми венами, заставил Эмилию облизнуться и тяжело сглотнуть.

– Я хочу его, – прошептала она, жалея, что не может принять его во второй ипостаси и из-за этого теряет половину ощущений.

Ох, ей оставалось лишь фантазировать о том, насколько чувство эйфории было бы сильнее, если бы и она могла обратиться. Но даже так ощущать своего зверя в себе было благословением. Оборотни никогда не спаривались вот так. Правилом было: человеческая ипостась с человеческой, звериная со звериной. И даже зная, что по воле обстоятельств именно альфа первым нарушил этот неписаный закон, ей все равно было немного дико и страшно из-за того, что они последовали его примеру. Но понимание, что каждый в стае знает об этом и поддерживает их, немного облегчало ситуацию.

– Ну, чего же ты ждешь? – гневно спросила, теряя остатки терпения от пытки ощущать его орган так близко, но все равно оставаться пустой.

Ее ногти вонзились в бедра оборотня, и в ту же секунду он с невероятным напором проник в ее плоть, входя по самые яйца, громко ударяясь ими о ее ягодицы.

– Я-а-а-ан! – пронзительный вопль, казалось, поколебал стены их дома и породил в груди оборотня довольное урчание.

Сразу задав бешеный темп, он врывался в ее тело, полностью выходя и снова загоняя себя по самое основание. Не было больше ничего вокруг. Только скольжение ее спины по стене, дикие удары могучих звериных бедер об ее и экстаз удовлетворенной в своих желаниях самки.

При каждом мощном выпаде Ян гортанно порыкивал, ему вторили громкие женские полустоны-полухныканье. Ее лицо исказила гримаса наслаждения. Твердый рельефный орган идеально растягивал ее лоно, а круглая головка при каждом движении потирала такую знаменитую точку G, так что девушка исходила соками на его органе.

Но этого ему было мало. Ведомый древним инстинктом, оборотень резко подал бедра вверх, вводя свой член еще глубже в тесное влагалище. Эмилия лишь выдала в ответ нечленораздельный звук.

Казалось, их безумное спаривание продолжается невероятно долго, когда, наконец, первая мучительная судорога оргазма пронзила ее тело. Вслед за первой последовали другие, еще более мощные, экстаз взорвался внутри, заставляя девушку впиваться когтями в спину Яна, царапая ее до крови.

Стоны. Нечеловеческие. С хищными нотками. И вой довольного самца. Тяжелое дыхание. Насыщенный запах пота и секса, что витает вокруг них. Она размякла его руках, не способная больше трезво мыслить.

– Эмилия, ты рычала на меня, – удивленный шепот нарушил напряженную тишину.

– Тебе показалось, – просто ответила она, даже не задумываясь о том, что ей сказали.

– Ты не просто рычала и приказывала мне, следы от твоих острых когтей украшают сейчас мою спину. Но самое важное украшение сейчас находится на моем плече!

Не понимая, о чем с такой восторженностью говорит ее пара, девушка оторвала голову от его груди и подняла взгляд. Ее глаза расширились от шока, когда Ян повернул голову, открывая шею и показывая девушке ее работу. Ярко-красный след от звериного укуса виднелся на смуглой коже. Капли крови сочились из свежей раны, но это ни капли не волновало мужчину. Наоборот, он излучал такое самодовольство, словно его осчастливили долгожданной наградой.

– Я… я… Это не могла быть я! – замотала головой Эмили.

– Я не вижу здесь другой волчицы, – пошутил мужчина, но недоверие продолжало читаться на лице его пары.

Тогда Ян освободил девушку, осторожно выходя из ее тела, и отошел на несколько шагов назад. Измотанная Эмили сильнее откинулась на стену, пытаясь удержать на ногах и не сползти вниз, чтобы растечься довольной лужицей по полу. Удовлетворенно посмотрев на нее, бета повернулся спиной.

– Ох! – вырвался у девушки удивленный возглас.

Вся спина мужчины была располосована острыми когтями, явно нечеловеческими. Кровь еще сочилась из ран, но девушка уже заметила первые признаки регенерации. Невольно она потянулась к ним рукой, но тут же ее отдернула.

– Ты выдаешь желаемое за действительное! – неожиданно выкрикнула она, оттолкнулась от стены и, собрав последние силы, поспешила наверх.

Ян ошарашенно смотрел ей вслед. Он в полном замешательстве размышлял о том, что в последнее время происходит с его парой, и не находил ответа. А спросить совета было не у кого. Бета снова провел пальцами по своей метке, внутренне радуясь, что она, наконец, у него появилась, но озадачиваясь вопросом, как Эмилия смогла поставить полноценную метку, не превращаясь при этом полностью.

Получается, что под воздействием сильных эмоций и в порыве страсти она выпустила заточенную волчицу, позволив той высунуть хотя бы пасть. Но из этого выплывало, что девушка все-таки может трансформироваться, только, мучимая внутренними демонами, сдерживает этот естественный процесс. И, скорее всего, пока она этих демонов не поборет, волчице воли не видать. Ян запустил руки в волосы и скрипнул зубами, не зная, что можно предпринять. Как понять, что творится в этой замечательной умной головке? Как исцелить любимую? Как вырвать корни страха, что так крепко проросли в ее душе?

«Бета!» – отвлекая от размышлений, прозвучал в его голове призыв альфы.

«Да, альфа», – тут же отозвался Ян.

«Приехал детектив, ты нужен нам здесь. Мы расположились в конференц-зале».

«Скоро буду».

Ян устало вздохнул и принялся натягивать брюки, которые в порыве страсти так и не успел полностью снять. Осматривая коридор в поисках рубашки, наткнулся взглядом на потерянный Эмили при попытке бегства белый халат, что так и валялся в дверях ее кабинета. Обрывки ткани, смутно напоминающие бывшие шорты и блузку, теперь, словно конфетти, украшали пол. А его рубашку постигла похожая участь только уже от рук обезумевшей любимой. Вряд ли она теперь пригодна к использованию. Сам Ян спокойно пошел бы и так, но люди слишком щепетильны в вопросах одежды. И пусть детектив многое повидал на территории их стаи, давать еще один повод для подшучивания бета не собирался.

Тихонько поднявшись наверх, он заглянул в комнату, не представляя, в каком состоянии застанет свою пару. Некогда собранная и до невозможности уравновешенная девушка, поражающая оборотней своей бесстрастностью, открылась ему сегодня с другой стороны. И на самом деле Ян считал это хорошим признаком. Может быть стены, что она возвела вокруг себя, наконец рушатся?

Ян, застыв в дверях, с нежностью смотрел на свою спящую пару. Буря утихла и вымотанная эмоциональным срывом Эмили крепко уснула, свернувшись калачиком посреди их постели. Этот срыв до ужаса напугал мужчину. Видеть свою любимую в таком состоянии и не понимать, как ее из этого вывести, было больно. Грудь сдавливало при виде ее мук и терзаний.

И все же благодаря случившемуся Ян теперь полностью был уверен в том, что его пара полноценная. Больше у него не осталось никаких сомнений – Эмилия сможет превращаться, все зависит только от нее. А он будет искать способ помочь ей, чего бы это ему ни стоило.

Аккуратно, дабы не разбудить свою пару, мужчина подошел к шкафу и, достав оттуда первую попавшуюся рубашку, быстро надел ее. Кровь на его теле уже успела высохнуть, а раны практически затянулись, поэтому он не боялся, что Бенс сможет заметить следы их с Эмили любовной игры.

Нагнувшись и легонько поцеловав любимую в висок, Ян вышел из комнаты, сожалея, что не может отодвинуть долг беты в сторону и остаться с ней. И зверь в этом был с ним солидарен. Пара для оборотня важнее всего, но и служение стае не менее важно.