Небольшое кочевое племя. Охота и жизнь, жизнь и охота на каждом новом земном пристанище. Но недолгие – ведь их ждали просторы степей, недолгие – ведь битвы были неизбежны.

Сражения конных строев. Смертоносное оружие врага – длинные изогнутые палки, разившие убийственными иглами. Его товарищи умирали каждый день. Он учился привыкать к этому, он должен был этому учиться. В мирные времена племя вновь разрасталось и ширилось – для новых сражений, новой жизни и новых побед.

Это была его жизнь. В этом мире и в этом времени.

* * *

Разворот к противнику. Двойной проворот меча в правой руке. Удар плашмя по доспеху в бок. Отвод меча назад. Вот меч описывает дугу над головой соперника и ударяет в другой бок. Вот клинок устремляется к земле, его берут обе руки и – удар по пластинам, закрывающим плечо на правой руке. По левой. Правой. Левой. Правой. Снова дуга. Снова меч проворачивается в руках и устремляется в атаку… удар.

Продолжая осыпать соперника ударами, он отходил вбок. Вот еще несколько шагов и он оказался за его спиной. Занесенный двумя руками над головой клинок… Это будет последний удар, противник будет повержен.

Устремленное в атаку железо, разворачивающийся к нему соперник…

Звон столкнувшейся стали. Удар был отбит. Тот, с кем он сражался, отнюдь не был слабаком. Серия успешных ударов – пока все, что ему удалось нанести за этот поединок. Легкой победы не будет – будет долгий и отважный бой, будет сражение, которого он так долго жаждал всем сердцем, сражение достойных. Это будет сражение достойных – и пусть победит сильнейший!

Шаг назад. Отставленная назад для устойчивости нога. Звон встретившихся в танце орудий… теперь его очередь. Резкий увод клинка вниз – меч противника соскальзывает с блока. Теперь разворот клинка по низу. Клинок вспорхнул, описывая в воздухе круг. Удар. Латы снова принимают на себя большую часть удара – противник устоял.

Теперь отвод меча для повторного удара… он не успевал. Его удар плашмя по латам даже не пошатнул соперника, а тот выиграл время. Сейчас придется сдержать удар… Меч его вновь описывал дугу для удара – но вот для блока не успевал. Удар. Звезды в глазах. Удар соперника пришелся прямо между пластинами, покрывавшими плечо, и шлемом. Опасный удар, но и сноровки он требовал большой – высоко поднять клинок – и изрядного времени для замаха.

Удар. Блок. Удар. Блок. Столкнувшаяся в своем любимом танце сталь. Порхающие клинки. Два человека, грузно дышащие под тяжелыми доспехами, закрывающими их тела. Два воина, сошедшиеся в схватке. Два рыцаря, бьющиеся за звание чемпиона турнира, за вздохи прекрасных дам и восхищение простолюдинов. Сражающиеся так, как будто все их жизни и все надежды были вложены в это сражение. И пусть победит сильнейший!

* * *

Приказ центуриона ясен. Его фаланга вместе с другими пройдет клином по рядам врага – пройдет, сметая закованных в броню латников и подминая устроившихся на холме стрелков. Это будет славный бой… да, славный бой. Они одержат победу в этом сражении для своего императора. Легионеры Рима не знают поражений.

Быстро раздаваемые приказы. Движение в рядах противоборствующих армий. Минута, другая, третья. Строящиеся для сражения фаланги. Им предстоит славный бой.

Две железные ощетиненные мечами и копьями стены, двинувшиеся навстречу друг другу. Боевые крики, разносимые ветром по полю сражения. Громогласные приказы командиров, оглашающие воздух. Бой закипал…

Его строй вгрызся в колонны врага. Выставленное вперед копье… Взмах меча – и древко врага отлетает в сторону. Выпад вперед – враг оседает на землю. Удар другого врага по его панцирю сзади. Он пошатнулся, но устоял – броня сдержала удар. Разворот навстречу этой новой опасности, сверкающий в утренних лучах солнца клинок – и еще один противник падает. Блок. Вот сзади кто-то снова заносит меч… Увод меча вниз – и резкий выпад назад без разворота.

И вновь клинок порхает в руках. Вновь, в который уже раз он, когда-то простой легионер, а теперь уже предводитель фаланги – в битве, в славной битве великой Римской империи. Вновь крики сражения и звон металла. Вновь враги, падающие под ударами клинка. Вновь его товарищи, умирающие на поле боя… Вновь битва. Вновь битва его империи – и его битва тоже. Великая битва великой империи…

* * *

Ученый и исследователь. Физик и химик. Литератор и философ. Мудрец.

Он был ими всеми – все они были в нем. Он отдавал себя труду – для своей королевы, для простолюдинов, для всего народа страны, в которой он жил, для народов других стран. Это была его новая жизнь – жизнь познания мира…

* * *

Их гнали и преследовали. Их искали и уничтожали. Их ненавидели. Ненавидели те, кто еще недавно и не помышлял о том, что получит право казнить и миловать. А теперь – получившие это право для убийства и гонения других, выбравших его как необходимый шаг, как шаг, ведущий в никуда. Но знали ли они об этом?

Тюрьмы и лагеря. Каторги и расстрелы без суда и следствия. Разрушенные семьи. Исковерканные судьбы. Уничтожаемая культура. Это было страшное время…

* * *

Он был творцом – одним из многих других, любящих труд. Художник и писатель нового века. Века творчества и свободы, века демократии разумных людей. Века мира, века творческого подъема и вдохновения. Века расцвета мира, века восхода.

Он трудился наряду с другими людьми. Творчество для блага стало символом эпохи. Добродетель стала звездой мира. Душевная любовь стала солнцем. Нежность стала каплями дождя, орошающими Землю. Очищенные людские сердца – звездами на небосклоне.

Прекрасная эпоха восхода и восхождения…

* * *

Картины одна за другой всплывали в его памяти и тут же уносились прочь в неведомые дали. Эпохи и века, сменяющие друг друга. Его жизнь – множество жизней в этом мире, множество путей, пройденных им в разных эпохах. Он был ими всеми, он был во множестве времен.

Теперь, лишь теперь он вспоминал это. Он, наконец, вспомнил это – эта память его путей всегда была с ним, была в каждой новой жизни, но лишь теперь он смог почувствовать и осознать всю громадность собственной жизни и все ее величие. Жизни в мириаде эпох, жизни в мириаде времен. Мириаде жизней в одном из мириады миров.

Как огромен был его путь, как еще более огромен и чудесен он может стать! Он многому научился за это время – мужество в сражениях, решимость и отвага, верность и преданность, творчество как подвиг жизни – все это стало им, все это выросло и соединилось в нем воедино. Он был во всем – и все было в нем. Он был творцом, он, как и другие, был творением Бога, был и становился его подобием.

…Человек постоял еще некоторое время на коленях, прислушиваясь к себе. Память была с ним – она всегда была с ним. Теперь она была с ним навсегда. Он уже многое узнал о себе и об этом мире, но еще больше ему предстоит понять, ведь его путь – путь в беспредельности. А потом он встал и уверенной походкой направил свои стопы к выходу – и вышел из храма.

Глубоко вздохнул. Что же, этот путь еще только начинается – ему предстоит работа, ему предстоит его новая жизнь. И пусть память об этом дне не покидает его, пусть она станет ему огнем, указывающим и освещающим путь. Новый путь в изменившемся мире.

Да будет так!

01.07.2003