С циркачами покончено, Лиам взвалил тело оборотня на плече.

— Ты куда его? Спросил Гэб.

— В Легион. У них хорошие целители. Дуй за мной, тебе с руками помогут.

На выходе они столкнулись с целой толпой констеблей и лордом Бунчестером.

— Мы в Легион, к целителям, — крикнул Гэб. — Виновники на арене.

Несмотря на то, что Лим тащил оборотня на плече, двигался заметно быстрее и Стилстоуну пришлось ускорится магией. А еще, его удивил тот же черный кот, что не отставал ни на шаг. В вербовочном пункте, Лиам церемонится, не стал — распахнул дверь ногой, едва не сняв ее с петель, и громогласно потребовал, — Целителя!

Он аккуратно опустил тело на холодный мраморный пол и застыл. Вместо твари, которыми в Свободном Союзе пугали детишек, оказался сильно измученный, окровавленный молодой человек.

— Он менялся, пока мы бежали, — заметил Гэбриел его реакцию. — Думаю, в звериной форме его держал ошейник.

— Как? — спросил Лиам, смотря, как двое краснокожих в коричневых куртках утаскивают тело в медпункт.

— Откуда я знаю. Работорговлей никогда не интересовался. Тебя кстати, как зовут?

— Лиам, — он по старой привычке протянул руку.

— Гэбриел, — в тон ему ответил Стилстоун и пожал руку. — Черт, — поморщился он.

— Извини, сейчас скажу, чтоб тебя подлатали.

— Не надо, руки отошли, а кровь не моя.

— Кто ты, Гэб, и почему бросился ему на помощь?

— Я… — Стилстоун сначала удивился такому фамильярному обращению. — Вот из-за этого, — он запустил руку во внутренний карман пальто и достал маленький дамский бинокль. — Он показывает правду.

— Как это?

— Ну, не совсем правду, а реальную картинку. Я увидел, что на нем был рабский ошейник.

— А я только цепочку видел, — покачал головой Лиам. — Где взял?

— Подарок.

— Хороший подарок.

— И чертовски редкий, — подтвердил Гэб. — Сам ты кто? Не каждый в Новой Бримии решится револьверы носить.

— А я в Старой вырос.

— Правда?

— Правда.

— Значит простолюдин?

— Это имеет значение? Или ты намекаешь, что я должен к тебе обращаться сэр. А может даже милорд или Ваша светлость? Я же видел, что ты с железными прутьями творил.

— Не переживай, я не старший сын, а больше титулов моя семья не имеет. Формально, я тоже простолюдин, — соврал Гэб.

— Баронет.

— Что?

— Баронет я, только не подтвержденный. А потому, как ты только что сказал, тоже формально простолюдин.

— Так что, сэр Лиам, может пойдем по стаканчику пропустим? — с издевательской ухмылкой сказал Гэб.

— Ладно, был не прав — поторопился с выводами, только не сэрай мне тут.

— Как прикажете, — Гэб шутливо поклонился, и оба рассмеялись.

— Нет, посидеть можно, только пить я не буду, Лиам запахнул оставшееся без пуговиц пальто и вышел на мороз.

— Чего так? — последовал за ним Гэбриел.

— Слаб я в этом деле.

— Ну, так много пить не будешь.

— Вот потому и слаб, что мало не умею.

— Тебе сколько лет-то? — удивился Гэб.

— Семнадцать.

— Выглядишь старше. Мне двадцать, кстати. А в Легионе ты что делаешь?

— Через три дня ухожу с новой партией в учебный лагерь.

— А почему Легион, там же все рядовыми начинают. Ты уж извини, но судя по одежде на офицерский патент регулярной армии, тебе денег должно хватить.

— Длинная история. Или в Легион, или к Месячным.

— А, тогда выбор верный.

— Да ну, а как же великая честь?

— Ну, ее в задницу. У меня дька в Месячных был. Погиб в Старой Бримии.

— Сочувствую.

— Не стоит. Я его не знал. Где здесь кэб можно поймать?

— Кэб… Здесь? Нет, в этот район они, конечно заезжают, но выезжают еще быстрее. Кроме того, уже темнеет. Нужно пилить обратно к цирку, но я предлагаю пройтись столько же в другую сторону к одной неприметной забегаловке. Чай там дрянь еще та, но рыба с чипсами — на уровне.

— Я не против.

Место, которое выбрал Лиам, отпугивало аристократов уже одной вывеской. Потому, как ни один уважающий себя лорд не станет кушать в «Дохлом капитане». Лиам и Гэбриэл были слишком нарядны для этого заведеньица. Внутри полуподвального помещения коптили лампы на китовом жиру, стоял густой аромат жаренной на свином сале рыбы и свежего темного пива. К чести заведения будет сказано, что и посетители и столики относительно чисты.

Игнорируя враждебные взгляды, Лиам направился к тазикам с водой, жестом приказав хозяину принести чистой. Когда тот примчался с глубокой миской горячей воды и отстиранным полотенцем, Лиам бросил ему фартинг, принялся мыть руки.

— Не в каждом заведении, где я был, такой сервис, — уважительно сказал Гэбриел и сделал роковую ошибку, бросив хозяину шиллинг.

— Не смей больше сегодня доставать деньги. Платить буду я. — сказал Лиам и направился к свободному столику. Сразу же развалился на грубом деревянном стуле, и бросив котелок на стол растрепал волосы. Гэб, который вовремя своих загулов казалось, побывал в разных заведениях, последовал примеру.

— Чего изволите господа, у нас имеются свежие говяжьи почки… — начал заливать подскочивший хозяин, светя щербатой улыбкой.

— Рыба.

— Прошу прощения.

— Рыба — единственный свежий продукт в твоем заведении, — сказал Лиам и мужики за соседним столиком одобрительно заржали.

— Тогда позвольте предложить вам немного бренди…

— Слушай, я ведь у тебя не первый раз ужинаю, — сказал Лиам. — Не ломай комедию.

— Почему, я могу выпить немного бренди, — сказал Гэб, от чего хозяин просто просиял.

— Его бренди — это разбавленный грушевым чаем джин, настоянный на ореховой скорлупе.

— Никогда такого не пил, — поразился Гэб.

— Дело твое, — Лиам пожал плечами. — Тащи две порции рыбы и… Бормотухи сколько? — спросил он Гэбриела.

— Бокал.

Лиам вынул из кармана пару пенни.

— Держи.

— Благодарю сэр, — хозяин исчез.

— И все? Пара медяков?

— Видать, несмотря на отсутствие титулов с деньгами у тебя проблем нет.

— Ну, есть у меня небольшой доход. Примерно в две тысячи фунтов год.

— Немного?!

— Ну… А ты так не считаешь?

— Осмотрись. Многие из сидящих здесь, едва зарабатывают по полсотни фунтов в год. И при этом, они считаются не бедными. Сколько ты ему бросил, шиллинг? Недельный заработок для некоторых.

— Шутка?

— Нет, богатенький мальчик — их жизнь.

— А ты?

— Что я?

— Какой доход у тебя? Если не секрет конечно?

— Никакой. У меня есть капитал. Примерно четыре тысячи.

— А в легионе, ты, сколько будешь получать?

— Те же пятьдесят фунтов.

— Так почему не купить офицерский патент? Лейтенант стоит полторы тысячи и получает столько же в год.

— А расходы на слуг, кухню, коня, благородные посиделки по вечерам и игры в карты на деньги?

— Все равно фунтов пятьсот получиться.

— Будет хорошо, если я на ноль в конце года выйду, да и не могу я терпеть эти надутые от собственной важности рожи.

— Откуда ты столько знаешь об армии?

— Лорд Росс рассказывал.

— Погоди, это который Кларенс Бун?

— Он самый.

— Так он же легионер.

— До легиона служил в регулярной армии.

— А ты его, откуда знаешь?

— Случайно познакомились. Он револьверами интересовался.

— Эй вы, напыщенные ублюдки! — гаркнул с другого конца зала пьяный бородач. Пиво и джин достаточно затуманили его мозги, чтобы забыть, о том, что люди в дорогих пальто могут обладать магией. — Ублюдки! — взревел бородач, вкладывая в этот возглас всю обиду на несправедливый мир.

— Сиди тихо, — посоветовал Лиам. — Сейчас хозяин его угомонит.

— Да он же втрое меньше.

Но схватив обломок багра, хозяин тихо зашел за спину бородача и обрушил свое оружие на затылок, прежде чем бородач успел открыть рот еще раз. Мужик повалился на стол, с грохотом сбив пустую оловянную кружку на пол.

— Святые небеса!

— Успокойся, он же не крюком ударил.

— Точно? А то здесь темно…

— Да он тупой окованной частью приложил.

— Не извольте беспокоится господа, мы его сейчас же на улицу выбросим, — забеспокоился о денежных посетителях хозяин.

— Не надо на улицу, — запротестовал Гэбриел.

— Пускай уж живет, а то замерзнет еще. — С этими словами Лиам достал из набедренной кобуры револьвер и положил на стол так, чтобы метал гулко стукнулся о столешницу.

— Зачем так? — тихо спросил его Гэб.

— Чтобы знали, что попытка ограбить нас ничего хорошего не сулит. Публика здесь конечно приличная, но дружки бородатого могут и обидеться.

Наконец хозяин аккуратно, чтобы не расплескать, принес полный стакан бренди и гордо поставил на стол. Пряча улыбку, Гэб чинно поблагодарил.

— Ну? — шепотом спросил Лиам.

— Бренди подается в коньячных бокалах после еды. Не говоря уже о том, что наливать до краев — дурной тон.

— В таких местах. Не до краев — это жлобство. А хозяин — человек уважаемый. И если ты не выпьешь — опозоришь его перед посетителями.

— Нужно залпом?

— Нет, ты же джентльмен как минимум. Давай мелкими глоточками. — Стилстоун отхлебнул.

— Весьма недурно! — удивленно воскликнул он. — Такой коктейль сделал бы честь многим клубам.

Увидев, что его пойло понравилось джентльмену, хозяин поспешил подать рыбу с чипсами.

— Приятного аппетита! — поклонился он, сияя щербатой улыбкой.

— Смотри, как ради тебя расстарался, — удивился Лиам.

— Чего?

— Ну как же… Не на оловянных тарелках, как обычно, а на настоящем фарфоре, подал. — Лиам отломал кусочек рыбы и отправил в рот. — Вкуснятина!

— А что приборов не будет? — спросил Гэб и Лиам едва не подавился картофелиной.

— Нет, но потом можно будет еще раз руки вымыть.