Привести Кловза в чувство было делом не из легких. У того оказалось сильное сотрясение, трещина в челюсти и откушенный кончик языка. По приказу подполковника Рикмана, который как и все остальные офицеры бригады, оказался человеком достойным, целители начали именно с языка, не спеша выводить командира из забытья.

— Значит так, Ливси, мозги ему не трогай, — сказал Рикман, пока целитель склонившись над пациентом колдовал над челюстью. Предварительно он конечно же выгнал из палатки остальных целителей и докторов.

— Почему? — не понял он, и закинул упавшую руку обратно на койку.

— Придумай сам, но чем дольше он будет мучиться с головой, тем спокойнее нам будет.

— Можно сказать, травма челюсти настолько серьезна, что мы не могли наложить других заклятий.

— Исключено. Ни челюсть, ни тем более язык не пострадали. Нам с Легионом ссоры не нужны.

— Тогда что?

— Вот и придумай.

— Тогда только идиотом прикинуться остается.

— А что, давай.

— Он же меня живьем съест… — простонал Ливси.

— Главное убрать его от командования бригадой, а то положим тут всех ребят.

— Ладно, придумаю чего-то. Будить?

— Буди.

Ливси щелкнул пальцами по лбу полковника. Целую минуту офицеры напряженно ждали, пока не раздался слабый и полный вселенских страданий стон. Кловз открыл налитые кровью глаза, скользнул взглядом по офицерам и почти сразу же свесился с койки, чтобы выблевать завтрак.

— О, Луна… помоги… мне, — давясь рвотой, едва выговорил он. Офицеры ждали. — Целителя, — простонал Кловз, бессильно откинувшись на койку.

— Я здесь, сэр, — сказал Ливси.

— Сделай что-то.

— Не могу сэр. Мы едва убрали с вас смертельное проклятье!

— Проклятье? — страх заплясал в глазах Кловза, а Рикман удивленно взглянул на целителя. — Это тот ублюдок-легионер?!

— Нет, сэр. Проклятью уже где-то две недели. Если бы подполковник вас не ударил, оно бы продолжало расти, и мы бы его ни за что не выявили.

— Какой еще подполковник?

— С которым вы подрались. Ох и знатно же вы ему под глаз съездили. — Рикман незаметно пнул целителя ногой, чтобы тот не увлекался.

— Подполковник, под глаз… Ничего не понимаю.

— Позвольте мне, сэр, — вмешался Рикманн.

— Это вам, подполковник…

— Нет сэр, тот легионер, с которым вы поссорились, был их командиром в звании подполковника.

— Но его мундир…

— У них другие мундиры и знаки различия.

— А тот первый солдат…

— Лейтенант.

— Но все равно они были непозволительно грубы.

— И, тем не менее, сэр, вы пытались ударить одного, и ударили другого.

— Я?

— Ливси, — Рикманн неуверенно взглянул на целителя, — говорит, что это из-за проклятья. Оно делало вас слишком агрессивным. Когда Ливси начал вправлять вам мозги, он заметил темные эманации и удалил их, но теперь невозможно избавится от сотрясения. Придется потерпеть, сэр.

— Но кто, кто хотел избавиться от меня?

— Неизвестно, сэр.

— Две недели… Да это же Топпер! Проклятый ублюдок всегда завидовал мне! — Рикман и Ливси переглянулись. Никакого Топпера они не знали, но уж лучше он, чем они. — Капитан, — внезапно окрепшим голосом сказал Кловз.

— Да, сэр? — насторожился Ливси.

— Вы спасли мне жизнь. Я этого так не-е-е-е, — полковника вновь скрутил приступ рвоты, и он свесившись с койки щедро полил сапоги целителя, — не забуду! — закончил Кловз, после приступа.

— Сэр, — заглянул в палатку лейтенант Брукс. — Подполковник Нэн, пришел извинится за неподобающее поведение.

— Извинится? — удивился Кловз. — Какой благородный человек! Впустите его.

— Сэр, — поздоровался Нэн, — позвольте представится…

— Не стоит, подполковник, мне уже рассказали о вас. Прошу прощения за то, что так налетел на вас. Я вижу ваш глаз не сильно пострадал.

— Глаз?

— Простите меня сэр, я распорядился, чтобы наши целители тот же час сняли отечность, пока не напухла гематома, — сказал Рикман, в то время, как Ливси яростно мигал подполковнику невидимым Кловзу глазом.

— А, да сэр, они справились на славу, хотя признаться голова еще гудит.

— Не так как у меня, подполковник. Ваш удар просто сокрушил меня. Вы боксировали?

— В колледже, сэр.

— Видно вы были прекрасным бойцом.

— Выиграл несколько медалей…

— Не скромничайте, сэр. Впрочем, мне сказали вы пришли извиняться?

— Да, сэр.

— Не стоит. Напротив, это я должен извинится. Перед вами, и тем лейтенантом.

— О, лейтенант Гринвуд уже наказан, сэр.

— Да?

— Да сэр, ведь он сломал ваш стек!

— А, ну да… Рикман, будьте добры проводить… — Кловз слегка позеленел, а расторопный подполковник схватил Нэна под локоть и даже успел повернуть к выходу, когда командира вновь стошнило. Оба офицера мгновенно оказались снаружи.

— Что за цирк? — спросил Нэн.

— Импровизация капитана Ливси, — ответил Рикман. — Значит, так. Придурка смертельно прокляли, а ваш удар позволил выявить растущее проклятье. Проклятье сняли, но вот теперь нельзя вылечить его от сотрясения.

— Ловко. А что с моим глазом?

— Так ведь это Кловз на вас напал, в глаз дал.

— Понятно, а почему?

— Так ведь из-за проклятья.

— А нельзя признать его не способным командовать?

— Много возни. Пускай уж лучше наш доблестный командир отлеживается и радуется спасенной жизни, а мы давайте пробежимся по тому, что известно о Леже. Какими силами располагает враг, да что это за враг в конце концов.