Глава 19
Стеша, закутанная лишь в одно полотенце, после душа сидела с бокалом вина на подоконнике у открытого окна с видом на вулкан Бомбалай. Мирная, чарующая картина должна была успокаивать, но она лишь напоминала о том, что хотелось забыть, что кололо мозг несправедливой действительностью и болью. Прошел месяц, как она вернулась со своего трудного и не совсем подготовленного задания, а те дни до сих пор всплывали в ее памяти. Она пыталась их забыть, она упивалась свободой и предоставленным отпуском, но каждое утро просыпалась в слезах, потому что снова переживала тот самый трудный день в своей жизни, когда, прощалась со своим счастьем и любовью.
Почему она расслабилась сейчас и дала возможность воспоминаниям проникнуть в ее мозг. Почему именно сегодня? Может потому, что Томаш предпринял еще одну попытку овладеть ею, став диким и грубым.
В тот день Томаш встречал ее на парадроме, и, когда она, немного растерянная, вылезла из капсулы, он кинулся к ней, упал на колени и страстно просил прощения за свои несправедливые и необдуманные слова.
Ей было все равно, она глупо улыбалась и размазывала по щекам слезы: Томаш, так Томаш, хороший парень.
Капитан Крайт быстрыми шагами приблизился к ней, обнял и увел в свой кабинет. Он видел состояние девушки и понимал, что добиться от нее полного отчета сейчас невозможно.
— Стеша, ответь только на один вопрос, — сказал он, — тебе есть, что рассказать по делу?
— Да, — попыталась улыбнуться девушка. — Я знаю все.
— Я даю тебе три часа для отдыха. Ровно в двенадцать жду с отчетом.
Стеша кивнула и вышла из конторы. У входа стоял Томаш, он распахнул дверь аэромобиля, и девушка, не задумываясь, почти упала на заднее сидение. Он привез девушку в ее дом, где все было заставлено любимыми ею ромашками.
— Стеша, девочка моя, — обнял ее Томаш. — Я так виноват. Пообещай мне, что ты простишь меня.
— Я не злюсь на тебя, — девушка убрала его руки со своих плеч. — Мне надо отдохнуть. Не мешай.
Томаш посмотрел на закрывающуюся за Стешей дверь в душевую, и вышел на кухню. Он слышал, как она открыла воду и тихо плакала несколько минут, потом поработал фен, и стало тихо.
Томаш заглянул в комнату. Стеша парила на своем матрасе, положив руки под голову и закрыв глаза. Тонкая туника нежно облегала ее фигурку, и мужчина, подойдя к ней, ласково провел рукой от к коленки к бедру. Он знал, как она реагирует на такое: сейчас улыбнется, замурлычет, прогнет спинку, как бы потягиваясь, и протянет к нему руки, приглашая продолжить.
Но ее реакция была неожиданной:
— Не смей трогать меня, — заорала она, соскочив с матраса. — Никогда, слышишь, никогда, — замахнувшись со всей силы, она ударила его по щеке и, зарыдав, выскочила на трассу. Начинался дождь, и девушка подставила лицо под упругие крупные капли, скрывая за ними свои слезы. Туника мгновенно стала мокрой. Томаш молча подошел к Стеше, взял на руки, занес обратно в комнату и усадил в кресло.
— Переоденься, я принесу чая.
— Не надо. Иди сюда.
Он присел перед ней на колени, и она посмотрела в его глаза. "Надо же, я совсем не помню его лица, — подумала Стеша. — А ведь я, кажется, его любила". Девушка наклонилась к мужчине, и он прикоснулся к ее губам своими. Он протянул руки, пытаясь прижать девушку к себе, но она вдруг, словно окаменела, сжала зубы и напряглась всем телом. Томаш вздохнул. Взяв ее за руку, он слегка отстранился и прошептал:
— Ты успокойся. Пройдет время и все наладится.
Стеша ничего не ответила, встала с кресла, медленно прошла в свою спальню и закрыла дверь на ключ.
Что было дальше? Ах да! Ее ждал Крайт. Она прибыла по форме, без опозданий, с улыбкой на лице и в течении часа вела доклад перед комиссией из конторы и министерства межвременных перемещений. Естественно, о своих отношениях с Имосом она не рассказывала, но о том, как влияет вода на организм человека, поведала в подробностях. Изложив все, что ей удалось узнать, Стеша высказала, самую вероятную на ее взгляд, причину гибели лаборатории по воспроизведению человека на острове.
— Спокойный сейчас Бомбалай во время моей экспедиции вел себя достаточно активно. Из этого можно предположить, что в будущем произойдет извержение, а может землетрясение или цунами, которое погубит весь биоматериал на планете.
— Вулканологи будут включены в состав экспедиции, — кивнул Джек Истон — представитель министерства. — Последний вопрос, Степанида. Вам удалось раскрыть причину такой реакции на воду у людей планеты?
— У нее не было никаких реактивов, это предстоит выяснить при следующих перемещениях, — ответил за нее Крафт.
------
Стеша вспомнила разговор с Фией, который серая начала с фразы, обращенной к ней:
— То, что произошло сегодня, случилось бы в любом случае, но гораздо позже, и финал мог быть другим, если бы вы не расшевелили наш муравейник своим появлением.
— Вы готовили восстание? — удивилась девушка.
— Нет. Конечно, нет. Но мы, врачи и гинетики, давно уже в тайне мечтаем сбросить золотых и коричневых, потому что знаем, что скрывает их власть. Познакомьтесь, это Эва Гоуби, гинетик с женской половины острова. — Женщина привстала и бросила внимательный, изучающий взгляд на Стешу.
— Я давно изучаю таких, как ты, и пришла к выводу, что население могло бы воспроизводиться естественным путем. Я имела доступ к научным трудам гинетиков прошлых веков и уверена в своей теории. Я сделала доклад в высшую касту о своем открытии, после чего была закрыта моя лаборатория и уничтожены все записи и архивы. Все девочки, рожденые бракованными, отсылаются в деревни не в двенадцать, как раньше, а в пять лет. Мне невозможно продолжать свои труды. Одно понятно, что ни одна женщина в кастах не может выносить ребенка, а такие как вы, имеете эту способность. Эта идея противоречит правилам коричневых. Нам никогда не дадут проводить подобные эксперименты.
— А что вы называете естественным путем? — уточнила Стеша.
— Не нужны дорогие инкубационные камеры. Достаточно внести эм-материал в организм женщины.
— Стеша, о чем идет речь? — возмутился Имос. Все мужчины с глупыми лицами слушали разговор, пытаясь понять хоть что-нибудь.
— Похоже, сейчас решается судьба мужчин, — усмехнулась девушка. — Будете ли вы просто эм-материалом или займете достойное место среди жителей Земли.
Две Гоуби переглянулись, и Фия продолжила:
— Но это еще не все. Есть тайна, раскрытие которой приведет к краху правления золотых.
— Вот это будет поинтересней, — оживились мужчины.
— Золотая каста торгует водой? — уточнила Стеша.
— Да! И это делает их баснословно богатыми и дает беспредельную власть. Они рассказывают нам, что очищают зараженную внеземным вирусом воду, но в тайне от них, серые провели исследования: в земной воде нет вируса, а в той, что мы пьем, есть.
— Выходит, они не очищают, а заражают воду, — нахмурился Ронт. — А то, что простую воду можно пить, мы знаем уже давно.
— И еще одно, — подытожила Стеша. — Нам земле остался вирус, и страшно представить, что случится, если золотые выпустят его на свободу.
— Об этом мы не подумали, — почти одновременно произнесли Гоуби.
— Что делать, Стеша? — произнес Имос и поднялся из-за стола, вслед за ним встали остальные. — Ты одна можешь помочь.
— Нет, Имос, я не могу. Но завтра я улечу, и скоро здесь появятся люди, которые помогут вам.
— Завтра, — тяжело выдохнул Имос.
-------
Глос Крафта оторвал ее от воспоминаний:
— Вы считаете угроза заражения есть?
— Я считаю, что золотые могут пойти на любые уловки, даже на еще одну эпидемию.
— Значит нельзя медлить, предлагаю начинать отправку экспедиций на день отлета Затеевой из исследуемой временной точки, — закончил совещание Джек Истон. — Думаю, самой Степаниде не помешает хороший отпуск.
Все по очереди пожали ей руку, и вышли из кабинета.
— Стеша, постой. — Афанасий Крафт, махнул рукой на кресло, снова предлагая девушке присесть. — Давай поговорим.
Девушка села и опустила голову, пряча глаза, в которых упрямо начали скапливаться слезы.
— Ты же не все нам рассказала. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не понять этого.
Стеша подняла голову и посмотрела на капитана. Возможно, в ее глазах было написано все, потому что Крафт чуть нахмурился, потом улыбнулся и утвердительно произнес:
— Ты влюбилась! — Увидев побежавший по щекам девушки румянец, он хлопнул себя ладонями по коленям и повторил, — Ты влюбилась, а я старый дурак вызвал твоего Томаша для встречи. Думал, он поможет тебе развеяться.
— Он остался там, в будущем. И мне нельзя — девушка зарыдала.
— Нельзя, конечно нельзя. Вот отдохнете вдвоем с Томашем и ты все забудешь. — Крафт поглаживал Стешу по плечу. — Куда ты хочешь поехать? Я даю тебе месяц.
— Бомбалай, — неожиданно выпалила она.
— Ну, хорошо! — удивился Крафт. — Завтра и отправляйтесь. Иди.
На следующий день Стеша и Томаш приземлились на парадоме гостиницы. Мужчина был заботлив, мягок, но ничего кроме раздражения в душе девушки не вызывал. И хотя она всегда улыбалась ему и приветливо отвечала на вопросы, он понимал, что вернуть ее расположение будет сложно, да и не был вполне уверен, надо ли оно ему. Звонок Крафта застал его врасплох. Стеша осталась в прошлом, и заниматься воскрешением былого ему особо не хотелось. Но капитан мог быть убедительным, и Томаш, уладив все дела и спустив на тормоза начинавшийся роман с вдовой соседкой, примчался в Затеевск.
И вот уже три недели, он, как цепной пес, исполняет все ее желания, а взамен не получил даже почесывания за ухом.
— Стеша, — начал он издалека. — Давай слетаем на океан. Искупаемся. Выпьем вина на берегу.
— Я не хочу, — ответила девушка, продолжая качаться в гамаке и не отрываясь от книги.
— Ты ничего не хочешь. Так можно сойти с ума.
— Ты можешь лететь к океану и выпить там вина один.
— Я не хочу один, Стеша, я хочу с тобой.
— Я очень прошу тебя, оставь меня в покое, — произнесла девушка почти по слогам.
Что так взбесило Томаша, то ли слова Стеши, то ли ее интонация, но он с ревом подскочил к гамаку, вырвал из рук девушки книгу и вцепился в ее горло.
— Я что пацан? Ты чего из себя недотрогу строишь?
Стеша пыталась расцепить его пальцы и дергала ногами, раскачивая гамак. В конце концов, когда у нее уже не осталось сил, одна из веревок лопнула, и Томаш, потеряв равновесие, рухнул на землю. Этих секунд хватило Стеше, чтобы выбраться из сетки и броситься к дому. Она закрыла дверь, но для озверевшего мужчины стеклянная конструкция здания не могла быть преградой. Ударом ног он разбил окно и оказался лицом к лицу со своей жертвой. Его глаза налились кровью, кулаки сжались, но увидев холодный, полный ненависти взгляд Стеши, он процедил сквозь зубы: "Как была сукой, так сукой и осталась".
— Убирайся вон! — крикнула девушка.
Он криво улыбнулся, хотел было уйти, но вдруг накинулся на нее, прижал к двери и принялся рвать ее губы жадными поцелуями. Под его руками тонкая ткань платья расползлась, оголяя грудь, и он с маниакальной страстью начал мять ее, оставляя синяки на коже. Стеша пыталась вырваться, но силы были не равны.
Томаш, повалил девушку на пол, разорвал до конца ее платье и стянул с себя шорты, освобождая свою вздыбившуюся от нетерпения и гнева плоть.
— Отпусти, — взмолилась Стеша, — я согласна.
Томаш слегка ослабил хватку и заглянул девушке в лицо. По ее щекам текли слезы, но в глазах сверкали все те же ненависть и презрение.
— Нет, по-хорошему уже не получится, — срывая с нее трусики, нарочито вежливо сказал он. — Будет очень, очень плохо.
Издав жуткий, нечеловеческий крик, Стеша выдернула из-под сидящего на ней мужчины ногу, и со всей силы ударила его пяткой в пах. Томаш взвыл и засунул руки между ног, давая возможность девушке освободиться и добежать до кухни. Он кинулся вслед, путаясь в спущенных шортах, и забежав на кухню увидел, что Стеша стоит с ножом в руке, готовая кинуться на него, как гладиатор на дикого льва.
— Ты знаешь, что с тобой будет, если ты посмеешь приблизиться ко мне хотя бы на один шаг?
— Кто же так хорошо имел тебя там, Стеша, — криво ухмыльнулся Томаш.
— Не твое дело, проваливай.
— Значит я прав, нашла кобелька порасторопнее. Ну, ничего, его ты больше не соблазнишь, а ко мне еще приползешь. Ох, девочка, приползешь!
— Я лучше сдохну, — крикнула вслед уходящему Томашу Стеша, закуталась в остатки платья и, выронив нож, села на пол. Не двигаясь и почти не дыша, она слушала, как мужчина собирает вещи и уходит, хрустя разбитыми стеклами.
Через десять минут она связалась с парадромом и выяснила, что Томаш Лечински покинул центр, купив билет до Варшавы, и вызвала мастера, чтобы заменить разбитое стекло.
Забравшись в душ, Стеша целый час стояла под струями теплой воды, то плача от испытанного унижения, то смеясь от того, что все это закончилось. Потом, закутавшись в полотенце, она налила из начатой бутылки красного вина, забралась с ногами на подоконник, и уставилась на вершину вулкана.
— Имос, мой любимый! — молча кричала она — Мне плохо без тебя!
Выпив залпом вино из бокала, Стеша закрыла глаза. Как он это произнес?
---------
— Завтра! Ты улетаешь завтра! Сколько боли было всего словах. Память снова перенесла ее на века вперед, в тот самый последний вечер, и в ту самую последнюю ночь.
После разговора с серыми Стеша вернулась на площадь. Кутерьма поутихла. Увидев ее и парней, бывшие рабы обступили их и начали задавать вопросы. Точнее, вопрос был один: "Что нам теперь делать?"
— Очень скоро, может даже завтра, сюда прибудут люди, сумеющие вам все объяснить и помочь. А пока вернитесь в свои дома. Только помните, вы больше не рабы, но и не хозяева. Вы равны. Не давайте себя унижать, и не унижайте сами.
В том что, мужчины росли в подчинении, были свои плюсы. Они погалдели и начали расходится по домам, обсуждая проишедшее и свое будущее.
Иван дернул Стешу за рукав и споосил:
— Где моя Мара? Я хочу ее увидеть.
— Значит вам пора встретится, — обрадовалась девушка. Имос все время был рядом, заглядывал в ее глаза и искал в них ответ на свой единственный молчаливый вопрос: "Что будет с нами?" Стеша, как могла оттягивала разговор, она не знала, что сказать парню, и как объяснить, что никого "мы" быть не может. Сердце ее стучало через раз от боли, но она натянула на лицо маску радости и беспечности и делала вид, что совсем не волнуется по поводу расставания.
— Ты хочешь привести сюда Мару? — вопрос задал Имос, что бы хоть как то привлечь внимание девушки.
— Думаю, лучше будет забрать ее, и переправить их обоих в таежную деревню.
— Я полечу с тобой, — он провел тыльной стороной ладони по ее щеке и большим пальцем обрисовал контур лица. — Может нам опять предложат отдохнуть в том уютном доме. Книголюб . нет
Стеша сладко вздохнула, вспомнив тот день, и на секунду прижала его ладонь плечом к лицу. Как она могла ему отказать:
— Конечно, мы полетим вместе.
Ронт собрал свой отряд. Было решено, что они тоже отправятся домой. Был восстановлена одна посадочная полоса, у которой в качестве дозора, оставили нескольких мужчин из окружения серых. У них было оружие на случай, если золотые все таки предпримут попытку нападения. Но учитывая их повадки, было понятно: не зная, что происходит в городе, они будут выжидать и не полезут нарожон.
Все беглые, Иван и Имос уселись в парастек и за несколько секунд переместились в деревню на острове.
Почти все оставшиеся в деревне мужчины ожидали прибытия своих товарищей на парадроме. Когда капсула приземлилась и из нее вышли все члены команды, встречающие встретили их восторженными криками. Ронт, сразу объявив об успехе, представил Имоса и Ивана мужчинам. Пока Имос знакомился с жителями, Ваня озирался вокруг, пытаясь увидеть Мару. Не найдя ее среди толпы, он кинулся к Стеше.
— Где она, почему не встречает?
— Пойдем, я провожу тебя к ней, — девушка рада была улизнуть от пристальных взглядов Имоса. — И не ворчи, ты думаешь было бы лучше, если бы она все это время была среди мужчин.
Стеша знакомой тропой вела Ивана к дому Ронта. Войдя внутрь они обнаружили Мару сладко спящей на лавке, покрытой шкурой какого-то зверя. Увидев, как заулыбался Ваня, глядя на свою девушку, Стеша тихонько вышла на улицу и присела под дерево напротив двери: не хватало еще, что бы кто-нибудь застукал эту парочку.
Сделала она это не зря. Минут через двадцать Ронт, Влар, Имос и еще трое мужчин из команды, что-то громко обсуждая, подошли к дому. Стеша кинулась к двери и перегородив им путь произнесла:
— Не стоит туда входить сейчас.
— Это еще почему? — Ронт протянул руку, пытаясь отсранить девушку.
Имос, моментально смекнувший в чем дело, подскочил к Стеше, и встав рядом с ней, заявил:
— И правда, Ронт, давай поговорим на улице. Я
Мужчина нахмурился:
— Почему я не могу войти в свой дом? — в ответ из-за двери прозвучал счастливый смех Мары и Ивана. Местные переглянулись и вопросительно прсмотрели на Имоса, но вопрос Ронт задал Стеше:
— Ты доказала, что не такая, как остальные женщины, ты умная, честная и справедливая. Но, — он указал рукой на девушку и на стоящего рядом Имоса, — то, что было между вами на площади, и что наверняка происходит сейчас в моем доме. Что это? Вы должны рассказать.
Дверь распахнулась, и на порог в обнимку вышли Иван и Мара. Увидев всех, они слегка смутились, девушка уткнулась носом в плечо Ивана, а он прижал ее к себе еще сильнее, и провел под пристальными взглядами мужчин к лавке в тени дерева.
— Все! — воскликнула Стеша, — Имос, пора тебе им все рассказать. Извините, но я в этой беседе участия принимать на буду. — Она повернулась и пошла к ребятам. — И не забудь рассказать про таёжную деревню, там их ждут.
Имос вздохнул, театрально поклонился, приглашая мужчин войти в дом, и с улыбкой показав Стеше кулак зашел следом за ними.
Спустя совсем короткое время, Ронт собрал всех жителей деревни и предложил начать переселение. Его поддержали все, кто был в городе и видел встречу Имоса и Стеши. Их любопытство росло, а то, о чем рассказал Влар после беседы с чужаком, только подливало масла в огонь.
Девушки опять отсиживались в доме вождя, Мара ничего не понимала, а Стеша начинала чувствовать себя, словно в центре пчелиного роя: теперь и взгляды на них были другими, и все разговоры сводились к одной теме.
По совету Имоса, мужчины, пожелавшие переехать, а их было больше двадцати, брали с собой только шкуры, посуду и оружие. Объяснить, что в тайге бывает холодно, он не смог, и махнув рукой, решил, что женщины это сделают сами. Ронт оставался на острове: он был вождем и не мог покинуть свое племя, хотя был разочарован отказом от переселения большей частью мужчин. Перед отправлением, Стеша решила рассказать ему все, и по дороге к парастеку, отправив вперед всех, включая и Имоса, поведала о том, кто она на самом деле.
— Скоро сюда прилетят другие люди, — закончила она рассказ, уже подойдя к стартовой площадке. — Вам помогут. Остров придется покинуть.
— Спасибо, я все понял, — он протянул Стеша руку.
Она ответила на его жест и, дотянувшись до его уха, прошептала:
— Там есть хорошая женщина по имени Окса, она вождь, как и ты. Я скажу ей, что бы она ждала тебя.
— Окса? — улыбнулся Ронт. — Тогда передай ей вот это. — Он снял с шеи кожаный шнурок с нанизанным на него когтем какого-то зверя.
— Романтично, — хмыкнула Стеша.
— Это его следы на моей груди, — гордо пояснил Ронт.
— Тогда ей это точно понравится, а ты не задерживайся здесь, — она ударила его ладонью по плечу и села в кабину парастека.
-----
Стеша слеза с подоконника, налила себе еще вина и вышла на террасу. Солнце садилось в океан, и по джунглям вокруг центра поползли таинственные тени. Лес наполнился ночными звуками. Какая-то пичуга уселась на поручень рядом с девушкой, почистила перышки и, вспорхнув, исчезла за деревьями. Стеша вернулась в комнату, скинула полотенце и закуталась в шелковый халат. Зазвонил унифон. Ежедневный разговор с родителями занял всего несколько минут. Маму интересовало, почему Томаш вернулся один, почему уволился и уехал в неизвестном направлении.
— Мам, ты же его всегда недолюбливала. Должна вздохнуть облегченно.
— Он не обидел тебя?
— Не выдумывай, Томаш не зверь.
— Хочешь, я прилечу к тебе? Парадом рядом.
— Не надо, мам, я уже ложусь спать.
Закончив разговор, Стеша включила воздушный матрас и зависла под стеклянным потолком, разглядывая ночное небо.
Снова на хлынули воспоминания, и она тихо засмеялась. Прилет мужчин в таежную деревню был не совсем удачным. Предстать перед женщинами во всей своей гордой красе не получилось.
--------
В тайге лил проливной дождь, и было довольно холодно. Пока дошли до деревни, переселенцы замерзли так, что зуб на зуб не попадал. Бодрыми оставались только девушки, уверенно шагавшие впереди. В деревне никого не было видно, лишь гавкали собаки, и, похоже, все жительницы сидели по домам, прячась от дождя. Стеша зашла в дом Оксы, и не найдя хозяйку, завела туда, похожих на мокрых цыплят-подростков, мужчин. Многие уже начали ругать погоду и высказывали желание вернуться, поэтому девушки кинулись искать местных. Обнаружили они их в большом сарае, где женщины занимались выделкой шкур.
— Привет, — воскликнула Стеша, обнимая за плечи, сидевшую на коленках Оксу.
— Фу, ты, неладная, — женщина вздрогнула от неожиданности, а потом встала и обняла гостью.
— Мы привезли к вам беглых рабов. Вы не передумали их принять?
Селянки перестали работать, и собрались вокруг Стеши и Мары, с любопытством выглядывая за дверь, в надежде увидеть мужчин.
— Где они? — удовлетворяя общий интерес, спросила Окса.
— Они в твоем доме, — ответила Стеша. — Только там, где они жили, никогда не бывает так холодно. На них почти нет одежды, и они очень замерзли.
— Как же они дрова нам колоть будут, — вспомнил историю с Имосом кто-то из женщин, и все засмеялись.
— Они привыкнут, обязательно. Только сейчас им надо помочь.
— Все, кто собирался пустить рабов в свои дома, идите за одеялами, — скомандовала Окса, и около двадцати селянок вышмыгнули под дождь.
Все остальные подтянулись к дому мэра, и, не обращая внимания на холодные струи воды, льющиеся с неба, встали у двери, в ожидании необычного зрелища.
Стеша отвела в сторону Оксу и надела ей на шею шнурок с когтем:
— Это тебе подарок от их вождя. Он тоже прилетит сюда. Жди его.
Окса зажала коготь в ладонь и улыбнулась:
— Спасибо. Я буду ждать.
Они вошли в комнату, и Мара сразу бросилась к Ивану, спрятавшись в его объятьях. Имос сам подошел к Стеше, и утянул в угол, где сел на лавку, усадив девушку себе на колени. Они оба думали о том, что же будет дальше, как познакомить всех между собой. Дверь открылась, и в комнату осторожно вошли женщины с одеялами в руках. Все гости встали. В абсолютной тишине мужчины и женщины рассматривали друг друга и не знали, что делать. Нарушила молчание та самая рыженькая хохотушка:
— Какие они синие, надо ж спасать! — она подошла к Влару. Парень был почти на две головы выше ее, но она накинула на него одеяло и спросила. — Как тебя зовут?
— Влар.
— Влар! — повторила рыжая. — Я Лада. Пойдешь со мной?
— Пойду, — улыбнулся парень. Она взяла его за руку и вывела за дверь. Ее примеру последовали все остальные. Каким-то чудом получилось так, что пары хватило всем. Когда последние из них покинули дом, Стеша облегченно вздохнула:
— Ну и славно. Теперь все будет хорошо.
--------
— Интересно, как там они сейчас, — Стеша раскинула руки на матрасе и следила взглядом за пролетающим по звездному небу спутником. — По-прежнему ли вместе Иван и Маруся?
Остаться в деревне предложила Мара. Ване некуда было возвращаться, по этому он сразу согласился, тем более, что Окса, услышав их разговор, уступила им большую пристройку к дому, которую они сразу ушли смотреть.
Стеша закрыла глаза и снова почувствовала, как рука Имоса скользит по ее спине под футболкой. Тогда они остались наедине впервые за последние дни.
-----
Она опять сидела у него на коленях, обняв за шею и стараясь не смотреть ему в глаза. Хотелось выть, но здравый смысл подсказывал, что делать этого нельзя и девушка продолжала беспечно болтать о абсолютно неважных вещах.
— Не улетай! — тихо сказал он.
— Пообещай мне кое-что, — меняя тему, ответила Стеша.
— Что?
— Просто пообещай, что сделаешь, как я прошу.
Парень слегка откинулся назад, изучая Стешино лицо и пытаясь понять, что она задумала:
— Нет! Я так не могу, — мотнул он головой. — Ты хочешь обмануть меня.
Девушка вздохнула, встала и, отвернувшись от него начала говорить:
— Я завтра уеду. Что бы ты ни говорил, как бы не уговаривал, и как бы я не хотела остаться, выбора у меня нет. И у тебя нет. Ты прекрасно понимаешь, что если я останусь — мы погибнем, погибнет весь мир. Я улечу, и вернуться мне не дадут. «Имос, — она повернулась к нему, схватила руками его лицо и закричала, — не оставайся один. Обещай, что найдешь себе здесь женщину. Забудь меня и будь счастлив. — Она перешла на шепот. — Пожалуйста, обещай!»
Имос сидел с каменным лицом, как будто его мозг не хотел принимать то, о чем говорила Стеша. Стеклянными глазами он смотрел мимо девушки, и, кажется, даже не дышал.
— Обещай, — чуть не плакала Стеша.
Вдруг он очнулся, взял ее ладони в свои и прижал к губам, закрыв глаза.
— Скажи, что-нибудь, — всхлипнула девушка.
— Пойдем! — он встал, взял ее на руки, как тогда, когда будучи рабом, бережно нес с рынка домой. Открыв ногой дверь, он чуть не сбил Оксу, но, не обратив на это внимания, бегом, под проливным дождем, кинулся в сторону парадрома. Стеша прижалась к нему и не хотела думать ни о чем, пусть делает как хочет, в конце концов у них есть еще десять часов.
Ее парастек стоял в стороне и с тем, что раньше делали четверо рослых мужчин, Имос справился один: он оторвал капсулу от земли и установил на магнитную платформу.
— Вводи координаты пещеры, — приказал он, и Стеша повиновалась.
Прежде чем сесть в парастек, Имос прижал девушку к себе и покрыл поцелуями ее лицо и шею. Дрожа от нетерпения, он усадил ее в грузовой отсек, занял место пилота, захлопнул люки и нажал кнопку старта.
------
Имос подхватил Стешу за талию, и, еще не успев поставить на землю, страстно запустил язык в ее рот. Целовал грубо, и от этого еще более возбуждающе, на что тело девушки отреагировало мгновенно. Она впилась в его шею ногтями и провела руки вниз по спине, оставляя красные следы. Имос издал какое-то животное шипение и, распластав девушку животом на парастеке, стянул с нее брюки и трусики. Стеша раскинула руки, ее безумно распалило его дикое желание: не надо ласк и прелюдий. Зверь, дикий зверь проснулся в нем, и она хотела его каждой клеткой своего тела. Имос спустил штаны до колен и с силой вошел в горячие красоты девушки. Она застонала от этого напора и прилипла к корпусу капсулы, приподняв бедра, что бы прочувствовать всю мощь возбужденной плоти своего мужчины. Имос не стал медлить, не снижая темпа, он довел Стешу до удивительной эйфории, и почувствовав, как ее тело дернулось, а из губ вырвался крик восторга, излился в нее горячим соком и прижался грудью к ее спине, продолжая, как в судорогах, заполнять ее любовью.
Когда биение их сердец немного успокоилось, Имос встал и приподняв девушку, повернул ее к себе лицом.
— Прости, я был груб, — он ласково, провел рукой по ее щеке и прижался губами к шее.
Стеша замурлыкала:
— Не извиняйся. Мне было хорошо.
— Но я хочу любить тебя долго и нежно, — он избавился от одежды и помог раздеться Стеше, взял девушку на руки и только сейчас заметил, что место, куда они прилетели, было не их пещерой.
— Куда ты заманила меня, Стеша? — кружа ее, крикнул Имос.
— Пришлось переехать, — ответила девушка, выскользнула из его рук и побежала к скале, где протекал ручей, и зеленела трава. Там же лежали оставленные вещи и продукты. Стеша с разбега заскочила в воду и со смехом окатила фонтанами брызг, идущего за ней парня. Тот, закрывая лицо рукой, продолжал двигаться к ней, смеясь и окатывая ее в ответ водой, пока не приблизился вплотную и не схватил за плечи, прижав к себе, лаская губами ее призывно торчащие соски.
Она выгнулась навстречу ему, запрокинула назад голову и опустила кисти в воду, повиснув на его сильных и крепких руках. Он нежно поиграл языком с одной грудью, измучил негой вторую и покрыл поцелуями дорожку от шеи к самому лону, потом подсадил ее на свои бедра, и, когда Стеша обняла его ногами, и обвила руки вокруг шеи, вошел в нее со стоном, поражаясь новым ощущениям от глубины проникновения. Он был нетороплив в этот раз, двигая бедрами и лаская Стешины губы, он доставлял ей столько удовольствия, что она стонала без умолку, и эти звуки эхо разносило по горам, рассыпая сотнями голосов. Когда волна неописуемого восторга накатила на их тела, Имос вынес девушку из воды, уложил на растеленное одеяло, улегся рядом и положив голову на ее живот, закрыл глаза. Она смотрела на звезды и теребила пряди его волос, слушала его дыхание и гнала мысли о расставании.
Наверно парень знал, о чем она думала, и их мысли были схожи. Он тоже жил только этими минутами, понимая, что других уже не будет. Имос перевернулся на живот и подтянулся к губам девушки, захватил их своими, и причмокивая пососал, игриво высунутый Стешей язычок. Она положила ему на голову руки и легкими точками дала понять, чего ей хочется. Тело парня ответило желанием, и он, целуя грудь и живот девушки, спустившись ниже, устроился между ее ног, что бы попробовать на вкус ее горячие, сладкие соки, услышать ее стоны и увидеть, как, накопившись под его языком, энергия страсти подкидывает ее тело в невесомость и разлетается током по нервам, заставляя сердце стучать быстрее и дыхание сбиваться от крика.
Измученная любовью Стеша ответила мужчине своими ласками, покрывая поцелуями его плоть, покусывая и лаская языком, пока он не выстрелил на ее грудь сочным, горячим медом.
А потом они уснули, прижавшись друг к другу, укрывшись одеялом, обдуваемые легким ветерком под сиянием звезд.
— Я не хочу смотреть, как ты улетаешь. Когда ты проснешься — меня не будет, — прошептал Имос, но Стеша этого не услышала, она сладко спала в его объятиях.
Стеша опустила матрас, и прошла на кухню за водой: горячие воспоминания высушили губы, но боль в сердце защемила с новой силой. Стеша снова забралась на подоконник и закрыла лицо руками, пытаясь скрыть от кого-то невидимого или самой себя, текущие по щекам слезы.
Тогда она проснулась на рассвете от утренней прохлады. До вылета оставалось меньше часа и ей нужно было приготовиться: она надела комбинезон, заправила парастек, уверенная, что Имос вот-вот появится, что он готовит какой-нибудь сюрприз на прощание. Но потом она все поняла и ее охватил ужас от того, что она больше никогда его не увидит. Стеша металась по каменной насыпи и орала сквозь слезы его имя. Она охрипла и расцарапала в кровь руки, пытаясь забраться повыше, чтобы увидеть долину, расстилавшуюся к подножья скалы. В конец концов, уставшая, зареванная и грязная, но убедивашая себя в том, что ее любимый поступил правильно, уйдя вот так, не прощаясь, она села в капсулу. Ее ждут дома, надо лететь. Лететь и забыть все, что связано с этим местом, с ее любовью, с ее жизнью. Она ввела координаты, включила оба двигателя, проверила работу систем и захлопнула люки парастека. Осталось нажать на кнопку старта.
Она помнила все до последней мелочи, но было то, чего она не знала. В это самое время Имос, ушедший было уже далеко, но осознавший, что должен увидеть Стешу еще раз, мчался по винтовой лестнице на взлетную площадку. И в тот самый момент, когда девушка нажала на кнопку старта, он выбежал к парастеку, и увидев клубы синего дыма, выкрикнул ее имя и упал на колени туда, где еще секунду назад была его мечта и любовь. Он уронил голову на грудь, и даже не услышал, как, разбуженные грохотом межвременного прыжка, скалы осыпались по склону тяжелым камнепадом и скрыли его под собой.
— Так даже лучше, — это была последняя мысль Имоса.
Стеша уснула под утро и очнулась от ощущения нежного, но требователеного поцелуя на губах, она открыла глаза, надеясь увидеть продолжение сна, где Имос был рядом и улыбался ей, рассказывая о своей любви. Разочарованно вздохнув, она перевернулась на бок и укуталась в покрывало.
— Не буду вставать, — сказала она вслух. — Лежать, лежать и лежать!
Но все ее рассуждения прервал звонок унифона. На экране нарисовалось веселое лицо шефа:
— Привет, Степанида — Афанасий сидел за столом в своем кабинете и постукивал карандашом по коробке с малиновыми мармеладными шариками. Это были ее любимые конфеты, и намек начальника мог означать одно: отпуск закончился.
— Сегодня? — девушка с улыбкой указала на сладости.
— Да! Для тебя имеется задание, но этот разговор лучше продолжить здесь. Парастек прилетит за тобой через три часа. Успеешь?
— Я? Успею!
— Да, мы в курсе, что ты одна, — Афанасий нахмурился. — Может ты еще не готова к работе?
— Нет, наоборот. До встречи! — Стеша скинула вызов и начала собираться. Хорошее задание, вот что было ей необходимо. Хватит страдать и жить воспоминаниями, которые не приносят ничего кроме боли.
Она покидала в сумку вещи, последний раз взглянула на спокойный, зеленый вулкан, и вышла на улицу, решив, что оставшееся время просидит в маленьком кафе рядом с парадромом.
Летела она не рейсовым парастеком, которые ежеминутно по расписанию покидали взлетные полосы: за ней пришлют капсулу из конторы. Это говорит о важности предстоящего дела, но с другой стороны было в словах шефа что-то подозрительное. В центре полно пилотов, и почему понадобилась именно она — не понятно. Решив, что разберется с этим вопросом на месте, девушка допила кофе и, расплатившись, пошла в сторону индивидуальной посадочной полосы.
Парастек вынырнул из пространства за десять минут до объявленного времени. Открылся люк, и из капсулы легко выпрыгнула молодая женщина.
— Тоя! — узнала ее Стеша. — Тебя что разжаловали? Девушки обнялись и Тоя, смеясь ответила:
— Нет, просто уговорила Крайта послать меня. Хочу быть в центре событий
— Каких событий? Что происходит?
Тоя закинула сумку Стеши в багажный отсек, почти силой усадила девушку на пассажирское сидение и с улыбкой произнесла:
— Ты ничего не знаешь, а там такая шумиха. Все ждут твоего возвращения.
— Я не полечу, пока ты мне не расскажешь все.
— Еще чего, — Тоя быстро села в кабину, закрыла люки и увела машину нам парадром конторы в Затеевске.
Если бы дорога была длиннее, Тоя бы услышала о себе массу интересных вещей, но через несколько секунд их путешествие закончилось, и Стеша, продолжая возмущаться, вылезла из капсулы. На модуле было слишком много народа для будничной посадки. Все, что-то шумно обсуждавшие, при появлении Стеши затихли и уставились на нее, стараясь ничего не пропустить. Среди толпы девушка заметила Афанасия, который призывно помахал ей рукой. Идя по дорожке, Стеша ловила на себе любопытные взгляды, и спиной чувствовала, как люди начинали двигаться за ней, образовывая круг, в центре которого оказалась она, Крайт, человек в белом халате и худощавый парень, стоявший спиной к ней. Тело парня было далеко от атлетического, он опирался на трость видимо из-за больной ноги и неуверенно крутил головой, словно прислушиваясь к каждому звуку. Совсем короткие черные волосы делали его похожим на мальчика — подростка и если бы не высокий рост, Стеша решила бы, что школьник, пришедший на экскурсию в контору. Доктор о чем-то до этого беседовавший с парнем, увидев девушку, положил ему руки на плечи и развернул лицом к ней. Стеша замерла, дыхание остановилось, сердце застучало где-то в горле и подкосились ноги.
— Имос! — прошептала она.
Парень дернулся, уронив трость и расставив руки, словно слепой, ищущий выход из комнаты.
— Стеша! Стеша, — перешел он на крик и нащупав ее лицо прижался губами ко лбу.
Тропа восторженно загудела, а Имос втянул носом запах Стешиных волос, провел рукой по щеке и сказал:
— Я забыл, какая ты красивая.
— Я так и знал, — обрадовался доктор, и протянул ладонь с зажатым большим пальцем — Имос, сколько пальцев?
— Я вижу! — ответил парень, — Их четыре.
Люди, стоявшие вокруг улыбались и обсуждали встречу влюбленных. Стеша ничего на понимала, но ей было все равно, что творится вокруг, она была счастлива.
— Имос, ну где твоя утка, Иван с Марой скоро придут, — Стеша суетилась вокруг стола и покрикивала на мужа, нарезавшего на кухне овощи.
— Не зуди, — за три года он хорошо выучил русский и теперь вставлял старинные словечки в разговор при каждом удобном случае.
— Я не зудю и не зужу, я хочу утку.
— Ты обязана хотеть, — он вынес поднос, поставил его на стол, и наклонившись, поцеловал жену в сильно округлившийся живот, — и не только утку.
Дверь открылась, в комнату с визгом влетела Мара и повисла на шее Имоса. Следом зашел Иван, чмокнув Стешу в щечку, он оторвал жену от смеющегося друга и пожал ему руку.
— Как вы тут, так и не скажите, кого ждете? — обнимая Стешу, тараторила Мара.
— Это будет сюрприз для нас, Стеша не захотела знать зараннее.
— А как ваши мальчишки, с кем вы их оставили?
— Имосик, уже говорит, а Степа пытается ползать. За ними приглядывает Окса, — ответила Мара, а Иван добвил:
— У них с Ронтом сын ровесник Степана. Они справятся.
— А как Влар? — после переезда к Стеше, Имос с ним виделся очень редко. Он с женой жили на острове, который после землятресения отстроился и по прежнему служил школой для мальчиков и девочек, теперь с совместной системой обучения. Надо было вырастить тех детей, которые родились до переворота.
— Они были у нас. Привозили дочку, она такая же рыженькая, как и мать.
— Смотри-ка, все обзавелись детьми, — Имос приобнял Стешу и поцеловал куда-то за ушко. Та мурлыкнула, а он добавил, — мы тоже решили не останавливаться.
Все уселись за стол, нахваливая кулинарное мастерство хозяина.
— Но все таки мы с Ваней были первыми, — уплетая утиную ножку, сказала Мара, — никогда не забуду, как испугалась, когда у меня начал рости живот. Я думала это смерть!
Иван ухмыльнулся и обратился к Имосу:
— Здорово, что вы нас позвали. Хоть поговорим немного, а то сто пятьдесят лет разницы между нами особо не сближают.
— Это день нашей свадьбы, а без тебя, Ваня, его бы просто не было, — ответил Имос.
— Ванюша, расскажи, наконец, что там произошло, а то из моего мужа я так ничего и не вытянула.
— Да ничего, — смутился Иван, но болтушка Мара, обрадовавшись интересной теме, затараторила еще быстрее.
— Дело было так. Как только вы исчезли из деревни, там стали появляться странные люди- это команды из прошлого прилетели на помощь, как ты и говорила. Мы все попрятались, а Ивану не давал покоя вопрос, куда пропал Имос, ведь получалось, что ты уже улетела. Он вышел к старшему и все объяснил. Тот слетал на парадом вашего времени, и посмотрел в компьютере капсулы координаты взлетной полосы в горах. Там и нашли Имоса, всего в крови, с разбитой головой и поврежленной ногой.
— Мара, не надо, — пытался остановить ее Имос, но та не слушала.
— Короче, хлопок от твоего парастека вызвал камнепад.
— Но ты же ушел, — воскликнула Стеша.
— Я вернулся, — сдался Имос. — Хотел проститься.
— Солнышко мое, — обняла его Стеша. — Ну, почему ты мне не рассказывал?
— Теперь ваша очередь! — Мара приготовилась слушать, сложив руки перед собой, — Что было дальше. Как вы встретились?
— Его раненого переправил сюда. Он был в тяжелом состоянии, и мне ничего не сказали — отправили в отпуск. Целую неделю он выкрикивать во бреду мое имя, — Стеша прижала ладонь мужа к своей щеке, а тот улыбнулся и поцеловал ее ладошку. — А потом выяснилось, что он ослеп. Доктор, лечивший его, уверял, что с глазами у него все в порядке, что слепота вызвана нервным потрясением. Они решили устроить ему еще одно и стали готовить встречу со мной.
— Да, только начальник твой оказался очень болтливым. Он все знал и разнес нашу историю по всей конторе, — Имос разлил в бокалы легкое вино.
— Это точно. Они устроили целое шоу в день моего возвращения из отпуска, — Стеша разгладила складки платья на животе и романтично вздохнула. — Я до сих пор помню, как у меня дух перехватило, когда я увидела его.
— А давайте выпьем за то, что людям наших времен разрешено общаться, — поднял бокал Иван.
— И летать друг другу в гости, — добавила улыбаясь Мара.
Стеша задумалась: что бы было если бы мировой совет не принял того знаменательного указа о содействии сохранению цивилизации, и по ее телу пробежала дрожь. Но было очевидно, что никакой угрозы настоящему этот не несет, в будущее уже и так изменили до не узнаваемости. Именно поэтому она с Имосом, именно поэтому скоро станет мамой, и именно поэтому так счастлива.
Она обняла руку мужа, прижалась к нему и вдруг ойкнула от боли в животе и уставилась на струйку воды, стекающую по ногам.
— Рожает! — увидев все это заорала Мара и вызвала по унифону аэромобиль мобильной родовой системы.
Роды были быстротечными. Уже через три часа Имос держал на руках своего первенца и плакал от счастья. Малыш был очень мал, но здоров и красив, и папочка ни за что бы не выпустил его из рук, если бы акушерка снова не позвала его в родовую. Одна за одной появились на свет еще две девочки, и Имос, ошалев, метался между женой и новорожденными.
Уставшая Стеша лежала на кресле и улыбаясь, наблюдала за мужем и детьми. Придет время и она расскажет эту им эту историю.