Сила притяжения (с. 238) Искренняя приверженность многих (с. 239) • Двенадцать (с. 241) • Решительный призыв (с. 245) • Жизнь с Иисусом (с. 250) • Новая семья (с. 253) • Служа замыслу Бога (с. 256) • Посланные возвещать о Боге и исцелять (с. 258)

С самого начала служения Иисуса окружают друзья и соратники. Наступление Царства Божьего предполагает изменение вектора движения всего народа, что не может быть задачей исключительно одного проповедника. Необходимо основать общину мужчин и женщин, выходцев из деревень, которые вместе с ним станут помогать другим осознавать спасительную близость Бога.

Намерение Иисуса кажется вполне понятным. Его последователи будут сопровождать его в странствиях по Галилее и Иудее; они разделят с ним опыт переживания Бога; вместе с Иисусом они научатся тепло встречать Его приход; направляемые им, они начнут возвещать всем о пришествии Царства Божьего. Иисус сам обучит и подготовит их к этой миссии. Как же образовалась группа самых близких его учеников и учениц? На кого он рассчитывал, организуя это движение? Какова была жизнь рядом с Иисусом?

Этот опыт был коротким, но интенсивным. Не было времени для безмятежного времяпровождения. Похоже, группа учеников гораздо больше была воодушевлена харизматичной силой Иисуса, чем поддерживаема четкой организацией. В эту общину входят его лучшие друзья и подруги, знающие Иисуса ближе всех остальных, лучше других ощущающие его горячую любовь к Богу и к обездоленным. Ученики не явят образец верности в момент расправы над Иисусом, но, когда они вновь встретятся с ним, источающим жизнь, то станут его наиболее преданными и убежденными свидетелями — теми, кто лучше всего распространит его проповедь и передаст его дух. Именно их них вырастет движение, давшее начало христианству.

 

Сила притяжения

Иисус обладает чем-то таким, что притягивает людей. Кто-то приходит к нему, движимый любопытством и симпатией к пророку-целителю. Таких большинство. Среди этого множества людей есть, безусловно, и те, кто испытывают к нему нечто большее, чем просто любопытство. Его проповедь убеждает их. Многие из них становятся его приверженцами. Когда Иисус приходит в их деревни, они предлагают ему помощь и гостеприимство, но своих домов не покидают. Наконец, есть группа учеников и учениц, повсюду сопровождающих его и участвующих в его миссии. Из них Иисус выбирает двенадцать человек, образующих самый постоянный ближний круг1.

Иисус произвел ошеломляющее впечатление на простых жителей Галилеи. Сначала это было удивление и любопытство. Затем — надежда и воодушевление. Множество людей приходит к нему, чтобы послушать его притчи. Многие приводят к нему больных родственников или просят его прийти к ним в дом и вылечить любимого человека. Похоже, людей все прибывало и прибывало. Вероятно, его провожали до соседних деревень, а затем возвращались обратно. Несомненно, Иисус пробуждал в людях активность и воодушевление2, что подтверждает Иосиф Флавий, который в конце I века пишет, что Иисус «привлек к себе многих иудеев и эллинов»’. Эта популярность никогда не ослабевала. Она сопровождала его до конца жизни4.

Подойти к Иисусу не трудно, поскольку он почти всегда проповедует на открытых пространствах. Часто он делает это на берегу Галилейского моря, вблизи небольших причалов, куда люди приходят за рыбой5. Иногда он ищет более спокойное место — склон какого-нибудь холма, откуда открывается вид на столь любимое местными жителями маленькое море. Порой он останавливается на обочине дороги, чтобы передохнуть. Любое место годится, чтобы проповедовать его послание. Он также выступает на небольших деревенских площадях. А излюбленное его место, безусловно, синагога, где собираются местные жители для празднования субботы. Иногда толпа становится слишком большой. Вполне возможно, что источники преувеличивают происходившее в действительности, но предлагаемые нам «подробности» заставляют думать о сильном притяжении, исходившем от Иисуса. Нам сообщается, что в какой-то из дней он вынужден был говорить с народом из лодки, а люди сидели на берегу. Порой толпа настолько теснит его, что он с трудом может передвигаться. Иногда люди все идут и идут, не давая ему даже поесть; Иисус вынужден просить своих учеников сопроводить его в тихое место, чтобы «отдохнуть немного»6.

Большинство тех, кто приходят к Иисусу послушать его притчи и увидеть проводимые им исцеления, составляют самые бедные и лишенные поддержки слои населения7. Это простые и пренебрегаемые всеми люди, не играющие какой-либо значимой роли в обществе, это рыбаки и крестьяне, живущие собственным трудом; семьи, которые приводят к нему своих больных; женщины, осмеливающиеся выйти за пределы дома, чтобы посмотреть на пророка; просящие милостыню слепые, пытающиеся своими криками привлечь внимание Иисуса; люди, чья жизнь далека от Завета и кого называют «грешниками», не соблюдающими закон; бродяги и безработные, не нашедшие себе лучшего занятия. Они трогают сердце Иисуса, он видит, что они «изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря»8.

Не всегда любопытство народа перерастало в глубокую и стойкую приверженность. Иисуса слушают с восхищением, но его слова вызывают сопротивление. Людям трудно изменить свое привычное восприятие, а ведь он этого ждет от них. Похоже, что население Хоразина, Вифсаиды и того же Капернаума отвергло его проповедь или осталось к ней равнодушно9. Однако число сочувствующих ему очень велико.

 

Искренняя приверженность многих

Среди окружавших Иисуса находились люди и целые семьи, выражавшие ему сердечную преданность. Их воодушевление не было преходящим чувством. Некоторые из них следуют за Иисусом по дорогам Галилеи. Другие не могут оставить свои дома, но они готовы оказать ему самую разную помощь. Фактически именно они предоставляют ему кров, пищу, информируют его о происходящем и всячески ему помогают, когда он приходит в их деревни. Без их поддержки группе бродячих учеников, сопровождавших Иисуса, пришлось бы трудно.

Многие из числа помогавших были родственниками или просто друзьями тех людей, которых исцелил Иисус, и они хотели как-то отблагодарить его за посещение их деревни. Эти люди, проживавшие в селениях Галилеи и Иудеи, составляли настоящие «группы поддержки», тесно сотрудничавшие с Иисусом. Он никогда не называл их учениками, но они слушали его с той же верой и благоговением, как и те, кто повсюду его сопровождал.

Мы немногое знаем об этих оседлых учениках. Нам известно, что когда Иисус входит в Иерусалим, он не останавливается в святом городе, а идет в Вифанию, маленькую деревушку в трех километрах от Иерусалима, где гостит в доме одного человека и двух его сестер — людей, которых он особенно любил — Лазаря, Марфы и Марии10. Как-то раз он, вполне возможно, был приглашен на обед к прокаженным из Вифании, который прежде был исцелен Иисусом. В Виффагии же, деревеньке близ Иерусалима, по всей видимости, ему предоставили осленка, чтобы он въехал на нем в город. Рассказывается также о том, что в Иерусалиме жил его друг, который отвел Иисусу и его ученикам место для празднования знаменательной трапезы, когда Иисус прощался с теми, кто шел вместе с ним сюда из Галилеи11.

Именно они и составляют самый ближний круг Иисуса. Он состоит из мужчин и женщин, которые, привлеченные личностью Иисуса, оставили свои семьи, по крайней мере на время, и отважились следовать за Иисусом. В течение более чем двух лет, между 28 и 30 годами н. э., они разделяют с ним жизнь, слушают весть, повторяемую им в каждой деревне, изумляются той вере, с которой он излечивает больных, не перестают удивляться теплому чувству и свободе, проявляемыми им, когда он принимает за своим столом грешников и людей с дурной славой.

По дороге ученики идут за ним на расстоянии нескольких метров. Пока они обсуждают друг с другом какие-то дела, Иисус молча обдумывает свои притчи. Вместе они переживают голод и жажду12. Придя в деревню, они в первую очередь стараются найти сочувствующие семьи, чтобы те разместили их в своих домах. Ученики добывают воду и организуют место для еды. Они также заботятся о том, чтобы народ смог спокойно послушать Иисуса: иногда они находят ему лодку, чтобы с берега его было всем лучше видно; в другой раз они просят людей сесть вокруг него, чтобы его лучше было слышно. В конце рабочего дня они прощаются с народом и готовятся к отдыху. В это время они могут поговорить с Иисусом более спокойно и непринужденно. Эти ученики и ученицы были его доверенными лицами. Лучшими друзьями и подругами на протяжении его жизни бродячего пророка13.

В точности неизвестно, сколько их было, но группа не ограничивалась Двенадцатью. Среди спутников Иисуса были мужчины и женщины различного происхождения. Одни — грешники, другие — крестьяне из Нижней Галилеи. Но также мы встретим здесь и прежде работавшего в Капернауме сборщика налогов по имени Левий, сын Алфеев. Некоторые были с ним с самого начала: Нафанаил, галилеянин с чистым сердцем, и двое мужчин, позднее ставших очень уважаемыми в христианской общине, звали их Иосиф Варсава, который был прозван «Иустом», и Матфий14. К группе учеников примкнул также и один слепой из Иерихона, исцеленный Иисусом, звали его Вартимей15.

Членов столь неоднородной группы, сопровождавшей Иисуса в его бродячей жизни, сам он называет «учениками». Слово это не было привычным для того общества16. Вполне вероятно, Иисус и его ученики сами стали употреблять его между собой, безусловно не наполняя его тем специфическим содержанием, которое оно приобретет позднее, когда станет означать учеников иудейских раввинов. Возможно, Иисус и некоторые из его окружения вспоминали опыт ученичества, пережитый ими с Иоанном Крестителем17. Мы также не должны забывать, что Иисус проповедовал в местах, где помнили о двух великих пророках Северного царства. Иосиф Флавий пишет, что более молодой из них, по имени Елисей, «последовал» за пророком Илией и стал его «учеником и слугою»18.

 

Двенадцать

В определенный момент из всех своих учеников Иисус выбирает двенадцать, и они становятся самым ближним его окружением19. Они составляют самое важное ядро учеников, и, одновременно, самое устойчивое. Большинство из них не обладают яркой индивидуальностью. Источники придают больше значения всей группе в целом, чем ее составным частям. Эти Двенадцать живут в тени Иисуса. Их присутствие рядом с Иисусом — живой символ, позволяющий смутно различить надежду, лелеемую в его сердце: достичь восстановления Израиля как зачатка Царства Божьего20.

Вероятно, все входящие в состав Двенадцати — галилеяне21. Среди них есть несколько рыбаков, а остальные, наверняка, крестьяне из близлежащих деревень. Это простые и малообразованные люди, живущие собственным трудом22. Здесь нет ни книжников, ни священников. Однако и между ними есть различия. Семья Иакова и Иоанна занимала достаточно высокое социальное положение. У их отца Зеведея была собственная лодка, и он нанимал поденщиков, работавших на него. Вполне возможно, он поддерживал отношения с семьями, занимавшимися солением рыбы в Вифсаиде, Тарихее (Магдале). Петр и его брат Андрей, наоборот, принадлежали семье бедных рыбаков. Вероятно, у них не было своей лодки. Только сети, которыми они ловили рыбу с берега в неглубокой воде. Немалое число людей жили в схожих условиях. Оба брата работали вместе. Они прибыли из Вифсаиды в поисках большей выгоды в их скромном деле. У Петра жена была из Капернаума, и они жили одной большой семьей в доме ее родителей. Единственное, что они оставляют, чтобы следовать за Иисусом, это свои сети23.

Группа была достаточно разнородной. Одни, как Петр, были женаты, другие, вероятно, холосты. Большинство из них оставили всю свою семью, но Иаков и Иоанн живут со своей матерью Саломией, Иакова Младшего вместе с Иосией сопровождает их мать Мария. Большинство происходят из традиционных иудейских семей и носят еврейские имена. Однако Симон, Андрей и Филипп, все трое родившиеся в Вифсаиде, жили, похоже, в среде с выраженным языческим влиянием и носили греческие имена24. Филиппа отец назвал в честь тетрарха (!). Вероятно, Филипп и Андрей говорили на греческом и поэтому в каких-то ситуациях выступали посредниками между греческими странниками и Иисусом25.

Вероятно, они не всегда легко уживались друг с другом. Симон «Хананеянин», наверняка прозванный так из-за своего ревностного следования Торе26, должен был мириться с близким присутствием Левия, сборщика податей, и учиться жить, перенимая отношение Иисуса, настаивавшего на том, чтобы они принимали всеми отвергаемых людей, таких как грешники, мытари и проститутки. К тому же Иаков и Иоанн, прозванные Воанергес, то есть «сыны грома», по-видимому, обладали взрывным характером27 и создавали напряжение в группе своими притязаниями на привилегированные места рядом с Иисусом28.

Похоже, у Иисуса сложились особые отношения с Петром и двумя братьями, Иаковом и Иоанном. Все трое рыбачили в одном и том же месте на море и знали друг друга еще до встречи с Иисусом. С ними Иисус чувствовал себя комфортнее всего. Он выказывал им большое доверие. Всем троим он дал любопытные прозвища: Петра он назвал «камнем»29, а братьев — «сыновьями грома». Как гласит христианская традиция, только они стали свидетелями столь особых событий, как «преображение» Иисуса на вершине горы в Галилее и его мучительные молитвенные взывания к Отцу в Гефсиманском саду в ту ночь, когда он был схвачен30.

Несомненно, самый выдающийся из Двенадцати ученик — это Петр. В источниках он предстает главным выразителем мнения и лидером учеников вообще, и Двенадцати, в частности. В какой-то момент Иисус дает ему имя Кифа («камень»), которое в переводе на греческий звучит как Petrys, и впоследствии оно превратилось в его собственное: с этим именем он всегда стоит во главе Двенадцати31. По христианским источникам можно составить впечатление о Петре как о человеке честном, обладающим спонтанной реакцией, решительном и горячо преданном Иисусу, и в то же время не лишенном сомнений, способном поддаться слабости и страху в момент испытаний. Из его уст исходит высокопарное свидетельство веры в Иисуса: «Ты — Христос, Сын Бога Живаго», и категорическое отрицание: «Не знаю Человека Сего»32. Его деятельность в первой церкви также состоит из света и тени: усердный и решительный глава Иерусалимской церкви, и, одновременно, готовый на неоднозначные и не совсем ясные, по крайней мере в глазах Павла, поступки. Все это сделало его личность особенно привлекательной в среде христиан. Неоднократно побывав в заключении в Иерусалиме, от уехал в Антиохию, а позднее — в Рим, где принял мученическую смерть во времена правления Нерона, между 64 и 68 годами, возможно, на Ватиканском холме.

На что рассчитывал Иисус, окружив себя этой сплоченной группой из двенадцати мужчин? Безусловно, все видели в этом символ, указывавший на двенадцать родов Израиля. Но о чем в действительности думал Иисус? Эта небольшая окружающая его группа людей символизирует для него новый Израиль. Восстановленный и обновленный, столь любимый Богом народ превратится в точку отсчета нового мира, в котором Его Царство достигнет самых краев Земли. Включенные Иисусом в его миссию по провозглашению пришествия Бога и исцелению людей, эти Двенадцать дадут скромный, но реальный импульс для истинного возрождения Израиля.

При виде того как Иисус ходит по селениям, окруженный Двенадцатью, во многих сердцах просыпалась давно назревшая мечта: снова увидеть всех иудеев едиными, составляющими одно царство, как во времена Давида (около 1000 года до н. э.). Считалось, что Израиль состоит из двенадцати родов, произошедших от двенадцати сыновей Иакова, однако начиная с VIII века до н. э. это было уже не так. В 721 году до н. э. ассирийцы разрушили Северное царство (Израиль), и местные жители были изгнаны из своей земли. Они больше не вернулись. В 587 году до н. э. вавилоняне завоевали Южное царство (Иуду) и депортировали в Вавилонию колена Иуды и Вениамина. Население так никогда и не восстановилось в прежнем составе. Правда, в 538 году до н. э. некоторые депортированные вернулись и начали восстанавливать Храм, но Израиль был уже раздроблен, а его сыновья и дочери разбросаны по всему миру. Таким его знал Иисус. В галилейских селениях жила лишь небольшая часть иудейского народа, а Иисус желал прийти ко всему Израилю, включая тех, кто проживал теперь в различных областях Римской империи. Это были дети «диаспоры». Их так и называли: «Рассеяние». Неужели народ так никогда и не будет снова соединен Богом?33

Пророки всегда поддерживали эту надежду в сознании народа: «Господь… соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли»34. Во времена Иисуса продолжали ждать чуда. В одном из фрагментов Писаний, который Иисус мог слышать, говорилось, что Мессия Давида «соберет народ святой… и будет судить колена народа, освященного Господом Богом его»35. В Кумране постоянно говорили о восстановлении «двенадцати колен Израиля» в последние дни: присутствие «двенадцати мужчин» в Совете, возглавлявшем общину, всем об этом напоминало36. Иисус разделял ту же надежду, но он думал не об этническом или политическом возрождении, а о целительном и освобождающем присутствии Бога в Его народе, которое начинается с больных, отверженных и грешников. Поэтому своим ученикам он «дал силу и власть над всеми бесами и врачевать от болезней»37. Восстановление Израиля началось именно так: незаметно, но реально. Пусть перестанут думать о политическом триумфе или разгроме язычников. Иисус жаждал восстановления Израиля и давал ему испытать на себе милосердие Божье. Вот как прокладывало себе путь среди людей Царство38.

 

Решительный призыв

По возвращении из Иорданской пустыни Иисус, по-видимому, следует в Назарет. Там был его дом; там жила его семья. Неизвестно, сколько времени он пробыл в родной деревне, но в какой-то момент его присутствие стало вызывать напряжение. Это был не тот Иисус, которого знали раньше. Люди увидели, как он изменился, когда он стал говорить во имя Божье. Он притязал даже на исцеления и изгнание бесов, движимый своим Духом. Его земляки удивлялись и недоумевали. Его друзьям и подругам детства, с которыми он играл и рос, трудно было поверить во все это. Они видели Иисуса за ремесленной работой, знали его семью. Как ему пришло в голову предстать перед ними в качестве пророка? Иисус покинул свою деревню и ушел в область озера39. В Капернауме и его окрестностях он стал собирать вокруг себя первых учеников, чтобы те следовали за ним, вместе реализуя тот замысел, который созрел в его сердце после расставания с Иоанном Крестителем40.

Будущие ученики приходили к Иисусу по-разному. Некоторых он звал сам, вынуждая их бросить прежнюю работу. Другие приходили вдохновленные теми, кто уже встретился с ним41. Возможно, были и те, кто сам хотел стать учеником, и Иисус давал им понять, что значит следовать за ним42. Женщин, вполне вероятно, привлекала его доброжелательное отношение и принятие. К великому удивлению многих, Иисус принимал их в группу своих последователей. В любом случае, группа формируется по исключительной инициативе Иисуса. Его призыв решителен. Он не вступает в разъяснения. Иисус не говорит, зачем он их призывает, и не предоставляет им никакой программы. Он не соблазняет их привлекательными целями или высокими идеалами. Они научатся всему вместе с ним. И сейчас он зовет их следовать за ним. Это все43.

В источниках описывается, что он действовал с удивительной властью. Он не объясняет мотивов и причин. Не допускает условий. Следовать за ним нужно немедленно. Его призыв требует полной готовности: абсолютной преданности, превосходящей все другие; подчинение, превосходящее все остальное, включая религиозный долг, считавшийся святым. Иисус торопится призвать их, движимый проснувшейся в нем страстной жаждой Царства Божьего. Он незамедлительно хочет положить начало движению, которое будет провозглашать Благую весть от Бога: люди уже сейчас должны испытать Его исцеляющую силу, народу надо показывать знаки Его милосердия.

Призыв Иисуса радикален. Желающие следовать за ним должны оставить все, что есть у них. Иисус направит их жизнь в новое русло. С ним закончится их пребывание в привычной безопасной обстановке и начнется непредсказуемое существование. Царство Божье наступает стремительно. Ничто не должно отвлекать их. Впредь они будут на службе у Бога, активно вовлеченные в жизнь и пророческую миссию самого Иисуса44.

Иисус предлагает им оставить дом, где они живут, семью и землю, принадлежащую их родственной группе45. Сделать это нелегко. Дом был основой и фундаментом, корнями человека; именно здесь каждый получал свое имя и формировался как личность; здесь можно было получить помощь и поддержку со стороны родственников. Дом был всем: психологическим убежищем, местом работы, знаком социального положения. Разрыв связей с домом — большое оскорбление для семьи и бесчестие для всех. Но в первую очередь — это обречение себя на полную неизвестность и опасность. Иисус знает это по собственному опыту и ни от кого ничего не скрывает: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову»46. Он менее защищен, чем животные: у него нет дома, он ест то, что ему подадут, и спит там, где придется. Он не предлагает своим последователям ни славы, ни надежного существования. Кто последует за ним, будет жить, как и он, служа тем, у кого нет ничего47. Неудивительно, что при таком маргинальном и небезопасном образе жизни вокруг них появляются бродяги и отбившиеся от своих корней люди48.

Покинуть свой дом означало отказаться от семьи, поставить под угрозу свою честь, перестать работать на своих домашних и поддерживать жизнеспособность своего рода. Как Иисус может говорить им о том, чтобы «оставить землю», самую большую для крестьян ценность, единственное средство поддержания существования, то единственное, что придает семье какой-либо вес в обществе? Он просит от них слишком многого: жеста неблагодарности и отказа от солидарности; позора для всей семьи и угрозы для ее будущего. Иисус знает, на какие конфликты он может спровоцировать эти патриархальные семьи. Как-то раз он прямо говорит об этом: «Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух, и двое против трех: отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей»49. Противостояние отцов и детей было самым тяжелым испытанием, поскольку оно подкашивало авторитет главы семьи; напряжение между матерями и дочерями сказывалось на дисциплине внутри семьи; отношения между свекровями и снохами не всегда были простыми, и они имели большую значимость для интеграции супруги в доме ее мужа. Разобщенная семья теряла необходимую для защиты своих членов и своей чести устойчивость. Семья требует полной преданности.

У Иисуса другая точка зрения. Семья стоит не на первом месте; она не нужна всем. Есть нечто более важное: служение Царству Божьему, которое уже наступает. В источниках сохранилось обескураживающее высказывание Иисуса: «Кто не возненавидит отца своего и матери, и детей, тот не может быть Моим учеником»50. Иисус требует от своих учеников большей преданности по отношению к нему, чем к их собственным семьям. Если в этом случае возникнет конфликт, они должны выбрать его. Для тех людей «любовь» и «ненависть» не представляют собой исключительно чувства, испытываемые человеком; скорее, это позиция, занимаемая определенной группой. Иисус просит от них верности и преданности (любви), даже если это приведет к разрыву и противостоянию (ненависти) с семьей. Согласно одному из источников, кому-то из своих возможных учеников Иисус не дает даже попрощаться с семьей. На самом деле тот человек хотел не просто сделать жест вежливости. Он желал обсудить со своей семьей вопрос следования за Иисусом. Он хочет стать его учеником, но сначала нужно заручиться поддержкой своих родственников и получить благословение отца. Как он может принять такое серьезное решение, не считаясь с ними? Иисус отвечает ему вполне категорично: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия»51.

Почему он так много говорит о том, что его призыв может вызвать в семье конфликты? Потому что у него были проблемы с собственной семьей? Возможно. Похоже, родственники Иисуса неблагосклонно воспринимали его служение в Галилее. Они не понимали его поведения. В определенный момент его мать и братья пришли за ним, чтобы забрать к себе домой, поскольку думали, что он сумасшедший. Узнав о приходе родных, Иисус сказал, чтобы они подождали его вне дома, в котором он учил, а затем открыто заявил тем, кто сидел вокруг, внимательно слушая его речь, что они-то и есть его настоящая семья52. Вполне вероятно, в домах некоторых последователей Иисуса возникали конфликты, схожие с тем, который пережил он сам. Странная группа людей, возглавляемая Иисусом, не всегда находила понимание у своих родных: не были ли все они немного сумасшедшими?

Иисус знал, что в патриархальных семьях все беспрекословно подчинялись отцу. Отец был главным защитником чести семьи, хранителем рода, организатором труда. Все жили под его властью. Когда Иисус просит учеников оставить своих отцов, он требует от них нарушения первого сыновнего долга, состоящего в уважении, подчинении и полной покорности их авторитету. Действовать наперекор отцовской власти, оставляя его в доме одного, — это не только проявление глубокой неблагодарности, но и публичный позор, который никто не может допустить. Поэтому настоящий скандал должен был вызвать ответ Иисуса тому, кто просил у него разрешения «похоронить отца», прежде чем примкнуть к его движению: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие»53. Похороны отца были самой главной и святой обязанностью сына: воздаяние траурных почестей, во главе которого стоял сын, являло собой торжественный момент, когда власть отца и его контроль над семьей переходили наследнику. Однако вполне вероятно, что тот человек спрашивает разрешения у Иисуса не на похороны только что умершего отца, что заняло бы всего нескольких дней. Скорее, речь идет о том, чтобы продолжить служить отцу до конца его дней. Покинуть дом, не исполнив этого священного долга, — разве это не покушение на честь и сохранность семьи? Иисус отвечает ему со всей ясностью: «На первом месте стоит замысел Божий. Не стремись сохранить «мир отца», эту авторитарную патриархальную семью, воспроизводящую себя для смерти. Иди проповедовать Царство Божье, эту новую семью, которую жаждет Бог для самых слабых и осиротевших. Оставь своих родителей и посвяти себя тем, у кого нет отца, который защитил бы их».

Призыв Иисуса не имеет ничего общего с ригоризмом, свойственным учителям Закона. Он не вдохновлен идеалом более аскетичного, чем у других, образа жизни. Он не намерен загружать жизнь своих последователей еще более суровыми законами и нормами. Он лишь призывает их разделить с ним его горячую любовь к Богу и быть полностью готовыми служить Его Царству. Он хочет зажечь в них огонь — тот самый, что пылает в его собственном сердце. Ради Царства Божьего Иисус готов на все, и той же страсти он жаждет от своих последователей. Есть слова, говорящие обо всем: «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее»54. Этим парадоксальным заявлением, за которым, возможно, стоит известная мудрая мысль, Иисус призывает своих учеников жить так же, как он: если слепо держаться за собственную жизнь, то это может привести к ее потере; если щедро и смело рискнуть ею, это может ее спасти. Это так. Ученик, который цепляется за свою жизнь с ее стабильностью, целями и ожиданиями, может потерять самое главное: жизнь внутри замысла Божьего. Ученик, рискующий всем и фактически оставляющий свою прежнюю жизнь, обретет новую, войдя в Царство.

Следом ученики услышали нечто еще более радикальное, что, безусловно, их потрясло: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною»55. Желающий стать учеником должен забыть о себе, отказаться от своих интересов и впредь сделать своим центром Иисуса. Он уже не принадлежит себе; его жизнью владеет Иисус, и ученик следует за ним. До этих слов все выглядит вполне привлекательным. А беспокойство вызывает добавленная тут же метафора Иисуса. Все могли себе представить эту ужасную сцену, когда осужденный, избитый плетьми и весь в крови, должен был нести на своей спине горизонтальную деревянную балку до места распятия, где его ждал вертикальный столб, зафиксированный в земле. До и после Иисуса Палестина была испещрена крестами. Все знали, как легко могли распять рабов, воров, повстанцев и всех людей, ставивших мир под угрозу. Все еще были живы воспоминания о тех ужасных днях, когда военачальник Вар распял две тысячи иудеев в окрестностях Иерусалима. Это был 4 год до н. э., и Иисус делал первые шаги в своем доме в Назарете56. Он не мог подобрать более точных и образных выражений, чтобы передать своим ученикам, чего он от них ждет: безграничной готовности следовать за ним, несмотря на все риски, враждебность и издевательства со стороны других, и, возможно, на смерть. Им суждено разделить ту же участь, что дана несчастным и отверженным, в своем роде «распятым» тем обществом. Вместе они войдут в Царство Божье.

 

Жизнь с Иисусом

Что мог думать народ о столь странной группе людей, сопровождавших Иисуса в его жизни пророка-бродяги? Для чего он позвал их? Он хотел преподать им новую доктрину, чтобы они распространили ее по всему Израилю? Если так, то странно, почему он не подобрал себе более образованных людей, чем невежественные рыбаки и крестьяне. Почему он требовал от них абсолютной и безусловной преданности? Он думал начать «священную войну» против Рима? Но численность группы была для этого слишком мала. Он хотел основать чистую и святую общину, подобно той, какую создали ессеи в Кумранской пустыне? Но в таком случае, что в его группе делали такие женщины, как Мария из Магдалы, или сборщики налогов, подобные Левию?

Личность Иисуса, окруженная учениками, могла напомнить и о других учителях того времени. Сам Иосиф Флавий позднее говорит о нем, что Иисус «человек мудрый», он «стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину». «Он привлек к себе многих иудеев и эллинов»57. Однако при этом земляки Иисуса никогда не путали его с учителем Закона. Действительно, люди называли его рабби, но в 30-е годы это слово все еще означало «господин» и использовалось как вежливое обращение к кому-то, вызывающему глубокое уважение. Лишь после 70 года им стали называть «раввинов», преподающих Тору своим ученикам. Для раввинов, опять же, было немыслимо присутствие женщин среди учеников. К тому же ученики не сами приходили к Иисусу, чтобы он принял их в свою школу. Иисус забирал их из домов, чтобы те шли за ним вместе служить Царству.

Существующая вокруг Иисуса атмосфера совсем не близка духу раввинской школы. Иисус призвал людей не для того, чтобы они изучали закон или заучивали наизусть религиозные традиции. Они не посвящают себя скрупулезному изучению бесконечных предписаний и норм. Они здесь не для того, чтобы в один прекрасный день стать учителями Израиля, экспертами, указывающими народу пути Закона. Установившаяся между ними и Иисусом связь не похожа на классические отношения между учениками и учителем. Это личная связь с тем, кто вводит их в замысел Божий. Иисус разговаривает с ними не как раввин, излагающий Закон, а как пророк, посланный Богом. Цель учеников заключается не в том, чтобы занять уважаемое положение раввинов, а чтобы разделить туманную и даже опасную судьбу Иисуса. Их истина не в том, чтобы изучить отстаиваемые учителем идеи, а в том, чтобы «следовать» за Иисусом и вместе с ним радостно принять Царство Божье.

Эта странная общность людей не похожа и на крупные греческие школы, где такие мыслители как Пифагор, Сократ, Платон или Аристотель, обучали своих учеников мудрости. Преследуемая Иисусом цель далека от поиска истины, культивируемого греческими философами58. Возможно, их бродячий образ жизни, манера одеваться и определенная отстраненность от общества несколько напоминают философов-киников, бывших известными в Гадаре и других близких к Палестине областях во времена Иисуса59. Первое, что бросалось в глаза, был их грязный и неопрятный внешний вид. Единственное, что у них было, это поношенная накидка, открывающая руки, сума и посох. Они ходили босыми, как нищие, и спали на жестком полу. Их можно было увидеть на городских площадях или возле терм60.

Они намеренно вели себя антисоциально. Киники представляли собой маргинальное движение, противопоставлявшее себя ценностям и самому устройству общества, считая его разложившимся. Они насмехались над авторитетом властей, институтом семьи и брака, над собственностью. Они кичились тем, что не нуждались ни в ком и ни в чем для достижения счастья. Свобода для них была самым ценным благом. Свободные от любых привязанностей, они чувствовали себя не чьими-то рабами, а истинными царями. Знаменитую речь произнес Эпиктет, киник, живший несколько позднее Иисуса (50-130 н. э.):

Посмотрите на меня: у меня нет ни города, ни дома, ни благ, ни даже раба. Я сплю на полу, у меня нет ни жены, ни детей, ни дворца, а только небо, земля и поношенное покрывало. Чего мне не хватает? Разве я страдаю? Разве я боюсь? Разве я не свободен?… И как я смотрю на тех, кого вы боитесь или кем восхищаетесь? Разве я не отношусь к ним так же, как к рабам? И кто видит меня, не подумает ли, что видит царя и господина?

Полная и абсолютная свобода приводила к тому, что они начинали вести себя бесстыдно и провокационно. Они чувствовали свою зависимость лишь от законов природы и никогда — от общества61.

Нам неизвестно, были ли Иисус и его ученики знакомы с философами-киниками. Вероятно, они никогда о них и не слышали62. Им присущи некоторые схожие черты, особенно, что касается их бродячего образа жизни, их вызывающего учения и манеры одеваться, наглядно демонстрирующей их отношение к обществу. Но все же эта группа выходцев из галилейских деревень имеет мало общего с таким урбанистическим феноменом, как киники из греческих эллинских городов. В своей основе их мотивы и смыслы совершенно разные. Котомка с провизией, которую носил каждый киник, была символом его личной независимости; Иисус, наоборот, желая поддерживать семейный дух, просит своих учеников отказаться от сумы и положиться на гостеприимство деревенских жителей. Тогда как киники позиционируют свою самодостаточность в простоте жизни, Иисус учит доверять заботливой любви Бога и теплому принятию друг друга. В его окружении нет места презрению к другим, грубым оскорблениям или неприличному поведению, столь присущим киникам63. Иисус же действует как пророк, желая вылечить болезнь, изгнать злых духов и возвестить всем о спасительной близости Бога. В этом их главное отличие: киники живут в согласии с природой и в поисках свободы, а цель Иисуса и его учеников — принятие Царства Божьего и проповедование Его любви и справедливости.

С Иисусом и дышится совершенно иначе, как-то особенно. Его присутствие наполняет собой все. Он — центр. Самое главное — его личность, вся его жизнь, тайна пророка, который исцеляет, радушно принимает, прощает, освобождает от недугов, чья страстная любовь к людям выше всех законов, который всем дает понять, что приходящий в жизнь людей Бог — это бездонная любовь и только любовь. Всему этому учатся у самого Иисуса. На его личном примере люди могут понять, что значит полностью посвятить себя Царству Божьему. Они видят, кок он верит в доброго Бога, Отца всех, Друга жизни. У Иисуса они учатся молитве Отче наш, ежедневно повторяемой за столом вместе с людьми самых разных сословий, идущими единым путем. Они внимательно слушают притчи, которые Иисус рассказывает по деревням, воодушевляя всех к открытию нового мира. Они удивляются, как ему удается пробудить в больных веру, чтобы они исцелились от своих немощей. Его ученики поражаются, видя силу его власти изгонять бесов и восстанавливать сломленную горем жизнь. Они видят, что Иисус полон Духа Божьего.

У него они учатся по-другому понимать и проживать свою жизнь. Они замечают, с какой нежностью он принимает самых маленьких и слабых. Они тронуты его сочувствием к несчастным и страдающим больным, и, подобно ему, начинают прикасаться к прокаженным, которых не касается никто. От Иисуса им передается страстное желание защищать честь каждого человека, а также свобода творить добро: они ощущают нарастание напряженности и конфликтов со стороны самых ригористичных слоев общества, но ничто и никто не может остановить их Учителя, когда встает вопрос о защите униженных. Их впечатляет его теплое отношение к стольким людям — жертвам греха: у Иисуса его ученики учатся есть за одним столом с отверженными, с женщинами, ведущими сомнительный образ жизни, и грешниками, забывшими Завет. Иисус проявляет завидную жажду правды, способность проникать в глубь вещей, минуя теории и обманчивые узаконенные традиции. Его последователям трудно привыкнуть к новой манере языка их учителя, который настаивает на освобождении людей от их страхов, с тем, чтобы они полностью доверяли Богу. Он повсюду повторяет слова, довольно редко произносимые учителями Закона: «Не бойтесь». Каждому он всегда желает одного: «Иди с миром». В сердцах его учеников и учениц просыпается что-то новое. Его обнимающий всех мир, чистота сердца без зависти и амбиций, способность прощать, жесты милосердия в отношении любого обездоленного, униженного или плененного грехом, его страстная борьба за справедливость в пользу самых слабых и нещадно эксплуатируемых, его нерушимая надежда на Отца — все это порождает в них новую веру: в этом человеке живет Бог. И в сердцевине его жизни они предчувствуют таинственную близость Бога, Друга и Спасителя. Позднее они заговорят о «Благой вести Бога»64.

 

Новая семья

Среди последователей Иисуса есть люди различного происхождения, но он всех воспринимает как одну семью. И Бог хочет, чтобы эта новая семья разрасталась в мире. Окружение Иисуса учится жить не как при патриархальном укладе, оставшемся позади, а как в новой семье, сплоченной желанием исполнять волю Бога. Иисус говорил об этом открыто: «Кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь»65.

Их объединяют не узы крови и не экономические интересы. Они собрались вместе не для того, чтобы защищать свой социальный статус;

их дело чести — осуществлять волю Отца всех. В этой семье нет иерархии: в ней царит равенство. Она не замкнута на себе, а гостеприимно открыта для всех. Безусловно, самые важные для Иисуса черты, оберегаемые им в среде его последователей и последовательниц, это равенство всех, радушное принятие оставленных и служение им. Вот то наследство, которое он хочет оставить после себя: движение братьев и сестер, направленное на служение самым маленьким и слабым. Это движение будет символом и зародышем Царства Божьего.

В этой семье нет учителей закона. Его движением не должны управлять просвещенные умы, указывающие путь невеждам. Всем нужно учиться у Иисуса. Все должны быть открыты переживанию Царства Божьего. Иисус радуется как раз тому, что Бог являет себя самым маленьким: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам. Ей, Отче! Ибо таково было Твое благоволение»66. В этой семье нет и отцов, насаждающих свою патриархальную власть. Здесь никто не будет доминировать. Никто не должен называть себя отцом. В движении Иисуса исчезает патриархальная власть и появляется Бог, единый Отец, при котором все друг другу братья и сестры. Никто ни над кем не возвышается. Нет ни рангов, ни классов. Нет ни священников, ни левитов, ни народа. Тут нет места для посредников. У всех уже сейчас есть прямой доступ к Иисусу и Богу, Отцу всех.

Существующая вокруг Иисуса атмосфера далека от иерархической структуры Кумрана. В расположенную в пустыне общину никто не может вступить, предварительно не выдержав экзамен «духа и дел» и праведности поведения67. Иисус, напротив, призывает Левия немедленно вступить в группу учеников прямо с места сбора податей и принимает в число своих последователей Марию из Магдалы, женщину, прежде одержимую злыми духами. В Кумране для каждого члена общины определено его собственное место: «Пусть слушают малый большого» и «повинуются словам сыновей Садока, жрецов, хранящих Завет»68; в семье Иисуса, наоборот, нет мирян, подчиняющихся священникам, нет и малых, покоряющихся большим; здесь идеал — «стать ребенком», поскольку «таковых есть Царствие Божие»69. В Кумране во время трапез и собраний каждый садится на свое место согласно своему рангу: «Жрецы сидят первыми, старцы вторыми, и весь остальной народ сидит каждый по своему чину»70. У Иисуса все по-другому. Его последователи, мужчины и женщины, садятся вокруг него; здесь нет привилегированных мест; все слушают слова Иисуса и вместе ищут воли Божьей. В принятии пищи также нет никаких ритуалов и нормативов касательно иерархии; на трапезах с Иисусом нет каких-то особых, возвышающихся над другими мест71.

Внутри этого братского равенства также отсутствует иерархия между мужчинами и женщинами по половому признаку. Женщин не оценивают по их способности рожать детей и не унижают за бесплодие. Иисус никогда не говорит об их чистоте или нечистоте. Они находятся в его общине не для того, чтобы подчиняться мужчинам. Ни у кого нет над ними власти лишь потому, что он мужчина. Мужчины и женщины, сыновья и дочери Бога, живут с равным достоинством, служа Его Царству.

Поэтому ни в одной евангельской традиции не описывается, как кто-то выполняет какую-то иерархическую функцию внутри группы учеников. Иисус не представляет себе, чтобы Двенадцать относились к другим как «священники». Он не может и подумать о том, чтобы его последователи жили согласно иерархической системе Храма, где есть первосвященник, священники от разных колен и левиты. Еще меньше предлагаемая Иисусом модель отношений напоминает иерархию, принятую в политических структурах Римской империи. В среде его последователей ценности, естественные для того общества, в котором они живут, в корне меняются. Величие измеряется не масштабом власти, принадлежащей тому или иному человеку, а служением другим людям. Самое видное место Иисус оставляет за рабом, занимающим самое низкое положение в Империи: «Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою»72.

Вот какой видит Иисус семью своих последователей: общность братьев и сестер, идущих ему во след, чтобы принять Царство Божье и распространить его. Он думает не о прекрасных врачах или умелых управленцах, а об учениках, которые будут провозглашать спасительную близость Бога, и о тех, кто будет менять этот мир с позиции служения и любви. О мужчинах и женщинах, которые научатся жить подобно ему, служа обездоленным. Они станут его свидетелями: лучшим символом и наиболее плодоносным семенем Царства Божьего. От этих свидетелей с их призванием и миссией зародится Церковь Иисуса.

 

Служа замыслу Бога

Очевидно, что Иисус не думал основывать раввинскую школу. И он не призывал своих учеников, чтобы они «служили ему» в раввинском стиле. Иисус не нуждался в подобострастных и услужливых учениках и ученицах, готовых удовлетворить его желания. Все было как раз наоборот. Иисус сам чувствует себя служителем для всех: «Я посреди вас, как служащий»73. Он не стремится создавать ритуально чистую и соблюдающую закон общину в духе наиболее радикальных фарисейских групп. Скорее, он учит своих последователей делить один стол с чужаками; он хочет видеть их среди «заблудших овец Израиля». Иисус никогда не думал о закрытой и изолированной группе. Он не хотел создавать общину «избранных» Богом. Он не повел их в пустыню с целью оградить от зараженного народа и создать новый «Кумран». И он призвал их не для того, чтобы начать «священную войну» против Рима. У Иисуса совершенно иной замысел: он посылает их «как агнцев среди волков»74. Ему нужен мир, а не кровь.

Иисус хочет, чтобы ученики разделили с ним опыт пришествия Царства Божьего и вместе с ним стали помогать людям принять его. Они оставляют свою работу не для того, чтобы предаться лени и праздности, а чтобы отдать все свои силы Царству. Они покидают своих отцов, но впредь будут защищать многих, лишенных отеческой защиты. Необходимо создать новую семью, радушно принимая единственного для всех Отца. И это нелегко. Следование за Иисусом сделает их «странниками». Призванные им, они покинули свои деревни, семьи, работу — все то, что прежде составляло их жизнь, обеспечивало безопасность и защиту. При этом Иисус не интегрирует их в новую социальную систему; он вводит их в новое пространство, полное возможностей, но не в конкретное место, где можно обрести социальную идентичность. Следовать за ним — полная авантюра. Впоследствии их призвание будет состоять в том, чтобы «идти» к Царству Божьему и Его справедливости75.

По мнению Иисуса, эта немногочисленная общность людей призвана стать символом Царства Божьего и его трансформирующей силой. Эти люди начнут жить так, как того действительно хочет Бог. Их группа мала и скромна, как «горчичное зерно». В них трудно разглядеть «закваску», которая может изменить все общество. Но в группе последователей Иисуса определенным образом уже проявляется замысел Бога. Внутри доминирующей имперской культуры прорастает иная жизнь: жизнь Царства. Нетрудно выделить несколько ее черт.

Ученики Иисуса уже не живут под игом кесаря. Им не страшны сборщики налогов, поскольку у них нет ни земель, ни доходов от рыбной ловли. Они зависят не от декретов императора, а от того, будут ли они «исполнять волю Божию»76. Бог — их Отец. Иисус говорит им: «Никогда не называйте его «Царем». Используйте слова из семейного, а не из имперского обихода. Воспринимайте своих соратников не как ростки «новой Империи», а как «семью», состоящую из братьев и сестер. Чтобы представить себе новые отношения людей в Царстве Божьем, нужно смотреть не на Римскую империю, а на эту скромную братскую группу, основанную Иисусом.

Вместе со своими последователями Иисус создает новое пространство без мужского доминирования. Тут мужчины лишены привилегированного положения, которое они занимали в своих домах как отцы, мужья или братья. Они отказались от своих лидерских позиций, и значительная часть их мужской идентичности в патриархальном обществе осталась в прошлом. Новая семья, созданная Иисусом, не является зеркалом семьи патриархальной. Даже Иисус предстает здесь не «отцом», а «братом». Все его последователи могут увидеть, что в Царстве Божьем отсутствует мужское превосходство77.

Желание покинуть структуры Империи и уйти из семьи неизбежно приближает последователей Иисуса к тем, кто находится на границе системы или вне ее. Эта «семья» не похожа на семьи из рода Ирода, находящиеся в центре власти. Скорее, она принадлежит маргинальной части общества. У ее членов нет ни домов, ни земель, ни других благ. Они не занимают почетных мест. Они в числе самых малых и неприметных жителей Галилеи. Тому, кто присмотрится к ним, откроется то, что принятие Бога начинается именно с последних.

Последователи Иисуса должны были научиться жить в состоянии нестабильности. Когда они приходили в очередную деревню, они могли быть приняты или отвергнуты. Гостеприимство проявляли лишь те, кто им сочувствовал. Неудивительно, что в какой-то момент их начинает охватывать беспокойство: что они будут есть? Во что оденутся? Подобные проблемы возникают у всех бродяг. Иисус делится с ними своим доверием Богу: «Не заботьтесь»78. Группа должна существовать в мире и доверии. Как же их не станет оберегать Отец, заботящийся о птицах в небе и полевых цветах? Он видит, как они стучатся в двери домов в поисках еды, надеясь на гостеприимство. И не всегда их встречают по-доброму, но Иисус их подбадривает: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят»79. Он абсолютно убежден: те, кто сочувствует их положению, ответят гостеприимством, и, уж конечно, Отец удовлетворит их нужды. Все смогут увидеть, что жизнь тех, кто ищет Царства Божьего, поддерживается взаимным принятием и стараниями Отца.

Группе последователей была присуща еще одна черта, оберегаемая Иисусом: радость. Эти мужчины и женщины оставили все потому, что нашли «спрятанное сокровище» или «драгоценную жемчужину». Глаза некоторых учеников сияли радостью, оттого что они начали открывать Царство Божье. Здесь не было атмосферы поста или скорби. Жизнь с Иисусом была праздником, напоминающим по духу деревенскую свадьбу. Лучшее, что у них было — это трапезы. Иисус учил широко праздновать возвращение стольких заблудших людей. Сидя за столом с Иисусом, ученики ощущали себя «друзьями» пастуха, которые, согласно притче, радовались, видя, как тот приходит с потерявшейся овцой; ученицы, в свою очередь, были счастливы, подобно «соседкам» той бедной женщины, героини другой притчи, которая нашла потерянную монету. Видя радость последователей Иисуса, все могли понять, что Бог — это добрая весть для заблудших.

 

Посланные возвещать о Боге и исцелять

В определенный момент Иисус посылает своих учеников в галилейские деревни, чтобы они стали его соратниками — открывали дорогу в Царство Божье80. Все свидетельствует о том, что это была короткая миссия, ограниченная теми же местами, где ходил сам Иисус. Отвечало ли это практическим целям зрелого замысла Иисуса или речь шла о скромной репетиции символического характера?81 Возможно, Иисус хотел показать им, как можно сотрудничать с ним в деле Царства Божьего82. Посланники действуют не по собственной инициативе, а во имя Иисуса. Они делают то, что он им сказал, и так, как он им велел. Они его представители83. Иисус наделяет их властью и могуществом не для того, чтобы подчинить себе людей, а чтобы изгонять бесов, лечить болезни и недуги84. У посылаемых им учеников будут два больших задания: возвещать людям о близости Бога и исцелять людей от всего того, что причиняет им боль и страдания. Эти две задачи неотделимы друг от друга. Ученики будут делать то, что на их глазах делал сам Иисус: лечить людей, демонстрируя им, насколько Бог близок к их страданиям: «Придете в какой город… исцеляйте находящихся в нем больных, и говорите им: приблизилось к вам Царствие Божие»85. Таким образом, Иисус организовал группу «целителей», чтобы проповедовать пришествие Бога, так же как и Иоанн Креститель думал о группе «крещеных», чтобы напомнить о неминуемом наступлении Его суда. Для Иисуса исцеление больных и изгнание демонов — первое и самое важное дело. Он не видит лучшего знака, возвещающего приход Бога, Друга жизни. Как свидетельствует один из эпизодов, описанных в христианских источниках, однажды ученики пришли к Иисусу и сообщили ему, что видели человека, изгоняющего бесов его именем, но при этом он был не из их группы. Они хотели запретить ему это делать, но прежде решили предупредить Иисуса. Ученики не думают о радости исцеленных тем человеком людей; их заботит лишь их собственная группа: «Он не ходит за нами». Вот каков ответ Иисуса: «Не запрещайте ему… ибо кто не против вас, тот за вас»86. Как Иисус станет запрещать лечить больных, если это лучший знак спасительной силы Бога?

Иисус видит в своих учениках «ловцов человеков». Эта метафора звучит странно и вызывающе, что очень свойственно образному и провокационному языку Иисуса. Наверняка она пришла ему в голову на побережье Галилейского моря, когда он призвал нескольких рыбаков оставить свою работу и следовать за ним. Впредь они станут ловить людей вместо рыбы: «Идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков»87. Выражение это несколько загадочно. Такие пророки, как Иеремия, использовали образы ловли рыбы и охоты в негативном значении при описании поимки тех, кто будет предан карающему суду; в Кумране имели в виду демона, когда говорили о «ловце человеков»88. Ни о чем таком Иисус не думал. В его устах эта метафора приобретала спасительный и освобождающий смысл. Он призывает своих учеников вытащить людей из «глубоких вод» зла, чтобы освободить их от власти сатаны и ввести в Царство Божье89. Этот образ не перестает удивлять, но он был забыт христианскими миссионерами, которые никогда не называли себя «ловцами человеков».

Однако они никогда не забывали те указания, которые он дал им, отправляя на миссию90. Иисус хотел, чтобы его ученики следовали пророческому и будоражащему сердца стилю жизни. Это отражалось в их одежде, экипировке, а также в манере поведения в деревнях Галилеи. Удивительно, что Иисус думает не о том, что они должны взять с собой, а совсем наоборот: о том, что они не должны брать с собой, чтобы не отдаляться этим от самых последних и обездоленных.

Они не должны брать с собой деньги или какую-либо пищу. У них не будет даже дорожного мешка, какой был у киников — те носили на плече суму, где хранили провизию и милостыню, которую им подавали. Отказаться от дорожной котомки значило отказаться от подаяний и жить, доверяясь лишь помощи Бога и людской доброте. У них не будет с собой даже посоха, непременного атрибута философов-киников и ессеев, которым они защищали себя от диких собак и других опасностей. Ученики Иисуса должны предстать перед всеми как группа мира. Их приход в деревни будет мирным и не испугает женщин и детей, даже если мужская часть семьи в это время будет работать в поле.

Они пойдут босыми, как рабы. У них не будет сандалий. И запасной туники, какая была у киника Диогена для защиты от ночной прохлады во время сна под открытым небом. Все смогут удостовериться, что последователи Иисуса идентифицируют себя с самыми нищими людьми Галилеи. Предписания Иисуса были не такими уж странными. Он первый стал так жить: без денег и провизии, без дорожной сумы и посоха, без обуви и запасной туники. Ученики всего лишь поступят точно так же. Их группа, свободная от всяких уз и обладания чем-либо, идентифицируя себя с самыми бедными жителями Галилеи, полностью доверяя Богу и братской помощи, ища для всех мира, донесет до деревень присутствие Иисуса и его добрую весть от Бога91.

Иисус посылает их «по два». Так они смогут помогать друг другу. К тому же иудеи гораздо больше доверяли какой-либо новости, если она подтверждалась двумя и более свидетелями. Они будут подходить к домам и желать их обитателям мира. Если их встретят гостеприимно, они останутся в этом доме до конца своего пребывания в селении. Если их не примут, они уйдут, «отрясая прах от ног»92. То же самое делали иудеи, когда покидали территорию язычников, считавшуюся нечистой. Наверное, не стоит воспринимать это слишком трагично, как осуждающий приговор; скорее, нужно относиться к этому, как к забавному и остроумному жесту: «Ну что ж с вами поделаешь!»

В каждом селении надо делать одно и то же: проповедовать Царство Божье, делясь с ними своим опытом пребывания с Иисусом и одновременно исцеляя страдающих от болезней местных жителей. Все это нужно делать безвозмездно, не беря никаких подаяний, но получая взамен место за столом и ночлег в одном из местных домов. Это не просто стратегия для осуществления миссии. Это способ построить в деревнях новую общину, основанную на совершенно других ценностях, чем достоинство и недостоинство, хозяева и клиенты. Здесь все делятся тем, что имеют: одни — своим переживанием Царства Божьего и властью исцелять; другие — своим столом и домом. Задача учеников состоит не только в том, чтобы «давать», но и чтобы «получать» гостеприимство тех, кто его оказывает93.

Создаваемая в деревнях атмосфера напоминала ту, которую устанавливал сам Иисус. Радость переполняла всю деревню по мере того, как по ней распространялась весть о каком-либо исцелении. Это нужно было отпраздновать. Исцеленные больные снова могли стать полноценными членами общества. Бывшие прокаженные и бесноватые опять могли сесть за один стол со своими близкими. За такими трапезами, где люди сидели вместе с двумя учениками Иисуса, укреплялись связи, рушились ненужные преграды, и было легче прощать друг другу обиды. И тогда, пусть в очень скромной, но реальной форме, жители деревни ощущали приход Царства Божьего. Не обладая ни политической, ни религиозной властью, Иисус не нашел более подходящей формы, чтобы внутри огромной Римской империи положить начало новому, более здоровому и братскому, достойному и счастливому обществу, которого жаждал Бог.

 

Литература

 

1. О наборе учеников

MEIER, John Paul, Unjudto marginal. Nueva visión del Jesús histórico. III. Companeros у competidores. Estella, Verbo Divino, 2003, pp. 43-300.

THEISSEN, Gerd/MERZ, Annette, El Jesús histórico. Salamanca, Sígueme, 1999, pp. 244–250.

BARBAGLIO, Giuseppe, Jesús, hebreo de Galilea. nvestigación histörica. Salamanca, Secretariado Trinitario, 2003, pp. 337–386.

SCHLOSSER, Jacques, Jesús, el profeta de Galilea. Salamanca, Sígueme, 2005, pp. 95-112.

SANDERS, Ed Parish, La figura histörica de Jesús. Estella, Verbo Divino, 2000, pp. 140–153.

GNILKA, Joachim Jesús de Nazaret. Mensaje e historia. Barcelona, Herder, 1993, pp. 203–236.

PUIG I TARRECH, Armand, Jesús. Un perfil biogräfico. Barcelona, Proa, 2004, pp. 237–286.

MATEOS, Juan, Los «Doce» у otros seguidores de Jesús en el evangelio deMarcos. Madrid, Cristiandad, 1982.

 

2. Социологические исследования жизни Иисуса

THEISSEN, Gerd, El movimiento de Jesús. Historia social de una revolution de los valores. Salamanca, Sígueme, 2005, sobre todo pp. 35-130.

— Sociologia del movimiento de Jesús. El nacimiento del cristianismo primitivo. Santander, Sal Terrae, 1979.

— Estudios de sociologia del cristianismo primitivo. Salamanca, Sígueme, 1979. STEGEMANN, E.W./STEGEMANN, W., Historia social del cristianismo primitivo.

Estella, Verbo Divino, 2001, pp. 259–302.

DRAPER, Jonathan A, «Wandering Charismatics and Scholarly Circularities», en Richard A.HORSLEY/Jonathan A. DRAPER, Whoever Hears You Hears Me. Harrisburg, PA, Trinity Press International, 1999, pp. 29–45.

 

3. Изучение основанного Иисусом движения

HENGEL, Martin, Seguimiento у carisma. La radicalidad de la llamada de Jesús. Santander, Sal Terrae, 1981.

GUIJARRO, Santiago, Fidelidades en conflicto. La ruptura con la familia por causa del discipulado у de la mision en la tradition sinoptica. Salamanca, Universidad Pontifi-cia, 1998.

— Jesús у el comienzo de los evangelios. Estella, Verbo Divino, 2006, pp. 87-101. MOXNES, Halvor, Poner a Jesús en su lugar. Una visiun radical del grupo familiar у el

Reino de Dios. Estella, Verbo Divino, 2005.

DUNN, James D.G., La llamada de Jesús al seguimiento. Santander, Sal Terrae, 2000.

CASTILLO, José Maria, El seguimiento de Jesús. Salamanca, Sígueme, 1986.

BEST, Ernest, Disciples and Discipleship. Studies in the Gospel according to Mark. Edim-burgo, T.&T. Clark, 1986.

 

4. Сравнение Иисуса с киниками

CROSSAN, John Dominic, Jesús: vida de un campesino judío. Barcelona, Grijalbo-Mondadori, 1994, pp. 110–126 у 383–408.

— Jesús. A Revolutionary Biography. San Francisco, Harper, 1994, pp. 102–122.

WITHERINGTON III, Ben, Jesús the Sage. The Pilgrimage of Wisdom. Minneapolis, Fortress Press, 2000, pp. 118–145.

KLOPPENBORG, John S., Q. El evangelio desconocido. Salamanca, Sígueme, 2005, pp. 236–251.

AGUIRRE, Rafael, «La teoria de Jesús сото un predicador cinico», en Antonio PINERO (ed.), Biblia helenismo. El pensamiento griego у la formaciön del cristianismo. Cordoba, El Almendro, 2006, pp. 209–260.

 

5. Призыв на проповедь

CROSSAN, John Dominic, Jesús: vida de un campesino judío. Barcelona, Grijalbo-Mondadori, 1994, sobre todo pp. 383–408.

KAYLOR, R. David, Jesús the Prophet. His Visión of the Kingdom on Earth. Louisville, KY, John Knox Press, 1994, pp. 174–191.

KOENIG, John, New Testament Hospitality. Eugene, OR, Wipf and Stock, 1985, pp. 26–38.

THEISSEN, Gerd, El movimiento de Jesús. Historia social de una revoluciön de los valores. Salamanca, Sígueme, 2005, pp. 35-100.

 

6. Другие работы

VIDAL, Senen, «El seguimiento de Jesús en el Nuevo Testamento. Visión general», en Juan Manuel GARCÍA LOMAS/José Ramón GARCÍA-MURGA (eds.), El seguimiento de Cristo. Madrid, PPC, 1997, pp. 13–31.

GESTEIRA, Manuel, «La llamada у el seguimiento de Jesucristo», en Juan Manuel GARCÍA LOMAS/José Ramón GARCÍA-MURGA (eds.), El seguimiento de Cristo. Madrid, PPC, 1997, pp. 33–72.

LOIS, Julio, «Universalidad del llamamiento у radicalidad del seguimiento», en ¿Quién decis que sojjo? Dimensiones del seguimiento de Jesús. Estella, Verbo Divino, 2000, pp. 105–150.

MATURA, Thaddee, Le radicalisme évangélique. А их sources de la vie chretienne. Paris, Cerf, 1978.

PIKAZA, Xabier, Sistema, libertad, Iglesia. Instituciones del Nuevo Testamento. Madrid, Trotta, 2001, pp. 141–164.

WITHERINGTON III, Ben, The Christology of Jesús. Minneapolis, Fortress Press, 1990, pp. 118–143.