В ночь всенародного признанья меня узнал ядрёный груздь. Похрустывало мирозданье, как зайцы листьями капуст, Мне аплодировал просёлок резными створками окон: Мой путь был долог и недолог, как Лаокоон, измождён. Рот распахнуло заозерье, навзрыд кувшинками блестя. Луг согласился в подмастерье – чтоб без единого гвоздя! Для развлечения Катуллу нёс пряный лес таблички пней… Мою печаль как ветром сдуло, ночь стала утра мудреней. Рукоплескалась в речке рыба, дробил кузнечик чехарду, Порхали бабочки на выбор, летали птицы-Виннету. Имея навык Иисуса, скользнул по глади водомер (ка) … Становилось грустно. Трубило солнце-пионер.