Как целомудренности пояс, вблизи вокзала – скорый поезд… Ключи у стрелочника (рыцарь, неугомонный тамплиер)… Успел, бедняга, так «нарыться», что юный милиционер И вся ремонтная бригада, сажая дядю в «воронок», Была в действительности рада услышать свист и храпоток. Мы тронулись… Огни вокзала погасли, виделась река, Где, извиваясь, ускользала луна, как линь от рыбака. Колеса – пишущей машинкой – стучали, дребезжал стакан. Крабоукладчица (!) с простынкой, кружок лимона, как аркан. Петелюшка моя, чужая, свободен я и неспроста Сижу, за окнами верстая метельность чистого листа, Скупую образность посёлка, где крыши домиков в снегу… Как брешь, в моей головоломке: крабоукладчицу (!) – смогу? «Квалификация какая?» – спросил я, чёрт пойми зачем. Она смекнула, прикрывая рукой тропинку в Вифлеем… «Я мастер высшего разряда…» – сходя на станции, мельком Заметила и гордым взглядом прожгла, как простынь утюгом. Простор. Ощерились вороны. Луна с кадилом и кайлом Явилась не на разговоры. А на поминки о былом…