Созревшим эхом виноградин стучал над оттепелью град. Гудит земля, которой ради, я стал душой, как Сталинград. Душа, как чёрная воронка, затянута теченьем лет (Оплаканная похоронка, где горьких слёз желтеет след), Перебинтована, как рана, и с кожей выдраны бинты, Но кровь не сыплется – что странно! – весенним градом с высоты. Открыть, как ободрать коленки, замок, царапая ключом… Душа моя в Кремлёвской стенке лоснится красным кирпичом. Скажу, не мудрствуя лукаво, друзьям, как всё произошло: Она устала от накала, её скоробило, свело Холодной судорогой снега – терпенью всякому предел Приходит… Что до человека? Он – постарел…