Загадка Сфинкса

Истинные тайны Ордена Вольных Каменщиков состоят в древнейших символах и их оккультном толковании. Именно в этих символах сокрыты настоящие цели Ордена и его истинная природа, именно за их счет он возвышается над всеми прочими людскими сообществами и организациями.

Не все символы являются древними. Многие из них были позаимствованы основателями нашего Ордена у английских и шотландских оперативных мастеровых-каменщиков, когда основатели организации в начале XVIII века присвоили ей название Ордена Вольных Каменщиков. Так назывались, согласно уложениям того времени, мастера, работавшие с мягкими (или вольными) породами камня (free stone), в противовес так называемым грубым, то есть твердым, каменным породам (rough stone). Некоторые символы, в настоящее время используемые в символических ложах Соединенных Штатов, еще более позднего происхождения, например, фигура Времени, расчесывающего волосы рыдающей деве, или Библия, помещенная между двумя параллельными линиями.

Орден Вольных Каменщиков не всегда был тем, чем мы привыкли его считать: он был совершенно разным в разные исторические периоды и под руководством разных людей. Он не одинаков в разных странах и в наше время. В некоторых странах он превратился в политическую организацию, и церемонии посвящения не доносят до кандидата никакой философской мысли. В Соединенных Штатах степени символической ложи несут только нравственную нагрузку, в них не обсуждаются религиозные и политические вопросы; они требуют от кандидатов на посвящение веры в Единого Бога и иногда – еще и в бессмертие души; зачастую американские Вольные Каменщики открыто провозглашают Библию единственным законом и руководством в жизни всякого человека и явленным Словом Господним, и если бы это положение не нарушалось на практике приемом иудеев, франкмасонство в Соединенных Штатах стало бы исключительно и строго христианским сообществом. В начале XVIII в. масонство было для большинства своих посвященных обществом адептов герметической философии. Говорят, что существуют шесть различных Кадошей, и та степень Кадош, которая относится к Древнему и Принятому Шотландскому Уставу, по справедливости должна называться «Рыцарь-философ Кадош». Вообще можно сказать, что в наше время Орденов Вольных Каменщиков несколько, но лишь наш устав является воистину философским.

Многие наши критики обвиняют нас в том, что мы якобы принижаем значение тех степеней, которые они, как это ни глупо, называют «символическими», хотя никакая масонская степень не может носить иной характер, кроме символического. Воистину не стоит высоко ценить и вообще придавать какое-либо значение степеням символической, или голубой, ложи, если в их учении нет ничего, кроме идиотских попыток истолкования их аллегорий и кастрированных якобы нравственных наставлений, которыми мы обязаны Уэббу и его предшественникам. Эти толкования являются даже не попытками докопаться до истинного смысла древних символов, а скорее просто субъективными и ни на чем не основанными самочинными утверждениями, сочиненными убогой фантазией, не более достоверными и истинными, чем все прочие изобретения обычной человеческой убогой фантазии. Смешно уверять окружающих в том, что они пришли к нам из седой древности. Точно так же в наше время легко вложить любой подходящий смысл в древние египетские иероглифы.

Именно этим самочинным толкованиям, да еще тому факту, что слепые поводыри ведут большинство современных Вольных Каменщиков в им самим не известном направлении, обязаны мы тем, что умные и образованные люди в наше время не видят ничего интересного для себя в масонском символизме, особенно в церемониях посвящения, которые кажутся им маловразумительными, тривиальными и даже глупыми.

В другие исторические эпохи франкмасонство определенно имело совершенно иные, гораздо более важные и интересные цели, чем ныне, по крайней мере, в Соединенных Штатах и Англии. Все его символы, конечно, кроме совсем недавно изобретенных, наполнены сокровенным смыслом, никогда не рассматривающимся в литургической, то есть ритуальной, практике, поскольку обряды содержат лишь осторожные косвенные намеки на него, которые столь просто неверно истолковать кому угодно, кроме воистину посвященных адептов.

Легенды различных градусов, включая легенду третьего градуса, в особенности те, которые тщатся представить историческое описание различных процессов, протекавших в нашем Ордене в Средние века, точнее, до 1700 года, обычно излагаются братьями так, словно это достоверные и подтвержденные источниками исторические факты. Точно так же рассказывал свои притчи ученикам и Иисус Назарянин, а они лишь с большим трудом понимали их. Мы не собираемся сбрасывать эти легенды со счетов. Но они не являются историческими, ни в фактологическом аспекте, ни в аспекте традиционности для нашего Ордена. Таким образом, можно утверждать, что франкмасонство не имеет исторической традиции, заменяя ее собственными измышлениями. Не существует ни единого факта, способного подтвердить историческую правдивость легенды третьего градуса. Это так и есть: она не исторична и не была передана нам из глубин веков какой-либо традицией. Напротив, она аллегорична, и потаенный смысл ее открывается нам в имени главного ее действующего лица, так похожем на имя Гермеса. Связь Вольных Каменщиков со строителями Второго Храма также аллегорична, и значение этого сопоставления ты, наверное, поймешь со временем; точно так же аллегорического, но никак не исторического, смысла исполнена легенда степени Совершенного Избранника. Все это – действительно, лишь легенды и аллегории. Мы храним их, однако ни тебе, ни миру мы не пытаемся внушить, что все так и было, как в них рассказывается, мы не беремся серьезно утверждать, что это исторические факты или хотя бы наследие древней традиции.

Если новопосвященному позволяют на некоторое время углубиться в подобные размышления, происходит это, скорее всего, потому, что он не вполне достоин обрести Истинный Свет, чтобы, в случае если он окажется изменником и наушником, он был способен только невразумительно что-то бормотать профанам про какие-то легенды и притчи, ровным счетом ничего для них не значащие и не представляющие для них ровным счетом никакой ценности, как, например, тайный жаргон алхимиков. Во времена, когда опасно или неприлично становится учить Истине, мудрость иногда по уму своему надевает маску чудачества, и многие страшные сказки древней мифологии многих народов, равно как и многие более поздние мифы, коренятся именно в этом процессе.

Но когда предпринимаются упорные и энергичные попытки превратить невинные выдумки и самодельные традиции в исторические факты, отрицать которые отныне будет считаться ересью и безбожием, когда все эти самодельные факты становятся обязательными для почитания всеми членами Ордена и даже всем миром, вызывая презрение и насмешки всех умных и образованных людей, настает время извлечь из многослойных залежей исторических подтасовок древние изначальные истины. Несмотря на то, что сказки и исторические подтасовки были крайне популярны в масонстве в прошлые времена, более они таковыми не являются, потому что оно вполне может обходиться без этой сомнительной опоры.

Утверждение, что масонство в его современной форме древнее самого конца XVII в., не подтверждается никакими историческими данными или достойными уважения традициями, равно как и попытки связать наш Орден с Дионисийскими Мистериями, или средневековыми немецкими гильдиями каменотесов, или с английскими и шотландскими каменщиками XIV, XV и XVI вв., равно как и сказки о проведении заседаний Великой Йоркской Ложи сыном короля Ательстана или о собраниях стана масонских Рыцарей Храма в Англии ранее 1780 г., т. е. так называемого «стана незапамятных времен».

Не существует никаких исторических свидетельств возрождения нашего Ордена в Англии в 1717 г., то есть о том, что ложи и общества Вольных Каменщиков превратились тогда в сообщества, никак не связанные с «оперативными мастерством, искусством и таинствами». Напротив, тогда, или чуть раньше, образовалось совершенно новое сообщество, имеющее совершенно отличные от оперативных сообществ цели, до поры тщательно скрывавшиеся, и это сообщество, по настолько же тщательно скрывавшимся причинам, приняло название Ордена Вольных Каменщиков.

Мы полагаем, что скрытой причиной принятия им такого названия коренится в том факте, что древнееврейское слово «амон», или «амун», означает как «каменщик», так и «верный, преданный», и основатели этого нового обществ взяли себе такое название именно в силу двойного смысла такого названия, ибо, называясь каменщиками, они назывались также и «верными», как было принято у всех посвященных с древнейших времен. Также мы полагаем, что впервые наше сообщество было образовано в Шотландии сторонниками королевского дома Стюартов, в образе Хирама почитавшими короля Карла I, которые вложили в смысл своего названия – «каменщики» – понятие верности этой династии.

Потайным смыслом обладают и прочие ритуальные слова и фразы, в которых этот потаенный смысл, на первый взгляд, даже нельзя заподозрить, например, в имени Мастера Архитектора, в двух пожатиях, которые не приносят успеха и одном – которое помогает; в именах убийц, в символическом Храме, его возведении, разрушении и восстановлении, во всех символических троицах, встречающихся в ритуалах. Такой смысл уже был обнаружен нами в катехизисах и некоторых словосочетаниях, на первый взгляд, кажущихся лишенными вообще какого бы то ни было смысла, например, «мел, уголь и глина» или «голубое и золотое» облачение Мастера. Истинный смысл замены истинного Слова Мастера скрыт под пеленой аллегорий действительно мудро и изобретательно; и в этом, и в других случаях в сокрытие истины вмешалось невежество, окутавшее ее еще и второй, собственной пеленой, еще более непроницаемой.

Мы не собираемся утверждать, что подобное сокровенное значение имеют все степени Древнего и Принятого Шотландского Устава. Некоторые из них, особенно позднейшие, не имеют вообще никакого смысла, особенно какого-то сокровенного, равно как не имеют они ни цели, ни символического значения для нас. Создатели церемониала различных степеней частенько бывали профанами в истинном смысле этого слова.

Мы не пытаемся принизить значение степеней символической ложи. Мы не стараемся обесценить их легенды и символы. Мы презираем только ложные их толкования. Сами по себе они представляют для нас неизменный интерес и служат предметом бесконечного изучения и тщательного исследования. Но также мы понимаем, что зачастую переоцениваем их. Мы полагаем, что многие символы появились на заре развития рода людского, в самом начале его истории, и толкования их на протяжении веков передавались из поколения в поколение посвященными адептами, и на этом пути они часто теряли оттенки смысла или весь смысл как таковой.

Новейшие символы, которым, мы уверены, не более двух веков, также обладали определенным сокровенным смыслом, состоявшим в изложении политических и религиозных учений создателей и последователей Ордена, которые не только вкладывали собственное значение в старинные символы, но и изобретали новые. Если действительно думать, что таким образом мы принижаем значение трех степеней символической ложи, значит, слова вообще утратили всякий смысл.

Нам видится, что исследователи масонства, ищущие истинный смысл символов голубой ложи, пользуются неверными методами, ищут ключи к этому смыслу не там, где следует их искать, не замечая того, что буквально маячит у них перед глазами, что окружает их повсюду в Ордене, вместо этого вперяя свой взор в туманную и темную даль, освещаемую только призрачными ignes fatui. Здесь мы говорим, конечно, не о пустопорожних болтунах, ходящих только проторенными, пусть и ложными, тропами, в который раз повторяющих пустые банальности, воспитанных маловразумительными «эзотерическими» текстами; мы говорим только о тех немногих настоящих ученых, кто путем настоящего научного поиска стремится истолковать тайные знамения оракулов и представить на суд масонской общественности исследования смысла орденских символов.

Эти ученые не замечали ту явную и очевидную истину, что древние символы были предназначены скрывать Истину, а отнюдь не указывать на нее, как это делают, например, священные иероглифы, старинные идолы и потаенный язык индийских браминов; что прежде, чем извлекать из символа уроки, его нужно сначала правильно расшифровать и что расшифровывать нужно собственно древний иероглиф, а нее его смысл, вульгарно и неполно переданный буквами современного алфавита. Символы мудрецов во все времена становились идолами для профанов. Слова «что? не Мастер ли это?» видятся нам не менее удаленными от истинного смысла известного слова, чем словосочетание «костный мозг в кости». Напротив, слово, толкованиями которого являются приведенные выше фразы, в сочетании со священным смыслом числа 3, открывают нам совершенно иное значение всей степени.

Мы не считаем, что истинный смысл символов степеней голубой ложи, да и вообще любой степени, следует искать среди покрытый толстым слоем пыли египетских древностей. Конечно, значение некоторых символов можно найти именно там, а значение других – еще более древних – в священных традициях других народов, но значение этих символов никогда не записывалось, ибо в таком случае его мог бы прочесть всякий того желающий. Подобно знамениям древних оракулов, смысл этих символов всегда бывал сокрыт аллегорической пеленой, описывался только эзоповым языком полунамеков и окружался целыми томами ложных истолкований, часто оглашавшихся публично для того, чтобы увести по ложному пути тех, кто не был достаточно мудр, чтобы быть посвященным в истинное их значение. Так было во всех Мистериях древности, и цель состояла в том, чтобы со временем стало ясно, кто именно из всей людской массы обладает достаточными умом, рвением и усердием для того, чтобы обрести истинное знание, позволяющее прозревать и дающее право получать посредством посвящения знания, предназначенные для внутреннего круга, истинное толкование символов, тайны и таинства и прочие аспекты священного учения.

Мы полагаем, что эти древние знания всегда скрывались по одному плану и согласно одному и тому же методу, которому следовали также средневековые алхимики, философы-герметики и каббалисты, прятавшие под двойной пеленой своего тайного языка и пространных ложных толкований свои тайны и таинства, на которые оставляли лишь туманные намеки и практически никогда и никому не раскрывали истинный смысл во всей полноте. Мы полагаем, что в церемониале символический степеней гораздо меньше бессмысленного и тривиального, чем непосвященному кажется на первый взгляд, что вся их символика исполнена некоего потаенного, оккультного смысла, отчасти безвозвратно утраченного, так что никогда уже нам не постигнуть его во всей полноте. Мы даже сомневаемся в том, что нам полностью известны все тонкости значения даже самых простых символов; мы уверены в том, что в ритуале символических степеней практически ни один символ не толкуется полно и правильно, даже символика приуготовления кандидата к посвящению и взаимное расположение циркуля и наугольника в различных градусах.

Нам известно, что Мистерии Митры были популярны в Риме даже после того, как христианство стало государственной религией империи. Посему мы имеем полное право полагать, что посвятительная цепь сохранилась и во времена последних Крестовых походов, и посвященные в эти Мистерии проживали в те времена в Сирии и Малой Азии. Нам известно, что тайные церемонии практиковались сектой исмаилитов, и эти церемонии сохранились и в наши дни у друзов. Подобные общества, особенно в том регионе, не умирают просто так и не уходят в прошлое. Показания, выбитые из тамплиеров следственными комиссиями во времена Филиппа и Климента, свидетельствуют, по крайней мере, что эти рыцари вывезли с Востока какие-то тайные церемонии посвящения, неприемлемые для Папы и внушавшие королю страх. Знание этих обрядов и посвятительной символики, пусть и доступное лишь немногим, не могло быть совершенно утрачено потомками и последователями храмовников, ибо следование им могло лишь упрочиться в годы преследований. «Роман о розе» наполнен сокровенными символами, равно как и «Божественная комедия» Данте. Розенкрейцеры и алхимики, все поголовно анти-паписты, и философы-герметики несомненно обладали частицами древнего посвятительного знания. Исторических свидетельств этого предостаточно. Однако нам не следует обольщаться: в открытую об этом не говорится нигде.

Майер пишет: «Подобно пифагорейцам и египтянам, розенкрейцеры требовали от кандидатов на посвящение клятвы в хранении совершенного молчания и тайны. Невежды считают все рассказы о них сказками, однако перед посвящением кандидаты действительно подвергались тщательной проверке и серьезным испытаниям на протяжении пяти лет и более, даже самые надежные из них, и лишь затем проводилось их посвящение в высшие таинства; за время испытаний же им, в первую очередь, нужно было научиться держать язык за зубами».

Михаэль Майер написал труд, посвященный в особенности «тому Ордену, который до сих пор пребывал в тайне, но ныне явившийся на суд общественности после опубликования сообщения о Братстве и поразительного и чудесного „Признания“…». Считается, что именно он перенес немецкое розенкрейцерство Андреа на английскую почву.

В любом случае, нам известно, что в начале XVII в. многие ученые умы Англии были заняты теософией, каббалистикой и алхимией. Мудрейшим из них был доктор Роберт Фладд, начавший активно публиковать научные работы в 1616 г. и умерший в 1637 г. Он написал «Summum Bonum» (1629) и «Апологию братьев Розы и Креста» (1617). Он был близким другом Майера в период пребывания последнего в Англии, и поскольку немецкие книги об алхимии и других оккультных науках быстро перекочевывали в Англию и там переводились на местный язык, он мог легко ознакомиться с трудами Андреа.

Приблизительно в 1633 г. в Англии впервые услышали о розенкрейцерах, а также о неких σοφοι, «мудрецах», или «адептах». «Мы совершаем трансмутацию, – пишет Фладд, – мертвых камней в живые философские камни». Антиквар Элиас Эшмол также принадлежал к этой секте, и в то же время был, как хорошо известно, принят в ложу оперативных каменщиков. Вместе с Уильямом Лилли, докторами Уортоном и Хьюсоном и другими он основал общество, собиравшееся в Уоррингтоне в 1646 г., прежде чем окончательно переехало в Лондон. Главной целью данного общества было возведение, в самом буквальном смысле этого слова, Дома Соломонова на острове Бенсалем, в глубокой тайне, и поэтому они облекали свои истинные цели в символы. Николаи пишет, что сначала они возвели колонны Гермеса, на чьих священных сентенциях Ямвлих основал все пояснения на возникшие у Порфирия вопросы и сомнения. Затем они по лестнице в семь ступеней проследовали к мозаичному полу, и там им были явлены символические таинства Творения, или Работы Пяти Дней. Также Николаи пишет, что «дабы скрыть свои тайные собрания и работы, они вступили в Лондоне в собрание каменщиков и проводили свои собрания в Доме Каменщиков (Masons» Hall) на аллее Каменщиков (Masons» Alley), в районе Бейсинголл-стрит, а поскольку они были лондонцами и свободными людьми, они приняли название Вольных Каменщиков».

Конечно, не существует никаких письменных свидетельств основания и первого периода деятельности нового посвятительного ордена, как нет их и об образовании каких-либо иных современных «древних» орденов. Происхождение воистину древнего ордена хранится в тайне и не доверяется предательской бумаге.

Конечно, в истории всякого ордена и всякого сообщества настает время, когда они, постепенно или вдруг, превращаются в нечто совершенно иное, чем были или считались в момент основания, и в данном случае, Орден перестал быть оперативным и значительно расширил свои ряды, набирая членов из всех слоев и общественных классов. Не имеет никакого смысла выводить Орден Вольных Каменщиков в его современном виде из средневековых немецких Steinmetzen или английских оперативных каменщиков или утверждать, что ими в те времена практиковалось хотя бы нечто отдаленно напоминающее церемонию посвящения в степень Мастера, в которой, собственно, и состоит основной смысл всех степеней символической ложи. Нам отлично известно, что третьего градуса вообще не было вплоть до приблизительно 1723 г. или даже более позднего времени. Изначально в него посвящали лишь очень немногих избранных, и сам факт посвящения хранился в нерушимой тайне.

Созданное в такой форме Дезагюлье и его собратьями, масонство гораздо младше розенкрейцерского ордена, но, если посмотреть на дело с другой стороны, оно гораздо старше и корнями своими уходит в совершенно невообразимую вечность, ведь оно использует символы и символические церемонии, и эти его основополагающие свойства впервые использовались еще иерофантами древней Индии и лишь затем были перенесены в Ассирию, Египет, Финикию, Персию и Грецию; и в этих символах в сжатом виде отражены великие мистические истины древнейших теософии и философии. Действительно, умеющий читать эти символы и верно понимать их значение обретает за счет этого наставления в истинной философии.

Все это говорится нами, конечно, не для того, чтобы принизить значение степеней символической ложи, во всех степенях которой древние символы переплетаются с современными, будучи приняты и переиначены для того, чтобы увести в сторону от истинного толкования кого угодно, кроме настоящих адептов. Если рассматривать масонство с этой точки зрения, оно предстает перед нами наследием седой древности, величайшим, древнейшим и достойнейшим из всех человеческих сообществ. Его так называемые традиции суть всего лишь символы и загадки, понятным языком говорящие с воистину посвященными адептами, понимающими, что они суть не изложение подтвержденных историческим данными фактов и сами по себе не исторические свидетельства реально происходивших когда-либо событий.

Ученик связан только обетами хранения тайны и молчания, и мужество и зрелость его подвергаются испытанию отдаленными отблесками и отзвуками древних посвятительных церемоний. Подмастерье удовлетворяется рудиментарными наставлениями, знакомыми любому школьнику. Но в обеих первых степенях посвященного окружают древнейшие символы священного Востока, которые протягивает ему мудрая Исида, не проронив ни слова, ни звука со своих сомкнутых каменных губ. Пески пустыни покрыли все тело таинственного сфинкса, оставив на поверхности одну лишь его голову, и она, величественная, как сами пирамиды, также не подает новопосвященному ни знака. Взору Мастера в таинствах раскрываются еще более величественные и многозначительные символы, скрывающие глубочайшие и древнейшие истины; но вместо верного их толкования он слышит лишь маловразумительное бормотание, в то время как понимай он истинный их смысл, он увидел бы в этих символах предзнаменование танталовых мук. Он стал Мастером для того, чтобы искать и обрести истинное Слово Мастера и затем идти с ним в заморские страны и получать там заработную плату Мастера. Однако с истинного пути его уводит в сторону слово-заменитель, не имеющее для него никакого смысла, хотя на деле в нем и содержится его вознаграждение за труды, в то время как он не подозревает об этом. Он не может найти поддержку и помощь нигде, кроме Англии и других стран, где говорят по-английски, а потому не понимает, почему считается, что наш Орден является вселенским. Он не может быть допущен в ложи в Дании, Норвегии или Швеции, далеко не всегда его принимают в ложах Канады, если там строго соблюдаются орденские законы. В действительности он не владеет Словом Мастера, с помощью которого становится возможным странствовать в заморских странах и получать повсюду заработную плату Мастера.

Мы слышали, часто слышали, до тошноты часто слышали, как нам снова и снова в тысячный раз повторяли, что степени Древнего и Принятого Шотландского Устава не выше степеней символической ложи и что они не являются частью истинного и древнего Вольного Каменщичества. А ведь они все-таки выше них, хотя бы потому, что в них не посвящают всех без разбора, и потому, что они не стремятся быть признаны и любимы всеми; они предлагают посвященному истинное и глубокое толкование символов степеней символической ложи. Они являются частью Вольного Каменщичества, если понимать под Вольным Каменщичеством посвящение в священные Мистерии. Если же этого посвящения под этим термином не понимать, то все Вольное Каменщичество с лихвой излагается в степени Ученика.

Если Древний и Принятый Шотландский Устав, Вольное Каменщичество Хередома, Розы и Креста и Святого Дома удовлетворяет требованиям посвященных в эти степени, этого уже вполне достаточно. Эти степени не предназначены для всех прочих; учение их не предназначено для того, чтобы широко публиковать его в книгах, а потом делать на их продаже большие деньги; в этом учении следует наставлять только избранных и только в святилищах. Не следует нам плакать о тех, кому вполне достаточно учения степеней символической ложи; и если мы, по нашему мнению, слишком медленно продвигаемся год за годом по символической лестнице степеней, нам опять же не следует плакать, утомляя и себя, и окружающих, по крайней мере, о том, что двери нашего Храма слишком свободно подвешены на своих петлях и что число наших собратьев растет с угрожающей быстротой, поскольку мы чрезмерно озабочены количеством членов Ордена и их вступительными взносами.

Масонство утверждает, что является путем к Свету. А Свет этот есть Истина. Насколько далеко продвигаемся мы к нему посредством символов голубой ложи?

Ни в одной из степеней символической ложи кандидата на наставляют в истинах физической науки. На Востоке кандидат видит литеру «G», и ему говорят, что она является первой буквой слова «геометрия», потом ему перечисляют семь вольных наук и искусств, известных в Средние века, а также пять архитектурных ордеров. Все наставление в геометрии состоит для него в рассматривании графического изображения 47-й проблемы Евклида без какого-либо устного разъяснения.

Кроме истин физической науки, его должны наставлять также в истинах нравственных, интеллектуальных, политических и религиозных.

Масонство символической ложи подразумевает наставление кандидата в некоторых лежащих на поверхности положениях нравственной Истины, хорошо знакомой всем людям и во все времена. И более ничего. Оно ограничивает свое учение лишь самым необходимым для того, чтобы связывать воедино всех многочисленных членов широко распространенного Ордена. Во все времена в Малых Мистериях и не требовалось более ничего. Четыре их основополагающие добродетели суть осмотрительность, отвага, умеренность и справедливость. Посвященный всякого тайного ордена должен быть осмотрителен, дабы даже случайно не разгласить никакие его тайны профану, скрывать сам факт своего членства в этом ордене, даже сам факт существования этого ордена в природе. Он должен быть отважен, чтобы неизменно противостоять всем и всяческим попыткам вырвать у него силой или обманом доверенные ему тайны и таинства, а также выполнять все то, чего может потребовать от него его орден. Он должен быть умерен во всем, потому что пьяница не способен хранить тайну и должным образом исполнять все доверенное ему. Он должен быть справедлив к своим ближним и никогда не творить им зла во имя чего бы то ни было, дабы не разрушать единство и гармонию. Меж работниками должна царить гармония, ибо без нее не может существовать никакое тайное общество. Орденские узы суть братская любовь, взаимное вспомоществование и Истина, и они являются общими для всех людских сообществ. Как ни жаль, еще со времен Иакова и Исава слово «брат», пусть и употребляется повсеместно, мало что значит для употребляющих его.

Посему нравственные уроки, преподаваемые в этих степенях, достаточны для выполнения их задач, но не более того. Братья обязуются встречаться на уровне, действовать, трудиться, руководствуясь отвесом, и расставаться на наугольнике. Они должны во всем следовать законам справедливости и праведности. Без этого между ними не могло бы существовать никаких связующих уз, лишь за счет которых достигаются цели Ордена. Но что это за цели, им не сообщают. Это знание для них не предназначено.

Здесь мы не встречаем упоминаний ни о великодушии, ни о жертвенности, ни о терпимости. Хирам – не апостол этих добродетелей. Он не идет в Крестовый поход против заблуждений, суеверий, предубеждений, нетерпимости, злобы и подлости. Он предстает просто образом истинного посвященного, предпочитающего умереть, нежели разгласить доверенные ему тайны организации, в которую он посвящен. Ученик связан только обязательством хранить тайну; Подмастерье – подчиняться вышестоящим братьям, быть у них на побегушках, не предавать свою ложу и не обращаться плохо со своими ближними. Мастер же обязан хранить секрет Мастера, помогать своим собратьям и поддерживать их, уважать добродетель их близких, не говорить о них плохо, не посягать на их жизнь и здоровье, кроме явных случаев самозащиты. Во всем этом мы видим не великую и древнюю систему нравственных уроков, но лишь обязательства взаимного долга всякого нормального человеческого сообщества, в особенности тайной организации, принадлежать к которой было в свое время опасно и главные долговременные цели которой не были известны основной массе членов.

Сравните нравственные уроки степеней символической ложи с… не скажем «с Нагорной проповедью», но, скорее, с Книгой Притч Соломоновых, с учениями Сократа, Конфуция, Заратустры, Сенеки или Магомета, и такое сравнение наверняка убедит всякого разумного человека в том, что Вольное Каменщичество уровня, отвеса и наугольника не есть нравственная система и даже не краткое в нее введение. Зенд-Авеста, книги древнего Китая и даже Коран в том, что относится к области нравственных уроков, по сравнению со степенями символической ложи – все равно что речи Цицерона и диалоги Платона по сравнению с первым лепетом младенца.

О политических истинах в степенях символической ложи Древнего Английского Устава не говорится вообще ничего. В его наставлениях ничего не говорится ни о свободном правлении, ни о правах человека, ни о правах народа, ни о свободах мысли, совести и слова. Напротив, от кандидата требуют неукоснительного соблюдения законов парламента, верховной законодательной власти, изменившей в свое время закон о престолонаследии в пользу Ганноверской династии и в ущерб королевскому дому Стюартов, а также неучастия ни в каких заговорах, направленных против государства и существующих в нем порядков. В ритуале не содержится ничего оскорбительного для Папы, короля, любого инквизитора и иезуита. Все символы, имевшие политическое значение в прошлом и ныне обладающие им в Шотландском Уставе, здесь подверглись неверному перетолкованию и ныне вообще не могут толковаться в политическом контексте.

Масонство высших степеней наставляет посвященных в великих истинах интеллектуального развития; но к этому призыву, даже в его рудиментарной, базовой форме, масонство символических степеней также остается совершенно глухо. Его церемониал якобы наставляет в идее телесного воскресения, но не более того. Подобно тому, как великие политические истины, вроде свободы как необходимого условия жизни всякого человека, свободного правления, свобод слова и совести, нельзя свободно проповедовать всем без разбора как цель Ордена, разве только предварительно взяв с посвященных клятву хранить их в нерушимой тайне и способствовать их претворению в жизнь, – просто нет необходимости наставлять всех членов Ордена без разбора в великих философских истинах.

Все религиозные и политические истины, в которых наставляют посвященного в этих степенях, укладываются в один вопрос и один ответ: «На кого уповаешь ты? – На Бога». Необходимо было, чтобы кандидат подтвердил свою веру в Бога, потому что в противном случае приносимое им торжественное обязательство было бы для него не более свято, чем просто случайно оброненное слово. Для Ордена не было нужно более ничего. Поэтому и наставления степени Ученика не содержат в себе никаких рассуждений о природе Бога или человека, а также кандидата не спрашивали о том, что он думает об этих материях. Достаточно было, чтобы он подтвердил свою веру в некоего Бога, Который определенно покарает его за преступление клятвы; и даже если этот его Бог просто является ужасным порождением его собственного воображения, в действительности отвратительным и гротескным идолом, масонство символических степеней это не интересует, и оно ничему не учит кандидата в этой области.

Если бы в Малые Мистерии были посвящены все люди Земли без разбора и некая, количественно совершенно любая, группа людей, ничего не знающая, кроме них, постоянно и уверенно возвеличивала бы их, утверждая, что посредством этого посвящения им открылись поразительные чудеса, некая целостная система истинной и совершенной нравственности, и что более не существует никаких более высоких и более глубоких истин и никакого дальнейшего посвящения; если бы вследствие этих безответственных их заявлений основная масса людей стали бы смотреть на них как на иерофантов высшего посвящения; если бы эти «избранные» начали выдумывать примитивные и глупые толкования мистериальных символов, в понимании коих они привыкли спотыкаться; если бы они таким образом увели свою «паству» в сторону от пути познания Истины и приучили бы ее к невнятному бормотанию профанов, – истинные адепты лишь улыбались бы, глядя на сошедшие с верного пути обманутые массы, и следили бы за тем, как слепые поводыри слепых устремляются вперед к обрыву в ореоле своей ложной славы. Ведь все это добавило бы не больше славы малым Мистериям и не отняло бы ее более у Великих Мистерий, чем заключение Галилея в темницу заставило Солнце вращаться вокруг недвижимой Земли. Всякий высокоразвитый разумный человек, посвященный Малых Мистерий, ничего не подозревающий, однако, о существовании Великих Мистерий, все равно узнает то, лишь приуготовлением к чему является посвящение в первые; он непременно осознает, что существует некое иное посвящение, в котором верно истолковываются символы Малых Мистерий и излагаются истинные цели всего посвящения.

Как может не заметить всякий разумный человек, что степени символической ложи являются лишь приготовительными, предназначенными для того, чтобы объединить, включить в единое сообщество и заинтересовать, выстроить в стройные шеренги и колонны великое воинство Вольных Каменщиков во имя целей, до поры скрываемых от прошедшей лишь первое посвящение массы? Эти степени являются лишь Малыми Мистериями, чьи символы используются для сокрытия Истины. Разумные люди знают, видят и понимают это, а потому и стремятся к посвящению в высшие степени, которые, в принципе, ничего в себе не содержат, не обладают никаким сокровенным знанием и не известны нигде за пределами этой страны.

Книги брата Оливера и других исследователей, подобных ему, составлены практически исключительно из того, в чем не наставляет масонство символических степеней; глупо было бы восхвалять и вообще оценивать тот или иной устав не по тому, в чем он наставляет посвященного, а по тому, что он по своей воле может узнать из книг, открытых как для него, так и для любого профана. И еще глупее, если только это вообще возможно, было бы обращать его внимание на литературу, слабо или вообще никак не связанную со степенями символической ложи, потому что в таком случае он с тем же успехом мог бы читать вообще все, что ему только угодно.

Конечно, ничего уже не поделать с теми, кто буквально воспринимает легенду о Хираме и возведении, разрушении и восстановлении Иерусалимского Храма. В Мистериях тех, кто неверно истолковывал и понимал символы и аллегории, оставляли почивать на лаврах собственных заблуждений.

О существовании шотландского масонства до 1717 г. не знал практически никто, поскольку цели его были противозаконны, с точки зрения английских и шотландских властей. Во Францию его привезли сторонники Претендента, чтобы использовать его там как средство достижения все той же цели – объединения сторонников дома Стюартов и обеспечения их сотрудничества с теми, кто в годы правления Анны и Георга I вступали в общества заговорщиков, стремившихся вернуть престол династии Стюартов. И снова эти цели излагались в высших степенях, как уже существовавших, так и вновь создававшихся во Франции. Английское масонство, учрежденное после смерти королевы Анны, было порождением сторонников Ганноверского царствующего дома, чему наглядным свидетельством является формулировка торжественного обязательства Мастера, в частности, гласящее, что посвящаемый будет подчиняться верховной законодательной власти, то есть английскому парламенту, изменившему закон о престолонаследии, – а ведь подобное утверждение никогда не включалось в торжественные обязательства шотландского масонства. Этим можно объяснить и резкий численный рост вновь образованного сообщества и возникновение в течение всего пары лет более чем пятидесяти лож в одном только Лондоне.

Определенно сначала в Ордене использовались древние символы и церемонии, напоминавшие посвящение в древние Мистерии, дабы скрыть истинные его цели и средства их достижения; а символические кары за разглашение тайн и таинств определенно являются отзвуками страшной необходимости действительно хранить совершенное молчание обо всем творившемся в стенах ложи, поскольку раскрытие сущности ее работ угрожало бы обвинением в государственной измене и уничтожением организации как таковой.

Когда не осталось никаких надежд на реставрацию династии Стюартов, высшие градусы, ставшие к тому времени составной частью шотландского масонства, были перевезены обратно в Англию приверженцами системы Лоренса Дермотта, о чьих политических воззрениях нам ничего не известно; с крушением надежды на политический успех изменились и цели масонского Ордена. Под влиянием возникших – одни раньше, другие позже – высших степеней вся орденская система подверглась кардинальным изменениям, став скорее философской, чем политической, и, конечно, анти-папистской, ибо Рим всегда выступал в роли беспощадного гонителя науки и философии. Английское же масонство оставалось неизменным. С подозрением относясь к высшим градусам, оно отказывалось признавать их истинно масонскими или вступать с ними в масонские связи, впрочем, как и с организациями степени Царственного Свода Дермотта, выделившимися из лож Царственного Свода Еноха. Английское масонство снова и снова изменяло свои наставления и ритуальные формулы; однако никакой ясной и определенной цели у него после крушения надежды на реставрацию династии Стюартов уже не было. Шотландское масонство же, напротив, продолжало свою извечную борьбу со светской и религиозной тиранией, став истинным апостолом свободы мысли, слова и совести.

Мы не нуждаемся в твоем согласии с этими нашими заключениями. Мы просто излагаем их тебе, чтобы направить в определенную сторону твой самостоятельный поиск, который приведет тебя к необходимости принять решение – тоже самостоятельно. Что мы со всей определенностью утверждаем, так это что, далеко не содержа в себе всего Вольного Каменщичества, степени символической ложи, по крайней мере, в Англии и Соединенных Штатах, лишь скрывает Свет от посвященного, что на заре своего существования они были лишь средством создания организации, а в наше время являются лишь приуготовительной ступенью, предлагающей лишь рудиментарные знания. Степень Совершенства называется так потому, что она венчает и совершенствует степень Мастера.

 

19 градус

Масонство во все времена обладало религиозной верой. Оно наставляет своих посвященных в том, что полагает истиной, относительно природы и свойств Бога как любящего и милосердного Отца всего рода людского, как Верховного и Совершенного Разума, а никак не огромного искаженного образа обычного человека, только спроецированного на облака. Оно не более мирится с ложными представлениями о Боге, принимая их за само божество, чем с Его образами, вырезанными из камня или дерева. Дабы с полным правом наставлять в бессмертии души, веруя в него, оно должно, в силу необходимости, обладать некими не совсем ложными представлениями о природе души, в противном случае вся вера в это была бы лишь пустыми словами и лишенными внутреннего содержания ритуальными формулами.

Будь это не так, будь необходимо лишь верить в Нечто вечное и всемогущее и бояться его, и почитать под именем Бога, масонство с легкостью и мгновенно обратилось бы снова в язычество, принимая в свои ряды кровожадных почитателей Ваала и Молоха, соглашаясь вновь украсить свои алтари изображением виселицы и сделать палача своим священником. Ибо все религиозные таинства во все времена были таинствами крови, а никакое религиозное служение было немыслимо без жертвоприношения.

«Милосердие» и «братская любовь» суть два понятия, охватывающие всю политическую и религиозную веру франкмасонства во всей ее полноте. Закон милосердия не мог быть введен в обиход, братская любовь не могла проистечь от жестокого и кровожадного божества. Они суть изъявления Божественной воли потому, что они одной природы с Самим Богом. Жестокий бог вооружает жестокость и злобу людские своей божественной властью, тем самым оправдывая их. Идолопоклонничество есть всего лишь поклонение одностороннему деспотизму; цари мира сего, даже главы республиканских правительств, создаются народами по образу и подобию богов, которым эти народы поклоняются. Жестокий и мстительный бог позволяет проповедовать в своих храмах кровавую месть и прочие варварства самовластительных правителей. Но стоит людям лишь начать принимать понятие справедливого Бога, милосердие и братскую любовь станут проповедовать в Его Храмах Его истинные служители, и над народом воцарятся милосердные цари и великодушные избранные правители. Верования формируют общественное мнение; общественное мнение освящает государственную власть. Божественное право Тюдоров отлично отвечало запросам бога хвалитв и костра, поголовное уничтожение ацтеков и перуанцев, Варфоломеевская ночь, правление Альбы в Нидерландах, истребление альбигойцев и ковенантеров – запросам бога доминиканцев и Пия V; убийство Сервета – потребностям бога Кальвина; повешенье квакеров – требованиям бога пуритан. Бог есть народные представления о Боге; поэтому верным является утверждение, что по мере развития человека совершенствуется и Бог, по мере того, как совершенствуется человечество, Бог обретает все большее величие и становится все возвышеннее. А затем образ Бога, созданный человечеством для себя, начинает, в свою очередь, влиять на подлунный мир. Божественный идеальный образ – это зеркало, отражающее лучи человеческой мысли, озаряющие жизнь человечества. Это отражение идеального мира становится светом мира реального; привычки и обычаи народов формируются в соответствии с верой, а политические принципы формируются в соответствии с привычками и обычаями народов.

Все степени посвящения, с полным правом называющиеся таковыми, являются ступенями мистической лестницы, по которой все мы восходим к постижению Истинного Слова, к познанию Бога и Природы – Его Откровения. Посему все они суть символические наставления и толкования политических, философских и религиозных знаний. Будь это не так, они были бы лишь пустыми и ничего не значащими церемониями. Масонство должно наставлять в Истине – или исчезнуть. Оно живет лишь тем, что наставляет в Истине. Бесконечный Бог открывается нам лишь в конечных Своих проявлениях; познанное ведет нас через разумные и закономерные необходимые гипотезы к прозрению доселе непознанного; мудрость Господня, начало и конец всего сущего, первопринцип всего существующего вечно, состоит в духе милосердия и братской любви. Ею была сотворена Вселенная, она ее предержит и хранит, и она же уничтожает, чтобы заново воссоздать. Лишь ей одной наши души обязаны своим бессмертием, и повсеместно, в масонстве ли, в политической ли науке, в религии, все противное этому духу и этой всевышней мудрости ложно.

 

21 градус

ИСТОРИЯ СУДОВ ФЕМЫ

(Из «Истории Германии» Кольрауша)

Перед тем, как завершить наше описание состояния юриспруденции в Средние века, нам следует подвергнуть рассмотрению один из самых примечательных институтов, а именно Vehm– или Fehmgericht, суды Фемы, тайный исполнительный трибунал, образовавшийся в Вестфалии и отлично отражавший дух того времени. Однако для того, чтобы составить полную картину периода, нам необходимо кратко описать и приблизительно очертить границы данного отрезка времени.

Власть принцев и дворян в Вестфалии была основана на Gogerichte, или территориальном праве маркграфств. Также сохранялся древний институт графского трибунала, хотя он в значительной мере утратил свою былую роль верховного светского суда. Только высшее дворянство и члены семейств, составлявших в древности класс свободных землевладельцев, и ныне сохранявших свою свободу от лена и не ставших вассалами местного правителя, имели право избираться в Schöffen, то есть заседатели этого трибунала, в таком случае именуясь Freischöffen, то есть свободными заседателями и судьями, а сам суд назывался «свободным судом» или «трибуналом».

Опять же, поскольку права свободных трибуналов были присоединены к древним правам графских судов, точно так же права всякого Stuhlherr (судейского) были неразрывно связаны с правами Freistuhl, то есть свободного суда. Термин Stuhlherr применялся ко всякому принцу, дворянину и рыцарю, в качестве председателя суда обладавшему властью, не ограничивавшейся императором. Stuhlherr назначался именно для ведения судопроизводства. Для этого он назначал Freigraf, «свободного графа», которого император или герцог облекал соответствующими полномочиями, а после падения Генриха Льва это делал архиепископ Кельнский, унаследовавший власть над герцогством Вестфальским. Фрайграфы обладали всеми правами штульхерров как председатели судов, но фрайшёффен не были слугами судей, но напротив, воплощали древние должности присяжных; фрайграф же лишь считался старшим из них и ответственным за соблюдение порядка в зале суда. Все присутствующие в зале суда фрайшёффен обладали правом вынесения приговора; судебная коллегия не могла состоять менее чем из семерых членов, и в случае если их было чересчур много для того, чтобы каждый принял непосредственное участие в обсуждении дела, прочие (кроме семерых) составляли публику, в более поздние времена, в период расцвета этих судов, достигавшую нескольких сотен и даже тысяч человек. Кроме того, у каждого фрайграфа были сотрудники-канцеляристы, называвшиеся Fronboten, которые осуществляли делопроизводство в зале суда, но не принимали участия в вынесении решения.

Главный фрайштул, или трибунал, располагался в Дортмунде. Это был свободный город в пределах империи, не признававший над собой власти никакого штульхерра (судебного главы), скорее всего, в силу чрезвычайной древности и высочайшего авторитета этого трибунала, а также особых привилегий, полученных в свое время из рук самого Карла Великого. Именно в Дортмунде ежегодно собирались на Генеральный Великий Капитул все фрайграфы, где они утверждали Weisthümer, то есть свод основополагающих законов, проверяли на законность решения местных свободных судов, утверждали или отменяли их приговоры по подаче апелляции на них.

Поскольку эти суды происходили от древнейших графских судов, ясно, что их юрисдикция простиралась на область обычных споров местного характера, которые в наше время принято называть гражданскими делами, а также на дела уголовного характера, подразумевающие явные и доказанные преступления. Эта вторая сфера, неимоверно важная в те времена, приобрела еще большее значение с течением времени, придавая им еще больше полномочий для борьбы со вседовлеющим духом варварства, царившим во всех землях и во всех общественных классах, побуждая их к совершению страшнейших преступлений против человеческих жизни, собственности и достоинства. И поскольку они судили именем императора и решали вопросы жизни и смерти, они полагали, что имеют право распространять свою власть и за пределы Вестфалии, поскольку нигде более в империи не было такого авторитетного судилища, в котором могли бы искать защиты жители других графств и герцогств. И действительно, этот трибунал пользовался таким влиянием, что вскоре никакие споры, никакие даже чисто гражданские дела не проходили мимо него, поскольку он выносил решение по ним всем, если ответчик отказывался отдать должное истцу, – ведь в таком случае судить его приходилось по святости общепринятого закона.

Таким образом, в XIV – XV вв. власть Freigerichte распространилась во всех германских землях, даже в Пруссии и Ливонии, и все жалобы и иски, даже из самых отдаленных концов страны, должны были представляться в верховный трибунал в Вестфалии, и именно на территорию Вестфалии (согласно судейской фразеологии называвшуюся «красной землей») должны были прибыть истцы и ответчики. За пределами Вестфалии такой фрайштул быть учрежден не мог, и когда император Венцислав попытался создать такой суд в Богемии, все фрайграфы в один голос заявили, что всякий принявший участие в заседании этого трибунала подлежит смертной казни. Судьями трибунала изначально, таким образом, могли стать только вестфальцы и только свободнорожденные потомки древних родов фрайшёффен, или штульфрайен. Однако с XIII в. в члены суда стали принимать других свободнорожденных, нравственно безупречных и высокородных людей, и когда власть этих судов распространилась далеко за пределы Вестфалии, практически любой свободнорожденный немец мог стать фрайшёффе; принцы, графы, рыцари и простые горожане почитали за высокую честь это звание и стремились получить его вместе с привилегиями и властью, даруемыми этим титулом. Фрайшёффе мог подвергаться преследованию только свободным судом, и его слово, а тем более – его клятва обладали огромным весом. Но отбор свободных судей проводился крайне строго и осторожно; кандидат на это звание должен был доказать, что он свободнорожден, высокороден, не подозревается ни в каких преступлениях или проступках, пользуется всеми соответствующими правами; кроме того, за него должны были поручиться двое ранее избранных свободных судей. Прием в свободные судьи проводился только в Вестфалии. Даже сам император мог наделять званием свободного судьи только на «красной земле», в верховном трибунале. Меж судьями были приняты опознавательные знаки и особые приветствия, несомненно, очень древнего происхождения, наделявшие их, вместе со знанием всех тонкостей законодательства, правом называться посвященными, а всякий вновь приобретший звание фрайшёффе верховного трибунала именовался постигшим мудрость; без этого посвящения не мог пользоваться всеми правами свободного судьи даже император, и в 1429 г. император Сигизмунд был со всею торжественностью принят в число посвященных в дортмундском фрайштуле. Таким образом, мы с полным правом можем считать эти вестфальские суды в период их расцвета и полновластия, когда практически все принцы, дворяне и рыцари были посвящены в звание фрайшёффен, высшей и абсолютной судебной инстанцией, распространившей свою власть на всю Германию и, когда все прочие суды утратили всякую власть, являвшуюся единственным препятствием на пути всестороннего развития грубых и преступных нравов. Всех членов свободного суда объединяла торжественная клятва, освобождавшая их даже от обязательства раскрывать тайны суда Фемы на исповеди; также в члены суда не принималось духовенство.

Изначально непосвященные обвиняемые и обвинители представали сначала не перед самим тайным судилищем, а перед древним местным гражданским судом присяжных (Echte Ding), но такой суд состоял из тех же самых людей, кто являлся также членами тайного судилища; единственное отличие между этими судами состояло только в более мягких формах гражданского суда и праве кого угодно присутствовать на его заседаниях. Однако если обвиняемый не являлся на заседание гражданского суда, ему приходилось предстать перед тайным, или закрытым, судом, где имели право присутствовать только посвященные, а всякого непосвященного, обманом или силой пытавшегося проникнуть на закрытое собрание, немедленно вешали. Само понятие «тайный» здесь имеет значение «закрытый», а отнюдь не подразумевает всех этих мистических страшилок, о которых столь много говорят как об ужасах, прячущихся от дневного света.

Примечательно также, что трибуналы эти собирались по ночам в лесах, пещерах и подземных гротах, хотя позднее, в период упадка этих судов, они могли также выбирать для своих собраний уединенные строения. Изначально традиционным местом собрания судей был графский двор, обычно в замке, стоящем на холме или на открытой со всех сторон равнине, чтобы можно было окинуть взором все окрестные земли и вместе с тем чувствовать себя вполне комфортно в тени липовых ветвей, прячущих от палящего солнца. Фрайграф всходил на престол верховного судьи и усаживался там; перед ним лежал меч, символ высшего правосудия, чья рукоять также воплощала крест Христов, а рядом с ним – wyd, или шнур, символ права казнить и миловать. Граф открывал и закрывал сессию суда, проводя перекличку фрайшёффен и отводя каждому из них то или иное место. Судьи должны были присутствовать в суде без оружия и с непокрытыми головами. После объявления сессии суда открытой граф трижды призывал собравшихся к миру и порядку. С этого момента все происходило при полной тишине; никто из присутствующих не мог переговариваться с соседом, вступать в споры и пререкания, потому что таким образом он вступил бы в противоречие с провозглашенным в суде миром. Ответчик представал перед судьями также без оружия и в сопровождении двоих поручителей, или бейлифов, если таковые у него были. Граф зачитывал ему выдвинутое против него обвинение, и если тот соглашался принести на кресте (рукояти меча) так называемую «очистительную клятву», его освобождали. «Пусть возьмет Kreuzpfennig (крестовый грош), – гласит старинное руководство по судопроизводству, – бросит его к ногам судей, повернется и идет своей дорогой. И всякий напавший на него, или даже просто прикоснувшийся к нему, да будет всем известно, тем самым нарушит установленный королем мир». Так осуществлялось судопроизводство в суде фрайшёффен, пользовавшихся особыми правами и считавшимися высшими защитниками Истины и чести. Позднее эта простейшая и прямая модель судопроизводства подверглась существенным изменениям, о чем позволяют судить другие старинные кодексы, гласящие, что истец имел право выступить и оспорить очистительную клятву ответчика, привлекая для этого троих свидетелей, против которых ответчик имел право выставить шестерых своих свидетелей; в таком случае истец выставлял четырнадцать свидетелей, на что ответчик мог ответить призванием двадцати одного свидетеля, и это свидетельство считалось наивысшим. В случае если ответчик признавал свою вину, или если истец убеждал суд в его виновности при помощи улик и свидетелей, фрайшёффен выносили решение. Если они приговаривали обвиняемого к смерти, его казнили немедленно повешением на ближайшем дереве; меньшими наказаниями были изгнание и штраф.

Однако в случае если обвиняемый после трех уведомлений не являлся в суд, в разумные сроки не представляя уважительных на это причин, его автоматически считали признавшим вину и выказавшим неуважение к суду и презрение к миру, а посему не заслуживающим ни того, ни другого, и суд выносил ему смертный приговор – фему, почему эти суды и стали называться судами Фемы.

Судебный приговор был суров: «Поскольку N. был ныне обвинен, подвергнут следствию и осужден предо мною, был за свои преступления призван предстать передо мною, но столь закоренел в скверне своей, что отказался почтить честный суд и презрел высокий трибунал Священной Империи, сим я осуждаю (ich verfeme) его своими и императорскими силой и властью, согласно законам справедливости и требованиям Königsbann (королевского уложения). Нарекаю его изгнанником, объявляю вне закона, лишаю прав на мир, справедливость и свободу, коими владел он с момента крещения своего; отныне я лишаю его покровительства четырех стихий, созданных Творцом для нашего утешения и вспомоществования; объявляю его лишенным мира, закона, чести и безопасности; объявляю его осужденным и проклятым, дабы всякий встретивший его имел право поступать с ним как со всяким преступником, пребывающим вне закона и защиты. Отныне да будет он известен как человек недостойный и бесчестный, не имеющий права на защиту закона и на справедливость, да не имеет он права на свободное пребывание и даже вхождение ни в один из городов или замков, за исключением святых мест. Сим проклинаю плоть его и кровь его; да не обретет тело его погребения, но да будет прах его развеян по ветру, и да поглотят его вороны и иные хищные птицы. Приговариваю горло его к петле, тело его – к растерзанию птицами и зверями, хищниками земными, небесными и водными; душу же его вручаю дражайшему Господу Богу нашему, ежели будет Ему угодно принять ее».

Согласно обычаю, граф должен был выбросить лежавшую перед ним веревку за пределы двора суда и трижды произнести вышеприведенный приговор, а после каждого раза все судьи плевали на землю, как делалось и во время настоящей казни. После этого имя приговоренного вносилось в особую «Книгу Крови», и граф завершал разбирательство следующими словами: «Повелеваю всем королям, принцам, владетельным господам, рыцарям и помещикам, всем свободным графам и всем свободным гражданам, истинным свободным судьям и всем подданным Священной Империи всеми силами своими поспешествовать исполнению приговора сему изгнаннику и преступнику, справедливо вынесенного сим тайным трибуналом Священной Империи. И да не удержит вас и их ничто от его должного исполнения, ни любовь, ни привязанность, ни родственные, ни дружеские узы, и ничто иное в сем мире».

С этого момента осужденный официально считался приговоренным к смерти, исполнение какового приговора лишь откладывалось на неопределенное время. Всякий укрывший и даже просто предупредивший о близящемся наказании также представал перед трибуналом фрайграфа. Члены суда были связаны страшной клятвой и под угрозой смертной казни должны были хранить в тайне вынесение кому бы то ни было приговора, то есть сообщать о нем кому-либо, кроме посвященных, и даже если осужденный приходился им братом или отцом, они не имели права сообщать ему о приговоре. Также всякий знающий о вынесении приговора по своему долгу, обязан был способствовать скорейшему приведению его в исполнение. Обычно истцу выдавали подписанное фрайграфом и семерыми судьями особое письмо, дающее ему право преследовать осужденного судом ответчика; для подтверждения приговора на месте достаточно было клятвы троих фрайшёффен. Где бы ни был обнаружен осужденный (verfemte) – дома ли, на улице, в лесу или в чистом поле, – его хватали и вешали на ближайшем дереве или столбе. В знак того, что он был умерщвлен во исполнение приговора Священной Фемы, а не разбойниками с большой дороги, на трупе оставляли всю одежду, а рядом с ним – все, что было при нем, и также рядом с ним втыкали в землю нож. Также судьи Священной Фемы обладали правом вешать без суда и следствия всякого преступника, застигнутого на месте преступления, при условии, что, верные законам чести, они ничего не возьмут из законно или незаконно принадлежавшего ему и воткнут в землю рядом с телом нож.

Просто поражаешься, стоит только подумать об этой огромной и страшной власти союза фрайшёффен, и одновременно понимаешь, почему самые удивительные традиции Vehmgericht, этого тайного трибунала, его ночных собраний, его необычных обрядов, посвятительных и судебных церемоний, способы осуждения и приведения приговора в исполнение передавались только из уст в уста и хранились в строжайшей тайне, коль скоро так поражает воображение простое и сухое изложение их исторической подоплеки. Только представьте себе сообщество, состоявшее из нескольких тысяч людей, рассеянных по всей Германии, принадлежавших как к богатейшим, так и к беднейшим слоям населения (ибо нам известны случаи, когда фрайграф наделял высоким звание судей простолюдинов, мастеровых и торговцев, в то время как иногда даже самые состоятельные и высокородные принцы и рыцари не почитались достойными помогать в судопроизводстве), узнававших друг друга по тайным знакам, связанных страшной торжественной клятвой оказывать друг другу вспомоществование, судивших и каравших именем императора и имперской же властью, добиравшихся до преступника даже спустя много лет после совершения им преступления, где бы ни затаился и не укрылся он, наконец, людей, неподотчетных никому в своих действиях, если только воткнутый в землю нож свидетельствовал о том, что они поступают по закону… Была ли в то время более высокая власть, могшая карать всякого преступника и тем самым обеспечивать мир, справедливость и спокойствие во всей империи? Принц или рыцарь, с легкостью избегавший осуждения имперским судом, укрывшись за неприступными стенами своего замка, презиравший даже власть императора, дрожал в ночной тиши, стоило ему лишь услышать у ворот голоса фрайшёффен, понимая, что фрайграф призывает его на malplatz, на судебный двор, под липу, или на пустынный берег реки, прорезающей вестфальскую долину, «красную землю». То, что фрайграфы не превышали и так огромную свою власть и не использовали ее для притеснения простолюдинов, будь то на деле или лишь в воображении перепуганных современников с не совсем чистой совестью, засвидетельствовано многочисленными историческим источниками, ведь согласно им, судьи хватали и казнили многих принцев, рыцарей и состоятельных граждан того времени.

Такая власть, дарованная человеку без подкрепления ответственностью и открытостью, конечно, не могла вечно существовать без нарушений и злоупотреблений. Развитие и широчайшее распространение этого сообщества со временем неизбежно привели к тому, что в члены судов принимали иногда и недостойных людей, которые использовали дарованную им власть для удовлетворения своих порывов к мести и прочих низменных страстей. В конце XV в. то в одной, то в другой земле империи начали стихийно возникать движения протеста против судов фрайграфов, особенно со стороны духовенства; против них стал работать весь дух современного общественного устройства, и именно это, а не отдельные случаи оспаривания их решений, привели суды Фемы к упадку. Усиливалась и упрочивалась власть помещиков и прочих землевладельцев, и они уже не хотели мириться с тем, что их подданных и арендаторов судит посторонний, пусть и изначально всеимперский, суд. Начали возникать союзы принцев, дворян, рыцарей и городов, противодействовавшие вестфальским судьям; а с введением в обиход нового законодательства о мире во всей империи, нового уголовного уложения и новой имперской судебной палаты, учредившей повсеместно собственные уголовные суды, с расширением изучения юриспруденции как науки, в противовес заучиванию древних законов, когда снизилось общее количество преступлений, совершенных против общественного мира и порядка и против законных властей, – тайные трибуналы сами постепенно утратили свою власть без всякого запрета свыше, поэтому практически невозможно определить время как первых, так и последних подобных судов.

В XVI в. сообщество свободных судей еще боролось за свои былые права и привилегии; в XVII в. эта борьба также продолжалась, пусть уже и гораздо слабее и только в самой Вестфалии. В XVIII в. у него уже оставались лишь крошечные рудименты былого могущества, руины былой славы, однако опознавательные знаки и приветствия судей еще имели некоторое хождение среди вестфальских крестьян и горожан. В Гемене и Мюнстере последние суды Фемы были запрещены лишь в 1811 г. по новому французскому закону, но и в наши дни немногие крестьяне, принесшие торжественную клятву фрайшёффен, ежегодно собираются по ночам на заседания фрайштула, и до сих пор невозможно узнать у них суть приносимого ими обязательства. Основные их опознавательные знаки зашифрованы буквами «S. S. G. G.», что означает «stock» (палка), «stein» (камень), «gras» (трава) и «grein» (слезы), однако тайный смысл этих слов применительно к Vehmgericht нам не известен.

 

23 градус

В Греции всякий пришедший на торжественное жертвоприношение сперва должен был пройти церемонию водного очищения. Для этого у дверей каждого храма помещали сосуд с освященной водой. Освящалась же вода посредством погружения в нее факела, зажженного от храмового алтарного огня. Иногда этот же факел использовался для окропления освященной водой всех входящих в храм.

Вот что пишет Еврипид:

Схолиаст замечает, что факел использовался потому, что лишь его пламя считалось обладающим очистительной силой. Иногда вместо факелов использовали лавровую ветвь, о чем свидетельствует, например, Плиний. Созомен, описывая, как Валентиниан входил в храм вслед за Юлианом, сообщает, что перед тем, как им было дозволено войти, жрец «thallŏus tinas diabrŏchŏus katĕchŏn, nŏmō Hĕllēnikō pĕriĕrrainĕ», то есть «взял в руки некие ветви, с которых капала вода, и окропил их по греческому обычаю». Вместо лавровых иногда использовались оливковые ветви, как, например, пишет Вергилий:

Обычай обходить нечто подвергающееся освящению вокруг, описанный здесь, встречается практически во всех освятительных обрядах, так что практически все описывающие различные варианты этого обряда слова имеют приставку «περί» – «вокруг» : pĕrirrainein, pĕrimattĕsthai, pĕrithĕiŏun, pĕragnizĕin, то есть «окроплять вокруг, очищать вокруг, кадить вокруг, омывать вокруг». Латинское слово lustrare, означающее «очищать», или «искупать», поэтому постепенно также приобрело значение какого-либо действия, совершаемого вокруг чего-либо или повсюду вокруг некоего объекта. В таком значении им пользуется тот же Вергилий:

Спандан пишет, что перед тем, как принести жертву древним небесным богам, человек обязан был полностью вымыться, а если это было невозможно, по крайней мере, вымыть руки, но для поклонявшихся подземным богам достаточно было перед священной церемонией пройти лишь легкое окропление водой. В некоторых случаях нужно было вымыть как руки, так и ноги, откуда пошли поговорки «aniptŏis chěrsin» (с немытыми руками) и «aniptŏis pŏsin» (с немытыми ногами), встречающиеся также в латыни (соответственно, «illotis manibus» и «illotis pedibus») и использовавшиеся для описания человека, поспешно, без должной подготовки и не разобравшись предпринимающего что-либо или приступающего к какому-либо серьезному делу. Порфирий пишет, что в храмах существовало нерушимое правило, согласно которому никто не имел права пройти дальше pěrirrantērion, не омыв рук; и пренебрежение этой церемонией считалось таким серьезным проступком, что, как повествует Тимархид, некто Астерий был поражен громом, потому что приблизился к алтарю Зевса, не омыв предварительно рук. Этот обычай характеризовал не только торжественные жертвоприношения, но даже и самые малозначительные из религиозных действий. Гектор говорит, что не осмелился приносить великую жертву Зевсу, не омывшись:

Телемах, как гласит гомерова «Одиссея», также омывал руки, прежде чем принести жертву Зевсу. Делалось это потому, что таким образом, как полагали древние, они очищались от скверны; отсюда явно следует, что пред ликами богов не могло предстать ничто нечистое. По этой же причине они иногда стирали перед жертвоприношениями одежду, как, например, согласно Гомеру, делала Пенелопа. Для ритуальных омовений использовалась прозрачная чистая вода без осадка и ила, обычно бравшаяся из рек и ручьев, но не из прудов и озер со стоячей водой. Обычно выбирался самый чистый ручей в округе, пусть и наиболее удаленный от дома и храма. Об использовании чистой воды – recens aqua – пишет и Вергилий:

Этот обычай соблюдался и в других странах. Иудейские ессеи пользовались для этого «katharōtĕrōn tōn prŏs hagneian hudatōn», то есть «чистейшей водой для очищения», пишет Порфирий. Апостол, судя по всему, описывает тот же самый обряд, говоря: «Итак, братия, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он вновь открыл нам через завесу, то есть плоть Свою, и имея великого Священника над домом Божиим, да приступаем с искренним сердцем, с полною верою, кроплением очистив сердца от порочной совести, и омыв тело водою чистою, будем держаться исповедания упования неуклонно, ибо верен Обещавший». Также и Иезекииль говорит: «И окроплю вас чистою водою, и вы очиститесь от всех скверн ваших, и от всех идолов ваших очищу вас». Однако если имелась морская вода, ее предпочитали любой другой именно в силу наличия в ней соли: «phusĕi tŏ hudōr tēs thalassēs kathartikōn esti» – «вода морская по природе своей очистительна», как пишет схолиаст Гомера. Поэтому и Аристей пишет, что некоторые иудеи, живущие близ моря, перед заутреней ежедневно пользовались apŏnipsasthaï thalassĕ tas cheiras. У Аполлония аргонавты видят Цирцею, омывающую волосы в море:

Стобий также пишет о суеверных людях, которые «hŏi thalassē pĕrikathaïrŏntai», то есть «очищают свое тело в море». В отсутствие морской воды они добавляли в пресную воду соль и серу, поскольку последняя, согласно их верованиям, также способствовала очищению; от ее греческого названия даже происходит слово «pĕrithĕïŏun» – «очищать». Вот как, например, проходила церемония очищения дома, по Феокриту:

Также необходимо отметить, что подвергавшегося очистительному обряду опрыскивали трижды, поскольку число 3 довольно часто встречается практически во всех религиозных церемониях. Вот что пишет Овидий:

В «Нравственных типах» Теофраста описываются два способа подобного очищения; они отличаются от описанных выше. Первый состоит в обнесении вокруг человека, подвергающегося очищению, морского лука (об этом пишет также Лукан). Второй способ назывался «pĕriskulakismŏs», от «skulax» – «щенок», которого также обносили вокруг подвергавшегося очищению человека. Этим способом пользовались практически во всей Греции, как пишет Плутарх. Грангей в своем комментарии на только что приводившийся отрывок из Ювенала упоминает и еще один способ очищения – воздухом.

 

25 градус

Церемония посвящения в данный градус символически происходит в давно уже разрушенном городе Кануте в Антиливане, что на одноименной реке, протекающей между крутыми берегами через центр этого города. Ранее уже было рассчитано, что город, располагавшийся вдоль берега реки, чуть ниже ее излучины, простирался на две-три мили. К юго-западу от него бил изобильный свежий источник, от которого открывался чарующий вид на прекрасные долины Хурана, или Аврана, с другой стороны упирающиеся в снежные вершины горы Аиш. Пророк Иезекииль так описывает эти долины в той части своего видения, которая посвящена границам земли Израильской: «И вот предел земли… между Дамасскою и Емафскою областями Гацар-Тихон, который на границе Аврана… Черту восточного края ведите между Авраном и Дамаском, между Галаадом и землею Израильскою, по Иордану, от северного края до восточного моря; это восточный край».

Римляне называли Хуран «peraea» и разделяли его на шесть областей, самая северная из которых называлась Авилен и располагалась между Ливаном и Антиливаном.

Гора Гебель-аль-Шейх в Антиливане к западу от Дамаска считается высочайшей вершиной этого региона: вершина ее постоянно покрыта снежной шапкой.

Летним утром древний город Сидон видится путнику, приближающемуся к нему со стороны моря, удивительнейшим из всех зрелищ, когда-либо представавших взору смертного, центром которого несомненно является покрытая снегом вершина горы Ливанской в золотых отблесках зари. Земля, обетованная Аврааму и семени его, вся открывается взору. Снежные горные пики сияют утренним солнечным светом, строгими четкими контурами отражаясь на фоне ослепительно голубого безоблачного неба. На вершинах и в долинах и впадинах этих гор проживает народ, именуемый друзами, совершенно не похожий ни на одно из окрестных племен своими верой и философским учением о страхах и упованиях, связанных с непознанными и непознаваемыми землями, куда отправляются души умерших.

Друзы считаются потомками гивитян, среди которых жил в горах Ливанских народ Израиля во времена Иисуса Навина и позднее. Они так никогда и не согласились принять веру иудеев, но впоследствии среди них силой было насаждено магометанство, однако они продолжали справлять обряды веры своих отцов в потаенных пещерах и в уединенных долинах. Исследователи называют их веру причудливым смешением древних легенд, суеверий и идей. По приблизительным оценкам, друзов в Ливане проживает около 29 000.

Согласно своей традиции, друзы верят в то, что предки их в древности проживали в горах от Лаодикеи до обширных долин Хамака, где ныне живет только жестокое и мало изученное племя ансирийцев.

Даже не будучи самым многочисленным племенем, друзы считаются окружающими народами самими воинственными и отважными во всем Ливане. Они расселены во всей южной части региона и на западных склонах Антиливанского хребта до Гебель-аль-Шейха, и там у них до сорока крупных городов и двухсот тридцати деревень, где вместе проживают друзы и христиане, хотя в Антиливане есть и около восьмидесяти исключительно друзских сел.

Кое-кто из акалов, или окалов, утверждает, что слово «друз» происходит от арабского «дурс» – «умный, трудолюбивый», другие же говорят, что от арабского же «турс» – «щит», потому что во времена Крестовых походов именно этот народ Нур-ад-Дин и Салах-ад-Дин избрали для защиты и удержания прибрежной полосы от Бейрута до Сидона.

Города Амматам и Бахлин священны для ливанских друзов. Это традиционные места собраний, где в годы невзгод и войн встречаются представители различных племен, чтобы в своей «халуе» (мечети) принести друг другу клятву верности и взаимопомощи во имя общей цели среди священных писаний своей религии, которые хранятся там и самоотверженно и тщательно оберегаются от всякого постороннего внимания. Той же цели служат в Антиливане города Хасбея и Рошея, и в случае возникновения какой-либо опасности для всего народа друзов, в годы войн или эпидемий, новости из этих центров распространяются по всем друзким селам с поразительной, практически телеграфной, быстротой посредством сигнальных костров, зажигаемых на возвышенностях; когда на горах ночью загораются сотни огней – зрелище просто поразительное и повергающее в трепет.

Друзы хранят верность своей древней вере, не в силу традиции, а в силу веления своих сердца и разума, наглядно демонстрируя, что нет ничего лучше чистой человеческой души, не отравленной пороком догматизированного учения.

В некоторых деревнях Антиливана население нерушимо верно мусульманскому закону, скрупулезно выполняя все предписанные обряды и следуя всем общепринятым среди магометан обычаям, например, неизменно празднуя священный месяц Рамазан, однако при этом веру они сохраняют свою собственную, во всех тонкостях ее совершенно тайного учения.

Халуе, здания, возведенные для отправления религиозных обрядов, практически ничем не отличаются от обычных жилых домов друзов; они обычно побелены известкой и расположены в некотором отдалении от жилых построек на возвышенностях, и во время проведения тайных религиозных церемоний их окружают дозоры, препятствующие приближению к ним не в меру любопытных непосвященных. Известно только, что полы в них устланы тростниковыми циновками, а у порога всегда стоит чаша с родниковой водой.

Все халуе обладают собственностью, и доходы с нее идут на вспомоществование нуждающимся и прочие благотворительные нужды. Также известно, что пара-тройка из них посвящены памяти пророка Айюба, а в одной из них, что в Нихе, в округе Шуф, хранится неугасимая лампа.

Священники, ученые врачи и старики составляют у друзов класс акалов. Они надзирают за отправлением религиозных обрядов и наставляют в учении своей религии детей. Одеваются они очень просто, и им даже официально запрещено носить золото и шелк.

Слово «акал» буквально означает «трезвомыслящий», или «спокойный». Вся жизнь акала посвящена творению блага. Насколько это вообще возможно, они стремятся совершенно отстраниться от обычных устремлений человеческих и ведут жизнь простую и набожную, проводя ее в молитвах и глубоких размышлениях о таинствах своей религии; акалы пользуются в народе величайшим уважением за доброту и обходительность, за добродетель и простоту жизни.

В особенности же их почитают как миротворцев. Само их присутствие является знаком запрета всяких раздоров и ссор, и всякий раз, встречая акала, друз приветствует его как вестника мира и счастья, с почтением и страстью целуя ему руку.

Они также пользуются огромным влиянием во всех мирских делах, и никто из друзов и подумать не может о том, чтобы куда-либо отправиться или что-либо предпринять, не посоветовавшись предварительно с акалом. Без его одобрения и совета ничего не предпримет даже шейх. В общем и целом, акалы осуществляют общий контроль над всеми делами, обычаями и предприятиями народа друзов, что имеет для последнего самые благоприятные последствия.

Кроме того, что они пользуются наивысшим почтением при жизни, друзы пользуются им также и после того, как Смерть призывает их на служение миру иному. На похоронах акала обычно вся деревня сопровождает его тело к месту последнего пристанища и со всей торжественностью отправляет все положенные обряды. В могилу или в грот, где будет покоиться акал, друзы кладут деньги и лоскуты материи, а также прочие приношения; после его захоронения старейшины произносят трогательные и почтительные речи обо всех добродетелях, отличавших дорогого усопшего.

Акалы ничем не походят на знакомое нам священство. Это мудрейшие и самые трезвомыслящие из друзов; они собираются в определенные дни, тайно и без всякой торжественности, для того, чтобы укрепить дух братской любви и союза меж собой, вновь вдохновить друг друга священным почтением к строгим принципам нравственной добродетели и святым и неустанным рвением к вере и учению, переданному им, согласно их нерушимой вере, Самим Богом во время первого славного воплощения Его таинственной и неописуемой Сущности – Вселенского Разума.

Далее без комментариев приведены отрывки из писаний друзов.

Сразу по сотворении люди не ведали истока своего происхождения; не искали обрести своими трудами постижение Бога. Поэтому Он вдохновил творения Свои убеждением в Истине и знанием Истины, дабы они познали и признали Его. Он явил им Сущность Свою в творениях и делах Своих, и Своим Откровением в тварной природе, наставил их в величии Своем и даровал им способность познать Свое единство, и они сказали: «Велик Бог, нет бога, кроме Него». И Он призвал их пред лице Свое и вопрошал их: «Не Я ли ваш Бог?». И узрели они Его и уверовали в то, что Он един, Всевышний.

И был Премудрый Разум, стоявший пред Господом т рядом с Ним, и занимал при Нем место священства, и он призывал людей познать Творца своего, Всевышнего, в единстве Его. И этот Разум наставил людей в науках и искусствах, и ему в этом помогал Творец, даровавший ему мудрость и духовное превосходство, и могущество, и сделал его священником, пророком, помощником, распорядителем и советником.

И этот Разум даровал людям способность отличать все то, что добро, мудро и праведно, от того, что неправедно, плохо и глупо, что позволило им с тех пор избегать излишеств, страстей и злодеяний. И благословение Господа Бога Всевышнего пребывало тогда на всей Земле.

Да сделает Бог нас и всех братьев наших учениками в истинной вере и избавит нас от всяческих сомнений, когда постигнем мы Истину! Аминь.

Рай, сотворенный Богом, был тогда на всей Земле, и ученики Истины жили там; однако там же со временем выросли ученики Лжи, отрицавшие единство Бога и уводившие людей в сторону от истинного знания, заставляя их, таким образом, творить многочисленные прегрешения, ибо то в их природе, что было от животных, начинало довлеть и править тем, что было в ней не животным и не материальным, но лучами истинного Света Разума и Души.

И Божественный Премудрый Разум посылал людям Учителей, чей разум был Его разумом и кто говорил словами Его уст, одного за другим, многие века подряд – Еноха и Ноя, Авраама и Моисея, сына Имрана и пророков, Пифагора и Платона, Иисуса – сына Иосифа, Господа, Мессию, и апостолов Его, а после него – Муххамеда, сына Абдаллы, с его законом – законом ислама; и ученики истины пошли путем закона ислама, и Али ибн Аби-Талиб, Мухаммед ибн Исмаил, пророк, даровал им закон – последний из законов, наставляющих на путь истинный, и этот закон произошел от семени Али ибн Аби-Талиба.

Очевидно, что Мухаммед ибн Исмаил – пророк и что Господь послал ему Книгу Откровения, и он даровал людям явный закон и тайный закон, и писания его – также и писания красноречивых мудрецов, живших до него.

И в словах всех этих мудрецов являлся людям совершенный Разум.

И наконец Хамза ибн Али учредил орден Истины, обретенной им в его вере, и повелел Хакиму возвещать Истину о единстве Господа.

Творец, Всевышний, произвел все вещи.

Первым, кого Он произвел на свет, был его священник, Вселенский Разум, наделенный Им частью верховной власти творить, разделять и упорядочивать все сущее.

Разум – это Дева Власти, Получатель Откровения, Познаватель Устремлений, Толкователь Повелений, Луч Света, Жизнепорождающая Воля, Избранный Господень.

Разум, явленный в этих свойствах, организовал и оформил Вселенную.

Он был и пером, и скрижалью, в коию превращает он душу.

Он есть совершенное существо, способное действовать и обладать свободной волей. Однако все им творимое или упорядочиваемое творится или упорядочивается волею Творца.

Сотворив Разум, Творец наделил его свободой отделиться от Него Самого или оставаться и существовать в Нем.

И Он сотворил для Разума помощника – Вселенскую Душу.

И Он вдохновил Разум, и Разум вдохновил Душу и сотворил Слово.

И Слово было вольно творить добро или зло.

И затем слово сотворило Предшествующее, и Предшествующее сотворило Последующее, Последующее сотворило небо и землю и все на них.

По завершении творения Вселенной, поскольку она была сотворена Творцом и Его волей, Он нарек ее Миром Душ. И эти души могут быть как мужскими, так и женскими.

Все сотворенные духи произошли от неизменного внутреннего Разума Творца.

Творец есть исток и источник проистечения всех и всяческих душ. Рядом с творцом пребывает Разум, а рядом с Разумом пребывает Душа.

Все души изначально чисты и непорочны, и даже не могут быть опорочены; они неизменны, но каждая отличается от всех прочих и существует независимо от них; каждая душа всегда остается тем же, чем она была сотворена.

Существуют семь законов, соблюдаемые всяким акалом, чтобы луч Божественного Света, живущий в нем, не пресекся, оставляя его обладателем лишь животной природы.

Первый закон – это закон Истины Языка. Это вера в присутствие Слова в человечестве, во всех тех, кто в разные времена наставлял людей в Истине, в ту мудрость, коия есть религия и лишь в коией суть постоянство и безопасность; это вера в благо Бога и в новую жизнь после жизни земной, в посмертные кару или вознаграждение.

Второй закон – закон сохранения Дружбы меж братьями; нужно помнить о них во дни их печали, помнить о них вне зависимости от того, далеко они или близко, почитать старших, не забывая, однако, о самоуважении, быть благодарными и милостивыми к тем, кто пребывает ниже нас в обществе, поддерживать их и помогать им и открыто, и тайно, признавать их законные права, земные и духовные, быть им истинными друзьями.

Третий – закон отвержения идолопоклонства, отвержения идолов, созданных человеческим разумом под воздействием ложных и опасных представлений о Боге и рабского преклонение пред символами, незаконно занявшими в сознании людей место воплощаемых ими понятий, став объектами поклонения невежественной черни, плодотворным древом ложных и нечистых религий. Также это и закон отвержения учения тех «наставников», кто учит истинности сказок и суеверий, кто не верует в то, что Бог присутствует везде и всегда, сочувствуя всем творениям Своим и любя их, кто полагает, что Он невероятно далек от них, что Он бесстрастно взирает на них, в частности, и движение Вселенной вообще и действие всех сил ее, материальных и интеллектуальных, проистекающее согласно утвержденным Им Самим законам, делающим лишним и бесполезным Его непосредственное действие и влияние на события в мире. Также это и отвержение учения тех, кто верит в стародавние предрассудки, мелет чушь и учит тому, что Бог не един.

Четвертый – закон неверия в злых духов, в их восстание против Бога и вражду с Ним.

Пятый – закон внутренней веры и уверенности в Бытии Божьем, в том, что Он есть беспредельно милосердное и любящее Высшее Существо, закон поклонения Ему, известного во все времена и всем народам мира, закон веры в то, что Он обладает личностью, коия есть единство его воли и мудрости, вне тела, вне формы или размера, не ограниченное никакими пределами или границами; пытаясь представить себе эту личность, люди из века в век создают богов по образу и подобию своему, размышляя о самих себе, пусть и непомерно возвеличивая самих себя, а потом полагая получившийся образ образом Бога.

Шестой – закон довольствования плодами деяний Господних, какими бы они ни были, не стремясь избежать действия Его нерушимых законов, не считая незаконным или безнравственным ничего, что творится согласно им в той форме, в какой они открыты нам и действуют в природе и человечестве.

Седьмой – закон самоотречения, внутреннего, радостного полагания на волю Божью, даже если Он поражает нас горестями и даже, насколько нам видится, делает это неоправданно жестоко, многого лишая нас и многих отнимая у нас. В час горя и опасности мы и представить себе не можем, какие еще большие горести и опасности могло сулить нам процветание, какой клевете могли мы подвергнуться, какому риску могла подвергнуться наша собственность и сама жизнь наша, каким нравственным и физическим болезням; неведомо нам также, от каких позора, боли и страданий, возможно, избавил Он близких наших, забрав их к Себе до нами определенного срока.

Истина Языка лучше громогласной жалостливой молитвы; сохранение дружбы меж братьями лучше помпезных церемоний; отречение от идолопоклонства лучше поста; отрицание злых духов лучше злобы на ошибочные учения, делающей людей желчными и нетерпимыми; искреннее поклонение Богу лучше простого подневольного исполнения нудных религиозных обязанностей или умерщвления плоти из страха посмертной кары и в надежде на посмертное вознаграждение; довольствование плодами деяний Божьих лучше, чем борьба за обращение неверных и насаждение религии среди неверующих силой; повиновение Его воле лучше, чем пустая бессмысленная вера в бессмысленные религиозные постулаты, не покоящаяся на знании и понимании их смысла.

Отсюда следует, что всякий человек, знающий эти семь великих законов, исполняющий их и верующий в их истинность, зрелый умом и здоровый телом, совершеннолетний и свободный от рабских уз обладает правом на высокое посвящение и присутствие на закрытых собраниях, все присутствующие на которых обязаны поклоняться Богу, быть верны и преданны своим собратьям, а все отсутствующие, имея право присутствовать, горько раскаиваются в этом.

Когда ты увидишь, что у людей не стало веры, что народ издевается над искренне верующими и презирает их, когда учителя религии призовут на нее проклятия, когда над ней станут смеяться и оскорблять нелепой пародией, когда она сама начнет жестоко настаивать на том, чтобы люди веровали в то, во что веровать невозможно, будучи в здравом уме, когда длинные молитвы станут записывать, а потом зачитывать, как торжественные речи, когда проповеди повсеместно станут политическими пропагандистскими шабашами, – значит, настал день падения религии и близок день, когда всем и за все нужно будет дать отчет.

Посмотри на поля – они уже побелели и ждут жнеца, и жнец получит плату за труды, и соберет плоды Жизни Вечной, ибо в небесах уже явился знак Святого Учения, и день его явления Земле близится.

Смотрите не пропустите, братья мои, миг Пришествия, ибо он близок; приникните к древу веры и будьте отдельным и особым народом, ибо скоро явится в мир Знак Истины, и спадет пелена, скрывавшая его до времени.

Так учат друзы. Выслушай же теперь наставление посвященных позднейших времен.

Отец насылает огненных змеев жалить и убивать детей Своих. Но вместе с тем Он повелевает нам прощать должникам нашим. И это не просто изъявление Его воли – это откровение нам Его Природы.

Кто истолкует нам это великое таинство?

Один змей – земной Шараф – это служитель Смерти. Образ другого змея – Нахаша – вознесся высоко в пустыне и лечил народ, и спасал его от гибели.

Первые из мудрецов, искавших первопричину всех первопричин, видели в этом мире и добро, и зло; они наблюдали за светом и тенью; они сравнивали зиму с весной, старость – с юностью, жизнь – со смертью, а потом говорили: «Первопричина милостива и сурова, Она дарует жизнь, но Она же и убивает».

«А значит, существуют два противоборствующих Первопринципа – Добра и Зла?» – восклицали ученики Мани.

Нет! Два Первопринципа Великого Вселенского Равновесия не противоборствуют между собой, пусть и диаметрально противоположны один другому, ибо противопоставляет их один другому Единая Мудрость.

Добро справа, Зло слева, но Всевышний Бог пребывает и над тем, и над другим, и Он заставляет Зло подчиниться торжествующему Добру, а Добро служит исправлению Зла.

Человеку для сохранения равновесия требуются две ноги; миры движимы двумя противоположными силами; для воспроизводства рода людского нужны два пола. Таков смысл великого аркана Соломона, воплощенного им в двух колоннах Храма. Равновесие происходит от совместного действия двух сил.

Если эти две силы всегда и во всем, кроме направления действия, равны, равновесие превращается в неподвижность, а следовательно, в отрицание жизни. Движение происходит именно потому, что обе силы постоянно ведут между собой борьбу, победа в которой переходит от одной к другой.

Давление, оказанное на одну чашу весов, непременно приводит в движение и другую чашу. Таким образом, противоположности в Природе воздействуют одна на другую повсеместно, по соотношению сил и по аналогии.

Вся жизнь человеческая проходит в чередующихся вдохах и выдохах. Творение состоит в раздвижении тени, чтобы она служила естественной границей света, во внедрении в пустоту полноты бытия, чтобы первая стала естественным вместилищем и хранилищем второй; пассивный Первопринцип вынашивает в себе, питает внутренней силой и поддерживает жизнепорождающий активный Первопринцип вплоть до его воплощения.

Вся Природа двупола, а ее движение, заставляющее жизнь сменяться смертью и наоборот, есть непрестанный процесс воспроизводства.

Сокровенные, оккультные законы зачастую диаметрально противоположны общепризнанным понятиям. Так, например, невежды верят во взаимное притяжение схожих и противостояние несхожих, в то время как истинное положение вещей как раз противоположно.

Раньше часто говаривали: «Природа боится пустоты». А следовало говорить: «Природа любит пустоту», если бы конечно сама пустота (vacuum), по крайней мере, в физике, не была бы глупейшим из изобретений человеческой мысли.

Бог любит пустоту, которую Он сотворил для того, чтобы впоследствии заполнить; знание любит невежество, которое оно просвещает; сила любит слабость, ей поддерживаемую; Добро любит явное Зло, придающее ему еще больше славы; день любит ночь и потому вечно и неустанно преследует ее по земной орбите. Любовь – это одновременно и жажда, и пресыщение, в силу необходимости распространяющиеся на все сущее. Все порождающее движение также его и приемлет, а все приемлющее движение также его и порождает. Таков вечный и непрекращающийся природный взаимообмен.

В природе существуют четыре движения, порожденные двумя силами, поддерживающими одна другую за счет действия во взаимно противоположных направлениях. И закон, управляющий движением тел, одновременно аналогичен и подобен закону, управляющему духами; а закон, управляющий духами, есть само проявление Сокрытой Божественной Сути, то есть таинства Творения.

Знать закон вечного взаимного обмена, поочередного торжества, или равноправного противодействия, этих сил – значит, владеть первоосновами великой тайны, коия есть истинное человеческое Божество.

Ты сам должен открыть для себя эту тайну, этот закон. Посвященный учится, размышляя, а не как дети, запоминая и заучивая определения.

Бог, Единый, по Своей Природе, пребывает в двух главных состояниях, фундаментальных основах Его бытия – Необходимости и Свободе.

Не могло быть так, чтобы Его не было. Он не мог быть не Тем, Кто Он есть.

Законы Высшего Разума обусловливают Бога и управляют Свободой, которая, в силу Необходимости, мудра и разумна.

Для того, чтобы сделать Свет зримым, и только для этого, Бог ограничил Тень.

Только для того, чтобы явить нам Истину, сделал Он возможными сомнения.

Тень служит фоном для Света, а посему и существование возможности совершить ошибку необходимо для выявления Истины.

Если бы щит Сатаны не отразил бы летящее копье Михаила, сила архангела пропала бы впустую или, в силу необходимости, явила бы себя в беспредельном разрушении всего сущего, от самого верха до самого низа.

И если бы, поправ ногами своими, Михаил не остановил бы вознесение Сатаны ввысь, тот устремился бы к небесному престолу, дабы свергнуть с него Всевышнего, или просто затерялся бы в беспредельной выси.

Отсюда следует, что Сатана существует в силу необходимости для Михаила, как пьедестал существует для возведенной на нем статуи, в то время как Михаил для Сатаны исполняет роль тормоза в локомотиве.

Согласно законам вселенской аналогической динамики, мы покоимся лишь на том, что оказывает нам противодействие.

Посему, как говорилось и ранее, Вселенная уравновешивается двумя силами, поддерживающими ее баланс – силой притяжения и силой отталкивания. Это равновесие златой горы древнеиндийских мифов, обвитой символическим змеем, удерживаемым с одного конца богами, а с другого – демонами, и научная его реальность проявляется в феномене полярности и вселенском законе притяжения и отталкивания.

Два утверждения делают возможными и необходимыми два соответствующих отрицания: «Бытие существует» – «Небытие, или не-сущность, не существует». Утверждение как Слово, то есть высказанная мысль, порождает утверждение как Реализацию, или Воплощение, Слова, и каждое из этих утверждений соответствует отрицанию своей противоположности.

Так, согласно учению Каббалы, имя божества, считающегося злым, состоит из перевернутых вверх ногами литер Самого Неизрекаемого Имени благого Бога (הוהי).

Зло есть утраченное отражение, несовершенный мираж Света на Тени.

Все сущее в зримой природе являет нам, как гласит один из догматов Каббалы, то, что пребывает в области незримой природы, то есть все вторичные причины во всем подобны и аналогичны проявлениям Первопричины.

Посему Первопричина всегда и повсеместно являла Себя в форме креста, который, будучи сам по себе един, тем не менее, состоит из двух, и каждая из двух разделена надвое, что дает в сумме четыре. Крест – это ключ к Мистериям древних Индии и Египта, таинственное тау патриархов, священный символ Осириса, ставрос гностиков, замковый камень Храма, символ Божественной Мудрости, Божественного Слова, Божественной Силы и Божественной Высшей Власти, чьи лучи исходят их единого центра, явленный в истинной и разумной Вселенной, центр соединения четырех прямых углов четырех беспредельных треугольников, четвероединство Божественного Тетраграмматона.

 

28 градус

НАСТАВЛЕНИЕ БРАТА ИСТИНЫ

Брат мой, это последний из философских градусов Древнего и Принятого Шотландского Устава. Все в нем – даже все элементы убранства зала Совета – наполнено глубочайшим символическим смыслом. Сами по себе они не предлагают тебе никакого своего толкования, и только от тебя зависит, стало ли то, что мы уже рассказали тебе и что еще только собираемся тебе рассказать, их толкованием или наоборот – дополнительными сложными загадками.

Кроме Мастера и Стражей, смысл чьих имен и титулов ты поймешь немного позже, в Совете есть еще несколько офицеров. Их имена и титулы ты слышал во время семи своих символических странствий, поочередно выслушивая наставления каждого из них. Они носят имена семерых малахот, или архангелов, согласно учению древних иудеев, управляющих семью планетами: Сатурном, Юпитером, Марсом, Солнцем, Меркурием, Венерой и Землей; каждому из них соответствует хоругвь определенного цвета и на руках у каждого из них браслеты из металла, приписываемого его планете. На знаменах четверых из них, расположенных в углах нашего зала собраний, изображены орел, лев, вол и человек, которых ты уже столько раз видел во время своего продвижения по лестнице степеней нашего Устава, но смысл которых ты вряд ли понимал.

Эти четыре символа порождены не древнееврейской, но магической традицией. Они воплощают Божественные силы согласно религии, в учении которой наставлял бактрийских ариев за много веков до рождения Иезекииля пророк Заратустра. Орел воплощает Божественный Разум, Мудрость, или Ум, пребывающий во Боге; человек – ту же самую Мудрость, но претворенную в Слово в разуме человеческом; вол – Божественную мужскую животворящую Силу, Мощь и Энергию; лев – Божественную верховную Власть.

Во все времена и у всех народов число семь было особенно священно. Оно состоит из троицы и четверицы, то есть чисел 3 и 4, воплощенных в треугольнике и квадрате и представленных в Неизрекаемом Имени Господнем, как известно, состоящем из трех разных букв, одна из которых повторяется дважды, таким образом, делая общее количество букв равным четырем. Прибавив к семи число три, получим священное число десять, воплощенное в пифагорейском Тетрактисе и количестве каббалистических сфирот, истечений, или эманаций, Господа, которые, в свою очередь, подразделяются на три и семь, как ты узнаешь впоследствии. Числа 3 и 4 также приписываются катетам прямоугольного треугольника в 47-й проблеме Евклида – одном из символов масонства символической ложи; сумма их квадратов – 9 и 16– равна 25, квадрату гипотенузы, а 25– число степени Совершенства.

Теперь выслушай мифические видения Иезекииля и Святого Иоанна.

ВИДЕНИЕ ПОДОБИЯ СЛАВЫ ГОСПОДНЕЙ

«И я видел, и вот, бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из средины его как бы свет пламени из средины огня; и из средины его видно было подобие четырех животных, – и таков был вид их: облик их был, как у человека; и у каждого четыре лица, и у каждого из них четыре крыла; а ноги их – ноги прямые, и ступни ног их – как ступня ноги у тельца, и сверкали, как блестящая медь, (и крылья их легкие). И руки человеческие были под крыльями их, на четырех сторонах их; и лица у них и крылья у них – у всех четырех; крылья их соприкасались одно к другому; во время шествия своего они не оборачивались, а шли каждое по направлению лица своего. Подобие лиц их – лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырех; а с левой стороны лице тельца у всех четырех и лице орла у всех четырех. И лица их и крылья их сверху были разделены, но у каждого два крыла соприкасались одно к другому, а два покрывали тела их. И шли они, каждое в ту сторону, которая пред лицем его; куда дух хотел идти, туда и шли; во время шествия своего не оборачивались. И вид этих животных был как вид горящих углей, как вид лампад; огонь ходил между животными, и сияние от огня и молния исходила из огня. И животные быстро двигались туда и сюда, как сверкает молния. И смотрел я на животных, и вот, на земле подле этих животных по одному колесу перед четырьмя лицами их. Вид колес и устроение их – как вид топаза, и подобие у всех четырех одно; и по виду их и по устроению их казалось, будто колесо находилось в колесе. Когда они шли, шли на четыре свои стороны; во время шествия не оборачивались. А ободья их – высоки и страшны были они; ободья их у всех четырех вокруг полны были глаз. И когда шли животные, шли и колеса подле них; а когда животные поднимались от земли, тогда поднимались и колеса. Куда дух хотел идти, туда шли и они; куда бы ни пошел дух, и колеса поднимались наравне с ними, ибо дух животных был в колесах. Когда шли те, шли и они; и когда те стояли, стояли и они; и когда те поднимались от земли, тогда наравне с ними поднимались и колеса, ибо дух животных был в колесах. Над головами животных было подобие свода, как вид изумительного кристалла, простертого сверху над головами их. А под сводом простирались крылья их прямо одно к другому, и у каждого были два крыла, которые покрывали их, у каждого два крыла покрывали тела их. И когда они шли, я слышал шум крыльев их, как бы шум многих вод, как бы глас Всемогущего, сильный шум, как бы шум в воинском стане; а когда они останавливались, опускали крылья свои. И голос был со свода, который над головами их; когда они останавливались, тогда опускали крылья свои. А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем. И видел я как бы пылающий металл, как бы вид огня внутри него вокруг; от вида чресл его и выше и от вида чресл его и ниже я видел как бы некий огонь, и сияние было вокруг него. В каком виде бывает радуга на облаках во время дождя, такой вид имело это сияние кругом».

«Вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий; и Сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. И вокруг престола двадцать четыре престола; а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы. И от престола исходили молнии и громы и гласы, и семь светильников огненных горели перед престолом, которые суть семь духов Божиих; и перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет. И когда животные воздают славу и честь и благодарение Сидящему на престоле, Живущему во веки веков, тогда двадцать четыре старца падают пред Сидящим на престоле, и поклоняются Живущему во веки веков, и полагают венцы свои перед престолом, говоря: достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено».

Пророк Захария также говорит о «семи очах Господа, которые объемлют взором всю Землю».

Все необычные и пугающие образы Откровения Св. Иоанна суть иероглифы, символы, подобные всем прочим аллегориям восточных мифологий. Посвятитель, облаченный во все белое и стоящий между семью золотыми подсвечниками, держа в руках семь звезд, воплощает единственный постулат учения Гермеса и вселенское единство Света.

Жена, облаченная в Солнце и увенчанная двенадцатью звездами, – это небесная Исида, Гносис, чье дитя мечтает пожрать Змей материального мира; но она на орлиных крыльях улетает в пустыню – так протестует пророческий дух против материализма царствующей в мире религии.

Колоссальный ангел, чей лик есть Солнце и чей венец есть радуга, чье облачение соткано из облаков и чьи ноги суть столпы огненные, одною ногой стоящий на суше, а другой – на море, – вот истинный каббалистический Пантеон.

Ноги его воплощают равновесие в Бриа, или мире форм; его ноги также воплощают колонны масонского Храма – Яхин и Боаз; его тело в одеянии облаков, из которых вниз указует рука, держащая книгу, воплощает сферу Йецира, или посвятительных испытаний; солнечная голова его, увенчанная блистательной семицветной дугой радуги, воплощает мир Ацилут, или совершенного Откровения; и нам остается только удивляться, как иудеи-каббалисты не признали и не передали своим преемникам смысл этих возвышенных символов, столь тесно и неразрывно связывающих потаенные Мистерии христианской религии с таинствами нерушимых догматов учения Мастеров во Израиле.

Зверь о семи головах в символическом мире Откровения Св. Иоанна воплощает материалистическое и непреклонное отрицание сияющей Седмицы; блудница вавилонская точно так же соотносится с женой, одетой в Солнце; четверо всадников соотносятся с четверыми аллегорическими животными; семеро ангелов с семью трубами, семь сосудов и семь мечей их воплощают вечное противоборство Добра и Зла – в речи, религиозном чувстве и в силе. Поэтому последовательно открываются семь печатей тайной книги и сим свершается вселенское посвящение.

Согласно древней восточной философии, прежде и превыше всего существующего по содержанию, но не по форме, есть единый Бог, существующий прежде первого Бога и Царя, прежде первого своего материального и нареченного именем явления, недвижимый в одиночестве Своего Единства. В Нем изначально не было следствия разумного действия, ибо это была Сущность, отдельная от Него Самого. Он был единым субъектом в отсутствие всякого объекта. Он был Богом, Который есть Отец Себе Самому, совершенный в Своем Единстве и Своем Действии, Самопорожденный הוהי, Отец Самому Себе – Самородок.

В этом наставляет учение Каббалы. В Абсолюте, или Самом Боге, нет имени, это простое Единство, суть неявленного Света; и как ни беден язык для описания таких понятий, нужно сказать, что это также и Сам Свет, или, скорее, те непознанные и непознаваемые Суть и Сущность, внешним проявлением коих является Свет.

Самоограничившись, явившись и действуя, Бог становится двумя в одном, и тогда в мир является второе число и понятие Двойственности. Бог, таким образом ограничившийся и определившийся в Своих собственных беспредельности и бесконечности, обоепол и следовательно, обладает способностью творить жизнь. Однако, превыше или помимо этой двойственности, Он, тем не менее, остается Всевышним Недвижимым Богом, Абсолютным Разумом; הוהי, или Иегова, был Богом, но не Самим Богом, непостижимым и недоступным Единым. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Это Адам Кадмон, или Макропросопос, но не Эйн-Соф, или Беспредельный. Он был универсалией, идеей явленного Бога и содержал в Себе неразвившуюся еще Вселенную, Сам при этом будучи точкой в круге Беспредельного.

Понятие двойственности, мужского и женского начал (которые можно найти и в брахманизме, где Брахма, Единый, движимый желанием, разделил себя на Браму и Майю для того, чтобы родить и творить, и порождением их стала Тримурти) не содержится в учении Заратустры, который вообще не рассуждает о Творении. Не учил он также и тому, что в Творце сосуществовали два Первопринципа, противоположные и противоборствующие: Добро и Зло, Свет и Тьма; Творцом был Ахура-Мазда, Исток и Источник Света и Жизни, в Себе содержавший блистательный и животворящий Разум, или Мудрость. Противостоял этой Божественной Мудрости Ангра-Майнью, злой разум, самостоятельно существовавшая противоположность Добра, отсутствие и отрицание Света. Творец не творил ни Зла, ни Тьмы. Однако это отрицание Добра, этот злой разум, вскоре стал считаться реальным существом, противоположным и враждебным Ахура-Мазде, разделяющим с ним власть над Вселенной, то терпящим от него поражение, то побеждающим его.

Зло осуществило свое предназначение путем рассечения бога надвое; звезда Соломона разделена на два треугольника, а манихеи веровали в существование второй, темной, Троицы. Этот злой бог, рожденный сознанием раскольников, с тех пор и вдохновляет всякое зло и всякое преступление.

И тем не менее, справедливо определять Бога как «Того, Кто существует в силу необходимости», а Его противник, в таком случае, будет определен как «тот, кто не существует в силу необходимости». Полное подтверждение Добра автоматически означает совершенное отрицание Зла, поскольку в полном и совершенном свете становится светлой также и тень.

Женщина есть творение мужчины, а вселенское Бытие есть творение и женский Первопринцип при первичном мужском Первопринципе.

Когда принцип Бытия соделал Себя Творцом, Он выпустил из Себя литеру Йод, и, дабы создать для нее свободное пространство в совершенной полноте несотворенного Света, Он решил удалиться из пространства, окружающего точку, создав сферическую область тьмы, равную по размерам тому пространству, коие Он Своим творческим планом определил для совершенного Йода из сияющего Света.

Таков священный язык каббалистов. Они полагали Первопринцип Зла проникающим в нашу Вселенную посредством сотворения из истекающего Света Самого Бога, чрез литеру Йод ставшего Творцом, точно само исключение из области Света служит сотворению тьмы.

Гармония Вселенной, считал язычник Гераклит, подобно гармонии арфы, составляется созвучиями и диссонансами, смешением Добра и Зла.

А по Еврипиду, Добро и Зло не могут восприниматься порознь, ибо они сотворены именно так и для того, чтобы привносить в Природу Красоту и Порядок.