Я не понял, где очутился, но ближайшие окрестности как-то не радовали глаз. Черная, словно бы выжженная дотла равнина с сильным привкусом магии в воздухе. И небо точно такое же, тяжелое, темно-серое. Я с трудом различил остатки приземистых деревьев да мертвый кустарник. Зато дальше природа понемногу брала свое. Как могла, воевала с чужой магией, незаметно продвигаясь вперед. Там виднелись уже не скрюченные сухие ветки, уродливо торчащие из земли, а молодые сильные деревья. Они окружили черную равнину, загораживая ее от чужих глаз. Несколько десятков лет – и это место смогут разыскать лишь те, кто о нем знает.

Я сделал шаг и под ногами тут же раздался хруст. Выбеленный временем скелет, один из многих, сплошь покрывающих обожженную землю, нашел здесь последний приют. Чуть поодаль чей-то череп скорбно взирал на меня черными провалами глазниц, словно желая поведать какую-то только ему одному известную тайну.

– Эй, маг, совсем обалдел?! – с негодованием воскликнул кто-то совсем рядом. – По костям-то не ходи!

Я повернул голову и разглядел на фоне черных деревьев человеческую фигуру. Так сразу заметить ее было трудно, незнакомец обрядился в черный плащ до самой земли и шевельнулся только сейчас. Оторвавшись от обгорелого ствола, он сделал шаг мне навстречу, одновременно стягивая с головы капюшон. Я даже покачнулся от неожиданности – это был Сеедир, только намного моложе и выше ростом.

– Учитель! – приглушенно охнул я, наблюдая, как он осторожно огибает одинокие скелеты, стремясь подойти как можно ближе. Для него это место явно значило очень многое, я прочел это по его взору, с затаенной скорбью скользящему по равнине.

Замерев напротив, Сеедир вскинув голову, с грустной улыбкой разглядывая мое лицо.

– А как ты понял, что я маг? – спросил я.

Он лишь хмыкнул:

– Ну знаешь, когда человек появляется прямо посреди равнины с таким видом, словно это нормальное явление, ничего другого на ум не приходит.

– Что здесь произошло? – тут же задал я следующий вопрос, одновременно делая осторожные попытки выбраться на свободное место, не тревожа ничьих останков.

– А ты не знаешь? – вскинул он на меня удивленные глаза. – Здесь десять лет назад распался союз магов. Тут все прикрыто магией, потому и кости сохранились, чтобы мы навсегда запомнили тот час.

– Извини, я и представления не имел… – ошарашено ответил я. – Меня тогда вообще здесь не было.

Он кивнул, признавая, что такое действительно возможно.

– Что ж… знал – не знал, теперь это уже неважно. Ныне все мы одиночки. Тебе повезло, пропустил настоящую бойню. А вот я тогда как раз оказался поблизости.

Его передернуло от отвращения.

– Не хотел бы снова пережить такое, – признался Сеедир. – Слышал о Веланде? – Я кивнул. – Мы с ним раньше были в ладах, а теперь я даже не знаю, что скажу ему при встрече. Несмотря на прошедшие годы, чувства еще слишком свежи. Особенно здесь.

– А что сейчас происходит с магами? Как живешь ты сам?

– Да никак. Живу как жил, хотя все уже не то. Раньше было лучше, а сейчас даже не знаешь, кого где искать. Маги разбрелись по разным мирам. Никто никому не доверяет… Я Сеедир, – внезапно представился он, улыбаясь немного смущенно, и протянул мне руку. – Хватайся. Давай помогу тебе выбраться. Неудачное место ты выбрал для появления.

– Арлин, – ответил я, тоже решив обойтись без имени учителя. Вряд ли существуют два Сеедира, а больше я никого не знал.

– Куда теперь, Арлин? – как бы невзначай спросил он, не зная толком, куба бы деть самого себя. Мир, который раньше был для него родным, перестал существовать, и даже воздух, вдыхаемый им сейчас, казался чужим, одуряюще тяжелым от будто только что пролитой крови. Он пришел сюда, движимый одной целью, которой вдруг так захотелось поделиться с этим молодым магом, в чьих глазах нет ни осуждения, ни желания перетянуть его на свою сторону, как у остальных.

И Сеедир решился, произнеся легкомысленно, будто делясь чем-то несущественным, слова, всколыхнувшие внутри меня страх:

– А я вот хочу разыскать Веланда. Знаешь, мы очень нехорошо расстались, а ведь он мне все таки не чужой.

– Уверен, что стоит это делать? – осторожно поинтересовался я. Идея встречи со Старшим не прельщала меня как в Убежище, так и здесь, лет эдак за триста или даже больше до нашего настоящего знакомства.

– Уверен, – ответил Сеедир так твердо, что я понял – переубедить его не удастся. – Не хочешь присоединиться?

На языке у меня вертелся заранее приготовленный ответ, что лучше уж несколько раз встретиться с наемниками, чем разок с самим Веландом, но учитель смотрел на меня с такой надеждой, что я не смог отказаться. Злясь на себя за мягкотелость, я молча кивнул, и лицо Сеедира сразу просветлело.

– А ты хоть знаешь, где его искать? – спросил я, искренне надеясь на отрицательный ответ.

– Должен быть где-то здесь, – неуверенно отозвался маг. – По правде говоря, я надеялся, что он тоже придет сюда. Все таки годовщина…

– Про такие годовщины лучше не вспоминать, – кисло произнес я. – Да и место… как-то не располагает к дружеской беседе.

– Что верно, то верно, – признался Сеедир. – Может, оно и к лучшему, что не удало…

Позади нас затрещали кусты и мы резко обернулись. Я молча взвыл, узнав высокую фигуру мага, и с трудом подавил желание немедленно отвернуться, скрывая лицо. Веланд не торопясь, шел к нам, особо не утруждая себя выбором дороги. Шагал по прямой, с истинно садистским наслаждением втаптывая в землю обломки разбросанных костей. Я искоса скользнул по застывшему лицу осторожным взглядом, отыскивая малейшие изменения, но Старшего, похоже, время обходило стороной, чего не скажешь о моем учителе, к которому годы оказались далеко не так милостивы.

Сеедир, крепко сжав зубы, как и я следил за его приближением. Мысль поприветствовать Веланда исчезла без остатка при виде того, как безжалостно он обращается с останками павших собратьев, многих из которых Сеедир не только знал, но и безмерно уважал. В отличие от меня он сразу подметил еще одну весьма существенную деталь – сопровождение Веланда, пятерых магов, беспокойно переминающихся с ноги на ногу за его спиной. Они походили на свору собак, готовых покорно исполнять любой приказ хозяина, и это было дурным знаком.

Старший остановился в двух шагах от нас, уставившись прямо в глаза Сеедиру, но тот с каменным выражением лица молча отвел взгляд. Сказать вдруг стало нечего. Я не двигался, старался даже не дышать, боясь ненароком привлечь к себе внимание, но складывалась не из тех, что позволяют спокойно пережить бурю в сторонке. Ощутив, как прохладный взгляд скользнул по мне со смесью удивления и заинтересованности, я напрягся. Веланд слегка вздернул левую бровь и растянул губы в слабом подобии улыбки. Но чтобы вызвать на разговор меня, этого было маловато. Я опустил голову, упрямо разглядывая носки собственных сапог, и мысленно отсчитывал секунды затянувшегося молчания, приобретающего все более угрожающие нотки.

Первым не выдержал Веланд. А может, только сделал вид.

– Ну, здравствуй, ученик. – Голос его оказался сухим и каким-то незнакомым.

– Учитель, – глухо откликнулся на приветствие Сеедир и заставил себя посмотреть ему в лицо. – Тоже решил вспомнить прошлое?

Я вздрогнул от неожиданности. Учитель. Мне такое и в голову прийти не могло, а ведь я вплоть до этого момента был уверен, что знаю об учителе если не все, то по крайней мере большую и самую важную часть. Но главное он все же утаил.

Только теперь мне стало понятно непреодолимое желание Старшего избавиться от меня любым способом, и его ненависть, старая, жгучая, наверняка начавшаяся именно здесь, среди выжженных земель. Он видел во мне не просто подопечного одного из одиночек, нет, он видел во мне ученика Сеедира, которому сам приходился учителем.

– Скорее, забыть, – после короткой паузы нехотя ответил Веланд. – Если честно, не ожидал тебя здесь увидеть. В прошлый раз ты клялся, что навсегда вычеркнешь это место, даже мир из своей памяти. Выходит, обманул.

– Вовсе нет. – Сеедир долгим взглядом обвел равнину, этот ужас, долгое время преследовавший его в снах. – Просто тогда я был на пределе, истощен не столько магически, сколько духовно. То, во что я верил, осталось здесь, превратившись в прах. Я потерял самого себя в бойне, что до сих пор стоит у меня перед глазами. Вроде живой, а по сути мертвец, бесцельно слоняющийся по мирам, вот кто я теперь.

– Так тебе нужен новый ориентир? – Черты лица Веланда смягчились. – Я дам тебе его. Посмотри на тех магов. – Словно услышав его слова, они кинули взгляд в нашем направлении. – Здесь мы разрушили старое единство, здесь же я хочу вновь его возродить. Они уже присоединились ко мне, сделай это же, ученик, встань на мою сторону. И тогда тебе больше не придется бегать по разным мирам, предлагая свои услуги почти задаром под градом насмешек и презрения. Только подумай, одно слово – и унижениям придет конец. Те, кто бросал в тебя камни, будут на коленях вымаливать прощение. Мы заставим всех вновь вспомнить о том уважении, которым пользовались когда-то. Но для этого ты должен быть рядом со мной, твоим наставником.

– А остальные? – прошептал Сеедир, словно наяву видя лица, хороводом кружащиеся вокруг него. Некоторые были страшно обезображены, другие бледны и безразличны. Как у него все десять лет скитаний.

– Я никого не прогоню.

Сеедир медленно поднял на него глаза, сухие и блестящие, как у больного лихорадкой. В их глубине затаилось недоверие. Он, ученик Веланда, был единственным, кто давно и хорошо изучил умение наставника манипулировать людьми, скрывать правду, облекая ее в манящие миражи. И сейчас перед ним был один из них, красивый и трогательный, только насквозь гнилой внутри.

– Ты не понял, учитель. Я имею в виду тех, кто не согласится и предпочтет остаться одиночками.

– Такие пусть сами о себе заботятся, – резко ответил Веланд и тут же иронично прибавил: – Если получится…

– Готовишь новую войну? – невесело усмехнулся Сеедир, в который раз убеждаясь в своей правоте. – И еще надеешься, что я повторно стану убивать ради тебя тех, что когда-то были моими друзьями? Нет. Второй раз я тебя не поддержу, учитель. и сейчас-то все никак не могу забыть свою подлость. Переживать это еще раз я не хочу и не стану.

– Уверен? – холодно осведомился Веланд. – Подумай еще раз… Сеедир.

Он впервые не назвал его учеником, и это заставило мага резко вскинуть голову и встретиться с ним взглядом. Я почувствовал, как у меня вспотели ладони, и незаметно вытер их об одежду.

Разговор, не понравившийся мне с самого начала, приобретал все более серьезный оборот. Я почти не дыша, ловил каждое слово, не забывая искоса посматривать на свиту Старшего, так и норовящую невзначай зайти нам за спину.

– Ты можешь убивать кого угодно, учитель, но уже без меня, – наконец решительно произнес Сеедир.

– А твой спутник? – Ледяной взгляд Веланда с нехорошим прищуром остановился на мне. – Что-то я тебя не помню, маг. И десять лет назад, когда мы собрались здесь в полном составе, я тебя тоже не видел, а память на лица у меня отличная. Кто твой учитель?

Этот вопрос застал меня врасплох. И я промолчал бы, если б не чувствовал, что даже сейчас, еще не будучи Старшим и главой магов, Веланд не тот, чьи вопросы можно просто так игнорировать. А потому уклончиво ответил:

– Неважно. Меня действительно не было здесь тогда и я многого не знаю и не понимаю, да только это ничего не меняет. Мне достаточно одного вида этого места, магии, рождающей смутные, но оттого не менее неприятные видения, чтобы сказать: я не буду, не желаю становиться одним из Единых. – Я резко замолчал, сам удивившись собственной горячности. Что сболтнул лишнего, до меня дошло лишь по окончании фразы.

Веланд удивленно моргнул:

– Как ты узнал, что именно так я хочу назвать новый союз магов?

Мысленно отвесив себе парочку пощечин, я изобразил на лице полнейшее безразличие и пожал плечами.

– Да ничего я не знал. Просто как-то само собой пришло на ум.

Не знаю, поверил он мне или нет, но посмотрел так задумчиво, будто видел все, что я пытаюсь скрыть.

– И тем не менее угадал верно, – заметил Веланд и улыбнулся непонятно чему. – Значит, не хочешь становиться одним из нас?

Я молча кивнул, чувствуя, как сам себе подписываю приговор. Не будь рядом Сеедира, мог бы и согласиться – так, для вида, – чтобы потом улизнуть без лишних проблем. Но учитель – вот он, под боком, бледный и непреклонный, и я хоть тресни, ну не мог при нем заставить себя встать на сторону Единых. Конечно, их пока всего лишь пятеро магов, но это уже они. Те, кого я ненавижу, кто подослал ко мне наемников и расправлялся со всеми одиночками, даже если те никак не вмешивались в их дела.

Сеедир бросил на меня короткий выразительный взгляд. На его лице ясно читалось облегчение. Он явно решил, что раз я слыхом не слыхивал про их давние распри, то не задумываясь, примкну к его наставнику. И он бы меня за это не осудил.

От этого взгляда на душе у меня сразу же потеплело. В эту минуту я радовался, что все таки увидел его иным, не затворником, потерявшим смысл жизни, а первым магом, отважившимся сказать "Нет" самому Веланду.

Старший молчал, словно еще надеясь, что кто-то из нас переменит решение, и только я знал, что этого не будет никогда.

– Ты зря ждешь, – с печальной усмешкой произнес Сеедир. – Теперь мы по разные стороны с тобой, учитель. Ты возглавишь Единых, а я навсегда останусь среди одиночек. И, пожалуйста, не думай, что я когда-нибудь об этом пожалею.

Я едва заметно покачал головой, признавая его правоту. Он действительно будет одним из них до конца жизни. Даже больше того, умрет, как одиночка.

Резкий смех вырвал меня из задумчивости. Старший улыбался, переводя взгляд с меня на Сеедира и обратно.

– Итак, вы оба отказываетесь, – почти весело сказал он, хотя я решительно не понимал, что это смешного он находит во всей этой ситуации. – Что ж, значит, станете первыми отступниками, вставшими на пути Единых.

Сеедир поднял голову. Его потускневший взгляд не отрывался от лица Старшего, словно отыскивая ответ на давно мучавший его вопрос – что могло случиться с тем наставником, которому он привык беспрекословно внимать не из боязни, как другие, а потому что безмерно уважал и верил. А найдя, вмиг понял и только приглушенно спросил:

– Убьешь меня? Своего ученика? И его. – Кивок в мою сторону. – И многих других…

– Да, – просто ответил тот. – Но не своими руками. В отличие от тебя я помню, кем ты мне еще приходишься. – И криво усмехнулся.

– Я тоже помню… учитель, – неслышно шевельнул губами Сеедир. – Поэтому не хочу умирать.

Лицо Веланда потемнело. Он резко повернулся к нам спиной и отошел к черным зарослям, где были привязаны их кони. Положив руку на шею гнедой лошади, не оборачиваясь, бросил пятерым магам короткий приказ:

– Убить!

Я с трудом сглотнул. Вот оно. То, что с недавних пор преследует меня даже в снах, окутывая удушающей тьмой. Я сделал шаг назад, больше всего на свете желая сейчас вновь оказаться там, около своего учителя и других одиночек. Но у Сеедира было свое мнение на этот счет. В любом случае, так быстро возвращать меня обратно точно не входило в его планы.

Лица незнакомых магов исказила одинаково жестокая улыбка. Они с самого начала знали, к чему в итоге сведется напряженная беседа, и никак не могли дождаться развязки. Мертвая равнина тяготила их, и единственное, чего им действительно хотелось – побыстрее отсюда убраться. Подобно Веланду забыть, скинуть тяжелый груз тех событий.

Я оглянулся на Сеедира как раз в тот момент, когда тусклый свет, падавший с небес, коснулся его и пронзил с головы до ног, мерцающей лентой уходя в черную землю. Я удивленно моргнул. Все произошло настолько быстро, что могло сойти просто за игру воображения или мираж, сотворенный мрачной магией этого места.

Но кроме меня больше, казалось, никто ничего не заметил. Маги не торопясь обступали нас с четырех сторон, но пока не приближались. Они давно уже держали наготове чары, среди избранного круга известные как Пламя дракона, и сейчас, не отводя пристальных взглядов, вдруг слитно выбросили руки вперед, сплетая из воздуха жар. Я узнал пламя сразу, хотя до этого никогда не видел, а лишь слышал от учителя очень подробное и… жуткое описание. А увидев, порадовался, что не знал такого ужаса раньше. Даже так, будучи подготовленным к развернувшемуся зрелищу, я никак не мог заставить себя скинуть оцепенение.

Словно в ответ на лице одного из магов появилась кривоватая ухмылка, это превосходство опытного чародея, расчетливо использующего свою нешуточную Силу. И он, и остальные даже не сомневались, что первые же чары сломят нас, настолько четко спланированным и сильным оказался удар. И я совершенно искренне разделил их уверенность с той самой секунды, как огненно-красный обжигающий поток с ревом вырвался из воздуха перед двумя неподвижными фигурами, мгновение плясал, рассыпая обжигающие искры, и вдруг раздвоился и ринулся к нам.

Если честно, я крайне отдаленно представлял себе один-единственный способ ограждения от пламени. И так как других мыслей в голове не возникало, а время на размышление свелось к секунде, то и прибегнул именно к нему.

"Запоминай, Арлин", – вспомнил я наставления учителя, закрыл глаза и вытянул руки перед собой, обращая их ладонями наружу. Страх усилием воли оттеснил на второй план, сосредоточившись только на одном – преграде, способной заслонить меня от смерти. Она должна быть толстой… как можно толще. Я рисовал в темноте воображения, стремительно возводя стену из светящихся камней, пока она не показалась мне достаточно высокой и способной выдержать напор чужих чар.

Только тогда я позволил себе открыть глаза, хотя и так знал, что увижу – багряную пасть пламени, тщетно пытающегося прогрызть себе ход в моей невидимой преграде, которую я все так же держал перед собой вытянутыми руками. Не так давно белевшие у ног кости за какую-то долю секунды почернели и превратились в пепел, а покров магии над равниной словно ожил, незримо наблюдая за нами, как и десять лет назад, тихо и безучастно.

Отрешившись на миг, я ослабил внимание и упустил тот момент, когда маги со злорадной усмешкой усилили напор чар. Очнулся, лишь почувствовав в кончиках пальцев острую боль, медленно, но неуклонно скользящую все выше. Заслон стремительно таял, но стиснув зубы, я терпел боль, пытаясь задержать стену пламени. Только тщетно. Каждый отвоеванный мною миллиметр держался не более трех секунд, исчезая, не успев появиться. Жар уже опалял лицо, тянулся уверенно и жадно, высасывая Силы, так необходимые мне для сопротивления. Очень скоро руки предательски затряслись, во рту пересохло. Боги, я догадывался, что затеянная учителем тренировка будет серьезной, но то, что происходило сейчас, мало напоминало игру. Здесь у меня отнимали саму жизнь.

Зато Сеедир силы пока берег. Просто стоял, немигающим взглядом следя за пламенем, вдруг нерешительно замедлившим смертоносный полет. Оранжево-алые язычки витиеватым орнаментом расплылись в воздухе, обжигающими искрами раня страдающую землю. В ответ магия равнины дрогнула, теряя равнодушие перед лицом воспоминаний, миражами вздымающихся в воздух. Орнамент спутался, преображаясь в пульсирующие огненные крылья, желающие заключить в объятия замершую фигуру мага, но так, чтобы не касаться его самого, будто из боязни подступиться ближе. Бездумная игра ветра искажала трепещущие контуры, увлекала за собой, превращая движения в жуткий танец, в котором один неминуемо должен уступить, заплатив за это жизнью.

Резкий возглас подстегнул игру пламени, заставив крылья слиться в один поток. На мгновение скосив глаза, я успел увидеть, как он прошел сквозь Сеедира и унесся куда-то за спину, сметая мертвые деревья. Слегка побледневший маг, которому посчастливилось стоять именно за учителем, увернулся только чудом.

В этот момент моя стена окончательно рухнула. Я охнул и покачнулся, прижимая к груди обожженные руки. Огненная лавина торжественно взвыла и метнулась ко мне. Я вновь оцепенел.

Щит привратников поднялся так внезапно, что я даже непроизвольно вздрогнул, и в последний момент оградил меня от неистового жара. Пламя дракона застыло перед новой преградой и вдруг исчезло, словно впитавшись в воздух. Не знаю, как я смог удержаться на ногах вместо того, чтобы рухнуть на колени и возблагодарить привратников за обряд, только что сохранивший мне жизнь.

Маги Веланда удивленно переглянулись. Но первая неудача не смутила их, лишь на мгновение вытянувшиеся лица стали еще злее.

Сеедир повернулся ко мне, окинув щит оценивающим взглядом.

– Хорош, – одобряюще произнес он. – Первый раз такой вижу. А ты сильный маг, даже я такое не сотворю.

Я с трудом выдавил улыбку и не стал объяснять, что защита возникла сама по себе, без моего участия, что новые знания и возможности сидят где-то внутри, глубоко-глубоко, и выскакивают совершенно неожиданно, но зато к месту. Здесь любые слова казались бессмысленными.

Маги между тем времени зря не теряли, на этот раз решив воспользоваться Взглядом василиска. Кажется, эти пятеро были прямо таки знатоками по звериной магии, что внушало сильные опасения, заставляя сомневаться в столь же успешном продолжении боя.

Покорный чужой воле, воздушный поток устремился вверх, на ходу скручиваясь в тугой жгут. Я зачарованно следил за его стремительным преображением в полупрозрачный закрытый глаз, зависший над головами новоявленных Единых в ожидании приказа. Его обманчивое спокойствие таило хорошо ощущаемую мною мощь. К тайному преклонению перед мастерским владением Силой невольно добавилась изрядная доля растерянности. Тому, что я наблюдал сейчас, не нашлось места в рассказах учителя. Ни одного слова или намека, ничего, что могло помочь мне совладать с ним.

– Слышал про Печать неудач? – приободрился Сеедир после первой победы. – Смотри, делаешь вот так…

Я повторил – и маг, желавший указать на нас пальцем, совершенно неожиданно ткнул в своего соседа. При этом на его лице застыло искреннее недоумение, а избранная цель вообще вытаращила глаза – смысл действия соратника до Единого так и не дошел.

Чуть продолговатый глаз словно очнулся, приобретая насыщенный красный цвет. Сверкнул оранжевый зрачок – и маг упал, зарывшись лицом в землю.

Четверо остальных непонимающе переглянулись и дружно попятились. Я их понимал. Взгляд василиска – не пламя, от которого при должном мастерстве с трудом, но можно отгородиться, это опасное боевое заклинание и если оно ведет себя непредсказуемо – достаться может каждому.

Молниеносный обмен взглядами вынес молчаливое решение, но осторожные попытки избавиться от чар постигла очередная неудача. Проснувшееся око чуть дрогнуло в воздухе и медленно поплыло вниз, сплетая вокруг себя пугающие очертания. Красивая голова, переливающаяся всеми цветами радуги, на кольцах змеиного тела неуверенно заскользила к магам. Злые помутневшие глаза медленно искали новую жертву. На этот раз не до смеха стало и нам с Сеедиром.

– Ну хватит!

Веланд, стоявший к нам спиной, резко обернулся. Василиск с готовностью двинулся на голос, угрожающе задирая яркую голову. Старший выпрямился, сложив руки на груди, и спокойно ждал, когда тварь окажется совсем близко. Мутный взгляд уставился на него и стал проясняться. Зрачок сузился, набирая сочный оранжевый цвет, но маг его не боялся. Чуть наклонившись, Веланд быстро выкинул руку вперед, хватая василиска сильными, цепкими пальцами, защищенными тонким слоем сплоченного воздуха. Его немигающий взгляд встретился со сверкающими зрачками и не отрывался до тех пор, пока тварь не истратила весь свой убийственный заряд, и ее глаза вновь не помутнели. Тогда Веланд еще сильнее сжал пальцы и его губы чуть искривились от отвращения. Холодное тело василиска, покрытое слизью, парализующей любого, кто до него дотрагивался, чувствовалось даже сквозь защиту. Я едва слышно ахнул, когда красивая голова упала на бок, и маг отшвырнул от себя мертвую тварь, разогнулся и медленно пошел к нам.

Воздух вокруг задрожал. Щит привратников исчез так же неожиданно, как и появился. Я попятился, наткнувшись спиной на Сеедира.

– И что теперь? – шепотом спросил я, чуть было не прибавив привычное "учитель". Вспыхнувшая было надежда на спасение стремительно таяла с каждым шагом Старшего.

Ответа я просто не услышал.

Жестокая боль обрушилась на нас, окрасив мир в кроваво-красный цвет. Я задохнулся и чувствуя, как подгибаются ноги, коснулся ладонями ледяной земли. Сила Веланда, давая в полной мере ощутить ее мощь, рвала тело так, что, казалось, кости вот-вот треснут. И противопоставить ей что-либо было просто невозможно, потому как мои волю и разум парализовал внезапный океан тьмы, в чью глубину я соскальзывал все больше.

Не знаю, сколько я стоял на коленях, упираясь руками в землю и изо всех сил сжимая зубы, чтобы не застонать. А потом тяжело упал на бок, позволив меркнущему сознанию поглотить боль. Но вот издевательский смех оно заглушить не успело. Он прорвал толщу тьмы и зазвенел в ушах. Я вздрогнул, как от удара, и злость зародилась где-то внутри, пробуждая Силу. Одно короткое мгновение я еще держался, пока Старший вновь не швырнул меня на землю с легкостью, наглядно демонстрирующей, что я перед ним – просто человек, жалкий недоучка с Атиона, вдруг возомнивший себя равным ему. Этого хватило, чтобы понять одну нехитрую истину – как бы ни возросла моя Сила, умение владеть ею не приходит сразу, а достигается годами, десятилетиями. Поэтому все, что я сейчас мог – это огрызаться, как глупый молодой гулон, не желающий умирать, но и не умеющий противостоять жестокости внешнего мира.

Боль нарастала, гася сознание. Миг назад еще казалось, что я смогу ее терпеть, неимоверным усилием воли удерживаясь на грани реальности и небытия. А сейчас только чувствовал, как по капле уходит уверенность, толкая меня в пустоту, из которой уже не выбраться. Я извивался на земле, и иногда сквозь рвущуюся пелену видел кровавые обломки костей и насквозь пропитавшуюся кровью изодранную рубаху. Не знаю, мерещилось мне или нет, я вообще мало что соображал в этот момент. На груди словно лежал невыносимый груз, сдавливающий сердце. В глазах ежеминутно темнело, а когда боль вдруг отступила и я неловко попытался подняться, слепо шаря вокруг руками, то с ужасом осознал, что не могу этого сделать. Я замер, тело покрылось холодным потом, а перед глазами вновь встал черный туман. Боль вернулась, сминая тело. Я упал и взвыл, а маги вновь рассмеялись. Но теперь я слышал их голоса как бы издалека, одновременно улавливая где-то совсем рядом тяжелое, со всхрипами, дыхание Сеедира.

Я хватал ртом воздух, обжигаюше-горячие слезы струились по лицу, а боль не прекращалась, хотя мне и так казалось, что я уже почти мертв. Единые негромко переговаривались меж собой. Я ловил их слова обрывками, ненадолго выплывая из забытья, потому почувствовал, как кто-то склонился надо мной и крикнул:

– Старший, этот мертв!

Я отрешенно отметил это обращение – Старший – и ничуть не удивился его словам. Конечно, мертв. Каким еще я могу быть…

Веланд не ответил, молча подошел и ткнул меня носком сапога в плечо, переворачивая на спину. Наклонился, вглядываясь в лицо.

Лежа с закрытыми глазами, я точно знал, что руки сгрыз неистовый жар, и в то же время каким-то непостижимым образом чувствовал, как грубеют кончики пальцев. Я вспомнил гулона – и когти, острые, длинные, выдвинулись из пальцев и потянули меня за собой. Боль ушла. Я слабо взмахнул рукой и сильные когти полоснули едва успевшего уклониться Веланда по щеке. Брызнула кровь. Маг охнул, кубарем прокатившись по земле. Вскочил, зажимая рану и ошеломленно глядя на меня.

Я неловко поднимался, опираясь правой рукой о землю. Иллюзия, едва не убившая меня и все еще пытавшая скорчившегося невдалеке Сеедира, исчезла, хотя все тело покрывала корка настоящей крови. Я сделал шаг – и когти появились на правой руке. Щит привратников покорно возник, стоило лишь о нем подумать.

Двое побледневших магов подскочили к Веланду. Тот, что постарше, видимо, врачеватель, потянулся к ране, на ходу останавливая кровь. Второй застыл напротив, следя за каждым моим движением и отвлекая внимание от собрата, осторожно заходящего мне за спину. Дожидаться, пока маги окончательно придут в себя, я не стал. Доковылял до Сеедира и вцепился его, пытаясь привести в чувство. Он с трудом открыл глаза. Я поймал бессмысленный взгляд и встряхнул учителя еще раз, посильнее. Глаза мага закатились. Тогда я заорал во всю глотку, чувствуя, как у меня окончательно сдают нервы:

– Это иллюзия, Сеедир, слышишь?! Иллюзия! Вставай. Ну, пожалуйста, учитель, нам нужно уносить отсюда ноги.

Не дожидаясь ответа, я взвалил руку Сеедира себе на плечо и мы вдвоем на подгибающихся ногах вломились в кусты. Напоследок выудив из памяти когда-то преподанный учителем урок, я за секунду выстроил на пути опомнившихся магов воздушную преграду. Спасибо привратникам – невидимая стена, слегка подрагивающая и искажающая то, что находилось за ней, оказалась на редкость прочной. Первого же мага, неосторожно сунувшегося за следом, она откинула с такой силой, что он отлетел назад, повалив спутников, и остался неподвижно лежать на земле. Похоже, Печать неудач, сотворенная Сеедиром, действовала безотказно, и они очень некстати оказались на его пути.

Веланд что-то кричал нам в спину, но мы, не оглядываясь, уходили все дальше. И только по воздушной волне, хлестнувшей меня по ногам, можно было понять, что Старший совладал с преградой и теперь вместе с тремя выжившими магами тоже не отставал, лишь замешкался ненадолго, отвязывая коней. Зато теперь как бы быстро мы с учителем не тащились, он догонит нас через секунду.

– Там Врата, – внезапно указал мне рукой направление Сеедир. – Доберемся – сможем спастись.

И мы с удвоенной скоростью понеслись туда. Учитель больше за меня не держался, восстановившись удивительно быстро, бежал тяжело, но все равно с небольшим опережением. Сам я ничем особым похвастать не мог, даже когти не прятались, причиняя сущие неудобства, зато щит надежно прикрывал спину.

Во Врата мы влетели мимо остолбеневших привратников, не успевших даже открыть рот. Я про себя порадовался, что до времени, когда магов начнут впускать и выпускать из миров лишь по спискам, еще далеко. Привычная черная пелена мелькнула перед глазами и растаяла. Я беспокойно завертелся, не находя учителя рядом с собой.

– Сеедир? – позвал я его. – Сеедир!

– Арлин, Арлин, ты что? – окликнул меня знакомый голос, и я открыл глаза, будто выныривая из-под толщи воды.

Оказалось, что Врата исчезли, переместив меня в незнакомый светлый зал, где я лежал на холодном жестком полу, разрываясь на части. Кажется, надо мною маячило обеспокоенное лицо Хонира, но я никак не мог воспринять его, находясь где-то там, с учителем, а не здесь, среди толпы незнакомых привратников. Но мало-помалу ощущение раздвоенности проходило, все больше оттесняя видение, где мы с Сеедиром стоим в незнакомом мире, совсем как когда-то в реальности.

Хонир нагнулся и похлопал меня по щекам, приводя в чувство, и я окончательно перешел сюда, к ним, а учитель остался где-то далеко, скрывшись в меркнущем свете.

– Хонир, а где он? – сощурившись, насилу выговорил я, едва ворочая языком. Свет бил прямо в глаза, в голове царил полный хаос. Я шевельнулся, осторожно подвигал пальцами, с облегчением обнаружив, что когти невесть когда убрались. Исчез и щит привратников.

– Не надо было тебя сюда тащить, – тихо произнес Горм и одарил братьев угрюмым взглядом. – Чуть не убили.

– Что произошло? – я рывком приподнялся на локте и повернул к нему голову. Сильный голос привратника едва-едва перекрывал мерещащиеся мне выкрики Веланда, заставляя прислушиваться к каждому слову.

– Ты пропал на полпути сюда, – принялся за объяснения Хонир. – Сначала находился рядом, и вдруг исчез, буквально растворившись в темноте. Мы встревожились и вернулись назад, думая, что ты в целости и сохранности находишься в башне, но там оказалась лишь часть тебя, телесная оболочка. Вторая же бесследно исчезла. Тогда мы рванули сюда, но и здесь тебя не было. Не поверишь, целый час мотались по мирам и практически отчаялись, когда ты свалился нам на головы просто из пустоты.

– Час? – устало переспросил я. – А мне показалось, целая жизнь.

– Хватит, – вдруг замахал руками незнакомый привратник, – предлагаю перенести встречу. На сегодня событий предостаточно. Приятно познакомиться, Арлин, поверь, больше мы не будем требовать у братьев брать тебя с собой. Одного раза нам вполне хватило. А ты, уважаемый брат. – Еще один привратник поднял голову. На его лице ясно читалось смущение. – Ты всех нас ввел в заблуждение.

– Но я почувствовал… – немедленно начал оправдываться тот.

Его тотчас перебили:

– Да мало ли кто что чувствует. Нужны доказательства, а их нет. Зато мы видим другое – маг, самый настоящий, к тому же не из самых сильных. Да будь он привратником, пусть даже отчасти – явился бы сюда быстрее ветра.

– Но он ведь все же оказался здесь, – продолжал упорствовать привратник, обозлившись на нападки братьев.

– Да уж, не без нашей общей помощи, смею заметить, – язвительно ответил тот. Его немедленно поддержали, а когда привратник вновь попробовал возразить, просто оборвали на полуслове. На том и разошлись.

На обратном пути за мной следил не только Хонир, но и Горм с Нарви, так что до башни мы добрались без происшествий. Сам же я счел, что больше никогда не соглашусь на перемещение. Подобно слепому я брел за Хониром, мало что замечая вокруг, и дважды поскользнулся на ступенях. Меня беспокоила реакция Сеедира в тот момент, когда он поймет, что не может вернуть своего ученика назад.

В гостиной главный привратник резко развернулся ко мне и указал рукой на кресло.

– Садись, Арлин, – властно приказал он, – и рассказывай.

Я вздохнул, но приказ исполнил в точности. Тем более, что на ногах держался крайне нетвердо. Мимоходом незаметно оглядел себя, но хотя тело ныло не переставая, ничего больше не напоминало о том, что случилось.

– Я видел Сеедира, – без лишних предисловий выдал я.

Выражение лица Хонира не изменилось, а вот взгляд красноречиво посоветовал мне как следует подлечиться.

Я обиделся.

– Это правда, – запальчиво произнес я. – Я потерял вас и завис где-то в пустоте. Под собой увидел двери, открыл их и оказался там…

– Где? – не понял Горм.

Я замялся, не зная, как же объяснить.

– Понимаешь, Горм, это место, где обитают все маги-одиночки, с которыми расправились Единые.

– Да ну? – прищурился тот. – А вот лично мне кажется, что ты сильно ударился головой, когда вдруг ни с того, ни с сего возник из воздуха и шмякнулся об пол в зале у братьев.

– А что скажете об этом? – Я вскочил, поднял руку и помахал вмиг отросшими изогнутыми когтями. – Учитель забросил меня в свое прошлое, там я встретился с ним и Веландом. Это было спустя десять лет после раздора магов. Мы едва унесли ноги.

Нарви раскрыл рот.

– Ого, – восхищенно прошептал он. – Когти зверя. Неполная оборачиваемость. А целиком можешь?

Я отрицательно покачал головой.

Хонир, до того хранивший молчание, медленно произнес:

– Вот теперь я тебе верю. Вряд ли ты смог бы освоить перевоплощение, пусть даже частичное, за один час без посторонней помощи. Ты сказал, что видел двери? Это возможно, но их нельзя открыть. Как же тебе удалось?

– Во время обряда произошло нечто странное, – торопливо и почему-то вполголоса сказал я. – Кто-то прошептал мне на ухо несколько слов, а перед закрытыми дверьми заставил их вспомнить.

Лысый привратник сокрушенно схватился за голову.

– Я знал, – глухо произнес он. – Я так и знал, что это было опасно. Мы на миг приотворили двери долины Покоя и некто воспользовался этим. Ты мог остаться там навсегда, Арлин, а мог и выйти, но на вполне определенных условиях. Но магия Сеедира каким-то образом скрестилась с нашей и позволила вытащить тебя оттуда прежде, чем этот некто до тебя добрался.

– Повезло, – невесело сказал я.

– Только неизвестно, насколько, – серьезно произнес Хонир. – Будем надеяться, что все закончилось. Братья не станут нас больше тревожить, так что можешь спать спокойно, Арлин.

– С радостью, только вот, боюсь, кошмары замучают, – отозвался я и, пошатываясь, вышел из гостиной и поднялся на крышу башни.

Совсем близко в долине раскинулся почти готовый город Единых. Маги постарались, даже в темноте он сверкал призрачными огнями, а центр был окружен кольцом легкой, едва заметной дымки. Да, сунься я к ним – мигом узнают, кто пожаловал. А там и думать долго не надо – всего-то превратить сигнальное кольцо в боевое, тогда от гостя, вздумавшего его пройти, мало что останется.

Я напряг зрение и различил крошечные фигурки, снующие по немногочисленным улицам, больше смахивающим на аллеи. Покатые крыши аккуратных изящных домов тускло блестели в свете огней. С высоты башни привратников ясно вырисовывалась квадратная форма резиденции Единых. Ровная каменная стена протянулась от башни к башне, надежно отгородив их от соседей. Ворота, на первый взгляд кажущиеся лишь очередным украшением, заперты на ночь. Маги магами, а полагались между тем не только на свои Силы, и если большая часть города смотрится невесомо легкой, почти игрушечной, то замок в центре выстроен на совесть, как у князей в Атионе, привыкших к внезапным нападениям. Я прищурился, но все равно ни за что не смог бы увидеть, что происходит за окнами замка. Я знал только одно – где-то там находится Веланд.

Сзади неслышно подкрался Нарви, тоже посмотрел вдаль и уселся рядом, скрестив ноги.

– Как там Сеедир? – будто невзначай спросил он.

Я оглянулся.

– Неплохо… для его положения. Скажи, Нарви, а ты знал, что учитель был учеником Веланда?

Привратник помолчал.

– Узнал таки, – наконец тяжело вздохнул он. – Ну конечно. Только мы, привратники, еще помним старые времена. А больше никто. Да и сам Веланд не стремится напоминать, что Сеедир, считавшийся его первейшим врагом, когда-то был предметом его гордости, его единственным учеником. Что еще ты видел?

– Веланд хотел, чтобы он вернулся к нему и стал одним из первых Единых, но учитель отказался. Сказал, что второй раз на подлость не пойдет.

– Да, его это все триста лет грызло, до самой смерти. – Нарви откинулся назад, заложил за голову скрещенные руки и поглядел верх, на темное небо. – И все таки не выдержал, отправился к ним. Он сильно изменился, братья не сразу его узнали, а когда поняли, что допустили ошибку – решили промолчать. Ему все равно уже никто не мог помочь.

– Но ведь мне вы помогли. – Я слабо улыбнулся.

– Да. И у привратников есть сердце, хотя Сеедир никогда в это не верил.

– Он сказал, что непременно извинился бы перед вами, доведись ему вновь вас увидеть.

– Что ж… я передам братьям. Они будут рады. Сеедир ведь раньше был совсем другим, но разлад среди магов сильно его подкосил. Но тебе повезло, что он стал твоим учителем. Это все равно, что учиться у самого Веланда.

– Уже тогда его называли Старшим.

– Не уже, а как раз с того времени. Раньше он был просто Веландом, а как начал собирать вокруг себя магов – сразу стал Старшим. В любом случае сейчас он имеет все права на такое обращение. Других магов, которые могли бы тягаться с ним по количеству прожитых лет, не осталось.

– Нарви, а расскажи мне про оборачиваемость? – переменил я тему, тяжелую не для меня одного.

Глаза Нарви мгновенно зажглись и он резко сел:

– Знаешь, это очень трудная и капризная способность, дается далеко не всем. Верх мастерства – суметь обратиться в зверя целиком, а потом еще вернуться обратно в свой облик. А начинается все с образа. Вот ты кого себе представил в тот момент?

– Гулона, – чуть подумав, ответил я и признался: – Этот зверь был единственным, кто тогда пришел мне на ум.

– Считай, освоил первую ступень, основную и самую трудную. Научишься как следует пользоваться когтями – переходи к полному перевоплощению. Главное – в первый раз суметь обернуться назад, а там привыкнешь.

– А если не хочу в гулона?

– С этим ты, брат, опоздал. Первый образ неизменен. С кого начал – тем и закончишь.

– Еще у меня появился щит привратников, – решил поделиться я.

Нарви кивнул:

– Наше последнее средство. Вот в былые времена несколько одиночек сплотились и решили проникнуть в Убежище. Так мы их щитами выдавливали, потому что других Сил через три тяжелых дня просто не осталось. Насилу справились.

– Но как он возник у меня?

– Действие обряда, – коротко объяснил Нарви.

Я замолчал, собираясь с мыслями, и вдруг спросил то, что мучило меня с самого начала путешествия в прошлое учителя.

– Слушай, а Веланд теперь меня помнит?

– Нет. – Привратник был абсолютно спокоен. – Это у Сеедира из личного тренировочного арсенала Веланда, так что беспокоиться не о чем. Интересная, кстати сказать, штука. Все совершенно настоящее, но до определенного момента. Там даже убить могут, если вовремя не вмешаться.

– Уф, прямо от сердца отлегло, – расслабился я. – А то я уж подумал…

– Нет, это была просто хорошая тренировочная иллюзия, – успокоил он меня.

– И в этой иллюзии убить нас пытались с помощью другой иллюзии

– Любимое орудие Старшего. Сеедир им, кстати, не владел, а вот ты можешь попробовать. Нужно поверить в то, что ты представляешь, и заставить поверить в это же тех, на кого направлена иллюзия. Безобидный мираж создать намного легче, но если ты его освоишь, то сможешь добраться и до его боевого применения. А теперь идем, видишь во-он те четыре фигурки – это наша ночная поддержка. Даже отсюда могу с точностью сказать, что среди них есть Тайра. Вот на ней и попробуй.

Я невесело рассмеялся, но совету последовал. Ночь предстояла длинная и тоскливая, отчего не разнообразить?