Чо Джун Ку покидал деревню верхом на муле. На лице мужчины блуждала улыбка. В кармане у него лежала полученная от Чхве Чи Су приличная сумма денег, которой должно было хватить на то, чтобы приобрести охотничье ружьё и на долгое безбедное существование.

А янбан Чхве, проводив гостя, возился в библиотеке, взяв себе в помощники Киль Сана. Он несколько дней искал руководство по огнестрельному оружию, но ничего не нашел, кроме справочника о порохе. А что касается его матери, старой госпожи Юн, то она ощущала недомогание, мигрень, и лежала в своей комнате.

Кви Нё обуревало любопытство: отчего гостивший родственник господина вдруг уехал в Сеул, и что искал в библиотеке янбан Чхве? Пытаясь найти ответ, она кругами ходила по дому точно какая-нибудь дикая кошка.

В доме был гость, только что прибывший из столицы, Ли Дон Джин. Хозяин сидел напротив него с неподвижным бледным лицом.

— Ваш уважаемый родственник уже отбыл домой? — поинтересовался Ли.

— Да, — ответил Чхве Чи Су. — Но он скоро вернется. — Правда?

— Он должен привезти мне ружьё.

— Ружьё? Зачем вам оно?

— Буду охотиться.

— Гм… Я не думаю, что это хорошая идея.

— А что от моих действий? Оттого, что сделаю так или этак — изменится мир?

— Вы ошибаетесь. Вы видите только то, что внутри огороженного забора, но не видите того, что за ним.

— Неужели? Мир существует и внутри забора, как существует и снаружи. Для кого как… Кто-то видит больше внутри забора, нежели снаружи.

— Вы упрямый.

— Я не вырвал бы и волоска, чтобы принести пользу Поднебесной, — процитировал Чхве Чи Су древнего китайского философа Ян Чжу. И улыбнулся. — Я не вырвал бы и волоска, чтобы вкусить все прелести мира. Понял, ты, черт? Ян Чжу говорил о бессмысленности мелких жертв, которые не изменят положения дел. «И красотой женщин, и вкусом пищи нельзя наслаждаться постоянно: приедаются; звуками и красками нельзя любоваться постоянно: пресыщаешься. Бесполезна жажда славы, поскольку «истинное не обладает славой, а обладающее славой не обладает истиной».

— Я не приверженец учений Ян Чжу, — сказал Ли Дон Джин, насупившись, и больше не произнес ни слова.

А жизнь в хозяйстве Чхве Чи Су шла своим чередом. Часть слуг работала в поле, другая — дома. Бон Сун Не и Сам Воль пошли к ручью купаться. Ан Ли Не хлопотала на кухне, варила кашу с кедровыми орехами.

Ён И и Нам И собирали баклажаны и огурцы в делянке у плотины. Жена управляющего Кима прореживала в огороде редьку, между делом беседуя с бабушкой Каннан, сидевшей неподалеку на меже.

— Тяжелей всего работать на поле, засеянном чумизой, — сказала жена управляющего. — Когда я там его пропалываю, нервничаю ужасно.

— Для многих чумиза — основная еда, — сказала старушка Каннан. — Когда в доме много ртов, в котелок добавляют побольше воды, отчего чумизная каша разбухает, её становится много.

— Если случится неурожайный год, на нас это не отразится, верно?

— Крестьянам тяжело придется. Неужели тебе кусок в горло полезет, если рядом будет умирать с голоду человек?

— Если наступит голодный год, то земли нашего хозяина будут только расширяться. Беспокоиться нам нечего.

— Не говори так, — рассердилась Каннан. — Грех наживаться на беде. Твой язык когда-нибудь тебя погубит.

— Можно помереть и без острого языка, — возразила жена управляющего. — Пойди взгляни как растет перец в поле Ким Джин Са… В доме две вдовые женщины, одна свекровь, другая — невестка, неприкаянные и безропотные. Как несмышленые цыплята. Их поле заросло травой, впору впускать туда коров. Они могли бы отдать поле. Я бы на их месте отдала. Вчера Ким Хун Чан попытался вспахать их поле, хотя ничерта не смыслит в земледелии.

Приближался полдень.

На берегу пруда под тенью ивы сидели две девочки, одетые в яркие шелковые платы. Две маленькие головки, в волосы вплетены ленточки. На хрупких плечах играли солнечные зайчики. В пруду плавали кувшинки. Зеленая пятнистая лягушка оседлала широкий зеленый лист. В сторонке по глади воды скользила водомерка, работая четырьмя длинными лапками. У берега раскачивались маленькие желтые цветочки маньчжурской фиалки.

— Скажи, Бон Сун, на что похожа водомерка? — спросила Со Хи.

— Не знаю, госпожа, — ответила Бон Сун.

— А я знаю! — Со Хи резко поднялась. — Водомерка похожа на Ку Чона… Проклятый торговец соли!.. Когда-то давным-давно торговец солью убежал из дворца, взяв с собой красивую принцессу… Это мне рассказывала мама Кэ Донга.

К туфелькам девочки налипла грязь, и Бон Сун вытерла её руками.

— Но, госпожа… — проговорила она. — Ку Чон не был торговцем соли.

— Нет! Он торговец соли! — Со Хи, в порыве гнева, стала бить ногами по чему попало, — камни и комья грязи полетели в пруд. Лягушка, сидевшая на листе кувшинки, нырнула в воду, водомерка тоже исчезла.

— Госпожа, госпожа!.. — Бон Сун растеряно бегала вокруг девочки. Вдруг она остановилась и присела на корточки. — Идите сюда, госпожа! Тут муравьи собираются убить раненую пчелу!

— Где, где? — Со Хи, еще не успокоившись от приступа гнева, тяжело дыша, подошла к Бон Сун.

— Вот! Видите, как эти муравьи наседают на пчелу?!

У пчелы, похоже, было повреждено крылышко, она лежала на боку, едва шевелила лапками, пытаясь отбиться от врагов. Пять или шесть муравьев напали на пчелу с разных сторон. Сущие демоны, безжалостные и жестокие! Дети, боясь шелохнуться, следили за схваткой насекомых.

— Госпожа, давайте убьем этих негодных муравьев! — предложила Бон Сун.

— Нет, — сказала Со Хи.

— Жалко же пчелу.

— Посмотрим, кто победит.

Появился Киль Сан, он окликнул девочек:

— Эй! Что здесь происходит?

— Муравьи, — сказала Бон Сун. — Они хотят съесть раненую пчелу!

Киль Сан, не раздумывая, взял двумя пальцами пчелу, отряхнул с нее муравьев, и, отойдя к цветущему дереву лагерстремии, бережно положил пчелу на цветок.

— Пей сок и поправляйся, — сказал мальчик.

Со Хи затопала ногами и заплакала. Киль Сан смерил равнодушным взглядом ревущую девочку.

— Негодяй! Зачем ты это сделал?! — кричала Со Хи. — Монах проклятый! Ты тоже торговец солью! Ты тоже! Придурок, который не может поймать даже зайца!

Сам Воль и Бон Сун Не, возвращающиеся с купанья, услышали плач Со Хи и ускорили шаги.

— Киль Сан! — донесся голос из глубины двора. — Быстро к господину!

Мальчик стремглав побежал к Большому дому, — там, у веранды, его поджидал хозяин, Чхве Чи Су, который велел срочно найти управляющего Ким Пхан Суля. И когда тот явился, янбан сказал:

— Я слышал, в деревне есть охотник по имени Кан Пхо Су? Это так?

— Да, господин, — ответил управляющий.

— Он, действительно, хороший охотник?

— Сущая правда, господин. В горах он настоящий демон, хотя на вид очень прост.

— Ты сможешь его разыскать?

— В деревне он бывает редко, больше пропадает в горах… — замялся озадаченный Ким Пхан Суль.

— Значит, отыскать ты его не сможешь?

— Я могу попробовать… Есть один человек, который точно знает местонахождение охотника… Это господин Ким.

— Ты имеешь ввиду Ким Пхён Сана?

— Да, господин.

— Гм… Хорошо. Иди и скажи этому Пхён Сану, что я хочу его видеть.

— Господин, вы желаете, чтобы я привел его сюда?

— Именно так.

Управляющий стоял в замешательстве.

— В чем дело?

— Нет, всё хорошо, господин.

Выйдя во двор, Ким Пхан Суль задумался. Для чего господину понадобился охотник Кан? И зачем ему связываться с этим жуликом Ким Пхён Саном? Тот, наверняка, будет корчить из себя тоже янбана, а Чхве Чи Су, со свойственной ему манерой, отнесется к нему как к слуге. Тогда, неровен час, встреча их обернется скандалом.

Но делать нечего, управляющий направился прямиком к картежнику. Но дома Кима не оказалось, не было и его жены с детьми. Усевшись на пороге дома и оглядывая пустой двор, но так и не дождавшись никого, управляющий ушел восвояси. Хам Ан Дэк стирала белье на берегу ручья.

— Извините, я управляющий дома чхампана Чхве, — обратился к ней мужчина. Женщина перестала стирать, но не повернула лица.

— Видите ли, в чем дело… Мой господин хотел бы увидеться с вашим мужем, господином Ким Пхён Саном.

Тут Хам Ан Дэк обернулась, на ее лбу блестели капли пота, а все лицо было сплошь в синяках.

— Поищите его в таверне, — бросила она и продолжила стирку.

«Вот, подлец, избил жену», — догадался Ким Пхан Суль. Надо заметить, что управляющий немного побаивался Ким Пхён Сана, считая его неуравновешенным и непредсказуемым. Когда-то давным-давно, в молодости, управляющий был свидетелем одной полицейской облавы на питейное заведение. Тогда он запомнил одного очень агрессивного и злого полицейского, который был похож на Ким Пхён Сана. С тех пор он обходил Кима стороной. А тот, при каждой встрече с управляющим, всегда норовил его поддеть каким-нибудь хлестким словом, а зачастую просто называл «католиком».

Приблизившись к забегаловке, Ким Пхан Суль услышал доносящийся оттуда гомон посетителей, в котором выделялся знакомый зычный голос Ким Пхён Сана. Заглянув внутрь, управляющий увидел в облаке табачного дыма картежника, который громко разговаривал с человеком, похожим на бродягу.

— Прошу меня извинить, — сказал управляющий, подобравшись к Пхён Сану. — Могу я с вами поговорить?

— Что? — Пхён Сан поднял голову. — А, это ты, католик?

— Есть дело…

— Так проходи, садись.

— Я на минутку…

— Хочешь, чтобы я вышел?.. Вот засранец! Ты, что, ногу сломал?

— Просто я не пью… — управляющий натянуто улыбнулся.

— Это мне известно, — сказал Ким Пхён Сан и громко рассмеялся. — Тогда ты за километр должен обходить подобные заведения. Ха-ха-ха!.. Но, бывает, и щенок не страшится тигра…

— Чего только от вас не услышишь, — проговорил Ким Пхан Суль, садясь за столик. — Но не говорите того, за что вас может разразить гром. Времена гонений на католиков миновали. Вы, вероятно, слышали, что в Сеуле на холме Чонхён строится большой католический храм?

Ким Пхан Суль попал в дом родителей Чхве Чи Су юношей и там прислуживал госпоже Юн. Он хорошо помнил тот год, когда ему исполнилось семнадцать лет: именно тогда по всей стране начались гонения на католиков. Спустя десять месяцев семью госпожи Юн постигло горе. Отец госпожи Юн был единственным католиком, чудом выживший в той заварухе. Преданный юноша Пхан Суль отыскал в городе схоронившегося старого хозяина и, взвалив того на спину, притащил домой к госпоже Юн. Сам же Пхан Суль не был католиком, но в последующие тридцать лет его постоянно тревожило, что однажды наступит день, когда вновь вспыхнут беспорядки и начнется кровавая резня.

— Мне всё равно, кто ты, католик или член движения Донхак, — бросил Ким Пхён Сан. — Так зачем ты меня искал?

— Мой господин хотел бы увидеться с вами.

— Чхве Чи Су?! — удивился картежник и переглянулся со своим собутыльником. — А что за дело у него ко мне?

— Не могу знать.

— Для начала я должен иметь представление о сути разговора. Не так ли? Мне, что, сон дурной приснился прошлой ночью? — Ким Пхён Сан пытался выглядеть заносчивым, хотя глаза его выдавали озабоченность.

— Похоже, у моего господина есть к вам какое-то дело, — вкрадчиво проговорил управляющий.

— Дело?.. Не хочет ли он, чтобы я обучил его игре в карты? Хе-хе-хе!

— В народе про мужланов говорят, что у них разбухла печень, — сердито заметил раздраженный бестактностью картежника Ким Пхан Суль.

— Это ты обо мне? Хе-хе…

— Что за пренебрежение к уважаемому человеку? Что вы себе позволяете?.. — высказав это, управляющий почувствовал облегчение. Теперь ему было всё равно, согласится Пхён Сан встретиться с янбаном Чхве или не согласится.

— Это он тебе господин, а я свободный человек, — другим уже тоном сказал Ким Пхён Сан. — Гм… Что ж, надо идти, раз просит… Принять его у себя я не могу, потому что мой дом скромный. — Он поднялся и вышел. Во дворе он повернулся к вышедшему следом управляющему:

— Послушай, Пхан Суль, о чем янбан Чхве хочет поговорить со мной?

— Встретитесь — узнаете, — бросил коротко совсем уже осмелевший Ким Пхан Суль.

— Мы ведь с ним едва знакомы.

— Неужто боитесь, что он привяжет вас к дереву и выпорет розгами?

— Ну, скажешь тоже…

— Надеюсь, вы знаете характер моего господина. Советую при встрече быть учтивым, если не хотите, чтобы вас прогнали взашей.

— И что, он может это сделать?

— Может. Не сомневайтесь.

Они шагали в сторону холма, где среди деревьев виднелась черепичная крыша Большого дома. По дороге им встретился Чиль Сон, несший на плече кадку с товарами на продажу. Он, удивленный, посмотрел на управляющего и на Ким Пхён Сана, будто спрашивая: «Куда это вы, братцы?» Пхён Сан в ответ тому усмехнулся, мол, всё в порядке. Озадаченный Чиль Сон еще долго смотрел им вслед.

Вскоре мужчины вошли в ворота усадьбы Чхве Чи Су.

Управляющий поднялся на террасу и доложил янбану, что исполнил его приказ. Чхве Чи Су кивнул и поднял на окнах бамбуковые шторы. Стоявший на крыльце Ким Пхён Сан раздумывал, стоит ли ему держаться с хозяином дома с подобающим достоинством, как равный с равным, или надо вести себя как челядь? Так и не определившись, он вошел в дом и поклонился.

— Прошу, присаживайтесь, — сказал вежливо Чхве Чи Су.

— Спасибо!

Они уселись на циновки друг против друга.

— Как поживаете? — счел нужным спросить Ким Пхен Сан.

— Неплохо, спасибо! — ответил Чхве и обратился к управляющему. — Вы можете идти.

— Да, господин, — сказал Ким Пхан Суль, и, поклонившись, удалился. Выйдя во двор, он почему-то с тревогой оглянулся.

— Извините за беспокойство, — начал Чхве Чи Су. — Я хотел вас спросить, знаете ли вы Кан Пхо Су?

— Кан Пхо Су?.. — в голове картежника вихрем пронеслись недавние события: сделка с кольцом охотника и сговор с Кви Нё. Неужели чхампан обо всём прознал?

— Я имею ввиду человека, о котором ходит молва непревзойденного охотника, — добавил Чхве Чи Су. — Знаете, где он сейчас?

— Гм… должно быть, в горах. А могу я спросить, зачем он вам?

— Если я отправлю людей, они смогут его найти? — янбан не счел нужным отвечать на его вопрос.

— Да, наверное… — Ким Пхён Сан немного успокоился, хотя не совсем понимал, к чему клонит собеседник, и предложил. — Хотите, я пойду с вашими людьми?

— Вы мне окажете большую услугу.

— Думаю, что отыскать его несложно. Мы обойдем в лесу все хижины резчиков деревянной утвари и землянки травников, через них выйдем на охотника. Я однажды уже так и сделал.

— Хорошо, — кивнул янбан. — На самом деле я хотел бы поохотиться.

— Поохотиться?! — воскликнул Ким Пхён Сан с удивлением и одновременно с чувством облегчения.

— Да, я хотел бы поучиться у Кан Пхо Су ремеслу охотника.

— Конечно, господин Чхве. Что касается охоты, этот парень — то, что вам нужно! Замечательный охотник! В лесу и горах он чувствует себя как рыба в воде! — Ким Пхён Сан улыбался, обнажая зубы. — Скажу вам больше, достопочтенный Чхве. Этот Пхо Су просто помешан на охоте. У него нет ни жены, ни детей, ни дома. Он спит там, где приткнет голову, питается, чем придется и ни о чем не тужит.

— Как ему, должно быть, легко.

— Он бы, наверное, не прочь завести хозяйство и женщину. Но женщина, всё равно, что кошка. Если её не ласкать — сбежит. — Говоря это, Пхён Сан жестикулировал руками. На него вдруг нахлынуло чувство обиды: отчего я не образован и не богат, как Чхве Чи Су? Чего я добился в жизни? Почему перед этим человеком я ощущаю себя полным ничтожеством?.. Ох, не будет никогда мне покоя…

— Когда вы отправитесь на поиски охотника? — вопрос янбана прервал его размышления. Пхён Сан встрепенулся:

— Если хотите — хоть завтра.

— Я дам вам в подмогу несколько человек?

— Хорошо.

— Что ж, тогда собирайтесь в путь.

Покинув дом чхампана, Ким Пхён Сан вышел на дорогу. Его одолевали грустные мысли. «Черт бы меня побрал!» — выругался он и сплюнул. Так повелось, что он, Пхён Сан, повсюду сталкивался с унижением. Он постоянно терпел оскорбления хозяйки таверны, грубость обнаглевших игроков в карты. А в ответ на пренебрежительные взгляды деревенских он только и делал, что фыркал, как ёж. И еще вот эта встреча с Чхве Чи Су, от которой он почувствовал себя совсем скверно. Он пнул жабу, скачущую у ног, и направился прямиком к Кви Нё.

Кви Нё стояла под гранатовым деревом и изучала выражение лица Пхён Сана.

— Зачем вы пришли ко мне? — спросила она.

— Не спеши, — посоветовал мужчина.

— Вы говорите слишком громко.

— Громко?.. Мне бы хотелось сейчас кричать во всё горло.

— У вас такой вид, будто вас здорово поколотили.

— Что? — Пхён Сан натянуто улыбнулся и понизил голос. — Чхампан Чхве попросил меня разыскать охотника Кана.

— В самом деле? — Кви Нё переменилась в лице.

— Не беспокойся. Сбежавшая супруга Чхве никогда не объявится, и, скорей всего, она умерла.

— ?!

— Так что, не бойся. Про историю с кольцами никто не узнает.

— Не говорите ерунды! — вспыхнула Кви Нё. — Те кольца мне дала молодая госпожа.

— Тогда чего тебе волноваться?.. А на меня не обращай внимания, сегодня я немного не в себе.

— Но зачем янбану Чхве понадобился Кан Пхо Су? — женщина уставилась на Кима своими огромными глазами.

— Он хочет, чтобы Пхо Су научил его мастерству охоты, — сказал Пхён Сан и добавил. — Только неизвестно, на кого Чхве собирается охотиться, на зверя или человека?

— Вот же…

— Такие дела…

— Кан Пхо Су может ему взболтнуть лишнее.

— Мы с тобой связаны одной нитью… Но не переживай. Я позабучусь о том, чтобы Кан держал рот на замке.

— Янбан собирается на охоту.. — Кви Нё погрузилась в свои мысли.

— Интересное дело, — лицо Пхён Сана стало серьезным. — Кто знает, может, это хороший знак…

конец первого тома