Сначала произнесу вашей любви завершительные слова читаемой сегодня в Евангелии Господней притчи: — «Мнози суть звани, мало же избранных»; ибо эту мысль Господь проводит и в продолжение всей притчи для того, чтобы мы прилагали старание быть не только званными, но — и избранными; потому что званный лишь, но не и избранный, не только лишается невечернего (незаходимого) света, но и изгоняется во мрак кромешный, и бывает связан по рукам и по ногам: по ногам — за то, что они не бежали к Богу; по рукам — за то, что они не делали богоугодных дел; и предается плачу и скрежету зубов. Возможно, что кто–нибудь сразу же спросит: почему Господь сказал, что «многие» призваны, а не сказал — «все» люди призваны; потому что в таком случае, если не все званы, то не было бы справедливым, чтобы те, которые ни даже позваны не были, лишились обетованных благ и подверглись мучениям, которыми Он угрожал; потому что, возможно, они послушались бы и отозвались на призыв, если бы их позвали. Справедливо, что не было бы справедливым исключить их за негодность, если они даже и званы не были; но дело в том, что это не верно, что не все были позваны. Потому что Господь, возносясь на небо после Воскресения из мертвых, сказал Своим Ученикам: «Шедше в мир весь, проповедите Евангелие всей твари» (Мк. 16:15); и: «Научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам» (Мф. 28:19–20). А то, что повеление это Ученики исполнили на деле, с правом представляет Павел: «Еда не слышаша», говорит, «но паче — во всю землю изыде вещание их, и в концы вселенныя глаголы их» (Рим. 10:18), т. е. — Апостолов. Так что, все люди были призваны, и, следовательно, не пришедшие к вере справедливо имеют подлежать наказанию. Итак, почему Господь не сказал «все», но — «многие суть званы»? — Потому что в данном случае Он говорит о верующих; почему и затем уже, после сей притчи, Он сказал эти слова; потому что если званный откликнется на зов, и крестившись будет призван Христом, но не будет при этом шествовать достойно сего призвания, и если, живя во Христе , не исполнит тех обязательств, которые он дал при крещении, то такой человек, хотя и является «званным», но не — «избранным».

Но и такой вопрос ставят некоторые, а лучше сказать — сущие земля и прах ставят в вину Сверхнебесному, вчерашние — Предвечному: «Зачем звал», говорят, «Бог тех, которые Он знал, что или откажутся или же на деле не отзовутся? И зачем, вообще, предведя и это, Он создал тех, которые имеют быть преданы мукам?» — Но ни этого не принимая во внимание, что «Якоже отстоит небо от земли, тако отстоят мысли Моя от помышлений ваших, — глаголет Господь» (Ис. 55:9), они призывают к отчету и, можно сказать, фамильярничают (Λογοπραγοΰσι) с Тем, Который выше всякой мысли. Чем мы, люди, разнимся от муравьев? Разве не из тех же природных элементов имеем наш состав, я имею в виду — наше тело? Не от тех же ли элементов питаемся? Не там ли же живем, где и они? Не отдарены ли почти теми же основными способностями, что и они? А не обладают ли они некоторыми способностями, которыми они и превосходят нас? — Так, они более заботливы о своих выгодах и издалека знатоки своей пользы, и более старательны относительно годичной сборки запасов. Но мы превосходим их разумностью души. Но что это наше превосходство в сравнении с тем превосходством, какое Бог имеет в сравнении с нами! И если бы даже все живущие на свете муравьи собравшись вместе, никогда не были бы в силах понять ни одного малейшего нашего дела или замысла, хотя мы даже и не во всем их превосходим , то, в то время как Бог бесконечно и беспредельно превосходит нас, как могли бы мы проникнуть в дела и разум Его, и без наличия веры познать в совершенстве последствия событий? Ибо как это великое на небе светило не могло бы произвести день, если бы свет его лучей не превосходил орган нашего зрения, так ни создатель нашего естества, Бог, не был бы Творцом спасения нам, если бы был постижим для нас и не обладал бы мудростью и благостью, превышающими наш разум. Однако, как не подумают те, которые обвиняют Бога за то, что Он позвал и тех, которые на деле не имели отозваться на Его призыв, что, если бы Он не позвал их, то тем самым те приписали бы Ему вину своей погибели? И чтобы никто не мог сказать, что Он — виновник их гибели, Он их поэтому позвал. Зачем же Он вообще сотворил таких людей, которые имеют быть преданы мукам? — Не для мук Он создал людей, но чтобы спасти; что явствует из того факта, что Он их позвал; потому что, если бы Он хотел кого наказать, Он не призывал бы всех ко спасению. Если же Он, по Своей благости, привел и призвал меня ко спасению, но я сам себя явил бы неключимым, то неужели же мой грех, тогда когда еще и не был совершен на деле, долженствовал бы уже победить и связать Его вечную благостыню, так что уже и заранее Он меня и не стал бы призывать ко спасению?! Было ли бы это справедливо?! — Но тот, кто не так ставить вопрос, но винит Творца, тот в сущности заявляет, что Бог не должен был создавать разумное существо; потому что на что разум, если бы при этом не было свободной воли производить выбор? Но как бы кто мог обладать свободой воли, если бы не мог, коли пожелал бы, и дурным быть? Если же без наличия свободы воли не может быть дурным, то, конечно, без этого не может быть и хорошим (и то и другое связано с свободой воли и выбора).

Следовательно, тот, кто говорит, что Богу не следовало создавать тех, которые имеют понести наказание, этим говорит, что не надо, чтобы были созданы и спасающиеся, ни вообще разумное и обладающее свободой воли существо; если же и все иное было создано ради сего разумного существа, то не должно было Богу, — как бы говорит он этим, — быть Творцом. Видите, какой абсурд! Но поелику человеческий род был создан Богом, как разумный и одаренный свободой воли, и пользуясь различным образом этим даром, одни имели стать дурными, а другие — добронравными, то ужели благому Богу действительно отвечало бы, по той причине, что будут дурные, не приводить в бытие и благих? Мог ли бы кто выдумать что–нибудь более несправедливое? Потому что если бы даже и один единственный человек на свете был благим, то ни тогда не было бы достойным не произвести творение: потому что лучше один, творящий волю Господню, чем — десятки тысяч беззаконников. Ужели и выбирающим золото из золотоносного песка скажем, что не следует сначала бесполезную землю приносить ради крупинок золота? Но послушаем, когда избрание было бы невозможным: не было бы избранных, если бы не было званных, а как же были бы званные, если б они не были приведены в бытие? Но еще ближе поведем нашу речь и спросим их, порицающих Того, Кто хочет всем спастись; спросим их относительно таких людей, которые (сознательно) не желают своего спасения. Мы, смертные, нуждаемся в пище. Итак, поелику наш организм для своего бытия отбирает пищу, и часть ее поглощает в себя, а непотребную часть выбрасывает вон органами выделения, то ужели по причине этой имеющей стать негодной части пищи, вы совершенно отказались от еды, или же ради той части пищи, которую наш организм ради своего бытия отбирает и путем пищеварения ассимилирует и обращает в свою субстанцию, вы и всю пищу принимаете? — Нет нужды и рассуждать о сем: ибо на деле мы отвечаем на это, ежедневно питаясь и поглощая элементы еды, которые наш организм или принимает или не принимает. Ради чего мы так делаем? — По причине врожденной в нас любви к жизни. Так, вот, и Бог, по причине присущей Ему благости и милосердию, не ради имущих стать по своей воле дурными, допустил благим придти в бытие, но ради благих сотворил и имеющих стать дурными. Не видите ли, что и врачи не допускают голодать тем больным, которые вследствие расслабления желудка не в силах удержать пищу, но выбрасывают ее обратно? Чего ради они принуждают их есть? — Чтобы организм восприял от пищи хотя бы что–то, если и большая часть пищи остается неиспользованной; поэтому справедливо врачебное искусство называется человеколюбивым.

Так что благость и милосердие Божие еще более обнаруживается на основании того факта, что несмотря на то, что по сравнению с множеством не спасающихся, мало тех, которые стремятся к своему спасению, Он создал весь человеческий род; и несмотря на то, что мало имеющих быть избранными, Он по преизбытку Своего человеколюбия, призвал всех. «Уподобися», говорит, «царство небесное человеку царю, иже сотвори браки сыну своему: и посла рабы своя призвати званныя на браки, и не хотяху приити». Здесь «браком» Он называет соединение Сына Божия с человеческой природою, и чрез нее с нашим естеством. Потому что так и Павел, говоря, что тайна брака — велика, присовокупил: «Аз же глаголю во Христа, и во Церковь» (Еф. 5:32). И в ином месте он так говорит нам: «Обручих вас единому мужу, деву чисту представити Христови» (2 Кор. 11:2). Почему же не говорится «брак», но — «браки» сотворил Царь Небесный, Высочайший Отец Своему Сыну? — Потому что Жених чистых душ Христос с каждой таковой душою таинственно сочетаясь, дает Отцу иметь «венчальную» радость о сем; ибо Сам Он говорит: «Радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся» (Лк. 15:7). Потому что, опять же, сия радость, как говорит Апостол, есть плод Духа Святаго, Который путем обращения соединяет и сочетавает со Христом души живущих в покаянии, кая радость объемлет живущих в Боге, будь то на небе или будь то на земле; посему радость бывает на небе об одном грешнике кающемся. Итак, ради сего неизреченного, уже совершившегося, соединения человеческого естества с Сыном Божиим, даровавшим нам покаяние, и ради сей таинственно торжествуемой Богом и Отцом радости на небесах, были посланы рабы: Иоанн Предтеча Господень, Захария, которого Иудеи убили между храмом и жертвенником, Симеон Богоприимец, и вообще все те, которые прежде спасительной Страсти и Воскресения, возвестили совершившееся уже пришествие во плоти Господа на землю. Итак, они были посланы, чтобы пригласить званных, т. е. — Иудеев, потому что они были призванные, как и ранее чрез Пророков были призываемы, но они не захотели придти, т. е. — уверовать и стать участниками неизреченного общения и благодати, хотя часто и ранее и теперь они были призываемы. Тогда снова, говорит Он, — о, неизреченное великодушие! — Царь послал иных рабов, говоря: «Се обед Мой уготовах, юнцы Мои и упитанная исколена, и вся готова: приидите на браки». Они же услышав, одни, пренебрегши, пошли на (свои поля) и торговлю. — Многим ли отличаются от них те, которые выдвигая как предлог сбор урожая или виноградники или непорядки в делах, оставляют священные собрания и не желают слушать священного псалмопения и поучения? — Иные же, говорит Христос, — схватив рабов, оскорбили и убили (их). — Не очень далеки от этих и те, которые и теперь не покоряются Предстоятелям Церкви, и если что не по ним, враждебным образом поносят их; но мы, на основании притчи, и таковым людям, принесем в виде дара спасительную сладость.

«Вот», говорит, «Я приготовил лучшее Мое , тельцы Мои и что откормлено, заколото, и все готово». Воистину, Воплощением Господним совершено было Богом наилучшее из Его дел; потому что все то, что прежде сего домостроительно о нас было сделано Богом, было прекрасно и хорошо и относилось к этой цели; но наилучшее из всех Его дел, лучше же сказать — и исключительное и несравненно наилучшее, является Воплощение Господа нашего Иисуса Христа, и особенно цель его (ταύτης μάλιστα τό τελος) — спасительные Страсти и Воскресение; ибо с очевидностью обнаруживается, что сие звание (на браки Сына) наступило после Воскресения Господня из мертвых ; ибо тогда–то все стало уготовано для нашего спасения: совершенное домостроительство во плоти Сына Божия, божественное учение, преподанное тогда людям, деяния Богочеловеческого действия, (энергии), делание людей причастниками Богочеловеческого Тела, великая и божественная и спасительная Жертва, тридневное Восстание из мертвых, начаток вечной жизни и божественной радости, сопутствующей с ней. «Тельцы Мои», говорит, «и что откормлено, заколото»: потому что ветхозаветное тогда было соединено с новозаветным; и вот это (т. е. новозаветное) представлено чрез принесение в жертву откормленных (животных) ; ибо теперь хлеб является тем, что в Церкви приносится за нас в жертву; а то (т. е. ветхозаветное) — представлено в образе принесения в жертву тельцов, что благодаря Новой Жертве было переведено на жертву более достойную Бога (τό θειότερον). Итак, были посланы иные рабы, Апостолы Господни, проповедывать сие Иудеям, потому что Владыка еще милосердовал о них, но те, услышав, одни пренебрегли, будучи всецело пригвождены к полям и торговле, земле и земным вещам, другие же — даже схватив проповедников, одних оскорбили, других же камнями побили, всех же, насколько это было в их власти, и оскорбляли и убивали. Поэтому, «разгневавшись Царь», говорит (Христос в притче), «послав, погуби убийцы оны, и град их зажже». Потому что несмотря на перенесенное от их рук страдание, и еще милосердуя о них, Он послал к ним призывающих их к покаянию, обещающих прощение и благовествующих дарование великих благ, дающих залоги и задатки их и верные ручательства, но те не только не покаялись и не отнеслись с вниманием, но воздали за это оскорблениями и предали смерти благовестников; поэтому Царь справедливо посылает затем воинов, которые уничтожили их и сожгли их город. Кто же не знает, что все это явно сбылось над Иерусалимом, который заслуженно Он назвал здесь «городом убийц»?

Поелику же многократно призываемые ранее и теперь, они не только показали себя недостойными приглашения, но и достойными гнева Божия и погибели, то по повелению Царя, те же рабы, т. е. Господни Апостолы, вышедши на дороги, собрали всех, — говорит (Спаситель в продолжение притчи), — кого только нашли, и дурных и добрых, и наполнился дом возлежащими; это — призванные из язычников; потому что Иерусалим в то время был единственным «Градом Божиим» и единственным «домом Его» был Исраиль; те же, кто были вне его, а таковыми были тогда язычники, те как бы блуждали на дорогах, и то — многих и различных, потому что таковыми были и их мировоззрения. Говорит, что на дорогах были найдены и собраны дурные и добрые, говоря так в соответствии с различием внутреннего состояния их души и воли, в силу которого одни, действительно, стали избранными, обнаружив нрав и образ жизни созвучный вере; другие же оказались исключены из числа собранных, прожив жизнь постыдную и дурную и не созвучную с верою; показывает же это Христос в дальнейшем изложении притчи. Ибо, «вшед Царь», говорит, «видети возлежащих», т. е. пришедших из числа званных. Пришествие же Его для того, чтобы видеть и судить возлежащих, является возвещением имеющего быть в свое время суда. Итак, «вшед Царь», говорится, «виде ту человека не оболчена во одеяние брачное». — Одеяние духовного брака это — добродетель, в которое если кто не облачится здесь, в этой жизни, тот не только будет найден недостойным оного брачного чертога, но и подвергнется узам и несказанным мукам. Если же одеянием всякой души является сочетанное с нею тело, то не сохранивший его, или не очистивший здесь (в этой жизни) воздержанием и непорочностью и целомудрием, найдет его тогда непотребным и недостойным нетленного сего брачного чертога, и заслуженно будет извергнут оттуда. Потому что Царь, обличив, — говорится, — и постыдив сего человека, не облаченного в одежду достойную звания, сказал слугам: «Связавше ему руце и нозе возмите его», т. е. обложив его неизбежными муками, отделите его от обитания и содружества с радующимися. — «И вверзите во тму кромешную: ту будет плач и скрежет зубом». Потому что справедливо связывают по рукам и ногам того, который уже в этой жизни связан путами своих грехов, — и став далеким от Бога, бывает брошен во тьму внешнюю, как не творивший в жизни своей светлых дел. А там, говорится, будет плач и скрежет зубов: ибо тот мрак является не только тьмой, но — и огнем неугасимым, к тому же исполненным неусыпающими червями.

Итак, там будет плач и скрежет зубов по причине приражающихся нестерпимых страданий, охватывающих душу и тело, и нескончаемых воплей, по причине бесконечного и бесполезного там раскаяния. И возвестив это, Христос присовокупил: «Мнози бо суть звани, мало же избранных», показывая этим, что не только один (тот человек) имеет подвергнуться этим ужасам, но и вообще всякий, кто носит в себе подобную же, на основании своих дел, негодность; потому что в примере сего одного человека Господь представил каковы — те дурные, которые находятся в числе званных и пришедших и крещенных и, однако, не изменившие свою жизнь на лучшее и не снявшие с себя, путем покаяния, скверну, явившуюся на основании дурных услаждений и страстей. Но мы, братие, снимем с себя разорвавшийся, — вследствие пьянства и пресыщения желудка, и вследствие плоти и ее неумеренности замаранный, — хитон, и, путем воздержания и целомудрия, облечемся, как говорит Исаия, «в ризу спасения и одеждею веселия» (Ис. 61:10); совлечемся ветхого человека, истлевшего в обольстительных похотях, и облечемся в нового человека, созданного по Богу, в святости и праведности (Еф. 4:22, 24); совлечемся всякой одежды образа жизни построенного на хищничестве и любостяжании, как одежды постыдной пред очами Божиими и осуждаемой. Облечемся же, как избранные Божии, в милосердие, смирение, целомудрие, кротость, и потщимся во всем, по Апостольскому увещанию (2 Пет. 1:10), делать твердым наше звание и избрание; потому что поступая так, мы не лишимся обещания будущих благ, и содружества с вечно радующимися, что да будет всем нам получить благодатию и человеколюбием вечного и небесного Жениха душ наших, Христа, Которому с Отцем подобает слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.