Киборг поправил сложенные «ёлочкой» ветки, обложил костер подсохшим хворостом и пальнул в кучу из бластера, чтобы огонь занялся. Бюргер пинком отшвырнул сырые спички и с благодарностью похлопал здоровяка по плечу.

— Вот вам очаг, робинзоны, грейтесь, — барским жестом указал Кулио на полыхнувшие поленья экипажу и пассажирам. — Мы в сторонке расположимся. Если что, кричите.

Викинг организовал несколько бревен на соседней поляне, соорудил костерок и развалился рядом. Шу, воодушевившись романтикой острова, наколдовал бутылочку «Малибу», отпил пару глотков и передал Кулио. Шеф наигранно-сердито погрозил Магу пальцем и тоже глотнул. Передал Маньякюру. Тот — Фантику. После Фантика в бутылке ничего не осталось. Маг замахал руками, выписывая в воздухе руны, но, кроме тусклой искры и запаха озона, у него на этот раз ничего не получилось.

— Догнаться бы, — жалобно обратился он к Кулио.

— Хватит, — решил тот. — Не погань вечер.

Степан лег на спину, подложил руки под голову и залюбовался звездным небом. Даже бобер притих, проникнувшись тропической романтикой.

— Когда я был студентом, — вспомнил Степан, — мы ходили в походы. Брали котелки, спальники, палатку…

— Шу, — пробасил Викинг, — а почему у нас нет палатки?

Маг фыркнул и небрежно отмахнулся. С его пальцев скользнули сиреневые нити, раздался треск, и между пальмами возникла огромная армейская палатка.

— Весь обзор на океан закрыл, — недовольно буркнул Фантик. — Убери.

Шу пришлось заставить палатку исчезнуть. Он дрыгнул руками, пустил целый сноп искр и забрюзжал себе под нос:

— Вот так всегда… Какую-нибудь ерунду — пожалуйста, а вторую бутылку — фигушки…

Степан обратил внимание на сидевших в сторонке Эльфа и его нового друга Томми — того самого тинейджера, которого коротышка подцепил в самолете. Они зачарованно следили, как силуэт армейской палатки исчезает в ослепительном сиянии Луны, выглянувшей из-за грозовых облаков.

— Диа Томми, — сказал Эльф, положив голову на плечо тинейджеру. — Зис из, вордс нет, кул… Бат эт сам дэй ви л гоу ту май бабушка. Траст ми, май френд, там небосвод — так небосвод.

Томми глупо улыбнулся и спросил:

— А зачем ты со мной разговариваешь на неправильном английском?

Эльф удивленно посмотрел на него.

— Так ты понимаешь по-русски?

— Ну да, мы с мамой совсем недавно переехали в Оклахому. А вырос я вообще в Одессе.

— Ах, как это романтично, — вздохнул Эльф.

Степан поежился, отвернулся от парочки. Ему стало стыдно, что он их подслушивает.

Костер тихо потрескивал.

— Луна и Солнце, — пробормотал засыпающий Самурай. — Как все сложно и просто. Двойственность. Двойственность это почти то же самое, что девственность, только…

Он зевнул и потерял мысль. Повернулся к Фантику, спросил:

— Ты веришь в графа Дракулу?

Фантик недоуменно пожал плечами и продолжил грызть копченый окорочок. Самурай закрыл глаза, засопел.

Вслед за Самураем задремал Кулио.

Степану не спалось. Он попросил у Киборга фонарик и спустился к берегу океана. Здесь было очень красиво. Лунный свет дрожал на размеренно накатывающих волнах. Прибой шумел успокаивающе.

Степан погасил фонарь, сел и задумался о будущем. Отчасти оно его пугало, ведь Братство собиралось встретиться с самой Смертью, а такие встречи, судя по фильмам и книгам, заканчиваются плачевно. Но Степан нисколько не жалел, что судьба выдернула его из серой провинциальной жизни и утянула в такой фантастический водоворот событий. Все высосанные из пальца сенсации вдруг показались ему какими-то мелкими, а изображающие из себя акул пера папарацци — смешными…

Сзади раздался шорох, заставив Степана вздрогнуть и обернуться. По склону кто-то спускался. Журналист встал, хотел было пойти навстречу, но по силуэтам определил, что на пляж пришли Эльф с Томми.

Степан тихонько скользнул в сторону, собираясь оставить их наедине, но Эльф и Томми внезапно уселись прямо на тропинке, перегородив ему путь к отступлению.

Степану пришлось остаться и стать невольным свидетелем разговора. Выйти из тени пальмы и обнаружить себя он не решился, о чем потом неоднократно пожалел.

— Не возражаешь, если я возьму тебя за руку? — нервничая, спросил Эльф у Томми. — Знаешь, у меня на самом деле было мало друзей. И пусть мы с тобой знакомы совсем недолго, зато успели многое пережить вместе. Говорят, любая катастрофа сближает… Как, кстати, тебе наш коллектив?

— Мама до сих пор в восторге от Викинга, — усмехнулся Томми. — Когда началась вся эта суматоха, он ненароком залепил ей своей дубиной по ноге. И — не поверишь! — вправил сустав, который не могли исцелить даже лучшие тибетские гуру. Она теперь глаз с него не сводит. С тех пор как отец ушел от нас… все так перепуталось в жизни. Как думаешь, у них может что-то получиться?

— Не уверен, — честно признался Эльф. — Викинг — добрая душа, но у него такие манеры…

— У отца были не лучше, — буркнул Томми.

Эльф придвинулся к подростку.

— Если тебе нужен отец, то лучше Кулио не найти. Мужественный, сильный, обаятельный. Я сам, признаться, был в него единожды влюблен… — тут Эльф осекся и испуганно посмотрел на Томми. А тот посмотрел на него.

Степан был готов под землю провалиться от неловкости, но теперь уже было поздно рыпаться.

— Да, — произнес Эльф через некоторое время, — я не стану отпираться от того, что сказал. Да, я немного не такой, как все…

— Правильно, ты же эльф, — пожал плечами Томми. — У нас на таких, как ты, в кинотеатры смотреть ходят.

— Я голубой! — горячо воскликнул Эльф. — Я совершенно не такой, как все! Понимаешь, Томми? Я люблю парней!

Эльф откинул назад спутанные волосы, а тинейджер пристально посмотрел на его лицо, которое в лунном свете показалось Степану даже красивым.

— А, ну это старая фишка, — махнул рукой Томми и начал загибать пальцы: — Вот погляди сам. Келвин Кляйн во «Входе и выходе». Улетная комедия, если не смотрел, обязательно зацени. «Лучше не бывает» мне не так понравилась, но и там весь сюжет строится на нетрадиционной любви. А еще «Правила секса» с Ван Дер Биком. Да хотя бы маньяк-продавец в «Криминальном чтиве»! Я уж молчу про «Горбатую гору»… И ничего, весь мир смотрит и не морщится. Нормально, это демократия. Почти такая же великая штука, как и доллар. Неужели ваш руководитель, которого ты мне в батьки сватаешь, не смог тебе этого объяснить?

— Ну, — всхлипнул Эльф, — Кулио сказал, что в Братстве найдется место для всякого, достойного чести вступить в него. И баста. Хотя они, конечно, время от времени подкалывают меня. Особенно Викинг с Бюргером. Знаешь, как мне надоели эти пошлые огурцы, которые они подкидывают мне в постель? А ведь хочется светлой, настоящей любви.

— А у тебя… ну, когда-нибудь с кем-нибудь? — спросил Томми.

— Что? — смутился Эльф.

— Ну, когда-нибудь с кем-нибудь было это, ну ты понимаешь, о чем я?

— Это?

— Угу.

Эльф шмыгнул носом, повозил ногой по песку.

— Понимаешь ли, в чем дело, милый Томми… Честно говоря, не так чтобы да, а как раз нет. Понимаешь… — Эльф вскинул лохматую голову. — Нынче сложно найти идеального партнера. К тому же мне ведь не нужен только секс. Здесь дело в чувствах…

— В чувствах, — эхом повторил тинейджер.

— Конечно! — глаза Эльфа блеснули в темноте. — Чувства — это самое главное. А самое главное в чувствах — уважение. Уважение, Томми, так просто не рождается. Это словно граница двух миров, двух сердец, и дай бог каждому блюсти свою святую территорию и жить в согласии с партнером.

— Так, значит, у тебя никогда не было интимных отношений с мужчинами, — то ли спросил, то ли констатировал Томми. — Почему же ты так уверен, что голубой?

— Я голубой, — надулся Эльф. — Поверь мне, ведь я твой друг. Начистоту, договорились? Так вот, Томми, я — голубой. Прими за аксиому: абсолютно и бесповоротно голубой. Ультрамариновый до самых печенок!

— Я верю тебе. Правда, верю. Ведь ты мой друг.

Под ногой Степана хрустнула ветка.

Эльф дернулся и вскрикнул. Они с Томми припустили в сторону лагеря как перепуганные птички. Степан бросился следом.

С пляжа нужно было линять: Эльф наверняка сейчас наябедничает, что кто-то шумит в кустах, и Киборг с Кулио могут открыть профилактический огонь по предполагаемому противнику. Лучше уж заранее убраться из зоны поражения.

Перед тем как приблизиться к костру, Степан притормозил. Ему было очень стыдно, что пришлось подслушать весь этот разговор, но раскрывать себя он все же не хотел.

Из-за мохнатого ствола пальмы показалось что-то серое, с поляны раздались сдавленные вопли, одна из головешек с шипением отлетела прямо к ногам журналиста. Он рефлекторно отпрыгнул и заметил, как серое пятно метнулось в сторону.

— Полундра! — крикнул Маньякюр. — Свистать всех…

На этом его фраза оборвалась.

Сердце у Степана бешено заколотилось. Он решил зайти с другой стороны. Бросился к соседней пальме, прижался к шершавому стволу и повернулся лицом к поляне. Здесь-то и настиг Степана коварный удар.

От затылка до самых пят стрельнула боль, мир померк…

Приходил в себя Степан болезненно. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на холодной земле в слабо освещенной пещере. Голова раскалывалась, тошнило, хотелось провалиться обратно в черное небытие.

— Проморгался, Стёпыч? — участливо спросил Маг, потирая темечко. — Мощненько нас ухайдакали.

— Это что за грот, сто китов мне в рот? — срифмовал Маньякюр, озираясь.

— Все целы? — морщась от боли, поинтересовался Кулио. — А ну-ка, на первый-второй рассчитайсь!

Перекличка показала, что у костра Братство положили в полном составе.

— Я вот только не понял, — озадаченно покрутил бородку Самурай, — куда нас и зачем притащили?

— Да тут никто этого пока не понял, — прогремел Викинг, поправляя шлем. — А если я сейчас увижу виновника торжества, то садану его больно.

— Мы в ловушке, — проявил смекалку Маньякюр. Он хотел встать, но ударился головой о низкий свод и зачертыхался.

— Спасибо, капитан очевидность, — отплевываясь от полетевшей с потолка пыли, съязвил Бюргер.

— Зря ржешь, — осадил Маньякюр. — Я как-то плавал в этих широтах, они кишмя кишат аборигенами-каннибалами.

— Что ж тебя не съели? — ехидно поинтересовался Куклюмбер.

— Я везучий, — пожал плечами морской волк.

Фантик заканючил:

— Ну почему нас все время хотят убить, съесть, взорвать, утопить, раздавить и поприкалываться? Я устал. Я голоден.

— А мне жалко Томми, — выдавил Эльф. — Он потерялся и теперь наверняка тоскует.

— Масло. Стынет. В жилах, — поддержал коротышку Киборг.

— Хорош паниковать, — резюмировал Кулио. — Согласен, кто-то неудачно пошутил. Но мы его обязательно найдем и тоже над ним пошутим. Вот только выбраться отсюда надо. Где наши загробные барышни?

Бюргер не без удовольствия ощупал лежавшее рядом с ним тело Лажатэль и доложил:

— По-моему, в отключке. Может, ее таким образом босс к себе вызывает? Типа сеанс ментально-анабиотической связи…

— Э, ты там не очень-то, — ревниво буркнул Маньякюр, отталкивая руку Бюргера. — Распустил свои щупальца. Вон, подружку ее нащупай и щупай.

— Тавтология, — машинально вставил Степан.

— А чего это ты раскомандовался? — вспыхнул ариец, стараясь разглядеть в полумраке морского волка. — Она твоя, что ль? Ха! Фантазер!

— Мне-то фантазии не занимать, — горделиво приосанился Маньякюр. — А вот ты…

Бюргер демонстративно ухватил Лажатэль за бедро.

— Я что-то не поняла, — в свою очередь обиделась Обломиста. — А ну-ка убери грабли от моей коллеги!

— Тебе коллега, мне жена, — нагло заявил Бюргер.

— Какая она тебе жена, рожа арийская! — вскинулся морской волк, нащупывая эфес шпаги. — Мы с милой Лажатэль уже договорились о встрече! Завтра или послезавтра. Или на следующей неделе — что, впрочем, дела не меняет.

— Чурбаны вы, — презрительно фыркнула Обломиста, отворачиваясь. — Для начала привели бы даму в чувство.

Бюргер с Маньякюром переглянулись и только собрались откачивать Лажатэль, как из бокового прохода раздался шорох.

— Уга-уга, — донеслось из темноты.

— Я же говорил, каннибалы, — нервно вздохнул Маньякюр. — Их диалект.

— Паникёр, — дрогнувшим голосом сказал Бюргер.

Кулио поднял руку, требуя тишины.

— Не хочу показаться назойливым, — прошептал король Фантик. — Но считаю, что самое время уносить отсюда наши драгоценные ноги.

— И лапы, — добавил Куклюмбер.

— Да утихните вы, — нахмурился Кулио и позвал: — Шу!

— Опять ругать будешь? — проворчал Маг из угла.

— Это позже. А пока освети-ка помещение.

— Э-э-э…

— Ты вообще какое-нибудь заклинание нормальное помнишь? — взорвался Викинг. — Спасай нас, чудила стоеросовая, ибо пришел, блин, твой звездный час!

— Э-э-э…

— Я тебя сейчас дрыном в пол вобью, — свирепо пообещал Викинг.

Маг лихорадочно защелкал пальцами. Перед ним повисло обвитое электрическими разрядами облачко. В клубах дыма мелькнули детская коляска, колодезный люк, сборник комиксов, подгузник. Освещения от всех этих полезных в быту предметов явно было недостаточно.

Звездный час Шу начинался не самым лучшим образом.

Из темноты выскользнуло что-то длинное и склизкое. Под шумок оно обхватило ногу Бюргера и мягко, но настойчиво потащило арийца в проход.

— Ой, — вырвалось у Бюргера. А через миг он возопил: — Ой-ой-ой! Спасите!

Из мизинца Мага стрельнула фиолетовая искра, покружила немного, отбрасывая отсветы на растерянные лица братьев, и с оглушительным треском разрядилась в свод. Пещеру сотряс грохот и гул просевшей породы. На голову Степану посыпались мелкие камни, пол под ногами заходил ходуном.

Щупальце отпустило Бюргера и свилось кольцами.

Самурай воспользовался моментом. Он пару раз взмахнул саблей и превратил склизкую спираль в лоскуты.

Камни продолжали сыпаться с треснувшего потолка, но теперь это уже была не безобидная крошка, а солидные булыжники величиной с кулак.

— Спасибо за освещение, Шу, — зло обронил Бюргер, уворачиваясь от крупного осколка. — Такая благодать! Аж на душе посветлело!

— Валим в туннель! — распорядился Кулио.

— Там чудовище вообще-то, — засомневался Фантик.

— И фиг знает, что оно жрет, — подхватил Куклюмбер. — А вдруг не только человечину?

— Вперед! — крик Кулио потонул в шуме обвала.

Степан помог встать только что пришедшей в себя Лажатэль.

— Не терять бдительности! — подбадривал Кулио, разгребая завал. — Охранять слабый пол! Самурай, в авангард! Викинг, замыкай! Кибби, жги бластером валуны! Специальная мотивация для Бюргера: за твою жизнь никто не даст и ломаного гроша! Поскакали!

Вслед за Самураем Кулио затолкал в образовавшийся проход Мага и помог пролезть барышням. Только потом нырнул сам.

Фантик вздохнул, поглядел на узкий лаз.

— Ваше величество соизволит шевелить веслами? — подтолкнул его Викинг. — Давай-давай, блин, лезь уже!

— Никак не могу отделаться от мысли…

— Какой еще, блин, мысли?

— Про кроличью нору, — опасливо заглядывая в проход, произнес Фантик. — Помнишь сказку про Винни Пуха?

— А ведь счастье было так близко, — жалобно всхлипнул Эльф, отрешенно вороша ногой пыль. — Боль, разлука, страдания. Где ты, мой первый настоящий друг Томми?

— Шухер! — Киборг точным выстрелом разнес гигантский булыжник, чуть не размазавший по полу бобра. Раскаленные брызги полетели во все стороны. — Уходим.

Фантик выдохнул и решительно ломанулся в лаз.