25.1. Внешняя реальность – иллюзия?

В духовных традициях считается, что смысловое содержание внешней реальности, а также развертка событий во времени порождаются самим человеком, его способом восприятия. Другими словами, вся наблюдаемая реальность, пространственное расположение событий и причинно-следственные связи иллюзорны, или условны, хотя и воспринимаются как нечто объективное, не зависящее от присутствия человека. Ниже мы попытаемся обсудить эти утверждения в рамках нашего подхода.

Мы хотим показать, как подлинное, или целостное восприятие внешнего мира и событийного потока дифференцируется и искажается при переходе сознания от тонких слоев внутренней территории к более плотным, а интуитивно-чувственные формы мышления сменяются визуальными и ментальными.

Термин целостное восприятие в том смысле, как это здесь понимается, с трудом поддается формальному определению, его значение будет ясно из дальнейшего изложения. На данном этапе следует помнить, что целостное восприятие является скорее интуитивно-чувственным, чем визуальным, лишено четких форм и внутренних границ между разными фрагментами.

Визуальные формы нарушают целостность восприятия; в них обычно выражены отдельные фрагменты целого, но не все целое. Визуальные образы имеют четкие границы и формы, поэтому связь между отдельными фрагментами целого по умолчанию передается косвенно – через пространственное расположение и субмодальное акцентирование этих фрагментов. В чувственном же восприятии четкие границы отсутствуют, и внутренние связи передаются тонкими ощущениями и полутонами. Поэтому целостный объект трудно разделить на части или фрагменты; такое разделение всегда неоднозначно.

Целостное восприятие еще сохраняется в восьмом и седьмом слоях, но при дальнейшем снижении слоя оно редуцируется к фрагментарному видению реальности. Дело в том, что снижение слоя сопровождается снижением объема сознания, его многомерности и объема текущего (моментального) восприятия. Целостный мир не умещается в таком сознании и начинает «распадаться» на отдельные моменты времени и отдельные пространственные области.

В частности, время и эволюционная развертка событий появляются в шестом слое; это первое неизбежно возникающее искажение целостности. Трехмерная метафора этого явления изображена на рисунке 38, стр. 242.

В шестом и пятом слоях целостный мир «распадается» также и на пространственно разделенные объекты; появляется категория пространство.

Далее, в четвертом слое и ниже, пространственно-временное восприятие внешнего мира становится все более осязаемым – детальным, застывшим, «реальным».

Итак, в тонких слоях существует много вариантов разделения целого на части. Каждый из вариантов передает особый смысл, который можно приписать целому. Однако после того как смысловой выбор сделан, происходит спуск в плотные слои. В четвертом и более плотных слоях количество вариантов ограничено, но некоторая свобода еще может оставаться, как, например, в известной серии изображений на рисунке 34; в большинстве же случаев остается единственный выбор.

Колонны или человеческие фигуры?

Лица или ваза?

Рис. 34. Неоднозначность смыслов разделяемой реальности.

Разные наблюдатели, находясь в тонких слоях, могут по-разному проводить границы между частями целого (в том числе и визуальные границы) или расставлять акценты. Тогда смысл и содержание отдельных его частей могут оказаться для них существенно различными при переходе в плотные слои. Здесь эти разные наблюдатели будут давать разное описание целостной реальности. Именно это имеется в виду, когда говорят об условности внешней реальности и причинно-следственных связей.

Тот факт, что разным людям удается видеть мир примерно одинаково, связан с существованием разделяемой реальности. Все обучены (бессознательно) примерно одинаково видеть мир в тонких слоях и делить целое на части. Родители и окружающие люди, входящие в контакт с ребенком, передают ему это знание по умолчанию и не осознавая того. В толтекском мифе об этом говорят как о «фиксации точки сборки».

Напомним, что для большинства людей осознанное восприятие мира ограничено пятью нижними слоями; к шестому и последующим тонким слоям относятся расширенные (медитативно достигаемые) состояния сознания. Восприятие состояний шестого слоя как обыденных встречается относительно редко.

В расширенных состояниях сознания восьмого и седьмого слоев восприятие мира еще сохраняет целостность; как уже сказано, здесь еще нет четких форм, разделяющих целое на пространственно ограниченные объекты и отдельные моменты времени. Прошлое, настоящее и будущее воспринимаются как нечто единое. Как правило, такое восприятие требует серьезных медитационных усилий. Оно недоступно для обыденного сознания четвертого-пятого слоев, и даже для расширенного сознания состояний шестого слоя.

Итак, при снижении слоя, т. е. при переходе к обыденному сознанию, бесформенный (интуитивно-чувственный) мир глубинной части внутренней территории воплощается в мире внешних (визуально воспринимаемых и условных) форм. Целостный мир «распадается» на множество все более мелких не связанных друг с другом фрагментов; возникает пространственно-временная развертка внешней реальности, «рождается» мир вещей и явлений. Это происходит из-за малой «вместимости» нижних слоев. Отдельные предметы и явления могут «умещаться» в обыденное человеческое сознание шестого-третьего слоев, но не все сразу; это и ведет к разделению.

 

25.2. Внешний мир как проекция внутренней территории

Внутреннюю территорию и ее объекты – образы, ощущения и ментальные формы – можно рассматривать как утонченное (смысловое) отражение материального мира. Возможно и обратное толкование, согласно которому внешний мир – точнее, привычный способ видения внешнего мира – рассматривается как упрощенная (материализованная) форма тонких явлений внутреннего мира.

Эти два толкования полярны. В первом из них внешняя реальность есть отражение внутреннего мира человека, см. рис. (35 а), во втором – внутренний мир человека задается внешней реальностью, см. рис. (35 б). Обе точки зрения недоказуемы, каждая из них опирается на независимую аксиоматику и может служить основой для описания осознаваемой реальности.

Рис. 35a

Рис. 35б

Рис. 35в

Рис. 35. Три варианта взаимосвязи внутренней и внешней реальности.

Возможен также третий – расширенный – вариант аксиоматики, объединяющий обе точки зрения, (рис. 35 в). Этот вариант, в котором внутренний мир и внешняя реальность равноправны и вместе образуют целостную систему, представляется интересным и перспективным. Однако для удобства обсуждения энергетических практик мы будем опираться на первое из этих трех толкований, (рис. 35 а), в котором внешняя реальность (условно) рассматривается как продолжение внутреннего мира.

В таком подходе внутренний мир – первичен, а внешняя реальность возникает как его следствие. Этот подход интересен тем, что ответственность за внешние проблемы человека возлагается на него самого, а традиционная формула «каждый человек является автором своих проблем» получает обоснование.

Здесь считается, что во внутренней территории существуют особые стереотипы восприятия и реагирования, создающие проблемы. Таким образом, в этой модели все внешние проблемы порождаются индивидуальными особенностями внутренней территории, и решение любой проблемы может достигаться с помощью внутриличностных изменений – трансформации устойчивых внутренних стереотипов. «Битвы» с внешним миром менее важны или необязательны, в любом случае они воспринимаются как битвы с самим собой. В таком подходе все необходимые изменения во внешнем мире случаются спонтанно, без специальных на него воздействий. Источник этих внешних изменений перенесен во внутреннюю территорию: действуя из нового внутреннего состояния (возникшего в процессе трансформации устойчивых проблемных стереотипов) человек получает новые результаты.

Для сравнения заметим, что в полярном (естественно-научном) толковании внутренний мир есть отражение внешнего, рис. 35 б, и все проблемы решаются только через изменения во внешнем мире. Тогда появляются «объективные трудности» и «неразрешимые проблемы».

Наконец, в третьем варианте толкования (рис. 35 в) решение проблемы достигается с помощью внутриличностных изменений, производимых синхронно с активными действиями во внешнем мире. Можно предположить, что именно такое интегрированное мировоззрение окажется востребованным в ближайшем будущем.

 

25.3. Мир форм и мир бесформенный. Связи между ними

Для обсуждения этих непростых закономерностей восприятия нам потребуется рассматривать два уровня сознания: формально-логический и интуитивно-чувственный . Первый из них представлен конкретными формами – материальными объектами и их визуальными образами; он будет обозначаться как мир форм . Второй уровень сознания связан с чувственным восприятием бытия и представлен множеством внутренних состояний (не имеющих четкой формы), т. е. переживаниями без образов; он будет обозначаться как бесформенный мир .

Если воспользоваться аналогией из квантовой физики, то первый из них – это мир классических объектов, второй – мир квантовых состояний.

Итак, к миру форм мы относим весь материальный мир и содержание нижних восьми слоев внутренней территории. Здесь каждое переживание инициировано некой формой. В нижних слоях – с первого по четвертый – эта форма реализована в виде четких и ярких визуальных образов, выражающих внешнюю реальность. В более тонких слоях – шестом, седьмом и восьмом – образы становятся менее четкими, полупрозрачными или призрачными, и постепенно заменяются визуальными символами, представляющими собой осколки или следы образов реальности. Законы природы и ментальные конструкции, т. е. правила, научные утверждения, четкие высказывания, суждения или убеждения относительно явлений внутренней и внешней территории также относятся к миру форм.

К бесформенному миру мы относим глубинные области внутренней территории, расположенные в восьмом – двенадцатом слоях и обширные области за пределами двенадцатого слоя. Это мир чувственных переживаний бытия, доступных непосредственно, т. е. без использования визуальных образов. Многие звуки также относятся к бесформенному миру. Основные объекты бесформенного мира — это внутренние состояния, переживаемые как ощущения или распределения ощущений. Иногда к бесформенному миру могут быть отнесены состояния шестого-седьмого слоев – такие состояния, в которых можно абстрагироваться от визуальных образов и которые можно переживать только чувственно. Восприятие бесформенного мира возможно из особых (расширенных) состояний сознания; они могут стать устойчиво доступными после длительного периода тренировок и трансформационных сессий.

Строго говоря, область девятого-двенадцатого слоев следовало бы рассматривать как переходную область от мира форм к бесформенному миру. Здесь сосуществуют оба уровня сознания – формально-логический и интуитивно-чувственный. С повышением слоя интуитивно-чувственное переживание внутренних состояний оказывается все более естественным типом мышления и сознания, а визуальные формы (образы) становятся призрачными, лишенными четких границ, быстро меняющимися и почти неуловимыми.

В бесформенном мире содержится знание относительно всех сюжетов и проблем, переживаемых человеком во внешней и внутренней территории. Однако всякое знание здесь представлено в виде внутренних состояний, переживаемых только чувственно. Эти состояния представлены многомерными ощущениями и обладают огромной информационной емкостью.

Можно сказать, что вся жизнь человека есть пространственно-временная развертка знания, заключенного в таких состояниях. С этой разверткой удобно связать понятие Поток — в значении носитель (или источник) знания. В обыденной реальности ему соответствуют понятия «Высшая воля», Судьба, Рок. Можно также говорить о намерении Потока, понимая под этим намерение, приходящее из бесформенного мира.

Знание бесформенного мира рождается спонтанно в моменты его проживания. Выражающие его ментальные формы и тексты наполнены глубоким смыслом, но этот смысл трудно перенести в область обыденного мышления, сохранив глубину и уникальность. При переходе к обыденным формам сознания тексты теряют объемность и многомерность и превращаются в банальные высказывания. Тонкие смыслы теряются. Иногда знание начинает восприниматься как нечто парадоксальное и таящее в себе опасность, хотя таковым не является.

* * *

Между миром форм и бесформенным миром существует глубокая внутренняя связь. Можно сказать, что вместе они представляют собой выражение (и описание) бытия как единого целостного явления:

Рис. 36. Соотношение между миром форм и бесформенным миром.

В обыденном сознании эта связь выражается в том, что каждое внутреннее переживание ассоциируется с определенным визуальным образом или объектом (сюжетом) материального мира, т. е. формой. Действительно, если создать в своем воображении визуальный образ конкретного сюжета (элемент мира форм), то во внутреннем пространстве появится переживание, с ним связанное. Это переживание можно рассматривать как плотную часть элемента бесформенного мира. Наоборот, при переживании какого-либо состояния тонких слоев – например, восьмого-двенадцатого – в сознании могут ассоциативно возникать визуальные образы определенных сюжетов или людей.

Иначе говоря, мир форм и бесформенный мир отображаются друг на друга: каждый элемент бесформенного мира порождается некоторым фрагментом из мира форм, и наоборот. Эта связь представлена на рисунке 36.

Напомним, однако, что образы – однозначны, а ощущения – бесконечнозначны. Каждый образ имеет четкую форму, однозначно передается средствами языка, например, дерево, дом, дорога и т. д. Ощущения же не имеют четких границ и не могут быть однозначно выражены в виде конкретной формы или ментальными средствами. Например, переживая головную боль, можно обнаружить, что она ассоциируется и с недавним разговором, и с каким-то воспоминанием, и с мыслями о будущем, и с другими темами, но ни один из этих сюжетов нельзя рассматривать как главный или единственный ее источник. На рисунке 37. представлено соотношение между визуальными образами внешней реальности и ощущениями. В одну сторону (рис. 37 а) отображение является однозначным: каждый визуальный образ порождает вполне конкретное ощущение; в другую сторону (рис. 37 б) это отображение многозначно или бесконечнозначно: отдельное переживание (ощущение) может быть выражено разными визуальными образами или серией образов.

Рис. 37 а. Каждый образ порождает конкретное ощущение.

Рис. 37 б. Каждое ощущение порождав множество форм – образов и мыслей.

Разные формы могут выражать разные оттенки единого переживания – элемента бесформенного мира.

* * *

Из сказанного следует, что мир форм можно рассматривать как упрощенную версию бесформенного мира. Действительно, переживание каждого сюжета внешней реальности распределено во всех слоях; с повышением слоя интенсивность ощущения уменьшается, но его глубина и многомерность – возрастают. Визуальные образы – формы нижних слоев – используются для обозначения материальных объектов и простейших (интенсивных) отношений между ними. Переходя в верхние слои, мы получим переживание более тонких качеств и смысловых оттенков тех же объектов и сюжетов мира форм. Элементы бесформенного мира — это масштабные и «абстрактные» переживания, которые возникают при дальнейшем повышении слоя.

* * *

Каждому внешнему сюжету соответствует множество разных переживаний и смыслов, которые располагаются в разных слоях. Эти переживания образуют иерархическую последовательность. Некоторые ее элементы (из нижних слоев) относятся к миру форм, другие (из верхних слоев) – к бесформенному миру. Они имеют разный уровень сложности, возрастающий с ростом слоя. Переживания из нижних слоев могут быть просты и даже примитивны, тогда как переживания из тонких слоев могут содержать тончайшие оттенки суждений о внутренней реальности и внешнем мире.

Рассмотрим примеры. Предположим, что некто стакивается с внешним препятствием и эмоционально переживает это столкновение. Например, он может чувствовать протест или гнев в третьем-четвертом слоях, растерянность – в пятом слое и ощущение тупика – в шестом; здесь протест третьего слоя – ситуационная и легко проживаемая реакция на какое-то замечание, а тупик в шестом слое – переживание непреодолимых трудностей в важном проекте. В седьмом слое такой человек может испытывать тотальное, но тонко переживаемое уныние по поводу себя или своей карьеры, а в восьмом слое – безнадежность и экзистенциальное одиночество.

Эти состояния есть выражение оттенков единого целостного переживания, хотя и располагаются в разных слоях: более примитивная версия переживания представлена в нижних слоях, выражается языком мира форм и может быть передана в виде ментального описания; его более тонкая и глобальная версия ментально невыразима и может быть отнесена к бесформенному миру. Тонкие смыслы почти непостижимы, они могут содержать интуитивное знание (или суждение) о себе, о внешней реальности, о будущем…

В социальных контекстах часто учитывается только «научная» часть этого знания, которая вмещается в мир форм. Обсуждаются материализованные формы препятствий и конкретных шагов, четкие правила, планы и логические построения. Ментально невыразимая часть знания интуитивно чувствуется, но не обсуждается, т. к. находится за рамками разделяемой реальности.

Способность осознавать интуитивно-чувственную реальность напрямую зависит от уровня зрелости. Как правило, она не осознается или слабо осознается и игнорируется на начальных этапах личностной эволюции. На нижнем уровне, т. е. на уровне подростка или юноши нет возможности выходить за рамки мира форм. Юноша способен создавать ментальные модели и планы, но не имеет чувственного знания, дающего силу действовать. Взрослый это знание имеет, черпая его из бесформенного мира. Точное интуитивное знание относительно конкретных действий и стратегических перспектив, доступное взрослому, может выглядеть для подростка и юноши как чудо или непостижимый талант.

Подобная сила редко дается человеку изначально («по праву рождения») и не встречается в раннем возрасте. Она появляется как результат личностной эволюции. Сложность в том, что в процессе социальной адаптации неосознанно усваивается множество поведенческих правил, которые переживаются как и рациональные запреты и поддерживаются плохо осознаваемыми страхами, также усвоенными при проживании личной истории. Путь в бесформенный мир пролегает через заповедные и «запретные» области, «недоступность» и «запретность» которых поддерживается этими страхами.

Эти же страхи блокируют способность к творческому мышлению и проживанию внешних сюжетов. Становясь на путь внутреннего развития, необходимо быть готовым встретиться с ними и научиться их преодолевать, осознанно проживая все сюжеты деловой и личной жизни. Тогда скорости и стрессы современного мира могут стать опорой на этом пути.

 

25.4. Внутренние состояния (ощущения) как многомерные объекты

Напомним, что пространство бесформенного мира (как и области шестого и более тонких слоев внутренней территории) – многомерно, причем количество его измерений больше трех и возрастает с ростом слоя. Наполняющие его объекты – ощущения и переживания – это сложные многомерные образования.

В противоположность этому, все визуальные образы – это двух– или трехмерные объекты, т. к. через них в сознании представлены фрагменты внешней реальности, расположенные в физическом трехмерном пространстве. Эти объекты более просты, чем многомерные образования бесформенного мира.

В тонких слоях визуальный образ воспринимается как двух– или трехмерный объект, помещенный в многомерное пространство. Ощущение же, порождаемое этим образом, может быть многомерным и иметь столько же измерений, сколько и пространство слоя, в котором оно переживается. Поэтому ощущения, порождаемые одним и тем же образом в разных слоях, имеют разное число измерений и разные смыслы. Субъективно увеличение количества измерений с ростом слоя воспринимается как увеличение глубины переживания.

В плотных же слоях – от четвертого и ниже – пространство внутренней территории трехмерно, и визуальные образы сопровождаются более простыми переживаниями – эмоциями и телесными ощущениями, способными уместиться в трехмерном пространстве мира форм.

Важно понимать, что человеческому сознанию доступны (потенциально) как мир форм, так и бесформенный мир в полном объеме. Двух– или трехмерные объекты мира форм воспринимаются визуально. Четырехмерные и многомерные объекты визуальному восприятию не доступны, но каждый способен воспринимать их чувственно, также как и высшие измерения тонких слоев, ведущие за пределы трехмерного мира форм. Как уже сказано, расположенные там многомерные ощущения не имеют четкой формы; они содержат тончайшее знание, не представимое в виде визуального образа.

Итак, визуальное восприятие трехмерно, а чувственное – многомерно. Трехмерное пространство внешней реальности можно рассматривать как проекцию многомерного пространства внутренней территории, а объекты мира форм — как упрощенные трехмерные проекции многомерных объектов бесформенного мира. Субъективно это проявляется в том, что человеку труднее понять себя и свое отношение к внешним явлениям, чем понимать «объективный» ход событий.

Переход к упрощенным трехмерным проекциям можно представить себе в виде двух этапов: сначала бесформенное ощущение должно быть представлено как четкая многомерная форма, ограничивающая ту область пространства, где ощущение сильнее и все еще заметно; затем эта многомерная форма проецируется в трехмерное пространство. На первом этапе стираются полутона, на втором – снижается количество измерений (как на рис. 38, см. ниже, при переходе от трехмерной фигуры к двумерным проекциям).

* * *

Многомерные переживания тонких слоев бывают столь сложны, что иногда трудно осознать (тем более выразить) их суть в полном объеме Такое переживание может быть инициировано группой или серией сюжетов, занимающих большой объем внутренней территории; некоторые из этих сюжетов могут быть разделены во времени и не полностью осознаются. Во всех этих случаях причины и источник переживания не могут быть осознаны до конца.

В дальнейшем для столь сложных многомерных переживаний будет использован термин целостное переживание . Удобно представить его в виде совокупности проекций — переживаний этого же сюжета из более низких слоев. Ограничиваясь каким-либо нижележащим слоем восприятия, мы наделяем внешний сюжет переживанием этого слоя и особым смыслом, присущим именно этому слою. Переживание такого смысла мы и называем проекцией. Заметим, что один и тот же сюжет, воспринимаемый под разным углом зрения (т. е. из разных контекстов или из разных ролевых позиций) может вызывать разные переживания. Каждое из них следует рассматривать как одну из проекций. Таких проекций может быть много и они относятся к разным слоям.

Целостное переживание возникает как объединенное и одновреме нное переживание всех проекций. Термин «объединенное» в данном случае обозначает, что все локальные переживания, относящиеся к разным слоям и расположенные изначально в разных зонах внутренней территории, должны быть объединены в одной точке (см. техника 15, раздел 17.2). При таком «объединении» происходит поднятие слоя. Таким образом, целостное переживание относится к более тонкому слою, чем каждая из проекций.

Приведем пример. Предположим, что некто переживает многомерное объемное состояние (целостное переживание), которое можно трактовать как одиночество. Предположим также, что это состояние является фоновым, т. е. переживается без внешнего повода и безотносительно к какому-либо конкретному контексту. Оно может появляться несколько раз в течение дня, затем исчезать и снова появляться. Такое переживание трудно объяснить и словесно выразить; его чувственное наполнение может меняться с течением времени и зависит от личностных особенностей человека. При попытках прокомментировать это состояние или лучше понять можно обнаружить некоторые его смыслы. Эти смыслы представлены различными «более простыми» контекстуально обусловленными состояниями — такими как непонятость, отвергнутость, покинутость, ненужность, безнадежность, страх или отчаяние и т. д. Мы называем их «более простыми», т. к. каждое из них проявлено в определенном контексте и имеет понятные внешние поводы.

Чтобы лучше понимать исходное многомерное переживание (в данном примере – одиночество), удобно представить его так, как если бы оно было составным и могло быть выражено через эти «более простые» состояния. Каждое из них может быть инициировано определенным внешним сюжетом и воспринимается как оттенок (в данном примере – непонятость, отвергнутость, покинутость…) исходного многомерного переживания. Эти состояния должны иметь меньшее число измерений, чем исходное многомерное переживание и быть его составляющими частями (компонентами). В дальнейшем они будут обозначаться как базовые состояния . Они более понятны и удобны для восприятия (на рисунке 38 это плоские формы – проекции)..

Подпространства меньшей размерности, к которым принадлежат базовые состояния, удобно выбрать так, чтобы каждое из них было ортогонально одной из координатных осей полного пространства внутренней территории. Например, плоскость XY на рисунке 38, ортогональная оси Z. Теперь базовые состояния можно определить как проекции объемного переживания на такие подпространства. Метафорически подобные проекции представлены на рисунке 38. Изображенный на этом рисунке трехмерный объект символизирует исходное объемное (многомерное) переживание, а каждая двумерная проекция – одно из базовых состояний.

Рис. 38. Трехмерная метафора многомерного ощущения. Здесь трехмерный объект символизирует объемное многомерное переживание (в приведенном выше примере – одиночество). Плоскими проекциями обозначены базовые состояния – проекции объемного переживания на подпространства меньшей размерности (состояния непонятости, покинутости…). Каждая плоскость ортогональна той из координатной осей, вдоль которой осуществляется проекция. Двумерный наблюдатель, воспринимая двумерные сюжеты, может переживать базовые состояния как ощущения, расположенные в двумерном пространстве. Трехмерную фигуру (в данном примере это метафора состояния одиночества) он не может воспринимать визуально и не может логически связать ее с конкретным контекстом. Однако, он может переживать объемное чувствование этой фигуры. В данном случае оно трехмерно и представляет собой одновременно воспринятую «сумму» трех ощущений, соответствующих проекциям. Будучи трехмерным (хотя и не наблюдаемым визуально), оно создает переживание трехмерного объема и ощущение трехмерной формы.

На этом рисунке метафорически показано, как многомерное переживание тонкого слоя раскладывается по базовым состояниям. Здесь пространство XYZ — это пространство исходного многомерного переживания, а плоскость XY — это пространство одного из базовых состояний.

Эти базовые состояния лежат в более низких слоях, переживаются одновременно, но имеют разные контуры (телесные проекции) в физическом теле, например, в солнечном сплетении, груди или горле… Можно переживать объемное многомерное состояние (в данном примере – одиночество), включающее все телесные ощущения, но можно также настроиться на переживание одного из них.

Как уже сказано, базовые состояния могут переживаться как ощущения, локализованные в определенных зонах внутренней территории. Обычно такие ощущения располагаются «вне тела» (в упомянутых выше подпространствах). Каждому из таких внетелесных ощущений можно также сопоставить и телесное ощущение в определенной зоне – телесную проекцию (или телесный контур) объемного переживания. Такие телесные проекции, как правило, обнаруживаются в центральной части каждого телесного уровня.

На практике осознанное перепроживание негативно окрашенных целостных состояний, подобных одиночеству, требуется в момент их трансформации. В этих случаях переживание должно быть стабильным и длиться до ее завершения. Такое стабильное переживание многомерного целостного состояния является затруднительным, т. к. последнее принадлежит труднодоступным тонким слоям.

Переход в более тонкие слои следует начать с переживания любой из проекций исходного многомерного переживания (в данном примере – покинутость, отвергнутость и т. д.), доступной в настоящий момент. Каждая из проекций, как уже сказано, принадлежит пространству меньшей размерности и переживается в определенной зоне вне тела. Эти проекции, рассматриваемые вместе, составляют контур напряжений. Как объяснено в разделе 17.4, для восстановления контура напряжений необходимо раскрывать внутреннюю территорию (тело) в области локализации каждого актуального ощущения, наблюдая за новыми локальными ощущениями, появляющимися в периферийном внимании (в различных зонах тела) в момент раскрытия. Затем необходимо концентрироваться одновременно на всех обнаруженных локальных ощущениях, расслабляя область между ними и расширяя границы осознания внутренней территории до полного объединения всех локальных ощущений (шаги техники 17, см. раздел 17.4).

В результате происходит повышение слоя и переход к пространству бо льшей размерности (более тонкому слою), в котором располагается исходное многомерное переживание, в данном примере – одиночество; теперь оно может быть полностью осознано. Соответствующее ему многомерное ощущение локализовано в определенной точке этого более тонкого слоя и осознается в момент объединения проекций. Концентрируясь и раскрывая эту область, можно добиться полной трансформации исходного многомерного переживания.

* * *

Изложенную здесь стратегию можно рассматривать как технику перехода к осознанию переживаний более тонкого слоя. Она включает два этапа:

● расфокусировка внимания и осознание контура напряжений – всех точек локализации базовых состояний;

● концентрация на всех точках локализации до полного их объединения, это должно сопровождаться расслаблением тела (внутреннего пространства) и расширением границ.

На рисунке 38 можно видеть метафорический образ этой стратегии. Основной ее шаг – концентрация одновременно на всех локальных ощущениях контура напряжений. В данной метафоре концентрация должна быть направлена одновременно на каждую из трех плоских проекций. Остальные шаги, сопровождающие концентрацию, ведут к объединению этих проекций в изображенную на рисунке пространственную фигуру. Естественно, что в реальных процессах нет визуальных форм. Аналогом плоских проекций и трехмерной фигуры являются ощущения базовых состояний и ощущение целостного переживания.

 

25.5. Эволюция мышления. Визуально-логическая и интуитивно-чувственная формы мышления

Связь между образами реальности и переживаниями, изображенная на рисунке 37а (с. 235), лежит в основе обыденного мышления четвертого-пятого слоев: создавая серию или комбинацию образов, мы получаем доступ к переживаниям и способность управлять ими, манипулируя образами. Другими словами, в этом типе мышления образы используются для управления фрагментами бесформенного мира. Здесь даже не требуется осознанности переживаний. Ментальные конструкции, состоящие из визуальных образов, порождают сложные «чувственные идеи» и внутренние состояния без их осознавания. Таким образом, интуитивно-чувственный стиль мышления редуцируется с помощью образов (и ментальных форм) к визуально-логическому.

Манипулируя образами, можно добиваться даже некоторых личностных изменений, создавая с их помощью более совершенные чувственные структуры в тонких слоях. Этот механизм (неявно) используется в большинстве визуальных техник НЛП.

Такие стратегии мышления («вижу – чувствую») сохраняют актуальность и вынужденно используются до тех пор, пока отсутствует прямой и осознаваемый доступ к объектам бесформенного мира. В дальнейшем, в процессе личностной эволюции, развивается способность к безобразному мышлению и начинает работать стратегия «чувствую – вижу». На этой стадии визуальные образы играют второстепенную роль, постепенно становясь ненужными. В субъективном восприятии они переживаются как громоздкие и медленно меняющиеся конструкции, постепенно заменяются визуальными символами и, наконец, исчезают.

Итак, обыденное сознание четвертого-пятого слоев предназначено для примитивных визуально-логических форм мышления. После их освоения осуществляется переход в тонкие слои внутренней территории — к более совершенным интуитивно-чувственным формам. Здесь мышление становится необычайно быстрым, практически мгновенным процессом, а восприятие обретает целостность. Конечной точкой является освоение глубинных слоев бесформенного мира.

Ниже мы рассмотрим два типа описания внешней реальности: одно описание – в терминах целостных явлений мира форм, представленных чередой визуальных образов, развернутых во времени и пространстве, и другое – в терминах одномоментных и объемных целостных переживаний бесформенного мира.

Весь процесс эволюции восприятия, мышления и сознания можно условно разделить на три стадии. На первой стадии (третий-четвертый слои) визуальные образы и внешние объекты, ими представленные, воспринимаются как объективная реальность; чувственные переживания практически недоступны и отсутствуют в сознании; такое мышление является медленным, конкретным, предметным. На второй стадии (пятый слой) некоторые из переживаний становятся осознанными, появляются движущиеся или изменяющиеся визуальные образы, они представляют отношения между внешними объектами и качества объектов; такое визуально-логическое мышление является более абстрактным и быстрым. На третьей стадии (шестой слой и выше) появляется доступ к тонким чувственным переживаниям реальности, образы сменяются визуальными символами и постепенно исчезают; мышление становится интуитивно-чувственным. Его скорость неизмеримо велика. Субъективно оно переживается как поток озарений или внезапно открывшееся знание.

Эти три стадии разворачиваются в процессе личностной эволюции в течение всей жизни.

В первой половине жизни у большинства социально адаптированных людей доминирует мир форм, внешняя территория и достижение целей, представленных яркими образами.

Во второй половине жизни акценты могут быть перенесены во внутреннюю территорию, бесформенный мир становится доступным, внешние цели менее важны. Мотивирующим фактором становится движение к особым состояниям бесформенного мира, объединяющим внутреннюю и внешнюю реальности и хорошо известным в духовных традициях.

 

25.6. Целостное восприятие событий и их временная развертка

Время и пространство есть категории внешней реальности, т. е. мира форм. Они отсутствуют в состояниях бесформенного мира и появляются на этапе перехода в шестой-пятый слои из более тонких. В восьмом и седьмом слоях восприятие мира все еще вневременное. Оно в большей степени остается чувственным (не визуальным). Здесь имеется в виду многомерное чувственное восприятие, о котором говорилось выше, см. рис. 38. Преобладание визуального восприятия возникает на этапе перехода в шестой и пятый слои. Как уже сказано, визуальное восприятие всегда остается трехмерным, даже если визуальные образы перенесены в шестой-восьмой слои. Ощущения же, порождаемые этими визуальными образами, имеют разное количество измерений в зависимости от слоя. В частности, ощущения седьмого-восьмого слоев обладают большим числом измерений и большей «объемностью» (или глубиной), чем ощущения шестого и пятого слоев.

Интересно проследить процесс перехода из бесформенного мира в шестой-пятый слои и появление времени и пространства.

Чтобы лучше понять, как переживается восприятие времени в разных слоях, можно провести мысленный эксперимент, последовательно просматривая один и тот же сюжет из разных слоев – от восьмого до пятого и более низких. Сначала обсудим отдельные шаги и содержание эксперимента.

* * *

Мы будем рассматривать некоторый сюжет, разворачивающийся в течение длительного временного периода. Мы хотим проследить, как переживание сюжета переносится из тонких слоев в плотные: в седьмом слое оно еще осознается как локальное многомерное ощущение, в шестом-пятом – как его временная развертка, а в пятом-четвертом – как пространственно-временная развертка.

Начнем с описания действий в пятом и шестом слоях. Здесь можно представить весь сюжет в виде череды визуальных образов. Помещая эти визуальные образы во внутреннюю территорию в той последовательности, как они проживались в реальности, мы обнаружим, что в пятом и шестом слоях они спонтанно располагаются на условной линии, которая будет интерпретироваться как линия времени. Каждой точке этой линии соответствует определенный момент времени, определенное ощущение и определенный образ. Абстрагируясь от образов, мы получим линию, заполненную ощущениями. Какую бы точку на этой линии мы ни выбрали, всегда можно по отношению к ней указать области прошлого, настоящего и будущего. Для практических целей достаточно выбрать на этой линии три ощущения – ощущение прошлого, ощущение настоящего и ощущение будущего. В дальнейшем, говоря обо всей линии времени, мы будем подразумевать эти три ощущения, обозначающие начало, середину и конец линии, либо какого-то ее отрезка.

На следующем этапе эксперимента мы будем исследовать, как эта линия времени переживается в разных слоях. Наиболее интересны состояния пятого, шестого и седьмого слоев. Напомним некоторые особенности восприятия этих слоев и техники перехода между ними (см. техники раздела 7.5. и техники 17, 19, 20 раздела 17.5.).

В состояниях пятого слоя фиксированное «Я» и внутренний наблюдатель воспринимаются как независимые структуры и расположены в разных точках внутренней территории. В состояниях шестого слоя фиксированное «Я» и внутренний наблюдатель пространственно объединены и воспринимаются как единая структура. Эта объединенность сохраняется и во всех более тонких слоях. В состояниях седьмого слоя объединены переживания прошлого, настоящего и будущего; они воспринимаются как одно многомерное локальное ощущение. Их объединенность также сохраняется и в более тонких слоях. В состояниях восьмого слоя в одно локальное ощущение объединены фиксированное «Я» и внутренний наблюдатель, а также переживания прошлого, настоящего и будущего. Другими словами, локальное многомерное ощущение всей линии времени должно быть объединено с ощущением центра осознания («Я» и наблюдатель — вместе). Такое переживание линии времени остается и во всех более тонких слоях.

Напомним, что для перехода из пятого слоя в шестой необходимо концентрироваться в точках, где располагаются фиксированное «Я» и внутренний наблюдатель, одновременно расслабляя область между ними (либо «проваливаясь» глубже) и расширяя границы осознания внутренней территории; это делается до момента полного объединения обеих структур – «Я» и наблюдателя.

Чтобы перейти из шестого слоя в седьмой, необходимо концентрироваться одновременно в точках прошлого, настоящего и будущего (начала, середины и конца сюжета), расслаблять область между ними, одновременно расширяя границы осознания внутренней территории и добиваясь объединения всех трех точек. В результате этих действий вся линия времени объединяется (собирается) в одной точке многомерного пространства седьмого слоя и переживается как одно локальное многомерное ощущение.

Для перехода из седьмого слоя в восьмой необходимо объединить в одном локальном ощущении фиксированное «Я» и наблюдателя (это сделано при переходе в шестой слой) с многомерным локальным ощущением линии времени (которое получено при переходе в седьмой слой).

* * *

Итогом мысленного эксперимента являются следующие наблюдения. В пятом слое преобладают визуальные образы – все еще относительно четкие и яркие. В шестом слое акцент смещается в сторону ощущений, тогда как визуальные образы становятся тусклыми и нечеткими. Однако в обоих случаях линия времени может быть организована как временна я развертка сюжета: в пятом слое – как визуально наблюдаемый фильм, в шестом – как поток ощущений на фоне смутных визуальных символов. Удобно опираться на три выделенные ранее точки (начало-середина-конец).

Важно то, что в обоих слоях – пятом и шестом — линия времени представлена во внутренней территории как пространственно протяженный объект; прошлое, настоящее и будущее (начало-середина-конец линии времени) представлены разными точками внутренней территории.

Как уже говорилось, в седьмом слое (и в более тонких) линия времени воспринимается как локализованный многомерный объект, расположенный в некоторой точке пространства внутренней территории ; прошлое, настоящее и будущее (начало-середина-конец линии времени) представлены одной точкой внутренней территории.

* * *

Будучи многомерным, единое ощущение целого сюжета вмещает весь объем чувственной информации, которая в более плотных слоях, где внутреннее пространство имеет меньше измерений, воспринимается в виде временной развертки. Для иллюстрации можно воспользоваться трехмерной метафорой этого утверждения: предположим, что двумерный наблюдатель, «живущий» в плоскости XY, пытается воспринимать трехмерный объект, расположенный вдоль оси Z; в силу своей двумерной природы наш наблюдатель способен воспринимать только плоские срезы этого трехмерного объекта – его проекции на плоскость XY из разных срезов, перпендикулярных оси Z. Чтобы воспринимать этот трехмерный объект во всем объеме, он будет вынужден представить его в виде последовательности плоских срезов, перпендикулярных оси Z, и воспринимать их один за другим, располагая вдоль этой оси. Такая последовательность двумерных форм играет роль временной развертки трехмерного ощущения, а ось Z – роль времени.

Целостное восприятие развернутого во времени сюжета – в виде единого многомерного ощущения – порождает новое понимание. Субъективно оно переживается как способность комментировать протяженное во времени явление так, будто мы «знаем» его суть, «знаем» от начала и до конца безотносительно к его внешней логике, причинно-следственным связям и упорядоченной эволюционной развертке; это «знание» основано на стратегиях «чувствую-вижу», см рис. 35 а, с. 231 и 37 б, с. 235. Переживание целостности иногда позволяет интуитивно предвидеть качества будущего.

* * *

Помимо хронологической последовательности ощущений и соответствующих им сюжетных фрагментов, в событийных потоках важны также и причинно-следственные связи. Одни фрагменты событийного потока рассматриваются как причины для других фрагментов.

Необходимо осознавать условность причинно-следственных связей. Они зависят от того, как выделяются фрагменты событийного потока при переходе от бесформенного мира к миру форм. Выделение значимых фрагментов намечается в шестом слое, обретает более четкие формы в пятом и материализуется при спуске в плотные слои.

В плотных слоях время и многие причинно-следственные связи переживаются как объективные явления, независимые от наших привычек (или стереотипов) восприятия. Примером таких связей являются законы природы. Эти связи принадлежат к первому и второму слоям. Они предписаны коллективным бессознательным и относятся к разделяемой реальности . В рамках нашей модели они могут рассматриваться как эффект некоего «коллективного стереотипа» при переходе от седьмого слоя к шестому и более плотным слоям.

Вместе с тем многие из более тонких причинно-следственных связей условны, хотя и воспринимаются внутренне как объективные. Однако они выстраиваются в соответствии с индивидуальной внутренней аксиоматикой наблюдателя, т. е. с привычным смысловым наполнением воспринятого.

Предположим, например, что некто опаздывает на деловую встречу. Почему? Разные люди ответят по-разному: или поздно вышел, или попал в пробку, или пропустил поворот, или отвлек телефонный звонок, … Все эти факты могли иметь место, но как проведены разделяющие их границы, какой из них замечен (т. е. выделен как четкая форма) и выбирается в качестве причины – зависит от индивидуальных, как правило неосознаваемых, предпочтений наблюдателя. Обычно несколько наблюдателей одного и того же события настаивают на разных вариантах причинно-следственных связей, т. е. называют разные причины возникшей проблемы.

Итак, в шестом слое мы наблюдаем событийный поток, состоящий из множества отдельных фрагментов, и произвольно соединяем их причинно-следственными связями. Здесь закладывается разделение на причины и следствия, затем оно уточняется и закрепляется в пятом слое и, наконец, материализуется в четвертом и более плотных слоях. Именно поэтому шестой слой (шестой уровень на рисунке 6, с. 21) уместно называть каузальным (причинным).

Разделение на причины и следствия закладывается в шестом слое, затем уточняется и закрепляется в пятом слое и, наконец, материализуется в четвертом и более плотных слоях.

* * *

Подводя итог, мы можем воспринимать природу времени следующим образом. В состояниях восьмого и седьмого слоев каждый протяженный во времени сюжет переживается как единое локальное вневременное (многомерное) ощущение. При переходе из седьмого слоя в шестой многомерность ощущений утрачивается. В сравнении с седьмым слоем снижается число высших пространственных измерений и, следовательно, «вместимость» ощущений. Исходное вневременное (многомерное) ощущение распадается на более простые, как на рис. 38, с. 240. Восприятия прошлого, настоящего и будущего «не умещаются» в одном ощущении и становятся разделенными. Субъективно это переживается так, будто ощущения прошлого, настоящего и будущего располагаются в разных зонах пространства шестого слоя и имеют разное качество, образуя линию времени.

Таким образом, временная развертка и причинно-следственные связи возникают как способ упорядочить ощущения, которые представляют собой проекции целостного сюжета в пространство шестого и пятого слоев. Время играет роль параметра, разделяющего эти ощущения.

Субъективно развертка во времени представлена как событийный поток. В шестом слое он воспринимается как поток чувственных переживаний — изменчивых ощущений без четких форм и временных границ. Эти переживания сопровождаются неясными, слабо оформленными визуализациями. Простейший пример такого переживания можно получить в медитации, возникающей при наблюдении окружающего мира из окна быстро движущегося автомобиля. Для этого необходимо расфокусировать внимание, направляя его вперед по ходу движения, а весь наблюдаемый быстро меняющийся пейзаж должен быть включен во внутреннюю территорию; центральное внимание направлено внутрь. Если абстрагироваться от визуального содержания, то субъективно это будет восприниматься как быстро меняющийся поток ощущений на фоне плохо оформленных и изменчивых визуальных впечатлений. Условно такое переживание можно отнести к бесформенному миру. В реальных сюжетах оно встречается относительно редко, т. к. одновременно с потоком шестого слоя воспринимаются содержательные потоки мира форм — пятого, четвертого и более низких слоев. Эти потоки обсуждаются ниже.

 

25.7. Целостное восприятие событий и их пространственная развертка

На следующем этапе «спуска» по слоям время и причинно-следственные связи еще более материализуются. В пятом слое происходит разделение целостного сюжета на пространственно разъединенные формы, зарождается пространственная развертка сюжета. При переходе в пятый слой конкретные фрагменты сюжета выделяются как независимые объекты – возникают отдельные «вещи», и каждой из них присваивается «имя». Создается «понятийный аппарат», необходимый для существования четких форм. Затем некоторые из них воспринимаются как причина («объявляются» причиной), другие – как следствие.

В пятом слое каузальный поток начинает восприниматься как череда отдельных сюжетных и событийных фрагментов, каждый из которых имеет начало и конец; образуются конкретные формы. Отдельные события дробятся на мелкие фрагменты; в пределе мы получаем чередование моментов времени, или временных срезов непрерывного потока, каждый срез представляет собой статичную пространственную картину (визуальный «слайд» или «кадр фильма») – содержание «реальности» в данный момент времени.

В свою очередь, в каждом из таких временных срезов производится дробление целостной картины на более мелкие фрагменты – пространственно разделенные «вещи». Оно оформляется в пятом слое, имеет индивидуальный характер, но всегда в рамках разделяемой реальности.

Здесь же формируется и материализуется мир абстрактных идей, касающихся смыслового содержания «реальности», появляются основные категории, необходимые для передачи смыслов. Помимо «вещей» и связей между ними здесь воспринимаются стабильные (одинаковые для многих временных срезов) качества фрагментов событийного потока, затем им даются названия – например, земля, небо, свет, тьма, день, ночь, и т. д. Обычно они появляются парами, как иньские и янские формы, возникающие в процессе «распада ци» при «спуске» по слоям, и становятся частью разделяемой реальности .

Сознание пятого слоя фрагментарно. Его «вместимость» мала, оно может «вмещать» целый сюжет от начала и до конца, только дробя его на отдельные фрагменты – мыслеформы. Отдельная мысль обычно относится к конкретному мгновению события и включает не весь временной срез (пространственный контекст мгновения), а только конкретный объект, расположенный в определенной части пространства. Если требуется учитывать присутствие других объектов, то это будет последовательность мыслей, переходящих от одного объекта к другому до тех пор, пока весь интересующий нас контекст не будет охвачен. В пятом слое сложно удерживать внимание одновременно на нескольких пространственно-разделенных объектах, обычно для этого требуется сразу несколько мыслей, чтобы вместить их. Так возникает пространственная развертка.

Вследствие этого мышление и восприятие пятого слоя линейны: распределены в большом пространственном объеме (разные «вещи» – в разных пространственных зонах), оперируют логическими связями, соединяющими или разделяющими разные пространственные объекты (если…, то…; либо то, либо это…). Мышление, как и восприятие, громоздко и медлительно в сравнении с возможностями шестого слоя. В одном многомерном ощущении шестого слоя помещается весь пространственный контекст данного мгновения без дробления на отдельные формы («вещи»), тогда как в одном мгновенном ощущении пятого слоя вмещается отдельный пространственный фрагмент (одна «вещь»).

* * *

Итак, восприятие сюжетов бесформенного мира имеет различную структуру в разных слоях.

В восьмом слое целостный сюжет переживается как локальное многомерное ощущение, неотделимое от наблюдателя.

В седьмом слое наблюдатель отделяется и воспринимает локальное многомерное ощущение как внешний объект.

В шестом слое это ощущение разворачивается в виде «материализованного фильма» (каждый кадр «фильма» – это локальное ощущение шестого слоя).

В пятом слое оно представлено как на набор отдельных «материализованных кадров», каждый кадр содержит несколько пространственно разделенных объектов из мира форм, образующих некий смысловой сюжет данного момента (каждому объекту соответствует отдельное локальное ощущение пятого слоя).

Например, образ человека, входящего в помещение. Смысловое содержание может касаться его намерений; тогда по умолчанию должно быть ясно, в какое помещение и с какой целью он входит. Чтобы передать эти смыслы, в «кадре» будут присутствовать и другие объекты, поддерживающие смысловое содержание; например, определенная мебель, присутствие людей или пустая комната и т. д.

Как уже сказано, в пятом слое обычно «умещается» несколько таких «кадров» – одновременно, либо быстро сменяя друг друга. Разный выбор «кадров» и их комбинаций рождают разные варианты смыслового содержания и временно й развертки целостного сюжета. Отдельные фрагменты одного «кадра» или разных «кадров» объединены смысловыми и причинно-следственными связями.

При непосредственном восприятии «внешнего» сюжета эти фрагменты выделены тем, что привлекают (захватывают) спонтанное внимание в момент наблюдения. Такое выделение бессознательно; оно задается коллективным бессознательным в соединении с индивидуальной ценностной ориентацией и часто сформировано как бессознательный навык; именно оно определяет как «смысл» происходящего, так и его «причины».

В процессах мышления эти фрагменты представлены визуальными образами. Смысловое объединение отдельных фрагментов (визуальных образов) достигается неявно: нужные образы выделены какой-либо субмодальностью – цветовыми оттенками, или яркостью, или размером, или как-то еще.

Таким образом, на данном этапе восприятие оказывается индивидуально окрашенным (оставаясь при этом в рамках разделяемой реальности). Разные люди, проживающие единый событийный поток, будут обнаруживать в нем разные варианты мира форм, бессознательно порождая их индивидуальными привычками восприятия. Это демонстрировалось в приведенном выше примере и визуальных метафорах.

* * *

Вернемся к обсуждению «спуска» по слоям. В плотных слоях происходит окончательная «материализация» мира форм. В объеме четвертого слоя может помещаться только один визуальный образ – один «кадр». Здесь образы более яркие, а смысловые оттенки передаются хуже, чем в пятом слое. Как уже сказано, эволюционное и смысловое содержание требует передачи отношений (связей) между отдельными объектами внутри одного «кадра» и в разных «кадрах». Эти отношения не умещаются в четвертом слое. В результате многие причинно-следственные и смысловые связи рвутся, остаются только эмоционально нагруженные. Таким образом, в «кадр» попадают разные детали контекста, не связанные между собой в субъективном восприятии. Находясь в каком-либо из состояний четвертого слоя, человек может дать детальное описание контекста, не осознавая смысла и причинно-следственных связей происходящего.

Наконец, в третьем слое в поле внимания умещается только отдельная деталь происходящего, обычно наиболее значимая эмоционально. Например, лицо человека и его мимическая реакция. Ощущения здесь особенно интенсивны, почти материализованы, а визуальные образы максимально яркие и четки е. Находясь в состояниях третьего слоя, человек способен переживать только захватывающие его эмоции, без понимания смыслов, причин и последствий, которые доступны в четвертом и пятом слоях. В состояниях второго слоя можно осознавать только отдельные (материализованные) детали контекста или ощущения, ими порождаемые.

 

25.8. Природа времени и пространства

Как уже сказано, идея первичности бесформенного мира лежит в основе обсуждаемой модели. Мир форм рассматривается как проекция бесформенного мира, его упрощенная версия. Тогда время и пространство — это эффекты восприятия. Они появляются в результате сужения сознания в шестом и пятом слоях, где происходит переход от чувственного восприятия мира к восприятию потока форм – визуальных и материальных объектов. В рамках обсуждаемых выше идей время , пространство и причинно-следственные связи можно рассматривать как компенсацию недостаточной «вместимости» шестого и пятого слоев по сравнению с седьмым. Развертка во времени – это способ переживания локального ощущения седьмого слоя из состояний шестого слоя. Развертка в пространстве – это способ переживания локального ощущения шестого слоя при дальнейшем спуске – в пятый слой и ниже.

В тонкой части мира форм категории время и пространство субъективны. При дальнейшем снижении слоя они обретают объективный характер – особенно в той части мира форм, которая переживается как разделяемая реальность.

Переход к восприятию форм осуществляется в два синхронно выполняемых этапа: создание многомерных «чувственных структур» в пространстве бесформенного мира и их проецирование в «реальное» трехмерное пространство плотных слоев. Это проецирование было представлено выше как «спуск» по слоям.

Сложность в том, что локальное многомерное ощущение шестого слоя не может быть буквально перенесено в пятый слой, т. к. последний имеет меньше измерений. Многомерное ощущение шестого слоя должно быть сначала представлено как группа ощущений меньшей размерности. Каждое из них воспринимается в виде строго очерченного объекта пятого слоя, который не только переживается чувственно, но и имеет четкую визуальную форму. Чувственное переживание объекта включает множество оттенков все возрастающей, по мере снижения слоя, интенсивности. Эти оттенки воспринимаются как отдельные детали объекта. В четвертом слое они представлены яркими пространственно разделенными визуальными образами – эмоционально окрашенными и сопровождаемыми отчетливыми ощущениями; в третьем слое одномоментно воспринимается только одна деталь; соответствующие ей ощущения и визуальный образ усиливаются по сравнению с четвертым слоем и сопровождается яркой эмоцией; во втором слое интенсивность переживаний достигает силы тактильных ощущений; в первом слое – переживается как твердый «материализованный» объект.

Нижние слои, в особенности первый и второй, осознаются как трехмерное пространство, заполненное детально простроенными материализованными структурами. В дальнейшем эта область и заполняющие ее материальные объекты воспринимаются (переживаются) как внешняя территория. Появляется внешнее трехмерное пространство.

Субъективно внешнее пространство осознается так, будто оно независимо от внутренней территории и представляет собой объективную реальность. Эта картина мира поддерживается коллективным бессознательным и является обязательной для каждого социально адаптированного человека.

* * *

Существенно, что целостное восприятие длящегося сюжета должно быть вневременным и внепространственным, это возможно только из седьмого и более тонких слоев. Такое восприятие открывает доступ к более тонким смыслам событий – таким смыслам, для осознания которых необходимы большие пространственные и временные масштабы. Например, осознание смыслов ценностного плана требует мгновенного восприятия как самого действия, так и отдаленных его последствий, а иногда – восприятия синхронности внешних действий, производимых в пространственно отдаленных областях.

Каждое переживание ценностного плана включает прошлое, настоящее и будущее, а также синхронно протекающие, но пространственно разделенные сюжеты; иначе нельзя было бы выразить тонкие смыслы этого уровня. Одно локальное переживание ценностного уровня воспринимается в шестом слое как развернутый во времени событийный поток, отдельные сюжеты которого могут проживаться в течение длительного периода, иногда – многих лет. Подчеркнем, что ценностные смыслы должны быть не только поняты (это было бы восприятие пятого слоя), они должны быть непременно прожиты.

Итак, с точки зрения шестого слоя ценностные смыслы могут быть восприняты только через проживание во времени, т. е. через проживание событийных потоков, иногда в больших временных масштабах, включающих многолетние программы. В седьмом же слое ценностные смыслы воспринимаются как локализованные многомерные переживания. Каждое из них включает (одномоментно) переживания всех фрагментов шестого слоя, из которых складывается многолетний период.

Без специальной тренировки сложно получить свободный доступ к целостному переживанию таких глобальных жизненных сюжетов. Для этого необходимо особое медитативное состояние. Иногда оно возникает в моменты сильного стресса или смертельной опасности. Это моменты, когда ценностный уровень – седьмой и более тонкие слои – включается спонтанно.

Считается, что в момент смерти каждому человеку (потенциально) доступно целостное переживание всей жизни, и он может в одно мгновение пережить всю ее временную развертку, воспринимаемую теперь как многомерное локальное ощущение восьмого слоя. В это мгновение становятся понятными особые смыслы, касающиеся жизни в целом и ее отдельных фрагментов.

 

25.9. Разделяемая реальность и намерение Потока

Наблюдая за внешними явлениями из плотных слоев (шестого и ниже), каждый человек создает суждения об окружающей реальности. Некоторые суждения воспринимаются им как объективные, другие – как субъективные. В связи с этим можно говорить о двух уровнях реальности: разделяемая реальность и субъективная реальность . Первая из них включает так называемое «объективное» знание о внешнем мире – такое знание, которое разделяется всеми людьми; вторая – образована субъективными впечатлениями относительно внешней реальности. Например, на вопрос: «Какое сейчас время года?», – все ответят одинаково, так как это фрагмент разделяемой реальности; однако, на вопрос: «Какое время года – лучшее?», – люди могут отвечать по-разному, в соответствии со своей субъективной реальностью.

Различия в подобных суждениях связаны с нашей способностью произвольно порождать тонкие смыслы воспринятого. Чем выше уровень личностной зрелости, тем сильнее представлена эта способность, и тем более разнообразные смыслы может создавать человек.

Вернемся к разделяемой реальности. Как уже сказано, существуют так называемые «объективные» смысловые и причинно-следственные связи или формы; некоторые из них представлены в явлениях материального мира и выражены в виде законов природы, другие наблюдаются в политических, экономических и социальных явлениях.

В рамках исследуемой здесь модели «объективность» означает, что определенный тип «вещей», фрагментов или связей внутри одного «кадра» и в разных «кадрах» (см. раздел 25.7) одинаково воспринимаются всеми наблюдателями в пятом и более плотных слоях. Такие причинно-следственные связи принято рассматривать как проявления коллективного бессознательного. Оно формирует навыки восприятия человека с момента рождения.

Удобно ввести также понятия индивидуальное намерение и коллективное намерение (или намерение коллективного бессознательного). Последнее можно определить как объединенное намерение всех носителей данной картины мира. Подразумевается, что коллективное намерение выделяет конкретные фрагменты окружающего мира, соединяя их смысловыми и причинно-следственными связями. В этой модели «объективная реальность» и ее законы поддерживаются коллективным намерением, как если бы все люди когда-то условились и научились выделять в окружающем мире одинаковые для всех фрагменты, дали им имена, а затем раз и навсегда договорились о том, как соединять эти фрагменты смысловыми и причинно-следственными связями, т. е. какие фрагменты считать причинами, а какие – следствием. Субъективно эти связи воспринимаются как безусловные и единственно возможные. Они поддерживают стабильность разделяемой реальности. Никто из людей не может воспринять мир иначе, если с момента рождения встроен в разделяемую реальность и обучен воспринимать именно эти связи.

В разных культурах разделяемая реальность может быть различна в большей или меньшей степени, что затрудняет понимание мышления и восприятия людей, принадлежащих иной культуре. Иногда возможны несколько вариантов разделяемой реальности, как, например, на рисунках 34, стр. 230.

* * *

Для обсуждения внешней реальности удобно воспользоваться моделью слоев. Можно говорить о слоях разделяемой реальности и о слоях субъективной реальности. В частности, первый слой полностью относится к разделяемой реальности. Он включает весь материальный мир и законы природы. Субъективная реальность первого слоя всегда совпадает с разделяемой реальностью. Во втором слое возможны небольшие различия; например, «объективно» высокая температура окружающей среды для кого-то может казаться недостаточно высокой. В третьем, четвертом, пятом слоях существенно больше различий. Они представлены в эмоциональной окраске «объективных» сюжетов, их смысловом наполнении и индивидуальных стратегиях внешних действий.

Индивидуальные различия в процессах восприятия возникают вследствие того, что в тонких слоях не все связи между внешними фрагментами фиксируются разделяемой реальностью. Обладая индивидуальным намерением, каждый человек способен создавать свою собственную реальность, произвольно выстраивая такие связи и удерживая их в дальнейшем. Потенциально он способен это делать, не входя в противоречия с разделяемой реальностью. В плотных слоях это воспринимается как признак социальной адаптированности человека: он стремится к тому, чтобы субъективная реальность была максимально согласована с разделяемой реальностью. Такой человек, следуя социальным стандартам или личным договоренностям, может добровольно или вынужденно принимать участие в групповых действиях и решениях; этот факт относится к разделяемой реальности. Однако уровень вовлеченности в происходящее и отношение к нему мо гут быть фактом субъективной реальности и не совпадать с тенденциями, которые существуют в группе. Эти две реальности могут долгое время сосуществовать, находясь в равновесии и не проявляясь внешне. Социально адаптированный человек способен действовать так им образом, чтобы это равновесие сохранялось длительно.

Противоречия и даже противостояние между субъективной и разделяемой реальностью могут возрастать при повышении слоя. В этом случае одна из двух реальностей становится преобладающей в сознании данного человека. Внешне это проявляется как конфликт в личных отношениях с людьми, а также при выборе внешней позиции в вопросах профессионального, семейного, социального контекстов. В нижних слоях обычно преобладает коллективное намерение. В первом и втором слоях индивидуальное намерение практически бессильно противостоять намерению коллективного бессознательного. В частности, никто не может отменить или нарушить законы природы.

* * *

В более тонких слоях индивидуальное намерение может становиться доминирующим. Чтобы обсуждать этот факт, необходимо еще одно понятие – намерение Потока . Под этим понимается намерение, «приходящее» из глубины бесформенного мира, т. е. из такой глубины внутренней территории, которая редко осознается, осознается слабо, либо осознается как принадлежащая божественному источнику. В частности, такие традиционные категории как «Царство Божие», «Бог внутри нас» могут быть попыткой вербализации этих тонких состояний. Субъективно эта область внутренней территории может переживаться как Поток состояний (поток событий, поток мыслей), неподвластных индивидуальному намерению и потому воспринимаемых как объективная реальность.

Субъективно намерение Потока может переживаться как внешняя непреодолимая сила, влияющая на ход событий. В седьмом, шестом и более плотных слоях эта сила тождественна понятию «Высшая воля» или «Воля судьбы».

По определению, материальный мир и законы природы согласованы с этой силой и являются ее выражением в первом слое. Однако в более тонких слоях, начиная со второго, разделяемая реальность может быть рассогласована с намерением Потока или даже противостоять ему. Последствия этого явления обсуждаются в разделе 26.4. В любом случае эти две силы образуют контекст, в котором действует индивидуальное намерение. Если оно согласовано с намерением Потока, то может становиться сильнее коллективного намерения.

Намерение Потока и коллективное намерение соотносятся как янский и иньский аспекты целостного намерения (как проявления энергии ци); в частности, намерение Потока «создает» материальный мир и его законы (реальность первого слоя), а коллективное намерение «поддерживает» его восприятие. Как уже сказано, в тонких слоях коллективное намерение может отличаться от намерения Потока и быть с ним в противостоянии.

Такое рассогласование порождается произвольными, не всегда осознаваемыми ожиданиями и волей больших групп людей или отдельных людей; такие ожидания могут вносить существенный вклад в коллективное бессознательное, создавая различия между намерением Потока и коллективным намерением. Это могут быть, например, не санкционированные «Потоком» индивидуальные и коллективные задачи или стратегические цели, общепринятые концепции относительно социальных и экономических отношений и т. д. С повышением слоя различия между коллективным намерением и намерением Потока могут возрастать. В современном мире именно так и происходит. Если это положение длится долго, то противоречия накапливаются; разделяемая реальность оказывается внутренне противоречивой. Возникают предпосылки экономических и социальных проблем или катаклизмов.

Об этом можно говорить как о рассогласовании, или противоречиях, между духом и материей (материальным началом), или как о «распаде ци». В духовных традициях об этом говорят как о противостоянии добра и зла. В таком противостоянии материальный мир может становиться опорой для индивидуального намерения или его источником в противовес намерению Потока. По-другому об этом говорят как о «силах соблазна» и личных амбициях.

* * *

Индивидуальное намерение может отличаться как от намерения Потока, так и от коллективного намерения, но может быть также и согласованным с тем и другим.

Как уже сказано, человек способен произвольно устанавливать тонкие смыслы происходящего и создавать разнообразные варианты субъективной реальности. Он может это делать, не входя в противоречие с разделяемой реальностью. Более сложная задача – научиться согласовывать индивидуальную реальность с намерением Потока. Это становится все более возможным по мере возрастания уровня личностной зрелости.

Итак, потенциально человек имеет достаточно свободы в отношении многих событий своей жизни, объединяя свое намерение как с намерением потока, так и с коллективным намерением. В известном смысле, он сам создает мир, в котором живет. Этот мир может быть гармоничным или внутренне противоречивым. Неточно выбирая субъективную реальность, человек сталкивается с проблемами и сложностями. Иначе говоря, «каждый является автором своих проблем».

Как уже говорилось, в такой модели любая проблема – разрешима. Чтобы найти решение, необходимо уметь перестраивать субъективные причинно-следственные связи и смыслы происходящего, создавая новую, более точную субъективную реальность, но не в плотном, а в тонких планах, то есть не входя в противоречие с разделяемой реальностью. По определению, такой вариант индивидуальной реальности всегда существует. Способность и готовность создавать такой вариант субъективной реальности в каждом конкретном случае можно рассматривать как личную ответственность за свои проблемы.

Здесь личная ответственность связывается с развитием силы индивидуального намерения, позволяющей перестраивать и выбирать субъективную (а в тонких слоях – и разделяемую) реальность.

Духовно зрелый человек обладает высокой чувствительностью, позволяющей ему осознавать намерение Потока, т. е. чувствовать тенденции бесформенного мира в каждой ситуации; он также способен согласовывать собственное намерение с намерением потока, не входя в противоречие с разделяемой реальностью; тогда его индивидуальное намерение не встречает преград.

Чтобы развивать эту способность в обыденной жизни, необходим высокий уровень концентрации и расфокусировки внимания, владение разнообразными практиками.

 

26.1. Целостное предвидение

В представленной здесь модели будущее не является чем-то застывшим и окончательным. Оно рассматривается как результат взаимодействия трех «сил»: намерения Потока, намерения коллективного бессознательного (или коллективного намерения) и индивидуального намерения. Эти категории обсуждались выше. Такое будущее можно не только предвидеть, но и, до некоторой степени, перестраивать.

Первые две «силы» не зависят от нашего желания или воли. Намерение Потока — это «сила», приходящая из самых тонких слоев – из запредельной глубины внутренней территории (энергия ян). Источником второй «силы» – коллективного намерения — является материальное начало, действующее как в отдельном человеке, так и в больших социальных структурах (энергия инь).

«Третья сила» – индивидуальное намерение — принадлежит человеку, и он волен свободно распоряжаться ею, выбирая свой путь.

«Разделяемая реальность» будущего складывается как результат «борьбы» или равновесного взаимодействия первых двух «сил». Она предъявляется человеку как лучший из возможных вариантов будущего. Но человек, ведомый индивидуальным намерением, не всегда готов к нему. Он может не понимать или не принимать намерения Потока или отвечать неточным действием. Неточный ответ «трактуется» как отказ. Тогда внешняя реальность перестраивается: новое будущее требует «меньшей силы» и ли меньшей точности. Так происходит до тех пор, пока все три силы не придут в равновесие.

Исследуя этот подход, мы хотим показать, что каждый человек может предчувствовать свое будущее и найти силу следовать ему. Для этого используются практики выслеживания, в том числе выслеживание знаков, а также весь «круг практик» (выслеживание-трансформация-неделание).

* * *

Существуют два взаимодополняющих типа предвидения будущего: формально-логическое и интуитивно-чувственное.

Первый из них основан на научных прогнозах, опирается на коллективное намерение и более эффективен в плотных слоях, когда интересны конкретные последствия наших действий.

Второй тип предвидения опирается на чувствование намерения Потока и знаков, идущих из той области тонкого мира, где будущее «объединено» с настоящим в одном многомерном ощущении. Этот тип предвидения переживается в тонких слоях (как предчувствие), он уместен в тех случаях, когда интересуются далеким будущим.

Мы рассмотрим оба варианта предвидения. Вместе они дают максимально полную картину будущего. Объединение этих двух способов предвидения – формально-логического и интуитивно-чувственного — создает качественно новый тип предвидения. В дальнейшем он будет обозначаться как целостное предвидение .

 

26.2. Формально-логическое («научное») предвидение

Вопрос о предвидении конкретных сюжетов будущего волнует практически всех людей. Обычно исследуют настоящее, а затем, зная настоящее, пытаются «рассчитать» будущее или получить вероятностные прогнозы. Подобное предвидение всегда опирается на некоторую модель внешней реальности, включающую предположения относительно причинно-следственных связей и задающую развитие сюжета.

Самый простой вариант предвидения – это научный прогноз явлений материального мира. По определению, такой прогноз относится к разделяемой реальности и опирается на законы природы. Так, например, несложно рассчитать (с любой степенью точности) траекторию движения материального объекта, т. е. предсказать его будущее, если известно положение и скорость этого объекта в некоторый момент настоящего и распределение воздействующих на него сил.

Этот успех вдохновил людей перенести научный подход в область более сложных явлений, таких как экономические, социальные, личностные и другие процессы. Здесь, однако, научный подход оказался менее эффективным, чем при описании явлений материального мира.

Сложность в том, что эти более тонкие процессы находятся за пределами разделяемой реальности — в области явлений, где нет единой универсальной аксиоматики. Здесь любая модель внешней реальности — условна.

Например, при попытках предсказать спрос на определенные группы товаров оказывается, что «исходная аксиоматика» (исходные предположения) должна быть различной в разных районах города и для разных групп населения; кроме того, она меняется в зависимости от времени дня, времени года и других достаточно произвольных и, возможно, неописуемых факторов (например, от настроения продавцов).

Аналогично, попытки предсказать поведение отдельного человека могут быть успешны лишь в том случае, если этот человек имеет жесткие стереотипы реагирования на внешние воздействия. Например, гнев в качестве реакции на возражение. Эти стереотипы играют роль базовых аксиом, позволяющих предсказывать поведение.

С ростом уровня внутренней зрелости повышается осознаваемый слой, жесткие стереотипы смягчаются и исчезают; внутренняя аксиоматика становится все менее определенной, а поведение – все менее предсказуемым. Поведенческие стереотипы любого слоя (гнев, растерянность, паузы и т. д.) не входят в разделяемую реальность; в частности, они будут несколько иными в присутствии наблюдателя, исследующего это поведение, и могут зависеть даже от внутренних ожиданий наблюдателя. Если он ожидает агрессивного или, наоборот, пассивного поведения, то обнаружит его с большой вероятностью.

* * *

Для описания этих особенностей предвидения в тонком мире удобно использовать модель слоев; она может быть основой для классификации явлений и событий мира людей. В частности, явления материального мира относятся к первому слою, поведение ребенка – ко второму-третьему; проекты, выполняемые по внешне заданным стандартам – к третьему-четвертому слою; замыслы и аргументация юноши – к пятому и т. д.

Например, действия группы людей, выполняющих некоторую работу согласно инструкциям, заданным извне, представляют собой сюжет четвертого слоя. Если исключить экстремальные варианты, действия такой группы в каждый момент будущего легко предсказать, опираясь на инструкцию и заранее разработанный (кем-то извне) план действий. Любая непредвиденная сложность, нарушающая план, приходит из более тонкого слоя, и потому непредсказуема на этом уровне. Например, отключение электроэнергии, запланированное или внезапное, может служить для исполнителей поводом прекратить работу (непредсказуемое обстоятельство непреодолимой силы).

Однако, компетентный руководитель проекта может предвидеть некоторые из этих трудностей, опираясь на более широкую аксиоматику, которая учитывает взаимодействие с внешними организациями, интересы более высоких инстанций и что-либо еще. Эти факторы могут рассматриваться как явления пятого-шестого или более тонких слоев. К ним же относится знание алгоритмов решения подобных проблем. Деятельность руководителя, владеющего этим знанием, соответствует пятому-шестому слою; его действия также могут быть предсказуемы, но с меньшей достоверностью, чем действия группы исполнителей; он берет на себя ответственность за коррекцию инструкций и последствия, поэтому некоторые из его действий подсказаны знанием интеллектуальных концепций (пятый слой) или деловой интуицией (шестой слой), и оказываются неожиданными (непредсказуемыми) с точки зрения стандартных правил четвертого-пятого слоев. Поведение такого руководителя становится еще менее предсказуемым, если он способен находить творческие решения, относящиеся к шестому-седьмому слоям.

В более тонких слоях уровень непредсказуемости (в рамках научного подхода) еще выше, какие бы утонченные правила ни задавались.

Фактически, более или менее прогнозируемые сюжеты относятся к нижним четырем слоям – с первого по четвертый. Для каждого из них аксиоматические правила могут быть сформулированы ментально на основе интеллектуального анализа, который осуществляется в пятом слое.

Аксиоматика пятого слоя (правила мышления) может быть найдена только в процессе прямого проживания событийных потоков. Она не может быть объектом интеллектуального анализа.

Явления более тонких слоев вообще не поддаются ментальному описанию и практически непредсказуемы на ментальном уровне. Например, в шестом слое предвидение могло бы касаться мгновенных изменений намерения («движения души»), неуловимого движения мысли в потоке событий, тончайшей догадки, внезапной ассоциации… Такие явления протекают на больших скоростях, существенно превосходящих скорости ментального слоя, и происходят буквально в доли секунды. В известной степени их можно предчувствовать, осознавая предчувствие в форме более плотной версии; например – предчувствуя успех или неудачу как последствия этих невербализуемых явлений.

* * *

Итак, задача прогнозирования будущего возникает в каждом слое. Она может решаться в рамках научного подхода, который всегда опирается на некоторую аксиоматику. Последняя представляет собой список правил, инструкций и причинно-следственных связей, задающих развитие сюжета.

Существенно, что любая аксиоматика относится к конкретному слою. Невозможно создать единую аксиоматику для многих слоев, т. к. разным слоям соответствует разный понятийный аппарат, а правила (аксиомы) разных слоев формулируются в разных категориях. Научный анализ и научные предсказания могут быть справедливы только в том слое, для которого создавались правила. Однако, как бы тщательно не разрабатывались эти правила и инструкции, всегда может возникнуть (в реальном мире так и происходит) неожиданное препятствие, санкционированное правилами (или «замыслом») более тонкого слоя. Важно понимать, что более тонким слоям соответствует более утонченный понятийный аппарат и более сложная аксиоматика.

Таким образом, достоверность научных предсказаний будущего снижается с ростом слоя. В дальнейшем научное прогнозирование мы будем обозначать термином формально-логическое предвидение. Его главная особенность состоит в том, что будущее «вычисляют», исходя из знания настоящего и опираясь на некоторую эволюционную модель.

Такое будущее, как и вся разделяемая реальность, предписано намерением коллективного бессознательного и выражает его волю.

 

26.3. Интуитивно-чувственное предвидение

 

1.1.1. Определения 3.1.1

Интуитивно-чувственное предвидение выражает намерение Потока и обычно представлено как прогноз явлений в тонких слоях, т. е. как предчувствие состояний и направлений развития. Оно альтернативно научному подходу и может пониматься в рамках идей, представленных выше. В этом (альтернативном) подходе подразумевается, что будущее присутствует прямо «здесь» и «сейчас» безотносительно к настоящему и какой-либо аксиоматике . Прошлое, настоящее и будущее рассматриваются как разные проекции единого многомерного переживания (целостного переживания, рис. 38 на стр. 240), между ними нет безусловных причинных связей.

Будущее можно воспринимать непосредственно, перемещая сознание в определенную область бесформенного мира.

Такой тип предвидения опирается, в противовес научному подходу, не на расчет, а на интуитивное чувствование проживаемых сюжетов и связан с нашей способностью воспринимать (чувствовать) бесформенный мир. Как уже сказано, такое предвидение представляет собой предчувствие состояний и направлений развития. В дальнейшем этот тип предвидения мы будем обозначать термином интуитивно-чувственное предвидение .

Его достоверность может быть высокой в тонких слоях и снижается при переходе в плотные слои, где доминируют разделяемая реальность и коллективное намерение.

В таком подходе время и причинно-следственные связи, а значит и основанные на какой-либо аксиоматике научные прогнозы, представляют собой условные категории. Они уместны в плотных слоях, начиная с шестого и ниже, где вступает в силу разделяемая реальность. Однако в более тонких слоях эти категории отсутствуют.

 

1.1.1. Стратегия интуитивно-чувственного предвидения 3.1.2

Центральная часть этой стратегии включает осознанные действия в тонких слоях – за пределами шестого-седьмого слоя. Такие действия неописуемы в терминах ментальных инструкций или концепций. Тем не менее здесь делается попытка такого описания – метафорический комментарий к тому как двигаться в пространстве тонких слоев, выслеживая собственное чувствование будущего. Мы ожидаем, что внимательный читатель проявит терпение и сохранит высокий уровень внутренней активности, читая этот текст. Тогда он сам обнаружит невербализуемые подробности, дополняющие наше описание. Попытаемся задать направление такой медитации и предупредить его о возможных ошибках или ловушках подсознания.

Предположим, что мы являемся свидетелями или участниками некоторого сюжета и хотим предвидеть его развитие, «увидеть» будущее. Для этого необходимо обратиться к целостному вневременному переживанию сюжета – многомерному локальному ощущению, которое расположено в глубине внутренней территории, в области бесформенного мира; путь к нему обсуждается ниже. Как уже говорилось, это многомерное ощущение вмещает весь объем чувственной информации о сюжете – о его прошлом, настоящем и будущем, а в шестом и пятом слоях проживается в виде содержательной временной развертки – визуального фильма. Напомним также, что прошлое, настоящее и будущее – это проекции целостного вневременного переживания сюжета на подпространства меньшей размерности, см. визуальную метафору на рис. 38, с. 240. Переживание будущего – это одна из проекций.

Технически переход из вневременного переживания сюжета в переживание будущего выглядит как «сокращение» многомерного осознаваемого объема внутренней территории до области с меньшим числом измерений; метафорически это можно передать как некоторое «стягивание границ» осознаваемого объема (обычно смутных и неуловимых) до момента, когда прошлое, настоящее и будущее становятся пространственно разделенными ощущениями.

В этом процессе необходимо точно «уловить мгновение», чтобы не пропустить этот момент: прошлое, настоящее и будущее все еще в одной точке и только начинают разделяться. В этот момент следует направить внимание в ощущение будущего, объединить его с ощущением внутреннего наблюдателя и переместить в центр внутренней территории. Последний шаг ведет к некоторому снижению слоя (до выполнения этого шага будущее продолжает воспринимается как часть объемного многомерного переживания).

Дальнейшее снижение слоя превращает ощущение будущего в некоторый фрагмент линии времени, проживаемый момент за моментом. Таким образом, мы получаем ощущение будущего как «поток», см. разделы 25.6 и 25.9. В шестом слое оно еще остается потоком ощущений, который должен быть превращен в поток визуальных образов (стратегия «чувствую-вижу»). Это происходит в пятом и четвертом слоях. Здесь могут появляться визуальные символы и содержательное визуально-логическое знание о будущем.

Обычно переход к визуальным образам происходит спонтанно при снижении слоя; у каждого практикующего имеется индивидуальная стратегия (как правило, неосознаваемая) перехода к визуализациям. Общая особенность этих стратегий – высокий уровень расфокусированности внимания; кроме того, все возникающие визуальные образы необходимо удерживать в зоне периферийного внимания до завершения процесса, не допускать их перемещения, даже случайного, в зону центрального внимания.

* * *

Представленное здесь описание позволяет получать «знание будущего» из состояний бесформенного мира – целостных вневременных переживаний. Иногда эти состояния могут быть обнаружены в седьмом или восьмом слое; для этого нужны особые навыки обращения с этими слоями, которые сложно здесь обсуждать. Технически удобнее находить эти состояния, переходя в еще более тонкие слои, а в отдельных случаях – за пределы двенадцатого слоя.

На практике интересен вопрос о том, как получить «знание будущего», опираясь на переживание настоящего. Для этого необходима дополнительная стратегия, позволяющая перейти в нужную область бесформенного мира — в ту область, где находится требуемое вневременное переживание — и объединиться с ним. Проводником в эту область может стать тончайшее ощущение «незнания будущего», которое субъективно переживается как любопытство, беспокойство, тревога, иногда – страх, отчаяние, уныние… Это ощущение ведет, помогая направить концентрацию и сознание в глубокие тайники внутренней территории, где «хранится знание».

Следуя за ощущением, концентрируясь на нем и двигаясь внутрь, т. е. ему навстречу, мы будем переживать постепенное снижение его интенсивности и увеличение глубины переживания. В какой-то точке интенсивность снизится до минимального значения, т. е. все напряжения исчезнут, а возрастающая глубина переживания превращается в «глубину знания», которое включает и знание о будущем. Именно здесь находится требуемое вневременное переживание. На этом этапе особенно важна концентрация.

Следующим шагом должна быть медитация, помогающая воспринять (осознать) найденное переживание. Мы назовем ее «медитативное созерцание», более подробно она обсуждается в следующей главе. В этой медитации все объекты внутренней и внешней территории должны восприниматься как одинаково значимые – «ничто не важнее остального». Для этой медитации необходимо расфокусировать внимание на всю доступную область внутренней территории , направить концентрацию на процесс расфокусировки и сохранять это состояние в течение некоторого времени – до тех пор, пока не появится ощущение завершенности. В этот момент вневременное переживание становится осознанным и начинается спуск в плотные слои.

Техники перехода в тонкие слои и за пределы двенадцатого слоя теоретически обсуждаются в разделе 17.5. Практически, однако, для использования этих техник в данном контексте требуются высокая тренированность.

Итак, «знание будущего» может быть получено в четыре этапа:

1. «Движение к знанию». Визуализируя настоящее, выбрать наиболее важный его момент; перейти к чувственному переживанию этого момента; затем, следуя за ощущением «незнания», двигаться навстречу ощущению в тонкие слои бесформенного мира к целостному переживанию сюжета. Визуальный образ сохраняется в течение всего процесса, но постепенно становится все более бледным, призрачным, фрагментарным. Движение заканчивается в точке, где интенсивность ощущения обращается в ноль, а глубина возрастает предельно. Технически для этого нужны устойчивые навыки расфокусировки внимания и концентрации. Расфокусировка должна охватывать все многомерное пространство тонких слоев. В противном случае не удастся осознавать весь контур напряжений. Концентрация необходима для его трансформации и перехода в тонкие слои. Здесь можно использовать, как уже сказано, трансформационные приемы, приведенные в разделе 17.4, 17.5, а также более тонкие приемы, обсуждаемые в книге автора «Квантовая природа сознания».

2. «Медитативное созерцание». Здесь акцент перенесен на расфокусировку внимания. Даже кратковременная (случайная) концентрация на каком-либо фрагменте внутренней территории недопустима, т. к. может разрушить вневременное переживание. В этой области внутренней территории действуют квантовые закономерности: концентрация, даже мгновенная, непредсказуемо изменяет внутреннее состояние. Она действует как классическое наблюдение в квантовом мире, которое непредсказуемо изменяет состояние квантового объекта.

3. Выбор проекции целостного переживания. Получив состояние вневременного переживания, следует перестроить восприятие. Ощущение будущего, как одна из базовых проекций целостного переживания, должно оказаться в центре внимания. Границы осознания перестраиваются. Центр осознания (ощущение «Я» и внутренний наблюдатель) остается объединенным с ощущением будущего. Другие области целостного переживания оказываются за пределами границ осознания.

4. Вербализация «знания». На этом этапе необходимо снижать слой, сохраняя объединение центра осознания с ощущением будущего. Содержательные предсказания можно получить следуя стратегии «чувствую-вижу». Эта стратегия включается в шестом слое и на этапах перехода от шестого к пятому и четвертому слоям. Результатом этих действий будет визуально-логическое знание будущего.

Иногда все четыре этапа выполняются спонтанно без осознавания шагов. Погружаясь в настоящее и переживая его интенсивно и глубоко, человек может внезапно получить предчувствие будущего, которое мгновенно воплощается в визуальных сюжетах и воспринимается как догадка или озарение. Такое озарение может переживаться в форме метафорических образов или сюжетов, которые в дальнейшем подкрепляются знаками внешнего мира. Теоретически эти бессознательные действия можно обратить в осознанную стратегию, постепенно осваивая все перечисленные выше шаги.

Здесь имеется опасность путаницы. Часто за озарение принимают спонтанный поток образов четвертого слоя, выражающих желаемое (или ожидаемое) состояние. В числе таких ожидаемых состояний часто оказываются не только надежды, но и страхи. Соответствующие им образы – ярки и объемны, и могут вызывать сильные позитивные или негативные эмоции. Однако эти образы никак не связаны с предвидением будущего, т. к. первые два шага стратегии отсутствуют. Эти яркие образы легко возникают в подростковой части сознания и субъективно переживаются как «знание будущего». Особенность мышления подростка состоит в том, что он способен любую фантазию воспринимать как «объективную реальность», особенно если она подкреплена мнением значимых людей или воспринята большинством. Сомнения и здравый смысл юноши ему неведомы. Таким образом, спонтанное включение стратегии интуитивно-чувственного предвидения доступно на уровне взрослого (иногда – юноши).

Второй шаг стратегии представляет известную в духовных традициях медитацию, в ходе которой осознание направлено одновременно на все объекты внутренней и внешней территории без выделения какого-либо из них. Этот шаг требует высокого уровня тренированности. Технически наиболее сложен первый шаг стратегии. Он также требует высокой тренированности, достигаемой после длительного периода практики. Длительность этого периода зависит от интенсивности личных усилий и природных данных.

 

1.1.1. Квантовая природа интуитивно-чувственного предвидения 3.1.3

Представленную выше стратегию можно разделить на две принципиально разные части. Первая часть – это предчувствие внутренних состояний (т. е. переживаний) будущего, вторая часть – содержательные предсказания относительно развития внешних событий.

Первая часть относится к тонким слоям внутренней территории, к ее квантовой области. Здесь предвидение – это знание тонких внутренних состояний , которые встретятся в будущем. Внутренние состояния , будучи аналогом квантовых состояний материальных объектов, задают вероятностную картину возможных вариантов развития событий.

Вторая часть стратегии предвидения включает переход в плотные слои – к классической области внутренней территории. Здесь знание о будущем расшифровывается в категориях внешней территории (первых четырех слоев) и представлено в форме визуальных образов. Регистрирующий их внутренний наблюдатель является аналогом классического прибора. Мы рассматриваем его как инстанцию, которая обеспечивает способность к смысловому восприятию. Естественно, что он ориентирован на восприятие и толкование внешних явлений, но (в отличие от классического прибора — «наблюдателя» квантовых явлений материального мира) осознает также квантовые явления внутреннего мира – собственные внутренние состояния и их эволюцию. Он способен давать два типа описаний внутреннего состояния — как в терминах чувственных характеристик (распределения ощущений), так и в терминах объективных категорий и сюжетов разделяемой реальности, позволяющих косвенно судить также и о внутренних событиях.

* * *

Напомним, что мир форм, т. е. предметный мир визуальных образов и внешних объектов, является классическим миром, в котором действуют классические (не квантовые) законы. С другой стороны, он же может быть представлен как множество внутренних состояний плотных слоев – с первого по четвертый. Это может вызвать недоумение, т. к. обычно внутренние состояния (распределения ощущений) трактуются как объекты квантового мира. Однако в случае состояний нижних четырех слоев это не так. Они являются квазиклассическими.

По определению, в случае квазиклассических состояний каждое из распределений имеет единственный острый пик в некоторой пространственной точке, см. распределение В, рис. 27 на стр. 115. Такому пику соответствует конкретный объект или сюжет внешней территории (классический объект, или форма). Субъективно квазиклассическое состояние переживается как одно сильное локальное ощущение (и его движение, или траектория) на фоне расслабления всех остальных зон внутренней территории. По-другому это может восприниматься (благодаря стратегии «чувствую-вижу») как движение конкретного классического объекта (формы) по траектории. Таким образом, оба описания – в терминах квантовых (но квазиклассических) состояний и в терминах конкретных форм и классических траекторий – эквивалентны. Поэтому квазиклассическое состояние можно заменить формой – визуальным образом или материальным объектом, который движется по классической траектории. Эта траектория ассоциирована с траекторией острого пика распределения ощущений (траекторией сильного локального ощущения) и поэтому реализуется с вероятностью, близкой к единице. Все остальные варианты, соответствующие другим зонам внутренней территории, где ощущение отсутствует, имеют практически нулевую вероятность. В этой области явлений внешней территории их квантовый характер никак не проявляется, мир воспринимается как классическая реальность – обыденная разделяемая реальность — и допускает описание, основанное на законах классической (не квантовой) физики.

* * *

Напомним, что явления квантового мира всегда регистрируются классическим наблюдателем (прибором), который принадлежит миру форм и по определению способен давать описания только в его категориях. Таким образом, содержательное описание квантовых объектов обычно дается не в терминах квантовых состояний, а в терминах так называемых классических наблюдаемых — параметров, уместных для явлений классического мира. Это одна из фундаментальных закономерностей квантовой физики.

Например, наблюдая квантовую частицу, классический прибор может измерять только ее пространственное положение и скорость, хотя она не имеет ни того, ни другого. Именно поэтому говорят о вероятностных описаниях: нельзя с достоверностью предвидеть пространственное положение квантовой частицы и ее скорость (т. е. «то, чего нет») в некоторый момент будущего; можно говорить только о вероятности обнаружить те или иные значения этих параметров.

Перенося эти идеи в область внутреннего мира человека, мы также говорим о двух типах описаний: в терминах внутренних (квантовых) состояний и в терминах содержательных (смысловых) описаний внешних сюжетов, косвенно характеризующих внутренний мир. Роль классических наблюдаемых отводится, как уже сказано, «объективным» категориям и сюжетам мира форм. Это – внешние действия или их фрагменты, планы, поступки, «победы» и «поражения», смыслы конкретных эпизодов и т. д.

Каждое внутреннее состояние квантовой области допускает разные варианты смыслов, поступков и т. п., и не может быть целиком передано в категориях внешних явлений, относящихся к миру форм. Например, отвечая на вопрос «Согласен ли?», человек может дать три варианта ответа: «Да», «Нет» или «Скорее да, чем нет». Эти три ответа соответствуют трем разным состояниям. Последний ответ выражает внутреннее состояние, в котором согласие имеет большую вероятность, чем отказ. Окончательное решение в этом состоянии возникнет в момент действия, например, подписания документа. Такое решение спонтанно. Оно имеет интуитивную природу и не связано с внешней аргументацией. Вероятность того, каким будет окончательный выбор, зависит от внутреннего состояния: она различна в разных состояниях . Ответ «Да» или ответ «Нет» дается из других внутренних состояний.

Как уже сказано, эти внутренние состояния — объекты квантового мира — неописуемы и малоинтересны с точки зрения внешнего классического мира и явлений в нем. Содержательное описание внутренних (квантовых) состояний должно быть дано в категориях мира форм (классического мира). Возникает необходимость создавать такие описания для состояний и явлений внутренней территории. Эта задача решается во второй части процесса предвидения.

* * *

Итак, в тонких слоях, в шестом и выше, подлинное предвидение относится только к внутренним состояниям. Далее можно говорить о вероятностных предсказаниях относительно конкретных вариантов развития сюжета. Следуя внутреннему состоянию, человек способен удивить самого себя; его поведение становится спонтанным и неожиданным.

В пятом слое квантовые закономерности еще имеют силу, но решения и действия подвластны логике и ментальным конструкциям.

Четвертый и более низкие слои – это мир четких правил. Здесь все подчинено логике и причинно-следственным закономерностям, решения и действия управляются внешними правилами – явными или неявными, или позицией вышестоящих авторитетов. Внутренние состояния этих слоев аналогичны уже обсуждавшимся квазиклассическим состояниям. Эти состояния имеют острый пик, соответствующий одному конкретному варианту будущего, который и реализуется при проживании, т. к. имеет близкую к единице вероятность. Другие варианты имеют пренебрежимо малую вероятность. Поэтому вероятностная трактовка неактуальна (практически не работает), и квантовый характер явлений в этих состояниях никак не проявлен.

Мы оказываемся, таким образом, в области классических явлений и описаний. Соответственно, интуитивно-чувственное предвидение здесь неэффективно. Оно должно быть заменено формально-логическим предвидением.

Тем не менее, у многих людей интуитивно-чувственное предвидение случается и в этой области. Субъективно такое предвидение переживается как спонтанное появление конкретного ожидания в виде потока ярких объемных образов будущего. Однако такое предсказание не является абсолютным; оно остается предсказанием только до тех пор, пока сохраняется данное внутреннее состояние. Человек, обладающий «силой» (в классификации уровней личностной зрелости это взрослый или зрелый человек), подкрепляет его актом формально-логического предвидения, который осуществляется спонтанно и мгновенно. Если такой вариант будущего желателен, то это внутреннее состояние необходимо стабилизировать и иметь к нему доступ в течение всего периода до завершения сюжета. Тем самым сохраняется вероятностная картина. Если же такой вариант будущего нежелателен, то в принципе возможно изменить внутреннее состояние и вместе с ним всю вероятностную картину вариантов будущего. Для этого необходимо владеть техниками трансформации состояний тонких слоев, включая состояния бесформенного мира. Новое состояние следует выбрать так, чтобы нежелательный вариант будущего стал маловероятным.

* * *

Подведем итог. Практический интерес представляют содержательные предсказания будущего. Они делаются в терминах классических наблюдаемых — объектов мира форм. Это объекты и сюжеты внешней территории, или плотных слоев.

Важно понимать, однако, что содержательные предсказания относительно сюжетов внешней территории имеют вероятностный характер. Точные предсказания могут быть сделаны только для внутренних состояний событийного и более тонких слоев.

Другими словами, здесь невозможны однозначные содержательные предсказания: «глядя» в будущее, мы можем «увидеть» много вариантов предсказываемого сюжета . Каждый вариант может реализоваться с определенной вероятностью. Эти вероятности задаются внутренним состоянием, которое ожидается в будущем и относительно которого уже сделаны точные предсказания. Оно моделируется в первой части стратегии интуитивно-чувственного предвидения. Задача второй части стратегии – создание вероятностной картины возможных сюжетов будущего.

Во второй части происходит снижение слоя и спонтанно включается стратегия «чувствую-вижу». После того, как ожидаемое в будущем, т. е. предсказанное, внутреннее состояние смоделировано и присутствует в сознании, оно может быть оформлено в виде потока визуальных форм.

Это происходит следующим образом. Предсказанное внутреннее состояние порождает определенный набор ощущений. Спонтанное внимание, свободно перемещаясь в тонких слоях (шестом и выше) пространства внутренней территории, привлекается к этим ощущениям и задерживается вблизи них. Пространственное распределение ощущений задает вероятностную картину. В тех зонах, где ощущения имеют большую плотность, внимание удерживается дольше. Когда центральное внимание направлено на какое-либо ощущение, оно начинает разворачиваться в виде потока визуальных образов, выражающих некоторый сюжет («чувствую-вижу»). По определению, вероятность реализации этого сюжета тем больше, чем чаще внимание оказывается в этой зоне. Более плотные ощущения привлекают внимание чаще и указывают на более вероятные сюжеты. Распределение плотности разнообразных ощущений совпадает с распределением вероятностей разнообразных сюжетов.

Еще раз подчеркнем, что интуитивно-чувственное предвидение эффективно в случае долгосрочных прогнозов, когда требуется знание будущих состояний тонких слоев – выше шестого. Краткосрочные прогнозы относятся к более плотным слоям и должны опираться на стратегии формально-логического предвидения.

 

26.4. Разделяемое будущее. Равновесие между намерением Потока и коллективным намерением

На данном этапе предполагается, что будущее формируется под воздействием двух сил – коллективного намерения и намерения Потока. Первая из них представлена в плотных слоях, вторая – в тонких. Такое будущее можно рассматривать как разделяемое будущее . Оно не имеет индивидуальной окраски и становится реальностью для всех, у кого индивидуальное намерение отсутствует (т. е. слабое).

Как уже говорилось в предыдущей главе, коллективное намерение может не совпадать с намерением Потока. Такое «рассогласование» сопровождается множеством явлений (иногда проблемных) в плотных планах. «Воля» и намерение коллективного бессознательного обычно выражены в виде социальных стандартов, общепринятых политических и экономических концепций, ожиданий большинства людей и т. д. Намерение Потока переживается как интуитивное знание будущего или тенденций развития. К этому следует добавить групповые требования и ожидания: каждая группа имеет собственное намерение. Современный человек, вынужденный прокладывать свой путь в этом противоречивом мире, может испытывать давление этих различных «сил».

«Рассогласование» может быть вызвано двумя причинами, обсуждавшимися в разделе 5.1: чрезмерным включением нижних слоев и блокировками энерго-информационного потока, связывающего разные слои (см. рис. 6 на стр. 21 и объяснения к нему в разделе 5.1).

Субъективно такое «рассогласование» переживается как разрыв между «реальностью» тонких слоев и «реальностью» плотных слоев. Напомним, что в нашей модели тонкие слои (точнее, бесформенный мир) являются источником намерения Потока. Опускаясь в более плотные слои, в седьмой и шестой, оно порождает событийные потоки, возникающие как развертка вневременного переживания из бесформенного мира. В случае «рассогласования» это не совсем так. Коллективное намерение создает собственную реальность в нижних слоях, которая затем поднимается в пятый-шестой слои и выше, внося вклад в формирование событийных потоков и переживаний более тонких слоев.

Таким образом, имеется два «потока намерения»: один опускается вниз из бесформенного мира, другой поднимается вверх из материального мира (в основном из трех-четырех нижних слоев). Событийные потоки, наблюдаемые в пятом-шестом слоях, можно рассматривать как выражение баланса или «борьбы» двух полярных сил, выражение их динамического равновесия. Одна из них берет начало в тонких слоях, другая – в плотных. Эти силы удобно связывать с понятиями дух и материя.

Как уже сказано, сюжеты плотных слоев, в основном, развиваются под воздействием коллективного намерения, в соответствии с «ожиданиями» коллективного бессознательного. Обычно это происходит большую часть времени, в течение которого сюжет развивается. В эти периоды его развитие может совпадать с научными прогнозами.

Однако, намерение Потока («Высшая воля»), сильно представленное в тонких слоях, постепенно опускается и в плотные слои, присутствуя в них как некоторая тенденция, эту «волю» выражающая.

Если реальный ход событий, порождаемый коллективным намерением, противоречит «Высшей воле» хотя бы в деталях, то постепенно накапливаются напряжения, ведущие к «распаду ци» в тонких слоях. Затем, опускаясь в плотные слои, такие напряжения проявятся как «обстоятельства непреодолимой силы», восстанавливающие «правильный» ход событий, предписанный намерением Потока. Эти «обстоятельства» случаются в особые моменты времени.

Интуитивно-чувственное предвидение может проявиться как предчувствие этих «обстоятельств» и моментов их материализации на фоне картины, предсказанной формально-логическим предвидением. Именно такое объединение научного прогноза и интуитивно-чувственного предвидения было обозначено как целостное предвидение. Оно дает наиболее полную картину будущего.

 

26.5. Иньский и янский аспекты предвидения

Мы обсудили три варианта предвидения. Один – основан на точных визуальных формах и логике (анализ, научный подход), второй – на чувствовании и интуиции (поток озарений), третий является их объединением. Первый эффективен в плотных слоях, второй – в тонких; эти два способа предвидения взаимно дополнительны и соответствуют энергиям инь и ян. Третий способ соответствует энергии ци.

Наука, объясняющая материальный мир, имеет дело с четкими формами; в точных науках каждое новое понятие вводится таким образом, чтобы его смысл был однозначен и одинаково воспринимался всеми. Этому придается большое значение. Научные концепции могут быть различны и даже противоречивы, но каждое научное понятие, в какой бы концепции оно не использовалось, – однозначно определено. В известном смысле, наука, объясняющая законы природы, представляет собой предельный вариант мира форм — застывший мир, заданный раз и навсегда с помощью четкой системы аксиом. И это правильно, поскольку фундаментальные законы природы вечны и незыблемы. Они не меняются с ходом времени и не зависят от эволюции внешнего мира. Можно говорить о том, что внешняя территория, наука и научные прогнозы относятся к материи (материальной природе и, частично, к нижним слоям) и являются выражением энергии инь.

С другой стороны, интуитивно-чувственное предвидение имеет дело с ощущениями бесформенного мира, выражающими «волю Потока». Субъективно это переживается как некоторая тенденция. Каждое ощущение многозначно или бесконечнозначно и допускает много вариантов смыслового содержания. Так проявляется квантовая природа бесформенного мира. Он изменчив и в классических категориях неописуем. Можно говорить о том, что бесформенный мир и основанное на его чувствовании предвидение относятся к области духа и являются выражением энергии ян.

Целостное предвидение возникает как объединение этих двух типов предвидения, практикуемых вместе синхронно и осознанно. Оно является выражением энергии ци.

Рис. 39. Целостное предвидение. Каждый акт интуитивно-чувственного предвидения должен быть встроен в разделяемую реальность, что сопровождается его формально-логическим (научным) осмыслением и новым прогнозом (нижняя стрелка); в свою очередь, каждый акт формальнологического предвидения является опорой для интуитивно-чувственного прогноза (верхняя стрелка) и т. д. Такая последовательность шагов представляет собой лишь способ описания. В действительности, оба типа предвидения необходимо практиковать синхронно.

 

26.6. Предвидение будущего как медитация. Стратегия предвидения

Введенное выше понятие разделяемое будущее можно рассматривать как вспомогательное понятие, удобное на промежуточных этапах процесса предвидения; в нем не учтено индивидуальное намерение. Последнее становится все более оформленным с ростом уровня зрелости и вносит заметный вклад в формирование будущего.

* * *

Напомним, что подлинное будущее формируется под воздействием трех сил: намерения Потока, коллективного намерения и индивидуального намерения. Именно оно в дальнейшем будет обозначаться термином будущее .

Важно понимать, что в этой модели будущее не является чем-то раз и навсегда заданным. Оно формируется и перестраивается в процессе взаимодействия человека с намерением Потока. Такое взаимодействие происходит в моменты принятия решений, выбора и активных внешних действий, а также в медитациях – в моменты трансформации различий между ожидаемым и желаемым состояниями.

Это взаимодействие уже обсуждалось выше. Оно происходит следующим образом. Намерение Потока «создает» («предлагает») конкретный вариант будущего. Его можно чувствовать как внутренний импульс. Чтобы это будущее осуществилось, человек должен его «принять», или подтвердить свое право на него. Для этого он должен начать действовать определенным образом, «отвечая» Потоку. Если индивидуальное намерение не совпадает (не объединено) с намерением Потока или не хватает «силы» для адекватного ответа, т. е. действия неточны, то предложенное ранее будущее отменяется, и вместо него «предлагается» новый вариант будущего – вариант, который требует «меньшей силы».

Таким образом, будущее перестраивается каждый раз, когда человек «отвечает» неточными действиями или отказывается (не может или не хочет) это будущее принять. Неточные действия сопровождаются переживанием внутреннего дискомфорта или стресса и корректируются знаками внешнего мира, подробнее об этом – см. ниже. Здесь уместны сессии трансформации, снижающие интенсивность переживаний.

Препятствия и знаки внешнего мира побуждают человека корректировать свой путь. В такой модели предвидение будущего представляет собой медитативный процесс, неотделимый от реальных действий.

Этот процесс протекает, в основном, в пятом-шестом слоях, а также в более тонких. Медитация пятого слоя – это ментальное прогнозирование (формально-логическое предвидение). В нем учитывается как разделяемая реальность, так и индивидуальное намерение. Медитация шестого слоя – это спонтанные действия во внешней территории, инициированные индивидуальным намерением и Потоком.

Обе медитации протекают синхронно, как единый процесс. Теоретически этот синхронный процесс следует дополнить медитацией, протекающей одновременно с ним в более тонких слоях, включая и области бесформенного мира, где происходит согласование или объединение индивидуального намерения и намерения Потока. На практике, однако, эта дополнительная медитация требует высокого уровня осознанности и концентрации, которые достигаются многолетними тренировками. Для практических целей достаточно эпизодических и кратковременных (медитативных) переходов сознания в глубинные области внутренней территории. В эти мгновения доступно многомерное вневременное восприятие Потока, что позволяет корректировать действия в шестом слое.

* * *

Эти шаги представляют собой идеальную стратегию предвидения будущего. Для ее использования необходим высокий уровень осознанности – не ниже уровня взрослого или зрелого человека.

Как и выше (разделы 26.1, 26.2 и 26.3.1), в этой стратегии удобно выделить три типа предвидения: интуитивно-чувственное, формальнологическое, а также целостное предвидение будущего. Последнее представляет собой объединение первых двух. В таком объединении учтены как «Высшая воля», так и индивидуальные интересы (намерение) плотного плана, который часто представлен «низшим Я», эго, …

Субъективно целостное предвидение может переживаться как внезапно возникшее «знание», имеющее четкую логическую основу.

Оно рождается как тончайшее ощущение и мгновенно опускается на уровень ментальной позиции (конструкции). В этот момент человек может аргументировано отстаивать суждение, опираясь на анализ и логику. Создается впечатление, что его «знание» – это следствие логического расчета. В действительности здесь имеется два практически синхронных и взаимодополняющих процесса предвидения – появление интуитивного «знания» и вслед за ним, почти мгновенно, строгое логическое обоснование. Так организован любой процесс творчества.

Важно осознавать, что это интуитивное «знание» не зависит от логической аргументации и не нуждается в ней. Оно рождается мгновенно и как целое. Не следует рассматривать логические конструкции, явившиеся вслед за ним, как его источник. Скорее они являются «материализацией», т. е. ментальной разверткой этого «знания», и служат ему дополнительной опорой. Обычно люди не осознают этих тонких оттенков своего мышления, переносят акцент на логическую аргументацию, и тогда объектом дискуссий и возможных разногласий оказываются именно логические аргументы, а не само «знание».

 

26.7. Внутренние сложности, препятствующие предвидению будущего

В реальных событиях, особенно в ситуациях стресса, уровень осознанности может оказываться существенно ниже, чем требуется в рассмотренной выше стратегии. Тогда целостное предвидение трудно достижимо. Его интуитивно-чувственная компонента требует особых медитационных усилий и специальных навыков, поэтому акцент внимания привычно смещается в сторону формально-логического предвидения.

Целостное предвидение возможно и при невысоком уровне осознанности, однако это случается редко, спонтанно, случайно. Возникает ряд сложностей, препятствующих согласованию индивидуального намерения с намерением Потока. Собственные амбиции или страхи трактуются как проявления Высшей воли. Целостное предвидение возможно только из состояния полной невовлеченности и отсутствия личных амбиций. Такое состояние достигается с помощью специальных медитаций, в которых трансформируются все напряжения.

Если медитации не сделаны, то возникает ряд сложностей, которые сопровождаются знаками внешнего мира. Эти знаки и вызвавшие их личные напряжения ошибочно трактуются как воля Потока, которую необходимо отстаивать, что ведет к ненужным и опасным конфликтам. Теоретически возможны следующие ситуации.

1. Намерение Потока и коллективное намерение согласованы и объединены. Индивидуальное намерение будет взаимодействовать с их объединением по изложенной выше схеме. Здесь можно ориентироваться на разделяемую реальность, т. к. в данном случае она согласована с намерением Потока. Тогда все знаки внешнего мира указывают на отклонения от предписанного Потоком, а следовательно и разделяемой реальностью, выбора.

Если индивидуальное намерение слабое, т. е. человек безвольно следует текущим событиям, тогда его прогнозы могут совпадать с разделяемым будущим; здесь все препятствия воспринимаются как объективные обстоятельства и покорно принимаются.

В противоположной ситуации, когда человек захвачен замыслом, его индивидуальное намерение становится преобладающей силой, по крайней мере на некоторое время. Мечту, или желаемое будущее в этом случае ошибочно принимают за реальное предвидение. Такие сюжеты особенно опасны.

2. Намерение Потока и коллективное намерение находятся в противостоянии. Здесь также возможны два варианта: индивидуальное намерение объединено либо с намерением Потока, либо с коллективным намерением. В первом случае источником препятствий и знаков внешнего мира является разделяемая реальность; знаки указывают на особо актуальные разногласия с ней. Теоретически все эти препятствия преодолимы, в особенно сложных случаях могут помочь трансформационные сессии, знаки указывают – какие именно. Во втором случае — препятствия «инициированы» намерением Потока. Они накапливаются, становятся непреодолимыми и побуждают изменить индивидуальное намерение.

Внешние события могут развиваться следующим образом. Человек пытается выстраивать свои действия в соответствии с индивидуальным намерением и создает прогноз: намечает конкретные шаги, рассчитывая обстоятельства, планирует желаемое будущее. Он может быть захвачен замыслом, и его индивидуальное намерение становится преобладающей силой, по крайней мере, на некоторое время.

Если его прогноз сбывается, он оказывается в противостоянии либо с социальными стандартами (в первом случае), либо с Высшей волей (во втором случае), либо с тем и другим. Во всех трех случаях сюжет может развиваться некоторое время в соответствии с индивидуальным намерением, а «предвидение» и ожидания продолжают осуществляться. Но затем, в некоторый момент, появляется знак — «непредвиденное препятствие» (индивидуальный аналог «обстоятельств непреодолимой силы»), вынуждающее изменить индивидуальное намерение — согласовать его с намерением Потока и/или точнее встроиться в разделяемую реальность. Субъективно это может переживаться достаточно драматично и часто завершается своего рода прозрением, побуждающим переосмыслить цели и ожидания.

В эти моменты целесообразно воспользоваться практиками выслеживания и трансформации. Это следует делать также на ранних этапах, когда появляются первые знаки, указывающие на противостояние.

Иррациональное предчувствие препятствий может присутствовать с самого начала, как бы удачно ни складывались запланированные шаги на начальном этапе. Это предчувствие возникает в тех случаях, когда имеется неосознаваемое противостояние с намерением Потока и нет осознавания тонких слоев. Такие предчувствия могут возникать спонтанно и без явных внешних причин – как ощущение опасности на фоне полного благополучия, которое предписано формально-логическим предвидением и устанавливается на ограниченное время.

* * *

На практике одна из сложнейших задач – научиться отделять реальное предвидение будущего от ошибочных прогнозов, продиктованных страхом или личными амбициями.

Страх и амбиции – это иньская и янская части расколотого намерения . Страх неудачи или внешней агрессии – оборотная сторона претензий на внешний успех. Этот страх тем больше, чем сильнее захваченность успехом. Иногда осознаются обе части расколотого намерения — и страх, и предвкушение успеха. В других случаях осознается только одно из этих состояний — либо страх, либо безусловная уверенность.

Например, некто размышляет о предстоящих переговорах, предмет которых обозначен нечетко. Он ожидает творческой дискуссии, в которой интересы сторон будут окончательно сформированы, и позитивно настроен. Его могут вдохновлять перспективы совместного проекта, тогда как страх или недоверие вытеснены и не осознаются. Другой участник переговоров, проживающий состояния более плотных слоев, боится нечеткости, не доверяет партнеру и склонен конфликтовать, отстаивая свою позицию, которая не вполне я сна ему самому. Он испытывает недоверие и незащищенность, не желает проявлять активность, опасаясь ее неуместности. Активность первого участника кажется чрезмерной и воспринимается как давление.

Такие полярные реакции часто формируются в процессе проживания личной истории и не имеют отношения к реальности. Думая о будущем, подобный человек неизбежно будет либо чрезмерно опираться на партнеров (подобно первому участнику), либо «предвидеть» их агрессию (подобно второму участнику).

В данном примере представлены два варианта искаженных прогнозов. Могут встречаться также и другие варианты, отличные от рассмотренных. Любое из этих состояний может переживаться как объективная реальность (разделяемое будущее), т. е. как точка равновесия намерения Потока и коллективного намерения. В действительности оно таковым не является, но создается страхами и амбициями, которые поддерживаются всей личной историей.

Здесь важен уровень осознанности (т. е. уровень личной зрелости). Каждому уровню соответствует определенный тип искажений и негативных внутренних состояний. Субъективно они могут осознаваться как телесные напряжения Такие состояния формируются постепенно в процессе взаимодействия разделяемой реальности и субъективных ожиданий, продиктованных страхом или захваченностью.

В подобных случаях внутренняя территория заполнена скоплениями энергий инь или ян, которые являются источником многочисленных страхов и амбициозных желаний. Эти скопления формируются в течение многих лет, начиная с детского возраста; обычно необходима длительная работа по трансформации этой энергии. Иногда такая работа занимает месяцы или годы. До тех пор, пока она не сделана, все попытки прогнозировать будущее приведут к ошибкам.

Приведем пример того, как организованы страхи и амбициозные мотивы в реальных сюжетах. В этом примере (реальном случае) руководителю бизнеса предстоят переговоры, касающиеся финансовых обязательств. Мысли о предстоящем событии сопровождаются множеством напряжений:

1. Думая о встрече, он создает визуальный образ партнера, сидящего напротив, и чувствует себя как подчиненный (напряжение в груди). Образ ассоциируется с воспоминанием о строгом учителе.

2. Мысленно представляя слова партнера «ты мне должен», он испытывает протест и напряжение в затылке. Вспоминается ссора с родителями, пережитая в возрасте 15 лет.

3. Обдумывая аргументы партнера, он испытывает страх некомпетентности и напряжение в области сердца – как в детстве, когда не мог ответить на вопрос учителя.

4. Вспоминая обстановку офиса партнера, чувствует подавленность.

5. Представляя момент встречи, чувствует униженность (ощущение в области шеи сзади). Вспоминается эпизод в детстве, связанный с отцом.

* * *

Подведем итог. Представленная выше модель целостного предвидения может быть успешно использована, если выполнены два условия: 1. Практикующему доступны тонкие слои и область за пределами двенадцатого слоя. 2. Плотные слои внутренней территории очищены от скоплений иньской и янской энергий, искажающих или разрушающих индивидуальное намерение. (Напомним, что оно является одной из трех сил, формирующих будущее; намерение Потока и коллективное намерение — две другие силы.)

Если не выполнено первое условие, то становится недоступным осознанное взаимодействие с первой из этих сил – намерением Потока; интуитивно-чувственное предвидение недоступно. В этом случае, как уже сказано, оно может проявляться только в форме иррационального предчувствия препятствий и тупиков, что демонстрировалось в приведенном выше примере.

Если не выполнено второе условие, то затруднительным становится взаимодействие со второй силой – коллективным намерением. Искажается восприятие разделяемой реальности, и человек оказывается во власти жестких (групповых) поведенческих стереотипов.

Обычно, испытывая какое-либо внутреннее состояние, человек неявно и бессознательно передает его партнеру невербальными средствами. Последствия этого легко предсказуемы. Например, если кто-то не уверен в себе и не доверяет окружающим, то бессознательно он будет ожидать агрессию со стороны любого партнера. В этом случае он заранее напуган и обижен, либо испытывает раздражение. Своим невербальным поведением он спровоцирует реальную агрессию партнера, создавая именно ту реальность, которая подтвердит его ожидания. Наоборот, испытывая доверие к окружающим, он будет чувствовать интерес к позиции партнера и готовность учитывать ее. Тогда он встретит ответное доверие

В современной психологии это явление хорошо известно как «самореализующееся пророчество».

К сожалению, в современном социуме на этом явлении основано множество искаженных (негативно окрашенных) прогнозов и человеческих взаимодействий; во всех этих случаях будущее не столько предвидится, сколько навязывается.

Формальная модель предвидения должна учитывать индивидуальное намерение. Она включает два шага: сначала формируется разделяемое будущее; затем осуществляется его взаимодействие с индивидуальным намерением. Целостное предвидение возникает как результат этого взаимодействия.

Как разделяемое будущее, так и индивидуальное намерение связаны с определенными состояниями. Каждое из этих состояний может быть выражено в виде визуальных образов. Сравнивая образы, необходимо выделить такие детали, которые создают различия в этих состояниях. Субъективно различия переживаются как внутренние напряжения (см. пример выше). Далее необходимо визуализировать каждое различие, осознать вызываемое им напряжение и подвергнуть его трансформации, используя техники из разделов 17–20. Следующий за этим новый вариант спонтанных действий в событийном потоке (проживание будущего) можно рассматривать как фрагмент практики неделания.

В этой модели будущее в высокой степени зависит от уровня осознанности человека. По-разному переживая точку равновесия Потока и коллективного бессознательного, люди выбирают для себя разное будущее. Сила индивидуального намерения и конкретные действия в событийном потоке также влияют на формирование будущего.

Из сказанного ясно, что предвидение будущего есть не столько «заглядывание в него», сколько реальное взаимодействие человека с событийным потоком, видение и трактовка которого зависит от внутренней силы человека.

 

26.8. Этапы предвидения

Как правило, стратегия целостного предвидения нуждается в осознанном освоении или совершенствовании. Для этой цели она может быть реализована как повторяющаяся последовательность двух этапов, показанных на рисунке 39, стр. 274. Оба этапа должны быть дополнены медитационными сессиями выслеживания и трансформации страхов и захваченностей – устаревающих стереотипов восприятия, на которые указывают знаки внешнего мира.

На первом этапе формируются интуитивные ожидания по поводу будущего. Для простоты изложения мы будем предполагать, что индивидуальное намерение и желаемое состояние выбираются из условия максимального соответствия «воле Потока». Как уже сказано, степень такого соответствия зависит от уровня зрелости практикующего.

Здесь уместны специальные медитации, помогающие достичь этого соответствия. Необходимо трансформировать все внутренние сомнения и напряжения, которые возникают при обращении к ожидаемому будущему и при сопоставлении ожидаемого состояния с желаемым. Такие медитации ведут в более глубокую область бесформенного мира.

Индивидуальное намерение максимально объединяется с намерением Потока. Это происходит после трансформации сомнений и напряжений. В процессе трансформации индивидуальное намерение уточняется или изменяется, повышается слой; в каком-то смысле оно становится выражением воли Потока , и в дальнейшем можно опираться на индивидуальное намерение во всех процессах предвидения будущего. Если эти медитации не сделаны, то предвидение оказывается незавершенным (или неточным), и в дальнейшем неизбежно встретятся знаки и препятствия, вынуждающие корректировать прогнозы и картину мира.

В духовных традициях это – место молитвы, обращения к Высшему началу и объединения с ним – «… да будет воля Твоя …».

На втором этапе выстраиваются конкретные детали как ближайшего, так и удаленного будущего. Здесь выполняется формально-логическое предвидение. Оно, в частности, касается ближайших шагов. Необходимо максимально согласовать свои ожидания не только с намерением Потока, но и с разделяемой реальностью.

Здесь также используются медитационные сессии; они направлены на трансформацию напряжений, возникающих при согласовании ближайших и будущих шагов с субъективной картиной реальности. Это не всегда легко сделать даже в самых обыденных ситуациях.

Рассмотрим, например, новый проект или замысел в профессиональной сфере. В одних случаях он может быть несвоевременным или неуместным, однако его автор не склонен с этим считаться, т. к. захвачен идеей. В других случаях этот новый замысел перспективен и соответствует намерению Потока, но противоречит общепринятым социальным стандартам или стандартам, характерным для данной организации. Тем не менее, в этом случае замысел должен быть осуществлен, несмотря на все возражения, препятствия и сопротивление коллег. Оба варианта могут внешне выглядеть одинаково; сложно понять, какой из них в действительности реализуется. Это делается с помощью медитаций.

В первом случае возможны два варианта действий (после трансформационных сессий): автор проекта вступает на «путь борьбы» за идею или отказывается от нее. «Борьба» также может быть либо «замыслом Потока», т. е. посылается как испытание, о чем автор не ведает, либо проявлением его (автора) личного упрямства.

Знание о том, чем она является в действительности, может быть получено через трансформацию тонких мотивов, вызывающих внутренние напряжения. Здесь особенно актуально объединение с намерением Потока, поэтому прежде всего необходимо трансформировать оба ведущих мотива: захваченность успехом и страх полного поражения или потери проекта. Если нет других внутренних напряжений, то после этих трансформаций искомое знание – бороться за идею или отказаться от нее (а если бороться, то как) – возникает спонтанно.

Во втором случае также возможны два варианта действий. Здесь автор обязан встать на «путь борьбы» и вести ее так, чтобы минимально задевать интересы других людей. Его опасения и связанные с ними трансформации будут касаться актуальных действий, их согласования с разделяемой реальностью и коллективным намерением, а также других обстоятельств, вызывающих внутренние напряжения, например, противостояния партнеров. Однако, он может и отказаться от «борьбы». В данном случае это означает «сдаться».

Никогда нельзя заранее знать, какой из этих четырех вариантов имеет место. Это невозможно понять или обосновать логическим путем. Вопрос о том, какой вариант более уместен в заданном контексте для конкретного человека, может быть решен только им самим на основании тонкого чувствования собственного будущего, а, возможно, и будущего организации. При этом для разных людей в одном и том же контексте ответ может быть различен.

Итак, стратегия может быть реализована как многократное повторение двух этапов: интуитивно-чувственного предвидения и формально-логического планирования действий в рамках разделяемой реальности. Первый из них указывает направление действий и стратегическую цель, а второй – дает знание конкретных шагов, а также опору и силу для их осуществления.

 

26.9. Опора на знаки внешнего мира в процессах предвидения

 

Как уже сказано, целостное предвидение представляет собой медитативный процесс, в котором будущее не является застывшим, однозначно заданным. Оно постоянно перестраивается. На всех этапах этого процесса появляются знаки внешнего мира. Их воздействие можно рассматривать как часть корректировки индивидуального намерения.

Иногда знаки принимают форму труднопреодолимых препятствий, побуждающих спонтанно или осознанно изменить намерение и ожидания по поводу будущего. Как уже говорилось, знаками могут быть также и мелкие несущественные внешние обстоятельства.

 

1.1.1. Смыслы знаков 9.1.1

Каждый знак сопровождается внутренним напряжением. Важная особенность знаков состоит в том, что они указывают на уже существующие, но скрытые и неосознанные внутренние напряжения по поводу развития внешних сюжетов. Эти напряжения становятся заметными, даже если внешне знак выглядит как нечто незначимое и случайное.

Подобные внутренние напряжения накапливались в прошлом и вносят существенные искажения в процесс предвидения будущего. Поэтому каждый знак необходимо выслеживать как в личной истории, так и в ожидаемом будущем. Затем все напряжения, указанные знаком, необходимо трансформировать.

Это ведет к накоплению силы и уточнению индивидуального намерения. Последнее может выразиться в виде уточнений внутренних целей и ведущих к ним шагов. Тогда знаки смягчаются или исчезают. В противном случае интенсивность знаков нарастает, и они принимают характер реальных препятствий, все менее преодолимых. В конце концов человек оказывается вынужденным согласовывать индивидуальное намерение с намерением Потока, но теперь это принимает более драматическую окраску.

Удобно воспользоваться концепцией слоев для классификации знаков. Можно говорить о знаках тонких слоев и о знаках плотных слоев. При первых признаках отклонения от задаваемых Потоком направлений появляются знаки тонких слоев. Такой знак воспринимается как нечто незначительное, как если бы он не имел отношения к актуальным задачам и действиям. Например, обидная рассеянность или невнимание кого-то из близких или партнеров, не имеющие формальных последствий. Внутренне такой знак может сопровождаться переживанием большой глубины, но малой интенсивности. Субъективно это может переживаться в форме захватывающих внутренних диалогов, вызывающих дискомфорт, но не требующих каких-либо внешних действий.

Если игнорировать тонкие знаки, то появятся новые знаки в более плотных слоях. Знаки шестого слоя – это незначительные рассогласования внешних обстоятельств, преодолимые, но вызывающие досаду. В пятом слое знаком может быть случайное или вынужденное нарушение правил или договоренностей. Иногда это невозможность действовать в силу принятых обязательств. Опускаясь в четвертый или третий слой, знаки превращаются в непреодолимое препятствие – вплоть до эмоциональных конфликтов, обострения симптомов болезни, катастроф.

* * *

Рассмотрим выслеживание знаков в личной истории. Выслеживанию и трансформации подвергаются внутренние состояния (переживания), возникшие под воздействием знака и вы званного им стресса. Для этого необходимо осознать эмоциональное состояние, возникшее в момент появления знака, затем просмотреть личную историю и найти в ней несколько эпизодов с такой же эмоциональной реакцией.

В этих эпизодах «создавался навык» переживать данное эмоциональное состояние как привычную реакцию на внешние воздействия.

Будучи сформированным, такое состояние присутствует в подсознании, постоянно оставаясь активным. Оно оказывает влияние на все решения и выборы и, в частности, на выбор желаемого будущего или на мечту о будущем, а также на спонтанные действия в этом будущем.

В момент появления знака это состояние поднимается из подсознания и может стать осознанным. Теперь оно может быть трансформировано вместе с навыком переживать его как привычную реакцию. Для этого необходимо трансформировать данное переживание в эпизодах личной истории, а затем в актуальном сюжете.

 

1.1.2. Знаки и выслеживание будущего 9.1.2

Другая часть выслеживания — это выслеживание вариантов ожидаемого будущего, выделенных знаком.

Вытесненное проблемное состояние , на которое указывает знак, не только влияет на текущий выбор, но и актуализируется во многих (однотипных) ситуациях стресса. Это могут быть неожиданный поворот сюжетной линии, чье-то возражение, внезапное препятствие на пути, неожиданный звук, непредвиденные обстоятельства и т. д. Во всех этих сюжетах может возникать одно и то же проблемное состояние. Это состояние можно испытать и под воздействием мыслей, обдумывая предстоящие события. Оно может появиться в мыслях о будущем, превращая их в источник стресса.

Подсознательно мы всегда знаем, что эта привычная трудность (проблемное состояние) поджидает нас в предстоящем событии. Например, это может быть мимолетная растерянность, как реакция на неожиданные аргументы или обстоятельства.

Предчувствуя трудность, мы реагируем на те явления внешнего мира, которые напоминают о ней, вызывая такое же проблемное состояние. Эти явления и воспринимаются как знаки.

Таким образом, знак всегда указывает на предстоящее препятствие. Однако, его еще надо выследить. Для этого необходимо просмотреть ожидаемые события и найти все моменты в них, где это состояние могло бы возникать. Это могут быть как события профессиональных, так и личных контекстов, независимо от того, в каком контексте встретился знак.

В таких воображаемых фрагментах стресса обычно представлена наша неподготовленность к ожидаемому будущему, субъективно переживаемая как проблемное состояние. Это означает, что «сила», необходимая для встречи с будущим, рассеяна в стрессах личной истории, и знак на это указывает. Теперь, выслеживая знак в личной истории и в будущих событиях, мы получаем возможность вернуть эту «силу» в настоящее.

В идеальной модели предвидения каждый знак должен сопровождаться сессией трансформации, результатом которой будет уточнение картины мира , корректировка цели и новая версия предвидения. Предвидение превращается в длящийся процесс, включающий конкретные внешние действия и сессии трансформации. Каждая сессия позволяет глубоко проникать в бесформенный мир и получать оттуда все более точное интуитивное знание, а каждый новый знак рассматривается как повод для выслеживания и новой сессии трансформации.

Такая опора на знаки помогает согласовать индивидуальное намерение с намерением Потока и точно выстраивать собственные действия. По мере того как уточняется картина будущего, интенсивность знаков снижается. Сначала исчезают знаки плотного плана. Остаются все более тонкие знаки. Они указывают путь и индивидуальную стратегию «прохода» в бесформенный мир. Такие знаки относительно редки и предшествуют масштабным событиям.

* * *

Подведем итог. Можно сказать, что знак всегда указывает на необходимость определенных внутренних изменений. Эти изменения касаются привычного стереотипа, создающего неточность в предстоящих действиях и выборе целей. Все изменения достигаются с помощью трансформации такого стереотипа.

До появления знака данный стереотип не осознавался. После того как он осознан и выполнена его трансформация, внутреннее состояние необратимо меняется. Меняются также и мысли о будущем. Уточняется индивидуальное намерение и возрастает восприимчивость к намерению Потока. Возникает способность «создать новое будущее».

Например, некто склонен переживать неуверенность в успешности своих действий. Тогда существует высокая вероятность ошибок или неточностей. Задолго до этих действий появится знак, указывающий на склонность к неуверенности.

Как уже сказано, знак всегда указывает на вытесненное внутреннее состояние, подчеркивая эмоциональную окраску и распределение ощущений в нем. Обдумывая предстоящие действия, мы обнаружим в них конкретный фрагмент, где присутствует это же распределение ощущений. Именно этот фрагмент создает сомнения и неуверенность. Продолжая выслеживание, мы получим всю историю формирования вытесненного внутреннего состояния (в данном примере – неуверенности), ставшего теперь ограничивающим.

После трансформации это внутреннее состояние меняется, а вместе с ним меняются и вероятности конкретных вариантов будущего. В новом состоянии может переживаться уверенность. Вероятность успеха существенно возрастает, а вероятность ошибок и неточностей в действиях снижается.

Таким образом, воздействие знака отменяет причинную связь явлений, помогает сформировать новое будущее и подчеркивает те его фрагменты, которые требуют особого внимания.

Важно понимать, что трансформация усиливает индивидуальное намерение, но не может изменить намерение Потока. Иначе говоря, повлиять на будущее можно лишь в той степени, каковая не противоречит намерению Потока.

 

26.10. «Опора на знаки» как энергетическая практика

Взаимодействие со знаками может стать осознанной стратегией, практикуемой постоянно.

Предположим, что некто готовится к деловым переговорам и получает знак, указывающий (в рассмотренном выше вероятностном смысле) на возможные осложнения. Следуя этой стратегии, он может выследить знак в личной истории и трансформировать связанные с ним переживания. Тем самым достигается иное состояние, в котором благоприятный исход – более вероятное событие.

Это, однако, не является завершением стратегии. Внутреннее состояние остается стабильным до появления новых знаков — из внешнего мира или из внутренних диалогов. Трансформацию необходимо повторять при появлении каждого такого знака. Тогда благоприятный исход остается наиболее вероятным также и в момент осуществления замысла и, скорее всего, реализуется.

Непреодолимым препятствием, как уже говорилось, может быть только противоречие намерению Потока. В этом случае ожидаемый результат существенно нарушил бы заданный Потоком «реальный» ход внешних событий и потому не может быть достигнут. Тогда непременно появится новый знак — задолго до момента осуществления замысла.

Этот знак будет более жестким. После его трансформации и появления нового внутреннего состояния возможны два варианта действий: либо это новое состояние порождает другой тип ожиданий по поводу будущего (новый замысел или модификацию старого), либо появляется новый уровень уверенности в том, что реален прежний вариант, а также новые способы его реализации.

В случае, если этот вывод все же ошибочен, мы будем получать новые, все более жесткие знаки до тех пор, пока не возникнут (в качестве знака) «препятствия непреодолимой силы», и эти новые знаки невозможно трансформировать. Обычно в такой ситуации люди вынуждены изменить свои ожидания по поводу будущего и создать более «реалистичную версию» предвидения. То и другое происходит спонтанно, если проблемное состояние не поддается трансформации. В этом процессе трансформируются мотивы, побуждающие человека настаивать на прежнем варианте.

* * *

Знаки сопровождают человека в каждом внешнем сюжете. На них можно опираться на всех этапах трансформации энергии.

Действительно, каждый знак приходит из ценностного или более тонких слоев и должен рассматриваться как «послание Потока». Седьмой и восьмой слои, имеющие уникальную, свойственную лишь данному человеку природу, представляют собой своеобразный «фильтр». Он отделяет необходимую каждому человеку индивидуальную, личностно окрашенную часть Потока. Из нее и приходят знаки. Получив такое «послание», человек может принимать уникальные решения относительно своих задач и действий.

Важно понимать, что для решения любой сложной задачи существует особая, наиболее эффективная для данного человека стратеги я. Ее шаги сопровождаются определенным напряжением и переживанием. Успех зависит от нашей «силы», т. е. способности выполнять эти шаги точно и своевременно. Если эта «сила» недостаточна, то появляются знаки. Их можно воспринимать как особую реакцию внешнего мира, или «Высшей воли» на степень своевременности наших действий и точности индивидуального намерения.

«Высшая воля», проявленная через знаки, указывает объем, направление и тип трансформационных сессий, необходимых для эффективных действий в актуальных событийных потоках. Таким образом, знаки структурируют длительность трансформационных сессий и определяют их структуру.

* * *

Использование знаков можно рассматривать как новую энергетическую практику, которая способствует быстрому накоплению внутренней силы. С ее помощью сила предвидения, стабильность внутренних состояний и квантовая непредсказуемость поведения постепенно возрастает. Назовем эту практику опора на знаки .

Аналог этой практики можно обнаружить и в духовных традициях. Жизнь людей, следующих духовной традиции, структурируется ритуалами, которые указывают, в какие моменты должны выполняться медитации и каково содержание этих медитаций. Аналогом практики «опора на знаки» является предписанная ритуалом последовательность и направленность медитационных усилий, осуществляемых в течение дня, нескольких дней или более длительных периодов. Например, порядок, в котором выполняются определенные молитвы или медитации и переживаются заданные ритуалом состояния.

В каждой духовной традиции имеется множество ритуальных форм, помогающих решать разнообразные задачи. Под ритуальной формой понимается внешнее оформление, телесные и поведенческие формы, а также тексты, визуальное и звуковое сопровождение.

Ритуальная форма задает определенный тип движения и трансформации энергии, устанавливая тем самым определенную последовательность переживаний. Эта последовательность ведет к особому состоянию, позволяющему максимально выразить себя в решениях и поступках.

В предлагаемом здесь подходе такая же роль отводится знакам внешнего мира. Они задают последовательность и содержание медитаций.

Существенно, что человек, опирающийся на традицию, может выполнять шаги ритуала и проходить через разнообразные состояния, не внося в них осознанности. Он следует предписанной извне структуре процесса и достигает результата, как правило, не осознавая этой структуры. Тем самым ответственность за личностные изменения под воздействием духовных практик в значительной степени ложится на традицию и ритуал. И это правильно для людей подросткового уровня зрелости. В прежние времена (примерно до середины XIX века) таких людей было подавляющее большинство.

Современный человек, обладающий высоким уровнем осознанности, чувствительности и навыками концентрации, способен самостоятельно выстраивать внутреннюю стратегию движения к любой значимой цели. Опираясь на знаки внешнего мира, он может (и обязан) независимо и осознанно устанавливать последовательность и направление медитаций, накапливающих силу для актуальных внутренних и внешних сюжетов.

Тот, кто выбирает действовать таким образом, берет на себя всю ответственность за собственную личностную эволюцию.

В каждом конкретном сюжете такой человек обнаруживает уникальную, свойственную только ему последовательность состояний, позволяющих решить задачу. Он создает собственные ритуальные формы для каждой задачи.

В современном мире, при сегодняшних скоростях внешних изменений и разнообразии задач подобная стратегия может быть полезна и интересна для многих.

* * *

Как уже сказано, точность предвидения зависит от уровня личностной зрелости, или внутренней «силы». Под «силой» здесь понимается способность к концентрации и расфокусировке внимания, см. раздел 10.2. Уровень зрелости влияет также на выбор трансформационных техник. В частности, для подростков и юношей желательно использование телесных практик, для взрослых и зрелых людей акцент смещается в сторону практик концентрации.

На подростковом и отчасти юношеском уровнях зрелости знаком может оказаться любая внешняя помеха или мысль-ассоциация; каждый знак сопровождается сильными яркими переживаниями. Часто их невозможно (не хватает силы) самостоятельно трансформировать. На этом уровне поведение и выборы человека могут определяться жесткими энергетическими и поведенческими стереотипами третьего-четвертого слоев, которые слабо зависят от внешней реальности. Например, злость или растерянность при мыслях о помехе. Сознание находится в границах третьего-четвертого слоев, редко оказываясь в пятом.

Квантовая модель предвидения в этих слоях не работает, вместо нее реализуется квазиклассический предел, обсуждавшийся в разделе 14, см. также раздел 26.3.3. Здесь квантовая природа сознания почти не проявлена. Движение внимания осуществляется по классическим законам. Как уже говорилось, оно определяется либо доминирующей эмоцией, либо ментальными моделями происходящего, внешними инструкциями и набором поведенческих правил; действия такого человека полностью предсказуемы.

Положение усугубляется тем, что знак «пробуждает» вытесненные негативные состояния, порождаемые страхом или захваченностью.

На подростковом и раннем юношеском уровнях зрелости, когда нет осознанности, одно из этих негативных состояний непременно будут реализовано в актуальных и значимых жизненных сюжетах. В этом случае знак указывает на возможный вариант «черного сценария» или тактического «успеха» – иньской и янской полярностей ожидаемого будущего. Какая из них будет реализована зависит от того, какое внутреннего состояние – страх или захваченность — проявится в момент проживания этого будущего. На подростковом уровне зрелости это состояние почти не поддается трансформации, такие знаки могут иметь оттенок фатальности.

На развитом юношеском и взрослом уровнях зрелости жесткие стереотипы, как правило, трансформированы, и возникает реальная возможность опираться на знаки внешнего мира.

Каждый знак (либо сессия его трансформации) изменяет внутреннее состояние и, следовательно, перестраивает всю вероятностную картину возможных вариантов развития событий. Разрушаются причинно-следственные связи между отдельными фрагментами внешнего событийного потока. Осознанное восприятие знаков, особенно если оно осуществляется в «реальном времени», отменяет те смыслы и варианты «негативного» будущего, на которые эти знаки указывают.

Опираясь на знаки, можно формировать «желаемое состояние» и будущее, освобождаясь от «черных сценариев», какова бы ни была предыстория. Как уже сказано, знаки задают направление выслеживания, трансформации и других внутренних действий, касающихся «круга практик».

 

27.1. «Наблюдение» квантовых объектов

В обыденной реальности (а также в подходах классической физики) считается, что появление какого-либо постороннего объекта может воздействовать на развитие текущего сюжета только в случае прямого контакта.

По умолчанию это относят также и к знакам, рассматривая их как объекты внешнего мира. Такое представление ошибочно. Так же ошибочно предполагают, что в нашей власти минимизировать воздействие знака, сделать его сколь угодно слабым, сокращая физические, эмоциональные или содержательные (ментальные) контакты, или наблюдать за развитием сюжета и даже производить измерения, никак не влияя на его развитие. По этой причине считается, что присутствие знака может не отразиться на будущем, если нет прямого контакта. В такой модели воздействие знака можно игнорировать, предполагая его слабым, особенно в тех случаях, когда знак связывается с внешними для данного сюжета объектами.

В квантовой реальности это не так. Здесь действует иной принцип: появление знака всегда изменяет реальность (вообще говоря, непредсказуемо), и не в нашей власти сделать изменение слабым, даже если взаимодействие со знаком пренебрежимо малое. В частности, сам факт наблюдения за квантовым объектом или измерение его параметров непредсказуемо меняет его будущее.

Подобные явления происходят и во внутреннем мире человека, где действуют квантовые законы. Любой знак, даже незначительный, привлекает спонтанное внимание и перестраивает его, изменяя тем самым внутреннее состояние. Распределение внимания и вероятностей зависит теперь не только от прежнего (начального) распределения ощущений, но так же и от присутствия знака, который «собирает» концентрацию в определенные зоны внутренней территории и перестраивает (создает новое) распределение ощущений. Это меняет всю картину возможных реакций и действий во внешней территории. Таким образом, появление знака непредсказуемо меняет будущее.

Понимание этого факта позволяет более четко сформулировать правила взаимодействия со знаком. Мы начнем с обсуждения некоторых особенностей квантовых явлений.

* * *

Объекты, «населяющие» классический и квантовый миры, принципиально различны. Эти различия уже обсуждались в других разделах, но для полноты картины мы повторяем здесь некоторые детали.

Классический объект, по определению, подчиняется законам классической физики: он движется по определенной пространственной траектории, и это движение характеризуется так называемыми классическими параметрами – координатой, скоростью и т. д. Именно они являются объектами внимания во всех процессах наблюдения классических объектов.

В отличие от этого, квантовый объект не имеет определенной траектории, и классические параметры непригодны для его описания. Его поведение задается в терминах квантовых состояний — пространственных конфигураций, или распределений.

Наблюдая за ним, было бы естественно исследовать или измерять именно квантовое состояние, а не траекторию. Это, однако, невозможно в связи с привычным для человека визуально-логическим восприятием внешнего мира. Он может непосредственно воспринимать только объекты классического мира и характеризующие их классические параметры, но не склонен воспринимать квантовые состояния.

В квантовой физике считается, что прибор, воспринимающий (и измеряющий) поведение квантовых объектов, принадлежит, по определению, миру людей – классическому миру. Он управляется классическими законами и поэтому способен наблюдать, или измерять, только доступные ему классические характеристики – пространственное положение квантового объекта и его скорость – независимо от того «уместны» ли они для квантового объекта.

Более того, любой классический объект, приходящий в соприкосновение с квантовым объектом, играет роль классического прибора, а их соприкосновение (взаимодействие) – роль классического измерения. Иначе говоря, взаимодействие классического объекта с квантовым «наделяет» последний классическими параметрами – координатой или скоростью.

Например, измеряя скорость классического объекта до и после взаимодействия с квантовым объектом, мы узнаем, какую часть своего импульса классический объект «передал» квантовому, как если бы последний обладал этой характеристикой. Побочный эффект таких действий состоит в том, что они необратимо меняют состояние квантового объекта. Эти утверждения важны для понимания роли знаков и подробно комментируются ниже.

Итак, в момент соприкосновения с классическим объектом, (т. е. в момент наблюдения или измерения), квантовому объекту «присваиваются» несвойственные ему параметры – классические характеристики. Подобные действия будут обозначаться термином классическое наблюдение или классическое измерение .

Именно такое воздействие оказывают внешние явления, выступающие в роли знака. Они непредсказуемо меняют внутреннее состояние человека и разрушают прежние (иногда устаревшие) причинно-следственные связи, наделяя внешние сюжеты новыми смыслами (здесь «новые смыслы» – аналоги классических параметров).

* * *

Исследуя внутреннее пространство человека, мы обнаруживаем удивительное сходство этого пространства с квантовым миром. Это сходство уже обсуждалось. В частности, ощущение спонтанного «Я» ведет себя как квантовый объект и перемещается во внутренней территории квантовым способом – по многим траекториям одновременно. Эти перемещения задаются внутренним состоянием, которое трактуется как аналог квантового состояния.

Напомним, что в нашем подходе внутреннее состояние отождествляется с распределением ощущений. Спонтанное «Я» предпочтительно локализуется в тех точках, где эти ощущения сильнее (имеют пик) и, таким образом, движение спонтанного «Я» определяется расположением таких пиков, их пространственным распределением.

Аналогом классических наблюдаемых (пространственных координат и скоростей) в данном случае является место локализации спонтанного «Я» в момент наблюдения, а также смыслы внешних сюжетов и действия, совершаемые человеком при данном распределении внутреннего внимания – т. е. все, что воспринимается и осознается внутренним наблюдателем (и приходит из внешней территории). Напомним, что в данной модели внутренний наблюдатель является аналогом классического прибора, а внешняя территория отождествлена с четырьмя нижними слоями – классической областью внутренней территории.

Воздействие знака, изменяя внутреннее состояние человека, порождает новое поведение спонтанного «Я», а также новые мысли и действия. Эти изменения – новые мысли и действия – могут осознаваться и регистрироваться внутренним наблюдателем.

 

27.2. Спонтанность и непредсказуемость как квантовые эффекты

Рассмотрим состояние тонких слоев, проживаемое спонтанно и без внутренних диалогов. Оно может быть смесью (суперпозицией) состояний разных слоев. Ощущения плотных слоев также могут присутствовать в этом состоянии, но их вклад должен быть мал, и они не влияют на движение спонтанного «Я».

В таких состояниях внутреннее поведение — движение спонтанного «Я», эмоциональная и ментальная активность и т. д. – имеет квантовый характер. Оно лишено буквальной логической связанности (аналога пространственной траектории), спонтанно и ассоциативно.

Спонтанное «Я» движется скачками, исчезая одной очке и появляясь другой. Эти скачки принципиально непредсказуемы, но подчиняются вероятностным законам и допускают вероятностное описание. Вероятность локализации спонтанного «Я» в определенной точке после очередного скачка тем больше, чем выше в этой точке интенсивность локальных ощущений, выражающих скопление энергии. Спонтанное «Я» «привлекается» (притягивается) к таким точкам. Оказавшись в этой точке, оно воздействует на скопление энергии, порождая тем самым некоторый тип внутреннего поведения — мысль, намерение, переживание, характерные для данного качества энергии. Опускаясь в плотные слои, внутреннее поведение «перетекает» во внешнюю активность.

Таким образом, все выборы и внешние действия человека, сохраняющего состояние тонких слоев, оказываются спонтанными и непредсказуемыми в такой же степени, в какой непредсказуемо движение спонтанного «Я».

Спонтанность и непредсказуемость внутреннего или внешнего поведения является квантовым эффектом.

Сказанное здесь остается справедливым при условии, что внимание расфокусировано. Расфокусированность обычно присутствует в иньских вариантах взаимодействия с внешним миром, когда внимание распределено по всей области восприятия внешнего мира. Подобная расфокусированность обычно свойственна таким внутренним состояниям, которые принадлежат шестому слою или более тонким слоям. Примером может служить состояние, из которого осуществляется управление автомобилем, движущимся с большой скоростью.

Отметим, что спонтанность и непредсказуемость свойственны взрослым и зрелым людям, проживающим шестой и более тонкие слои; поведение подростков и детей носит классический (причинно-обусловленный) характер и всегда предсказуемо. За этим поведением стоят квазиклассические состояния третьего и четвертого слоев.

 

27.3. Воздействие знаков на внутреннее состояние

Обсуждая воздействие знака, заметим прежде всего, что его появление разрушает расфокусировку, создавая фиксацию внимания на фрагменте внешнего сюжета. В момент фиксации ощущение спонтанного «Я» прекращает пространственные блуждания и «объединяется» внешним объектом (сюжетом или фрагментом). Внешний объект, выступающий в роли знака, «захватывает» спонтанное «Я». Возможность его перемещений блокируется, ему «навязывается» определенное положение во внутренней территории — там, де располагается ощущение-отклик. Этот факт осознается, т. е. регистрируется внутренним наблюдателем (аналогом классического прибора). Тем самым пространственное положение спонтанного «Я» фиксировано и «измерено».

В квантовой физике считается, что если пространственное положение объекта (частицы) измерено в некоторый момент времени, то в следующий момент она оказывается где-то в другом месте, причем это новое положение принципиально не может быть предсказано (напомним, что это утверждение вытекает из соотношения неопределенностей).

Сказанное здесь легко переносится на внутреннее пространство человека: если положение спонтанного «Я» фиксировано и «измерено», то в следующем мгновении оно окажется в другой области внутреннего пространства, причем это перемещение непредсказуемо; соответственно, такое перемещение сопровождается спонтанным изменением мыслей, выборов и импульсов к действию, которые затем опускаются в плотные слои, порождая новое внешнее поведение. Таким образом, внешнее поведение также спонтанно и непредсказуемо, как и движение «Я».

За этим поведением угадываются определенные закономерности, они связаны особенностями воздействия концентрации и осознания на распределение ощущений. Концентрация на ощущениях усиливается в момент осознавания. Ее воздействие на локальное скопление энергии в этой точке инициирует, к уже говорилось, внутреннюю активность, перетекающую затем в некоторое внутреннее или внешнее поведение.

Существует особое мгновение, когда ощущение «Я» захватывается внешним объектом и локализуется в определенной зоне. Это мгновение является моментом осознавания знака. В этот момент происходит перераспределение всех ощущений, интенсивно изменяется внутреннее состояние. Изменение внутреннего состояния усиливается концентрацией на ощущении и его трансформацией.

В целом этот результат можно рассматривать как аналог известного в квантовой физике и уже упоминавшегося утверждения: состояние квантового объекта непредсказуемо меняется при любых его взаимодействиях с объектами классического мира. Напомним, что всякое взаимодействие квантового объекта с классическим трактуется как классическое наблюдение (измерение). Поэтому предыдущее утверждение может быть представлено в другой (также упоминавшейся выше) форме: наблюдение за квантовым объектом непредсказуемо меняет его квантовое состояние .

В данном контексте в качестве классических объектов выступают знаки, привлекшие внимание внутреннего наблюдателя. Это могут быть любые объекты и сюжеты внешней территории, а также мысли и внутренние диалоги (т. е. конфигурации внутренних и внешних фрагментов, выражающие смысловое содержание).

Следуя аналогии с квантовой физикой, мы будем трактовать взаимодействие спонтанного «Я» со знаками внешнего мира как классическое наблюдение, или классическое «измерение» его (спонтанного «Я») параметров.

Объектами такого наблюдения здесь являются классические характеристики: точка локализации спонтанного «Я» и ощущения, соответствующие внешним действиям и поступкам, а также их смыслы. «Измерение» выполняется внутренним наблюдателем, который может рассматриваться как инстанция, представляющая внешний мир и его законы во внутренней территории. Тогда производимое им наблюдение можно рассматривать как процесс контроля внутренней территории со стороны Потока , или внешнего мира, – «внешний мир выслеживает» и посылает «корректирующие знаки».

* * *

Новое ощущение и новое внутреннее состояние, возникающие под воздействием знака, могут осознаваться или не осознаваться. Соответственно можно говорить об осознанном или неосознанном восприятии знака. По определению, осознанное восприятие знака включает осознавание порождаемых им ощущений и концентрацию на них. Здесь особенно важна концентрация. Она поддерживает процессы трансформации ощущений. Заметим, что концентрация может быть спонтанной или преднамеренной. Во втором случае интенсивность трансформации возрастает, и изменения могут быть существенно выше.

Напомним, что появление знака всегда вызвано отклонением индивидуального намерения от намерения Потока. Знаки «проявляют» напряжения, которые созданы этим отклонением и представлены в ожидаемом внутреннем состоянии. Затем под воздействием концентрации происходит трансформация этих напряжений.

Таким образом, осознанное восприятие знака позволяет создать новое внутреннее состояние — более согласованное с намерением Потока.

* * *

Подведем итог. Осознанное восприятие знака подразумевает следующие действия. В момент появления знака спонтанное «Я» и концентрация переносятся в зону локализации ощущения-отклика и некоторое время остаются в этой области; внешний фрагмент – в периферийном внимании. В этот момент осознаются область фиксации внимания, область локализации спонтанного «Я» и содержание знака (его смысл). Заметим, что все эти внутренние действия, включая осознавание, выполняются внутренним наблюдателем практически мгновенно, в пределах доли секунды (иногда – спонтанно). Для осознанного выполнения этих действий необходим высокий уровень расфокусированности внимания.

В эти мгновения происходят сильные изменения внутреннего состояния. Возможны два варианта изменений: либо вытеснение моментов стресса, подчеркнутых знаком, либо их частичная (иногда полная) трансформация. Второй вариант возможен при условии осознанности процессов и некотором навыке.

Существенно, что внутреннее состояние изменяется дважды. Первое изменение – в момент появления знака, который всегда создает состояние стресса – от легкой растерянности до сильных переживаний, например, страха или отчаяния. Второе изменение состояния происходит в момент спонтанной или осознанной трансформации ощущения-отклика, когда на него воздействует концентрация.

Во втором случае процессы трансформации могут быть существенно усилены, если одновременно выполняется обычная процедура выслеживания знака в личной истории, см. раздел 26.9.2. Объектом выслеживания является состояние стресса в момент появления знака. За ним стоит одно из проблемных внутренних состояний, возникающее как часть привычного для данного человека стереотипа, когда-то полезного, но ставшего теперь ограничивающим. Это состояние актуализируется знаком.

 

27.4. Квантовый «запрет» на знание будущего. Практика «медитативное созерцание» как путь преодоления запрета

Как уже сказано выше, в квантовой картине предвидение будущего подразумевает предвидение внутреннего состояния. Его эволюция задается намерением Потока, с которым взаимодействует индивидуальное намерение. Это взаимодействие можно корректировать, опираясь на знаки внешнего мира.

Дополнительная сложность, не упомянутая прежде, связана с необходимостью осознавать, или наблюдать (т. е. «измерять»), текущее и будущее состояния на всех этапах процесса предвидения. Осознавание или наблюдение осуществляется внутренним наблюдателем. Как всякое классическое наблюдение, оно непредсказуемо меняет внутреннее состояние.

Другими словами, попытка исследовать будущее непредсказуемо изменяет его. Изменение возникает в результате воздействия концентрации внутреннего наблюдателя, когда он исследует текущее состояние или состояние будущего. Его внимание и концентрация спонтанно направляются на локальные ощущения, и в этот момент происходит спонтанная трансформация. Тем самым задача предвидения обесценивается: знание внутреннего состояния будущего делает невозможной его реализацию и, следовательно, отменяет его.

Эту трудность можно обойти, изменив стратегии внутреннего наблюдателя и его задачу. Новая задача будет выглядеть следующим образом: получить «знание» о текущем и будущем внутренних состояниях в категориях внутренней территории, т. е. в категориях квантового мира; затем это знание будет представлено в виде метафорического образа будущего.

Воспринимать «в терминах внутренней территории» в данном случае означает воспринимать внутреннее состояние целиком, не выделяя каких-либо форм и не используя концентрации, т. е. не создавая смыслов. Последнее требует особого типа внимания, когда нет фиксации и концентрации ни на одном из воспринимаемых объектов, локализованная концентрация отсутствует.

Назовем это состояние термином медитативное созерцание . Внимание должно быть полностью расфокусировано. Осознаются все, даже незначительные, явления как во внутренней, так и во внешней территории, в том числе и распределение ощущений в пространстве внутренней территории. Объекты внутренней и внешней территории — ощущения, эмоции, мысли, внешние предметы и детали внешних сюжетов – воспринимаются как равнозначные, ни один из них не выделен. В этом состоянии нет возможности приписать воспринятому какой-либо конкретный смысл. Вместе с тем в одно мгновение могут восприниматься многие смыслы – как равноправные. Такое внутреннее состояние можно выразить словами: «наблюдать, не наблюдая», «осознавать все, что есть, не вовлекаясь».

Это состояние представляет собой известную в духовных традициях, например, в буддизме, медитацию. В такой медитации имеется особое взаимодействие между концентрацией и расфокусировкой внимания. Это взаимодействие можно представить как концентрацию на деконцентрации, т. е. концентрацию на абсолютной расфокусировке внимания, причем границы осознавания внутренней территории должны быть максимально расширены и раскрыты.

Технически это состояние достигается с помощью следующих действий: расфокусировать внимание во всей внутренней территории; направить концентрацию на раскрытие разных зон внутренней территории и расширение ее границ, все действия выполняются одновременно. В этом состоянии осознается все происходящее внутри и вокруг, но нет вовлеченности, даже мгновенной, в какое-либо из внутренних или внешних явлений. Углубление этого состояния открывает путь в бесформенный мир.

Медитативное созерцание должно быть использовано во втором шаге стратегии интуитивно-чувственного предвидения (раздел 26.3.2.).

Но это еще не все, «знание» внутреннего состояния необходимо не только получить, но и сохранить для дальнейшего использования – создания содержательных предсказаний. Другими словами, необходимо перенести «знание» в мир форм .

Один из способов сделать это – оформить «знание» как метафорический визуальный образ будущего, который в дальнейшем можно исследовать, создавая различные его интерпретации. Такой способ действий позволяет избежать прямых контактов внутреннего наблюдателя с состоянием будущего. Визуальный об раз является метафорой этого состояния. Теперь исследованию будет подвергнут метафорический визуальный образ, но не ощущения. Разные его интерпретации – это разные сюжетные варианты будущего и разные варианты их толкования. Каждый из таких сюжетных вариантов может реализоваться с некоторой вероятностью, косвенно задаваемой метафорическим образом.

Метафорический образ возникает спонтанно, подобно сновидческим символам, при углублении медитативного созерцания состояния будущего. Он появляется в тот момент процесса интуитивно-чувственного предвидения, когда происходит выделение будущего из многомерного вневременного состояния (на третьем-четвертом шагах стратегии).

В субъективном восприятии момент предвидения – это появление метафорического образа, сопровождаемого сильным переживанием и множеством догадок относительно вероятного хода событий. Иногда одна из догадок осознается как наиболее вероятная и подкрепляется актом формально-логического предвидения. Это бывает в тех случаях, когда внутреннее состояние будущего является квазиклассическим. В этом случае результатом предвидения будет знание конкретного варианта развития событий.

* * *

Подведем итог. Интуитивно-чувственное предвидение имеет квантовый характер. Объектом предвидения является внутреннее состояние, которое задает вероятность того или иного варианта будущего развития событий. Вероятностная картина вариантов будущего осознается внутренним наблюдателем в момент «исследования» внутреннего состояния будущего. Подобное «исследование» включает локальную концентрацию на ощущениях (один из этапов классического наблюдения). Это непредсказуемо изменяет внутреннее состояние и, тем самым, отменяет найденную вероятностную картину.

Чтобы избежать этого парадокса, необходимо сохранить «знание» внутреннего состояния будущего и использовать его для создания вероятностной картины, не концентрируясь на ощущениях. Такое восприятие будущего возможно в рамках особой медитации, которая выше обозначена как медитативное созерцание.

В этой медитации достигается осознание многомерного вневременного ощущения целостного сюжета – ощущения, включающего прошлое, настоящее и будущее.

Далее, на этапе сокращения границ внутренней территории, внимание перемещается в область состояний будущего. Медитация продолжается до момента появления метафорического образа будущего. Этот визуальный образ рождается спонтанно и представляет собой главный результат процесса предвидения. Опираясь на этот метафорический образ, можно выстраивать вероятностную картину возможных вариантов развития сюжета.