Антон Сарджи сделал доброе дело. Он отвез Карела и Полину в самое безопасное, по его мнению, место.
Этим местом была хижина старого огородника Монтекки, вдали от города и от моря, окруженная густым кустарником и высокими бугристыми грядками для спаржи.
Воспитанники Монтекки, несмотря на предрассветный час, шумно высыпали из дома и окружили машину. К ним? В такое время? Они сразу догадались, что тут какая-то тайна, и усиленно перешептывались между собой.
- Проглотите языки! - строго приказал им Отец. - Ни слова, если не хотите, чтобы нашим лучшим друзьям стало плохо. Карел, Полина, прошу вас, дорогие мои, в дом. Ребята, а вы быстро на улицу. Сейчас тепло, можно поспать и под звездами. Дежурить по очереди. Чуть что - тревога. Поняли?..
- Придется побыть здесь несколько дней, пока не уляжется шум, - пробасил Сарджи.
- Но как же, Ласкар, Памела?.. - прошептала ослабевшая Полина. - Тебе надо ехать, Карел, искать их.
- Сейчас я поеду в город и все выясню, - сказал Сарджи. - Карелу нельзя показываться. За ним охотятся. Оставляю их на твое попечение, Монтекки, устраивай и береги.
Красный глазок стоп сигнала исчез за поворотом. Ребята отправились на свой пост. Старый огородник выслушал короткий рассказ Карела, покачал головой.
- Сколько еще подлости на свете! Сгубить такую больницу! Да я бы первого… Что же вы станете делать, Долли?
- Ждать Ласкара и его жену, - более спокойно сказал биолог. - Они явятся и тогда обсудим. Хватит
волнений. Полина совсем раскисла. Ну-ка покажи голову. У, какая шишка! Дай я подую на нее, поворожу. Через день-другой пройдет.
- Ах, Карел, как ты можешь…
- Самое главное сейчас, чтобы Ласкар и Памела не ввязались в какую-нибудь историю. А все прочее… Открытие наше не пропадет. Люди все равно получат его. Именно те, кто в нем нуждается. И никто другой.
Он немного успокоился и, ощупывая кулаки, мрачно хмурился, стараясь представить себе трагедийную ночь во всех деталях. Сожгли лабораторию? Новую построим. Еще какую! Охотились за ним? Ускользнул и надежно укрыт. Можно надеяться, что и Ласкар с женой… Не без участия Хеллера мракобесы подняли шум. Уймутся! Не то время. Но вот дадут ли ему работать в дальнейшем все эти шереры, стэнрицы, хеллеры, ликоры? Правительство не может их угомонить. Объединились, ополчились на него. Дать бы им в руки наше открытие! О, они бы сумели воспользоваться им по-своему! Сколько жестоких старцев в Европе и не только в Европе разжигают между народами ненависть, толкают мир к войне. Все они охотно пережили бы еще одно-два поколения людей и все время сеяли бы зло на земле. Да он скорее умрет, чем выдаст тайну, которая подняла его сейчас выше всех п дает надежду как-то заставить власть имущих стариков задуматься над своей деятельностью. Вторую жизнь - за добро! И только.
Зачем они охотились за ним? Конечно, это старый прием: засадить в каменный мешок и держать, пока не станешь делать, как прикажут. Просчитались!
Полина засыпала. В домике было уютно, тихо, за стеной еле слышно скрипели цикады, успокоительно шелестели листья кустарников. Карел сидел рядом с женой и размышлял над своим положением.
Скрипнула дверь. Он услышал шепот. Монтекки подошел поближе, сказал вполголоса:
- Роза говорит, что сюда едет машина.
- Ребята остановят ее там, - прошептала девочка. - Если чужие - они свистнут.
Замолчали, прислушались. Тихо. Затем глухо затопали тяжелые шаги. Слава богу, Сарджи.
- Ты не спишь, Полина? - спросил Карел. - Сарджи с новостями.
- У вас, как на фронте, - прогремел он, входя. - Дальняя разведка, пост наблюдения, связь. Молодцы.
- Рассказывайте, - нетерпеливо попросил Карел.
- Бунт улегся. Полиция арестовала целую кучу погромщиков. Лаборатория сгорела. Машины разрушены, ущерб огромный.
- Так… - обреченно сказал Карел. - Зачинщики?
- Их, как водится, не оказалось. Стихийное проявление религиозных чувств. И самое печальное: Памела в больнице.
- Памела? Что с ней? - Полина поднялась и широко открытыми глазами испуганно смотрела на Сарджи.
Он вздохнул.
- Если бы мы знали, сударыня! Она, вероятно, оказалась в толпе. Может быть, пробиралась к нам. Серьезное ранение в голову. Без сознания. Ласкар около нее.
- Какое несчастье! - прошептала Полина и заплакала. Собственная беда казалась теперь не стоящей внимания. Бедная Памела!
- А что говорят врачи?
- Недели две ей придется лежать.
- Боюсь, что это месть Хеллера, - сказал Карел. - Жаль, что она не может сказать сама. Ну, если мы встретимся с ним!.. - Он сжал кулаки.
- А вот доктора Данца я не отыскал. Исчез. И никаких следов.
- Он шел за нами к окну, я отлично помню! - сказал Карел. - Неужели не успел уйти?
- В моргах его нет. Среди арестованных тоже. И в больницах не отыскался.
- Странно… - задумчиво произнес Карел.
Нам придется вернуться немного назад, чтобы полностью восстановить картину драматических событий, главные детали которых уже известны.
Доктора Данца связали, бережно подняли и понесли. Сбоку за лабораторией стояла машина. Открылись дверцы, биолога втолкнули в машину. И в это время неподалеку вспыхнул яркий свет. Их сфотографировали! Еще с открытыми дверцами машина рванулась и унеслась. Номера на ней не оказалось.
Предстоял долгий путь.
Этот путь, прослеженный гораздо позже, лежал к границе Браварии, а оттуда к ближайшему военному аэродрому.
Данца переложили из машины в самолет, и к утру он очутился очень далеко от родных мест, где-то на восточном побережье Пиринейского полуострова.
Здесь с недавних пор обосновались состоятельные браварцы, позволившие себе роскошь купить у обедневшего местного правительства самые удобные участки земли. На берегу моря, где испокон веков стояли старинные замки и крепости, рядом с реликвиями старины быстро возникали блестевшие стеклом и пластмассой новехонькие виллы. Берег застраивался. Тут был как бы кусочек Браварии, перебравшийся на бурую, обожженную землю древней Иберрии.
Данцу предстояло жить в райском уголке земли. Но он этого не знал.
Он очнулся на кровати в тихой, покойной комнате. Болела голова. Первая попытка встать не удалась. Он повторил ее еще раз и сел. Посмотрел на свои часы. Они стояли. Завод кончился. Следовательно… Да, прошли почти сутки. Куда его притащили? Данц подошел к окну. Жалюзи не открывались. Через прорези внизу виднелся сад. Сбоку он увидел на дереве оранжевые плоды. Апельсины. Италия?.. На столе стоял графин. Он напился. Хороший лимонный напиток. Чудесно. Прошел в другую комнату. Тоже тихо, уютно, нигде ни звука. Открыл еще одну дверь. В коридорчике сидел крупный и, видно, сильный малый с черными усами.
- Сюда нельзя, синьор, - сказал он по-силурийски с заметным акцентом и поднялся.
Данц закрыл дверь. Так. Синьор. Вероятно, он в Италии или Испании. На улице жарко и ничего не поймешь. Ладно. Отдохнем, подумаем.
Значит, его похитили. Персона Данца сама по себе вряд ли настолько интересна, чтобы за ней охотиться. А если вспомнить, что похищение произошло около лаборатории, то, очевидно, похитителей интересовал не он, а Карел Долли. Куртка Долли - вот что их ввело в заблуждение. Они приняли Данца за Карела!
Он тихонько рассмеялся. Ловко вышло. Ну что ж, из этого недоразумения можно извлечь пользу. Раз Карел на свободе, а Данц здесь, значит, надо дать шефу какое-то время для того, чтобы надежно скрыться. Не стоит торопиться с разоблачением и делать неприятность любезным хозяевам этого уютного дома. Пусть будет так, как им хочется.
Данц привел себя в порядок. Оказывается, они даже не обыскали его, все документы налицо. И паспорт тут. Какая небрежность!
Он еще раз открыл дверь в коридор.
- Скажите, где я?
- Этого я не могу сказать, - ответил черноусый.
- А какой сегодня день?
- Это можно. Четверг.
- Время у вас есть? У меня часы стали.
- Пятнадцать сорок.
- Спасибо. Есть мне дадут?
- О да, синьор!
В тот самый день, когда Ласкар отыскал жену, газеты вышли с огромными аншлагами.
«Разгром лаборатории», «Свирепая расправа на религиозной почве», «Дикая оргия», «Правительство проявляет решимость», «Возмущение общественности». Страницы газет украсились фотографиями, репортажем с места действия, запоздалыми призывами «спасти научные ценности».
Вечерние газеты поддали жару, сообщив об исчезновении Карела и его жены.
В десять вечера Ласкар Долли прямо из больницы был приглашен к премьеру, и озабоченный генерал подробно расспросил физика, что ему известно о судьбе брата. Ласкар довольно естественно пожимал плечами. В десять тридцать, когда он вышел из резиденции премьера и поехал домой, к его машине пристроилась машина Сарджи, и они перекинулись десятком самых необходимых фраз.
Сарджи умчался. Ласкар облегченно вздохнул. Слухи преувеличены. Все в порядке. Но тут грянул еще один газетный гром, который на первых порах сбил с толку даже Ласкара.
Какой-то подвижной и, несомненно, деятельный репортер опубликовал снимок: лаборатория Долли, подъезд, машина, черные фигуры втаскивают в нее человека. Он уверял читателей и готов был присягнуть, что запечатлел момент кражи знаменитого биолога. Прибыл, так сказать, к третьему звонку и успел.
«Биолог украден!», «Кто это сделал?», «Следы ведут за рубеж…», «Немедленно действовать! Гордость нации в руках недоброжелателей!», «К ответу министра-бездельника» - такие и подобные им заголовки заполнили газеты.
- Кажется, мне пора домой, - сказал в тот день бывший премьер Стэнриц и позвонил секретарю. - Мы едем завтра домой, подготовьте все, что надо.
Он еще раз бегло пробежал по страницам газет, довольно улыбнулся и тут же соединился с генералом Эллини. Ои выразил премьеру свое сочувствие по поводу «глупых действий темной толпы», пожелал успеха в расследовании и поблагодарил за «приятный отдых, который укрепил мой дух и мое старое тело».
А сам подумал: «Где и как мы встретимся теперь с вами, неразумный Карел Долли? Каким тоном вы заговорите со мной?.. »
Ближайшее окружение экс-премьера не могло не заметить, что Стэнриц был в самом хорошем расположении духа.
Вот что значит Силурийское побережье!
- Итак? - спросил Ласкар.
- Все решено. Завтра мы едем.
- Не опасно?
- Сарджи довезет нас до границы соседней страны. Там будет ждать Мигуэль Сантос. Он сообщает, что заручился необходимой поддержкой.
- Карел, дорогой, ты все обдумал? Это ведь эмиграция.
- Нам не дадут здесь работать. Неудача с похищением только обозлит их, они пойдут на все, лишь бы заполучить секрет. Сколь долго продлится обман? День на день жди разоблачения. Я понимаю Данца: он честный человек, он все понял и нарочно тянет, пока я не буду в безопасности. Имущественные дела, все юридические вопросы придется разрешать тебе, Ласкар. А затем и ты…
- Как только встанет на ноги Памела.
- Да, конечно. Тогда ты с нею поезжай в Швейцарию или Финляндию, а уже оттуда… Мы с нетерпением ждем тебя. Ух, и развернемся, старина!
- Но, но! Не придется ли мне скоро называть тебя этим словечком? Полина, ты волнуешься?
- С Карелом я ничего не боюсь. Дорогой Ласкар, вы, пожалуйста, не оставляйте Памелу одну. Мало ли что… И скорее приезжайте. Мы многого не успели сделать. Когда мы соберемся трое у великой тайны, мы снова подымем завесу, и люди убедятся, как сильны и разумны они. Очень ждем. Берегите себя.
- Ты думаешь, Данц вернется? А не могут они…
- Непременно вернется! Как только вы сообщите, что в безопасности, мы начнем действовать.
- Но какой удар для них!
- Шерер?
- Пожалуй, он мелко плавает. Скорее сам Стэнриц. Это его излюбленный метод. Пленники почти всегда податливее. Когда вернется Данц, пусть подумает о дальнейшей работе. Мы его с удовольствием возьмем опять.
- Хорошо. А теперь, друзья, время. Собирайтесь. Сарджи уже нервничает. Машина у него далеко не гоночная, а до границы более ста миль. Прощайтесь с вашими хозяевами и охранителями. Монтекки, зовите ребят.
- Вот этот пакет на дорогу. Ну, хоть немного. Э, нет, нет! Роза, отнеси-ка в машину. Ну, а теперь… Прощайте, сударыня, прощайте, Карел. Вы сделали доброе дело и, надеюсь, сделаете еще не одно. Помните, у вас тут хорошие друзья, верные люди. И если что надо, кликните Даниэля Монтекки, он услышит, а дальше будет слышать куда лучше! Молодость идет…
Местное радио на курорте «Золотые пески» передало небольшую информацию:
«В гости к нашему ведущему архитектору Мигуэлю Сантосу прибыли его друзья Карел и Полина Долли, чьи последние работы в области биологии принесли им мировую славу и известность. Как нам стало известно, супруги Долли не намерены возвращаться в Силурию. После двухнедельного отдыха они посетят Москву и Варшаву, после чего начнут серию своих новых замечательных опытов».
- Что такое?! - произнес Стэнриц.
- Не понимаю… - Секретарь пожал плечами.
- Я спрашиваю, что это такое?!
- По-моему, недоразумение.
- Кому я должен верить?
- Сейчас все выясню. Может быть, болгарская шутка?
- Хотел бы думать. Немедленно выясните, иначе…
- Ласкар, милый, это правда, что Карел?.. - Памела говорила шепотом, все время оглядываясь на врача. Он стоял неподалеку и смотрел на часы. Больше трех минут он не может разрешить больной… Покой и тишина.
Ласкар поцеловал ее в лоб и сказал успокаивающим шепотом:
- Выдумка.
- Не понимаю, зачем?
- Потом объясню.
- Где он?
- Далеко и в безопасности.
- А Полина?
- Тоже.
- Как хорошо! А мы с тобой?
- Встанешь, обо всем поговорим. Ладно?
- Но мне не терпится, Ласкар! Дни длинные, томительные. Кто бы мог думать, что две недели - это целая вечность!
- Зато ты станешь прежней.
- О, да! Только это и успокаивает меня.
- Ты не вспомнила?..
- Нет. Разве потом? Смутно припоминаю лицо Хеллера. И этого, как он?.. Пастор.
- Не напрягайся. Время молчать. До свидания.
В комнату к доктору Данцу ворвался тучный человек в больших круглых очках на потном лице.
- Вы кто? - непрорезавшимся дискантом спросил он, тяжело дыша.
- А вы кто? - спросил в свою очередь Данц.
- Я хозяин этого дома, а вы мой пленник! Отвечайте!
- Идите к черту! С хамом не стану разговаривать.
- Ах, так!..
Он выбежал с еще большей поспешностью, чем вбежал.
«Начинается, - подумал Данц и встал. - Значит, Карел дал о себе знать».
Он не ошибся. Через пять минут вошли трое и первым делом скрутили руки пленнику. Он не сопротивлялся. Бессмысленно.
- Кто вы такой? - спросили Данна.
- Спросите у тех, кто меня приволок в эту дыру. Им лучше знать.
- Вы скажете или…
- В заднем кармане брюк мой паспорт, если угодно.
Они обыскали его, развязали и ушли, забрав документы.
До вечера не беспокоили. А когда Данц хотел лечь спать, снова вошли трое, спокойно скрутили его, и он почувствовал укол. «Ну, вот, - подумал он, - все повторяется. Это уже не хлороформ». И тут же уснул.
Проснулся он тоже вечером, на заходе солнца. Вокруг, не шелохнувшись, стояли сонные буки, на поляне, пробуя голоса, пели молодые зяблики, вдали мычали коровы, соскучившиеся за день по хлеву и звонкому подойнику. Сельская идиллия. Гудела голова, еще хотелось спать.
Он пересилил себя, поднялся, шатаясь ощупал ноги, руки, лицо. Все в порядке. Даже документы в кармане. «Не стали брать грех на душу, - усмехнулся он. - Но где я?».
Данц дошел до реки, умылся и сразу почувствовал облегчение. Вышел на дорогу, подождал. Прошла машина, другая. Номера у них были силурийские. Значит, дома.
Он поднял руку. Машина остановилась.
- Подвезите в Санта-Рок.
- Это в обратную сторону. Тут километров десять.
Еще не совсем стемнело, когда Данц приехал в город. Он пошел не домой, а на квартиру Карела. Там никого не оказалось. На дверях висел клочок бумаги: «Дом сдается».
Сердце упало. Неужели?..
Он пошел к Ласкару. Звонок. Еще звонок. Дверь открылась. На пороге стоял Ласкар Долли.
- Наконец-то! - сказал он радостно. - Входите скорей, пока вас не сцапали репортеры.
- Где Карел и Полина? - нетерпеливо спросил Данц.
- Далеко. Очень далеко. И в полной безопасности. Садитесь - и рассказывайте, что с вами случилось.
- Куртка… Вот эта самая куртка.