Блаженный Исидор–странноприимец рассказывал мне, что он, быв у святого и блаженного Антония, слышал от него нечто такое, что стоит записать. Именно: одна прекрасная лицом девица, Потамиена, во время Максимина–гонителя была рабою у какого–то сластолюбца. Господин долго старался обольстить её различными обещаниями, но не мог. Наконец, пришедши в ярость, он представил её тогдашнему александрийскому префекту как христианку, которая хулит настоящее правительство и царей за гонения, и обещал ему довольно денег за наказание её. «Ежели ты, — говорил он, — убедишь её согласиться на мое желание, то не предавай её истязанию, а, когда она по–прежнему будет оставаться непреклонною, умори её в мучениях». «Пусть же, — говорил он, — живая не смеется над моею страстию».

Привели мужественную девицу пред судилище и начали терзать тело её разными орудиями казни, в то же время и уговаривали её различными словами, но она оставалась непоколебимою в своей душе, как стена. Тогда судия избирает из числа орудий казни самое страшное и мучительное: он приказывает наполнить большой медный котел смолою и поджечь его сильнейшим огнем. Когда смола стала клокотать и кипеть, безжалостный судия обращается к блаженной девице и говорит: «Или ступай покорись воле твоего господина, или знай — я прикажу бросить тебя в этот котел». Потамиена отвечала: «Можно ли быть таким несправедливым судиею, чтобы приказывать мне повиноваться сладострастию?». Разъяренный судия повелевает раздеть её и ввергнуть в котел. Тогда она вскрикнула и сказала: «Заклинаю тебя жизнью императора, которого ты боишься, — прикажи по крайней мере не раздевать меня, если ты уже присудил мне такую казнь, а вели понемногу опускать в смолу, и ты увидишь, какое терпение даровал мне Христос, Которого ты не знаешь». Таким образом, её понемногу опускали в котел в продолжение часов почти трех, пока она не испустила дух, как скоро смола уже захватила у нее горло.