Когда король Станислаус объявил брауни, что им предстоит немедленно отправиться на спасение королевы Титании, он столкнулся с очень серьезной проблемой. У них и впрямь не имелось корабля, на котором можно было бы отправиться в столь опасное плавание.

– Это все от неподготовленности, – ворчал брауни-моряк Сэйлор-Джек. – Я уже годами пытаюсь доказать его величеству, что нам позарез нужно несколько линкоров, крейсеров и подлодок. Но, якорь мне в задницу, если мы за эти годы обзавелись хотя бы речной плоскодонкой!

А вдалеке, еле различимый в наступающих сумерках, виднелся галеон, идущий под всеми парусами. И попутный ветер нес его в колдовскую страну Драгозлоба.

Король уже понял, что бесполезно пытаться догнать его на другом парусном судне, даже если бы оно у него имелось. Драгозлоб и его приспешники уплыли уже слишком далеко.

Оставалось единственное решение: последовать за ними как можно быстрее, используя любые подручные средства. А потом, добравшись до места, попытаться вырвать несчастную Титанию и ее спутниц из жестоких клешней похитителей.

Король велел передать Флоримелю, что они начнут погоню еще до утра.

Для быстрого и прозорливого ума Станислауса простейшим судном, которое можно соорудить за кратчайшее время и тем самым выполнить королевское обещание, был плот. Ветер дул в нужную сторону, поэтому он отнесет их прямиком в страну Драгозлоба, как несет сейчас галеон, уже скрывшийся за горизонтом.

Четким и отрывистым тоном, показывающим, что он способен справиться с этой отчаянной ситуацией, его величество отдал приказ немедленно построить плот.

Брауни сразу бросились выполнять приказ. Каждый из этих малышей был готов выполнить свою часть гигантской работы, и ни один из них не уклонился.

Тут и там, и куда ним посмотри, они носились, как муравьи. Никто не путался под ногами у другого, поэтому не терялось ни секунды. Король мудро поручил каждому дело, с которым этот брауни мог справиться лучше всего, поэтому не было ни ворчания или возражений, а лишь строгое послушание во всем. Не удивительно, какие результаты были достигнуты при таком воодушевлении.

Острые топоры стучали в лесах, большие деревья падали и мгновенно очищались от ветвей. Потные, пыхтящие и кряхтящие брауни тянули, тащили и волочили стволы, которые рубились на бревна, а затем катили их на берег моря.

Здесь, сняв курточки, упорно трудилось множество других брауни. Стук больших деревянных молотков и железных молотов не стихал ни на секунду, как на верфи в разгар работы – здесь бревна сколачивали и соединяли.

Однако плот строили не только из бревен, а из всего, что нашлось под рукой.

Проворные и быстроногие сборщики, посланные королем, носились по окрестностям в поисках всего, что сделано из дерева. Несколько таких брауни приволокли ворота с надписью «ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

Другие принесли ставни с плакатиком «СДАЮТСЯ КОМНАТЫ». А еще одна группа торжествующе несла собачью конуру, решив, что из нее получится отличная рулевая рубка. За будкой тянулась железная цепь с собакой, которую волочили на спине. Брауни так увлеклись, что совсем позабыли о собаке.

Остальные брауни занимались другими делами. Моряк Сэйлор-Джек прибежал, неся на плече длинный шест, на который были нанизаны спасательные круги, похожие на огромные бублики.

Затем он умчался снова, но вернулся уже через несколько минут с морским компасом.

Франт Мосье Дюдэ стоял в сторонке, раздавая советы и уже готовый к отплытию с тросточкой в одной руке, и с цилиндром в другой.

Напрягаясь из-за огромного веса, близнецы Лайкеры тащили свинцовый корабельный лот. Когда они остановись передохнуть, один из них по имени Лайкер-Прав из них уронил его на ногу своего невезучего брата Лайкер-Лева. Тот схватился за ушибленную ногу и запрыгал на другой из-за сильной боли. Но когда брат велел ему снова поднять лот, он повиновался, и они потащили его дальше.

Вдали на берегу толпа брауни отыскала большой якорь, наполовину зарывшийся в песок. Они выкопали его и медленно понесли тяжеленную железяку к плоту.

Снова и снова они останавливались перевести дух, ставя при этом якорь на изгиб. В один из таких перерывов якорь вдруг упал и придавил невезучего Сэйлор-Джека. Товарищи быстро вытащили его и потащили якорь дальше, а пострадавший захромал следом, потирая ушибленный бок.

Фуражирная команда тоже не теряла времени даром, и брауни собрали большой запас провизии для путешествия. Они принесли мешки сухарей и галет. Когда они положили их и уселись сверху, из мешков выскочили дерзкие крысы и разбежались в разные стороны.

Словом, предприимчивые брауни позаботились решительно обо всем, и когда Сэйлор-Джек объявил, что уже пробило четыре склянки, то есть, наступило утро, плот обрел восхитительные очертания и был готов к отплытию.

Совместными усилиями плот установили на круглые бревна и аккуратно скатили в воду по пологому берегу. По углам зажгли фонари, а в центре на длинном шесте подняли флаг брауни.

Затем все брауни поднялись на плот, и король Станислаус приказал отдать концы. Рыдающие феечки махали им с берега, надеясь на успех экспедиции.

Но не успели некоторые брауни под руководством моряка выполнить приказ короля, как на берег выбежали Резеда и Жасмин – взволнованные и растрепанные.

– Голубь! – крикнула Резеда. – Вы забыли голубя Ефросинии!

И Жасмин подняла клетку, где на жердочке сидел голубь.

– Ефросиния велела королеве Титании послать к ней голубя, если ей будет грозить опасность от Драгозлоба, – торопливо объяснила Резеда.

– Даже не знаю, найдется ли для него место на плоту, – пробурчал король Станислаус. – К тому же я считаю, что с этим дельцем мы и сами можем справиться.

– Вспомните, сир, – напомнил ему полицейский, – что Ной тоже однажды выпустил голубя.

– Знаю, – ответил его величество, – но он опоздал на несколько сотен лет.

Все же он не стал возражать, когда франт протянул руку, взял клетку и поставил ее на плот.

После этого они отчалили без дальнейших задержек. Сэйлор-Джек и несколько других брауни провели плот через мелководье, отталкиваясь шестами, но вскоре их шесты уже не смогли достичь дна. Их отплытие не сопровождали радостные крики, ибо впереди всех ждали трудности и суровые испытания.

Они уплывали все дальше и дальше, а феи смотрели им вслед, пока кто-то из них не сказал:

– Не надо смотреть, как они скроются из виду. Можно накликать неудачу.

Было время отлива, попутный ветер дул ровно, и плот уверенно двигался к цели. Некоторые брауни сняли курточки и ловили ими каждое дуновение ветерка. Постепенно из виду скрылся берег, а потом и огни, мерцающие в окнах дворца королевы Титании.

Через какое-то время за кормой осталось так много миль, что близнецы стали часто измерять глубину лотом, а моряк, очень часто сверявшийся с компасом, покрикивал на вахтенного:

– Смотреть в оба глаза, салаги!

И их планы успешно осуществились бы, и они добрались бы до зачарованной страны Драгозлоба, если бы не произошло нечто совершенно неожиданное.

Когда, по прикидкам моряка, пробило шесть склянок, на них внезапно обрушился шторм.

То был ужасный шторм, хуже которого не помнили даже старожилы. Моряк, лучше всех разбиравшийся в погоде, ничего не мог понять. Зато для Драгозлоба все было ясно и понятно, ибо шторм по его просьбе изготовил Вулкан, и он стал хорошим примером тому, как опасно на воде доверять вещам, сляпанным на скорую руку – в данном случае имеется ввиду плот брауни.

Небо внезапно почернело, тучи проглотили звезды. Затем почти мгновенно послышался мощный рев ветра, и поднялись волны высотой с гору.

– Стоп, салаги! – взревел моряк. – Зарифить рубашки и куртки!

На морском языке «зарифить», или «взять рифы» – означало уменьшить площадь парусов.

Молнии почти непрерывно прожигали мрачные пещеры в тучах, а раскаты грома оглушали. Дождь хлынул на них, как из ведра, но ветер все так же выл и ревел с неукротимой яростью, швыряя плот вверх и вниз, как скорлупку.

Во время поднявшейся на плоту суматохи китаец Пей Жуйдунь потерял равновесие и упал за борт. Из воды тут же поднялся огромный морской змей, чье невероятно длинное тело походило на набор колец, а над жадно распахнутой пастью электрическими лампочками светились глаза.

Брауни Дядя Сэм бросил китайцу спасательный круг, но моряк Сэйлор-Джек поразительным хладнокровием схватил багор и ловко подцепил им отчаявшегося китайца за блузу, а потом выдернул на плот, выхватив его почти из челюстей морского чудовища.

Однако никакое судно не смогло бы выдержать такой ураган, ярость которого лишь усиливалась. Плот дрожал и сотрясался под его ужасным напором, и время от времени слышался треск, громкий, как пистолетный выстрел: это трескалось или ломалось дерево, а гвозди и клинья вылетали из ослабевших и стонущих бревен.

Медленно, но верно плот, который брауни построили с такой изобретательностью и ловкостью, разваливался, и огромная опасность для них с каждым мгновением усиливалась. А при вспышке молнии, осветившей рокочущие небеса, на плот внезапно спикировала, хлопая крыльями, гигантская птица. Схватив перепуганного Мосье Дюдэ за брюки, она увлекла его ввысь – вниз головой и все еще сжимающего в руке тросточку, – все выше и выше, пока не скрылась из виду.

Ошеломленные брауни провожали его взглядами, пока он не исчез вместе с птицей, и гадали, увидят ли они его снова. А пока они так размышляли, позабыв о собственных проблемах из-за несчастья, случившегося с их любимым товарищем, послышался такой громкий треск, какого они еще не слышали, и плот развалился на куски.

Барахтаясь в воде или цепляясь за сломанные балки, бревна и обломки дерева, хватая ртами воздух или захлебываясь, брауни внезапно оказались среди неумолимо накатывающихся на них волн, которые иногда накрывали их с головой.

Значит, таков оказался конец их злосчастного приключения. Ничто уже не могло пробудить хотя бы лучик надежды. Казалось, что всех брауни ждет ужасная погибель в морской пучине.