Глава 4: Противостояние
Форвардеры окружили Эйса и Лолу.
«Капитан» —«Капитан» —«Капитан» – доносилось со всех сторон.
Все отлично знали, что когда-то, после инцидента с расцеплением, Эйс поклялся больше никогда не ступать на свой корабль. И тем не менее…
Он оглядел свою бывшую команду.
– Как вы меня нашли? – спросил он.
Те заулыбались. Это была старая местная шутка.
В помещение вошел пятый капитан «Торбункула», когда-то бывший помощником Эйса.
Они встретились взглядами.
– Явились на ваш зов, – сказал второй помощник. Он снял и протянул фуражку. – Капитан.
Эйс заколебался. Принять фуражку значило отказаться от чести и достоинства форвардера. А честь и достоинство для форвардера были выше жизни.
Но была единственная вещь, стоящая еще выше, – безопасность астероидной станции.
Так и не взяв фуражку, Эйс положил руку на плечо помощника: «Спасибо, Гарри».
И больше не задерживаясь, он двинулся к капитанской рубке, отдавая приказы матросам.
Пока что прибыло всего три корабля форвардеров. Не выключая лучей, они влетели в звенья истребителей, как камни в пчелиный рой. Сначала враги попытались проигнорировать форвардеров (тем более что их выстрелы все равно не наносили повреждений толстенным многослойным защитам), пролетев между ними. Но, как огромная металлическая перчатка, форвардеры сомкнулись, зажав между собой целое звено истребителей. Целью их были, конечно, не мелкие корабли, а «Гиперлэндер». Ламаряне быстро поняли это, увидев, как вокруг форвардерских кораблей появляются роботы-минеры. Медлительные, они, тем не менее, образовывали вокруг форвардеров широкий взрывоопасный ореол.
Ламаряне ответили вызовом всех пяти малых боевых крепостей. Эти крепости выстрелили ракетами одновременно с самим крейсером, рассчитывая на то, что взрывы отнесут форвардеров в стороны, не позволяя им протаранить «Гиперлэндер». Маневр сработал – форвардеров рассеяло по сторонам, где ими уже могли спокойно заняться хэнджеры. Дорога к станции освободилась.
Переходы, ведущие к ранее закрытому кластеру, разом распахнулись. Отряды, до этого патрулировавшие станцию, рассредоточились на звенья. Эти звенья врывались в толпы гражданских, оглушали людей шокерами и стаскивали тела в одном кластере. Бывало, что гражданские пытались оказывать сопротивление. Солдаты службы безопасности станции тут же меняли шокеры на огнестрельное оружие, пресекая любые попытки мешать им.
Отряды хватали не кого попало, а ориентируясь по спискам и сканерам, берущим информацию от камер станции.
Но не все шло по плану Виндеров – у нескольких доков солдаты встретили яростное сопротивление окопавшихся людей, не подпускающих к себе вообще никого. А в одном из коридоров стоило им войти, как вокруг опустились перегородки. Заработали насосы, повышающие давление, так что попытка пробить заграждения кончилась бы фатально.
К солдатам тут же обратились контрабандисты, заявив, чтобы те убирались.
Командир звена вышел вперед: «Кто у вас главный?»
Мила подумала, что теперь все укажут на нее. В конце концов, это она, пользуясь кодами Сирилла, отключила несколько помещений и переходов от центрального управления, да еще и взломала окружающие системы, чтобы ее слишком быстро не заметили. Вся ловушка была ее затеей (правда, девочка не думала, что придется воспользоваться ей раньше, чем битва с ламарянами перекинется в коридоры станции).
Однако у контрабандистов, конечно же, оказался собственный начальник. Мила решила, что, наверное, это к лучшему. Соваться между молотом и наковальней ей не хотелось. Она больше думала о том, как бы незаметно скрыться, когда все эти силы столкнутся. Поэтому первое, что она объявила своим новым товарищам по несчастью, – если с ней что-то произойдет, то все защитные системы станции тут же направятся против них (что, вообще говоря, было ложью – ни способностей, ни времени на такие хитрые манипуляции у нее не было).
Все ее силы были направлены на то, чтобы создать для себя относительно безопасный отход, который сработал бы, когда контрабандисты уже не смогут гарантировать защиту.
Краем уха она слушала, как там идут переговоры между сторонами. Переговоры шли достаточно неплохо. Ее товарищи и сами не желали лезть на рожон, так что, хоть и не без взаимных оскорблений, солдат службы охраны отпустили. Вроде бы на этот раз пронесло.
Пол стоял в капитанской рубке «Гиперлэндера» в роли стратегического консультанта. Приказы он отдавать не мог, но его рекомендации слушали – его опыт в роли одного из членов картеля, несколько лет жившего на станции, был более чем полезен. Кроме того, он умудрился убедить Совет, будто только он один может справиться с демонами.
– Только не применяйте луч, капитан. Сирилл нужен мне живым, – повторял Пол.
Тот не отвечал. Истребители продолжали держаться на расстоянии от станции, не желая рисковать без необходимости. Зато приготовились к залпу второстепенные ракетные пушки фрегата, намереваясь расчистить для атакующих звеньев «мертвую зону», откуда те уже смогут проводить атаки и высаживать десант. Ламаряне отлично понимали, что эти ракеты слишком мощные, чтобы их могли сбить истребители защитников или охранные пушки станции. Ранее станция еще могла надеяться на форвардеров, но сейчас неповоротливые махины их кораблей остались позади, медленно разворачиваясь.
– Что ж, приступим, – заметил капитан про себя и скомандовал: Пуск!
Пушки разом выстрелили, заставив фрегат врубить на полную мощность поворотные двигатели, чтобы не закрутило. Под прикрытием этих огромных мощнейших снарядов ринулись в атаку боевые крепости и корабли, планируя прорубить проход в обороне противника.
«Они начали», – подумал Сирилл, не сдерживая оскала, и сказал: «Дорогая».
«Вижу».
Вокруг Михаэлы задвигались голографические проекции. В ее мозг, как составная часть, будто третья половина, подключилась вся вычислительная мощь станции. Эта система была заранее рассчитана персонально только на одного человека – на нее, Михаэлу. Исключительно опасная и сложная, предназначенная только для самого последнего, отчаянного случая, эта программа пожирала ее сознание, и Михаэла уже не знала, сможет ли когда-нибудь отключить систему и выжить. Ей показалось, будто разом открылись сотни тысяч глаз, и ее тело вдруг рассредоточилось на миллионы километров, миллионы мускул и связок. И если раньше когда-то… давно… будто не мгновения, будто века назад, она еще и была человеком, то теперь она – сила природы. Само Великое Астероидное Поле.
Где-то у сердца она почувствовала каменный цветок – старый подарок отважного капитана «Карфагена». И она ощутила, как сердце заныло, будто больно затрепетала невидимая струна, связывающая ее с реальностью.
«Начнем», – безлично, с холодной смертельной нежностью прошептали гравитационные завихрения.
Первые ракеты разом снесло каменной скалой. Еще до того как малые боевые крепости поняли, что происходит, их ряды, как картечью, прошило роем мелких астероидов. Одну из крепостей разорвало на куски и еще две вывело из строя, прежде чем остальные рассыпались по сторонам, врубившись в собственные же звенья истребителей. Пилоты одного из звеньев попытались отстреляться, разбивая астероиды на куски и задевая лазерами за оставшиеся ракеты. Атака смешалась.
– У них двигатели в некоторых астероидах, – понял Пол.
Но он ошибался. Двигатели были вмонтированы не в некоторых астероидах.
Двигатели были вмонтированы во всех без исключения астероидах, окружающих станцию.
Перед оставшимися ракетами выросла целая глыба камня, и взорвавшись, они ослепили пилотов, не позволив им вовремя заметить еще две, надвигающиеся с других сторон. Казалось, что против людей воевало титаническое божество. В ярости оно молотило многотонными кулаками, сокрушая даже малейшие попытки понять, как вообще такому можно противостоять.
В астероиды были заложены не только двигатели, но и взрывчатка. Когда ламарянам уже казалось, что они ушли от очередной скалы, та взрывалась, поливая их лавой и рассыпаясь смертоносной дробью.
Из месива вышла только одна из пяти малых крепостей. Еще одной посчастливилось, и ее отбросило в сторону.
– Линия удара свободна, – доложили капитану.
– Огонь основным лучом, – скомандовал он.
– Подождите! – Пол попытался встрять. – Что вы делаете?! Мы же разнесем станцию на куски!
Но капитан не отреагировал. «Время богов прошло», подумал он. «Почувствуй на себе мощь цивилизации».
И тогда станция выстрелила во врагов жилым кластером. Он загородил собой всю линию обстрела между противниками, замерев ровно посередине.
«Немедленно прекратить атаку», – пришел приказ сверху. – «В кластере зарегистрирована огромная концентрация гражданских, среди которых руководители множества крупнейших компаний».
Линкор был вынужден остановить подготовку к выстрелу.
– Прячутся за гражданскими! – прорычал капитан. – Они просто террористы!
Но делать было нечего. Невдалеке из подпространства выходили десятки кораблей прессы. Атаковать напрямую Совет не мог. Нужно было сначала отвести кластер в сторону и эвакуировать людей.
К кластеру рванулись флаеры.
– Привет, – довольно скалящийся Сирилл вызвал юриста. – Давай быстренько сводку, что там в мире происходит.
(«Он на кластере еще и подстанцию смонтировал!» – Пол выругался.)
Новости были неутешительные – промосиане не торопились высылать флот (что, конечно, было не удивительно, но попытка не пытка).
– Понятно, – Сирилл особо не расстраивался. – Отжимай у них деньги и нанимай пиратов. Пускай цепляют промосианские опознавательные знаки и вылетают.
– Но Промос будет все отрицать.
– Ага, флот купленный на их деньги, стоящий на защите, купленной ими же станции. Пускай отрицают. Так даже лучше.
«В кластере все заминировано! – доложили генералу. – Его ни сдвинуть, ни проникнуть внутрь».
Совет быстро пришел к единому решению: «Нет смысла рисковать людьми. Просто подождем саперов».
Генерал обдумывал донесения: Михаэле пришлось прекратить атаки, чтобы не задеть кластер, но одновременно приходили в движение глыбы, превышающие своими размерами и станцию, и линкор. И то, как они шевелились, генералу определенно не нравилось.
«Нельзя ждать, – отрапортовал он, скорее повинуясь предчувствию, чем фактам. – Мы рискуем потерять весь фрегат».
Ламаряне в Совете повскакивали со своих мест: «Потерять фрегат?!» Это казалось немыслимым.
Поток сообщений шел с такой скоростью, что ламаряне не успевали в них ориентироваться.
«Наверное, лучше временно отступить», – робко начали некоторые. Они уже понимали, что даже если Сирилла и удастся выбить из его логова, он утащит за собой в могилу всех.
«Чтобы Совет отступал?! Да еще на глазах у всего мира, перед какой-то добывающей станцией?! Никогда!» – отвечали другие.
– Идем на штурм, – решил генерал, сверяя показания датчиков и подмечая в них сбои. – Думаю, он блефует. Он не рискнет пожертвовать людьми, потому что тогда Виндер окажется в изоляции. Нет там взрывчатки.
Силы нападающих снова ринулись в атаку. У станции уже и так шла перестрелка истребителей и защитных пушек. Форвардеры вырывались из окружения хэнджеров. Готовились атаковать ракетами оставшиеся две боевые крепости.
Штурмовые отряды ворвались в кластер. Истерически взывали к чувствам аудитории ведущие телеканалов – они уже успели придумать ситуации название «Второй Огридский кризис» (первым считался взрыв планеты). Вышло из астероидного скопления еще несколько форвардерских махин, уже окруженных истребителями и пытающихся отбиваться лучами.
Плазменными резаками штурмовики разрезали дверь. Как и надеялся генерал – кластер не отреагировал. Взрывчатка у выходов отсутствовала, отряды ринулись в глубь коридоров и только там поняли, где генерал ошибся – в глубине взрывчатки было более чем предостаточно.
Кластер взорвался.
Всполошились телеканалы: «Это террористы, и Совет не имел права отступать», – заявляли государственные СМИ. «Террористы?! Это добывающая станция, пытающаяся спастись от бюрократического диктата!» – отвечали им независимые.
На планетах пошли беспорядки. Начали собираться деньги и добровольцы, готовые отправиться в помощь станции.
В Совете росла паника. «Уничтожить их! Разорвать станцию прямо сейчас!», «Нас всех распустят! Черт с ними!»
Телеканалы передали Совету, что им пришла просьба Сирилла дать ему выступить в эфире.
«Он будет во всем обвинять нас!»
– Пускай, – председатель отреагировал спокойно. – Пропустите его в эфир, – и обернулся к остальным: Вы что, не знаете, как он выглядит? Это же настоящий карикатурный злодей. Пускай говорит все что угодно, это сыграет против него, – и генералу: Готовьтесь бить главным лучом сразу после эфира.
Приготовления к эфиру прошли почти моментально:
– Здравствуйте, – появился ведущий. – Из всех жертв «Второго Огридского кризиса» наших телезрителей больше всего волнует жизнь известного мецената, певца и политика Ди-Эйча. Что вы ответите на обвинения Совета в том, что вы использовали его как заложника и убили?
Камеру переключили. По студии пронесся удивленный вздох.
«Но…» – члены Совета тоже были поражены, – «это… это не Сирилл».
– Добрый день. Думаю, нет смысла представляться. Вы и так все меня знаете, – сказал Ди-Эйч. – Мистер Виндер попросил меня выступить за него, и я с радостью выполняю просьбу этого замечательного человека, сумевшего незаметно спасти меня и сотни гражданских со станции, подставив чудовищам из Совета ложную цель.
«Капитан, как вы могли не заметить отход от станции крупного грузового корабля?!»
«Я… не понимаю, – и тут он сообразил: Первая атака наших ракет астероидами создала помехи! Вот в чем была ее основная цель: чтобы мы не заметили исчезновения одного из кластеров».
«Отходите, капитан, он вас переиграл».
«Я прошу дать мне сделать выстрел. Всего один».
«Хорошо. Он у вас есть».
Миле не повезло. Ее убежище оказалось совсем рядом с нанятыми Советом пиратами. К счастью, Мила успела стереть пароли Сирилла с его компьютера, так что пираты не могли взять под контроль внутреннюю сеть станции. Но одновременно она оказалась между трех огней. С одной стороны – пираты, с другой – отряды безопасности станции, с третьей шел космический бой. Ей пришлось перехватить управление частью пушек.
Большинство орудий станции уже было отстрелено, и теперь Мила пыталась добраться до ремонтных роботов, информацию о которых она нашла. Отдельно непонятно было, почему эти роботы стояли выключенные где-то на складах, будто бы часть систем станции пребывала в коме. Со всех сторон до Милы доносились перестрелки и взрывы, она смогла сообщить о себе другим командам контрабандистов, оказавшихся на станции, и теперь они пробивались с разных сторон, требуя постоянного внимания электронных систем.
Но Миле пришлось игнорировать запросы контрабандистов – без пушек их выбили бы в два счета. Оставалось только одно место, через которое она могла бы добыть ремонтных роботов, – центральный компьютер станции. До сих пор Мила боялась касаться его, не зная, какая там стоит защита, но теперь выбора не оставалось.
Пушки отстреливались едва-едва. На большинстве участков Мила оставила пустые помещения, которые помешали бы разгерметизации их убежища, но кое-где такой возможности не была, и любой неудачный взрыв мог лишить ее большинства людей (саму себя она, конечно, обезопасила).
Мила ввела коды Сирилла и серией аккуратных запросов коснулась центральной системы.
В следующее мгновение она почувствовала, как голову сдавила чудовищная сила. Будто титанические пальцы выдернули ее, и теперь это невозможное существо держало ее перед собой, способное в любую секунду дотла выжечь девочку изнутри.
Это существо бесцеремонно и грубо изучало Милу, как человек изучает бегающего по столу муравья. И из-за их касания Мила тоже на мгновение почувствовала мысли этого существа. Эти мысли орудовали мириадами частиц, вращая события, как песчаная буря. И где-то в глубине сознания этого существа скрывался человек. Женщина. Жалкая, утонувшая в потоке и не справляющаяся. И Мила поняла, что сейчас это существо точно так же сожрет и утопит ее саму. И оно сожрало бы, но женщина вдруг не позволила, каким-то отчаянным движением она отстранила Милу.
Девочка очнулась только через несколько минут, запомнив последний умоляющий взгляд женщины. Та просила, чтобы в благодарность за спасение девочка хотя бы на время взяла на себя внутренние системы станции, чуть ослабив сводящий с ума, разрушающий сознание поток.
Лола с ужасом нырнула за один из выступов внешней оболочки корабля форвардеров. Над ее головой искрили лазерные лучи хэнджеров. К счастью, самих роботов отвлекала команда. По идее, Лола не должна была оказаться посреди боя, так как ее держали позади, но группа хэнджеров попыталась атаковать с тыла, облетев корабль, так что теперь перестрелка шла прямо над головой девочки.
Всего несколько часов назад она даже представить не могла, что окажется в открытом космосе, посреди настоящего Ада, но в корабле оставаться было нельзя. Лишившись двигателей, форвардеры были вынуждены держать оборону снаружи, потому что иначе их корабль превратился бы в настоящую братскую могилу. Только сумасшедший согласился бы встретить хэнджеров внутри. К счастью, периодически помогали другие корабли, проводя по скоплениям роботов лучами.
А высоко над ее головой начинал готовиться к выстрелу из главного орудия «Гиперлэндер». Закрывались дополнительными щитами внешние стены, выдвигались генераторы.
Что было дальше, Лола уже не видела. Что-то загородило обзор. Она решила, что это в ее укрытие забрался один из хэнджеров, и попыталась выстрелить в него. К счастью, оружие у нее из рук тут же выбили. Это был капитан корабля – Эйс.
Он схватил ее за руку и потащил куда-то вверх, между выстрелами, все дальше и дальше от корабля. А потом скомандовал: «Расцепление!»
Так как двигатели форвардерского корабля вышли из строя, вместо них пришлось воспользоваться взрывчаткой. Взрыв направил внешние оболочки в сторону «Гиперлэндера», позволив форвардерам засесть у оставшейся части. Эти летящие в линкор Совета оболочки были начинены электромагнитными бомбами в надежде зацепить генераторы и остановить таким образом выстрел луча. Расцепление включили сразу почти все корабли форвардеров, атакуя с разных сторон. И некоторые из маневров сработали.
«Вышли из строя пять из сорока пяти генераторов», – докладывали генералу.
«Берите энергию с двигателей, защиты, систем жизнеобеспечения».
«Повреждены отсеки с тридцать пятого по пятьдесят восьмой».
«Наплевать!»
Часть линкора оказалась даже без гравитации и связи.
Движение началось и в астероидном шлейфе позади станции. Казалось, что шлейф собирается в некую гигантскую непонятную каменную конструкцию. Одновременно «Гиперлэндер» окружали титанические каменные глыбы, движение которых генерал замечал уже давно. Теперь они подошли со всех сторон, целиком закрывая обзор, так что линкор оказался взятым в кольцо камней.
«Они пытаются перекрыть линию обстрела станции!»
«Наплевать! Наш луч пробьет любой астероид!»
Но план станции стал понятен, только когда астероиды подошли вплотную. Тогда сработала установленная на них взрывчатка.
«Вышло из строя еще десять генераторов! Многочисленные повреждения защитных систем! Потеряно десять процентов мощности орудия!»
«Бери энергию отовсюду! Всем одеть скафандры!»
Даже в капитанской рубке отключился свет. Теперь весь линкор целиком перешел только в одно, почти что одушевленное, стремление – произвести выстрел. Один выстрел.
Закрутилась энергия вокруг искореженного дула орудия.
Вид перед кораблем расчистило от обломков, и стало понятно, что взрыв астероидов скрыл главное – трансформацию шлейфа. Теперь шлейф походил на длиннющую каменную колонну, будто бы астероидная станция создала лезвие шпаги, и теперь направила эту шпагу на противника.
Сместись линкор хоть чуть в сторону – и луч прошел бы мимо этой колонны, но корабль уже не мог. Не было возможности вернуть энергию двигателям, и не было времени вызывать помощь.
В последние мгновения перед выстрелом колонна ткнулась концом в дуло пушки.
И та выстрелила.
Луч целиком шел внутри этой колонны, и по отлетающим обломкам можно было заметить, настолько глубоко он ее прорезал. За секунды он прорубил ее на две трети, но дальше один из генераторов не выдержал и взорвался.
Луч ослаб, но «Гиперлэндер» не сдавался.
«Все генераторы на перегрузку!» – хотел выкрикнуть генерал, но понял, что без связи никто его не услышит.
Оставалось только смотреть. Линкор Совета продолжало корежить от натуги и в конце концов расплавилось само орудие.
Луч так и не достиг станции. Все замерло. Генерал выдохнул, понимая, что теперь ему остается только отдать приказ к отступлению.
«Моя очередь», – пронеслось по системам станции.
И каменная колонна начала вращение.
«Она хочет по нам ударить!»
– Пускай, – генерал откинулся назад, чувствуя, как он измотан. Он безразлично смотрел на астероидную махину и ждал, пока та пройдет по дуге и врежется в «Гиперлэндер».
Но та на всей скорости пронеслась мимо. Генерал оторопел.
– Они промахнулись?
– Нет, – Пол у него за спиной мрачно поник. – Они и не собирались бить по нам.
Астероидный шлейф ударил по самой станции. Прямо по одному из кластеров, глубоко врубившись в жилые помещения и чуть не расколов станцию на куски.
– Но зачем?!
– Лучше бы вам не знать.
От удара станцию развернуло, и теперь ее стебель смотрел точно на крейсер противника.
И тогда астероидная станция врубила главным лучом.
В отличие от боевого линкора станция была полностью и целиком спроектирована для того, чтобы поддерживать главный луч. Этот луч был самой ее жизнью. Его наличие казалось чем-то таким естественным и понятным, будто бы его не было вовсе.
Но он был.
И он вдарил по врагу всей своей силой, разрывая линкор Совета на части.
Тот не взорвался только благодаря тому, что ранее вошел в защитный режим, но корабль почти расплавило и раскололо на две части.
И только одна, меньшая, из этих частей сумела отойти (точнее, даже не отойти – сбежать – на такой скорости, что взорвался один из двигателей), оставив совершенно беззащитную половину.
А Сирилл стоял перед телом жены. Она исхудала, страшной синевой выделились жилы, закатились глаза. Где-то в глубинах системы еще оставались недорасщепленные остатки ее разума. Но Михаэла была мертва.
