Смутно осознавая, что нахожусь в чужой постели, но на невероятно мягких простынях и лежу на воздушной, словно облако подушке, я перевернулась. Какая-то тайная сила не давала моему мозгу очнуться от божественного состояния релаксации, не смотря на бесцельно крутящиеся фрагменты в голове — монстры с черными зубами, мусорный бак, вспышка света и….

— Кинич! — Я вскочила с кровати, пытаясь собраться с мыслями, оглядываясь по сторонам.

Комната оформлена в чисто-белых оттенках, напоминающая мне о тех высококлассных европейских курортах — на которых я еще не была, но они в моем списке дел. Как только я получила паспорт, то начала брать уроки сальсы и сделала бразильянкацид (напилась в пух и прах шнапса с водкой перед тем, как отправиться на бразильскую эпиляцию) по рекомендации лучшей подруги Энн.

Открыв толстые, кремового цвета жалюзи, я была потрясена, обнаружив, что нахожусь в очень высоком здании. Город, казался, ошеломительным и заледенелым в туманном зимнем воздухе. Солнце только опускалась за горизонт, омывая каждое здание в еще более мрачный серый оттенок.

Господи! Как долго я находилась в отключке, если уже солнце светит? Была же ночь, когда Ник… Ник…

Он уложил меня спать после атаки вуду-терминатора.

Твою же… что происходит?

Волна страха прокатилась по моей коже. Как ни странно, однако, но я не ощущала себя напуганной. Нет. Совсем наоборот. Я чувствовала себя обиженной. Чувствовала… словно дали пинка под зад.

Потому что не понятно, что происходит — монстры, я стала свидетелем странных вещей, которые делает Ник, руководство его сумасшедшей сестры — и мне не нравится, что это вторглась в мою жизнь.　

Хорошая или плохая, но это моя жизнь. Моя. И никто не должен управлять Пенелопой-мобилем кроме меня. Как смеют эти… люди?.. Существа?…Причудливые создания? Как смеют эти похотливые создания садиться в мою машину и рулить.

Ах, ты думаешь, что можешь все контролировать?

Да.

Ха! Отлично.

Заткнись к чертям собачьим!

Мое внимание привлек детский плач. Я открыла дверь и вышла в ярко освещенный пустой коридор.

В розовых, пушистых носках я тихонько пошла вперед.

Розовые, пушистые носки? Посмотрела я вниз. О Боже мой! На мне ночнушка Hello Kitty.　

— Какого…? — Я провела руками по телу, а потом подняла подол ночнушки.

Говоря о вторжении….

— Нижнее белье тоже Kitty? Черт бы его побрал! Да как он посмел ко мне притронуться.

Hello Kitty? Серьезно?

— Могу ли я чем-нибудь помочь?

Я обернулась и увидела постыдно привлекательного, хорошо сложенного мужчину с коротко подстриженными темными волосами и бирюзовыми глазами, который непринужденно смотрел на меня — или, на самом деле, уставился на мою нижнюю половину. Я ахнула и опустила ночнушку.

— Погоди! Это ты! — указала я. — Ты… ты…

Он склонил голову.　

— Андрус. Вот мы и снова встретились, Дороти.

Ой, ой, ой. Этот маленький путешественник знает, что она уже не в Канзасе. Потому что в Канзасе нет мужчин, которые усыпят заклинанием, а затем оденут тебя, как маленькую девочку.

— Где я? И где этот СС, Ник?

Он улыбается.　

— СС? Я вижу, что ты и я поладим.

Я прищурилась и сжала губы в тонкую линию, ожидая ответов.

Он прочистил горло.　

— Пошли.

Кипя от злости, я волочилась за ним и его кожаными штанами. Когда мы завернули за угол, я увидела просторную гостиную. Окна от пола до потолка открывали великолепный вид на Центральный парк. Пухлый, светловолосый малыш сидел по — середине пола на большом одеяле с разбросанными рядом разноцветными кубиками.

И тут я вспомнила.

— Этого ребенка ты приносил к Симил. Да?

Он кивнул с яркой улыбой на лице.

— Эту сладкую малышку, — сказал он по-детски, когда прыгал над ней — это наша малышка Матти. — Он подхватил ее и укусил за ушко. Она мгновенно перестала плакать и слегка захихикала.

Ладно. Очень странно. Огромный мужик казался опасным, чем сам грех — словно он ел пули на завтрак, а бензин пил вместо мартини — но превратился в дурачка из-за этой малышки?

О, остановись! Это совершенно очаровательно и ты знаешь об этом!

Нет! Ты остановись! Ты сама по уши в дерьме, а осуждаешь его образцовое поведение. Достаточно! Сфокусируйся, Пенелопа! Рули!

— Итак, отвечай на мои вопросы. Где Ник? — скрестив руки на груди, спросила я.

Андрус пристроил ребенка на бедре.

— О, ворчливая тетенька хочет знать где этот ублюдок, твой дядя Кинич, — снова сюсюкаясь сказал он.

— Баааа… ба, — она проагукала и вцепилась пухленькими ручонками в его черную футболку.

— Да, верно, Матти. Пора подкрепиться. — Он вышел.

— Хей! А теперь ты куда идешь? — Я помчалась за ним.

Когда я догнала его в выставочном зале, похожем на кухню, он усаживал Матти в высокий детский стульчик.

Он бросил на меня хмурый взгляд.　

— Я не знаю где Ник, но он оставил тебя вчера здесь. Ты находишься на моем попечении до тех пор, пока он не вернется. — Он взглянул на мою нижнюю половину. — И нет. Я не мыл и не переодевал тебя, если тебе это интересно. — Его хладнокровное каменное выражение лица, тут же растаяло, когда он взглянул на Матти. — Потому что маленькая Матти — единственная леди, которую я мою и одеваю. Не так ли, мой маленький кексик тьмы?

Да, он просто назвал ее «кексиком» — я сглотнула — «тьма».

Я нажала кнопку «отрицание реальности» — я родилась с одной такой в моем мозгу — и пошла дальше.

Андрус засунул голову в экстра-большой холодильник из нержавеющей стали.　

— Хелена должно быть проснется через пару минут. Она ответит на любые твои вопросы.

— Отлично. А этот человек Хелена, кем бы она ни была, сможет сказать, кто на меня напал? Или как Ник заставил меня уснуть?

— Вероятно.

— Хелена твоя жена? — спросила я

Он вытащил голову из холодильника и так взглянул, что мог бы воспламенить целую нефтяную скважину.　

— Нет. Хелена — мама Матти. Она не моя.

Ауч! Я задела за живое?

— Хелена замужем за Никколо ДиКонти. Это их дом, — объяснил он.

Меня осенило.

— Погоди. Так ты что… няня?

Он захлопнул дверцу холодильника и поставил бутылку с красной жидкостью в микроволновку.　

— Я предпочитаю телохранитель и опекун.

Он нянь!

Или няня в коже!

Хи-хи-хи.

Ну-ка прекрати!

Я прикусила щеку, чтобы сдержать многообещающую улыбку.

Микроволновка просигналила. Он достал бутылку и одел колпачок, а затем немного встряхнул. Ребенок протянул ручки. Он прошел было мимо меня, но потом остановился.　

— Если ты не возражаешь, мне нужно дать Матти бутылочку.

Он не хочет, чтобы я это видела? Господи. Может, ему все же не приятна его роль, как он говорит.

— Я пойду, позвоню. Если можно конечно.

— Чувствуй себя, как дома. — Он смотрел и ждал, когда я уйду.

Я пожала плечами и вернулась в гостиную, где нашла стоящий в углу на маленьком столике телефон. Я взяла трубку и уставилась на черно-белые кнопки.

Что я скажу маме? Что на меня напал монстр в собственной квартире и спас мужчина, с которым я возможно переспала, после того как его сумасшедшая сестра опоила нас и которая предложила миллион долларов за то, что я стану суррогатной матерью его ребенка. Ребенка, которого он даже не хотел?

И что — сейчас на мой отстойный пломбир добавили вишенку — возможно, я ношу под сердцем ребенка этого мужчины! Если мы все же переспали, но кто его знает?

Ааааа да. Теперь есть история, которую каждая мама хочет разместить на страничке Фейсбука.　

— О, зацените-ка, что моя дочь вытворила?

Нравится?

Клик.

Нет. Она должна думать только о выздоровлении. Притворюсь, что всё хорошо и придержу правду на другой день. Возможно после моей смерти.

Я набрала номер, но ее телефон снова занят. Может, потому, что она за границей? Нужно позвонить в клинику в Швейцарии, но у меня не было номера.　

Я вернулась обратно в кухню, надеясь, что Андруса не оскорбит мое вторжение. Может быть, он должен увидеть, что мне нет никакого дела до его работы няньки-телохранителя.

— Андрус? — позвала я.

Он сидел за кухонным столом, держа Матти на руках и придерживая бутылочку с красной жидкостью у нее во рту.

— Что это такое? — спросила я.

— Эээээ… клюквенный сок.

Я подрабатывала няней несколько лет в моем раннем подростковом возрасте и не помню, чтобы давала что-то кроме яблочного сока, воды или детской смеси.　

— И она любит пить его теплым?

— Она… хм. Он ей нравится. Много витамина N. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Отличненько.

— Здесь есть компьютер, которым я могла бы воспользоваться.

— В кабинете, — говорит Андрус. — Сразу после гостиной. Пользуйся. Пароль «полубог».

Я поблагодарила его, радуясь, что не увижу его язвительной ухмылки.

Я легко нашла кабинет. И наряду с захватывающим видом, ничего в нем особенного не было: книжные полки, несколько семейных фотографий на стенах и т. д. Но, несмотря на всю нормальность, нечто в этом доме все же поражало меня, поскольку… ну, что-то все же в нем было не так. Могу руку положить на отсечения.　

Я открыла ноутбук, набрала пароль и быстро забила поиск, но как ни странно ничего не нашла. Я забыла название клиники? Нет. Нет. Центр иммунологии и интегративных исследований. Стокгольм.　

Я почесала затылок. Почему не находит?

Я попыталась по-разному написать, прежде чем решила, что быстрее будет позвонить моей соседке.

Я набрала номер, и мне ответил, сантехник в отставке/ бывший сантехник, мистер Харрис. Он сказал, что понятия не имеет, где находится моя мама, но его жена вернется домой через несколько минут.

Как ни странно, когда я спросила, все ли в порядке после, устроенной заварушки, он понятия не имел, о чем я говорила.　

— Уверены? Возле здания никто странный не ошивается?

— Нет, Пенелопа. А что? У тебя какие-то проблемы? — спросил он.

Я видела твою задницу, торчащей из штанов!

— Нет. Все в порядке! Просто достает обиженный бывший парень, — соврала я. — Ничего такого, с чем бы я ни справилась.

Я посмотрела на часы на столе. О, нет! У меня занятия по каратэ в семь.

Я потерла лицо. Я почти на грани потери рассудка, но пытаюсь сохранить в своей жизни то, что ощущалась важным. Да. Я поеду домой, возьму кимоно и другие личные вещи и отправлюсь к друзьям, пока не пойму что происходит.

Всё верно, милая. Бери управление в свои руки!