Переворот прошел бескровно, как и ожидалось. Прогнившая власть Хорхе Мендеса не заставила его помощников пойти на смерть ради него. Недовольные переворотом были, но им оставалось молчать, ибо новая власть начала с решительных мер по своему укреплению. Рамирес озвучил Орлику на каких требованиях его будут терпеть начальники из верхнего мира. Одним из них была поимка Орлика. Но теперь ничто не мешало Орлику исчезнуть из нижнего мира.

Родители Себастиена вернулись в дом, отстроенный новой властью, как и родители Джулии. Потеря урожая была им компенсирована, но на этом Рамирес дал понять, что все привилегии заканчиваются. Каким бы ни был новый дуче, его задача сохранять определенный порядок.

Узнав про подвиг Анхеля, Орлик разыскал его престарелых родителей и уговорил Рамиреса положить им пожизненное жалование. Старики, уже дано похоронившие сына, были вначале удивлены, затем расстроены, и в конце концов обрадованы подарку.

Спустя две недели после возвращения из восточной четверти Себастиен, Джулия и Орлик были готовы отправиться в новый мир. Орлик попросил умельцев сделать лодку, потому что границы его мира были водными.

День, когда Себастиен и Джулия должны были отправиться в другой мир, возможно и навсегда, настал. Сколько сомнений было в этой затее, знал только Себастиен и Джулия. Насколько велик был соблазн открытия нового, настолько был велик страх потерять привычное. Родители, разумеется, уважали выбор детей, но время от времени пытались уговорить их остаться. Себастиен мучился выбором, но все же, мысль, о том, что в старости он будет горько сожалеть о неиспользованных возможностях, победила.

Практически голый и ровный ландшафт, с хиленькими деревцами, согнутыми в направлении туманного горизонта, совершенно не походил на природу остальной части четверти. Лошадь, тянущая сани с лодкой, нервничала, подозрительно ржала, словно чувствовала опасность. Тяга со стороны тумана усиливалась. Было похоже на то, когда сильный ветер гонит в спину по скользкой дорожке. Поднятый ногами снег подлетал над землей и вытягивался в направлении тумана длинной дорожкой.

— Все, останавливаемся. — Приказал Орлик. — Спасибо всем, дальше мы сами.

Помощники помогли спустить лодку. Ее поставили на специально придуманную конструкцию на двух лыжах, легкую и не мешающую лодке плыть. Орлик, Себастиен и Джулия надели спасательные жилеты, сделанные из коры пробкового дуба. Лодку протянули еще немного. Затем Орлик залез в нее и включил генератор поля. Тяга в сторону тумана сразу пропала.

— Держитесь крепче, переход будет мгновенным.

Джулия ухватилась за борт лодки двумя руками. Туман приближался. Хотя с более близкого расстояния он уже не был так похож на туман, скорее это было густое марево. Оно двигалось снизу вверх волнами и даже немного отсвечивало. Подойдя еще ближе, сквозь шорох полозьев можно было различить гул. Туман гудел монотонно, на низкой частоте, негромко, но вибрации его передавались по корпусу лодки.

— Генератор не отсеивает акустические волны, потому что они никак не влияют на переход, он выравнивает волны тонкой энергии, синхронизируя между собой два наших мира. — Орлик обернулся, чтобы его было слышно и Себу, и Джулии. — Только представьте, мы могли бы жить на других планетах, благодаря тонкой энергии, а вместо этого, мы оказались в средневековье.

Молодые люди промолчали, потому что не до конца поняли Орлика. В нижнем мире знания давала церковь, многое объясняя провидением господним. Молодежь учили не задавать лишних вопросов, чтобы остановить тягу к «неправильным» знаниям. В Себастиене сложились чувство протеста и естественная жажда познания. Верхний мир должен был утолить эту жажду.

Троица втащила в «туман» лодку. Находясь внутри него, стало понятно, что на туман это совсем не похоже. Вокруг людей образовался пузырь, за границами которого воздух был словно жидкий. Он перетекал слоями с места на место.

Пока Себастиен смотрел по сторонам, как завороженный, из виду пропал Орлик. В ту же секунду Себ почувствовал, как под ногами пропала опора, и со всего маху упал в воду. Пробковый костюм тут же поднял его на поверхность, но он успел глотнуть воды, непривычно горько-соленой. Орлик барахтался рядом.

— Тяни! — Орлик показал, как надо тянуть за веревку.

Себастиен потянул за веревку, но получалось, что он притягивался к ней. Веревка вдруг ослабла и рядом с ними в воду упала лодка, а следом и Джулия. Она поднялась над поверхностью, отплевываясь.

— Фу, какая противная вода! — Громко сказала девушка отплевываясь.

— Это морская вода. Моря на Земле были солеными.

Орлик забрался в лодку и помог забраться Джулии. Себ забрался сам.

— Ну, господа, добро пожаловать в мой мир. Нам нужно отгрести подальше от тумана, иначе нас не подберут, вода это не суша, корабли так близко к туману не подплывают. Я пока на весла, а ты Себ, разведи огонь в печке, одежду надо высушить.

В лодке имелась небольшая печурка, с трубой, в виде радиатора. Нагревалась печь от той самой керосиновой горелки, которая стояла на воздушном шаре. Орлик предусмотрел, что им придется некоторое время побыть в автономном плавании, для чего в лодке была палатка, и запас еды, минимум на полмесяца.

Зимы, в мире Орлика, в классическом понимании, не было, но кое-какая смена времен года была. Сейчас там был сезон промозглой дождливой погоды. Себ поставил палатку поверх печки и вывел трубу наружу. Температура внутри палатки сразу стала подниматься. Джулия развесила одежду, укуталась тканью и села рядом с печкой. Себастиен не стал сушиться. Он взял второй комплект весел и перешел на корму.

Удвоенное усилие привело к тому, что лодка ускорила ход. «Жидкий» воздух закончился, и перед изумленным юношей открылась бесконечная водная гладь. Непередаваемое ощущение. Орлик готовил его к этому, но Себ все равно не так себе это представлял.

— Джулия! — Позвал девушку Себ. — Выгляни наружу!

Полог откинулся, и оттуда показалась голова Джулии. Она замерла с тем же выражением лица, что и Себ. Орлик усмехнулся.

— То ли еще будет.

Постепенно, к благоговейному удивлению на смену, пришла морская болезнь. Поднявшийся ветерок вызвал волну, покачивая на ней лодку. Сначала Джулия, а потом и Себ почувствовали, что их начинает тошнить. Вскоре Джулия распрощалась со своим обедом. Глядя на нее, Себастиен сдерживался из последних сил.

— Первый раз всегда так, а потом привыкнете.

Мужчины чередовались на веслах, а Джулия лежала на дне лодки, совершенно зеленая от морского недуга. Периодически, она выбиралась наружу, чтобы ее стошнило.

— Кислое хорошо помогает, при качке. — Сказал Орлик. — Жаль, у нас ничего нет такого. Мой просчет. Можно было догадаться, что с вами это произойдет.

Орлик забрался в палатку, чтобы поесть. Джулия глянула на него и у нее начались непроизвольные конвульсии.

— Извини, пойду на улице поем.

Себ не помышлял о еде, как и Джулия. Все что ему хотелось, это выйти на твердую землю. Юноша греб изо всех сил, чтобы не так ощущать противные приливы тошноты.

— К утру у вас все пройдет, крепись парень.

Для Себастиена и Джулии это утро было самым долгим. Джулия, потеряв все силы, уснула. Себастиен крепился, но Орлик настоял, чтобы он тоже поспал. Проснувшись, они оба почувствовали себя гораздо лучше. Джулия даже попыталась приготовить обед на печке.

— Как нас найдут здесь? — Спросил Себастиен. — Кругом бескрайняя вода.

— Есть такое понятие — пеленг. Нас обнаружат радарами. На генераторе есть маяк, который посылает сигнал, а на рыболовецких судах есть радары, устройства, которыми они обнаруживают другие корабли. Наш маяк посылает слабый сигнал тонущего корабля. Те, кто нас встречают, я думаю, засекли его и спешат к нам.

Себастиен задавал вопросы обо всем, что его интересовало. Орлик обстоятельно рассказывал, стараясь не пропускать никаких мелких деталей. У юноши должна была сформироваться целостная картина нового мира. Для быстрой адаптации, и для того, чтобы не вызвать подозрения у спецслужб. Себ и Джулия слушали внимательно, изредка перебивая, чтобы задать вопрос.

Среди дня к лодке подплыла стая дельфинов. Они кружили вокруг лодки, периодически выпрыгивая из воды. Джулия здорово испугалась и схватилась за Себастиена, словно он мог уберечь ее от неведомой опасности.

— Не бойтесь, это дельфины, добрые существа и очень любопытные.

Весь день Джулия забавлялась, играя с дельфинами, которые осмелев, стали тыкаться своим носом ей в руку. Девушка даже начала различать, одинаковых на первый взгляд животных. Она придумала им прозвища, и общалась с ними. Дельфины отвечали ей. Себастиен с Орликом чередовались на веслах. Когда у Себа была свободная смена, он присоединялся к игре Джулии с дельфинами. Но животные его опасались и вели себя настороженно.

— От тебя, наверное, керосином пахнет? — Предположил Орлик.

— Ну и ладно, пусть с Джулией играют, от нее всегда цветами пахнет.

Когда солнце село, и на горизонте осталась тонкая полоса света, на ее фоне появился черный контур корабля.

— Ну, вот, не пришлось долго ждать. — Обрадовался Орлик.

Через час послышался шум приближающегося судна. Орлик вымочил в керосине кусок тряпки, привязал ее к веслу и поджег. Он принялся размахивать факелом из стороны в сторону. Судно отозвалось протяжным воем. По поверхности воды забегало пятно прожектора. Оно поймало лодку с людьми на прицел. Вскоре лодка причалила к железному борту корабля.

Для жителей нижнего мира корабль казался гигантским сооружением, хотя на деле он относился к малым судам. Моряки помогли подняться на борт. На лодке пробили дно и затопили ее, чтобы не оставлять следов. Команда судна с любопытством поглядывала на Себастиена и Джулию. Люди из другого мира были для них в диковинку.

Капитан попросил команду устроить гостей, а сам ушел вместе с Орликом. Молодые люди во все глаза смотрели на корабль. На лесенки, палубы, освещенный капитанский мостик, сети. В их представлении корабль казался живым существом, но сделанный людьми.

Их провели по тесным коридорам в помещение, которое называлось «каюта». На противоположной от входа стене находилось круглое окно, а на обеих стенах находились по две матерчатых койки. На двух уже спали люди.

— Каюта рассчитана на восьмерых, четверо работаю, четверо отдыхают. Только так, на корабле свободных мест нет. Вам, юноша, найдется работа среди моряков. А вам, девица, самое место будет в камбузе, то есть на кухне. Смена будет утром, вас разбудят, а пока, если не голодны, можете ложиться спать. А если хотите перекусить, я покажу вам, где находится камбуз. — Мужчина с пышными усами вопросительно посмотрел на Джулию с Себом.

— Я бы поела. — Смущенно сказала девушка.

— Я бы тоже. — сказал Себастиен.

Их провели в камбуз. В небольшом помещении тускло светила лампочка. Посередине стоял стол с прикрученными к полу стульями. Моряк, который проводил их сюда, указал молодым людям на стулья.

— Садитесь на банки. — Сказал он.

Себ понял, что под банками понимались стулья. Моряк достал из ящика стола железные миски. Набросал в них чего-то и поставил перед Джулией и Себом. Отрезал огромным ножом по куску хлеба и подал.

— Приятного аппетита. Дорогу назад найдете?

— Да, найдем, спасибо.

Моряк ушел. Ужином оказалась каша с подливом. Для людей привычных к обилию специй каша показалась слегка пресной. Тем не менее, она была гораздо вкуснее солонины, которую они взяли с собой.

— Что думаешь? — Спросил Джулию Себ, имея в виду ситуацию в целом.

— Необычно очень, я еще не до конца понимаю, что все изменилось, что все это настоящее. — Джулия обвела камбуз взглядом. — Я просто не представляю, что нас ждет на берегу?

— Корабль произвел на меня впечатление. Железный зверь. Орлик говорил, что у них весь мир состоит из механизмов.

— Мне страшно. Больше всего я боюсь, что не смогу принять разницы между нашими мирами, и не научиться в нем жить.

— Мне тоже страшно, но я думаю, мы с тобой быстро привыкнем. Ты знаешь, а у меня на душе даже легко становится от того, что мне не надо будет по весне сеять, и смотреть все лето на небо, ожидая хорошей погоды, чтобы потом было на что посвататься к какой-нибудь красотке, или дурнушке, в зависимости оттого, какой получится урожай.

— Ах, вот ты какой? — Джулия делано уперла руки в боки. — Я всегда подозревала, что ты ленился собрать нормальный урожай, а я ведь ждала.

— Ну да, ждала, да по твоему поведению можно было подумать, что ты ждала второе пришествие Христа, а не жениха.

— Да, я гордая, потому что красивая.

— А я жадный, потому что ленивый. Но судьба все равно нашла способ сделать правильный выбор за нас.

Молодые люди рассмеялись. На палубе загорелся свет и сработала сирена. По кораблю затопали моряки.

— Что это? — Испугалась девушка и прислонилась к стеклу иллюминатора, выходившему на палубу корабля.

Моряки встали по краям палубы. Заработала лебедка и тросы стали накручиваться на нее. Из морских вод поднялось что-то темное, напоминающее огромный пузырь, переливающееся искрами в лучах прожектора. Это темное поднялось над палубой, в которой моряки открыли огромный прямоугольный люк. Темный пузырь лопнул, и из него в люк посыпалась рыба. Часть рыбы рассыпалась по палубе, и моряки сгребали лопатами подпрыгивающую рыбу в люк. Минут через пять люки были закрыты и пара моряков из шлангов поливали палубу. Сеть снова была стравлена в море.

Джулия оторвалась от иллюминатора с вытаращенными глазами.

— Я не могу в это поверить. Они за раз поймали столько рыбы, сколько на рынке в столице не продают и за месяц.

— Механизмы облегчают жизнь человеку, именно об этом говорил Орлик. Но еще он сказал, что у людей появляется от них зависимость.

— Пускай. — Джулия села на банку. — Я под впечатлением, как в детстве, когда попала первый раз на бродячий цирк. Даже сильнее. Там были фокусы, а здесь все по-настоящему.

— Да, зрелищно. — Согласился Себ.

Себ долго не мог уснуть. Организм просил об отдыхе, но в голове гулял хоровод мыслей. Желание новизны и страх перед ней, собственная самостоятельность и помощь родителям, когда те совсем состарятся. Еще его занимало желание узнать, какую роль для него готовит Орлик. Он не раз говорил, что такие люди, как Себ очень интересны для его дела. На спокойную жизнь можно не рассчитывать. Проникнется ли он идеей, которая управляет всеми помыслами Орлика? Хорошо бы, но только так, чтобы не подвергать жизнь Джулии опасности.

Себ не заметил, как уснул. Противный трезвон разбудил его. Два моряка спрыгнули с коек и взяв руки пакеты и полотенца поспешили к выходу. Они с интересом бросали взгляды на Джулию, делающую вид, что она спит. Как только они вышли, девушка открыла глаза.

— С добрым утром. — Сказала она. — Я думала, что открою глаза, а я дома.

— А я и подумать ничего не успел, я глубоко спал, когда зазвенело. Как ты спала, кстати?

— Хорошо.

В дверь пару раз стукнули и открыли. На пороге стоял боцман.

— Через пятнадцать минут жду вас в камбузе. Оттуда ты, юноша, отправляешься чистить холодильник, под свежую рыбу, а вы, девица, остаетесь в камбузе помогать коку. Два раза не повторяю. Время пошло.

Боцман закрыл дверь.

— Вот оно как, недолго мы были гостями в новом мире. — Себастиен спрыгнул со своей койки.

— Строгий дядька, пойдем, поищем, где тут у них умывальник, а заодно и туалет.

В камбузе находились человек десять. Был здесь и Орлик. Он радостно встал навстречу молодой парочке. Пожал руку обеим.

— Это, Себ, мой верный товарищ. Не смотрите, что молод, опыт у него уже не маленький. — Орлик засмущал парня. — А эта красавица, Джулия, его подруга. Тоже отчаянная девушка. — Пришло время засмущаться Джулии. — А это, молодые люди, команда рыболовецкого корабля. Их всех объединяет идея возврата нашей планеты к прежнему состоянию. Пока мы действуем тайно, но придет время, когда мы откроемся и вырубим генераторы.

Орлик быстро перезнакомил молодых людей с командой. Имена у них были непривычно резкие, и сразу не запоминались. Многие моряки носили бороду, как правило светло-русую или рыжую. После знакомства с командой, их, наконец, накормили завтраком, парой отварных яиц, салатом из овощей и красным соусом, в котором присутствовал привычный перец.

После завтрака боцман, которого звали Варг, подвел юношу к другому моряку Ингвару, старшему, в бригаде, занимающейся подготовкой холодильников к приему свежей рыбы.

— Вот, помощник тебе, пока у нас на судне, пусть отрабатывает еду, и деньжат немного заработает перед сходом на берег. Эксплуатируй, как своего.

Рыболовное судно находилось в море до тех пор, пока его холодильники не были забиты рыбой полностью. Физически крепкий Себастиен, тем не менее прочувствовал каким трудом достаются деньги на этой работе. К концу пути он уже смотреть не мог на рыбу.

В каюту он возвращался без ног, как и Джулия. Восторгов поубавилось. Течение дней превратилось в однообразное выполнение одних и тех же действий. Выгрести грязь из холодильника, помыть корыта, принять рыбу, разложить ее по корытам и задвинуть в холодильник. Все было так, как рассказывал Орлик. Механизмы не освободили человека от работы, просто они сделали ее более эффективной.

Через десять дней, с того момента, как гости из другого мира были подняты на борт, рыболовное судно полностью забило свои холодильники. Корабль направился в порт. Себастиена освободили от работы и он с удовольствием стоял у борта и любовался как железное брюхо корабля разрезает водную поверхность.

— Как тебе у нас? — Спросил Орлик, редко попадавшийся теперь на глаза Себастиену.

— Я, по наивности, не совсем так себе это представлял, хоть ты меня и предупреждал. Но я все равно, впечатлен. Смотрю вот, как эта махина режет воду, и гне могу поверить, что люди способны создавать такие механизмы.

— Подожди, в порту ты увидишь настоящих гигантов, которые возят руду и продукцию между четвертями.

— Когда мы попадем в порт?

— К вечеру. Вы с Джулией останетесь на корабле, пока я не сделаю вам документы. Дня три займет. А потом вы станете полноправными жителями нашего мира. Это тоже южная четверть, руководителя ее у нас зовут конунг. Те, кто перекраивали мир, мнили себя богами и брали звучные названия из исторических глубин. Промеж себя, мы называем южную четверть Валгаллой, из-за доминирующего здесь скандинавского этноса. Я думаю, ты уже заметил рыжих здоровяков?

— Да, у нас рыжих и нет почти.

— По документам, вы с Джулией будете по обмену из западной четверти. Там большинство испанцев и португальцев, похожих на вас. Будет только одна проблема, вам нельзя жениться друг на друге. Сам понимаешь, обмены делаются с целью обновления генотипа коренного населения. На людях придется не выражать свои чувства, иначе депортация в западную четверть.

— Да, это плохо. А жить как мы будем, раздельно?

— Для молодежи у нас существуют общежития, где сам черт не разберет, кто с кем живет. Вас там могут и не заподозрить ни в чем. Проблема в том, что такой красавчик, как ты, не останется без внимания со стороны белокурых красоток с голубыми глазами. Да и Джулии твоей придется упираться напору рыжих ловеласов.

Себ задумался. Когда не знаешь чужой мир, то даже в самой бурной фантазии не можешь предположить, что тебя будет ждать в нем. Страх может развиться поневоле.

— Не грусти, все не так страшно. Ты еще вкусишь все прелести молодежных вечеринок. Молодому человеку, попавшему вдруг из Валгаллы в твой мир, придется гораздо хуже. К вам надо приезжать на старость лет, подышать чистым воздухом.

Орлик похлопал Себа по плечу, и ушел, оставив того наедине со своими мыслями. Себ полюбовался еще белыми «барашками» возникающими по бортам судна, и пошел в камбуз, рассказать Джулии о новых обстоятельствах.

Она оттирала пригоревшую черноту на дне огромной кастрюли железной щеткой. Из под платка, когда-то белого, по лбу текли капли пота. Джулия не заметила как вошел Себ, а потому сценка была сыграна ей только для себя. Девушка отодвинула кастрюлю от себя и в сердцах бросила в нее щетку.

— Привет. — Сказал Себастиен, улыбаясь до ушей.

— Как меня достала эта кухня. Моряки только и делают, что едят. — Джулия села на банку, подперев голову руками. — Не думала я, что с этого все начнется! То же самое, что и на кухне у дуче, только посуды и еды в десять раз больше.

Из подсобного помещения выглянул кок. Он в это время чистил там картошку.

— Джулия, посуда сама себя не помоет.

Девушка собиралась встать, сохраняя на лице горестное выражение.

— Сиди, сиди, я тебе помогу.

Себ остановил подругу, схватил щетку и принялся тереть дно кастрюли. Джулия встала и обняла его сзади.

— Спасибо, Себ. Я буду тебе плохой женой наверно, кухня — не мое призвание. Ингмар сказал, что мою еду нужно сразу в желудок складывать, минуя рот.

— Ну, уж нет, ты говорила, что дуче был без ума от твоих лепешек?

— Здесь они не в почете. У этих рыжебородых одно мясо, и то без специй. Кок говорит, что специи кладут в протухшее мясо, а свежее мясо само по себе вкусное.

— А я начинаю привыкать к их еде, кроме рыбы.

— Не говори мне про нее.

— Джулия, раз уж ты свободна, почисти селедку на ужин. — Кок Ингмар снова показался в проеме подсобки.

Джулию передернуло, но она вынуждена была подчиниться.

— Ничего. — Успокоил ее Себ. — Это последний ужин. Вечером мы приходим в порт, и еще через три дня выберемся на сушу.

Корабль издал протяжный гудок, ему ответили издалека. Себ и Джулия не сговариваясь побежали на палубу. Красное, в закатных лучах, море переходило, в обильно светящееся, огнями нечто огромное. Молодые люди не могли найти аналогов тому, что видели. Море огней, одни огни двигались, другие были неподвижными. К порту двигались еще два корабля. Один был похож на их судно, а второй был гораздо больше, длиннее. Себ догадался, что на таких судах возят грузы. Плоская палуба судна была уставлена ящиками и еще чем-то, чего нельзя было разобрать в сумерках.

Себ понял, насколько маленьким было их суденышко, когда оно лавировало между большими кораблями. Наконец, они причалили. Капитан созвал всех и началась разгрузка. К причалу подъехали краны, на которые грузили корыта с замороженной рыбой. Краны ставили корыта в следующую машину, на которой управлялись несколько человек. Пласты мороженой рыбы вытрясались из корыт и упаковывались в бумажные мешки. Примерно, к середине ночи корабль был пуст.

Себастиен держался из последних сил. Он весь прованялся рыбой, но идти мыться, не было сил. Однако, по негласному правилу корабля, являться в каюту с запахом было нельзя. Себастиен принял душ, чуть не уснув в нем, оделся в чистое, и прошел в каюту. Джулия спала. Кроме нее в каюте никого не было. Команда, почти в полном составе сошла на берег.

Джулия скрутила одеяло в трубочку и спала, обнявшись с ним. На ней была только тельняшка, едва прикрывающая попу. Она, вероятно, знала, что кроме Себастиена никого сегодня не будет, потому и позволила себе не накрываться одеялом. Усталость сняло как рукой. Себ понял, что он сильно соскучился по Джулии.

При свете дня порт выглядел не менее грандиозно. Огромные краны, грузившие и наоборот, разгружающие суда. Сухогрузы и танкеры, ожидающие своей очереди. Человек на фоне своих творений выглядел мелкой букашкой. Орлик предупредил Себастиена и Джулию, чтобы он не высовывались лишний раз, пока им не сделают документы. На корабле остался только капитан и кок. Капитан писал какой-то финансовый отчет, а кок списывал продукцию и делал расчет на новый поход. Им дела не было до молодых людей. В перерывах между «приступами скуки», Себ и Джулия торчали у разных иллюминаторов, реагируя на любой шум. Они удивлялись всему, как дети.

— Мне не верится, что все это построили люди? Смотри, какие мы маленькие, а корабли огромные. Вся наша столица может поместиться на одном корабле. — Делилась впечатлениями Джулия.

— Представляешь, какая разница между нашими мирами. У нас лошадь купить — это событие. Мне даже смешно об этом думать сейчас.

— Да, мы только коснулись края другого мира, а у нас уже столько эмоций. Чего дальше ждать?

— Выдержим, это родители наши уже приросли к земле, а мы с тобой еще как птицы, с места на место летать можем. Пока у нас ни детей, ни угла своего. Кстати, Орлик сказал, что мы не сможем официально пожениться, потому что по документам будем из одной четверти.

— Как так? — Джулия вдруг насупилась, поставила руку себе на талию. Это была женская боевая стойка.

— Он успокоил, что мы будем жить в таком месте, где не будут сильно обращать внимание на то, кто с кем живет, но вот официально брак нам не заключить.

— Значит, мужем ты мне не станешь?

— Стану, только об этом никто знать не будет.

— А как же дети? В девках рожать что ли?

— Извини, об этом я не подумал. Орлик умный, придумает что-нибудь.

— Ладно, он у нас тут единственный человек, которого мы знаем.

Себ увидел в иллюминатор, как по сходням на борт поднялся человек в темном плаще с чемоданчиком в руке.

— Пойдем в каюту. — Сказа юноша. — Вдруг проверка какая-нибудь.

Вскоре, в дверь каюты постучали. Капитан попросил открыть. Себ открыл дверь. В коридоре стоял капитан и тот мужчина с чемоданчиком.

— Вот, эти два молодых человека. — Показал капитан на Себа и Джулию.

У юноши немного захолодело в душе. Человек в плаще, только мельком глянул на них. Он открыл чемодан, вынул из него кусок белой ткани и прицепил ее на переборку. Достал треногу и прикрутил к ней непонятный предмет с торчащей в одну сторону воронкой.

— Вас сфотографируют на документы, не бойтесь. — Капитан увидел напряженность в глазах Себа, и вовремя вспомнил, откуда их гости.

Он сделал это весьма кстати, приготовления человека здорово напомнили подготовку к казни. Себ готов был убедить себя, что капитан их выдал.

— Становитесь здесь, подбородок немного выше. — Человек вывел Себастиена за руку и поставил у белой простыни. — Расслабьтесь, юноша, иначе вы будете не похожи на себя.

Себ взял себя в руки. Как только он расслабился, в глаза сверкнула вспышка, и он на секунды потерял зрение. Его лицо наверное выражало сильный испуг в это время.

— Ничего страшного, юноша, сейчас все пройдет. Теперь вы, девушка.

Джулия видя, что с Себастиеном ничего страшного не случилось, вела себя смелее и расслабленнее.

— Девушки в вашем мире не только красивы, но и смелы, не в пример юношам. — Заметил человек.

— Я смелая, потому что вторая, если бы пошла первой, то боялась бы не меньше. — Джулия говорила правду, а не только пыталась выгородить друга.

Человек в плаще осветил Джулию вспышкой и сразу начал складывать в чемодан свои вещи. Себу хотелось знать, когда же им можно будет сойти на берег, но человек молча, собрался и ушел.

— Как будет готово, так и попадете. — Сказал капитан, когда фотограф ушел. — Наслаждайтесь отдыхом. Кстати, Ингмар сегодня идет в магазин, набирать провизию, можете заказать ему что-нибудь. Хотя, что я говорю, в ваших магазинах мало что есть. Хотите, я скажу ему, чтобы он купил вам что-нибудь на свое усмотрение? — Капитан посмотрел на Джулию, ибо знал, что магазины придумали для женщин.

— Я не знаю, даже… — Джулия растерялась.

— Ладно, наш кок сам знает, чем можно удивить. Отдыхайте.

Кок выполнил поручение капитана и вручил Джулии тяжелый пакет.

— Держите, купил, что пришло на ум. Открывалка для вина есть в камбузе. Приятного аппетита.

— Спасибо Ингмар. — Сказала Джулия, с трудом сдерживаясь не залезть в пакет.

Кок вышел, а Себ и Джулия тут же залезли в пакет. Хоть они и не были детьми, но яркие упаковки вызвали у них восторг. Содержимое упаковок, казалось, должно было соответствовать им, но уже по вкусовым ощущениям. Джулия открыла первый пакет и высыпала на стол хрустящую шелуху. Она немного пахла растительным маслом, и приправами. Девушка положила кусочек в рот и разжевала. Себастиен смотрел на нее во все глаза.

— Ничего, есть можно. — Сказала она.

Себастиен тоже взял несколько кусочков и захрустел ими.

— Вкусно, даже, но на упаковке все выглядит гораздо интереснее. Кусок мяса нарисован, а это точно не мясо.

Себ открыл вторую упаковку. Из нее вывалились белые и розовые шары. На вид какая-то сладость. Юноша откусил. Шары оказались нежными и чересчур сладкими.

— Не, не для меня, детская забава.

Он вынул из пакета зеленую бутылку.

— Смотри, вино! Помнишь, как мы с тобой тогда на фабрике вино пили?

— Помню, конечно. Весело было. Мы тогда даже не представляли, где окажемся?

— Я сбегаю за открывашкой, а ты попробуй еще чего-нибудь на закуску.

Когда Себ вернулся, на столе горками лежали несколько продуктов, между ними стояли банки с открытыми крышками.

— Знаешь, Себ, к их еде нам придется привыкать.

— Может быть, мы просто не понимаем, что и как надо есть?

Себ взял со стола бутылку и закрутил в нее штопор. Пробка с хлопком выскочила.

— Ваш бокал, юная дева из другого мира, смелая и красивая, вы достойны выпить со мной этого вина. — Юноша припомнил комплимент фотографа.

Вместо бокалов, были железные кружки, но неизбалованные чуждым изяществом молодые люди не замечали особой разницы. Вино им казалось имело тот же вкус, что и в ресторане на фабрике. Поначалу оно было горьким, но как только его эффект доходил до сознания, вино становилось более вкусным. Экзотическая закуска хорошо пошла под вино.

В пакете оказалась и вторая бутылка, с надписью «портвейн». У нее была простая винтовая пробка. Вкус у портвейна был более сладким. Молодые люди не заметили, как напились. Джулия встала, чтобы сходить в туалет, и чуть не упала. Придерживая друг друга, они вместе сходили в туалет. Вернувшись, сразу упали в койки и уснули.

Утро следующего дня не было для них добрым.

Документы были готовы через пару и дней. Орлик приехал на автомобиле, и отвез молодых людей в город, в общежитие. Себастиена устроили стажером на металлообрабатывающий завод, а Джулии нашли работу на ткацкой фабрике. Привыкание к строгому режиму давалось молодым людям с трудом, но выбора не было, приходилось привыкать.

На выходные они устраивали вылазки в город, потому что в будни сделать это было практически не реально. Серые краски города могли вогнать в уныние, но любопытство, позволявшее рассмотреть под серостью много чего интересного, спасало Себастиена с Джулией. Иной уровень развития Валгаллы был для них источником собственного развития. Неутомимое желание открытия чего-нибудь нового не давало им валяться в выходные в постели.

Кинотеатры, общественные пункты питания, такси, поезда, магазины, самолеты, и многое другое, заставляло их в очередной раз удивляться силе человеческих возможностей. Молодежь, родившаяся в Валгалле принимала свой мир, как данность, и скорее заметила бы его неустроенность, чем то, что так впечатляло выходцев из нижнего мира.

Проблемы в Валгалле были, и одна из них — это воздух. Задымленный, грязный воздух. Из-за него вся одежда пропахивалась смесью дымов многочисленных заводов и фабрик и резким запахом бензинового выхлопа. Природных лесов почти не было, только парки, в черте города или между городом и промышленной зоной. Все остальное пространство, до самого моря занимали серые коробки зданий, большинство из которых портило атмосферу.

Второй проблемой, к которой их готовил Орлик, была «Работа». Она определяла все. От того кем и где ты работаешь зависело и отношение к тебе в обществе. Незнакомые люди заведя между собой разговор вначале мерялись работами. Только после этого и формировался тип общения. Если один из собеседников занимал более высокий пост, или его заслуги на работе имели больше наград, то этот факт позволял ему вести разговор покровительственно, делая замечания собеседнику. Для жителей Валгаллы это казалось нормой, но для Себа это было настоящим испытанием. Не выдержав пару раз такого общения с собой, он позволил резкость, сломав шаблон собеседнику.

Общежитие оказалось веселым местом, благодаря молодежи, которой еще нечем было меряться. За символическую плату, комендант разрешил Себу жить вместе с Джулией, не задавая лишних вопросов. Им досталась небольшая комнатушка с общей кухней на четыре комнаты. Джулия своими руками сделал в ней ремонт. К удивлению Себа, она быстро сориентировалась в материалах необходимых для ремонта. Теперь они жили в уютной комнате, немного напоминавшей им о нижнем мире.

Вживание в новый мир длилось три месяца. Никто не помогал и не учил, как это нужно делать. Молодые люди доходили до всего сами. Но вот спустя три месяца снова появился Орлик. Он ждал Себастиена в автомобиле у проходной после работы.

— Привет! — Окликнул он юношу. — Садись, подвезу.

— Привет! Как дела? — Себ сел рядом с Орликом.

— Тебя переводят на другую работу. — Орлик достал из кармана кожаной куртки бумаги. — Завтра утром явишься по этому адресу, якобы на собеседование.

Себ посмотрел на листки в которых стояли какие-то рекомендации, печати, и везде фигурировало его имя.

— Для чего? — Удивился Себ.

— Пора уже заняться настоящим делом. Шлифовать заготовки может и кто-то другой. Такой парень, как ты не должен стать винтиком машины, с единственным желанием, дожить до выходных, а потом и до пенсии.

Орлик заметил на лице юноши недовольство.

— Не переживай. Себ, я не предлагаю тебе ничего опасного. Тебе еще рано, ты молод и не проникся идеей, которая движет мной. Новая работа будет для тебя местом, где ты сможешь не потерять себя.

— Что за работа?

— Очистная станция.

— Это что, где дерьмо очишают? — Удивился Себастиен.

— Ну, да. Для нас, это хорошее прикрытие. По мнению полиции и прочего начальства южной четверти, ничего плохого, кроме дерьма, на очистных станциях не водится. Не переживай, Себ, в говне работать не придется, там все автоматизировано.

— Ладно, Орлик, я доверяю тебе. Раз так лучше, пойду завтра схожу.

— Молодец! — Орлик протянул руку и пожал руку Себастиена. — А платят там даже лучше, чем на заводе. Надбавка за вредность.

Орлик завез Себастиена к общежитию. Юноша собрался уходить.

— Подожди. — Остановил его Орлик, и полез в багажник. — Держи, это тебе от родителей.

Орлик вынул крапивную сумку и протянул ее Себу. У юноши даже глаз задергался. Это была сумка его семьи. Мать всегда собирала в поле отцу обеды в нее. Себ взял ее в руки и заглянул внутрь. Там были горшочки и кадушки, знакомые ему с самого детства.

— Но как? — Только и смог спросить Себ.

— Радован, нашел способ передать с транспортом. Давай, приятного аппетита.

Орлик хлопнул дверцей, и пустив сизого дыма из выхлопной, уехал. Себ, скрывая подарок от лишних глаз, забежал в комнату и поставил перед Джулией сумку.

— Смотри, родители передали.

У девушки тоже был легкий шок. Себ выставил емкости на стол и принялся открывать их все по очереди. В них оказалось топленое масло, жир, маринованные огурцы и помидоры, соленые оливки и джемы. Гостинцы из дома грели душу, как не могли сделать это все развлечения нового мира, вместе взятые. Когда Джулия готовила еду, к ним прибегали даже из других кухонь, чтобы узнать чего это так вкусно пахнет.

Мать вложила в сумку листок, где похвалилась, что у них все хорошо, дом отстроили, Крусы отдали почти всю выручку за собранный урожай, оставив себе только то, что полагалось за Джулию. Теперь они ездят друг к другу в гости, по родственному. Отец наготовил настоек, и поездка к гостям лишний повод для него открыть новый кувшин. Новые власти не хуже прежних. Дуче Рамирес, отдал дом старого дуче под гостиницу, а сам живет в простом доме. Народ его любит больше.

Джулия хранила послание из дома как реликвию. Крапивная сумка висела у них на стене. Гостям казалось, что это элемент декора, а на самом деле Джулии, да и Себу просто хотелось видеть, что-то напоминающее о доме.

Работа на очистной станции и в самом деле оказалась не сложной. Если не происходило никакого происшествия, а они были крайне редки, то команда просто ничего не делала. Как бы, не делала. На самом деле, работа на очистных станциях, была прикрытием, более важного дела. Случайных людей здесь не было, все кто работали на станции пришли к пониманию некоторых вещей, о которых людям не говорили. Их отобрали, или они сами вышли на таких людей, как Орлик. Настоящая история Земли, иногда случайно, иногда намеренно просачивалась через фильтры установленные властью. Получив такие знания, приходило понимание, что мир живет неправильно, и у многих людей знания выливались в желание действовать.

Большинство велись на провокации спецслужб и попадали в тюрьмы. Зато хитрые, наиболее ценные кадры, попадали куда нужно. По всей четверти имелась сеть ячеек. Не все они скрывались в очистных станциях. Агенты были повсюду, в том числе и в спецслужбах. Благодаря им, у тайной организации «Приори Мундо», всегда было время разбежаться. Сами члены тайной организации называли себя «приорами». Приором становились после клятвы, которая ко многому обязывала. Честь произнести клятву нужно было заслужить. Проверка готовности состояла из нескольких ступеней: психологических тестов, физической выносливости, способности находить решения в нестандартной ситуации, и самое важное — преданности делу.

Звонок поступил из элитного района, где по большей части находились дома руководителей города, фабрик и заводов. Причина вызова была типичной — засорение канализации, вызвавшая локальный потоп нечистот. Бригаде Себа приказано было экипироваться и выдвигаться на устранение аварии. Вместе с бригадой обычных аварийщиков в команду вошел человек, которого никто не знал. Звали его Алекс. По виду он больше походил на Себа, чем на обычных жителей Валгаллы.

— У Алекса будет своя задача. — Не вдаваясь в подробности, объяснил бригадир.

Аварийная машина припарковалась возле двухэтажного кирпичного дома. Дом был респектабельным, но ничем не отличался от соседним домов по улице, которые до самой мелкой детали казались совершенно одинаковыми. В Валгалле присутствовал принцип единообразия на определенных уровнях. Каждый социальный слой мог выбирать только из доступных ему вещей. Рабочий не мог себе позволить автомобиль, на котором ездил его начальник, и совсем наоборот — начальнику возбранялось ездить на тех же автомобилях, что и рабочие.

От дома несло канализацией. У входа бригаду ожидала горничная в белом переднике.

— Хозяева уехали на время, пока запах не пройдет. — Пояснила она.

Горничная проводила бригаду в подвал, наполовину затопленный смрадной жижей. Труба с нечистотами была прорвана на улице, в стороне от дома, но как назло, рядом с местом аварии проходил кабель канал, проложенный под электропроводку в дом. По нему нечистоты и проникали в подвал дома.

Себ одел непромокаемый резиновый костюм, и зайдя в жижу выше, чем по грудь, пошел открывать небольшое оконце, чтобы его товарищи смогли кинуть шланг от насоса в подвал. Юноша, еще не имел такой устойчивости к вони, и рвотный рефлекс застрял где-то посередине. Ему, как самому молодому, часто и выпадала самая грязная работа. На поверхности бурой жидкости плавали вещи хозяев дома. Себ представил, какое расстройство испытали жители этого дома. Сколько вещей испорчены насовсем. По привычке, юноша перевел примерную стоимость находившейся в подвале техники и вещей в сольдо. Получалось, что на эти деньги он мог бы прожить всю жизнь в нижнем мире, не работая.

Себ открыл окно, чуть не сорвавшись со скользкого подоконника. Если бы не подставка для цветочного горшка, которая оказалась под рукой, он точно бы нырнул в жижу с головой. Товарищи бросили в окно гофрированную трубу. На улице загудел компрессор, и жижа стала понемногу убывать.

Себ вышел из подвала глотнуть свежего воздуха. К нему подошел Алекс.

— Тебя как зовут? — Спросил он.

— Себ, Себастиен в смысле. — Представился юноша.

— Ты не местный, что ли? — Удивился Алекс.

— Да, я по обмену.

— Понятно. Послушай, Себ, отвлеки горничную разговором, мне нужно попасть на второй этаж, а она там взялась пыль вытирать. — Обратился Алекс с просьбой.

До юноши вдруг дошло, что помимо устранения аварии здесь имелась и еще какая-то цель.

— Да я ж воняю, она меня прогонит!

— Себ, считай, что это тест на сообразительность. Давай, время идет.

Себастиен пошел к машине, снял свою униформу, взял противогаз и вернулся в дом. Горничная перетирала хозяйский сервиз, рассчитанный на двенадцать персон, не меньше. Она вытирала каждый предмет в несколько приемов, и только убедившись, что сделала свою работу хорошо, ставила предмет назад.

— Извините, я должен вам рассказать и показать правила эксплуатации помещения, после очистки его от нечистот. — Соврал Себастиен. Теоретическую часть он сдавал несколько раз и мог рассказывать ее наизусть.

Горничная нехотя отложила в сторону тряпки и сервиз.

— Не заходите в зал, молодой человек, от вас пахнет. — Горничная выпустила пар.

— Не переживайте, это не займет много времени, зато многие вопросы у вас отпадут. Для вас я взял противогаз. — Себ показал женщине резиновую маску, на которую та глянула, как на дохлую мышь.

Себ самозабвенно рассказывал отлетающую от зубов теорию несчастной горничной, которая через запотевшие стекла ничего не видела, пока не спустился Алекс. Он сделал знак, что можно прекращать истязать домработницу. Себ быстренько закончил свой рассказ и попросив назад противогаз, вышел. Алекс курил возле машины. На вопросительный взгляд Себастиена он ответил:

— Не спрашивай, зачем мне это было нужно, а лучше — забудь. Хотя за помощь — спасибо. Нил рассказывал, что у тебя есть способности.

— Кто это — Нил?

Алекс удивленно посмотрел на Себа.

— Это настоящее имя Орлика? — Догадался Себ.

— Во как, вы до сих пор не знакомы? — Удивился Алекс.

— Выходит, нет. Я знаю его только как Орлика.

— Понятно, Нил очень предусмотрительный.

— Точно.

Аварийная команда пустила в подвал пену, которая боролась с остатками нечистот и запахом.

— Заканчивают. — Сказал Себ. — А что, авария была не случайной? Кому принадлежит дом?

Алекс растоптал ботинком окурок, и скинул носком ботинка раздавленные лохмотья в сточный люк.

— Да так, тузу одному местному из полиции. Не слыхал, недавно, несколько человек, из наших, пропали бесследно?

— Нет.

— Хотим послушать немного телефон, может проясниться? — Алекс зачем-то посмотрел на часы, потом на небо. — Так, что Себ, все время смотри по сторонам, и при первом же признаке опасности сообщай нам.

Алекс продолжал рассматривать небо, из-за вечного смога казавшееся гораздо близким, чем в нижнем мире..

— Я нигде не был, кроме Валгаллы, а так хочется миры посмотреть. Даже не так, скажу в единственном числе, так хочется мир посмотреть.

— Да, посмотреть есть на что. Как сказал Орлик, барьеры между мирами изолировали нас не только географически, но и исторически.

— Говорят, в нижних мирах, нет машин и электричества, как в каменном веке, наверно?

— Я слышал, что все ездят на лошадях, хлеб убирают примитивными косилками, мельницы работают от воды.

— Наверно, там легко дышать?

— Наверно. — Согласился Себ.

Орлик, строго-настрого запретил рассказывать, кому бы то ни было, что Себ родом из нижнего мира.

«Аварийщики» снова напрягли горничную рассказами о том, как следует следить за обработанным помещением, а после, принялись собирать оборудование. Алекс, не прощаясь с остальной группой, уехал на такси. Никто не спрашивал, зачем он был с ними, и почему уехал.

Спустя пару месяцев, в жизни Себа и Джулии снова появился Орлик, или Нил Дальквист, как его звали на самом деле. Появился он неожиданно, на вечеринке, посвященной дню рождения Джулии. Субботнее общежитие стояло на ушах. Молодежь гуляла на всю. Некоторые даже и не подозревали, что за повод был для вечеринки. Суббота всегда была хорошим поводом снять недельное напряжение.

Нил вошел в шумное помещение, пропитанное запахом легкого алкоголя, легальных наркотиков и молодежного распутства. Себа он разглядел не сразу. Окруженный девицами, юноша, с экспрессией, свойственной южным народностям, рассказывал истории. Можно было не сомневаться, что правды в них было не больше половины. Орлик встал за спинами белокурых девиц, вслушиваясь в разговор. Изящно опуская «грязные» подробности, Себ выдавал свой труд «канализацинощика» за истинно героическую профессию. Судя по выражению лиц слушавших его девиц, они ничуть не сомневались в этом.

К Орлику подошла Джулия с бокалом зеленого напитка.

— У нас с ним, на людях, как будто ничего нет, но я приглядываю, чтобы он не потерял контроль. — Джулия кивнула в сторону своего избранника, не замечавшего ничего вокруг.

— С Днем Рождения! — Нил вынул из кармана коробочку, перевязанную яркой лентой.

— Ой! — Удивилась Джулия. — Мне?

— Тебе, кому же еще?

— А как вы вспомнили? — Снова удивилась девушка.

— Работа такая, все помнить.

— Спасибо!

Джулия развязала ленту и открыла коробочку. Она ожидала увидеть в ней украшение, но вместо этого на дне коробочки лежали ключи. На вопросительный взгляд Джулии Орлик ответил:

— Это ключи от квартиры. Себа переводят на другую работу, и теперь ему положена отдельная квартира, в другой части города.

Себ, наконец, заметил боевого товарища и замолчал. Алкоголь исчез из крови, вместе с беззаботной болтовней. Юноша подошел и тепло поздоровался с Орликом.

— Неужели, ты помнил, что сегодня день рождения Джулии?

— А то, я и твой помню. Пойдемте в вашу комнату, нужно немного поговорить.

Вдали от лишних глаз и шума, Орлик поведал, что Себа берут на работу, для подготовки в боевую группу. Миры судорожно трясет. Слабая власть, вогнавшая людей в прошлое, и отучившая их от управления государством, и сама постепенно теряет способность к управлению. По словам Орлика, высокие технологии, которыми пользовались жители Гонолулу, становятся все более непонятны, даже ученым. А «темнота» несет за собой суеверие и поклонение тому, чего нельзя объяснить.

В попытке сдержать необратимые процессы развала «многомирного» уклада существующая власть нарушает свой незыблемый закон запрета на перемещение между мирами. Нил продемонстрировал доказательства того, что власть собирает армию для открытого подавления восстания в мире, занятого, в основном, добычей нефти и газа.

— У жителей этого мира нет никаких шансов. Они почти безоружны. — Сказал Орлик.

— Но мы чем можем помочь им? — Спросил Себ.

— Вот это ты и узнаешь, на новой работе. — Орлик многозначительно посмотрел на Себа, а потом, и на Джулию. — Впрочем, у вас есть возможность отказаться.

— Нет, Орлик, я не трус. В конце концов, мы последовали за тобой, не за тем, чтобы обрести радость окончания рабочей недели.

— Да, мы с Себастиеном устаем от большого количества народа и шумных вечеринок. — Вмешалась Джулия. — Приходится немного соответствовать обстановке. Но я выбираю настоящую работу, пусть и сопряженную с риском.

— Значит, единогласно. Завтра приедет машина, за вашими вещами. Она и отвезет вас на новое место. И… — Нил сделал паузу, — теперь вы можете официально жить вместе. Вот документы, что вы из разных четвертей.

Высокое, серое, о пятнадцати этажах, здание, принадлежало кругу профессионального пролетариата. Машин возле дома стояло больше, чем возле общежития. На игровой площадке резвились дети, под присмотром мамаш. Во всем чувствовалась большая основательность и постоянство, в отличии от праздной и безмятежной «общаги».

Мамаши с любопытством рассматривали новых жильцов. Себ и Джулия смущались под их взглядами, стараясь побыстрее разгрузить свои вещи. Их было немного. Большая радиола, холодильник, стол со стульями, комод, раскладной диван и несколько коробок с вещами.

Для молодых людей, квартира с отдельной кухней, туалетом и ванной казалась верхом того, о чем можно было вообще мечтать. Огромные дома на одну семью, к которым они привыкли с детства в нижнем мире, как воспоминания поблекли. Новая жизнь в новом мире диктовала свои промежуточные мечты, как вехи их успешности.

Водитель объяснил молодым людям, что и где находится рядом с их домом, как добраться до работы.

— Не опаздывай. У нас это очень не любят. — Пожелал он Себастиену, забрался в кабину и уехал.

Оставшуюся часть дня Себ и Джулия провели в расстановке мебели, мытье полов и просто в спорах о том, где что поставить. Уставшие, они перед сном приняли ванну, откуда их никто не торопился выгнать, и уснули без ног.

Себ приехал к заводу намного раньше, чем это было нужно. Тем не менее поток людей уже входил в проходную. Люди переговаривались между собой, приветствовали друг друга. Себ вошел в проходную и показал документ. Его сразу отсеяли, отправив в специальную комнату для проведения лекции по технике безопасности.

В комнате, стены которой были увешаны передовиками производства, находилось еще несколько человек. Себ разговорился, и выяснилось, что все они новенькие, как и он. Кого-то перевели сюда за заслуги на прежнем производстве, кого-то понизили из руководящего звена до рабочего, а кого-то просто перевели на точно такую же должность.

Прозвенел заводской гудок. Ворота проходной закрылись. Все, кто опоздал, могли попасть на работу только по предварительному разрешению. У кого его не было, считались прогульщиками. Трех опозданий было достаточно, чтобы вылететь с работы.

В кабинет вошел мужчина лет пятидесяти, в очках и беретке. Себ почему-то подумал, что человек в таком виде непременно придерживается каждой буквы инструкции. Так оно и оказалось. Мужчина бесцветным голосом, не меняя его интонации на всем протяжении обучения, вверг слушателей в такой транс, что послышался храп.

— Отнеситесь серьезно, к тому о чем я вас предупреждаю. У нас каждый год не менее десяти смертельных случаев, по той причине, что не соблюдают технику безопасности. Разбудите этого засоню.

Мужики толкнули храпящего. Тот встрепенулся и заморгал ничего не понимающими глазами.

— Скажите мне, что вы слышали последним? — Спросил инженер по технике безопасности.

— Это…, это, как его. Не останавливать вал выключенного станка руками, а ждать его полной остановки.

— Прекрасно, половину вы проспали. Из-за вас, мне придется повторить, то, что другие уже слышали.

Через час нудной лекции группу новеньких забрал другой инженер, в такой же беретке, но без очков. Небольшая электрическая дрезина, к которой были прицеплены две пассажирских телеги повезла новоприбывших знакомиться непосредственно с заводом.

Себ, еще впечатлявшийся гигантизмом Валгаллы, все равно был поражен размером некоторых станков, обрабатывавших гигантские детали для различной техники. Люди рядом со станками казались суетящимися муравьями. Для человека впервые оказавшегося в этом мире могло показаться, что это техника управляет людьми, а не они ей.

Ровно пять часов потребовалось гиду чтобы показать и рассказать обо всех цехах завода. После чего отвезли в одну из многочисленных столовых завода и покормили. Себу очень хотелось кому-нибудь рассказать, что хлеб, который все ели с большим аппетитом, скорее всего выращен в его мире, и что он всю свою сознательную жизнь, тем и занимался, что выращивал хлеб.

К сожалению сделать это было нельзя, и Себ ограничился тем, что подольше держал во рту приятный вкус хлеба, напоминающий ему о родине.

После обеда всех развели по предписаниям. Себ попал в цех, в котором происходила сварка деталей. Из более чем тридцати человек, он попал сюда один. Его встретил начальник цеха. Мужчина лет сорока, здоровенный блондин, со светло-голубыми, почти белыми глазами. Он поздоровался с Себом за руку, что было странно, и походило на нарушение субординации.

— Добро пожаловать в наш цех! — Прокричал начальник, привыкнув перекрикивать заводской шум. — Иди туда, там тебе выдадут форму и возвращайся. Я введу тебя в курс дела.

Себа встретила женщина, заведующая складом. Ничего не спросив, только окинув юношу взглядом, она удалилась в «недра» склада. Через пару минут она выщла со стопкой одежды цвета хаки и ботинками поверх нее.

— Примерь. — Попросила она.

Себ окинул помещение взглядом, ища что-то типа примерочной, как в магазинах одежды.

— Мерь здесь, кому ты нужен-то задохлик такой.

У Себа сразу возникли в голове предпочтения этой женщины. Он скинул с себя одежду и облачился в неподатливую брезентовую робу. Надел ботинки, которые по виду могли выдержать падение на них бетонной плиты. Женщина критически его осмотрела.

— Сойдет. — Заключила она.

Заведующая протянула Себу ключи с биркой, на которой стоял номер.

— Это твой шкафчик. Сложи «гражданку» туда и иди в цех.

Себ так и поступил. Начальник цеха сидел в кабинете на втором этаже. Стеклянная стена, выходившая в цех, как панорамное окно, позволяла наблюдать за работой все время.

— Значит так, бумаги твои я изучил. Ты будешь у нас на стажировке месяц, по ее итогам мы и определимся, каким делом конкретно ты у нас займешься. Тебя зовут Себастиен? — Спросил начальник, перекладывая бумаги.

— Да. — Ответил Себ.

— Меня зовут Эзра Свенссон. Сразу предупреждаю, что не стоит принимать мою мягкость, за слабость. К новеньким я всегда отношусь так, как будто они почетные работники. Поверь, если ты попытаешься этим пользоваться, то увидишь какой я на самом деле. Поэтому, умей ценить хорошее отношение.

— Хорошо, мистер Свенссон, в этом плане у вас не будет ко мне претензий. Я больше переживаю, за профессиональную пригодность. Все-таки, на прошлой работе я занимался не совсем этим. — Себ махнул в сторону панорамной стены, за которой, то здесь, то там сыпались искры.

— Не переживай, мы всех обучали. Если окажешься совсем безруким, отправим окалину сколачивать со швов, да в цехе прибираться. Ты же у нас не совсем по профилю идешь. — Свенссон многозначительно посмотрел на Себа.

Под его взглядом Себ чуть не позволил себе стушеваться, но помня все уроки преподанные ему Себом, сохранил на лице нейтральную мину.

— Да, канализации не ваш профиль, но я обещаю проявить все свои способности в освоении новой профессии.

С этого дня Себ, под присмотром нескольких наставников занялся освоением премудрости сварки железа. Его научили видеть дугу и плавно вести ее, чтобы шов получался ровный, и без пропусков. Способности Себа прогрессировали, все было хорошо, но ощущение, что за ним все время приглядывают, не покидало его. Животная интуиция, развившаяся в нем еще во времена скитаний в нижнем мире, отчетливо давала сигналы, что в спину ему всегда направлен чей-то взгляд. Забывшись, Себ часто оборачивался, замечая, что кое-кто из рабочих делает вид, что чрезвычайно занят разглядыванием куска трубы.

За месяц работы и обживания на новом месте, Джулия тоже нашла себе работу недалеко от дома, в детском саду. Малышня несознательно покупалась на красоту девушки и пыталась забраться на нее с ногами. Джулии приходилось сдерживать строптивый характер, и в какой-то миг, она сама не поняла в какой, почувствовала, что «подсела» на детей. Их искренняя радость так сильно подкупала девушку, что невольно у Джулии стали возникать мысли о том, чтобы завести собственное потомство.

Себ пока был против. Он не мог подвести Орлика. Ему нужна была мобильность, и возможность в любой момент сняться с места и переехать на новое. Ребенок мог все осложнить. Джулия понимала умом, но сердце ее хотело быть матерью.

По окончании стажировки, случилось именно то, чего и ждал Себ. Началась проверка. Ему никто не говорил, что его проверяют, напротив, говорили, что это стандартная процедура для стажера. В один из дней, начальник цеха Свенссон оставил юношу после работы.

— Небольшая процедура, необходимая для составления твоего дела. — Сказал он.

Себа завели в кабинет, где его ждали два человека. Юношу посадили на стул. У него взяли кровь из вены, проверили слух и зрение. Затем на голову одели кожаный ремешок с железными бляшками. Такие же ремешки прицепили к пальцам. На грудь повесили цепочку. Мужчина, занимающийся этим, сел напротив и стал смотреть в экран.

— Я буду задавать вопросы, а вы будете отвечать на них, только да или нет. Ясно? — Неожиданно попросил мужчина.

— Ясно, то есть — да.

— Вас зовут Себастиен Алонсо?

— Да.

— Вы родились в Валгалле?

— Нет.

— Вы родились в нижнем мире?

Вопрос застал Себа врасплох. Он не знал, кто перед ним, друг или враг. Скорее всего друг, но даже из друзей никто не должен знать из какого он мира.

— Нет. — Ответил Себ.

— Вы рассказывали кому-нибудь в Валгалле, что вы из нижнего мира?

— Нет. — Ответил Себ. — Я не оттуда.

— Только да и нет.

— Хорошо.

Мужчина задавал Себастиену много вопросов на разные темы. Некоторые повторялись по нескольку раз. Юноша обессилел от этих вопросов сильнее, чем от целой смены работы. Когда они закончились, рубашка на юноше была пропитана потом. Ему казалось, что он рассказал что-то секретное против своей воли. Мужчина настолько умело задавал вопросы, что все то, что скрывалось в памяти, вылезло наружу, и было произнесено.

— Куда отправят мое дело? — Спросил Себ мужчину, упаковывающего аппарат.

— Куда надо, но тебе не стоит переживать. По опыту вижу, что парень ты надежный. Работай дальше.

С завода Себ ушел поздно, когда начало темнеть, а домой добрался, когда свет города отражался в низко нависших грязных облаках. Джулия готовила на кухне. Одинаковый запах любой еды в Валгалле, был как визитная карточка этого мира. Что бы ни вываливалось на сковородку или в кастрюлю, все имело один и тот же запах. Виной всему была технология длительного хранения. Свежие продукты были доступны самым высоким слоям населения. Простые работяги вынуждены были выбирать из разных упаковок, но из одинакового вкуса.

— Чего так поздно? — Спросила Джулия.

— Мне устроили проверку после работы. Они знают обо мне все, но зачем-то задавали вопросы? Кажется, что скоро меня снова куда-то переведут.

— Тебе чего-нибудь пообещали?

— Совсем ничего. Взяли кровь, подсоединили какие-то штуки, поспрашивали, а потом, почти ничего не сказав, отпустили.

— Странно, конечно, но здесь все странно. Меня тоже спрашивали, перед тем, как взять на работу, и тоже ничего не сказали. У них так принято.

— Себ, тебя переводят под «землю», в цех микропайки. — Начальник хлопнул юношу по спине огромной ладонью.

Цех микропайки не спроста находился под землей. Для производства микросхем требовалось очистить воздух от пыли, и подземные цеха лучше соответствовали этому предназначению.

Кладовщица выдала Себу комплект новой одежды, более легкой и удобной. Свенссон лично проводил юношу на новое место работы. Для этого им пришлось спуститься на лифте под землю. Холодный воздух шахты пах сыростью. Но внизу, к удивлению Себа их ждал ярко освещенный коридор, сухой и чистый.

В двух метрах от лифта находился пункт пропуска. Охранник, казавшийся хмурым от того, что его веки постоянно закрывались, лениво встал и попросил Себа поднять руки и раздвинуть ноги. Прибором, похожим на жезл, охранник провел по всему телу юноши.

— Проходите. — Коротко сказал он.

Свенссон и Себ прошли в кабинет без вывески. В таком же светлом помещении, как и коридор, находились два человека. Помещение было уставлено какими-то хитрыми приборами, мигающими лампами и непрерывно издающими разные звуки. Люди поднялись и за руку поздоровались вначале со Свенссоном, а потом и Себом.

— Это ваш новый работник, по специальной рекомендации. Здесь вот результаты его тестов. Вы больше меня понимаете в этих диаграммах. Поэтому я отдаю вам его под полный контроль.

— Хорошо, Эзра. Спасибо. — Человек бегло осмотрел информацию о Себе, зашифрованную в какие-то схемы. — Нил плохого не посоветует.

Свенссон ушел.

— Меня зовут Шестнадцатый, а это Четвертый. — Мужчина представил себя и коллегу числительными заменителями имен. — Не удивляйся, у тебя тоже не будет имени здесь. Секретность.

— Очень приятно, а почему у вас секретности больше, чем наверху?

Коллеги переглянулись.

— Сейчас узнаешь. Четвертый введет тебя в курс дела, но прежде мы занесем тебя в наш табель, и посмотрим, какого имени ты заслуживаешь.

Шестнадцатый раскрыл журнал, провел по нему пальцем и наткувшись на нужную строчку озвучил:

— Имя тебе — Три Дробь Седьмой.

— Хорошо, я согласен, хотя мама с папой были бы против.

Коллеги вначале не поняли шутки, а когда до них дошло, рассмеялись.

— Хороший знак. Сколько себя помню, чересчур серьезным людям всегда не везет. — Вставил реплику Четвертый. — Идем Три Дробь Семь, введу тебя в курс дела.

Они вышли из кабинета и двинулись по коридору вглубь. Изредка им попадались снующие с деловым видом работники цеха. На Себа они не обращали никакого внимания. Четвертый открыл дверь ключом. В помещении светила только одна тусклая лампа. Мужчина подошел к прибору, размером с два комода, другим ключом ткнул куда-то в торец. Щелкнул замок. Мужчина поднапрягся и сдвинул с места прибор, обнажив проход в другое помещение.

Себ, крайне удивился тому, что место, где ему придется работать настолько секретное.

— Я так понимаю, что не все, кто здесь работают, знают про этот проход? — Спросил юноша.

— Ты прав, не все, почти никто. Официально, ты у нас будешь стажером линии пайки конденсаторов.

— А на самом деле?

— Не спеши, всему свое время. — Четвертый напрягся и задвинул «комод» на место, снова закрыв его на ключ.

В этом коридоре пахло и сырой землей и холодом, и света здесь было только столько, чтобы видеть горящую впереди лампочку. Себ невольно передернул плечами. Ему казалось, что в сырой темноте обязательно водятся мерзкие насекомые.

Они подошли к двери. Четвертый поднял лицо и постучал в дверь. Над дверью загорелась еще одна лампочка, как следует осветив Себа и Четвертого.

— Это кто? — Из ниоткуда неожиданно раздался голос.

— Новый работник, Три Дробь Семь.

Щелкнул замок и дверь открылась. На пороге стоял человек с оружием наперевес. Себ, невольно скосился на необычную винтовку. Охранник уловил его взгляд.

— Откуда? — Спросил он у Четвертого.

— Долгая история. Здесь всё. — Четвертый потряс бумагами. — Из команды Дальквиста.

Охранник выразил уважение репутации, подняв нижнюю губу и веки вверх. Четвертый провел Себа вглубь помещения, вырезанного в монолитной скальной породе. Им открыл дверь еще один вооруженный человек. Наконец, они попали в большое помещение, хорошо освещенное и полное народа.

Заметив вошедших, народ замолчал и уставился, как показалось Себу, только на него.

— Это, ваш новый товарищ, Три Дробь Семь, прошу любить и жаловать. А это, твой новый коллектив, с которым тебе придется работать плечом к плечу. — Представил Четвертый.

Видимо, чтобы Себ быстрее адаптировался, Четвертый после короткого представления быстренько исчез. В голове Себа, за тот час, когда ему сказали, что он переведен на новую работу, до сего момента, когда он стоял перед группой людей, явно не занятых пайкой деталей, получилась полная сумятица. Интуиция подсказывала, что паять не придется точно.

От группы отделился человек, возрастом лет на пять старше Себа.

— Привет, я Три Дробь Два. Первое время тяжело запомнить у кого какой номер, но я думаю, что ты быстро освоишься.

— Очень приятно, как меня зовут вы слышали, Три Дробь Семь, и я ни черта не понимаю, где я нахожусь.

Замечание Себа развеселило толпу.

— Идем, покажу. — Три Дробь Два повел Себа к ящикам.

Он открыл один из них. В ящике лежал генератор поля, похожий на тот, с помощью которого Себ и оказался в этом мире.

— Генератор поля? — Все равно переспросил Себ.

— Именно. И на ближайшее время он станет твоим основным орудием труда.

Себ не понимающего глянул на Три Дробь Два.

— В смысле?

Тот усмехнулся, обвел рукой всех находящихся в помещении людей.

— Знаешь, кто они? — Спросил он.

Себ отрицательно замотал головой.

— Проводники. Они водят караваны через миры. А теперь догадайся, кем будешь ты?

— Проводником? — Догадался Себ.

— Молодец. Работа опасная и очень секретная. Ты уже догадался, наверно?

Себ закивал головой.

— Никто не должен знать о твоей работе, ни жена, если есть, ни братья и сестры, ни родители, никто. В их же интересах. Дополнительно тебя проинструктируют. Со стороны будет выглядеть, что ты ежедневно ходишь на обычную работу. Разубеждать никого не стоит, иначе…, мы очень строго следим за этим.

Где-то под потолком раздался двойной звонок. Группа людей, до этого стоявшая неорганизованной кучкой, построилась в небольшой прямоугольник. Себ удивленно смотрел на то, что произойдет дальше. В стене открылась ниша, и в нее стремительно вошел седой мужчина пятидесяти лет. Три Дробь Два подошел к нему и сделал доклад, упомянув о новеньком.

Седой мужчина бросил короткий взгляд на Себа. За то мгновение, что мужчина смотрел на него, Себ почувствовал, как его оценили, и сделали свое мнение. Мужчина, командным голосом отдал приказы. Прямоугольник распался на несколько групп, и через минуту в помещении, напоминавшем грот, никого не было, кроме седого мужчины.

Он подошел к Себу. В его глазах светилась такая строгость, что Себ невольно почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Мужчина упер свой взгляд в юношу. Себ выдержал этот взгляд.

— Меня зовут Второй. Чтобы ты сразу понял нашу иерархию, я здесь самый главный. Я смотрю, рекомендации по тебе соответствуют тому, что мне обещали, на первый взгляд, поэтому, времени терять не будем, суть работы поймешь на тренировках. Идем.

Себ пошел следом за коренастой фигурой Второго. Со спины он разглядел, что у мужчины большой шрам на правой половине затылка и отсечена половина правого уха. Второй открыл мощную стальную дверь. За ней сразу послышались выстрелы. Второй посмотрел на удивленное лицо Себа.

— Огневая подготовка, одна из самых обязательных дисциплин.

На небольших выступах, служащих упорами для оружия, пять человек стреляли в далекий, слабо освещенный тоннель. Оружие стреляло очередями, наподобие пулемета дуче, честь с которым познакомиться однажды была у юноши. Оружие, во время стрельбы отдавало в плечо и подпрыгивало вверх. За стрелками присматривал Три Дробь Второй. Он заметил Второго и Себа и сноровисто подошел к ним.

— Принимай пополнение. Ускоренный курс обучения. Малец уже участвовал в некоторых операциях, поэтому ему больше требуются практические дисциплины.

Три Дробь Два удивленно поднял брови и посмотрел на Себа, словно это говорили не о нем.

— Перелет на воздушном шаре из одной четверти в другую, организация и осуществление диверсионной работы, и наконец, проникновение из одного мира в другой, при помощи самостоятельно добытого генератора поля.

Три Дробь Два снова скептически посмотрел на Себа.

— Помнишь, ту операцию, по доставке генератора в нижний мир, когда Нил Дальквист послал нам сообщение через дешифратор?

— Еще бы! Нам пришлось тогда в другую четверть его отправить, потому что эту стерегли по всей границе.

— Именно этот юноша и перелетел на воздушном шаре в другую четверть, и вернулся обратно, с генератором.

Три Дробь Два по другому посмотрел На Себастиена. В его взгляде проскочило уважение.

— Тем не менее, юноша, несмотря на ваши заслуги, вы пройдете путь от самых низов. Помимо опыта, еще большую пользу имеет слаженность подразделения. Учителя у вас будут хорошие. Ну, все, начинайте обучение.

Второй ушел. В воздухе зависла пауза. Три Дробь Два явно хотел узнать о Себе побольше, но субординация не позволяла выглядеть ему чересчур любопытным. Вероятно, его уже проинформировали, что Себ из нижнего мира, но опустили остальные подробности.

— Пойдем, начнем обучение с устройства автомата. — Три Дробь Два прервал паузу.