В основании жерла старого вулкана, под прикрытием буйной растительности, высилось целое поле мачтовых антенн. Для дополнительной маскировки от спутников врага они были прикрыты камуфляжной сетью. Объект был настолько секретным, что военные, работавшие на нем, обязаны были соблюдать приказ неразглашения военной тайны, пожизненно. В том числе и от близких родственников. Секретность хорошо оплачивалась, что дополнительно стимулировало держать язык за зубами.

В тесном помещении, прорубленном в скале, находился пульт управления работой антенн. Пока монтировалось оборудование, здесь было людно, и кондиционеры с трудом справлялись с большой нагрузкой. Сейчас в помещении, стрекочущем и жужжащем работающей электроникой, было прохладно и спокойно. Двое военных, одетых в военную униформу тропического образца, следили за работой оборудования.

Один из них был ярко-рыжим, с небольшим брюшком, но крепким телосложением и выцветшими глазами. На вид ему было около тридцати пяти. Он постоянно что-то жевал и периодически восклицал, когда из его бутербродов что-нибудь капало на его униформу. Второй был долговязым, смуглым и с немного унылым взглядом. По виду, ему было не больше двадцати пяти. Его ссутуленная спина нависала над столом и тряслась в такт отстукиваемому ритму пальцами по клавиатуре. Его немного раздражал напарник своей привычкой все время жевать. Поэтому он старался не смотреть на него, всецело погружаясь в работу.

Это было их первое совместное недельное дежурство. Армейский психолог, по каким-то своим шаблонам сделал вывод, что эта пара будет находиться в гармонии друг с другом. Долговязый считал, что психолог сработал отвратительно, а может быть сделал это намеренно, потому что он не понравился ему. Военный почувствовал это, но не мог объяснить причину. Возможно, это было то ментальное неприятие, которое возникает между людьми с первого взгляда. Это некая противоположность любви с первого взгляда.

Долговязый боковым зрением посмотрел на рыжего и увидел движение челюстей. Его передернуло от отвращения. Как можно постоянно жрать? Долговязый решил, что сразу после дежурства пойдет к начальству, минуя психолога, и потребует найти ему другого напарника.

— Да, чтоб тебя! — Снова воскликнул рыжий, оттирая, а по большому счету, размазывая каплю кетчупа по форме.

— Повяжи салфетку, или надень на себя фартук. — Предложил долговязый, не оборачиваясь.

— Я не барышня, и не клерк манерный. Меня никто не видит.

— Я вижу.

Рыжий, до этого не догадывающийся о мыслях в голове долговязого, подозрительно посмотрел на него. Он почувствовал по интонации, что напарник его раздражен. Не поняв до конца причину раздражения последнего, рыжий смачно, с причмокиваниями, облизал пальцы, испачканные горчицей и кетчупом. Спина долговязого заходила ходуном.

— Слушай, парень, если тебе не принципиально, давай я первым схожу на обед? — Предложил рыжий долговязому.

Долговязый почувствовал, как тьма опустилась у него перед глазами. Это было слишком. Весь день жрать без перерыва и проголодаться к обеду.

— Принципиально. По графику я обедаю первым. Не стоит начинать наше дежурство с нарушений.

— Ладно, как хочешь парень. Я просто спросил. Мне показалось, что ты не особо хочешь есть. Ты так увлечен стучанием по кнопкам, что я подумал, что работа для тебя всё.

— Да, примерно, как для тебя обжираться. — Не удержался долговязый.

Он встал, и молча проследовал в сторону небольшого возвышения, на котором была оборудована кухня. Рыжий проводил его взглядом. Теперь он был точно уверен, что неприятен напарнику.

— На твоем месте, я был бы немного повежливее, задрот. Свой аппетит я приобрел занимаясь тяжелыми видами спорта, и если ты будешь наглеть, я живо прощупаю твой костлявый скелет на предмет нахождения в нем печени, селезенки и прочего. Понял? — Вопрос был задан ледяным металлическим голосом, словно принадлежал другому человеку.

Долговязый встретился с бесцветными глазами напарника и почувствовал, что озвученная угроза запросто может претвориться в жизнь. Он хотел молча, не теряя достоинства, проскочить мимо рыжего, но тот повторил свой вопрос. Рыжему стало принципиально положить конец возникшей ситуации, чтобы больше никогда к ней не возвращаться.

— Понял. — Буркнул долговязый.

— Молодец. — Рыжий повернулся к монитору.

На самом деле, неприязнь к напарнику только усилилась. Раньше ее питало только отвращение к манерам, а теперь еще и страх. Долговязый понял, что эта неделя будет стоить ему многих дней психологической реабилитации и целой горсти антидепрессантов. Он не мог взять в толк, как могли свести их вместе. Его, человека образованного, и эту скотину с четырехкамерным желудком и мозгом с грецкий орех? Нет уж, дудки, если психолог не внемлет его просьбе, долговязый решил взломать его компьютер и поставить себя в смену с более подходящей кандидатурой.

После обеда, когда монотонный звук оборудования и прохладный воздух начали вгонять в сон, раздался сигнал громкой связи.

— Внимание, через пятнадцать минут начнется испытание оборудования. О готовности доложить.

Рыжий и долговязый, стряхнув с себя остатки сна, сделали доклад. Новое, сверхсекретное оборудование, работа которого рассчитывалась только на компьютерах, нуждалась в регулярных испытаниях и калибровке. Долговязый, хоть и считал себя умником, не понимал принципов работы антенн. Один из ученых сказал, что это как-то связано с жидким ядром планеты и магнитным полем, вызванным вращением ядра на формирование климата планеты. Он говорил, про волны, которые можно немного оседлать и проехаться на них, вызвав локальный апокалипсис. Долговязый не совсем верил в это, считая, что у человечества еще недостаточно инструментов и знаний, чтобы глобально воздействовать на климат планеты.

— Вывести мощность на пять процентов от номинальной. — Последовал приказ.

Где-то в недрах скалы напряглась атомная установка. Генераторы загудели, распространяя по камню высокочастотную вибрацию.

Спутники на орбите земли нацелились на район, в котором должен был произойти аномальный скачок погоды. Рыжий получил от командования координаты и ввел их в компьютер. Антенны ожили, разворачиваясь в нужную сторону.

— У кого теперь пойдет дождь? — Спросил долговязый.

— У кого надо. — На большее объяснение рыжий не пошел.

Долговязый почувствовал, как снова тьма непроницаемыми шторами заслонила от него мир. Будь он вооружен, рыжий бы уже лежал с дыркой во лбу, и будь, что будет.

— Десять процентов!

Гул немного усилился. Генераторы находились за трехметровой стеной монолитного камня, но их все равно было слышно. Долговязый встал и пошел в сторону кухни. Рыжий проводил его недоуменным взглядом.

— Сядь на место, придурок. Сейчас могут и тебе скинуть приказ.

— Я быстро, только воды попью.

В рыбьих глазах рыжего проскользнуло отвращение и злость.

— Быстро! — Крикнул он.

Долговязый прибавил шаг. Он налил себе стакан воды и косясь на рыжего, достал из кухонного стола нож, и засунул его себе за спину. Он выпил стакан, и набрал второй. С этим стаканом он направился к напарнику. Ничего не подозревающий напарник, увидел, что ему несут воду. Он смерил долговязого взглядом, и приняв этот жест, как знак принятия создавшегося устойчиво положения, в котором он будет непререкаемым авторитетом, взял стакан из рук долговязого.

— Спасибо. — Поблагодарил рыжий и сделал глоток.

Долговязый этого и ждал. Пока его напарник пил воду, прикрыв глаза, он выхватил нож, и не помня себя, принялся кромсать его ножом. Рыжий успел сделать несколько шагов, брызгая во все стороны кровью, бьющей из порезанных артерий. Долговязый висел на нем и методично наносил удары. Рыжий захрапел кровью, булькающей из порезанных легких, сделал несколько слабых движений, чтобы освободиться, но упал. Конвульсии несколько раз сотрясли его тело. Потом он замер, уставившись бесцветными глазами в одну точку.

Долговязый отполз в сторону. Его тоже сотрясали конвульсии. Но это были нервы, и в итоге его вырвало. Долговязый отполз к стене, оперся на нее спиной и замер, разглядывая на дело рук своих. По его удивленному взгляду можно было подумать, что он крайне удивлен сам, тем, что увидел. Состояние аффекта постепенно покидало его, заставляя проникаться тем, что он только, что сотворил.

— Пятнадцать процентов! — Произнес голос из компьютера.

Долговязый вскочил и принялся выполнять приказ. Он вдруг со всей страшной очевидностью понял, что совершил убийство, и что следы замести никак не удастся. Сразу пришла мысль о суициде. Долговязый посмотрел на окровавленный труп напарника, на стены, столы и оборудование, орошенное мелкими кровяными брызгами, и принял решение.

Для начала ему пришлось отключить внешний доступ к антеннам. Он умел это делать. Когда приказы извне не могли повлиять на работу оборудования, долговязый вернул антенны в начальное положение и передвинул ползунок к максимальному значению. Стены помещения взвыли, словно сами являлись динамиками. Где-то над головой засвистело. Пол затрясся и заходил под ногами.

Долговязого отпустило. Он знал, что погибнет в любом случае. Если опыты с погодой окажутся очередной фикцией ученых, зарабатывающих на военных контрактах, то для страховки останется атомная установка, которая не выдержит максимальной нагрузки долгое время. В этом случае он испариться в течение наносекунды, не успев даже понять, что умирает. Долговязый налил себе кофе и взялся за ручку кружки кровавыми пальцами. По лицу его пробежала довольная ухмылка.