Поселку в Улье, как и человеку, нужно было говорящее имя. Прошел месяц, как был открыт набор иммунных жителей по соседним кластерам, а подходящее название никак не придумывалось. То, что задумывал Рэб с его первыми основателями – Дизелем, Крофт, Скорняком и Крабом, не получалось. Из-за «Ордена Тиамат», психов-расчлениетелей, транзитные пути опытных рейдеров в этих краях не проходили. Поселение собирало только новичков, сбегающих из своих перезагрузившихся кластеров. К поселку больше подходило понятие лагеря беженцев.

Это было большой проблемой. Не хлебнувшие полной ложкой всех прелестей Улья люди привычно надеялись, что кто-то обязан их защищать. За месяц таких набралось около сорока человек – испуганных, заглядывающих в глаза тем, кто, по их мнению, был обязан приютить, накормить и защитить. Их нельзя было заставить пинками и угрозами идти в рейды по добыче споранов, еды и оружия. Это не касалось женщин и детей, которые не составляли и половины новеньких. Здоровые мужики вели себя, как маленькие дети, устраивая сидячие забастовки или переругиваясь, спихивая с себя ответственность.

Рэбу и ближайшим друзьям быстро надоел этот детский сад. Спораны и еда уходили в эту прорву галдящих птенцов без всякой отдачи. Им был преподан урок, навсегда отучивший от старых привычек. Ночью вся верхушка поселка незаметно покинула его. Пешком добрались до ближайшей деревни, неделю назад пережившей перезагрузку, чтобы устроить отлов мутанта. Хотели изловить лотерейщика, чтобы по-настоящему испугать поселян, но попался рубер.

Чтобы не отпустить сознание рубера, Рэб в его теле нес сам себя. Группа заговорщиков успела вернуться до рассвета. Они расположились неподалеку от поселка. Рэб в сознании мутанта вломился в лес, ревя и круша все на своем пути. То, что произошло в лагере, нельзя было назвать переполохом – это был настоящий адский ужас. Крики, визг перепуганных детей и женщин, суматоха среди мужчин, которые должны были встретить опасность во всеоружии. Цирк продолжался минут пять, но этого хватило, чтобы дать людям понять, что существование поселка зависит от их усилий. Рэб снова применил трюк с гранатой, незаметно засунув ее в пасть мутанта. Голова рубера от взрыва раскрылась кровавым цветком, испугав напоследок еще раз.

На этом Рэб не остановился. Человеческая память коротка и имеет свойство через некоторое время интерпретировать воспоминания. Чтобы лишить жителей поселка соблазна снова предаться лени, Рэб с товарищами поймали матерого топтуна и усадили его в специально вырытую яму. Рэбу пришлось долгое время находиться в сознании мутанта, пока на его лапы вешали бетонные шары. Возле ямы установили пост часового. Никому и в голову не могло прийти задремать рядом с тварью. Ключ от цепей висел на шее Рэба. Жители поселка, не посвященные в тайну дара их лидера, воспринимали его как талисман, дарующий власть над мутантами. Рэб снова убедился в том, как легко люди верят в невероятные вещи.

Урок пошел на пользу. Его извлек и сам Рэб. Он установил железную дисциплину и беспрекословное подчинение. Трюк с контролированием мутанта создал ему славу сверхчеловека. Он не спешил избавляться от нее, пока она приносила пользу.

Дела у поселка пошли споро. Дома появлялись один за другим. Хозяйственная часть висела на Дизеле. Он отобрал в команду смышленых мужчин, с которыми совершал рейды за стройматериалами. Скорняк отвечал за питание. Обмена как такового не получалось из-за отсутствия рейдеров. Краб был поставлен на организацию охраны периметра. Сам Рэб отвечал за добычу споранов и оружия. Выбор названия поселка решился голосованием. Народ выбрал «Тихое», предположив, что сработает та же примета, что и с кораблями.

Арсенал пополнялся за счет милицейского участка в украинском поселке, а дорога до него служила прекрасным объектом охоты на мутантов. Скорняк оправдал свое новое имя. Он придумал, способ снятия костной брони мутантов вместе с кожей, выделывать ее и использовать в качестве доспехов. Высушенный костный панцирь был легок, но не терял своих защитных свойств. Отличительной особенностью рейдеров Рэба стали именно такие бронежилеты.

Не все шло гладко. Люди гибли в схватках, по неосторожности и по глупости. В отряде Рэба погибли двое, у Дизеля – двое, и один у Скорняка. Пятеро человек – для маленького поселка много. Постепенно, Рэб стал смелее смотреть в сторону более безопасных территорий Ордена. Оптовый магазин на кластере с вокзалом мог обеспечить им безбедное существование на любой срок. Карта, тщательно перерисованная Крофт с фотографии из телефона, указывала и другие лакомые места, где можно было разжиться не только продуктами, но и прочими необходимыми вещами.

Осмелев, Рэб решился повторить трюк с вылазкой на вокзал. Он дождался, когда пройдет достаточно времени после перезагрузки, собрал отряд из пяти бойцов, включая Дизеля, и едва смерклось, отправились в рейд. Дизель сидел за рулем «газели». Кошачье зрение позволяло ему ехать с приличной скоростью в полной, по человеческим понятиям, темноте. Они миновали одну деревню, выехали на дорогу, окруженную со всех сторон лесом. Впереди был крутой поворот, возле которого обычно останавливались, чтобы разведать путь вперед.

– Ходом! – приказал Рэб Дизелю, подразумевая, что ночью такие приемы не особенно нужны.

Дизель зашел в поворот и увидел стоявшую сразу за поворотом машину с выключенным светом. Легковушка с пулеметом на крыше и забранными решетками окнами. На боковине белым были нанесены символы, которые он не успел разобрать. Этого и не требовалось: он сразу догадался, что это дозорный автомобиль Ордена.

– Орден! – крикнул Дизель Рэбу и показал пальцем на автомобиль у дороги.

Рэбу хватило секунды, чтобы принять решение.

– Ослепи их!

Дизель резко остановился, не доехав метров десяти, и врубил дальний свет.

– Огонь! – приказал Рэб и первым выстрелил в фигуру человека, высунувшегося из люка, чтобы встать за пулемет.

Пять стволов быстро изрешетили автомобиль Ордена до состояния дуршлага.

– Хватит! – Рэб сделал отмашку.

Он осветил салон машины. Трое мужчин – один на заднем диване и двое на передних креслах – были мертвы. Мгновения ушли на то, чтобы понять, что они вляпались в очень серьезную проблему. Они сами положили в свою руку черную метку от Ордена.

– Возвращаемся! – приказал Рэб. – В поселке никто не должен знать, что здесь произошло, – предупредил он всех.

Рэбу было ясно, что теперь их не оставят в покое. Меряться силами с Орденом не хотелось, но и не хотелось бросать все, что было создано. Он решил повременить. Укрепить оборону и затаиться.

С того случая прошла неделя. Рэб почти не спал, прокручивая в голове возможные исходы. Как-то днем к нему пришла обеспокоенная Крофт.

– Там гости пришли к нам, рейдеры, часовой их привел. Помыться, поесть отдохнуть, – сообщила она.

– Это хорошо. Если у нас будет много таких рейдеров, то нам совсем не придется бегать по кластерам за мутантами. Будем жить торговлей.

– Я чувствую опасность, исходящую от них. Они не просто так пришли. Они хотят что-то узнать.

– Ты раньше умела это?

– Что?

– Чувствовать людей.

– Нет, не так давно. Стала чувствовать, как отец волнуется за меня, как люди вокруг проявляют чувства, как будто они мои.

– О, как! Еще один человек у нас получил дар. А ну-ка, покажи мне гостей.

Крофт отвела Рэба в гостевой домик. За столом сидели трое мужчин. Рюкзаки и оружие лежали рядом. Их обслуживала Матрена – пожилая женщина, ответственная за гостевой домик. На столе стояли тарелки с кашей, порезанные соленые огурцы, бутылка водки и рюмки. Рэб услышал окончание вопроса, заданного одним из рейдеров Матрене:

– … тихо тут у вас?

– Вроде, тихо, – ответил за нее Рэб.

Рейдеры повернули головы. Рэб сразу отметил ухоженность их лиц, которой обычно лишены простые рейдеры.

– Я – глава поселка «Тихое». Меня зовут Рэб. У нас, в «Тихом» всегда тихо. Живем, никуда и ни к кому не лезем. Нас не трогают, и мы никого не трогаем.

– Свежо питание, как говорится, но серется с трудом! – заржал один. – У вас так тихо, как будто вы душу дьяволу продали.

– Мы стараемся. – Рэб постарался не заметить грубости. – Вас все устраивает у нас?

– Ваша жаба сказала, что с девицами у вас никак. Что за стаб такой? – выступил другой. – На нормальных стабах всегда впереди здрасте предлагают баб и выпить.

– Этого у нас нет, а вот выпить и хорошо поесть – пожалуйста. Хороший курс на спораны.

– Ладно, отец, не сердись. Мы люди простые, этикет забыли. Садись с нами, расскажешь что-нибудь интересное или послушаешь, – вступил в разговор третий.

– Не откажусь. Матрена, достань нам что-нибудь из личных запасов.

Женщина принесла запотевшую бутылку коньяка, хранимую в глубокой яме, вырытой рядом с гостевым домом, и банку консервированных ананасов.

– Ого! Кучеряво живете! А говорите, нос не кажете. Откуда запасы? – Третий взял бутылку и пробежался по названию. – Кизлярский. Уважаю!

– Отовсюду. Мы ходим в рейды, но ни разу не пересекались ни с кем по-серьезному. Я считаю, лучше сохранить людей и упустить добычу. Чай, не последний хрен без соли доедаем. Повезет в другой раз.

Рэб разлил коньяк по рюмкам. По привычке поднес рюмку к носу и втянул приятный аромат напитка.

– Ну, вздрогнули!

Он отправил всю рюмку в рот, но сглотнул не сразу, а подержал во рту, смакуя, сглотнул и откусил половину кольца ананаса. Рейдеры выпили следом.

– А! – Третий занюхал рукавом. – Домом пахнет. Меня Водородом зовут. Это Мрак и Булюль.

– Очень приятно! Откуда и куда путь держите?

– Мы, по наводке идем. Инфу сторговали, что места здесь для охоты удачные. Не подскажешь, где именно?

– Откуда пришли? – спросил Рэб.

– Мы… э-э-э… – замялся Водород.

– С востока, – ответил за него Мрак.

– Я не так давно в Улье, чуть больше двух месяцев, но уже усвоил, что охота всегда удачная после перезагрузки кластера. Вы что имели в виду?

– Я видел, у вас «газель» стоит и, судя по всему, не пылится. Для поездок по Улью на ней нужна большая уверенность в собственных силах?

– Пользуемся исключительно в хозяйственных целях, по заранее разведанным маршрутам. Не можем позволить себе полагаться на удачу. Ну, давайте еще по одной?

– Давай. Прикажи Матрене, чтобы огурцов подрезала.

Рэб попросил женщину нарезать огурцов и разлил коньяк по рюмкам. Поднял свою и протянул руку в центр стола, делая вид, что желает произнести тост.

– Я, друзья, приложил много труда, чтобы поднять этот поселок, и желаю, чтобы все, кто придет к нам с миром, отдохнуть и поторговать, делали это с большим удовольствием. За наше «Тихое»!

С Рэбом чокнулись. Ему это было нужно, чтобы разглядеть татуировки на запястье. У всех троих был выбит символ, который Рэб видел на грузовике Ордена Тиамат. Витой, но стилизованный под свастику круг. Теперь ему было ясно, что перед ним разведчики Ордена. Первой мыслью было пришить всех. Поразмыслив, он понял, что те, кто их заслал сюда, знают, где они находятся, и их смерть, будет равносильна признанию собственной вины. Для порядка Рэб выпил еще, потом сослался на заботы и ушел.

– И что ты думаешь? – спросил Дизель.

– Ара, что тут думать? Червям их скормить! – ответил за Рэба Скорняк. – У нас двадцать стволов!

– У них – сотни, и не какие-то пукалки. Разнесут наш лес вместе с поселком – высказался Рэб.

– Поспешили мы тогда их дозор валить. Надо было проскочить, – сказал Дизель.

– И проскочили бы, но ненадолго. Они бы нас в спину из пулеметов изрешетили. – Рэб вздохнул. – Бросать все придется. Другого выхода нет.

– Ара, э… Рэб, не спеши. Как это бросить?

– Думаешь, мне легко это говорить? Я всю душу вложил в поселок. Он был моей силой, источником радости.

– Когда будем сниматься? – спросил Дизель.

– Как только они уйдут. До этого никаких движений, все по обычному расписанию. Оружие только прикройте.

Гости решили заночевать. Рэб распорядился, чтобы Дизель сторожил выход гостевого домика ночью. Ему не хотелось, чтобы диверсанты вырезали поселок в темноте, пользуясь приборами ночного видения. Рэб не мог заснуть. Мысли одолевали самые ужасные: от «бросить всех и начать скитаться в одиночку» до «вступить в противоборство с Орденом». Крайние суждения были самоубийственными и малодушными. Правильное решение лежало между ними: уйти с насиженного места и попробовать обосноваться в другом, более удачном. В конце концов, до рекорда Моисея Рэбу было еще далеко.

Гости ушли утром. Рэбу показалось, что они искали следы суеты и подготовки к бегству. Он очень надеялся, что диверсанты не заметили ничего подозрительного. Как только троица вышла из леса метров на двести, Рэб протрубил сборы. Люди, еще не знавшие всей подноготной, были удивлены решением сниматься с места.

Рэб собрал свой рюкзак, повесил винтовку за спину. Помог погрузить оружие и продукты в Газель. Прибежал Дизель с зареванной дочерью.

– Что случилось? – спросил Рэб.

– Вот, ревет, говорит, что надо бросать все и бежать. Говорит, что опасность чувствует. – Отец как будто не верил дочери и хотел оправдаться перед Рэбом.

– Уходить надо! – проревела Крофт.

– Сажай ее в машину – и бегом из леса! – приказал Рэб. – Всё бросаем и уходим! Идем на выход в сторону старой фермы!

Народ никак не мог раскачаться. Хватался за барахло, без которого вполне можно было обойтись. Рюкзак с едой и живцом и оружие – вот что на самом деле имело значение, без остального можно было обойтись. Рэб начал раздавать оплеухи тем, кто не спешил. Скорняк, вставляя армянские ругательства, подгонял с не меньшим энтузиазмом.

Свист падающих с неба мин подстегнул сильнее оплеух и ругательств. Враз упало четыре мины. Две взорвались еще в верхушках, от удара о стволы деревьев. Воздух наполнился шуршанием осколков. К счастью, первый залп был пристрелочным, и мины легли далеко в стороне. Испуганно закричали женщины и дети. Скорняк разразился длинной армянской бранью, загоняя их в кузов «газели». Ко второму падению мин машина была далеко.

Рэб облегченно вздохнул, одним из последних покидая уютный поселок. Он пробежал мимо ямы с мутантом, когда упали мины. Рэб рухнул на землю, и получилось так, что он пересекся взглядом с тварью. Мутант смотрел на Рэба и силился поднять лапы, как будто просил отпустить его.

– Извини, дружок, на это я пойти не могу. Я не знаю, за кого ты.

Между взрывами пристрелянных минометов проходило секунд пятнадцать. Рэб поднялся и побежал, считая про себя до пятнадцати. Он догнал арьергард отходивших бойцов. Самым последним шел Краб, присматривая за дисциплиной. За спиной, уже на безопасном расстоянии, раздались еще три серии взрывов, а потом все затихло.

– Они решили, что отомщены? – поинтересовался Краб.

– Вряд ли. Житья здесь они нам точно больше не дадут.

– Они захотят проверить дело рук своих. Зуб даю, что они приедут посмотреть, сколько нас загнулось. Да еще и пособирать с нас селезенки и печенки.

– Ара, и крабовых палочек! – вывернулся откуда-то Скорняк.

– Думаете, они сейчас подъедут? – Рэб спросил скорее для проформы, ответ ему был ясен. – Так, Скорняк, ты отвечаешь за отступление. Передай Дизелю, чтобы не отрывался от группы. Создайте периметр обороны, вперед разведку и тихонько отходите.

– А ты?

– Я, Краб и еще трое добровольцев будем прикрывать отход. Если что, передаю управление людьми тебе, Скорняк.

– Рэб, да ну ее нахрен, такую власть! Давай, я пойду прикрывать, а ты сам управляй этими… жителями, мать их.

– Нет, поляжете, почем зря, а у меня план есть.

– Какой еще план?

Рэб потряс ключом на груди. Скорняк и Краб все поняли.

Орден выслал вперед пехоту на пикапах и грузовиках. Машины встали полукольцом у самой опушки, направив стволы пулеметов и ЗУшек в сторону леса. Солдаты спешились и зашли в лес цепью. К этому времени тело Рэба лежало, прикрытое ветвями в небольшой балке, а мутант, управляемый им прятался недалеко от поселка.

Досталось поселку хорошо. Страшно было представить, что случилось бы, если бы никто не заподозрил в трех гостях диверсантов. Тонкие стенки домиков были прошиты осколками, стволы посечены. В один дом случилось прямое попадание. Стены разнесло взрывом во все стороны. Остатки вещей разметало по сторонам и смешало с землей. Земля в воронках еще дымилась и едко пахла порохом.

План был такой: бойцов Ордена нужно было заманить глубоко в лес, чтобы машины не могли оказать им поддержку. Затем, Краб с бойцами открывал по ним огонь с замаскированных позиций, а Рэб нападал с тыла. Такого противник точно не мог ожидать. Шипы на руках мутанта чесались в предвкушении схватки.

Гулко выстрелила СВД, и тут же лес наполнился многоголосым хором автоматической стрельбы. Застоявшиеся в яме мышцы мутанта жаждали действий. Когти рванули прелую листву и в горячечном экстазе предвкушения сражения бросили тело навстречу звукам боя. Мутанта никто не ждал. Солдаты Ордена были уверены, что их спины надежно прикрыты. Рэб вклинился в их ряды, как вихрь. Могучие лапы раздавали удары во все стороны. Когти рвали, шипы кромсали, а лес наполнял рев, заглушавший стрельбу. Рэб чувствовал, как в тело ударяют пули. Он отмечал это, но боли не чувствовал. Битва наделяла тело могучим наркотиком, анестезирующим любую боль. Он чувствовал себя берсерком, выдерживающим ранение в сердце.

Вражеские бойцы вынуждены были демаскировать себя, чтобы воевать на два фронта. Им доставалось и от бойцов Рэба, и от самого Рэба. Бой был обречен на успех. Вскоре звуки стрельбы затихли. Высунув язык, Рэб пытался отдышаться. Краб почти не обращал на него внимания, зато бойцы, не привыкшие к этому, испуганно поглядывали на Рэба.

– Что они теперь предпримут? – спросил Краб.

Рэб пожал плечами. Ротовой аппарат мутанта настолько видоизменился, что не позволял даже приблизительно имитировать человеческую речь. На той стороне, видимо, тоже возникла пауза, вызванная недоумением итогами боя. ЗУшка наудачу сделала несколько выстрелов в лес. Тяжелые болванки посекли лес на опушке, но не причинили никакого вреда. Краб приказал собрать трофейное оружие и возвращаться к основной группе.

Рэб в теле мутанта нес самого себя на руках. Убивать мутанта было рано, а в своем сознании он мог наделать беды. Странная группа из четырех бойцов и одного мутанта с человеком в руках выглядела, по представлениям Улья, несовместимо. За спиной снова раздался свист летящих мин и гул взрывов. В этот раз лес обрабатывали настойчивее и на большем квадрате.

Горячка боя отпустила тело мутанта, и Рэб почувствовал, как тот хочет есть. Его даже не смущали мысли перекусить человечиной. Он смотрел на свое бездыханное тело, и слюна непроизвольно капала на него. Нет, оставаться в теле мутанта он не желал, но сожалел, что не прихватил с собой одного из погибших бойцов Ордена. Он представил вкус мяса, отдающего железным запахом крови, и непроизвольно издал булькающий гортанный звук. Краб испуганно отшатнулся.

– Э-э-э, друг, я вижу, ты сам у себя вызываешь аппетит. Давай Рэба сюда, мы сами его понесем. – Краб протянул руки, чтобы забрать беспомощное тело лидера.

Мутант, сознанием Рэба, подчинился. Голод затуманивал даже человеческую мысль, уступая примитивным потребностям. Рэб почувствовал, что если сейчас он не поест, то обязательно накинется на кого-нибудь из товарищей. Он остановился и написал когтем на земле: «Скоро вернусь». Не дождавшись реакции, развернулся и бросился назад, к поселку.

Вернулся он через полчаса с довольной, по меркам мутантов, физиономией. Чтобы не шокировать товарищей окровавленной мордой, Рэб тщательно отерся павшей листвой. Сытость придавала состоянию мутанта приподнятое настроение и некоторое человеколюбие, совсем не гурманского толка. Краб бросил на мутанта укоризненный взгляд.

– Листья убери с подбородка! Смотреть страшно!

Отряд из жителей поселка передвигался группами. Впереди – разведка, возглавляемая Скорянком, в центре – Дизель на «газели» и бессознательный Рэб на ее полу, в окружении женщин и детей. Замыкали группу Краб с бойцами и Рэб-мутант. Когда «газель» переехала границу стаба, произошло то, чего никто не ожидал. Рэб, лежавший без сознания, неожиданно открыл глаза и сел. Его аватар-мутант в это время принялся дико озираться. Бойцы Краба наставили на него свое оружие. То ли он быт сыт, то ли зачатки разума смогли оценить угрозу, но только он рванул когти прочь, не посмев напасть на людей.

Рэб понял, что произошло. «Магия» теряла связь на границе кластера. Он пулей вылетел из кузова машины и побежал к отряду Краба, предчувствуя ужасные последствия непреднамеренной ошибки. Рэб облегченно вздохнул, когда увидел живыми и невредимыми бойцов Краба и его самого.

– Твоя игрушка сбежала, – констатировал Краб.

– Хрена се, игрушка. Да ну ее в пень! У меня от его кровавой морды мороз по коже. – Новый боец, по имени Серп, сплюнул под ноги.

– У наших врагов – тоже, – ответил ему Рэб. – Задержимся ненадолго, нужно проверить, пошлет Орден за нами погоню или нет.

Противник извлек урок из первого боя. Хитростью и нахрапом взять не удалось. Спустя два часа после боя, когда группа Рэба миновала еще один небольшой кластер, в небе появился дрон. Серебристый крест несколько раз прошелся над головами и улетел прочь.

– Что это значит? – спросил Дизель, прикрывший «газель» под ветвями раскидистой ивы. – Нас нашли?

– Эй, Крофт, что там твое чутье подсказывает? – обратился Рэб к дочери Дизеля.

– Злость. Они такие же злые, как мутанты. Они нам не простят.

– Это понятно. Женщин и детей надо уводить из-под удара. – Рэб несколько раз провел ладонью по волосам. – Короче, Дизель, бери десять бойцов и уводи женщин с детьми. А мы отвлечем Орден. Пусть они за нами бегают. Пойдем параллельными курсами, чтобы не потеряться: мы – по дороге, а вы – лесами, оврагами.

Отвлекающая половина вышла первой. За руль «газели» сел Скорняк, рядом примостился Рэб. Разведка ушла километра на три вперед. В случае засады они должны были дать длинную трассирующую очередь в небо. В душе у Рэба появилось тревожное и торжественное чувство, как у человека, готового отдать жизнь ради других. Он готов был умереть, но только забрав с собой столько врагов, чтобы навсегда отбить желание у тех, кто выживет, преследовать его людей.

Рэб просчитался, недооценив техническое оснащение Ордена. Внезапно перед «газелью» пробежала цепочка разрывов. Осколки ударили в стекло, превратив его в непрозрачную паутину. Скорняк прибавил газу, а Рэб выбил прикладом автомата лобовое стекло. С его стороны, вдалеке на холмах, блеснула вспышка выстрела. Огненные шары трассеров устремились навстречу автомобилю.

– Давай в кювет! Огонь справа!

Снаряд, выпущенный из ЗУ, попал в кузов. Сзади блеснуло и грохнуло. Маленькое заднее стекло вылетело в салон. Осколок пробил металл кабины и вонзился Рэбу в плечо.

– А! Зараза! – Рэб ухватился за рану.

В этот момент «газель» тяжело грохнулась с дороги в кювет. Рэб подлетел, ударился о потолок и упал на пол. Скорняк разбил лицо о руль. Из рассеченной брови и скулы потекла кровь. Рэб открыл дверь и выпрыгнул. Отряд спрятался за дорогой. Разрывы снарядов ложились перед дорогой, на ней, либо перелетали, не причиняя вреда. Стрелок зенитки целился в машину. Ее будка выступала над дорожным полотном заметным синим пятном. Рэб помог Скорняку выбраться. Его состояние походило на сотрясение головного мозга. Скорняка вело, как пьяного.

– Лежи здесь, не вставай! – приказал ему Рэб.

Тот согласно закивал, роняя на землю кровавые капли. Его тело скрутила судорога и сразу вырвало. Рэб перепоручил товарища бойцу, который оказался рядом и перебежал к позиции Краба.

– Что видишь? – Спросил Рэб.

– Там пикап с ЗУшкой, а там… – Краб указал чуть левее, – БМП подъехала. Против нее у нас ничего нет.

– Твою мать! Засада! – Рэб ударил кулаком по земле. – Где же эти мутанты, когда они нужны?

ЗУшка прижимала к земле короткими очередями, а БМП по дуге решила зайти во фланг. Над головами отряда Рэба висел дрон и передавал картинку тем, кто руководил боем со стороны Ордена. Времени на принятие решения было совсем мало. Единственным укрытием была дорожная насыпь, предохраняющая только до того момента, пока ее не пересекла БМП Ордена.

– Все в «газель»! – приказал Рэб.

– Ты что, накроют! – испугался Краб.

– Не успеют. Живо!

Бойцы попрыгали в кузов. Рэб сел за руль и, быстро перебирая скорости, погнал по тряскому кювету. Противник увидел маневр и принялся бить по машине. Попасть с такого расстояния по почти скрытой за дорогой мишени было делом сложным. Рэб издали заметил пологий овраг и решил, что тот поможет ему избежать прицельной стрельбы.

Похоже, что и БМП включилась в игру. Прилетели трассеры под другим углом. Один из них пробил пассажирскую дверь и вылетел в лобовое окно. Пуля ударилась в землю и огненным шаром взмыла вверх. Рэб крутанул руль и съехал в овраг. Машину затрясло еще сильнее. Овраг вильнул и скрыл машину от прямого огня. Рэб не останавливался. Взлетел на крутой склон, за которым начиналась роща, и под ее защитой направился в просвет между двумя небольшими холмами.

Дрон кружил над головами, не давая шансов отбиться от погони. Что еще хуже, противник обладал и другой техникой. Рэб увидел вдалеке пылевой след. Он не придал ему значения, пока расстояние не позволило опознать автомобили Ордена. Боевые тачанки шли им наперерез. Рэб ощутил себя волком, которого загоняли охотники. Клыки против ружей. Шансы выжить даже не просматривались. Много открытого пространства и никакого оружия, чтобы уничтожить противника на расстоянии.

«Газель» перескочила глубокую колею, оставленную колесами тракторов. В засохшей грязи отпечатался грубый протектор их резины. Рэб развернул машину и помчался вдоль разбитой дороги, надеясь, что она выведет его к какому-нибудь поселению. Землю, чуть не долетев до машины, сковырнули пули, выпущенные из тачанок, идущих наперерез. Рэб поднажал на газ. «Газель», грохоча бортами, подвеской и бойцами в кузове, перелетала с одного бугра на другой.

В нос ударил запах навоза, а потом появились и его кучи, отформованные тракторами в гигантские параллелепипеды. За кучами навоза появились правильные ряды беленых ферм. Деревянные изгороди вокруг них были переломаны. Двустворчатые распашные двери вынесены наружу вместе с железными косяками. На дороге на боку лежал колесный трактор с погрузчиком. Его кабина была разорвана. Из огня да в полымя! Оставалось верить, что мутанты здесь были давно.

Из зданий на шум машины никто не выбежал. Рэб загнал «газель» между двух ферм и остановился.

– Все живы? – крикнул он в дыру в окне.

– Все, слава Богу! – ответил Скорняк.

Рэбу полегчало. Он надеялся на ветеранов.

– Здесь нам придется принять бой. – Рэб уже выбрался из машины. – Играем в маневренную войнушку. Не сидим на одном месте. Одни стреляют, вторые меняют позицию. Создадим впечатление, что нас больше, чем на самом деле, и, может быть, перехитрим в тактике. Первая цель – пулеметчик. Краб, бери трех, Скорняк, бери трех, и я возьму остальных. Поищите бутылки, на ферме должны быть. Смешаем солярку, бензин и масло, сделаем бутылки с зажигательной смесью.

Всю секретность портил зависший в небе дрон. Он выдавал противнику все приготовления и перемещения. Рэб взял его на прицел и выстрелил. Бойцы без приказа последовали его примеру. Дрон замотало, закрутило вокруг своей оси и потянуло в сторону. Пуля зацепила один из винтов, отчего аппарат потерял баланс. На один козырь у врага стало меньше.

Первая тачанка с ДШК в кузове смело выскочила под шквальный огонь. Водитель и еще один боец в кабине были сразу убиты, остальные попрыгали за борт и спрятались за навозными кучами. Заминка позволила бойцам Рэба слить с трактора солярку и масло. Бутылки нашлись на самом деле, как и всякое тряпье, пригодное для фитиля.

Одна тачанка, оборудованная на шасси грузовика с ЗУшкой в кузове, решила обойти с фланга. Рэб контролировал обстановку с крыши и вовремя заметил их маневр. Противник изготовился для стрельбы. Короткая вспышка озарила стволы. Между фермами загрохотали разрывы. Осколки шифера и стен взлетели в воздух. Рэб прикинул расстояние до машины и сделал поправку. Опыта снайперской стрельбы на такие расстояния у него было не много. Ему достаточно было спугнуть стрелков.

Рэб выдохнул, замер и выпустил пулю. Он не стрелял трассерами, чтобы не выдать себя, но и сам не видел результата работы. Стволы зениток озарялись короткими вспышками, посылая в его сторону смерть. Рэб слился с оружием, прицел стал его глазом, а ствол – продолжением руки. Он замер и сделал три выстрела с секундной задержкой. Первая пуля сверкнула, отрикошетила от кузова, вторая ударила в ствол зенитки, а третья попала в стрелка. Кепка с его головы подлетела метра на три. Сам стрелок откинулся назад и замер. Водитель тачанки не сразу понял, что произошло. Он выскочил наружу. Рэб попытался подстрелить и его, но удача и ощущение единения с оружием уже ушли. Пули попали в землю и в кабину. Водитель прыгнул за руль и быстро вывел машину из-под огня.

Возникла пауза. Противник не решался пойти на штурм. Рэб, Скорняк и Краб решили, что Ордену не часто так обламывали зубы. Отсюда и нахрапистая бравада и самоуверенность. Вторая волна пошла, когда раздался рев дизеля БМП. Его острый нос показался из-за навозной кучи. Длинный ствол изрыгал очереди бронебойных снарядов, прошивая несколько стен за раз. Из-за БМП выскочили группы бойцов и под его прикрытием заняли крайние фермы.

Рядом с БМП встал и тот грузовик с ЗУ. Его спаренные стволы в упор выстрелили по зданиям, не занятым своими бойцами. С такого расстояния Рэб точно знал, что не промажет. Он не стал сразу стрелять в стрелка. За ним он разглядел лицо водителя, контролировавшего ситуацию через заднее стекло. Рэб взял его на прицел и выстрелил. Лицо исчезло – хотелось верить, что навсегда. Вторым выстрелом он снял увлеченного работой стрелка и сразу же поменял позицию. Очень кстати. Тридцатимиллиметровые болванки ударили в крышу, как раз в то место, где он только что был.

Рэб выбежал на улицу. Бойцы жались к углам зданий, опасливо выглядывая из-за них. Пули вгрызались в углы, не давая следить за ситуацией. Отряду Рэба грозило окружение. БМП была главной проблемой, дающей преимущество противнику.

– Как нам заткнуть ее? – спросил Рэб у Скорняка.

– Ара, как? Дождаться когда снаряды кончатся.

– Не, столько времени у нас нет. – Краб считал так же, как и Рэб. – Сжечь ее надо.

– Ара, как подойти? Там орденцы вокруг нее трутся.

– Я знаю, как! – Серп подслушал разговор. – Если по навозной куче по-пластунски ползти, можно подобраться. И сверху ее закидать бутылками.

– Ты готов? – серьезно спросил Рэб, уверенный, что это билет в один конец.

– Можно попробовать. Прикрывайте хорошо, чтобы я смог стороной обойти.

Совесть Рэба протестовала, но другого варианта он не мог придумать. БМП решала в этом бою, какой стороне его выиграть. Серпу закрепили сзади за пояс две бутылки с горючей смесью. Два бойца проводили его к крайним фермам, с которых он мог незаметно забраться на навозную кучу. Они там остались, чтобы не дать противнику поднять голову. Рэб нашел позицию и подавлял оттуда орденцев, засевших в первом здании фермы. Надо было создать у противника иллюзию подготовки к атаке. Отчаянное положение оборонявшихся могло подвигнуть их на такой решительный шаг.

Через прицел Рэб разглядел едва заметное шевеление на самой верхушке навозной кучи. Серп вжимался в навоз, но двигался довольно шустро. Чтобы противник не увидел этого, Рэб усилил огонь, не давая противнику поднять головы. Кто-то с их стороны поливал длинными очередями из ПКМ стены ферм. Пули насквозь прошивали стены толщиной в полкирпича. В ответ ударил БМП. Рэб успел увидеть, как взлетела земля, оружие и клочья стрелка. Отчаянная смелость стоила жизни его человеку.

Серп дополз до края навозной кучи и разжег обе бутылки. Поднялся и бросил первую бутылку. Пламя жарко загорелось и потекло по броне. Водитель на БМП понял, что произошло, врубил заднюю скорость и стал сдавать, уводя машину в безопасное место. Серп, у которого была одна секунда, чтобы решить, что делать дальше, поступил неожиданно. Он спрыгнул прямо в пламя, на башню БМП. Замолотили автоматы, пытавшиеся сбить Серпа с машины. Боец Рэба потянул за люк в башне, открыл его и бросил внутрь бутылку. В этот момент его настигли пули. Серп, казалось, потерял позвоночник. Как гуттаперчевый, он сложился пополам и свалился прямо на горящую броню. Из люка вырвался жаркий гудящий столб пламени.

Гибель экипажа БМП и самой машины ввергла противника в панику. Он потерял всякий наступательный запал, оставил фермы и спрятался за навозными кучами, под прикрытием боевых тачанок. Ордену пора уже было понять, что месть – штука очень дорогая и что надо оставить в покое группу людей Рэба. Урок получила и та, и другая сторона, и пора было объявить перемирие. Состояние войны не нравилось Рэбу.

– Эй! Командир! – закричал Рэб. – Хватит стрелять! Мы уходим и больше не появимся на вашей территории! Хватит смертей! Давай разойдемся?

Через минуту заминки с той стороны раздался голос:

– У меня приказ! Я обязан его выполнить!

– Кому ты там присягал? Твое начальство – гребаные торговцы органами! Иди к нам, если ты человек чести!

– Чем платишь?

– Забудь!

Скорняк подошел к Рэбу и тронул его за плечо.

– Ара, обернись, – сказал он негромко.

Рэб обернулся и обомлел: к фермам приближался большой мутант в сопровождении стаи. Звуки боя привлекли внимание тварей. Рэб взял главную фигуру в стае на прицел. Ее лидером стал не человек. Фигура мутанта было похожа на бизонью: высокая холка, низкий зад. Только мощные клыки, выступавшие из нижней челюсти, нарушали сходство. Мутант не просто опирался на передние лапы, как горилла, а полноценно ими пользовался.

– Слушай, да это же кабан. – Рэб убрал прицел от лица. Посмотрел на ферму. – Нет, не кабан, это колхозный хряк. Ты посмотри. – Рэб передал винтовку Скорняку.

– Ара, это свинья из моих кошмаров. Всегда боялся, что после смерти свиньи будут жарить шашлык из меня.

– Надо прятаться, пока орденцы не увидели. Пусть стая выберет их.

Рэб приказал всем бойцам спрятаться в зданиях ферм и быть готовыми к обороне. Сам же забрался на чердак и стал ждать. Надо было приманить лидера как можно ближе, чтобы установить над ним контроль. Такой крупный экземпляр можно было использовать в качестве тарана против тачанок Ордена.

В стае насчитывалось, помимо лидера, семь мутантов. По сравнению с ним они казались мелкими, хотя по внешнему виду достигли стадии топтуна. Колхозный хряк успел развиться в стадию, эквивалентную руберу или выше. С близкого расстояния мутант стал больше напоминать ходячий танк, чем свинью.

Его свита рассыпалась по сторонам. Рэб держал на мушке одного мутанта, который двигался в его направлении. Рэба страховал Скорняк, знающий, что беспомощное тело босса надо беречь. Топтун замолотил копытами по бетонной дорожке. Рэб и ловил его в прицел, и пытался поймать взгляд. Второй вариант был предпочтительнее. Одной пули для топтуна мало. Вожак стоял поодаль, выжидая результатов разведки. От нечего делать он рылом ломал деревянную изгородь.

– Пс-с-с! – зашипел Рэб.

Топтун поднял морду вверх, на звук. Попытался дернуться, но сразу замер. Рэб мешком упал на винтовку. Скорняк придержал его и переложил поудобнее. Топтун выбежал на дорогу, где лежал перевернутый трактор, галопом понесся в сторону догорающего БМП и взвился над навозной кучей, как ангел смерти. Орденцы открыли хаотичный огонь. Заработали автоматы, потом подключился и более крупный калибр.

Вожак стаи рыкнул на своих помощников и вместе с ними побежал на звуки стрельбы. Рэб вернулся в своё тело.

– Ах ты, как больно! – Он посмотрел на себя, как будто пули попали в его человеческое тело.

За навозными кучами разгорался бой.

– Ара, хороший ход! – Скорняк с удовольствием слушал стрельбу, к которой не имел отношения. – Если у нас будет такая свинья, нам никакие орденцы не страшны.