Глава 1

Внутри сна начало зарождаться чувство тревоги. Оно мешало получить заключительное, самое сладкое забытье перед тем, как сработает будильник. Нега и тревога бились между собой довольно долго, пока не победила тревога. Полина резко села на кровати, и взгляд ее уперся в молчаливый экран терминала. Кажется, проспала. У соседки по комнате, не полагающейся на современные технологии, тикал старомодный будильник. Время на нем подходило к десяти.

Полина отбросила одеяло и заметалась по комнате, переворачивая стулья и натыкаясь на собственный беспорядок. Через час у нее был назначен экзамен по нейробиологии. Все бы ничего, но профессор Блохин был настоящим деспотом и гнобил любого студента, заподозренного в недостаточном пиетете к предмету и лично к нему самому. Нейробиология не относилась к любимым наукам Полины, ее вполне бы устроила натянутая «четверка», но опоздание грозило перечеркнуть приближающиеся летние каникулы. Профессор мог устроить в отместку несколько пересдач, в удобное для себя время.

Роста Полина была среднего, с тонкой, но отнюдь не хрупкой фигурой. Конституция выдавала в ней спортивные наклонности, но девушка ничем профессионально не занималась, отдавая все время учебе. Каштановые волосы были отпущены ниже плеч. Полине нравилось делать из своих волос необычные прически. Ей очень шли плетеные хитрым манером косы. Большие распахнутые глаза основную часть времени казались серыми, но часто меняли оттенок в зависимости от выбранного цвета одежды, от зеленого до голубого. Нос, или скорее, носик, был небольшим и остреньким, красиво сочетаясь с пухлыми щечками и полными губами. Полина не считалась канонической красавицей на курсе, но поклонников имела предостаточно.

Проклиная новые технологии, на которые нельзя положиться, Полина забралась под душ, одновременно чистя зубы. Казалось, что мир наконец-то пришел к стадии развития, когда можно было многое отдать на откуп электронике. Все было подключено к Сети, за всем следилось ненавязчиво, только чтобы человек не отвлекался от тех забот, которые сам для себя выбрал. Туалет делал анализы и отправлял их в банк данных. Если у человека что-то случалось со здоровьем, ему прописывались процедуры или диеты. Душ знал, сколько тебе нужно воды и какой температуры. Кухня рассчитывала для тебя калории и витамины. Фабрики строчили одежду и обувь для конкретного человека, учитывая особенности строения его тела. За всем был пригляд и человек начал понемногу привыкать к ненавязчивой заботе и понял огромное удобство подобной социальной модели.

Огромные вычислительные возможности Сети, опутавшей Землю на суше, в воздухе и ближнем космосе, позволяли создавать комфорт каждому конкретному жителю планеты. Это было прекрасно, пока система не начала давать сбои. Полина точно помнила, как терминал перед выключением спросил ее, во сколько разбудить. Полина попросила сделать это в половине восьмого, и повторить через полчаса, если она не сможет сразу встать. И что же, экран черным прямоугольником траурно смотрел на мечущуюся девушку. Сеть забыла про неё? Проигнорировала? А может быть, своими распределенными вычислениями уже вычеркнула человеческую единицу из своих списков?

- Включайся, скотина! - Зло буркнула в его сторону Полина, на ходу впрыгивая в шорты. - Покажи, как ты умеешь краснеть со стыда.

Экран терминала расцвел синим экраном с надписью: «Профилактические работы».

- Что это значит? - Девушка впервые столкнулась с подобными работами. - Ты мог бы меня предупредить, что завтра у тебя наступят критические дни? Из-за тебя я опаздываю на экзамен.

Терминал ничего не ответил. Полина рыкнула в его сторону, схватила сумку и выбежала в коридор. Электронный замок защелкнул входную дверь. Полина поняла, что времени добраться до универа на автобусе у нее нет, придется воспользоваться автомобилем, что для студента непозволительная роскошь.

В отстойнике стояло штук семь разнокалиберных машинок. Полина выбрала двухместную, самую дешевую. В тот момент, когда ее рука взялась за ручку двери, сенсор снял отпечаток ДНК девушки, передал его в Сеть, получил подтверждение и открыл дверь. Для человека этот процесс происходил мгновенно.

- Проспект Парковый, сорок шесть, к порогу медицинского университета. - Сообщила адрес Полина.

- Заказ принят. Спасибо, что выбрали нашу компанию.

Машина плавно и беззвучно тронулась на электротяге. Настройки, однажды сохраненные Полиной в таком же автомобильчике, по умолчанию включились и на этом. Комфортная температура, развлекательный канал, положение сиденья.

- Включи мне лекцию про мозг по нейробиологии, - попросила Полина терминал автомобильчика, надеясь как-то освежить память по дороге.

Три минуты до экзамена оставалось, когда неторопливый и глухой к ее просьбам поднажать автомобиль остановился у монументальной лестницы учебного заведения. Деньги снялись автоматически. В ухе тренькнуло сообщение. Машинка покатилась к ближайшему отстойнику, а Полина, как угорелая, по лестницам помчалась на третий этаж.

Сердце ее остановилось, когда она увидела, в каком состоянии ее ждал Блохин. Профессор нервно ходил по кабинету, взгляд метал молнии, губы шептали молчаливые проклятья. Приняв его состояние на свой счет, Полина сделала несмелый шаг в кабинет, готовая повиниться в чем угодно, лишь бы не усугубить ситуацию.

- Здравствуйте, профессор, - робко поздоровалась Полина.

Она искала в глазах профессора отклик. Тот как-то странно, мельком прошелся взглядом по студентке и, не замечая ее, продолжил метания по кабинету. С губ его слетал шепот, похожий на колдовские заклинания.

- Извините, но терминал в моей комнате сегодня оказался на профилактике, и поэтому я чуть не опоздала. - Полина не поняла, почему профессор не обращает на нее внимания.

- У тебя экзамен сегодня? - профессор мотнул седой шевелюрой и замер.

- Д-да, в одиннадцать.

Профессора как будто выключили. Он уставился на Полину, но смотрел мимо нее и совсем не шевелился. Полина про себя подумала, что у преподавателя «сели аккумуляторы». Прошла минута, а профессор все так же смотрел сквозь девушку и казалось, забыл как дышать. Вдруг, так же резко, как замер, он встряхнулся и ожил.

- Экзамен, значит?

- Да, в одиннадцать вы мне назначили.

- Как звать.

- Полина Громова, второй курс, третья группа.

- Пятерку хочешь? - его вопрос звучал с интригующей интонацией. За профессором не было славы сластолюбца или взяточника.

- Я уверена, что знаю ваш предмет на «хорошо», - Полина не поняла, к чему клонит Блохин и попробовала ответить честно.

- Я могу поставить тебе отлично, не принимая экзамен, но в обмен на одну услугу... - профессор замолчал. Его глаза странно горели.

Полине показалось, что ситуация выходит из понимания, и ее это стало тревожить.

- Какую услугу? - Полина решила отказаться в ущерб экзамену, если ей предложение профессора покажется чрезвычайно странным или опасным.

- Тайны хранить умеешь? - Блохин спросил серьезно, чем еще больше напугал Полину.

- Простите, может быть, вы назначите мне экзамен в другой день, если не можете принять сейчас, - Полина попятилась назад, готовая сбежать.

Профессор досадно замотал нестриженой седой шевелюрой.

- В том-то и дело, что другого дня может не быть, - профессор, как показалось Полине, горестно взглянул на нее. - Давай зачетку.

Полина положила руку на преподавательский стол. Экран на нем мгновенно опознал ДНК Полины и воспроизвел зачетку. Профессор занес палец над строчкой.

- Сколько?

- Я рассчитывала на четыре.

Блохин молча вывел четверку и приложился пальцем в квадрат с подписью. Вылезло сообщение, что оценка принята и внесена в реестр.

- Счастливо! - пожелал профессор девушке, странно смотрящей на него.

Этого не было в истории университета, чтобы Блохин поставил положительную оценку просто так. Просто так он ставил только «неуды».

- Спасибо.

Полина развернулась в сторону выхода, поправила сумку и пошла. Осторожно, боясь еще, что профессор ее разыграл и сейчас крикнет в спину: «Сюрприз, Громова, у тебя неуд!». Вместо этого в спину послышались шипящие заклинания. Блохин упер одну руку в бок, а второй теребил свою бороду. Он снова начал мерить кабинет шагами. Ему уже не было дела до студентки.

В дверном проеме Полину уколола совесть. Почему она не поинтересовалась, какую просьбу просил выполнить преподаватель. По его неадекватному поведению можно было понять, что она ему действительно нужна. Полина резко развернулась.

- Простите, профессор, а какая у вас была просьба?

Тот остановился. Блохин снова смотрел сквозь Полину. Проблема, которая его мучила, не давала так сразу прийти в себя. Рецепторы реагировали на звук, но мозг еще некоторое время переваривал вопрос.

- Нет-нет, не надо. Я передумал. Это риск. Иди домой, Громова. Забудь.

Отказ возбудил любопытство. Полина почувствовала риск и азарт и не захотела так просто отступиться. Чем она могла рисковать, когда оценка уже была в зачетке, и даже сам профессор не мог ее изменить?

- Обещаю держать язык за зубами, профессор. Я кремень, любую тайну могу сберечь.

- Это не шутки, Громова. Ты еще ребенок. Иди домой.

- Вы пожалеете, что упустили шанс.

Профессор снова замер. В нем боролись чувства, отключающие физическую активность организма. Видно было, что предложение Полины ему нравится, но что-то мешало ему принять его. Полине думалось, что профессор опасается огласки в стенах университета.

- Никто ничего не узнает, Владимир Константинович. Мне еще четыре года здесь учиться. Я дорожу этим и мечтаю стать хорошим врачом. - Полина как могла, постаралась убедить мучающегося сомнениями ученого.

- Ты не понимаешь, девочка, это опасно.

- Я люблю опасности, - беспечно ответила Полина. - Их в мире почти не осталось. Все по плану, все под присмотром. Опасность - это весело.

- Опасность - это опасность. Хорошо, - Блохин оценивающе посмотрел на Полину, - у меня нет времени искать другие решения.

Профессор подошел к двери, выглянул в коридор, повертел головой и закрыл дверь. Не просто закрыл, а всунул ножку стула между ручек, чтобы снаружи не могли войти. Полина смотрела за его действиями с растущим удивлением и легкой боязнью.

- Только не вздумай думать, что я старый бабник, - предупредил Блохин. - За свою честь можешь не беспокоится, здесь она никому не нужна.

- Да я..., да мне и не думалось ничего такого.

- Да, брось. Я ваши девичьи реакции уже давно изучил. Но сейчас не об этом. Пойдем со мной.

Блохин завел Полину в лабораторию. Здесь девушка бывала много раз на практических занятиях. Вдоль стен лабораторной стояли шкафы с заспиртованными мозгами животных и людей. Посередине, стояли столы с оборудованием для диагностики мозга. На них студенты просвечивали содержимое своих черепных коробок. Блохин провел студентку к столу, до которого он не допускал никого раньше. Студенты поговаривали, что профессор проверяет за ним только свой мозг, и не желает к нему допускать иные, чтобы не сбить настройку.

- Садись, - мягко сказал профессор.

Полина готова была поклясться, что никогда не слышала таких ноток в его голосе во время занятий.

- Вы хотите просветить мне голову? - спросила она, усаживаясь в удобное кресло.

- Громова, я хочу сбросить тебе в память, всю свою работу, за многие годы.

- А Сеть для этого не подходит? - удивилась Полина. В Сети места хватало под все.

- Я не доверяю Сети. Она не умеет хранить тайны.

Полине показалось, что профессор шутит, или его разбил старческий маразм. В Сети применялось шифрование данных такое, что ни один суперкомпьютер не мог его взломать за целый век.

- У тебя слишком наивное представление о современном мире. Тебе кажется, что сейчас наступила эра благоденствия, когда все проблемы человека на себя взял искусственный интеллект, всё знающий и ничего не забывающий.

- Как-то так. Мне это кажется удобным. Страшно представить, если бы мы жили так, как мне рассказывала бабушка. Еду готовили сами, работали, кем придется, болели, диагнозы ставили неправильные, денег не хватало.

- Согласен, бытовые заботы избавили нас от многих проблем. Но у всего есть и обратная сторона. Мы размягчаемся, мы как будто засыпаем под убаюкивающей заботой Сети. - Профессор в это время ставил перед Полиной странный прибор. - И не всех это устраивает. Природа не терпит пустоты. Есть и не согласные с такой организацией общества.

- И кто они?

- Ты слушала мою лекцию про направление нейробиологии - кибернейробиологии?

- Да. - Неуверенно сказала Полина, потому что успела позабыть об этом.

- Это про попытки совместить нервную систему живого организма в одно с вычислительными возможностями компьютеров или с Сетью. Помнится, тогда я говорил, что это очень отдаленная перспектива. Кажется, я ошибался. Кому-то это удалось сделать сейчас.

- Это как киборги?

- Ну да. Проблема была в том, чтобы наш мозг научился правильно переваривать большие объемы машинных данных. Допустим, мы подключаем к нервной системе компьютер, который решает нам сложные математические задачи, а мы хотим, чтобы в этом симбиозе человек был не просто болванчиком, выкрикивающим ответы, а вполне полноценным партнером. Для чего это нужно? Во-первых, это еще сильнее упростит мир и сделает человека на шаг ближе к Сети. К единому информационному пространству, в котором новый человек будет ощущать себя внутри, а не снаружи, как сейчас. Интерпретация машинного языка и мозговых импульсов в понимаемые коды сделает нас такими же элементами системы, какими сейчас являются компьютеры. Во-вторых, это расширит наши возможности, о которых еще не задумывались. Например, мы станем телепатами. Мы будем слышать мысли и видеть образы, которые нам будут посылать другие. Мы сможем записывать свои сны, сможем управлять своими аватарами, чувствовать то, что чувствуют другие.

- Это непостижимо, так сразу, - призналась Полина, посчитавшая бурную фантазию профессора сопутствующим грехом творческой натуры. - А что, это кому-то удалось? В смысле, совместить?

- Кажется, удалось. Но не во благо они используют свои знания. Они подрывают Сеть.

Полине показалось это невероятным, но она вспомнила про молчащий терминал с утра. Не стоило, конечно, связывать это с признаниями профессора.

- Это они вас так напугали? С чего бы вы им понадобились?

- Они знают, что я могу их вычислить. Недавно мне предложили сотрудничать, а когда я попытался навести справки, вся информация о сотрудничестве исчезла.

- Это не обязательно киборги. Жулики какие-нибудь?

- Запросто, но я поймал их. Во время видеосвязи я прикинулся, что считаю на листке бумаги логарифмическое уравнение, и что мне это очень нужно, и сделал так, чтобы оно попало в экран. Моему собеседнику хватило доли секунды, чтобы посмотреть на него и сказать решение. А вчера я почувствовал, что за мной следят. Не знаю, что им нужно, но люди, которые скрываются, не могут иметь хороших намерений. Им нужна моя работа и я.

- Вы хотите ее уничтожить, оставив только в моей памяти? - догадалась Полина.

- Да, свою четверку ты честно заслужила.

Профессор наконец-то разместил сложное оборудование, напоминающее гибрид высокотехнологичного оборудования с пыточными святой испанской инквизиции.

-Надо зафиксировать твои глаза напротив этих линз. Путь через глаза самый короткий и самый чистый.

- Это не больно?

- Ну, может быть пощиплет глаза дня два, и всё. Пробовал на себе.

Полину тронула тень сомнения. Азарт уже утих, кураж опасности рассеялся. Подбородок уперся на мягкую подушку, струбцины зафиксировали голову неподвижно с трех сторон.

- Смотри прямо. Сорванный поток информации будет дублироваться.

- Я смогу воспользоваться знаниями?

- Так, замри, включаю.

Легкий удар светом по глазам. Как информация записывалась на память, Полина не ощущала. Мягкий свет почти не раздражал глаз.

- А теперь можешь послушать, если интересно?

- Интересно, - не разжимая рта, ответила Полина.

- Я изобрел способ интерпретации машинного кода в понятный алгоритм работы мозга. Проще говоря, я научил мозг использовать программы. Я делаю программку на компьютере, компилирую ее в понятную мозгом форму и записываю.

- Зачем? - спросила Полина. Все преимущества открытия ей не открылись так сразу.

- Затем, чтобы приравнять человека к быстродействию и возможностям быстро прогрессирующего искусственного интеллекта. Ты же видишь, что мы здорово отстаем от него. Я вот, например, могу производить в уме действия с любыми числами, могу усилить зрение и слух, могу видеть больше тысячи кадров в секунду, а могу видеть в инфракрасном спектре и слышать ультразвук. Наш мозг, мощная вычислительная машина, и не грех использовать эти возможности.

- А я тоже смогу, как вы? - Полина формировала краткие вопросы, потому что говорить было неудобно.

- Надо будет учиться этому. На всякий случай лучше не афишировать, потому что это может привлечь тех людей, которые за мной охотятся.

- Почему вы не пошли в полицию?

- Как не пошел? Первым делом к ним. Попытался объяснить, но они меня подняли на смех. Кто у нас сейчас полиция, такие же как и все, уснувшие в комфорте чада Сети. Когда у нас случались преступления последний раз? - Полина не могла припомнить. - То-то и оно, нет преступлений, и ненужный орган отсыхает за ненадобностью. Поэтому, прежде, чем ты побежишь в полицию с рассказами о том, что тебя пытаются поймать киборги, попробуй не допустить этого.

- Я не удержусь, - честно призналась Полина.

- Это в твоих интересах. Если все обойдется, я бы хотел получить назад свой труд в целости и сохранности.

- А если нет?

- Тогда... - профессор уставился в окно немигающим взглядом, - ты будешь вольна сама распоряжаться этими знаниями. Передай тем, кто сможет развить их и не обратить во вред обществу.

В ближайшие планы Полины не входили поиски коллег профессора Блохина. Сидя перед лампочками с зажатой головой, ей вдруг пришла мысль, что профессор банально съехал с катушек, и весь этот театр с закачиванием знаний, есть полная профанация, игра воспаленного воображения профессора. Полина замолчала, ей стало неинтересно и скучно. Риск оказался выдуманным, профессор чокнутым, приключений не будет.

Прибор потух. Профессор бросился отсоединять струбцины удерживающие голову девушки. Полина подумала, что было бы, если бы кто-нибудь из знакомых застукал ее сидящую с винтами на голове. Тема для сплетен и насмешек на все время ее обучения. Ладно, хоть четверка в зачетке грела душу.

- Громова, как там тебя, Полина... - вспомнил Блохин ее имя, - в твоих интересах не болтать об этом.

- Я поняла, Владимир Константинович, могу идти?

- Иди.

- Спасибо за оценку.

- Спасибо, что помогла мне.

На улице, вся эта история с профессором показалась идиотской историей. Напоминанием было только пощипывание в глазах, как от времени проведенного за книгой в течение целого дня. Полина решила не рассказывать об этом никому. Если диагноз подтвердится и все узнают, что Блохин чокнутый, а Полина участвовала в его сумасшедшем эксперименте, это может сильно навредить ее социальной карме, которая незримо хранилась в Сети, составленная из мнений всех знающих Полину людей.

Домой идти не хотелось. День был погожий, и хотелось бродить. Ноги привели девушку в «Кармашки». Сеть фаст-фуда, убившего гамбургеры, колу и прочую нездоровую пищу, приводящую к ожирению. «Кармушка» - так ее называли студенты, за неправильную транслитерацию в английском варианте - «Karmushki». Этот смысл был даже более близок к правильному значению.

Сеть развилась благодаря пище для космонавтов. Вначале были начинки, аналогичные тем, что выдавливают из тюбиков космонавты. Технология, создающая космическую еду умела сохранить первозданный естественный вкус ингредиентов и витамины. Начинка помещалась в запеченный кармашек из теста, что и определило название сети закусочных. Прогресс не остановился на одних начинках. В «Кармашках» стали выпекать и само тесто в вакууме. После этого новшества кармашки стали напоминать съедобную губку, пропитанную вкусной начинкой. Фирменная форма кармашков сохранилась.

Полина заказала кармашек с копченым мясом и зеленью, чтобы удовлетворить голод, кармашек с творогом и клубничным вареньем, чтобы получить удовольствие, и квас на черной смородине, который считала самым удачным из всех кармушкинских напитков. Место она заняла перед большим окном, за которым находился ярко-зеленый газон с клумбой посередине и стрижеными кустами по периферии газона. На самом деле за окном был иной вид, а стекло было большим экраном, призванным добавлять посетителям положительных эмоций.

Принесли заказ. В ухе снова тренькнуло снятыми со счета деньгами. По социальной программе каждый студент мог рассчитывать от государства на определенную сумму, которую можно было потратить на минимальные потребности в пище, передвижении и получении платных дополнительных источников знаний. Купить кино или игру на эти деньги было нельзя, а вот получить платную лекцию, доехать до универа или поесть в «кармушке», запросто.

Зубы вонзились в мягкое и ароматное тело кармашка. После прогулки аппетит сильно разыгрался. В ухе раздалась мелодия звонка, который Полина поставила на маму.

- Привет, мам! - Полина приняла звонок, повернув глаза вправо.

- Привет, дочк. Сдала?

- Да, четверка, как и хотела, - воспоминание об экзамене неприятно колыхнуло душу.

- Молодец! Когда домой приедешь?

- У меня еще два зачета и экзамен. Думаю, что через неделю.

- Хорошо, мы с отцом уже соскучились. Ему нечем заняться, ходит каждый день на речку, лягушек смотреть. В лицо стал узнавать, имена раздал.

- Может, принцессу ищет?

- А найдет заразу какую-нибудь. В той речушке вода какая-то темная, не стерильная на вид и пахнет тиной.

- Не беспокойся, сейчас диагноз ставит унитаз в тот же миг.

- Слушай, Полин, а я все спросить у тебя хотела, раз унитазы ставят диагнозы, зачем нам врачи? Может быть, попробовать себя в другой профессии? Художником, например. Ты так красиво котиков в детстве рисовала. Зачем тебе конкурировать с унитазами?

- Мам, ну что ты придумываешь? Сейчас врачи занимаются больше изыскательской работой, ищут способы лечения, те же унитазы обучают меньше ошибаться.

- Ну, ладно, ну, ладно, как знаешь. Мы тебя ждем с отцом. Что приготовить?

- Пельменей хочу, со сметаной.

- Хорошо, сделаю заказ к твоему приезду. Пока, дочк.

- Пока, мам!

Картинка за окном сменилась уходящим вдаль альпийским лугом. Воздух в кафе наполнился горной свежестью и ароматом цветущих лугов. Легкий ветерок правдоподобно подделывал эффект открытой веранды.

«Тут аватары не нужны, обычная стенка в кафе может переместить тебя в любую точку мира», - Полина снова вспомнила про перспективы непосредственного симбиоза Сети и человека.

Второй кармашек и остатки кваса Полина употребила на автомате. Мысли переместились в сферу возможного будущего, когда грань между человеком и машиной начнет стираться. Как это будет выглядеть? Кем станут люди? Вымирание это человечества, или наоборот, следующий шаг на пути прогресса? Чокнутый профессор задал ей не очень приятного настроения на день. Мысли автоматически возвращались к той странной ситуации с экзаменом. О ней не хотелось думать, и тем более анализировать, но мысли сами возникали в голове, чтобы нагрузить мозг размышлениями.

Полина встряхнулась. Поблагодарила персонал «Кармушки» и вышла на улицу. Чем занять остаток дня? Проваляться в комнате, или сходить куда-нибудь? Полина выбрала второе. Она всегда сравнивала себя с Кристиной, соседкой по комнате, полной своей противоположностью. Та никогда никуда не опаздывала, у нее везде был полный порядок, и в вещах и в мыслях. Но свободное время она использовала странно. Полине казалось, что ее соседка произошла от ящериц или тритонов. Когда у Кристины не было никаких забот, она замирала на своей кровати, будто накапливая энергию. Ни в кино, ни в парк, ни на тусовку с пацанами ее нельзя было вытащить. Либо работа, либо анабиоз, другого не дано. Поэтому они не стали подругами. Жили два года в одной комнате, но почти не общались.

В парке было полно мамаш с детьми. Девушки и женщины выбирали его не только чтобы выпустить своих детей на прогулку, по большей части они компенсировали недостаток общения. Они все держались стайками, оживленно беседовали, искоса наблюдая за своими детьми. Со стороны наблюдать за этим было интересно. Иметь своих детей Полине пока не хотелось, и даже больше, передергивало от мысли, что она вдруг стала мамашей. Не созрела еще морально, не нагулялась.

Всех замужних женщин с детьми Полина относила к категории «тетек», независимо от возраста. Три «тетьки» которые были к ней ближе всех оживленно беседовали, и поочередно оборачивались, ища глазами своих детей. Они напомнили ей пингвинов с детенышами. Полине стало интересно, о чем можно так беседовать. Она напрягла слух, но при этом делала вид, что читает книгу.

Поначалу, она разбирала только интонации, затем стала слышать отдельные слова, а потом разговор «тетек» стал настолько явственным, как будто Полина стояла рядом с ними. Эффект присутствия продлился меньше полминуты. Он развеялся словно от страха осознания необычности явления. Наваждение спало, и сколько Полина не пыталась еще раз добиться такого эффекта, у нее не получилось. Разговора между «тетьками» не было слышно абсолютно.

Чей-то малыш на электромобильчике ткнулся ей в ногу бампером и вылупился на Полину, ожидая ее реакции.

- Чеши отсюда, а то мамке расскажу, - предупредила его Полина. Она не любила цацкаться с чужими детьми. - Сдавай назад.

Малыш улыбнулся. В его машинку врезалась маленькая девочка на трехколесном велосипеде. Малыш забыл про Полину и отвлекся на девочку, пытаясь теперь наехать на ее велосипед. Полина готова была подумать, что эффект суперслуха почудился ей, сам родился в ее уставшем от событий мозге. Не исключено. Блохин мог скинуть ей в голову какую-нибудь гадость, вызывающую слуховую галлюцинацию.

Девушке показалось, что на сегодня ей достаточно событий. Усталость внезапно навалилась, захотелось быстрее попасть в свою комнату и просто лечь. Кристина её поймет.

 

Глава 2

Отличное время - летние каникулы. Первую неделю наслаждаешься отдыхом и свободой, но на вторую становится уже скучно. Полина многое узнала про Игорька и Валерку и их общую подругу Варварку. Она не могла понять, как отец разбирает кто из них кто. На ее взгляд никаких отличий между Валеркой и Варваркой не было.

- Посиди с мое на берегу и не такое увидишь. Я сбежал сюда от бесконечных маминых сериалов, вот уж где все одинаковое. Не поймешь, ты еще тот самый сериал смотришь, или начался новый. Здесь, в природе все разные, надо только присмотреться, остановиться, замереть и наблюдать. Вон, Варварка, типичная вертихвостка, и этому свидание назначает и этому, со всех пытается поиметь свою пользу.

- Пааап, это же лягушки.

- Это мой сериал, и я его смотрю. Тут еще стрекозы две жили, тоже хотел за ними понаблюдать, но их быстро слопали, и сериал закрылся.

Родители Полины жили в деревне, в которой была сотня дворов. Белые типовые домики о двух этажах шли в четыре ровные улицы. Крестьянский быт отличался от городского той лишь разницей, что труд здесь был в основном сельскохозяйственный. Нужно было приглядывать за оборудованием молочной фермы и уборочной техникой. Отец Полины, Юрий Громов, был наладчиком механических узлов, проще говоря, слесарем. Сейчас он был на пенсии из-за того, что по неосторожности потерял палец, когда пытался починить косилку. Страховая фирма добавляла к его пенсии немного денег. Законодательство позволяло ему уйти на пенсию раньше обычного из-за травмы. Отец не преминул этим воспользоваться.

Мама Полины, Алла, до сих пор работала учителем в школе. Процесс обучения детей претерпел значительные изменения по сравнению с классическим образованием прошлой эпохи. Как такового деления на классы не стало. Были начальные четыре класса, а потом включалась программа отбора по предпочтительным наклонностям. Ученик регулярно тестировался на выявление тех или иных способностей и соответственно получал свою программу. Стране нужны были специалисты, а не отличники.

Событие с профессором Блохиным постепенно затиралось в памяти. В другой обстановке оно уже казалось придуманным, сочиненным собственной памятью. Размеренная жизнь у родителей, лишенная собственной инициативы, развивала комплекс ребенка. Родители заботятся, родители защищают, а ты живешь в скорлупке, защищающей от проблем. Можно было забыть не то, что профессора Блохина и его чудные страхи, но и вообще про студенческую жизнь. Если бы жизнь снова не подкинула сюрприз.

Ночью разыгралась гроза. Молнии сверкали друг за другом. Стены дома тряслись под мощными раскатами грома. Полина была в спальне одна, и ей было страшно. Порывы ветра бросали дождь в окна. Временами казалось, что это не капли бьются в стекло, а самый настоящий град. Полине с трудом удалось уснуть.

Разбудили ее ругательства отца. В темноте он ударился ногой о дверной косяк и теперь громко причитал. Гроза повредила трансформатор и теперь вся деревня была в темноте. Отец пытался найти фонарь, чтобы запустить генератор в подвале. В спальне Полины царила полная темнота. Темное от туч небо создало густой мрак в доме. Полина решила помочь отцу найти фонарь.

- Пап, - прошипела Полина из спальни. - Я помогу найти тебе фонарь.

- Сиди там, не выходи, - ответил ей отец. - Еще ты расшибешься.

Полина не послушалась и спустила ноги с кровати. Она точно помнила расположение всего в своей спальне. Если пройти пять шагов вперед, то упрешься в стол, вдоль него можно дойти до шкафа, а там и дверь. Полина вышла в коридор. Отец все еще ругался на дурацкие косяки.

- Я иду, - предупредила дочь.

- Неугомонная. - Отец принял ее помощь. - Осторожнее маши ногами, а то, как я, ударишься.

- Больно, пап?

- Да, кажется, палец сломал. Чувствую, как пухнет.

- Где фонарик лежит?

- На кухне, в ящике под духовкой. Ааа, как больно.

- А аптечка у вас есть?

- Тоже на кухне, в крайнем от окна навесном шкафчике.

- Сиди здесь, я сейчас все сделаю сама.

- Осторожнее, Полин.

- Хорошо, пап.

Полина, держась за стенку, добралась до лестницы на первый этаж. Тьма была, хоть глаза коли. Любой источник света сейчас бы не помешал. Дом был знаком всеми поворотами с детства, но как-то не по себе от такой темноты. Полине даже показалось, что с первого этажа донесся шорох, прибавив суеверного страха. Полина встала на первую ступеньку, сделала еще шаг. Как в темную бездну отмеряла шаги. Не думала она, что такое может случиться в родном доме. Ей очень захотелось разгрести тьму и разглядеть сквозь нее родной дом. Полина напрягла зрение, как мышцу во время поднятия тяжести.

К ее удивлению она увидела перила лестницы, едва проступающие сквозь мрак. Полина попробовала сильнее сконцентрироваться на мысли, что она может видеть во тьме и еще сильнее напрягла глаза. Лестница открылась до самого низа. И мрак стал уже не черным, как антрацит, а серым, как плотный туман в предрассветных сумерках. Снова вспомнился профессор Блохин и его «пыточный» аппарат. Не чокнутый он профессор, просто гениальный. Полина смело затопала вниз.

- Осторожнее! Не торопись! - крикнул отец, услышавший бодрый топот дочериных ног.

Полина вошла на кухню. От холодильника, с обратной стороны, исходило легкое свечение. Остывающий двигатель еще отдавал тепло, видимое в инфракрасном спектре. Полина подошла к духовке, выдвинула ящик. В нем было темно и очень захламлено. Полина попробовала усилить эффект ночного зрения. У нее получилось. На кухне стало почти светло. Все было в черно-сером цвете, как на старой фотографии, но передвигаться в таком сумраке можно было смело.

Полина спустилась в подвал. Здесь было темнее. Полина попробовала прибавить яркости. Сколько она не тужилась, светлее не стало, только заболела голова. Ей хватало и того, что она могла видеть. Генератор завизжал стартером и затарахтел. Загорелся свет и больно ударил по глазам. Полина вскрикнула и зажмурилась. В глазах забегали радужные болезненные сполохи. Сквозь веки бил свет и Полине пришлось прикрыть глаза руками.

- Полинка, что с тобой? - отец услышал крик дочери и, не обращая внимания на хромоту, спустился в подвал. - Ударилась?

- Нет. Свет ударил в глаза.

- А чего у тебя кровь из носа? Ткнулась все-таки?

Полина почувствовала теплый ручеек под носом. Высунула язык и попробовала его на вкус. Железный, точно кровь.

- Пап, выключи свет, я глаза не могу открыть.

Отец выключил. Полина убрала руки и открыла глаза. Шар лампочки ярко остывал под потолком. Из кухни падал отсвет на лестницу. Глаза медленно возвращались к нормальной светочувствительности. Кровь из носа была связана с тем, как Полина пользовалась зрением. Ничего не дается просто так.

- Включай, - попросила Полина.

На этот раз все прошло гладко. Зрение быстро адаптировалось к яркости света. Прибежала мать и сразу принялась заботиться о дочери и об отце. Полине положили на переносицу лед в тряпке, и то же самое отцу на распухшую ступню.

- Я не пойму, как можно было так пострадать из-за такой ерунды? Отец теперь скакать будет целый месяц на одной ноге, ты нос расшибла. В чужом доме вы бы погибли уже без света. Постой, Полин, а чего у тебя глаза такие красные?

Мать пристально посмотрела в глаза дочери.

- От удара что ли? - предположила она.

- Наверное, мам, ерунда, сейчас пройдет, - проговорила Полина, не убирая холодный мешочек от переносицы.

- Беда с вами, - снисходительно произнесла мать. - Как дети неосторожные.

Полине было не до нравоучений матери. Все это было ерунда, по сравнению с тем, что она поняла, какие горизонты перед ней открывает та информация, которую передал ей профессор Блохин. Нет, он определенно гений. Он был прав, мозг такой же вычислитель, как и компьютер. К черту установленные естественным отбором функции организма, слабое зрение, плохой слух и медленные вычисления. Наш мозг способен на многое, просто ему нужна правильная программа.

В сильном волнении Полина отправилась досыпать оставшиеся ночные часы. Сон не шел. Хотелось узнать, на что еще она способна. Какие возможности перекачал ей в память профессор Блохин. Лишь под утро, с помощью медитаций ей удалось уснуть.

- Полинка! - раздался снизу голос матери. - Хватит дрыхнуть. Завтрак стынет.

Наступило утро. В спальню потянуло сдобной выпечкой. Откинув обеими ногами одеяло, Полина вскочила с кровати. Приятные ощущения новизны и перемен дарили хорошее настроение. Полина, перескакивая через ступеньки, влетела на кухню.

Отец уже сидел за столом. Нога в перевязи покоилась на соседнем стуле. Он жевал булочку, одним глазом косясь в свой мобильный терминал.

- Всем, привет! Как нога? - спросила Полина, усаживаясь на свое место.

- Перелом пальца. Сделали обезболивание, но вниз опускать ногу все равно больно. Ломит.

Мать вздохнула и послала дочери взгляд: «У него всегда так». Отец уловил его.

- В следующий раз сама пойдешь генератор заводить.

- Хорошо. Тогда фонарь у меня будет лежать в прикроватной тумбочке.

- Во, кстати, про фонарь, - отец даже опустил ногу со стула, но потом зашипел от боли. - Полин, а ты что, без фонарика в подвал спустилась? Я смотрю, он на месте лежит.

- Ага, на ощупь добралась.

- Учись у дочери, отец.

- Как же ты нащупала кнопку-то? - не унимался отец.

- Так и нащупала, головой приложилась немного, - ответила за Полину мать. - Не болит, голова-то? Не тошнит?

- Все нормально.

- Слыхали? - Отец переключился на новости из терминала. - Вирус какой-то в Сеть попал. То там напакостит, то сям. Не пойму, как это может произойти, весь доступ в Сеть через идентификацию ДНК? Видно, кто что выложил, что скачал. Сеть сама чудит, поди? Столько информации, что пора бы уже и запутаться. Что скажешь, студентка?

- Не по профилю вопрос. Вот наш профессор Блохин, считает, что есть некие люди научившиеся делать из себя киборгов, что им якобы доступна Сеть изнутри. Они не просто пользуются ее услугами, они находятся в ней, общаются на одном языке. Не удивлюсь, если это правда, то им не нужна никакая идентификация ДНК для входа.

Мать этот разговор совсем не заинтересовал. Отец немного покачал головой, как будто взвешивая сказанное.

- Не, не может быть. Фантастика какая-то. А как, ты сказала, зовут вашего профессора? - Отец полистал в терминале, что-то ища.

- Блохин, а что?

- О! Нашел! Таинственное исчезновение профессора нейробиологии Блохина..., ага-ага, так-так-так, - отец бегал глазами по тексту. - Ни камеры видеонаблюдения, ни сканеры сетчатки глаза, ни сканеры ДНК не зафиксировали передвижения профессора после того, как он вернулся домой после работы. На работу он не вышел, соседи ничего не слышали, а профессора дома нет.

- Постой, а это не тот Блохин, которому ты сдавала экзамен? - спросила мать, вытирая со стола крошки.

Полина еле удержалась на стуле. Профессор предупреждал ее об опасности, но чтобы о такой, как похищение. Дочь сменилась в лице и мать это заметила.

- Что с тобой, Полин?

- Да, мам, это тот профессор, которому я сдавала экзамен. Это он говорил про киборгов.

- Да как сейчас можно исчезнуть? Даже в Сибири не потеряешься, всюду датчики, сканеры, камеры. Чудит, поди, ваш профессор.

- Да, под кроватью спрятался, или в шкафу с двойной стенкой сидит. Он нормальный у вас? - спросил отец.

- Странный немного, это есть, но зачем ему прятаться?

- Ладно, найдут вашего профессора. Чего ты так близко приняла-то, аж в лице сменилась?

- Да, так, говорил он мне кое-что про это на экзамене. Переживал, что за ним кто-то следит.

- Полин, да выжил он из ума уже. Мания преследования, вот и спрятался.

Полина прикинула в голове, что такой вариант не исключен. Версия с похищением и впрямь была очень фантастической. Сеть следила за человеком везде. Нельзя было шагу ступить, чтобы не отметиться в ее памяти. Полина успокоилась, после разумного размышления.

- Чем займемся сегодня? - Спросила она родителей, откинувшись на спинку стула.

- На речку я теперь не ходок, а то можно было бы... - начал отец.

- Бррр, - Полину передернуло, - хватит с меня твоих Игорьков, Валерок и Варварок. Мам, может, прошвырнемся по магазинам?

Магазины, это интерактивная витрина. В них не было ничего настоящего. Полина и ее мама, проходя мимо витрин с одеждой, любовались в них своими отражениями, одетыми в модные вещи. Стоило сбавить шаг, как над головой отражения появлялся ценник и время доставки изготовленной под вашу особенность строения тела, вещи. Времена неконтролируемого производства и впаривания товара любой ценой прошли. Прогресс ступил на следующий шаг эволюции товарно-денежных отношений, выбрав баланс между потребностями людей и гуманным отношением к природным ресурсам. Качество изготовления улучшилось, время пользования вещами увеличилось.

К одежде это не имело такого отношения. Женщины так и остались женщинами. Но вот бытовая электроника имело огромный запас прочности. Все, что подключалось к Сети, а подключалось к ней почти все, что питалось от электричества, тянуло деньги с хозяев, пока работало. За холодильник не нужно было платить сразу всю сумму в магазине. Подключившись к Сети, он посылал сигнал о собственной исправности, и фирме-производителю регулярно падала сумма за его использование. Естественно такая фирма была заинтересована в том, чтобы сумма капала, как можно дольше. Если холодильник ломался, денежный ручеек, соответственно, останавливался.

Шопинг отвлек Полину от мыслей о профессоре. Они с мамой увлеченно примеряли одежду, обувь, прикидывали на плечи сумочки. Выпили вкусного кофе-гляссе, съели по «кармашку», вспомнили, как Полина совсем недавно каталась на паровозе по магазину, с бантами и с плюшевым зайцем в руках. Мелочь, занявшая ее место в пестрых вагончиках, разглядывала Полину снизу вверх, улыбалась ей, махала любимыми игрушками. Время летело незаметно, неотвратимо и становилось грустно, что нельзя вернуться в какой-то момент из прошлого и попробовать насладиться им еще раз.

Полина с мамой не заметили, как пролетело время, пока не позвонил отец.

- Домой собираетесь, уже темнеет? - сообщил он.

В стенах магазина, не имевших окон, время суток всегда было одним и тем же. В руках у Полины была дыня, килограмма на три, у мамы пакет с запасом еды на пару дней. Они взяли тележку, убрали в нее покупки и покатили на стоянку. Магазин от деревни находился в двадцати километрах, в райцентре. Вернуться они должны были затемно.

До выхода из магазина оставалось совсем немного. Витрины все так же услужливо одевали их в наряды, заманивали потратить деньги. Полина смотрела на себя одетую в курточку и шапку, которую никогда бы не купила. Вдруг изображение дрогнуло, разбилось на квадратики, пошло кляксами. В магазине заморгал свет и потух окончательно. Несколько секунд было тихо, а потом раздались вопросительные детские голоса.

- Мам, это конец света? - Спросил тонкий девчачий голосок.

- Мамааа, ты гдеееее? - Запищал потерянный ребенок.

- Я здесь, малыш.

- Темно, как! Куда идти, где выход?

- Опять свет отключили. На улице что, снова гроза?

- Ничего нормально сделать не могут. Где аварийное освещение?

В ответ на вопрос загорелся свет, но слабо, вполнакала, он продержался несколько секунд и снова отключился. Полина запомнила направление к выходу.

- Мам, держись за тележку, я тебя довезу.

Она попробовала снова провернуть тот же фокус, что и прошлой ночью. Вначале надо было поверить, что это возможно, а потом приказать себе включить инфракрасное видение. Глаза напряглись. Тьма посерела. Фигуры людей, беспорядочно передвигающиеся, словно призраки, проступили из нее.

- Поехали. - Шепотом сказала Полина.

- А ты видишь куда?

- Запомнила.

- Детишек не передавим.

- Не переживай, объедем. У меня молодое зоркое зрение.

- Помнится, отец тоже хвалился крепкими костями.

Еще не остывшие экраны витрин, лампы под потолком, человеческие тела светились в темноте теплом. Это было так забавно и впечатлительно. Еще бы, никто, кроме Полины не мог этого видеть. Ее тележка ловко объезжала людей, выставивших перед собой руки, боявшихся удариться о стену или другого человека. Они с мамой быстро достигли выхода. Но здесь их ждал сюрприз. Двери не открывались. Механизм не работал без электричества.

- Конец цивилизации, - вылетело у Полины.

Под носом снова стало мокнуть. Полина приложила палец и почувствовала выступившую кровь.

- Мам, у тебя есть платочек? - попросила дочь.

- Есть, зачем тебе? - мать протянула носовой платочек.

- Кровь носом пошла.

- Опять? Полин, почему так часто? Ты не заболела?

- Мааам, ты бы уже знала, если со мной что-то не так. Это из-за темноты. Я напрягаю зрение, видать от усилий и идет кровь.

- Зачем его напрягать, дочк, один черт ничего не увидишь.

- Это ты так думаешь, - не удержалась Полина.

- Что, хочешь сказать, что ты что-то видела в этом мраке?

- Представь себе, видела. Подними левую руку.

- Зачем? - не поняла мать.

- Подними и сделай шаг влево. Ты упрешься в гнома, который раздает рекламу на входе.

Мать решила проверить ребенка. Никому не понравится, когда твои дети привирают. Ее рука уперлась в гнома.

- Ты помнила, что он здесь стоял.

- Хорошо. Сзади тебя, за спиной, стоит пустая тележка.

Мать развернулась и, выставив руки вперед, сделала несколько шагов. Руки ее были выставлены выше уровня тележки, и она налетела на нее с ходу. Раздался шум и ругательства.

- Куда мне теперь? - спросила мать, дезориентированная в темноте.

- Стой там, я возьму тебя за руку.

Полина подошла к матери и подвела ее к выходу.

- Полин, ты как летучая мышь. У тебя эхолокация?

- Нет, мам, инфракрасное зрение. Но ты подсказала мне идею. Надо проверить.

- Что это значит? Этому вас в университете учат? - Наивно предположила мать.

- Почти. Ладно, проехали. - Полина отпустила зрение и непроглядная тьма снова окутала пространство вокруг.

Заморгал свет. Зажглось аварийное освещение. Двери плавно разошлись в стороны. Народ, щурясь, направился к выходу. Полина с мамой оказались впереди всех и первыми вышли на улицу. В поселке было темно. Только лампа над входом в магазин освещала небольшим пятном пространство вокруг. Стоянка автомобилей скрывалась в темноте.

- Я думала, на дворе снова гроза, а тут тихо, звезды видать, - удивилась мама. - Почему выключился свет?

Полина снова вспомнила разговор с Блохиным, помусолила его немного в голове и снова убрала в дальнюю память, слишком невероятно. Киборги, анонимное пользование Сетью, звучало, как новая теория заговора.

- Сбой какой-то. Я думаю, что это последствия вчерашней грозы. - Полина сделала более правдоподобное предположение.

Они подошли к стоянке и выбрали себе двухместный автомобиль с большим багажником. Такие машинки, как правило, чаще попадались возле больших магазинов. Их и проектировали, как хозяйственные сумки на колесах. Полина взялась за ручку двери. Она не шелохнулась.

- Черт, у машин нет выхода в Сеть без света.

- А как же нам домой попасть? Отец там уже волнуется.

- Так, так, помнится, нас инструктировали в универе, что машины могут передвигаться автономно. Осталось вспомнить, как в нее попасть. - Полина почесала затылок.

Ее память, виляя по закоулкам мозга, наткнулась на информацию, перекачанную профессором Блохиным. Помимо формул, алгоритмов и прочих, свойственных искусственному разуму способов обработки информации, там имелись и общие знания в быстродоступной форме, интерпретированные в личный опыт. Полина, не отдавая себе полного отчета в том, что она этого не могла знать, произвела следующие манипуляции: потянула ручку открывания двери до тех пор, пока не засветилась панель в автомобиле. После этого она приложила руку, той частью, где был вшит идентификационный чип в район нижней кромки лобового стекла, за которым изнутри светился слабый красный огонек. Огонек замигал и загорелся зеленым. Одновременно щелкнули замки открывания дверей.

- Готово! - Полина открыла дверь. Она была уверена, что воспользовалась новыми знаниями.

Мать удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Молодежь всегда лучше разбирается в технике. Она подкатила тележку к багажнику и переложила продукты. Народ бестолково суетился возле машин, приученный Сетью только к одному варианту ее открытия. Они проводили взглядами единственный автомобиль покинувший стоянку.

Машина, до выезда из поселка, попетляла по непривычно темным улицам. Дороги были пусты. Создавалось ощущение покинутости, безжизненности поселка. Лишь однажды им попался молодой отец, тащивший одного ребенка на руках, а второго за руку. Полина и мама одновременно подумали о том, что понятия не имеют, как найти ребенка без Сети, тем более в такой непроглядной ночи.

Машина выехала на трассу. Перед ними проскочил грузовик, и больше никого не было. Ни один способ получения развлекательной информации в машине не работал. Тишина была непривычной. Она усугубляла ощущение тревожности, предчувствия каких-то неблагоприятных перемен. Будто бы с отключением электричества весь мир стал другим, не созданным для человека. Люди привыкли к своей скорлупке из технологий. Вне скорлупы мир казался опасным.

За спиной вспыхнули огни поселка, и тут же, в машине включился развлекательный канал. Все сразу встало на свои места. Тревожные мысли растворились в музыке, льющейся из динамиков. У матери тут же сработала связь.

- Едем, к дому подъезжаем. В поселке свет вырубился..., не, грозы не было, а у вас? Понятно. Через пять минут будем, пока. - Мама повернулась к Полине. - У них тоже света не было, и грозы. Чудеса.

Полина проснулась рано. Ей хотелось скорее испытать свои новые возможности. Она нашла в Сети задачки для математиков и попробовала решить их. Поначалу ей не удавалось. Не так-то просто было понять, как это делается, какой запрос отправить в мозг, что он активировал правильную программу. Для Полины, все эти формулы на экране были просто абракадаброй, поэтому она решила начать с легких примеров сложения и вычитания трехзначных чисел. Тут мозг сразу понял, что от него требуется и без проблем решал примеры.

Стоило Полине глянуть на столбики цифр, как ответ уже был готов, и она чувствовала, что это правильный ответ, как будто самостоятельно совершила все арифметические действия. Полина усложнила задачу, применила умножение и деление. Это никак не повлияло на скорость подсчета. Ответ выдавался мгновенно. Тогда она решила решить простые уравнения. Снова тот же результат. Правда, проявился побочный эффект. Начала болеть голова. Через два часа она начала раскалываться, и в первое же посещение туалета ей сообщили, что нужно отдохнуть, так как поднялось внутричерепное давление. Любопытство подстегивало проверить еще какую-нибудь новую способность, но Полине не хотелось с младых лет получить инсульт. Хотя, последствия его хорошо лечились.

После таблетки обезболивающего, Полина отправилась погулять по окрестностям. Отец хотел пойти с ней, и свернуть к реке, но ходок из него сейчас был неважный и вообще, Полине хотелось побыть одной. Она чувствовала, как становится другим человеком, и ей нужно было подумать, как к этому правильно отнестись и как правильно распорядиться новыми возможностями. Основной вопрос, который она хотела решить для себя, афишировать или нет перед родителями свои способности. Что если Блохин прав, и это может навредить ей и её семье. Полина решила повременить с афишированием своих необычных способностей.

Ветер приносил с полей запах разнотравья. Если закрыть глаза и вдыхать этот аромат, то можно представить, что плывешь в океане из запахов и звуков. Звуков насекомых, птиц и ветра. Большой жук басовито пробаражировал на уровне головы. Мошкара зазвенела над луговыми цветами. Оса закружилась над головой, приняв цветок на венке за настоящий цветок. Высоко в небе закричал кобчик, резкими отрывистыми возгласами. Не иначе, решил погонять воробьев.

Полина подняла голову, и увидела высоко в небе две точки. Одна из них точно принадлежала хищной птице. Кажется, кобчик решил полакомиться голубем. Несчастная птица выполняла фигуры высшего пилотажа, только чтобы не попасться на обед. Кобчик, ломая крылья, резкими маневрами пытался сесть на хвост голубю. Полине стало интересно разглядеть воздушный бой в деталях. Она прикрыла ладонью глаза, чтобы не слепнуть. Схватка была высоко. Снова, как прошлой ночью, глаза напряглись, но вместо инфракрасного зрения Полина почувствовала, что картинка стала приближаться. Вначале немного, словно протестировала новую способность, потом смелее. Кобчик и голубь теперь были видны, как птицы, а не как точки. Еще сильнее. Картинка задергалась из-за сильного приближения. У кобчика можно было рассмотреть цвет оперения.

Схватка, из-за сильного приближения, постоянно выпадала из поля зрения. Двигать глазами нужно было осторожно, филигранно, как инструментом с тонкой настройкой. Этому еще предстояло научиться. Голубь пошел к земле по спирали, как будто вошел в штопор. Кобчик настигал его и почти настиг. Голубь, наверное, уже почувствовал затылком победный крик хищной птицы, но не испугался и со всего маха вошел в кусты орешника. Кобчик влетел следом, но ударился о ветви и упал на землю. Голубь спасся.

Полина видела все, как будто это было снято на камеру для передачи про животных, с очень близкого расстояния. Еще одной обнаруженной у себя способностью стало больше. Голова снова разболелась. На сегодня экспериментов с собственным мозгом было достаточно. Полине стало интересно узнать, была ли в этой свалке возможностей, способность, влияющая на физическую силу или выносливость. Было бы не плохо стать не просто интеллектуалом с высоким быстродействием мозга, но и иметь пропорциональные этому физические способности.

До дома она решила пробежаться, представляя, как это делает гепард, антилопа или страус, на худой конец. Никакая из воображаемых картинок никак не повлияла на скорость бега или усталость. Полина быстро выдохлась, едва осилив один километр. Природу не обманешь, если не тренировать тело, то никакими программами в голове этого не исправить. С другой стороны, можно было как-нибудь проверить организм на выделение гормонов и веществ, влияющих на скорость химических реакций в клетке. Не воспринимал же профессор Блохин человека однобоко, как биологический компьютер, сидящий на месте и вычисляющий результаты? Сила и выносливость не так прямо, как зрение и слух, но все же зависели от работы мозга. В стрессовых ситуациях люди способны на многое. Важно было понять, как правильно приказать мозгу включить нужный рычаг. К примеру, выработку АТФ в большем количестве, чем обычно.

Не все сразу, Полина это понимала. Организм и так с трудом переваривал непривычные нагрузки, что могло привезти к плачевным последствиям. Сеть могла заметить, что с девушкой творится что-то неладное и упечь ее в больницу, для глобальной проверки. Если причины изменений в организме для Сети станут непонятны, то недолго попасть под карантин, до выяснения причин. Полине не хотелось кому бы то ни было признаваться в своих новых способностях. Душу грела мысль, что она является уникальным человеком, в чем-то лучше других. Это было эгоистично, немного подло по отношению к другим людям, не меньше ее заслуживающих право обладать необычными способностями. Но быть немного читером, когда другие играют, как умеют, так приятно.

Головная боль прошла сама собой. Подъем сил и торжественная приподнятость духа, которая обычно бывает у людей, носителей важной тайны, придавали оптимизма, который в свою очередь, обладал доказанными наукой лечебными свойствами. К дому она подошла вприпрыжку. Отец сидел в кресле на веранде. Упрятанная в повязку ступня покоилась на стуле.

- Я бы то же хотел так скакать. - Позавидовал он дочери. - Где была, что видела?

- Да так, природой любовалась. От города отдыхала. Как нога?

- Побаливает. - Отец пошевелил ею. - Ааа!

- Давай съездим в больницу в поселок. Там тебе наложат нормальную повязку с восстанавливающим составом. Три дня и будет лучше прежней.

- Не надо, сама заживет. Не люблю я эти больницы, как черт в церкви себя там чувствую.

- Поэтому и отправил меня на врача учиться, чтоб я тебя дома лечила?

- Если бы я решал, кем ты должна стать, чтобы мне польза была, то я бы отправил тебя учиться на повара. Надоела мне эта заказная еда. Так хочется чего-нибудь приготовленного руками, с другим, нормальным вкусом.

- У, ужас! - Полина представила свою судьбу, если бы стала поваром. - Ни за что!

И гордо прошла мимо отца.

Прошел месяц каникул. Полина незаметно для семьи совершенствовала свои способности. Мозг тренировался, как и любой человеческий орган, привыкал к нагрузкам. Скорость доступа к нужному умению ускорилась. Полина стала чувствовать, какую мысль послать, чтобы получить мгновенный отклик. Теперь ей хотелось использовать одновременно несколько сверхспособностей, но кажется, алгоритм выбора был однозадачным. Пытаешься прибавить слух, уходит орлиное зрение. Быстро считаешь в уме, все остальное спит. Очень хотелось пообщаться на эту тему с Блохиным, но его так и не нашли.

Было ли это похищение, или просто старый чудак решил исчезнуть, применив свои знания, было неясно? Если он был прав, то этот мир не настолько безопасен, как все считают. Однажды, Полина попробовала рассчитать в уме вероятность того, что случилось с профессором. Она выписала на листок все факты указывающие прямо и косвенно на то, о чем он предупреждал. Его собственные опасения, насчет неких киборгов, отключения света, участившиеся в последнее время неполадки в Сети. Девушка чувствовала, что у нее есть аналитическая программа способная просчитывать вероятности. Подспудно она ей пользовалась, но по бытовому, и это выглядело, как обычные догадки.

Полина обдумала каждый факт, прочувствовала его и задалась целью высчитать вероятность. Спустя несколько секунд задумчивости в голове появился образ, какой обычно бывает при озарениях. Ясная мысль, как долго ускользающая догадка, наконец-то позволила себе открыть тайну. Профессор был похищен. Каким бы он не был гением, сделать это в одиночку невозможно. Если только он сам не был членом той мифической организации, о которой он предупреждал. Тут аналитическая программа давала минимальную вероятность. Стало быть, мировой порядок, не так безопасен и стабилен, как в это хочется верить.

Верить, в то, что это может быть очень опасно, не хотелось. Полине представлялось, что некая группа ученых, вечных нонконформистов, которые обязательно водятся в любом социуме, решили избавить людей от полной зависимости от Сети. По идее, немного иного взгляда на это человечеству не помешает. Люди и так превратились в спящих мух, лениво проживающих жизнь в безопасной среде. Растрясти их, показать жизнь с другой стороны, опасной, но более увлекательной и полной, было благим делом. Нужна была только красная линия, дальше которой мог начаться неуправляемый хаос. Полина подумала, что нужно было усилить колонизацию Луны и Марса. Там жизнь намного опаснее и колонизаторы, вернувшись на Землю, могли бы создать у людей ореол героизма и желания подражать. Войны, криминал, сомнительные проекты были не нужны. Полина помнила из истории о миллионах жертв и потерянных поколениях. Колонизация, строительство космических станций были тем самым делом, которое могло дать замершему социуму новый толчок и желание развиваться.

Если организация, похитившая Блохина, мечтала о том же самом, то Полина желала им успехов. Если они действовали из разрушительных мотивов, более соблазнительных, и легких, на первый взгляд, то Полина надеялась, что им не повезет, и Сеть быстро их вычислит и накажет. Лунные пещеры, как нельзя хорошо подходили для этого. Больше хотелось верить в первое. Молодость всегда окрыляла на великие дела. К возвращению в универ, Полина верила, что Блохин уже будет там. Вездесущая Сеть должна была найти его местонахождение миллиардами сенсоров и бесконечными вычислительными способностями.

Когда отец снова смог нормально ходить, Полина отправилась с ним на речку, к соскучившемся по отцу Валерке, Игорьку и Варварке. Отец сразу признал их.

- Вон Варварка сидит, щеки наела, вон Валерка. Эх, а головастиков-то сколько наплодили. Вылитые родители.

Битый час они сидели на берегу, и все это время отец восторгался лягушачьим миром. Полина не говорила ему, что он уже несколько раз разных лягушек называл Варварками, а одну и ту же разными именами. Полине были заметны самые минимальные отличия в окраске земноводных. Месяц назад все лягушки казались ей на одно лицо, но теперь она замечала, насколько они были не похожи между собой. Полине показалось, что она пришла сюда не с отцом, а с ребенком, который впервые попал на природу. У реки было хорошо и спокойно.

 

Глава 3

Лето закончилось, и пришла пора снова отправляться грызть гранит науки в город. Кристина уже была в комнате. Лежала на кровати и собирала энергию для дальнейшей учебы.

- Приехала? - Спросила она для проформы.

- Приехала. - Так же нейтрально ответила Полина. - Отдохнула?

- Ага.

И весь диалог. За два года девушки не научились понимать друг друга, и предпочитали минимальное общение. Полина попросила большой настольный экран терминала показать ей расписание занятий на первую неделю. Новый учебный год начинался с новых предметов. Теперь они были профильными и относились конкретно к выбранной профессии. Ей было интересно, как новые способности скажутся на постижении наук. Вот сокурсники удивятся, если Полина ни с того, ни с сего, станет вундеркиндом, на третий год учебы. Полина одернула себя. Нельзя так бездумно гнать с места в карьер. Кто-то всевидящий знает, что ничего просто так не берется. Начнутся проверки, которые обязательно приведут к исчезновению профессора Блохина. Знание так и рвалось наружу. Желание показать всем, какой ты стала умной, распирало Полину. «Надо быть сильнее своих желаний», - решила Полина. - «Пользоваться ими осторожно, для собственного удобства».

В первый же день поставили в расписание четыре пару сразу. Они измотали отвыкших за лето студентов. В общагу Полина возвращалась через «Кормушку». Привычный смородиновый квас добавил тонуса, а кармашек с ежевичным вареньем утолил голод и подарил вкусовым рецепторам порцию гастрономического наслаждения. Полина вышла на улицу из кафе. Сентябрьское солнце нагревало темную одежду, но воздух уже был прохладным. Полина любила это время за то, что воздух казался чище и приятнее. За то, что природа отмаялась от летней жары и облегченно вздохнула и приготовилась к зимней спячке.

Полина было направилась в сторону остановки общественного транспорта, как ей донеслось в спину:

- Громова Полина?

Еще не обернувшись, девушка почувствовала неприятный холодок. Никто в современном мире так не делает. Полина обернулась. Перед ней стоял мужчина лет сорока. Возраст выдавал только проницательный взгляд, лишенный молодой взбалмошности. От него исходила власть.

- Да. - Призналась Полина. - Вы кто?

- Я из полиции. Моя фамилия Смирнов, и я расследую исчезновение профессора Блохина. Могу я задать вам несколько вопросов. - И не дожидаясь ответа, продолжил. - Вы были у него на экзамене незадолго до того дня, когда он исчез?

- Была. - Призналась Полина.

- Что сдавали?

- Нейробиологию. - Полине показался вопрос не к месту, и она попыталась немного подстегнуть свои способности в области аналитики. Она догадалась, что из нее попробуют вытянуть что-нибудь, что она не хочет рассказывать. Из-за легкого волнения способности плохо срабатывали. Полицейский предложил сесть на скамью.

- Вы не заметили что-нибудь необычное в поведении профессора Блохина? - Полицейский вцепился во взгляд Полины, как клещ. От него стало не по себе.

- Он всегда немного странный. Его поведение варьируется в более широких рамках, чем принято у обычных людей. Не могли бы вы подробнее рассказать о том, что вас интересует?

Полицейский приподнял бровь. Он рассчитывал, что вопросы будет задавать только он.

- Страх, неуверенность, подозрительность.

Полина сделала вид, что пытается припомнить. На самом деле она задумалась о том, рассказать ли полицейскому о стуле, которым заблокировал дверь профессор. Аналитические способности просчитали цепочки вариантов и подсказали, что лучше это сделать.

- Он заблокировал дверь стулом. Как будто боялся, что кто-то может помешать провести нам экзамен.

- Так, хорошо, еще что-нибудь, не припоминаешь?

- Нет, не припоминаю.

- Ты была на экзамене гораздо дольше остальных студентов, не расскажешь, почему?

Полина вспомнила, что профессор поставил ей оценку почти в самом начале, значит, полицейский знает, что она задержалась в кабинете профессора после экзамена.

- Я быстро ответила ему, и мы просто разговаривали о предмете. Ему хотелось найти свободные уши, чтобы рассказать о волнующем его будущем нейробиологии.

По лицу полицейского стало понятно, что ловушка сорвалась.

- Не припомнишь деталей разговора?

- Я на самом деле больше делала вид, что мне интересно, мыслями я была уже на каникулах.

Полицейский резко встал.

- Хорошо, Громова Полина, ваши показания будут использованы при расследовании похищения профессора Блохина. Спасибо за сотрудничество. - Он протянул руку, чтобы пожать Полине.

Ладони девушки вспотели от напряжения и беспокойства. Проскочила мысль, что полицейский не просто хочет попрощаться за руку, но и проверить ее потные ладошки, которые могут выдать эмоциональное напряжение, скрываемое лицом. Полина не стала давать свою руку. Усмехнулась протянутой руке, будто неуместному жесту и помахала на прощание. Полицейский тоже усмехнулся, в его взгляде проскочило уважение, и убрал руку.

- Если вспомнишь что-нибудь интересное, передавай мне. - Полицейский протянул визитку. - Я доступен двадцать четыре часа в день.

- Пока. - Полина взяла визитку, развернулась и зашагала в сторону остановки.

Полицейский задержался, глядя ей в спину. По виду, обычная девчонка, но как-то она умело обошла его ловушки. Полицейский еще немного постоял, развернулся и пошел к служебному автомобилю. Невидимая паутина, ничем не отличающая от тех, что летели по воздуху в это время года, как будто бы нечаянно прицепившаяся к скамейке, где сидели Полина и полицейский, блеснула слабым синеватым пламенем и исчезла, не оставив после себя ни дыма, ни золы.

Кристина проявляла непривычную для этого времени суток активность. Сосредоточенно ковырялась в своем чемодане, несколько раз заглядывала под кровать, ворошила на ней постель.

- Ищешь вчерашний день? - Подразнила ее Полина.

- Какой вчерашний день. Блузку потеряла. Меня сегодня на вечеринку пригласили, а я потеряла ее. Куда она делась? - Кристина снова упала под кровать. - Не видела, Полин, розовую такую.

Доли секунды хватило Полине, чтобы воспроизвести в памяти события вчерашнего вечера. Кристина вчера, перед сном, гладила свои вещи и развешивала в гардеробе. Среди них была и розовая блузка. Из-за дефицита вешалок, она вешала по нескольку вещей на одну вешалку. Полина откатила створку гардероба и стала перебирать вещи Кристины. Среди них мелькнула розовая ткань.

- Она здесь. - Полина бросила вешалку со всей одеждой на кровать девушки.

- Твою, мать! - Удивилась Кристина. - Я сто раз смотрела и не могла найти. Подумала, что дома оставила. Спасибо, Полин.

- Не за что. - Полина устало поблагодарила Кристину и отправилась в душ.

Осадок от разговора с полицейским остался. Она вспомнила все детали разговора и особенно взгляд полицейского. Он как будто был уверен, что Полина знает больше, чем говорит. Может быть, это вообще стиль поведения следователей, психологический прием, оказывающий на подозреваемого определенный эффект? Хотелось в это верить. Ей ни к чему были проблемы с законом. Полина всегда считала себя законопослушной и никогда бы не встала на сторону преступников. Подозрение полицейского ставило ее как раз на сторону противника закона. От этого и возникало неприятное чувство.

Тугие струи воды помассировали голову и разогнали тяжелые мысли. Из душа Полина вышла большей оптимисткой, чем зашла.

- Как день прошел? - Кристина, благодарная за блузку, снизошла до проявления интереса.

- Нормально. В первый же день четыре пары, тяжеловато. На какую вечеринку собралась?

- Мы, те, кому исполнилось по двадцать одному, решили устроить алкогольную вечеринку. Прикинь, мне теперь можно. Говорят, что от алкоголя такая эйфория, весело, хочется танцевать. Тебе когда двадцать один? - Кристина спрашивала, одновременно накрашивая ресницы.

- Через полтора года. Но я уже пила пиво. Отец два раза угощал. - Призналась Полина.

- Нормально, и как же ты обманула унитаз? - Удивилась Кристина. - Родителей оштрафовали?

- Нет, ты что, я же деревенская. В кусты бегала.

- И как?

- Так же как на унитаз, только прикольнее.

- Да нет, я про ощущения от пива?

- А, понятно! - Усмехнулась Полина. - Танцевать не тянуло. Мы с отцом мяч гоняли на задах. Было весело.

- Я волнуюсь. Говорят, можно перебрать с непривычки и отрубиться.

- У меня такого не было. Отец сказал одну кружку, значит одну кружку.

Это было хорошо, что Кристина уходит. Можно было остаться в тишине, сосредоточиться и немного потренироваться. Вообще, тренировки со способностями стали второй натурой Полины. Она мимоходом вычитывала текст на рекламных плакатах за три квартала от нее, слушала разговоры людей на противоположной стороне улицы, или за стенкой. Выделяла в толпе людей с высокой температурой и помогла однажды человеку, которому стало плохо, до приезда скорой помощи. Замечала причинно-следственные связи, которые раньше ни за что не увязала бы между собой. Например, процент типов транспортных средств, в зависимости от места и времени суток. То, что раньше казалось хаотичным, на самом деле имело порядок. Еще Полина стала больше понимать человеческие эмоции. Искренность и ложь были для нее так же понятны, как будто ее предупреждали об этом.

Способности Полины, незаметно для нее самой, подняли ее над обществом. Это было не высокомерие, а снисхождение, как у первых белых путешественников к папуасам Новой Гвинеи или Австралии. Полина старалась оставаться для всех такой же, как и была, но людей не обманешь. Они почувствовали, что девушка изменилась. Настоящее мнение о нас складывается не из того, что мы хотим представлять, а из того, что бы представляем в настоящий момент.

Полина стала увереннее. Девчачий круг общения на курсе отторг ее. Отчасти из-за того, что теперь он казался самой Полине глуповатым. Много очевидных вещей муссировались в нем раз за разом, и от этого на душе становилось тоскливо. Отчасти из-за того, что на Полину стали чаще обращать внимание парни. В особенности, уверенные в себе, не боявшиеся проявления ума у девушек. А так как эти парни, по умолчанию, считались потенциальными избранниками нескольких красавиц с курса, терпящих конкуренцию только внутри своего общества, Полину попробовали превратить в изгоя. Вместо этого у них получилось заработать репутацию глупых куриц и пришлось поумерить свою активность.

Страсти, вокруг исчезновения Блохина в университете не стихали. Какие-то службы регулярно приезжали, снимали, сканировали, опрашивали. Два раза Полину приглашали ответить на вопросы. Людям из служб было невдомек, что девушка, наивно хлопающая перед ними глазищами, на самом деле видит людей за стеклом, аппаратуру измеряющую параметры тела, понимает все логические ловушки, в которые ее собираются поймать. Полина отвечала честно, чтобы не дать аппаратуре усомниться в ее ответах, и незаметно для всех заставляла задавать именно те вопросы, на которые могла дать честный ответ.

Ближе к октябрю все успокоилось. Прецедент был, конечно, уникальным. От Сети никто не мог скрыться бесследно, но само событие перестало муссироваться, и о нем стали забывать. Полина вздохнула облегченно. Чем меньше ей внимания, тем лучше. Можно было сконцентрироваться на учебе, на интригах курса, на тренировках, на поиске новых способностей. Полину не покидало желание найти среди оставленных в ее голове программ, ту, что могла бы активировать физическую силу и выносливость. Все попытки запустить ее через привычные мысленные образы были тщетными. Возможно, ее там и не было. Физические способности человека для профессора Блохина могли быть не интересны в плане приложения усилий для их развития.

Полина вышла из автобуса на остановку раньше, чтобы пройтись перед занятиями по парку. Старый тополевый парк специально не убирали от опавшей листвы. Ее оставляли для детей, которым было в радость бегать по шуршащим сугробам, валяться в них, подкидывать вверх и обсыпаться. Полине нравилось вдыхать аромат пожухлой листвы, нравилось раскидывать ее ногами. Было в этом что-то полезное для настроения.

Так рано в парке детей еще не было. Редкие взрослые выбирали путь через парк. Им нужны были дороги покрытые асфальтом или плиткой. Шуршать по листьям им было не интересно. Оазис дикой природы встретил Полину присущим ему запахом. Полина вдохнула его полной грудью и пошла сквозь парк, намеренно подкидывая носками ног сухие листья. Деревья в парке осенью, уходя в зимнюю спячку, создавали в нем атмосферу сонливости. Приятного зафиксированного во времени момента перехода от бодрствования ко сну. Даже воздух в парке в это время как будто останавливался. Полине казалось, что если задержаться в парке надолго, то он втянет тебя в процесс засыпания и заставит уснуть вместе с ним до самой весны.

Навстречу шел мужчина. По виду, ему просто хотелось сократить путь. Он не наслаждался дорогой, не смотрел сторонам, просто шел, засунув руки в карманы пальто. Полине показалось, что он зябнет. Они разминулись. Полина сделала несколько шагов, резко обернулась и посмотрела вслед уходящему человеку. Аналитическая программа, благодаря тренировкам, постоянно работала в фоновом режиме, и она выдала результат, что мужчина появился в парке из-за Полины. Девушка прибавила зум, будто пыталась увидеть причину подозрений вблизи. Мужчина обернулся, как будто знал, что ему смотрят в спину. Полина видела его лицо совсем близко. Глубоко посаженные глаза, в темной окантовке нездоровой кожи. Рот мужчины скривился в усмешке. Полину передернуло.

Мужчина снова отвернулся и зашагал прочь, как ни в чем не бывало. Липкий пот потек по спине и выступил бисеринками на носу и лбу. Теперь Полина точно знала, что неприятный тип был здесь по ее душу. Что ему было нужно? Кому она интересна? Проблем не хотелось совсем. Ни с законом, ни с мифической организацией, способной похищать людей под носом у Сети.

Настроение испортилось. Вместо занятий захотелось уехать домой, к родителям, почувствовать себя маленькой и защищенной. День прошел как во сне. Улыбка незнакомца то и дело всплывала в памяти. Она была мерзкой, липкой и не сулящей ничего хорошего. Не улыбка это была, а оскал судьбы, готовящей неприятности. Полина пыталась понять, как должна работать организация, умеющая незаметно похищать людей. Получалось, что она должна отключать камеры, сенсоры, детекторы и прочую технику, фиксирующую каждый шаг жителя планеты. Теоретически, это было невозможно, потому что все они принадлежали разным ведомствам. И в этом случае, у человека не было прав просто отключать камеры или сенсоры. Их меняли только из-за поломки.

Полина вспомнила Блохина и его опасения по поводу киборгов, пользующихся Сетью изнутри. Получалось, что кто-то мог стать вычислительной единицей Сети, с человеческим интеллектом и быстродействием машины. Полина была не сильна в программировании, но могла представить, что можно сделать так, что Сеть будет считать подключившегося к ней человека, за еще один процессор. Машине не нужно подтверждать свой выход идентификацией ДНК, значит, управляемая желаниями соединенного с ней человека, она способна творить в Сети все, что ей заблагорассудится. Захочет, отключит камеру, захочет свет, захочет, возьмет под контроль автомобиль и никаких следов указывающих на действия человека не останется. Если Блохин прав, и кому-то удалось соединить в одно, нервную систему человека и провода компьютера, сделать так, чтобы они понимали друг друга, то можно считать, что человечество сделало еще один качественный шаг в своей эволюции. Тихому, засыпающему под постоянным наблюдением Сети, человечеству, приходил конец. Наступало время не согласных с таким порядком.

С этого дня Полина стала ездить только общественным транспортом, бывать в людных местах и пользоваться своими способностями чаще обычного. Психика начала давать сбои. Кристина попалась под горячую руку, когда задала в очередной раз вопрос про свою потерянную вещь. Полина почувствовала, как напряжение, копившееся в ней последние дни, требует выхода. Если она промолчит, то какой-нибудь предохранитель внутри нее перегорит, и Полина съедет с катушек. Кристина убежала из комнаты с плачем, держа в руках найденную вещь. Полина упала на кровать и, зарывшись в подушку, пролежала не двигаясь не меньше получаса. Когда психоз сошел на нет, Полину ждало еще одно открытие. Она почти не дышала и, тем не менее, не нуждалась в воздухе.

Полина подошла к зеркалу и увидела свое лицо, ставшее пунцово-красным. Каждый вдох вызывал головокружение, как от перенасыщения кислородом. Девушка решила, что непроизвольно запустила программу, вызывающую ускоренное производство эритроцитов, а может быть, она запускалась автоматически, когда организм начинал испытывать кислородное голодание, или стресс. Краснота проходила на глазах. Новая способность обрадовала Полину, и к возвращению Кристины она стала такой душкой, что попыталась загладить вину заказом кармашков.

- Ни хрена себе у тебя ПМС! - Кристина приняла извинения, и с удовольствием их поглощала. - Я бы проверилась на твоем месте.

- Ни за что. Мы же медики и знаем, что медицина одно лечит, другое калечит. Сама справлюсь. Сырая погода, уныние, помноженные на ПМС, вот причины моего захода. Сама испугалась.

- Полин, я тебя давно хотела спросить, что с тобой произошло? - Кристина посмотрела в глаза. - Нет, я не про сегодняшний случай, я вообще имею ввиду в последнее время.

- Ты о чем? - Полина сделала вид, что не поняла.

- Ты..., ну, ты стала другой, не такой, как раньше. Ты, прости меня, но раньше я считала тебя недалекой, деревещиной, и старалась держать между нами дистанцию. А в последнее время мне кажется, что ты как будто и не ты. Ты находишь мои вещи, как будто всегда знаешь, где они лежат, напугала меня, когда посчитала в уме, в какой день недели будет мой день рожденья, и вообще..., ты похожа на человека, который что-то скрывает.

Кристина замолчала, и глядя в глаза, стала ждать ответ. Полина поняла, что с днем рожденья сокамерницы дала маху. Вместо ответа Полина рассмеялась. Не ожидала она от сомнамбулической Кристины такой наблюдательности. Выходит, ее манера общения была нежеланием впускать на свою территорию деревенщину Полину. Не больно-то и хотелось.

- Да, брось, какой другой. Просто, подросток Полина превращается в девушку. В семье у нас принято класть все на место, поэтому я невольно запоминаю, куда ты и что раскладываешь. Подсознательно, понимаешь? А твоя днюха, просто совпала с днем, который мне тоже важен. - Полина легла на свою кровать и задрала вверх ноги. - Деревещина, это сильно. Вот уж не подумала бы, что в наше время играет роль, из какой ты местности.

- Я ни разу не была в деревне, думала, что вы там до сих пор коров пасете.

- Как же ты попала в универ с таким кругозором?

- Ой, ну всё, сейчас поссоримся. Спасибо за кармашки. - Кристина открыла свой терминал, давая понять, что разговор окончен.

На день Согласия и Примирения Полина решила съездить домой. Соскучилась по родителям сильно. Праздник был хорошим поводом повидать их. Соседка, накануне праздника снова ушла на вечеринку. Ей пришлись по душе алкогольные вечеринки. Полине показалось, что соседка наконец-то нашла себе парня. Кристина больше занималась собой, и стала чаще пропадать вне общежития. Ее отсутствие было по душе Полине.

Вечерний морозец щипал нос и заставлял прятать руки в карманах толстовки. На стоянке стоял только один междугородний автомобиль. Неслыханная роскошь для студента, кататься в одиночестве на такие расстояния. Из-за того, что она решила ехать домой в последний момент, в рейсовых автобусах не осталось свободных мест. Полина решила, что родители оплатят поездку на автомобиле.

Салон машины быстро прогрелся. Полина почувствовала умиротворение от тепла и мелькающего за окном пейзажа. Сеть предложила несколько предпочитаемых развлекательных ресурсов. Полина попросила оставить прозрачными окна. Ей захотелось немного вздремнуть. Мелькающие картинки за окнами убаюкивали.

Сон сразу накрыл девушку. Сквозь него слабо доносился шорох шин по дороге, да чувствовались легкие раскачивания, еще глубже погружающие в сон. Полина доверилась технике и полностью отключилась. Ей показалось, что проспала она очень много времени. Когда она открыла глаза, за окном была ночь. Терминал показывал десять вечера. По идее, она должна была подъезжать к своей деревне. Мелькали редкие фонари, освещающие придорожные кафе и стоянки грузовиков, железнодорожные переезды. Показался знак населенного пункта. Полина присмотрелась. Она знала все деревни перед своей. «Покровка» - была надпись на знаке. Никаких Покровок даже близко возле ее деревни не было.

Полина заволновалась. Вынула терминал, чтобы свериться с маршрутом. Его экран загорелся, но завис, так и не выйдя на рабочий стол.

- Где мы едем? Выведи на экран карту маршрута. - Попросила она автомобиль.

Прошло несколько секунд, но ее просьбу никто не спешил исполнить.

- Что за черт? - Полина поняла, что случилось что-то из ряда вон, но не еще не хотела в это верить. - Остановись на ближайшей стоянке! - Сказала она строго, как будто для Сети это имело значение.

Автомобиль не подчинился. «Похитили, как профессора Блохина» - аналитическая программа выдавала тот же результат. Если бы случились неполадки с Сетью, она бы уже сто раз вывела на экран предупреждение об этом. Автомобиль был глух к просьбам и настойчив в своем желании увезти Полину неизвестно куда. В душе начиналась паника. Первобытный страх перед неизвестной опасностью сковал способность рационально мыслить. Полина заметалась. Бессознательно требовала остановиться, перезагружала свой терминал, кричала через окно, проезжая мимо стоянок. Все было напрасно. Автомобиль включил окна-экраны и Полину не стало видно с улицы, а ей не стало видно дорогу.

Паника перешла в истерику, а когда запас гормонов истощился, наконец наступила пауза кристально чистого разума. Слабость, длившаяся минут десять, показалась Полине в этот момент, чужой, пережитой в другом теле. Мозг очистился от лишних эмоций и наконец, стал думать. Аварийное отключение автомобиля, была такая функция. Чужие знания всплыли в Полининой голове. Она откинула крышку переднего перчаточного ящика и попробовала найти в нем инструкцию. Ее там не было. Похитители могли предусмотреть этот момент. Можно было поступить, как вандал, и разбить окна. Сеть, в этом случае должна будет отправить машину к ближайшему сервису.

Полина уперлась спиной в сиденье и попробовала выбить передний экран. Где там, он был рассчитан на большие нагрузки. Тогда Полина развернулась и пнула в боковой. Стекло затрещало и пошло паутиной трещин. Картинка потекла и пропала. За окном снова проступила ночь. Полина пнула с оттяжкой. Стекло выгнулось наружу. Сильный порыв встречного воздуха вырвал его из посадочных гнезд и разбил о дорогу. В салон ворвался ледяной воздух. Громче заработала печка, но никаких предупреждений о поломке не было. Машина продолжала лететь по ночной дороге.

Автомобиль был под контролем кого угодно, но только не Сети. У нее на этот счет были инструкции, которые она не могла нарушить. Никаких доказательств наличия некоей силы, не контролируемой Сетью, больше были не нужны. Вот оно похищение. Если бы Сеть знала, что ее единица катается без ее ведома, то она бы уже давно подняла панику и взбунтовавшийся автомобиль попыталась изловить любым доступным способом. На дороге было тихо, никаких засад, погонь, или попытки взлома автомобильной электроники. Тишина, и только морозный ноябрьский воздух трепал волосы Полины, ставшей заложницей легкой четверки по нейробиологии.

Современная техника считала, что времена, когда можно было перепоручить человеку нештатную ситуацию, давно прошли. Отец рассказывал Полине, что еще ребенком застал те времена, когда на машинах были рули и рычаги ручного тормоза. Человек мог сам управлять автомобилем. Это было небезопасно, но тогда Сеть не имела таких вычислительных возможностей, чтобы доверить ей управление полностью. Из-за ручного управления часто случались аварии, по вине человека. Гибли и калечились люди. С тех пор, как Сеть взяла под свой контроль перемещение людей, аварии ушли в прошлое. Но сейчас, функция ручного управления могла бы наоборот, спасти Полину.

Капсула салона была изолирована от любого узла автомобиля, который можно было повредить, вызвав остановку машины. Полине оставалось только выброситься из окна. Но это была верная смерть. Скорость машины была за двести километров в час. На такой скорости от нее останется только вытянутая по дороге красная полоса, заканчивающаяся ботинками и роскошной трехгодичной косой. Не вариант.

Вдали показались огни. Полина решила, что когда достигнет их, станет кричать во все горло, лишь бы ее кто-нибудь услышал. Огни приближались. То, что она приняла вначале за очередную стоянку, оказалось грузовиком, двигающемся в попутном направлении. Автомобиль Полины не стал его обгонять. Вместо этого он пристроился сзади и занял дистанцию метрах в двадцати от грузовика. Полина высунулась в окно и под сильными порывами ледяного ветра принялась махать руками и кричать. Есть же в грузовиках камеры, кто-нибудь должен увидеть ее.

Грузовик как будто увидел ее и стал замедляться. Автомобиль-похититель тоже стал сбавлять скорость. Полина вздохнула с облегчением. Кажется, Сеть заметила, наконец, эти чудачества на дороге. Сейчас они остановятся, и Полина вызовет нормальную машину, которая отвезет ее домой. Сюрприз получился испорченным, но радость спасения перевесит любые сюрпризы. Задняя дверь-жалюзи грузовика дрогнула и потянулась вверх, открыв темное нутро прицепа.

- Зачем это? - Успела мелькнуть мысль, прежде, чем аналитические способности выдали высокую вероятность того, что и грузовик тоже состоит в сговоре.

Из темного провала выпал автомобильный пандус и заскрежетал искрами по дороге. Автомобиль Полины резко ускорился и заскочил по нему внутрь прицепа, потом так же резко затормозил. Жалюзи опустилось. Полина оказалась в полной темноте. Зрение перешло на инфракрасное видение. Внутри прицепа было почти пусто. У передней стенки стояли несколько коробок, составленных одна на другую. Полина выбралась из автомобиля. За несколько часов поездки ноги затекли.

Сказать, что настроение было на нуле, значит не понять, в каком состоянии находилась девушка. Она была подавлена, испугана. Коленки мелко дрожали. Во рту от волнения было сухо, как в Сахаре. Единственная мысль засела в голове, зачем она согласилась на просьбу Блохина сохранить в себе его опыты. Сейчас ничего этого не было бы. Сидела бы с родителями в теплом доме, пила чай с тортом. Нерациональное мышление, свойственное человеку в критический момент, не способствовало раскрытию сверхспособностей. Эти «Если бы все было не так...» забирали на себя большую часть работы мозга, не давая правильной мысли шанса.

Полине показалось, что она услышала шум, отличный от шума покрышек, шуршащих по дороге. Тепловое зрение ослабло, но усилился слух. Точно, откуда-то спереди шло шипение, напоминающее свист из аэрозольного баллончика. Тут же ослаб слух, а носовые рецепторы увеличили свою чувствительность. Многообразие запахов ударило в нос. Запах остывающих покрышек, пластика, остаточные ароматы перевозимых в прицепе грузов, и резкий запах эфира. Полине хватило доли секунды, чтобы понять, что ее пытаются погрузить в бессознательное состояние.

Она отбежала в конец прицепа, пригнулась к полу и, держа в голове образ задыхающейся себя, принялась часто дышать. Она почувствовала, как кровь наполнялась кислородом, как к лицу подступила краснота. Голова закружилась, и стало даже как-то хорошо и спокойно. Полина задержала дыхание и легла на пол. Она снова перешла на тепловое зрение. Над собой она увидела красное пятно инфракрасной подсветки. Разумеется, за ней следили. Беспомощно лежа на полу и ожидая решения собственной участи, Полина попыталась проанализировать прошлое. Очевидно, что за ней начали следить давно. Кто-то хотел убедиться, что именно ей передал свои знания Блохин. Отключенный свет в магазине, когда она водила свою мать за руку, восхищаясь своими способностями. Уже тогда кто-то вычислял ее, а она по наивности, сдала себя с потрохами.

Полина вспомнила, как ради интереса лазила в Сети и решала математические задачи, логические головоломки. Что если и тогда ее проверяли? Тот человек в парке, зачем он прошел мимо нее, что он мог понять, взглянув на нее мельком? Теперь ей было понятно, что все время она была под наблюдением. Способности искушали, и не было сил, чтобы не продемонстрировать их. А в результате, она лежит в прицепе грузовика и пытается пережить химическую атаку. Ее хватит на полчаса, а дальше все равно придется вдохнуть воздуха, насыщенного снотворным эфиром.

Позывы из легких становились все настойчивее. Полина держалась, но чувствовала, что ее хватит еще на пару минут. Она осторожно встала, открыла дверь автомобиля, который похитил ее. Нащупала свою сумку, вынула из нее запасную майку, смочила водой. Она приготовила это на тот момент, когда придется сделать вдох. Полина точно не знала, пропустит или нет такой фильтр сложную молекулу эфира. Эритроциты в первую очередь подцепят ее, а не кислород. Если мокрая тряпка окажется неэффективной, то она отключится мгновенно.

Грузовик резко остановился. Полина едва удерживала спазмы легких. Механизм открывания задней двери загудел и включился. Дверь поползла вверх. Полина броском выскочила на улицу и сделала глубокий вдох, и тут же перешла на тепловое зрение. Ей в глаза ударил свет фонаря. Полина еще ничего не успела разглядеть вокруг. Полагаясь на удачу, она закрыла глаза и бросилась бежать прочь от грузовика. Через пару секунд она открыла глаза и едва успела среагировать на дерево перед ней. Полина бежала по лесу. В спину ей светили, как минимум два фонаря.

Еще не восстановившийся до нормы уровень эритроцитов действовал, как допинг. Полина бежала, как лань, перепрыгивая через поваленные стволы деревьев и мелкие овражки. Ей показалось, что в таком темпе она сможет бежать несколько часов. Так легко ей никогда не бежалось. Едва она так подумала, как в спину что-то больно ударило. Ноги сразу завязли, как в желе, голова закружилась. Полина пробежала еще несколько метров и упала.

 

Глава 4

Где-то рядом за стенкой два мужских голоса переговаривались между собой. Полина напрягла слух.

- Чуть не сбежала он нас эта сучка. Если бы Санек не попал в нее, так и смылась бы. Не поверишь, метров по пять прыжки делала. Я потом сам шагами измерил ее следы. - Наверное, этот голос принадлежал одному из ее похитителей.

Полина пошевелила руками. Они были связаны за спиной. Движение отдалось болью в спине, в том месте, куда ее ударило во время бегства.

- Я не могу поверить, что человека можно вот так взять и запрограммировать, как компьютер. - Ответил второй мужской голос с нотками южного выговора. - Вмешательство в мозг всегда приводит к побочным эффектам.

- Мы следили за этой, на дуру она не похожа. Даже, старалась не выделяться на фоне других.

- Пойду, проверю, может быть, пришла в себя наша газель. Как там ее зовут? - Спросил южный акцент.

- Полина. Громова.

- Вах, красивое имя.

Раздались шаги, а потом щелкнул замок в двери. Дверь бесшумно распахнулась. Полина зажмурилась. В нос ударил запах с улицы. Теплый и влажный, как в знойный летний день после короткого дождя.

- Эй, девушка, пора вставать. Тебе в туалет пора, наверно. Ты уже сутки спишь.

Мужчина был прав. В туалет уже давно хотелось. Полина приоткрыла один глаз. Перед ней стоял невысокий коренастый мужчина, с кудрявой шевелюрой, крючковатым носом и темной обильной щетиной. Южанин, она не ошиблась.

- Очухалась! - Сказал он громко, чтобы его услышал второй мужчина. - Добро пожаловать в свободный мир.

Полина попыталась сесть, но связанные руки не позволили ей этого сделать. Южанин помог ей подняться, но развязывать не стал. Полине показалось, что он ее боится. Он так осторожно помогал ей, как будто был готов отскочить при первой опасности. Вошел второй мужчина. Здоровый, с бритой наголо головой. На вид он был ближе к приматам, чем к людям. Скелет его был сформирован для выполнения тяжелой физической работы, а покатый узкий лоб указывал на его скромные умственные способности.

Голова еще кружилась, болела и подташнивало.

- Где тут у вас туалет? - Спросила Полина у кружащихся фигурок.

Здоровяк взял ее под руку и стянул с кровати, как невесомую куклу. Ноги были как ватные, и тряслись в коленках. Если бы здоровяк не держал ее под руку, она могла бы упасть. Полину вывели в коридор. Вдоль его левой стороны шло большое панорамное окно, открывающее вид на синее море, кипарисы и горный пейзаж. Полина решила, что это экран. Ей сейчас было не до того, чтобы интересоваться местом, в котором она оказалась. Сильная рука толкнула ее в туалет.

- Руки развяжи. - Почти приказала она.

Здоровяк немного помялся, но выполнил просьбу. Он открыл дверь и подтолкнул девушку в туалет. Полина чуть не упала на кафельный пол. Дверь громко хлопнула за спиной. Кисти затекли и ничего не чувствовали. Полина обшарила карманы. Терминала в них, как и следовало ожидать, не оказалось. С трудом удалось расстегнуть пуговицу и молнию. Полина не спешила вставать с унитаза. Она смотрела на свое бледное отражение в зеркале и думала, как быстро привести себя в норму. Хотелось, как можно быстрее избавиться от последствий интоксикации, мешающей чувствовать себя нормальным человеком. Какие-то глобальные мысли, о ситуации в которой она оказалась, не думались. Слишком все круто перевернулось, чтобы это осознать и принять.

Чуть-чуть больше кислорода, чем обычно ускорили метаболизм. В комнатке стояла раковина с краном. Полина присосалась к нему. Вода промоет организм и выведет токсин. Охранник постучал в дверь, обеспокоенный задержкой девушки. Чего он боялся? Здесь не было даже окошка, чтобы сбежать.

- Считаю до трех! Не выйдешь, я сам зайду.

- Иду. - Отозвалась Полина.

В руках только появились нормальные ощущения. Ладони покалывало мелкими иголками. «Карусель» успокоилась, стало лучше. Здоровяк стоял подле двери, и как только Полина вышла, сразу накинул ей на запястья наручники.

- К чему такая осторожность, гигант? Что за манеры обращаться с девушками в свободном мире?

- Нормальные манеры. - Здоровяк крутанул Полину в нужную сторону и подтолкнул. - Свободный мир не для тебя, а для нас.

Полина догадалась, и это было очень смелое предположение, что в этом месте нет контроля, установленного Сетью. Для обычного гражданина понятия Сеть и Земля были синонимами. Все знали, что нет такого места на Земле, где за тобой не было бы пригляда. Ан нет, выходит, что были.

Полина готова была поклясться, что окно справа, на самом деле большое стеклянное окно, а не экран. Десяток мух ползали по нему с обратной стороны. Если бы это был экран, то картинка подавалась бы на него с камеры, на линзе которой десяток мух занял бы всю линзу.

- Зачем я вам? - Спросила Полина, зная ответ.

Интересно, что ей будут врать.

- Скоро узнаешь. - Все, чем ее удостоили.

В комнате, в которой её содержали, ждал обед. Два кубика герметичной термопосуды и большой бокал с темным напитком. Состояние Полины улучшилось, и она почувствовала, что голодна. В первом кубике находился плов. Совсем не такой, какой она привыкла заказывать. Более ароматный, темный, с большим количеством мяса. Вкус его оказался более насыщенным. Если бы Полине было сейчас до сравнения, то она бы сказала, что ничего вкуснее не ела. В наручниках есть было неудобно.

Слух приходилось держать на максимуме, сканируя все звуки вокруг. Голосов и звуков было много, но они были далеко и не затрагивали судьбу Полины. Зачем она им? Вытянули бы из Блохина знания, да и воспользовались бы ими в своих целях. Сквозь сумбур мыслей и остатки тумана Полине пришел ответ, что Блохин специально не держал в себе свои знания. Как только он понял, что они могут попасть не в те руки, оставил в Полине единственную копию, а остальное уничтожил. Будь проклят этот экзамен!

Полина спросила себя, что будет с ней, когда она поделится знаниями с организацией, похитившей ее. Все, что ей сейчас хотелось, это вернуться домой и зажить прежней жизнью. Не нужны ей были сверхспособности, дайте все назад, как было и она будет счастлива. Ответ пришел не тот, который она хотела. Свидетелей никто отпускать не будет. Ее либо уничтожат, либо завербуют, сделав так, что ей придется работать на них, даже против своей воли. Да, съездила на праздник к родителям. Они теперь уже в курсе ее пропажи. Полине стало их очень жаль. Мать с отцом представились ей одинокими, потерянными, сидящими на ее кровати с выражением скорби на лице.

«Ну, уж нет, дудки! - Полина сжала кулаки и метнула воинственный взгляд в сторону двери. - Обрадовались, что девчонку поймали! Слабую и бестолковую. Думайте так и дальше, а я придумаю, как провести вас всех. Посмотрим, как ваши силиконовые мозги будут работать против отборного, улучшенного серого вещества».

Тепловое зрение выявило в комнате несколько камер. Кто-то хотел созерцать ее со всех сторон, в объемном варианте. Полина уплетала плов, запивала его темным напитком, напоминающим пиво. Во второй коробке оказался суп харчо. Его вкус тоже оказался восхитительным, умеренно острым, чесночным с ароматом натурального дыма. Если здесь такая дикость, как вид из окна, то вполне возможно, что и еду здесь готовят на костре.

После сытного обеда, глаза заволокло туманом. Ослабленный организм еще нуждался в отдыхе. Даже чувство тревоги, не отпускающее ни на минуту, оказалось слабее желания выспаться. Полина решила ему отдаться. Сон завладел ей мгновенно. Полине показалось, что прошло не больше минуты, как послышались шаги в коридоре. Девушка резко открыла глаза. Даже во сне у нее получилось удерживать слух на более высокой чувствительности.

Щелкнул замок. В распахнутую дверь вошел здоровяк и еще один мужчина, незнакомый, чуть ниже ростом, но тоже крепкой комплекции. Чего они так ее боятся?

- Пошли с нами! - Грубо произнес здоровяк.

- Развяжите хоть. - Полина протянула руки. - Жмет.

- Нет.

Полина встала с кровати, мельком заметив, что старые стрелочные часы отмахали два часа, с того момента, как она решила поспать. Здоровяк взял ее за локоть и направил к выходу. Второй мужчина стоял у дверей. На бедре у него висел полицейский электрошокер. Меры безопасности еще больше удивили девушку и немного позабавили.

- Бу! - Полина напугала второго мужчину, когда прошла мимо него.

Мужчина вздрогнул и схватился за шокер.

- Сучка! - Мужчина попытался ругательством нивелировать неожиданный испуг.

- Еще раз выдашь такой номер, получишь дубинкой по спине. - Здоровяк напомнил Полине, что она пленница.

Полину вывели на улицу. Яркое горячее солнце слепило. Воздух благоухал непривычными ароматами и был наполнен стрекотом цикад. Глаза привыкли к свету. Девушка осмотрелась. Ее вели вниз по дорожке, мощенной бежевой плиткой. Вдоль дорожки росли аккуратно стриженые плотные лавровые кусты. За ними, как солдаты в почетном карауле, стояли ряды кипарисов. Вниз, по дорожке, у самой кромки голубой воды расположились одно- и двухэтажные домики. Небольшие, с красными крышами, окошками, прикрытыми ставнями-жалюзи. Их было не больше десяти. Больше и не поместилось бы из-за того, что скалы, опускающиеся в море, ограничили пространство для строительства.

Место было красивым, и приятнее было представить, что оно создано для отдыха, а не для прибежища преступной организации. Полина сосчитала ступени. До входа во двор их было триста двадцать девять. Двор дома был огорожен кирпичной стеной, покоящейся на каменном фундаменте. Смотрелся забор основательно, могуче, как будто предназначался для выдерживания долгой средневековой осады. Сам двор оказался непривычно большим. Наверное, из-за того, что в нем было пусто. Вымощен он был той же плиткой, что и ступени. В глубине двора стоял двухэтажный дом с балкончиком. Под балконом росли две оливки, заключенные у основания в красивую каменную чащу. Дверь на балкон отворилась, и на него вышел мужчина средних лет с аккуратной бородой. Одет он был в атласный халат. В одной руке у него находился большой бокал. Он поднял его в знак приветствия. Полина поняла, что этот знак был для нее, а не для спутников. Здесь все выглядело совсем не так, как должно быть у похитителей. Слишком тихо и умиротворенно.

Полина приблизила лицо мужчины. Борода добавляла возраст, но по глазам можно было предположить, что ему не больше шестидесяти. В уголках глаз начали появляться морщины, в бороде проглядывали седые прядки. Хотя могло быть и сорок, если он не дружит с Сетью, и не принимает предписываемых ею антивозрастных процедур.

Полину завели в кондиционируемую прохладу дома. От входа начинался просторный холл. Вся обстановка в нем была выполнена под старину. Деревянная мебель, на полах ковры, на стенах картины классиков. Хозяева дома, должно быть, скучали по старым временам, когда все было лучще, или на самом деле отвергали все, что появилось в мире после информационно-социальной революции, создавшей Сеть.

Старинную обстановку можно было назвать уютной. Она прекрасно сочеталась с внешним видом дома и с атласным халатом его хозяина. Мужчина вышел навстречу. Бокал его был уже пуст. На лице самая добродушная улыбка, которую он смог на себя наклеить. Полина была неплохим физиогномистом, и умела отличать поддельные эмоции от наклеенных. Мужчине в халате были нужны программы в ее голове.

- Ионас, что ты вцепился в это хрупкое создание, как краб? - Не меняя выражения лица, хозяин дома попросил вышибалу отпустить девушку.

Здоровяк отпустил Полину и сразу взялся за электрошокер-дубинку. На руке у девушки остались следы его пальцев. Ионас, и второй мужчина, не сводили глаз с неё, готовые в любой момент пустить в ход оружие.

- Добрый день, Полина. Меня зовут Филиппос. - Хозяин дома сделал легкий кивок головой. Старомодный жест. - Как вам в наших краях?

- Зачем вы меня похитили? - Полина вложила в голос все накопившиеся эмоции.

- Потому что, ты не захотела приехать сама. - Филиппос помахал бокалом. - Людей стало тяжело сковырнуть с насиженного места. Они перестали думать самостоятельно. За них все решает Сеть.

- Вы могли бы просто спросить меня? Зачем было красть? Это дикость, варварство! - Голос Полины дрогнул.

- Хотел еще раз убедиться, что мы с тобой не ошиблись. - Филиппос поставил стакан на деревянный столик. - Что мы стоим на пороге, проходите в дом.

Филиппос развернулся. Его халат заструился переливами атласного шелка. Полину снова крепко схватили за локоть, и повели следом за хозяином дома. Вместо того чтобы пройти в гостиную они спустились в подвал. Второй мужчина накинул ей на голову непрозрачный колпак. Полина испытала приступ клаустрофобии и страх перед неопределенностью. Она взяла себя в руки и попробовала применить инфракрасное зрение. Темнота наполнилась проницаемыми через ткань свечениями тел и нагретыми электроприборами.

Прямо перед Полиной загорелся оранжевый вертикальный огонек, цилиндрической формы. Он двинулся влево, потом вверх. Полина водила глазами за ним, но не двигала головой. Потом свет резко приблизился к лицу, как будто ее хотели ударить этим нагретым предметом. Полина резко отклонилась.

- Вот, сучка, видит! - Донесся удивленный голос здоровяка.

- Ионас, никаких грязных эпитетов к этой девушке. Она наш гость.

До Полины дошло, что это была проверка, и сейчас она раскрыла перед ними, что может видеть в тепловом спектре. Мешок с головы не сняли. Открылась дверь и Полину повели по гулким коридорам. Она видела только редкие пятна света и пыталась запомнить все повороты. Ее поставили на шаткий пол. Загудел электромотор и пол понес ее вверх. Движение длилось минуту. Редкие огни проскакивали сверху вниз. Пол дрогнул и остановился. Снова крепкая рука дернула Полину. Еще минута гулких шагов по коридору.

В глаза ударил свет большого количества ламп. Мешок неожиданно сняли с головы и Полина чуть не ослепла. Ей пришлось зажмуриться и прикрыть лицо руками.

- Как здорово, наверное, быть чуть-чуть лучше всех? - Филиппос поджал нижнюю губу. - Скажи честно, ты бы хотела сделать так, чтобы все люди смогли обладать теми же способностями, что и ты?

Полина едва начала различать обстановку места, в которое ее привели. Зал, метров двадцать на двадцать, без окон, оборудование вдоль стен. Полина не стала отвечать Филиппосу.

- Ладно, можешь не отвечать. Я знаю ответ. Быть лучше всех намного приятнее, чем быть одним из одинаковых. В твоем случае, это тихое балование самолюбия, редкие проявления превосходства на публике, потому что скромность, это твоя натура. Достанься способности Ионасу, все было бы по-другому. Он бы весь мир перевернул с ног на голову. - Ионас цыкнул. - Поэтому, бодливой корове бог не дает рогов. Но одна общая черта - нежелание сделать всех равными тебе - есть у всех. Согласись, что эта черта совсем не добродетель?

- Я..., я не знаю. Мне не хочется дискутировать с вами. Я не в том состоянии. Скажите, что я должна сделать, чтобы вы меня отпустили? - Полина умоляюще посмотрела на Филиппоса.

Тот изучал ее некоторое мгновение, а потом засмеялся.

- Вы слышали,... домой...? - Хохоча, спросил он у вышибал. - Не ожидал я от тебя такого вопроса, Полина.

Вышибали ржали. У Полины на глаза навернулись слезы. Этот смех для нее значил только одно - никакого возврата домой добровольно не будет.

- Развяжите ее. - Сквозь смех попросил Филиппос Ионаса. - Чем раньше поймет, зачем она здесь, тем лучше.

Ионас снял наручники. Второй страховал его, держа электрошокер в вытянутой руке. Чего-то Полина не знала о себе. Почему с ней обращаются, как с диким зверем? Ведь у нее ни разу не получилось активировать физические сверхспособности, кроме того случая во время бегства в лесу. Но тогда это было следствием высокого содержания кислорода в крови. Даже в том состоянии она могла только убежать, но никак не сладить с тремя взрослыми мужиками. Может быть, Блохин что-то наплел им, надеясь, что те не рискнут похитить ее?

Полину оттолкнули. Она чуть не упала. Ионас держась за дубинку, отступил к дверям, где его ждал Филиппос и второй охранник.

- Желаю нам удачи! - Крикнул перед уходом хозяин дома.

Троица исчезла за толстой дверью. Полина осталась одна посреди зала. Посмотрела вокруг тепловым зрением. Зал был засвечен сильно нагретым оборудованием и лампами света. Обострила слух и смогла различить в дальнем конце зала, за стеной, шум приближающихся шагов. Неприметная дверь, сделанная под одно со стеной, открылась. В помещение вошел профессор Блохин. По-старчески щурясь, приглядывался к Полине, подошел ближе. От удивления его глаза становились все шире.

- Ты..., ты та студентка, как тебя..., Громова, да?

- Полина Громова, Владимир Константинович. - Полина, не меньше профессора была удивлена его появлением.

Профессор подошел к Полине и прижал ее голову к себе.

- Прости, девочка, прости, не думал, что все так обернется. Вот я старый дурак, зачем тебя ввязал в это дело? Тебе не били? - Блохин отстранил Полину и осмотрел ее.

- Нет, обошлось. Держали связанными руки и всё.

- Прости, Полина. Они мне намекали, что знают как заставить меня вернуть все мои наработки, но я не думал, что они имели ввиду тебя. Я был уверен, что они про тебя не знают. Изверги! Ничего святого!

- Где мы находимся, профессор? Почему здесь не работает Сеть? - Полине не хотелось больше выслушивать душевные терзания преподавателя.

- Где-то в Греции, скорее всего на острове. Я не выходил отсюда ни разу. Вся моя территория, вот этот зал и небольшой балкончик, вырубленный в скале. Не могу поверить... - Профессор горестно замахал головой, - теперь они заставят меня плясать под их дудку.

- Почему здесь не действует Сеть, Владимир Константинович? - Повторила вопрос Полина.

Профессор вздохнул.

- Не помню, я не рассказывал тебе про мои предположения о существовании киборгов?

- Рассказывали. Вы предположили, что кому-то удалось соединить нервы и провода и создать интерпретационный язык для общения.

- Я был прав. У них целая армия таких людей, которые просто сидят в Сети и творят, все что угодно. Отключают камеры, где нужно, угоняют машины, создают невидимые участки, как этот. Представляешь?

- Представляю. А зачем им это?

- Они противопоставляют себя Сети. Считают ее злом, ведущим к деградации человечества.

Полина на секунду задумалась над словами профессора. Отчасти, она была согласна с этим. Человечество становилось заложником немыслимого комфорта.

- А что если так и есть?

- Ха, вас молодых легко подзудить на любую революционную идею. Как сказал один умный человек, не смотри, что говорят, смотри, что делают. В основе любой подобной идеи, за красивыми лозунгами кроется всегда одно, желание власти.

- А я должна помочь им в этом?

- Точно так. Извращенный мозг их руководителя готов воспользоваться моими разработками самым безобразным способом.

- И что же они планируют?

- Точно не знаю. Меня никто не посвящает в его планы. Думаю, что он хочет использовать людей со сверхспособностями с той же целью, что и киборгов.

- Профессор, а вы не скажете мне, почему они обращались со мной, как с тигром, выпущенным из клетки. Они так напрягались, когда у меня были освобождены руки?

Блохин прикрыл глаза и мелко заводил головой из стороны в сторону. Можно было догадаться, что такие вопросы задавать вслух не стоит. Полина ответила ему понимающим кивком.

- Не знаю, у них могут быть свои домыслы. - Произнес вслух профессор. - Я им говорил, что программами из человека не сделать олимпийского чемпиона. Если только по шахматам. - Это был тот ответ, который должны были услышать те, кто подсматривал и подслушивал за ними.

- Что мы будем делать? - Спросила Полина.

- Будем извлекать, то, что я сохранил тебе. - Блохин указал на ряды оборудования. - Вот, пытаюсь воссоздать свой аппарат для работы с мозгом, через зрительный нерв. Думаю, что через неделю закончу его.

- Значит, у меня неделя. - Неопределенно сказала Полина.

- Значит. - Понял о чем речь, профессор. - Иди, пока, подыши морским воздухом на балкон. Посмотри, что здесь к чему.

Полина поняла его пожелание, за совет, присмотреться, как все устроено. Ладно, любое действие, лучше, чем бездействие. Полина пошла к той стене, из которой появился профессор. Дверь, с первого взгляда, была не видна. Полина сменила зрение, на тепловое и увидела место, где установлен электронный замок. Придавила рукой в том месте. Замок щелкнул, и часть стены откатилась в сторону. Из коридора потянуло сквозняком.

Проход в горе закончился еще одной дверью, за которой находился балкон, вырезанный в склоне горы. Козырек накрывал балкон больше, чем наполовину. Помещение напоминало квартиру. Здесь стояла мебель. Спартанская, но все же она создавала уют в каменной комнате. Полина подошла к перилам. Голова закружилась, когда она посмотрела вниз. На несколько сот метров под балконом простиралась пропасть. У ее основания, в виде маленькой бухточки, о голые скалы билось синее море. Море было везде, до самого горизонта. Светлый оттенок у берега, сменялся насыщенным глубоким синим цветом вдали. Несколько белых суденышек рассекали морскую гладь, оставляя позади себя длинные белые буруны.

Полина приблизила одно судно до такой степени, что смогла прочесть его название «Санта Мария». Прогулочный катер, на борту которого загорали люди. Интересно, они в курсе, что на этом острове зреет заговор против мировой системы? Они могли быть и сами с этого острова и наслаждаться свободой творить, что им захочется, без оглядки на Сеть. Те, кто родился после Сети, могли не понимать, что тотальный присмотр может напрягать, потому как впитали его с молоком матери. Взрослые же рассказывали, что установление контроля Сетью далось не просто. Психологический барьер, установленный пониманием личного пространства, был взломан, и человеку пришлось доверяться Сети, потому что было решено, что полный контроль позволит своевременно удовлетворять человеческие потребности. Жертвование свободой в обмен на комфорт.

Раньше Полина не думала об этом, и никто не думал. Удобство жизни под Сетью казалось незыблемым. Так оно и было, в принципе. Контроль за всеми сторонами человеческой жизни привел к тому, что продолжительность оной выросла более, чем в два раза. Прапрадед, доживший до ста двадцати, рассказывал, что раньше нельзя было принять сорокалетнего человека, за шестидесятилетнего. Шестьдесят лет был возрастом стариков. Мужчин отправляли на пенсию, доживать оставшийся короткий срок перед смертью. Это было ужасно, печально, потому что сейчас, в шестьдесят, считалось, что человек только входит в свой расцвет сил. Медицина, отсутствие тревог, правильное питание, положительные эмоции, все вместе позволили человеку раскрыть заложенный в него запас прочности.

Мысли Полины перескочили на родителей, и ей стало невыносимо горько за них. Неизвестность должна угнетать их сильнее, чем известие о трагическом случае. Она посмотрела вниз, в пропасть, и представила себя птицей, способной сбежать из неволи. Какая, к черту, Сеть, какие революционеры, когда у тебя самой на душе тоска за себя и родных людей. Неделя, всего неделя, чтобы сбежать отсюда. Потом она не будет нужна. И тогда придется выбирать между полным заточением, смертью или работой на психов с неуемными амбициями.

Лицо пошло красными пятнами из-за злости. Она же и отрезвила немного мысли, выбив из них бесполезное и даже вредное уныние. Планировать и действовать, вот, что было нужно. Похоже и Блохин придерживался того же. Он здесь раньше нее и мог присмотреть лазейки. Злость прошла и оставила после себя чувство голода. Одинокий холодильник стоял в тени. Полина открыла его и обнаружила большое количество фруктов и соков в стеклянных кувшинах. Лежал здесь и приличный ломоть хамона. Куда же в этих краях без него. Полина решила, что сильно не объест профессора. Нарезала себе ломтиками вяленое мясо, поставила несколько кувшинов с соком, насыпала маслин и плотно перекусила.

Во время обеда она рассматривала обстановку балкона. Терминала здесь не было, как и следовало ожидать. Вместо него старинный телевизор. Сеть здесь вне закона, поэтому и развлечения только в оффлайне. Какими же вещами развлекают профессора? Полина увидела пульт от телевизора. Прямоугольный, жутко неудобный, с кучей непонятных кнопок. Тому, кто его придумал, место в аду было забронировано. Не сразу получилось понять, для того чтобы включить телевизор, его надо было направлять определенной стороной на телевизор. Экран засветился и начал показывать какой-то фильм не с самого начала. Полина не стала вникать в перипетии картины. Ей было приятно, что телевизор просто бубнил, создавая привычный фон.

От нечего делать Полина занялась наведением порядка в творческом бардаке профессора. Это отняло у нее два часа. За это время на балкон пару раз наведывались чайки. Они знали, что здесь, без нужды нырять за рыбой, можно перехватить съестного. Если бы не печальные обстоятельства, то времяпрепровождение на балконе с видом на море, могли показаться отличным отпуском.

Когда работа закончилась, время потянулась медленнее. На телевизоре было несколько фильмов, и ни один из них не заинтересовал Полину. Скучать и ничего не делать было не в характере девушки. Можно было потренировать свои суперспособности. Рассматривать и слушать здесь было особенно нечего, и Полина решила потренировать память. Благо всякая литература здесь имелась.

В основном здесь были книги по нейробиологии и программированию. Два направления, которые скоро должны были превратиться в одно. Нейропрограммирование, первым подопытным кроликом которого она и является. Полина прочитывала любую страницу на выбор, запоминала ее, а потом старалась воспроизвести из памяти. Это было просто, произносить вслух послушно подаваемый улучшенной программой памятью, прочитанный текст. Хорошо бы еще и понимать его. Для этого надо было начинать изучать программирование с самых азов.

Полина услышала шаги перед самым открытием двери. Ионас и второй здоровяк вышли на балкон.

- С тобой хотят поговорить. - Произнес Ионас.

В руках у него были наручники.

- А можно без них? - Полина кивнула на наручники. - У меня руки затекают.

- Нет!

- Надолго?

- Не знаю!

Полина сунула в рот несколько оливок и кусок хамона. Неизвестно, когда ей придется перекусить в следующий раз. Демонстративно вытянула руки и подошла к охраннику. Наручники вжикнули и затянулись. Полину снова взяли под локоть и повели.

- Отпусти, я помню дорогу.

Ионас согласился. Он встал позади нее, а второй охранник впереди. Как в кортеже ее проводили через зал, где работал профессор. Тот только ободряюще махнул ей. Снова мешок на голову и повороты, которые Полина помнила. Затем лифт, еще повороты и наконец, свет. Полину провели по белой мраморной лестнице к причалу, возле которого, покачиваясь на волнах, стоял белоснежный катер. Сердце екнуло надеждой, что ее отвезут обратно, но аналитическая программа снизила этот шанс до нуля. Вариант с тем, что ее пустят на корм рыбам, был более вероятен.

Полина перепрыгнула с причала на шаткий борт катера. Ее провели к носу катера, на котором стояли поднятые в сидячее положение лежаки. Палубу окаймляли низкие перила из хромированной стали. В трюм катера вела лестница, отделанная натуральным деревом. Из него показался Филиппос. Одет он был в синие штаны и тельняшку, на голове фуражка с кокардой в виде штурвала. В этом одеянии он походил на картинного капитана корабля или боцмана. Борода подчеркивала это сходство.

- Привет! Добро пожаловать на борт! - Филиппос увидел Полину. - Ходила на катере?

- Только на моторке, по Волге. - Призналась Полина.

- Морской болезнью не страдаешь?

- Нет, я не тошнотик. Вы меня не развяжете?

Филиппос усмехнулся. Он положил свою руку поверх Полининых, держащихся за перила, и пристально посмотрел в глаза. Полина постаралась выдержать его взгляд, но не смогла.

- Еще не время. Мы не знаем точно, кто ты, ты не знаешь, кто мы. Я предлагаю тебе совершить прогулку, поближе узнать друг друга, чтобы между нами появилось доверие. Ты готова?

- У меня ест выбор?

- Выбор всегда есть, но добровольный союзник всегда надежнее, чем помогающий по принуждению.

Полина поняла, что ей предлагают стать под их знамена добровольно. Пока.

- Поехали.

Филиппос взял Полину за руки и провел по лестнице вниз. В трюме было роскошно. Красное дерево и кожа. Вдоль бортов по длинному иллюминатору, сквозь стекла которых можно было наюлюдать подводную жизнь моря. Ионас и его коллега остались снаружи, сразу за дверью. Где-то в недрах катера едва уловимо зажужжал электромотор. Тяга заставила Полину вцепиться в полированные ручки дивана. Вода в иллюминаторах забурлила. Филиппос, казалось, не обращал внимания на движение. Он открыл дверку бара и вынул оттуда бутылку шампанского. Поставил на стол два бокала, которые примагнитились к его поверхности. Хлопнул пробкой и разлил шампанское по бокалам.

- Здесь не Сеть, тебе можно. - Ответил на вопросительный взгляд Полины Филиппос.

- Я не хочу. - Призналась Полина.

Ей было совсем не до алкоголя. Внутри нее дрожала душа, а снаружи коленки.

- Как знаешь.

Филиппос достал еще один бокал.

- У меня есть апельсиновый сок, виноградный, персиковый. Какой будешь?

- Апельсиновый.

Филиппос налил ей свежевыжатого сока, вставил в него трубочку.

- Угощайся.

- Спасибо. - Полина взяла в руки холодный бокал и пригубила немного. Хозяин катера сделал несколько крупных глотков шампанского. Он ухмыльнулся. Вид зажатой Полины его забавлял.

- Для девушки с необычными способностями ты выглядишь слишком нерешительно.

- Я все та же, Громова Полина, и веду себя естественно в необычной ситуации. Она меня угнетает. Все что я хочу, это вернуться домой, к маме и папе. Отпустите меня.

- Полина, чтобы не вести бесполезных разговоров и не тратить время впустую, предлагаю разговаривать только о конструктивном сотрудничестве. Разговоров о маме и папе не надо. Ты уже большая девочка, чтобы не зависеть от них.

- Я не про зависимость. Им плохо без меня. Устройте мне контакт с ними, чтобы я могла их успокоить. У меня душа не на месте. Какое может быть сотрудничество в таком состоянии?

Филиппос задумался.

Я подумаю над этим. - Пообещал он. - А пока расскажи, что ты думаешь о нас? Какими мы тебе представляемся, чего хотим?

- Вы умеете обманывать Сеть, и хотите создать общество вне её.

- Ммм, умница, в точку! Твои мысли, или профессора?

- Мои, но они могут и совпадать с профессорскими. Уж больно все очевидно.

- Тогда ответь мне на неочевидный вопрос. Профессор Блохин был похищен или приехал к нам самостоятельно?

- Разумеется, похищен. Чего здесь неочевидного?

- А вот и нет. Профессор Блохин вышел на контакт с нами и предложил сотрудничество.

- Зачем это?

- Тогда ответь мне на такой вопрос, почему он не сохранил свои знания в Сети? Зачем он затолкал их в твою юную голову?

- Он не доверял Сети, потому что считал, что вы умеет взламывать защиты.

- Тебе самой не кажется это слишком наивным.

- Я не программист и не понимаю этот процесс.

- Хочешь, я скажу тебе, почему Блохин не хранил свои опыты в Сети?

- Только ели это правда.

- Самая настоящая правда. Единственная правда из всех возможных. Слушай. Опыты Блохина по нейропрограммированию шли вразрез с интересами и задачами Сети. Они были опасны ее разрушением. Сейчас, Сеть находится как бы на обслуживании интересов человечества, но на самом деле, Сеть просто откармливает его, превращая в домашнее животное. Придет время и Сеть прикончит человечество. Не в прямом смысле, но точно станет над человечеством, отведя нам роль домашней скотины. Блохин, умный ученый, гениальный, он и решил заменить компьютерную ячейку, человеческой. Та же Сеть, но соединенная в общее человеческое сознание.

- А профессор подтвердит, то, что вы сказали? - Полина сконцентрировалась на лице Филиппоса. Мимика должна была его выдать.

- Как сказать, у нас с профессором Блохиным одинаковый взгляд на проблему, но разный, на ее решения. - Сейчас мы ищем пути сближения наших точек зрения. Для начала ему надо представить нам рабочую модель устройства записи программ в человеческий мозг и демонстрацию возможностей этих программ. Нам нужны такие люди, как ты, Полина, только гораздо больше. Кстати, кровь больше не идет носом?

- С каких пор вы начали наблюдать за мной?

- С тех самых, как профессор Блохин рассказал нам о тебе.

- Он сделал это добровольно? - Полина подумала, что ученого могли пытать.

- Ему хватило демонстрации нашего «цеха».

- Какого цеха?

- Если ты будешь долго принимать решение о сотрудничестве, я покажу тебе. А пока я поберегу твою детскую психику. Она нам еще пригодится.

Алкоголь заставил Филиппоса проявить свою настоящую натуру. Из галантного капитана корабля он превратился в честолюбивого, самовлюбленного психа. Полине стало очень неуютно в его обществе. Катер замедлил ход и остановился.

- Предлагаю переместиться на палубу. - Филиппос взял в руки недопитое шампанское и два бокала.

- Я не хочу загорать. Давайте вернемся?

- Пойдем, пойдем. Я покажу тебе мир, который не спит, свободный мир.

Тон его был непререкаемым. Полина подчинилась. Катер остановился в двадцати метрах от уютной бухточки с «золотым» пляжем. На берегу и в воде плескались человек пятьдесят. Были среди них и дети, строившие на берегу замки из песка, или гоняющие по воде большие надувные мячи.

- Это свободные люди. - Филиппос помахал им. Ему ответили с берега тем же.

- На вид, они такие же, как и остальные.

- Ты права, снаружи разницы нет. Она вся изнутри. Кем они себя ощущают, как проводят свои ежедневные будни.

- И как же?

- Просто. Они живут. Наслаждаются жизнью, принимают ее со всеми поворотами судьбы, радостями и неудачами.

- А что другие, разве не так?

- Абсолютно не так. Сеть создала для вас такую запланированную жизнь, что в ней нет места неожиданностям. Вот ты, родилась, потом детский сад, где к тебе уже начали присматриваться, к чему у тебя склонность, лепить какашки, или же рисовать маму и папу, похожих на макароны. Потом школа и более серьезный отбор. Ты думала, что ты отбираешь, а на самом деле Сеть присматривалась, в какой механизм тебя воткнуть, чтобы ты была максимально полезной. Потом университет, где ты получишь необходимые знания, и там же Сеть незаметно для тебя станет подсовывать тебе парня с ДНК, наиболее подходящей твоей. Все произойдет как бы случайно для вас, но не для Сети. Она самая прожженная сваха в мире. Дальше работа, семья, заботы, Некогда думать, о том, что тебя планируют. Скажи честно, часто ли твои родители устраивали спонтанные отъезды или праздники без повода?

Полина задумалась. Не столько о том, что спросил Филиппос, сколько о том, что в его речи было много правды. Если подумать, то действительно, свою жизнь люди отдали на откуп Сети. Комфорт в обмен на свободу.

- Я не помню, может быть бывало пару раз. Точно помню, когда отцу раздробило палец, мы много чего делали спонтанно. Не могу сказать, что мои ощущения были приятными.

- Ты меня прекрасно поняла, Полина. Инерция сознания не позволяет тебе сразу перестроить своё отношение к привычным вещам. Если хочешь, я буду привозить тебя каждый день на этот пляж?

- Я так полагаю, отсюда нельзя убежать?

- Ты правильно полагаешь. Ты нам еще нужна, для демонстрации своих способностей. - Филиппос посмотрел в сторону пляжа. - Можешь сказать, какую книгу читает вон тот мужчина, в синих трусах.

Полина засомневалась.

- Давай смелее, мы знаем, что ты это умеешь.

- Эдгар Берроуз «Тарзан». - Полине хватило секунды, чтобы увидеть обложку книги.

- Эй, Ионас, принеси мне бинокль.

Охранник, стоявший поодаль, бросился исполнять просьбу. Он вынес из трюма электронный бинокль. Филиппос присматривался с минуту, пытаясь увидеть надпись на обложке. Изображение с такого расстояния сильно тряслось. Ему пришлось зафиксировать руки на перилах. Наконец он поймал изображение и сделал снимок. Потом поднес картинку с изображением Полине. Она была права.

- Восхитительно, не думал, что твоим зрением удобнее пользоваться, чем электронными гаджетами. Я тоже хочу такое зрение. Я хочу проверить твое ночное зрение и слух. Но мы это сделаем дома, чтобы посчитать все параметры точнее. А пока, если хочешь, можешь поплавать.

- Спасибо, но у меня нет купальника.

- Это не проблема.

- Нет, спасибо, нет желания.

- Тогда, поехали обратно. Предлагаю обратную поездку провести на палубе, под солнцем и соленым ветром! - Шампанское делало из Филиппоса плохого артиста, криво изображающего гостеприимного хозяина.

У Полины тряслись поджилки от этого добродушия. Больше всего ей хотелось открыть глаза и очутиться дома. Какой дурной сон она видит. Зачем ей нужны чужие заговоры? Неволей придется подчиняться Филиппосу и делать вид, что она добровольно принимает его предложения. Интуиция подсказывала Полине, что внутри человека, изображающего из себя добряка, сидят такие демоны, видеть которых себе дороже.

Катер сделал большой круг и стал резко набирать скорость. Волны, перед его носом разбивались в мелкую пыль, и в ней светилась радуга. В море было полно кораблей. Полина без труда нашла «Санта Марию», которую видела с балкона темницы. Ей стало интересно понять, кто эти люди, подчиненные Филиппоса, или ничего не подозревающие поданные Сети? Каков был соблазн попасть на их корабль. Филиппос не рискнет угонять судно, на котором будет слишком много человек. Мозг заработал, ища варианты побега.

Филиппос отправил Ионаса за второй бутылкой шампанского. Полине принесли персиковый сок. Жидкость уже не лезла внутрь. Полина села по направлению движения катера. Ветер раздувал ей волосы и трепал одежду. Аналитическая программа никак не хотела выдавать подходящего ответа. Не исключено, что мирный островок Филиппоса самая надежная тюрьма в мире. Все, что существует вне Сети, как бы, не существует совсем. Миф, как история про загробную жизнь.

- Эй! Как тебя там... - Филиппос отпивал шампанское из горлышка бутылки. - Я свожу тебя в «цех» сегодня, прямо сейчас, как вернемся. Нечего тянуть резину. - Филиппос сделал мощный глоток, еле проглотив его и тут же отрыгнув газы. - Чем раньше у нас будет мотивированный союзник, тем лучше.

Полина не представляла, что такое «цех» в понимании Филиппоса. В ее привычном представлении цехом называлось белое, светлое помещение, в котором роботы собирали технику, мебель, детские игрушки. В устах сумрачного гения это слово приобретало зловещий оттенок.

Катер причалил к пирсу. Полине снова надели наручники и вывели на сушу. Филиппос смотрел на девушку пьяными глазками, в которых читалось предвкушение, от события, которое он ей приготовил. Полине было не по себе. Она заранее не хотела эту экскурсию.

Её снова завели в дом, где она впервые увидела Филиппоса, надели на голову мешок и повели по туннелям. В этот раз повороты были другими, но закончились они лифтом, который, судя по ощущениям, поехал вниз. Снова туннели. Запах сырости. Шум отъезжающей двери на вакуумном приводе. Резкий свет, после того, как с головы сдернули мешок.

- Добро пожаловать в «цех», работники которого отдают жизнь, чтобы сделать этот мир немного свободнее.

Полина стояла в ярко освещенной пещере на платформе, прикрепленной к стене в пяти метрах над полом. Над головой висели металлические балки, к которым были подвешены светильники и жгуты проводов, толщиной в руку Ионаса. Внизу, в несколько рядов, длиной метров в пятьдесят каждый располагались ряды столов с оборудованием. За каждым столом сидел человек. Их были сотни. Полина догадалась, что это то самое «боевое» место, где люди с помощью технологии сопряжения человека и компьютера отвоевывают у Сети свое право быть самостоятельными. Так, как они это понимают.

Филиппос смотрел на Полину и улыбался. По его глазам Полина поняла, что он ждет от нее реакции. В принципе, она готова была увидеть что-то подобное. На всякий случай, Полина приблизила картинку с работающими людьми, и чуть не потеряла сознание. То, что сверху казалось обычной работой за терминалом, оказалось совсем не тем. У людей не было верхней части черепной коробки. Вместо нее банка с прозрачной жидкостью и идущие от нее провода к компьютерам. Люди сидели в одной позе, бледные и безжизненные. На их лицах проступали сиюминутные эмоции, но даже улыбка на лице с обнаженным черепом, выглядела ужасающе.

Филиппос прочел в глазах девушки страх, отвращение и жалость.

- Что поделать, технологии несовершенны. Как только профессор Блохин явит нам свои знания в работающем материале, мы сможем закрыть этот «цех». А пока, эти самураи компьютерного кода сражаются с системой не жалея себя. Каждый из них обречен погибнуть. Человеческий мозг не предназначен для обработки двоичного кода долгое время. Быстро изнашивается.

- Они все... умрут?

- К сожалению, да. Кто-то сегодня, кто-то, через неделю. Новенькие, через пару месяцев. Нам нужен прогресс, и ты нам его обеспечишь. Мы нуждаемся в языке программирования, изобретенном Блохиным. Он намного безопаснее для человеческого мозга, и ты это подтверждаешь. Кровь из носа не в счет.

- Вы прикрываетесь благородными идеями, но творите зло! - Сдержаться было невозможно.

Эмоции и слезы душили Полину. Нельзя было осознать, что в такое спокойное время, где-то в пещере, находятся сотни людей с вскрытыми черепами. И еще удивительнее, что перед ней стоит человек оправдывающий использование людей в преступных целях и фактическое убийство в этом процессе.

- Они не мучаются. Им хорошо. Вместе с питательным раствором, они получают наркотик. Для них работа в Сети мощный кураж. Короткий режим Бога. Полное всемогущество. - Филиппос попытался смягчить первые впечатления Полины.

- Это..., это..., нельзя так. Это неправильный метод. - Полина говорила сквозь слезы. - Вас же учили, что добро преумножает добро, а боль, преумножает боль. Вы плодите зло!

- Вот только оставь свои метафизические рассуждения при себе. Это догма современного общества, которую запрещено опровергать. Я скажу тебе так, ты получаешь то, к чему стремишься, независимо от методов. Это человек придумал добро и зло, для описания своего отношения к миру. Вне человека ничего этого нет. Исчезни человек, не будет и всех тех явлений, что он придумал. - Глаза Филиппоса заблестели. - А тебе, девочка, лучше выбрать мою сторону добровольно, иначе.... - Он повел глазами вниз пещеры.

Полина не могла ничего ответить. Слова застряли в горле из-за захлестнувших эмоций. Ее психике был нанесен сокрушительный удар. Она прикоснулась к такой невероятной извращенной жестокости, что это ввело ее в ступор. Перед глазами стояли розовые мозги, просвечивающие через стекло колпаков. Внезапно подступила тошнота. Полину вырвало прямо на пол. Филиппос скривился в улыбке. Кажется, его удовлетворила реакция девушки.

- Всё, уходим!

 

Глава 5

Полина пришла в себя на балконе. Вскрытые черепушки против воли лезли в глаза. Волны ужаса накатывали, как только Полина понимала, что видела их вживую, что все это правда. Психика готова была надломиться, что могло привести к непредсказуемым последствиям. Выручил Блохин, заметивший, что Полина чересчур бледна и находится не в себе. Он протянул ей стакан с водой и бросил в него шипучую таблетку.

- Выпей и успокойся. Ты была в «цехе»? - Догадался профессор.

Полина кивнула.

- Какой он идиот, этот Филиппос, инквизитор, варвар. Тебе нужно выспаться, Громова. Не насилуй свое сознание. Попробуй выбросить это из головы.

Блохин взял под руку Полину и провел ее на свой гамак. Девушка вела себя как кукла, переставляла ноги и послушно выполняла просьбы профессора. Тот уложил ее в гамак и поставил ширму, закрывающую от солнца и назойливых чаек. Таблетка подействовала и Полина уснула.

Полина проспала оставшийся вечер и всю ночь и проснулась от запахов. Профессор готовил завтрак. Голова была тяжелой. Вчерашний день с момента посещения «цеха» Полина помнила плохо. В основном это были давящие на сердце чувства. Розовые мозги под колпаками снова полезли в глаза. Пришлось приложить усилия, чтобы избавиться от них.

Полина отодвинула ширму. Профессор самозабвенно готовил гренки. Он вздрогнул, когда Полина заговорила.

- Доброе утро, профессор! - Произнесла она и скрипнула ножками отодвигаемого стула.

- О, ты проснулась! Чего нам не хватает в Сети, так это возможности готовить самостоятельно. Смотри, какие вкусные штуки получаются из хлеба.

На блюде лежали несколько остывающих гренок. Некоторые из них были пережарены. Блохин положил последние четыре куска и и стал готовить кофе.

- Тебе без кофеина, и со сливками.

Полина просто кивнула. Ей было все равно какой кофе пить. В свете последних событий, бытовые запросы казались сущей ерундой. Профессор поставил перед ней кружку. Ароматный пар забил тревожные мысли. Гренка оказалась приятной на вкус, хотя и жестковатой. Профессор тоже сел за стол и захрустел. В отличие от Полины, он наслаждался завтраком. Рассматривал гренки, перед тем, как откусить и громко выдыхал после каждого глотка кофе.

- Не драматизируй, Полин. Мы с тобой в более привилегированном положении. Мы им нужны. Ты, как уникальный носитель знаний, я как ученый.

- Это страшно! Это, как в фильме ужасов, только по-настоящему! Он извращенный садист, монстр!

- Тихо, тихо, Полин. - Блохин положил свою руку поверх ее и многозначительно поводил глазами по балкону, показывая, что их видят и слышат. - В истории человеческой цивилизации были и не такие жестокости. Инквизиция, фашизм. В человеке еще дремлет первобытность. Нет-нет, да и пробивается наружу. Мы отвыкли от этого, забыли, как противодействовать.

- Филиппос мне сказал, что вы сами вышли на него?

Блохин вздохнул и замер, так и не дожевав кусок гренки.

- Я его вычислил. Подумал, что это такой же ученый, как и я. Когда понял, кто он на самом деле, было уже поздно. А тут ты со своим экзаменом. Прости, что я старый дурак поддался искушению ввязать тебя в это дело. Я никогда себе этого не прощу.

- Ладно, Владимир Константинович, будем решать уравнение с имеющимися переменными. Прокрастинация нам никак не поможет. В конце концов... - Полина прибавила голос, - мы можем и не знать, что стоим на пути прогресса, который приведет человечество к светлому будущему.

Блохин догадался, что Полина работала на тех, кто подсматривал и подслушивал.

- Это меня и заставляет трудиться в поте лица.

Завтрак закончился. Полина немного успокоилась. Вскрытые черепки убрались на задворки памяти. Полина анализировала поведение Блохина, и пришла к выводу, что он не в сговоре с Филиппосом. Вчера она была не уверена в этом. Профессор пытался вести свою игру, но в условиях изоляции сделать это было трудно. Каждое их слово и движение разбиралось шпионящими компьютерами и всякий полунамек мог быть интерпретирован, как попытка сговора.

- Отдохни до обеда, посмотри телевизор. - Профессор сделал едва уловимый намек на последнем слове.

Полина сразу поняла, что телевизор надо посмотреть обязательно.

- Я тебе тут апельсинов выпросил, отличный местный сорт, а потом можешь почитать книгу. Во второй половине дня попробуем протестировать оборудование. Ну, все, удачи! - Профессор исчез за бесшумной дверью.

«Телевизор, апельсины, книга» - аналитическая программа выделила три слова, расставив именно в той последовательности, в которой их произнес профессор.

Полина не сразу включила телевизор. Она прошлась вдоль перил, любуясь морем. Навела легкий марафет в творческом беспорядке, а потом, будто устав, плюхнулась в кресло из ратанга и включила телевизор неудобным пультом. Фильм снова начался откуда-то с середины. Неизвестные персонажи обсуждали то, что было в начале фильма. Полина не могла уловить смысла, просто таращилась в мелькающие картинки. Тоска смертная. Ее хватило на полчаса. Выложенные перед ней в вазу апельсины отвлекали от фильма.

«Пора» - Решила Полина и взяла первый апельсин из вазы.

Она чистила его аккуратно, боясь проглядеть послание от профессора. Напрасно, апельсин был обычным, без сюрпризов, и очень вкусным. Полина съела еще два, разглядывая кожуру и разделяя дольки, перед тем, как положить их в рот. Ни в одном из них не встретилось ничего необычного. Профессор был прав, сорт был отличным и мало походил на апельсин из магазина. Так и не разобравшись с первыми двумя загадками, Полина решила почитать книгу. Книга по психологи, как специально, лежала на самом виду. Не самое любимое чтиво, но профессору виднее.

Полина пробежалась глазами по введению, открыла первый раздел. Ничего необычного. Попробовала вчитаться между строк, понять тайный смысл. Безрезультатно. В голове вертелся триумвират слов: телевизор-апельсин-книга. Что в мудреной голове профессора были за мысли? Думает ли он так же, как и Полина? Если нет, то и намеки его могут значить совершенно иное. «Телевизор» - У него одна функция - показывать. Это Полина сделала. «Апельсин» - фрукт, можно съесть, можно сделать сок. Полина представила апельсин и попробовала придумать с ним еще какое-нибудь привычное действие. Ничего не придумывалось.

Снова взяла в руки книгу. Открыла на середине и попробовала просто вычитать кусок текста и понять его. С глазами произошло что-то странное. Пропала резкость. Текст слился в темные полосы. Полина протерла глаза. Стол и апельсины на нем выглядели нормально, как всегда. Снова посмотрела в книгу. Строчки тут же слились в полосы. Полина взяла себя в руки. За ней же наблюдают.

Она же умеет пользоваться зрением, что ей стоит навести нормальную резкость. Она навелась, но как-то странно. Из строчки выделялась четко только одна буква, и это была «п». Полина глубоко задышала, чтобы успокоится. Снова посмотрела в книгу. Резкость пропадала, пока глаза не натыкались на букву «П». Полина начала догадываться, что профессор запустил в ее голове странным алгоритмом еще одну программу. Хорошо, пусть будет «П». Внутренне она проговорила эту букву, как первоклассник, которого учат читать.

Всё, «П» пропала, зато появилась «Р». «Пр» - запомнила Полина. Следующей буквой стала «И». «При», потом «В». «Прив» - кажется, Полина догадалась, какое слово увидит. Как только она произнесла про себя «привет», снова появилось «П», потом «О», потом «Л». «Полина» - догадалась девушка. Полина поняла, что от нее требуется и принялась читать.

«Привет, Полина. Чтобы не раскрыть себя, вынужден загрузить тебе программу для общения. Сотрудничать с Филиппосом не намерен. Позже, я устрою тебе побег. Большинство программ в твоей памяти активируются мыслеобразами. Как апельсин для активации программы секретного чтения. Знаю, что многое из того, что я тебе заложил, ты не используешь, по причине необычности этих способностей. Самая необычная из них, это программа-бустер, ускоряющая скорость обмена сигналами в нервной системе. Благодаря оптимальному пути, сигнал от рецепторов в мозг, или наоборот, может ускоряться в десятки раз. На пике работы программы ты замечаешь, что мир вокруг тебя живет гораздо медленнее, чем ты привыкла видеть. Очень полезное свойство, активируемое образом вспышки молнии. Будь осторожна, программа сильно нагружает мозг. Пользуйся ею в крайнем случае и только непродолжительное время. Еще одна программа, касающаяся нервной системы. Ты можешь увеличивать чувствительность рецепторов, а можешь снижать ее до полного отсутствия реакции. Я разработал эту программу специально для тайного общения, которое не может отследить ни Сеть, ни Филиппос. У тебя в памяти есть азбука, похожая на азбуку Брайля для слепых. С ее помощью и чувствительных окончаний на кончиках пальцев ты можешь читать послания от меня, или оставлять их сама. Можешь сейчас представить слепого и почувствовать, как просто управлять своей нервной системой, а потом прикоснуться к странице книги и почувствовать, какие у нее выпуклые буквы. На этом пока всё. Делай вид для Филиппоса, что готова сотрудничать, чтобы у меня было время создать условия для побега. Раздобудь немного крепкой эластичной ткани. Скажи Филиппосу, что хочешь сделать себе свой гамак. Пока, всё».

Полина небрежно отложила развернутую книгу на стол, как будто чтение утомило ее. Попробовала представить себе незрячего человека. На ум приходили какие-то гипсовые скульптуры из античного прошлого. Менялись перед глазами, но Полина точно знала, что те с кого их лепили, не были слепыми, просто это была манера делать такие глаза, которые с детства казались ей бельмами. Головы двигались как по конвейеру, пока перед глазами не встала голова Гомера. Древний сказитель точно был слепым. Сразу пришло ощущение, что можно управлять рецепторами. Виртуальные «крутилки» в сознании стояли в среднем положении. Влево они убавляли чувствительность, вправо прибавляли. Полина подумала про правый указательный палец и провернула «крутилку» вправо, на усиление чувствительности. Удивительно, но она почувствовала сквозняки подушечкой пальца. Снова взяла книгу в руки и сделала вид, что водит пальцем под строчкой, которую читает. Палец, буквально спотыкался о выступающие буквы. Кожа на пальце, вдруг ставшая чересчур нежной, болезненно отреагировала ни прикосновения. Программа отлично работала, и могла пригодиться в будущем.

Полине не терпелось проверить, как работает программа-бустер. Если все так и есть, как сообщил профессор, то у нее будет огромное преимущество перед любым противником. Полина представила разряд молнии над лесом, картинку, которую часто видела в детстве из окна своей спальни. Ничего не произошло ощутимого. Никакой рубильник не включился. Как себе представить ускорение сознания? Полина закрыла книгу, подняла ее перед собой и бросила на стол. Книга упала с обычным ускорением. Возможно, профессор не сказал ей, что нужно немного потренироваться, чтобы заметить результат.

Разочаровавшись сразу получить интересную способность, Полина решила, что пришло время немного подкрепиться. Программы, разработанные профессором, всегда расходовали больше энергии организма, чем способности, выработанные в человеке эволюцией. В холодильнике лежал сыр, овощи, остатки хамона, пакет молока, из фруктов, только виноград. Организм хотел мяса и быстрых углеводов, хамона и винограда. Полина взяла кусок вяленого мяса и блюдо с виноградом. Закрыла ногой холодильник и понесла еду к столу.

Едва она ее поставила, как на балкон залетела чайка. Она явно караулила момент, когда можно будет полакомиться съестным. Полина увидела ее боковым зрением и успела только повернуться, с мыслью не попасть под ее острый клюв. В следующее мгновение случилось удивительное, чайка стала терять скорость. Крылья заходили медленными зигзагами. Чайка останавливалась в воздухе. Привычное сознание подкинуло мысль, что на такой скорости невозможно оставаться на лету, птица должна упасть. Но чайка держалась, и хищно вылупив глаза, направлялась к блюду с виноградом.

Наглость этих птиц порядком надоела Полине. Хоть они и делили с ними один склон горы, но Полина не лазила к ним в гнезда за яйцами. Шея чайки поравнялась с рукой Полины. Едва мысль поймать птицу коснулась сознания, как рука уже выполнила приказ. Теплая пульсирующая шея забилась под пальцами. Чайка хотела издать звук, но не смогла пробить его через сжатое горло. Птица забила крыльями. Полина еще секунду непонимающе смотрела на нее, приходя в себя от новой способности. Как только она ее приняла, время снова вошло в привычный ритм.

Чайка лупила по рукам и шипела. Полина отнесла ее к перилам и бросила через них. Птица полетела вниз, только через сотню метров оправившись и найдя силы летать. Еще не веря в то, что такое возможно, Полина с недоверием посмотрела на свои руки, вытворяющие команды со скоростью света. Напоминанием о невероятной реакции осталась только несильная боль в локте из-за потянутого сухожилия. Тренироваться точно придется.

Филиппос снова прокрутил момент, когда пленница хватает чайку за шею. Замедленная в сто раз съемка, давала представление о том, что может «улучшенный» человек. Вначале, девушка совершенно обычно пыталась увернуться от наглой птицы, а потом молниеносно схватила ее, как будто вспомнив, что умеет так делать. Разница между нормальным и быстрым движением была колоссальной. В замедленном воспроизведении скорость выброса руки выглядела естественной, как при обычной записи. Значит, как минимум, в сто раз быстрее нормальной реакции. Филиппос еще раз оценил гений Блохина.

Профессор явился в обеденный перерыв. Полине очень хотелось рассказать ему, о том, что она поняла его намек и теперь знает о себе гораздо больше. Помня о том, что за ними следят, она боялась выдать связь между ней и ученым. Блохин как будто специально не смотрел на Полину, чтобы не провоцировать ее. Он приготовил быстрый обед из полуфабриката, поставил его на поднос вместе с двумя пустыми бокалами для сока и понес к столу.

Полина, как голодный птенец, ждала его, забавляясь ложкой. Искала равновесное состояние, положив ее поперек пальца. Профессор, дошел до стола и неловко спотыкнулся, поднос качнулся и стаканы полетели вниз. Полина испугалась, и этот страх тут же проявил себя разрядом молнии. Стаканы словно упали в тягучий плотный воздух. Полина подхватила их и поставила на стол. Как только она поняла, что бояться больше нечего все встало на свои места.

- Фух, чуть не угробил наш обед! - Профессор поставил поднос. - Спасибо, что поймала.

Он произнес это обыденно, как будто не заметил, с какой скоростью Полина поймала бокалы. Филиппос не должен был понять, что профессор и его студентка начинают свою игру. Не так сразу.

- Еле успела. - Подыграла Полина. - Какие планы у нас на день?

- Будем тестировать оборудование. Рабочий образец у меня есть, посмотрим, что он может.

Больше за обедом ни о чем не разговаривали. Блохин думал о том, что Филиппос теперь увидел новые способности Полины и начнет его торопить с рабочим образцом. Если бы он знал, что образец давно готов и спокойно работает на допотопном телевизоре. Через него, посредством кодированного мерцания девушка и получила программу секретного чтения. Такой способ программирования людей в дурных руках очень опасен из-за своей возможности влиять на огромные массы одновременно. Надо было торопиться с побегом Полины.

Полина, в силу юношеской бесшабашности, думала о своих новых способностях. О том, что будь они у нее раньше, она бы непременно стала лидером волейбольной команды в школе, или могла бы выигрывать споры, читая с закрытыми глазами. Мысли о побеге тоже занимали ее, но она надеялась, что профессор все устроит и ей нужно только дожидаться удачного момента. Пока она забавлялась тем, что пыталась замедлить время. Для этого, помимо молнии требовалось подспудное понимание необходимости способности. Страх прекрасно запускал настройку, переводя ее в максимальное положение. Полине хотелось использовать способность дозировано, чтобы не было ощущения, что руки пытаются вырваться из тела.

Блохин допил сок и хлопнул ладонями по столу.

- Пора! - Объявил он.

В зале, наполненном гудением работающего оборудование их ожидал Филиппос. С ним были новые, но не менее грозные телохранители. Естественно, сюда его привела демонстрация новых способностей Полины.

- Я буду присутствовать во время опыта. - Объявил он. - Мне хочется наблюдать своими глазами, что у вас все идет как надо. Как надо мне.

- Не смею возражать. - Учтиво согласился Блохин.

Полину посадили в кресло напротив гудящего аппарата с объемным экраном. Профессор намазал ей виски какой-то жидкостью, и одел на голову ободок, упирающийся концами в виде пончиков, как раз в виски. На запястье прикрепил ремешок с датчиком сердцебиений. Полина помнила, что никаких подобных действий в универе, в тот злопамятный день, профессор не проводил с ней. Девушка знала, что так надо, и была совершенно спокойна.

Блохин выбирал на экране параметры, дергал провода. С его губ слетали только звуки, похожие на работу двухтактного моторчика: «так-так, так-так-так,». Затылок горел от ощущения взгляда Филиппоса.

- Кажется, все готово. - Произнес профессор. - Будем пробовать? - Спросил он у Филиппоса.

Полина не видела этого, но поняла, что тот дал отмашку. Профессор включил оборудование и пристально уставился на Полину. Она не чувствовала никаких изменений. Виски слегка покалывало, но это могло сработать самовнушение. Потом, мир начал разъезжаться, стены потекли в одну сторону, лицо профессора в другую. Оно было комичным и испуганным одновременно.

- Полина, тебе плохо? - Услышала она последнюю фразу ученого, перед тем как потерять сознание.

В себя она пришла в кровати в незнакомом помещении. От всей комнаты ее закрывала белая ширма, как в больнице. Подвигала руками и ногами, пошевелила головой. Все в порядке, никаких неприятных ощущений, наподобие тех, которые были, когда ее усыпили снотворным. Полина напрягла слух. В комнате был еще человек и он сопел во сне. Слева от кровати находилось окно. Полина села, чтобы рассмотреть вид из него. Кровать предательски скрипнула. Сопение затихло, и раздался шум отодвигающегося стула. Часть ширмы ушла в сторону, и в проеме появился Ионас.

- Пришла в себя?

- Пришла.

- Вытяни руки вперед! - Приказал громила.

Полину рассмешил его страх перед ней.

- Идет коза рогатая за малыми ребятами! - Полина сделала козу пальцами и направила ее в сторону громилы.

В глазах Ионаса появился страх и растерянность.

- Сидеть! Я сказал! Руки вперед!

Полина подчинилась. Ни к чему было пугать охрану, иначе она может усилить бдительность. Самозатягивающийся наручник вжикнул натяжителем. Ионас резко поднял Полину, компенсируя свой недавний страх грубой силой, и потянул в коридор. Полина успела разглядеть вид из окна. Коридор был выше балкона, на котором жила. За окнами раскинулась большая поляна, состоящая из клумб и дорожек, а за ней далекая синяя полоска моря.

Ионас завел девушку в лифт и уже там накинул ей на голову непрозрачный колпак. Лифт пошел вниз. Он скоро остановился, еще пару поворотов, открывающаяся дверь и знакомый запах зала с оборудованием. Ионас снял колпак и наручники. Перед Полиной стоял профессор Блохин. В его испуганных глазах отражалось тревога и страх.

- Как ты? Как себя чувствуешь, Полина? - Профессор потрогал лоб и оттянул девушке конъюнктивы.

- Что со мной произошло? Я ничего не помню. Все расплылось перед глазами, а потом я очнулась на кровати, в месте, похожем на больницу?

- Что-то пошло не так. С тобой случился эпилептический припадок. Тебе едва успели ввести лекарство.

- Я могла умереть? - Полину прошиб пот.

- Если бы мы опоздали на минуту, то неминуемо.

- Сейчас, мы дадим тебе времени восстановиться. - Блохин одел девушке медицинский браслет. - Иди на балкон, тебе нужно побыть на свежем воздухе.

Профессор показал телохранителям, что их работа закончилась. Пара здоровяков немедленно удалилась. Блохин взял Полину за руку и помог ей выйти на балкон. Полина чувствовала себя отлично, но не стала мешать профессору быть заботливым.

- Какой я был слепец! - Запричитал Блохин. - Я не заметил, что перепутал элементы кода. Хорошо, что ты осталась жива, иначе я не простил бы себе такой глупости. Какой слепец...

Полина немного изучила натуру и стала понимать, что профессор некоторые слова произносит специально, чтобы заострить на них внимание. «Слепец» - было произнесено намеренно.

- Отдыхай. Филиппос дал время на отладку, поэтому еще пару деньков я не буду тебя трогать. Он испугался, что сможет потерять тебя. Пока твои знания не сохранили на жесткий диск, ты для него самая дорогая ценность. Ну, отдыхай. - Профессор развернулся к дверям. - Какой слепец!

Блохин ушел. Полине не терпелось понять, в каком виде профессор оставил ей послание. Скорее всего, это было написано его азбукой для слепых, но как понять, на чем он его оставил. Полина заставила аналитическую программу поискать намеки. Если у самого профессора была установлена аналогичная программа, то и ее должна была работать по тому же алгоритму. Полина прогулялась по балкону. Взяла из вазы персик и встав у перил, стала искать взглядом в творческом беспорядке скрытые послания.

На первый взгляд - хаос. Возможно, штаны профессора, которые он не донес до стиральной машины, указывали направления разгадки. Нет, они лежали так и раньше, и ждали, когда Полина сама отправит их в стирку. Табурет, письменные принадлежности, небрежно разбросанные по столу, ваза с фруктами. Где-то в сознании щелкнуло, что письменные принадлежности могут содержать полезную информацию. Полина подошла к столу и рассмотрела, как лежат ручки, карандаши, ластики, циркули и линейки. Профессор считал, что в работе на бумаге скрыта половина важной работы. Подготовительную часть он всегда проектировал на ней. Из всей кучи беспорядка выделялся остро заточенный карандаш. Полина приняла его за вектор и посмотрела, куда указывал его кончик.

Направлен он был на письменный стол. Полина встала из-за стола, взяла новый персик и подошла к письменному столу. На нем лежали несколько папок с бумагами, первые наброски ученого. На одной из папок лежали наручные часы профессора. Часы были старинными, стрелочными, с механическим заводом. Часы не работали. Стрелки замерли на 6:45. Полина заметила на папках числа, подписанные в правом верхнем углу. Была папка и с цифрой «6». Для порядка Полина перетрогала все папки, но взяла в руки шестую.

Полина расположилась в кресле и будто из праздного любопытства принялась перелистывать страницы. Со стороны казалось, что девушка просто рассматривает каракули профессора. На самом деле она отсчитывала страницы. Наконец, сорок пятая. Полина воспроизвела в уме гипсового Гомера и подкрутила чувствительность указательного пальца. Ветерок и вибрации мира задрожали под его чувствительной подушечкой. Полина прикоснулась пальцем к странице. Она была вся в маленьких выпуклых точках. Нормальное зрение их совершенно не улавливало.

Полина поставила палец в левый верхний угол и повела им по странице. «Полина, никакого эпилептического припадка у тебя не было. Я создал его имитацию, потревожив некоторую часть головного мозга. Нам нужно выиграть немного времени, для твоего побега. Я создаю на объемном принтере модель планирующего костюма. Чтобы меня не поймали, я создаю мелкие детали, якобы для аппарата передающего информацию из мозга на компьютер. Когда костюм будет готов, ты сможешь выпрыгнуть с балкона и достичь места, где есть Сеть. Это рискованно, на первый взгляд, но это возможно. Я уверен, что Филиппос не остановится, и пошлет за тобой погоню, или иными способами попытается вернуть. Втайне, использовав некоторые технологии Филлипоса, преуспевшего больше меня в соединении человека с компьютером, и улучшив их, я создал передатчик, способный маскировать человека, делая его невидимым для Сети. Я настроил его на тебя. Перед побегом, ты его получишь».

Полина провела пальцем до конца страницы. Чувствительная кожа спотыкалась о следы карандаша, но текста больше не было. Сердцебиение участилось. Полина убрала папку в сторону. Прыгать со скалы, даже в специальном костюме, чудовищно страшно. Сама по себе мысль о побеге грела душу и не давала расклеиться, но вот прыжок со скалы в воду Полиной не рассматривался. Она надеялась, что Блохин устроит что-то вроде тихого исчезновения на лодке. Видимо, такой вариант был неосуществим.

Полина решила с этой минуты начать морально готовиться к тому варианту побега, который предложил профессор. Для этого она подошла к перилам и попыталась спокойно принять высоту, с которой ей предстояло прыгнуть. Внизу, метрах в двухстах под балконом, громко крича, переливалось облако чаек. От чаек до воды было еще метров двести, а может быть и больше. И поговорить на эту тему с профессором не получится. Обсуждать план побега вслух, значит заранее отказаться от него. А с другой стороны, выхода всего два: побег, или сидеть с вскрытой черепушкой подключенным к Сети, обслуживая нужды Филиппоса. Полина была за побег, с любой вероятностью риска.

Профессор два дня ходил в полном молчании, задумчивее, чем обычно. Хмурая тень не сходила с его лица. И спросить было нельзя, связано ли его состояние с планами побега. Полина все же решила зайти издалека.

- Владимир Константинович, вы не приболели?

- С чего ты взяла Полина? Местный климат очень благоприятствует хорошему самочувствию. У меня прекрасное состояние, и душевное и физическое. Мыслями весь в работе, оттого тебе могло показаться, что я нездоров. Хотя от зеленого чая для повышения тонуса не откажусь. Завари мне, пожалуйста.

Полина бросилась исполнять просьбу профессора. На полке у них стояли банки с кофе, сахаром, солью и жестяная коробка с зеленым чаем. Полина подняла крышку и мельком заметила, что на ее внутренней поверхности приклеен маленький кусочек бумажного листка. На нем была надпись: «8:23». Полина сразу поняла, что это значит. Незаметно для камер, прикрывшись от их всевидящего глаза спиной, Полина сорвала бумажку, скрутила ее в маленький шарик и сунула в карман. Заварила чай и подала профессору.

- Спасибо, очень вовремя. - Сказал профессор про чай, но Полине показалось, что он имел ввиду еще что-то.

Папка под номером восемь была самой свежей. Как только профессор ушел, Полина, под видом протирания пыли, добралась до этой папки. Отсчитала страницу двадцать три и приступила к «слепому» чтению.

«Костюм для прыжка готов. Я занесу его вечером, под видом оборудования. На упаковке будет вся инструкция по применению костюма и дистанционного передатчика, а так же рекомендации на первое время. Крепись, ждать осталось недолго». Полина провела пальцем еще раз по тексту. Как же было страшно, хоть отказывайся и принимай судьбу. Как только малохольные мысли полезли в голову, Полина вспомнила про родителей. Их убитые горем лица сразу придали решительности. Чтобы не испытывать себя на крепость, Полина решила больше не подходить к перилам, и не ужасаться лишний раз бездне за ними. Она точно знала, что в эту ночь спать ей не придется.

Чтобы следящие камеры не заметили, как Полине не спится, ей приходилось тратить всю силу воли, на то, чтобы не ворочаться. Беспокойство так и подмывало менять положения. Из-под одеяла Полина одним глазом подсматривала за профессором. Кажется, он спал. Ну, да, это не ему прыгать с утра в полукилометровую бездну. Еще ее взгляд непременно останавливался на коробке, в которой лежал костюм. Профессор нанес на него текст, написанный его азбукой для новой способности Полины. Текст запомнился до буквы: «У тебя будет несколько минут до того, как охрана поймет наши намерения, поэтому запомни все, что прочтешь. Костюм фиксируется на запястьях и щиколотках. Из себя он представляет аэродинамическое крыло, позволяющее тебе планировать. Для этого надо вытянуть руки в стороны и развести ноги. По моим расчетам, при удачном толчке, ты пролетишь около пяти километров. Перед контактом с поверхностью воды дерни кольцо, которое у тебя будет на левом запястье, это прикроет тебя перегрузочным экраном от сильного удара. Перед ударом, сложи руки вдоль туловища и сведи ноги. Используй задержку дыхания. Костюм поможет тебе и в воде, позволяя плыть с большой скоростью. Поднимайся на поверхность только чтобы набрать воздуха. Тебе нужно будет проплыть еще пять километров, это потребует многих сил, так что, будь готова к большим нагрузкам. Дальше этого расстояния Филиппос не сунется. Теперь о передатчике. Филиппос попробует тебя снова выкрасть, или по крайней мере сделать так, чтобы о тебе никто не знал. Поэтому тебе придется стать невидимкой. Мой передатчик позволяет сканировать ай-ди камер, сенсоров и прочих устройств, запросы которых анонимны для Сети. Ты сможешь посредством мысленных команд подключаться к подобным устройствам и пользоваться Сетью анонимно. Это позволит тебе выключать приборы, фиксирующие твои передвижения, а так же пользоваться ими. Смотреть глазами камеры или управлять автомобилем самостоятельно. Сеть не заподозрит подмены. Передатчик зашит на твою ДНК. В чужих руках он будет просто бесполезной штукой. Вроде, всё. Береги себя. Не пытайся искать контакты со мной. Как доберешься домой, оповести службы о том, что видела. Удачи!».

Засинела полоса на горизонте. С моря потянуло свежестью. Полину начало колотить, то ли от холода, то ли от страха. В ближайшие час все решится. К такому жизнь ее не готовила. Полина собиралась прошагать по ней легко, согласно разработанного Сетью плана. Из нюансов были отношения с потенциальным мужем и потомством, все остальное было понятным и давно выбранным. Профессор неожиданно зашевелился и сел на своем гамаке. Он посмотрел на Полину и заметил ее мерцающий взгляд из-под щелки между одеялом и простыней. Блохин встал, прошелся до кухонного уголка и поставил чайник.

- Зябко становится на улице спать. - Произнес он, оправдывая ранний подъем перед камерами. - Одеяла надо просить шерстяные. Только в этих краях не слышали про такие.

Профессор гремел посудой, что-то бубнил под нос. Ему тоже было тревожно и он разряжался подобным образом. Полине тоже хотелось встать, но под одеялом было уютнее, и она даже уснула под монотонный «бубнеж» профессора. Она этого не заметила, и почувствовала только, как ее тронули за плечо. Полина даже напугалась того, что незаметно уснула.

- Пойдем, немного горячего чаю с сахаром тебе не повредит.

Небо уже зажглось желтым горизонтом. Воздух потеплел, и на балконе стоял приятный запах свежих гренок. Как только Полина вспомнила, что ей предстоит, зубы сразу принялись отбивать чечетку. Она села за стол и обхватила себя за плечи.

- Свежжжо! - Произнесла она сквозь стук зубов.

- Осень. - Объяснил Блохин.

Полина заметила, что когда профессор наливал чай, его руки мелко тряслись. Он тоже волновался, и может быть, не меньше Полины. У нее есть шанс сбежать, а профессор вынужден остаться. Об этом он с Полиной не разговаривал, но и с начальными понятиями по психологии было понятно, что у профессора здесь есть дела, которые он хочет закончить. Полина только догадывалась, что Блохин знает Филиппоса давно и именно благодаря профессору тот смог создать маленький свободный мир с большими возможностями и амбициями. Профессор оставался, чтобы исправить свои ошибки. Он понимал, что рискует жизнью, оттого и тряслись его руки.

Горячий чай унял «трясучку». Гренки не лезли. Ранний завтрак наверняка напряг тех, кто следил за ними. Они могли проанализировать и получить большую вероятность того, что на балконе что-то затевается.

- Так, Полина, буду говорить открытым текстом. Времени у нас минут пять, одевайся.

Вперед Полины профессор схватил коробку, открыл ее и вынул костюм. Сердце Полины зашлось от неожиданности. Кровь застучала в ушах. Блохин взял левую руку девушки и закрепил на запястье широкий ремешок, потом на правой, на груди, вокруг поясницы, потом на ногах. Полина подчинялась, не имея сил что-то спросить. Профессор закончил и осмотрел девушку.

- Руки в стороны! - Потребовал он.

Полина развела и почувствовала, как ткань, внутри которой находился плоский металлический скелет, превратилась в упругое крыло.

- Назад!

Полина, поборов сопротивление упругого скелета, сложила руки вдоль туловища. Ткань повисла за спиной.

- Ноги в стороны!

Полина развела, и ткань между ног превратилась в жесткое крыло.

- Вместе!

Костюм работал.

- Запомни, с этим костюмом в воздухе ты птица, а в воде русалка. И не теряй голову от страха, не забывай про кольцо на левой руке. Дерни перед тем, как упасть в воду, иначе потеряешь сознание от удара. Поняла?

- Поняла. - Больше всего Полине хотелось, чтобы профессор сказал, что у него есть запасной вариант, уплыть ночью на лодке, например.

- Давай, охрана уже в коридоре! - Тут Полина поняла, что профессор обладал теми же способностями, что и она.

С нормальным слухом ничего не было слышно, то стоило прибавить его, как стал слышен топот ног. Счет пошел на секунды. Профессор придвинул стол к перилам и помог Полине на него забраться. Внизу была бездна. Она хотела забрать Полину себе, навечно. Голова закружилась и пропала сила в ногах.

- Какого черта, Громова! Прыгай, или я исправлю твою четверку на двойку, и вылетишь из универа к чертям собачьим! Ну!

Страх отбил у Полины волю к чему бы то ни было. Подчиниться, так подчиниться. Полина встала на твердую поверхность парапета, и не глядя вниз, оттолкнулась изо всех сил, что остались в ее слабых ногах. Мир понесся навстречу Полине. Страх вызвал обратную ассоциацию, перед глазами сверкнула молния, и падение в бездну превратилось в медленное скольжение. Полина увидела свои руки, застрявшие на полпути и не расправившие крыло. Она немедленно сделала, как надо. Полину дернуло потоками воздуха под расправившимся крылом. Затем Полина развела ноги и получила еще один толчок и чувство руля. Страх растворился в незабываемом чувстве самостоятельного полета. Мир тут же обрел прежнюю скорость и свист ветра под крылом. Искрящаяся в утренних лучах солнца, морская поверхность стремительно летела перед взором девушки. Встречный ветер выбивал слезы из глаз.

 

Глава 6

Лететь было здорово. Захватывало дух. Адреналин выбрасывался в кровь непривычно большими дозами. Полине казалось, что сейчас она не парит, постепенно приближаясь к точке падения, а летит, и полет совсем безопасный. Таких переживаний у нее не было никогда. Новые ощущения открывали новые грани жизни, раздвигали рамки привычного. Вот такой бывает жизнь, смертельно опасной, но такой полной в своем стремительном порыве. Полина больше не жалела, что поддалась профессору выбрать этот путь бегства. Смертельно опасное переживание ставило Полину над людьми, сознательно оберегающими себя от подобных опасностей. Ее поступок, так же, как и сверхспособности вполне оправданно давали ей преимущество над обывателями. И если способности она получила случайно, то ее смертельный прыжок со скалы был осознанным поступком, дающим ей право считать себя лучше.

Полине хотелось обернуться, чтобы увидеть как далеко от нее та скала с балконом. Наверняка профессор смотрит ей вслед, желая видеть, что у Полины все получилось так, как он рассчитывал. Но Полина боялась оборачиваться из-за нарушения аэродинамики. Вода приближалась. Поднимающийся от ее поверхности воздух становился прохладнее. Еще чуть-чуть, еще. Вода была уже рядом. Полина увидела темное пятно своего отражения на зыбкой поверхности. Оно росло. Пора. Правая рука с трудом, преодолевая сопротивление воздуха, потянулась к левой. Ухватила кольцо и дернула. По спине пробежал импульс. Полине показалось, что у нее появился второй позвоночник. Над головой появилась защита, прикрывающая голову от удара. Полина успела сделать три глубоких вдоха, перед тем как влететь в воду.

Защита сработала. Толчок был жестким, но гораздо слабее, чем ожидалось. Пузыри поднимающегося к поверхности воздуха заполнили собой все звуки. Полина подождала несколько секунд в том положении, в котором вошла в воду, а потом поплыла под водой. Мощные гребки при помощи костюма, вместо крыла исполняющего теперь роль перепонок, устремили девушку прочь от тюрьмы «свободного мира».

Всплывать приходилось через каждые десять минут. Воздух во время работы заканчивался быстрее, и еще была опасность потерять направление движения. Скала в которой была заточена Полина с профессором давала ориентир. К ней всегда надо было держаться спиной.

В такое раннее утро ни лодок, ни катеров, ни яхт, в море еще не было. Туристы нежили свои слабые тела в кроватях, после вечернего ужина с вином. Когда Полина всплыла в третий раз, до ее слуха донесся звук мотора, и приближался он со стороны скалы. Девушка сделала несколько глубоких вдохов, до сильного головокружения и ушла в воду, на большую глубину, чем обычно.

Звук мотора стал различаться даже в воде. Полина увидела тень от судна, проскочившую у нее над головой. Как-то они смогли вычислить ее курс. Может быть, у нее был маячок Возможностей поставить его Полине незаметно, было множество. Тень лодки с расходящимися от нее бурунами снова проскочило над головой. Знают или предполагают? Полина решила не обращать внимания на погоню и сконцентрироваться на правильном расходовании воздуха.

На глубине двадцати метров животный мир моря держался от Полины в стороне, но проявлял любопытство. Стайки рыб ломаными зигзагами вились неподалеку. Коллективным сознанием они пытались понять, что за странная рыба появилась в их владении. Внезапно стайка разлетелась в стороны, как будто взорвалась серебристыми осколками. Появилась пара серых дельфинов. Смышленые животные приблизились к девушке и проплыли рядом с ней до момента, когда пришлось подниматься к поверхности за глотком воздуха. Дельфины проводили ее до самой кромки и снова ушли вглубь.

Жажда воздуха пересилила страх. Перед глазами забегали разноцветные круги, кровь застучала в ушах, и сердце выпрыгивало из груди, накачивая бедную кислородом кровь в органы. Вот и поверхность. Полина сделала глубокий и громкий вздох и только после этого огляделась. Мотор лодки был слышен совсем рядом. Полина обернулась и увидела ее. На борту с биноклем стоял Ионас, облаченный в водолазный костюм, второй охранник, разговаривающий с южным акцентом и еще один мужчина, которого она не видела раньше, тоже был в водолазном одеянии. У незнакомца в руках было оружие. Полина задышала, чтобы наполнить кровь кислородом на ближайшие десять минут интенсивной работы. Скала была далеко, значит, направление она выдерживала правильное.

Выстрел и фонтанчик брызг слева от головы Полины заставил ее нырнуть в воду, не набравши достаточного количества кислорода. Тень от лодки нависла над головой. Полина посмотрела вверх, узнать, что предпримут ее преследователи. Два всплеска по обе стороны лодки вспенили воду. Из расходящихся кругов появились черные тела в водолазных костюмах. Они завертелись, выискивая девушку глазами. Один указал второму направление, в котором он увидел Полину. Ей только и оставалось, что поднажать на скорость, уверовав в технический гений профессора и собственные силы.

Тень от лодки преследовала девушку, все время держась над головой. Пловцы отстали. Профессор не подкачал. Упругие толчки придавали приличное ускорение. С таким костюмом и способностями подолгу обходиться без воздуха впору становится морским жителем, прототипом беляевского Ихтиандра.

Напряженная работа мышц расходовала кислород быстрее. Меньше, чем через пять минут Полина почувствовала сильные позывы вдохнуть воздух. Глубина была приличной, а желание вдохнуть нестерпимым. Полина чуть не впала в панику пока добиралась до поверхности. Наверное, она ушла на большую глубину от страха, чем обычно. Тень от лодки ее уже не беспокоила. Громкий крик, а не вдох вырвался из ее горла. Легкие ходили, как меха. Сзади раздался звук мотора. Полина оглянулась и увидела, как мужчина правит лодку прямо на нее. Несколько секунд у нее было в запасе.

При том, что преследователь был защищен, его глаза выражали страх. Полина знала, что ее лицо сейчас пунцово-красное, могло напугать мужчину знающего, что перед ним не совсем обычный человек. За несколько метров до столкновения Полина сделала резкий бросок вправо. Ее толкнули волны, расходящиеся от лодки. Пока лодка совершала разворот, у нее имелась пара десятков секунд надышаться как следует.

Мужчина обернулся и увидел направленный в его сторону поднятый средний палец, сжатый потом в дулю. То ли оскорбление, то ли приказ был не брать Полину живой, но мужчина поднял оружие и выстрелил. Попал он в пустое место. Полины уже не было на поверхности.

Первым делом она огляделась, как далеко находятся ее преследователи. Ей удалось увидеть черные точки, пускающие пузыри. Отлично, значит надо повернуться к ним ногами и удирать в противоположном направлении. В этот раз кислорода в крови оказалось много. Мышцы снова были в тонусе. Резкими толчками Полина уходила в отрыв. Лишь пятно над головой не давало ей расслабиться.

Пятно все же исчезло. Полина просчитала, что преследователи бросили глупую затею поймать ее под водой и решили ловить в короткие моменты всплытия. Воздух снова заканчивался, и Полина решила, что надо всплыть, пока лодки нет рядом. В этот раз всплыла она беззвучно. Тихо выпустила отработанный воздух из легких и часто задышала. Поднимаясь на волне, она видела лодку в пятидесяти метрах от себя. В лодке снова были трое. Ионас смотрел то в бинокль, то в какой-то прибор в другой руке. Он увидел Полину, или как ей показалось, высмотрел в своем приборе. Охранник с акцентом вскинул оружие и выстрелил. Пуля легла далеко. Полина не стала нырять, посчитав, что волнение моря не даст стрелку нормально прицелиться. Напрасно. Второй выстрел чиркнул ей по трапециевидной мышце. Полина вскрикнула и сразу же погрузилась в воду. Возле лица появился красный ручеек крови, растворяющийся в соленой воде. Боли еще не чувствовалось, только тупое чувство удара.

Полине стало страшно. Ей не хотелось сгинуть неизвестно где, не хотелось этого, когда свобода была уже близка, не хотелось подвести родителей и просто перед лицом смерти жить хотелось сильнее, чем обычно. Вдруг рядом снова появились два серых дельфина. Они приблизились на расстояние вытянутой руки и поплыли параллельным курсом. Полина чувствовала волнение воды, вызываемое их мощными хвостами. Они заинтересовались Полиной. Возможно, они почувствовали кровь в воде и решили, что ей нужна помощь. Если бы не лодка сверху, то их помощь вполне можно было принять. Только бы не ослабнуть раньше времени из-за потери крови.

Воздух снова стал заканчиваться. Дно лодки маячило над головой. Они точно знали, где она и накручивали круги над головой. Полина решила сыграть на неожиданности. Выплыть, сделать один мощный вдох и снова уйти, пока преследователи не опомнились. Но тут в планы вмешались дельфины. Вернее, у них был свой план спасения Полины. Второй дельфин неожиданно отделился от их группы и прибавив скорости ушел вперед. Полина не сразу поняла, что это был хитроумный план. Она продолжила подниматься вверх. Но тот дельфин, что был ближе к ней, странно заволновался и начал мешать ей всплывать. Это напугало Полину, пока она не заметила, что дно лодки ушло вперед, преследуя отделившегося дельфина. Тогда до нее дошло, что преследователи решили, будто это Полина прибавила ходу.

Девушка, не мешкая, направилась к поверхности. Шок от ранения начал проходить, хотя движение рукой доставляло боль. Полина игнорировала ее, потому что она была малой платой за свободу. Дельфин держался девушки, как товарищ готовый оказать поддержку. Они вместе выплыли на поверхность. Лодка с преследователями была далеко. Зато, менее, чем в километре плыл белый катер или яхта. Полина приблизила картинку. «Санта Мария», наверное, та самая, которую она заприметила с балкона своей темницы. С такого расстояния Полина поняла, что корабль был скорее прогулочной яхтой, чем катером. Яхта шла поперек Полининого маршрута и следовало поторопиться, чтобы не разминуться с ней.

Пару глубоких вдохов до головокружения и Полина снова ушла на глубину. Дельфин не отставал. Он вился вокруг девушки, присматривая за ней человеческим взглядом, в котором чувствовалась забота и желание помочь. Полина испытывала к этому существу, язык не поворачивался назвать его животным, огромную благодарность. Жаль, Блохина она больше не увидит, можно было бы попросить его создать программу понимающую язык дельфинов. Когда дельфин приближался совсем близко, Полина проводила по его скользкому телу рукой, выражая свою благодарность за помощь.

Умение пользоваться костюмом эффективнее пришло не сразу. Нужно было понимание своего тела и конструкции костюма, чтобы работать им с максимальной пользой. Наблюдая за движения дельфина, Полина тоже стала двигать ногами, как дельфин свои хвостом. Постепенно тело поняло, что от него требуется и превратилось в единую гибкую мышцу, разгоняющую Полину сквозь плотную среду.

Преследователи раскусили трюк с разделением. Когда Полина всплыла в очередной раз, чтобы набрать воздуха в легкие и осмотреться, лодка была совсем рядом. Но и «Святая Мария» была в ста метрах. Это обстоятельства не позволило преследователям применить оружие. Люди с прогулочной яхты махали им руками, принимая за местных жителей. Лодка попыталась загородить от преследователей Полину, качающуюся на волнах. Девушке не нужно было много воздуха, чтобы доплыть до яхты. Он сделала несколько вдохов и, ударив ногами по волнам, быстро ушла под воду. Дельфин повторил все действия за девушкой.

Полина поднырнула под яхту и всплыла с обратной от преследующей ее лодки, стороны. С этой стороны, никого не было, кроме парня, лениво рассматривающего море. Он вздрогнул. Когда из-под воды показалось раскрасневшееся девичье лицо. Мгновение Полина и парень смотрели друг на друга.

- Что смотришь, посадку давай! - Сквозь сбивающееся дыхание попросила Полина.

Нужно было торопиться, визжащий звук моторной лодки звучал поверх басовитого мотора яхты и приближался. Парень растерялся.

- А..., эээ..., трап сзади.

Полина одним толчком оказалась позади яхты. Схватилась за белый поручень и забралась на борт. Лодка опоздала на миг. Ионас буравил взглядом девушку. Пассажиры яхты, ничего не понимая в разворачивающейся на их глазах сценке, застыли позади Полины.

- Полина, возвращайся! Профессору без тебя будет плохо! Очень плохо! Его бедное сердце может не выдержать расставания! - Ионас выражался так, чтобы только Полине было понятно, что с профессором они обойдутся жестоко.

- Если я вернусь, ничего не изменится. Вам не я нужна, а то, что у меня здесь. - Полина ткнула указательным пальцем в лоб. - О вас узнают все, и вашим чудовищным экспериментам придет конец!

Ионас воспользовался переговорным устройством, одним глазом контролируя Полину. Полина прибавила слух.

- ... не успели, тут туристы на яхте, да, да, понял. - Ионас убрал переговорное устройство. - Как хочешь, не смею больше настаивать. Желаю вам отлично провести отдых в наших краях! - Он сыграл на публику, изображая радушного местного жителя.

Пассажиры вразнобой поблагодарили Ионаса. Лодка зарычала мотором и умчалась в сторону скалы. Полина проводила ее взглядом, потом села на палубу и уткнувшись в колени, разрыдалась. До нее только дошло, что она смогла убежать. Насквозь дырявый и сырой план, сейчас казавшийся невыполнимым в силу незначительной вероятности благоприятного исхода, сработал. Расплатой было легкое ранение и неимоверная усталость.

- Что с тобой? У тебя кровь! - Раздался над Полиной голос молодого человека.

Полина подняла голову. Краснота с ее лица уже сошла. Красными были только белки глаз, из-за того, что Полина не закрывала их под водой.

- Здесь есть Сеть? - Спросила Полина.

- Что это значит? Сеть есть везде. - Ответила женщина с ярко-рыжей прической.

На ее белой рубашке был пришит шеврон с надписью «Санта Мария».

- Я капитан судна, Марушка Гнапп. Мне нужно задекларировать ваше появление на яхте, и оказать вам медицинскую помощь. Позвольте ваш терминал.

- У меня его нет. Он остался там. - Полина кивнула головой в сторону далекой скалы. - В свободном мире.

Ее ответ удивил капитаншу, но она не стала вдаваться в подробности. Все видели, что девушка оказалась в непонятной ситуации.

- Тогда пройдем в медицинский отсек, там возьмем пробу ДНК и засвидетельствуем твое присутствие на судне.

Капитанша развернулась к Полине спиной и пошла, подразумевая, что девушка пойдет за ней. Полина попыталась встать, но ноги не слушались. Она почти не чувствовала их. Тот самый парень, увидевший ее вперед всех, сразу понял, что Полине требуется помощь. Он закинул ее руку вокруг своей шеи и помог девушке подняться. Полина вскрикнула от боли. Рана от неловкого движения закровила. Туристы, выехавшие в тур по достопримечательностям скрытым под водой, и оттого рассчитывающие больше на собственную игру воображения, получили неожиданную порцию приключений. Странная девушка с красным лицом и раной на шее, могучие мужчины в лодке, романтический поступок юноши, догадавшегося поступить по-мужски. Будет о чем рассказать родным и друзьям.

- Откуда рана, зацепилась о кораллы? - Капитанша подумала на Полину, что девушка из дайверов, ныряющих на глубину без акваланга. Ее странное одеяние натолкнуло на такую мысль.

- Нет, это пуля. Те мужчины в лодке стреляли в меня. - Полине не зачем было врать, и она рассказала, как есть.

Парень, который помог довести ее до медицинского модуля, даже привстал со стула. Капитанша же напротив, не поверила. На самом деле заявление Полины звучало глупо. Кто в здравом уме будет стрелять в человека, когда об этом сразу станет известно, да и никакого оружия на руках у людей давно нет.

- Так, девочка, сейчас мы смерим тебе температуру, у тебя явно жар, ты такая красная.

Капитанша приставила ко лбу девушки градусник. Через секунду тот пискнул готовым результатом.

- Так, что у нас? Хм. - Капитан Гнапп свела брови. - Нормальная температура. А ну-ка покажи свою рану.

Не дождавшись разрешения, она отвернула ворот и рассмотрела рану. Ее глаза округлились, когда она поняла, что рана очень серьезная. Трапециевидные мышцы были разорваны в верхней части, рядом с шеей. Без лишних слов капитанша закрыла крышку модуля и поставила на сканирование. Нехорошие предчувствия закрались ей в душу.

- Она не врет? - Спросил юноша.

- Сейчас узнаем. Ты, Генри, иди на палубу, полюбуйся красотами. Если лодка с теми же людьми приблизится снова, скажи всем, чтобы уходили с палубы. На всякий случай.

- Ага, я понял. - Генри вышел.

Марушка Гнапп села напротив монитора медицинского модуля. Ее взгляд перескакивал с монитора на Полину. Вначале был сделан анализ ДНК и отправлен запрос. Непривычно долго ответ не приходил, а потом был выдан результат, что человек с таким кодом ДНК не зарегистрирован в Сети. Это было крайне интересно, но потом было еще интереснее. В ране были обнаружены следы меди, что указывало на то, что девушка не врет, в ее крови было повышенное содержание эритроцитов. Синтез АТФ тоже выше нормальных значений в несколько раз. На основании полученных результатов модуль выдал распечатку восстановительных процедур.

Первым делом он ввел обезболивающее и препарат, снимающий избыточный тонус мышц. Полина почувствовала, как ее тело расслабилось, отступила боль. Впервые за несколько дней она почувствовала себя в безопасности, в привычной среде, под заботливым оком Сети.

Марушка посчитала, что нужно немедленно сообщить на берег о необычной девушке.

- Я сейчас приду. - Капитанша нагнулась над стеклом модуля. - Отдыхай.

Полина была не против. Отдых, это то, что ей сейчас было нужно. Она закрыла глаза и почувствовала, как сознание собирается приятно оставить бренное тело на восстановление, а само отправится в страну снов. Легкая качка убаюкивала. Перед тем, как совсем уснуть Полина решила послушать, что происходит на яхте. С закрытыми глазами слух был намного острее. Она услышала, как капитанша разговаривает по связи и сообщает им о найденной девушке, не значащейся в Сети, о ее огнестрельной ране. О необычном составе крови. Полину это не беспокоило. Она понимала, что информацию о ней Филиппос попытается подтереть, но вряд ли у него получится сделать это абсолютно чисто. Ей даже хотелось некоторого соревнования с ним. Убежать от него она смогла, сможет и через Сеть стукнуть его по носу.

На палубе люди тоже судачили о ней. Тут их гипотезам не было границ. Вплоть до того, что найденная девушка является подводной жительницей древнего народа живущего в подводных пещерах Эгейского моря. Это было даже приятно, чувствовать себя легендой. Голос капитанши на время перебил общий гомон, и даже работу двигателя.

- Берег, вы пропали, ответьте. Перейдите на аварийный канал.

- О! У меня Сеть отключилась!

- И у меня!

- У меня тоже!

- Неполадки какие-то. Сейчас восстановят.

Аналитическая программа подсказала Полине, что таких совпадений не бывает. Тревожное чувство усилилось, когда мотор яхты стал набирать обороты, а с ними и скорость.

- Берег, ответьте! Яхта сходит с маршрута и набирает скорость! Я не контролирую ее. Дайте Сеть, черт возьми!

Кажется, Филиппос вычислил их яхту и пытался вернуть беглянку назад. Возвращаться Полине не хотелось. Она представила себя с открытым черепом и ее передернуло. Хотела поиграть с темным гением, пожалуйста, случай представился.

Мышцы не хотели повиноваться. Препарат расслабил их, превратив в беспомощный кисель. Полина задержала дыхание. Кровь начала притекать к лицу. Несколько глубоких вдохов и мышцы стали гораздо послушнее. Полина открыла дверь в коридор и пошла на голос капитанши. Марушка продолжала бесплодные попытки соединиться с берегом.

- Они не ответят! - Спокойно сказала Полина. Капитанша посмотрела на девушку подозрительно, словно это были ее проделки. - Яхту взяли под контроль и гонят к берегу острова, откуда я сбежала сегодня.

- Не говори ерунды, у тебя жар, ты опять покраснела.

- Я пытаюсь бороться с препаратами, чтобы у меня появились силы. Вы должны мне поверить, иначе вас используют.

- Девочка, ты о чем?

- На острове орудует психопат. Его зовут Филиппос, он создал киборгов, людей соединенных с компьютерами, через которых воздействует на Сеть. Яхта под их управлением.

- Мать твою! Иди назад в медицинский модуль. Тебя не долечили!

Полину разозлило ее неверие. Она развернулась и пошла, но не в медицинский модуль, а на палубу, предупредить туристов о грозящей опасности. Народ толпился у поручней. Им еще было невдомек, что яхта мчится совсем не туда, куда должна. Их забавляла высокая скорость и мощные брызги, разлетающиеся веером от стального носа яхты. Скала приближалась на глазах. Полина готова была сделать что угодно, лишь бы не вернуться на остров.

Генри стоял с краю, спиной к Полине и пока ее не замечал. Из-за того, что он помог ей, Полина считала его самым восприимчивым к тому, что собиралась сказать. Сеть делала из людей блаженных агнецов, слепо уверовавших в собственную безопасность. Полина и сама была такой неделю назад.

- Генри!

Парень обернулся и удивленно уставился на девушку. Полина мельком успела отметить его правильные черты лица, большие голубые глаза и каштановые волосы, треплемые ветром.

- Яхта в опасности. Она не идет по маршруту. Ее управление перехватили плохие люди и гонят к тому острову, откуда я сегодня сбежала. - Полина показала на скалу.

Удивление на лице Генри сменилось недоумением. Он как будто пытался понять шутку, смысл которой ускользал от него.

- Сбежала? Зачем? - Видать его мозг никак не мог осознать такой простой факт, как насильное удержание.

- Там, на острове, живет психопат Филиппос, он вскрывает людям черепки и подключает их к Сети, чтобы они выполняли для него работу. Один из таких обреченных сейчас управляет нашей яхтой и гонит к берегу. Если вы не покинете ее, вам тоже придется работать на Филиппоса! - Полина говорила громко, чтобы все слышали.

Туристы стали оборачиваться и с любопытством рассматривать странную девушку. В их взглядах не было доверия, напротив, только снисхождение, как к умственно отсталому человеку. Полину это разозлило, что прибавило краски к лицу.

- Достаньте свои терминалы. Покажите, у кого есть Сеть? - Полина дождалась, когда люди выполнят ее просьбу.

- У меня нет Сети.

- И у меня.

- Сеть пропала. Из-за этого сбоя и яхта не слушается. Надо ее заглушить.

- Управление яхтой изолировано от доступа человека. - Капитанша вышла на палубу. - Сохраняйте спокойствие. - Марушка враждебно посмотрела на Полину, как на подстрекателя к бунту. - В управлении судна есть несколько защитных контуров. Максимум, что может с нами случиться, это то, что мы пристанем не к тому берегу, до устранения неисправности.

Полина злилась, но не могла винить людей в их слепой вере в заботу Сети. Она приняла решение. Раз жизнь людей подвергается опасности из-за нее, то ей стоит покинуть яхту.

- Как знаете. - Обреченно сказала Полина. - Я ухожу.

- Стой! - Крикнула ей в спину капитанша. - Не сметь! Вернись!

- Прощайте! - Полину прыгнула в воду «щучкой»

Мощные брызги разлетелись в месте падения в воду. Ее завертело в воде и на мгновение дезориентировало. Полина всплыла на поверхность. Яхта уносилась прочь. Она приблизила изображение и увидела, что на корме стоит Генри и смотрит в ее сторону. Впервые в жизни она испытала чувство, что ей будет жаль, если с этим парнем что-нибудь случится. Полина развернулась к злосчастной скале спиной и не торопясь поплыла от нее в обратную сторону. Всего за несколько дней ее мировоззрение изменилось так кардинально, что от прежней Полины осталась только внешняя оболочка. Усталость, пережитый страх погони, не вогнал ее в стресс, а наоборот, раскрыл все человеческие сущности, отвечающие за выживание.

Мимоходом Полине вспомнился случай, произошедший с ней на первом курсе. По нелепой случайности, часть ее сокурсниц посчитали Полину замешанной в одном неприятном деле и решили проучить ее. Надавать тумаков в туалете. Полина помнила этот момент, как холодела ее душа, как тряслись ноги, как она малодушно просила прощения в том, к чему не имела отношения, лишь бы замять конфликт. Если бы сейчас случилась та же самая ситуация, то она бы не отступила ни на шаг, и ее однокурсницам этот конфликт мог стоить вырванных косм, расцарапанных физиономий и таких моральных травм, после которых весь курс обходил бы их стороной, как прокаженных.

Полина обернулась посмотреть, сколько осталось яхте до берега. К ее удивлению, яхта сменила курс и пошла влево. Даже если она собиралась пристать к берегу с обратной стороны острова, дуга была чересчур крутой. Можно было подумать, что яхта возвращается. Полина приблизила картинку, насколько ей позволили волны и удаленность яхты. Ей показалось, что поперек курса яхты морская гладь играет пенными бурунами. Там могли быть камни. Полина не успела, как следует осознать эту мысль. Яхта на всей скорости влетела в буруны. Полина увидела, как ее корпус взлетел на воздух вместе с гигантскими брызгами. Сверкнула синяя вспышка и раздался хлопок.

Филиппос убрал свидетелей. Ни в чем не повинных людей. Все чисто. Корабль потерял управление по неведомой причине и налетел на камни. Полина сразу подумала о Генри. Девичье сердце почувствовало к нему симпатию. Это обстоятельство и не позволило ей развернуться и плыть прочь от острова. Полина ушла на глубину и мощными толчками поплыла на место аварии, желая успеть к ней раньше людей Филиппоса.

Усталось давала о себе знать. У Полины не было случая перекусить с того момента, как она выпорхнула с балкона. Внутренние ресурсы организма были не бесконечны. Приходилось чаще всплывать и дольше дышать. Через час девушке попались на пути первые обломки яхты. Личные вещи, куски пластика и дерева. Чайки кружились над головой, выискивая, чем поживиться среди остатков кораблекрушения. Глубина в этом месте была небольшой. На дне лежали куски судна, а ближе к камням, люди.

Полина услышала женский крик и поплыла на него. За камни держалась женщина, в которой Полина едва опознала капитана Гнапп. Волос у нее не было, вместо них опаленный черный череп в кровоподтеках. Лицо разбито, один глаз отсутствовал. Полину затрясло от ужаса и жалости. Капитан стонала. Красная вода накатывала на нее и смывала с лица выступающую кровь.

- Помоги...., помоги мне, помоги. Вызывай службу спасения, мейдей, мейдей.

Полина решила помочь ей выбраться на берег. Если женщина потеряет сознание, то непременно захлебнется. Полина выбралась сама, взяла капитаншу под мышки и потянула из воды. Ее чуть не вывернуло, когда она увидела, что живот женщины распорот и из него свисают кишки. Правая нога была распорота так, что видна была кость. Как медику, Полине было абсолютно ясно, что если через пять минут женщину не поместить в медицинский модуль, она умрет.

Полина устроила ее на камнях. Марушка уже не просила помощи. Ее удивленные глаза смотрели на Полину, как бы спрашивая: «Откуда ты взялась?». Больше Полина ничем помочь ей не могла. Девушка усилила слух, чтобы расслышать среди шума бьющейся о камни воды еще чьи-нибудь стоны. Она услышала, но только крик, крик просьбы о помощи. Полина увидела, что вдалеке над водой показываются руки и снова пропадают. Девушка стремглав нырнула в воду и направилась на помощь. С ее способностями процесс занял минуту.

Приблизившись, в чистой воде она увидела беспорядочно бултыхающего руками и ногами Генри. Юноша был явно не в своей среде и держался из последних сил. Полина прибавила скорости и как касатка торпедировала ослабевающего юношу, выбросив его на поверхность. Генри испугался и чуть не ударил Полину, поддавшись непроизвольному защитному рефлексу.

- Эй, стоп, стоп! Это я! - Полина закрылась от занесенной руки.

Генри вытаращился обезумевшими глазами. Он как будто не видел Полины, а до сих пор сражался с опасной водной стихией, чуть не прибравшей его.

- Это я, Полина, Генри.

Услышав свое имя, юноша стал успокаиваться и приходить в себя. Он завертелся, наверное, искал глазами яхту.

- Все в щепки. - Произнесла Полина. - Капитанша выжила, но долго не протянет.

- Почему, почему это случилось?

- Потому что вы подобрали меня. - Сей факт больно кольнул совесть девушки. - Я и подумать не могла, что Филиппос может решиться на такое.

- А что теперь делать? Нас спасут?

- Я знаю не больше твоего. Могу только предположить, что исчезновение целой яхты с пассажирами не останется незамеченным.

- Будем ждать здесь?

- Не думаю, что это хорошая мысль. Люди Филиппоса приедут раньше. Им же надо убедиться, что меня удалось убить.

- Это звучит нереально, я не могу тебе поверить. Всё, как в дурацком кино.

- Тогда мы с тобой в кино. В таком хреновом кино с неясным финалом.

- А как же тогда, что нам надо сделать, чтобы...

Полина не дослушала Генри, потому что издалека донесся знакомый звук моторной лодки.

- Хватайся за меня! - Приказала Полина парню.

- Что?

- Бери меня за пояс и не отцепляйся. Сюда едут плохие парни.

Генри понял, что в незнакомой малопонятной ситуации лучше не задавать вопросов, а сделать, как просят. Полина почувствовала, что Генри ухватился за ремень на ее пояснице, резко развернулась в сторону камней и поплыла. Она шла по поверхности, но иногда уходила под воду, когда опустившаяся волна обнажала их, выставляя на виду, надеясь, что Генри успевает набирать в легкие воздуха.

Капитанша умерла. Тело, сведенное предсмертной судорогой, застыло в одном положении. Генри охватил ужас при виде изувеченного человеческого тела. Его вырвало. Полине было не до сантиментов, нужно было искать место, где можно было спрятаться.

- Генри, подержись за камни, а я попробую найти место для нас.

- Ххоррошшо. - Зубы его отстукивали чечетку.

Звук моторки приближался. Нужно было торопиться. Полина нырнула и стала проверять скалистый откос. Она не представляла, как сделать так, чтобы Генри смог просидеть под водой так же долго, как и она. В скале было много мест, в которые можно было забиться и просидеть полчаса, в ожидании помощи. Но неподготовленный юноша не выдержит и пары минут.

Полина спустилась еще глубже, но бесцельно, наудачу. Склон был усеян обломками и изредка телами, к которым начали присматриваться рыбы. На глаза попался сдвоенный кислородный баллон от акваланга. План появился в голове сразу. Полине хотелось думать, что это была ее собственная догадка, а не работа аналитической программы. Девушка схватила баллон. Крутанула вентиль. Кислород пузырями устремился вверх.

Удачная пещерка, почти невидимая со стороны нашлась почти сразу. Полина поднялась к ее своду и выпустила воздух из баллона. Воду вытолкнуло воздухом. Под потолком образовался воздушный пузырь. Отлично, теперь можно было тащить сюда Генри. Звук моторки был совсем рядом. Полина не дала парню опомниться, как следует. Схватила его за руку и потянула на дно. Ее тело, обрамленное перепонками, грациозно изгибалось, делая его похожим на настоящего морского обитателя. Генри казалось, что девушка русалка и на самом деле она хочет заполучить его. Живым или мертвым. Скорее мертвым, потому что в воде он долго не протянет.

Страх усилился, когда девушка втянула его в узкий проход, ведущий в русалочье гнездо. Неожиданно голова его оказалась на поверхности, почти в абсолютной тьме. Свет едва брезжил через небольшую щель, через которую они только что заплыли.

- Держи баллон. - Полину всучила парню тяжелый кислородный баллон. - Как только воздуха будет не хватать подтравливай. Нащупал кран?

- Ага, нащупал. А ты куда?

- Я могу обходиться без воздуха очень долго, и нам на двоих его надолго не хватит. Я буду караулить у входа.

- Ты русалка?

- По обстоятельствам.

Полина сделала глоток воздуха и заняла место у входа. Она усилила слух, стараясь посредством него понять, что происходит на поверхности. А там уже слышались человеческие голоса. По тембру голоса она узнала Ионаса. Он короткими фразами раздавал приказы. Раздался всплеск, за ним еще. По характерному звуку поднимающихся воздушных пузырей Полина поняла, что в воду плюхнулись аквалангисты, искать ее труп. Как непривычно дико звучала догадка. Кто бы мог подумать совсем недавно, что кого-то будет радовать ее бездыханное тело?

Полина поднялась к своду пещеры, узнать как дела у Генри. Его до сих пор трясло.

- Генри, плохие парни обыскивают камни, если нас обнаружат, будь готов постоять за себя.

- Это как? Мне надо будет ударить их?

- Да, и желательно так, чтобы вырубить.

- Я занимаюсь каратэ, но в воде драться не приходилось. Я вообще, чувствую себя не в форме. - Трясущимися губами произнес испуганный юноша.

- Ладно, тогда веди себя тихо, но будь наготове.

Полина вдохнула и ушла под воду. В ярком пятне выхода из пещеры мелькали тени. Аквалангисты Филиппоса расшугали косяк скумбрий и парочка рыбин с перепугу заплыла в пещеру. Полина активировала молнию. Рыбы стали медлительными, лениво виляя хвостами завернули за уступ, за которым пряталась Полина. Резким движением рук девушка схватила их. Рыбы забили хвостами, задергали пружинящими телами, норовя вырваться.

Шум поднимающихся пузырей приближался. Если люди Филиппоса увидят пещеру, то непременно захотят заглянуть в нее. По стенке пробежался луч фонаря. Пещеру заметили. Девушка взвела себя, как курок на ружье. Подготовила образ молнии, для того, чтобы спустить его в нужный момент. Луч снова скользнул по стене, исчез и опять вернулся, чтобы замереть на стене. Пятно света скользнуло по потолку, по полу. Естественный свет начал меркнуть, это означало, что пещеру решили проверить. Пора выпускать рыб.

Придушенные в руках девушки, рыбы не кинулись прочь. Они вальяжно выплыли из-за уступа, замерли, будто не ожидали увидеть здесь кого-то, кроме своих товарищей по стае и медленно вернулись в пещеру. Луч света резко выскользнул из пещеры, и в проеме снова стало светло. Трюк со скумбрией оказался удачным. Полина набралась смелости и выглянула из-за уступа. Тени мелькали, но уже в стороне.

Лезть второй раз в одну и ту же пещеру преследователи вряд ли будут. Можно было сделать небольшую передышку. Полина всплыла. Генри в темноте не сразу признал ее и чуть не ударил.

- Ты чего?

- Прости, это ты. - Юноша облегченно вздохнул. - Ты же сама приказала мне быть готовым драться? Я когда фонарь увидел, подумал, что все, нас нашли.

- Ну ладно, молодец. Но, кажется, они нас не увидели. Добавь кислорода в воздух. Дышать уже нечем.

Генри выпустил свежую струю из баллона. Полина глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

- Выберемся, сожру целого поросенка, даже если он будет сопротивляться.

Организм уже испытывал дефицит питательных веществ, быстро расходуемых на различные суперспособности. Жирка в Полине было не много, и тот, как ей показалось, начал заканчиваться.

- А я не могу сейчас про еду думать. У меня перед глазами капитан Гнапп стоит. Хорошим она была капитаном, строгая, но ей так это шло.

- Я говорила ей, что надо покинуть яхту, она мне не поверила.

- Так любой бы поступил на ее месте. Как можно было тебе поверить? Краснолицая девушка с невероятными предупреждениями. Естественно, что тебя сочли не совсем в себе.

- Я тебе тоже показалась придурочной?

- Ну..., я бы так не сказал, скорее необычной.

- И на том спасибо.

- Скажи, а то, что ты кричала на яхте, про людей с вскрытыми черепами, подключенными к Сети, это правда?

- Нет, я шутила. Мы тебя разыграли, ты участвуешь в шоу розыгрышей, и тебя снимают скрытой камерой!

- Правда? - В голосе юноши просквозила надежда.

- Сущая... ложь. Все по-настоящему, и вскрытые черепа с розовыми извилинами, и похищение людей, и ликвидация свидетелей. Знаю, что звучит неправдоподобно, но от этого места лучше держаться подальше.

- Я не могу поверить. Мне казалось, что Сеть всесильна. Что она все видит и все знает.

- Получается, что там, где сила, там ее слабость. Это же мы наделили Сеть единой сущностью, очеловечили ее, стали воспринимать как рукотворного бога. На самом деле, Сеть бездушный вычислитель. Ее функция равномерное перераспределение всего: материальных богатств, технологий, научных изысканий, так, чтобы человечество жило оптимально в соответствии с заложенной в нее программой. Это прекрасно, с одной стороны, но с другой, Сети нет дела до человека. Что она видит и знает обо мне? Код ДНК, сколько у меня в моче минералов, когда мне надо менять обувь и прочее. Филиппос понял, что если встроиться в Сеть, то можно через нее получить власть. У него получилось. Он создал киборгов, имитирующих устройства, которыми пользуется Сеть и через них получает анонимный доступ.

- Ты, одна из них?

- Боже избавь. Из киборгов один выход, на тот свет.

- А кто ты? Почему ты все это умеешь?

- Я, это противоположный подход к той же самой проблеме. Мой преподаватель, гениальный ученый, разработал программы повышающие способности человека. Он их записывает в мозг, как в компьютер. Наш мозг и органы чувств, способны на многое, нужно было только научить их вычислять. Филиппос обманом заставил профессора пойти на сотрудничество, и когда тот понял, что дело зашло далеко, решил сделать резервную копию, а тут как раз я подвернулась, со своим экзаменом по нейробиологии.

- Невероятно, и что ты умеешь?

- Считать, видеть, слышать, анализировать, ускорять нервный импульс, повышать содержание эритроцитов в крови, держать равновесие, сверхчувствительность, и может быть, еще что-нибудь, о чем не знаю.

- А драться, драться умеешь? - С надеждой на отрицательный ответ спросил Генри, почувствовав собственное несовершенство перед девчонкой.

- А вот драться я не умею, и думаю, что это искусство надо постигать тренировками. Какой смысл махать слабыми ручками, или задирать ногу, когда растяжки нет?

- Да, это так. Нужно долго тренироваться. Я с семи лет хожу в секцию каратэ, езжу на соревнования. У меня коричневый пояс.

- Это очень хорошо, Генри.

- Что именно.

- У меня есть коричневые туфли и шапочка, твой пояс хорошо бы смотрелся с ними.

Генри замолчал, переваривая сказанное Полиной. Потом до него дошло, что это была шутка и он засмеялся.

- В гробу! - Договорила Полина, оборвав смех. - Ладно, шучу. Можно помолчать немного, я пытаюсь услышать обстановку.

Генри замолчал, но Полина слышала его сердцебиение. На поверхности шел разговор. Аквалангисты докладывали Ионасу.

- Да там не разберешь, она или нет. Все в клочья.

- Простая она девка или нет, но в таком взрыве ей не выжить. Сгинула, вместе со всеми.

- Мы со всех похожих куски поотрезали, как ты и приказал. Пусть теперь шеф разбирается, какой кусок ее.

- Ладно, уходим, Служба спасения вылетела. - Это был голос Ионаса.

Лодка затрещала мотором, и ее звук быстро удалился.

- Ушли, можно всплывать. - Сообщила Полина приятную весть товарищу по несчастью.

- Уверена? - Генри можно было понять, слишком много впечатлений за это утро.

- Хорошо, пойду проверю. Я слышала их разговор, они сказали, что спасатели уже вылетели. Если это не ловушка, то они скоро будут здесь.

- А если ловушка, и тебя схватят? Что мне делать?

- Действуй на свое усмотрение.

- Я всплыву, когда кончится воздух.

- Когда он кончится, то ты всплывешь кверху пузом. Тут до поверхности метров двадцать, всплывай при первых признаках гипоксии.

- Я понял, Полина, хорошо, так и сделаю.

Никого рядом с камнями не было, кроме чаек, заинтересовавшихся трупом капитана. Полина шуганула их. Заглянула вдаль на все стороны света. Ничего подозрительного. Лодка ушла за горизонт, к острову. Полина посмотрела в сторону скалы. Балкон, на котором она провела несколько дней, было едва видно. Полине хотелось увидеть на нем профессора Блохина, здорового и невредимого. Но ее способности все же были ограничены. Полина нырнула за Генри.

Она столкнулась с ним нос к носу, на выходе из пещеры. Юноша встретил ее раздутыми щеками и вытаращенными глазами. Полина показала ему, что надо вернуться в пещеру.

- Никого?

- Никого. Набирай воздуха и держись за меня.

Генри хотелось хоть как-то проявить мужественность перед девушкой, но случай никак не представлялся. Как ребенок за мамкин подол, он ухватился за пояс костюма девушки. Плавными и мощными движениями они поднялись на поверхность. Полина сразу слышала шум двигателей летательного аппарата. С той стороны, откуда шел звук, Полина увидела темный силуэт. В приближении им оказался конвертоплан с шасси пригодным для приводнения.

 

Глава 7

Спустя минуту он завис над головами Полины и Генри, покачался в воздухе и сел, разгоняя от себя волну. Из иллюминаторов воздушного судна смотрели встревоженные лица спасателей. Помимо обломков, они увидели труп капитана. Такое страшное событие, как крушение корабля с десятками жертв, случалось очень редко, и теперь оно должно было всколыхнуть весь мир. Открылась дверь конвертоплана и оттуда выпал трап. Он мгновенно надулся и по нему вышли несколько человек в аквалангистской экипировке. Конец трапа почти достал до камней, на которых сидели Генри и Полина.

- Кто-нибудь еще выжил? - Спросил их один из спасателей.

- Только мы. - Ответил Генри. - Капитан умерла от ран.

На спасенных ребят надели теплые накидки и провели внутрь судна. Полина видела, как из конвертоплана выгрузили оборудование: небольшую платформу с манипулятором, на конце которого находилась лебедка с сетью. Отнюдь не для ловли рыбы. Не хотелось думать о том, что произошло, потому, что часть вины за свершившееся Полина взяла на себя. Ребят подвергли необходимым медицинским процедурам, для определения состояния здоровья. Женщина из экипажа судна принесла горячий чай и два «кармашка» со сладкой начинкой. Генри отдал Полине свой «кармашек», потому что девушка буквально проглотила свой. Есть ему не хотелось до сих пор.

Потом начались процедуры восстановления. Генри назначили восстановление психики, а Полине поставили капельницу с питательным раствором. Оборудование констатировало у нее сильное физическое измождение. Их оставили в покое на некоторое время. Полина закрыла глаза и почувствовала, что отключается.

- Кхм! - Ее разбудило чье-то желание пообщаться.

Полина с трудом открыла глаза. Перед ней стояла женщина в форме службы спасения. Судя по знакам отличия, она была офицером.

- Полина, извини, что разбудила, мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. Ты готова?

- Готова. - На самом деле спать хотелось сильнее, чем общаться.

- Тебя не значится среди пассажиров «Санта Марии». Ты была на нем во время аварии?

- Нет, я спрыгнула в воду раньше.

- Как ты оказалась на судне?

- Меня подобрали, когда я плыла.

- В десяти километрах от берега?

- У меня специальный костюм для плавания. - Полина подняла руки, показывая эластичные перепонки.

- Она плавает в нем, как русалка. - Со своего места подтвердил Генри. - Я могу подтвердить, что она была в море, когда мы ее подобрали.

- Не заметили ли вы какое-нибудь событие, предшествующее тому, что яхта стала неуправляемой? Например, удар молнии поблизости, неисправность оборудования, или еще что-нибудь неординарное.

Полина хотела сразу ее огорошить всем, что знала, но ее задержал вывод аналитической программы. Он дал большую вероятность тому, что ей не поверят. Но и врать было нельзя. Сейчас фиксировались все параметры и ложь была бы сразу замечена.

- А что показала Сеть? - Спросила Полина.

- Ничего, неисправное судно перестало показывать себя.

- А может быть так, что его управление перехватили и специально разбили о камни? - Полина попробовала схитрить, направить офицера по правильному пути.

- Хм, с таким количеством степеней защиты это вряд ли возможно. Да и зачем это нужно? Отказ оборудования и фатальная случайность в виде каменистой отмели, наиболее вероятная причина кораблекрушения.

Полина пожала плечами. Ей хотелось вернуться домой и оттуда, из знакомой обстановки, помогать миру раскрывать заговор. Генри посмотрел на Полину. Он понял ее состояние и не стал ничего говорить. Ему тоже хотелось как можно скорее забыть об этом страшном случае.

- Вас отправят по домам. Может быть, вам придется ответить еще на некоторые вопросы, но уже не нам, а полиции. - Офицер встала и собралась уйти.

- Меня сегодня отправят домой? - Удивилась и обрадовалась Полина.

- Ну, да. Твоему здоровью ничего не угрожает. Тем более на вашем острове есть хороший санаторий. Походи туда на процедуры.

- Каком острове? - Не поняла Полина.

- Этом. - Офицер указала рукой в сторону скалы. - Как его там, Ликидосе.

Полине бросилась краска в лицо. Дурные предчувствия заполнили ее разум.

- Это не мой остров, я из России.

- Постой, постой! Ты же Полина?

- Да.

- Иоаниди?

- Нет, Громова, Громова Полина. Студентка медицинского университета.

- Такого не может быть. ДНК является уникальным ключом и двух человек с таким кодом просто не существует. Я увеличу тебе дозу препаратов, поспи еще, а потом выясним, кем ты себя считаешь.

- Чтобы вы не ввели мне, я не перестану быть Полиной Громовой, а вам давно пора проснуться и понять, что ваша Сеть несовершенна, и ею давно уже пользуются злоумышленники.

- Поспи, ты перевозбуждена. - Офицер постучала пальцами по сенсору медицинского терминала.

Одна из трубок капельницы дернулась под увеличившимся давлением. Голова закружилась и Полина против воли почувствовала, что засыпает. Успокоительному препарату удалось отключить Полину, но ему не под силу было лишить тревоги. Забытье было похоже на клетку, из которой не было выхода. Полина просовывала руки между прутьями, пытаясь ухватить проходящих мимо нее людей. Но они равнодушно отстранялись от ее рук. Реакция людей злила девушку, лишала сил и надежд на то, что они помогут ей выбраться на свободу.

Полина пыталась снова и снова, с одним и тем же результатом. Вдруг ее руки ухватили человека и подтянули его к себе. Это был Генри.

- Очнись, я помогу тебе. - Произнес он и ударил Полину по щеке.

Сон прошел. Генри навис над ней. Щека горела.

- Прости, что пришлось вот так, ты не просыпалась.

Полина захлопала глазами.

- Что случилось?

- Я слышал, как офицер сообщила о тебе на остров. Твои родители очень обрадовались, что с тобой все в порядке.

- А ты мне веришь?

- Я сомневался, но потом, когда увидел твоих родителей, понял, что они играют, прикидываются, причем очень плохо. Ты точно из России?

- Точнее некуда. Этот остров - гиблое место. Отсюда никто живым не выберется. Видишь, как меня пытаются вернуть.

- Я гулял по судну и нашел здесь моторку, такую же, как у тех людей, что приехали за тобой.

- И?

- Хочешь, мы угоним ее, и доберемся до материка самостоятельно.

- А ты умеешь управлять ею?

- Видел, как отец это делал.

- Помоги мне. - Полина поднялась с кушетки. От слабости закружилась голова.

Генри, в этот раз, быстро сообразил и подхватил девушку под руку. В хвостовой части конвертоплана был грузовой отсек. В настоящий момент он был открыт. Останки людей поднятых со дна, доставляли сюда, упаковывали в мешки и убирали в холодильники. Парочку, пытающуюся сбежать, заметили не сразу. Генри показал Полине на лодку, стоящую почти на краю платформы. Резиновая лодка оранжевого цвета была пристегнута к стене ремнем.

- Прикрой меня, я отстегну ремни. - Попросил Генри.

Полина огляделась, ища взглядом, чем бы помочь товарищу. Люди были заняты работой, морально тяжелой и им было не до двух живых молодых людей. Полина переставила тележку с оборудованием так, чтобы она прикрывала Генри. Убедившись, что тот не вызывает подозрений подошла к терминалу. С тех пор, как ее похитили, у Полины не было возможности выйти в Сеть, чтобы связаться с родителями. Девушка заволновалась, палец, приставленный к сканеру, оставил влажный след на нем.

Секундное промедление, прежде чем Сеть определила ДНК девушки. Офицер не обманывала, профиль Полины был изменен. Филиппос сделал так, чтобы информация о девушке была изменена с самого рождения. Волна злости прокатила от пальцев ног до макушки. Полине стоило усилия, чтобы успокоиться. Она набрала по памяти адрес терминала матери. Сейчас самым важным было сказать родителям, что она жива.

Вызов ушел, долгая пауза перед тем, как появиться изображению. Оно появилось, но вместо лица мамы, Полина увидела Ионаса. Тот мерзко скалился на камеру термина, затем он отвернул ее и показал профессора Блохина, сидящего в кресле. Вид у профессора был неважный. Лицо рассечено, глаз заплыл, губы, как фиолетовые вареники.

- Вернись, иначе профессору станет еще хуже. - Противная морда Ионаса снова появилась на экране.

- Не смей! - Крикнул за кадром профессор.

Полина резко выключила терминал, пока это не привлекло внимание окружающих. Филиппос отрезал ей возможность общаться с родителями через Сеть. На секунду ей стало страшно за них. Преступник мог использовать ее родных для того, чтобы заставить девушку вернуться.

- Эй, пошли уже. - Тихий окрик Генри вывел ее из мрачного состояния. - Все давно готово.

Полина подошла к лодке.

- Бери ее спереди, там легче.

Полина ухватилась за проушину и потянула лодку к краю платформы. Генри пыхтел и надрывался с кормы, там где был мотор. Их заметили.

- Эй, а куда вы лодку тащите? - Крикнул им мужчина в униформе.

- Быстрее! - Крикнул Генри.

Полина засеменила спиной и чуть не оступилась в воду. У нее хватило сообразительности отступить в сторону.

- Прыгай в лодку!

Лодка уже наполовину была в воде. Полина прыгнула и упала на дно. Спасатели поняли, что их имущество пытаются украсть и бежали к ним. Генри полностью вытолкал лодку в воду, с разбега запрыгнул в нее. Он едва успел увернуться от протянутых к нему рук. Засвистел мотор, разгоняясь без нагрузки. Генри опустил руль с винтом на конце в воду. Вода вспенилась под ним, и набирая скорость, лодка помчалась к материковому берегу.

Поступок их для людей, привыкших к определенному пониманию жизни, казался глупостью. С какой стати сбегать со спасшего их судна, на котором им ничего не грозит? Напрямую, да, спасатели желали им добра, но логика, которой они безоговорочно доверяли, заставила бы их передать девушку в руки преступников.

Лодка целый час неслась по волнам. Легкое суденышко слетало с них, как с трамплина. Генри хотел сбавить скорость, но Полина не разрешила. Ей казалось, что пока она находится в незримом круге, контролируемом Филиппосом, им грозит опасность. Стоит только остановиться, как их снова притянет к тому острову. Полина всматривалась в горизонт, опасаясь увидеть погоню. Она смогла расслабиться, только когда увидела отвесные берега, вдоль которых ходили яхты, похожие на «Санта Марию».

Удобный берег нашли не сразу. Там, где выдавалась в море искусственная песчаная коса, вода кипела от туристов. Берег был похож на пестрое лежбище морских котиков.

- Придется перед буйками бросать лодку и плыть до берега, иначе порежем винтом людей. - Предположил Генри.

- Я сегодня только и делаю, что плаваю, привыкла уже.

Генри прошелся вдоль ярких поплавков, выбирая просвет между людьми. Заглушил лодку. На них не обращали внимания. Здесь было много персонала из сферы развлечений, зарабатывающих в сезон на туристах. Двух молодых людей можно было запросто принять за кого-то из них. Полина прыгнула в воду. За сегодняшний день вода стала для нее очень привычной средой. Генри прыгнул следом. Поднырнув под трос, скрепляющий буйки, они направились к берегу.

Пока было глубоко, Полина спокойно плыла под дрыгающимися ногами Генри. Потом ей пришлось плыть среди людей, удивленно рассматривающих ее необычный костюм. Генри не поспевал за девушкой. Полина вышла на берег намного раньше него. Некоторое время она стояла, ища юношу взглядом. Она увидела его в тот момент, когда играющие на мелководье ребятишки бросили ему в голову большой надувной мяч. Генри отбил его и погрозил малышам пальцем.

Люди смотрели на парня, не в последнюю очередь из-за того, что он был в мокрой одежде: майке, джинсах и кроссовках. Когда он подошел к Полине, было слышно, как в его обуви чавкает вода.

- Просушиться надо, а потом идти. Я не могу в мокром расхаживать среди людей. - Сказал Генри.

Только сейчас до Полины дошло, что на ней, кроме трусов и бюстгальтера ничего нет. Только этот, смотрящийся монструозно, костюм. Купить ничего она не могла, потому что в Сети ее ДНК принадлежит выдуманному человеку. Любая попытка войти в Сеть будет отслеживаться Филиппосом. Полине не было так страшно среди людей, и она знала, каким образом можно не попасться в плен, но провоцировать его она не хотела, да и организм просил отдыха и физического, и еще больше, морального.

- Послушай, Генри, мы с тобой мало знакомы, чтобы у тебя просить денег, но ты не мог бы купить мне одежду?

Генри не сразу понял вопрос. На его лице застыло выражения поиска смысла.

- Отомри! - Полина не дождалась ответа. - Я сбегала второпях, утром, в чем проснулась. На мне только нижнее белье и этот прекрасный костюм, на который все будут обращать внимание.

- Нет, проблем, Полина, но как на мой профиль купить женскую одежду? Разве так можно?

- Через меню подарков можно, хотя, тебе придется ввести мои данные. Мммм, времени потеряем много, да еще и зависнем на одном месте.

Полина напрягла извилины и аналитическую программу. Совместное усилие выдало результат. Отдыхающие бесконечным потоком шли от кабинок для переодевания к морю и обратно. Полине пришел на ум преступный способ приобретения одежды.

- Подожди меня здесь, я скоро.

Не дожидаясь реакции Генри, Полина направилась в сторону человеческого потока. На нее обращали внимание. Взрослые рассматривали исподтишка, и отводили взгляд, когда Полина ловила его. Дети рассматривали в открытую. Те, что посмелее, протягивали ручонки и щупали эластичный костюм. Полина высматривала в толпе девушку, своей комплекции. Их было несколько. Больше всех, ей приглянулась девушка в красном легком приталенном платье, в мелкий желтый рисунок. В средиземную жару платье подходило больше тесных брюк.

В помещении для переодевания, свободные кабинки светились зеленым, красным были заняты. Полина подошла поближе к девушке в красном платье, но не спешила подносить руку с чипом к замку. Ей это было не нужно. Девушка скинула платье и протянула руку, чтобы убрать его в кабинку. Полина дождалась, когда она это сделает и сразу вообразила голове молнию. Преступный замысел для благовоспитанной девушки тоже был источником адреналина. Раздевалка сразу замерла. Люди погрузились в желе, их движения стали замедленными, а голоса тягучими.

Полина легонько толкнула рядом стоящую с ней женщину, но с учетом того, что ей надо было задеть девушку, у которой было красное платье. Пока женщина и девушка сближались, Полина сделала несколько медленных шагов, чтобы не привлекать к себе внимание резкими движениями, и зашла с обратной от столкновения стороны. Столкновение произошло. Девушка возмущенно обернулась и в этот момент, Полина резким броском левой руки выхватила платье из шкафа, затолкала его под костюм и направилась к выходу. Время ускорилось до нормального.

Сердце колотилось в ожидании окрика в спину. Его не произошло. Только подойдя к Генри, разложившему свою одежду на лавровых кустах, Полина смогла свободно вздохнуть.

- Фух, воровство это не мое. - Произнесла она, утирая вспотевший лоб.

- Ты украла одежду? - Догадался Генри.

- Да, потом я закажу ей что-нибудь модное, когда все утрясется. Нам надо уйти отсюда. Эта девушка сразу вычислит меня, если увидит в своем платье. У нее одно такое на всем пляже.

- А зачем ты украла его, нельзя было подобрать что-нибудь более часто встречаемое?

- Потому и украла, что редкое. Я же не из инкубатора вылупилась. Собирай манатки, пойдем сушиться в другое место.

- Как скажешь, босс. В другое, так другое. Хочешь, я куплю нам по «кармашку»?

- Хочу, Генри, и даже парочку бы съела. Я тебе потом перечислю деньги, ладно?

- Ладно, брось, это джентльменский поступок. Тебе с чем?

- Один сладкий, один с борщом и сметаной.

- Ого, с борщом, сразу ясно, что ты из России.

- Ну, дык.

Генри ушел. Полина собрала его вещи, нашла неприметное место и остановилась там ждать его. Юноша вернулся минут через пять. Он нес четыре кармашка, и два стакана с напитками.

- Ничего подозрительного не было? - Спросила Полина, принимая свою долю.

- Что ты имеешь ввиду? Слежку?

- Я боялась, что Филиппосу стало известно о том, кто выжил в катастрофе, и он попытается заблокировать твой профиль.

- Нет, все нормально.

- Хорошо. Спасибо. - Полина еле сдерживала слюни, когда отворачивала краешек упаковки, чтобы откусить. Приготовление начинки по методу космической еды нашло свой отклик в желудках людей не готовых тратить деньги и время в ресторанах. Организм Полины, тративший запасной жирок на тяжелые физические и умственные нагрузки, начал переваривать еду уже во рту, а то, что упало в желудок, было аннигилировано полностью за одно мгновение. Генри уплетал «кармашки» с не меньшим аппетитом. Полина видела, что парня отпустило, и шок прошел.

Пора было задуматься о том, что делать дальше. Идти в полицию, или же попробовать добраться домой самостоятельно, и уже там, идти в полицию. Блохин как бы подталкивал ее ко второму варианту. Для этого он и сунул ей «железку», через которую можно было как-то невидимо пользоваться Сетью. Полина не знала, как это выглядит в работе, и опасалась, что не сможет разобраться с ней. Но прежде, стоило попытаться.

После хорошего перекуса, Полина почувствовала себя намного лучше. Жизнь снова показалась ей цветастой, как одежда туристов и полной, как мадам, занявшая сразу два лежака. Природа человеческая устроена таким образом, что избавившись от опасности, через некоторое время ему кажется, что опасность просто была выдумана испуганным воображением.

Вглубь территории, к множеству отелей, вели дорожки. Полина подумала, что сейчас быть на виду им не надо и повела Генри в сторону от прохожих мест. В горы вела едва заметная тропинка, вдоль которой росли оливковые деревья, инжир и смоковницы. В кронах фикусов трещали цикады. Полина присмотрела поляну, на которой рос кустарник, удобный для уединения и развешивания мокрой одежды.

Полина стянула с себя мокрый костюм, прилипший к ней, как вторая кожа. Повертела перед собой платьице и накинула его одним движением. Генри не сводил глаз, подглядывая за Полиной, но она и не просила его отворачиваться. Платье очень шло к фигуре девушки.

- Так вот ты какая! - Генри смотрел с удовольствием. - Костюм русалки выходит, врал?

- Уж, какая есть. - Полина покрутилась, расправила платье ладонями по телу. - Хорошо сидит.

Она повесила костюм, изготовленный профессором, на кустарник и присела на нагретый камень.

- Что будем делать? - Спросил Генри.

- Я собираюсь немного выспаться, восстановить силы, пока сохнет одежда.

- А мне чего-то не хочется. Я закрываю глаза и вижу ее..., капитана Гнапп. Не могу поверить, что это произошло со мной. В наше-то время.

- А ты родителям сообщил обо всем?

- Да, еще со спасательного судна. А ты?

- У меня не получилось. Заблокирован доступ. Мне профессор дал одну штуку. - Полина показала черный предмет, состоящий из нескольких элементов. До этого он лежал в непромокаемом кармане костюма. - Чтобы с его помощью я могла шастать по Сети анонимно. Не знаю пока, как этим пользоваться.

Полина разобрала предмет по элементам. По виду, одна из частей должна была крепиться за ухом, а вторая, соединенная с первой проводом, непосредственно в ухе.

- Похоже на наушники. - Заметил Генри.

- Я и без них хорошо слышу.

- Может быть, твой профессор с помощью них мог бесплатно качать музыкальный контент? Ты же говорила, что он недолюбливал Сеть.

- Не говори ерунды. У моего профессора таких дурацких идей не могло возникнуть. Сказано, что это для анонимного пользования Сетью, значит так и есть, просто инструкцию сообщить мне, не было времени.

Полина вставила устройство в уши, как ей показалось правильно. Прикрыла волосами, так, чтобы со стороны его не было видно. Глаза рефлекторно скосились вправо, как при безкасательном пользовании терминалами. Прибор издал звук, как будто принял команду. Полина закрыла глаза и попробовала приказать устройству обнаружить любые устройства работающие по беспроводному протоколу. Ничего не произошло. Прибор не отозвался. В лесу могло и не быть ничего связанного с Сетью. Полина вынула устройство.

- Никак? - Поинтересовался Генри.

- В городе проверим. В голове еще туман от слабости, не могу сконцентрироваться. Я посплю с часок?

- Спи, конечно, со мной ты в безопасности. Помнишь, коричневый пояс по каратэ?

- Конечно, модненькая штучка.

- Ладно, спи, патологоанатом.

- Ученый фармацевт, если получится.

- Какая разница, спи.

Упрашивать Полину не пришлось. Организм сам знал, что ему надо больше всего и благодарно отключился, как только Полина закрыла глаза.

Генри поглазел на спящую девушку, поразмышлял о своем положении. О том в какую страшную переделку он попал, и о том, как быстро его отпустило. Ему казалось, что сейчас он должен лежать в психиатрической клинике на реабилитации, кричать во сне от воспоминаний, или забываться в наркотических грезах. Он видел сегодня такое, чего не видел никто из его знакомых, и вряд ли увидит до самой смерти. Одна только капитанша с вывороченными внутренностями и выбитым глазом чего стоила. При воспоминании о ней холодок все же пробежал по спине. Генри передернуло. Но это была мелочь, в сравнении с тем, какой реакции можно было ожидать.

Полина засопела, вдобавок у нее открылся рот. Генри решил, что прогуляться в окрестностях ничем не грозит ее безопасности. Проходя мимо девушки, он осторожно прикрыл ей рот. Полина зачмокала пересохшим языком по нёбу. Вдруг до Генри дошло, что такое он мог сделать только хорошо знакомому человеку, а Полину он знал только с сегодняшнего страшного утра. Это было удивительно, но за короткий период, что они были вместе, у него возникла привязанность к девушке. Мысль о том, что они скоро расстанутся и возможно больше никогда не увидят друг друга, разошлась по душе неприятным ощущением. Это не было похоже на любовь с первого взгляда, скорее на привязанность, возникшую в результате совместно пережитой опасности.

Нагретый воздух маревом поднимался от горячих скал. До ближайшего обрыва было метров пятьдесят. Генри решил, что он быстро добежит до края, полюбуется пейзажами внизу, и сразу же вернется. Спотыкаясь о серые камни и сплетения вьющейся по ним травы, юноша добежал до края обрыва. Красота внизу была необыкновенной. Лазурное море до горизонта, красивый пляж, мельтешащий людьми как молекулами в броуновском движении, бананы с туристами, парашюты, водяные катапульты. Необыкновенное сочетание природной красоты и человеческого беззаботного веселья. Как хорошо, что в мире есть такие места, где человек отшелушивает от себя все обременительное, что наслоилось на него за трудовой год.

Буйки выделились пестрой пунктирной линией на воне лазурной воды. С высоты скалы Генри увидел лодку, на которой они приехали. Ярко-оранжевое пятно лодки отнесло метров на сто от буйков. Вплотную к ним на волнах колыхало еще одну лодку, обычного серого цвета. Такой же цвет был у лодки, на которой приезжали мужчины, уговаривавшие Полину вернуться на остров. Холодный пот прошиб Генри. Страх заставил его припустить за Полиной, невзирая на камни и растительность. Он боялся, что его могут опередить.

Полина мирно спала. Рядом никого не было. Генри перевел дыхание, огляделся по сторонам.

- Полина, проснись. - Генри тронул ее за плечо. Морфей держал ее крепко в своих объятьях. - Полина! Проснись! За нами погоня!

- Что? - Полина вытягивала веки, но глаза не открывались. - Сколько я спала? Можно еще минут десять. - Ее голова безвольно упала на руку. Тут же раздалось сопение.

- За тобой приплыли, те самые, на лодке!

Полина села, с трудом открыла глаза, стукнула себя по щекам. Ее взгляд понемногу прояснился.

- Ты уверен?

- Лодка, таким же цветом, как у них, стоит у самых буйков. Видать недавно, потому что нашу отнесло в море.

- Когда же они отстанут от меня, гады. - Полина выдернула пук ни в чем не повинной травы. - Бежать надо отсюда, и чем скорее, тем лучше. Одежда высохла?

Генри вскочил, подбежал к своей одежде, помял ее, проверяя.

- Почти, но я могу надеть ее. На мне еще быстрее высохнет.

- Тогда нам надо взять машину и отправится на вокзал. У тебя деньги есть на машину?

- Есть, но впритык. Я еще не брал билет до дома, не знаю, во сколько он мне обойдется.

- А ты откуда, Генри?

- Шотландия.

- Да, пешком не близко. Тебе бы до Ла-Манша доехать, а там пешком, через тоннель, потом на овечьей упряжке немного и дома.

- Сама ты на овечьей упряжке езжай к своим медведям.

Обмен традиционными представлениями о народных символах завершился смехом.

- Кроме шуток, Генри, надо подальше убираться из этого места.

Полина поднялась, надела «наушники» и всем видом показала, что пора отправляться в путь.

- Нам бы до Салоников добраться на машине, или электричке, а там разбежимся.

Генри согласно кивнул головой. Полина первой выбралась на тропинку. Линии отелей лежали перед ними. Между ними текли реки отдыхающих, подобно крови неся кислород, набранный на солнце в тело отелей. У каждого отеля была небольшая стоянка автомобилей, для тех туристов, которые желали кроме пляжного отдыха насладиться еще местными достопримечательностями. К стоянке и держали путь Полина и ее спутник.

Наверняка, действия преследователей координировали киборги Филиппоса. Стоило им попасть на камеры и взяться за ручку двери любого магазина, как их местоположение становилось известно. По дороге Полина пыталась понять, как работает устройство в ее ушах. Вдоль дорог было полно камер, которые смотрели в сторону дорожного полотна и дальше, на пляж. Полина встала позади столба с камерой и попробовала понять и почувствовать, каким образом идет сигнал от камеры в Сеть. Получилось не сразу. «Наушники» выдавали разные звуковые сигналы, понять которые было невозможно.

- Это ты ее вращаешь? - Неожиданно спросил Генри.

- Я не знаю. Не могу понять, что делать.

Полина закрыла глаза и попробовала почувствовать прибор. Сознание как будто касалось правильного направления, но только едва-едва, и тут же теряло. «Так, камера снимает, и передает видео на антенну. Я камера, я снимаю и передаю видео на антенну». Неожиданно в голове возник поток, ощутимый физически, похожий на течение реки вокруг ног. Полина поддалась ему. Поток понес ее. Он слился с еще несколькими потоками и вынес девушку в океан. Полина поняла, что это ее сознание представляет себе так информационные потоки и хранилище. Океан упирался в дамбу, которая пропускала сквозь себя миллиарды потоков, забирая себе из них только работу, ради которой они существовали.

Дамба была одновременно и входом в Сеть. Полину втянуло в шлюз и ей стало понятно, куда можно попасть через этот шлюз. Направлений было множество, от контроля домашней техники, до космических программ. Полина наугад выбрала узкое горлышко шлюза и оказалась в большом муниципальном автобусе. Судя по пассажирам, преимущественно темнокожим, она была в Африке. Полина почувствовала управление автобусом и попыталась перехватить его. У нее это легко получилось. Но навыка управления автобусом не было, машина опасно завиляла по дороге. Народ закричал и Полина испуганно бросила управление, передоверив его Сети.

- Я поняла, что делать, Генри! Я могу с этой штукой управлять Сетью, так же, как и киборги Филиппоса. Я сейчас рулила автобусом!

- Так это, может быть, ты взломаешь для нас машину, и мы отправимся на ней в Салоники?

- Я попробую. С автобусом получилось не очень.

Ближайшая стоянка была метрах в ста. Почти бегом они достигли ее. Полина почувствовала машину и открыла ее. Генри уважительно цокнул.

- Ты самая очаровательная хакерша, из тех, что я знал.

- И многих ты знал?

- Трех, и все из одного фильма.

Полина и Генри сели на задние сиденья четырехместной машины. Они опустили шторки, чтобы их не разглядели снаружи. Полина почувствовала управление автомобилем. Подвигала колесами влево и вправо, завела двигатель. Перед ней было картинка, которую машина передает в Сеть. Камера выделяющая разметку, знаки, остальные автомобили и людей. Полина завела двигатель и поехала. Машину, как и автобус, заводило из стороны в сторону. Участники дорожного движения, управляемые Сетью, чуть не попали в аварию по ее милости. На первом же перекрестке Полина поняла, что понятия не имеет, в какой очередности следует его проезжать и испуганно остановила автомобиль. Генри был бледен.

- Ты чего такой бледный, смерть увидел? - Спросила Полина, подозревая причину цвета его лица.

- И не только ее. Вон на обочине тот мужик из лодки.

Полина посмотрела сквозь перфорированную шторку и увидела рядом с машиной Ионаса и его дружков. Их всех она видела на острове.

- Поехали уже. - Попросил Генри.

Ионас подозрительно смотрел в их сторону.

- Я не умею управлять, я не знаю правил дорожного движения. Мы попросту не доедем до города.

- Попробуй сделать заказ из города на эту машину, или еще что-нибудь? Этот громила смотрит на нас.

Идея с заказом показалась Полине стоящей. Не надо было самостоятельно управлять. Полина закрыла глаза, нащупала поток и понеслась по нему к дамбе. Проникла в шлюз и там нашла вход в чужой профиль. По сути, она собиралась совершить воровство. Прокатиться за чужой счет. Но в этот момент других вариантов придумывать не было времени.

Полина заказала машину от лица пожилой итальянки, выбрав местом назначения международный вокзал луперов в Салониках. Ионас сотоварищи уже подошел к их машине, замершей на дороге, и собирался заглянуть в нее через лобовое стекло. Машинка зажужжала электромотором и, объехав препятствие, понеслась в город.

- Ух, кажется, пронесло. - Генри утер лоб. - Ну и рожа у этого мужика.

Как только машина запетляла по извилистым горным дорогам, Полина откинулась расслабленно на сиденье. Когда опасность миновала, она снова вспомнила о родителях. Это было очень волнительно известить их о том, что она возвращается назад, живая и здоровая. Полина оказалась в шлюзе. Это действие она проделывала быстрее, чем первый раз у столба с камерой. Затруднение вызвало то, что адресов было очень много и перебором на них ушла бы вся жизнь. Искать по графическим аватаркам было нереально. Должен быть иной путь. Полина произнесла свою фамилию. Миллиарды сменились сотнями тысяч. Назвала имя матери и адресов стало еще меньше. Произнесла название своей деревни, и количество адресов сократилось до нескольких штук. Выбрала свою деревню и остался один адрес. На иконке была фотография мамы. Она улыбалась, но ее улыбка показалась Полине грустной. Вообще, ей в этот момент казалось, что она пытается подать матери весточку с того света.

Полина разрешила потоку увлечь ее внутрь иконки. Зазвенел звонок терминала. Он отзывался внутри головы, перекатываясь из уха в ухо. Полина видела перед собой темный круг неработающей камеры. Раздался щелчок и звук пропал, круг засветился мельтешащей картинкой. Кажется, это был школьный класс. Затем почти весь круг заняло лицо мамы.

- Извините, я на работе, перезвоните после шести. - Попросила мама Полины.

- Мама! Мама, это я, Полина! - Закричала Полина. Она закричала это на самом деле, испугав Генри.

Лицо матери застыло. Она с недоверием и каким-то страхом посмотрела в объектив терминала.

- Полиночка?!

- Да, мам, это я! Я далеко, но еду домой!

- Извините. - Сказала мама. Ее слова были предназначены классу.

Картинка снова замельтешила, хлопнула дверь, Полина увидела знакомый коридор школы.

- Полиночка! - Слезы потекли по щекам матери. - Ты где? Что с тобой?

- Мамочка, со мной все хорошо. Сейчас я в Греции, но еду на вокзал, скоро буду дома. Наверное, к вечеру.

- Это правда, дочь ты? Почему я не вижу твое лицо? Почему ты в Греции? - Мать рыдала и Полина тоже не удержалась.

- Мамочка, я еще не знаю, как звонить из машины, я сейчас попробую, чтобы ты меня увидела. Генри, ты не знаешь, где в этой машине камера?

Парень разглядел переднюю панель.

- Вот она. Перелазь вперед.

Полина перебралась вперед и попробовала мысленно найти включение камеры и не потерять связь с матерью. От сильных эмоций ощущение потока слабело. Полина сделала несколько глубоких вдохов и подумала про удушье. Кислород заполнил кровь, но не так сильно. Сердце успокоилось и застучало реже.

- Полина! - Мать и вскрикнула и зарыдала одновременно. - Полиночка! Ты жива!

- Мам, все хорошо, со мной все нормально. Ты не поверишь, но меня похитили из-за профессора Блохина. - Полина тараторила. - Помнишь, тот случай, когда я была на каникулах, передавали новость, что наш преподаватель исчез?

- Да, нас с отцом уже много раз вызывали беседовать в полицию. Спрашивали про ваши отношения. При чем здесь ваш профессор, дочь? Что это значит?

- Мам, я приеду, все расскажу. Сообщи скорее папе, что со мной все нормально. Приеду, обязательно сходим на речку, посмотрим его лягушек. И еще, мам, будьте осторожнее с папой, не слишком доверяйте Сети. Сегодня, лучше не пользуйтесь транспортом, хорошо?

- Хорошо, дочь. Скажи, с тобой все нормально? Тебя не обижали?

- Все хорошо, мам. Я очень переживала, что не могу сообщить о себе. Сделала это, как только смогла. Больше не волнуйтесь за меня...

Полина почувствовала, что кто-то перехватил инициативу и отключил ее от потока, посредством которого он общалась с матерью. Ее лицо пропало, на ее месте появилась физиономия Филиппоса. Кривая ухмылка пересекла его лицо. Он стоял в своем доме, в домашнем халате и держал в руке бутылку вина и пустой бокал.

- А я вот решил поднять бокал в твою честь. - Злой гений налил вина в бокал и подержал его перед носом, наслаждаясь букетом. - Молодое вино, как и ты. Слишком дерзкое и смелое, а вот твой профессор уже созрел и служит мне на пользу.

- Отвали! - Полина хотела отключиться.

- Стой, стой, не узнаешь интересного, если отключишься. - Полина задержалась, хотя искушение не видеть неприятного человека было сильно. - Ты едешь в красной машине со своим товарищем в Салоники, я прав?

Полине было неприятно услышать, что их действия все-таки наблюдают. Как она могла себя обнаружить? Или она еще не все знает о передаче информации, или Филиппос вычислил ее, когда она связалась с матерью, что было более вероятно. Ей вдруг пришла в голову шальная мысль, а что если ей самой взять и попробовать подчинить поток, идущий от Филиппоса.

- Нет, вы не правы, я еду в автобусе, в белом, в Афины. Ваши киборги ни на что не годятся.

Полина выбрала наугад ячейку, кажется, это была коммунальная служба какого-то города и пустила сигнал от Филиппоса в эту ячейку. Филиппос пропал. Полина снова очутилась в шлюзе. Мамин терминал еще горел активным окошком. Полина быстро восстановила связь с матерью.

- Что это было, почему ты пропала? - Голос мамы был взволнован, а глаза пристально вглядывались в лицо Полины, ища повода для тревоги.

- Нас опять могут рассоединить, мам. Ждите меня и не поддавайтесь провокациям. Со мной все хорошо, если вас будут убеждать в обратном. Пока, я люблю вас.

Полина отключилась. Генри смотрел на нее во все глаза. Он и половины не понял из того, что произошло. Большая часть общения происходила в голове у Полины. Со стороны это выглядело, как разговор сумасшедшего с воображаемыми собеседниками.

- Киборги Филиппоса вычислили нас, когда я дозвонилась до мамы. Они знают, куда мы и на чем едем. Они нас могут запросто сбросить с кручи, если захотят. Я их выключила, но они могут попытаться снова.

- Нам надо выбираться из этой машины, я полагаю.

В конце фразы раздался щелчок заблокировавшихся дверей, мотор взвыл на высоких оборотах, машина ускорилась. Полина знала, что быстро открыть двери не получится, стекла в них очень крепкие. Оставалось только попытаться отобрать управление. Полина снова уловила поток от автомобиля. Она сразу влилась в него, увидела мир камерами автомобиля, но попытка управлять им сразу не удалась. Поток тек сам по себе, игнорируя Полинины старания. Машина шла под гору, целясь в ограждение, за которым была пропасть. Киборги были искуснее девушки, или действовали коллективно, не давая ей перехватить управление. Полина слышала, как Генри выбивал ногами стекло.

Оставались секунды до столкновения с ограждением. Поток не поддавался ни на какие действия. Полина пыталась схитрить, завернуть поток в первый попавшийся шлюз. Не удавалось и этого. От нее ждали подобных действий и работали на упреждение. В какой-то момент Полина даже почувствовала азарт, как в игре, но инстинкт самосохранения не дал ей разыграться. Полина сменила тактику. Бороться за управление автомобилем было бесполезно. Против нее был опыт и массированная атака. Как еще можно было обездвижить автомобиль?

И тут ей кто-то помог. Чье-то воздействие разделило поток информации на два ручья. Один из них, более тонкий, воспротивился общему потоку. Полина тут же присоединилась к нему. В ее положении времени на выяснении природы второго потока не было, Полина просто доверилась ему. Сложив свои усилия, они смогли взять часть управления в свои руки, чтобы намертво заклинить тормоза. Автомобиль завизжал покрышками. За ним потянулись две черные полосы и белый дым, как от дымовой шашки. Скорость на спуске была высока. Окончательное торможение произошло об отбойник.

 

Глава 8

Отбойник выдержал удар пластикового автомобиля, но его пассажиров сильно приложило о подушки. Двери открылись автоматически. У Полины появилась ссадина на лбу, а у Генри пошла носом кровь. Полину больше заботила не ссадина, а то, что кто-то оказался на ее стороне. Она подумала про профессора. Но его помощь могла значить только то, что он стал киборгом.

- Еще чуть-чуть и нам конец. - Генри глянул в пропасть. - Ты не ушиблась?

Полина подошла и встала рядом. Здесь было не так высоко, как на том утесе, где ее держали пленницей, но если бы не неожиданная помощь и крепкий отбойник, итог падения был бы неутешительным. До Салоников было еще далеко, а Филиппос знал, где они находятся. Ионас с командой уже спешили убедиться в том, что их раздражающий свидетель мертв.

- Что будем делать? - Спросил Генри.

- Уходить надо отсюда, как можно быстрее. Лучше всего не по дороге.

- По камням? - Удивился Генри. - Ноги переломаем.

- Не хочешь сам по камням, камень поставят тебе на могилу.

Полина занесла ногу, чтобы перебраться на склон.

- Полин, а может быть, ты все рисуешь, преувеличиваешь? Ты меня как-то взяла в оборот, запугала, я тебе поверил, но я не слышал ничего с той стороны, которая тебя преследует. Очень дико звучит для нашего времени, что за тобой гонятся люди, которые хотят тебя убить.

Полина вернула ногу обратно и серьезно посмотрела на парня.

- Генри, твое право сомневаться во мне. Как только доберемся до города, сразу отправишься в полицию и расскажешь им все. Пусть они решают чему верить, а чему нет. А пока прояви благоразумие, доверься мне, дольше проживешь.

- Бред!

- Согласна. Но я в нем живу подольше твоего и знаю, что он настоящий. Автомобиля, потерявшего управления тебе мало? Погнали отсюда, я слышу звук мотора.

Генри с неохотой последовал за девушкой. Бесконечная гонка от убийц, которых он на самом деле не видел в деле. Тот здоровяк, что пытался посмотреть в окно их автомобиля, на самом деле мог просто поинтересоваться с какой стати автомобиль застрял посередине дороги. А то, что машина якобы потеряла управление, могло быть вмешательством Полины, изображающей перехват управления. Как и яхты, разбившейся о камни. Предположение напугало Генри, и он посмотрел на Полину, карабкающуюся перед ним по камням, со страхом. Кем была эта девушка? Человек ли она в привычном понимании? Зачем она держит его?

Рядом о камень что-то громко ударило и с визгом унеслось прочь. Тут же просвистело рядом с головой и ударилось о ветку кустарника, срубив ее начисто.

- Прижмись к камням! - Услышал он голос Полины.

До Генри еще не дошло, что по ним стреляли. Полина дернула его за штанину, выдернув из-под него ногу. Генри растянулся прямо на камни, пребольно ударившись коленной чашечкой.

- Это что?

- Это пули, Генри. Они могут сделать тебе бобо!

Тяууууу! Рикошет полетел в пропасть.

- Не хочешь у них спросить чего-нибудь? Видишь, как они расположены к беседам.

Полина приблизила картинку и сквозь зелень кустарников рассмотрела охранника-южанина. Он высматривал их в прицел винтовки. Из нее полыхнуло пламя, и тут же рядом ударилась пуля, выбив из камня мелкие осколки.

- Что нам делать? - В момент опасности Генри готов был полностью довериться Полине.

- Я думаю, что нас попытаются окружить. Стрелок будет держать нас на земле, пока Ионас не зайдет в тыл.

- Я не спрашивал, что будут делать они, я спросил, что нам делать? - Генри был испуган.

- Плана пока нет, будем действовать по обстоятельствам.

Внизу петляла серая лента горного серпантина. Полина предложила пересечь ее и спуститься еще ниже, чтобы выйти к оживленному шоссе, идущему вдоль моря. Преследователи могли отрезали им этот путь. Ситуация была сложной. Полина не знала, какое умение применить, чтобы выпутаться из этой передряги. Бежать бесполезно. Слишком хорошая мишень для стрелка. Сидеть за камнями значило отсрочить на полчаса свою смерть, или новый плен, в лучшем случае.

- Слушай, Генри, я сейчас войду в состояние ускоренного метаболизма и швырну камень вверх. Засеки пожалуйста, как высоко он улетит.

- Зачем это тебе?

- У меня появился план.

Полина разработала плечевой сустав правой руки. Она представила молнию и страх. Мир стал затихать, а сердце напротив, стало биться громче. «Нездоровая вещь, но на время сойдет» - Подумала про это умение девушка. Она выбрала камень округлой формы и небольшого размера, чтобы не вывихнуть руку во время броска. На секунду выглянула из-за камня. В этот момент сверкнул выстрел. Полина бросила камень и только успела спрятаться за свое укрытие, как по нему щелкнула пуля. Мир вернулся в нормальное состояние. Полина повернулась к Генри, чтобы узнать результат.

Таким она его еще не видела. Он смотрел на нее, как на привидение.

- Что? Далеко?

- Ты перекинула через дорогу, кажется. - Произнес Генри.

- Не ошибся?

- Нет, кажется?

- Чего такой испуганный?

- Ты бы видела себя со стороны. Это жутко. Ты не человек.

- Генри, не говори ерунды. Я такая же, как и все, просто мне не повезло.

- Как сказать. Я бы тоже хотел так двигаться.

- Генри, нет времени восторгаться или пугаться. Я полезу вверх и попробую попасть камнем в этого стрелка, а ты отвлекай его, чтобы он не заметил меня раньше времени. Понял?

- Ага. Будь осторожнее.

- Ты тоже, не лезь под пули.

Генри сломал ветку, насадил на нее свою майку и стал дразнить ею стрелка. Пуля тут же прошила майку. Полина проложила себе мысленно путь, от камня к камню так, чтобы подобраться к стрелку незамеченной. Она решила поберечь силы для решающего броска, и не пользоваться способностью ускоряющей метаболизм. Вместо этого она использовала то слух, то зрение, экономно расходующие ее силы. Стрелок не видел её. Он продолжал пускать пулю за пулей в приманку Генри.

Осталось метров пятьдесят и почти чистый склон. Подниматься выше было чистым самоубийством. Бросать камень отсюда было еще далеко. Полина сделала пристрелочный бросок. Камень ушел в сторону метров на десять вправо и вверх. Стрелок его даже не заметил. Полина решила перечислить все умения, которые могли бы ей оказать помощь. Мощное зрение годилось на это отчасти. Оно не было связано с рукой и никак не влияло на меткость. Аналитическая программа могла подсказать правильное время и больше ничего. Была еще одна способность, которая ей ни разу не пригодилась. О ней Блохин рассказал ей вскользь, как о совсем незначительной.

Это было прокачанное чувство равновесия. Оно работало в обе стороны. Могло помочь обладателю сохранять равновесие хоть на нитке в сильный ветер над огромной пропастью. А могло помочь составить фигуру из немыслимых вещей, которые сохраняли бы равновесие держась друг на друге. Полина активировала его. Пришло ощущение полного контроля тела, уверенность в каждом своем движении. Полина взяла в руки камень и выбрала цель. Тело и разум поняли, как нужно действовать. Камень вылетел из руки и угодил прямо в ствол разлапистого оливкового дерева. Точно в то место, куда целила девушка.

Полина выглянула из-за камня, чтобы узнать, не наделала ли она лишнего шума. Наделала. Стрелок-южанин вскинул винтовку в ее сторону и выстрелил. Пуля ударилась в камень. Полина выругалась на свою оплошность, но план менять не стала. Ей представились времена дикого Запада с их дуэлями на револьверах. На стороне стрелка винтовка, на стороне Полины реакция. Снизу закричал Генри, поняв, что Полина обнаружила себя. Он сыпал ругательствами в сторону стрелка. Полина считала, что стрелок увидел ее и теперь ни за что не отвлечется на Генри, которого не считает опасным.

Под ногами лежал аккуратный камень в четверть размера ладони. Его форма не должна была сильно повлиять на траекторию броска. Полина взяла камень в руку, давая программе равновесия оценить снаряд. Она рассчитала и сообщила телу результат в ощущениях. На деле это выглядело, как уверенность в том, что ты точно знаешь, что делаешь. Полина выглянула из-за камня и чуть не попала под град осколков, выбитых пулей.

- Шустрый туземец. - Прошептала она.

Полина была готова попробовать свои силы в смертельной дуэли. Левой больной рукой она взяла первый попавшийся камень. Представила молнию. Время сразу стало густеть. Она отбросила камень в левой руке недалеко в сторону. Подождала «свою» секунду и сделала несколько шагов вправо. Первый камень только упал. Стрелок рефлекторно повернул голову в сторону шума. Полина вскинула руку, собираясь бросить камень, но напоследок решила увидеть в каком положении Генри. Хорошо, что она это сделала. Генри был в большей опасности, чем она. Ионас и его напарник стояли позади юноши, до сих пор пугающего стрелка своей майкой, метрах в десяти. Весь план сразу поменялся. Нужно было спасать Генри.

Как только Полина выбрала целью Ионаса, тело и разум рассчитали траекторию броска. Не медля, Полина бросила камень, целясь им в лоб Ионасу. Камень, с шорохом ушел к цели. Он еще не долетел, а Полина подняла второй камень, чтобы попасть в напарника Ионаса. Генри, заметивший в последний момент, что Полина смотрит в его сторону, обернулся и увидел, как вначале Ионас дернул головой и следом еще один мужчина, шедший позади него. Оба повалились, как подрезанные снопы. До парня быстро дошло, что Полина спасла его. Он показал ей поднятый большой палец.

Равновесие работало, как надо. Камни попали в цель. Полина надеялась, что не убила людей. Остался только стрелок. В голове заиграла музыка Морриконе из фильма «Хороший, плохой, злой». Подмывало крикнуть смелую фразу типа: «Джонни, я здесь», но времена благородных мстителей умерли вместе с Диким Западом. Снова молния перед глазами, загустевшее время и камень в руке. Полина высунулась на полкорпуса из-за камня. Стрелок менял обойму в винтовке. Он присел на одно колено. Железный отбойник почти полностью прикрывал его, только кучерявая голова выступала над ним сантиметров на пять-семь. А попадать надо было в нее, иначе раненый зверь окажется непредсказуем. Полина воспользовалась тем, что на нее не смотрели, хорошенько прицелилась и бросила камень. Наверное, из-за не очень правильной формы он не попал в цель. Камень ударился в край отбойника и разлетелся на кусочки. Пока Полина тянулась за вторым камнем, ища среди тех, что были под ногами наиболее подходящий, стрелок успел залечь. Его почти не стало видно, только шапка черных волос и ствол винтовки.

Это была настоящая дуэль с равными шансами. Меткость и реакция решали все. Огнестрельное оружие против человеческих сверхспособностей. Камень хорошо лежал в руке. Равновесие подсказывало, что шанс есть. Полина решилась на бросок. Камень вырвался из руки одновременно со вспышкой выстрела. Спокойная мысль, что сейчас в нее попадет пуля, успела посетить Полину. Она была уверена, что окажется в расчете со стрелком, даже погибнув. Траектория камня была направлена точно в цель. Но случилось непредвиденное, камень и пуля встретились. Облако каменных брызг разлетелось в воздухе. Пуля изменила траекторию и визжа ушла в сторону. Полина юркнула за камень. Плечо правой руки ныло из-за мощных бросков. Так недолго было и мышцы порвать.

Генри подбирался к Полине. В руке у него был пистолет, позаимствованный у кого-то из поверженных врагов. Стрелок из-за своего положения не мог видеть Генри. Для этого ему надо было подняться над отбойником. Генри добрался до Полины и прижался к камню, тяжело дыша.

- Ловко ты их.

- Не убила?

- Вроде, нет, но черепкам сильно досталось. Могут дурачками остаться.

- Они не заметят разницы.

- Что с этим стрелком думаешь делать? Может...? - Генри кивнул на пистолет.

- Я не умею им пользоваться. Сам сможешь?

- Я? Нет. А тебе можно, тебя из Сети стерли, твори, что хочешь.

- Выходит, мы все сдерживаем в себе желание убивать, только потому, что боимся потерять все, что нам дает Сеть. А если она про нас не знает, то можно валить всех направо и налево. Получается, что Сетью мы подменили понимание бога. Изгнание из Сети, как изгнание из рая.

- Полин, тебя понесло. Сейчас не время предаваться теологии. Мы одной ногой уже в могиле.

- Самое время подумать о боге.

Пуля ударила под ногу Полине. Стрелок сменил положение, пока молодежь упражнялась в философии.

- Черт! - Вспышка молнии непроизвольно возникла перед глазами девушки. Нужно было решать вопрос со стрелком, как можно скорее.

Время начало замедляться. Генри следил за Полиной с интересом, замечая изменения в ее движениях. Девушка подобрала камень, и как показалось Генри, почти не целясь, бросила его в сторону противника. Грохнуло, как от выстрела. Камень снова угодил в отбойник. Генри высунулся с левой стороны и выстрелил два раза. Черная шевелюра спряталась за травой.

- Всю руку мне выдернул этот тип. Когда же я попаду в него?

- Нам здесь сидеть, пока у него патроны не кончатся, либо полиция не приедет. Хитростью надо с ним.

- Придумал что-нибудь? - Полина, морщась от боли, подвигала плечевым суставом.

- Придумал. - Гордо заявил Генри. - Тебе надо будет отвлекать стрелка, пока я не зайду ему с тыла.

Генри отдал Полине пистолет и собрался идти вниз.

- Постой, Генри, это очень опасно! У тебя же ничего нет, а у него ружье?

- Хорошо отвлекай, чтобы он не обернулся когда не надо.

Генри торопливо спустился вниз, чтобы стрелок его гарантированно не видел и двинулся вбок. Полине оставалось, что бросаться камнями и постреливать из пистолета, наугад. Стрелок делал то же самое. Всаживал пулю за пулей в камень, не предпринимая опасных маневров. Полина думала, что он еще наделся на своих товарищей и тянул время.

Полина время от времени обращалась в слух, чтобы услышать шаги Генри. Где-то, через полчаса, ей послышалось шуршание его кроссовок по ту сторону дороги. Теперь надо было отвлекать стрелка сильнее, чем прежде. Едва выглядывая из-за укрытия, она швыряла камни, почти не целясь. Стрелок, тоже стрелял наудачу, и иногда промахивался мимо камня, за которым пряталась Полина. Три раза она выстрелила в воздух, когда четко расслышала шаги Генри. Не удержавшись от любопытства, она активировала быстрый метаболизм и попала на финальное представление. Генри зашел со спины к стрелку. Тот в последний момент почувствовал чужое присутствие и начал оборачиваться. В этот момент парень уже наклонялся над ним. Он резко ударил его в лицо. Стрелок безвольно уткнулся в землю. Генри выдернул винтовку из его рук и замахал ею Полине.

- Теперь я вижу, что ты не заливал мне про каратэ и коричневый пояс.

Генри был польщен комплиментом. Стрелок лежал без движения. Руки в перчатках были вытянуты вперед. Кожа над бровью рассечена и сочилась кровью прямо на закрытое веко.

- Я еще и не то могу. С ноги, например.

Полина вынула из кармана стрелка его терминал. Экран засветился от прикосновения. На нем появилось лицо незнакомого мужчины.

- Поймали уже... - Начал он и осекся, когда увидел, что на него смотрит Полина, - Где Махмуд?

- Упал, ударился, ему нехорошо. - Полина повернула камеру терминала на стрелка. - Его товарищи тоже не могут сейчас ответить. Присылайте новых.

Лицо мужчины выразило недоумение, удивление и страх. Он попытался что-то сказать, но не нашел слов и отключился. Операция пошла не по их плану, он растерялся и нуждался в инструкциях. Полина почувствовала себя победительницей. Это придало ей решительности и уверенности в своих силах. Суетные хаотичные мысли, которые были у нее в голове во время бегства от погони, упорядочились. Полина вошла в Сеть, через чужой терминал и вызвала полицию и службу спасения для поверженных противников.

- Патроны надо высыпать, а оружие вернуть. Пусть эти говнюки сами придумывают себе оправдание.

Генри, помучавшись с рычажками, разрядил винтовку и пистолет. Патроны выбросил на другую сторону дороги.

- Теперь как добираться будем? - Спросил Генри. - На их машине нельзя, меченая.

- Тогда, как и собирались, вниз до шоссе.

У Полины болела правая рука и шея с левой стороны, а у Генри были рассечены костяшки от удара кулаком.

- Если мы доберемся до дома живыми, то это будет самый запоминающийся отдых. - Генри сорвал листок с молодого фикуса, порвал его на несколько кусков и приложил к кровоточащим ранам. - А то, посмотрите налево, там затоплен корабль третьего века до нашей эры, а здесь под нами древний портик, а вон там, за горизонтом, вообще Зевс случался с Герой. Скукота, и не проверишь, правду говорит гид, или это только для туристов сказки?

- Не знаю, я бы сейчас многое отдала, чтобы вернуться в прошлое, чтобы сказать себе прежней: «Не ходи ты дура на тот экзамен по нейробиологии».

- Да ладно? - Не поверил Генри. - Ты же стала суперчеловеком. Все мечтают быть немного лучше всех.

- Я тоже так поначалу думала, но видишь, в нагрузку идут проблемы. Ты любишь проблемы?

- Нет, конечно.

- Вот и я не люблю. Пока думала, что это подарок, радовалась. В уме уравнения решала, ходила в темноте, слышала и видела, что другие не могут. А потом села не в ту машину и оказалась на острове, где все мои способности оказались кому-то еще нужнее, чем мне.

- Тебя похитили?

- Да, таким же манером перехватили управление автомобилем.

- Дааа. - Протянул Генри. - Я считал, что Сеть настолько обезопасила себя от незаконного пользования, что все киберпреступления остались в прошлом.

- Как видишь, нет. Внутри Сети, для устройств создающих ее, пользование ничем не ограничено.

- Об этом я не думал.

- А мой преподаватель, профессор Блохин, думал. Мы-то считали его злым дядькой, который топит студентов на экзаменах ради забавы, а он оказался гениальным ученым, с революционными взглядами.

- Да уж, его суперпрограммы продвинут человечество на новый уровень. По сути, наш мозг не изменился с тех пор, как мы жили в пещерах и охотились на мамонтов. Все это время мы накапливали знания, использовали их, но умнее пещерного человека не стали. Вся разница только в накопленном багаже знаний. Без них мы такие же пещерные люди. А тут, скорость вычислений, как у компьютера, все органы чувств усилены многократно, это настоящий прорыв. Медленная соображалка - это то, что заставляло нас испытывать комплекс перед созданной нами техникой и верить, что когда-нибудь ее осознание поднимется до такого уровня, что посчитает нас, людей, неугодными атавизмами ее существования.

- Все верно, Блохин тоже так считал..., считает. Он мне сказал, и после этого я сама стала замечать, что Сеть превращает нас в послушное тупое стадо, откармливает. Еще не понятно, какой ресурс она хочет вытянуть из нас. - Полина помолчала. - А может быть, ты и прав, умертвит всех одновременно, а мы и не заметим.

- Тогда твой похититель, как его там, Филиппос - герой, борющийся с системой.

- Нет, у него нет цели победить. Он хочет пользоваться ею для собственных нужд, а они у него преступные.

- Еще вчера я считал, что мы живем в эпоху всеобщего благоденствия, а сегодня мои взгляды развернулись ровно на сто восемьдесят градусов. Сеть, тайный враг, а убийства совсем не пережиток прошлого.

В воздухе раздался шум винтов конвертопланов. Спасатели и полиция, если можно так было выразиться, «спешили» на место аварии. Они зашли со стороны гор, поэтому пара молодых людей не попала в область действия их сканеров.

- Интересно, что они наплетут про оружие и все остальное? - Спросил Генри, провожая взглядом яркие точки летательных аппаратов.

- На месте Филиппоса, я бы подстраховалась. Поменяла бы сведения о них в Сети, и активировала бы бомбы, встроенные в мозг.

- У тебя извращенный и жестокий ум.

- Это все программа, которая подсказывает мне оптимальные действия. Программе не свойственно проявлять эмоции. Я не против, пусть живут.

За разговорами, Полина и Генри не заметили, как вышли к шоссе. Здесь было оживленнее, чем на горном серпантине. К тому же, неподалеку находилось небольшое придорожное заведение, возле которого стояли несколько автомобилей. Полина почувствовала острый голод. Схватка с преследователями и тяжелый спуск сожгли все калории.

- Я превращаюсь в прожорливое существо. Извини, но я никуда не поеду, пока мы не поедим.

- Полина, я студент, в таких местах еда очень дорогая.

Генри намекнул на свою неплатежеспособность и сделал виноватое лицо. Полину рассмешило, что он принял ее реплику на свой счет.

- Да брось, еду нам оплатит греческое министерство туризма. По-моему, справедливый круговорот? Сейчас мы через камеру закажем себе обед. Ты что будешь?

- Давай чего-нибудь местного. А то дома будут спрашивать, что ел, а я кроме кармашков ничего и не успел попробовать.

- Греческий салат, фета, оливки? Я не собиралась сюда ехать, поэтому не подготовилась.

- А можно я сначала меню посмотрю?

- Ладно, я сейчас зайду к ним и буду перечислять, а ты мне говори, что выбрать для тебя.

- Хорошо.

В меню было много салатов с ничего не говорящими названиями. Генри молчал, когда Полина их перечисляла. Зато, когда пошли мясные блюда, он соглашался на первое, потом отказывался, потому что второе звучало еще аппетитнее. Так же было и с третьим и с четвертым. В итоге Полина выбрала наугад два мясных блюда, два рыбных, один салат и напитки.

Пока они обедали на открытой веранде, по шоссе в сторону гор промчались несколько полицейских автомобилей. Нужно было торопиться. Если парни начнут все рассказывать, как есть, то Полину и Генри обязательно задержат. Потом начнется долгая бюрократическая проволока с передачей подозреваемых под юрисдикцию другой страны, а Полине хотелось уже сегодня вечером увидеть родителей. Тем не менее, они доели все, что им принесли.

На стоянке выбрали двухместный миниатюрный автомобильчик.

- На этот раз спонсор поездки министерство транспорта? - Пошутил Генри.

- Почему бы и нет.

- С тобой я начинаю мыслить, как преступник.

- Со мной ты начинаешь мыслить.

Генри засмеялся и неожиданно поцеловал Полину. Он метил в губы, но в тесноте, а больше из-за того, что девушка испуганно отстранилась, попал ей в ухо. Полина засмущалась и покраснела. Генри тоже почувствовал неловкость, в основном из-за того, что поцелуй не получился.

- Извини, не хотел тебя напугать? - Пробубнил он.

- Да ладно, это я, как молодая коза, не поняла сразу.

- Опыта мало?

- Вот только не надо хвалиться своим опытом! - Полина поставила точку в начавшейся было романтике.

Она пробралась в министерство транспорта и заказала машину от профиля какого-то чиновника ведомства. Ориентироваться в бесконечных потоках информации оказалось на удивление просто. Мысли превращались в понятный для Сети запрос, а фишка с подменой источника запроса, открывала перед ней любой профиль, минуя пароли и блокировки.

По дороге в город Полина сумела вздремнуть. Генри не смог, он ворочался, оборачивался назад, опасаясь преследования преступников или полиции, и постоянно ждал, что автомобиль снова перейдет под чужое управление.

До международного вокзала луперов в Салониках, они добрались без приключений. Народу здесь было много, и все они были из разных уголков мира. Пенсионеры, постоянно напряженные из-за того, что боялись не успеть, не понять или пропустить мимо ушей. Седовласые парочки постоянно переводили свои взгляды с личных терминалов на общественные, подслепо вчитывались во все вывески и бурдели друг на друга. Они были милыми и забавными.

Молодежь, напротив, была уверена в себе и коротала ожидание по молодежному. Они целовались, устраивали игры, шумно прощались, некоторые парочки, познакомившиеся во время отдыха, не могли сдержать слез во время прощаний. Но цена этим слезам была не высокой. Такие встречи быстро забывались и повторялись из года в год.

И наконец, самая шумная и непоседливая категория туристов, это молодые родители с маленькими детьми. Вот уже где отдых мог превратиться в нервотрепку. Выпучив глаза, детишки носились между рядами, знакомились, дрались, выпрашивали, хотели в туалетик и многое еще чего, на что родителям нужны были стальные нервы.

Среди этого многообразия Полина и Генри быстро затерялись. Никто не обращал внимания на рану Полины или разбитые кулаки Генри. На последние деньги юноша купил себе билет до Глазго. Полину начинали терзать муки совести и страх перед правосудием, за то, что она так свободно тратит чужие деньги. Но выбор был небольшой. Либо идти в полицию и забыть про дом еще на долгое время, или договориться с совестью еще раз и воспользоваться чужими деньгами.

На самом деле, Полина не выбирала. Она искала себе оправдание, и после того, как решила, что виной всему несовершенство Сети, успокоив совесть, она купила себе билет за счет фонда российско-греческой дружбы. Генри снова рассмеялся над ее изощренной фантазией. Полине показалось, что на самом деле он смеется не столько над ее фантазией, сколько из-за того, что она ему понравилась, если не больше. Генри не обращал внимания на красоток, которых здесь было в великом множестве. На любой вкус и цвет. Бледные голубоглазые скандинавки с модельными фигурами, кучерявые полногубые мулатки с идеальными пропорциями. Европейки, вобравшие в себя гены всех народов проживающих в Европе, отчего их красота варьировалась в больших границах. Миниатюрные азиатки, мяукающие, словно кошки.

Определенно, Генри не хотел их замечать. Полина ловила его взгляд, направленный на себя, в отражении стеклянных витрин. На душе у нее тоже становилось тоскливо, когда она понимала, что больше не увидит этого парня. Судьба их свела, дала возможность проверить в тяжелых обстоятельствах, которые они выдержали с честью, а теперь разводит, может быть, навсегда.

Лупер в Шотландию подали первым. Генри глубоко вздыхал и никак не мог заставить себя сказать что-нибудь приятное Полине перед прощанием. Он набрался смелости, взял Полину за руку и поцеловал. В этот раз все произошло без накладок. Полина надеялась на поцелуй и не стала дергаться, как в прошлый раз. На фоне похожих прощаний по всему перрону, они совсем не привлекали внимания. Отрывались на то, чтобы перевести дух и снова целовались, пока не объявили отправление. Полина дрогнула и пустила слезу. Генри держался из последних сил. Голос его дрожал, слова застревали в горле, и в итоге он не смог сказать всего, что собирался.

Он заскочил в лупер и сразу занял место у окна. Они показывал Полине, что не надо плакать и этим выбивал еще больше слез. Через минуту, быстро набирая скорость внутри прозрачного тоннеля, состав скрылся из вида. Полина утерла слезы, перешла на свой перрон и стала ждать свой лупер. Радость от скорой встречи с родителями, компенсировала романтические переживания по поводу расставания с Генри. Она твердо решила, по возвращении домой, будет общаться с Генри, и если поймет, что не потеряла к нему интерес, обязательно летом пригласит его к себе. Или поедет к нему, в Шотландию, если он пригласит ее, или встретятся снова в каком-нибудь курортном месте. Хотя, курортные романы казались ей легкомысленными, необязательными. Пригласить к себе, значило показать ему свою дальнейшую заинтересованность. Ведь придется знакомить с родителями, показывать друзьям.

Подали состав, идущий в Россию. Полина вошла и заняла место в комфортабельной капсуле. Через пять часов она, наконец, будет дома. Никогда еще она так не скучала по родителям, по родному дому, и даже по Варварке с Валеркой. Ей сейчас было плевать на учебу, на полицию, ничего не хотелось, кроме одного, обнять родителей и побыть с ними. Стюардесса попросила пристегнуться. Состав едва ощутимо дернулся и резко набирая скорость, вдавил в спинку кресла мощным ускорением.

 

Глава 9

Тоннель лупера поднялся на высоту пятнадцати метров над уровнем земли. Большая часть старого города оказалась внизу. Но и она быстро исчезла позади. Пейзаж сменился лесами, тоннелями, речушками. Полина откинулась на спинку и включила в мониторе напротив, терминал. Сеть попросила идентифицировать себя. Нет, такую ошибку она не допустит. Полина закрыла глаза и поискала, к чему можно подключиться. Источников было множество, от коммуникационных до систем мониторинга узлов лупера.

Первое, что пришло ей на ум, найти профиль Генри. Полина не знала его фамилию и точный возраст. Подходящих Генри в Шотландии было множество. На их поочередный просмотр могло уйти времени, гораздо больше, чем дорога до дома. Полина почитала новости, зашла в родной университет. Везде все было тихо спокойно. Новость, про разбившуюся яхту еще не появилась. Что-то подсказывало Полине, что она вообще может не появиться. Ни к чему людям портить их размеренную жизнь, полную веры в свое управляемое благополучие.

Полина набралась храбрости и решилась найти выход на устройства Ликидоса. Это было рискованно, даже глупо. Она могла подвергнуть всех пассажиров лупера смертельной опасности. Чтобы этого не произошло, Полина забралась в чужой компьютер, следящий за параметрами бойлера многоквартирного дома где-то в Чикаго, чтобы использовать его в качестве прокси-сервера, и через него стала искать выход на остров.

Она нашла его. Связь с Сетью осуществлялась через единственный кабель, проложенный, видимо, по дну моря. На входе стоял мощный файерволл, препятствующий нежелательному проникновению. Пару раз он отклонил ее попытки пробраться, но на третий раз ей повезло. Под видом геологической службы, исследующей дно средиземного моря, файерволл не нашел ничего опасного. Полина посмотрела на остров камерами и сенсорами, что были установлены вдоль извилистых улочек. С виду, жизнь острова была самой обыкновенной. Люди ходили по улицам, как и везде. Попробовала найти доступ, ведущий к помещениям внутри горы. Их не оказалось. Филиппосу незачем было так рисковать. Она знала, что оттуда должен быть выход в Сеть, но только у киборгов.

Полина потыкалась по информационным потокам, но везде упиралась в тупики, заканчивающиеся либо камерами, либо сенсорами, либо домашними устройствами. Она подумала, что Блохин должен был оставить хоть какую-нибудь зацепку. Попробовала поставить себя на его место, чтобы представить, как это можно было сделать. Напрасно, ничего на ум не приходило. Неудивительно, ведь профессор гений, а она всего лишь жертва его опытов. С другой стороны, он обязательно должен был оставить что-то для контакта. Он ведь хотел знать, получилось ли у Полины сбежать с острова или нет. Умереть с чистой совестью намного приятнее, чем с мыслями о чужой загубленной судьбе.

Прямой связи у Блохина с Сетью не было. Но он мастерил программы для киборгов, создавал оборудование. Наверняка он мог создать способ тайного общения, конечно, если он только не сидел со вскрытой черепушкой. Филиппос при всей своей жестокости не мог пойти на это. Блохин был единственным способом превратить Сеть в инструмент его власти и наживы. Полина вспомнила тот случай, когда их автомобилю помогли остановиться. Хотелось верить, что это было дело рук профессора. Самый легкий способ найти этот поток, снова дать обнаружить себя.

Риск был несоизмерим с количеством возможных жертв, поэтому Полина отказалась от этого пути. Времени было достаточно на то, чтобы попытаться найти другие зацепки. В проходе между сидениями показались стюарды, катящие перед собой тележки с едой. Полина снова почувствовала голод и иронично отметила, что обжорство стало еще одной суперспособностью. Сеть «Кармашки» добралась и до скоростных поездов, правда здесь их предлагали только на десерт.

Полина взяла отварной рис с подливом из креветок и стручков зеленой фасоли, сладкий кармашек и кофе. Мыслям требовался ускоритель. Кармашек находился в бумажном кульке, на котором красовалась новая реклама сети быстрого питания. Пожилой мужчина и мальчик сидели перед иллюминатором космического корабля. Взгляд мальчика был направлен на звезды, которые было видно сквозь окно иллюминатора. Над головой мужчины висело облачко с фразой: «Хочешь влезть в скафандр, питайся космической едой». «Кармашки» при любом удобном случае подчеркивали свое космическое происхождение еды и завуалировано продергивали полных поедателей гамбургеров. Все континенты пали перед ними, кроме Северной Америки, все еще держащейся за традиционные для нее ценности.

- Извините, вам письмо. - Полина вздрогнула от неожиданности, когда над ее ухом раздался голос.

Это была стюардесса. В руках у нее был сложенный пополам листок. Она протягивала его Полине. Девушка не поспешила протянуть к нему руку.

- От кого? - Осторожно удивилась она.

- Не знаю, здесь не написано имя. Сказано, передать пассажирке с вашего места.

- Спасибо. - Полина все еще думала, что это ошибка, но вязла листок в руки.

Она не стала разворачивать его при стюардессе, дождалась, когда она уйдет. На бумаге оказался текст, вырванный куском из какого-то художественного произведения. Полина прочла его, но смысл не уловила сразу. Прочла его еще раз и когда дочитывала, вспомнила о тайном общении с профессором. Само собой зрение приобрело определенный фокус, текст размылился и только нужные буквы обретали четкость:

«Рад, что у тебя получилось сбежать. Слышал от охраны, про разбившуюся яхту. Печально, что погибло столько людей. Их смерть и на моей совести тоже. Сейчас я думаю, что находясь рядом с Филиппосом, я намного полезнее для общества. Здесь я имею возможность больше влиять на него, нарушая его коварные планы, сбивая его с выбранного пути. Предупреждаю тебя быть осторожнее. Твои попытки забраться во внутреннюю сеть острова были замечены. Хорошо, что я в этот момент был в ней и смог создать помехи. Не создавай поводов для смерти людей. Филиппос не остановится ни перед чем, чтобы нейтрализовать тебя. Как только доберешься до дома, сразу смените профили родителей. Они могут стать тем слабым местом, в которое он постарается ударить. Не ищи со мной связи. Я сам тебя найду, когда будет нужно. Живи невидимкой».

Это был весь текст. Несмотря на предупреждения, Полина почувствовала позитив, идущий от него. Она ощутила себя внутри важного события мирового масштаба. Примерно так же ощущали себя юные революционеры, пропитанные идеями скорых кардинальных свершений, тайными носителями которых они были. Полине наоборот, вместо того, чтобы прятаться и казаться невидимой, захотелось вступить в схватку с Филиппосом. Она на мгновения поверила, что имеет достаточные силы и ум, не в последнюю очередь, благодаря суперспособностям, чтобы сразиться с ним на виртуальном поле.

Пребывать в возвышенном состоянии праведной борьбы ей пришлось недолго. Неожиданно лупер стал замедляться. Полина знала все его остановки на перечет. Ближайшая была в Софии, но до нее еще было, как минимум, полчаса. Она напрягла слух, чтобы услышать разговоры стюардов.

- ... электроника останавливает состав аварийно. Командир лупера сказал, что по приказу Интерпола. - Донеслось до слуха Полины.

Революционный запал как-то быстро сдулся. Вместо борьбы снова захотелось домой, к родителям. Вынужденную остановку Полина связывала только с собой. Признаться, она не верила, что полиция так быстро отреагирует. Сердце тревожно забилось.

Лупер причалил к аварийному трапу в чистом поле. Внизу стоял конвертоплан с логотипом Интерпола. Открылась дверь, в вагон вошли двое мужчин и одна женщина в красивой строгой форме полиции. Женщина была роста выше среднего, вровень с мужчинами. Длинный острый нос, большие синие глаза, маленький рот с тонкими губами, выдавали в ней скандинавские гены. Под изумленные взгляды пассажиров они прошли до места, которое занимала Полина.

- Полина Иоаниди? - Спросила женщина.

- Почти, Громова моя фамилия.

- Мы вынуждены снять вас с лупера. Вот ордер на ваше задержание. - Женщина предъявила бумагу с переливающимся логотипом Интерпола. На бумаге был текст и несколько подписей. Полина не стала его читать.

- А нельзя ли было дождаться, когда я вернусь домой, и там обсудить все в спокойной атмосфере?

- Не хитрите, мы знаем, что вы сбежали из дома. Поднимите большие пальцы вверх.

Полина подняла. Женщина ловко накинула на них самозатягивающиеся напальчники. Пассажиры таращились на сценку во все глаза. Прекрасное завершение отдыха. Немного остроты перед целым годом работы. Женщина-полицейская подождала, когда Полина выйдет в проход. Она встала позади Полины, а мужчины пошли впереди.

- Извините, за причиненные неудобства. - Женщина извинилась перед пассажирами по правилам своего этикета..

Мальчик, лет четырех встал на сиденье и почти поравнялся с Полиной ростом. Он смотрел на нее большими глазищами, в которых сквозило любопытство и страх. Полина не удержалась:

- Бу! - Сделала она в его сторону.

Мальчик, от неожиданности упал в руки матери, но не заплакал.

После кондиционированного воздуха лупера, снаружи показалось обжигающе жарко. Конвертоплан громко рубил воздух лопастями на холостом ходу. Полина впервые летала на таком аппарате. Ей они всегда казались летающими тракторами, лишенными удобств. Она ошибалась. Звукоизоляция внутри аппарата была отменной. Машина поднялась воздух легко и быстро набрала скорость.

- Я вас хочу предупредить, что сообщать о моем задержании не надо, до тех пор, пока не приземлимся. - Полина посмотрела на полицейскую, приняв ее за старшую в группе.

- Без тебя разберемся! - Бесцеремонно отреагировала она.

- Я не шучу, если вам дорога жизнь, отнеситесь серьезно к этому.

- Не лезь не в свое дело. - Ее снова оборвали.

Полина выругалась про себя на упертых полицейских. Ей никто не верил, ни капитанша с яхты, ни эти люди. Первая поплатилась жизнью своей и своих пассажиров. Эти еще только собирались. Но Полине было с ними не по пути. Она была молода и собиралась пожить. К тому же на ней висела важная миссия спасения людей. Девушка сделала вид, что расслабленно откинулась на спинку сиденья. На самом деле, она просканировала органы управления конвертопланом, чтобы вовремя заметить попытку перехватить управление.

Мужчина, что сидел перед Полиной доложил, о том, что девушка на борту. Информация ушла в Сеть и обязательно должна была попасть в расставленные ловушки. Прошло не больше минуты, как стали явственно ощущаться лишние информационные потоки. Конечно, так их ощущала Полина, для удобства понимания своим разумом. Как на самом деле злоумышленники проникали в управление аппаратом технически, она не знала. Ей достаточно было ощущений.

Вначале, конвертоплан качнуло, как будто он попал под сильный боковой ветер. Никто из команды не заметил ничего особенного. Автоматика тоже не заметила ничего страшного. Внезапно вибрации от работающих двигателей пропали, стало тихо, аппарат клюнул носом и пошел вниз. Полина чувствовала этот поток блокировавший управление аппаратом, и как и тогда в машине, не имела сил, чтобы справиться с ним.

- Что это?! - Закричала полицейская.

Она отсоединила ремень и попыталась встать, но невесомость тут же подбросила ее к потолку. Полицейская страшно закричала. От профессиональной выдержки не осталось ничего. Она кричала как человек, полностью утративший контроль над собой. Мужчина напротив, сидел с бледным лицом, не шевелясь и не сводя глаз со своей коллеги. Второй пытался дергать за все ручки, что были рядом с ним. Он был так же бледен.

- Ручное управление..., ручное управление. - Бубнил он.

Значит, было еще не все потеряно. Полина посчитала, что попытки полицейского перейти на ручное управление проистекали из каких-то инструкций, которые он не помнил, искренне считая, что они никогда не пригодятся. Конвертоплан стал замедляться. Полицейская снова упала в свое кресло и потеряла сознание. Моторы не работали, но винты, раскручиваемые встречными потоками воздуха, замедлили падение.

- Авторотация. - Произнес один из копов.

Авторотация давала шанс на спасение, но не очень большой. Зато она дала небольшую отсрочку времени до удара о землю. Полине использовала его для того, чтобы найти инструкцию по аварийным ситуациям на подобных аппаратах. Ей хватило десяти секунд, чтобы найти и понять ее. Оказывается, в машинах, предназначенных для ведения боевых действий, всегда была автономная система управления и включалась она кнопкой под подлокотником сиденья. Полина нашла защелку, подняла подлокотник и вдавила красную кнопку. Ожила электроника, женским голосом проинформировавшая о переходе на аварийный режим работы. Заработали моторы и сразу же перешли на максимальные обороты. Полина выглянула в окно и увидела, как быстро приближается земля. Она пристегнулась, уперлась ногами в противоположное кресло, головой в спинку и стала ждать удара.

-Закончится когда-нибудь сегодняшний день? - Подумала она, перед тем, как конвертоплан ударился о поверхность.

Брызги воды ударили в иллюминаторы. Мужчины и Полина отсоединили ремни и выглянули на улицу. Их угораздило опуститься в реку. Удар смягчился о воду, но напугал местных жителей. На малой тяге, как на воздушной подушке, конвертоплан выполз на берег и сел на шасси. Нашатырь быстро вернул в сознание полицейскую. Она резко пришла в себя и забегала испуганными глазами.

- Что..., что..., мы приземлились? - Не веря в свое спасение, проговорила она.

- Да, эта девчонка быстрее нас сообразила, как включить аварийную посадку. - Произнес один из ее напарников.

Полицейская посмотрела на Полину недоверчиво, но ничего не сказала.

- В центр уже доложили? - Спросила она.

- Еще нет.

- Я сама доложу.

Полине стало смешно. Эта мадам, наделавшая в штаны при первом серьезном испытании, все равно хотела показать себя командиром. Женщина не поняла причину ее смеха.

- У тебя истерика, от страха, это скоро пройдет. - Заметила она.

- Такой истерики, как у вас я еще не видела. Аааааааа! - Полина закричала, а потом откинулась на спинку, закрыла глаза и высунула язык, изображая женщину.

- Что ты...., что ты себе позволяешь? - Полицейскую проняла Полинина шутка. - Это был способ психологической разгрузки в нештатной ситуации.

Тут уже не выдержали ее коллеги и рассмеялись.

- Цыц! - Прикрикнула на них командирша.

Она связалась с центром и получила приказ ждать на месте, до прибытия помощи и комиссии.

- Сейчас приедут специалисты и найдут причины этого чрезвычайного происшествия. - Уверенно произнесла женщина.

Нелегко было поколебать ее уверенность в том, что все произошло неспроста.

- Я вас предупреждала, что такое возможно. Авария не была случайностью, ее подстроили. Как и аварию на яхте. Вы, наверное, знаете, о чем я?

- Меня зовут капитан Мориц, и я веду это дело. - Наконец-то представилась женщина-полицейская. - Интерпол. - Она отогнула лацкан, чтобы Полина рассмотрела значок на нем.

- Очень приятно!

- Это лейтенант Сулима и лейтенант Ягло.

- Очень приятно. - Повторила Полина. - Меня зовут Полина Громова, я из России. Была тайно вывезена и доставлена на остров Ликидос неделю назад. Там же обнаружила похищенного ранее профессора Блохина, преподавателя нейробиологии и выдающегося ученого из университета в котором я учусь.

- Мы располагаем стопроцентными сведениями, что это не так. - Вступил в разговор лейтенант Ягло. - Нам интересно, с какой целью ты пытаешься выдать себя за другого человека.

- Послушайте, господа полицейские, я могу показать вам место, где я живу, мои родители меня признают, соседи, однокурсники, преподаватели, все скажут, что я Полина Громова, а не какая-то Иоаниди. Мой профиль изменили преступники, потому что они хотят избавиться от меня. И у них, поверьте, есть возможности использовать Сеть в своих интересах.

- Звучит, чересчур фантастически. - Подытожил ее речь Сулима. - В Сеть нельзя войти анонимно, и это гарантия того, что люди не могут произвести в ней ничего противоправного, чтобы это осталось незамеченным.

- Могут! Еще как могут! - Полина повысила голос, не выдержав бараньего упорства.

Ей вдруг пришла в голову идея продемонстрировать свои способности по анонимному пользованию Сетью, но аналитическая программа дала сигнал не делать этого. Полина плюхнулась назад в кресло и демонстративно выставила на обозрение связанные руки.

- Если бы не я, то вы бы догорали сейчас в обломках.

- Мы признательны тебе, но наше расследование не может быть пристрастным из-за этого. - Ответила Мориц.

- Вы считаете меня подозреваемой? - Полина подняла руки, связанные стяжкой, хотя это было и так ясно.

- Да.

- В чем же?

- Убийстве.

Полина вздрогнула. Все-таки она не рассчитала силу и убила камнем Ионаса или его напарника, или обоих сразу. До сего момента она не хотела думать о том, что могла убить, надеялась, что все обошлось. Теперь ей стало не по себе. Она - убийца. Пусть она и сделала это из самообороны, но теперь этот ярлык прилипнет к ней навсегда. Не видать ей карьеры врача, если только тюремного. Что еще хуже, для собственной совести это занятие самопоеданием до самой смерти.

- Я..., я не думала, что так получится. Мы...., я, была в опасности. Меня бы они точно не пожалели. Я не хотела. Я не думала, что смогу убить камнем.

Мориц странно на нее посмотрела.

- Камнем? - Переспросила она.

- Да, я бросила в них камень, в одного, потом другого. Я видела, что попала им в голову и подумала, что их крепкие черепки выдержат.

Капитан ничего не ответила. Она переглянулась с коллегами. Они пожали плечами.

- Хорошо, свою версию ты нам расскажешь на допросе, под протокол. - Мориц встала, поправила форму и стала выглядеть, как образцовый коп, как будто совсем недавно не падала в обморок от страха.

Самый тяжелый день в жизни Полины наконец стал клониться к закату. Жаркое южное солнце в желтом ореоле исчезало за горизонтом. Воздух сразу посвежел и стал пахнуть зеленью. В воздухе появились три конвертоплана. Один из них был белым, медицинским, другой оранжевый, аппарат техников, и серый, полицейский.

- Лыко да мочало, начинай сначала. - Проговорила Полина. - Вы хотите снова испытать судьбу. Вас может не хватить еще на один такой эпизод. - Полина обратилась к капитанше.

- Я не склонна верить твоим предупреждениям. Просто подвела техника. Иногда, это случается.

- Да, со мной это случилось три раза. Первый раз на яхте, второй раз в автомобиле, и вот на этом аппарате. Все за один день. Не с той ноги, наверное, сегодня встала.

- Все случаи тщательно проверятся. - Бюрократически ответил лейтенант Сулима.

- Тогда подготовьтесь сразу. Положите палец на красную кнопку.

Ей не ответили.

Техники приземлились первыми. Вынесли кучу оборудования и стали «прозванивать» поврежденный конвертоплан. Медики проверили самочувствие полицейских и Полины. Со всеми было все в порядке. После диагностики они загрузились в полицейский конвертоплан. Полина сделала вид, что слушает музыку в «наушниках». Она уже знала, что справиться с мощной атакой у нее не получится, но она могла сразу заметить проникновение и успеть раньше всех включить аварийную посадку. Через полуприкрытые веки она наблюдала за троицей, Мориц, Сулимой и Ягло. Они были бледноваты, напряжены и неохотно разговаривали с коллегами. Где-то внутри они поверили Полине и ждали новой провокации.

Все было спокойно. Чужого присутствия не чувствовалось. Полина решила, что Филиппос решил не испытывать судьбу, чтобы не привлекать ненужное внимание к себе. Как-нибудь в следующий раз, когда представится возможность убить Полину в одиночку, он обязательно воспользуется этой возможностью. Она даже поверила себе и действительно нашла подходящую радиостанцию в Сети и стала слушать музыку. Будущее ее тревожило, но в данный момент, она все еще была рада, что не находится в руках Филиппоса.

Полицейские бросали на Полину заинтересованный взгляд. Убийства в мире были так редки, что в карьере копа каждый случай запоминался надолго. А тут перед ними сидела молодая девушка с раной на шее, в ярком платьице, за спиной которой труп, или два. Полине надоело, что на нее смотрят, он отвернулась к иллюминатору и стала рассматривать закат и землю под собой. В городах и поселках загорались огни. От них паутиной разбегались освещенные трассы. Ей так захотелось вернуться домой, что она готова была угнать конвертоплан, на котором ее куда-то везли. Полина даже пробежалась по всем органам управления и качнула аппарат. Мориц побледнела еще сильнее и ухватилась за подлокотник. Ягло даже успел поднять его, чтобы нажать кнопку. Полицейские из экипажа засмеялись над их реакцией.

Вдалеке появилась мерцающая огнями точка какого-то летательного аппарата. Она шла перпендикулярным курсом. Точка росла в размерах и летела подозрительно в их направлении. Полина еще надеялась, что это просто совпадение. Точка обрела формы. Это был легкий скоростной вертолет на гибридной тяге и он летел прямо на них. Полина усилила зрение. Ей сразу стало все ясно. Бородатый мужчина на переднем сиденье панически бил руками по приборной панели, пытаясь вернуть управление над машиной. Полина догадалась, что изощренный ум Филиппоса решил применить другую тактику, сбить их другим аппаратом.

Времени было несколько секунд на то, чтобы взять управление на себя. Полина не упуская из виду летящий на них вертолет, прикоснулась к информационным потокам идущим от винтов, закрылков и хвоста. Она должна была сманеврировать перед самым столкновением, чтобы не дать врагам времени на реакцию. Мориц решила что-то спросить у Полины.

- Скажи мне, когда.... - Ее вопрос застыл у нее на устах.

Вначале, она увидела, что с девушкой что-то не так, она была напряжена до такой степени, что на лбу и носу у нее выступили капельки пота. Ее удивило, с чего бы себя так чувствовать. Затем ее взгляд невольно зацепился за движение по ту сторону иллюминатора. Она снова чуть не закричала от страха. На них летел вертолет. Мориц успела увидеть прикрытое руками тело человека, рефлекторно пытающегося защититься от удара. «Смерть» - мысль, как жирная точка в конце предложения, острым карандашом воткнулась в ее мозг.

Произошло чудо. Конвертоплан совершил резкий нырок, так что все, кто были в нем, чуть не выпрыгнули из кресел. Вертолет с шумом прошел над головами. Конвертоплан задрал нос и пристроился в хвост вертолету. Тот начал делать вертикальную петлю, как будто пытался сбросить «хвост». Полина держалась за ним. Те кто управляли вертолетом не должны были отступиться так сразу. Легкий летательный аппарат был намного маневреннее конвертоплана. Он быстро закончил маневр и уже сам нацелился в хвост.

- Что происходит? - Громко спросил кто-то из экипажа.

Капитан Мориц могла только предположить, что это как-то связано с Полиной, и что этот случай уже никак не попадает в категорию случайностей. Она хотела спросить об этом саму девушку, но по ее напряженному состоянию догадалась, что то, что сейчас происходит в небе, как-то связано с ней, и девушка напрямую к этому причастна. Подумать о том, что Полина управляет конвертопланом она не могла. С ее знаниями, опытом, а так же прагматичным подходом к работе, такие вещи не брались во внимание. Однако, прагматичный ум не давал ответа, и только интуиция подсказывала не лезть к Полине.

Вертолет зашел сверху, Полина видела его посредством сенсоров, и спикировал на них, как коршун на добычу. Полина дернула машину вправо и уклонилась от удара. Старший офицер из экипажа, дрожащим голосом передал в Центр о ЧП в воздухе. Ситуация была настолько нестандартной, что оттуда не пришло никакого ответа. А Полина почувствовала, как в управление их конвертопланом пытаются запустить щупальца извне.

Противостоять такому она уже не могла. Теперь их точно столкнут. Даже если они включат аварийную посадку, то она уже не сможет уклонить конвертоплан от тарана. Время, на принятие решения, неумолимо заканчивалось. Вертолет теперь целил в «брюхо» их машины, которая становилась все менее подвижной. Полина попыталась маневрировать ею, но конвертоплан реагировал вяло, так что вертолету не составляло труда держать их на прицеле.

Полина ускорила метаболизм. Вернее, это получилось почти само собой. Опасность провоцировала эту способность автоматически. Всё замерло. «Вум-вум-вум» - винты делали видимые глазу обороты. «Надо что-то делать» - твердила самой себе Полина. Идеи не приходили в голову. Уверенность в том, что выход всегда есть придавала решительности, но не выдавала решений. Что бы сделал в этой ситуации Блохин? Придумал бы еще одну программку, запрещающую чужим мозгам лазить в чужие конвертопланы. Идея хороша, но Полина не умела создавать программы. Все, что она видела в графическом отображении, это потоки, шлюзы, тупики и конечные потребители информации, такие, как органы управления конвертопланом.

Стоп, а что если скопировать потребителей, создать их полную виртуальную имитацию. Полина попробовала это сделать как в привычной жизни: «копировать-вставить». Начала с конечных потребителей, таких как двигатели и закрылки, размножила антенну и сразу увидела, как потоки информации размножились. Предварительно она запомнила, где находятся оригинальные узлы, и сконцентрировала все усилие на них. Рассеянные силы противника не смогли сопротивляться ее нажиму и уступили в тех местах. Полина почувствовала, что конвертоплан слушается ее.

Время вернулось к нормальному течению. Полина сделала маневр. Вертолет стрелой пронесся мимо иллюминатора. Мориц все-таки закричала. Мужчины были бледны. Они не делали ничего, что могло бы спасти их. Полина выставила обороты двигателя на полную мощность, чтобы оторваться от вертолета. Информационные потоки, как слепые змеи натыкались на двойников узлов машины и не могли понять, почему их работа не производит никаких действий. Небольшая победа подстегнула воображение Полины. Она решила, что в свободное время попробует поэкспериментировать с блокировками, чтобы исключить несанкционированное проникновение в те машины, которыми она пользовалась.

Конвертоплан начал снижение. Преследующий их вертолет остановил винт и камнем пошел вниз. От земли поднялся шар огня и черного дыма. Филиппос не любил оставлять свидетелей. К счастью, Полина перехитрила его и сохранила себе жизнь. Аппарат сел на крышу высотки в Афинах. У трапа их ждали люди со значками Интерпола. Судя по их возрасту, они были в большем звании, чем капитан Мориц. По тому, что капитанша поспешила отсалютовать им и произвести доклад, предположения Полины подтвердились.

Полина все слышала, что говорила Мориц, и отчасти была с ней не согласна, потому, что та пыталась выдать все происшествия за случайность, а схватку с вертолетом, вообще, за козни неведомой организации. Полине хотелось все сказать за нее. Может быть эти люди, дослужившиеся до важных чинов, имеют более гибкий ум и внемлют ей? Офицеры бросали на девушку взгляд, полный любопытства, но и строгости. Никто из них не желал ее рассказа, потому что априори, они были уверены в том, что девушка будет врать и выкручиваться.

Капитан Мориц пристегнула Полину к себе.

- Мы идем в комнату предварительного задержания. Там есть все условия для нормального времяпрепровождения. Получишь медицинскую помощь, поешь, помоешься, а завтра начнем задавать вопросы.

- Я хочу известить родителей о том, что сегодня не приеду?

- Сегодня. - Хмыкнула Мориц. - Это твое право.

- Только я не хочу общаться с чужими родителями с острова. Мне нужны мои, из России, которые меня любят и ждут.

- Хорошо, как скажешь.

Здание было высоким. Они долго спускались на лифте, и все равно, когда вышли, они были высоко над землей. Коридоры были заполнены спешащими работниками. Полина подумала, что в такое мирное время аппарат Интерпола раздут. Чем заниматься в мире, отвыкшем от преступлений? Мысли ее прервались, когда она увидела Генри. Его тоже вели в наручниках, впереди. Бедняга, не доехал до дома.

- Генри! - Крикнула Полина ему в спину.

Тот обернулся и расплылся в улыбке. Видно было, что он безмерно рад снова видеть Полину, несмотря на обстоятельства.

- Полина, привет! Они говорят... - Генри наклонил голову в сторону сопровождающего, - что мы кого-то убили.

- Я знаю. Но это не мы, это я. Ты не при чем, Генри.

- В интересах следствия, вам запрещено общаться. - Сопровождающий Генри, дернул его и повел в другой коридор.

- Держись, Полина, все будет хорошо! Они узнают, что это была самооборона! - Генри кричал, но его уже не было видно.

- И ты, держись, Генри! - Ответила ему Полина.

Ну, точно, она сейчас чувствовала себя, как пойманная властью революционерка. По идее ее сейчас надо было холить и лелеять, как жертву похищения. А может получиться так, что ее обвинят в убийстве и упекут на несколько лет, а может быть десятков, в тюрьму, не разобравшись толком, кто она такая есть. Всем была хороша Сеть, но непоколебимая верна в правдивость предоставленной ею информации, могла сыграть и такую злую шутку. Нет и не было Громовой Полины, и быть не могло, несмотря на ее физическое присутствие. Проще принять, что человек сошел с ума, чем является тем, кем себя называет.

Комната была без окон, но уютной. Барокамера медицинского модуля у стены, стол, один стул, прикрученный к полу, лифт, привозящий по требованию то душ, то холодильник. Выдвигающееся из стены кресло, трансформирующееся в кровать и экран терминала перед ним. В общем, похоже на общагу. Здесь Полина почувствовала себя в безопасности. Отсюда можно было связаться с родителями, без опаски быть убитой. Но прежде, стоило принять лечебные процедуры в барокамере.

Усталость дала о себе знать. Пока питательные, лечебные и расслабляющие растворы бегали по сосудам, Полина чуть не уснула. После процедур стало намного легче. Рана затянулась, сустав почти не болел. Полина села перед монитором терминала и набрала профиль матери. Ответ пришел сразу. Мама была дома. Она и отец прижавшись головами друг к другу, смотрели в камеру своего терминала.

- Полина, ты где? Мы тебя ждем. - Голос матери дрогнул.

- Полиночка, мы ждем. - Вторил ей отец.

У Полины навернулись слезы.

- Я не приеду сегодня. - Она вытерла слезы, побежавшие по щекам. - Меня задержала полиция. Интерпол. Я теперь у них.

- Что это значит? Какой Интерпол? - Не поняла мать.

- Полина, просто скажи, где ты, и мы сами к тебе приедем. - Серьезно предложил отец.

- Я этого очень хочу, но это может быть опасно. Есть такой человек, как Филиппос, он может использовать вас, чтобы выманить меня. Оставайтесь лучше дома, будем общаться через Сеть, так мне спокойнее.

- Полин, что ты говоришь, что значит, будем общаться? Какой Филиппос? Полин, скажи, где ты, и мы с отцом приедем, сегодня же!

- Не надоооо. - Полина не выдержала и разревелась.

Перед родителями она всегда чувствовала себя маленькой девочкой и вся ее смелость и мужество покинули ее враз, как только они проявили заботу. На самом деле она очень хотела увидеть родителей. Прижаться к матери, почувствовать поцелуй отца в макушку. Она была слишком маленькой для таких проблем. Мать расплакалась и отец принялся неистово гладить ее по голове и целовать в щеки.

- Девчата, девчата хватит реветь. - Упрашивал их отец. - Давайте разберемся, что происходит. Я один ничего не понимаю?

- Я, пап... - Полина попыталась взять себя в руки, - я попала в эту историю из-за профессора Блохина. Он занимался научными разработками, которые заинтересовали одного негодяя. Неделю назад, когда я поехала на выходные к вам, моя машина украла меня.

- Что ты говоришь? Так бывает? - Мать растирала слезы по лицу.

- Еще как бывает. Оказывается под управление можно взять любой прибор, подключенный к Сети. Я уснула и поздно заметила, что еду не в ту сторону. А потом меня погрузили в грузовик и вывезли из страны. В себя я пришла на каком-то острове. Там же был и профессор Блохин. Он мне все рассказал и помог сбежать. С сегодняшнего утра я все бегу и никак не могу добежать. Я была в лупере по дороге домой, но меня сняли и вот привезли в Интрепол.

- Зачем? - Серьезно спросил отец.

Полина не ответила сразу. Не знала, как влепить им сногсшибательную новость.

- Я, вернее мы, с Генри, бежали от погони. Нас зажали в горах и мне пришлось отбиваться камнями. И..., нам сказали, что..., короче, кого-то мы прибили насмерть.

Мать ахнула, прикрыла рот ладонью и выкатила глаза. Отец не знал, как себя повести. Он взлохматил свою голову, потом принялся прилизывать ее ладонью.

- Как же так?

- Полин, это правда? Ты не фантазируешь? - Отец решил, что рассказанная дочерью история невозможна в принципе.

- Пап, если бы ты знал, как мне хочется, чтобы это оказалось сном. Я домой хочу. Все забыть хочу. - Полина снова разревелась. - И еще, мой профиль стерли. Юридически, я уже не ваша дочь. Мне даже фамилию изменили.

Отец кинулся к своему терминалу и начал что-то в нем искать. По мере того, как проходило время, его глаза становились все больше. Он молча сунул матери терминал. Полина знала, что она там увидит. Матери стало плохо. Она закатила глаза и взялась за сердце.

- Да плюньте вы на то, что вам говорит Сеть. Я все так же ваша дочь. Никто не отнимет меня у вас, а вас у меня.

Экран терминала дрогнул и картинка сменилась. Вместо родителей, там был Филиппос. Он снова был в халате и бокалом в руках. Кажется, он был в том доме, в котором она видела его в первый раз.

- А вот я так не думаю. - Фраза явно была продолжением диалога с родителями. - Чего не существует для Сети, того и не существует в принципе. Вся система построена на этом. Если ты будешь упрямиться и сопротивляться, то твои родители могут исчезнуть не только из Сети, но и ..., - Филиппос сделал картинный глоток вина, - из жизни.

- Да пошел ты, урод! - Полина бросила в экран терминала кроссовок.

Экран упал. В динамиках раздался противный смех Филиппоса.

- Беспомощность так и проявляется.

Злость захлестнула Полину и жажда убийства. Пока она сама была в смертельной опасности, ей было просто страшно, но когда опасность стала грозить родителям, она готова была убить ради их защиты. Импульс злобы вылился в мысль, что она больше не хочет видеть Филиппоса. Живьем. Только в гробу, со свечкой между пальцев. Компьютерные программы интерпретировали ее желание по-своему. Полина почувствовала, как информационные потоки со скоростью света устремились в дом Филиппоса и выжгли камеру, через которую он общался.

Это была еще одна маленькая победа, еще немного новых знаний и еще одна головная боль для Филиппоса. Теперь он знал, что Полина обладает способностью, которые есть у его киборгов. Только она не привязана проводами к Сети, что качественно отличает её от его помощников.

Полина подняла монитор, снова нашла профиль матери и вызвала ее. Мать, перепуганными глазами смотрела на дочь.

- Полина, я слышала чей-то голос и видела твои глаза. Ты была другой, очень злой.

- Мама хотела сказать, решительной. - Встрял отец. - Кто с тобой разговаривал. Этот жулик, который похитил?

- Да. Я рада, что вы все слышали. Мне теперь не надо уговаривать вас быть осторожнее. Если он смог проникнуть в Интрепол, значит, он и любую машину взломает и расшибет ее о стену или о другую машину, если захочет.

- Как нам быть?

- Купите себе по велосипеду.

В дверь Полининой комнаты постучали и тут же зашли.

- Все, пока. Не волнуйтесь за меня. Люблю. - Полина отключила терминал.

В комнату вошла капитан Мориц и два, вооруженных короткими автоматами, человека.

- Мы зафиксировали несанкционированный доступ. Это твоих рук дело?

- Нет. Я болтала с родителями, и во время разговора связь прервалась. К моему терминалу подключился человек, который очень хочет меня убить. Он мне угрожал.

- Мы отключим тебе связь. - Ответила Мориц. - А пока, набирайся сил. Завтра у тебя будет трудный день.

- Вряд ли труднее сегодняшнего.

Мориц развернулась и вышла за дверь. Охрана вышла за ней. Полина попробовала поймать Сеть. Ее здесь было предостаточно. Скрытые камеры и микрофоны подключенные к ней, были идеальным способом пользоваться ею. Знал об этом и Филиппос, и наверняка следил за Полиной. Девушке было плевать на это. Она смертельно устала и хотела только одного, упасть в постель. Полина приняла душ, наскоро перекусила, тем, что было в холодильнике, и легла спать.

 

Глава 10

Ночь пролетела, как один миг. Перед тем, как проснуться, Полина вдыхала аромат пахнущей термической обработкой, наволочки. Почти, как дома. Ей хотелось подольше насладиться приятным мгновением домашней иллюзии. Негу разрушил сигнал терминала.

- Подъем! - Приказал стальной мужской голос.

- Пошел ты в задницу! - Полина с трудом удержала себя от того, чтобы бросить в него подушкой.

- Десять минут на принятие душа, десять на завтрак.

На экране появились большие цифры отсчитывающие время назад. Да, это место не было отелем на пять звезд. Полина потащилась в душ, приехавший на место холодильника. На стекле дублировался обратный отсчет. Никто здесь шутки с дисциплиной шутить не думал. Полина открыла теплую воду. Спать хотелось невыносимо. Тогда она прикрыла кран с горячей. Ледяная вода окатила ее, выгоняя сон. Стало веселее. Полина быстро умылась, помыла голову и включила инфракрасную сушку. Отсчет еще не дошел до конца, когда она заняла место на кухне.

Душ уехал, приехал холодильник и картонная коробка с запахом кофе и печеной сдобы. В коробке оказался заклеенный стаканчик с кофе, и две булочки, одна с корицей, вторая с маком.

- Чего так экономить-то? - Удивилась Полина. Она не отказалась бы от сыра и колбасы, или яичницы, на худой конец.

Полина быстро расправилась с завтраком. Чувство голода не прошло. Оно требовало его загасить еще чем-нибудь съедобным. В холодильнике оказались йогурты, одноразовые упаковочки плавленого сыра, порезанный огурец и помидор в вакуумной упаковке, кусочки серого хлеба так же в вакууме.

- Хоть что-то.

Полина достала все, что посчитала съедобным. По куску хлеба размазала плавленый сыр, положила на него помидорные и огуречные ломтики, присолила из одноразового пакета и с жадностью съела. Остановилась она, когда закончился хлеб. Теперь голод, как будто затих, но Полина чувствовала, что не надолго.

В конце завтрака раздались шаги за дверью. Интуиция подсказала, что это за ней и не ошиблась. Щелкнул замок. В комнату вошла Мориц, и те два офицера, которых она знала, Ягло и Сулима. Полину попросили снова вытянуть руки, большими пальцами вверх. На них затянулись наручники.

- Готова? - Спросила Мориц.

- Смотря к чему? Больше всего я готова к тому, чтобы вернуться домой, к привычной жизни.

- Так, психолога посещать не будем. Видно, что депрессии нет. - Мориц повернулась к коллегам, как будто закончила начатый ранее разговор. - Ты себя нормально чувствуешь?

- Нормально, как человек переживший пять попыток покушения за день, и еще не знающий точно, сколько их будет сегодня.

- Играешь? - Так Мориц отнеслась к ее ответу. - Жертву из себя пытаешься строить? Пора тебе познакомиться с работой полиции.

Слова капитанши достигли цели. Настроение ухудшилось. Эти люди считают ее убийцей, а то, что она защищала свою жизнь, их, кажется, совсем не волнует. Ягло взял Полину под руку и вчетвером они пошли по коридору до лифта. На лифте опустились вниз, под землю. Здесь было прохладно и не было окон. Полицейские одели пластиковые халаты и маски. Полину одели в то же самое, на время, освободив от наручников. Открылась дверь лифта. Оттуда вышел Генри, в сопровождении трех полицейских.

- Полина!

- Генри!

Генри рванулся к ней, но его удержали.

- Никаких контактов, в интересах следствия. - Произнес офицер из «свиты» Генри.

- Разговоры только под надзором. - Добавила Мориц.

Полина и Генри обошлись переглядываниями. Девушке хотелось спросить, о том, как отнеслись родители Генри к тому, что его задержали, как он провел ночь, и что думает о сложившейся ситуации, но понимала, что сейчас не место и не время, для подобных вопросов.

Вторая группа накинула халаты, и надела маски. Объединившись, они пошли по коридору, пока не остановились перед дверью с надписью «МОРГ». Суеверный страх холодком пробежался по внутренностям. Их вели на опознание убитых Полиной людей. За дверью было еще холоднее. От волнения и страха зубы начали стучать друг о друга. Полицейские приложили разрешение к терминалу и их провели к железным квадратным дверцам ларей, в которых лежали трупы. Близился миг признания. Полине предстояло сказать: «Да, этого человека убила я». Не важно из каких побуждений, она все равно становилась убийцей.

Ларь выехал из стены. В нем оказался черный мешок. Работник морга привычным движением расстегнул молнию на нем. Полина набрала воздуха, чтобы произнести признание. В мешке лежала старушка с дырой в верхней скуле и испачканными в крови седыми волосами.

- Кто это? - Искренне удивилась Полина.

- Мы ее не знаем. - Добавил Генри. - Я вам говорил, что там были три здоровяка. Двоих Полина срубила камнями, и одного, чернявого, которого звали Махмуд, я, ударом в лицо. Вот еще кулак не зажил. Старуху мы не трогали.

- Покажите им еще один труп. - Попросила Мориц работника.

Тот исполнил ее просьбу. Во втором мешке оказался старичок, так же с дыркой в лице и выбитым затылком. Его лицо было не знакомо, ни Полине, ни Генри.

- Этого я тоже не знаю. Вы не ошиблись, случайно, взяв нас.

- Да, деда там тоже не было, Полина права. К ним мы не имеем никакого отношения. Откуда они у вас? - Генри, кажется, был рад, что покойниками оказались не те люди, которых он ждал увидеть.

Мориц дала знак работникам морга, чтобы они убрали покойников. Ее лицо выражало озабоченность.

- Сейчас вас проведут в комнату для допросов. - Предупредила Мориц.

- В одну? - Спросил Генри.

- В разные. - Отрезала капитан.

Пока их вели по коридорам и снова везли на лифте, Полина чувствовала, как на душе становится легче. К смерти этих стариков она не имела никакого отношения. Даже если ей не удастся доказать этого, совесть ее будет чиста. Она была уверена, что наберется куча фактов, на которые следствие не сможет закрыть глаза. В лифте, Генри стоял справа от Полины, прикрытый крепкой опекой. Он все равно нашел возможность выглянуть из-за плеча полицейского и построить глазки Полине. Дедал он это с юмором, водил бровями и сводил глаза к переносице. Полина подумала, что это первый человек, кроме родителей, который искренне пытается ее поддержать и даже развеселить, насколько это возможно в данных обстоятельствах.

Полину и Генри развели по соседним кабинетам. Девушка сразу заметила, что между кабинетами должно быть пространство и заподозревала, что там есть тайная комната. Зеркало во всю стену усилило ее подозрение. Она запустила слух и отчетливо услышала звуки за стеной. Там вполголоса переговаривались. Инфракрасное зрение выявило три теплых пятна. Значит, будут следить за ее реакцией. Полину это не беспокоило. Даже к лучшему, если они увидят, что она ведет себя спокойно.

Её усадили за стол. Петлю от напальчников пропустили под толстой серебристой проушиной, торчащей прямо из стола. Напротив села капитан Мориц. По тому, как она волновалась, можно было подумать, что это ее собирались допрашивать.

- Прежде, чем я начну задавать вопросы, тебе нужно подтвердить согласие на проведение допроса, и подписать документ о том, что ты предупреждена об ответственности за дачу ложных показаний.

- Давайте.

Поверхность стола перед Полиной засветилась. Перед ней была два листа бумаги. Полина приложила чип к одной, там появилась ее подпись, потом к другой.

- Спасибо. - Поблагодарила Мориц.

- Пожалуйста.

- Полина Иоаниди...

- Громова.

- Вы предупреждены.

- Вот именно. Мне неприятно, когда меня называют чужим именем. Проведите генетическую экспертизу моих родителей и выдуманных и все поймете.

- Я хочу, чтобы ты уяснила, что здесь надо отвечать на вопросы, а не давать ответы.

- Тогда зовите меня просто по имени.

- Хорошо. Полина, вы находились на шестьдесят восьмом участке дороги М-4 в два часа дня, двадцать пятого октября?

- У вас есть карта? Я не могу знать, где это.

Перед Полиной появилась интерактивная карта. Девушка помнила сколько поворотов до шоссе, и могла точно указать в каком месте они встретились с преследователями.

- В это время, я и мой товарищ, Генри были недалеко от этого поворота, вниз по склону. Мы спасались бегством от людей Филиппоса. Один из них был вооружен и стрелял в нас. Двое пытались обойти нас сзади.

- Как вы там оказались?

- Мы взяли автомобиль, чтобы попасть на вокзал луперов в Салониках. По дороге наш автомобиль взяли под внешнее управление, так же, как и конвертоплан, на котором мы летели. Автомобиль ударился о заграждение на повороте. Мы выбрались, чтобы пойти пешком, шоссе было рядом, но тут появились люди и начали в нас стрелять.

- И вам удалось с ними справиться?

- Да, двоих я вырубила камнем, А Генри, он каратист, коричневый пояс, он справился с тем, у которого была винтовка. Признаться, я ждала, что вы покажете мне трупы тех парней.

- Их там не было, как и информации о том, что вас кто-то преследовал. Спустя полчаса, после того как вы ударились о заграждение, на это место прибыла пожилая чета. Они остановились. Мы считаем, что они хотели оказать помощь пострадавшим. Вместо этого их хладнокровно убили выстрелами в лицо. Что скажете?

- Скажу, что вам нужны не мы, а те, кто гнался за нами.

- За вами не гнались.

- Вам эту информацию дала Сеть?

- Разумеется. Мы все проверили. Весь траффик.

- Хочу вам сказать, что если вы будете полагаться на информацию из Сети, вы никогда не найдете убийц пожилой пары, равно, как и настоящие причины крушения яхты, возле Ликидоса. Есть силы приручившие Сеть. Пока вы этого не поймете, вы будете биться с ветряными мельницами.

- На оружии ДНК твоего товарища. - Тирада Полины не впечатлила Мориц.

- Генри?

- Да. Признайся, что это его рук дело. Все факты указывают на вас. Ваше движение по дороге зафиксировано. На вашей одежде имеются следы пороха.

- Послушайте, ваш метод поиска фактов похож на желание любым способом обвинить нас. Вы заставляете меня произнести самообвинительный приговор? Скажите тогда, почему машина под управлением Сети врезалась в ограждение? Искали ли вы гильзы от оружия в траве. А следы от попадания камнем в ограждение со стороны склона, не могло вас навести на мысль о том, что кто-то отбивался от преследователей, чем мог.

- Полина, я вижу, что ты не готова сотрудничать со следствием. Факты есть факты, тех, что мы собрали, достаточно, чтобы быть уверенными, что вы причастны к убийству.

- Откуда у нас оружие? Я в жизни его не видела и не держала в руках. Думаю, что и Генри тоже. Где-нибудь на видео есть, как мы расхаживаем с винтовкой. И потом, какой мотив должен быть у нас, чтобы убить этих людей?

- Мы считаем, что вы находились в шоковом состоянии и не давали себе полного отчета. В твоем медицинском деле указано, что ты страдаешь расстройствами психики, как и Генри. Ты же принимаешь препараты?

- Какие, блин, препараты!? - Полина не выдержала. - Я в жизни ничего, кроме аскорбинки не пила. У меня все нормально с психикой!

- Твое поведение говорит об обратном.

Полина взяла себя в руки.

- Вы понимаете, что кто-то спокойно подчищает свои делишки? Меняет мне фамилию, влезает в медицинскую карту и вообще, творит, что хочет.

- Хорошо, если на время исходить из твоих рассуждений, зачем он это делает?

- Он хочет убить меня, потому что не смог заполучить.

- Ревность?

- Тьфу, какая ревность! Все дело в моем профессоре, гениальном нейробиологе, из-за того, что я некоторым образом участвовала в его опытах, Филиппос хотел использовать меня. Профессор Блохин у него, кстати. Поищите это похищение, оно произошло летом.

- Я посмотрю.

Мориц в наушник пришло сообщение. Полина напрягла слух.

- Ее товарищ говорит, что девушку подобрала яхта сегодня утром, после этого судно потеряло управление и попало на камни. Вспомни, что произошло с конвертопланом, а потом и с вертолетом, который нас атаковал. По мне, на случайность не похоже.

- Что ты делала так далеко от берега сегодня утром?

- Сбежала с острова.

- Можешь ты объяснить странную череду отказов техники, на которой ты оказывалась.

- А вы сами еще не догадались? Меня пытались убить, а сопутствующие жертвы убийц совсем не волновали. Возвращаясь к пожилой паре, смею предположить, что они стали нечаянными свидетелями, за что с ними обошлись так жестоко.

- У тебя складно получается придумывать, за исключением того факта, что Сетью даже теоретически нельзя воспользоваться в преступных целях. Мы запросили специалистов, и они нам выдали результат, что Сеть неуязвима.

- Ваши специалисты просто развязывают руки негодяям. - Полина едва сдерживалась, чтобы не продемонстрировать свои хакерские способности. - Сеть дырявая, как дуршлаг.

- Это не так, и ты это знаешь. Свое алиби ты пытаешься построить на несуществующем факте.

У Полины клокотало в душе. Ей хотелось многое сказать в лицо этой упертой копше. Она пробежалась по всем источникам информационных потоков в округе. Ее подмывало явить фокус, оставшись как бы ни при чем. В качестве мести Полина выбрала зеркальную стену. По устройству она сразу поняла, что стена может менять зеркальность в обе стороны. Полина поменяла полюс. По вытянутому выражению лица Мориц, она поняла, что фокус удался. Девушка повернула голову и увидела трех мужчин беспокойно озирающихся внутри зеркальной клетки.

- Хомячки? - Спросила Полина.

- Томас, вас видно. - Предупредила обеспокоенных мужчин Мориц.

Полина не смогла сдержать ехидную улыбку, чем заслужила подозрительный взгляд капитана. Ей показалось, что полицейскую вдруг осенила какая-то очевидная мысль, простая и вместе с тем, трудная. Демонстрация возможностей смогла сдвинуть с мертвой точки инертное мышление капитана.

Происшествие с зеркалом выбило из колеи и Мориц, и тех мужчин, притворявшихся, что их нет. Допрашивать после такого случая было как-то несерьезно. Всем пришлось бы делать вид, что за стеклом никого нет, зная, что есть. Это никак не настраивало на рабочий лад. Мориц объявила перерыв.

Полина осталась сидеть за столом, пристегнутой к столу. Перерыв был объявлен для полицейских. Им требовалось посовещаться, чтобы переварить показания подозреваемых. Разговор их был слышен через стену, снова ставшей зеркальной.

- Должен сказать, что наш полиграф не увидел в ее ответах лжи. - Сказал мужской голос.

- Вы можете поверить, что она говорит правду? Я, нет. - Это был другой мужской голос.

- Психи, уверенные в своей правоте, могул легко обмануть его. А они психи.

- А вам не кажется, что череда катастроф, преследующая эту девушку не случайна? - Это был голос Мориц.

- Всему были причины, я проверил. Фатальное невезение.

- А что, парень? Что он говорит?

- С того момента, как он встретился с девушкой, показания одинаковые. Говорит, что никого не убивал. Ударил один раз некоего Махмуда кулаком. Кстати, кто собирал улики на месте. Гильз стреляных вдоль дороги там не было?

- Мы нашли возле машины две гильзы от винтовки и саму винтовку. Искать еще что-то нам и на ум не пришло. Тогда все казалось очевидным.

- Надо везти их на место, на следственный эксперимент. - Предложила Мориц. - Интуиция подсказывает, что дело не простое.

- Вам как всегда, хочется все усложнить, капитан. Сейчас не те времена, когда нужно было включать дедукцию, весь хронометраж записан. В это время на месте преступления были наши подозреваемые и два трупа. Все ясно, как белый день. Нажать на них посильнее и они поплывут. Во всем признаются, как миленькие.

- Посмотрим. - Ответила Мориц. - В любом случае, следственный эксперимент относится к обязательным процедурам. Не найдем ничего, надавим.

- Хорошо.

- Вот и отлично.

- Расходимся? Чет я проголодался.

- Да, делу время, как говорится.

- А с этими что делать?

- С собой возьмем.

Мориц и еще один мужчина вошли в комнату. Капитан отстегнула Полине руки от стола.

- Перерыв. Идем на завтрак.

- Спасибо, очень кстати. Первый завтрак был так себе, как для больных язвой.

Генри стоял в коридоре. Позади него стоял мужчина, ко второму он был пристегнут и третий стоял впереди. Генри ободряюще улыбнулся. Капитан Мориц пристегнула к себе Полину. Процессия пошла по коридору. «Видела бы меня моя мама. - Подумала Полина. - Ведут под конвоем, как опасную преступницу».

Навстречу из-за угла вышли трое мужчин в одинаковых черных костюмах. Костюмы на них смотрелись как форма. Скуластые лица, крепкие лбы и короткие прически выдавали в них принадлежность к профессии, связанной с риском. Мориц нервно дернула руку Полины.

- Что им здесь надо? - Прошептала капитан.

- Капитан Мориц, у меня приказ забрать ваше дело в нашу инстанцию. - Мужчина показал экран терминала с номером и названием приказа.

- С чего бы? Дело, как дело. С каких это пор Служба Безопасности ведет такие дела. Вам, что заговоров на Луне и Марсе не хватает?

- Без комментариев. Поставьте вашу подпись. - Мужчина нетерпеливо сунул терминал в лицо Мориц.

Полине очень не понравился этот человек. От него дохнуло злобой, как от охранников Филиппоса.

- Я должна связаться с начальством. Потерпите пару минут. - Мориц показалось странным, что СБ заинтересовалась этим делом.

Специфика СБ - слежка за ненадежными людьми, погашение конфликтов, связанных с подрывом общественных устоев, кои иногда случались в некоторых африканских странах, и в отдаленных колониях на Луне и Марсе. Дело молодых людей никак не подходило под их направленность. Да и офицер как-то нервничал.

- Тут меня просят отдать дело в СБ. Я не могу понять, почему? - Спросила Мориц своего начальника.

- Я тоже удивлен, но приказ есть приказ. Мне отправили дубликат. Парни, наверное, знают больше нашего. Отдавай.

- Хорошо.

Мориц переглянулась с коллегами. Их лица выражали недоумение. Протянула запястье, где был зашит чип, к экрану терминала. Под приказом появилась ее подпись.

- Отлично. Берите их парни и на выход. - Скомандовал офицер из СБ.

Полине очень не понравился этот поворот. Мрачные парни очень напоминали охранников Филиппоса.

- Капитан, свяжитесь с их конторой, это могут быть самозванцы. - Успела сказать Полина, прежде, чем ее и Генри рывком потянули за собой.

Удивленные столь неожиданным поворотом дела, офицеры Интерпола провожали взглядом подозреваемых. Минуту назад им было почти все ясно, оставалось найти улики, против которых подозреваемым нечего было возразить и материал для суда был готов. Мориц думала иначе, чем ее коллеги. Случай с конвертопланом и с зеркалом в комнате для допросов из зыбкого предположения их связи, превратился в полную уверенность. Профессиональная интуиция подсказывала, что случай с необычной девушкой и ее парнем выходил далеко за границы рядового убийства. Мориц сделала запрос на связь со штаб-квартирой СБ.

- На сегодня работа закончилась. - Ягло, кажется, был доволен, тем, что у него забрали работу.

- Слушай, Михаль, проследи за ними. Мне интересно, куда их повезут. Только сделай это профессионально. - Попросила Мориц.

- Это зачем еще?

- Сделай, как прошу.

- Ладно.

- Держи меня на связи

Ягло махнул головой и ушел.

- Зачем это тебе? - Удивились коллеги. - СБ видит больше нашего. У них наверняка есть какие-то факты на них.

- Если все так и есть, то я не против. Пойдемте, выпьем кофе.

В кафе, на первом этаже здания Интерпола было людно. Народ собирался к двенадцати на легкий перекус. В помещении стоял приятный аромат натурального кофе, смешанный с запахами из кулинарного цеха. Мориц сидела, сдвинув брови, и кажется, не замечала, что ела и пила. Напряженная работа мысли отражалась на ее лице.

- Расслабься. - Сулима с сочувствием посмотрел на Мориц, откусив разом половину булки с начинкой. - Чего они тебе дались?

- Девчонка не простая. Я не могу в это поверить, но одна мысль не дает мне покоя.

- Какая же?

- Она использует Сеть.

- Хах! - Крякнул коллега из другой группы. - Мы все ее используем! Или ты этого не знала?

- Я не о том. После того, как я сказала ей, что Сеть хорошо защищена, зеркальная стена вдруг стала прозрачной. Она как будто продемонстрировала мне, что это не так.

- Капитан, вы сторонник теории заговоров? Это совпадение.

- А то, что наш конвертоплан уворачивался от взбесившегося вертолета, а девчонка сидела закрытыми глазами и была напряжена, как будто пыталась управлять. Я видела, как у нее пот выступил на лице от напряжения.

- Да брось, Алекса! Это перебор. Девчонка испугалась, вот и зажмурилась. А конвертопланом управляла Сеть. Это же ее обязанность, избегать столкновений.

- Да, лучше исходить из реальных предположений, иначе можно нагородить, что угодно.

У Мориц тренькнул терминал. Ответили на запрос из СБ.

- Подтвердите, пожалуйста, приказ о передаче Полины Иоаниди и Генри Макдауэлла из Интерпола в ваше ведомство. Запрос официальный. - Мориц приложила запястье к экрану.

- Одну секунду. - Ответил голос робота. - Ответ отрицательный. Такого запроса не существует.

Мориц ошеломленно оглядела коллег. У тех даже чашки с кофе затряслись в руках и булки стали поперек горла. Из самого сердца Интерпола были украдены подозреваемые, вырваны из рук матерых полицейских, а они даже и не поняли.

- Подожди, но ты же ставила подпись на приказ? - Удивился Сулима.

- А теперь отнеситесь к тому, что девчонка управляла зеркалом и конвертопланом серьезнее. - Мориц набрала на терминале Ягло. - Михаль, будь осторожен. Офицеры, или кто они там на самом деле, не из СБ. Они похитили наших подозреваемых. Будь осторожен и жди нас.

Полину и Генри подвели к обычному автомобилю со стоянки. Сомнений не было, парни в костюмах не были из СБ. У них свой, ведомственный транспорт с символами на кузове и корпоративной расцветке. Ничего хорошего их с Генри не ждало, и надо было готовиться к бегству. Хорошо, если похитители еще не в курсе ее способностей. Полина приготовилась включить ускоренный метаболизм. Справиться с тремя мужчинами, когда они еле двигаются, не такая уж сложная задача. Надо быть осторожнее со своими руками, которые можно переломать о крепкие физиономии. Генри ждал от нее чего-то подобного. Его взгляд вопрошал: «Ну что же ты не начинаешь?»

Действительно, чего? Она почти успела. Холодный металл прикоснулся к шее, раздался резкий «пшик» и мир ускользнул из-под ног.

Михаль Ягло не видел момента, когда Полину и Генри бесчувственными забросили в салон минивэна. Полицейский взял служебную машину, чтобы не платить за пользование, и пристроился в хвост минивэну. Ему тоже показалось странным, что служащие СБ не воспользовались своим транспортом.

Минивэн выехал из города и помчался по шоссе. Автомобиль Ягло отстал, хотя и ехал на максимально разрешенной скорости. Он решил, что у СБ есть какое-то разрешение на превышение скорости. Мысль пошла еще дальше: раз превышают, значит выполняют важное задание, а если их подозреваемые такие важные, значит и дело не ограничивается одним убийством пожилой пары. Звонок от Мориц поставил все на место. Нельзя было взять в толк, как можно подделать приказ, но если принять, что это возможно, тогда становилось ясно, почему похитители не приехали на служебном транспорте.

Минивэн свернул в район старого конгломерата зданий, используемых транспортными компаниями. Когда-то здесь был единый логистический центр, а теперь дикая «заброшка». Ягло остановил автомобиль. Ему не хотелось заезжать на территорию. Одному было страшно. К тому же, из оружия у него был только шокер. Мориц обещала скоро подъехать вместе с Сулимой, как только им выдадут ордер на арест.

Полина открыла глаза. Было темно. Она лежала на спине. Руки все еще были скованы наручниками, но и ноги оказались связаны. Полина села, подогнув их под себя. Зрение, почти без подсказки, перешло в тепловой режим. Генри лежал рядом и сопел. Они находились в маленькой комнате, без окон. Единственная камера светилась в углу комнаты. Полина прислушалась. Через несколько стен доносился неразборчивый разговор, и еще где-то работало оборудование, по ритмичному звуку напоминающее работу какого-нибудь конвейера.

- Генри. - Тихо произнесла Полина.

Сопение замерло, юноша зашлепал губами и проснулся.

- Черт, какая темень! Где мы?

- Не знаю. По звукам фабрика какая-то или завод.

- Хорошо, что еще не убили.

- Хорошо. Выбираться надо, пока точно не убили.

- Не видно ничего, куда выбираться?

-Я вижу.

- Ты и это можешь? - Удивился Генри.

- Могу. Этому я научилась почти сразу.

- Что я делаю? - Генри помахал связанными руками.

- Руками машешь.

- А теперь? - Генри подумал провести Полину, и продолжил махать руками.

- А теперь ты пытаешься поймать меня на вранье. Машешь руками.

- Черт! Мне бы так. Здесь есть выход?

- Есть дверь. За нами следят, в углу висит камера.

- Ноги пыталась развязать?

- Еще нет, ждала тебя. Думаю, что мне надо попробовать справиться с камерой, а потом развязываться. Если мы всполошим охрану, то нам не удастся сбежать.

- Или убьют раньше времени.

- Точно.

Полина вспомнила про свое устройство и испугалась. Ей показалось, что его нет. Она притронулась к уху. Прибор был на месте, просто он стал естественным органом, как рука или нога, потому и не чувствовался. Без него она была, как без рук. Хорошо, что никто еще не догадался, что устройство в ее ушах, совсем не наушники. Камера была беспроводной и позволила воспользоваться ее каналом. Полина легла на пол и сделала скриншот с камеры. Картинку зафиксировала на экране монитора. Это должно было на время успокоить охрану. Прошлась по информационным потокам, просмотрела все камеры, что были рядом. Правда искала она не их, нужен был канал от электронного замка от их темницы. Кажется, двери закрывались здесь по старинке, обычными ключами.

- Генри, они нас сейчас не видят, попробуй развязать ноги.

Генри зашевелился, закряхтел.

- Никак. Без ножа не получится.

- Где ж его взять?

В помещении было совсем пусто.

- Далеко мы не упрыгаем. - Бухтел Генри, не оставляя попыток сорвать оковы.

Полина попробовала освободиться сама. Полимерный жгут был крепок, как сталь. Полина поднялась и прыжками добралась до двери. Нащупала ручку и попробовала повернуть ее. Ручка не поддалась. Замок на самом деле был старинным. Да и вообще, в помещении пахло затхлостью. Можно было подумать, что здесь никто не жил много лет. Именно в такое место их и должны были отвезти.

- Генри, давай попробуем выбить дверь?

- Я не смогу сделать это со связанными ногами.

- Давай, попробуем вместе навалиться.

- Давай. Я иду на голос. Передо мной ничего нет?

- Нет, не бойся.

Генри запрыгал. Пережатые оковами ноги затекли, и он чуть не упал на первых прыжках. Потом кровь опустилась вниз, и Генри стал прыгать увереннее. Парень пощупал дверь, подергал ручку, прежде, чем навалиться на нее.

- Если она открывается вовнутрь, то мы с тобой напрасно теряем время.

- Все равно надо пробовать.

Генри молча согласился.

- На счет три, ударяемся в дверь. - Скомандовала Полина.

- Хорошо.

- Раз, два, триии!

Дверь дрогнула, но удержалась. Полина прислушалась, не вызвали ли их действия реакцию снаружи. Там было тихо. Никому в голову не пришло приставить охрану.

- Раз, два, триии!

Дверь щелкнула сломанным замком и распахнулась. Полина и Генри повалились на бетонный пол. Шуму они произвели достаточно, чтобы услышать за десятки метров. Здесь было светлее, чем в их темнице. Полина, не вставая, приложила палец к губам, давая понять Генри, что надо сохранять тишину. Где-то по ступеням раздались шаги нескольких человек. Еще неясно было приближаются они или удаляются. Ясно было только с какого направления.

- Поднимайся, Генри, скачем туда. - Полина указала направление.

Пол коридора устилал мусор: битый кирпич, тряпки, бутылки, банки. Хранить тишину на таком полу не представлялось возможным. Генри наткнулся на стеклянную бутылку. Она звонко отскочила и ударилась о стену.

- Черт! Не видно же вообще.

Парень нашарил ее в темноте, поднял и обмотал найденной рядом тряпкой.

- Генри, у нас нет времени на глупости.

- Это не глупость.

Генри шмякнул о пол завернутой бутылкой. Она разбилась почти бесшумно.

- Этим мы перережем веревки на ногах и руках, а потом сможем использовать, как оружие. Протягивай руки.

Полимерная нить поддалась острой кромке бутылки. Генри перерезал напальчники, а потом и веревку на ногах. Полина взяла в руки «розочку» и помогла Генри освободиться от оков. Теперь они были свободны.

- А ты смекалистый. - Похвалила Полина Генри.

Он ничего не ответил, но комплимент ему понравился.

У Полины появился боевой азарт. Она хотела встретиться лицом к лицу с похитителями, чтобы показать им, кто есть кто. Но аналитическая программа предложила им незаметно улизнуть под покровом ночи. Нехотя, Полина согласилась с ее предложением.

Генри вооружился «розочкой», Полина набрала в руки битых кирпичей. Выбирая самые темные углы, они отправились искать выход из заброшенной территории. Оба испытали удивление, когда увидели десятки людей, греющихся у костра. Вид их был, мягко говоря, неблагополучным. Свет костров падал на заросшие бородами лица, на мясистые носы и припухшие веки. Были среди них и женщины, вид которых вызывал жалость. Опухшие лица, только без бород. Полина не могла и представить, что в мире существуют места, подобные этому. Она впитала с молоком матери, что Сеть поддерживает комфортное состояние всех жителей планеты и околоземного пространства. Здесь же все аксиомы рассыпались в пыль о жуткую действительность.

- Сбежали! - Раздался крик. - Включайте прожектора!

Один за другим появились шарящие по земле яркие пятна. Полине с Генри пришлось буквально упасть на грязный пол, когда луч света пробежался по коридору. Усиленный слух подсказал Полине, что к ним приближаются с нескольких сторон. Она осмелилась выглянуть в оконный проем. Меж костров и равнодушно греющихся вокруг них людей, бежали несколько человек. Полина взвесила в руке кусок кирпича, вошла в режим быстрого метаболизма и улучшенного равновесия. «Фрррр! - граненый кусок кирпича шумно ушел к цели. Попал он в грудь, сбив с ног преследователя. Погоня с этой стороны остановилась. Испуганные напарники беспокойно замерли возле упавшего товарища. Их внезапное бездействие было странным. Полина сделала вывод, что они еще не знают, кого взяли в плен. Это было к лучшему.

Паузу использовали, чтобы продолжить побег. До сих пор было непонятно в какую сторону двигаться.

- Надо подняться и глянуть сверху, куда бежать. - Поделилась Полина.

- Согласен, иначе будем петлять, пока не выдохнемся.

- Только я пойду одна.

- Почему?

- Потому что нас могут взять в клещи, пока мы будем бегать туда сюда. Одна я сделаю это гораздо быстрее. Заодно, попробую перебить прожектора, которые поближе.

- Слушай, они меня все равно найдут здесь. У меня есть другой план.

- Какой?

Генри осмотрелся, нашел на полу какие-то тряпки и натянул их на себя.

- Я встану к костру, попробую прикинуться одним из этих. Там меня точно искать не будут.

- Умно, Генри. Ты находчивый. Не будем терять времени.

Полина метнулась на лестницу, оставив после себя пыльную дорожку, как будто ее здесь и не было. По ступенькам зачастили ее шаги. Генри нашел самое неосвещенное место и незаметно присоединился к людям, греющимся у костра. Чтобы его лицо не было видно, он сел и сделал вид, будто задремал. Его толкнули в бок. Генри прошиб пот. Кажется, его клоунада не оказалась замеченной. Генри покосился глазом в сторону толчка.

- Пить будешь? - Спросил хриплый голос.

Генри толкали горлышком бутылки в бок.

- Нет. - Попытался прохрипеть Генри. Ему отвратна была мысль пить из одной посуды с такими неблагополучными людьми. Неизвестно, что они еще пили.

- Как хочешь. - Прохрипел голос.

Генри услышал глоток и довольный выдох. Кажется, предложивший ему выпить посчитал, что его глоток принадлежит теперь ему.

Полина пробежалась от одного края здания к другому, рассматривая обстановку вокруг тепловым зрением. Здания были расположены в правильном порядке, образуя ровные улицы. Ближе всего до окончания конгломерата было бежать на север, навстречу Полярной звезде.

Прожекторы бегали пятнами света по земле. Ближайший прожектор находился на крыше соседнего здания. Полина сделала необходимые манипуляции и бросила в него кусок кирпича. Искры разлетелись во все стороны, как будто в него угодил снаряд. Рядом с разбитым прожектором раздался испуганный мужской крик. Пятна света хаотично заметались по сторонам. Часть остановилась на разбитом прожекторе, а часть пыталась найти того, кто его разбил. Полина пригнулась за парапетом.

До следующего прожектора было далековато, да и рука после броска снова разболелась. Полина выглянула через край, увеличила приближение и стала искать среди бродяг Генри. Она не успела этого сделать. В край парапета ударила пуля и три пятна света замерли на ее крыше. Ее обнаружили. Девушка собралась нырнуть на лестницу, но снизу раздались многочисленные шаги по ступеням. Полина заметалась, как в ловушке. В руке остался один кусок кирпича, но против нескольких вооруженных людей он не поможет.

Полина отступила к дальнему от лестницы краю. Прожектора цепко держали ее в круге света. На крышу выбежали несколько человек.

- Не стрелять, живьем брать! - Приказал один из них.

Мужчины разделились и стали заходить с нескольких сторон. Полина взвесила кусок кирпича. Выбить парня с винтовкой, а потом этой же винтовкой вырубить как дубиной остальных. Таков был ее план. Сверкнула молния, люди замерли, превратившись из опасных преследователей в легкую мишень. Но в последний момент еще несколько мужчин, вооруженных огнестрельным оружием, появились на крыше. Они взяли Полину на прицел. Расклад тут же поменялся. Успеть разобраться со всеми Полина уже не могла.

В отчаянье, она обернулась назад, как будто собиралась спрыгнуть с высоты двадцати метров. Взгляд ее задержался на толстом кабеле, тянущемся к соседнему зданию. Аналитическая программа выдала ей подсказку. Тут же включилось равновесие, и Полина резко прыгнула. Со стороны показалось, что девушка спрыгнула с крыши. На самом деле она отпрыгнула метра на три, туда, где провисший кабель был не виден с крыши, и побежала по нему, как по земле. Разогнанное чувство равновесия контролировало каждое движение, вселяя уверенность в своих действиях. Полина знала, как поведет себя шаткая опора, куда поставить ногу и с какой силой оттолкнуться.

Ее поступок вызвал смятения в лагере противника. Ни выстрелов, ни криков в спину. Кажется, они пытались увидеть ее распластанное тело на земле. Полина перепрыгнула на крышу соседнего здания, так и не замеченная никем. Сердце билось, как у загнанного зайца. Отсиживаться, не было времени. Полина попробовала найти Генри. Чья-то фигура семенила по направлению к зданию, на котором она теперь находилась. Полина приблизила картинку. Точно, это был Генри в лохмотьях.

Он, сидя возле костра, случайно увидел, как стремительная тень пронеслась на головой. Генри сразу понял, что это был еще один фокус, которые умела делать его знакомая. Ему стало страшно, что он может остаться один, среди этого сонмища врагов и бродяг. Генри подтянул лохмотья, чтобы не запутаться в них и мелко потрусил в сторону, где скрылась Полина. Когда рядом с ним ударился о землю кирпич, юноша понял, что это знак. Он поднял глаза и увидел на фоне темного неба неясное машущее пятно. Генри припустил быстрее.

Все оказалось не так просто. На входе в здание стоял молодой человек, крепкого телосложения с битой в руке.

- Чего тебе, урод?

Генри его не увидел сразу, поэтому опешил на секунду. Охраннику хватило времени, чтобы понять, что перед ним не простой бродяга. Он перехватил биту поудобнее, но рука Генри пошла вперед его мыслей. Удар в челюсть правой, потом левой в лоб. Охранник завалился назад. Генри перешагнул через него и затащил внутрь, чтобы торчащие наружу ноги не выдавали дело его рук. Полина была уже внизу.

- Молодец! Я все видела!

- Пустяки, я тоже способен на некоторые фокусы. Лучше скажи, ты умеешь летать?

- Если бы. По кабелю перебежала.

- Успела понять в какую сторону бежать?

- Да. Туда. - Полина указала рукой направление. - Надо спешить. - Она слышала топот приближающихся ног.

Полина повела Генри через здание. Когда она спускалась вниз, то запомнила расположение помещений. Выбрались они на совершенно темную узкую улочку. Здесь здания сходились задними дворами. Прожектора скользили по крышам, но не доставали до нижних этажей. Полина активировала ночное зрение.

- Не отставай, Генри. Я выведу нас.

Они бежали мимо груд мусора, бочек и ящиков. Генри иногда задевал их ногами, и тогда среди тишины раздавался шум. Каждый раз сердце заходилось от страха, что их услышали. Несколько раз шумные автомобили, выскакивали на перекрестки и освещали фарами проходы между зданий. Полина и Генри всякий раз успевали залечь за каким-нибудь препятствием. Территория, занимаемая старыми зданиями, была огромной, чтобы точно знать, где искать беглецов.

Шум остался позади. Впереди замаячили разрушенные стены некогда могучего ограждения. Перебраться через него удалось без проблем. Отбежав метров за двести от территории, Полина и Генри позволили себе остановиться и отдышаться.

- Я никогда не думал..., что на Земле... еще остались места..., где живут бродяги. - Генри часто дышал.

- Я тоже думала, что остров, где меня держали, единственный в своем роде. По виду, люди здесь не знают, что такое забота Сети.

- Даа, думаю, их не волнуют анализы мочи и несбалансированная пища. Они так воняют, как будто давно умерли.

- Я думаю, их вообще ничего не волнует. Когда вокруг началась суета и даже стрельба, они сидели и не реагировали, как будто ничего не происходит.

- Я тоже заметил. Мне кажется, что им кроме выпивки ничего не надо.

- Ладно они, опустившиеся люди, но кто такие эти молодчики с оружием? Почему под носом у Сети появились вооруженные люди с криминальными наклонностями? И еще интересно, каким боком они связаны с Филиппосом? Они явно действовали по его указке и под его протекцией. Трюк с приказом мог провернуть только он.

- Интересно, твоя капитанша уже поняла, что их обвели вокруг пальца?

- Кто его знает. Мне она показалась умной, но против системы тяжело мыслить. - Полина осмотрела ночь в тепловом видении.

Зарево стояло над конгломератом. Многочисленные костры, согревающие бродяг, выделяли тепло в атмосферу. Вдалеке светились огни поселения. Туда и надо было держать путь.

- Интересно, нам удастся сбежать ото всех? - Поинтересовался Генри.

- Сейчас, я не думаю, что это хорошая идея.

- Почему?

- Нас могут посчитать сбежавшими убийцами. Надо как-то разрешить эту проблему, а потом возвращаться с чистой совестью домой.

- У меня в кишках уже сидит эта Греция с ее античными памятниками культуры. Домой хочу, дождливого утра и чашки горячего кофе с булочкой. - Генри в очередной раз споткнулся о камень и чуть не растянулся. - Зеленых ровных лугов, на которых можно играть в гольф.

- А я сейчас все бы отдала лишь бы Варварку с Валеркой повидать?

- Это твои родственники?

- Нет, это лягушки, за которыми мой папа наблюдает. Признаться, совсем недавно они меня нервировали, а теперь я в них души не чаю.

- Ааа, понятно. - Не совсем уверенно произнес Генри.

Полина резко остановилась и подняла руку. Генри чуть не налетел на нее.

- Тссс!

- Что?

Неожиданно по глазам резанул яркий свет, и голос усиленный рупором приказал:

- Стоять, не двигаться. При неподчинении открываем огонь на поражение. Поднимите руки!

Полина была уверена, что если бы не Генри, она попробовала бы сбежать. Из света выступили несколько человек. Ослепленная сильнее Генри, из-за того, что находилась в тепловом режиме зрения, Полина не узнала Мориц, пока та не шепнула ей на ухо:

- Я готова выслушать тебя, Полина. - И затянула на пальцах наручники.

 

Глава 11

Блохин теперь находился на «привязи» в буквальном смысле. После экзекуции электрическим током, которая, по мнению Филиппоса, должна была направить мысли ученого в нужном направлении, его приковали за ногу к рабочему месту. Теперь за ним наблюдало еще больше камер и каждое его движение за рабочим столом фиксировалось. Побег девчонки вызвал такое негодование Филиппоса, что он чуть не отправил профессора работать киборгом. Причем, вскрыть черепную коробку ученому он желал сам. Остыв немного, он поразмыслил и решил, что профессор работает в правильном направлении, хотя и пытается скрывать истинные результаты работы. Теперь он видел, что результат есть, он очень устраивал Филиппоса, нужно было только запастись терпением и давить на профессора.

Полина ускользала от него, обвела вокруг пальца, всячески демонстрируя, что мозг человека может работать не хуже компьютерного процессора. Филиппос хотел именно такого результата - человека будущего, совмещающего в себе все лучшее, сообразительность и способность к творческому мышлению от человека, вычислительные способности и быстродействие, от компьютера. Но не для всех. Конкретнее, только для себя. Помощников можно было наделить некоторыми способностями, чтобы они лучше выполняли свою работу и чувствовали свое превосходство над остальными. Ниже их, работников по иерархической лестнице, тоже можно было наделить чем-нибудь, только чтобы они тешили свое превосходство, а остальные должны были остаться такими, как есть. Большинству ни к чему сверхспособности. Когда все равны, тешить свое самолюбие намного труднее. Обязательно найдется тот, кто умнее, сильнее, изворотливее. Например, Полина Громова.

Филиппос выпил бокал красного сухого вина и заел его стейком. Надо было навестить Блохина. Придать ему ускорения, живописать, что ждет его, если он будет хитрить, а заодно сказать, что его студентку, жертву его опытов, поймали, и сегодня ночью привезут на остров. Настроение было самым благодушным. Ночная прохлада и стрекот сверчков настраивали на романтический лад. У входа в дом стоял Ионас, верный помощник. Голова его была перевязана, глаза в черных обводах, как у панды. Досталось ему от девчонки. Могла бы и убить, если бы взяла камень побольше.

- К профессору пойдем. - Сообщил Филиппос и глубоко втянул ночной воздух. - Аааа, это запах новой жизни.

Терминал, прикрепленный на запястье, завибрировал. Звонок был от Хоффера, человека у которого была Полина. Для условленного звонка время было ранним. Филиппос сразу почувствовал дурное. Лицо Хоффера еще больше убедило его в этом.

- Фил, мы тут это...

- Она сбежала?

- Так получилось..., мы не ожидали. - Попытался оправдаться Хоффер.

- Вы, идиоты, я вас сто раз предупреждал, что девчонка не простая, за ней нужен глаз да глаз!

- У нас картинка была, что она лежит на полу, мы и не беспокоились. Как она могла картинку остановить? Мои парни услышали какой-то шум, решили проверить, а там, дверь выбита, никого нет. Начали искать, нашли, погнали на крышу, она сигок с нее, и как растворилась. Да еще хочу сказать, силища у нее. Моему парню грудную клетку сломала камнем. Я не мог подумать, что ты это имел ввиду.

Филиппос не стал больше общаться с Хоффером. В сердцах бросил терминал о стену. Устройство разлетелось в щепки.

- Ионас, передай в «цех», чтобы снова искали девчонку. Живой она мне больше не нужна. Убить, разбить, сжечь, закопать, что угодно, но только чтобы я точно знал, что дело сделано.

- Ага, понял. К профессору не идем?

- Позже. Возьми электрошокер.

Капитан Мориц не ушла с работы, пока не услышала всю историю Полины Громовой. Невероятная, фантастическая, поначалу она не вызывала доверия, да и как поверить, если у тебя на руках заключение медицинской комиссии, гласящее о том, что девочка сидящая перед ней регулярно лечится от всяческих психических расстройств. Алекса постаралась не брать во внимание, то чего не могла проверить. Факты проверенные Сетью, как оказалось, могут быть не совсем «фактами».

Мориц, видела, что девушка нуждается в ком-то, кто сможет поверить ей и обеспечить безопасность. Как только она добилась расположения Полины, та извергла на нее такой поток невероятных вещей с демонстрацией своих возможностей, что создала в голове настоящую кашу, которую нужно было, как следует разгрести и обдумать.

Разговор велся тет-а-тет, без протокола. Алекса поняла по реакции Полины, что та не поверила ей на слово, а каким-то образом проверила, что в комнате нет ни скрытых камер, ни микрофонов. В эту ночь многое поменялось в представлениях капитана о мироустройстве. Некоторые вещи просто перевернулись с ног на голову. Мир оказался совсем не таким совершенным. Его начала подъедать плесень, которую упорно не хотели замечать. Сеть стала новой религией, догмой, поколебать которую нужны очень веские основания.

Алекса подумала, что появление такого человека, как профессор Блохин, с его опытами, не случайно именно сейчас. Человечество замерло в комфорте. Замечать изменения ему тоже было не комфортно, потому что заметить мало, надо действовать, а побудительные возможности ослабли, выродились, превратились в ненужные атавизмы. Мать-природа не могла оставить все как есть, и решила произвести на свет такого человека, как Полина. Мориц чувствовала, как от девушки идет волна качеств, которых нет даже у ее коллег, хотя по профессии, они должны ими обладать. У Полины был взгляд дикой кошки. Он мог вмиг превратиться из мягкой расслабленности домашнего животного в острый колкий взгляд зверя. Алекса ловила себя на мысли, что девушка не просто внимательно смотрит за ней, но и просчитывает наперед.

После демонстрации Полиной своих сверхспособностей, Алекса Мориц ощутила себя человеком, отставшим от поезда эволюции. Полина была живым компьютером, пользующая своим мозгом так же, как компьютер использовал процессор и память. Результат ошеломлял и в то же время давал надежду, что человечество подошло к рубежу качественного эволюционного перехода.

Мориц больше не подозревала Полину в том, что они с Генри совершили убийство пожилой парочки. На месте преступления были обнаружены гильзы от разного оружия и остатки ДНК на камнях, что подходило под рассказ подозреваемых. Официально обвинения еще не были сняты, и Мориц не спешила с этим. Она понимала, что Полина и ее товарищ нуждаются в защите. Здесь они могли им ее обеспечить. Оперативники Ягло и Сулима получили строгие указания засекретить местонахождение Полины и Генри, даже от начальства.

Капитан покинула комнату Полины, когда зарево рассвета показалось на горизонте. По дороге домой, она пыталась все расставить по своим местам, но информации было так много, что уставший мозг сдался. По этой причине она не заметила повышенный интерес к своей персоне со стороны мужчины, делающего прогуливающийся вид в шесть утра. Алекса вошла в подъезд своего дома, не обратив внимания, что камера на входе не светится красным глазком. Мужчина шмыгнул следом. В руке у него появился нож. В последний миг Алекса почувствовала опасность. Натренированный многочасовыми занятиями прием быстрого вынимания электрошокера из кобуры помог ей немного опередить мужину. Лезвие ножа почти коснулось ее одежды. Но в этот момент жала электршокера вонзились под подбородок преступнику. Искра слетела с ножа и больно кольнула Алексу. Мужчина рухнул на пол, как мешок с песком. Еще бы доля секунды и она могла бы оказаться на его месте, булькающая пробитыми легкими. Сон выбило из головы напрочь.

Полина поняла, что капитан Мориц стала союзником. Она видела, какую ошеломительную реакцию произвели ее сверхспособности. Полина не показала ей и половины того, что умела. Слух, зрение, ночное зрение, равновесие, этого хватило, чтобы ей начали верить и воспринимать всерьез. Капитану Мориц хватило мудрости, чтобы преодолеть инерцию мышления. Она ушла в смятении и ей требовалось побыть одной, чтобы хорошенько все разложить по полкам.

Их с Генри поселили вместе, где-то в недрах здания Интерпола. Капитан пообещала, что здесь их никто не сможет найти, потому что это крыло специально сделали без доступа в Сеть, для особых случаев. Видимо, для таких, как этот. Полина поверила ей, но все равно проверила. Мориц не обманывала, ни камер, ни микрофонов рядом не было.

Генри спал беспробудным сном, когда пришла Полина. Кровать в комнате была одна и пришлось лечь рядом с ним. Полина очень устала, что на стеснение не осталось сил. Она не стала раздеваться и легла поверх простыни. Генри хрюкнул во сне и положил ногу на Полину.

- Романтика, блин. - Последнее, что успела подумать Полина, перед тем, как уснуть.

В сон ее прокрался запах кофе. Его аромат спровоцировал сновидения о доме. Полина, босыми ногами спускалась по лестнице на кухню. На душе было так спокойно и легко, как будто был сброшен тяжелый груз, и наконец, все встало на свои места. Полина легко прыгала по ступенькам, они все не кончались и не кончались. Она и не спешила, Она же дома, можно и потерпеть. Наконец ступеньки закончились, и Полина попала на кухню. Здесь все было, как прежде, на первый взгляд. Но присмотревшись, Полина заметила изменения. Повсюду торчали глазки камер. Девушке стало не по себе. В родном доме, она не хотела, чтобы следили за ней. Здесь ее личное пространство и она может расслабиться и делать, что хочет. Под камерой ей даже булочка в рот не полезет.

У мойки стояла мама. Полина хотела спросить ее, зачем им столько камер. Мама обернулась и Полина увидела, что это капитан Мориц в мамином халате. Отец убрал свой терминал, в котором он смотрел новости за чашкой кофе, и это оказался Генри.

- Ты какой кофе любишь? - Спросил Генри.

Полина открыла глаза. Генри на самом деле готовил кофе на кофе-машине.

- Ты мне испортил сон своим кофе. Я дома была, мамку с папкой видела.

- Прости. И все же...

- Один капучино, чтобы проснуться, а потом латте с булкой.

- Думаю, что нас скоро отправят домой. - Генри суетился с прибором. - Как думаешь? О чем вы говорили с капитаном Мориц?

- Я ей рассказала все как есть, и даже показала, что умею. - Полина поднялась и огляделась в поисках зеркала.

- И что она?

- В шоке. Кажется, она поверила нам. Ее коллеги были на том месте, где мы с тобой чуть не расшиблись. У них есть доказательства, правда, расходящиеся с данными Сети, что мы не причастны к убийству. После случая с СБ, Мориц не доверяет ей.

- Она мне показалась умной и не такой упертой, как остальные.

- Будем надеяться.

Прямо во время завтрака раздались шаги. Дверь распахнулась дверь без стука. На пороге стояла возбужденная капитан Мориц.

- Что еще? - Не удержался Генри.

- Меня чуть не убили! Чуть не зарезали в подъезде родного дома, как овцу, ножом!

- Не может быть! - Воскликнула Полина, хотя подумала, что еще как может.

- Буду инициировать расследование по вашему Филиппосу, по тому бомжатнику, откуда вы сбежали. Вы мне будете нужны, как свидетели.

- Домой...., откладывается? - Генри спросил, предчувствуя отрицательный ответ.

- Я попробую утрясти с начальством разрешение побывать дома, но потом все равно вы мне понадобитесь.

- А через Сеть никак? - Генри показалась эта идея удачной.

- Никак. Вы слишком ценные свидетели и вас придется прятать.

- Из универа, чую, отчислят? - Посокрушалась Полина.

- Меня тоже терпеть не будут. - Поддакнул Генри.

- Лучше так, чем вас запакуют в пластиковый мешок с биркой на большом пальце.

- Да еще и с чужой фамилией.

- Успеете еще выучиться.

Мориц сдержала свое слово. Только к родителям пришлось ехать вместе с Генри, капитаном Мориц и лейтенантом Ягло. У Интерпола были права для анонимного перемещения. Вся четверка под вымышленными именами, на которые указывал вшитый чип и ДНК, отправилась в дорогу. Вначале посетили семью Генри. У парня оказалось две сестры и два брата. Генри был старшим. Встреча была шумной. Эмоциональные братья и сестры лезли на голову брату, закидывали его вопросами. Самая младшая сестра, долго рассматривала Полину, а потом, косясь на нее одним глазом, спросила на ухо Генри.

- Это твоя невеста?

Полина бессовестно подслушала ее вопрос и покраснела. Генри понял это и расхохотался.

- Не знаю еще, малышка. Как она тебе?

- Красивая. Мы одобряем.

- Ну, раз вы одобряете, значит, будем считать ее невестой.

Полину родственники Генри не переставали смущать. Родители постелили им на одной кровати. На все попытки Полины рассказать им, что их отношения не такие уж и близкие, Генри предупредил ее:

- Не расстраивай моих родителей. Они такое пережили из-за меня. Давай потерпим.

По виду Генри совсем не терпел, а наслаждался. Его рука ночью позволяла себе гораздо больше, чем они договорились перед сном. Полина убирала ее, а Генри делал вид, что с ним это произошло во сне.

С другой стороны родители Генри были очень гостеприимными и доброжелательными. Полине нравилась их большая и дружная семья. Здесь всегда было весело и было чем заняться. Полину, братья и сестры Генри, приняли к себе сразу. Сестры посвятили ее в свои девичьи тайны и интересовались мнением Полины по их поводу. Она, как могла, давала советы. Братья отнеслись к Полине, как к сестре. Ничуть не стеснялись, предлагали покататься на велосипедах.

Генри похвастался перед ними, что Полина умеет очень метко кидать камни. Оливер, которому было четырнадцать, только усмехнулся. Он состоял в школьной команде по бейсболу. Уж что-что, а бросать он умел. Оливер вызвал Полину на дуэль.

Родственники вывалили всем составом на задний двор. Оливер поставил бутылку на расстоянии тридцати шагов.

- Не далековато для тебя? - Поинтересовался он.

- Самый раз. Чем будем сбивать?

Оливер протянул ей потрепанный бейсбольный мяч. Полина поработала суставом, чтобы разогреть его. Брат Генри смотрел на ее подготовку с улыбкой превосходства. Куда девчонке попасть с такого расстояния, она и не докинет, поди? Полина взвесила руке мяч, подмигнула младшей сестренке, та в ответ тоже подмигнула. Генри положил Оливеру руку на плечо.

- Не хочу брат, расстраивать тебя заранее, но для нее это слишком близко.

Полина ускорила метаболизм совсем немного, расстояние было небольшим, чтобы выкладываться. Организм рассчитал вес, форму снаряда, траекторию и выдал Полине результат. Мяч вырвался из рук белой молнией и угодил в бутылку, подбросив ее вверх. Оливер замер, не имея сил что-то сказать по этому поводу. Потом он повернулся к Генри.

- Слушай, у нас сегодня вечером дружеский матч с другой школой, можно я попрошу ее сыграть за нас?

- Эй, это моя девушка.

- Зажал?

- Нет, надо ее спросить?

Оливер предложил Полине сыграть за их школу. На матчи по бейсболу было принято ходить семьями, и сегодня как раз был такой день, когда родители Генри собирались на стадион.

- Я правил не знаю. Я могу только бросать.

Семья Генри в десять пар глаз смотрела на нее умоляюще. Честь школы и команды, в которой играл сын, не была пустым звуком. Пришлось согласиться. Оливер сгонял в школу и принес несколько комплектов формы, чтобы выбрать подходящую. Рост и размер Полины подходил для четырнадцатилетнего подростка. Не сходилось немного в груди.

- Слушай, форма тебе очень идет. - Генри с удовольствием посмотрел на Полину.

Ей и самой нравилось свое отражение в зеркале.

Школьный стадион вмешал три тысячи зрителей, и все места были заняты. Полине рассказали про простые правила питчера, не дать отбивающему попасть по мячу. Она вышла в составе школьной команды. Волосы были убраны под бейсболку, так что зрители не поняли, что в составе команды есть девушка. Зато, в команде противников это заметили и не преминули посмеяться над ними. Оливер только криво ухмылялся.

Все разошлись по своим местам. Полина перед началом игры предупредила мальчишку, который должен был быть кэтчером, чтобы тот готовился ловить быстрые мячи. Тот отнесся серьезно к ее предупреждению. Он смотрел видео, на котором Полина попала в бутылку.

Отбивающий команды противника крутил биту в руках. Ему хотелось показаться перед девчонкой старше своих лет, для чего он смачно плюнул себе под ноги и занял стойку. Его вид говорил о том, что он поймает любой мяч. Полина просчитала траекторию мяча, чтобы он сделал небольшую дугу, обогнул игрока с битой и попал прямо в перчатку кэтчеру. Небольшое ускорение метаболизма, бросок. Как в замедленном кино среагировал отбивающий на пролетевший мимо него мяч. Кэтчер, как и предупреждала Полина, не стал шевелиться, просто принял мяч, едва удержавшись на месте.

Половина трибун закричала в восторге, а половина недовольно загудела. С отбивающего сошел весь гонор. Он растерянно смотрел на игроков своей команды и пожимал плечами. Кэтчер тряс отбитой рукой, но улыбался через решетку защиты. Отбивающий пропустил все мячи, кроме последнего. Полина намеренно запустила мяч в биту, выбив ее из рук. Такого бейсбола местная общественность еще не видела. Трибуны взрывались после каждого броска, а после фееричного выбивания биты начался настоящий рев.

Игра удалась. Игроки команды по-свойски хлопали по плечу Полину и говорили ей комплименты. Ей и самой было приятно пользоваться сверхспособностями не для защиты своей жизни, а вот так мирно, для общей пользы. Генри приревновал Полину к команде, хотя и не мог показать этого внешне. После игры он отклонил предложение родителей игроков посидеть в кафе, отметить победу. Семейство Макдауэлов устроило праздничный ужин дома, благодаря энергии сестер, больше похожий на сватовство.

Уезжать пришлось ранним туманным шотландским утром. Родители проводили сына с тяжелым сердцем. Мать пустила слезу. Им не объяснили точно, зачем Генри понадобился Интерполу, отделались общими формулировками, что могло насторожить еще больше. Братья, наоборот, загордились братом. По их подростковым понятиям, брат находился при важном деле, рискованном и благородном. Полина усиливала этот образ. Сестры Генри ждали романтического продолжения отношений брата с Полиной. Они одобрили ее кандидатуру безоговорочно, и все, кроме самих Полины и Генри, были уверены, что между ними уже что-то есть.

До России добирались по воздуху, транспортным самолетом, где не требовалась регистрация. Комфорта было мало, но и такой же была вероятность, что их вычислят. Когда подъезжали к деревне, Полину одолело сильное волнение. Родители не были предупреждены, поэтому встреча должна была получиться эмоциональной. Завидев родной дом, девушка поняла, как сильно ей не хватало его. Полина попросила подождать всех в машине, чтобы без свидетелей предаться радости воссоединения семьей. Она ожидалась очень бурной.

Полину незаметно пробежала по садовой дорожке. Открыла входную дверь и вошла. Мама уже пришла с работы и возилась с посудой на кухне. Она услышала шум в прихожей.

- Юра, администрация опять сказала, что наш газон отрос больше, чем нужно. Пострижешь? - Мать не обернулась.

- Привет. - Негромко сказала Полина.

Эффект же был, как от разрыва бомбы. Мать резко обернулась, выронив из обессилевших рук тарелку. Секунду они смотрели друг на друга, а потом, с воем, бросились друг другу в объятья. Обе рыдали, отстранялись друг на друга, чтобы насмотреться, и снова сцеплялись. Мать пыталась, что-то спросить, но голос ее подводил.

- Где, папа? - Полина нашла в себе силы.

- На речке, каждый день ходит. Подолгу.

- Набери ему.

Мать одной рукой пыталась вызвать отца, а второй утирала слезы, которые не хотели прекращаться.

- Юр, иди домой, Полина вернулась, иииии... - Не удержалась она и дала ревака.

- Живая? - Отец испугался, что слезы по трагическому поводу.

- Даааа, с ней все хорошо. - Мать повернула камеру на Полину.

Полина помахала рукой отцу.

- Папа, мы тебя ждем.

Отец отключился. Не стал тратить время на разговоры.

Полина, пока дожидались отца, рассказала о том, что приехала не одна и вкратце обрисовала ситуацию.

- А как же университет? Выгонят же, за пропуски?

- Попробую «академ» взять. За год все образуется. В Интерполе я под присмотром. И там могу принести пользу для расследования.

- Господи, как же тебя так угораздило вляпаться?

- Случайность.

В дом забежал отец. Не раздеваясь, он бросился к дочери, поднявшейся навстречу ему, и крепко обнял ее, усыпая макушку поцелуями. В глазах его стояли слезы, но он держался.

- Теперь, я могу звать в дом своих знакомых?

Большой стол в кухне пригодился по-настоящему, только сейчас. Традиционному русскому гостеприимству с обильной едой и крепкой выпивкой нужно было место. Родители не могли наглядеться на дочь, но не забывали про гостей. Мать подкладывала еду, а отец не забывал подливать в пустые рюмки. Генри держался молодцом, а вот лейтенант Ягло немного перебрал.

После званого обеда компания выбралась во двор. Отец вспомнил про распоряжение администрации подстричь газон, и пьяная компания принялась помогать ему, стричь газон. Мать, пользуясь тем, что мужчины дурачились, отвела Полину в сад, посидеть на качелях.

- Этот юноша с тебя глаз не сводит. - Она говорила про Генри.

- Да? Ты заметила?

- А то? Невооруженным взглядом видно. Парень влюбился.

- Я не знаю, мам. Когда мы бываем одни, мы как-то не можем найти подход друг к другу, как будто стесняемся сделать шаг первым.

- Он тебе тоже нравится?

- Вообще-то, да. Я думаю, что он комплексует передо мной, что я такая суперспособная, а ему тоже хочется показать свою силу. Он ведь мужчина. Для гармоничных отношений всегда лучше, когда женщина слабее.

- Это так. Сильная женщина либо одинока, либо она мужик. Ведь тогда в супермаркете, когда свет отключили, подумала, что ты привираешь про свои способности. Сейчас чего только не придумают, могли и линзы какие-нибудь сделать, чтобы в темноте видеть.

- Как оказалось, нужды во многих изобретениях нет, потому что наш мозг способен на многое, только дай ему правильную программу. Из-за этих способностей за мной и охотятся.

- Не могу до сих пор в это поверить. Мои коллеги в школе спрашивают про тебя, а я им ничего не могу сказать вразумительного. Про способности вообще ничего не говорила никому, ни им, ни полиции.

Подошла Мориц, которую утомила возня мужиков возле газонокосилки.

- Не помешаю?

- Присаживайтесь.

Мать с дочерью уступили место для капитана.

- Еще немного, и от вашего газона ничего не останется. Что не постригут, вытопчут.

- Пускай, Скоро снег ляжет, не видно будет.

- Полина вам уже рассказала, что она идет свидетелем, но это юридически, фактически, она будет нам помогать. Для вашего общения выделят секретный шифрованный канал связи.

- Спасибо. Вы берегите дочку. Она у нас одна...

- Мааам! - Перебила Полина.

- Разумеется, нам нужны ее консультационные услуги и показания. У нее даже не будет необходимости покидать убежище.

- Я всегда считала, что мы достигли золотой эпохи, когда преступления случаются так редко, что за всю жизнь может и не случиться рядом с тобой, а тут бац, с дочерью.

- Несколько дней назад я тоже была уверена в этом, но оказалось, что я ошибалась, а нам это намного непозволительнее, чем вам.

- Спасибо, что нашли возможность повидаться с дочерью. Нам с отцом это было очень нужно.

- Все будет хорошо.

Женщины не сразу заметили, что шум газонокосилки перед домом прекратился. Мужчины сбежали. Мориц это встревожило. Профессиональная привычка заставила искать следы преступления. Кроме примятого газона, постриженного с большими пропусками, никаких других улик не было.

- Я знаю, где они. - Догадалась мать. - Они на речке. Теперь отец поехал знакомить их с Варваркой, Игорьком и Валеркой. Хотя, Игорька, кажется, журавль съел.

Она набрала мужу. В терминале появилось его довольное лицо, и такие же довольные лица Генри и Ягло. Они сидели на берегу, перед ними стояла бутылка водки, посуда и кое какая закуска.

- Юр, вы там не перестарайтесь. Коллектив у вас международный, как бы чего не вышло.

- Всё нормально, не боись, мужикам нравится.

- Полина, все хорошо! - Крикнул в камеру Генри.

В руках у него сидела лягушка. Он вытянул губы и осторожно чмокнул лягушку. Мужики заржали.

- Это моя принцесса. Твой папа назвал ее Гюльчатай. Я без ума от нее.

- Юр, если через час не придете, мы сами к вам придем.

- Тогда несите с собой, у нас для вас не взято.

Мать отключила терминал.

- Извините, мужики.

- Ничего, я их прекрасно понимаю. Может и мы, пойдем по стопочке, у меня все утряслось в желудке. - Предложила Мориц.

К ее предложению отнеслись с пониманием.

На следующее утро позвонили из компании, обслуживающей унитазы, с предложением поменять сенсор. Им показалось подозрительным, что он выдал с утра слишком одинаковые анализы у всех, кто им воспользовался. Матери пришлось их успокоить, и объяснить, что никакой ошибки нет.

- Нам надо чаще ездить в гости по служебным делам, капитан. Я получаю массу положительных эмоций. - Поделился с утра лейтенант Ягло, хотя по его лицу можно было предположить обратное. - Служба так изматывает нервную систему.

- Боюсь, что так вы быстро потеряете форму, лейтенант.

Ягло закатил глаза. Он не мог понять, почему даже в неформальной обстановке, капитан старается разговаривать, как начальник.

- Псс! - Просвистел отец Полины, привлекая внимание Ягло

Тот удивленно на него посмотрел.

- Полечиться хочешь?

- Как?

- У меня наливка вишневая есть. Сам настаивал. Во! - Показала поднятый большой палец.

- Юр! - Мать Полины услышала, как мужики сговариваются. - Хватит тебе!

- Я же не ради себя. Человек болеет. Вишневка, она же безвредная, я бы даже сказал, полезная. Знаешь сколько там витамина Ц? Ого-го.

Мать посмотрела на Мориц, взглядом выражая свое негативное мнение. К удивлению, капитан оказалась гораздо лояльнее.

- Мы не торопимся, немного можно, я тоже не откажусь, если ваша вишневка такая полезная.

- Понял. - Отец не дождался разрешения супруги и выбежал из кухни.

Через минуту он принес прохладную бутылку с вишневой наливкой.

- Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, то тут сто грамм, то там сто грамм, на то оно и утро. - Отец, с прибауткой, разлил наливку по бокалам. - Не пьянки ради, а здоровья для. - Произнес тост и раньше всех отправил лечебную дозу внутрь.

Полина и Генри отказались. В силу отсутствия опыта, им даже смотреть не хотелось на алкоголь. Генри вяло ковырялся вилкой в еде. Полина и вовсе ничего не ела.

- Пойдем, я покажу тебе нашу деревню. - Предложила Полина.

Генри с радостью согласился. Ему не терпелось попасть на свежий воздух и развеяться. К их желанию отнеслись с пониманием. На свою деревню Полина смотрела другими глазами. Раньше она не видела в ней ничего примечательного, такая же, как и все другие деревни, типовые дома, стандартная планировка. Сейчас она подмечала все мелочи, которых не видела раньше. Тут выросли деревья, там построили новый дом, вокруг школы поставили новый забор. Старый с граффити учеников убрали, а там был и ее рисунок, змея, выпускающая каплю яда в чашу, мечты о карьере медика.

Полина рассказывала Генри о своей деревне все, что знала и для себя делала вывод, что у нее есть еще инфернальное тело, похожее на дерево. Корни этого тела навсегда проросли в землю в этом месте, и где бы не моталась по миру крона, ее всегда будет тянуть именно сюда. Успокоиться, остановиться, оглядеться.

Прогулка освежила и приободрила настолько, что Генри снова попытался поцеловать Полину. Он все рассчитал, собрался с духом.

- О, Полина! - громко произнесла пожилая женщина, некстати вывернувшая из-за поворота. - А у нас тут слухи по деревне ходят дурацкие.

Генри, про себя, пожелал ей скорейшего расстройства желудка.

- Это слухи, Арина Сергеевна, все хорошо.

- Ммм, понятно. - Арина Сергеевна одним глазом секла за Генри, и одним полушарием уже примеряла на него разные роли. - Ну, всего хорошего тебе, Полина.

- И вам, того же.

Боевое настроение у Генри тетка отбила напрочь. По дороге домой они разговаривали ни о чем, и оба сожалели об упущенной возможности, не подозревая друг друга в схожих огорчениях.

В ночь, машина увезла их в город. Расставание было тяжелым. Родители не знали до конца, куда отпускают Полину. Неизвестность заставляла их переживать за ребенка. Отец по-мужски обнял дочь и поцеловал в голову, а мать не удержалась и пустила слезу.

- Все хорошо у вас, но расставание тяжелое. - Заключил Ягло. - В следующий раз поеду один.

 

Глава 12

Рано утром они прибыли в Афины. Полину и Генри поместили в ту же комнату, где они и жили. Ягло отправился домой. Мориц побоялась ехать домой и осталась отдыхать на службе. По дороге, она уже обдумала, с чего начать расследование и как правильно подать его начальству, чтобы они не покрутили пальцем у виска.

Пока Мориц обивала пороги начальства, Полина и Генри были предоставлены сами себе. Чтобы их занять лейтенант Ягло выбил разрешение на пользование тиром. Стрельба из электрошокера, табельных пистолетов и дробовиков. Применение огнестрельного оружия полицейскими было такой редкостью, что практика стрельбы из него рассматривалась, как традиция, доставшаяся от менее спокойных времен. Однако, существовали нормативы на количество и качество стрельбы, и каждый полицейский обязан был их исполнять.

Генри умел держать оружие. Его отец имел разрешение на охоту на уток и научил этому искусству сына. Для Полины оружие было всегда неинтересной темой, поэтому с ней пришлось повозиться, чтобы научить держать его правильно. Она так и норовила засунуть приклад дробовика под подмышку или положить его на плечо. Зато, когда она освоилась и поняла, что от нее хотят, стрельба стала отменной. Не в последнюю очередь, благодаря читам, заложенным в память.

В состоянии ускоренного метаболизма, Полина могла видеть полет пули, а программа улучшенного равновесия корректировала полет следующей идеальным образом. В точности скорострельной стрельбы ей скоро не стало равных. Полина видела, что ее успехи держат Генри на расстоянии. Парень никак не мог свыкнуться с мыслью, что Полина не сама по себе такая способная, а дело в программах в ее голове. Любой человек, обладая ими, мог быть еще способнее Полины. Чтобы успокоить его, Полина в стрельбе из дробовика показывала посредственные результаты. Ей и не нравилось стрелять из него, много шума и сильная отдача в плечо.

Генри желал, но никак не мог решиться форсировать отношения с Полиной. С одной стороны она очень нравилась ему, он был уверен, что влюбился, но с другой стороны ему казалось, что он не достоин ее. Парень заранее просчитывал свой провал в случае признания своих чувств к Полине и эта убежденность всякий раз останавливала его, когда появлялся повод сблизиться. Полине Генри тоже нравился, но по своей девчачьей привычке она ждала от него действий. Так и не найдя точек соприкосновения, Полина и Генри поддерживали свои отношения в замершем состоянии.

Алекса Мориц поняла насколько ее начальство далеко от тех проблем, которые возникают у них под носом. Ей не хотели верить. Они хотели верить Сети. Так было проще и спокойнее. Возмутителей спокойствия никто не любит, потому что они нарушают привычный уклад, устраивающий многих, даже когда саморазрушение уклада невозможно скрыть. Алекса привела в доказательство всю цепочку событий, начиная с крушения яхты и до нападения на нее человека с ножом. Ее непосредственный начальник генерал Мейер разорвал эту цепочку своими железными аргументами: «Ты чего тычешь мне в лицо этой белибердой, нет никакой связи между этими событиями и быть не может. Яхта потеряла управление вследствие отключения вышки. Ваш конвертоплан был неисправен, как и тот вертолет, а этот несчастный, что напал на тебя, оказался сексуальным маньяком, которого Сеть уже давно взяла на заметку. А теперь покажи мне зависимость между сексуальным маньяком и разбившейся яхтой? Их нет! Как и той цепочки, что ты мне пыталась выстроить. Иди, работай!»

Так у Мориц появилась мысль начать независимое расследование на свой страх и риск. Насобирать доказательств, от которых уже нельзя будет отмахнуться и тогда взяться за дело на законных основаниях. Ягло и Сулима не поддержали ее в начинаниях. Алексе пришлось оформить внеочередной отпуск, иначе она не могла действовать в одиночку.

Полину расстроила эта новость. Она хотела скорейшего начала расследования, быстрого его завершения, с непременным арестом Филиппоса и долгожданным возвращением домой, к нормальной жизни. Возвращение откладывалось на неопределенный срок. Неприятностей добавило и неожиданное сообщение от профессора.

Как-то утром, во время завтрака, Полине доставили листок с текстом. Девушка сразу догадалась, что это новое сообщение от профессора Блохина. Она выбрала программу для чтения секретных сообщений:

«Полина, у меня для тебя неприятное сообщение. Мне пришлось под пытками сделать то, что от меня хотел Филиппос. Я установил его людям в мозг программы, подобные твоим. Меня долго пытали, и я сдался, прости. Только к этим программам я добавил побочный эффект в виде быстрой утомляемости. Мне было важно, чтобы во время демонстраций способностей, меня не заподозрили в саботаже. Усталость проявляется через несколько минут пользования программой в виде заторможенности работы мозга и обшей вялостью. Филиппос посчитал это нормальным, поэтому я еще жив и спешу предупредить тебя, что люди Филиппоса отправились на твои поиски. Там есть люди из его охраны, а так же женщины и дети, которых он обработал. Сохраняй бдительность и не доверяй никому, кого не знаешь. Еще раз прости меня за все».

Эта новость повергла в шок не только Полину, но и Генри и Мориц. Спокойный сбор доказательств, грозил превратиться в противостояние с людьми обладающими суперспособностями. На стороне противников была многочисленность, на стороне Полины «чистый» софт и возможность анонимного пользования Сетью. Отступать было нельзя, потому что отступление для Полины означало смерть, для Мориц измену собственным принципам, ради которых она и пошла работать в Интерпол, для Генри..., весь мир его вращался вокруг Полины, и он даже не думал оставлять ее.

Ночь, отличное время не только для людей с дурными помыслами, но и для тех, кто ловит их. Кромешная ночь, отличный способ найти тех, кто умеет видеть в ней. Полина и Мориц разработали план с целью выявления людей посланных Филиппосом. Они пустили по Сети приманку, отметив ДНК Полины в одном загородном доме несколько раз. Дом был большим и использовался для жилья только летом, в туристический сезон. В остальное время он консервировался, отключался от электричества и водопровода. Расчет делался на то, что Полина могла не знать, что в доме работают сенсоры, определяющие ДНК человека, что выглядело убедительно.

Буквально сразу возле дома появилось подозрительное движение. Два автомобиля подъезжали к дому в разное время и подолгу стояли, как будто их пассажиры занимались наблюдением. Потом появилась женщина с мальчиком лет семи. Они прохаживались перед домом тоже довольно долго. Был еще крупный мужчина, который перелез через забор и заглядывал в окна. Окна были убраны темной партерной тканью, так что он вряд ли смог сделать полезные наблюдения.

Проникновение в чужое жилище, уже преступление, поэтому юридически Мориц не боялась быть уличенной в нарушении закона, не находясь при исполнении служебных обязанностей. Ее страшила ситуация столкновения с людьми, использующими сверхспособности. Полина проконсультировала ее и показала все, что может, но это только создало у капитана большее чувство тревоги. Ускоренный метаболизм, когда девушка двигалась неправдоподобно быстро, как будто вопреки закону инерции, с непривычки выглядел пугающе. Человек, с обычными способностями, выработанными миллионом лет эволюции, выглядел настоящим «тормозом» рядом с программно разогнанным человеком новой эпохи.

Мориц принесла с работы материал, отражающий тепло. Она никому не сказала, что это были мешки для трупов. С их помощью они пытались стать невидимыми для тех, кто охотится за Полиной. Полина и Генри были вооружены гражданскими шокерами, только у Мориц был полицейский вариант, более мощный.

За полночь, Полина услышала шум, идущий с улицы. Вернее, шум был для ее обостренного слуха, Генри и Алекса ничего не услышали. Полина дала им знак. Все затихли. Шаги одного человека простучали по дорожке и удалились за дом. Потом человек вернулся, походил под окнами и ушел. Прошло полчаса тишины. Мориц предположила, что их план раскрыт, и преследователи решили не попадаться на заготовленный крючок. Оказалось, что пустой дом они посчитали идеальной ловушкой, а свои способности достаточными, чтобы избежать неприятностей.

Во время перешептывания, Полина замерла и сделала знак остальным замолчать. С улицы донеслись шаги нескольких человек. Одни замерли у входной двери, другие пошли за дом. Их брали в кольцо. Щелкнул замок на входной двери, дверь открылась нараспашку. Вопреки ожиданиям, что похитители попробуют войти в дом бесшумно, те не стали таиться. Открылась дверь выходящая на задний двор и дом наполнился топотом, а затем и громкими криками с ругательствами и угрозами расправы. Преследователи применили метод психологического давления, желая подавить желание девушки к сопротивлению.

Полина перешла на тепловое зрение. Она знала, какую нагрузку для нетренированного мозга несет эта способность. Если профессор сказал правду, то противники не смогут долго им пользоваться. В доме, на первом этаже находился огромный холл и куча подсобных помещений по его периметру. На втором этаже расположились четырнадцать номеров. Было слышно, как выламываются двери в них и преследователи обшаривают комнаты. Полина, Генри и Мориц затаились в простенке, на первом этаже. Там была лестница, ведущая вниз, в подвальное помещение, где стояли стиральные машины и бойлер. Вход в простенок был замаскирован под старый шкаф.

- Выходи по-хорошему, сучка! По-плохому будет хуже! - Кричал хриплый мужской голос.

- Твою мать, хватит прятаться! Выходи! - Вторил другой мужской голос.

- Мы все равно тебя найдем!

Преследователи перестали ломать двери наверху, наверное, закончились комнаты, и собрались в холле. Они принялись обсуждать дальнейшие шаги.

- Она здесь. - Уверенно произнес хриплый голос. - Я чувствую ее запах.

Это вызвало нервный смех его товарищей. Мориц тронула Полину за плечо. Они так и рассчитывали заманить всех в холл. Это было ловушкой. Полина щелкнула включателем. Шесть вспышек, расставленные с определенным смыслом, одновременно сверкнули. Раздались крики. Полина активировала ускоренный метаболизм и выскочила из убежища с шокером наперевес. Четверо мужчин подслепо кружились на месте. Электроды впились в ближнего мужчину, прикрывающего лицо руками. Он вскрикнул и стал заваливаться. Полина не дожидаясь результата, выстрелила во второго, шарящего со слепу, перед собой руками. Электроды впились ему в правое плечо. Мужчину дернуло разрядом и развернуло. Он споткнулся и полетел лицом вниз. К этому времени из убежища выбежала Алекса и Генри. Им достались по одной цели.

Весь процесс от вспышек света до поражения электрошокерами занял несколько секунд. Преследователи, сами превратившиеся в жертв, лежали на полу. У двоих из носа текла кровь. Их было четверо, но Полина была уверена, что людей должно быть больше. Не останавливая ускоренный метаболизм, она пробежалась по холлу.

«Шшшштууммм» - Рядом с ее головой в стену вошел нож. Полина успела увидеть тень, мелькнувшую по лестнице на второй этаж.

- Он на втором этаже! - Крикнула Полина, чтобы предупредить своих товарищей. - Вяжите этих, а я попробую его достать.

Полина выдернула из стены нож, взвесила его в руке, чтобы получить представление о его баллистических характеристиках. Теперь нож и в ее руке был метательным оружием. Вместо того, чтобы броситься по лестнице в погоню, где ее могла поджидать засада, Полина выскочила на улицу и забралась на навес над крыльцом. Заглянула в окно. В комнате было пусто. Полина выбила стекло ногой. Осторожничать было бесполезно. Человек со способностями, как у нее, мог услышать топот муравья за десять метров. Победителем должен был выйти тот, кто хитрее, искуснее пользуется своими развитыми способностями и терпеливее. По сравнению с новичками, Полина с ее опытом, была ветераном.

Она сама обратилась в слух. Ее товарищи шумели громче всех в доме. Противник оказался не глупым. Он понял, что в комнату на второй этаж забралась, скорее всего, Полина и что шансов у него справится с девушкой в одиночку совсем немного. Он побежал к лестнице. Полина услышала его шаги. Этого было достаточно, чтобы знать его точное нахождение. Человек бежал мимо ее комнаты, по направлению к лестнице. Судя по скорости, он находился в состоянии ускоренного метаболизма, времени добежать до двери и перехватить, не оставалось. Полина подняла нож и метнула его, ориентируясь на звук. Тяжелое лезвие пробило тонкую дверь. За ней раздался звук падения и крик.

Полина выбежала в коридор. На полу лежал молодой парень, от силы лет восемнадцати. Из ноги, чуть выше колена торчала рукоятка ножа. Лезвие вошло полностью. Кровавое пятно растекалось по штанине. Лицо юноши тоже было в крови, хлеставшей из носа. Он кричал, хватался то за рукоятку ножа, то размазывал руками кровь по лицу. Полина не стала выдергивать нож. Выстрелила в беднягу шокером, чтобы он затих, и спустилась в холл.

- Что у тебя? - Спросила Мориц.

- Поймала, но пришлось остановить его же оружием.

- Ты его прирезала? - Генри вытаращился на Полину.

Двое мужчин, успевших придти в себя, вздрогнули от слова «прирезала».

- Нет, попала в ногу. Артерия не задета, как медик могу сказать.

- Хорошо, сейчас вызову полицию и скорую, а потом перевяжу его.

Чтобы ни у кого не возникало вопросов, о том, что делают пятеро окровавленных мужчин в доме, и кто здесь преступник, капитан Мориц идентифицировалась перед полицейскими, и описала ситуацию. Полицейские выслушали ее, но настояли, чтобы все проехали вместе с ними в участок. Во время составления протокола, когда первого из задержанных проверили на ДНК, случилось то, чего не смогли предусмотреть ни капитан Мориц, ни Полина. Все задержанные разом дали дуба. Они умерли, как по приказу. Закатили глаза, задергали конечностями и отдали богу душу. Филиппос подстраховался.

Смерть задержанных в полицейском участке, наконец-то всколыхнула правоохранительное болото. Все забегали, зашевелились, стали разбираться, восстанавливать хронологию. Полину и Генри много раз вызывали на допрос в качестве свидетелей, и каждый раз это были разные полицейские. Можно было подумать, что роковое событие поменяло работу полиции с минуса на плюс. До этого они совсем ничего не делали, а после, обрели небывалую активность, больше похожую на праздник в дурдоме.

Капитан Мориц тоже попала под допросы. Начальству были не совсем понятны ее мотивы, заняться работой в отпуске. К тому же оно не верило в то, что преступники, посланные неким Филиппосом с безызвестного острова, являются запрограммированными сверхлюдьми. Оно вообще не рассматривало эту гипотезу. Их неверие, автоматически ставило под подозрение саму Мориц и защищаемых ею свидетелей. Капитан поняла, что над ней начали сгущаться тучи, а свидетельств угрожающей людям опасности она так и не раздобыла. Времени оставалось мало, и нужно было что-то решать.

Полина с Генри имели возможность бродить только по одному крылу Интерпола, где не имелось следящей аппаратуры. В основном здесь были пустые комнаты. Эта часть использовалась активно, только когда проводились международные семинары. Тогда народ со всего мира съезжался и занимал пустующие комнаты. Аналитическая программа подсказывала Полине, что у капитана Мориц не все складывается гладко. В последние дни она появлялась всего два раза, была хмурой и озабоченной. Все шло наперекосяк, это было ясно и без слов. Активность полиции не вылилась во что-то конструктивное. Активность ради активности, все для того же самоуспокоения.

Оставаться в безопасных застенках Интерпола становилось нецелесообразно. Работа не шла. Филиппос накачивал мускулы и с каждым днем его идеи становились все более осуществимыми. Весточкой, убеждающей Полину действовать, стало очередное послание от Блохина. Вернувшись с очередной прогулки, Полина обнаружила на столе лист бумаги, с текстом, вырванным из книги про природу.

Текст гласил: «Полина, Филиппос подбирается к вам все ближе, ему стало известно, что вы находитесь в здании Интерпола. Рано или поздно, он найдет способ проникнуть внутрь. Более того, используя мои наработки, он самостоятельно разработал новый способ программирования людей, через обычный экран терминала. Это кошмар, который может привести к неконтролируемому распространению его мерзких планов. Мне даже страшно представить, что он будет распространять. Специально для тебя и твоих друзей, я создал программу, которая позволит понимать программируемое мерцание и избегать его. Включи терминал и выбери письмо с вложенным видеопосланием от косметической фирмы. Я очень рассчитываю, что органы правопорядка уже начали вести расследование, потому что затягивание с этим, может привести к неконтролируемому хаосу и разрушению общества. Как могу, буду устраивать диверсии и саботировать работу Флиппоса. Моей вины, в том, что происходит достаточно, чтобы посвятить ее борьбе со злом».

- Что там написано? - Генри внимательно следил за Полиной.

- Капец! Филиппос научился программировать людей через экраны терминалов. И еще он знает, что мы здесь.

- Надо предупредить Алексу!

- Давай, звони ей, а я пока найду письмо с защитой от этой заразы.

Генри открытым текстом рассказал капитану о предупреждении профессора Блохина. Мориц отнеслась к этому серьезно. Оказывается, она была на полпути к Интерполу. Полина нашла послание с рекламой от косметической фирмы.

- Садись рядом, надо смотреть, не моргая, по возможности. Информация, через зрительный нерв будет записываться прямо в память мозга.

- Я тоже стану сверхспособным! - Воскликнул Генри.

- Ага, самым сверхспособным антивирусником во всей Шотландии.

Красивая девушка в рекламе духов томно рассказывал о новом аромате. По ощущениям ничего не происходило.

- Давай, еще раз, мне кажется, не подействовало. - С сомнением произнес Генри.

- Как ты это понял?

- Я думаю, в голове должна возникнуть щекотка, как будто по извилинам водят ручкой.

- Ха, шутник, теперь надо попасть на трансляцию программы, чтобы понять, как это работает.

- Полин, а твой профессор может отправить нам те же программы, что есть у тебя?

- Думаю, что из-за большого объема данных передать их через экран терминала будет невозможно.

- Жаль. Мы бы стали сильнее, как команда.

- Если мы справимся с Филиппосом и освободим Блохина, то каждый человек сможет выбирать себе сверхспособности, какие захочет.

- Все неинтересно. Было бы хорошо, если бы способности были только у нас, и мы с тобой были бы суперпарочкой. Как тебе такое?

- Я за, но это эгоистично.

- А мы бы передали свои способности потомству и они бы размножили их по миру.

- Что? - Полина удивилась рассуждениям о совместном потомстве. - Я вижу, ты уже все решил?

Генри замялся, он и не понял сразу, что проговорился.

- Гипотетически. - Нашелся Генри. - Я просто подумал, что два человека со сверхспособностями будут вынуждены быть друг с другом. Простые смертные им будут неинтересны.

- Геноцид?

- Нет, я бы любил людей, как котиков.

Мориц прервала несерьезный диалог, войдя без стука в комнату. Ее лицо раскраснелось, дыхание сбивалось, будто она бежала перед этим.

- То ли я сошла с ума, то ли мир! - Произнесла она, когда немного успокоилась.

- Что случилось?

- На улицах бардак какой-то начался. Такое ощущение, что Сеть начала давать сбои. Меня два раза чуть не переехало автомобилем. И все время меня преследовало ощущение, что когда люди смотрят на меня, у них на лице появляется ощущение, будто они меня знают, и пытаются вспомнить, при каких обстоятельствах. Каждый, кто меня видел, что я засомневалась в своей адекватности.

Полина пересказала послание Блохина и провела сеанс защиты от распространяемых Филиппосом вирусов.

- Он делает все, чтобы у нас земля горела под ногами. - Глаза Мориц горели праведным огнем. - Семьи предупредили? Отправьте им это послание, пусть защитятся.

Полина связалась со своими родителями, а Генри со своей семьей. Оба рассказали вкратце об опасности и рекомендовали посмотреть видео. Родственники отнеслись к их просьбе не совсем серьезно.

- Полина, а ты же можешь сделать так, чтобы видео распространилось по терминалам нашей службы. Не хочу, чтобы мои коллеги стали жертвами Филиппоса.

- Не уверена, что они станут смотреть рекламу духов?

- Переименуй ролик в «Новый аромат для полиции».

Полина так и сделала. Отследила потоки, выбрала единый источник и соединила его с роликом. Одновременно, все терминалы, личные и общественные находящиеся в пределах здания Интерпола принялись рекламировать духи.

- Будет правильным, если этот ролик действительно работает, разослать его всем жителям планеты.

- Мы этим займемся, но как-нибудь потом. - Сказала Мориц. - Я приехала, чтобы забрать вас и спрятать в другом месте. Здесь становится слишком опасно.

- Ты сама догадалась про Филиппоса?

- Нет, когда я ехала сюда, то не знала об этом. Я почувствовала, как мое начальство все больше склоняется к мысли, повесить все трупы на нас, меня и вас.

- Ты пойдешь против полиции? - Удивилась Полина, считая Мориц до мозга костей законопослушной. - Против порядка?

- Пойду! - Твердо сказала она. - Мы единственные адекватные люди, которые хоть что-то знают. Если нас упекут за решетку, плохо станет не только нам, но и всем.

- И где есть такие места, в которых нас не достанет Интерпол? - Удивился Генри.

- Есть такие места. Обо всем по дороге. Берите самое необходимое и на выход. У нас нет времени.

Капитан Мориц буквально вытолкала из комнаты раздумывающих, что взять с собой молодых людей. До лифта они добрались без приключений, никого не встретив по дороге. Выйдя из лифта, троица столкнулась с младшим офицером. Тот привычно отсалютовал Мориц, но вдруг замер, и стал вглядываться в лица. По его виду можно было подумать, что он силится вспомнить их. Офицер вынул терминал и стал звонить.

- И вот так почти с каждым человеком. Смотрят, как будто пытаются вспомнить, а потом звонят. Интересно кому? - На ходу рассказала Алекса. - Меня это сильно тревожит.

- Это проделки Филиппоса. Ему удалось закачать в память людям инструкцию на случай встречи нас. Наша внешность активирует программу дозвона. Думаю, что все звонки идут Филиппосу. Люди бессознательно ей следуют. Им даже не надо ничего говорить, достаточно знать, откуда звонок, чтобы направить людей для перехвата.

- Вот дела! Меня теперь узнают на улицах, а я этому совсем не рад. - Генри прикрыл лицо рукой, когда из-за угла показался человек.

Он удивился реакции Генри, обернулся и посмотрел вслед, потом достал терминал и стал звонить. Троица прибавила ходу через фойе. Прикрываться рукой оказалось полезно. Народ не так часто реагировал. Полина бросила взгляд на большой терминал, вещающий новости. Посередине экрана загорелся большой восклицательный знак.

- Вы это видите? - Спросила она Мориц и Генри.

- Ты про восклицательный знак? - Генри тоже видел его.

- Да.

- Я думаю, что это предупреждение, о том, что здесь идет вирусная атака. - Предположила Мориц.

- Это просто бред. Мой мозг подвержен вирусным атакам. Скоро производители антивирусов для мозга станут миллиардерами. - Ужаснулся Генри.

- И первым, кто начнет их продавать, станет Филиппос. - Заключила Полина.

Черный тонированный автомобиль Интерпола стоял возле здания. На нем светилась надпись: «Свободен до 18.00!».

- Подойдет, садимся. - Приказала Мориц.

Капитан попросила Полину разобраться с техникой и включить световую и звуковую сигнализацию, чтобы можно было превысить скорость потока. Полине не составило труда это сделать. Автомобиль заверещал мощным рупором, заиграл красно-бело-синим, разгоняя перед собой легковушки. Машина, набирая скорость, понеслась в неизвестном направлении.

- Теперь вы можете нам сказать, куда мы едем? - Спросила Полина у капитана Мориц.

- Я, кажется, потеряла работу, поэтому официальный тон общения между нами можно больше не поддерживать. Зовите меня, Алекса, и можно на ты.

- Куда ты везешь нас? - Переспросил Генри.

- Про суборбитальную станцию «Титан» слышали?

- Конечно. Там стартовая площадка для кораблей, летающих на Луну. - Показал свою осведомленность Генри.

- И не только площадка для кораблей, это большая научная станция. Но дело не в этом, там вы будете в большей безопасности, чем в любом месте земного шара.

- А ты? - Удивилась Полина. - Тебе тоже угрожает опасность.

- Я несу ответственность за ваши жизни, перед вашими родителями. Я ведь теперь знаю их и не смирюсь с их горем, если с вами что-то случится. Пока вы рядом, у меня связаны руки. Вы еще дети, а я взрослая тетка, которая дает себе отчет в том, что делает.

- Я не согласна. - Надулась Полина. - Я из таких переплетов выбиралась, да и Генри тоже, не промах, коричневый пояс по каратэ.

- Нет! - Строго, с металлом в голосе отрезала Мориц. - Вы улетаете на станцию, и живете там тихо, чтобы ни у кого не вызывать вопросов.

- А что если вирус поразил и их?

- Я не думаю, что это так. Станция на особом положении. Она не входит в общую Сеть. Там своя система, которая делится сведениями с общей Сетью. Сделано это для чистоты научной работы.

- А мы там, с какого бока припека?

- Ты, Полина, будешь стажером-медиком, а Генри инженером.

- А как мы с тобой будем поддерживать связь? - Полине хотелось быть в курсе событий.

- Никак. Я вас заберу, как только посчитаю, что стало безопасно.

- Алекса, я не хочу тебя расстраивать, но быстрой победы не будет. Ты же сама видишь, во что превратились силы правопорядка. Если ты забыла, то я умею сопоставлять факты, посредством аналитической программы. Мир стремительно меняется. Если ты будешь пытаться сохранить прежний, то напрасно потратишь силы. Филиппос может быть и зло, но зло необходимое для того, чтобы мир изменился.

- Ух ты, не ожидала таких прозрений от тебя? Сидеть и ждать?

- Ну, нам-то ты предлагаешь именно это. - Вмешался Генри.

- Почему, ждать? Найдется кто-нибудь, кто поймет, как бороться с Филиппосом. Этот человек сможет создать эффективную защиту от его действий, которая и станет прообразом будущего мироустройства.

- А если не найдется такого человека? Представь себе, что системе, под названием Сеть, в течение сотни лет не нужны были такие люди. Откуда они возьмутся?

- Мы же взялись. - Обескураживающе просто ответила Полина.

- Так может быть, больше и нет никого. - Обреченно сказала Алекса.

Суборбитальный челнок был похож на гигантскую серебристую гусеницу с крыльями. Его объемный корпус вмещал более пятисот человек, уйму научного груза, оборудования и продовольствия для жителей станции и лунных поселений. Перед посадкой Мориц сухо простилась с Полиной и Генри. Им даже показалось, что Алекса преисполнена фатальной решимости довести дело до конца, или умереть.

- Дальше сами. - Произнесла на прощание Мориц.

Было непонятно что она имела ввиду, путь к зоне посадки или, что она оставляет их насовсем. Прощание получилось таким же нетрадиционным. Капитан Мориц развернулась и пошла к машине. Полина с Генри удивленно переглянулись, развернулись и пошли в очередь к челноку.

Челнок, несмотря на грандиозные размеры, мгновенно набрал скорость, вдавив ускорением в спинки сидений. Земля быстро ушла вниз. Челнок достиг уровня облаков, пробил их и оказался над белым покрывалом. Стекла иллюминаторов затемнились, сглаживая яркое свечение солнца. Голубая атмосфера быстро темнела и скоро стала совсем черной. Непривычное зрелище завораживало. Полина и Генри не отрываясь смотрели в иллюминаторы, выдавая в себе новичков. Небо, теперь его нельзя было воспринимать, как небо над головой, космос, светил миллиардами ярких немигающих звезд. С Земли этого было не видно. Млечный путь выглядел именно так, как его фотографировали с земли, с большой выдержкой. Дорожка из звезд в молочном тумане.

Двигатели челнока изменили тональность. Начиналось торможение перед посадкой. Станция «Титан» была так названа, за свой немаленький размер. Ее было видно с поверхности даже днем, из-за высокого альбедо. В бинокль можно было различить конструкцию из металлических ферм в форме тора. Для Полины, суборбитальные станции были чем-то из другой жизни. Она никогда не думала, что сможет попасть на нее. Отбор был строгий, и только лучшие из лучших заслуживали право работать на станциях. А лучшие работники станции могли пойти дальше, попытать счастья на лунных и марсианских поселениях. Такой отбор, по мнению Полины, мог создать расслоение общества на «глупых» землян и «умных» инопланетян.

Челнок долго сближался со станцией. Автоматика равняла курс и скорости. Из недр станции выдвинулись два захвата, принявшие челнок под бока и втянули его внутрь. Помещение ангара начало заполняться воздухом. От челнока повалил пар, иллюминаторы подернулись инеем. Народ засуетился в проходах между креслами, собираясь на выход. Генри поднялся и достал с полки скромный багаж. Все, что они собрали в спешке. Сумка не имела веса совсем. Сказывалась низкая гравитация.

- Легкость такая приятная в теле образовалась. - Полина подпрыгнула, не рассчитав силы. - Теперь можно есть в два рта до нормального веса.

На Полину укоризненно посмотрела, бывалая работница станции, лет пятидесяти.

- В условиях низкой гравитации правильное питание гораздо важнее, чем на Земле. - Женщина решила напомнить Полине, что та сама должна была знать.

- Простите, я просто пошутила.

Здесь все было по-другому. Все продвинутые идеи доставались в первую очередь суборбитальным станциям, стоящим на передовых позициях научной мысли и технологического прогресса. Во-первых, нереальная трансформация жизненного пространства. Тесные жилые отсеки были сконструированы так, что могли быть одновременно и спальнями, и кухнями и спортзалами. Все убиралось, менялось, имело двойное предназначение, лишь бы сэкономить пространство, но никак не в ущерб комфорту. Во-вторых, регенерация. Воздух на станцию почти не завозили. Из него убирали лишний углекислый газ и пускали его в оранжереи. Избыток кислорода из оранжерей пускали в вентиляцию. Были так же и химические способы восстановления нормальной концентрации кислорода в воздухе. Воду добывали так же из всего. Из мочи, конденсировали из воздуха, из всех сточных вод. По сути, станция была закрытой экосистемой и могла долго существовать без подпитки извне. В-третьих, здесь существовала своя система интерактивного взаимодействия со средой, чего не было на Земле. Например, чтобы открыть дверь, достаточно было сделать взмах рукой, изображающий сдвигание двери в сторону. На пальцах всех жителей станции имелись специальные колечки, похожие на пластырь. Они были необходимы для интерактивного взаимодействия, передавая на кожу отклики от объекта.

Для Полины и Генри все было внове. Они часто не могли понять, как вообще управляться с тем, что им предоставили. Трансформация комнаты пугала их. Следовало аккуратнее махать руками, чтобы не вызывать ненужную перестановку. К строгому графику надо было привыкать. Работа, питание, отдых, все точно вовремя. Непривычно было созерцать в окнах родную Землю. Большую, с полоской светящейся атмосферы, на фоне прячущегося или встающего Солнца. Старт космического корабля, который для местных был привычным явлением, в первый раз сильно напугал Полину и Генри.

Это произошло во время сна. Они сладко уснули после тяжелой смены и прослушали предупреждение о готовящемся старте. Вначале раздался гул. Стены комнаты мелко затряслись. Гул перерос в рев и ощутимую вибрацию. Спросонья, Генри подумал, что испортилась система стабилизации станции, и их потянуло вниз, к Земле. Полина проснулась от того, что Генри тормошил ее. Ничего не понимая и слыша дикий рев и вибрацию, она выскочила в коридор, спросить у ветеранов, что означают эти звуки. Люди в коридоре не выражали никакой обеспокоенности. Один из них показал Полине, через внутренний иллюминатор, космический корабль, готовящийся к старту.

Одним словом, жизнь на станции значительно расширила горизонты кругозора, но жизнь на ней была больше похожа на ссылку. Перед тем, как отправится на станцию, было решено не выходить на связь с родителями, чтобы не дать Филиппосу обнаружить себя. Пусть он тратит силы на поиски Полины на Земле, провоцируя органы правопорядка начать работу по нейтрализации его усилий. План был хорош, но неведение о том, что происходит на Земле, напрягало и Полину, и Генри. Постепенно появилось чувство, что они поступили малодушно, бросив Мориц одну.

До конца смены, а это еще три недели, покинуть станцию не представлялось возможным. Заниматься прокрастинацией, значило повергнуть себя в уныние. Генри нашел достойный способ поддерживать себя в тонусе. Он взялся тренировать молодых и не очень молодых, работников станции, приемам каратэ. Полина, чтобы не отставать, взяла в свободное время часы работы в оранжерее. Ей нравился ее смешанный запах зелени, озона и влажной свежести.

Тесная комната, где они проживали, должна была подстегивать Полину и Генри сблизиться. Этого не происходило. Пробыв долгое время вместе в ситуации, когда отношения зависли в одном неопределенном состоянии, решительность форсировать их рассосалась. Генри даже стало казаться, что Полина это друг, а не девушка, которую хочется добиваться. У Полины были те же мысли. Но они оба втайне надеялись на внешние обстоятельства, которые подтолкнут их друг к другу.

 

Глава 13

Минуло еще две недели. Жизнь на станции стала более привычной. Слабая гравитация, правильные взмахи руками, стали обычным делом. Если бы еще с Земли приходили известия от Мориц, было бы совсем хорошо. Неизвестность мешала получать удовольствие от новизны. Именно в последнюю неделю случилось то, чего и ожидала Полина. С Земли пришли официальные известия о том, что Сеть подверглась несанкционированному вторжению. Новость была подана промежду прочим, в потоке общих новостей, но она оставила неприятный осадок. Признать проблему для властей, означало посеять панику, поэтому они выбрали мягкую форму доведения этого события до населения.

На следующий день после новости, забарахлила связь с Землей. Полина проникла в систему станции и проследила, как потоки информации рубятся с самой Земли. Шлюзы закрывались и открывались без всякой причины. После восстановления нормальной связи на станции вышло распоряжение об обязательной проверке ДНК. Было объявлено, что произошел сбой в идентификации и теперь нужно восстановить данные. Полина и Генри почувствовали подвох. Это не было случайностью. Филиппос искал их и нашел способ, как это сделать быстро.

- Что будем делать? - Спросил Генри.

- Скажи мне, как инженер, отсюда можно сбежать?

- Это конечно не Алькатрас, но шансов сбежать отсюда не намного больше. Я могу узнать больше.

- Давай, Генри. Сегодня Филиппос узнает, что мы здесь, и тогда шансов вернуться на Землю незаметно у нас не останется.

Станция планировалась на сотни лет работы, и никакой серьезной опасности, когда персоналу потребуется покинуть ее, учеными выявлено не было. Максимум, что ей грозило, это разгерметизация небольшого отсека, вследствие пробития метеоритом обшивки. Это только в случае попадания в те места, где в обшивке не было самозагустевающей пены. Либо повреждение космическим кораблем в случае нештатной ситуации. Вероятность этих событий была настолько мала, что на способах аварийного покидания станции было решено сэкономить.

Для наружных работ на станции существовал транспорт, работающий на слабой реактивной тяге. Это были такие лодки, открытые, похожие на двухместный каяк. Для полета на Землю они не годились абсолютно. Атмосфера сразу бы превратила их в труху. Генри поделился с Полиной тем, что смог узнать.

- Думали, сбежали от Филиппоса, а сами загнали себя в мышеловку. Неужели никакого выхода нет?

- Есть, но только на Луну.

- Ха-ха, насмешил. На корабль нас точно не возьмут.

- Даже с суперспособностями?

- Даже с ними.

- Ну, что тогда, всё, сдаемся? - Генри пытливо посмотрел в глаза Полине.

- Нет, конечно! Время есть придумать что-нибудь.

Перед началом смены, Полина сдала пробу на ДНК. Теперь о том, что она прячется на «Титане» Филиппосу должно быть известно. Это был отличный способ самомотивации, но он не работал. Несмотря на все сверхспособности аналитической программы ответов от нее не поступало. Не хватало материала для вычислений. Генри надеялся только на те способности, которые были у него от рождения. Он разузнал, что через два дня с Луны прилетит корабль. Его поставят под автоматизированную загрузку. Узнал, что отсеки с грузом соединяются через переходные шлюзы с отсеком, где стоят аварийные капсулы. Путь до них он просчитал и был уверен, что им можно воспользоваться. А дальше в дело должна была вступить Полина. Ее умение пользоваться сетями, должно было активировать и запустить капсулу.

В подтверждение того, что их местонахождение раскрыто, пришло известие от Блохина: «Полина, Филиппосу стало известно, что вы находитесь на космической станции «Титан». Будьте осторожны. Филиппос становится все сильнее. Осознание своей силы развивает в нем вседозволенность. На моих глазах человек превращается в тирана, умного и невероятно жестокого. Вместе с тем, он стал осторожнее. Я не видел его почти месяц. Думаю, что о его местонахождении знают только особо приближенные. Все зашло слишком далеко. Я обязан прекратить это зло. Филиппос моя карма. Вам, в качестве небольшого спасательного круга, кидаю программку, которая позволяет видеть людей, запрограммированных через мои аппараты. Разумеется, только там, где есть Сеть. Еще раз предупреждаю об осторожности. Не теряй надежду, мы победим!»

В почте находился файл, на этот раз с рекламой собачьего корма. Полина и Генри просмотрели его несколько раз, чтобы закрепить результат.

- Твой профессор не просто гений, он бог. - Заявил Генри.

- Почему?

- Он создает свою вселенную со своими правилами, тебе не кажется? По мне, так Филиппос его кукла. За всем стоит твой профессор. Он выпустил Филиппоса в мир, в противовес сделал тебя и теперь наслаждается представлением, подкидывает программы, чтобы уравновесить шансы. Тебе так не кажется?

- Хм, не думаю, что Блохин дирижирует этим концертом. Он слишком ученый для этого. Его амбиции в другом, сделать важное открытие и получить признание коллег. Сколько помнила его по универу, он был помешан на своих опытах..., и надо же мне было попасть в тот день к нему на экзамен? Ведь, проспала почти. - Последнее Полина произнесла с сожалением.

- А что, проверить работоспособность на миллиардах человек результаты своих опытов, отличная идея! Вот где точность и достоверные факты. Это тебе не пять случайных выборок со средним результатом.

- Вот уж не думала, что в тебе живет талантливый провокатор. За всем стоит Филиппос, а бедный профессор, несчастная жертва, мечтающая остановить расползание хаоса.

- Что ж, жертва, так жертва. Ты его знаешь, а я нет.

Генри почти удалось зародить зерно сомнения в душе Полины. Филиппос мог и сам не понимать, насколько он зависим от Блохина. Аналитические способности так же увязывали кучу фактов работающих против Блохина. Всецело Полина не полагалась на них, не забывая прислушиваться к интуиции, которая знала ответы наверняка. Оставив бесполезные размышления, они с Генри углубились в разработку плана операции по проникновению на борт корабля.

Обходной путь был только один, попасть на корабль с грузом, на нем и сконцентрировались. Генри разузнал, где будет собираться груз и продумал способ, спрятаться в нем. Проблемой был путь до корабля. Проходил он по безвоздушному транспортному коридору. Длина его была более ста метров и время прохождения две минуты. Груз упаковывался герметично. Запаса кислорода и тепла должно было хватить на две минуты с запасом.

Час икс наступил на следующий день после прибытия корабля с Луны. Современные космические корабли ушли далеко от своих прародителей разработанных в двадцатом веке. Острая аэродинамическая форма больше была не нужна. Корабль никогда не касался атмосферы. Он имел форму диска, более функциональную, чем стреловидная ракета.

Полина проникла при помощи своих ухищрений на территорию склада. Кофр, похожий на большой пластиковый гроб, имел обозначение «N-7». Он был открыт. Внутри кофра находились пеналы, уложенные ровными рядами. На каждом стоял штрих-код с наименованием груза, лежащего внутри. Полина осмотрелась, убедилась, что ее никто не видит, и ловко провалилась внутрь кофра. По памяти нашла нужный пенал и активировала его. Крыша пенала бесшумно ушла в бока пенала. Пенал был почти пуст. На его дне лежали бумажные пакеты неизвестно с чем. Полина поблагодарила Генри за заботу. Легла в него и стала ждать Генри.

Вскоре раздались торопливые шаги. В проеме кофра появилось лицо Генри.

- Ты здесь?

- Где же еще? Лежу, как покойник, жду святого Петра, чтобы узнать, куда мне, к красивым или к умным?

- Шутишь, потому что боишься?

- Обстановочка навевает.

Генри сверился со временем.

- Сейчас начнется отсчет. Я высчитал объем воздуха. Нам с тобой на три минуты хватит точно.

- Через сколько закроется крышка?

- Пятнадцать секунд.

Полина ничего не ответив, начала глубоко дышать. Лицо ее сразу покраснело. Загорелся красный моргающий свет. Генри прыгнул внутрь кофра, но забрался в другой пенал. Полина дышала, пока не закрылся кофр. Стало совсем темно. Толчок и легкая вибрация дали понять, что груз пошел к кораблю. Две минуты без воздуха, сущие пустяки, даже для нетренированного человека.

Кофр трясся на подвижной дорожке. И вдруг, замер. Появилась рука Генри со светящимся секундомером, включенным на терминале. Две минуты только подходили к концу.

- Мы не доехали. Я смотрел по схеме, там толчок в конце должен быть, когда мы перескочим в корабль. Мы застряли.

Полина нащупала руку Генри и пожала ее. Она не хотела тратить воздух на разговоры. Если пауза затянется, воздух будет нужен Генри. Три минуты прошло. Корпус кофра стал холодеть изнутри. «Какая дурацкая затея!» - Про себя ругнулась Полина. Сейчас было очевидно, что они поступили до ужаса легкомысленно. Нужно было взять с собой кислородный баллон. Генри беспокойно заерзал. Возможно, он почувствовал, что кислорода становится меньше. Дыхание его стало более глубоким.

«Почему же никто не спешит устранить проблему? Когда обнаружат их трупы, то влетит всем! Шевелитесь же!» - Мысленно приказала Полина, сама не зная кому.

Генри снова поднял терминал. Семь минут. Его дыхание было не просто глубоким, оно было астматичным, свистящим и бесполезным. Кислорода оставалось совсем мало. Полина не отпускала руку Генри, жала ее, как будто это могло ему помочь. Скорее всего, он уже и не чувствовал этого, находясь в полубессознательном состоянии.

За стенкой кофра раздались шаги. Работник станции не торопясь шел исправлять поломку. Полина хотела выскочить из кофра и дать ему пинка для скорости. «Тук-тук» - Раздался стук по металлу. Потом заскрежетало и кофр двинулся снова. Время как будто замерло. Слышен был только свист дыхания Генри, а все остальное замерло. Толчок. После него кофр чувствительно повело вправо, потом влево, громыхнуло под ним, а потом он остановился. Засвистел воздух, заполняя помещения склада. Едва он затих, Полина открыла кофр и сделала глубокий вдох.

Носогубной треугольник у Генри посинел. В углах рта появилась пена. Глаза были открыты, но абсолютно ничего не выражали. Грудь ходила ходуном. Полина испугалась, что могли начаться необратимые процессы. На глаза навернулись слезы. Со всей очевидной ясностью перед Полиной проявилась истина, что она ни за что не хочет терять Генри. В такую минуту, когда это было возможно, ей стало понятно, как мало они делали друг для друга, как берегли свою нерешительность, будто ценный груз, вместо того признаться в своих чувствах. От беспомощности, Полина разревелась.

- Не..., реви. - Еле слышно выдохнул Генри.

Полина замерла на секунду, встретилась взглядом с Генри, упала ему на грудь и зарыдала еще сильнее. Генри приходил в себя.

Генри не помнил последние минуты. Перед глазами, из-за нехватки кислорода, бегали разноцветные круги. Свое дыхание он слышал как будто со стороны. А потом его обожгла слеза, и он пришел в себя. Генри был удивлен плачем Полины. В его голове прочно засел образ стальной девушки. Юноша быстро пришел в себя, лишь бы успокоить её. В этот момент он почувствовал себя мужчиной рядом со слабой женщиной, нуждающейся в защите.

Помещение склада освещали только редкие красные лампы. Генри помнил схему и по памяти довел до нужной двери, не путаясь в лабиринтах штабелей с грузом. Полина открыла дверь в небольшой тамбур, где было еще две двери, одна в общий коридор и вторая к аварийным капсулам.

- Сюда. - Генри уверенно показал на вторую дверь.

Полина открыла ее. В глаза ударил яркий свет. Во всю длину внешней стены аварийного отсека было окно. Из него открывался превосходный вид на Солнце, краешек Земли и внешнее кольцо станции. Красота зрелища завораживала. Если бы не вращение корабля вместе со станцией, любоваться картиной можно было бы вечно. Полина даже серьезно задумалась о том, что после того, как утрясется история с Филиппосом, попробовать получить работу на станции.

- Мы не за тем здесь. - Напомнил Генри.

Полина встряхнулась, посмотрела на Генри припухшими глазами.

- Ожил?

- Спешить надо, пока не засекли. - Немного виновато добавил он.

Аварийные капсулы оказались не такими уж маленькими. На вид, это были небольшие самолеты, с тупыми носами, защищенными термостойкой плиткой. С маленькими амбразурами передних окон и массивным соплом реактивного двигателя.

- Она выглядит, как допотопный самолет из книжек по истории. Он хоть имеет автоматическое управление? - Полина удивилась внешнему виду капсулы.

- Он все имеет. Видишь, нос обгоревший. На нем не раз летали.

- Ну, с богом!

Полина открыла люк капсулы. Сразу сработала аварийная сигнализация.

- Так и должно быть? - Спросила Полина, умащиваясь в кресло.

- Без понятия. Я этого не ждал. Бери управление в свои руки.

Полина сконцентрировалась на информационных потоках. Отрезала внешние, замкнула аварийный, чтобы автоматика начала процесс подготовки к полету. Часть отсека отрезало от остального помещения, и начался процесс откачивания воздуха. Поднялось забрало стены вместе с окном. Наружу выдвинулись рельсы направляющих. Капсула разогналась по ним, как с трамплина, и только оказавшись далеко от корабля, включила реактивную тягу.

Полина задала район приземления. Автоматика выбрала подходящее место и устремилась вниз. Капсула вошла в плотные слои атмосферы. Плазма перед носом капсулы разогрелась до голубого сияния. Власти не погладят по голове, за то, что они угнали аварийную капсулу. Каждый полет ее на Землю должен был стоить кругленькую сумму, да и само завладение капсулой могло караться законом.

Генри воскликнул, когда узнал очертания африканского континента.

- Зачем нам Африка?

- Чтобы не взяли на выходе из капсулы. Мы сядем на территории этнографического заповедника, где нет Сети. Оттуда выберемся в ближайший населенный пункт, свяжемся с Мориц, а там видно будет, что делать.

- Я слышал, что на территории заповедников до сих пор разгуливают львы и гепарды.

- А у нас говорят, в Москве кур доят. Попробуем приземлиться ближе к жилью.

Алекса поняла, что возвращаться в город самоубийственно. Ее ждут и непременно поймают, или того хуже, попытаются убить. Она не стала пользоваться служебной машиной после того, как проводила Генри и Полину на станцию. Взяла на стоянке скутер, к которому прилагался шлем, что очень помогло оставаться неузнанной, и отправилась в небольшой населенный пункт у самой границы с Северной Македонией.

Ехать пришлось долго. Двухколесный транспорт не располагал к длительным путешествиям. У Алексы в той деревушке жила тетка, родная сестра матери. Место было глухое, вдали от больших трасс. Алекса подстраховалась от того, чтобы ее могли выследить. Тетка встретила племянницу с радостью, хотя и была удивлена неожиданному визиту. Примечательно, что здесь терминалы не транслировали зараженную картинку. Это немного успокоило Алексу. Ей не хотелось, чтобы родная тетя настучала на нее, куда не следует.

Из деревни она связалась с начальством, и получила ожидаемый ответ, что де она покрывает преступников, или же состоит с ними в сговоре. Это предварительно, и чтобы убедить их в обратном, она должна предъявить доказательства своей невиновности. Именно сбором доказательств она и собиралась заняться. Пока Полина и Генри связывали ее по рукам и ногам необходимостью обеспечивать им безопасность, Мориц действовала осторожно. Теперь она могла позволить себе все, чему ее учили. Ей нужен был живой свидетель, желательно приближенный к главному злодею. В тишине она разработала план и спустя неделю приступила к его исполнению.

Алекса нашла тур на яхте, заходящий на стоянку в порт Ликидоса. Удивительно, но остров, на котором жил Филиппос, почти не фигурировал в туристических справочниках, хотя и находился в живописных местах и на пересечении многих популярных маршрутов. Что еще интереснее, многие спутниковые фотографии были в таком низком разрешении, что по ним нельзя было ничего разобрать.

Яхта зашла на остров поздно вечером. К ее прибытию островитяне приготовили мясо на огне, много вина и танцы. Настроения веселиться у Алексы не было. Перед тем, как попасть на яхту, она применила некоторые способы по изменению внешности. Установила вставки в рот для придания иной формы лица, перекрасила волосы, подкорректировала форму губ, вставила линзы с карим цветом глаз. Она смотрела в зеркало и не узнавала саму себя. Обратной стороной изменений стал дискомфорт. Вставки натерли щеки, произношение с ними было неестественным, глаза к вечеру начали болеть и слезиться.

Алекса отошла в темноту, на газон между освещенными аллеями и блаженствуя, вытащила вставки изо рта. Как хорошо быть самой собой. Пользуясь моментом, она решила немного пошпионить. С собой она взяла электронный бинокль приличной кратности из спецнабора полицейского. Бинокль умел видеть в ночи и даже сквозь стены.

Дорожки вели в гору, разветвляясь к домам местных жителей, построенных на уступах скал. Места были живописные, не будь у этого острова дурной славы, Алекса мечтала бы жить в таком месте ближе к тихой старости. В домах, за заборами, горел свет. До отправки яхты оставалось больше часа, и Алекса решила посвятить это время исследованию острова. Она прошла мимо одного дома, второго, и на третьем остановилась. Во дворе слышался разговор двух мужчин. Слов было не разобрать. Алекса навела бинокль на стекло в доме. Лазерный луч, направленный из бинокля, используя стекло, как мембрану, передал разговор в наушник:

- ... как испарилась. Была в городе и хлоп, исчезла.

- Это полиция ей помогла исчезнуть.

- Далась она ему на самом деле? Бедная девка и сама, наверное, не рада, что стала такой. Вместо того, чтобы бросать сил на ее поимку, мог бы заняться...

- Эй, Махмуд, не тебе учить шефа, чем ему заниматься.

Разговор очень занял Мориц. Вот так сходу напала на людей Филиппоса, без страха рассуждающих о деле. Она сняла модуляции голоса, чтобы потом добавить их в полицейскую базу на проверку. Но ей хотелось запечатлеть лица. Забор не позволял это сделать. Мориц огляделась. Рядом рос большой фикус. В принципе, она могла забраться на него. Алекса сбросила обувь, чтобы удобнее было цепляться ногами за ствол, и попробовала забраться. Кое-как она добралась до первой ветки. В кроне фикуса стоял ошеломительный хор цикад. Зато, отсюда двор с мужчинами был виден, как на ладони. Мужчины сидели в центре двора, за столиком и курили кальян.

Бинокль засек и запомнил их лица. Мориц решила вернуться сюда с Ягло и Сулимой, если они ей еще верят, и попытаться взять под арест любого из этих мужчин. Препараты, под которыми преступники говорят правду, еще никто не отменял. Эта правда позволит вернуть доверие Алексе, и самое главное, она наконец-то откроет глаза всему Интерполу на реальную ситуацию. Алекса попробовала слезть. Но не тут-то было. Залезть оказалось проще. Нога поскользнулась, Мориц потеряла опору и мешком рухнула вниз.

- Ты слышал? - Спросил мужской голос.

- Да, упало что-то.

- Это на улице. Бегом смотри камеры, а я пойду, проверю.

Не помня себя от страха, Алекса схватила обувь и, не одевая ее, побежала вниз по дорожке. Она набрала приличную скорость, не удержалась в повороте и полетела кубарем на газон. Ей чудом удалось не потерять ни бинокль, ни обувь. Она поднялась и побежала дальше, к кострам, горящим на площади рядом с портом.

Она остановилась в тени у самых столов, за которыми сидели туристы и ели мясо с вином. Алекса отдышалась и сделала вид, что отходила всего на пару минут. Налила себе красного вина, сделала большой жадный глоток, чтобы смочить горло и вонзила зубы в мясо.

- Подруга, ты где была? - Громко спросила соседка. - Ты вся в траве!

- Ой, правда, спасибо. - Алекса, не вставая, отряхнулась, проклиная про себя глазастую соседку. - Споткнулась, упала.

- Бывает. Каменюки тут кругом, надо под ноги смотреть.

- Дааа, точно.

Алекса допила бокал и налила еще один. Ей надо было срочно стать одной из туристок. Национальный ансамбль танцевал перед ними сиртаки. Мориц подняла руки и как будто повторяя движения танцующих, стала их копировать, как обычно делают пьяные. Но глазам трудно было приказать стать пьяными. Они бегали по лицам людей и вглядывались в темноту. Алекса зацепила зубами большой кусок говядины и чуть не подавилась. На границе света, едва видимой, стояла фигура крепкого мужчины. Он рассматривал туристов, как человек выбирающий барана из стада, которого следовало прирезать. Алекса отвела взгляд и сделала вид, что сильно занята куском мяса. Подспудно, она продумывала, как повести себя, если ее попытаются задержать. Шокер остался на яхте. Алекса незаметно взяла со стола вилку, припрятав ее в чехол с биноклем.

Проворные официанты собрали блюда с недоеденным мясом и вынесли блюда с морской кухней. Молодой парень, в длинном переднике, нес на одной руке шесть блюд. Он ловко лавировал между подвыпившими туристами, тарелки в это время держались, как приклеенные. Алекса заметила, как умаслились его глаза, когда он посмотрел на нее. Ее нордическая красота всякий раз оказывала магическое влияние на темпераментных южных мужчин. Официант выбрал блюда и, нагнувшись к уху Алексы томно произнес:

- Самый красивый кальмар, для самой красивой девушки. - Тарелка ловко соскочила с его руки.

Пряный аромат блюда шлейфом потянулся за ней.

- Спасибо. Обожаю кальмаров.

- Приятного аппетита.

Остальным туристкам официант дарил только дежурные улыбки. Настроение Алексы немного улучшилось. Ей показалось, что подозрения относительно нее развеялись. С большим желанием попробовать кальмара, Алекса вонзила в него вилку и отрезала кусочек. Кальмар был нежным и пропитан соусом, зелень дополняла вкус, а вино еще сильнее разжигало аппетит. Мориц не сразу заметила, как звуки музыки стали отдаляться. Люди стали похожи на персонажей плоского анимационного фильма, разговаривали странными голосами и совсем непонятно о чем. Голова закружилась и капитан Мориц услышала, как ее тело упало со стула. Раздались крики.

- Что с ней? Ей плохо!

- Это может быть аллергией на морские блюда. Нужно спешить, иначе случится анафилактический шок. Мы отнесем ее в нашу больницу. Здесь рядом.

А потом пропали и голоса.

Космическая капсула села возле мазанок из красной глины. Сухая трава задымилась под раскаленной обшивкой. Удивленные туземцы, участники этнографического проекта, добровольно согласившиеся посвятить себя образу жизни предков, высыпали посмотреть на чудо.

- Вот и еда приехала. - Глядя в иллюминатор, подумал вслух Генри.

- Скажу, как медик, съедят первой меня, а тебя подкастрируют и дадут еще месяц побегать, чтоб запах выветрился.

- Живым не дамся.

На самом деле туземцы лишь поддерживали вид первобытной дикости. Некоторые блага, в виде общественного терминала, у них были. Они не были людоедами и вполне могли обойтись консервами, если охота не клеилась. Выстроившись полукругом, почти голые жители деревушки, ждали гостей. Открылся люк, из него разложился трап и на нем появился Генри и следом Полина. В полном молчании жители следили, как спускаются гости. Затем человек, судя по количеству украшений, вождь племени, решил проявить этикет гостеприимства. Он подошел к Генри и Полине и на незнакомом языке, указывая коротким копьем в небо, произнес речь.

- Да, мы оттуда. Тоже, очень рады вас видеть. - Ответила ему Полина.

- Покажите нам, как добраться до ближайшей цивилизации. - Генри показал рукой вдаль.

Вождь посмотрел в том направлении, но его взгляд не выразил понимание. Вместо этого, он пригласил их посетить самую большую мазанку. В хижине было сумрачно и воняло. Когда глаза привыкли, Полина разглядела тушу животного, размером с козу, вокруг которой роились мухи. В хижину вошли два человека, взяли тушу и вынесли ее на улицу. Там уже разводили костер. Вождь указал на тушу и приложил руку к груди, давая понять, насколько он гостеприимен, решив покормить гостей этой смердящей тушей.

- Они хотят это есть? - Полина скривила губы.

- Они хотят нас накормить. Видишь, как горд собой вождь. На черный день держал. Томил.

Процесс приготовления туши сопровождался общественными танцами и соло шамана. Люди поднимали пыль с земли, которая осаждалась, в том числе, и на тушу. Но никого это особо не беспокоило. Народ явно ловил фан и на мелочи не обращал внимания. Два часа народ танцевал без устали. Наконец еда была приготовлена и с почестями подана на пробу гостям.

- Только бы не вырвало. - Полину передернуло

Генри, как мог, старался сохранять на лице благодушие, чтобы не обидеть туземцев. Шаман налил себе в ладонь что-то густое и красное и растер это по шкворчащему боку туши. Полина с Генри решили, что это ритуальная кровь. Однако, это имело острый привкус красного перца и еще чего-то пряного. Вождь, ножом с широким лезвием ловко отхватил кусок мяса и бросил его на кусок старой шкуры. Маленький мальчик, голодно смотря на еду, поднес его Полине. С какой радостью она отдала бы его ребенку, но побоялась обидеть туземцев. Генри тоже принял еду из рук другого ребенка и незаметно втянул носом ее запах.

- Пахнет лучше, чем выглядит. - Заключил он.

- Ты первый пробуешь. - Сказала Полина Генри, но улыбнулась вождю.

- Ешьте, Минздрав одобрил. - Чисто произнес вождь.

Полина и Генри удивленно выставились на него.

- Вы же не туристы, поэтому я могу разговаривать с вами обычным языком. - Пояснил он.

- А можно, мы откажемся?

- Нет, народ не поймет. Для них это самый любимый деликатес, и вы оскорбите их, если не станете есть. Ну же, у него приятный вкус.

Генри осторожно, как пинцетом, подцепил краешек мяса зубами. Пожевал его, погонял по рту.

- Знаешь, на вкус это похоже на горячее салями. Кисленько, но съедобно.

Он уже увереннее отхватил следующий кусок. Полина, глядя на него, тоже откусила. Мясо, в самом деле, напоминало салями. Специи отбивали ненужный запах, в целом создавая аппетитный вкус. Только память подло хранила воспоминания о том, что оно совсем недавно было засижено мухами.

После мяса принесли кислый напиток из молока. Теплый, густой и как будто газированный.

- После сегодняшних угощений моему желудку больше ничего не страшно. - Генри утер белые усы, оставшиеся после напитка.

- Как ты хотел, суровые первобытные будни. - У Полины были точно такие же усы.

- Тебе идут усы. - Заметил Генри.

- Они такие же изящные, как и твое чувство юмора. - Полина не осталась в долгу.

Полина решила, что с гостеприимством пора заканчивать. Наверняка, за челноком уже вылетели. Она подошла к вождю.

- Извините, но нам нужно попасть в ближайшее цивилизованное поселение. Вы не могли бы помочь нам?

Вождь подул в губы, покрутил головой, словно искал ответов у матери-природы.

- У нас сейчас важный танец подготовки к охоте. Если он пройдет не так, как нужно, охота будет плохой.

- Пожалуйста, мы купим вам в магазине все, в чем вы особенно нуждаетесь.

- Я подумаю. - Вождь ответил таким тоном, как будто хотел, чтобы от него отстали.

Вождь подумал и нашел способ отправить гостей к ближайшему поселению. К его мазанке подошел мальчик с быком, запряженным в примитивную повозку на деревянных колесах.

- Мбанга еще мал, чтобы охотиться. Он отвезет вас.

Полина посчитала, что это была отличная идея. Они с Генри запрыгнули на дно телеги, устланной жестким сеном. Мбанга крикнул на быка, меланхолично жующего жвачку. Тот неохотно развернулся и потянул скрипучую телегу. Оказалось, что скорость движения быка такая же, как и человека. Он никуда не спешил. Мбанга шел рядом и напевал туземские песни. Африканское солнце палило нещадно. Вокруг простиралась высохшая саванна, дрожащая в мареве полуденного солнца. Спрятаться от него было негде. Полина сильно пожалела, что не взяла ничего подходящего с борта капсулы.

Генри снял майку и надел ее на голову. Полина не могла себе позволить такого. Она стеснялась Генри. Юноша сообразил и прикрыл обеих своей майкой. Маленький Мбанга совсем не замечал жары. Бык остановился и затряс ушами. Мбанга забрался в телегу, сунул руку вдоль борта под траву и вынул оттуда небольшой лук и стрелу. Вставил стрелу и натянул тетиву, поворачиваясь вокруг себя. Полина посчитала, что ее способности могут как раз пригодиться. Она напрягла слух и услышала сонмище звуков. Но один из них был сильнее всех. Мощное дыхание большого зверя. Полина определила его примерное направление и напрягла зрение. Желтый цвет саванны различался незначительными оттенками. Неподвижного зверя с похожим окрасом нельзя было просто так увидеть. Полина перешла на инфракрасное зрение. Картинка перед глазами побелела. Теплокровные животные на фоне разогретой земли должны выглядеть более темными пятнами. Она увидела несколько штук таких пятен, крупных, в сотне метров от них. Пятна почти не двигались.

Полина вернулась к нормальному зрению. Теперь она точно знала, куда смотреть. Над сухим кустарником торчала морда львицы. Она смотрела на них, не сводя глаз.

- Генри, нас окружает банда львиц.

- Серьезно?

- Серьезнее некуда.

- Весь мир точит на нас зуб. Чем мы так провинились?

- Тырил детское питание у братьев и сестер? Вот, пришло время платить.

- Это мои сестренки тебе рассказали?

- Да, мы по девчачьи немного потрепались. Им хотелось все про тебя рассказать.

- Хорошее было что-нибудь?

- Почти ничего. За рекламу надо платить.

- Полина?

Генри хотел что-то спросить, но вместо этого обнял Полину и поцеловал. На этот раз он не промахнулся, и поцелуй получился настоящим, и горячим, как африканский день.

- Как только мы попадаем в опасную ситуацию, я понимаю, что ты значишь для меня гораздо больше, чем друг. - Генри произнес речь скороговоркой, как будто выучил ее заранее. - Тогда, когда мы застряли...

Полина не дала ему договорить, поцеловав в ответ. Потом она встала и попросила у Мбанги лук. Тот не хотел ей отдавать. Он же был будущим охотником, мужчиной и давать свое оружие женщине было для него позорным. Полина вошла в состояние быстрого метаболизма и просто отобрала лук. Добавила равновесия и поиграла луком и стрелой, чтобы получить представление о том, как полетит стрела. Львица продолжала смотреть на них не отрывая взгляд. Из ее рта потянулась слюна. Мысли о еде занимали животное. Так просто она не отступится. Полина натянула лук. Сто метров для детского лука огромная дистанция. Высчитала примерно, как должно располагаться тело львицы скрытое кустом и звонко пустила стрелу.

Стрела полетела по дуге, прошила куст и попала львице в лапу. Животное, от неожиданности, сделало большой прыжок в сторону, рыкнуло и хромая, потрусило прочь. Полина увидела другие пятна песочного цвета, побежавшие следом за ней. Охота сорвалась. Мбанга стоял пораженный, с открытым ртом. Залепетал на своем языке, спрыгнул на землю, и повел быка дальше.

- Не могу понять он рад или ругается? - Спросила Полина.

- Он говорит, что ему придется бегать за львицей, чтобы отобрать стрелу. - Генри сказал это, как будто понял туземский язык.

- Ах, ты, врун. - Полина поцеловала Генри.

Теперь, когда этот рубеж общения был преодолен, целоваться казалось естественным делом. И приятным.

Солнце клонилось к закату. До сих пор Мбанга не вывел их ни к одному населенному пункту. В воздухе появился намек на долгожданную прохладу. Бык прибавил ходу, кажется, жара отнимала у него силы. Как оказалось, он почувствовал реку и спешил напиться. Узенькая речушка, сезонно мелеющая из-за жары, едва доходила быку до колен в самом глубоком месте. Бык долго пил, а потом стал забрасывать воду передними ногами себе на спину. Грязные брызги вместе с илом летели до самой телеги. Ему удалось испачкать одежду Полины и Генри. Мбанга получал только удовольствие, сам подставляясь под брызги. Потом он спрыгнул с телеги и плюхнулся в воду.

После водопоя бык двинулся дальше, с прежней тихой скоростью. На саванну опустилась ночь, вместе с ночными звуками. Полина время от времени использовала тепловое зрение. Вокруг было спокойно. Стало холодать. Генри обнял Полину и согревшись друг от друга, они незаметно уснули.

Разбудила их болтовня Мбанги. Полина поднялась и увидела внизу, в паре километров ниже холма, городок, ярким цветком распустившемся в черной ночи. Над городом кружили летательные аппараты, по трассе, пронизывающей городок насквозь, неслись светящиеся точки машин. Мбанга прикрывал глаза, как будто боялся, что вид города испортит его. Полина поняла, что дальше им придется идти пешком.

- Спасибо Мбанга! - Полина обняла мальчика, но тот замер, как столбик и даже отстранил голову. - Понятно, мужик, не любишь телячьи нежности.

Генри полез в карман брюк и достал упаковку жвачки.

- Держи, это тебе за работу. - Протянул ее мальчишке.

Ребенок заметался. Даже в темноте его глаза загорелись вожделением. Что-то подсказывало, что в племени на жвачки табу. Генри показал пальцем в небо, потом прикрыл рукой глаза, как будто хотел сказать, что тот, кто наверху, ночью не видит, что творят люди. Мбангу чуть не разорвало на части от сомнений и желания жвачки. Генри вынул подушечку себе и Полине из упаковки. Ребенок понял, что сейчас может лишиться лакомства, выхватил из руки Генри пачку и ловко затолкал под сено.

- Вот и молодец! Не упускай свой шанс, другого может и не быть! - Генри проговорил в спину мальчишке.

Мбанга уже развернул быка и смело зашагал обратно.

Цивилизованный поселок от заповедника отделял невысокий забор с ультразвуковыми отпугивателями диких животных. По одну сторону забора было тихо, а по другую кипела цивилизованная жизнь. Людей на улицах еще было мало, но их отсутствие компенсировали роботы, которые мели улицы и поливали водой клумбы. Ночная жизнь не замирала вдоль трассы. Здесь были кафе и мотели для людей едущих транзитом. Грузовики, автобусы и легковушки стояли впритык друг к другу. Полина заказала в открытом кафе лимонной воды и кармашков за счет средств случайного человека. Номер в мотеле забронировала со счета другого. Ночь еще была в самом разгаре. Приключений случившихся за день позади было столько, что требовалось доспать, чтобы набраться сил для новой дороги. После душа, Полина отключилась еще в полете до подушки.

 

Глава 14

Дорога до Европы заняла гораздо меньше времени, чем поездка на быке от туземского поселения до поселка. Самолет приземлился в аэропорту Лиссабона. Полина виртуозно обошла все камеры, но этого оказалось мало. Вирусная трансляция шла по экранам общественных терминалов. Полина и Генри поняли это по восклицательному знаку поверх изображения. Однако, никто из пассажиров не обратил на них внимания, поэтому они пришли к выводу, что транслировалось что-то другое. За целый месяц их отсутствия многое могло измениться.

На стоянке выбрали комфортабельную машину для дальних путешествий. По дороге, Полина планировала узнать все, что случилось в мире, пока они были на станции. Машина набрала скорость и помчала парочку в сторону испанской границы и далее, через горы в Швейцарию. Конечным пунктом был небольшой городок в окрестностях Женевы, откуда была родом Алекса Мориц. Она приказал им ждать ее там.

Использовав машину, как источник информации из Сети, Полина начала сканировать различные ресурсы. В первую очередь по секретному каналу связалась с родителями. Отец и мать оказались дома. Они жутко обрадовались, тому, что дочь дала о себе знать. Мама, как всегда всплакнула, пожаловалась на ситуацию. Отец перебил ее и рассказал о том, что Сеть стала работать нестабильно. Ему несколько раз приходили уведомления на чужие имена, чего раньше не могло случиться в принципе. Отец рассказал, что соседи угодили на машине в аварию. Автомобиль, как взбесился, разогнался и въехал в дом. Хорошо, что по дороге потерял ход, подцепив забор. Никто не пострадал. Он высказал тревогу, по поводу этих событий и рассказал Полине, что начал запасаться продуктами питания и всем необходимым на случай глобального сбоя. Полина была солидарна с отцом, предполагая вероятность сбоя очень высокой. Именно глобальный сбой, по ее разумению и должен был произойти, чтобы Филиппос заявил о себе, как о человеке, контролирующем Сеть.

Потом, Полина устроила сеанс связи для Генри с его семьей. У парня все было хорошо. Братья и сестры росли, родители работали, чтобы их одеть и прокормить. Им некогда было замечать начинающиеся проблемы мироустройства. Генри настоял на том, чтобы и они начали запасать продукты питания для долгого хранения. Ему пообещали, но Генри не был уверен, что его послушают на самом деле.

- Им не с чего особенно откладывать. Сколько помню себя, лишних денег у нас никогда не водилось. Пять ртов, голодных и растущих.

- Я могу перевести деньги вашей семье? - Предложила Полина.

- Нет, ты что! Не дай бог, станет известно, да и мои родители никогда не примут их.

- Тогда надо самим сделать запас и отвезти им: соль, сахар, спички, консервы.

- Хорошо, так и сделаем. - По лицу Генри было видно, что он очень переживает за свою семью.

После общения с семействами, Полина решила связаться с Мориц. Она точно должна была знать обстановку в мире. Ни один канал не отвечал. Полина пробежалась по ресурсам Интерпола и была ошарашена. Мориц числилась в бегах. Конфиденциальная информация, взятая из внутренних источников Интерпола, гласила, что капитан Мориц замешана в убийстве пяти человек и организации бегства преступников. Значит, их больше не считали свидетелями. Теперь они преступники, и их обязательно схватят, если опознают. А это произойдет обязательно, потому что быть абсолютно невидимым не получится.

До городка, под названием Мец, Полина и Генри не вылезали из автомобиля. Еду брали только из автоматов, спали в машине, и по нужде ходили в лес. В городке оказались к позднему вечеру следующего дня. Сняли номер, напротив квартиры Алексы, чтобы присмотреться за обстановкой. За квартирой могли наблюдать, ожидая возвращения хозяйки. Полина собиралась проверить все информационные потоки вокруг, а Генри брался выявить наблюдателей. Но только на следующий день.

Квартира была нужна для того, чтобы найти послание от Мориц, написанное на бумаге. Алекса спрятала его в тайнике. Она не стала доверять Сети. В послании была инструкция для дальнейших действий Полины и Генри. Алекса была уверена, что за месяц многое изменится, и по возвращении со станции нужно будет понимать, что происходит вокруг, чтобы не попасть в неприятную ситуацию. Полина от послания не ждала ничего хорошего. Мориц пропала, а это значило, что враг стал сильнее.

Утро началось с запаха печеной сдобы. Во входную дверь тянуло аромат булочного дыма и корицы. За окном слышны были разговоры горожан и мягкий шум покрышек автомобилей.

- Если эти булки нельзя заказать через Сеть, я их украду! - Генри глубоко вдохнул приятный аромат сдобы.

- Воруй, на нас и так уже столько всего повесили, что булки не сильно усугубят нашу вину. - Полина посмотрела усиленным зрением через щель в жалюзи на улицу.

Ничего примечательного. Люди спешили по своим делам. От дыхания их шел пар. Чувствовалось приближение зимы. Напротив их окон, на той стороне улицы, лоточница расставляла коробки с фруктами. Она здоровалась со всеми проходящими мимо нее. Значит, местная. С ней тоже здоровались, разговаривали. Внизу, то и дело хлопали дверью с колокольчиком. Наверное, это были утренние посетители ароматного кафе с собственной пекарней.

Генри умылся, оделся и готов был идти за булочками.

- Ты уже придумала, как я расплачусь? - Спросил он.

- Придумала, они принимают заказы. Возьмешь на имя Геральда Шнимбершпахера.

- Человек с таким именем не станет есть булочки, он завтракает младенцами.

- Первое, которое попалось.

- Я подозреваю тебя в неразборчивости.

- А я подозреваю, что ты зануда шотландское.

- Ага, еще и в нацизме.

- Умрешь голодным Несси.

- Ладно, пусть так, я пошел, подстрахуй.

- Держи руку на терминале.

- Хорошо, босс.

Генри ушел. Его шаги застучали по ступеням. Полина посмотрела в щель жалюзи, насколько позволил угол обзора. Вроде, ничего подозрительного. Генри хлопнул входной дверью и почти сразу зазвенел колокольчик кафе. Полина еще раз попыталась заметить подозрительную активность. Вот прошел мужчина мимо лоточницы. Она не поздоровалась с ним, и он не обратил на нее внимания. Приезжий. Полина проводила его взглядом. Мужчина ушел из поля зрения, не запятнав себя ничем примечательным. Внизу, под самым окном мелькнул еще один человек. Полина не успела его разглядеть. С ним лоточница тоже не поздоровалась. Женщина проводила его взглядом, так делают, когда человек чем-то заинтересовал. Зазвенел колокольчик. Открылась дверь. По лестнице застучали шаги.

Генри зашел в комнату с сильной одышкой.

- Знаешь, за месяц я сильно отвык от нормальной гравитации. Еле поднялся на второй этаж.

- Как там обстановка?

- Тихо, провинциально. Ничего подозрительного не заметил.

- Хорошо. Показывай, что купил.

По дому распространился густой аромат выпечки. В корзинке лежали сдобные завитушки, залитые сахаром, румяные булочки с начинкой, и в отдельной коробочке пончики, залитые сахарно-сливочной смесью.

- Нам, девочкам, такое нельзя. - Полина еле сдерживала слюни. - Какой сегодня день?

- Пятница, вроде. - Неуверенно сказал Генри. Его взгляд стал расстроенным.

- Кроме пятниц. В пятницу можно все.

Схватила из коробочки пончик, зачерпнула им сливок и откусила больше половины. Закатила блаженно глаза. Генри понял, что его хотели провести, тоже схватил пончик и принялся есть. Полина приготовила кофе, и они доели всё, что было в корзинке. Завтрак стал завершением отпуска, в который их отправила Мориц.

Полина и Генри, натурально изображая влюбленных, перешли на противоположную сторону улицы. Лоточница, уставшая от однообразия, разглядывала их без стеснения. Полина поздоровалась, Генри подхватил.

- Откуда вы? Сразу видно не наши.

- Мексика. - Ответила Полина. - Буэнос диас.

- Аааа, понятно. Я так и подумала. Какой загар осенью. Мы тут бледные, как утопленники.

- Красиво у вас, город и природа, воздух свежий. - Добавил Генри.

- Да, местечко у нас красивое. Короли французские любили у нас отдыхать, даа.

- Мы пройдемся немного, посмотрим. - Полина мягко дала знать, что им пора.

- Конечно, идите, фрукты не предлагаю вам, у вас у самих, в Мексике их полно.

- До свидания.

- Всего хорошего, отдыхайте.

- Спасибо.

Когда Полина и Генри отошли на достаточное расстояние от лоточницы, Полина не удержалась.

- Глазастая тетка, все подметила.

- Может быть, спросить ее, не заметила ли она кого-нибудь подозрительного? - Предложил Генри.

- Нет, ты что, так мы сами станем подозрительными. Я сама буду прислушиваться, приглядываться. Ты номер квартиры Алексы помнишь.

- Двадцать один.

Они подошли к дому в три этажа. Дом был относительно современным, но выполнен в старинном стиле. Каменный фасад, на самом деле казался каменным. Арочные окна походили на старинные, рамы в них были установлены из настоящего дерева. Крыльцо было о трех каменных ступеньках, огороженное коваными перилами. Архитектору хорошо удалось передать стиль давнишней эпохи.

Полина заблаговременно отключила камеру перед входом, сенсор на ручке двери и открыла замок. Внутри подъезда все было современно. Светлая отделка и пластик. Квартира Мориц находилась на втором этаже. Полина последовательно отключала всю активность в доме, чтобы не оставлять следов своего пребывания. Замок квартиры «двадцать один» щелкнул. Дверь открылась.

Квартира Мориц была маленькой. По меркам дома Полины, она вся была размером с их кухню. Но в ней было очень уютно. Маленький раскладывающийся диванчик, накрытый рыжим пледом с квадратным рисунком, рядом журнальный столик, на котором лежала толстая книга, в центре которой еще торчала закладка. На одной стене висела репродукция картины с осенним горным пейзажем, на другой фотографии Алексы, сделанные в разном возрасте. В том числе и на вручении диплома в полицейской академии.

Генри вычислил розетку, о которой говорила Мориц. Вынул ее. Там оказался свернутый лист бумаги, написанный от руки:

«Если вы читаете эти строки, и не можете со мной связаться, значит, моя миссия потерпела крах. Поэтому, будьте предельно осторожны. Ситуация складывается ужасно. Я не могу преодолеть инерцию сознания своего начальства, никто не видит очевидного. Я поняла одно, у Сети нет хозяина, которого могло обеспокоить ее текущее состояние. Люди, как винтики, выполняют только часть работы для функционирования Сети, поэтому не видят картины в целом. Я пыталась донести до Ягло и Сулима очевидное, но вызывала у них только зевоту. Им скучно в это верить. Начальство и подавно, отворачивается от моих доводов. Чувствую, что все придется провернуть одной. Филиппос наглеет. Я вижу, как посторонние люди спокойно проникают в здание Интерпола, а мы, одно из самых защищенных мест в мире, ничего не можем противопоставить. Эти люди ищут вас, особенно тебя, Полина. А вчера, я почувствовала, что за мной следят. Я оторвалась от хвоста, воспользовавшись своими возможностями. Пока это срабатывает. Я решаюсь на последний шанс - добыть настоящего свидетеля, который сможет рассказать о Филиппосе и его проделках. Для этого отправляюсь на Ликидос. Боюсь, что права на ошибку у меня нет. В противном случае, хуже будет не только мне, но и вам. Но выбора у меня нет. Для вас я сделала все, что смогла. В моем офисе лежат документы, которые указывают на то, что вы действовали под моим принуждением и не несете ответственности. Ягло в курсе, обращайтесь к нему, он защитит вас. Удачи нам! До встречи!»

Полина закончила читать. Еще раз, молча, пробежалась глазами по тексту.

- Её поймали, на том острове. - До Генри тоже дошел печальный факт.

- Мы остались одни. - Обреченно произнесла Полина. - Пойдем сдаваться?

Генри напрягся. В его голове начался перебор вариантов.

- Мы все равно не сможем постоянно прятаться. Я думаю, что это единственный вариант. А ты, что думаешь?

- Думаю, что сдаться мы еще успеем. Нужно узнать, что случилось с Мориц, если она жива, то надо попробовать спасти её. Так как-то.

- Ты не переоцениваешь свои способности? Против нас армия.

- Искушение сильно, Генри, взять все и бросить. Сдаться, в надежде, что нам поверят и отпустят по домам. А дальше, что?

- То есть?

- Дома, мы не будем в безопасности, я точно. Родители могут попасть под раздачу, а у тебя еще и братья с сестрами. Если сейчас мы проявим инфантилизм и слабость, то только усугубим ситуацию. Время у нас есть, подумать, спланировать.

- Не получится так, что мы наломаем дров еще больше, и даже документы Мориц не спасут нас?

Полина вздохнула, еще раз посмотрела на бумагу, оставленную Мориц, встала и прошла на кухню. Разожгла газовую плиту и запалила краешек бумаги. Пламя быстро подхватилось и сожгло бумагу, превратив в пепел послание. Генри вошел в кухню, приобнял Полину за плечи.

- Генри, я не знаю, как нам надо поступить. Я хотела бы, чтобы кто-нибудь старше, сильнее и умнее меня сказал, как поступить, а я бы послушалась. А так..., я вся в сомнениях.

- Сильнее и умнее тебя никого нет. - Генри поцеловал Полину в макушку. - Ты Элли, а я Трусливый Лев.

- Эх, и почему я не опоздала тогда на экзамен. - Полина вывернулась из объятий Генри и повернулась к нему лицом. - Я, Трусливая Элли, без мозгов, как Страшила, и без дороги, вымощенной желтым кирпичом. Мне вообще кажется, что по жизни у меня случился цугцванг. Куда не ткнись, будет только хуже, но делать что-то все равно надо.

Для Генри, признание Полины стало откровением. Кем она была? Молодой девушкой, с гипертрофированным чувством ответственности, но без жизненного опыта, который закалил бы ее характер, чтобы принять такую ответственность. Ей нужна была опора, человек способный поддержать ее в трудную минуту, который создавал у нее чувство надежного тыла и уверенности в себе. В эту короткую секунду озарения, Генри решил, что он будет таким человеком.

- Все идет так, как надо нам. Спасем Мориц, а уж потом решим, как действовать дальше. - Генри поцеловал Полину в губы, нежно и уверенно.

- Да?

- Да.

Они замели следы своего присутствия в квартире Алексы. Не спеша прогулялись по городу. Он был красивым, чистым и пропитан свежим воздухом, принесенным с заросших лесом склонов гор. По дороге наткнулись на благоустроенный пруд, в котором плавали три пары лебедей и множество диких уток. Полюбовались ими недолго и направились домой. Одеты они были легко для этого времени года.

Лоточница окликнула их на входе.

- У вас там кошка, или окно забыли закрыть?

- Почему вы так решили?

- Жалюзи дергались у вас, вот я и подумала. В Мексике, поди, всегда жарко, окна не закрываете. А у нас скоро зима!

- Наверное, это мы с непривычки. Сейчас проверим. Спасибо.

- Не за что.

Генри и Полина вошли в подъезд непринужденно. Дверь закрылась и Полина сразу обратилась в слух. Шума в доме было много, но сильнее всего шумела пекарня. Генри заметил, как Полина стала двигаться быстрее обычного, значит перешла на ускоренный метаболизм. Каждый раз, когда он видел ее в этом состоянии, ему становилось не по себе. Приходило на ум сходство с людьми из фильмов, в которых вселился дьявол. Резкие, ломаные движения, горящий взгляд. Сама по себе демонстрация таких способностей могла напугать врага, еще до применения силы.

Полина поднялась к двери комнаты, прислушалась. Приложила палец к губам. Генри на цыпочках поднялся к ней. Глазами показал на дверь, Полина качнула головой в ответ. На языке мимов это был такой диалог: «Там?» - спросил Генри, имея ввиду непрошенного гостя. «Да» - ответила Полина.

Она показала Генри, чтобы тот встал за дверь и подстраховал ее, если человек выбежит. Полина ускорила метаболизм еще сильнее. Швейцарская сдоба оказалась хорошим топливом для этого. Полина заставила замок открыться. Раздался его предательски громкий щелчок, как выстрел стартового пистолета. Полина распахнула дверь и бросилась в квартиру. Слух подсказал ей, где находится человек. Он стоял справа от двери и дышал, как паровоз.

Полина пригнулась, чтобы не попасться под его удар, прошмыгнула в проем, развернулась, чтобы оценить опасность. Перед ней стоял лейтенант Ягло. Он был безоружен и испуган.

- Генри! - Позвала Полина.

Генри явился тут же. Он был крайне удивлен, тем, что увидел Ягло.

- Ты меня напугала! - Наконец произнес лейтенант. - Я подумал, что опять эти сумасшедшие появились.

- Какие сумасшедшие? - Не поняла Полина.

- Они двигались так же, как и ты. Резкие, быстрые.

- Где вы их видели?

- У нас, в Интерполе. Было что-то вроде нападения. Забрались в наш кабинет, с капитаном Мориц и Сулимой. Я был там, как раз, все перевернули. Они двигались, как будто время для них текло с другой скоростью. Сулима попытался их остановить, но в него кинули степлером, он отлетел будто в него бросили гантелю. Ребра сломали степлером, понимаешь? Это что за хрень такая? - Он замолчал. - Ты одна из них?

- Нет, я против них. Что вы здесь делали, как нашли нас?

- Я не искал вас, случайно увидел. А приехал найти доказательства непричастности Алексы ко всему, что ей приписывают.

- Вы знаете, где она?

Ягло взвесил ее слова. Исчезновение Мориц пока не разглашалось дальше их службы.

- Слушайте, друзья, раз уж вы таким чудесным образом оказались здесь, не потрудитесь ли, так сказать, частным порядком, довести все, что вам известно об исчезновении Мориц, и вообще, обо всем, что происходит?

- Частным? - Переспросил Генри. - То есть вам интересна судьба Мориц, а не служебное расследование?

- То есть мне интересно все, и я хотел бы увязать факты, чтобы увидеть всю картину происходящего. Пока что мне непонятны многие вещи. Как люди могут двигаться так быстро. Это какой-то амфетамин новый?

- Михаль, мы расскажем вам, если только будем уверены, что вы верили капитану Мориц, и отнесетесь серьезно к нашей информации.

- Я серьезен, как никогда.

Кажется, агент Интерпола уехал чересчур огорошенным информацией, полученной от Полины. Ягло не попрощался, не предложил сотрудничества, ничего. Просто поднялся и ушел, как будто в нем сработала программа автоматического возвращения домой, после потери связи. По характерным признакам мимики и жестов, Полина считала, что агент был честен с ними. Она опасалась, что его могли подослать из его же ведомства с целью их ареста. Пока Ягло делал вид, что слушает историю, он мог тянуть время, ожидая подкрепление.

Ничего не такого не случилось. Агент повел себя странно, его как будто напугала информация. Возможно, он знал что-то такое, что не складывалось в общую картину и теперь смог увязать какие-то факты напугавшие его. Полина и Генри снова остались предоставленные сами себе.

- Раз нам никто не хочет помогать, нам остается разработать собственную операцию по обнаружению капитана Мориц, и ее освобождению. - Полина была уверена, что их не станут сейчас задерживать, и у них есть время подготовиться самостоятельно.

- Если она еще жива? - Добавил Генри.

- Будем надеяться.

- С чего начнем?

- Тебе, как инженеру, поручаю разработать способ незаметного проникновения на Ликидос, а я подумаю, какое оружие нам взять.

- Мы же не собираемся отстреливать плохих парней? За них дадут срок, как за хороших.

- Если бы мы собирались их отстреливать, то и думать не надо было бы. Я выбираю между охотничьими электрошокерами и ветеринарными усыпляющими ружьями.

- Ветеринарными? Ты знаешь, звучит очень хорошо.

- И громко. Я про выстрел.

Раздельное планирование превратилось в совместное. Генри был технически более грамотным, не в пример Полине, зато аналитические способности позволяли Полине предусмотреть большее количество факторов. Самой большой проблемой Полина считала, что их встретят большое количество охраны, обладающие сверхспособностями. Блохин говорил, что их программы вызывают быструю усталость, и в этом она убедилась лично, когда повстречалась с людьми Филиппоса. Но их там могли быть десятки, а это уже серьезно. Измотать всех одновременно не получится. И Генри получался не у дел, против такой охраны. Реакции обычного человека, даже каратиста, не хватало на то, чтобы успеть за человеком с ускоренным метаболизмом.

Операция выглядела невыполнимо сложной, Пока Полине не пришла одна идея. Она обдумывала, каким способом попасть на остров можно было бы незаметнее всего. Вместе с туристами, слишком наивно, чтобы поверить, что туристов не досматривают с пристрастием. Под водой, по периметру всего острова полно камер, и любой человек, выбравшийся на берег вызовет подозрение. И тут ее осенило, маленький балкон в скале, на котором она жила. Вопрос, как подняться на него. После некоторых раздумий она решила, что самым незаметным способом попасть на него станет планирующий парашют.

Спустя несколько часов после принятия решения Полина и Генри ехали в компанию, занимающуюся парапланеризмом или катанием на планирующих парашютах. Нужен был навык, чтобы попасть на таком парашюте точно в цель.

Парапланеризм оказался заразной штукой. Он давал недостающее человеку чувство самостоятельного полета и адреналин. Настоящий наркотик без похмельного синдрома. Сверхспособность равновесия позволила Полине быстро обойти инструкторов в плане управления парашютом. Она спокойно, при любом ветре, могла попасть в круг для приземления, и на спор, ей удалось приземлиться на шею Генри. За это, проигравшие инструкторы организовали для Полины и Генри вечеринку за свой счет и пригласили ее на работу. Полина пообещала подумать. Ей на самом деле очень понравился этот вид активного отдыха, что карьера врача показалась ужасной нудятиной, на которую жалко тратить свою жизнь.

Дальше тренироваться смысла не было. Полина и Генри начали планировать боевую часть операции. Купить ветеринарное ружье не составляло труда. С охотничьим шокером было труднее. Он был опаснее в применении, но обладал магазином на десяток выстрелов и был гораздо дальнобойнее. Препоны удалось преодолеть. Транспортная компания подвезла к их офису, коробку с шокерами и запасом боеприпасов. Помещение пришлось снять, чтобы не вызывать подозрение.

Генри взвесил в руках шокер. Похожий на футуристическое оружие, он удобно лежал в руках. Экран прицела легко реагировал на касания большим пальцем правой руки рычажка управления кратностью прицела. На нем отражалась точка, реагирующая на удаленность цели. Заряд пули-аккумулятора разгонялся магнитным полем взрывного аккумулятора. Прицельная дальность составляла порядка трехсот метров. Пули обладали мягким наконечником, демпфирующим удар. При его сминании, оголялись два электрода, поражающих дичь электрическим током. Крупные животные, такие как олень, тигр, медведь, отключались минимум на полчаса, чтобы охотник мог запечатлеть себя рядом с трофеем. Убийство зверя нынче было делом противозаконным. Оружие было малошумным и без отдачи, что очень подходило для стелс-операций.

Ветеринарное ружье было полной противоположностью. Здесь важен был недорогой способ отключить крупное домашнее животное, без всяких нежелательных последствий для животного. Количество снотворной жидкости выставлялось на оружии в соответствии с массой животного. Патрон перед выстрелом автоматически программировался под нужную дозу. Выстрел производился за счет старого доброго пороха, поэтому оружие было громким. Генри считал, что эффект громкой стрельбы мог психологически сломить врага, поэтому от него решили не отказываться.

Бегство с острова собирались совершить на тех же парашютах. Полина брала с собой Мориц, а Генри профессора Блохина. В море их должен был ждать катер.

Со стороны операция смахивала на грандиозную аферу. На поступок людей, которым было нечего терять. Аналитическая программа Полины наоборот давала этому способу предпочтение. Начитавшись старых книг про спецоперации, Полина и Генри представляли себе, как надо вести себя в бою. Генри даже смастерил светошумовые гранаты из смеси перманганата калия и магниевых опилок. В темных помещениях, где преимущество могло быть у того, кто хорошо в ней видит и слышит, взрыв должен был вызвать временную потерю зрения и слуха.

Нервозность, вызванная томительным ожиданием, прошла, когда в полной темноте катер потянул парашют. Потоки воздуха зацепили крыло, расправили его и подняли двух человек над океаном. Генри травил нить, поднимая себя все выше и выше. Теплый воздух отдаваемый морем, способствовал подъемной силе. Вдали показались огни острова.

- Отстегивай! - Полина похлопала Генри по плечу.

«Цзыыынь» - зазвенел металлический замок. Нить оторвалась и полетела вниз. Освобожденное крыло-парашют облегченно отреагировало на свободу и поддалось стихии воздуха.

Алексу готовили к трепанации. Она сидела в кресле, абсолютно лысая, пристегнутая наручниками к подлокотникам. Ее одурманенный взгляд не выражал ничего. Она была под воздействием наркотиков. Это была стандартная процедура. Перед тем, как подключить человека к Сети, его подсаживали на наркотики, чтобы потом, ради дозы он готов был выполнить любой приказ, даже самый бесчеловечный. Работа в Сети изнашивала человеческий мозг мгновенно, и наркотики еще были нужны, чтобы создать иллюзию отдыха.

Капитан полиции рассказала все, что знала, и теперь была бесполезна. Чтобы еще немного послужить, она могла целый месяц просидеть в Сети, а уж потом отправиться на тот свет. Филиппос очень уважал себя, за то, что придумал этот способ управления Сетью. В будущем он думал его усовершенствовать, несмотря на всю его бесчеловечность, продлив жизненный цикл киборгов. А в далеком будущем, он думал, о попытке приживления человеческого мозга в искусственное тело. Вот, поистине, светлое будущее человечества.

Опыты Блохина нравились ему все меньше. Человек со сверхспособностями оставался тем же человеком, со слабостями. Некоторые из его помощников, почуяв силу, решили, что стали настолько сильными и умными, что могут начать свою игру. Филиппосу это было неинтересно. Ему нужна была послушная армия, которая по первому зову явится на исполнение его приказов. Зависимый от него киборг, больше подходил на эту роль. А человеком со сверхспособностями должен быть только один, и это он и больше никто.

Блохин постоянно совершенствовал свои программы. Они были хороши, но быстро изматывали, так же, как и Сеть его киборгов. Филиппос ждал результата и все время думал о той девчонке, Полине. Она поначалу тоже уставала, и он помнил кровотечения у нее из носа, но теперь она как будто привыкла к ним. Девчонка умело пользовалась сверхспособностями, была всегда впереди его людей, и не показывала признаков усталости или заторможенности. Его люди быстро уставали, и были случаи смерти от переутомления.

Врач нанес маркером пунктир вокруг черепной коробки Алексы. Направил на него манипулятор медицинской пилы. Экран распознал маркер и просигналил, что готов начать операцию. Филиппос, каждый раз наслаждался зрелищем трепанации. У него была целая коллекция человеческих черепных крышек. Вдруг, экран терминала заморгал. Послышался хлопок с той стороны. Врача упал на пол и задергался. В кадре появились двое. Он узнал их. Это была та самая Полина и ее дружок, выживший паренек с яхты. Они были вооружены. Полина посмотрела в экран терминала и подняла палец в однозначном жесте. Ее дружок направил оружие в экран и выстрелил. Экран терминала потемнел.

После приземления, напугавшего Блохина до смерти, Полина первым делом убедилась, что их поступок остался незамеченным. Они с Генри запаковали парашют в сумку.

- Полина! Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты будешь держаться от этого места подальше! - Профессор перешел на нравоучительный тон, после того, как пришел в себя.

- Дальше, ближе, никакой разницы Владимир Константинович. Расстояния ничего не значат. Мы тут, потому что наш товарищ попал в беду на этом острове. Она полицейский из Интерпола. Помогла нам, теперь мы хотим помочь ей.

- Не та ли это девушка, которая прибыла с группой туристов. Блондинка такая, остроносая?

- Вы ее видели? - С надеждой спросила Полина.

- Слышал, охранники разговаривали. Мне кажется, ее сегодня готовят перевести в «цех».

- Как это, в «цех»? Её уже того, вскрыли?

- Не знаю, меня не информируют. Ты не потеряла мой прибор?

- Нет, я сейчас попробую посмотреть во все камеры.

Полина пробежалась по ним, и нашла Алексу. Она смотрела в ту же камеру, что и Филиппос. Времени на раздумья не было.

- Здесь вся охрана со сверхспособностями? - Спросил Генри у Блохина.

- Нет, не вся. Несколько человек. Бустер для метаболизма только у двоих. Остальные скончались от переутомления. Но если вы хотите вдвоем, причем нормальный боец из вас только один, я бы вас предостерег от этого неразумного шага.

- Это не ваше дело, господин профессор. - Генри не понравилось, что профессор так сказал про него.

- Тогда хоть свяжите меня, а то Филиппос решит, что это мои проделки.

- Я предусмотрела это. - Полина вынула наручники и пристегнула профессора к перилам. - И не только потому, что Филиппос сделает вам больно.

Профессор изумленно посмотрел на Полину. Она ничего не ответила ему.

- Готов? - Спросила она Генри.

Юноша коротко кивнул. Дверь открылась, и парочка ступила в темный коридор. Все повороты были знакомы Полине. Фактор внезапности был на их стороне. Первые двое охранников и не поняли, что произошло. Выстрелы из охотничьих «гауссовок» уложили их, как минимум на полчаса. С этого момента начался обратный отсчет операции. Полина и Генри сели в лифт. Движение лифта не по времени, могло вызвать подозрение. Полина вошла в режим ускоренного метаболизма.

Дверь открылась в яркой комнате. Двое охранников сидели у терминала и смотрели кино. Еще двое спали на выдвижных кушетках. Те, что смотрели кино, только начали оборачиваться, когда Полина взяла их на прицел. Один и сразу второй попадали со стульев и закорчились в судорогах электрических разрядов. Генри тоже успел выстрелить в спящего.

Полина точно знала, что выходить наружу не надо, где-то был еще один лифт, ведущий еще глубже в гору, в «цех». Пришлось немного побегать по извилистым коридорам, и нарваться на еще одних охранников. Видимо их успели заметить немного раньше и подготовиться. Свет неожиданно погас. Полине хватило нескольких миллисекунд, чтобы ускорить метаболизм и свалить Генри на пол. Загрохотали выстрелы. Пули вошли в стену над головой и осыпали штукатуркой. Полина перешла на тепловое зрение, выхватила гранату и бросила в сторону скопления светлых пятен.

- Зажмурься! - Крикнула Полина напарнику и сама закрыла глаза.

Граната долго не взрывалась. По ним произвели еще по выстрелу и стреляли точно, как будто видели. Бабахнуло, так, что заложило уши. Полина открыла глаза и по очереди выстрелила по каждому светлому пятну. Дернула Генри, чтобы поднимался, и побежали к лифту.

Кнопок в лифте было две, стрелка «вверх», и стрелка «вниз». Полина нажала вниз. Она помнила время, которое нужно лифту, чтобы опуститься. Дверь открылась и они оказались в том самом помещении, где собирались вскрыть череп капитану Мориц. Пила приближалась к ее черепу. Генри выстрелил первым. Врач, не успев удивиться и испугаться, упал. Полина в этот момент пыталась отключить пилу. Она это сделала и заодно увидела поток информации, идущий от камеры. На противоположной стороне она увидела лицо Филиппоса. Не удержалась и показала ему средний палец. Генри выстрелил в камеру.

Времени оставалось совсем мало. Филиппос должен был поднять всеобщую тревогу. Генри взвалил безвольную Алексу на плечо. Ноги совсем не держали ее. Троица пустилась в обратный путь. Полина перезарядилась и выбежала немного вперед, чтобы чистить дорогу перед Генри и Алексой.

В том месте, где их поджидала засада, снова послышался топот. Полина выглянула и чуть не столкнулась нос к носу с Ионасом. Громадный охранник вскинул оружие одновременно с Полиной. Он использовал бустер. Полина успела повернуть корпус, чтобы убрать его с линии огня. Выстрелы произошли одновременно. Пуля дернула за одежду и обожгла бок, задев кожу. Пуля выпущенная из шокера Полины вошла в живот Ионасу на полной скорости. Охранник отлетел назад, упал и задергался. Полина кинула гранату за поворот, и после взрыва сделала несколько выстрелов. Они не достигли цели, потому что противник сообразил спрятаться за укрытиями. Враги открыли огонь, просто высунув оружие из-за угла и паля наугад. Пули заискрили и завизжали, отлетая от стен и пола.

Задержка играла на пользу противнику. Как пробиться через засаду, Полина не представляла. Он отключила все способности, кроме аналитической программы. Через секунду она выдала результат. Был еще один способ добраться до лифта, через «цех». Волна отвращения и суеверного страха прошла от головы, до пяток. Слишком отчетливо хранились в памяти его картинки. Но другого выбора не было, кроме как пасть здесь, в неравной перестрелке.

- Назад! Я знаю другую дорогу. - Полина перекричала грохот выстрелов.

Она снова перешла в тепловое зрение и ускоренный метаболизм. Бросила еще одну гранату, и после разрыва выстрелила несколько раз из ветеринарного ружья для морального устрашения. Один выстрел достиг цели, попав в спину ретирующемуся противнику.

Генри не мог бежать быстрее. Особенно по ступеням вверх. Он надрывно дышал, но не просил передышки. В их положении она была непозволительной роскошью. Полине приходилось успевать смотреть вперед, чтобы не нарваться на засаду, и не забывать про тыл, чтобы не подставиться погоне. Дверь в цех была открыта. Полина вошла первой и просканировала все помещение. В нем было тихо. Скорее всего, работники, заслышав стрельбу, сбежали. Генри зашел следом и снял с плеча Мориц. Алекса села на колени, прислонившись спиной к стене. Она безразлично уставилась в никуда. Полина заблокировала дверь.

- Черт, джентльмен заканчивается. Где этот гребаный лифт? - Генри тяжело дышал.

- Не смотри вниз. - Попросила его Полина, зная, чем это может закончиться.

Как тут устоять, когда тебя просят, что-то не делать. Генри подошел к перилам. Внизу, ровными рядами, сидели сотни человек. Плечи Генри передернуло. Он отвернулся и вытер со лба пот.

- Не хрен сидеть здесь, иначе нас посадят туда. - Взвалил Мориц на плечо. - Вот бы взорвать эту клоаку.

Слова Генри зацепили Полину. Это был отличный способ нейтрализовать Филиппоса. Без «цеха» он не мог ничего. Не мог найти их, не мог причинить вреда дистанционно.

- Генри, опусти Мориц и возьми ружье.

- Ты куда? - Больше испугался, чем удивился Генри.

- Уничтожу клоаку.

- Это люди.

- Уже, нет. Это инструмент убийцы.

Полина вошла в состояние ускоренного метаболизма. Мгновенно слетела по лестнице вниз. Она оказалась среди бледных замерших людей, казавшихся уже мертвыми. Здесь даже присутствовал запах тлена. Нужно было быстро найти способ вывести людей из строя. Полина проследила все коммуникации, идущие от прозрачных колпаков, на голове людей, сходящиеся в два толстых жгута. Один вел к распределительному ящику на стене, второй, к капельнице. Как не трудно было догадаться, в капельнице был наркотик. Полина нашла в информационных потоках программный модуль, регулирующий норму наркотика, и вставила его на максимальное значение. Лица «мертвецов» расплылись в блаженной улыбке. Второй целью стал распределительный ящик. Полина затолкала в него последнюю гранату и бросилась наверх.

Бабахнул взрыв, выбив крышку ящика и запулив ее в неподвижных киборгов. Любоваться результатами своей работы было некогда. Полина и Генри, снова взваливший на себя Мориц, побежали дальше, к лифту. Они успели первыми. Лифт стоял внизу с открытой дверью. Генри забежал, а Полина успела выстрелить в темноту коридора несколько раз. Судя по крикам, не зря.

Наверху было тихо. Двое охранников все еще лежали без сознания. В помещении, где трудился Блохин, Полина отметила несколько новых установок для программирования людей. Профессор создал конвейер для Филиппоса. Что-то было не совсем так в их отношениях, как это казалось прежде Полине.

Блохин, казалось, был удивлен, увидев Полину и Генри, да еще и с пленницей Филиппоса.

- Не думали, что у нас получится? - Полина отстегнула наручники.

- Не думал, честно признаться. Я посчитал, что ты слишком переоценила себя. Что развила в себе комплекс Супермена.

- Есть маленько.

Полина натянула на спину ранец с парашютом. Генри пристегнул к ней Мориц, которая начала проявлять осмысленные действия.

- Я полечу с Мориц, а вы пристегивайтесь к Генри. Вы свободны, Владимир Константинович.

- Нет! - Блохин даже отошел на другой край балкона, как будто боялся, что его заберут силой. - Этой мой проступок, и я буду бороться с Филиппосом здесь. Здесь я нужнее.

- Владимир Константинович, мне кажется, вы темните? Вы не боритесь с Филиппосом, вы его используете, да? Он ваш эксперимент?

- Что ты такое говоришь, девочка? Филиппос моя планида, моя карма. Без меня, он станет совсем неуправляемым.

- К сожалению, у нас нет времени, Владимир Константинович. Если вы поступаете так, как говорите, то желаю вам успехов. Если вы обманываете, то бог вам судья.

Генри сдвинул стол и стулья к перилам балкона. Помог Полине и Мориц забраться. Алекса ступала сама, все еще нетвердо держась на ногах. Полина встала на край, готовясь к прыжку.

- А я отключила «цех». - Сказал она на прощание, и сделала шаг в пропасть.

Генри не стал прощаться. Он ловко забежал на стол и прыгнул с него. Красное крыло парашюта Полины уже скользило по воздуху. Генри выпустил свой парашют и увлекаемые потоками воздуха, два ярких крыла полетели прочь от скалы.

Блохин проводил их взглядами. Достал из холодильника бутылку коньяка и налил в бокал.

- То ли еще будет? - Произнес он и выпил коньяк одним залпом.

 

Глава 15

Прошло полгода. Мориц сделала все, чтобы ее, Полину и Генри перестали считать преступниками. Было проведено масштабное расследование, которое подтвердило, что Мориц действовала нестандартно, но в пользу правосудия. После расследования ее уволили из Интерпола. Алекса устроилась работать в бар в родном городке, а по выходным учила детвору рукопашному бою. Здесь было спокойно, даже очень, но профессиональные навыки и интуиция упорно не хотели верить, что эта тишина надолго. Всякий раз, когда в ухе раздавался звонок терминала, Алекса вздрагивала, ожидая дурных вестей.

Генри никак не мог свыкнуться с тем, что Полины нет рядом. Вначале, он охотно погрузился в учебу, надеясь, что она затрет душевную болячку, зудящую и больную одновременно. Учеба быстро надоела, а болячка никак не хотела затягиваться. Они с Полиной продолжили общаться и после того, как разбежались по своим домам. Генри видел, что он тоже приятен Полине, и она тоже ищет поводов для общения. Постепенно учеба стала тяготить, а ощущение уходящего сквозь пальцы счастья, усиливаться.

Полине, труднее всего, было скрыть от следствия свои сверхспособности. Если бы полиция узнала о них, неизвестно, сколько еще времени ее смогли удерживать. Домой хотелось невыносимо. Закрыться в своей спальне на месяц и ничего не делать, просто забывать обо всем, что произошло.

Тогда им удалось убедить полицию оперативно отправиться на Ликидос. Там был обнаружен «цех» с сотнями трупов. Больше доказательств враждебных намерений против человечества не нужно было. Интерпол поверил Мориц, и наконец, смог увидеть масштаб злодеяний, сопоставив факты, которые прежде были непонятны. Самого Филиппоса так и не нашли, как и профессора Блохина. Полину и Генри выставили жертвами, устроили курс реабилитации и после него отправили по домам.

Сеть по всему миру стала работать намного стабильнее. Полина считала, что причиной тому отключение «цеха». Она много раз проверяла информационные потоки, когда пользовалась автомобилем, и ни разу не почувствовала ничего подозрительного. Хотелось верить, что это навсегда. В повседневной жизни она полировала свои умения. Ей снова начало нравится свое превосходство. Только отношение к нему было другим, более зрелым, ответственным.

Родители долго не могли отпустить Полину. Отец снял жилье в городе, чтобы приглядывать за дочерью. Он следил за каждым шагом Полины, всегда был на связи, пока не убедился, что никакой опасности для нее нет.

После Нового года случилось еще одно интересное событие. Полина покинула главный корпус универа, когда стемнело. На улице шел снег, искрясь в светящихся конусах уличного освещения. Легкий морозец пощипывал нос. На душе у Полины было беспричинно радостно и легко. Она спорхнула со ступеней и торопливо направилась через университетский сквер к автобусной остановке. Пройдя половину пути, она увидела, как в тени стоит фигура, нарочно спрятавшаяся от света. Сердце тревожно забилось. Она не сомневалась, что поджидали именно ее. Организм рефлекторно перешел на ускоренный метаболизм, а аналитическая программа принялась рассчитывать варианты.

Полина делала вид, что не замечает фигуры в тени, стараясь быстрее проскочить мимо.

- А кто это у нас так торопится? - Тень заговорила.

Полина встала, как вкопанная.

- Генри?

Фигура вышла из тени. Это и вправду был Генри.

- Собственной персоной.

Полина взвизгнула и бросилась к нему. Они поцеловались.

- Ты как здесь оказался?

- Приехал учиться.

- Как это? Бросил учебу у себя?

- Нет, перевелся в ваш политехнический университет. Теперь буду учиться здесь.

- Невероятно! Почему?

Вопрос, конечно же, вогнал Генри в краску. Ему казалось, что причина была очевидной и обоюдно желаемой. Полина вовремя поняла, что поставила парня в неловкое положение.

- Прости! - Опомнилась она. - Это все аналитическая программа. Ей не подвластны чувства.

Полина прижалась головой к груди Генри, и помпоном шапки пощекотала его нос. Генри обнял Полину и чмокнул в помпон.

- Надо отпраздновать нашу встречу. - Предложил Генри. - Есть такие места в вашем городе?

- «Кармашки» мои любимые рядом.

- Подойдет.

Естественно, что Генри, приехав в Россию, рассчитывал на большее, чем получение специальности в местном вузе. Полина не собиралась так скоро связывать себя отношениями с противоположным полом, но поддавшись чувствам, уступила настойчивости шотландского парня. Девчонки с курса «писали кипятком», завидуя их роману. Отношения зашли так далеко, что большая семья Генри приезжала в гости к родителям Полины. Им с Генри тогда было не до этого. У обоих начиналась сессия, и будущие родственники находили язык между собой без их помощи. По-русски, этот процесс назывался «запой». Всё шло к свадьбе

Полина считала, что все идет так, как и должно идти. Генри ей нравился на самом деле, и свадьба была логическим продолжением их отношений. Но червячок сомнений непрерывно глодал ее мысли. Дело было не в Генри. Дело было в том, что Полина знала, что спокойной жизни может придти конец. Она регулярно просматривала Сеть на предмет начинающихся изменений. Пока было тихо. Генри не разделял ее взглядов. Он наслаждался жизнью и советовал Полине делать то же самое.

Наступило лето. Жаркое, не в пример шотландскому. Генри заметал хвосты после сессии, а Полина ждала его, чтобы вместе со своими родителями отправится в Шотландию. Был вечер. Окно в комнате было открыто. Майский жук жужжал рядом, над кустом сирени. Остывающий от дневного зноя воздух пропитывался ароматами цветов и зелени и наполнял ими комнату. Неожиданно моргнул объемный принтер и начал печатать. Полина подумала, что это Генри решил отправить ей послание после успешной сдачи экзамена. Принтер отпечатал шар, размером с теннисный мяч. Полина не поняла намек, и решила, что Генри «прокатили» с экзаменом.

Генри, напротив, пришел довольный, с пакетом еды и безалкогольным шампанским.

- Всё! Я победил ваших преподавателей! - Сказал он с порога. - Накрывай на стол.

- Молодец! - Полина прыгнула на руки к Генри и поцеловала в губы. - Вот я только не поняла, что значил этот шарик?

- А что это за шарик?

- Как, а это не ты отправил его на наш принтер?

- Не припомню такого. Может быть, это мои родственники, Оливер, например? Ты его кумир. Ты не посмотрела, откуда его отправили?

- В том-то и дело, что отправитель не указан. Я подумала, что это твои проделки.

- Да и черт с ним! У нас есть отличный повод повеселиться.

Полина так и сделала. Забыла про шарик и предалась веселью. Генри смешно рассказывал о своих экзаменах, пародируя преподавателей. Вечер прошел весело и завершился во втором часу ночи. Генри ушел спать, а Полина, перед душем, снова наткнулась на шар. Взяла его в руки, и повинуясь интуиции, перешла в способность сверхчувствительности. Кончики пальцев почувствовали движения воздуха в комнате, звуки и тепло. На поверхности шара было послание азбукой, разработанной Блохиным. Профессор объявился. Полина повела пальчиком по поверхности шара.

«Полина, не могу смириться с тем, что ты считаешь меня соучастником злодеяний Филиппоса. Это не так, и не может быть так никогда. Я до сих пор жив, потому что он во мне нуждается. Как только он поймет, что способен двигаться дальше без меня, моя участь решится. Пока этого не случилось, передаю тебе, что Филиппос восстановил «цех» в другом месте. Теперь у него есть люди со сверхспособностями, которые подключены к Сети. Он стал сильнее и жестче. Где находится Филиппос, я не знаю. Если бы я смог увидеть его лично, но непременно убил бы, пусть и ценой своей жизни. Будь осторожнее. Скоро Сеть перестанет быть безопасной».

Генри она будить не стала, решив оставить его в неведении до утра. Ей самой с трудом удалось уснуть. Сон был тяжелым, нервным. Полина проснулась уставшей. Рассказала Генри о сообщении на шаре.

- Ах ты! Мы ведь в Шотландию только собрались!

- Надо поспешить!

Полина передала своим родителям в общих чертах о сообщении от Блохина. Попросила их запастись продуктами, и поменьше пользоваться автомобилями. К родителям Генри они решили отправиться лупером. Самым быстрым общественным транспортом. Пока в Сети не чувствовалось сторонней активности, можно было успеть повидать семью Генри.

На вокзал они приехали в тот же день. Пока Полина собирала вещи, Генри смотался в супермаркет и набрал консервированной еды. Они решили, что в случае атаки Филиппоса на Сеть, первым делом отключатся платежные системы. Генри спустил большое количество денег и еле довез тяжеленные сумки до дома. В дорогу они вязли положенную по весу норму, остальное оставили дома.

Лупер довез их до Москвы, а там они пересели на международный состав до Глазго. Полина по дороге проверяла Сеть. Она была в норме. Конечно, Блохин не говорил о сроках. Филиппос мог начать и через полгода или год, и начать с тонкого внедрения, осторожно удалив вредные элементы, такие как Полина, Генри, Мориц и прочих людей, знавших о его существовании. Лупер пересек Прибалтику и сделал остановку в Калиниграде. Следующая остановка была уже в Швеции.

- Полин, поспи. - Предложил Генри. - Вид у тебя уставший. Все будет хорошо.

Забота Генри подействовала на Полину магически. Глаза сами закрылись и Полина провалилась в сон. Она уснула так глубоко, что не сразу поняла, что ее тормошат. Она открыла глаза. Генри был взволнован.

- Кажется, началось.

- Что, как, с чего ты взял? - Сон еще не покинул Полину.

- Смотри. - Генри указал пальцем в верхнее окно, которое переходило от стены лупера на крышу.

В окне видна была суборбитальная станция. Размер ее был крупнее обычной.

- Она приближается. Я заметил это.

Полина огляделась. Народ занимался своими делами и не выказывал никакого опасения. Они тоже глядели на станцию, но не замечали того, что она стала крупнее.

- Это может быть оптический эффект, вызванный какой-нибудь воронкой охлажденного воздуха. - Предположила Полина.

- Может быть и так, но я не уверен. Что там с Сетью?

Полина закрыла глаза и через камеру, присматривающую за вагоном, анонимно отправилась по Сети. И сразу же наткнулась на активность. Она прошла от систем управления лупером до шлюза, ведущего к общей диспетчерской системе. Там пытались перехватить управление. Полина поставила блок, в виде пароля. На его взлом должно было уйти время. Это пока единственное, что она научилась ставить на пути незаконного внедрения.

- Ты прав. Началось!

- Что будем делать?

-Выходить на следующей станции, пока не угробились.

- Нас ждут, может, проскочим?

- Хорошо, я буду сидеть в Сети, смотреть, что да как.

- Вот надо было начаться этому сейчас! - Генри стукнул рукой по подлокотнику.

Соседка, женщина лет пятидесяти, встрепенулась.

- Что началось, юноша?

- Простите, я не вам. - Помолчал, подумал. - Свяжитесь с родственниками, узнайте, как у них дела.

Женщина критично посмотрела на Генри, но взяла свой терминал и набрала кого-то. Лупер залетел в тоннель, прорезанный в скалистых берегах фьордов. Началось мелькание света и тени. Генри прикрыл глаза. Лупер снова вылетел на равнину. Генри открыл глаза, посмотрел в небо и замер. Суборбитальная станция покрылась дымкой и стала еще крупнее. Генри осторожно толкнул Полину в бок. Она открыла глаза. Генри беззвучно указал ей в небо.

- Падает. - Шепотом произнес он. - Она уже в атмосферу входит.

Полина приблизила картинку насколько смогла. От корпуса станции отходили белые струи разогретого трением воздуха. Смотреть на ходу было тяжело. Глаза заболели от напряжения.

- Похоже, Филиппос решил громко заявить о себе. Сменил тактику с тайной на явную. - Заключил Генри.

- Я думаю, что он намерен валить всю Сеть, но перед этим, он хочет вызвать панику, устроив массовую гибель людей и обвинив в этом несовершенство Сети.

- Зачем?

- Затем, чтобы после всего показать, как он ловко со всем справляется. И продемонстрировать человека будущего, способного на многое, как альтернативу технологическим достижениям. Он хочет стать новым мессией, восставшим над прахом технологической цивилизации.

- Я не могу все это осознать. - Генри потер виски. - Очень сложный путь. Разве не проще было пользоваться Сетью исподтишка, для собственного блага?

- Проще, если бы тебя интересовали только блага, а Филиппосу хочется еще и власти.

- Тогда у него синдром бога.

Генри снова поднял глаза вверх и сразу побледнел. Станция не просто дымила, она начала гореть и разваливаться. Кто-то из пассажиров проследил за его взглядом.

- Что это там! - Крикнул мужчина, красноречиво подняв указательный палец вверх. - Кажись, станция падает!

По вагону начался гвалт. Люди принялись вскакивать с мест, записывать падение на терминалы, звонить родственникам.

- Маш, а у нас станция падает. А у вас видно? Я тебе видео застримю, лови.

И все в таком духе. Полина закрыла глаза и погрузилась в созерцание Сети. А там начинался кавардак. Шлюзы, заблокированные паролем, пали. Чужие информационные потоки начинали хозяйничать в диспетчерском сервисе. До ближайшей станции оставалось пятнадцать минут. За это время мог начаться хаос. Аварийные станции находились на каждом сотом километре. До ближайшего осталось пять минут хода. Полина решила, что будет безопаснее высадить людей на этой станции.

- Я попробую остановить поезд на аварийной станции. Мне кажется, что на станции в Мальмё теперь каша из луперов.

- А! Что? - Генри смотрел, как станция разваливается в воздухе. Ее части не просто горели, они светились, как огромные метеориты, пронзающие атмосферу. - Давай, останавливай.

Полина приказала луперу остановиться на первой аварийной станции, а чтобы этот приказ не отменился, поставила блок на входящую информацию.

Орбитальная станция, совершенно утратившая свою конфигурацию, вытянулась горящими обломками в светящуюся и дымящую линию. Люди в вагоне перестали кричать. Они молчали, проникаясь масштабом наблюдаемой катастрофы. Обломки стремительно приближались к земле.

Они ушли за горизонт одновременно с началом торможения лупера. Люди в вагоне связали незапланированное торможение с падением станции. Раздались тихие комментарии.

- На электростанцию упали, наверно?

- Сеть повредили, я тебе говорю.

- Аварийная защита сработала.

- Тоннель впереди повредило, потому и останавливаемся.

Над линией горизонта вспыхнула яркая вспышка. Стекла вагона автоматически затемнились, но даже это не помогло. В глазах заиграли «зайчики». Народ ошеломленно притих. Даже дети затихли. День как будто померк на время. Последствия ослепления. Все ждали ударную волну. Она пришла позже и почти не замеченной. Изоляция тоннеля от внешнего воздействия была высокой. Большое расстояние от взрыва рассеяло ударную волну.

Лупер остановился недалеко от красивой шведской деревушки с яркими домиками. Двери открылись.

- А нам зачем выходить? - Спросил кто-то. - Сделают и дальше поедем.

- Это может быть опасно. В диспетчерской нарушилась связь и луперы могут не попасть в расписание и столкнуться. - Полина решила немного приврать, чтобы мотивировать людей покинуть состав.

- Ты откуда знаешь?

- Это вряд ли. Я смотрел передачу, луперы самый безопасный транспорт в мире. Ни одного случая аварии за все время.

- Сейчас не тот случай, который можно было просчитать. Станции тоже не должны падать. - Полина привела убедительный аргумент.

- А вдруг, там теперь радиация. Здесь безопаснее.

- Взрыв был далеко, радиации нужно время, чтобы ее принесло ветром.

- Вот сказанула, ветром! - Усмехнулся пожилой мужчина. - Радиация распространяется со скоростью света! Это излучение!

Сейчас не время было пускаться в споры. Полина и Генри взяли свои вещи и направились к выходу. Половина пассажиров последовала за ними. Народ еще пребывал в шоке от лицезрения катастрофы. Кто-то решил послушаться совета, кто-то просто решил подышать свежим воздухом. Проходя мимо лупоглазого малыша с молодой мамой, рассеянно смотрящей по сторонам и не знающей, как поступить, Полина не удержалась:

- Я вам говорю, здесь оставаться опасно. Выходите на улицу, лупер без вас не уедет. Спасибо потом скажете. - Полина подмигнула малышу.

Тот не засмущался совсем, а даже наоборот, заулыбался и протянул руки к Полине. Подчинившись сиюминутному желанию, Полина взяла его на руки. Мамаша растерялась совсем.

- Берите вещи и за нами! - Приказала ей Полина.

Генри забрал у Полины все сумки. Она спускалась с малышом по лестнице гордая своим поступком. Полина поймала себя на мысли, что в ней, где-то глубоко колыхнулись чувства, о которых она до сего момента не подозревала. Ей приятно было нести ребенка. Малыш то в упор смотрел ей в глаза, то поднимал их наверх, ожидая родную мать. Они отошли метров на пятьдесят от тоннеля и стали ждать появления мамы малыша.

Девушка появилась на перроне и замахала рукой. Малыш произнес что-то, отдаленно напоминающее «мама».

- Да, мама, сейчас она придет к тебе.

Народ толпился под тоннелем. Природа здесь хоть и была северной, но в это время года она еще благоухала ароматами трав. С той стороны, где раздался взрыв упавшей станции, поднималось белое облако. Мамаша подошла к Полине. Малыш протянул к ней руки.

- Идем к маме, Юрик. - Малыш протянул руки и упал в ее объятья. - Вы, правда думаете, что ехать в лупере опасно.

- Лупер не остановился бы, если все было нормально. - Ответил Генри, не афишируя, что это их рук дело.

Юрик стал шарить у матери под майкой.

- Извините, мне надо покормить сына.

Генри и Полина отвернулись. Из деревушки к станции шли люди. Взрыв и остановившийся состав, должны были вызвать закономерный интерес. Пока еще интерес. В их головах еще не могла сложиться общая картина приближающейся катастрофы. Мир стремительно менялся, и не в лучшую сторону. Начало этого процесса словно открыло клапан и выпустило томившиеся опасения в котле души Полины.

- Это все из-за падения станции, да? - Паренек, лет пятнадцати, подъехал на велосипеде вперед всех.

- Да, из-за нее. - Ответил Генри, не желая прояснять подробности.

Стали подходить деревенские.

- Ингвар поехал на взрыв посмотреть. У него комбинезон есть. Остальным не советовал это делать из-за радиации. Он сказал, что на станции корабль должен быть, чтобы так взорваться.

- Он может быть и прав. - Поддержал местных Генри. - А мы, чего будем ждать? Пойдем в деревню, возьмем машину и дальше поедем.

- А вам куда надо? - Спросила Полина мамашу.

- Мы в Амстердам ехали, к папе. Он нам билет купил. На машину у нас денег нет.

- Поехали с нами. Вэн возьмем. Все равно через Амстердам ехать. - Предложил Генри.

- Не знаю, неудобно. Мы лучше подождем, когда лупер поедет.

- Тебя как зовут? - Спросила Полина мамашу.

- Маша.

- Маш, лупер не вариант. Я знаю больше, чем многие. Поехали с нами.

Мамаша замялась, но ее сын, доверчиво улыбнувшись Полине, помог сделать выбор.

- Ладно, только я наберу ему, что не приеду лупером.

- Девчонки, ждите меня здесь, я пойду, найду вэн и приеду за вами. - Предложил Генри. Это было разумно, не таскать с собой тяжеленные сумки.

Люди из деревни подходили к пассажирам лупера поинтересоваться причинами остановки и подробностями крушения суборбитальной станции. Разговаривали между собой негромко, как перед гробом с покойником, отчего в воздухе нарастало ощущение тревоги. Мамаша пыталась дозвониться до супруга, но он не отвечал.

- Хоть бы не на Амстердам упало? - Произнесла она в сердцах.

Подъехал Генри. Семиместный автомобиль с поворотными сиденьями и большим багажником подходил для дальних дорог. Маша-мамаша все еще сомневалась в правильности выбора. Она привыкла доверять Сети больше, чем людям. Только из-за склада своего характера, она уступила напору Полины. Вещи были погружены, и машина поехала по дороге, ведущей из Швеции в Данию, потом по побережью Германии и Голландии. Там свернули бы в Амстердам, чтобы перепоручить маму с ребенком в руки отца и мужа, а дальше в тоннель, соединяющий Голландию и Великобританию подводной дорогой. Ехать автомобилем до Амстердама, было в пять раз дольше, чем лупером, но несоизмеримо безопаснее.

Полина, время от времени, сверялась с информационными потоками. Управление автомобилями пока оставалось нетронутым. Филиппос решил заявить о себе грандиозными шоу, от которых ужаснется мир, и которые подорвут доверие человека к прежнему миропорядку. Распылять силы своих киборгов на автомобили он не стал, и пока это был безопасный способ передвижения.

Маша постоянно терзала терминал, чтобы дозвониться до мужа. Полина тоже позвонила родителям. Соединение прошло без проблем. Они уже были в курсе падения станции, хотя о месте падения ничего не знали. Полина рассказала, что упало где-то рядом, может быть, в море. Рассказала о том, что они покинули лупер из-за опасности нарушения диспетчерской службы и теперь едут к родителям Генри на автомобиле. Мать немного попричитала о том, куда катится мир. Полина успокоила ее и напомнила, чтобы они перевели все деньги в продукты и необходимые вещи.

Генри тоже созвонился с родителями и предупредил их о задержке, как минимум, на сутки. Они видели падение станции, из чего можно было сделать вывод, что она упала очень далеко, возможно, на побережье Германии. Отец Генри рассказал, что его братьям стало весело, в них будто вселился бес, а сестры испуганы, как и мать. Еще у них случилось падение транспортного конвертоплана рядом с городом. Это событие усугубило страх среди населения. Власть в растерянности. Сообщений в Сети минимум, и те, что есть, очень неполны и не точны.

- Все будет хорошо, когда мы приедем! - Полина влезла в экран во время разговора Генри с отцом. - Привет, мистер Макдауэлл!

- Привет, Полина! Я это знаю, и мы вас очень ждем, особенно девочки и Оливер. Твоя фотография висит в раздевалке их команды. Она помогает им настраиваться на игру.

- Пусть уберет ее оттуда! Пусть настраиваются другим способом. - Генри не принял мотивацию школьной команды.

Машин на дороге было мало, и вэн разгонялся до двухсот пятидесяти километров в час. Между островами в Дании дорога шла поверх воды, потом нырнула в подводный тоннель воду и вышла уже на территории Германии. На материке ощущались последствия падения станции. На дороге и в воздухе было много аврийно-спасательной техники. На щитах появлялась надпись о том, что без надобности покидать автомобили не рекомендуется из-за угрозы радиоактивного заражения. А в одном месте, где дорога ушла от побережья, повстречалось место падения куска станции. Обломок разрушил несколько одноэтажных домов, упав между ними и вызвав пожар. Техника уже не пыталась тушить их. От домов почти ничего не осталось.

Картина разрушения вызвала тягостные впечатления. Разговоры в машине прекратились. Малыш, как будто почувствовал негатив, попросился на руки к матери. Маша отстегнула его и взяла к себе.

Под вечер, вдалеке засветились огни Амстердама. Маша еще раз набрала мужа. Снова ничего. Она назвала адрес, по которому ее надо было завести. Машина подъехала к дому затемно. В окнах не горел свет. Генри помог Маше донести вещи до дома. У бедной мамаши дрожал голос от волнения, когда она благодарила Генри за помощь. По ней было видно, что она очень обеспокоена отсутствием мужа.

- Спасибо вам с Полиной, что подвезли. Останьтесь, я вас покормлю, напою чаем. - Предложила Маша.

- Спасибо, но нас ждут мои родители. Они тоже взволнованы.

Соседняя калитка отворилась, оттуда показалась женщина.

- Маша? - Вопросительно крикнула женщина.

- Да, это я. - Откликнулась Маша. - Не видели моего Каспера?

Женщина вышла из ворот полностью.

- Так ты еще не знаешь ничего? - Начала она интригующе.

- Нет. - Не своим голосом произнесла Маша и покачнулась.

Генри вовремя подхватил ее. Маша готовилась потерять сознание.

- Ой, прости, с ним все нормально. Это муж твой думал, что вы погибли. Он сейчас на вокзале, разбирать обломки уехал.

- Какие обломки? - Еле слышно спросила Маша.

- С утра, еще до падения станции, что-то случилось с поездами, с луперами, мать их! Вначале столкнулись парижский и лиссабонский состав. Прямо на вокзале. Парижский стоял, а португальский влетел на него на полной скорости. Взрыв был, жуткий. Весь город встряхнуло. А потом, пошло, один за другим. Каспер твой, места себе не находил. Умчался на вокзал. Сказал, что найдет вас, чего бы это не стоило. А вы, не поехали на лупере?

Маша не ответила ничего. Его начали душить рыдания. Ей стало понятно, какой участи удалось избежать.

- Спасибо вам. - Поблагодарила Полина женщину, сама не понимая за что. Скорее всего, за новость о том, что с мужем Маши все хорошо. - Оставляем вам на поруки. Присмотрите, пока она не успокоится.

- Хорошо, конечно. - Женщина с готовностью подхватила Машу.

- Не знаете, почему ее муж не отвечал?

- Я думаю, что он в сердцах мог и терминал с собой не взять.

Произошло то, чего опасалась и ждала Полина. Филиппос не мелочился. Скоро он явится миру. Интересно, как он себя преподнесет?

- Не знаете, что за чертовщина происходит? - Спросила женщина.

- Сбой в Сети, какой-то. - Полина не стала вдаваться в подробности.

- А ты же знала про луперы? - Маша хоть и была на грани, все же поняла, что Полина что-то знает.

- Я только предположила, что падение станции может быть вызвано сбоями в Сети, а луперы, очень зависимый от нее транспорт.

- Ничего себе, сбои! Тысячи людей погибли из-за какого-то сбоя!

- Вы знаете, мы спешим. Нам хотелось бы добраться до Глазго пораньше. Маша... - Полина обратилась к девушке, - рада знакомству и надеюсь, что ваш муж скоро вернется и будет очень рад, увидеть вас живыми и здоровыми.

- Спасибо. Спасибо, что отговорили.

Маша обняла Полину, потом и Генри. После недолгого прощания Полина и Генри отправились дальше в путь.

 

Глава 16

Они ехали в полной тишине. Разговаривать не хотелось. Молчание было своеобразной данью памяти погибшим. Никто в мире, еще в начале дня, не мог предположить, чем он закончится. Счет жертв наверняка шел на десятки тысяч по всему миру, если не на сотни. Судьба амстердамского вокзала могла постигнуть и другие крупные города.

Молчание нарушил звонок на терминал Полины. Это была Алекса Мориц.

- Слава богу, вы живы! - Первым делом произнесла она облегченно. - Ничего себе заявочки, да?

- Привет, ты как?

- Нормально. Куда-то едете?

- К родителям Генри.

- Я смотрю, ваши отношения развиваются.

- Привет, Алекса! - Генри помахал в камеру.

- Привет, Генри. Что думаете, по поводу последних событий?

- В Сети жуткая сторонняя активность. Филиппос решил громко вернуться.

- Я так и знала. Как думаешь, ты ему еще нужна?

- Не знаю. Может быть, у него теперь таких, как я тысячи. Блохин передал мне послание с предупреждением. Теперь я ему не особо доверяю, но он сообщил, что в роли киборгов люди со способностями, как у меня. Представь себе, какой это симбиоз?

- Жуть. Надо было довести наше дело до конца. Профессора твоего надо было вывезти силой, или шлепнуть его там. Без него Филиппос не смог бы так развиться.

- Теперь поздно думать об этом. Что собираешься делать сама?

- Пока не знаю. Буду осторожнее.

- Потрать все деньги, иначе ими потом не получиться воспользоваться. - Вставил реплику Генри. - Прямо сейчас.

- Точно, наверняка он ударит и по финансовой системе. Спасибо, что надоумили. Пока, побежала в магазин.

В районе международного вокзала Амстердама полыхало зарево. В ту сторону не хотелось смотреть. Полина физически ощущала боль и скорбь, витавшую в том месте. Вэн вышел на автобан и разогнался до максимальной скорости. Вдалеке от города жизнь выглядела привычно будничной. Легковушки, автобусы и грузовики ехали в обе стороны, так же, как и вчера и неделю назад. Чувство тревоги отступило на задний план.

- Есть во всем этом и приятный момент. - Произнесла Полина после долгого молчания.

- Да? И какой же?

- Каникулы будут гораздо дольше, чем обычно.

- Думаешь?

- Пытаюсь.

- Тогда можем погостить в моем семействе дольше, чем собирались. Девчонки будут рады.

- Может, так и получится. Крупные аварии, это первый шаг, потом отключение связи, транспорта и финансовой системы, потом, подавление очагов сопротивления и последний этап, это провозглашение новых правил игры.

- И какими они будут?

- Не знаю, пока. Что-нибудь из классической диктатуры. Большой Брат или что-нибудь в этом роде. Сеть позволит идеально контролировать порядок. Раньше она работала на комфорт человечества, теперь будет работать на комфорт одного человека.

- Ты нагнала на меня жути. Я не могу представить себе таких перемен. Это преувеличение, фантастика. Люди не захотят так жить. Найдут способ сопротивляться. Например, мы с тобой. Мы же не станем жить так, как хочет Филиппос. И родственники мои не станут. Я не позволю им этого.

- Хотелось бы верить, но мне кажется, что таких, как мы с тобой наберется не очень много. Люди помыкаются, поголодают, прочувствуют на своей шкуре, что значит лишения, а у них на глазах будут те, кто принял новый мир. Они будут сытые и довольные. И большинство выберет себе сытую жизнь, хоть и с кучей ограничений. Нам с тобой эта жизнь не светит. От нас Филиппос избавится в первую очередь. Мы те, кто знает о нем слишком много.

- То есть, мы автоматически попадаем в сопротивление.

- Да, автоматически.

- Нам нужны арсеналы, люди и территория, на которой не работает Сеть.

- Нам нужны светлые головы, которые смогли бы клонировать программы и оборудование, изобретенное Блохиным, и жить среди людей невидимками. Если мы попробуем обособиться, то получится, что мы упростим работу Филиппосу, сами себя, отделив от общей, согласной массы. Будем червоточить изнутри.

- Слушай, нам с тобой по двадцать лет, а ведем разговоры, как престарелые революционеры. Давай, я расскажу тебе лучше, что любит готовить моя мать к приезду гостей.

- Давай. Я, кстати, уже захотела есть.

- Сейчас.

Генри перелез через сиденье, чтобы добраться до сумок с припасами. Нашарил в них саморазогревающийся завтрак, геркулесовую кашу на молоке с кусочками абрикоса. Достал ее и провернул банку, чтобы запустить процесс разогрева. Полина посмотрела на нее, и капризно скривив губы, произнесла:

- Не хочу кашу, хочу соленого чего-нибудь.

Генри напрягся и подозрительно уставился на Полину.

- Нет, этого не может быть. Я себя контролировал.

- Не уконтролировал. Соленого хочу, или кислого.

- Нет! Не может быть!

Полина рассмеялась и хлопнула Генри по руке.

- Это была проверка!

- Правда? - С надеждой спросил он.

- Правда. Мамой клянусь.

- Ты меня напугала. Что ты хотела проверить?

- Хотела проверить, насколько ты уверен в том, что делаешь. Ты уверен, что все делал как надо. В будущем, это качество нам очень пригодится.

- Слушай, ешь, давай. С голодухи у тебя крыша потекла.

- Ты не хочешь ребенка?

- Сейчас самое время заводить детей. - Ответил и с иронией Генри.

- А я понянчилась с тем лупоглазым малышом и как-то захотела маленького.

- Я не против малыша, но меня еще трясет от всего, что происходит вокруг. Твой друг, Филиппос еще не начал персональную охоту за тобой, а как начнет, тебе не до малыша будет.

- Мой друг! - Полина хмыкнула. - Таких друзей...,

Вэн пролетел под яркой вывеской, сообщающей о том, что дорога уходит в подводный тоннель. Выезд из него был на английской стороне. Ночь сменилась ярким искусственным освещением. От стен отражался гул автомобилей. В другое время Полина посчитала бы поездку под толщей воды безопасной, но сейчас ей стало не по себе. Почти закрытое пространство, из которого, в случае затопления, не будет никакой возможности выбраться. Она непроизвольно сжала руку Генри. Тот понял ее чувства, потому что у самого были те же мысли. Запищала банка с приготовленной кашей. Генри открыл ее и протянул Полине.

- Перехотела. - Полина вздохнула.

- Ладно. - Генри закупорил банку и собрался ее убрать.

- Верни. - Произнесла Полина.

Генри вопросительно посмотрел на нее. В его взгляде читалась неуверенность.

- Держи. - Протянул банку.

Полина улыбнулась, притянула Генри к себе за шею и поцеловала в щеку.

- Ну, прости, мне страшно.

- Точно, страшно?

Теперь Полина рассмеялась.

- Точно! Могу последнюю распечатку показать.

- Не надо, я верю тебе. - Генри поцеловал Полину в губы.

- Ну, всё, теперь не страшно, можно и поесть.

Полина воткнула ложку в дымящуюся кашу, дула на нее и осторожно снимала зубами с ложки. Генри любовался тем, как Полина это делает. Ему казались забавными ее манипуляции и такими родными, что в душе появились чувства, рвущиеся наружу. Ему захотелось обнять Полину так сильно, чтобы можно почувствовать, как они стали одним целым. Вместо этого он положил свою руку на ее ногу и слегка прижал. Полина поняла этот жест, как просьбу поделится кашей. Она набрала ее в ложку и поднесла ко рту Генри.

- За маму! - Произнесла Полина.

Генри открыл рот и снял кашу с ложки зубами. Она была горячей, жгла язык и небо. Генри принялся вдыхать воздух, и гонять ее по рту.

- Как маленький совсем. Горячее же.

- Спасибо, я лучше колбасу достану себе.

После ужина стало клонить в сон. Полина поставила оффлайновый будильник на звонок через два часа. Она собиралась проверить состояние Сети. Они с Генри разложили сиденья и легли в полный рост. Сон быстро сморил их.

Полина проснулась до звонка будильника от чувства, что они никуда не едут. Генри уже не спал. Он смотрел в окно. Они все еще были в тоннеле.

- Что случилось? - Полина почувствовала дурное.

- Пробка. Впереди какой-то затор. Отсюда не видно. Я пойду, узнаю что случилось.

- А сколько километров до выезда осталось?

- Да мы почти выехали. Думаю, километров десять.

- Далеко не уходи, Генри. Я буду переживать.

- Не бойся, я быстро.

Генри открыл дверь и отойдя к стене, пошел вдоль нее. Народ тоже шел вперед, чтобы узнать причину пробки.

- А что может случиться, кроме аварии? Опять сбой какой-то. - Рассуждал лысый мужчина.

- Если это снова сбой, то, как теперь полагаться на Сеть? - Ответил ему мужчина идущий рядом.

Полина, коротая время в ожидании Генри, решила помониторить Сеть. Там был полный разгул вредоносных информационных потоков. Полина, где смогла обезопасить себя, наставила запароленных блоков. На службу шлюзов тоннеля, на освещение, на системы прокачки воздуха. Если тоннель станет объектом атаки Филиппоса, то это позволит задержать его на некоторое время, чтобы успеть выбежать наружу. Тоннель мог стать могилой для такого количества человек, что вокзал в Амстердаме показался бы детской забавой.

Генри прошел не меньше километра, но ясности в причину пробки это не внесло. Машины, сплошным потоком, уткнувшись бамперами друг в друга, растянулись насколько хватало взгляда. Мужчины, женщины и дети, как сурикаты, забирались повыше, чтобы разглядеть причину затора. Генри понял бесполезность занятия и повернул назад. Обратно мешал идти встречный поток людей. Их становилось все больше. Пришлось пробираться между машинами. А там тоже приходилось обходить семьи, толкущиеся возле своих автомобилей. Его останавливали, спрашивали, думая, что он возвращается, узнав причину затора. Генри отнекивался, а сам про себя, все больше начинал волноваться. Он совсем не заметил, в каком месте оставил машину с Полиной. Да и сделать это было проблематично. Тоннель был однообразным, с абсолютно одинаковыми повторяющимися элементами. И машины в пробке были одинаковые, особенно при таком слабом освещении. Генри достал терминал. Сети не было. Пять минут назад она точно была, он проверял, а теперь исчезла. Это могло означать только одно, начинались неприятности. Генри прибавил шагу, не отвечая на вопросы, а иногда грубо отталкивая людей с пути.

Полина сразу поняла, что Сеть отключилась. Ее устройство имело функцию такого контроля. Тоннель без Сети переходил на собственную программу аварийного функционирования. Но не это было причиной беспокойства. Блоки, расставленные Полиной, теперь были вне системы управления тоннелем и доступ к нему можно было осуществить, подключившись к этой системе находясь внутри тоннеля или совсем рядом, например с корабля, проплывающего над ним. Генри все не шел. Полина начала волноваться. Забралась на крышу автомобиля и используя усиленное зрение принялась высматривать его. Только бы он догадался повернуть назад, когда заметил, что пропала Сеть.

Люди вокруг были спокойны. Дети смеялись и бегали вокруг машин, смотрели на Полину, забравшуюся на крышу, и сами пытались залезть на крыши своих автомобилей. Разбираясь в устройстве тоннеля, Полина узнала, что на случай затопления, существует система шлюзов, изолирующих остальной тоннель, от участка, где произошла протечка. Стальные шторы поднимались снизу вверх, чтобы не придавить автомобили и должны были надежно защитить от затопления. Полина почувствовала, как извне пытаются заблокировать систему шлюзов. Информационный поток был тонким, видимо исходил от одного человека. Полина без труда блокировала его и даже смогла проследить источник. Находился он вне тоннеля и пытался воздействовать на аварийную службу посредством радиосигнала. Толща породы и воды значительно ослабляла его. Полине не понятен был такой способ внедрения. Сильная атака нескольких киборгов через Сеть способна была свести на нет потуги Полины по его защите. Если только...

Сильный взрыв сотряс стены тоннеля. Закричали дети и женщины. Заморгал свет, посыпались куски штукатурки. Сработала сигнализация. Недалеко от Полины раздался металлический скрежет. Разом несколько машин поднялись, зацепившись о поднимающуюся перегородку шлюза. Полине стало страшно, что она останется без Генри. Это мог быть их последний момент в жизни и спокойнее было бы если он закончился рядом с тем, кого любишь. Полина забегала глазами по ту сторону перегородки, приближая и удаляя картинку. И вдруг, в толчее и суматохе паникующих людей она увидела Генри, беспокойно озирающегося в поисках Полины. Он был по ту сторону поднимающейся перегородки.

Страх мгновенно включил ускоренный метаболизм. Скрежет сползающих с перегородки автомобилей стал совсем невыносимым. Полина в несколько стремительных прыжков по крышам автомобилей подбежала к металлической заслонке, поднявшейся больше, чем на половину. Мощным толчком с крыши автомобиля запрыгнула на нее и перелезла на обратную сторону.

- Генри! - Крикнула Полина, перекрывая лязг поднимающегося шлюза и людского крика.

- Полина! Я здесь! - Отозвался он.

Полина увидела его машущую руку. Не выходя из состояния бустера, по крышам автомобилей, добежала до Генри, и вцепилась в него мертвой схваткой.

- Я себя не помнила от страха, что мы останемся по разные стороны.

- А я подумал, что прошел мимо, когда все затряслось, хотел идти обратно.

- Говорила я тебе, чтоб не ходил далеко.

Полина еще раз прижалась к Генри. Открыла глаза и заметила, что на них странно смотрит из автомобиля женщина и девочка, видимо мама с дочерью. Демонстрация ускоренного метаболизма не прошла не замеченной. Полина показала им язык.

- Филиппос собрался затопить тоннель? - Догадался Генри.

- Да, я почувствовала слабый сигнал снаружи. Они надеялись сломать аварийную систему, чтобы затопить тоннель полностью. Я им помешала. Думаю, что пострадал только один переход. Там сейчас страшно.

- Не то слово. Людей жалко. Хорошо, что ты умеешь все это..., контролировать.

- Против серьезной атаки я бесполезна. Они не знали, что я в тоннеле, поэтому отключили Сеть, чтобы никто извне не смог помешать им. А в плавучей бомбе сидел киборг-смертник, он должен был отключить аварийную систему и взорвать бомбу над тоннелем.

- Как будем выбираться?

- Я попробую опустить жалюзи и вывести людей. Делать это надо быстро, чтобы Филиппос не спохватился и не включил Сеть.

- Пошли в укромное место, где нам никто мешать не будет, и открывай жалюзи по очереди, только не тот, за которым вода.

- Я поняла, чать не дура.

Если бы можно было объявить по громкой связи, Полина так и сделала бы. Предупредила людей, чтобы они бросали машины и спешили прочь из тоннеля. Такой возможности не было. Люди сами должны были понять, что оставаться в тоннеле опасно. Ей удалось опустить шлюзы, один за другим, на той и этой стороне от затопленного участка. Датчики в тоннеле показали ей в каком переходе вода. Она была примерно в центре тоннеля. Триста метров изолированного отсека и снова тысячи погибших людей.

- Все на выход! Ждать бессмысленно! Вода может пойти в тоннель! Бросайте вещи, которые не можете унести на себе и идите на выход. Оставаться опасно! - Генри кричал до хрипоты.

Люди, в основном, верили ему. В тяжелой ситуации всегда хочется верить тому, кто действует активнее всех, предполагая, что он и знает больше других. Генри и Полина несли на себе сумки с продуктами. Они вернулись к своему вэну и вынули из него все, что можно было унести на себе. Толпа к выходу собралась очень плотная. Все шли рука к руке. Случись небольшая паника, могла начаться давка. Генри шел позади Полины стараясь быть рядом. Ему хватило переживаний, подобных тем, что он испытал, когда шлюзы пошли вверх. Тогда он понял, что потерял Полину, и вместе с ней, потерял смысл своего существования. Теперь он не хотел давать шанса случаю и был готов всегда находиться рядом, невзирая на обстоятельства.

- О! Сеть появилась! - Обрадовался мужчина, идущий позади Генри. - Наверное, к выходу подходим.

Полина тоже услышала, как тренькнуло в ухе, однако ее не обрадовало, то, что появилась Сеть. Она сразу поставила типовые блокировки. Это добавляло несколько минут к их безопасности. Прибавить шаг было нельзя. Толпа шла плотно, с одинаковой скоростью. Информационные потоки подбирали ключ к ее паролю. Полина нашла в недрах служебной информации о тоннеле инструкцию, рассказывающую о том, как можно заблокировать шлюзы, чтобы они не смоги опуститься. Там существовала система механических засовов, никак не подключенных к Сети.

- Генри, нам надо вернуться. - Произнесла Полина.

- Зачем это? - Не понял Генри.

- Через несколько минут шлюз в затопленном участке опустится. Мы все равно не успеем спастись. Я хочу, когда это произойдет, поднять один шлюз и заблокировать его механически.

- Ты уверена?

- Думаю, что уверена. Я другого варианта не вижу, ни аналитической программой, ни сердцем. Нам надо вернуться. - Полина умоляюще смотрела на Генри.

В этот момент Генри понял, что значит нести ответственность за силу, которой обладаешь. Полина знала больше всех и благодаря этому, могла предвидеть наперед, и не могла поступить малодушно, желая спасения только себе.

- Пошли! - Генри закинул сумку на крышу автомобиля, потом закинул туда сумку Полины.

Обратно они отправились по крышам автомобилей. Люди смотрели на них как на идиотов, не предполагая, что два молодых человека возвращаются назад ради спасения их жизней. Полина не теряла контроль за шлюзами в затопленной зоне. В тот миг, когда они откроются, нужно было достигнуть ближайшего шлюза и начинать закрывать его. Вычислительные возможности Филиппоса, в этот раз, не позволили ему быстро справиться с паролями, поставленными Полиной. Диверсии по всему миру распылили их усилия. Прошло полчаса движения а обратном направлении. Человеческий поток редел и это радовало. Некоторые еще сидели в машинах и на что-то надеялись. Генри грубо заставлял их поднять задницу и направится к выходу.

- Здесь скоро будет вода! Вы утонете! Пожалейте своих детей! Не будьте идиотами, спасайтесь! - Вразумлял их Генри.

Защита шлюза рухнула. По стенам тоннеля пошла вибрация. Люди стали опасливо оглядываться назад и прибавлять шаг. Сомневающиеся наконец-то перестали сомневаться, выбрались из машин и пристроились в человеческий поток. Полина и Генри добежали по крышам до панели управления подъемом шлюза. Полина нажала кнопку со стрелкой «вверх». Перегородка заскрипела и полезла вверх. Народ испугался, что их закрывают, закричал и побежал вперед. У них оставалось несколько секунд на спасение.

- Генри, иди на ту сторону. Там увидишь в нише, в стене, рычаг блокировки. Когда шлюз дойдет до потолка, заклинь его. А я у той стены заклиню.

- Хорошо, только успей поднять, пожалуйста.

Из тоннеля под напором воды подуло ледяным сквозняком. По полу и стенам передавалась вибрация. Неясный глухой гул заставлял людей испуганно оборачиваться.

- Быстрее! Шевелите булками! - Кричал Генри. - Кто не успеет, останется на той стороне! Навсегда!

Стены завибрировали, как мощные динамики. Полина поняла, что дальше ждать опасно и нажала кнопку подъема. Шлюз полез вверх. Перегородка поднялась на три четверти, когда раздался гулкий удар, и мощные потоки воды, вперемешку с машинами и людьми вылетели в оставшуюся щель. Приводы взвыли от нагрузки. Полину окатило ледяной водой.

- Генри! Генри! Заклинивай! - Полина пыталась перекричать шум.

Напрасно. Она не слышала саму себя. Вода быстро прибывала. Полина схватилась за рычаг и провернула его. Он сопротивлялся некоторое время, а потом как будто попал в паз, намертво заклинив шлюз. Полина бросила его и по дуге, подальше от падающих сверху машин побежал по крышам автомобилей к Генри. Пока она добежала до него, вода уже начала колыхать стоящие автомобили. Генри уже сам догадался, что шлюз дальше не поднимется, потому что пространство между перегородкой и потолком забилось автомобилями. Он воткнул рычаг в тот момент, когда Полина добежала до него.

- Побежали, попробуем со следующей перегородкой.

Генри понял ее сразу. Вода так быстро прибывала, что с каждой секундой спастись шансы убывали. Они побежали к выходу. Машины разъезжались под ногами. Небольшие машинки уже скрылись под водой полностью. Люди впереди тоже бежали по крышам.

Полина начала поднимать шлюз, до того, как они достигли его, чтобы увидеть точно, где он находится. Машины вздыбились в том месте, где он полез вверх. Народ, достигший его, в который раз напугался. Полина и Генри разбежались по разным сторонам. Воды было уже столько, к рычагу приходилось нырять. Перегородка пошла вверх и поднялась выше уровня воды. С их стороны вода стала быстро убывать. Полина думала только о том, чтобы никакая машина не зацепилась за перегородку и не помешала ей нормально войти в паз. Но проблема пришла из другого места. Шлюз остановился, а потом пошел вниз. Кто-то перехватил управление им. Полина нырнула и попыталась поймать момент, когда можно воткнуть рычаг в паз, чтобы заклинить. Рычаг вошел и заклинил шлюз. Сервоприводы надрывно загудели.

Теперь у Полины было время, чтобы попытаться справится с проблемой. Она проследила информационный поток. Он был одиночным, но уверенным. Человек знал, что делал. Полина попыталась сопротивляться ему, и довольно успешно. Но приходилось расходовать силы и на то, чтобы вовремя снимать рычаг. В этот момент она теряла контроль и шлюз начина опускаться. Вода снова стала перехлестываться через край. Полину, из-за ощущения беспомощности, взяло зло. Она прошла по информационному потоку до самого источника воздействия. Времени не было понимать, что за устройства подключены к нему. Она нашла регуляторы всех процессов и вывернула их на максимум. Поток начал слабеть и исчез.

Полина отпустила рычаг и снова направила шлюз вверх. Перегородка чавкнула и встала на место. Полина подала знак Генри заклинить рычагом шлюз и сама сделала то же самое. После того, как шлюз намертво заклинило в закрытом положении, Полина начала чувствовать. Стало холодно и тело наполнилось адской усталостью. Но теперь можно было не торопиться. Вода уходила в тоннель и машины снова садились на колеса. Генри трясло, то ли от холода, то ли от пережитого волнения.

- Ничего, как дойдем, я найду в сумке бутылочку водки, которую твой отец передал моему, и тогда согреемся.

- Почему я ничего не знаю про это?

- Это наши мужские дела. Женщинам в них лезть не стоит.

- Вот плуты!

- Твой отец, мировой мужик. Знаешь, что он про тебя сказал?

- И что же он сказал? - Полина напряглась.

- Он сказал: Да не переживай ты, Полинка у нас нормальная. Не смотри, что одна росла, и ремень видала и подзатыльники. Воспитана хорошо, одним словом, не эгоистка.

- Вот папа, раскрыл все семейные тайны.

- У меня такие же тайны. Как старшему, все шишки доставались мне.

Они нагнали последних людей. В основном, это были пожилые люди, которым было тяжело идти по крышам автомобилей. Они помогали друг другу, поддерживали, чтобы не оступиться. Вода в этом месте едва доходила до середины колеса.

- Потоп будет? - Спросила седовласая старушка.

- Нет, мы заклинили шлюз. Бояться больше нечего. - Сказал Генри.

- Какие молодцы, какие смелые!

Старушке помогал переходить с машины на машину пожилой мужчина, похожий на нее, видимо, сын. Генри и Полина обошли медленно плетущихся людей и вскоре добрались до своих сумок. Они все так же лежали на крыше автомобиля. Уровень воды упал до щиколотки. Генри спустился вниз и пошел по воде. Нести тяжелую сумку и прыгать по крышам, было тяжело и неудобно. Полина спустилась следом. Все равно она была мокрой с головы до ног, и особой разницы не было где идти.

Они нагнали основной поток людей и были вынуждены тащиться с черепашьей скоростью. Люди еще опасливо поглядывали назад. Они и знать не могли, что рядом с ними идут два человека, предотвратившие их гибель.

Из-за отключившейся системы прокачки воздуха, стало тяжелее дышать. Люди быстро «выдышали» кислород. Дети постарше, жаловались, что у них нет сил идти. Малыши спали на руках родителей. Свежестью подуло, когда впереди замаячило пятно выхода. Народ зарядился оптимизмом и прибавил шаг.

Люди, прикоснувшись к смерти, успели на многие вещи посмотреть под другим углом. Монументальное представление о непоколебимости заботы Сети пошатнулось. В свете этого пошатнулся и иерархический список желаемых вещей. Желание непременного комфорта уже не казалось главным. Перед лицом смерти открылась простая истина, что от многого можно отказаться, ради собственного выживания. Многие их тех, кто вышли из тоннеля бросили в нем свои вещи, которые перед въездом в него, считали, чуть ли не смыслом своего существования.

Полина с Генри наконец-то вышли на свет. Тысячи людей, выбравшиеся из смертельной ловушки заняли все окрестности вокруг выхода из тоннеля. Они сидели и лежали на траве, ничуть не заботясь о чистоте одежды или прочих глупостях. Некоторые из них плакали, некоторые смеялись. Им еще предстояло понять всю полноту своей удачи. На лицах многих из них еще застыло выражение непонимания и растерянности. Полине стало жалко их. Сеть воспитала квазивзрослых детей, и впереди их ждало время превращения в настоящих взрослых, с развитым чувством ответственности за себя и своих близких.

Полина набрала своих родителей, чтобы рассказать им о событии в тоннеле, успокоить их и еще раз предупредить об осторожности. Радости родителей не было предела. Отец с матерью готовились к худшему. Генри набрал своим и узнал, что они уже на полдороги к тоннелю. Генри решил не нанимать машину, а подождать родителей. После происшествия хотелось только одного: ничего не делать. И поесть.

Сиюминутная радость встречи родителей с детьми по дороге переросла в тягучее предчувствие нехороших перемен. Родители Генри не понимали всей глобальности начинающихся изменений. Все техногенные катастрофы, случившиеся в течение последних суток, они восприняли, как серьезный сбой Сети и были уверены, что все скоро исправится. Генри открыл им глаза на реальные причины катастроф и объяснил их цель. Он пообещал родителям, что они скоро станут свидетелями появления мессии, который объявит старый порядок неправильным и опасным и предложит пойти за ним, к светлому будущему.

- И в чем оно будет выражаться? - Спросил отец.

- Вы же знаете, что Полина умеет многое лучше, чем простой человек. Она может видеть ночью, может слышать и видеть, как сова, двигаться быстро и так же быстро соображать, и все это, без всякой помощи имплантатов, о которых так давно говорят ученые и медики. Мозг Полины это еще и процессор компьютера, который научился понимать язык машинного программирования. Фактически, она человек будущего, новый тип людей.

Отец внимательно посмотрел на Полину, чем засмущал ее.

- Это может каждый, при соответствующем оборудовании. - Добавила Полина.

- В том-то и дело, что каждый. Но кто захочет терять на этом свою власть, если каждый станет человеком будущего? - Генри говорил эмоционально. - Мы думаем, что способности станут предметом вожделения и принадлежности к определенной касте, но чтобы их получить, надо быть усердным в поддержке нового режима.

Генри огорошил родителей. Они и подумать не могли, что в мире происходит что-то подобное. Как и абсолютное большинство жителей планеты и отдаленных колоний. Отец хотел возразить Генри, предположив, что сын немного сгущает краски, но не стал. Не хотел показаться будущей снохе спорщиком и негостеприимным родственником. Далее путь до дома прошел в умиротворяющих рассказах родителей о том, что они приготовили к встрече сына и его невестки. Мать Генри так ее и назвала, в первый раз. Полина засмущалась, но ей было приятно это слышать. Ее статус звучал, как одобрение семьи Генри.

В машине был включен канал с новостями. Каждые десять минут, он показывал место падения суборбитальной станции «Атлас». Не такой большой, как «Титан», на которой провели целый месяц Полина и Генри, но все равно, наделавшей много разрушений на земле и погубившей тысячи человек. На корабле имелся реактивный двигатель, работающий на жидком топливе и ядерная энергетическая установка. Топливо взорвалось, не достигнув поверхности, и спровоцировало взрыв ядерной установки. Взрыв произошел в полукилометре от поверхности и вызвал массу разрушений в западных землях Германии.

Потом шел репортаж о «бешенстве» луперов. Во многих городах мира случилась ситуация схожая с той, что произошла в Амстердаме. По подсчетам, погибли сотни тысяч людей. Про происшествие в тоннеле не было сказано ни слова, как и про возможные причины аварий. Само по себе это было странно и свидетельствовало о том, что правительства не понимают причин происходящего и не знают, как реагировать.

Полина отогнала дурные мысли и предчувствия в дальний угол. Не стоило начинать семейную жизнь с забот о мировых проблемах. Она толкнула в бок Генри.

- Помнишь, ты говорил, про бутылку водки, подарок отца? - Спросила она шепотом.

- Да, а что, думаешь её сейчас надо подарить? - Генри тоже переспросил шепотом.

- Дорога будет веселей.

- Ладно.

Генри полез в сумки и достал бутылку водки, упакованную в подарочный футляр. Вместе с бутылкой в комплекте лежали три стопки.

- Это тебе отец Полины передал, в подарок. - Генри протянул отцу упаковку. - Настоящая, русская водка.

Отец взял ее в руки. У него загорелись глаза.

- Спасибо. Очень красиво. - Он повертел в руках красивый футляр. - А что, может скаратаем дорогу? Не против? - Он повернулся к жене.

- Может, до стола потерпите? Приедете пьяные. - Засомневалась мать Генри.

- Ты за кого нас с сыном держишь? Мы, что, меру не знаем?

- А Генри-то откуда знает, ему еще и двадцати одного нет?

- Мам, в связи с изменяющимися обстоятельствами, возраст употребления алкоголя снижается.

- Ладно, уговорили, тогда и мне налейте. У вас есть сок или вода?

Полина нашла в сумке бутылку минералки. Отец уже раскрыл футляр и вертел в руках бутылку, украшенную гравировкой, как настоящее произведение искусства.

- Бутылку сохраню. - Сказал он.

Генри держал стопки, а отец разлил по ним водку.

- А тебе, Полина? - Спросил отец, заметив, что одной стопки не хватает.

- Я не буду. Мне еще рано. - Отказалась Полина.

- А что так? - Подозрительно спросила мать. - Ты не...?

- Нет, ма, ты что? - Эмоционально ответил Генри.

- А что такого, вам уже по двадцать лет.

- Нет, мы еще не планировали этот шаг. Будем классически, сначала свадьба, потом дети. - Пояснила Полина.

- Ладно, не будем настаивать. Давайте, за ваш приезд. - Отец махнул стопку залпом, сморщился и занюхал рукавом. - Хорошааа!

Генри выпил неумело, мелкими глотками и чуть не поперхнулся.

- Опыт с годами приходит, сынок.

Полина выключила информационный канал, мешающий расслабиться, и включила музыкальный. Сразу стало веселее.

- А я помню те времена, когда за рулем нельзя было выпивать. А сейчас, пожалуйста, никто штраф за это не выпишет. - Отец вознамерился повторить. - У вас там закусить есть чем?

Генри достал пачку с сублимированными кусочками фруктов. Перед открытием следовало привести их в кондицию, добавить влагу, которая превращала их в свежие кусочки.

- Не бог весть, какая закуска. - Отец критично отнесся к фруктам. - Мясное есть что-нибудь?

- Мясное тебе, дома поешь мясное.

- Это же водка, ее с мясом надо употреблять, по фен-шую. Ладно... - отец перешел на примиряющий тон, - и фрукты сойдут.

К дому они подъехали изрядно навеселе. Даже мать Генри, когда встала на ноги, поняла, что хорошо набралась. Братья и сестры Макдауэллов радостно высыпали наружу встречать гостей. Кроме них, в доме была сестра матери Генри, Роуз. Сестры были похожи друг на друга, как две капли воды.

Дома их ждал красиво накрытый стол. Сестры упражнялись в создании закусок, выделывая из кусков ветчины разные фигурки: паруса, розочки, сердечки. Полина сделала им комплимент, от которого девчонки пришли в восторг. Оливер за столом сидел, как на иголках. Ему не терпелось утащить Полину на задний двор, покидать мяч. Он надеялся, что Полина научит его чему-нибудь. Генри сердился на брата, за то, что он ведет себя чересчур навязчиво.

- Оливер, тому, что умеет Полина, не научишься. - Генри опустил брата на землю.

- Ну и ладно. Там пацаны нас ждут, я им сказал, что Полина выйдет и покажет им, как надо бросать мяч.

- Оливер, Полина приехала к нам, как невестка! - Уже возмутилась мать Генри. - А не мячи бросать на потеху твоим друзьям.

- Да ладно вам, я понимаю Оливера. Можем сделать небольшой перерыв. - Заступилась Полина.

- Я тоже хочу посмотреть. - Подала голос тетка Роуз, скромно молчавшая до этого.

- Ох, ну если все хотят, тогда идите. Я пока приберу здесь. Как придете, подам десерт.

Все шумно высыпали на улицу. Шестеро мальчишек стояли у ворот заднего двора. Оливер расставил бутылки на разном расстоянии. Первую поставил на пятидесяти шагах, вторую на семидесяти пяти, и третью на ста. Его друзья шушукались между собой. Полина подслушала их. Мальчишки не верили, что она способна попасть по бутылкам. Даже для такой снайперши, какой она показала себя в игре, это было слишком. Оливер дал Полине три мяча.

Перед бросками, Полина разогрела суставы, притомив публику ожиданием. Она вошла в ускоренный метаболизм перед самим броском, чтобы своими невероятными движениями не вызвать у публики суеверный страх. Первый мяч белым росчерком мелькнул в воздухе и сбил бутылку. Полине закричали и зааплодировали. Друзья Оливера одобрительно загудели. Второй мяч точнехонько вошел в бутылку, как и первый. Это уже вызвало восторг и бурю эмоций. Мальчишки побежали осматривать бутылку. Ее откинуло ударом мяча за забор.

Последняя цель стояла за пределами забора, за открытыми воротами. Чуть дальше мишени находился водоем. Полина боялась промахнуться. Тогда мяч попал бы в воду, и кому-то пришлось лезть за ним. Полина замахнулась для третьего броска. Публика замерла в ожидании. Полина медлила. Она почувствовала опасность, природу которой еще не поняла. Усиленное зрение и слух пытались заметить причину опасности, чтобы потом скормить аналитической программе данные.

С противоположной стороны водоема мелькнула еле уловимая вспышка. Может быть чутье, а может быть, аналитическая программа успела вычислить причину вспышки, Полина прыгнула землю, повалив и Генри. Над головой прошелестела пуля и громко ударилась о кирпичную кладку дома, выбив из нее куски.

- Ложитесь, это пули! - Крикнула Полина.

- Ложитесь, вам сказали! - Генри громко повторил просьбу Полины.

Только после этого до людей дошла вся серьезность момента. Они упали на землю. Снайпер не стрелял, потому что Полина была скрыта от него забором.

- Что будем делать? - Спросил Генри.

- Давай, я обойду и поймаю его.

- А если он такой же, как и ты. Ты не справишься с мужиком.

- Верно, это так. Вот же гад, испортил нам праздник!

- Все в дом, пригнувшись! Давай, тетя Роуз, не разгибаясь, в дом.

- Что это за ерунда у вас, Генри? - Спросила тетка.

- Дома расскажу.

Родственники Генри и друзья Оливера прошли в дом. Отец Генри дремал в кресле, а мать суетилась с десертами.

- Что, вернулись уже? - Удивилась она раннему возвращению.

- Там у тебя стреляют? - Поделилась с ней сестра.

- Как это, стреляют? - Не поняла мать.

- Слыхала, в стену ударило?

- Да, слыхала. Я думала, это вы, мячом балуетесь.

- Мам, на улице опасно. В нас стреляли. Не подходите к окнам. - Предупредил Генри.

Праздник оказался испорчен. Взрослые и сестры Генри были напуганы, а мальчишки возбуждены. Полина с печалью осознала, что Филиппос не забыл про нее. Ей хотелось верить, что за громадьем планов ее персона для мирового злодея станет маленькой и ненужной. Нет, он вычислил ее и решил устранить. Сейчас она подвергала опасности семью Генри, и с этим срочно надо было что-то делать.

Во-первых, надо было избавиться от стрелка. Все силы полиции были брошены на устранение последствий техногенных катастроф, и ждать, что стрелок после первого промаха даст деру, было глупо. Скорее всего, он поменяет место и станет ждать. Полина поделилась соображениями с Генри.

- Его надо спровоцировать. - Придумал Генри, но что делать с этим дальше, он не придумал.

- Ты говорил, у тебя отец охотник? - Вспомнила Полина.

- Да, но ружье он тебе ни за что не даст. Ему же отвечать придется.

- А невестку убьют?

- Хорошо, я спрошу.

Отец все еще спал в кресле и когда Генри стал его тормошить, но тот никак не мог взять в толк, что ему от него нужно.

- Отстань от него, Генри. Что толку сейчас с ним разговаривать.

- Мы хотели спросить у него ружье, шугануть стрелка.

- Нельзя, разве ты не знаешь. Лишат лицензии, отберут ружье, еще и штраф выпишут.

- Ма, этот стрелок пришел за Полиной, и может быть и за мной. Он не уйдет пока не сделает дело.

- Генри, я не знаю..., я не могу разрешить. Я сообщу в полицию. - Она бросилась к терминалу и набрала окружной участок. Вместо ответа, пришло автосообщение с регистрационной формой запроса.

- Видишь, им сейчас не до нас. Нас всех перестреляют, пока они приедут.

- Это противозаконно, Генри. Мы не в то время живем, когда люди стреляют друг друга из ружей. Может, он ушел уже?

- Кто проверит? Кого не жалко? - Иронично спросил Генри.

- Я не могу вам разрешить. - Мать устало села на спинку кресла.

- Ладно, пойду, проверю на чердак. Оттуда хорошо видно. Пойдешь со мной? - Спросил Полину Генри.

- Конечно!

На чердаке было чисто и прибрано, как будто он использовался, как еще одна комната. Видно было, что мебель здесь старая, но не заброшенная. Кровать была даже застелена.

- Отец поддерживает эту комнату в чистоте. Думает, что на старости лет будет в ней жить.

- Уютно. - Заметила Полина.

- Лучшее место было в детстве для игр. Вот, то окно смотрит на озеро. - Генри показал на небольшое окошко, прикрытое жалюзи.

Полина вошла в состояние быстрого метаболизма, чтобы успеть отскочить, если выстрелят. Выглянула и приблизила картинку. В зеленой траве и деревьях, окружающих водоем ничего нельзя было разглядеть. Попробовала перейти в инфракрасное зрение. Оттенки менялись, но не кардинально. День был солнечным, и все вокруг нагрелось, закрывая собой теплое тело стрелка.

- Генри, включай меня на постоянную связь. Я пойду на улицу, а ты смотри отсюда. Если увидишь что-нибудь подозрительное, дай мне знать. Для начала выберем ориентиры. Тот вяз, крайний дом, уступ на берегу. Говори мне левее или правее, какого из ориентиров, ты заметил подозрительное движение.

- Полин. - Генри взял Полину за плечи. - Это хреновый план. Мы не успеем с тобой пожениться, если ты будешь выходить один на один с каждым убийцей, приходящим по твою душу.

- А какой план есть у тебя?

- Давай, покинем дом родителей, но так, чтобы стрелок это понял и погнался за нами.

- Хм, в этом есть рациональное зерно. Родители, наверное, обидятся, что мы их быстро покинули, и даже десерт не попробовали.

- Все равно, это лучше, чем лишиться нас навсегда.

- Хорошо, я вызову машину, а ты сообщи родителям, что мы уезжаем.

Генри молчком убежал. Полина еще раз проверила окрестности дома из всех окон, что были на чердаке. Ничего подозрительного. Затем она вызвала на чужое имя машину к дому. Киборги Филиппоса запросто могли вычислить подозрительный заказ и передать информацию стрелку. Это и было нужно.

Долгих прощаний не получилось. Мать только успела положить кусок ягодного пирога с собой и пустить слезу. Не такой жизни она желала сыну. По дорожке от дома к воротам Полина использовала бустер и усиленное зрение. В руках держала бейсбольный мяч, чтобы бросить его в стрелка, если он объявится поблизости. Генри пробежал первым и открыл дверь машины. Полина выбежала из ворот и сразу увидела стрелка в конце улицы, через четыре дома от них. Тот лежал за автомобилем. Перед ним на сошках, стояла старинная винтовка с оптическим прицелом. Полина прибавила скорости и с ходу влетела в автомобиль.

- Прыгай, он здесь! - Крикнула она Генри.

Пуля прошила заднее стекло и вылетела, через переднее. Мельчайшая стеклянная пыль разлетелась по салону. Генри упал на сиденье. Следующая пуля вошла ниже и взлохматила обивку заднего сиденья. Вышла она под обрез переднего стекла. Машина не торопясь поехала вперед. Следующая пуля глухо ударилась куда-то в кузов, и в салоне ее следов не было. Полина зашла в управление автомобилем и прибавила скорости. В поворот они вошли под визг покрышек. Теперь, когда они ушли с линии огня, можно было поднять голову. Ветер свистел в пробитых отверстиях.

- Нам все равно придется прятаться. - Сказал Генри. - И родителей надо прятать, пока их не взял в заложники Филиппос.

- Тогда, нам надо заняться поиском такого места прямо сейчас.

 

Глава 17

Ни о каком возвращении к учебе можно было и не думать. Изменения в мире происходили всерьез и надолго. Полина делала все, что умела, чтобы сбросить с хвоста преследующих ее убийц и нейтрализовать воздействие киборгов на используемую ей технику. Две недели, они с Генри находились в пути, меняя машины, перемещаясь пешком и на велосипедах. Информационные потоки, как щупальца спрута, были по всей Сети. Они искали их и готовы были удавить сразу, как только найдут.

За это время, мир, незримо со стороны, но ощутимо для тех, кто пользовался Сетью, кардинально менялся. Для идентификации в Сети появились новые способы подтверждения личности. Теперь необходимо было кроме ДНК, обязательно снимать изображение лица. Арендованный автомобиль не трогался с места, пока все его пассажиры не подставили лицо камере. Для многих была ограничена возможность передвижения. Сеть просто не продавала билеты на транспорт, дальше определенного места. Налицо была попытка создать изолированные анклавы, для управления ими по формуле «разделяй и властвуй». Полина ждала этого и теперь знала наверняка, что скоро в анклавах появятся наместники, поставленные самим Филиппосом, или Блохиным. Она еще не могла понять, кто же из низ них на самом деле ведущий, а кто ведомый

Путь привел их в Африку. В маленький городок, что находился у самой границы с этническим заповедником. Именно в этих краях, там, где сохранилась первобытная изоляция от Сети и хотели спрятать своих родственников Полина и Генри. Для начала, они хотели обустроить место будущего жительства, хотя бы с минимальным комфортом. Мазанки, как у туземцев, категорически не подходили. Генри подошел к этому вопросу, как инженер. Он узнал, что в этих краях в ходу, так называемые вагончики для туристов. Полностью автономные жилища из полимеров, со всей необходимой техникой и хорошими санитарными условиями. Чтобы они не выделялись на фоне природы, Генри при помощи туземцев из знакомого племени, прикопал их и создал вокруг имитацию мазанок. Со стороны и с воздуха нельзя было заподозрить ничего необычного.

Полина же взяла на себя заботы по планированию переезда родителей, своих и Генри. Из-за ограничений по передвижению, наложенных Сетью, требовалось сделать так, чтобы она ничего не заметила. Для этого потребовалось воспользоваться услугами транспортной сети, упаковав родителей, как груз. Несколько раз перегрузить их, полностью поменяв всю маркировку и только потом доставить к постоянному месту жительства. Доставка была не самой сложной процедурой. Гораздо сложнее было уговорить родителей пойти на этот шаг. Как и все люди старшего возраста, они считали, что пустили корни в том месте, в котором жили, и теперь, только смерть сможет поменять их прописку. Полина приводила аргументы, показывала изменения, которые явно происходили в мире. Объясняла, что через родных враг обязательно постарается выйти и на Полину с Генри, чтобы устранить их.

Решающим образом родителей Генри подтолкнуло принять предложение сына и невестки стало назначение нового главы их муниципалитета. Им стал Джон Гронхолм, неприятный тип, пьяница и поганец по жизни. Его считали пропавшим полгода назад. Поэтому было совсем непонятно, каким образом он оказался в кресле главы. Ему и метлу нельзя было доверить. Семейство Макдауэллов было знакомо с ним, и не сказать, что по хорошему поводу. Генри смог убедить их, что Гронхолм представитель новой власти, о которой они с Полиной их предупреждали, и что теперь им житья не будет с таким главой.

Родителям Полины хватило одного письма от администрации района в котором было написано о предполагаемом низком урожае зерна и овощей, и в связи с этим, они должны были дать согласие на снижение нормы потребления молока, мяса, хлеба и овощей. Выглядело это, по крайней мере неправдоподобно. Отец Полины не заметил никаких признаков плохого урожая в их деревне, и счел письмо актом психологического воздействия новой власти на население. А власть, непонятным образом, поменялась и в их районе. Сомнения были отвергнуты, и чета Громовых отправилась на африканский континент, в первозданную дикость.

С того самого дня, когда упала суборбитальная станция, и случились другие катастрофы, у населения планеты возникали все новые и новые вопросы, которые оставались без ответа. Почему так случилось? Куда смотрели правительства, органы правопорядка и прочие ведомства, ответственные за нормальное функционирование системы? Туда же они смотрели, куда и все. В Сеть. По их мнению, там были все ответы. Они ждали, что вот-вот все нормализуется, станет, как прежде. Медлили, не давая инструкций населению, как действовать в случае сбоев в Сети. Отмахивались общими фразами, соблюдать осторожность и все в таком духе.

Неопределенность играла на руку Филиппосу. Он забавлялся беспомощностью властей и знал наперед, что скоро народ будет просить дать им хоть какой-нибудь жизненный ориентир. Им нужен был пастух, потому что сотни лет цивилизации не выбили из них стадного чувства. Люди как были «баранами», так ими и остались. Даже те, кого он метил в наместники, были «баранами», но только чем-то обиженными на прежнюю власть. Им он дарил сильно усеченную аналитическую способность и возможность видеть в темноте. Этого хватало, чтобы выглядеть суперчеловеком в глазах простых людей. Как правило, такие люди не понимали ответственности за свои поступки и жаждали реванша у прежней власти. Их можно было легко контролировать, пугая лишением способностей. Страх потерять их заставлял наместников быть исполнительными и активными.

Филиппос выигрывал свою войну вчистую. Отчасти из-за того, что с ним никто не собирался воевать. Не было в устройстве планеты такой структуры, которая целенаправленно готовилась воевать с таким противником, как Филиппос. Отчасти, из-за того, что он учел промахи первой попытки, когда девчонка чуть не угробила его планы. Теперь у него все было засекречено, упрятано так, что никто не смог бы найти его. А тот, кто входил в его секретное место, мог покинуть его только ногами вперед. Он боялся ее до сих пор и верил, что она обязательно попытается помешать ему. Девчонка умело маскировалась, не оставляя следов в Сети. Только засады у ее дома и дома родителей ее парня, помогли вычислить Полину. Но и это не увенчалось успехом. Набитая под завязку сверхспособностями, она всегда вовремя успевала заметить ловушку. Как бы он хотел быть таким же, как Полина, но Блохин сказал, что это невозможно. Уникальная особенность памяти девушки позволяет ей быть сильнее прочих людей со сверхспособностями. Заставить её работать на себя вряд ли возможно. Оставалось только выследить и уничтожить.

Полина не забыла про Алексу Мориц. Бывший служащий Интерпола с хорошей профессиональной подготовкой могла стать полезным союзником и помощником. Конечно, не ради этого Полина разыскивала Алексу. Ей была небезразлична судьба человека, к которому она относилась, как к другу, выручившему ее в тяжелую минуту.

Полина попробовала найти ее по имени, потом по старому номеру, залезла в базу ДНК. Алексу будто стерли из памяти Сети. Полина заволновалась, подумав, что Филиппос добрался до нее раньше. К счастью, Мориц сама вышла на связь.

- Это кто так упорно меня ищет? - Полина и Генри были рады видеть Алексу на экране терминала.

- Привет, это мы. - Ответила Полина.

- Привет! - Махнул рукой Генри.

- Рада вас видеть живыми и здоровыми. И вместе. Рада, что не забыли обо мне.

- Как мы могли. Ты столько сделала для нас, поверила нам.

- Сколько вы для меня сделали! Ходила бы сейчас без черепушки. Дура была, что так долго сомневалась. Теперь вижу, как ты была права. Мир катится в тартарары. Я боюсь представить, что станет с ним завтра. Все меняется очень быстро.

- Ты не на службе?

- В Сети на эту тему не распространяюсь. Я в безопасном месте, с некоторыми бывшими сослуживцами. Мозгуем, что делать.

- У нас, примерно такая же ситуация. - Вступил в разговор Генри. - Вывезли родителей и думаем, что делать дальше.

- Хорошо бы встретиться, обменяться информацией и помозговать вместе. - Предложила Мориц.

- Затем тебя и искали.

- Сеть, плохое место назначать встречи. У нас есть канал, который не доступен нашему врагу. При встрече я могла бы дать вам устройство для общения.

- Нам сейчас надо выбрать место встречи, о котором не могли бы догадаться те, кто нас возможно, подслушивает?

-Точно. Чтобы не устроили нам засаду.

- Как это сделать?

- Я спрячу для тебя наше устройство для общения в тайнике, о котором знаем ты, я и Генри. - Мориц замолчала, как будто и так сказала слишком много.

- И это всё? - Полина ждала большего.

- Всё. Нагрузи свою аналитическую программу, нечего ей без дела пылиться. Через сутки, сможешь забрать. Не выходи с того места, где найдешь, на всякий случай.

- Хорошо, Алекса. Честно признаться, я пока не сообразила, куда мне держать путь. Мы с Генри сейчас подумаем вместе.

- Всего хорошего и удачи! До скорого!

- Пока!

Мориц отключилась.

- Ты понял, о каком месте она говорила? - Спросила Полина у Генри.

- Не совсем. Может быть, она имела ввиду, нашу коморку в Интерполе?

- Нет, вряд ли. Нас там будут ждать с распростертыми объятьями.

- Вот незадача. Хоть бы сказала, на какую букву думать. Это женская иррациональная нелогичная хитрость. Летели два гуся, один направо, другой зеленый, где я спрятала рацию?

- Не, у Алексы мужская логика, поэтому думай, как будто эту загадку тебе задал мужик. Место - тайник, о котором знаю я, ты и Алекса.

- Надо восстановить хронологию с того момента, как мы с ней познакомились. Нас сняли с лупера и посадили в конвертоплан, он упал, потом сели в другой и долетели кое-как до Интерпола. Там пробыли недолго и нас украли, мы сбежали, потом поездили по родственникам, потом на станции с месяц, а потом штурм Ликидоса и все, в принципе. Где-то на этом отрезке должен быть тайник.

- Может быть на Ликидосе? На том самом балконе, где меня держали и откуда мы прыгали с Мориц?

- Там же народу сейчас полно. В горе гостиница теперь, очень людно, чтобы прятать вещи.

- У меня нет никаких вариантов.

- Слушай, а помнишь ту пещеру, где ты меня прятала от людей Филиппоса? В тех камнях, о которых разбилась яхта?

- Думаешь?

- Почти уверен.

- Очень может быть. Завтра отправляемся туда.

Родители понемногу осваивались в условиях дикой природы. Серьезного дискомфорта они не испытывали. Все удобства, к которым они привыкли, здесь были. Из непривычного, была теснота и дикая природа вокруг. К первому привыкнуть было не сложно, но ко второму привыкнуть было почти невозможно. Пару дней лагерь, состоящий из четырех мазанок, прикрывающих вагончики, облюбовал прайд львов. Они расположились рядом, под слабой тенью куцых деревьев саванны.

Отец семейства Макдауэлов пару раз пугал их выстрелом из ружья. Дикие животные напрягались, но не уходили. Они не знали звуков огнестрельного оружия и потому не спешили пугаться. Лев рассматривал людей смело, с чувством превосходства. Очень могло быть, что лагерь встал на территории его прайда и он имел желание избавиться от непрошенных гостей. Однако, на второй день львицы покинули «лежбище» и ушли на охоту. К вечеру одна из них вернулась с окровавленной мордой, и весь лагерь, включая льва и львят снялся с места.

Помимо львов и гепардов, было полно всяких жуков, пауков, скорпионов и змей. Они пробирались под стены мазанок и вызывали дикий страх и отвращение у женщин и детей. Только настоящий натуралист, Громов Юрий, пытался установить с ними контакт и дать им всем имена.

На Ликидос решили не заезжать, хоть и было интересно увидеть, какие изменения произошли на нем. Здесь могли остаться люди жившие и при Филиппосе. Они могли сообщить ему о Полине. Поэтому с яхты на берег сошел только Генри, которого никто не знал в лицо. Он арендовал лодку на подставное имя, вернулся и забрал Полину.

Полина давно не прибегала к необходимости долго обходиться без кислорода. Она покраснела, когда в ее крови повысилось содержание эритроцитов. Надышалась до головокружения и прыгнула за борт. Проплыла вниз двадцать метров. Без костюма сделать это было гораздо сложнее. Пещеру она нашла быстро. У ее входа кто-то будто специально оставил яркий кусок пластмассы. Полина добавила бустер, хотя это и приводило к быстрому расходу кислорода. Сделала она это из осторожности.

Внутри никого не было. Воздушный пузырь, созданный Полиной, еще существовал. Она не стала дышать, опасаясь, что в нем осталось мало кислорода. На каменном уступе лежал футляр из резинового материала. Полина взяла его и направилась обратно. Последние метры подъема она преодолела из последних сил. Воздух заканчивался, и дыхание готово было начаться непроизвольно. Мир перед глазами вращался в калейдоскопе естественных и рожденных гипоксией картинок.

Полина громко вдохнула и легла на спину. Грудь ходила ходуном. Генри подплыл и затащил Полину на борт. Девушка победно подняла руку с ярким футляром.

- Я начал волноваться. Тебя не было очень долго. - В голосе Генри было и раздражение, и переживание одновременно. - Надо было взять снаряжение для дайвинга.

- Прости, немного не рассчитала.

- Больше никакой самодеятельности. Все рискованные моменты решаем консилиумом.

- Хорошо, мистер Консилиум. Не будет ли у вас горячего чая на борту?

- Будет, госпожа Вредина.

На связь с Мориц вышли с побережья Северной Африки. Алекса будто ждала звонок. Сразу вышла на связь.

- Я рада, что вы сообразили, где я выбрала место для тайника. Это значит, что мы сможем понимать друг друга с полуслова.

- Это Генри догадался первый.

- Отлично, природные способности к логике, это тоже хорошо.

- Через это устройство мы можем разговаривать свободно? - Переспросила Полина.

- Да, оно не входит в Сеть и защищено способом, о котором неизвестно Филиппосу.

- До поры, до времени. Пока кто-нибудь из ваших, не перейдет на его сторону.

- Технических подробностей связи нет ни у кого. Проект инициативный, и о нем почти никому не известно. Вся контора разработчиков у нас и мы за ними зорко следим.

- Это успокаивает. Где нам встретиться?

- Вам надо попасть в Казахстан. Здесь есть одно очень интересное место, скрытое от глаз людей, и самое главное, Сети. Приезжайте в Алматы, вас найдет наш проводник и приведет к нам.

Город Алматы находился в живописной чаше гор. Воздух в нем становился горячим в летний зной, но стоило подуть ветру, как жара мгновенно растворялась в спускающейся с гор прохладе.

В аэропорту их встретил молодой человек, явно не казахского происхождения.

- Привет, меня отправили встретить вас. Меня зовут Деймон. Как добрались?

- С проблемами. Получение на поездку все труднее получить. - Ответил Генри. - Ты откуда?

- Из Америки. Из филиала Интерпола. Вместе с Алексой учился в Академии. А ты?

- Я из Шотландии.

- А я из России.

- Мм, местная, почти.

- Как здесь обстановка? - Спросила Полина.

- Я бы сказал, не лучше и не хуже, чем везде. Гайки закручиваются, народ ропщет, ответов никто не дает.

- Непонятно, как работает структура власти. Приказы же присылаются сверху. Получается, что наши правительства пляшут под дудку Филиппоса?

- Мы анализировали это и поняли, что по большей части случаются подлоги. Заменяются руководители на всех уровнях, без ведома вышестоящих лиц, и потом получится так, что на всех уровнях будут люди, поставленные Филиппосом, а правительства останутся не у дел. Произойдет тихая революция. Самая тихая за все время существования человечества, но с самыми глобальными изменениями.

Деймон привел их на стоянку вертолетов, похожих на мыльные пузыри с винтом. Пришлось еще два часа лететь на машине управляемой вручную. Вертолет сел на площадку перед горой с плоской вершиной.

- База находится в горе? - Удивленно спросил Генри.

- Да, и вы будете удивлены еще сильнее, когда окажетесь внутри нее. - Пообещал Деймон.

Из ниоткуда появились два человека и ловко накрыли вертолет серой тканью, сливающейся с окружающим пейзажем. Деймон повел Полину и Генри по камням.

- Когда-то, давным-давно, когда Америка и Советский Союз находились в непримиримых позициях и готовы были применить друг против друга ядерное оружие, кому-то в голову взбрела идея построить внутри горы город-убежище для советской верхушки. Его и построили, взорвали внутри горы ядерную бомбу, деактивировали последствия, отгрохали настоящий город, а потом забыли. Законсервировали до лучших времен. Они все не наступали и не наступали, пока не случилось то, чему вы стали непосредственными свидетелями. Нам напомнили друзья об этой базе. Мы подтерли всю информацию о ней, пока она не попала на глаза Филиппосу и стали ее обустраивать заново. Скажу вам, что вы не представляете того, что увидите.

Деймон подвел их к неприметной металлической двери, окрашенной в текстуру камня. Недолгая проверка и дверь открылась. Очень бесшумно для своего массивного внешнего вида. Они шли по гулким тесным коридорам, похожим на те, что были в горе на Ликидосе, пока не вышли наружу. Так показалось Полине. На самом деле они были в горе, но выглядело это так, будто они на улице в вечернее время. Дорожки, тротуары с газонами, клумбы с цветами, дома вдали, техника и люди. Вместо солнца, освещение многочисленными фонарями. Ни верха, ни противоположной стены видно не было. Мир внутри горы был огромен. Генри тоже застыл, разинув рот. Деймон ухмыльнулся.

- Вот куда надо было везти родителей. - Произнес Генри.

- А где они у вас?

- В Африке, в саванне. Мы подумали, что их надо убрать из-под колпака Сети. - Пояснила Полина.

- Это логично. Проблем с доставкой еды и воды нет?

- Как нет? Есть. Мы пока наняли местных, чтобы они возили на быках. Как бы не одичали, наши родственники. - Объяснил Генри.

- А у вас есть места? У меня только мама с папой, а у Генри еще и два брата и две сестры.

- У Алексы спросите. Она всем заведует. А вот и босс наш идет, легок на помине.

По дорожке, навстречу шла Алекса Мориц. Она широко и радушно улыбалась. Алекса крепко обняла Полину, а потом и Генри. Глаза у нее заблестели от слез. Деймон не стал мешать трогательной встрече, удалился по своим делам.

- Как вы тут круто обустроились! - Полина уже успела просканировать недра горы тепловым зрением и усиленным слухом. Это помогло понять ей размеры внутренней полости.

- Спасибо прошлым поколениям и их мании к гигантским стройкам. Идеальное убежище. Выдерживает прямое попадание ядерной ракетой, и не одно. Но наш козырь, не толстые стены, а секретность. Устали с дороги? Пойдемте, покажу нашу столовую и комнату для вас.

Полина и Генри не возражали. Алекса провела их по дорожке, выложенной плиткой. Через равные промежутки попадалась плитка терракотового цвета с вогнутым барельефом серпа и молота. Полина прикинула в уме, сколько лет могло быть этой плитке, а она выглядела так, будто вчера уложена. Алекса завела их внутрь пятиэтажного здания, на стенах и дверях которого тоже было много советской символики. В фойе сразу запахло едой.

- Здесь у нас столовая. «Кармашки» здесь не делают. Многое готовим из продуктов, оставленных на хранение. Сроки уже давно прошли, но анализ показал, что продукты пригодны в пищу. Обедайте смело. Порции у всех одинаковые, разнообразия блюд минимум, а ля гер, как говорится, ком а ля гер. После обеда, пройдете в правое крыло, там комнаты. Ваша будет номер четыреста три. Ключи в замке. Отдохнете, тогда и обсудим детали. Пойду работать.

- Спасибо, Алекса, за гостеприимство. - Поблагодарил Генри

- И за надежду. - Добавила Полина.

Полина рассмотрела обстановку в столовой. Ей бросилось в глаза, как те, кто создавал этот город в горе заботились о том, чтобы у людей не возникало приступов клаустрофобии. На стенах по всему залу были нанесены рисунки природы, уходящие вдаль горы, леса, солнце на горизонте. Рисунки, местами, были подправлены новой краской. Значит и товарищи Алексы не считали это излишеством. Через окно, вместо стекла в рамы были установлены реалистичные изображения: детская площадка с качелями и ярким заборчиком, березки, автомобили и мотоциклы с коляской. Наверное, таким был среднестатистический вид из окна простого жителя Советского Союза. Идея была понятной и правильной. Генри тоже обратил внимание на это.

- Это как прокатится в прошлое на машине времени. - Заметил он, и показал Полине на советский герб, выдавленный на алюминиевой ложке. - Да эта ложка тянет на месячную зарплату моего отца. А сколько здесь еще всего осталось?

- Ешь, давай, расхититель гробниц. Ложка, это улика, которая может подсказать противникам наше местонахождение. Как тебе, еда, кстати, она тоже из прошлого?

- Нормальная, не хуже, чем моя мама заказывала из «Бифф эн бёрнс». Там тоже мясо переваривали в гуляше.

- Это тушенка. Оно в нем такое.

- Вкусно, я же сказал.

В столовую пришли еще двое мужчин. Они поздоровались с Полиной и Генри, хотя по виду было понятно, что они их не знают. Но кто оказался в горе, по любому, друг. После обеда, Полина и Генри поднялись на четвертый этаж. На стенах лестничного пролета были нарисованы картины, советского прошлого, в примитивной манере, похожей на закрашенную красной краской тень оставленную людьми героических профилей, и тени от объектов связанных с их подвигом: оружие, ракеты, здания, подъемные краны и прочее.

Комнаты выходили дверями в общий коридор. Четные номера располагались на левой стороне, нечетные на правой. Освещение в коридоре было приглушенным. В двери их комнаты торчали ключи. Полина открыла дверь, нащупала выключатель. Переходить на тепловое зрение, чтобы найти его не оставалось сил. Под потолком, проморгавшись, зажглась трубчатая лампа. Она тихо загудела. Обстановку в комнате можно было назвать спартанской. Две кровати, крепящиеся к стенам, раскладной столик и еще непонятная квадратная вещь над дверью, с единственной крутилкой.

- Это, наверное, для пожарной безопасности. - Предположил Генри.

Он повернул крутилку. Она щелкнула и из устройства раздалась музыка.

- Ха, да это люкс! - Обрадовалась Полина. - С музыкой-то гораздо веселее.

- Интересно, как переключать станции? - Генри почесал затылок, попытался подергать крутилку взад и вперед. Кругляш крутилки не выдержал его экспериментов и остался у него в руках. - Вот, черт! - Испугался Генри и приспособил его на место. - Выходит, здесь одна станция.

Вместо окна в комнате висела картина с восходом солнца в горах. Картина была нанесена на стекло и краска порядочно облупилась на ней. Сквозь проступившие пятна Полина рассмотрела старинную электрическую лампочку. Рядом нашелся и выключатель. Лампочка зажглась, хотя ей и было под полторы сотни лет. Полина видела такие в историческом музее. Картина приняла объем и ожила. Солнце на самом деле светило из-за гор, отбрасывая лучи в комнату.

- По мне, Генри, здесь намного безопаснее, чем там.

- Согласен. В последнее время, мне казалось, что на меня смотрят, где бы я не находился. Из-за этого я все время был напряжен.

- А я думала, что это только у меня аналитическая программа шалит. Так и до мании преследования можно было дожить.

- Да, все, что не делается, делается к лучшему.

Генри откинул кровать и сел на нее. Проверил на прочность старую цепь, проступившую сквозь трещины рассохшегося дермантина. Кровать держалась прочно.

- Я ложусь спать.

Генри лег на спину, закинув руки за голову, и закрыл глаза. Полина, глядя на него, поняла, что и у нее не осталось сил. Легла и тут же провалилась в сон. Сквозь него она слышала, как по коридору раздавались шаги, одиночные и множественные. С улицы доносились звуки работающей техники. Они отражались от стен и гуляли под куполом горы, как в старинном колоколе.

Мориц дала Полине с Генри на адаптацию еще несколько часов, а потом позвала на беседу. В комнате с красными знаменами с профилем Ленина, во главе длинного, когда-то полированного стола, сидела Алекса Мориц. По обе стороны от стола, как во времена рыцарей, сидели ее товарищи. Был среди них и Михель Ягло. Он радостно поприветствовал Полину и Генри. Пожал руку Генри и приобнял Полину. Остальные присутствующие с интересом наблюдали за новыми членами их организации. Мориц представила всех друг другу. Помимо Ягло и Деймона, здесь еще был Степан Новиков, офицер из челябинской полиции, Руслан Черкесов из Москвы, программист и Томаш Фирек из Варшавы, специалист по искусственному интеллекту. Мориц представила их, как костяк организации. Людей с гибким умом, целеустремленностью и адекватным пониманием происходящего.

- Это Полина и Генри. Благодаря им, я стала понимать причины грозящей опасности. Полина, эта та девушка, о которой я вам рассказывала. Она обладает фантастическими способностями, которые, в принципе, могут быть у каждого из нас. Но судьба распорядилась так, чтобы они достались только ей, и она единственный человек с такими сверхспособностями на нашей стороне.

- Можешь показать, что-нибудь? - Спросил Степан.

- Я могу посчитать в уме.

- Это не так важно в нашем деле. Алекса сказала, что у тебя выдающиеся аналитические способности. Можешь что-нибудь сказать обо мне? - Этот Степан решил устроить экзамен.

Полина задействовала аналитическую программу, в которую загнала внешний образ Степана, манеру держаться, разговаривать, одежду, а так же обстоятельства нахождения его в этом коллективе. Спустя мгновение в мозгу выстроилась цепочка предположений по степени уменьшения вероятностей. Полина выбрала несколько самых вероятных.

- Вам немного за тридцать, вероятнее всего, тридцать один, не женаты, фанатеете от тяжелой музыки, левша, попали под следствие за попытку скрыть преступление.

- Ничего себе! - Удивился Степан. - Это же закрытая информация. Вы подготовились? - Он посмотрел на Алексу.

- Нет, поверь, она может это.

- Это не самое необычное умение, которое Блохин заложил мне в память.

- Я бы хотел сыграть с тобой в игру на скорость реакции. - Подал голос Томаш. Он положил на стол игральную кость. - Алекса сказала, что у тебя прямо невероятная скорость реакции. Проверим?

- Каким образом?

- Алекса досчитает до трех, кто схватит первым кубик, тот и обладатель хорошей реакции. Признаться, мне не было равных нигде.

- Согласна.

- Садись рядом. - Предложил Томаш.

- Спасибо, я постою тут, дам тебе фору.

- Не хотелось бы тебя расстраивать, Полина, но ты чересчур самонадеянна. - Томаш самодовольно ухмыльнулся, предвкушая легкую победу. - Считай.

- Один...

Алекса начала отсчет. Полина не стала сразу входить в режим бустера. Она уже научилась достигать результата мгновенно.

- Два...

Томаш напрягся, не сводя глаз с Полины и ее руки. Пот выступил у него на лбу.

- Трииии... - Голос Алексы завяз, как муха в тягучей карамели.

Томаш дернулся и замер. Рука его двигалась вперед со скоростью реакции ленивца. Полина дождалась, когда она пройдет три четверти пути. Она полюбовалась победной улыбкой Томаша и выхватила кубик из-под накрывающей его ладони.

Время выплеснулось, как вода из ведра. «Плюх», и потекло с нормальной скоростью. Томаш сжал кулак и удивленно посмотрел по сторонам, перевернул его и разжал. В нем было пусто. Полина держала кубик между пальцами.

- Этого не может быть! Я же видел, как я его накрывал рукой, а ты только дернулась в это время.

- Триумфа не получилось. - Произнес Руслан.

- Я же тебе говорила, что у нее сверхспособности, а не просто, хорошая реакция. - Произнесла Алекса.

- После такой наглядной демонстрации, я начинаю верить. - До Томаша начало доходить понимание термина «сверхспособности». - Алекса сказала, что ты и в темноте хорошо видишь, и кидаешь предметы со снайперской точностью?

- Ну, да, вижу и кидаю. Правда, плечо болит после бросков.

- Так, друзья, мы собрались, чтобы объединить наши знания, а не мериться способностями. Полина очень ценный элемент головоломки, одно из связующих звеньев. Она лично знакома и с Блохиным и с Филиппосом. Была у самых истоков зарождения мирового заговора. Объединив наши знания и усилия, мы сможем представлять реальное сопротивление. Сейчас нам надо выяснить, кто что знает, и что думает по этому поводу. Начну с нашего взгляда на вещи. После громкой демонстрации своей силы, мы ждали, что Филиппос заявит о себе во всеуслышание. Этого не произошло. У нас есть предположения, что вместо этого, он сделал предложения сильным мира сего, от которых они не смогли отказаться. Скорее всего, он пошел на их шантаж, обещая более массовые и громкие убийства. Вместо войны, которую по обывательскому разумению, стоило объявить Филиппосу, мы видим, как происходит незаметная перестройка власти. Как в здоровом теле клетки заменяются больными. Почему все происходит так? Потому что у тела нет иммунитета. Сеть лишила организм способности сопротивляться. Наше самое передовое изобретение и погубило нас. Желанием комфорта мы заменили все прочие человеческие потребности. Нынешнее положение мира является прямым последствием этого желания. Природа не терпит бездеятельности.

- По-твоему, Филиппос необходимое зло? - Спросила Полина.

- Да, мы считаем, что Филиппос явился нам для того, чтобы мы смогли понять, куда катится мир. Теперь, расскажите вы, что думаете о ситуации?

- Спасибо, что открыла нам глаза на некоторые вещи, которые мы не могли понять. Мы ждали, когда Филиппос покажется людям. И не дождались. Теперь ясно, почему. Нам с Генри кажется, что Филиппос, или Блохин, мы не уверены, кто из них на самом деле управляет ситуацией, попытаются создать мир, главным признаком иерархии в котором будет наличие у человека сверхспособностей. Мир разделится на касты, в которых люди реально будут отличаться друг от друга. Чем выше положение, тем умнее, сильнее и быстрее будет их обладатель. Они станут формой поощрения и наказания. Ведь способность можно будет стереть из памяти. Сверхспособность для тщеславного человека будет значить намного больше, чем деньги. Работая над программами, можно создать и что-нибудь совсем сверхоригинальное, что поставит человека обладающего способностями и не обладающего, на разные эволюционные ступени. Мы считаем, что развитие человечества по спирали снова вышло на отрезок, соответствующий древнему периоду разделения общества по происхождению, только в современном антураже. Вы можете себе представить такую разницу: одному человеку понадобится компьютер, чтобы решить задачу, а второму полсекунды в уме. Разница во времени многократная, и так во всем. В освоении науки, языков, профессии.

После эмоционального повествования Полина резко замолчала. В комнате повисла тишина. Мориц переваривала сказанное и встраивала его в свою модель понимания текущих процессов. Томаш смотрел на игральную кость. Всего несколько минут назад он считал себя другим человеком. Вообще, на всех присутствующих, не знакомых прежде с Полиной, ее взгляд на события произвел не меньше впечатления, чем демонстрация своих способностей.

- Это будет абсолютная власть. - Произнесла Мориц. - Выходит, у нас, простых людишек, нет никаких шансов?

- Я считаю, что мы должны получить доступ к технологиям. - Вставил свою реплику Генри.

- Каким образом? - Спросила Алекса.

- Для начала, нам надо выяснить местонахождение лагеря противника, потом вооружиться и напасть на них. Вывезти оборудование и желательно профессора Блохина. Один раз нам с Полиной удалось это сделать вдвоем.

- Я помню. Вернее, почти ничего не помню. - Мориц потерла лоб, как будто вспомнила про то, как избежала трепанации. - Я вам рассказывала. - Обратилась она к товарищам.

- Вы хотите сказать, что мы, массово обращая людей в «умников» сможем не дать шансов Филиппосу построить свою власть? - Руслан попытался понять причину рискованного похищения оборудования.

- Да, так вся схема теряет смысл. - Согласилась Полина.

- Мне нравится это предложение. Оружия у нас завались, на целую армию, и самое главное, я стану сверхчеловеком. - Степан мечтательно закатил глаза.

- Шутки в сторону. - Остановила Мориц его мечтания. - В связи с новыми фактами, нам нужно будет изменить свои первоначальные планы. В первую очередь, надо заняться поисками лагеря Филиппоса, во вторую, заняться военной подготовкой. Давайте, подумаем, кому, какие роли достанутся?

- Я думаю, что у нас с Генри больше возможности быть полезными, если мы займемся поиском Филиппоса.

- Это верно. Мы вас обеспечим некоторыми техническими средствами из арсенала полиции и собственными разработками, которые облегчат вам жизнь.

- Спасибо, Алекса. - Поблагодарил Генри. - Можно, вопрос?

- Конечно, Генри.

- Я хотел узнать, можно ли нам перевезти наши семьи сюда?

- Разумеется, пока ваши родственники в опасности, вы не сможете работать с полной отдачей. Первым делом, доставьте свои семьи, а потом на поиски Филиппоса.

Постепенно беседа перешла на обсуждение технической стороны дела. Полине и Генри оставалась рация с каналом секретной связи, а так же устройства, модулирующие сильный электромагнитный импульс, для ослепления Сети или вывода из строя конкретных устройств. В горе находились запасы оружия достаточного для вооружения целой армии, от штык-ножа до танка. Степан предлагал Генри взять с собой пистолет, но эту идею не поддержали. Велика была вероятность попасть из-за него в неприятность.

 

Глава 18

На настоящий момент в горе проживали тысяча двести человек. А рассчитан город в горе был на пять тысяч человек. Эту информацию почерпнули из документации обнаруженной здесь. Состав спасенных людей в случае ядерной войны должен был выглядеть так: руководство страны и чиновники верхнего звена с семьями - две тысячи человек. Обслуживающий персонал, гражданские - тысяча человек, военные - две тысячи человек. Здесь было все, чтобы прожить автономно любое количество времени. Оранжереи, для выращивания овощей, фермы для скота, вентиляция и источники воды, развлекательные учреждения типа «клуб». Часть хозяйственных построек имела вертикальную ярусность и располагалась на стенах горы. Сам город находился в центре искусственно созданной полости и максимально должен был создавать иллюзию настоящего города. Со слов тех, кто жил здесь относительно давно, им и вправду не казалось, что они живут внутри горы.

Полина и Генри провели в городе внутри горы, целую неделю, вырабатывая удачную стратегию. Полине довелось попасть на стрельбище и поразить всех своими способностями в стрельбе из оружия. Усиленное чувство равновесия позволило ей после нескольких выстрелов понять траекторию полета пули и дальше стрелять по-ковбойски, от бедра, выбивая из Макарова монетку с тридцати шагов. Слава быстро разнеслась о ней по всему городу. Ее начали узнавать, здороваться и знакомиться. Это несколько утомило ее, после чего Полина решила больше, без особой надобности, не устраивать демонстрации своих возможностей.

От городка, стоявшего на границе с заповедником, Полина и Генри взяли повозку, чтобы добраться до своих семей. Солнце нагревало саванну. В искаженной перспективе раскаленного марева, словно по воздуху, прыгали легкие газели. Тонули и снова появлялись из марева антилопы гну. В воздухе парили хищные птицы и грифы, высматривающие падаль. Здесь все было точно таким же, как и тысячи лет назад. Баланс в природе был найден и он строго поддерживался. Только человек не жил по законам природы, находясь в перманентом состоянии неудовольствия существующим положением. От этого страдал и он сам, и весь мир, который человек пытался подстроить под свои вечно меняющиеся нужды.

Дорогу пересекло стадо встревоженных газелей. Вслед за ними появились несколько львиц, охотящихся за быстрой добычей. Увидев повозку, они остановились, и щурясь на солнце, проводили ее взглядами. Полина почувствовала, как вспотели ее ладони, пока они проезжали мимо добродушных с виду «тетушек». Бык, меланхолично тащивший телегу до этого, опасливо завертел головой и прибавил ходу, проходя мимо хищного эскорта.

Полина была уверена, что они приняли правильное решение, перевезти родителей в город в горе. Неосторожность могла стоить им жизни. Генри считал так же. Коричневые купола мазанок Полина увидела издалека. Никакой активности возле них видно не было. В принципе, так они и договаривались. Чем меньше они светились своей непривычно белой для этих мест, кожей, тем лучше.

Первые признаки тревоги появились, когда Полина увидела возле одной из мазанок воткнутый в землю кол, на котором висело что-то белое. Ни о каких условных сигналах они не договаривались. Расставлять их было опасно. Киборги Филиппоса, сканирующие снимки со спутника, могли зацепиться за это. Полина и Генри спрыгнули с повозки раньше, чем она подъехала. Полина подбежала к посланию, а Генри бросился в мазанку, где жила его семья. Вся трагедия случившегося стала ясна, когда Полина поняла, кто оставил записку. На белом листе бумаги было написано: « Хорошо спрятали? А мы нашли и перепрятали. Попробуйте найти».

- Их нигде нет! - Глаза Генри были полны ужаса. - Там все разбросано! Их нашли!

- Да, я уже поняла. Филиппос провел нас. - Полина протянула листок Генри.

Мысли в голове сумбурно налезали одна на другую. Страх за близких мешал сконцентрироваться и спокойно все взвесить. Полина была в растерянности. Она понятия не имела, где искать родителей. Аналитическая программа подсказывала только один положительный результат, сдаться Филиппосу. Генри рвал и метал. Он прошел все мазанки, чтобы наткнуться на подсказку. Обошел окрестности и нашел след от посадки конвертоплана.

- Ты же можешь в Сети найти маршрут летательного аппарата? - Спросил он у Полины с надеждой.

- Если только о нем не стерли информацию, что маловероятно.

- Как же быть? - Генри чуть ли не плакал. - Хотели уберечь, а получилось наоборот.

- Я передам Алексе, посмотрим, что она скажет?

Посредством секретной связи Полина соединилась с базой. С той стороны на связь вышел дежурный, а когда он понял, что вопрос достаточно серьезен, переключил на Алексу.

- Мы в растерянности, Алекса. - Призналась Полина. - Они связали нам руки. Что нам делать?

- Не паникуйте, это не поможет. Я отправляю за вами самый быстрый конвертоплан, который есть в округе. Как окажетесь в безопасности, пошевелите извилинами. Ты же умеешь видеть информационные потоки? Попробуй отследить источник. Я могу научить тебя выдержке, Полина, всему остальному ты можешь научить меня сама.

- Хорошо, Алекса, я поняла. Нам надо успокоиться.

- Отлично, выходи на связь, когда появятся новые детали.

- Пока.

Через пять минут в небе появился конвертоплан. Он стремительно опустился, подняв вокруг рыжее облако пыли, сухой травы и веток. Полина и Генри забежали внутрь. Машина быстро набрала скорость и полетела на север. В руках Полины остался листок с посланием от похитителей. Полина повертела его бесцельно, прочитала еще раз, и тут ей в голову пришла мысль прощупать его. Она повысила чувствительность указательного пальца и провела им по шершавой поверхности бумаги. Палец наткнулся на выпуклость. Это была буква, написанная азбукой Блохина. Полина нашла начало предложения. Генри с удивлением следил за ней.

«За проявленную неосторожность, Филиппос наказывает тебя родителями. Теперь он решит, что сможет использовать тебя для собственной забавы. Будь умнее его и хитрее. Ты можешь это лучше всех. Мне очень жаль, что я не смог помешать ему, это не в моих силах. У меня есть основания предполагать, что он держит ваши семьи на подводной базе. Я там не был, но знаю, что она существует. Местонахождение ее мне неизвестно. У меня будет просьба к тебе, Полина. В университете остался рабочий образец моего программатора. Его надо уничтожить, пока до него не добрался Филиппос. С ним он будет непобедим. Заранее благодарен. Удачи!»

- Там было что-то написано? - Генри дождался, когда Полина перестанет водить пальцем по листу бумаги. - Опять, Блохин?

- Ага, опять он. Не пойму, что за игру он ведет. Изображает из себя жертву, обещает уничтожить Филиппоса, но ничего не делает.

- Я говорю тебе, они заодно.

- Зачем он тогда помогает нам. Он ведь каждый раз, когда ситуация заходит в тупик, посылает мне весточку, помогающую выбраться из него.

- Он знает про наши семьи?

- Знает, что их забрал Филиппос и держит на какой-то подводной базе.

- Хороша весточка! Вода у нас занимает две трети планеты.

- Да уж, тут он не очень помог. Еще он просил сгонять в универ и разбить его машинку для программирования. Она де лучше, чем те, что он делает для Филиппоса.

- А может не разбивать? Мы ведь так хотели ее.

- Я наберу Алексу.

Бывший капитан полиции Интерпола жутко расстроилась по поводу исчезновения родителей Полины и семьи Генри. Чтобы успокоить, она предположила, что Филиппос не тронет их до поры, а будет пытаться использовать Полину в своих интересах. Полина знала это и без ее предположений, но предпочла бы держать родителей в более безопасном месте. Насчет уничтожения программатора, она высказалась однозначно - его надо было выкрасть. Путь конвертоплана был изменен и направлен в город, где училась Полина. Туда же Мориц отправила двух человек для поддержки.

Приятно было оказаться в родном городе. Знакомые места создавали чувство безопасности и надежности. Перед тем, как зайти в «альма матер», Полина разблокировала замки на дверях кабинета Блохина и смежной с ним лаборатории. Она надеялась, что аппарат до их пор находится там. Ничего сложного в том, чтобы вынести программатор не было. Здание пустовало. Студенты были на каникулах, преподаватели в отпусках. Казалось бы, зайди и вынеси, никто не увидит и не узнает? Но именно эта легкость настораживала Полину. Почему Блохин только сейчас вспомнил о программаторе? Если бы он оказался в руках хороших людей раньше, то и Филиппос не смог бы повлиять на мир.

Полина еще раз проверила информационные потоки, пытаясь найти подозрительные, похожие на скрытое наблюдение. Напрасно, все было обычным. Камеры и сенсоры отправляли в Сеть только те сигналы, которые и были заложены в их работу изначально. Возможно, Блохин был настолько гениальным насколько и рассеянным, что забыл про возможность использования своего программатора.

Генри остался у входа, следить за обстановкой снаружи. Два крепких парня, отправленных Мориц больше годились для перетаскивания тяжестей. Они прошли внутрь здания, поднялись вместе с Полиной на третий этаж и вошли в кабинет Блохина. Теперь это был кабинет другого преподавателя, но для Полины он остался кабинетом профессора, кардинально изменившим ее жизнь. В лаборатории был беспорядок. Программатор не стоял на своем месте. Полина нашла его под столом, задвинутым в дальний угол и накрытым антистатическим чехлом. Наверняка, преподаватели считали это устройство неработающей причудой профессора, и даже не пытались понять его предназначение. Полина указала парням на программатор и попросила их вынуть его из-под стола.

Антистатический чехол использовали, как носилки. На лестнице, на уровне второго этажа, им неожиданно попался преподаватель микробиологии. Он замер от неожиданности, когда увидел двух крепких парней, да еще и не с пустыми руками.

- Здравствуйте, Егор Матвеич. Практику прохожу в больнице, с кафедры разрешили взять на время кардиоэктомооператор. - Полина несказанно обрадовалась, что вспомнила имя и отчество преподавателя, и смогла на ходу выдумать название программатору.

- А, понятно. Каникулы нам только снятся, так? - Преподаватель микробиологии сочувственно посмотрел на Полину и пошел дальше.

Полина и ее товарищи облегченно вздохнули. Человек не Сеть, из его памяти так просто так не сотрешь ненужные воспоминания. Больше им никто не встретился. Генри снаружи так же не заметил никакой активности. Вместе с программатором загрузились в автомобиль и поехали на стоянку конвертопланов. Чувство тревоги все еще преследовало Полину. Она сканировала Сеть, но ничего подозрительного не обнаружила.

- Ты чего такая напряженная? - Генри заметил ее состояние.

- Подозрительно, что все так легко прошло. Как будто нам специально подсунули наживку. Вот я и жду, когда подсекут.

- Хотелось бы верить, что Филиппос не настолько всемогущ, чтобы следить за каждым нашим шагом. Он ведь может не знать, что где-то в далеком городе воруют программатор, о котором он не знает?

- Может.

- Сохраняем бдительность, но верим в то, что все будет хорошо.

- Ладно. - Полина поцеловала Генри в колючую щеку. - Фу, ежик!

- Это называется брутальный мачо!

- Брутальный ежик это называется.

Через час, конвертоплан приземлился недалеко от горы, высадил своих пассажиров и тут же поднялся обратно. В Сети осталась совершенно другая информация о его маршруте полета. На месте посадки их ждал старинный автомобиль с бензиновым мотором, не оставляющим в Сети никаких следов. За рулем сидел Томаш Фирек. Прежде, чем загрузить программатор, он проверил его на наличие шпионского оборудования. Никаких подозрительных излучений не было обнаружено. Тяжелый прибор установили в багажник и поехали по камням на тряской машине. Пыль пробивалась во все щели старого автомобиля. Полина прикрыла лицо платком, чтобы не вдыхать ее. К концу поездки все стали похожи на шахтеров.

У Мориц горели глаза, когда прибор установили на стол в «ленинской» комнате. Он смотрелся футуристично и немного по франкенштейнски, из-за струбцин, необходимых для удержания головы программируемого в неподвижном положении. Программатор казался ей оружием возмездия, которое уравняет шансы на победу.

- Через него ты стала сверхчеловеком? - Спросила Алекса у Полины.

- Может быть. Тогда мне было не того, чтобы запоминать в деталях внешний вид прибора. Мне светила халявная четверка.

- Хороший довесок ты получила к оценке.

- Как сказать. Не было бы его, не было бы и всех этих проблем. Жила бы, как обычная девчонка.

- Ну, признайся, ты же получаешь удовольствие, когда применяешь сверхспособности, которых нет у обычных людей? - Спросил Томаш. Он до сих пор был под впечатлением от скорости реакции Полины.

- Я уже привыкла. Первое время, да, это будоражило, радовало и дарило мне чувство превосходства. Я хотела сохранить его втайне, чтобы никто не знал, чтобы это была моя маленькая тайна. Но... - Полина замолчала, но всем было понятно, что она хотела сказать.

- Испытания даются сильным. - Произнесла Мориц.

- Я обыкновенная. Это ты сильная, Алекса. - Ответила Полина.

- Ладно вам, девчата, утрите слезы. - Руслан подошел к программатору и сделал вид, что обнимает его. - Скоро мы все станем сильными.

- Я думаю, что эта штуковина поможет точно определить, кто из нас сильный, а кто слабый. - Произнес Михель Ягло.

- С кого начнем проверку? - Спросил Степан.

- Я готов подставиться! - Поднял руку Томаш Фирек.

- Вы ее включать научитесь вначале, супермены! - Съязвила Алекса.

Ее шутка сподвигла на то, чтобы заняться адаптацией аппарата к старым сетям питания. Генри остался с мужской частью. Полина и Алекса решили, что им будет неинтересно смотреть на это, и решили пройтись по городу, поговорить о разном. Естественно разговор сразу перешел на тему родителей Полины и семьи Генри.

- Представь, каково нам с Генри. Я не готова жертвовать ими, да и Генри тоже. - Откровенно призналась Полина.

- Что предлагаешь?

- Надо, как можно быстрее найти место, где их содержат и напасть.

- Сомневаюсь, что у нас получится сделать это быстро.

- Нас с Генри вынудят сдаться. А там мы проболтаемся обо всем, в том числе и том, что в этой горе есть целая база сопротивления. Честно признаться, я не вижу другого выхода, кроме как сыграть на опережение. Если у нас получится воспользоваться программатором, то мы ликвидируем преимущество Филиппоса в людях со сверхспособностями.

- Хорошо, если нам это удастся, то я пересмотрю свое решение. А пока нам нужно выяснить, где прячут ваши семьи.

- Я не представляю с чего начинать?

- Я подскажу тебе, не зря же я служила в Интерполе, а некоторые и вообще в СБ. Мы можем проследить движения всего транспорта, которое произошло в том месте, где вы прятали ваши семьи.

- А если Филиппос затер маршруты?

- Слава богу, тем, кто вешал на орбите спутники для Интерпола, хватило ума не встраивать их в Сеть. Спутники лишь сливают информацию, но управляются только по секретным каналам из своих ведомств. И у нас есть такой канал, с высочайшего разрешения.

- Серьезно?

- Абсолютно.

- Тогда, показывай!

В обыкновенной, с виду, комнате, под номером «107» стояло оборудование для мониторинга всей поверхности планеты. Несколько источников видеосигнала создавали голографическую объемную модель земного шара. Модель можно было приближать до самой поверхности. Максимальное разрешение составляло один пиксель на один сантиметр поверхности. Мориц нашла точку в африканской саванне, убежище родителей Генри и Полины. Поставила дату, когда они еще гарантированно там находились и включила быстрый просмотр.

Вокруг домов бегали люди, животные, тени меняли свое положение. Полина признала свою маму, а потом и отца. На душе стало томительно грустно. Как всегда, в таких ситуациях появилась мысль, а как было бы, если бы они сделали по-другому. Каково Генри, у которого помимо родителей есть еще братья и сестры. Их еще жальче. Так же подумала она и о том, что через нее Генри попал в эту ситуацию. Если и ему придут в голову те же мысли, то недалеко и до ненависти.

Полина усилием воли выбила из головы дурацкие мысли. Не стоило их думать. Тем временем голограмма показывала начало следующего дня. Ее отец и отец Генри начали утро с готовки на открытом огне. Сэм Макдауэлл ходил с ружьем, а отец Полины не отходил от костра. Высыпали сестры и братья Генри. Они кружились поблизости от мазанок. Потом все быстро забежали внутрь, на завтрак. В этот момент, на мазанки упала тень, и в экран попал мощный четырехвинтовой конвертоплан. Люди в серых одеждах быстро забежали в мазанки. Мориц замедлила воспроизведение и еще приблизила картинку.

Серые люди были одеты в униформу и вооружены. Они вытолкали из домиков семьи Громовых и Макдауэллов. Она увидела, как ее отцу прикладом ударили в спину за то, что он пытался оградить детей от грубого обращения. У Полины выступили слезы и сжались кулаки. Мориц перевела камеру на конвертоплан, выбрала контекстное меню на нем и выбрала пункт «отследить маршрут». Фиолетовая полоса прочертилась по удалившейся перспективе земной поверхности. Конвертоплан отправился в Европу. Сделал посадку недалеко от Ниццы. Во время посадки его никто не покидал. Потом взлетел и отправился прямиком в Гренландию. Достигнув северной оконечности, аппарат сел.

Полина была уверена, что им удастся увидеть, куда высадили ее родителей и семью Генри, но не тут-то было. Над наблюдаемым районом возник большой черный круг, закрывший минимум двести километров в диаметре.

- Черт! Что за гадость! - Воскликнула Мориц. - Они провели нас!

- Мы хотя бы знаем, что они в Гренландии. А спутники следят только в оптическом диапазоне?

- Нет, разумеется. - Мориц выбрала тепловой режим.

Он тоже оказался закрытым для наблюдений. Режим электромагнитной активности оказался бесполезным из-за помех. Филиппос упорно не хотел сдавать местоположение своей базы.

- А ты можешь найти информацию по всем подводным базам в тех краях? - Полина поняла, что Филиппос не оставит им шанса найти его таким способом.

- Эээ, могу, наверное. Надо сделать запрос.

- Не надо. Лучше скажи, откуда ее можно почерпнуть и я найду ее без запросов.

- Блин! Я все время забываю, на что ты способна. Разумеется. Научный отдел, раздел «Морские исследовательские станции».

- Нам с Генри надо попасть во внешний мир.

Полина хотела сказать еще что-то, но тут, по хриплой древней громкой связи, раздался еле узнаваемый голос Ягло.

- Алекса, мы подключили программатор. Извольте убедиться.

Мориц решила, что оставлять мужчин одних с такой опасной игрушкой не стоит. Полина придерживалась того же мнения. К тому же, она единственная испытала его работу на себе и могла дать какие-нибудь ценные указания. Когда они зашли в «ленинскую» комнату, то стали свидетелями подготовки превращения Томаша Фирека в сверхчеловека. Степан затягивал струбцинами голову Томаша.

- Так пойдет? - Спрашивал он каждый раз когда делал оборот винта.

Томаш дергал головой, чтобы проверить надежность закрепления.

- Еще чуть-чуть.

- Бесполезно, она у него сминается. - Пошутил Ягло.

- Мягкая, как твой язык. - Ответил Томаш.

- Томаш, ты все взвесил? - Спросила серьезно Мориц.

- Да, а что мне может грозить? Я так понял, что если не пользоваться сверхспособностями, то и последствий не будет. У нас есть человек, который научит, подскажет. Правда, Полина?

- Да, разумеется, помогу, чем смогу.

- Ладно, рассказывай, что делать дальше. - Попросила Мориц.

- Надо сидеть неподвижно и смотреть на яркий свет. Программирование происходит светом, через зрительный нерв. Как сказал Блохин, это самый короткий путь в мозг.

- Еще раз спрашиваю, Томаш, ты готов?

- Всегда готов!

- Включайте.

Аппарат беззвучно включился. Зажегся свет. На обратной стороне программатора, на экране появились командные строки. Каждая строка соответствовала по названию программе, записываемой в память человека. Предлагалось выбрать, какую способность записать. Алекса выбрала «Слух». Программатор начал запись, отмеряя проценты в обратную сторону. Потом выбрала «Зрение», «Ночное зрение», «Аналитика», «Бум эритроцитов», «Устройство и особенности техники, используемой Сетью». Занесла палец над программой «Готовые приемы вербального убеждения» и убрала. Полина заметила ее нерешительный жест. Она была согласна с Алексой, не стоило кому-то в их команде обладать сверхсильным даром убеждения. Других программ больше не было. Ни ускоренного метаболизма, ни равновесия, ни чтения азбуки для слепых, или выискивания нужного смысла в тексте. Здесь было только то, что имелось у Блохина на то время, когда Полина попала к нему на экзамен.

- Алекса, мне что-то не нравится вся эта история с программатором. Здесь нет ничего, что могло быть так напугать Блохина. Те умения, что он оставил в нем, не принесут нам конкретного преимущества.

- А что если он завуалировал названия. «Слух» на самом деле не сверхслух, а что-то другое. - Предположил Степан.

- Сомнительно. Если этот аппарат не трогали, то и программы там должны были остаться те же. Все свои невероятные способности, Блохин скинул мне на Ликидосе.

- Меня раскрутит кто-нибудь? - Жалобно попросил Томаш.

Ему ослабили струбцины. Томаш вынул голову, размял виски и проморгался. Глаза слезились от напряжения.

- Я, что, уже могу видеть в темноте? - Спросил он Полину.

- Да. Выключите свет.

Ягло щелкнул выключателем. Стало абсолютно темно. Полина автоматически перешла в ночное зрение.

- Как мне начать видеть?

- Во-первых, убеди себя, что ты это можешь на самом деле. - Посоветовала Полина. - Инерция сознания, вещь крепкая.

- Я поверю, если ты скажешь мне, что видишь, что я делаю. - Томаш поднял руку вверх и сделал из двух пальцев букву «v».

- Виктори. - Сказал Полина.

- Охренеть. Фух, хочу видеть в темноте! - Приказал себе Томаш.

- Соберись. Я такая же, как и ты, ничем не лучше. Ты можешь видеть в темноте. Это просто. Напряги зрение, как будто от этого зависит его сила.

После ее слов повисла тишина. Все ждали, когда Томаш явит сверхспособность ночного зрения.

- Я вижу. - Прошептал Томаш. - Я реально что-то вижу. - С придыханием произнес он.

- Ой, я просто неплотно прикрыл дверь. - Проговорил Степан. - Я сам начал что-то видеть.

Шутка Степана рассмешила всех.

- Степан, подними руку. - Попросил Фирек. Степан поднял. - Я вижу. А теперь ты скажи мне, что я делаю.

Томаш остался сидеть неподвижно.

- Я тоже вижу, как ты поднял руку. - Произнес Степан наугад.

- Я не двигался. Полина, проверь меня.

- Хорошо. Что я делаю? - Полина сделала руки кольцом над головой.

- Ты подняла руки вверх.

- Фигура?

- Круг.

- Правильно. А теперь. - Полина взялась за уши и высунула язык.

- Строишь мне рожицу.

- Молодец. Добро пожаловать в компанию суперменов, друг.

- Класс! - Томаш вскочил со стула. - Я сова, я ночной хищник!

- Включите свет, пока нас сова не заклевала. - Произнес Ягло.

Загорелся свет. Как и у Полины в самом начале обладания сверхспособностями, из носа Томаша побежала струйка крови. От яркого света, он прикрылся руками и размазал кровь по лицу.

- Ааа! Глазам больно!

- С непривычки. Со временем научишься адаптироваться гораздо быстрее. - Успокоила его Полина.

- Кто следующий? - Спросил Степан, и не дождавшись ответа, сам направился к программатору.

Мориц остановила его.

- Подожди, понаблюдаем за Томашем с неделю. Если не выявится побочных эффектов, тогда и тебя сделаем сверхчеловеком. Сейчас нам надо как следует обмозговать одно дело. Мы выяснили, что семьи Полины и Генри вывези в Гренландию. Врагу удалось замаскировать подробности, и мы не знаем, остались ли они на острове, или их перевезли на одну из подводных исследовательских станций. У Полины есть информация, что они находятся на подводной станции, но их там много, и надо выяснить на какой именно. Полина займется сбором информации, после чего мы попробуем понять, какую из них облюбовал Филиппос.

- Мы собираемся идти на штурм? - Спросил Ягло.

- Нет, конечно. Соберем информацию, а потом решим, что делать. Степан, присмотри за Томашем. Остальные, по местам работы.

Мориц умела добавить в голос такие нотки, что мужики, даже старше ее, безропотно подчинялись. Она была лидером, не по желанию быть им, а по пониманию ситуации и ответственности за это понимание. Кто-нибудь, глупее неё, наверное, желал быть лидером сопротивления сильнее, чем Мориц, но Алекса не могла допустить таких людей к власти. В свой круг она подобрала умных, технически более грамотных, чем она, мужчин, но не тщеславных. Им она доверяла, а они спокойно принимали ее приказы.

Оборудование в комнате «107» имело выход в Сеть. Оно шифровалось под сигналы ничего не значащих для интереса автоматов. Например, автоматическая поилка для животных, кормушка для рыбок, собачий ошейник, поливалка газонов. Сторонний наблюдатель, понимающий интерпретированную информацию в виде потоков, вряд ли бы заинтересовался ими. Через них Полина вышла в Сеть и забралась в архив Интерпола с информацией о подводных станциях.

При первых же попытках попасть в раздел с искомой информацией она наткнулась на оставленную ловушку. Сомнений не было относительно того, кто ее здесь оставил. Ловушка должна была отследить источник информационного потока. Полина смогла обмануть ее, перекинув свой запрос через лунную станцию, запутав ее там и обрезав последовательность. Ловушка прицепилась к сигналу и потерялась в недрах лунного оборудования. Полина вернулась назад и спокойно приступила к изучению материала.

Одни станции на дне Северного Ледовитого океана принадлежали ученым. Они занимались изучением сейсмической активности, флоры и фауны океана, климатическими проблемами. Другие станции были промышленными предприятиями. На них добывалась и сразу перерабатывалась нефть и газ, из донных отложений изготавливались удобрения. Еще там была пара погружаемых экзотических отелей и один большой плавучий порт, для морского транспорта.

Полина начала сканировать с конца списка. Работы было не на один час, и даже день.

- Алекса, Генри, идите, займитесь делами, я не скоро. Если что-то нужно будет, я вам наберу.

- Хорошо. - Алекса вышла.

Генри подождал, когда за ней захлопнется дверь. Обнял и поцеловал Полину.

- Пусть, у тебя все получится. - В его голосе было такое желание надежды, как у человека, у которого, кроме надежды ничего не осталось.

Полина тоже гнала от себя мысли о судьбе родителей, но сейчас, когда они остались с Генри наедине, не выдержала. Ее глаза увлажнились, задергались губы, она пыталась сдерживаться, но не смогла, разревелась и уткнулась мокрым лицом в шею Генри.

- Всё будет хорошо, Полин, у нас все получится. Соберись, ты у меня умная. Ты обязательно заметишь..., ты же..., - Генри поцеловал ее в мокрые губы, - супер Полина.

- Хорошо, Генри, я найду их, обязательно. Иди, не волнуйся и жди хороших известий.

- Спасибо. - Генри поцеловал Полину в макушку. - Удачи.

Генри ушел в тир. Стрельба была ему по душе. Он считал, что это передалось ему генетически. В его семье, по мужской линии все имели слабость к охоте. Навстречу ему попался Томаш. Вид у него был неважный, бледный, на лице выступила испарина.

- Ты как? - Спросил его Генри.

- Перетренировался, с непривычки. Голова кружится и слабость. Не знаешь, у твоей Полины тоже так было?

- Когда я узнал ее, у нее только аппетит был зверский из-за использования сверхспособностей.

- Нет, мне сейчас есть, совсем не хочется. Пойду, прилягу, отдохну. - Пошатывающейся походкой Томаш двинулся дальше.

Генри посмотрел ему вслед, и во взгляде его появилась неуверенность. Он решил расспросить Полину позже о первых днях обретения сверхспособностей.

В специально оборудованном под тир, здании, с хорошей шумоизоляцией, не умолкали звуки стрельбы. Руководил тиром Евдоким, мужчина в солидном возрасте, попавший в «гору» из Магадана. Евдоким был крупным мужчиной, под два метра ростом, с руками в обхвате, с немолодую березку. Лицо его на первый взгляд, казалось суровым и даже злым, но оно оставалось таким, пока с ним не начинали общаться. Вся суровость с него сразу спадала, и наружу выпирала простоватая, часто свойственная гигантам, душа. Мориц приставила его к оружию не за размер, а за замеченную в Евдокиме щепетильность. Она была уверена, что «большой человек» обязательно будет следовать инструкции по технике безопасности, пренебрегая опытом или усталостью.

Евдоким встретил Генри вначале буднично.

- Здорово! - Буркнул он и протянул руку.

- Привет! - Рука Генри утонула в ладони здоровяка.

- Шестая свободна. - Так же небрежно произнес он и удалился в оружейку.

Генри занял позицию у шестого окна, удивленный тем, что у него не спросили, из какого оружия он хочет потренироваться стрелять. Евдоким вышел из оружейки с длинноствольной винтовкой.

- Охотник? - Спросил он у Генри.

- Отец, охотник. Я немного тренировался с ним. - Признался Генри.

- Это и видно. Вот тебе настоящее оружие, снайперская винтовка Драгунова. Пристрелять надо, а то криво кладет, а может стрелки кривые. Сделаешь?

- Попробую.

- Вот тебе инструкция к прицелу, с поправками и прочими премудростями. Прочитай, а потом пристреливай.

- Хорошо, Евдоким.

- Если что, зови.

 

Глава 19

Многие подводные станции имели свой транспорт, преимущественно надводный, но были и подводные лодки. Полина думала, что по этому признаку сможет быстро отделить нужные станции, однако их количество уменьшилось всего в два раза. Избежать кропотливого осмотра посредством камер не удалось. Под рукой Полины лежал листок бумаги и ручка. Все подозрительные места она заносила в него, чтобы потом перепроверить еще раз. Жизнь под водой бурлила. Ученые в костюмах-батискафах бродили по морскому дну, как туристы по заповеднику. Где-то перерабатывалась на конвейере рыба, где-то выкачивалась нефть и превращалась в полуфабрикаты, где-то грузились суда продукцией, где-то наоборот, разгружались. Раньше и подумать было нельзя, что величественный, холодный океан, с виду совсем безжизненный, так насыщен жизнью.

В другой бы раз Полина задумалась о том, чтобы выбрать себе работу на подобной подводной станции, но сейчас ей было совсем не до этого. Нужно было найти следы пребывания своей семьи и семьи Генри. Полина выделила все станции, в которых были помещения без камер или сенсоров. Таких набралось не больше четверти с подозрительно большими помещениями, в которые нельзя было заглянуть. Потом у нее возникла идея, встроить в программу туалетов всех станций сигнальную программу с кодом ДНК ее родителей и всей семьи Генри. Шанс получить информацию таким способом был небольшим, но если бы он сработал, то гарантировал бы стопроцентный успех. Филиппос мог запретить пользоваться обычным туалетом.

Голова шла кругом от получаемой информации. Полина решила сделать перерыв, чтобы потом продолжить с новыми силами. Как раз подходило время обеда. Желудок, настроенный на режим, недвусмысленно намекал на то, что его пора заполнить, голодным урчанием. Она прошла в столовую. Народ начал собираться у стойки с раздачей, греметь посудой и шуметь. Алекса уже сидела в зале, сосредоточенно смотрела в одну точку, механически закидывала в себя еду.

Полина взяла картофельное пюре с подливом из тушенки, борщ и компот, а потом поставила на поднос кофейный напиток «Кубань» из ячменя. Он работал, как плацебо, создавая иллюзию кофеиновой подпитки. Полина подсела к Алексе.

- Что там? - Спросила сухо Мориц.

- Работаю. Отсортировала, поставила маячки. После обеда еще посмотрю камеры. А ты что такая сосредоточенная?

- А, пустяки? Я всегда такая. Вечно у меня в голове планы строятся, когда я ем. Там Генри твоего, просят отдать в тир. У него проявились способности к владению огнестрельным оружием.

- Да, пусть забирают. У него папа тоже с ружьем не расстается. Шотландцы - это же потомки диких горцев.

- Да уж, гены просыпаются.

К ним подсели Степан и Ягло.

- Как там СуперТомаш? - Спросила их Мориц.

- Притомился. На обед, сказал, не пойдет. Вид у него неважнецкий, как с дикого перепоя. - Пояснил Степан. - Ты тоже так мучилась? - Спросил он Полину.

- Было тяжело, но не так. Кровь часто шла, голова болела, но чтоб в лежку лежать, такого не было.

- Вот незадача. Были б медицинские модули, отлежался бы там. - Пожалела Мориц. - Вот как без Сети, уже и заболеть страшно.

- Ничего, отлежится. Можно витаминов ему вколоть. - Предложил Ягло. - Просто так ничего не дается. Полина просто молодая была, более адаптивная к изменениям, вот у нее и все и прошло легче. Запрограммируй старика, и он сразу даст дуба, и до модуля не доползет.

- Не исключено. Будем ждать.

После обеда все снова разбрелись по местам работы. Полина с надеждой ждала по возвращении, что сработает один из расставленных маячков. Но было тихо. Или Филиппос предусмотрел этот нехитрый прием, либо родственников не было ни на одной из баз, либо их уже не было в живых. Полина ругнулась на себя за глупые мысли. Пока она не знала этого наверняка, они были живы, и их требовалось освободить. С каким-то неистовым желанием она принялась проверять камеры и сенсоры, вглядываясь через них во все лица. Она подключила и слух, чтобы услышать знакомый голос, или упоминание знакомого имени, или какой-нибудь намек на то, что на этой станции заточены пленники.

Наверное, Полина потеряла привычное течение времени. Когда пришел Генри, она обратила внимание, что прошло шесть часов после обеденного перерыва, а она и не заметила.

- Ну, как? - В его глазах застыла надежда. - У тебя очень усталый вид.

Полина некоторое время возвращалась в этот мир, освобождаясь от электронных отростков Сети. Она встала и обняла Генри. От него сильно пахло порохом. Полине понравился этот запах, потому, что он очень вязался к мужской сути.

- Пока, ничего. Очень не хотелось бы потратить время впустую, если их там нет.

- Было же письмо от Блохина?

- Оно могло быть от кого угодно. Томаш очень болезненно перенес процедуру программирования. Что если они подсунули нам программатор, а мы затащили его сюда, как троянского коня.

- Полин, ты устала, поэтому тебя и одолевают дурные мысли. Отдохни сегодня, завтра продолжишь с новыми силами. Я верю, что мы найдем их и сможем освободить.

- Угу. - Полина прижалась носом к плечу Генри. - Тебя хвалили и сказали, что забирают в тир.

- Да, большой Евдоким увидел во мне потенциал. Я настрелялся сегодня, аж в ушах свистит. Запасы оружия здесь, я тебе скажу, не на одну войну хватит.

- Лучше бы ее не было.

- Хочешь мира, готовься к войне.

Всю ночь Полине снилось, что она никак не может найти родителей. Ее преследовало ощущение, что она ходит где-то рядом с ними, чувствует их присутствие, но никак не может найти. К утру чувство безысходности прочно прописалось в сознании, из-за чего проснулась Полина в дурном настроении.

- Хочешь, я отпрошусь у большого Евдокима и посижу с тобой. - Генри заметил настроение Полины и понял его причину.

- Это не поможет, даже наоборот. Мне надо быть сконцентрированной, а для этого лучше остаться одной.

- Как знаешь, Полин. Не расплескивай свои эмоции на дурные мысли. У нас одинаковый повод расстраиваться. Если мы с тобой поддадимся унынию, то плохо будет всем.

- Прости, Генри. Не пойму, что на меня нашло. Фу! - Полина постучала себя по щекам. - Нытик!

- Попроси в столовой, чтобы тебе дали с собой кофейный напиток, для бодрости.

- Хорошо.

Полине разрешили выйти за пределы нормы питания по распоряжению Мориц. Две кружки с напитком томились на плитке, поддерживающей оптимальную температуру. За ночь ни один маячок не среагировал, и не произошло ничего подозрительного. Поиски грозились затянуться навечно. Волна безысходности снова начала затмевать мысли Полины. Она проспала обед и вспомнила о нем только, когда в дверях показался Генри с садком.

- Как успехи? - С порога спросил он. - Вот, принес тебе обед.

- Спасибо. Никак. Что если их там нет? Филиппос не дурак, он же понимает, что их будут искать.

- Давай попробуем рассмотреть и другие варианты.

- К примеру?

- Ты заглядывала в корабли и лодки, которые курсируют там и стоят в доках.

- Нееет. - Полина удивилась, как сама не догадалась до этого. - Моя аналитическая программа не стала рассматривать этот вариант.

- Один-ноль в пользу человеческой сообразительности.

- Отлично, этим я и займусь после обеда. Ты у меня молодчина, светлая голова. - Полина обняла Генри. - Спасибо за подсказку и обед.

- Кушайте на здоровье.

- Мне надо учиться у тебя отношению к жизни. С этими сверхспособностями я как-то залипла на сверхответственности, она стала поедать меня, как болезнь.

- Правильно, не заморачивайся, а то морщинки появятся раньше времени. А я не буду любить женщину, которая выглядит старше меня.

- Всё, мавр сделал свое дело, мавр может уходить. У меня обед.

Генри не ушел, пока Полина не доела. Он убедился, что оставил ее в хорошем расположении духа, только после этого ушел с легким сердцем. Полина вклинилась в работу с новыми силами и с ожиданием положительного результата. Вначале она проверила все камеры, сенсоры, микрофоны на всех судах в тех краях. Результата пока не было. Полина поставила маячки на все гальюны. Теперь надо было ждать. От обеда осталась булочка и одна кружка «Кубани». Полина нашла интересную камеру с носа подводной лодки, и с закрытыми глазами устроилась смотреть передачу об океанических глубинах.

Воды тех местах просвечивались прожектором метров на двадцать. На свет лезли мелкие рыбешки и в страхе разбегались перед массивным стальным чудовищем. Кое-где поднимались длинные ремни ламинарии, медленно волнующиеся в морских течениях. Впереди показались огни и вскоре, в луче прожектора, можно было разглядеть дискообразную подводную станцию. Лодка подходила к приемному доку. Сквозь иллюминаторы станции, расположенные в три ряда, можно было разглядеть внутреннюю обстановку. Станция больше походила на научную. Промышленные выглядели утилитарней, иллюминаторов в них было по минимуму, и освещение было скудным и только в жилых отсеках.

Мимо проплыло окно, в котором, припечатавшись носом к стеклу, стоял подросток и наблюдал за движением лодки. Из-за того, что его лицо расплющилось, Полина не сразу поняла, что знает его. Когда мальчик отлип от стекла, и его лицо обрело узнаваемые формы, Полина чуть не потеряла дар речи. Это был Оливер, брат Генри. Полина засуетилась, уронила ручку и пока искала ее под столом, окно ушло из поля зрения камеры лодки.

Станция молчала. Ее не было в Сети. Ни один прибор не откликнулся на попытки Полины заглянуть внутрь. Но и это было победой. Лодка не молчала и Полина сняла ее координаты. Вместе с листком, на котором были записаны долгота и широта станции, Полина побежала к Генри.

- Я нашла! - Она перекричала грохот выстрелов.

- Генри поставил автомат на предохранитель и, не веря своим ушам, подбежал к Полине.

- Правда? Где они?

- Я видела Оливера! Вот здесь. - Полина показала координаты. - Думаю, что все там.

Генри отпросился у Евдокима и вместе с Полиной поспешил к Мориц. Алекса была в «ленинской», вместе со Степаном и Русланом. По их хмурому виду, Полина догадалась, что они обсуждали неприятные дела. Она подняла глаза на Полину и Генри и сразу обо всем догадалась.

- Нашли?

- Да, нашли. На станции. Она не подключена к Сети. Я случайно увидела с камеры на подводной лодке. Там был брат Генри, Оливер.

- Это точно? - Засомневалась Алекса.

- Абсолютно.

- Так, значит, у нас есть еще одна тема для обсуждения. - Произнес Степан.

- А что случилось? - Спросил Генри.

- Томашу только хуже. - Руслан покачал головой. Он переживал за товарища.

- Мы считаем, что в программатор кто-то добавил вирусную программу. - Пояснила Мориц.

- С какой целью?

- С целью выяснить, куда его увезут.

- Вы же проверили его на предмет шпионского оборудования? - Удивился Генри.

- Он не нес на себе никакого оборудования, он программировал шпиона. Мы застали Томаша за попыткой передать наше местоположение в Сеть. Он сказал, что голоса в голове приказывают ему сделать это в обмен на противоядие. Состояние его ухудшается, и я уверена, что после удачной отправки сигнала ему пришлют какой-нибудь активатор быстрой смерти.

Генри посмотрел на Полину и вспомнил ее опасения насчет «троянского коня».

- Значит, Филиппос уверен, что против него обязательно создадутся очаги сопротивления, и он желает выяснить их местоположение. - Осенило Генри.

- И поэтому нам с тобой до сих пор не было выставлено ультиматума от Филиппоса. Он хочет взять всех разом. Адрес есть, на который пытался передать сообщение Томаш?

- Есть. - Махнул головой Руслан.

- Так отдайте им неверный, в Антарктиде где-нибудь.

- Мы решили, что не стоит им знать о том, что мы существуем. Обман будет указывать на то, что им противостоят. Чем дольше Филиппос будет пребывать в неведении, тем лучше мы сможем подготовиться. - Высказала свое мнение Мориц.

- Значит, проект «Умники против», объявляется закрытым? - Заключила Полина.

Без программатора они могли надеяться только на силы, данные им от природы. Неудача с программатором, а так же то, как они наивно попались на уловку, расстроила Мориц и ее сподвижников. Только случайность не позволила им лишиться такого прекрасного места, как город в горе.

- Теперь, давайте продумаем, как спасти родителей Полины и Генри. - Переключилась Мориц на другую тему.

Мир незаметно менялся вокруг. На первый взгляд все оставалось таким же, как и прежде, все на своих местах, все работало, но изменения носились в воздухе. Мир наполнился тревожной неопределенностью, ожиданием перемен, которых никто не хотел. А перемены понемногу входили в жизнь. Нормы потребления были необоснованно снижены Сетью. Народ хотел задать вопросы, но не знал кому именно. Власть на местах указывала вверх. Люди наверху, передавали еще выше, а там, уже на самой вершине, неизвестно, что творилось. Оттуда ответы не приходили. Мир старался жить по инерции, так же, как и жил, принимая все, что делала Сеть.

Полина и Генри шли по городу. Их шаги непривычно гулко отражались от стен и хотелось ступать тише, будто они могли разбудить своими шагами неведомое зло. Над головой пролетел ворона и громко каркнула. Полина передернула плечами. Крик птицы показался ей настолько пронзительным, что вызвал легкий испуг. Раньше она непременно порадовалась бы этому звуку живой природы. Полина поняла, в чем суть изменений. Раньше, когда главной задачей Сети было устройство комфорта, люди принимали следящую функцию, как необходимый элемент, выясняющий потребности. Теперь эта функция принимала следящую роль, и хотя никто еще ничего не понимал, опасения по этому поводу возникали. В итоге, люди стали бояться показываться перед камерами лишний раз. Улицы стали пустыннее. Полина и Генри ловили себя на мысли, что испытывают дискомфорт, идя по пустынной улице. Им казалось, что тысячи глаз камер, наблюдают за ними, и их взгляды совсем не доброжелательны.

Они шли к квартире Алексы Мориц. Маршрут был известен. Знакомой лоточницы, которая стояла напротив съемной квартиры, не было. Завтра у них должна была состояться встреча с человеком из СБ. Мориц знала его и доверяла полностью. Этот человек был на их стороне и как мог, помогал, используя служебные возможности. Он должен был изменить имена Полине и Генри, привязав к ним их ДНК. Это требовалось для того, чтобы попасть в район станции. Ограничение передвижения создало проблемы для желающих передвигаться по всей планете. Теперь на перелет, переезд или плавание, требовалось основание. Например, такое, как научная работа, или просто работа.

- Я знаешь, что подумала сейчас? - Тишина в городе навела Полину на определенные мысли.

- Что?

- Филиппос может запустить по всем программам в Сети какую-нибудь вирусную штуку, чтобы повлиять на население.

- Для чего?

- Ты заметил, как стало безлюдно и тоскливо, я прям, чувствую, как тоска разливается по улицам и безысходность, хотя очевидных причин для этого нет?

- Я думал это только у меня и тебя тоже, из-за родителей. Нам есть от чего погрузиться в тоску.

- А люди где? Что если все население сейчас обработано? Сидят по домам, сами не знают, чего боятся, а потом им раз, и другую программу скинут, вместе с лицом Филиппоса, и на душе станет светло и радостно, и все, как собаки Павлова будут пускать слюну на Филиппоса.

- Да ты мастер строить теории заговора.

- Не без этого, но уж больно обстановка вокруг навевает на размышления.

- Надо и Блохина заодно найти и выкрасть, пусть он нашим сторонникам антивирус встроит в мозг.

- Не станет он работать на нас. Он на той стороне, на которой интереснее. Я для него катализатор процессов. Без меня у Филиппоса все пойдет слишком гладко.

- А ты не знаешь, Блохин себя программировал?

- Да, он говорил, что программировал, только не хочет, чтобы об этом знали.

- Я представляю, какие эксклюзивы он мог сделать для себя любимого.

- Я даже не хочу об этом думать. Если это так, то он просто забавляется нами. Его, якобы помощь и подсказки, могли быть просто способом сделать игру интереснее.

- Ладно, война план покажет.

Одни дошли до дома Мориц. Полина зафиксировала картинку на всех камерах в округе, чтобы зайти в дом незаметно. На кухне у Мориц нашлись зерна натурального кофе и засохший зефир. Во времена, когда готовка дома казалась дикостью на большее рассчитывать и не приходилось.

- Перебьемся до утра зефиром. - Решил Генри. - Не дай бог, провалимся на такой глупости.

- Студентам не привыкать перебиваться с хлеба на воду.

Утром пришел человек из СБ. Тучный, горбоносый, с глазами на выкате, лет сорока. Он назвался Этьеном, но Полина сразу поняла, что это его ненастоящее имя. Мужчина был неразговорчив, немного угрюм, но у него был такой цепкий взгляд, что Полина и Генри сразу почувствовали себя, как на допросе. Этьен принес собой дипломат, в котором оказался прибор отключающий Сеть. Полина поняла это по тому, как запищал в ухе ее аппарат. Она попробовала им управлять, но он отказался это делать.

- Парень, ты первый. - Произнес Этьен глубоким басом. - Поставь палец на красный круг.

Генри придавил подушкой указательного пальца слабо подсвечиваемый красный круг на миниатюрном приборе. Тонкая игла уколола в палец. Прошло несколько секунд, и круг загорелся зеленым.

- Теперь ты, Жан-Поль Дюпре. Химик-технолог нефтяной переработки.

- Дюпре. - Генри попробовал на вкус чужую фамилию.

- Не забывай. С этого момента зови его только новым именем. - Этьен обратился к Полине. - Теперь, ты.

Полина поставила палец в круг, дождалась разрешающего зеленого сигнала.

- Готово. А вы, девушка, теперь Радмила Стоянович. Медик команды. Будьте предельно собраны. Не факт, что наш замысел останется нераскрытым. В случае провала... - Этьен вынул из дипломата два кольца, - примерьте. В случае провала, провернуть внешнюю часть кольца относительно внутренней. Там миниатюрный передатчик и пьезоэлемент, чтобы запустить его. Я буду знать, что вы в опасности и приму некоторые меры.

- Очень надеюсь, что до этого не дойдет. - Полина примерила кольцо и посмотрела, как оно сидит на пальце. - Мило.

Генри усмехнулся, приняв это за намек. Этьен поднялся и закрыл дипломат.

- Удачи вам, и помните, что Сеть не будет видеть ваших настоящих лиц в течение двух недель, ровно триста тридцать шесть часов.

- Спасибо вам, Этьен. - Поблагодарила Полина.

Генри подал руку мужчине и тот пожал ее.

- Без вас мы рисковали бы намного сильнее. Большое спасибо за помощь.

- Привет Мориц и берегите себя. Провожать не надо.

Этьен вышел за дверь, и через несколько секунд снова заработала Сеть. Полина выглянула в окно усиленным зрением, пробежалась по окнам напротив и по улице, насколько хватало видимости. Там было все так же пустынно. Одинокие шаги агента СБ метались между стен. Они стихли, когда начался частый и мелкий дождь. Стало совсем хмуро.

- Жан-Поль, пойдем в «Кормушку»? Что-то на зефирки смотреть не хочется.

- Хорошо, Радмила Стоянович, как скажете. - Генри сжал ладонь в кулак и посмотрел на свое кольцо. - Это будет очень скоротечный брак между вымышленными гражданами.

Через день, в порту Сен-Назера, они вошли в состав команды быстроходного белоснежного красавца, судна для надводного и подводного плавания. Проверка прошла отлично, Полина поняла это по информационным потокам. Корабль вышел в Атлантику и взял курс на север.

Все было прекрасно, за исключением того, что приходилось всегда держать себя на контроле и помнить свое новое имя. Генри жаловался, что у него ломит затылок от постоянного напряжения. Оставшись в одиночестве, он нарочито по-женски произносил свое новое имя, изображая женщин из экипажа судна.

- Жан-Поль, ты не поможешь мне..., Жан-Поль, а как ты думаешь..., Жан-Поль, а как тебе это.... Я никогда не думал, что имя может так изменить ко мне отношение женщин. Что такого в этих Жан-Полях?

- Так-так, Жан-Поль, я смотрю, тебя искушают.

- У них нет шансов. Я люблю только тебя, и всегда помню, что у тебя есть сверхспособности, которые, тоже люблю.

- И боюсь. - Добавила Полина.

- Уважаю. - Поправил Генри.

Оливер вздрогнул, когда услышал топот тяжелых ботинок по коридору. Так громко ходили только вооруженные охранники. Их приход всегда сулил неприятности. Отец Оливера встал с матраца, чтобы встретить их лицом к лицу. Юрий, отец Полины встал рядом с ним.

Их женщин держали в другом отсеке и не давали с ними видеться. Они перестукивались через стенку, чтобы успокоить друг друга. Охрана пару раз отходила главу Макдауэллов и Юрия Громова дубинками, за то, что они попытались выскочить в коридор, к своим женщинам. У обеих на боках было синё и болели ребра.

Шаги замерли, щелкнул электронный замок. В дверях появилась внушительная фигура охранника. В одной руке у него лежала стопка бумажных пакетов.

- Помойтесь и переоденьтесь. Одежда подписана. - Он небрежно бросил пакеты внутрь отсека.

Тот же самый приказ раздался и в коридоре. Это приказали женщинам.

- Зачем? - Не удержался Юрий, хотя прекрасно знал, что любопытство здесь не в почете.

Ему не ответили. Смерили презрительным взглядом и закрыли дверь.

- Или показать кому хотят, или перевезти? - Предположил Юрий.

- Детей наших заманить хотят. - Высказал свое мнение Сэм и разорвал пакет со своими инициалами.

Из него вывалилась оранжевая одежда. Юрий разорвал свой, и там оказалась одежда такого же цвета.

- Робы какие-то? - Удивился Юрий, вертя её в руках.

- Тюремные. - Добавил Сэм.

У Оливера и его брата оказались мешки с такими же робами.

- А может быть, мы будем играть за местную команду?

- Раз приказали мыться, значит, точно поведут в люди. - Решил Юрий.

Через полчаса снова раздались шаги. Сердца замерли у всех, и в мужской, и в женской половине.

- На выход! - Приказал охранник.

В коридор вышли и женщины. Насколько можно было показать радость в этом случае, настолько ее и показали. Глазами и улыбками. Сестры попытались броситься к отцу и братьям, но мать их удержала, и не зря. Охранник красноречиво выставил дубинку перед ними.

- Вперед! Не останавливаемся, головой по сторонам не вертим. - Раздался приказ.

Нестройный топот разошелся по коридору станции. Громовых и Макдауэллов повели по внешнему коридору, вдоль иллюминаторов, выходящих в океан. В это время весь персонал станции работал. Им не надо было видеть пленников лишний раз. Оливер смотрел в иллюминаторы на длинную белую подводную лодку, приставшую к станции. Ему хотелось прокатиться в ней, но не как пленник, а как турист. Все время заточения он провел возле иллюминаторов, развлекая себя созерцанием океанической жизни.

Впереди раздался шум и гам. Охранник жестом показал остановиться. Так как коридор был окружностью станции, то и видимость вперед была сильно ограничена. Охранник прошел вперед и тут же вернулся.

- Смотрим в пол и идем быстрым шагом!

Громовы и Макадуэллы склонили головы и торопливо пошли вперед. Им и дела не было до тех, кто там шумел. Они не ждали ни от кого помощи. Сэм Макдауэлл смотрел на пятки идущего впереди Юрия, и вдруг, краем уха услышал знакомый голос. Не поднимая головы, он смог скосить глаза, чтобы разглядеть говорящего голосом его старшего сына. Он чуть не вскрикнул от неожиданности, это и был Генри, и Полина стояла рядом с ним. Через несколько шагов они должны были уйти из поля зрения, нужно было дать знак. Сэм кашлянул, не сводя глаз с сына. Генри тут же отреагировал и замер, Полина перехватила его взгляд.

- В землю смотрим. - Негромко произнес охранник, не заметивший переглядок.

Никто, кроме Сэма не заметил ничего. В следующее мгновение раздался хлопок. Заморгал свет, а ближние лампы и вовсе потухли. Кто-то, как вихрь, пронесся радом. Раздались глухие и частые удары. Несколькими секундами спустя, когда поднять глаза было любопытнее страха, Громовы и Макдауэллы обнаружили стоящих рядом с ними Полину и Генри, и четырех бездыханных охранников. В это не верилось сразу. А когда дошло, то матери Полины и Генри со слезами бросились к детям. Братья и сестры обняли Генри, кто где смог. Юрий обнял Полину и жену. Сэм похлопал сына по плечу, выглядывающему сквозь объятья брата и сестер.

- Времени мало. Скоро поднимут тревогу. Надо спешить. - Генри выпутался из объятий родных.

- Жан-Поль, что здесь происходит? - Экипаж судна никак не мог понять, что же произошло у них на глазах.

- Идите нахрен, никакой я не Жан-Поль!

Генри испытал злорадное торжество, за то терпение и страх за судьбу родителей, за то, что выдавал себя за другого, и за то, что он борется, а эти люди подчиняются. Свежая смена смотрела на них непонимающе, и все больше со страхом. Старший поднял терминал и пытался что-то набрать на нем.

- Сеть недоступна. - Произнес он растерянно.

- Полин веди, я сзади подстрахую.

Генри собрал с охранников дубинки, одну вручил отцу, а вторую будущему тестю и встал в конце строя родственников. Сэм встал рядом с сыном.

- На чем сбегать? - Спросил отец у Генри.

- На лодке? - С надеждой в голосе спросил Оливер, услышав вопрос отца.

- На лодке, брат.

- Да! - Оливер подпрыгнул на месте. - Классно вы их вырубили.

- Это Полина. - Признался Генри.

- Теперь я за тебя спокоен, сынок. - Сэм похлопал по плечу сына.

Через две недели жизни в городе в горе, глаза настолько привыкли к полумраку, что видели слабое отражение света на полированном оплавленном камне, образующим свод искусственной пещеры. По возвращении на базу, Полину и Генри ждало неприятное известие, погиб Томаш. Когда его состояние значительно ухудшилось, было решено отвезти его в ближайший город и поместить в медицинский модуль. Довезти не успели. Он умер от обширного кровоизлияния в мозг. В остальном, жизнь в городе в горе продолжалась по привычному распорядку.

Матери Генри нашлось место в столовой, отцу и самому Генри в тире. Юрий Громов пошел в слесари, к чему имел природную предрасположенность. Старой техники здесь была уйма, и ее можно было пустить в дело. Мать Полины нашла себе занятие на работе, требующей систематизации и учета. Попросту говоря, она стала секретарем при Алексе. В свободное время она занималась с детьми, приехавшими в город вместе с родителями. Здесь было подобие школы, и Алле нашлась привычная работа. Дети будущих родственников, а по факту, настоящих, Оливер, Гордон, Сара и Люси, учились в школе. Героическая история побега с базы на корабле сделала их популярными в своей среде.

Теперь, когда у Полины были развязаны руки, а Мориц могла быть спокойна, что все пойдет именно так, как они запланируют, можно было составлять план по противодействию Филиппосу. Для начала нужно было поставить цели, которых они собирались достигнуть. На первом этапе нужно было узнать точное нахождение места, откуда киборги Филиппоса управляли Сетью. Можно было смело предположить, что счет их шел не на сотни, как раньше, а на многие тысячи, или даже десятки тысяч. Весь мир был под присмотром. Учитывая, что «текучка» на работе была высокой, требовалось регулярно пополнять их ряды. Люди должны были пропадать, а их существование в Сети подтираться. Нужно было выявить эту цепочку и попробовать проследить, куда двигались и где сходились потоки исчезнувших жителей планеты. Если это удастся установить точно, и неоднократно проверить местонахождение базы киборгов, чтобы избежать ошибки, то нужно было разработать план по уничтожению этой базы.

Современный мир, где не было армий, только полиция, забыл, что такое оружие. Настоящим оружием в нем был полный контроль, и предупреждение любых преступлений через этот контроль. Потенциально, психически здоровый человек понимал, что его преступление не останется незамеченным, а слабое психическое здоровье сразу бралось на контроль. Человеку назначались препараты и практики, позволяющие находится в более или менее адекватном состоянии.

Идеальным завершением своей миссии Мориц и Полина считали избавление мира от Филиппоса, и если понадобится, то и профессора Блохина. Его роль до сих пор была неясна, но помощь Филиппосу была очевидна. Под давлением это делалось или нет, было неважно. Мировое зло расползалось благодаря его гениальным открытиям.

Через агентов Службы Безопасности, помогающих на свой страх и риск сопротивлению, и рискующих пополнить ряды киборгов, Мориц могла рассчитывать, что любая информация по изменению или стиранию личности станет ей известна. Из большого объема информации и вероятной дезинформации, нужно было вычленить потенциально полезную, и работать с ней.

Полине работы было на двадцать четыре часа в сутки. Он анализировала самостоятельно, проверяла выборки компьютеров, сверяла, сопоставляла, перепроверяла. Кропотливая работа утомляла ее, и расстраивала Генри. Как-никак, они считали себя молодой парой, и традиционные отношения, свойственные молодым людям никто не отменял. Генри не доставало внимания и он часто бурдел по этому поводу. Невольным свидетелем одной такой сцены стала мать Полины. Она отвела дочь в сторону и провела с ней разговор, тоном, каким обычно делала внушение своим ученикам.

- Ты чего с этих пор строишь из себя трудоголика? Ты за работу выходишь замуж, или за парня? Тебе с кем жить и детей растить?

- Мам, это же важно. - Полина не ожидала такого от матери.

- Да, это важно. Всем женщинам в истории мира, которые считали борьбу за мир важным, или отрубали голову, или сжигали на костре, еще в молодости. Мне такое «важно» совсем не нужно. Ты моя дочь, и я участвую в твоем воспитании, и я хочу тебе сказать, какой бы не была тяжелой жизнь, на первом месте семья, а потом все остальное. Особенно для женщины.

- А как же Алекса?

- Мне жаль ее. Наверное, она из тех, кому суждено погибнуть рано, поэтому бог и не стал ей давать семью. Хоть она очень хороший человек, не копируй ее, у тебя другая жизнь. Генри отличный парень и тебе стоит чаще бывать с ним, чем торчать со своими компьютерами. Я поговорю с Алексой, чтобы она дала вам, пусть не медовый месяц, но хотя бы медовую неделю.

- Так у нас и свадьбы еще не было.

- Так женитесь уже! Хватит тут подростковые сопли разводить. Мы с отцом одобряем. Сватья, кстати, тоже.

- Все ясно, вы за нас все решили.

- Не велика проблема, по сравнению с мировыми.

Мориц отнеслась с пониманием к желанию Полины и Генри провести публичный обряд бракосочетания. Свадьба меняла формальный статус молодых людей и позволяла им чувствовать себя настоящим «мужем» и «женой» в большей степени, когда они объявили это на глазах у многих людей. Внутреннее отношение друг к другу менялось тоже. До бракосочетания Полина и Генри были как два человека с отношениями, после него - семья. А семья подразумевала из себя единое целое. Нельзя было сказать, что у жены были отношения с мужем, или наоборот.

Это была первая свадьба в городе в горе. Семейства Громовых и Макдауэллов ежевечерне обсуждали детали и делились соображениями о предстоящем мероприятии. Юрий обещал сделать праздничную иллюминацию. Алла писала стихи и оформляла плакаты. Ей, с большим желанием и воодушевлением, помогали сестры Генри. Сэм самостоятельно сшил себе килт и беретку. Сделал из подручного материала нечто, похожее на волынку. Во время свадьбы он планировал спрятать внутрь «волынки» терминал и проиграть на нем настоящую шотландскую музыку. Джейн пыталась придумать праздничные блюда из имеющегося в их распоряжении запаса продовольствия. Она поделилась опасениями с Мориц.

- Мне кажется, что из этого ничего праздничного не приготовить. Сколько не пыталась выдумать, ничего кроме каши и похлебки не выходит. А мой Сэм еще переживает, что спиртного нет. Не хочет, чтобы гости, как на похоронах сидели.

- Джейн, вы просите меня разрешить десант за продуктами?

- Ну, что вы, скажете прям, десант. Просто, съездить в ближайший город и купить, что надо.

- Хорошо, составьте список того, что вам кажется необходимым.

- Он у меня давно составлен. Вот. - Джейн протянула исписанный с двух сторон лист.

Алекса оценила его объем.

- Надолго запомнится свадьба.

- Ведь так и должно быть. Один раз замуж выходим. - Простодушно согласилась Джейн.

- Как повезет.

- Повезееет! Громовым с нашим Генри очень повезло. Он у нас такой хороший, не балованный, самостоятельный.

- А вам с Полиной, повезло? - Мориц насмешила позиция Джейн.

- Ну, тут не нам решать, тут Генри должен. Она ему нравится, и это важно. По правде, нам с Сэмом, поначалу, она показалась какой-то опасной. Мы подумали, затянет его девка в какую-нибудь историю... - Она замолчала.

- Так и получилось? - Спросила Алекса.

- Получилось, как будто наоборот, вытянула. Счастливы они вместе и это видно. Сэм говорит про ее способности, что это всех ждет в скором времени. Люди станут, как машины.

- Ладно, Джейн, мы постараемся выполнить ваш заказ в течение суток. - Алекса дала понять, что времени на разговоры у нее больше нет.

- Спасибо, Алекса, вы приглашены в качестве почетного гостя.

- Спасибо, Джейн. До свидания.

- Пока.

Обитатели города в горе представляли из себя настоящий интернационал. У каждого были свои представления о свадебных ритуалах. Алла смогла убедить шотландских родственников, что русский стиль намного удачнее прочих. Для Полины сшили белое платье до колен. Оно хорошо подчеркивало ее фигуру и вместе с небольшой диадемой и белыми туфлями, подчеркивало торжественность момента. Генри был одет в черный костюм. На обшлагах белой рубашки блестели запонки. На ногах были надеты классические черные ботинки. Ему пришлось долго крутиться у зеркала, чтобы привыкнуть к стилю, которым он никогда не пользовался. Тренировка не прошла зря. Полина была восхищена тем, как костюм придал ее избраннику мужественности и строгости.

Перед началом свадебного банкета, прошла торжественная часть. Брак зарегистрировали условно. Его юридическая сила распространялась только на город в горе. Первой поздравила молодых Мориц. Она вспомнила их боевой путь, пожелала счастья и вручила ключи от более благоустроенной квартиры, чем та, в которой они жили сейчас. Затем, поочередно поздравили детей родители. После этого, приглашенные гости направились в столовую, где их ждал свадебный банкет.

Чтобы гости не объедались и не перепились на первом получасе свадебного банкета, она правильно распределила всевозможные развлечения с тостами и блюдами. На себя она взяла роль тамады и зорко следила за тем, чтобы никто не отлынивал от конкурсов. Джейн была связана с кухней. Она только успевала бегать из кухни в зал, чтобы вынести новые блюда и забрать грязную посуду. Сара и Люси были ее помощницами. Юрий и Сэм сидели за столом рядышком, и незаметно от своих жен напились.

Джейн поняла, что Сэм пьян, когда он, лихо размахивая килтом, принялся отплясывать канкан. Юрий выделывал рядом какие-то невообразимые па, и в традиционной для русских свадеб манере, слал воздушные поцелуи мужику, одетому в юбку. С этого момента свадьба как будто перешла рубеж, за которым люди оставили стеснение и привычку выглядеть пристойно в обществе. Пространство между столами и в стороне от них, заполнилось танцующими людьми. Нет, это нельзя было назвать танцами, люди плясали, как делали это в древние языческие времена под бубен шамана, погрузившись в транс.

Джейн вышла из помещения, где готовили еду, посмотреть на действо и прикрыла рот от удивления, увидев своего Сэма, размахивающего юбкой. Она подала знак Генри. Он заметил и подошел к матери.

- Смотри за отцом, как бы он не упал. Подавай горячее, а я им водку пополам с водой разбавлю.

Генри вылил половину водки из бутылки, разбавил до прежнего уровня водой и поставил на место. Сара и Люси, и еще две девочки, их подруги, быстро расставили на столы горячую еду. Алла выключила музыку и предложила продолжить трапезу. Юрий и Генри похлопывая друг друга, довольные своими танцами, прошли к столу. Алла не дала им опрокинуть по рюмке и вытащила на конкурс. Юрия и Сэма усадили на стулья посередине пустого пространства между столов. Дали по воздушному шару и приказали зажать их между ног. Мужчины еще не поняли, что их ждет и дурачились. Алла выбрала двух женщин, которые показались ей достаточно раскованными.

- А теперь, вы должны прыгать на шарах, чтобы лопнуть их. - Огласила условия конкурса Алла.

Юрий и Сэм застыли на мгновение, представив, как это должно выглядеть. Их глаза округлились, когда до них дошла изнаночная сторона конкурса. Публика должна была получить массу эмоций разного плана. Подвыпившие соучастницы конкурса, утратив стеснение, приступили к выполнению его условий. Шары, как назло не лопались. Юрий не знал, куда деть руки. Взять за талию партнершу, выглядело бы, как интимный процесс, выполняемый совместно. Сэм смеялся и краснел одновременно. Он тоже не знал, как ему поступить. А женщины все прыгали. Первым не выдержал шар в ногах у Юрия. Полине показалось, что отец намеренно его лопнул. Он и выиграл конкурс, получив в подарок расческу. К столу, Юрий и Сэм, шли уже абсолютно трезвые.

К полуночи, все гости разошлись. Уставшие Джейн и Алла, простоявшие все время на ногах, наконец-то смогли присесть и поздравить друг друга. Впереди их ждала вся ночь и гора грязной посуды. Юрий и Сэм дремали за столом. Им все же удалось повеселиться на славу.

- Я останусь с вами. - Предложила помощь Полина.

- И думать забудь! - Возмутилась мать Алла. - У вас сегодня ритуал первой брачной ночи.

- Сто первой! - Дерзко ответила Полина. - Я же вижу, как вы с ног валитесь. Мы с Генри решили остаться и помочь.

- Да ладно, сваха, пусть остаются. Первые брачные ночи и такие бывают. - Мягко приняла предложение мать Джейн.

- А, и черт с вами, помогайте. - Алла взяла со стола бутылку водки и остатки салата. - Это для тонуса. - Поднялась и пошла в подсобку.

Женщины ушли мыть посуду, а Генри остался сдирать со стен плакаты, воздушные шары и прочие свидетельства праздника, и заодно присматривать за отцами. Примерно через полчаса проснулся Юрий. Повел одним глазом по залу и остановился на Генри, упаковывающем мусор в мешки.

- О! Генри, здорово! Сколько времени?

- Час ночи.

- Так это что, завтра уже наступило, получается? - Догадался тесть Генри.

- Получается, наступило.

Юрий выцелил одним глазом начатую бутылку водки, которую женщины непредусмотрительно не успели убрать, не с первой попытки взял ее в руки и налил в стопку себе и Сэму.

- Сэм! Сэм! - Юрий толкнул родственника. Тот зашевелился и поднял голову. - Сэм, завтра уже наступило.

- Да? А что так темно?

- Здесь всегда темно, Сэм. Мы в горе. - Заплетающимся языком произнес Юрий.

- Воды бы. - Сэм зачамкал пересохшим ртом.

- Генри! Воды!

Генри нашел кувшин с соком, налил в стакан и поднес отцу.

- Спасибо, сынок. - Выпил залпом, поставил на стол и довольно выдохнул. - Вот зачем нужен сын, подать стакан воды в трудную минуту.

- А что дочь, не подаст? - Спросил Юрий и уставился одним глазом на Сэма.

- Только если у нее хороший муж. - В подтверждение изреченной мудрости, Сэм поднял палец вверх.

- Верно. - Согласился Юрий. - За это надо выпить.

- Надо.

Генри чуть не покатывался со смеху, глядя на пьяных родителей. Ему было приятно, что его отец и отец Полины нашли между собой общий язык.

 

Глава 20

Медовая неделя не заладилась. В целях конспирации, гору не покидали без особой надобности, поэтому Полина и Генри, без смены обстановки, не почувствовали праздничности момента. На третий день отдыха Полина не выдержала и ушла работать, заниматься анализом пропавших людей. Генри собрался и ушел в тир, к отцу и Евдокиму.

За то время, что Полина не занималась делами, люди из СБ предоставили некоторый объем подозрительных данных. В отсутствии Полины, анализом занималась Мориц. Дела шли не совсем скоро, кропотливая работа тяготила Алексу. Она облегченно вздохнула, когда Полина объявила о своем возвращении.

- О! Поступок зрелой женщины! - Мориц обняла Полину. - Я тут, как черепаха на бегах. - Мориц изобразила медленные движения руками и ногами. - Как семья?

- Хорошо. Сейчас не время валяться в кровати, успеем еще.

- Спасибо. Вот тут все данные по стертым гражданам. - Мориц указала на папку в компьютере. - Сюда я скидывала те, что просмотрела. Признаться, утомительное занятие.

У Полины, напротив, глаза разгорелись в предвкушении работы. Ей нравилось сопоставлять факты и делать выводы. Собственный ум и аналитическая программа, установленная Блохиным, постепенно срослись в один мыслительный процесс с очень высоким коэффициентом полезного действия. Полина наслаждалась игрой разума, и чем сложнее была задача, тем интереснее было ее решать.

Для начала Полина рассортировала всех по географическому признаку, пытаясь выявить территории, где чаще других стирались данные о людях. Этот метод не сработал. Чаще информация стиралась там, где плотность населения была выше. Потом раскидала по возрасту, уместно предположив, что на «мясо» подходят более молодые граждане. Опять не то, пожилых граждан оказалось намного больше. Разобрала по причинам удаления из Сети. Большая часть, скоропостижные инсульты в солидном возрасте, далее шли смерти от прочих болезней, вызванных старостью. Завершали список смерти по неосторожности на природе. Люди до сих пор тонули, гибли в лесу от когтей и зубов хищников, падали с гор и травились грибами. Немного бытовых смертей, производственных и совсем маленький процент, самоубийства.

Полина выстроила график активности. Прослеживался сезонный характер, зимой гибло чуть больше, чем в остальные времена года. Это соответствовало реальному положению дел. На первый взгляд в естественную убыль населения никто не вмешивался. Полина поделилась своими выводами с Алексой.

- Не вижу никаких систематически подозрительных утрат. Что если Филиппос не использует людей, подключенных к Сети?

- Ты намекаешь на Африку?

- Что-то типа того. Или, помнишь, то убогое место, недалеко от Афин, откуда мы с Генри сбежали. Там этого неучтенного населения сколько хочешь.

- Его, кстати, тогда вычистили.

- Но есть и другие такие же, я думаю?

- Конечно же, есть. Хочешь сказать, что отсюда мы никак не вычислим базу Филиппоса?

- Хочу. Чем больше пялюсь в эти цифры, тем больше уверена. Нам нужна подсадная утка, информатор. Свой человек в рядах Филиппоса.

- Отличная идея, и как нам его туда внедрить?

- Вообще-то, я думала, что у тебя есть знания в этом вопросе.

- Теоретические, какие в наше время информаторы, когда и так все известно.

Евдоким был не в восторге, от той роли, что возложили на его крепкие необъятные плечи. Его крупная внешность источала угрозу только на первый взгляд. В душе он был добродушен и в некоторых вопросах, робок. Женщины, выступления на публике, вгоняли его в ступор. Но лучше кандидатуры на роль костолома не нашлось во всем городе в горе. Необычная девчонка Полина, жена его лучшего стрелка Генри, разработала план, по которому он должен был непременно заинтересовать службу Филиппоса. Он знал, на какой риск идет, и понимал, что ни при каких обстоятельствах не может выдать местонахождение базы сопротивления. В случае любого провала он готов был покончить с собой.

Евдокима отправили в Москву. Наверняка, столичный город кишел людьми Филиппоса. Руководители администраций, управления полиции и прочих ведомств, занятых управлением страной и городом, скорее всего уже были подсажены на иглу сверхспособностей и обещаний участвовать в дележе государственного «пирога». От Евдокима требовалось проявить себя в громкой драке и очутиться за решеткой. Следующий ход должны были сделать люди Филиппоса. Если им нужен был костолом и преданный работник, они должны были вытащить его из тюрьмы и взять на службу.

Чтобы драка получила огласку, Евдоким должен был найти подходящую кандидатуру. Он слонялся по дорогим магазинам, обращал внимание на транспорт, который берут в аренду люди и все время пытался придумать повод для драки. Вот так, правдоподобно влепить своим пудовым кулаком в лицо невинному человеку он не мог. Ему хотелось найти мало-мальски значимый повод для этого.

Здоровяк Евдоким приметил, что праздная публика любит вечерний и ночной отдых. Ночные увеселительные заведения, где народ не стеснялся вести себя намного раскованнее, чем в жизни, были идеальным местом для исполнения плана. В этот вечер Евдоким выбрал «Индиго», ночной клуб для элитной публики. Ее элитарность в данном клубе определялась отношением к интеллектуальной элите страны. Настоящих мыслителей здесь было немного. Как и в любом обществе, праздность была свойственна людям, которые смогли присосаться к телу настоящих элит. Им важен был общественный статус, а не реальный повод считать себя «умником». Евдоким почувствовал сразу, по лицам посетителей клуба, что повод для драки непременно найдется.

Он заказал пиво. Бармен скривил губы и посмотрел на Евдокима, как на ходячее недоразумение. В этом заведении люди пили коктейли с труднопроизносимыми названиями. Он достал бутылку теплого пива и не открывая ее, передал Евдокиму.

- Холодного, и в бокал! - Евдоким произнес требование с вызовом.

Бармен почувствовал угрозу. Забрал бутылку теплого пива, сразу нашел холодную и налил в кружку с ручкой.

- Благодарю. - Небрежно произнес Евдоким и сразу повернулся в сторону зала.

Он высматривал конфликтные ситуации, чтобы стать нечаянным соучастником. Его взгляд перебегал от столика к столику. Столько напыщенных и отвратительных физиономий в одном месте он ни разу не встречал. Люди, либо слащаво и ненатурально улыбались, либо, высокомерно кривили губы. Такие люди никогда не станут драться, если не увидят своего преимущества. В полумраке вип-зоны он заметил толкотню. Судя по возбужденным голосам, там делались ставки. Евдоким вылил остатки пива в бокал и решил полюбопытствовать.

Возле столика собралась куча народа. Мужчина, лет тридцати, холеный и высокомерный, как и большинство остальных, сидел напротив всех. Посередине стола лежал титановый жетон с барельефным номером. Такие бывали только у людей причастных к серьезной службе.

- Кто еще хочет попытать счастья? - Спросил с вызовом самодовольный обладатель жетона. - Ваш выигрыш будет в десять раз больше проигрыша. Ну же, есть здесь мужчины, или один бомонд?

- Я попробую. - Сквозь толпу протиснулся молодой парень.

Он занял место напротив спорщика.

- Условия тебе известны? - Спросил на всякий случай уверенный в себе спорщик.

- Да, после сигнала, хватаем жетон.

- Готов.

Молодой человек согласно махнул головой. Наступила тишина. Терминал лежал на столе и отмерял время до сигнала. Раздался резкий и короткий писк. Молодой человек дернулся за жетоном и накрыл его рукой. Евдоким видел это собственными глазами. Спорщик даже не успел шевельнуться. Что его напрягло, так это не сходящая с лица спорщика самодовольная улыбка. Молодой человек поднял руку. Под ней было пусто. Спорщик потряс перед ним своим жетоном. Зрители выдали вздох восхищения. Проигравший молодой человек сокрушенно взялся руками за голову. Евдоким все понял. Перед ним был человек со сверхспособностями. Однажды он видел Полину в состоянии бустера, как она его называла. Девушка становилась молниеносной, и человеческий взгляд с трудом успевал замечать ее движения. Выходило, что он удачно зашел в «Индиго». Повод для драки нашелся сам собой.

- А ну, со мной попробуй провернуть такой трюк? - Евдоким раздвинул людей, бесцеремонно поднял со стула последнего проигравшего, плюхнулся на стул и поставил кружку пива, расплескав через край.

- Надежды юношей питают, отраду старцам подают. - Спорщик ухмыльнулся и бросил жетон на середину стола.

- Нет, вдруг с твоим жетоном что-то не так. Будем играть с моей вещью. - Евдоким сорвал со своей куртки пуговицу и бросил ее на стол.

- Принимаю. - Спокойно произнес спорщик. - Пуговицу, так пуговицу. Надеюсь только, что не она станет предметом спора?

- На что спорили до этого?

- На деньги, разумеется. Готов ты сделать транзакцию в шестизначном исчислении?

У Евдокима никогда не было таких денег, как и девяноста девяти процентов населения. Спорщик смотрел свысока, уверенный, что его оппонент дрогнет раньше. Евдоким не собирался платить.

- Я не проиграю, будь уверен. Это тебе придется сделать мне транзакцию. - Евдоким допил пиво и утерся рукавом. - Я знаю условия. Начинай.

- По свистку.

- В курсе.

Экран терминала показывал обратный отсчет. Цифры обнулились, и раздался резкий писк. Евдоким выбросил руку вперед и со всего маху положил ладонь на пуговицу. Стол подпрыгнул под его ударом. Евдоким готов был поклясться, что спорщик почти не шевельнулся, только попытался это сделать. Евдоким заржал, как конь. Играть болвана, так играть натурально. Поднял ладонь и замер. Пуговицы не было. Спорщик снова криво ухмыльнулся и подбросил его пуговицу вверх.

- Дело-то не в пуговице. - Со смехом произнес он.

Евдоким побагровел так натурально, что никто не усомнился бы в этом.

- Ты жулик. - С придыханием произнес Евдоким. - Ты аферист, вымогатель.

Он попробовал приподнять стол, чтобы убедится, что его ножки не прикручены к полу. Стол подался.

- Я не стану тебе платить! - Евдоким резко встал и подбросил стол на спорщика.

Тот вывернулся из-под него, как ящерица. Евдоким рыкнул и бросился на него, как зверь. Он махнул кулаком, но промазал. Спорщику легко удавалось уйти из-под удара. Евдоким махнул еще раз и снова в пустоту. В третий раз он случайно зацепил другого человека и сбил его с ног. А потом он ощутил всю силу удара человека с ускоренным метаболизмом. Он не заметил направления удара. В голову что-то ударило и он потерял сознание.

В себя он пришел под пластиковой крышкой медицинского модуля. Из вены торчала капельница, уходящая в недра «саркофага». За крышкой пикало и гудело. Евдоким потрогал ушиб. На его месте была повязка. Ушиб еще болел и выпукло торчал под бинтом.

- Я очнулся! - Произнес Евдоким.

Через минуту над ним возникло лицо медицинской работницы. Она улыбнулась и произнесла через крышку.

- Это хорошо. Лежите и поправляйтесь.

- Я где? - Спросил Евдоким. - В тюрьме?

- Ну что вы, это больница. Очень хорошая. Вам ничего не грозит. Как только восстановительная процедура закончится, к вам придет врач и все расскажет. Всего хорошего!

Лицо милой медсестры исчезло. Евдоким пошевелил мозгами. Или мир настолько гуманен, или он действительно ударил в нужное место. Хотя, никого он не ударил, просто получил по голове от нужного человека. Гудение модуля изменилось и сразу по телу потекло тепло и сонливость. Евдоким поддался приятному чувству и отключился.

Он снова пришел в себя бодрым и готовым отмахать бегом верст десять. Крышка модуля была откинуты, катетеры отсоединены. Евдоким встал и прошелся по маленькой белой комнате, с окном во всю стену. За окном вечерело. Евдоким сверился с терминалом и с удивлением узнал, что был без сознания двое суток. Потрогал голову. Следов удара почти не осталось. Его еще мучила неопределенность положения, в котором он оказался.

На терминал пришел звонок. Евдоким ответил. Вместо лица человека на экране была нейтральная картинка с осенним пейзажем.

- Добрый вечер, Евдоким! - Произнес голос в ухе.

- И вам не хворать, мистер Икс.

Человек засмеялся.

- Хорошее чувство юмора, показатель хорошего ума.

- Спасибо, но мне его не хватает понять, кому я обязан за такой теплый прием?

- Я представляю одну организацию, Евдоким, которой нужны работники, вроде вас.

- Вышибалы, чтоль? - Евдоким понял, что рыбка клюнула на наживку.

- Нет, это чересчур примитивно. Нам нужны крепкие парни с бойцовскими качествами.

- Звучит туманно, не находите, мистер Икс?

- Понимаю вас. Для затравки хочу сказать, что зарплаты у нас, гораздо выше, чем были у вас прежде. Мы поможем вам утрясти дела на прежней работе и устроим вам курс стажера на нашей работе. Понравится, останетесь, не понравится - ваше право, вернетесь назад. Как вам?

- Звучит заманчиво. Меня все устраивает на работе, кроме зарплаты.

- О, я вас понимаю. Большому человеку, большие деньги.

- Да уж, не помешали бы.

- Это означает согласие?

- Дайте мне пять минут. - Евдоким не хотел показать нетерпение.

- Пожалуйста. Такие вопросы с кондачка не решаются, я вас понимаю. Я перезвоню. - Экран потух.

Евдоким знал, что за ним наблюдают. Он сел на стул и замер в нем в позе «Мыслителя» Родена. На самом деле мужчина думал о том, сможет ли он выдержать грязную работу, которую наверняка придется выполнять. Он вспомнил о сопротивлении, о том, как они надеются на него, вспомнил Томаша, первую жертву города в горе, вспомнил о родителях, погибших в тот роковой день в лупере. Сомнения сами собой испарились.

Ровно через пять минут терминал загорелся из-за входящего вызова. На этот раз на картинке вместо человека была давнишняя сельская пастораль.

- Решились? - Спросил голос.

- Да, я готов. - Ответил Евдоким.

Пока в городе в горе не знали, чем закончилась миссия Евдокима, а ему было запрещено выходить на связь в самом начале исполнения плана, Генри взял на себя оружейку и обучение бойцов военному делу. В библиотеке нашлось несколько старых Уставов вооруженных сил СССР, которые пригодились для получения навыков боя. Генри понял всю важность создания боевых «двоек», «троек», комбинации оружия, маскировки и прочих военных хитростей. Мориц была уверена, что без штурма базы Филиппоса не обойтись, а в худшем случае, военные навыки могли пригодиться и для обороны, если их тайное убежище станет известным врагу.

С утра до вечера он гонял бойцов по макетам зданий, придумывал им нештатные ситуации, а потом устраивал разбор полетов. Многим тренировки казались чересчур утомительными и ненужными. Тогда Генри подводил всех к старому облезшему плакату, на котором была написана цитата Суворова: «Тяжело в учении, легко в бою», и напоминал им подвиги российского военачальника. Промеж себя бойцы стали звать Генри «шотландской овчаркой».

- Надеюсь, они не считают себя овцами? - В шутку спросил Генри у Полины, когда узнал про свое прозвище.

На самом деле он не был против такого прозвища, и даже считал, что его надо было заслужить. Полина отметила перемену во внешности и поступках Генри. Ее муж заматерел, возмужал и больше не был похож на того неуверенного юношу, на яхте, в роковой день их знакомства. Еще Генри придумал тактику борьбы с противником, способным двигаться быстрее, чем нормальные люди. Он был уверен, что бойцы Филиппоса обладают той же способностью, что и Полина. На первый взгляд шансы победить такого бойца были малы, но пуля все равно летела гораздо быстрее. Генри и еще пара смышленых парней, сделали мишени, способные быстро перемещаться. Их движения были непредсказуемы, поэтому надо было вести огонь на упреждение. Для этого приема годились боевые двойки, ведущие огонь в разные стороны от фигуры. Так или иначе, мишень натыкалась на пули. Вторым положительным фактором применения быстрых мишеней было лишение бойцов суеверного страха перед человеком, наделенным сверхспособностями.

Полина, в городе в горе, заняла нишу в структуре управления, которую можно было назвать «окно в мир». Она проверяла все информационные потоки в Сети, которые могли затронуть безопасность убежища. Филиппос искал многих из тех, кто сейчас жил в городе. Она видела, как транслируются их лица в память жителям планеты. За пределами убежища было совсем небезопасно. К счастью, не только город в горе был против развивающейся экспансии Филиппоса. Те же люди из СБ, негласно стоящие на стороне сопротивления, удаляли или забивали помехами сигнал, программирующий население.

Полина считала, и Мориц была согласна с ней, что для адекватного ответа им тоже нужна была способность влияния на умы людей. Единственный человек, который мог им помочь в этом, был профессор Блохин. Даже если это он затеял мировой переворот, была возможность принудить его работать на себя силой. Полина «шерстила» Сеть в поисках своего бывшего преподавателя нейробиологии. Ей казалось, что и он должен был искать ее, причем незаметно для Филиппоса. Если для Блохина все происходящее в мире было интересным спектаклем, то уж знать, что делает такая ключевая фигура, как Полина, должно быть невыносимо интересно. Из соображений безопасности убежища, Полина не предпринимала рискованных шагов по установлению контакта.

Для почты у нее был чужой ящик, принадлежащей слепой женщине. Полина отключила звуковое сопровождение писем, не написанных азбукой Брайля, используя недуг женщины для собственной конспирации. Памела, так звали слепую, для общения использовала коврик, способный создавать выпуклую азбуку, и Полине пришло в голову, что коврику, в принципе, нет разницы, какую азбуку воспроизводить. Она приобрела такой же коврик и попробовала заслать в Сеть провокационное послание. От имени газеты, выходившей в ее родном городе, она написала статью о странном недуге, охватившем некоторых жителей. Она написала про людей, способных к быстрому счету, орлиному зрению, слуху и прочим сверхспособностям и про их быструю смерть от обширного кровоизлияния в мозг. Вывод в статье был такой, недуг ускорял метаболизм, но сокращал жизнь. В статье вскользь упоминались работы исчезнувшего профессора Блохина, сигнальная метка, призванная заинтересовать.

Через сутки под статьей набралось множество ничего не значащих комментариев, кроме одного: «Создана сыворотка против недуга. Всем почувствовавшим недомогание, обращаться по такому-то адресу». Адрес был электронный. Полина проверила его, предприняв меры безопасности, в особенности, от несанкционированного программирования через экран. На странице электронного адреса появилось повторяющееся анимированное изображение: блоха прыгала человеку на голову, черепная коробка открывалась, обнажая извилины, блоха запрыгивала внутрь, коробка закрывалась. Человеческие глаза превращались в крутящуюся гипнотическую спираль. Человек вытягивал руки вперед и шел, как зомби.

Сомнений не было, ее послание не осталось незамеченным и хотелось верить, что оно было принято только Блохиным. Филиппосу ни к чему было проявлять чувство юмора. Ему нужна была голова Полины и подавление любых очагов сопротивления. Полина поделилась с Мориц и Генри посланием и придуманным ею способом общения.

- По мне, так это довольно безопасно. - Посчитала Мориц. - Главное, чтобы Блохин не пытался манипулировать нами.

- Думаю, что Полина отличит настоящую заботу от корыстной. - На своем опыте Генри знал, что Полину обмануть нельзя.

- Я придумала, что общаться мы будем посредством азбуки для слепых.

- Но ее знает и Филиппос. То послание, оставленное на месте похищения ваших родителей, было явно от него.

- А может быть, профессор своей юморной анимацией пытался сказать больше, чем просто насмешить? - Предположил Генри.

Полина задумалась.

- Ты хочешь сказать, что он придумал еще один способ общения?

- По этой картинке, можно подумать, что он просит пустить Блохина в голову, чтобы понять его.

- Не хотелось бы проверять это на себе. - В голосе Алексы была настороженность.

- А я уже проверил. - Неожиданно изрек Генри. - Если быстро перевести голову от экрана в темноту, то можно увидеть текст.

- Генри! - Возмутилась Мориц. - В следующий раз обязательно советуйся с нами. Необдуманные действия могут поставить под удар нас всех!

- Я понял, простите. Всего лишь хотел проверить догадку.

- Что там написано? - Спросила Полина, не желающая дальше слушать, как отчитывают ее мужа.

- Ну, профессор рад, что ты жива и здорова и ловко провернула трюк с освобождением родителей. Он, якобы, отговаривал Филиппоса от этого, но тот его не слушает. Что вынужден работать и давать результаты, которые всеми силами пытается минимизировать, и что в ближайшее время Филиппос собирается сделать громкое явление перед людьми планеты и отдаленных колоний. Вот.

- Старая песня. - Произнесла Полина. - Я сам победю Филиппоса, но он не дает мне это сделать.

- Если это правда, то Филиппос уверен в том, что подчинил мир настолько, что готов заявить о себе, как о единственном правителе всей цивилизации. - Мориц почесала затылок.

- К этому он и шел.

- Полин, на тебе общение с Блохиным. Попробуй каким-то образом вычислить его местонахождение, а я соберу военный совет.

Военный совет, слишком громкое название для группы гражданских, не имевших понятия о военной дисциплине. В него входила и возглавляла Алекса Мориц, Генри, Полина, Руслан, Степан и Ягло. На этот раз Полина не присутствовала, занявшись сочинением послания Блохину. Она хотела отследить конечный пункт, пристроив к письму, написанному азбукой для слепых, метку, через которую можно было вычислить местонахождение получателя. Письмо она поместила в контейнер с нейтральным содержанием текста и прикрепила его к комментарию под свою же статью. Теперь, оставалось дождаться результата.

- Выносите, пусть оклемается. - Евдоким услышал голос, захотел увидеть говорящего, но сил открыть глаза не было.

Он почувствовал вибрацию. Вестибулярный аппарат подсказал, что его катят в сидячем положении. Обрывки воспоминаний пробивались сквозь туман наркоза. Он вспомнил, что прошел отбор на службу. К кому и куда ему не говорили. Упор делался на то, что служба крайне важна и секретна. Перед отправкой на задание с Евдокимом поработал психотренер, тренирующий, до всех событий, спортивную команду по футболу. Он поставил блокировки в памяти, которые могли в бессознательном состоянии выдать Евдокима и убежище в горе. Тренер понизил порог моральной восприимчивости и мотивировал его глобальной целью. Евдокиму пришлось пройти через такие задания, которые он обязательно бы провалил, если бы не был подготовлен. Чего стоило задание, когда ему пришлось украсть женщину, применив к ней силу. Бедняга потеряла сознание от одного удара. Напарники Евдокима были шокированы его силой, и невольно добавили ему плюсов при отборе.

Он понял, что выбран, когда с ним решили поговорить. Судьба занесла его на американский континент, в Калифорнию. Местное население, преимущественно помесь белых, латиносов и негров, с горячей кровью, большими амбициями и неистребимым желанием быстро разбогатеть, оказались благодатной почвой для начинающихся изменений. Здесь как-то быстро смекнули, что мир пошел в другом направлении, сразу нашлись люди, поддержавшие и оседлавшие волну перемен. Евдокиму назначили встречу в номере гостиницы.

В душе трепыхнулся страх и тут же замер, когда Евдоким повернул ручку двери в номер. У входа стоял человек, такой же крепкий, как и он. Охранник быстро обшарил его руками, прозвонил приборами и позволил пройти дальше, указав рукой направление. Евдоким вышел на большой балкон. В белом кожаном кресле, поставив ноги на журнальный столик и любуясь видами на океан, сидел темнокожий мужчина. Он молча указал Евдокиму на соседнее кресло.

- Спасибо! - Поблагодарил Евдоким и сел.

- Знаешь, зачем ты здесь? - Спросил мужчина.

- Думаю, что у вас есть для меня работа?

- Мы решили тебя повысить.

- Спасибо.

- Подожди благодарить, даю тебе сутки на размышление. - Человек убрал ноги со столика и наклонился в сторону Евдокима. - После того, как ты примешь наше предложение, пути назад не будет. Оттуда увольняются, только на тот свет.

- Раз вы меня предупреждаете, значит, есть и обратная сторона. Моя работа будет хорошо оплачиваться? - Евдоким решил изобразить меркантильный интерес.

- Более чем.

- Можете не ждать. Я проживал не очень интересную жизнь, и не вижу смысла цепляться за нее дальше. Можете дать мне сутки, а можете не давать, это ничего не изменит. Мой девиз: лучше попытаться и пожалеть, чем жалеть, что не попытался.

- Это самое лучшее резюме из тех, что я слышал. - Темнокожий выпятил большую нижнюю губу. - Ты принят.

В ту же секунду Евдокиму в шею впилась игла, и он потерял сознание.

 

Глава 21

В городе в горе смена времен года совсем не ощущалась. Температура воздуха была круглый год одинаковой, как на экваторе. Для разделения суток на день и ночь, чтобы у людей, проживающих в убежище, не появилось расстройства сна, освещение разделили на дневное и ночное. Все зависело от количества горящих ламп. Днем светило множество, а ночью, только дежурное освещение, достаточное для того, чтобы найти дорогу домой.

Никто из жителей убежища не заметил, что за пределами горы началась суровая казахстанская зима, с сильными морозами и ветрами. Никто, кроме Генри и Степана, отправившихся принять еще одну партию людей, готовых служить в сопротивлении. Старый советский военный автомобиль с тентованным верхом, почти не нагревался внутри. От дыхания боковые стекла затянуло инеем. Подбирался он и к лобовому стеклу, через которое и так было ничего не видно. Искрящийся на солнце белый снег, после горных сумерек не позволял открыть глаза. С непривычки они слезились. Генри понял, что это было упущением, не позаботится о такой очевидной проблеме. Где-то в новом Уставе надо было красной строкой вписать, что зимой все выходящие наружу, должны были экипироваться темными очками.

Степан сидел за рулем. Опыта вождения у него было намного больше, чем у Генри. Но и ему не удавалось попадать на дорогу. Пару раз они здорово приложились подвеской о камни. Пришлось остановиться и сделать осмотр днища, на предмет возможных повреждений. Им надо было доехать до летнего лагеря туристов, вызвать к нему конвертоплан, под видом персонала, делающего зимнюю уборку. Оттуда они могли отправится в Алматы, забрать из аэропорта трех человек, с которыми давно вели вербовочную работу. Перепроверенные по нескольку раз люди, обладали профессиями, которые помогли бы сопротивлению поднять техническую мощь на новый уровень. Один из них был индус, один американец и еще один с плавучего города-острова Дримланда, не имеющего территориальной исторической принадлежности. Все они были узкими специалистами в вопросах функционирования Сети.

Дорога заняла пять часов. Машина жрала топливо, как кашалот. Бака едва хватило, чтобы доехать до базы. Хорошо, что на ней они догадались создать запас бензина. Запасной канистры в багажнике могло не хватить. Расход бензина в мороз поднялся в два раза, как и время в дороге. Генри снова подумал о том, как Сеть отучила человека предвидеть. Радость Генри и Степана была бесконечной, когда они увидели здания летнего лагеря.

Машину спрятали в бокс и вызвали конвертоплан. Дальше, дорога, под присмотром Сети, прошла запланировано спокойно. В аэропорту казахской столицы, было людно. Но что сразу бросалось в глаза, так это отсутствие привычной для таких мест пестроты людей. Троица ждала их в «Кармашках». Вот по ним сразу было видно, что прибыли они из других мест. Троица общалась между собой, когда Генри и Степан подошли к ним.

- Разрешите присесть? - Спросил Степан.

Троица замолчала на полуслове, присматриваясь к незнакомцам. Они не знали, кто приедет за ними, и должны были понять, те это люди, или нет, самостоятельно.

- Садитесь. - Разрешил индус.

По виду, он был самым старшим. Генри и Степан сели. К ним тут же подошли взять заказ.

- Два сладких кармашка и квас. - Попросил Генри.

- Один с борщом, второй с малиной и горячий чай. - Сделал свой заказ Степан.

Троица смотрела на них с любопытством и осторожностью. Генри заметил разницу между ними и Степаном. Суровая жизнь и испытания сделали внешность одного из лидеров сопротивления, грубой. Напротив новеньких, он казался вырубленным топором из дуба. Твердый взгляд, крепкие руки и суровое лицо, казавшееся на ощупь деревянным. Парни, желающие пополнить ряды сопротивления, были похожи на молочных поросят. Генри был уверен, что некоторое время назад выглядел так же. Впрочем, один из новеньких, Леон из Дримланда, города-мечты, немного отличался от остальных двух. Его взгляд был увереннее и цепче. Он напомнил ему Полину, когда увидел ее в первый раз, на яхте. Тогда она была напугана, но ее взгляд все равно был цепким, как будто вычислял ситуацию. Американец Мартин и индус Раджив, кажется, выбрали Леона лидером.

Генри заметил это и обратился именно к Леону, как к старшему.

- Возьми своих бойцов и в ближайший магазин одежды. Вы и часу не протянете на здешнем морозе.

- А мы ж..., мы не на технике, разве? - Удивился Раджив.

Его товарищи тоже посмотрели вопросительно на Генри и Степана.

- На технике, разумеется. Но на другой. Мы будем ждать вас на стоянке. У вас один час.

Степан и Генри поднялись и пошли. Им в спину изумленно смотрели новобранцы. Леону первым пришел в себя и вывел их из ступора.

- Пойдемте, сделаем, что они просят.

Новобранцы уложились в отведенное время. Конвертоплан взмыл в воздух и вскоре сел на территории летнего лагеря. В горах начинались сумерки.

- Засветло не успеем. - Понял Генри.

- А я не огорчаюсь. Меня этот яркий снег достал, у меня уже снежная слепота. Пятна яркие везде мерещатся. По мне, со светом лучше ехать, чем днем.

Новобранцы стояли в стороне и испуганно пялились на чудной автомобиль, громко работающий на вонючем топливе. Без прогрева мотора он отказывался нормально ехать. Чихал, терял мощность и тратил бензин в астрономических количествах. Стрелка указателя температуры поднялась до рабочего положения. Окна стали отогреваться теплым воздухом. Через несколько минут Степан пригласил всех в автомобиль.

- Карета подана, господа. Занимайте места, согласно купленным билетам.

Новобранцы заняли задний диван, плотно прижавшись друг к другу. Они еще не знали, сколько времени им трястись в холодной кабине по почти невидимой горной дороге. Машина затряслась на ухабах, надрывно ревя старым мотором.

- С полной загрузкой задок увереннее цепляет. - Обрадовался Иван. - Да и следы наши хорошо видно. Назад домчим быстрее! - Обрадовал он всех, и Генри, в том числе.

Они ехали молча. Генри смотрел на дорогу, как штурман, чтобы вовремя увидеть те же камни, на которые они налетели по дороге в лагерь. Стемнело, и свет фар четко очерчивал старую колею. Параллельно, мысли текли свои чередом. Он думал о новичках, о том, что они оставили свои семьи, ради сопротивления, думал об уместности такого размена. Генри вспомнил, что у Леона осталась молодая жена. Он обернулся спросить:

- Леон, а ты не думал взять... - Генри готов был поклясться, что Леон дернулся, когда он обратился к нему, - жену с собой.

Генри договорил вопрос без заминки, не подав виду, что заметил, что-то подозрительное.

- Я думал об этом. - Леон вцепился в глаза Генри. - Но хотел сделать это позже, как только обустроюсь здесь сам.

- Правильно. - Согласился Генри, еще больше убежденный, что реакция Леона была не просто реакцией на неожиданный вопрос.

Он видел не раз, как Полина двигалась в состоянии бустера, и сейчас он увидел то же самое. Пот выступил на затылке, несмотря на мороз, и капелькой стек по спине. Довезти до убежища Леона было нельзя ни в коем случае. Они со Степаном почти провалили операцию, подпустив врага так близко. Голова лихорадочно соображала, как поступить. Степан ничего не знал. Он пристально всматривался в дорогу. Генри не мог понять, как намекнуть ему незаметно для Леона. В бардачке лежал Макаров с полной обоймой. Если Леон заметит опасное движение, то Генри даже не успеет дотянуться до ручки. В затылок чувствовался пристальный взгляд Леона, не давая сконцентрироваться.

Машину тряхнуло на камне. Степан опять его проглядел. Генри бросило вперед, и это движение дало ему подсказку. Он подался вперед немного сильнее, чем надо было на самом деле. Закрыл спиной руку, открывшую бардачок. Голова в это время вжалась в плечи, в страхе перед ударом сзади. Рукоять пистолета сама легла в ладонь. Генри повернулся назад, все еще пряча руку за собой. Леон, единственный из всех, смотрел ему прямо в глаза, неотрывно. Генри попробовал улыбнуться, чтобы отвлечь. Получилось криво. Боксерским рывком выдернул руку с пистолетом и ..., получил тяжелый удар в лицо. Но выстрел произошел. Перед потерей сознания Генри его услышал.

В себя он пришел от прикосновения к лицу обжигающе холодного снега. Открыл глаза и увидел небо полное звезд, и лицо Степана, закрывающее добрую половину из них. Правая скула болела и налезала на глаз.

- Во, пришел в себя, красавчик! Жить будешь. - Облегченно произнес Степан.

- Леон?

- Насмерть. В шею попал, в яремную вену. Как ты его вычислил?

- А как ты догадался, что он не наш?

- Так он из машины выпрыгнул, кровь фонтаном, а притопил он, будь здоров, люди так не бегают. Метров сто за пять секунд сделал и закувыркался. В нем ни кровинки не осталось. Всё выгнало.

- Я заметил, как он дернулся, как моя Полина. Он что-то хотел сделать в этот момент, может, маячок поставить, а я его приметил. Что с этими двумя?

- Связал, приковал к машине наручниками. Они не похожи на людей со сверхспособностями, напугались натурально. Мне этот Леон еще в аэропорту показался чересчур смелым.

- Мне тоже. Надо выслать сюда спеца с оборудованием, пусть перепроверит этих двоих.

- Уже вызвал.

Евдокиму сложно было изображать своего. Среди тех отбросов общества, прошедших отбор на службу Филиппосу, не было никого, с кем хотелось завести общение, не говоря о дружбе. Из-за своей некоторой обособленности и крепких кулаков, Евдоким слыл среди рядовых бойцов «бугром». Ему прочили скорое повышение до руководителя бригады, небольшого отряда, выполняющего функции набора кандидатов в «киборги». В эту структуру его попадание и было самым желательным для сопротивления.

После наркоза, Евдоким узнал, что ему записали программу ускоренного метаболизма. Для таких, как он, костоломов, эта сверхспособность была единственным дополнением к физической силе. Его забавляло новое состояние. Необычно было видеть, как замирает время вокруг, а тело подчиняется приказам мозга на первый взгляд с той же скоростью, но относительно замершего мира, оно стремительно. Расплатой, при переусердствовании была головная боль, кровотечения и голод. Среди бесшабашных новичков случались и смертельные случаи.

После месяца, который дали на привыкание к новой способности, Евдокима отправили на первое задание. Он думал, что их отправят куда-нибудь на дикие территории, как считали в сопротивлении. Однако, отправили в Россию. Может быть, это было частью проверки его надежности. Объектом охоты стали пятеро студентов, организовавших общество несогласных с мировым порядком. Они открыто агитировали в Сети народ сопротивляться, писали статьи, организовывали провокации, высмеивали бесхребетную власть, чем и навлекли на себя пристальное внимание. По юношеской наивности, они не понимали всех последствий своих действий.

Скрипя зубами, Евдоким выполнил это задание. Оно стоило ему психического здоровья. Он смотрел на своих напарников, как на лишенных ума садистов и терпеливо ждал, когда сможет вычистить мир от этой заразы. После выполнения этого задания, Евдоким попал в другую группу, уже давно занимающуюся собиранием «человеческих ресурсов». Перевод мог означать, что доверие к нему выросло. Он оказался в новом лагере, в горах, в Чили. Здесь была большая база, созданная на основе старой астрономической обсерватории. Здесь все принадлежало Филиппосу. Об этом никто не говорил, но судя по поведению людей и количеству обладающих сверхспособностями, это был настоящий рассадник новой цивилизации.

Сеть приучила людей к относительному равноправию. Каждый был ее элементом, одинаково важным. Никому и в голову не приходило бить себя «пяткой в грудь» за то, что он занял ответственный пост, а кто-то нет. В лагере этого не было. Здесь все было пропитано приторным вкусом обожания власти. Рядовой боец не смел задать вопрос командиру. Командир молчал перед своим начальством и так далее. Как и предполагала Полина, чем выше была должность, тем большим набором сверхспособностей обладал человек. Была в этом некая богоизбранность. Большие «шишки» несли себя с печатью святости на лице и неземного происхождения. Их губы кривились в отвращении, если им что-то не нравилось. А не понравится им могло абсолютно все: кривой взгляд, микроскопический мусор под ногами, неграмотная речь, или недостаточная субординация нижестоящих. Евдоким не мог взять в толк, откуда взялись эти люди? Два года назад их не было, и даже никому на ум не могло придти, что люди могут так жаждать почета и уважения.

В свободное время, Евдоким плотно занимался детальным изучением территории лагеря. Подготовленный советским военным уставом он знал про стратегические высоты, про засады, про мины и другие военные премудрости. Он прикидывал, откуда можно было начать штурм, где расставить орудия, в случае, если осада затянется, где можно поставить мины, чтобы покрошить как можно больше врагов. Он не изменил отношения к противнику, совсем наоборот, возненавидел еще больше. Ему казалось, что он взял на себя святую миссию избавить врагов от самих себя.

Про киборгов он до сих пор ничего не узнал. Были ли они на этой базе или нет, выведать ему не удалось до сих пор. То, что на базе много скрытых помещений он знал. В некоторые его пускали, но чтобы кто-то упоминал о киборгах, он не слышал. Здравый смысл подсказывал, что Филиппос не стал бы держать все яйца в одной корзине. Но с другой стороны, он не мог ожидать нападения и на эту базу. Откуда ему было знать про запасы старого советского оружия у сопротивления. Возможно, он боялся интеллектуальной войны, но никак не обычной.

Когда Евдоким понял, что большая правда ему не откроется, он решил послать сообщение сопротивлению. Для маскировки сигнала, он дождался грозы, которые здесь были нередки. На большом пальце правой руки у Евдокима была накладной ноготь, микронной толщины пленкой покрывал он настоящий. В пленке нашлось место аккумулятору и передатчику единственного импульса, передающему на спутники точное местоположение. Евдоким прошелся лезвием ножа по поверхности ногтя, для того, чтобы смешались два слоя аккумулятора и дали энергию передатчику. От близкого импульса в ухе хрипнул динамик. Слой на ногте, разогрелся, скукожился и бесследно исчез. На улице, весьма кстати, громыхнуло.

Профессор Блохин очень редко выходил на связь. Он признался Полине, что не может делать этого чаще, и даже в те разы, когда у него получалось отправить сообщение, он очень рисковал. Блохин до сих пор не знал, где находится, даже примерно. Ему регулярно поставляли все новых и новых людей, в память которым приходилось закачивать программы. Он снова уверил Полину, что программы несут в себе код, быстро утомляющий владельца. На вопрос о программаторе, оказавшемся троянским конем, он ответил, что ничего не знает и предупредил впредь перепроверять сообщения от него.

Посоветовавшись с Мориц, Полина решила пойти на провокацию. Она предупредила профессора, о якобы готовящейся ими операции по устранению Филиппоса и попросила помощи профессора. По их мнению, надо было точно понять с кем профессор. Он долго не отвечал, но потом дал ответ:

«Для начала, надо понять, чего вы добиваетесь? Если ваша цель, просто убийство человека, который вам кажется центром проблем, то я не стану вам помогать. Если вы готовы взять на себя управление новым миром, то стоит попробовать».

Ответ озадачил. Профессор считал, что возврата к прежнему миру, золотому веку под управлением Сети не быть однозначно. Его ответ ставил Блохина на место серого кардинала, зачинателя нового мирового порядка. Лишенный организаторских способностей, он доверил выполнение своего плана первому, согласившемуся на это, человеку. Получалась странная комбинация, Блохин и Филиппос были в связке, каждый использовал друг друга, но Филиппоса можно было заменить, а профессора, нет. Похоже, что профессор на самом деле не собирался мешать Филиппосу до тех пор, пока не увидит альтернативу ему. Надо было показать ему серьезность своих намерений и имеющиеся ресурсы для смены власти.

Полина никогда не видела себя на месте лидера движения. Она не готова была стать на место Филиппоса и повести мир туда, куда и сама не знала. Генри был солидарен с ней. Он желал им в будущем большой семьи с кучей детей и тихими семейными радостями. Мориц подходила на роль лидера лучше всех. Это было ее. К ее острым и прямым чертам внешности хорошо подходил и лидерский характер. Условие профессора заставило Мориц задуматься на целые сутки, после чего она объявила, что готова к этой роли. Полина уведомила Блохина, о том, что они готовы взять на себя ответственность за судьбу мира и снова попросила помощи. Профессор прислал свой ответ, состоящий из одного вопроса:

«Считаете ли вы, будущие властители мира, программируемые способности основой будущего мира, или нет?».

- Полина, я сочувствую тебе, за то, что у тебя был такой преподаватель. - Мориц прочитала вопрос. - Как ему ответить, то ли да, то ли нет? Или ему нужен развернутый ответ?

- Конечно.

- Что, конечно? - Не поняла Мориц.

- Вместо ответа, надо отправить только слово «конечно». Пусть, как хочет, так и понимает. Я так иногда отвечала на его вопросы.

- Думаю, он не оценит нашу находчивость. Скажи мне, как единственный носитель сверхспособностей в нашей организации, будущее за ними?

- Да, иначе мы проиграем гонку искусственному интеллекту. Блохин понял, что итогом существования человечества под Сетью, станет неизбежное вымирание.

- Тогда, строчи ответ, что мы осознаем проблему и готовы встать на путь построения общества нового типа. - Мориц задумалась. - А какого типа?

- Мне кажется, что Блохин хочет видеть людей интегрированных в Сеть, подобно компьютерам. Это даст нам возможность построить Сеть нового образца, что-то вроде коллективного разума.

- Отлично. Пусть это и будет нашей целью. Коллективный разум, основанный на сверхспособностях и принципе справедливости.

Полина отправила ответ Блохину.

Сигнал от Евдокима переполошил базу. Мориц сделала запрос в СБ для того, чтобы ей передали свежие снимки с того места, откуда пришел сигнал. Военный совет долго рассматривал объемную модель лагеря и прилегающей местности. К этому времени уже была готова концепция штурма любого объекта, будь он на суше, в море, или под водой. Генри с командой изучил каждый метр базы, распределил все роли каждому бойцу. Построил из картона и палок часть здания и по нескольку раз в день устраивал его штурм.

Всех бойцов, обученных держать оружие, насчитывалось двести человек. Сэм Макдауэлл пытался войти в их число, но Генри не пустил отца. Все понимали, что предстоит сражаться с врагом более сильным, и шансов победить его не так много. В случае провала, отец Генри оставался единственным человеком способным обучить следующую армию сопротивления. Полине не нравилось, что ее муж будет участвовать в самом пекле предстоящей битвы, но понимала, что без этого не обойтись. Она готова была сама присоединиться к числу бойцов, но все, семья и коллеги, в один голос отказали ей в этом. Тогда Полина задумалась над тем, чем она сможет помочь, не участвуя в сражении. И придумала.

Она узнала у Блохина, есть ли возможность отключить сверхспособности через трансляцию по экрану терминала. Он дал ей положительный ответ. Программа не удалялась из памяти, а просто блокировалась новым запускающим образом. Блохин предложил Полине запустить бустер. Полина представила молнию и..., ничего не произошло. Мир не остановился. В первый момент она испытала шок. Полина не хотела терять ни одной сверхспособности. Они стали для нее второй натурой, прижились и придавали жизни новый, более полный вкус. Ускоренный метаболизм был одной из самых любимых способностей, коренным образом отделяющей ее от обычного человека. Это было как-то неправильно, но Полина разозлилась на Блохина, за этот поступок.

В этом состоянии ее застал Генри. Полина рвала и метала, и совсем не хотела слушать успокаивающие речи мужа.

- Полина, не стоит делать из этого трагедию. Ты же не перестала быть собой. Ты все та же. Просто представь, что ты спортсменка, слезшая с допинга.

- Тебе легко говорить. У тебя не было сверхспособностей. Я привыкла к ним. Они давали мне...

- Чувство превосходства. - Договорил Генри.

- И этого тоже! Что в этом плохого?

- Полин, ты же сама рассказывала про иерархию, основанную на сверхспособностях. Помнится, тогда ты считала это пережитком древности?

Его слова произвели на Полину эффект. Она села на стул, обхватила голову руками и глубоко вздохнула.

- У меня как будто отняли любимую игрушку. Без спроса.

- Зачем он это сделал? - Генри понял сразу, что это проделки Блохина.

- Я хотела дать вам фору, устранив сверхспособности у людей в лагере.

- Ух, ты! Это возможно?

- Как видишь?

- Полина! - Генри взял ладонями ее лицо. - Ты, гений. На равных, они нам совсем не страшны.

В ухе Полины тренькнул сигнал входящего письма. Она оттолкнула Генри и побежала к экрану терминала. Блохин выждал театральную паузу, прежде чем дать лекарство. Генри смотрел на Полину, не совсем понимая, что происходит. Когда он увидел характерную скорость движений, то понял, что Блохин разблокировал бустер у его супруги. Полина вернулась в нормальное состояние и прыгнула на Генри, обхватив его ногами вокруг поясницы.

- Вернули, игрушку? - Генри поцеловал довольную Полину в губы.

- Скажи всем, что у нас есть вирусный программный код для трансляции.

Все звезды сошлись удачно для начала операции. Войско сопротивления било копытом в ожидании хорошей драки. Полина смогла запустить во внутреннюю сеть базы микроскопический кусок кода, отключающий сверхспособность к ускоренному метаболизму. «Троян» был не активен до получения команды на запуск, чтобы у противника не было времени на противодействие. Его решено было запустить за час до начала штурма. Евдоким гарантировал внезапность атаки. Медлить было нельзя. Из города в горе началась переброска войск и вооружения.

Как и во все времена, когда на Земле начинались войны, и женам приходилось собирать мужей на битву, с которой они могли не вернуться, Полина с тяжелым сердцем собирала Генри. Тягостно было не только ей, но и женской половине Макдауэллов и матери Полины, не желающей для дочери участи молодой вдовы. Перед выступлением, в городе в горе, царила тревожная активность. Тревожность проявлялась в тишине, сопутствующей сборам. Даже собаки, разведенные для ловли мелких грызунов, шугались собственного лая.

На Полине висело обеспечение информационной безопасности. Она металась по Сети, выискивая заинтересованный сигнал. Ее тревожило, что она необдуманно пошла на контакт с Блохиным. Они достигли определенной договоренности, и в тот момент Полина посчитала, что ее бывший преподаватель честен. Спустя некоторое время, ее начали терзать сомнения. Она беспокоилась, что лагерь в горах может оказаться ловушкой. Своими сомнениями Полина ни с кем не делилась. Генри должен быть уверен, что все идет по плану. В сложной обстановке лучше не сомневаться заранее. Мориц, на которой висел весь груз организации операции, тоже должна быть уверена в том, что делает.

Двести человек, вместимость половины среднего пассажирского самолета. Мужскую публику, летевшую с суровой миссией, разбавляли семьи с детьми, девушки, говорливые старухи и прочие пассажиры рейса. Оружие летело отдельно, транспортной компанией, уверенной, что везет обычные грузы в селения, расположенные высоко в горах. В окрестностях базы, так же, как и в Африке жили люди, изображающие древний образ жизни. Рядом с их селениями были сброшены ящики с оружием и боеприпасами. Люди, отправленные туда загодя, собрали караван и вместе с местными, козьими тропами, поднялись в горы, ближе к базе противника.

Бойцы подтянулись к точке сбора спустя несколько часов после приземления в Сантьяго. Она находилась на высоте двух километров над уровнем моря. Там их ждали рюкзаки с экипировкой. Из себя они должны были изображать группу туристов, которых в этих краях было немало. Подъем на четыре с половиной тысячи метров занял целые сутки. Если бы не медикаментозные уловки, то подъем мог затянуться на неделю. Генри чувствовал одышку, головокружение, беспрерывно зевал и желал привала через каждые сто метров подъема. Но у него перед глазами висела репродукция про переход Суворова через Альпы. Суворов брал его на слабо, и не в шотландской крови Генри было сдаваться. Таблетки помогали лучше усваивать бедный кислородом воздух. Для Полины этот подъем, с ее способностью увеличивать количество эритроцитов в крови, не представлял бы таких трудностей. Как бы ему самому сейчас пригодилась такая способность.

К лагерю, где их ждал караван, Генри с бойцами поднялись перед самой ночью. Здесь она наступила мгновенно, едва солнце скрылось за горой. Генри спал плохо. Мысли перескакивали на завтрашний штурм, как он ни старался отогнать их. По сотому разу он повторил все шаги операции. Иногда он сомневался в каком-то действии, и тогда воображение начинало ему рисовать страшные картины срыва штурма. Больше всего он боялся, что не сработает Полинина закладка, отключающая сверхспособности. Если это так и произойдет, то их штурм может превратиться в избиение его войска. Под утро удалось уснуть. Пару часов сна освежили и настроили на боевой лад.

Евдоким не знал, когда начнется операция, да и начнется ли. Он боялся, что у руководства появилась информация о другой базе, где наверняка содержатся киборги, и теперь готовится ее штурм, а он застрял здесь надолго, без возможности бросить все и вернуться назад. Последние дни он был угрюм, за что пару раз был замечен вышестоящими чинами. Проходившие обучение на чиновников люди, очень быстро входили в роль, и когда мимо них проходил «костолом», находящийся намного ниже по социальному статусу, и не оказывал должного внимания их персоне, то случались разборки. Итогом разборок был штраф, физическое наказание или урезание пайка. Евдоким тихонько ненавидел напыщенных индюков и упорно ждал, когда можно будет наказать их.

- Лови! - Крикнул Чен, перешел в состояние бустера и бросил мяч.

Евдоким, не задумываясь, хотел перейти в это же состояние, но мяч прилетел в голову гораздо раньше. Удар был таким сильным, как будто мяч был сделан из бетона.

- Ты чего нос повесил? - Чен посчитал, что Евдокиму было не до игр.

- Не успел. - Евдоким потер ушиб и тряхнул головой.

Попробовал войти в состояние ускоренного метаболизма, но не смог.

- Ты мне мозги повредил! - Расстроился Евдоким. - Я не могу ускориться!

- Да, брось! Помнишь, тогда Эскобару лев полчерепа отхватил, он и после этого спокойно ускорялся.

Евдоким попробовал еще раз. Представил вспышку молнии и..., снова ничего не произошло. Вдруг, из казарм, где селилось их подразделение, раздался шум. Евдоким и Чен, бросив выяснения причин отказа бустера, бросились на шум.

- Не работают способности! - С порога, прямо в лицо крикнул им командир. - Отказали!

- Теперь перезагрузку сделают!

- Спишут тебя, а не перезагрузят! Ногами вперед!

- Надо к начальству идти!

- Собирай командир, пойдем требовать!

Евдоким начал подозревать, что виной отключения его способности был не мяч. Он поспешил на улицу, чтобы заметить признаки начинающегося штурма. На большой площади было тихо. Часовой вел двух туристов с огромными рюкзаками через нее. Время от времени на лагерь натыкались любопытные туристы. Обычно, после проверки их отпускали. Почему, обычно, потому что пару раз Евдоким не видел, как их снова выпускали за ворота. Евдоким пригляделся по высотам, окружавшим лагерь. С такого расстояния увидеть, что либо было нереально. Да и радары, что были расставлены по периметру всегда замечали непрошенных гостей за несколько километров.

Часовой и двое туристов поравнялись с Евдокимом. Он бросил на них мимолетный взгляд и обомлел. Одного он знал. Это был Николай Сырцов из Гомеля. С ним он не раз проводил занятия по стрельбе и пару раз даже отвесил подзатыльник за бестолковость. Николай узнал его. Только глаза сверкнули, и больше ничем он не выдал себя.

- Кто такие, куда их? - Словно нехотя спросил Евдоким у часового.

- Шляются всякие. Сейчас проверим их и отпустим, а может, нет. - Часовой с видом превосходства посмотрел на задержанных.

- Мы проходили мимо. Откуда мы могли знать, что здесь какой-то лагерь. На карте его нет. - Оправдался Николай.

- Молчи! Начальство разберется! - Часовой толкнул второго и двинулся дальше, в сторону башни, где сидел дежурный по лагерю.

Евдоким проводил их взглядом, а в голове повторялась одна мысль - «дождался!». Он понял, с какой целью в лагерь пришли эти двое с рюкзаками. Чтобы не стать мишенью для своих, Евдоким ушел с открытого пространства. Ему пришла в голову еще одна светлая мысль. Надо было облегчить работу штурмующим.

- Всем на площадь! - Крикнул Евдоким в казарму. - Надо показать им, что мы сила, а не их холуи. Берите оружие и на площадь.

Евдоким еще немного подогрел сослуживцев, а сам, по внутренним коридорам, перешел в помещение, где жили их офицеры и чиновники.

- Там народ на площадь выходит, бунтовать вздумал за отключение способностей! - Крикнул он первому попавшемуся чиновнику. - Вас ни в грош не ставят! Хотят бунт начать! Считаю своим долгом предупредить. По одиночке не ходите - разорвут!

Евдоким снова улизнул. Офицеры и без его подсказок увидели, что на площадь выходят головорезы. Ситуация была странной, потому что они сами тоже оказались без способности ускоряться. Прочие офицерские способности остались при них, а эта исчезла. Трусоватые чиновники прятались за спины офицеров и провоцировали их идти разбираться с «солдатней». Чиновники без бустера чувствовали себя уязвимыми и не спешили оказаться в центре конфликта.

Евдоким быстрым шагом шел по коридору, когда раздался жуткий треск. Он случился повсюду. Динамик в ухе свистнул напоследок и замолчал. Евдоким почувствовал, как его терминал в кармане разогрелся и прижег ногу. Он выбросил его и подул на обожженные пальцы. В каждой комнате дымились общественные терминалы, розетки беспроводного электричества и бытовая электрическая и электронная утварь.

- Славно парни придумали. - Вполголоса восхитился Евдоким.

Ему навстречу выбежал вооруженный охранник. Евдоким очень нелюбил их за повадки цепных псов. Его пудовый кулак выбил дух из охранника с одного удара. Тот упал и выронил оружие. Евдоким поднял его и сразу же убедился, что оно не пригодно для стрельбы. Индукционная катушка выгорела и не давала энергии. Современное оружие после мощного электромагнитного импульса было непригодным. Другое дело старое, на порохе. Он выбежал на задний двор и очутился перед башней. Импульс сжег передающую антенну.

К башне бежали несколько человек из его подразделения. Они вбежали внутрь, и почти сразу там раздалась стрельба. Старая добрая автоматическая стрельба, которая ласкала слух почище поэзии Пушкина. И тут же лагерь сотрясли десятки разрывов. Евдоким рванул к башне, поддержать парней.

Он поднялся по лестнице и наткнулся на первый труп, с дыркой в щеке. Выше, в луже крови, лежали еще двое. Оставшиеся два бойца стояли по обе стороны от закрытой двери, за которой забаррикадировались его товарищи.

- Твою мать, это что такое? - Раскрасневшийся боец, Евдоким не помнил его имени, утирал пот с лица. - Они все подстроили.

Пуля пробила дверь, ударилась о стену и завизжала по коридору.

Как их взять? - Второй, с кривым от злобы лицом, прядал ноздрями, как конь.

- Я сейчас. - Пообещал им Евдоким.

Он спустился вниз по лестнице до первого трупа, у которого в руках был зажат клинок. Евдоким забрал его и вернулся назад.

- Ну? - Спросил его второй, с конским лицом.

- Баранки гну. - Евдоким снизу вверх саданул его клинком под ребра.

Тот успел только вопросительно выпучить глаза и начал оседать. Первый метнулся с лестницы, но Егор метнул ему в спину клинок и угодил под основание черепа. Ноги у того сразу подкосились и он упал.

- Николай, открой! Это Евдоким! Я здесь один!

Дверь приоткрылась. Евдоким сунул клинок за пояс и просунул пустые руки в дверь, чтобы его сгоряча не захотели отправить на тот свет.

- Давай живее. Там подмога идет.

Евдокима затянули внутрь и снова заперли дверь.

- Спасибо вам, братцы! Я думал, что все, остался здесь навечно! - Евдоким обнял Николая и похлопал его по спине.

- Еще рано, можешь и остаться. - Николай вынул из рюкзака Калашников и несколько магазинов. - Давай, босс, к окну.

Генри и Степан заняли позицию в расщелине, заросшей кустарником. В мощную оптику они проследили за тем, как их диверсанты проникли внутрь. Сигналом к штурму должно было стать отключение связи. Слева и справа от них, в кустах прятались бойцы, примащивавшие на камни безоткатные орудия. Остальные, небольшими группами, вооруженные стрелковым оружием и гранатометами, прятались за камнями, чтобы не «наследить» на радарах.

Генри увидел Евдокима. Узнал его по характерной походке в развалку. Его наставник заметил диверсантов и скрылся в здании. Потом началось необычное. Из казарм повалил народ и на площади, прямо посередине лагеря началось твориться что-то неладное. Вооруженные люди вели себя агрессивно.

- Чего это они, бунтуют? - Удивился Степан.

- Я думаю, что сработала наша закладка. Народ требует возврата сверхспособностей.

- Похоже на то.

По шпилю, возвышающейся над лагерем, башни сошла яркая дуга. Электромагнитный импульс должен был сжечь все оборудование. Народ на площади запаниковал и побросал задымившиеся винтовки. Генри почувствовал, как заходило сердце от выброса адреналина.

- Огонь! - Дал он команду расчетам орудий. - На позиции! - Вторая команда была для пехоты.

Степан сорвался с места, чтобы возглавить свое подразделение. Из зеленых зарослей вяркими цветками на площади. Через секунду пришло эхо взрывов, забегавшее между отвесными скалами.

Генри сменил позицию, чтобы быть ближе к лагерю и иметь возможность вести огонь из снайперской винтовки. Бойцы стекались к стенам лагеря, но еще не открывали огонь. В стане противника творилась суматоха. Часть людей побежала в здания, прятаться от уничтожающего огня. Часть, укрылась за стенами. Расчеты СПГ перенесли огонь на сами здания. Генри переводил взгляд по всей территории лагеря, чтобы своевременно координировать наступающие подразделения. Он увидел, что башню, где должны были забаррикадироваться его бойцы-диверсанты, пытаются взять штурмом.

- Расчет три и четыре, перенести огонь к основанию башни. Помогите парням отбиться.

Бойцы сопротивления распределились под забором, закладывая под него взрывчатку. Генри увидел, как солдат противника, с большим старинным пулеметом в руках, поднялся на дозорную вышку в аккурат находящуюся над его бойцами. Генри взял пулеметчика на прицел и выстрелил. Поторопился и промазал. Пуля ударила рядом. Противник понял, что по нему ведут прицельный огонь и быстро укрылся. Ему хватило ума выставить вниз пулемет и открыть огонь вслепую. Бойцы Генри прыснули вдоль забора, и только один из них остался, чтобы бросить гранату на вышку.

От разрыва гранаты поднялось серое облако дыма. Кажется, она не причинила вреда. Пулеметчик мотал пулеметом, превращая место под забором в смертельную ловушку. Генри взял чуть ниже, под верхнюю кромку забора и выстрелил. Пуля высекла искры. Солдат взмахнул руками и упал вниз. Пулемет упал по эту сторону забора. Кто-то из своих показал в сторону Генри поднятый большой палец.

Раздалось несколько одновременных взрывов, проделавших в заборах проходы. Бойцы не сразу пошли в них. Согласно тактическим приемам, отработанным в горе, надо было обезопасить себя от тех, кто прятался непосредственно за забором. Проходы закидали гранатами, постреляли влево и вправо, для верности. Потом, прикрывая друг друга, просочились внутрь территории лагеря. Пока всё шло по плану. Сопротивление было очаговым и хаотичным. Генри перебрался еще ближе, чтобы помогать бойцам, прикрывать их перемещения. Из окон зданий раздавалась стрельба автоматическая и одиночная. Генри посылал пулю за пулей в окна, не давая вести прицельный огонь.

Бойцы подобрались вплотную к казармам и открыли по ним огонь из ручных гранатометов. В некоторых помещениях начался пожар. Стрельба стихала. Было ясно, что противник не выдержал яростного штурма и был деморализован. Пришло время для следующего шага. Надо было предложить противнику сдаться, пообещав жизнь и свободу.

- Внимание! Сопротивление бесполезно! Вы окружены! Сдавайтесь! Мы гарантируем вам жизнь и свободу в обмен на сотрудничество!- Генри повторил свой призыв, усиленный динамиками, несколько раз.

Приказал бойцам прекратить огонь и выждать несколько минут. Огонь стихал.

- Все, кто решит сдаться, выходите из здания по одному, бросайте оружие у входа, и выходите на площадь!

Минуту ничего не происходило. Потом показался первый человек. Смертельно бледный, на негнущихся ногах. Он не был похож на головореза или офицера, скорее это был чиновник. Испуганно озираясь, человек шел вперед. Вдруг из здания раздался выстрел и голова человека брызнула кровавым фонтаном. Он упал на землю, поливаю ее тугой кровавой струей. Бойцы без приказа открыли огонь по окнам.

- Прекратить огонь! - Повторил несколько раз Генри, а потом снова перешел на громкую связь. - Если вы не выполните наши требования, то мы будем вынуждены взять здания штурмом. Подумайте, ради чего вы, должны умереть?

Внутри здания раздалось несколько выстрелов. Кажется, там решались внутренние споры. На выходе показались несколько человек. Теперь это точно были головорезы. Они бросали оружие у входа и, подняв руки, шли на площадь. Бойцы Генри держали их на прицеле, как учили в городе в горе, немного на опережение.

Площадь, на которой лежало много убитых, быстро заполнялась. Бойцы и чиновники держались обособленно. Помимо страха в их глазах было еще и отвращение друг к другу. Генри и еще несколько человек миновали ворота и вошли на территорию лагеря. Навстречу ему шел Евдоким, широко улыбаясь и раскинув руки.

- Заждался? - Спросил его Генри.

- Потерял надежду.

- Спасибо. - Поблагодарил Генри Евдокима.

В одном слове благодарности он подразумевал всё: смелость взяться за это дело, мужество не выдать себя и быть готовым на трудные с моральной стороны поступки и терпение, дождаться штурма.

- Пожалуйста, обращайтесь. - От радости Евдоким почти забыл все, что перенес на службе у Филиппоса.

- Киборги здесь? - Спросил Генри.

- Этого узнать я так и не смог. Но теперь у нас куча местного начальства, они все знают и все расскажут. Видишь, как они готовы сотрудничать.

Толпа чиновников заискивающе улыбалась Генри. На них не надо была давить, чтобы получить сведения. Головорезы держались независимее и старались не показывать свой страх. Чен не сводил глаз с Евдокима. Евдоким считал крепкого китайца приятелем по нужде, чтобы не выглядеть одиночкой. Они встретились взглядами. Чен выразил свое отвращение одними глазами. Евдоким не стал реагировать. Он уже порвал с этим лагерем, и ему не было дела до того, кем его здесь считают.

Два бойца, державшие на мушке пленных и находившиеся рядом с Ченом, отлетели в сторону. Евдоким едва успел заметить движение, как получил сильный удар ножом в грудь. Свирепые глаза Чена уперлись в него, и тут же исчезли. Чен, в состоянии бустера, бросился прочь из лагеря. Он набрал скорость, удачно маневрируя от пуль и чуть было не скрылся из виду, но его достали. Чен потерял опору на полном ходу и закувыркался по каменистой земле, разбрызгивая кровь.

Из груди Евдокима торчала рукоять клинка. Кровь пошла ртом, голова закружилась, и Евдоким потерял сознание. Медики подключили здоровяка к переносному медицинскому модулю. Пустили в кровь нанороботов, чтобы те заштопали все порезанные ткани. Жизни Евдокима больше ничего не угрожало.

Генри допросил нескольких человек из числа чиновников и руководства лагеря. Он узнал, что в подземных помещениях действительно содержатся киборги. По его приказу все киборги были отключены от систем жизнеобеспечения. Лично убедившись в том, что свою миссию они выполнили, Генри дал сигнал на отход. Итогом операции стало полное выполнение целей, ценой жизни семерых бойцов. Больше двадцати человек получили ранения, включая Евдокима. Им оказывалась помощь на ходу.

В город в горе бойцы вернулись так же незаметно, как и выехали. Преисполненные радости от успеха операции, они возвращались с надеждой, что скоро жизнь изменится к лучшему и им больше не придется скрываться под тёмным сводом убежища. Генри бежал домой. Ему хотелось обнять Полину, прервать ее томительное ожидание своим появлением и радостной вестью. Он вбежал в свою комнату, но вместо Полины застал свою мать и мать Полины. У обоих глаза были заплаканы. Генри замер в дверях, поняв, что произошло что-то страшное. Ноги непроизвольно подогнулись, и он сполз по косяку на пол. Мать Полины заревела. Его мать протянула записку. Написана она была почерком Полины.

«Генри, прости, что так получилось. У меня не было выбора. Блохин обещал помочь нам только на условии, что я вернусь к нему. Если бы я не поехала, то вы попали бы в ловушку. Я покажусь тебе легкомысленной, но будь уверен, я все просчитала: моя жизнь стоит столько же, сколько и любого человека в нашем городе. Зачем я нужна Блохину? Точно не знаю. Он обмолвился однажды, что его программы работают у меня лучше, чем у всех остальных. Думаю, ему хочется разобраться в причинах. Успокой моих и своих родителей. В наше время приходится делать более сложный выбор, чем раньше. Я уверена, что сделала правильный. Я люблю тебя, Генри».

Любой успех в жизни требует жертв. Вопрос в том, готов ли ты жертвовать чем-то ради успеха. Генри понял, что не готов променять свою Полину на счастье всех остальных. Для окружающих его близких и товарищей он сделал вид, что смирился с потерей, только для того, чтобы они потеряли бдительность. Заступив в ночную смену, он провел охрану и покинул город в горе. Не имея плана и даже представления о том, где искать Полину, Генри был полон решимости найти ее.