Нервно сжимая погасшую трубку и не замечая подпалин от просыпавшегося пепла на старом ковре, Петер Ларсен снова и снова перечитывал письмо, покусывая кончик длинного уса.

— Мать! — Позвал наконец супругу, — поди сюда! Что-то мне кажется, глаза подводить стали или выпил вчера с парнями что-то не то. Новости больно хорошие, всё поверить не могу, что не сплю.

— Руки сполосну, — отозвалась женщина из кухни, — погоди. Что тут?

Петер протянул ей письмо и Тильда охнула, схватившись за сердце и оседая на потёртый, набитый конским волосом диван.

— Тысяча долларов, — сказала она благоговейно, часто моргая, — это хватит не только на учёбу Олаву, но и… Погодь! Давай-ка в банк сбегаем! Начали планы строить, а там мало ли как обернётся.

Наспех одевшись, супруги поспешили в банк и через полчаса стояли перед служащим, неловко переминаясь с ноги на ногу на потёртых мраморных плитах.

— Да, — подтвердил благожелательно клерк, подняв бумаги, — ещё в прошлом году Эрик Ларсен открыл счёт для учёбы ваших детей. Тогда было положено триста крон, а буквально вчера сделан перевод на тысячу долларов.

— Тысячу, — выдохнула Тильда таким голосом, которого Петер не часто слышал и в постели, — да на такие деньги…

— Это ещё не всё, — перебил клерк, — при успехах в учёбе мистер Эрик Ларсен гарантировал оплату университета — здесь, в Дании, или же в США. Не только Олаву, но и всем вашим детям.

Назад супруги шли, взявшись под руки и не ощущая под ногами каменной мостовой.

— Хорошо, — выронил тяжеловесно Петер, пыхнув дымком и улыбаясь в прокуренные усы.

— Домик в собственности, будущее детей обеспечено Эриком, — отозвалась Марта, прижимаясь боком, — может, ещё парочку сделаем, а? Раз уж деньги будут…

* * *

Потихонечку скупаю здания, которые можно перестроить под гостиницы. Задача выглядит тривиальной, но увы — только выглядит.

Казалось бы, ну что может быть проще — скупай себе дома в бедных районах, да перестраивай потихонечку под хостелы! А вот хрена — приходится учитывать интересы местных мафиози и политиканов, да и настроения местных жителей нельзя сбрасывать со счетов.

С итальянской и еврейской мафией решил не сотрудничать, они ныне недоговороспособны, продолжая увлечённо, резать, стрелять и взрывать друг друга. И если в мирное время можно договориться с мафией еврейской, но сейчас рискованно.

Итальянцы, с их недоверчивостью к чужакам, если и не попытаются перехватить бизнес, то по меньшей мере воткнут туда своих людей. И будет у меня не сеть дешёвых, но вполне приличных гостиниц-ночлежек, а очередные притоны со скупкой краденого, проституцией и прочими нехитрыми промыслами обитателей трущоб.

С мафией еврейской та же история — рядовые члены их банд обычно выходцы из представителей других народов, сами же иудеи не спешат вербоваться в боевики. Особенно сейчас, в военное время. Под пули за чужие капиталы?! Ищите дураков не в синагоге!

Представители других народов, не без помощи Родригеса с его анархистами, решили отойти от евреев и замутить свои, национальные банды и бандочки. Пока большие воюют, маленькие имеют все шансы подрасти.

Кадровый голод у евреев жесточайший, людей не хватает отчаянно. Удержаться в такой ситуации от использования хостелов они не смогут. При необходимости будут нарушены любые договорённости и мои гостиницы станут вербовочными и опорными пунктами одновременно.

Есть ещё немцы… но там ушки спецслужб торчат так, что бандитам осталось только погоны навесить. Значительная часть в не таком уж давнем прошлом имела звания, а ныне поддерживаются излишне крепкие связи с организацией Стальной Шлем . А оно мне надо, иметь дела с чёрным рейхсвером ?

Чернокожие и латинские банды имеются, но выполняют скорее карнавальные функции и отчасти — что-то вроде этнической милиции. Расизм в настоящее время принимает порой очень агрессивные формы.

Остаются только ирландцы, занимающие почётное третье место в списке мафиозных структур. Они ныне возвращают позиции, просто оставаясь в стороне от войны.

Без крыши? Увы… действительность в США конца двадцатых годов двадцатого века очень близка к России девяностых. Наглухо отмороженные бандиты, коррумпированные чиновники… Единственное преимущество серьёзного, не замешанного в грязных делишках игрока — сниженные тарифы.

Именно поэтому действую не напрямую, от своего имени, а через свой швейцарский банк — тоже не напрямую, через парочку фондов. Но деваться некуда, похищение ради выкупа едва ли не национальная забава, Нью-Йорк этим особенно славится. Выкуп, заставить переписать на другое имя какие-то активы…

Я и сейчас не в безопасности, несмотря на весомый авторитет братства — копать землю, если что, будут люди очень серьёзные. Для этого и вступал.

Лежащие где-то там, в Европе, капиталы, заставляют отводить от меня глаза подавляющее большинство потенциальных похитителей. Наличие границ заметно осложняет жизнь гангстеров — время на улаживание формальностей понадобится нешуточное. Отжать капиталы, лежащие в банках других стран, почти невозможно.

А хостелы — вот они, готовый бизнес. Бери и отжимай! Оформлены в США, а значит — меньше банковских и таможенных формальностей, проще подкупить чинушу или политикана, взять полицейских на зарплату в конце концов!

Неудобно управлять разворачивающимся бизнесом при столь длинном плече, но пока так спокойней. Позже, когда пройдёт самый известный финансовый кризис двадцатого века, ситуация может быть изменится… а может быть и нет. ***

— Боксёрский матч? — Приподнимаю слегка бровь, — да ещё между братствами?

— Неформальный, — успокоил меня Давид Андерсон, — только действительные члены братств нью-йоркского университета. В твоей весовой категории у нас нет достойных боксёров. Ливски разве что, но это вовсе уж крайний случай, полгода всего занимается — когда не пьянствует…

Представлять братство на ринге честь немалая, и от того, что поединки вроде как неформальные, честь только выше. Только свои — будущие политики высокого уровня, воротилы с Уолл-стрита, топ-менеджеры крупных корпораций, крупные учёные.

— Конечно согласен, — отвечаю не раздумывая, — только мне в таком случае не до учёбы в ближайшие две недели будет. Прикроете?

— Конечно, — с лёгкой укоризной отвечает Давид. Действительно, что это я… Братство всегда выручает своих, а уж если президент сам подошёл к тебе, то можно и не спрашивать, — Тренер нужен?

— Порекомендовать… хотя нет. Давид, такое дело — боксёр я неплохой, но бокс для меня вторичен, всё больше рукопашкой по типу джиу-джитсу занимался. Привык в итоге смешивать связки и работать грязненько по спортивным меркам. Тебе как нужно, чтобы я дрался — чисто или грязно?

— Задачка… — Давид задумчиво пригладил тонкие усы, — сумеешь предельно грязно, но в рамках правил? Покажем на турнире разные школы бокса.

— Тогда тренер нужен из бывших профессионалов — не обязательно чтоб блистал в прошлом. Лучше грамотный профи среднего уровня, но чтоб на ринге лет двадцать провёл.

— Мастер по подлянкам, — понимающе кивнул Андерсон, — да, это интересно может быть.

— Соперники сильные ожидаются?

— Откуда? — усмехнулся собеседник, — спортсменов в братствах немало, но в основном футболисты, бейсболисты и легкоатлеты. Редко-редко борцы. Если все братства нашего университета взять, то парочка интересных ребят-супертяжей есть, да среди мухачей несколько. Остальные так… А что, есть какая-то идея?

— Есть, но не уверен пока, что получится, так что обещать не могу. Тренер… знаешь, я наверное найму. Есть возможность закрытый зал арендовать?

— В университете нет, но неподалёку можно, — оживился президент.

— Да, парням тоже буду рад, — понял невысказанное я, — можно будет и не одного тренера нанять. Один с академической техникой, другой спец по грязной игре. Врача непременно, массажистов парочку.

— Масштабно, — присвистнул Давид, доставая портмоне.

— Я плачу. Не возражай!

— Не буду, — засмеялся Андерсон, пряча портмоне в карман, — я недавно хорошо потратился, выручал одного балбеса из некрасивой истории.

— Мюриэль?

— Слышал уже… — расстроено протянул Давид, — мда… некрасиво вышло.

— Не расползлось, — понимаю переживания президента, — у меня свои источники.

— Полиция?

— Они. Связь с парнями поддерживаю, лишней не будет. В общем, подвели Мюриэль…

— Так, — нехорошим голосом протянул Давид, — невинная жертва насилия, значит?

— Дослушай! Подвели, но девица не причём, обычная наивная дурочка, которыми легко манипулируют. Есть моменты настораживающие, капитан мне передал свои пометки. Да, позже отдам. В дела братства полиция лезть не стала, раз уж мы дело замять решили, но несообразности отметили.

— Свои? — Выдохнул Андерсон в бешенстве.

— Может и чужие, — развожу руками, — но как минимум вхожие. Полиция… сам понимаешь.

— А мы бы и внимание не обратили на несуразности, — кивнул президент, — благодарю, Эрик. Буду должен.

* * *

— Вот, — провёл рукой пожилой мужчина, показывая запылённый спортивный зал, — когда-то сам занимался, но лет десять не могу на ринге прыгать. Спина, чёрт бы побрал то купанье в ледяной воде…

— Вам не тяжело будет выносить общество шумных и порой наглых студентов в своём особняке, мистер Бёрджес? — Интересуюсь для порядка.

— Сынок, — старик похлопал меня по плечу, — если я задеру штанину, на моей щиколотке будут видны инициалы нашего братства, в коем полвека назад я стал президентом! Вынести полтора десятка молодёжи из моего же братства в течении двух недель? Чёрт подери, да мне будет приятно вспомнить молодость!

Оглядываю зал… очень недурён! По меркам века двадцать первого нашлось бы немало замечаний, а по нынешним меркам, так и придраться не к чему. Боксёрский ринг, борцовские маты в углу, есть турники и шведские стенки, гири и штанги… живём!

— Сам составлял, — с гордостью сказал владелец трёхэтажного особняка.

— Гм… мистер Бёрджес, а вы бы не хотели заняться этим для университета? — Спрашиваю без обиняков. Видно, что старик застоялся, — у вас как бы не лучше, чем у университета скомпоновано.

— Давненько я туда не заглядывал, — удивлённо сказал старик, — что, совсем бедно?

— Скорее бестолково! — Отзываюсь в сердцах, — вроде всё есть, но куча лишнего барахла, а действительно важных мелочей не хватает.

— Понял, сынок, — оживился мистер Бёрджес, — загляну! Походу, попечители мимо тренеров лезут с помощью, есть такие умники… да, непременно загляну!

* * *

— В доме братства можно сделать всё тоже самое, — проворчал один из спортсменов, затаскивая чемодан в спальню, — ещё и делить комнату с двумя парнями! Ад!

— Нельзя, — отвечаю, распаковывая вещи, — глаз вокруг слишком много. Заниматься самостоятельно ещё смогли бы, но тащить в дом братства тренеров, массажистов и спарринг-партнёров, это уже слишком!

— Знаю, — вздохнул Ливски, клятвенно пообещавший похудеть за ближайшие две недели, — это я так… Настроение портится, как представлю свою диету на ближайшие дни. Шпинат и прочая гадость…

— С чего ты взял?

— А разве не так? — Интересуется Тревор, — я вот что-то не помню вкусной, но лёгкой еды.

— В европейской кухне её и правда мало, — соглашаюсь с легковесом, — так что у Ливски будут недели азиатской кухни! И будь уверен, Джок — вполне вкусной еды.

* * *

— Знакомьтесь, парни, — говорю на правах капитана команды, выстроив парней в одну шеренгу в спортзале, — на ближайшие дни вы попали под командование этим милым людям.

Милые люди улыбаются улыбками щербатых аллигаторов. Бывший боксёры, а ныне не слишком-то преуспевающие тренеры (профессиональные качества не причём — кризис на дворе) похожи, как родные братья. И пусть у одного кожа чернее кирзового сапога, а второй белокож и отчаянно рыж, роднят их физиономии профессиональных бойцов.

Многократно сломанные носы и уши, мелкие шрамики от рассечений на лицах. Разбитые руки с узловатыми, навечно припухшими, приплюснутыми суставами. Движения опасных хищников, текуче-плавные, с постоянным удержанием всего и вся в поле зрения.

— И за спину никого не допускают, — отмечаю мысленно, — похоже, не только на ринге кулаками действовали. Банды? Скорее всего, как ты их не называй.

— Физическую подготовку буду вести я. Не удивляйтесь! Вспомните, что вхожу в сборную университета по лёгкой атлетике с первого курса и регулярно занимал призовые места, несмотря на все сложности бытия кандидатом в братство. Так что понимаю кое-что в атлетике!

— Знаем, — проворчал один из братьев, — помним, что ты полицию тренировал. Капитан Скотт из двадцать восьмого мой двоюродный дядя, он о тебе очень лестно отзывался.

— Прекрасно, — ухмыляюсь отрепетированной акульей улыбкой, — побежали по залу! А теперь на пяточки, руки вверх… тянемся, тянемся…

Незамысловатые упражнения из боксёрской разминки некоторым явно в новинку, что удивительно. Впрочем, всё развивается…

Тренеры по договорённости пока не вмешиваются, наблюдая за физической формой братьев. Только черкают что-то в больших блокнотах. Позже информация пойдёт в специальные журналы, заведённые для каждого спортсмена.

Как проявил себя на конкретной тренировке, самочувствие, сила воли, общая тренированность, физические особенности… Геморно, но учитывая, сколько тренерам платят… будут вести журналы без писка.

— Лучше б я сдох! — Простонал Ливски час спустя, когда мы начали заминку.

— Не сложней адской недели, — философски заметил Тревор, которому физуха далась значительно легче.

— Что-то мне подсказывает, выдавил толстяк Ливски, косясь на меня, — что через две недели ты будешь говорить иначе.

Что сказать… хорошая интуиция у Ливски.