— Ну, Тоха, будем! — Отсалютовав зеркалу рукой со стаканом, пью залпом. Не мешкая, наливаю второй дрожащими руками, проливая немного на полированный дубовый стол.

— Сашка… — второй стакан. Чтобы не пролить, наливаю третий, прислонив бутылку к стакану. Руки трясутся, ёмкость наполняется с мелодичным позвякиванием.

Третий, отсалютовав предварительно уже как Эрик, пью не торопясь — благо, тремор прошёл.

Сколько нервов стоило мне приманить агентов СССР в кадровое агентство хостелов, кто бы знал! Там приманочка, здесь… Судорожно вспоминая, что же может приманить советских разведчиков, не насторожив американские спецслужбы.

Да что там спецслужбы! Сейчас каждый второй политик и каждый первый крупный предприниматель имеет собственную службу безопасности с очень широкой трактовкой обязанностей. Провинциальные политики в большинстве своём не слишком мудрствуют, окружая себя людьми, которых как родных приняли бы бандиты девяностых.

Политики классом повыше… да в большинстве своём тот же набор отмороженной говядины, разве что разбавленный отставными полицейскими, что подразумевает наличие если не детективных навыков, то хотя бы связей в нужных кругах.

В большинстве своём уровень этих доморощенных спецслужб откровенно любительский, но… отдельные самовыродки всё же встречаются.

Одни работают в плотной связке с мафией, другие с полицией, третьи пестуют собственных головорезов, четвёртые полагаются на приобретённые в братстве связи, и так далее и тому подобное.

Переиграть таких специалистов бывшему стажёру БФФ несложно. Но… идиотизм непредсказуем, и недооценивать противников опасно.

— Получилось, — снова салютую себе-в-зеркале стаканом, — всё получилось! Маневич… сам Маневич, подумать только! Легенда советской разведки… у меня!

— Х-ха! — Вырывается нет резвый смешок, — я не я буду, если не подкину ему… Не знаю ещё, что подкину, но хостелы будут пронизаны советскими агентами насквозь. Шикарнейший ведь трамплин, в самом-то деле — для тех, кто понимает.

Улыбнувшись дружески, мужчина лет тридцати присаживается за мой столик, подтянув слегка штанину. Сознание привычно фиксирует увиденное:

— Одет хорошо, но несколько потрёпан жизнью… хотя нет, морем. Не в трюме плыл, но и не в первом классе, специфический корабельный запашок, въедается намертво, хоть по три раза на дню в душе плескайся. Эмигрант? Южанин… или еврей? Нет, точно еврей, да и лицо знакомое какое-то. Будто видел где-то…

— Конрад Кетнер, — представился он, протягивая руку, — швейцарец немецкого происхождения, а ныне глава вашей кадровой службы.

— Неужели? — Слегка приподнимаю бровь, не торопясь пожимать повисшую в воздухе руку. Несмотря на показное недовольство, раздражения нет. Здоровое нахальство немца импонирует, особенно если оно чем-то подкреплено. Моя связь с хостелами уже не является большой тайной… правда, в открытом доступе этой информации тоже нет.

Немец улыбается ещё раз, очень открыто и обаятельно. Диплом хорошего университета, рекомендательные письма…

— Впечатляет, — кидаю небрежно увесистую пачку обратно на стол, — и дальше? Почему я должен взять именно вас — этакого европейского кочевника, чьи рекомендации сложно проверить?

— Сложно? — Чуточку театрально удивляется Конрад, ведя себя так, будто происходящее его забавляет, — достаточно написать, отправить телеграмму или просто позвонить.

Смеюсь, аж слёзы на глазах выступили.

— Конрад… вы забыли, что я и сам немного кочевник. Дания, Уругвай, Южная Америка вообще, США, снова Дания… Как организовать рекомендательные письма из другой страны, знаю прекрасно! Хотите спор? За несколько дней организую рекомендательные письма из Австралии, не используя при этом финансовых возможностей? Настоящие, вам даже подтвердят при необходимости уважаемые люди!

— Так как же вас убедить? — В голосе Кетнера веселье и я уже твёрдо уверен, что возьму нахала на работу. Вряд ли руководителем… но куда-нибудь точно пристрою. Хорошо образованный человек, повидавший мир и умеющий общаться лишним не будет.

Пожимаю плечами и откидываюсь на спинку стула.

— Хм… а давайте прогуляемся, — предлагает Конрад, вставая. Соглашаюсь охотно, и расплатившись за кофе, покидаю заведение.

Прогуливаясь по Театральном кварталу, слушаю претендента, весьма ярко рассказывающего о своей жизни. Несколько раз ловлю его на мелких несоответствиях, но раскрывать враньё не спешу. Понятно уже, что еврей… и понятно, что выходец из Российской Империи. Больше половины евреев проживало в Российской Империи в конце девятнадцатого века, чему удивляться-то?

По большому счёту это мало что значит, до Второй Мировой на территории Польши и Великого Княжества Литовского этот народ был представлен чрезвычайно широко. Еврейская иммиграция из тех мест выплескивается широко, выходцев из Российской Империи можно встретить в США, Германии, Южной Америке… Наверное, проще перечислить, где их встретить нельзя.

Отчаянные коммунисты, шедшие на смерть ради торжества идей, и столь же отчаянные белогвардейцы. Ростовщики, способные отобрать кусок хлебы у умирающего, и бескорыстные служители Асклепия.

— … мистеры, наш театр самый театральный из театров! — Преградил дорогу чёрный как гуталин негр, протягивая нам буклеты, — посетите, не проходите!

— Выпячивает деревенский акцент, — заметил Кетнер, взяв буклет, — ставлю доллар, что образование у него прекрасное для чернокожего.

— Колледж? — Негромко интересуюсь у чернокожего, протягивая доллар.

— Чавой, мистера!? — Включил тот дурака, ловко сцапав деньги. А глаза тоскливые…

— Алкорн, Миссури, — еле слышно на прекрасном английском. И тут же отойдя, подальше, снова заорал с чудовищным акцентом, — лучшая театра в Бродвее! Мистера и миссисы, мимо не проходите, доллар актёрам и актёркам подарите!

— Талант, — окидываю чёрного взглядом, — сам ведь тексты писал. Бредово, но… цепляет.

— Держи, — протягиваю визитку, — постоянную работу не обещаю, но подработка будет наверняка.

Визитка исчезла, как и не было, а зазывала с удвоенными усилиями отправился бродить около входа в родной театр, завлекая публику.

Конрад ещё несколько раз удивил меня, разгадывая людей. Не то чтобы сам не умею… умею, учили ведь.

— Стоп! — Оглядываю немца, стараясь не показаться слишком назойливым, — так вот оно что!

— Завтра к семи, не опаздывайте, — достав визитку, называю адрес и разворачиваюсь, озабоченно поглядев на часы. Руки ощутимо дрожат.

— Конрад Кетнер, ну конечно! Псевдоним самого Маневича! — Кусаю губы до крови, чтобы не засмеяться истерично. Не каждый день устраивается на работу человек, чью биографию ты изучал как учебное пособие…

Ликованье, опустошённость, опаска… смесь чувств самая странная. Ощущение, что сейчас разорвёт… хорошего успокоительного пока нет, а жрать наркоту, продаваемую под видом лекарств, не тянет. Лучше уж напиться, чтоб отпустило…

… вот и напился.

* * *

— Вот суки! — С раздражением смяв газету, кидаю её в угол. Джорджи понятливо дематериализуется из гостиной. Штрафные санкции за непонимание момента отсутствуют, да и наниматель у него Мартин, но… Бывший безработный считает меня кем-то вроде личного талисмана.

Даже не потому, что фактически устроил на работу, тут скорее что-то мистическое — по мнению Джорджи, разумеется. Слышал даже, как он пытался втолковать приятелю, работающему у Зака поваром, что…

— …Заметил, что если у мистера Ларсена всё хорошо, то и у близких к нему людей всё идёт ладом.

Посмеялся тогда… Несколько раз одаривал слуг то билетами в кино (когда хотел устроить в доме разврат с новой любовницей, да не только в скучной спальне), то ещё что-нибудь в том же духе. Вот и выработался у бывшего безработного условный рефлекс… правильный в общем-то, при его лакейской профессии.

— С-суки, — повторяю уже тише, немного успокоившись. Хостелы, будь они неладны… ан нет…

— Тьфу-тьфу-тьфу, — сплёвываю на пол и стучу по подлокотнику кресла, — ладны, ладны…

Хостелы, стремительно набирающие популярность, не могли не заинтересовать сперва власть имущих, а потом и репортёров. В братстве все заинтересованные уже знали, кому принадлежит стремительно развивающаяся сеть дешёвых гостиниц, но не заостряли на этом внимания.

Любопытство в таких кругах следует проявлять с большой осторожностью… Это у меня вполне легальный бизнес, и о происхождении денег (с определённого момента) могу отчитаться до цента.

Отцы у большинства членов братства политики и бизнесмены из крупных. Не всех из них можно встретить на страницах прессы… но только потому, что им принадлежит эта пресса.

Деньги в Старых Семьях делают самыми разными методами, не гнушаясь откровенно криминальными. Отряды боевиков на службе у политика никого не удивляют. Как и тот факт, что вчерашний бандит из свиты, только что не сидевший (да и то не факт) может стать шерифом в не самом мелком городишке — при наличии покровителей.

Здесь любят ссылаться на унаследованные от предков акции, недвижимость и земельные участки как источник благосостояния. Нельзя сказать, что это сплошная ложь, но почтенные джентельмены не брезгуют покровительством бутлегерам, владеют борделями через подставных лиц и вовсю мошенничают с федеральной собственностью.

Хостелы на этом фоне едва ли не образец цивилизованного бизнеса. Но нет… деньги на крови…

— Суки… Как сжигать или закапывать в землю продукты, чтобы цены на них не падали, так это нормально! Как и пулемётами отгонять от продуктов голодающих. А как дешёвые гостиницы, так само зло! Ночлежки с клопами, главное, всех устраивали, а чистенькие хостелы в ту же цену, да с душевыми кабинами, хрустящими от чистоты простынями и дешёвыми завтраками и ужинами, так… Ну, суки!

Понятно, что это чистая заказуха и чего-то в этом роде ожидал изначально. Но чёрт побери, всё равно противно! Неведомый журналюга верно подсчитал — прибыль с одного ночлежника очень мала, но оборот-то бешеный! Итоговые суммы немалые.

А расходы из серии На лапу копам чего не подсчитал? Копы, бандиты, местные политиканы, всевозможные пожарные… Хостелы-то в бедных районах открыты, тамошние власти иначе работать не умеют.

Можно и по закону… но долго. Сейчас важнее скорость развёртыванья сети гостиниц, а не прибыль. Понятно, в минус не уйду… но какие на хрен сверхприбыли!

Большая часть прибыли уходит на создание новых гостиниц, лично я живу скромно. Ну… для обладателя таких сумм. Квартиры собственной нет! Из серьёзных трат — только покупка автомобиля, аренда квартиры для Жаннет, да прочие траты на бывшую любовницу.

Встав, подбираю газеты и разворачиваю, ещё раз вчитываясь в строки.

— … равно поражает как прибыльность, так и бесчеловечность нового бизнеса, — писал журналист, скрывающийся (да с намёком, что опасается за свою жизнь!) под звучным псевдонимом, — холодная кровь датчанина, прошедшего через трущобы Латинской Америки, претерпела мутацию…

— Уже знают такое слово? Хотя чего это я… с растениями и насекомыми века с девятнадцатого возятся, чего бы не знать.

Дальше…

… — мутацию. В США приехал нелюдь, не знающий жалости…

— Вот твари!

Вся статья в подобном ключе — все мои поступки заранее объявлялись плохими, выворачивались наизнанку, поливались грязью и рассматривали получившееся под микроскопом.

Дело не в том, что не ожидал чего-то подобного… ожидал, чего уж себе врать! Хрен бы с ним, с писакой. Проблема в том, что статья явно заказная, а это значит, что в ближайшем будущем начнутся наезды на меня уже не в статьях, а в судах. Рейдерские захваты предприятий в США, особенно в настоящем времени, распространены широко.

Действуют нагло, сравнивать можно только с Россией девяностых… да и то не факт. Лично я не помню, чтобы рейдеры вели с хозяевами предприятий настоящие бои — да часами, с применением автоматов и гранат!

Или это моё появление что-то изменило? На бабочках я потоптался знатно!

— Родичи кого-то из членов братства? — Начинаю рассуждать вслух, сминая газету, — вряд ли. Захотели бы, так через студентов передали бы — дескать, делиться надо… Сам уже подумывал, кого из сильненьких в компаньоны взять ради пущего спокойствия. Пришли бы, объяснили всё на пальцах… Значит, посторонние.

Окончательно смяв газету в тугой комок, уставился на неё с недоумением и выкинул в корзину для бумаг. Взамен взял со стола массивную чернильницу и начал вертеть.

— Посторонние… кто?! Другие братства? Вроде бы реально, но опять-таки могли подойти и объясниться, связи в студенческой среде у меня неплохие. Больше похоже на наезд кого-то из нуворишей, как бы не из мафии. Реально? Вполне!

— М-мать! Да так же реально, что за кем-то из наглых нуворишей стоит Старая Семья, там подобные финты любят. Может быть даже, что родители кого-то из братьев. Публикации, давление в прессе… потом мне покажут врага и помогут разобраться, взамен на долю… немалую. Что так, что этак, всё жопа!

Поставив чернильницу на стол (с трудом удержавшись от того, чтобы не швырнуть её в стену), упал в кресло, положив ноги на стол. Реагировать нужно быстро и эффективно, времени на раскачку нет.

Стремительно разворачивающийся бизнес почти всегда крайне неустойчив, это обратная сторона стремительности. Кредитов на мне нет, но и запаса прочности тоже. Начни сейчас рейдеры предъявлять претензии на гостиницы или ещё как-то противодействовать, всё может забуксовать за считанные дни. А там и кредиты понадобятся… после чего о хостелах можно будет забыть. Оставят мне процентов десять акций, да и то не факт.

— Значит, нужен покровитель, а желательно и не один. И сильненький…

Думал долго. Уговаривать кого-то из Сильных Мира Сего купить часть бизнеса и выступить на защиту оного не то чтобы бесполезно, но попросту глупо. По настоящей цене покупать сейчас не станет никто — зачем, если можно будет урвать своё чуточку попозже в разы дешевле?

Отдавать часть бизнеса сразу задёшево… противно. Вроде как сдался, на поклон пошёл, в вассалы попросился. По деньгам не потеряю, но на равных меня уже не будут принимать.

— Сильный покровитель, но не прогнуться… мда, задачка. Хоть к братству… а это идея!

* * *

— Блестяще, — сказал Дюк Уоррингтон два дня спустя, встретив меня у дверей братства со свежим The New York Times в руках. Рядом с ним такой же серьёзный Андерсон и другие члены братства.

Давид молча начал хлопать в ладоши и братья поддержали его.

— … идея создать сеть дешёвых, но комфортных, чистых и безопасных гостиниц пришла ко мне ещё во время скитаний по трущобам Латинской Америки, — ответил нашему корреспонденту Эрик Ларсен, молодой совсем мужчина с умным взглядом…

Дальше шли мои рассуждения о социально ответственном бизнесе, перекликающиеся с прочитанной некогда книгой «Атлант расправил плечи». Достаточно популярная у господствующего класса идея «О дайте, дайте нам свободу!» пришлась ко двору.

— Фи Бета Каппа, в котором я имею честь состоять, много занимается благотворительностью, и именно поэтому я передаю ему десять процентов акций сети гостиниц «Путешественник». Не сомневаюсь, что братья сумеют грамотно распорядится полученным, продолжая помогать тем, кто в этом нуждается.

Так же десять процентов передаётся Университету Нью-Йорка. Доходы от акций предназначены прежде всего для научных исследований, связанных с медициной, и для стипендий талантливым, но малоимущим студентам.

— Преимущественно вашим землякам из Дании (корр.)?

— Преимущественно, но не только…

— В сентябре готовься принять пост вице-президента братства, — серьёзно сказал Андерсон, — раз уж так печёшься о Фи Бета Каппа.

Вздохнув еле заметно, киваю. Малая цена за сохранения бизнеса и лица…