— Пора вставать, малышка.
— Угу, — Дженни улыбается сонно и протирает глаза, — ещё минуточку, и встану.
Вот уже две недели, как мы вместе, став официальной парой. Позади встреча с родителями любимой, и вроде как даже удачная. По крайней мере, наши отношения получили одобрение, и объявление о помолвке состоится в конце лета или начале осени.
— Вот теперь всё, — умытая, с почищенными зубами, Дженни нежно целует меня в губы, и на несколько минут я пропадаю из мира, — всё, всё!
Смеясь, она отталкивает меня…
— На лекции опоздаешь!
Поцеловав её ещё раз, выбегаю. График у меня напряжённый — настолько, что всерьёз посещают мысли бросить университет вслед за Заком. Учёба, бизнес, тренировки, Дженни… спасаюсь жёстко составленным графиком, согласно которому у меня почти нет ни свободного времени, ни развлечений.
Единственное послабление — воскресный день, который полностью (если нет соревнований!) принадлежит моей девушке. Я бы предпочёл провести его в постели… но увы, темперамент у Дженни не южный. Не фригидна, но до Жаннет в постели ей далеко.
Так что выходной проводим, посещая кинотеатры, балет и светские вечеринки, на которых Дженни чувствует себя вполне непринуждённо. Родственники, подруги по частной школе… свои! Вполне уютно. Ей.
Мне не слишком… но неуют с избытком окупается потрясающими знакомствами. Для многочисленных тётушек-дядюшек-кузенов Дженни я уже почти член семьи, а это, как оказалось, значит очень много. Несколько непринуждённо оброненных слов одним из кузенов… и вот я провернул небольшую спекуляцию на мексиканском серебре, хапнув почти четверть миллиона. Инсайдерская информация как она есть.
Пятьдесят тысяч несколько дней спустя проиграл полезному кузену в карты, а ещё на пятьдесят заказал для Дженни украшения из мексиканского серебра с колумбийскими изумрудами. Судя по потеплевшим взглядам родни, я всё сделал правильно. Приняли…
Учебный год заканчивается, и на лето нам суждено расстаться. Я уеду в Европу (после двухнедельной пьянки с братством), участвовать в соревнованиях и налаживать связи, а девушка с родными будет колесить по американским курортам.
Дело не столько даже в правилах приличия и тому подобных вещах (хотя и не без этого), просто как сказал мистер Фарли…
— Пусть проверят свои чувства.
Логично… хоть и не хочется расставаться с любимой на такой длительный срок.
— Мистер Ларсен, — поприветствовал меня Джозеф, стоящий неподалёку от входа в университет.
— Белл?! — Здороваюсь с чёрным за руку, на что некоторые студенты косятся, — что-то стряслось?
Чернокожий выпускник университета Алкорн до встречи со мной бегал с рекламными плакатами и играл мелкие роли в театрах среднего пошиба. Доверившись мне, чёрный некоторое время был на побегушках, а потом потихонечку прибился к киностудии. Не звезда… пока, но с полдюжины ролей второго плана и десятка три эпизодических сыграл, и как по мне — очень недурно.
— Не стряслось, масса! — Джозеф округляет глаза и говорит нарочито гнусаво, пародируя негров Юга. Поборники расовой морали из числа студентов узнали небезызвестного актёра и засмеялись, взгляды сразу потеплели. Деятели культуры по другой графе проходят, к ним расовая сегрегация применима не в полной мере.
— Но стрясётся, масса! — Взгляд полон комического трагизма, сейчас он отыгрывает своего персонажа из последнего фильма.
— Ладно, — давлю непроизвольную улыбку, — хватит шутовства, давай детально.
— Идея, мистер Ларсен, прекрасная идея! — Он оглядывается по сторонам, вызывая смешки — опять комика включил, зараза… Впрочем, винить его сложно: Джозеф подобным образом делает себе неплохую рекламу и… обеспечивает безопасность.
Чёрному даже в относительно толерантном Нью-Йорке не всегда безопасно. Может без причины докопаться полицейский или нетрезвый молодчик изобразит из себя блюстителя морали.
А тут с одной стороны поклонники узнают, с другой — даже отпетые расисты видят, что Ниггер знает своё место. Кривляется всё-таки в образе чернокожих слуг, а не изображает джентельмена. Хотя мог бы… умён, да и воспитание неплохое.
Но всё воспитание до первого окрика: Джозеф с Юга, из самой что ни есть глубинки. Приучен уступать дорогу белым и при необходимости сходить с тротуара, снимая шляпу и потупив взгляд. Окрик… или даже уверенный взгляд, и почтенный чёрный джентельмен сдёргивает шляпу, прижимая её к груди и подобострастно наклоняя голову.
Отсюда отчасти (помимо безопасности) и шутовство — Белл тяжело переживает расовую ущербность, и предпочитает позиционировать себя как комика. Не так стыдно.
— Давай, — отойдя в сторонку.
— Мистер Ларсен, я тут подумал, — Джозеф сделал драматическую паузу.
— Рожай! У меня день по минутам расписан!
— Комедия! Чёрная комедия с чёрными актёрами. Придурковатая семейка, гротеск и…
— Прекрасно… — идея и правда хороша. Чёрная комедия с чёрными актёрами… да название ей дать… А чего голову ломать? Чёрная комедия и есть, прекрасное название.
Наша киностудия станет первой, где чёрные снимутся в главных ролях. Но поскольку жанр комедийный и название соответствующее, то моралистам придраться будет проблематично. И вот мы как путеводная звезда для чернокожих, и отношения с белыми не испорчены.
— Сценарий, я так понимаю, написал?
— Вчерне, — хлопнул он себя по груди.
— Главная роль твоя. К Заку подходил?
— Ну… я же всё-таки ваш человек, мистер Ларсен, — Джозеф не стал отводить глаза, — и только потом сотрудник киностудии.
— Неплохая заявочка на вассалитет.
— Ладно, Заку сам отзвонюсь, хотя нет, такое лучше при встрече. Идея и правда хороша, так что… десять процентов с проката тебе, как и главная роль.
Белл чуть поклонился, сияя. Вот теперь это полностью мой человек.
— Забавный ниггер, — одобрительно отозвался смутно знакомый студент-южанин, — умён — по своему, по ниггерски, и место своё знает. Но за руку всё-таки, по моему, чересчур.
Видя, что я никак не реагирую на реплику, южанин идёт красными пятнами и ретируется, старательно делая вид, что ничего не произошло.
— Болван какой-то, — озадаченно говорит Ливски вслед, — чего он в чужие дела… Да, Эрик! Давно тебя на тренировках не видел.
Изобразив несколько апперкотов и уклонов, Джоэль вопросительно посмотрел на меня.
— На рукопашный бой ещё хватает сил, а на бокс никак, — развожу руками.
— Ну так брось… а, да. Ты же тренер, как такое бросишь. Твой родич-сержант неплохо справляется, но лучше черпать из первоисточников. Жаль… так что там с гулянкой по случаю окончания учебного года?
— Я же массовик-затейник… совсем забыл!
— Несколько идей есть, — начинаю импровизировать, — вот в сомнениях. Раз уж отловил, давай тебе озвучу, с парнями в братстве обсудишь. И учти — найдётся у кого предложение получше моих, не обижусь, если его и примете!
— Ага, ага…
— Городские квесты, как в прошлом году, рискованно, — многозначительно замолкаю, ожидая идей. Не приходят…
— Гангстеры совсем распоясались, — кивает брат, — да и жители гетто могут возбудиться при виде богатеньких нас.
— Порыбачить и с роднёй можно.
— Скорее даже придётся, а не можно, — погрустнел Джоэль, — мне так точно. Дед как в отставку вышел, так на озере считай и поселился.
— Бордели и казино только новичков удивят.
— Угу…
— А значит… — в голову пришёл недавний разговор, — кино! Да, брат Спица, именно кино! Киностудия есть, сценаристы в лице Енота и Соска тоже, так что…
— А вот это интересно, — оживился Ливски, — я точно за! Не скажу за всех, но идея здоровская! Можно для проката, можно чисто для себя фильм снять.
— Или поиграть в потерпевших кораблекрушение, — играю многозначительно бровями, — ну знаешь… Робинзоны мужского пола, черномазенькие Пятницы женского, тропический антураж. Можно и вовсе каких экзоток нанять — индусок, китаянок всяких. А?
— Команч, скотина! — В голос взвыл брат, — да я сейчас пополам порвусь! Всё, молчи, молчи… сейчас ещё какой-нибудь очещуительный вариант предложишь, и тогда всё… молчи!
* * *
— Доброе утро, Этель, — поздоровался разведчик с секретаршей, кидая шляпу на вешалку, — какие-то бумаги с утра поступали?
— Нет, мистер Кетнер, — улыбнулась та, не прекращая печатать, — обычная текучка, сама справлюсь.
— Ох, Этель… не зря я тебя перетащил.
Женщина чуть улыбнулась краешком полных, несколько увядших губ, не став отвечать. Сделав ещё несколько комплиментов уму и красоте секретарши (так, чтобы женщина не восприняла их слишком серьёзно), Конрад Кетнер удалился в кабинет.
— Душновато, — сказал он, ослабляя галстук и включая кондиционер — модную новинку, ставшую наконец доступной для обывателей.
— Причём во всех смыслах душно.
Забота, проявленная Ларсеном, немного давила. Горничная, шофёр… датчанин окружил опекой со всех сторон. Неудобно… и ведь не откажешься! Это для разведчика Маневича неудобно, а управленец Конрад Кетнер должен быть в восторге.
— Первое время за мной приглядывают, и нужно быть как жена Цезаря, а после разберусь потихонечку — ничего страшного, Лёва. Может, удастся прислугу на своих людей заменить… вот последнее было бы здорово. Надо подать идею наверх: горничные и лакеи в богатых домах могут приносить ценнейшие сведения.
— Или может, расписать идею Ларсену, и потом уже писать в Центр о возможности внедрения своих людей? За гостиничную сеть Красная Звезда грудь украсила… недаром, ох недаром! Сколько людей мы внедрили этаким вот макаром? Никак не меньше полусотни, да с чистыми биографиями. А сколько ещё внедрим!?
— Никого не удивит высокая квалификация в какой-либо области у бывшего безработного, времена нынче такие…. Нехорошие для Штатов и хорошие для советской разведки, хе-хе! И внедренье, и вербовка… а всего-то ночлежки по факту, разве только качеством чуть повыше.
— Обозлённые на власть и Судьбу люди, которым мы поможем вернуться назад, в привычный и благополучный мир. Кого напрямую вербовать, кого от имени иных разведок. Думаю, наверху разберутся.
— А слуги? Здесь поосторожней стоит быть, может даже вообще втёмную работать. Контингент-то совсем серый, такие если коммунистической идеологией и проникнутся, то удержать в себе новые взгляды вряд ли сумеют. Не на советское государство пусть работают, а… на мафию. Хотя нет, на ФБР! А что? — Разведчик воодушевился, — вполне реально. Помочь латиносам или чёрным… нет, лучше самим проблему организовать, а потом уже помочь. Грязненько, ну так что ж… работа такая.
— Помочь, да попросить взамен о небольшой услуге — доносить на хозяев. Обернуть так, что вроде как ФБР просто беспокоится, как бы хозяева не влезли куда… а они, слуги, не шпионажем занимаются, а оберегают хозяев! Можно? В принципе да… десяток-другой схемок набросать, отработать шаблоны, да и клепать конвейерным методом.
— Тут главное, не перестараться… или подсунуть им настоящего ФБРовца? Найти дурака с инициативой, да замкнуть материалы, поступающие к нему от слуг, на себя. Непросто… но перспективно и вполне реально, хотя и не в ближайшее время.
— И Ларсен этот… — Маневич никак не мог просчитать своего работодателя, и это раздражало.
— Мистер Мартин на проводе, — сообщила Этель, и Маневич снова стал Кетнером.
— Да, Закария, да… сейчас буду.
— Я на площадку, — сообщил секретарше, — подготовь документы по контракту Гудимовича.
Уже через минуту Кетнер широким шагом летел по киностудии, сжимая в руках папку. Недовольный Зак, негромко споривший о чём-то сор сценаристами, оторвался от съёмочного процесса.
— А, мистер Кетнер, — сказал он, раздувая ноздри, — это что? Почему хороший актёр…
— Контракт не закрыт, — перебил его Конрад, — с Метро-Голдвин-Майер.
— Так? — Закария повернулся к актёру.
— Ерунда, — вальяжный красавец южного типа смерил Кетнера враждебным взглядом, — неустойка будет символическая, можете поинтересоваться у мистера Лоренца, вашего юриста.
— Я уже подготовил документы на его увольнение, — негромко, но веско доложил Кетнер, — налицо или промышленный шпионаж, или некомпетентность, и я склоняюсь к первому варианту.
— Так значит, — Закария привстал со стула, — хотя… тебя Эрик лично притащил… ладно, разберусь. Хотя погоди! А ты, как тебя… Гудимович? Прочь.
Проводив взглядом актёра, Кетнер доложил:
— Лоренц не успел сильно нагадить, но пара десятков судебных тяжб нам всё-таки грозит. Ничего серьёзного, по большому счёту — в худшем случае штрафов тысяч на пятьдесят.
— Избежать никак? — Поморщился Закария.
— Если будут соответствующие распоряжения и полномочия… Кетнер остановился и Мартин нетерпеливо кивнул — дескать, будет, продолжай, — то можно будет подать встречные иски. Промышленный шпионаж, попытка саботажа и прочее. Думаю, можно будет потушить скандал и свести его к ничьей.
— Эрик в курсе?
— В общих чертах. Возможные проблемы он указал, но на Лоренца я вышел только вчера. Случайно, по большому счёту — так-то он мог водить нас за нос ещё с неделю, но очень уж обнаглел. Решил заняться не только саботажем, но и отпить из нашего финансового потока.
— С Метро… я за мировую, так и Эрику и скажи… впрочем, сам скажу, вечером сегодня ужинаем вместе. Ни к чему нам скандалы, не сейчас. А вот адвоката, — Мартин потёр верхнюю губу, — наказать нужно показательно… но строго по закону. Впрочем, это я уже сам.
.