Штаты встретили меня неласково — сперва улыбчивый, но излишне дотошный таможенник, устроивший мне настоящий обыск и громко при этом рассказывающей о подозрительных русских и обнаглевшей России, к которой требуется применить самые жёсткие санкции. Не уверен, но судя по всему — очередная политическая заварушка во власти, отразившаяся на отношениях стран. Я и так-то смотрю телевизор от силы раз в неделю, так ещё и в разных странах отношения к одному и тому же событию могут кардинально отличаться.

На улице лил дождь, да какой-то паскудный — из-за порывистого ветра зонтик был практически бесполезен, а светить амулетами в чужой стране — ну его на фиг. Приехал я как телохранитель в основной своей личине. Лера выходила замуж и нервничала. Вряд ли что-то серьёзное могло возникнуть на свадьбе, но я стал для неё кем-то вроде няньки и психолога одновременно.

Отец невесты подсуетился и через общину Иных (он один из тех, кто в курсе нашего существования) вышел на меня, предложив больше пятидесяти тысяч долларов. Понятное дело — такая сумма возникла не сразу, но провести с нервничающей невестой почти две недели… В общем, когда он понял, что нужен я скорее в качестве психоаналитика и сопоставил ставки преуспевающих специалистов в данном направлении, то быстро заткнулся, выписал чек и пообещал премиальные и компенсацию расходов.

К счастью, долго ждать не пришлось. Только успел выглянуть на улицу и зайти обратно, как меня отыскал встречающий, начавший извинятся из-за того, что — "Уважаемый мистер" его ждал — живот прихватило. Ну, дело житейское, да и не привык я скандалить по мелочам.

— Пусик! — Кинулась мне на шею похорошевшая за несколько лет Лера.

— Пойдём, я тебя со своим женихом познакомлю, — потащила она меня. Жених оказался таким же евреем из весьма состоятельной (денег меньше, но влияния больше) семьи, старше невесты лет на семь. Поулыбались друг-другу и он как-то отошёл.

— Я вас ревновал, — сообщил он несколько виновато, — Лера постоянно о вас вспоминала. Но сейчас вижу — вы и правда для неё не столько телохранитель, сколько старший брат или нянька.

Майк оказался "белой вороной" в семье — вместо бизнеса, политики, юриспруденции или государственной службы, преподавал прикладную математику. Впрочем, отношение к учёным здесь достаточно почтительное, так что статус вполне приличный.

Лера отучилась в американском колледже несколько лет, так что подружек на свадьбе было много — как из колледжа, так и из московской школы — и для всех я остался Пусиком…

Отучилась — громкое слово. Если по техническим специальностям здесь давали достаточно приличные, пусть и очень "узкие" знания, то по гуманитарным и около гуманитарным дисциплинам на звание бакалавра могли бы сдать большинство российских школьников после нескольких месяцев "натаскивания" — при условии хорошего знания языка и местных реалий.

Следующие два дня стали настоящим кошмаром — Лерочка решила одеть меня на свадьбу. Костюм был — и не один, но она решила, что я должен быть в разных — на каждом эпизоде будет свой. Спонсор (отец невесты) посмотрел мне в глаза — и выписал премиальные, так что пришлось заткнуться… И да — свадьба предстоит длинная — больше недели.

В свободное время (свободное от Леры) меня оккупировал Майк, таскавший по друзьям — он почему-то воспылал ко мне благодарностью. За что? Ну да хрен с ним — парень нормальный, хотя и с солидными прибабахами. Что за прибабахи? Ну так американец, а точнее — американский еврей, это очень своеобразная личность. Такие имеют личных адвокатов и личных психоаналитиков, могут рассказать тебе о детских проблемах и каких-то комплексах. Словом — открытые где не нужно до такой степени (где нужно — они вполне закрытые), что становится неудобно.

Лечу, никому не мешаю — и внезапно несколько ворон принуждают к посадке. Действуют они согласованно, так что понятно — оборотни. Отлетаем в один из переулков и Оборачиваемся.

— Почему в офис не зашёл?! — Сердито говорит мне невысокий, бритоголовый крепыш (на английском, естественно). Увидев явное удивление, остыли и начали рассказывать о местных реалиях, которые сильно отличались от российских.

— Да ладно, парни, какие на хрен офисы и прочая хрень, — не слишком-то верил я их информации, — неужели не ясно, что большая часть усилий будет идти на свары друг с другом.

Лютер (тот самый крепыш) пожимает плечами и говорит:

— Все понимают. Просто правительство выделяет для этого деньги и неслабые привилегии для тех, кто играет по правилам.

— Ну неужели непонятно, что таким образом вас контролируют?

— Да понятно — и что? Старички ведут какие-то свои игры, да и в целом — не так уж и контролирует.

Тут он криво ухмыляется и добавляет:

— Неизвестно ещё, кто кем крутит — собака хвостом или хвост собакой.

Зайти в офис всё-таки пришлось.

— Имя, — спрашивает скучающий гоблин.

— Не понял сути вопроса — у меня их много.

— Под каким именем вас знают Иные в Москве.

— Сильвер, ученик Рэйвена.

— Рэйвен…, — гоблин оживает и посматривает уже заинтересованно. Поясняю, чтобы избежать возможных недоразумений:

— Недавно стал.

Далее гоблин выдал мне обычную брошюру, в которой рассказывалось о Иных в штатах — очень толерантно. Видно было, что брошюры эти напечатаны по тем же канонам "общечеловеческих" ценностей и имеют мало общего с реальностью. Гоблин с откровенным ехидством наблюдал за мной.

— Если бред убрать, сколько будет здесь отличий от других частей мира? — Спросил его я.

— Да не слишком — так, стараемся свои свары проводить где-то в глуши. Ну — и вся эта хрень с офисами.

В действительности, как позднее просветил меня Лютер, отличия всё же были — и местами достаточно существенные. Бумажная волокита заметно меняла жизнь Иных, приковывая их незримыми цепями.

Венчание проходило в каком-то историческом месте — и это был странноватый микс из христианских, еврейских и чёрт знает ещё каких традиций, собранных в одну кучу. Как по мне — так полный сюр и безвкусица, но судя по шепоткам гостей — их впечатлило.

Следующие две недели провёл как в угаре. Совершенно верно — умотали. Да, оборотень и всё такое, но… невеста (вроде бы уже жена, но до окончания этой двухнедельной вакханалии все упорно называли её невестой) умотала, таская с собой на все мероприятия. Неудивительно, что сумма премиальных была больше изначально заявленной…

— Если бы не ты — Лерка таскала бы меня, — заявил мне довольный папаша, выдав ещё неделю оплаченного отдыха на Гавайях.

Взял, хотя по американским меркам это не самое престижное место для отдыха, да ещё и отель трёхзвёздочный… Мелковато для "почти олигарха".

Понял уже через несколько часов — место облюбовали свингеры. Судя по всему Иван Моисеевич имел своеобразные понятие об отдыхе. Из отеля сбежал, сняв комнату домик у одного из местных алкашей. Я не ханжа, просто… Вы всерьёз считаете, что свингеры должны быть молодыми и красивыми? Ой зря…

Домой добирался на танкере — подбросили "халтурку" — требовалось очистить его от множества пакостных духов, появившихся после стоянки в Китае. Так и плыли — я работал, а группа прикрытия обеспечивала отсутствие интереса к моим действиям.

Высадился в Дании и добирался уже самолётом. Ещё в полёте задумался — а почему бы мне не успокоить себе совесть и не обеспечить родственников? Тащить их в Москву… Нее — они у меня абсолютно провинциальные — по складу личности. Такие либо быстро уезжают из больших городов, либо ломаются, причём чаще всего с последствиями — наркотиками и прочим. Думал недолго — просто купил участки в Шепиловке и начал строить дома — родителям, брату с сестрой, племянникам.

— Правильно, — поддержал Ганс моё решение помочь родне, — я вот в своё время всё откладывал и откладывал… Дооткладывался, блин.

Тут он резко помрачнел и замолк.

— А давай напьёмся? — Предложил он мне через несколько минут.

Напиваться мы решили в привычной тусовке музыкантов.

— Боря, давно не виделись, — обнимаюсь я клавишником известной группы. Цверг улыбается и:

— Сильвер, ты как насчёт поучаствовать в записи? Группка одна нарисовалась — недурственная. Своего ударника у них нет — какой-то конфликт. Только сразу говорю — по деньгам глухо, но вот славы можешь хапнуть.

Вопросительно смотрю на него.

— Талантливые ребята, харизматичные — взлетят не сегодня, так завтра.

— Давай так — встретимся сперва, а потом и решать будем. А то мало ли.

Ребята оказались симпатичными, играли весьма качественный фолк-рок и были буквально помешаны на истории славян. Рассказывали о ней интересно, патриотично, но — близко к официальной версии.

* * *

— Да бред, — скривился Лёха, когда у нас зашёл разговор о великих правителях. Я называл Ивана Грозного, Петра, Екатерину Великую и других, известных по урокам истории.

— Пётр… Не зря его антихристом называли. Собери в кучку некоторые факты, известные не только историкам, но и достаточно широкой публике: насильно стриг бороды, буквально заставлял подданных курить и пить, носить иноземное платье. Известно?

— Известно, — несколько растерянно подтверждаю я. Оппонент удовлетворённо кивает и продолжает:

— В Нидерландах побывал в анатомическом театре… Морге, короче, — пояснил он, заметив, что я не слишком понимаю, — просто там проводились публичные вскрытия. Ну модно это было.

— Ни хрена себе мода! — Не сдержался я.

— Думаешь, сейчас сильно умнее, — сощурился Леха.

— Ладно. Так вот — он заметил, что одному из свиты зрелище не нравится, разозлился и велел тому ГРЫЗТЬ мёртвое тело. Неповиновение — смерть, беглецов ему выдавали, были уже прецеденты. Вернулся домой — там бунт стрельцов. Что делает Пётр? САМ становится палачом, пытает их, затем рубит головы — ПУБЛИЧНО — и заставляет это же делать свитских. Ты понимаешь, что такое палач в те годы?

— Их не любили, — коротко отвечаю ему. Лёха зло смеётся:

— Не любили? В большинстве городов Европы и Руси их даже в кабаки не пускали — вообще. Если же пускали — то самого последнего разбора — туда, куда ходят даже не нищие, а прокажённые и сифилитики. Представляешь — правитель великой страны — палач!

На минуту он затихает, затем снова начинает говорить. Видно, что на взводе — для него это не просто история — это его молодость.

— Возьмём самое безобидное на первый взгляд — бритьё бород и ношение одежды. Оставим в стороне суеверия и прочее. Ты в курсе, что те же испанцы всегда носили бороды и никто не считал их дикарями? Бороды или усы носили и большинство европейских военных. По крайней мере — в элитных частях. Растительность на лице — признак того, что ты не кастрат, не сифилитик, не мужеложец, наконец…

Помалкиваю…

— А одежда? — Продолжает владелец автомастерской. — Ты помнишь, какая она была в то время — неудобная и дорогая, да не по климату? Все эти башмаки, чулки, кафтаны, парики да треуголки… Считай, лет по десять жизни у дворян отобрал — воспаления лёгких, почек, да мочевого пузыря стали прямо-таки эпидемией. И так во всём! А достижения? Территория увеличилась, ага… А то, что людей стало на четверть меньше — это херня, бабы новых нарожают!

* * *

В общем, послушал-послушал — попросил не поднимать исторические темы, очень уж… задевает.