Ощущения были странные. Нет — и в самом деле странные — дикая смесь счастья и паники. Примерно с полчаса я не мог нормально думать и только прыгал/порхал по комнате — такой вот получился в птичьем теле аналог хождения из угла в угол.

Потихонечку отошёл и… Нет, не выпрыгнул в окно — летать-то я не умею. Ну и что, что в птичьем теле — может рефлексов не хватить или мышцы недостаточно развиты или… В общем, порхал так, порхал и поднадоело — решил превратиться обратно — и через несколько минут получилось.

Кстати — превращения безболезненные, хотя ощущения и нельзя назвать приятными — органы чувств начинают перестраиваться и… Словом — лучше бы как в фильмах — в болью, но без опасения сойти с ума, оттого, что мозг перестраивается под иное зрение, вестибулярный аппарат и т. д. Хотя, потом должно и устаканиться.

Превратился — и почувствовал себя так, будто отпахал две смены в стиле "Давай-давай". Зато синяка как не бывало… С недоверием смотрю на исчезнувшую "вавку" и понимаю — а я-то похудел… В самом деле похудел — с такой-то физкультурой и переживаниями.

Далее, если верить фильмам, я должен захотеть мяса, причём с кровью. Ну или хотя бы — ЖРАТЬ. Есть и в само деле хотелось, но вот уж не знаю — из-за оборотничества или волнений — на нервной почве меня всегда пробивает на жрачку. Навернул десяток половников горохового супа и встал из-за стола изрядно обожравшимся. Да, сам готовлю — и неплохо.

Что теперь? Интернет, хотя… стоп. Не факт, что там не сидят специальные программы и не отслеживают "неправильные" запросы — сильно сомневаюсь, что я один такой уникальный. Задумчиво стучу пальцами по поверхности стола, раскачиваюсь на стуле — думаю я так!

Придётся искать информацию по косвенным данным — всякие там фильмы, художественные книги и прочая хрень. Как и ожидалось, нарыл немного — очень уж второй облик у меня специфический. Поиски забрасывать не буду, но уже ясно — дело это долгое и муторное.

Вышел прогуляться и трудом отбился от многочисленных предложений выпить и дунуть. Я не большой любитель этих дел (особенно второго), да и не скажу, что сильно компанейский. Причина такого дружелюбия проще — я вытаскиваю "пацанов" из кучи неприятностей и вообще выступаю обычно миротворцем. Если же не получается… Силушка, вес и служба в погранвойсках приходят на помощь.

— Сань, погодь, — догнал меня дядя Саша — тихий пьяница с моего этажа. — Зайдёшь потом проводку посмотреть, а то что-то тревожит — не пора ли менять? Знаю, "беленькую" ты не любишь, так что я картошечки пожарю — на сале!

Отношения с соседом приятельские, но скорее от жалости — одинокий человек, вырастивший детей и овдовевший. Дети хоть и навещают, да не часто — далековато, друзья же в большинстве уже того — на кладбище…

Прошёлся по району, пообщавшись с приятелями. Кстати — приятелей у меня до хренища — знакомства завожу невероятно легко. А вот друзей маловато. Холодный осенний дождик загнал назад — и снова начались "думки".

Впрочем, внутрь загнал не только дождь, но и движения. Пусть я и натренировался двигаться с другими… возможностями, но на улице понял, насколько отличаюсь от окружающих — движения более быстрые и одновременно плавные. При этом из-за недостаточной тренированности временами какие-то дёрганые, резковатые. Сильно подозреваю, что меня могут заподозрить в употреблении неких веществ…

Зашёл к дяде Саше (да, тёзки), посмотрел проводку и кое-что подправил, поел картошки и пообщался. Человек он симпатичный и неназойливый, да и собеседник хороший, так что пару-тройку раз в неделю мы видимся.

Следующие несколько дней (пока не кончился больничный), тренировался — превращался в ворона и обратно, тестировал новые возможности. Кстати — телевизор и компьютер завешивал при этом плотной тканью — "Старший Брат следит за тобой". Тестирование показало, что физические возможности усилились резко — смог отжаться пятьсот раз, а пресс качал почти час — пока не надоело.

На работе встретили равнодушно-дружелюбно — коллектива как такового у нас не было. Увы, но это достаточно распространённое явление в наши времена — пусть коллектив и работает на порядок эффективней, но зато и требования к начальству становятся выше, да и зарплата…

Мы даже слышали наставления старшего прораба своему молодому родственнику:

— "Тасуй их, тасуй. Как только начинает появляться что-то похожее на нормальную бригаду — переводи кого-то на другой участок, подставь в глазах окружающих. Сильный лидер? Увольняй на х… Короче — действуй как хочешь, но коллектива у тебя быть не должно. Баранами проще управлять".

В итоге, мы не могли добиться не то что зарплаты, но и нормальных бытовых условий. Доходило до того, что порой в небольшой бытовке, рассчитанной человек на шесть-восемь, переодевалось человек по тридцать. Летом ещё ничего — просто потеря времени, а вот осенью и зимой было невозможно даже толком посушить свои вещи. Больничные? Да ну на хрен — по минимуму обойдётесь, а излишне борзых можно и уволить!

— Подвинься, — пихает меня обувающийся коллега. Сдвигаюсь сантиметром на пять — больше некуда. Наконец, переоделись и выходим на площадку.

— Саш, а ты не ху…во похудел, — замечает сварщик Роман.

— Да, знакомая подогнала травяной комплекс.

— Чо, чаи для похудения — типа раз выпьешь и весь день с горшка не слазишь? — Ржёт штатный клоун Лёха.

— Да не — реальная хрень. Там по мешочкам всё и расписано — что и когда пить, — отвечаю заранее отрепетированную речь.

— А не боишься, что там наркота окажется или там яйца глистов? — С интересом спрашивает пузатый Роман.

— Сильно сомневаюсь — девка биолог и специально под меня подбирала. Ну там — группа крови и прочая хрень.

— А чего это она — замуж хочет? — Продолжает Рома.

— Да может и хочет, просто выручил я её пару раз крепко, вот… Нет — как именно, рассказывать не буду — долго, скучно и деталей до хера.

Пообщавшись, идём на площадку — сейчас мы работаем бетонщиками. Да — именно сейчас. В маленьких провинциальных конторках универсальность скорее норма. Другое дело — качество…

— Давай, разгребай! — Орёт Виталик. Крики, мат, взаимные хватания за грудки — то есть обычный рабочий день на строительной площадке, которой руководит плохой начальник.

К обеду ближе понимаю, что зря я вышел на работу — совершенно зря. Парни уже привыкли, что физуха у меня выше среднего, но сегодня удивлялись даже они — прокол следовал за проколом. Силушка-то выросла резко… Нет, не так — РЕЗКО — и привыкнуть я не успел. Начались косые взгляды и разговоры о том, что в этих травках точно какая-то наркота — а ведь я изо всех сил старался себя контролировать! Понимаю, что работать мне больше нельзя. По крайней мере — до тех пор, пока не свыкнусь с новыми возможностями.

Обедали в три смены — ну а как иначе, если в вагончике толком не помещаемся? Хорошо ещё, пока сравнительно тепло и можно поесть-покурить посидеть на улице. Ладно, хрен с ней, с работой…

— Дима, давай-ка мне листок и образец — буду писать "По собственному", — обращаюсь я к прорабу.

— Давно пора! — Скалит тот зубы и достаёт пачку из потрёпанного дипломата.

Дожидаться конца смены не стал — Димасик сам предложил отнести мне заявление, пообещав оплатить день полностью. Добрался до конторы и под сочувственные расспросы секретарши отнес директору на подпись. Сочувствие было липовым — просто интересный повод для сплетен, так что отделался общими фразами.

Вышел свободным человеком и пошёл быстрым шагом. Минут через пять обратил внимание, что мой быстрый шаг разика этак в два превышает теоретически возможную скорость — как минимум. Мать! Вот так и прокалываются шпионы… Нет, точно к бабке надо ехать.

Придя домой, позвонил родным и бабке — обрадовал новостями. Ну, бабку я точно обрадовал — она давно предлагала — "Валить из этого гадюшника". Сходил на автовокзал и взял билеты на завтра, закупился продуктами.

Дома больше не занимался тестированием — так, смотрел телевизор. Ельцин что-то бубнил, обещая "Дорогим россиянам" всё и сразу — но потом.

Баба Надя встретила радостно, расцеловав в обе щёки.

— Ну наконец-то похудел, — довольно объявила она, — смотреть приятно.

Вот уж… Там и есть-то килограмма три, но — глаз алмаз.

— Да я и прибыл-то, баб Надь, чтоб здоровьем заняться, а то сама видишь — пузо да жопа. Если сейчас не сброшу, потом сложнее будет — мне ведь уже прилично за тридцать.

Хутор был невелик, да и стоял в стороне от разваливающегося на глазах колхоза, так что лишних глаз не было. До самых заморозков целыми днями бегал по лесу, занимаясь всевозможной акробатикой и попутно принося домой грибы и рыбу. Ну и понятно — ремонтные работы. Дед помер не так давно, да и я временами заезжал, но всё равно — руки требовались.

Вот что интересно — чутьё проснулось, хотя я ворон, а не волк или медведь. Поляны с грибами быстро научился чуять за сотни метров, причём с большой точностью мог предсказать количество и даже виды. С рыбой было ещё проще — бил острогой и вылавливал сачком. Бабка не успевала заготавливать, так что подключились соседки — такие же пенсионерки — за долю, разумеется.

Много летал и скажу сразу — научился дааалеко не сразу. Понадобилось больше недели на то, чтобы уверенно освоить взлёт-посадку. Ещё две недели — на осторожные полёты над верхушками деревьев. Осваивать высший пилотаж начал уже зимой.

Прогулки и полёты сделали своё дело — я не просто похудел. Фигура стала такая, что хоть в рекламе трусов снимайся. Более того — постепенно разглаживались немногочисленные морщинки на лице и к началу весны я стал выглядеть лет на двадцать пять. Бабка отчаянно хвасталась перед соседками, что — "Поставила внука на ноги", приписывая изменения прежде всего травяным чаям и сборам, до которых была большой любительницей.

В апреле бабка умерла — во сне. Похороны, делёжка наследства и прочее прошли как-то мимо. По инерции пожил ещё на хуторе, но вскоре понял — пора уезжать — и уезжать далеко. Я не просто молодел — менялись даже черты лица. Не сильно, по чуть-чуть, но… Это был всё тот же я, но какой-то… улучшенный, что ли. Пропала небольшая горбинка, появившаяся после перелома носа в армии, начали вырастать зубы — взамен дырявых… Дошло до того, что я специально маскировался — щетина, немного сажи и прочее.

Весь вопрос был — куда ехать и чем зарабатывать. Уже было ясно, что физическим трудом нельзя — проколюсь. Да, уже не сразу — научился мал-мала себя контролировать, но всё же. Мысль пойти в охрану/братву/на ринг оставил быстро — засвечусь моментально.

В итоге пришёл к неутешительному выводу — придётся заниматься мелким криминалом где-нибудь в большом городе. Ну а что ещё? "Вышки" у меня нет, да и вообще — светить документами как-то не с руки. На фотографии в паспорте запечатлён упитанный мужик хорошо за тридцать. Я же выгляжу на двадцать с небольшим. Так что придётся озаботиться ещё и документами…

Первая мысль была о перелёте в Москву на собственных крыльях, но её пришлось отложить. Причина проста — вещи. Я не настолько ещё освоился, чтобы превращаться в ботинках и пуховиках. Хорошо ещё — трусы-майки-носки оставались на мне. С горем пополам научился Оборачиваться в верхней одежде, но — только в летнем варианте и по прежнему без обуви.

Дальше было хуже — я понял, что с родными придётся рвать. Ну как им объяснишь внезапную молодость и прочее? Собрать всех на кухне и объявить — "Смотрите, я в ворона превращаться умею"? Бред. Родных я оцениваю здраво и прекрасно понимаю, что не все воспримут ситуацию адекватно. Да собственно говоря — какая может быть речь об адекватности?! Проговорятся непременно — пусть и не напрямую, но…

Что ж, придётся изображать отчуждение и неприязнь на почве дележа наследства. Тем более, что там и в самом деле были некрасивые моменты. Придётся изображать из себя более мудаковатого типа, чем в действительности — и обвинять в этом окружающих.

Неприятно, очень неприятно, но как иначе? Нужно отбить желание приезжать в гости или звать к себе. Так что — рвём отношения…

— Баб Надя вас годами не видела, зато на похоронах только и было разговоров, что о домике, — высказываю родне и хлопаю дверью родительской квартиры. Выхожу из подъезда, на глазах слёзы. Бля, как паршиво на душе! Пусть родные у меня и не ангелы, но такого они точно не заслужили.

Только теперь я иду собирать вещи. Беру немного, всё равно большая часть уже не по размеру. Молодожёнку оставляю одному из немногих друзей, не так давно вернувшегося из Москвы, где почти полгода работал за "Спасибо". Ну да — нае..ли. Мало того, так ещё и жену застал… В общем — пусть живёт, заодно и за квартирой присмотрит, а там видно будет.

Билеты брал в плацкарт — дешевле. Пусть у меня и есть накопления, но транжирить нежелательно — нужно снять квартиру. Привычная толкотня, мат. Много братвы, а точнее — маскирующихся под таковую. Собственно говоря, очень сложно провести чёткую грань, да и популярность спортивных костюмов, кожаных курток и малиновых пиджаков зашкаливает.

— Смотри куда прёшь, олень! — Высказывает мне мордатый парнишка. Молча толкаю его в грудь растопыренной пятернёй, усаживая обратно на лавку. Затем, глядя на двух его дружков, наматываю на палец вилку. Прониклись. Да, палево, но меньше, чем если б драку затеял.

Ехали недолго, но поездка запомнилась — запахи палёной водки и сивушного самогона, дешёвых сигарет и плана, несвежей пищи и ещё более несвежих тел.

Москва встретила меня не ласково — на вокзале с ходу пихнули, обматерили… Ну да — я же провинциал и просто не привык к ритму большого города. Ну ничего, обвыкнусь. Здравствуй, Столица…