Работа с подростками далась мне намного тяжелее, чем казалось вначале. Не было никакого желания заниматься наукой и совершенствоваться в магии. В итоге, сам Рэйвен в приказном порядке велел мне "погулять".

— Да уж, светское общество явно "не твоё", — сочувственно тянет Ганс. — Впрочем, к этому дерьму нужно привыкать постепенно.

— А стоит?

— Стоит, стоит, — без тени сомнения отвечает друг, — не хочу тебя расстраивать, но подобные интриги есть и у Иных, пусть и не столь грязные. Но вот уровень, скажу тебе, никак не слабее. Ты сильный Некромаг и если не зазнаешься, лет этак через пятьдесят-семьдесят влезешь на вершину просто как ценный специалист. А там… съедят. И не думай, что это метафора.

Именно Ганс и посоветовал мне оттянуться как следует — так, чтобы водка буквально выплёскивалась из ушей, а при виде красивой женщины ничего не шевелилось. Понятное дело, что банальной пьянкой ограничиваться не стал и начал постоянно зависать с музыкантами.

Ребята приняли меня с пониманием и на многих концертах в Москве и области я подменял кого-то из постоянных членов группы, либо работал как дополнительный музыкант. Помогало, но довольно слабо. Могло бы помочь гастрольное турне с его концертами каждый день и постоянными перелётами, но увы — пока глухо.

Большинство групп просто не могло себе позволить тур по городам и весям — дорого. То есть поклонники есть, но из-за отсутствия рекламы (что делать — у Стаса Михайлова поклонников на порядок больше, чем у самого великого рокера) эти самые поклонники были не слишком многочисленны.

Были, понятное дело, и вполне "крутые" группы, но много меньше, чем хотелось бы. Однако у таких групп были свои сложности и сходу влиться в коллектив… Возможно, но именно влиться, а не съездить развеяться. Мне предлагали стать гитаристом или ударником в очень прославленных коллективах, но — только на постоянной основе.

Наконец, дело сдвинулось с мёртвой точки и…

— На месяц по Центральной России, — сообщаю Гансу и Явору.

— Маршрут знаешь?

— Знаю, но думаю, что будет он очень приблизительным.

— Давай.

Короткий шелест бумаг.

— Угу. Ясно. Ладно, мы дадим знать Иным, что ты в группе. Мало ли, помощь понадобиться. И да, зайди позже, дадим координаты, по которым сможешь обратиться.

Барахла у музыкантов много — даже у самых бедных. Музыкальные инструменты, аппаратура, костюмы (не в нашем случае), элементы декораций и… да до хренища. Шесть человек заняли два купе целиком — в багаж ничего не сдавали. Нужно сказать, что было нам не просто тесновато — тесно. Ну да ничего — привыкшие.

Шесть человек (ну, включая не совсем человека, меня) — это я/Сильвер — электро-гитара; Витька/Ланс — ударник; Женя/Фофан — электро-гитара (основной состав); Саша (просто Саша) — бас-гитара; Витя/Хвост — ударные и Юра/Токарь — клавишные.

Погрузились с шуточками, провожаемые нехилой толпой поклонников и друзей. До митинга не дошло, но человек пятьдесят собрали (включая знакомого цверга-медика), так что даже милиция заинтересовалась. Заселившись в купе, быстро навестили проводников и даже помогли по мелочам. Правда-правда — хорошие отношения с ними поддерживать очень желательно.

Затем начали пить. Точнее — больше имитировать. Люди в большинстве своём считаю нас если не наркоманами, так пьяницами, хотя на деле процент асоциальных личностей в кругу музыкантов не сильно выше, чем в кругу "нормальных" — просто мы на виду.

Кстати, забавная коллизия — увидев нас с водкой, люди дружно успокаиваются — алкоголики зло понятное и знакомое, в отличии от наркоманов. Почему-то считается, что водка с наркотиками не сочетается. Увы…

С водкой мы вообще часто троллингом занимаемся. Вот и сейчас…

— Девушки, а давайте к нам, у нас есть тёплая водка и шаверма из привокзального киоска, — обращаемся мы к москвичкам из числа потомственных. Те шарахаются, но тут же исправляются и кидают презрительные взоры — они даже не понимают иронии словосочетания "Тёплая водка и вокзальная шаверма".

Правда, бывают и проколы…

— А давайте, — соглашается тётечка интеллигентного вида, — только свою шаверму вы в окно выкиньте, я сейчас еды домашней принесу. Буду у родственников уже завтра, а еды с собой мать на неделю наготовила.

Тётенька оказалась врачом скорой помощи — категория людей, относиться к которым можно только с уважением (уроды не в счёт, но они тут редко задерживаются).

Посидели хорошо, душевно — играли, пели — причём нас раскрутили на комсомольские песни времён её юности…

Первый концерт был в одном из Подмосковных городов и прошёл достаточно вяло — народ здесь избалованный, по области даже серьёзные группы часто играют. Многие в итоге начинают считать себя ценителями — и как правило безосновательно. Как ни странно прозвучит, но москвичи в этом отношении более благодарная публика, как и жители настоящей русской глубинки.

Вяло или не вяло, но отыграли мы хорошо, так что под конец народ раскочегарился и начал требовать играть. Хрена — пока мы вас завели, сами остыли, так что уходили со сцены под недовольное улюлюканье. Да, бывает и такое, причём чаще, чем хотелось бы. А что делать? Эмоции толпы — вещь такая… странная.

В районе Тамбовщины мы зависли — профилактика. Не в плане тех-обслуживания аппаратуры, а в плане утомились. Ежедневные концерты, когды ты сам ещё и за грузчика/осветителя/менеджера…, да и репетиции никто не отменял…

В общем, примерно на недельку зависли в одном из райцентров. Выбор был достаточно случаен — у Просто Саши случился скоротечный, но очень бурный роман; Женя/Фофан — "Нашёл уникальную самогонку. Прикинь, бабка гонит такую, что лучше хорошего коньяка — уж я-то различу!". Ну а остальным было по сути всё равно, где пить и где гулять.

Пил и я — тот самый самогон (и в самом деле хороший), водку, спирт, вино, пиво… Пил так, что Фофан поначалу охренвал от количества, но затем ему стало всё равно — увы, но парень ушёл в запой. Картина печальная, но привычная как для музыкантов, так и для глубинки.

Пьянка не мешала мне клеить баб (увы, но сейчас именно баб), да и держал я себя более-менее в рамках. Такой вот загул был мне не свойственен даже в бытность человеком, но… помнил "завет" старших товарищей и понемногу отпускало. Стал вспоминать о некромагии и нейробиологии, начал сниться Немоляев и лаборатория… В общем, терапия удалась.

— Сань, ты ваще как мзыкантом стл? — лез ко мне Женька.

— Да как-то всегда хотел, а потом подумал — а хули откладываю? Взял — и начал учиться музыке всерьёз, — чуть более трезво отвечаю я.

Женя (Фофан он потому, что фамилия Фофанов, прозвище ещё детское) глубокомысленно кивает головой. Он, кстати, из тех людей, что от выпитого становятся только дружелюбнее. Говорят, что он в принципе не лез ни к кому по пьяни и даже становился обаятельней — до определённой рюмки, разумеется.

Пьём уже неделю и местные мужики считают нас за своих, ставя своим жёнам в пример:

— "Видишь? Люди наработались и отдыхают, как все, а ты меня хаешь. Столичные ведь парни (вот тут брехня — все мы из провинции), а нормальные".

Парни помоложе также восприняли нас как родных. Не сразу, понятно дело — сперва были битые морды, "тёрки" и "пацанские разговоры", а потом ничего — признали, что мы имеем право шататься по городку и "гулять" с местными девицами.

— Погодь, — я решительно отстраняю Женьку, делаю несколько шагов в сторону и принюхиваюсь. Помимо запаха перегара (пьём-то уже неделю) и вполне понятных запахов леса (сокращаем путь через местный лесопарк), пахнет… Адреналином, что ли. Такое впечатление, что нас ждёт пара десятков сильно разозлённых парней, намеревающихся набить морду, но тогда был бы ещё запах пота, одежды, алкоголя…

Стремительно заставляю себя трезветь. Получается не очень, но всё-таки получается.

— Сиди и не высовывайся! — рычу я на приятеля, толкая его под развесистый куст. Правой рукой тем временем цепляю шов на джинсах, нащупываю тонкий посеребрёный стилет и вытаскиваю рывком.

— Давай, дикая тварь из дикого леса, — говорю я, повернувшись в нужном направлении. Во мне гуляет алкоголь, иначе точно промолчал.

— Мяясо…, — раздаётся странный голос и на открытое пространство выходит не менее странная тварь.

— Ты похож на меня. Уходи — человека оставь — еда, — говорит мне чудовище.

Оборотень, застрявший между зверем и человеком. Проклятый…

Молча принимаю бойцовскую стойку — несколько демонстративно, пряча до времени стилет. Пусть он и посеребрёный, но длина его меньше пятнадцати сантиметров, а каплевидная рукоятка не слишком удобна. В бою это оружие одного удара — и сомневаюсь, что он окажется смертельным…

Чудовище приближается какими-то странными шагами… боксёрскими?! Резко сближаюсь и провожу разведку — наношу удары из савата. Упор в них сделан на скорость, а не на силу и на то, что потенциальный противник вооружён. Как ни странно, но сам еле-еле успеваю уйти от ответной серии с последующей попыткой захвата.

Ёжкин кот, да он быстрее меня! Это странно, птицы-оборотни вообще-то быстрее животных, да и подготовка у меня не спортивная. Если только… Я леденею — он уже успел кого-то сожрать. Это одна из причин, почему Проклятые так легко становятся каннибалами — физические возможности вырастают в разы, получается наркотический эффект.

Начинается странный, дикий танец — волк крупнее меня раза в два и настолько же сильнее. Плюс эффект "допинга"… Мог бы убежать, но тогда Женьке конец, причём очень неприятный. Нет… потанцуем.

Выкручиваюсь за счёт мастерства. К сожалению, некромагия здесь не слишком эффективна — она вообще довольно медленная, да и у этих тварей к ней серьёзный иммунитет.

Лапы/руки у зверюги длинные и непропорциональные, что только добавляет сложности — непривычно. Пусть в мастерстве я его и превосхожу, причём заметно, разница в габаритах, силе и скорости слишком ощутима, так что мы более-менее на равных. Байки о великих мастерах в полотора метра ростом и соответствующим весом, побеждающим великанов, именно байки. Не будем говорить о случаях, когда разница в класса слишком велика. Да, будь у нас обоих нормальные ножи, ситуация качнулась бы в мою сторону, а скажем, на шпагах, от габаритов вообще мало что зависит.

Пытаюсь работать по конечностям — хрена. Суставы мало того, что сильно утолщённые и… неправильные, так ещё и гнутся в обратном направлении!

Двигаемся очень быстро, но если я почти не оставляю следов на земле — учили так, то "волчок" двигается путь и умело, но после него на поле боя можно будет сажать картошку — настолько сильно взрыхлена земля.

Работа на дистанции бесполезна, придётся рисковать и сближаться. Ловлю момент и отпрыгиваю нарочито неловко. Противник ведётся и прыгает следом за мной. Несколько ломаных движений из пьяного стиля заставляют его "потерятся и…

Есть! Тонкий посеребрёный стилет с крохотной рукояткой в виде капли буквально вбит в оборотня — даже рукоятка утоплена в тело. Дикий рёв и чудовище начинает двигаться с бешеной скоростью, пытаясь достать меня. Ухожу с большим трудом, но вскоре сидящий в боку стилет начинает мешать слишком сильно и враг отпыгивает и пытается достать стилет, когтями расковыривая рану.

Кровь и серебро… Вот теперь в дело пойдёт магия. Быстро формирую короткое плетение и бросаю себя навстречу чудовищу. Касание… И я отлетаю с рваной раной поперёк лица. Чудовище ревёт и падает на взрыхлёную землю. Короткие конвульсии и вскоре он затихает, а ещё через несколько минут рассыпается прахом. Ну ещё бы — "Прах к праху" создано как раз против таких вот… ублюдков мироздания.

Пускаю все силы на залечивание шрама и накидываю иллюзию.

— Пошли, Жень, я этому уроду ввалил пизды.

Музыкант дико смотрит на меня, пытясь забраться поглубже в куст. Представляю его ситуацию — бой длился от силы секунд пятнадцать, но зрелище было.

— Оборотень, чудовище…, — бормочет он. Делою нарочито озабоченую физиономию и уверю, что — "Прогнал злого оборотня". Веду парня назад — в таком состоянии ему точно не до баб, да и легендой нужно озаботится.

— Юр, вызывай психиатров — Женька до белочки допился, — тихонько сообщаю я. Тот мимикой показывает, что ждёт продолжения.

— До оборотней напился.

Лицо клавишника принимает озабоченое выражение — из богатого опыта тот знает, что "белочка" может быть разной и есть речь идёт об оборотнях, то не исключено, что вскоре Женька будет бросаться на всех с топором.

Жестоко и подло? Да нет — легенда неплохая, да и… День-два — и к музыканту пришла бы белочка настоящая. А так — прокапают, подлечат — и дальше на гастроли.