С момента участия в первой "войнушке" прошло больше года. За это время выучил не только английский, но и испанский, начал учить арабский. Последний, кстати, оказался неожиданно простым. Далее на очереди китайский. Зачем? Основные языки мира, без них моя мобильность будет ограниченной. Важность языков я признавал, так что планирую изучать потом и другие.

Военно-техническое образование продолжалось и не так давно закончилось освоение легкомоторных самолётов. Освоение заключалось не только в пилотировании, но и в ремонте. Вообще, ремонт разнообразной техники и технические дисциплины занимали очень важное место в моей жизни. Философия/социология и прочие юриспруденции не забрасывал, но:

— "Пока они для тебя вторичны. Суть ты понял — и хватит, сейчас нужно сосредоточится на том, что поможет тебе выжить", — сообщил мне Рэйвен.

По сути, я становился этаким ремонтником очень широкого профиля и хуже того — мне пригрозили, что буду ремонтировать даже станки! Смысла я не понимал, но послушно следовал указаниям. А куда бы я делся, собственно говоря?

Учат (пусть и не тому, что хочется), обеспечивают документами и т. д. Изначально было сказано:

— "Пока ты учишься, я за тебя отвечаю. Как только скажешь "хватит" — отправляешься в свободное плавание".

К самостоятельности я был пока не готов — даже не знал толком структуру мира Иных.

Основы мне дали, но — именно основы — в пределах информированности нижнего звена государственных чиновников, которые занимаются посредничеством с нами. Обидно, но понятно почему — я ещё не до конца свой, большей частью ещё в мире людей. Мало ли, какая ситуация может возникнуть — да хотя бы вербовка. Не считаю себя гением интриг, но немного понимаю (в погранвойсках обучают азам — именно азам), что если в дело вступят профессионалы, я и опомниться не успею, как стану информатором и агентом.

— Зови меня Шефом, — коротко представился очередной наставник. С ним мы начали изучать оперативную работу. Да-да — слежку, "жучки", основы криминалистики, работу правоохранительных органов и прочее. Был он частным детективом, отработавшим своё время в милиции, так что дело знал.

Кстати, уже заметил (и информацию подтвердили), что Иные живут достаточно активной жизнью и очень многие служат в армии, милиции, прокуратуре. Политика достаточно разумная, обеспечивающая контроль пресловутого Статуса и выживание… эээ, видов/рас. Как работают государственные структуры, полезно знать каждому, а в нашем случае это жизненно необходимо.

Не могу сказать, что обучение приводило в восторг — большая часть времени тратилась на слежку за неверными супругами и поиск собачек/кошечек.

— А ты думал, как в детективах? Погони-перестрелки, великие тайны, противостояние мафии…, — откровенно ухмылялся шеф.

— Не думал, — сообщаю ему с тяжёлым вздохом, — но надеялся.

— К серьёзной работе милиция приспособлена куда лучше самого талантливого одиночки — это всё-таки структура. А мы так — самодеятельность. Ну и учти, что в большинстве случаев менты очень не любят конкуренции. Собачки/кошечки и супружеские измены — наш хлеб. Бывает, правда, что сами менты посылают к нам клиентов — ну там сектанты всякие и прочее. Они по закону почти ничего не могут сделать, ну а мы иногда действуем, переступая через закон.

Шеф посмотрел на меня, отхлебнул газировки и продолжил:

— Не переживай — основа тут везде одна и также, так что наука полезная. А побегать-попрыгать-пострелять успеешь — гарантирую.

— Где-где?! — Заржал Герасим, узнав о месте новой работы.

— Народ, у нас тут комиссар Катани появился!

Ну, что-то в таком духе я предполагал… Таиться в данном случае не было необходимости — Рэйвен сам велел "засветиться". Такая работа поможет объяснить "крутость", внезапные командировки на несколько недель, травмы и ранения. В общем — все нестыковки.

Новые документы предполагали сделать основными. Да — были и другие. Где-то я фигурировал в качестве наёмника, где-то в качестве автослесаря. Уровень легенд также был разным.

— Ну и как? — Спрашивают приятели из рокерской тусовки. Впрочем, вернее будет назвать просто музыкальной — народ здесь совершенно разный и встречаются не только рокеры, но и панки, готы… Даже музыканты из филармоний!

Когда узнал, был в шоке, а затем кудрявый, ботанистого вида очкарик объяснил снисходительно:

— "Ну что ты как маленький — людей "в рамки" загоняешь. У меня преподаватель, всемирно известный музыкант, между прочим, гонщик едва ли не профессионального уровня, да и в морду может насовать вполне профессионально".

Говоря всё это, он переодевался и на сцену вышел вполне крутой парень, хотя и несколько худощавый…

Продвигались и дела с программированием. После того, как я всерьёз взялся за математику (а начинать пришлось аж с четвёртого класса), дело пошло. Самое удивительное, что и математика "пошла". Оказалось, что это очень интересно и помогает в массе наук — то же программирование, экономика, инженерные расчёты. Вслед за математикой подтянул и физику с химией — на уровень нормального выпускника школы. Правда, на практические занятия сделал намного больший упор и теперь смогу сварить хоть наркотики, хоть взрывчатку. Если пользу взрывчатки я ещё осознавал, то наркотиков — нет, но последнее было инициативой Шефа.

Кстати, свою учёбу я отрабатывал вовсю, делая работу не только "топтуна", но и мальчика на побегушках, выполняя невероятное количество поручений. Свободного времени оставалось немного и всё оно тратилось на учёбу, тренировки, редкие встречи с приятелями-музыкантами и ещё более редкие — с женщинами.

— Нормально, вот она, — сообщаю я шефу.

— Одна? — Всё так же не разворачиваясь спрашивает он.

— Да.

Встаём с лавочки и нетвёрдыми шагами идём в сторону объекта, разговаривая о политике. Изображаем мы синяков "с претензиями", отсюда и политика.

— Надежда Ивановна, — укоризненно говорит шеф, поравнявшись с ней — ну сколько можно. Мы за вашими шалостями не первую неделю наблюдаем. Может, хватит?

Немолодая женщина начинает судорожно дышать, прижимая к себе сумочку.

— Ничего не докажете, совки проклятые. ГБисты!

— Как интересно, — с явным оттенком веселья произносит шеф, — вы же аферистка и вдруг — совки! В диссидентов решили поиграть? Так времена нынче не те. Подобные забавы хороши дома — ну, вы жертва застенков, а ваш мужчина — следователь. А так…

Женщина молчит, только глаза выдают — бегают из стороны в сторону.

— Бежать думаете? — Понимающе спрашиваю я.

— Бегите, вот только далеко не убежите — у вас дети, внуки…

Жестоко? Возможно, вот только данная особа — аферистка, оставившая без жилья несколько семей — и ещё несколько десятков судятся из-за неё. Дети в курсе, чем промышляет мать — и с удовольствием пользуются полученным…

— Всем лежать — работает ОМОН! — С таким возгласом мы врываемся в один из офисов Подмосковья. Мы — это я, шеф и несколько помощников, нанятых через третьи руки.

— Где документы, сука, — орёт начальник на одного из руководителей. То испуган, но молчит, затем о чём-то вспоминает:

— Дайте мне телефон, я сейчас позвоню и вы сами убедитесь, что пришли не по адресу.

Шеф молча берёт его за волосы и начинает бить лицом об стену. Выглядит страшно — сплошь кровавые разводы. На деле же даже нос у него не сломан. А нет — вот сейчас сломал для достоверности.

Документы переданы и мы удаляемся, забрав с собой парочку руководителей. Остальные запуганы и осмелятся перезвонить крыше не раньше, чем через десять-пятнадцать минут. Руководство заталкивается на заднее сиденье автомобиля — в наручниках и надетых на голову масках. За руль сажусь я, шеф расплачивается с подельниками, садится рядом со мной — и по газам. Через пару километров в одном из переулков выталкиваем лишних и двигаемся дальше. Ещё через некоторое время бросаем автомобиль — всё равно угнанный — и пересаживаемся на другой — снова угнанный.

Операция достаточно рядовая для нас — что-то подобное проделываем не реже, чем пару раз в месяц. Бандитизм? С формальной точки зрения — да, но всё дело в том, что жертвами становятся те, кого смело можно сажать лет этак на двадцать пять — как минимум. Ну да — "грабь награбленное"…

Сперва корёжило от подобных заработков, потом начальник сунул мне документацию, взятую в одном из офисов — и велел разбираться. Разобрался — волосы дыбом встали. Нет, никаких наркотиков или там похищения людей — всё проще и вроде как чище.

Именно "вроде как". Ну к примеру — откаты с финансирования больниц, которые пропускались через такую вот фирму, расходы на оборону и т. д. и т. п. В общем — "чистых" денег просто не было. Кстати — большую часть вырученных средств мы отдавали на благотворительность. По словам шефа — так они частично очищаются — чтобы это не значило.

Новый Год встречаю перед телевизором. Как обычно — "Голубые огоньки" по всем каналам. Блин, рожи одни и те же! Речь Президента — слушаем… Что!?

— "Я устал, я мухожук".

Блин, вот это афера… Что они там в верхах крутят — непонятно.

— Пора тебе учиться… другим вещам, — не слишком определённо высказался Рэйвен, — вырос.

Учёба продолжилась, но теперь уже не на халяву — расплачивался участием в разнообразных авантюрах. То, что было раньше, по сути и не считается — там я стажировался, если можно так выразиться. Теперь всё — игры начались вполне взрослые.

Разнообразные курсы несколько задолбали, но куда деваться? Прекрасно понимаю, что при нашем образе жизни чем больше ты знаешь, тем больше шансов прожить.

— Сосредоточься. Представь, что твоё лицо вылеплено из воска…

Учитель занимался со мной уже четвёртую неделю. Даже не знаю — это кто-то один или совершенно разные личности. Почему? Так учитель метаморфизма каждый раз приходил в новых обличьях…

Голос его звучит очень странно, но именно тщательно подобранный тон, ритм и прочее помогают мне провалиться в транс.

Пустота, в которой медленно появляется моё лицо. Усилием воли начинаю менять форму носа — это проще всего. Ничего не получается и постепенно я устаю так, что пот начинает течь со лба — течь во внутреннем мире. Дико, но… Стоп! Если я могу творить настолько совершенную иллюзию, то какого хрена не получается изменять лицо!?

Уверенность наполняет меня и движения рук становятся чёткими, осознанными, какими-то… правильными, что ли. Готово. Открываю глаза и вижу перед собой улыбающегося учителя, который подаёт мне зеркало. Есть! Форма носа немного изменилась.

— Дальше будет намного легче, — объявляет наставник.

Метаморфизм стал переломным моментом — с этого дня большую часть времени я начал посвящать именно ему, а учитель делился информацией о мире Иных.

— Ты принял себя, — объяснил он.

С того дня прошло несколько месяцев и появились кое-какие успехи. Однако многие умения и навыки пришлось пересматривать. Ну к примеру — акробатические тренировки или рукопашный бой сильно продвинулись, хотя времени на них трачу всё меньше.

Парадокс? Нисколько — теперь у меня более совершенные мышцы и связки, лучше мышечная память и — что будет ещё не скоро — память, мозги и их быстродействие.

— Можно и сильно улучшить, — соглашается наставник, дуя в блюдечко с чаем. Жмурится, отхлёбывая, откусывает кусок баранки и несколько невнятно произносит:

— Учиться надо. Не просто много, а ОЧЕНЬ много.

Перерыв на баранку и снова:

— Учить анатомию и всякие физиологии придётся на уровне медика.

— То есть проще на медицинский поступать?

— Не-не, — отмахивается собеседник, — вот уж чего не надо. Учить придётся раз этак в десять меньше, но нужно будет именно понимать. Учти, что это не всем помогает. То есть как раз всем, но по разному. Один прямо-таки в разы мастерство поднимет, другой — процентов на десять — и последних большинство. Так что сам смотри — знания, конечно, лишними не будут, но и не факт, что особо пригодятся. Есть и более актуальные.

После майских праздников в гости прилетел Рэйвен. Пообщавшись с наставником на каком-то странном языке (не европейском однозначно — те хотя бы на слух могу отличить), он внимательно оглядел меня. При этом глаза его затянулись чем-то наподобие белесой плёнки.

— Да, ты прав — пора учить его магии.