Убийство семьи Фарли будто сдвинуло что-то в мозгах власть имущих. Принадлежность к «старым семьям», ранее практически гарантировавшая безопасность, перестала что-либо значить.

Будто разом всколыхнулись в «коллективном бессознательном» старые клановые обиды, и кровь нобилей начала литься. Сперва едва-едва, но чем дальше, тем больше заметны тенденции к ожесточению борьбы.

Свою лепту начали вносить и преступные кланы — пока осторожно, с большой оглядкой… Но не нужно быть провидцем, чтобы предсказать — осторожность эта довольно быстро закончится.

Ситуация постепенно перерастает в какую-то Средневековую вакханалию, полную насилия, жестокости и безумного куража. Молодёжь из нобилитета ещё не режется в открытую на улицах городов, но всё впереди. Первые дуэли со смертельным исходом состоялись вскоре после окончания Олимпиады. Газеты пока помалкивают… надолго ли?

Моралисты из «прекраснодушной интеллигенции» заговорили о падении нравов, но право же, смешно! Какое падение? Чтобы упасть, нужно сперва… возвыситься, не так ли? О каком падении нравов можно говорить, если у каждого политика на содержании банды головорезов, а «Старые львы» из Сената и Конгресса в дни своей юности не чурались одеть кастет и лично вразумить непонятливого выборщика?

— Посоветоваться нужно, — Сообщаю Фаулзу по телефону, — есть время?

— Хоть сейчас, — Отозвался друг, — как раз окно получилось.

— Еду!

Привычная уже схема — коробочка телохранителей, посадка в машину… Надоело! Не знаю как, но приложу все силы, чтобы уничтожить Гувера!

— Мэри! — Киваю секретарше Фаулза получасом позже, кидая шляпу на вешалку.

— Мистер Ларсен, — Ответная улыбка, — поднос с печеньем уже в кабинете, кофе будет через минуточку.

Несколько минут тратим на угощенье и трепотню о маловажных вещах. Настраиваемся.

— «Летний отрыв» в этом году я частично обеспечил, — отпив, ставлю чашку на стол, — но…

— Чего-то не хватает? — Приподнял бровь Лесли, — Олимпиада — проект масштабный, и твоё участие в нём получилось более чем ярким. Повторить достижение Игана, да ещё и в один год, это много стоит. Пусть ты и датчанин, но при этом учишься в университете Нью-Йорка, состоишь в самом престижном студенческом братстве. Немало!

— Волонтёрство, — Наставляю на Джокера указательный палец, — вот что Отрыв «съело»!

— А ведь точно! Интересно, познавательно, полезно для карьеры, но…

— Не то, — Заканчиваю за него.

— А нужно? — Пристальный взгляд.

— Нужно. На фоне Олимпиады вообще мои достижения несколько блёкло выглядят. Если логику включить, то всё нормально, но… не то. И волонтёрство пресловутое. Круто, но именно «Отрыва» не вышло.

— Не могу не согласиться, — Лесли откинулся в кресле, задумавшись, — но и не вижу так сразу, чем могу тебе помочь. Привычные схемы после смерти Дженны…

— В том-то и проблема! — Досада прорывается даже в том, как резко ставлю чашку на стол. Вульгарно — нельзя, а не вульгарно — «Отрыва» не будет.

— А нужен отрыв? Тебе уже не по чину так развлекаться. Пресса, опять же… Может, изменить формат?

— Формат? Точно! — Вскакиваю с кресла, и остатки кофе выплёскиваются-таки на полированный стол, — Хорошая же идея! Формат… кино, но не как в прошлом году… ты гений!

— Я знаю, что я гений, — Лесли, бурча под нос, вытер кофе, не позвав секретаршу, — но мать твою, как же хочется вскрыть порой твою чёртову черепушку и утыкать её электродами! Мышление человека из другой эпохи — штука чертовски интересная!

— А может быть, — Застыл он с тряпкой, — не только мышление, но и физиология?

* * *

Несколько дней Олав деликатно молчал — считая, что погрузившись в хлопоты, я стараюсь забыть о Дженни. Отчасти так оно и есть…

— Зачем тебе всё это, — Всё-таки не выдержал племянник, — мало Олимпиады?

— Мало, — Краем глаза вижу недоумение на лице, но переспрашивать он не стал. Вздохнув, откладываю бумаги, которые разбирал в гостиной.

Олава я всерьёз натаскиваю. Раньше надеялся спихнуть текучку киностудии и хостелов, но парень всерьёз нацелен на карьеру математика, так что теперь — просто натаскиваю. Пригодится.

— Не понимаешь? Это подтверждение лидерских позиций в стае, как сказал бы Джокер. Стать вожаком я не могу по праву рождения, но занять место рядом имею все шансы. Или в моём случае — рядом, но чуть наособицу. Не вожак, но безусловный Альфа.

— То есть… приучаешь их выполнять свои команды?

— Ну это ты совсем упрощённо, — Не сдерживаю смешок, — дам тебе… хотя нет, лучше Лесли попрошу порекомендовать список литературы, полезно будет. Ты слишком уж в зоопсихологию не углубляйся. Человек, конечно, та ещё скотина, но устроен малость посложней псовых.

— Не помешает, — Согласился Олав, устраиваясь на кресле по соседству.

— Лидерство, понимаешь? Не команды, это очень упрощённо. Я приучаю слушать меня — не обязательно слушаться, тоньше работаю. Кто я для членов братства? Безусловно сильнейший в стае. Не главный, но сильнейший, а это уже отсылочка к животной части нашего Я. Подсознательно даже Дюк это ощущает — мелькает иногда по мелочи. Инструкторство по рукопашке, призовые места в боксёрских турнирах, грабителей голыми руками, теперь вот Олимпиада.

— А Отрыв? Хотя погоди, сам догадаюсь… приучаешь к тому, что твои идеи заслуживают внимания потому, что интересны?

— Да. В братстве я безусловно сильнейший боец, а в мужском коллективе это уже немало, даже в таком, претендующем на элитарность. Вместе с Отрывом получается… что-то вроде шамана, если провести мостик между животным началом и рассветом человечества. Не единственный шаман в… гм, племени. Зак ещё, Ларри… хоть тот далековато в «мир духов» забрёл.

— Есть вождь племени, — Начал подбор ассоциаций Олав, — а среди воинов ты первый. И среди «шаманов» один из первых. Так? Так… А сейчас ты хочешь стать одним из первых среди ремесленников племени?

— Ремесленников, — Усмехаюсь странноватым ассоциациям, — или торговцев. Не суть!

— Интересно, — Тянет племянник, — Это получается, даже развлечения и общения могут быть политикой?

— Могут? А когда это было иначе?!

* * *

— Режиссура? — Тревор «Спица» Джоэль быстро схватывает суть, — Необычно…

— В послужном списке будущего политика этот пункт ни у кого не вызовет отторжения.

— Пожалуй, — Спица кивает задумчиво, поглядывая по сторонам. В киностудии он бывал не раз, и не может не видеть, насколько она изменилась.

Кинокомпания «Большое Яблоко» крупнейшая на Восточном побережье и на третьем месте в стране. И это, чёрт побери, видно!

— Несколько лет, брат, — Ловлю я его взгляд, — всего несколько лет! И…

… веду рукой по сторонам.

— Конкуренции не боишься? — Взгляд острый. Тревор «Спица» Джоэль сильно повзрослел.

— Конкуренции? — Усмехаюсь, — В кинокомпании, считая меня, пять братьев. Пять, Спица! С правом привилегированного выкупа акций и так далее. Так что не боюсь.

— И всё же? — Джоэль не отводит взгляд.

— Сейчас, — Не отрываю от него глаз, — мы имеем все шансы подмять кинобизнес под себя. Не «Метро-Голдвин-Майер»…

— Корпорация? — Тревор «Спица» Джоэль ловит мысли на лету.

— Да! И, — Усмехаюсь сухо, — пропаганда! Демократическим путём, заметь!

— То есть Лонг…

— На первых порах он необходим, — Кривлю лицо, будто от зубной боли. Луизианский губернатор мне нравится, но даже братьям не обязательно знать всю глубину моей поддержки радикального политика, — иногда нужны такие… реформаторы. Это как роды принимать: кровища, говнище… но новой жизни без этого не бывает.

— Пожалуй… — Соглашается он, переставая игру в гляделки, — акушер!

Нас пробивает на смешки, весело переглядываемся и до самого моего кабинета идём, то и дело толкаясь, как детвора из младшей школы.

— Лонг зарвётся! — Сходу продолжаю, закрыв дверь кабинета, — Не сразу, так год-другой спустя. Скатится в популизм или как вариант — в диктатуру. В обоих случаях иметь инструмент пропаганды лишним не будет. Выгодный инструмент, Джо!

— Погоди… зарвётся?

— Мне и Джокеру это очевидно.

— Джокеру, говоришь? Это меняет… многое. Ладно, — Встряхнулся он, — с корпорацией и кинобизнесом в общих чертах согласен. Актёрами мы побывать успели, и теперь ты предлагаешь влезть в шкуру режиссёров?

— Режиссёров, ассистентов режиссёров, сценаристов, продюсеров — у кого насколько денег хватит. Джоэль… ты же не думал, что я вот так любому желающему позволю в киностудии рулить? Пусть даже и брату? Ассистентом режиссёра или сценаристом — пожалуйста, набирайся опыта. Режиссёром — только за свои деньги. Арендуй актёров, декорации…

— Резонно, — Согласился президент, — Так получается, второй слой фильтра для тех, кто в принципе готов войти в кинобизнес?

— Именно. Актёрство за плечами, потом работа на полноценной киностудии. Кто останется, будет смотреть на бизнес с открытыми глазами.

Джоэль почесал подбородок…

— Так говоришь, право на выкуп акций?

* * *

— Всё так хреново? — Тихонечко спросил Олав на аэродроме. Киваю еле заметно и показываю глазами на восторженную Гретту, носящуюся по дощатому ангару с видом экзальтированного Средневекового паломника, наконец-то добравшегося до Иерусалима и Гроба Господня.

Сейчас докапывается до заправщика, совсем ещё молоденького парнишки, едва ли на пару лет старше племянницы. Тот смешно надувает тощую грудь и «поправляет» рукой пушок под носом. Пусть…

— Если что, — Тыкаю носком ботинка в стоящий у ног длинный саквояж, — оружие здесь.

Наконец самолёт подготовили к взлёту, и он выкатился из ангара, попрыгивая на неровностях почвы. Длинный разбег, и мы летим в сторону Канады.

Пометавшись от одного борта к другому, Гретта устроилась в пилотской кабине, забрасывая вопросами добродушного, не слишком молодого лётчика, отвоевавшего добровольцем ещё в Первую Мировую, в эскадрилье «Лафайет».

— Очень хреново, — Отвечаю наконец, — Директор ФБР на меня охоту открыл. Не пристрелит, так найдёт повод для ареста, а там… при попытке к бегству. Ну или в тюрьме… от скоротечной болезни под пытками.

— Политика?

— Она самая. Всё очень серьёзно, Олав. Ты уже взрослый, так что… если мои люди не уберут Гувера, возвращаться в Штаты нам будет нельзя. Всем нам. Это такая скотина, что и Гретту в заложники может взять.

— Потому через Канаду? — Спросил посерьёзневший Олав после короткого молчания, — Морем не проще?

— Проще? Знал бы ты, сколько отвлекающих маневров проведено, чтобы мы смогли вылететь. На судне нас просто арестовали бы. Береговая охрана имеет право останавливать суда для досмотра в территориальных водах. Сложно всё. Например — полиция Нью-Йорка на нашей стороне, а штата — на стороне президента, как и береговая охрана.

— Оно того стоит? Политика эта?

— Стоит, Олав, стоит… Чтобы ты лучше понимал, Республиканцы хотят решить проблемы страны за счёт источников извне. Большая война в Европе, если вкратце. Военные поставки, кредиты и прочее. Демократы и Лонг — за счёт внутренних источников. Проиграем, в Европу придёт война.