5 декабря 1823 года

На следующее утро Профессора разбудили две неотложные проблемы - он замёрз и ему нужно было отлить. Его толстое шерстяное одеяло не покрывало лодыжек, даже когда он свертывался калачиком и лежал на боку. Он поднял голову, чтобы осмотреться здоровым глазом и заметил, что за ночь одеяло покрылось изморосью.

На восточном горизонте проклевывались первые признаки нового дня, но на небе по-прежнему ярко светилась ущербная луна. Все, кроме Шарбонно, спали, улегшись возле догорающего костра, как лучи звезды. Профессор медленно поднялся, от холода ноги у него закоченели. По-крайней мере, ветер унялся. Он подбросил полено в огонь и побрел к ивняку, прошел с дюжину шагов и вдруг едва не споткнулся о чье-то тело. Это был Шарбонно.

Сперва Профессор решил, что Шарбонно мертв, убит на посту. Он принялся звать на помощь, и тут Шарбонно вскочил, схватил винтовку и бешено завращал глазами, не понимая, где он. Заснул на посту, подумал Профессор. Ланжевину это не понравится. Но тут Профессора прижало, и он поспешил мимо Шарбонно к ивняку.

Что произошло потом, Профессор так толком и не понял, как и многие события, с которыми сталкивался ежедневно. Он почувствовал нечто странное, и глянув вниз, обнаружил торчащую из живота стрелу. На мгновение он подумал, не сыграл ли с ним шутку Девственник. Но тут появилась вторая стрела, а за ней третья. Профессор потрясённо смотрел на оперение длинных стрел. Внезапно ноги у него отнялись, и он завалился на спину. Профессор услышал стук, с которым его тело рухнуло на подмороженную землю. За мгновение перед смертью его по-прежнему мучил вопрос - отчего он не чувствует боли?

Шарбонно обернулся на звук падения Профессора. Огромный шотландец лежал на спине с тремя стрелами в груди. Шарбонно услышал свист и жгучую боль, когда стрела оцарапала ему плечо. 
- Дерьмо! - он интуитивно бросился на землю, высматривая в темном ивняке стрелка. Это движение спасло ему жизнь. В сорока ярдах в предрассветном полумраке сверкнула вспышка выстрела.

Выстрелы тут же выдали местоположение нападавших. Шарбонно прикинул, что там по-крайней мере восемь ружей и индейские лучники в придачу. Он взвел винтовку, прицелился по ближайшей мишени и выстрелил. Темный силуэт рухнул. Из ивняка опять полетели стрелы. Шарбонно повернулся и побежал к лагерю, находящемуся в двадцати ярдах позади.

Брань Шарбонно подняла на ноги весь лагерь. Добавил хаосу и залп арикара. Пули и стрелы железным градом сыпались на полусонных людей. Ланжевин вскрикнул, когда пуля чиркнула по его ребру. Доминику пуля прошила голень. Гласс вовремя открыл глаза, заметив, как стрела вонзилась в песок в пяти дюймах от его головы.

Вояжеры ползли к укрытию хрупкого каноэ, когда из ивняка выскочили два арикара. Они побежали к лагерю; воздух прорезали их пронзительные боевые выкрики. Гласс и Девственник остановились, чтобы прицелиться. Оба выстрелили почти одновременно с расстояния не более чем в двенадцать ярдов. Времени обдумать или согласовать действия у них не было, поэтому оба избрали одну и ту же цель - здорового арикара с головным убором из рогов бизона. Он повалился, когда оба выстрела пронзили его грудь. Другой индеец ринулся на Девственника, занеся над головой вояжера томагавк. Луи, схватив винтовку обеими руками, поднял ее над головой.

Топор индейца зацепился за ствол винтовки француза, и от удара оба повалились на землю. Арикара первым вскочил на ноги. Стоя спиной к Глассу, он занес томагавк, чтобы еще раз ударить Девственника. Сжав винтовку обеими руками, Гласс стукнул индейца прикладом по голове.

Когда металлическая пятка приклада попала в цель, он почувствовал мерзкий хруст костей. Оглушенный индеец упал на колени перед французом, который успел подняться на ноги. Девственник махнул винтовкой, как палицей, изо всей силы саданув индейца в висок. Индеец отлетел в сторону, и Гласс с Девственником укрылись за каноэ.

Доминик приподнялся и выстрелил в ивняк. Ланжевин протянул Глассу свою винтовку, другой рукой зажимая рану в боку. 
- Стреляй, я буду перезаряжать.

Гласс вскинул винтовку, прицелился и хладнокровно поразил цель.
- Рана тяжелая? - спросил он Ланжевина.

- Нет вроде. Где Профессор?

- Лежит мертвый у ивняка, - спокойно произнес Шарбонно и приподнялся для выстрела.

Пока они жались за каноэ, из ивняка продолжали сыпаться пули. Треск винтовок смешивался со свистом пуль и стрел, прошивающих кожу каноэ.

- Сукин ты сын, Шарбонно! - закричал Девственник. - Заснул на посту, да? 
Шарбонно не обращал на него внимания, сосредоточенно засыпая порох в ствол винтовки.

- Теперь это неважно! - произнес Доминик. - Спустим чертово каноэ на воду и уберемся отсюда!

- Слушайте меня! - сказал Ланжевин. - Девственник, Шарбонно, Доминик - вы трое снесете каноэ к воде. Сперва дайте залп, перезарядите и отнесите его вон туда, - он указал на песок между собой и Глассом. - Мы с Глассом прикроем вас и тоже отойдем к каноэ. Прикройте нас из лодки пистолетами.

Гласс разобрал большую часть сказанного Ланжевином и окинул взглядом напряженные лица. Ничего лучшего никто не придумал. Они должны убраться с берега. Девственник высунулся из-за края каноэ и выстрелил. Его примеру последовали Доминик с Шарбонно. Пока остальные перезаряжали, выстрелил Гласс. Выглядывая из-за каноэ, они вызывали интенсивную пальбу арикара. На берестяном покрытии каноэ всё увеличивалось число пулевых отверстий, но вояжерам пока что удавалось сдержать арикара.

Доминик подкинул два весла к куче винтовок.
- Не забудь их прихватить!

Девственник бросил винтовку на песок между Глассом и Ланжевином и, приготовившись, встал у средней банки батарда.
- Давай! 
Шарбонно поднырнул под нос каноэ, Доминик под корму.

- По моей команде! - прокричал Ланжевин. - Раз, два, три! 
Они рывком подняли батард над головой и понесли его к воде в десяти ярдах от них. Раздались возбужденные выкрики, и стрельба вновь участилась. Воины арикара появились из-за укрытий.

Гласс и Доминик прицелились. Когда каноэ унесли, они могли лишь припасть к земле. Они находились в пятидесяти ярдах от ивняка. Гласс ясно видел мальчишеское лицо арикара, который, поморщившись, натянул короткий лук. Гласс выстрелил, и мальчик завалился на спину. Гласс потянулся к винтовке Доминика. Пока он взводил ее, рядом прогремела винтовка Ланжевина. Гласс нащупал очередную цель и спустил курок. Полка вспыхнула, но заряд в стволе не воспламенился. 
- Вот дрянь!

Ланжевин схватил винтовку Шарбонно, пока Гласс подсыпал порох на полку винтовки Доминика. Ланжевин уже собрался стрелять, но Гласс сжал его плечо.
- Прибереги выстрел! 
Они подобрали весла с винтовками и помчались к реке.

Впереди трое мужчин из-за каноэ преодолевали короткую полоску берега до реки. В спешке они почти бросили каноэ в воду. Вслед за каноэ в воду влетел Шарбонно и вскарабкался в него.
- Ты его опрокинешь! - закричал Девственник.

Лодка угрожающе накренила под весом Шарбонно, но осталась на плаву. Он перебросил ноги через борт, растянулся на дне каноэ и принялся вычерпывать воду, просочившуюся сквозь пулевые отверстия. Из-за движений Шарбонно лодка отошла от берега. Течение ударило в корму и завертело ее, унося все дальше. Вслед за ней змеей тянулся длинный канат. Братья заметили глаза Шарбонно, выглядывающего из-за планширя. Вокруг вздымались фонтанчики выстрелов.

- Хватай канат! - прокричал Доминик. Оба брата нырнули за канатом, отчаянно пытаясь удержать каноэ. Девственник схватил канат обеими руками, изо всех сил стараясь сохранить равновесие в доходящей ему до бедер воде. Он с силой дернул, когда канат натянулся. Доминик медленно пробирался к нему на помощь. Он сильно ударился о подводный камень и охнул от боли, течение сбило его с ног и накрыло с головой. Он вынырнул и поднялся на ноги в двух ярдах от брата.

- Я не удержу! - закричал Девственник. Доминик бросился к натянутому канату, но тут Девственник внезапно его отпустил. Доминик в ужасе смотрел, как канат змеился по воде вслед за дрейфующим батардом. Он поплыл за ним, но заметил растерянный взгляд брата.

- Доминик... - прошептал Луи, - кажется, меня подстрелили. 
Доминик подплыл к брату. Из раны на его спине в реку стекала кровь.

Гласс и Ланжевин добрались до реки в то же самое мгновение, когда в Девственника попала пуля. Они в ужасе смотрели, как он пошатнулся и отпустил канат. На долю секунды они подумали, что Доминик схватит канат, но тот его бросил, вернувшись к брату.

- Хватай лодку! - закричал Ланжевин. Доминик не обращал на него внимания. - Шарбонно! - в отчаянии прокричал Ланжевин. 
- Я не могу ее остановить! - отозвался Шарбоно. В мгновение ока лодка оказалась в пятидесяти футах от берега. Без весла Шарбонно не мог остановить каноэ. Хотя, по правде говоря, он и не собирался этого делать.

Гласс повернулся к Ланжевину. Тот собирался что-то сказать, но в этот миг пуля попала ему в затылок. Он умер еще прежде, чем тело упало в воду. Гласс оглянулся на ивняк. Оттуда на берег выскочило по меньшей мере с дюжину арикара. Сжимая в каждой руке по винтовке, Гласс врезался в воду, пробираясь к братьям. Придется плыть за лодкой. Доминик помогал Девственнику, стараясь держать голову брата над водой. Взглянув на Девственника, Гласс понял, что тому осталось недолго. Убитый горем и охваченный паникой, Доминик бессвязно причитал по-французски.

- Плыви за лодкой! - прокричал Гласс. Он схватил Доминика за воротник и втащил его в реку, потеряв одну из винтовок. Течение подхватило всех троих и понесло вниз по реке. Пули продолжали сыпаться в воду, и обернувшись, Гласс заметил, что индейцы рассеялись вдоль берега.

Гласс пытался одной рукой удержать Девственника, а второй - оставшуюся винтовку, и лихорадочно отталкивался ногами от дна. Доминик делал то же самое, и им удалось миновать песчаную косу. Лицо Девственника уходило под воду. Гласс с Домиником изо всех сил стараясь удержать раненого на плаву. Доминик что-то прокричал, но его слова поглотила вода, когда у быстрины они окунулись в воду. Тот же порог едва не выбил из руки Гласса винтовку. Доминик устремился к берегу.

- Рано еще! - взмолился Гласс. - Ниже по течению! 
Доминик пропустил его слова мимо ушей. Находясь по грудь в воде он проталкивался к мелководью. Гласс оглянулся. Валуны на косе создавали внушительную преграду. Берег за ней был крутым и отвесным. Но арикара понадобится лишь несколько минут, чтобы обойти преграду.

- Мы слишком близко! - прокричал Гласс. Но Доминик не слушал. Гласс подумывал поплыть один, но вместо этого помог Доминику вытащить брата на берег. Они положили его на спину, прислонив к отвесному скату берега. Он заморгал и открыл глаза, но когда кашлянул, изо рта хлынула кровь. Гласс повернул его на бок, чтобы осмотреть рану.

Пуля вошла в спину Луи под левой лопаткой. Гласс понял, что она не могла разминуться с сердцем. Доминик молча пришел к такому же выводу. Гласс проверил винтовку. С мокрым зарядом она была бесполезна. Он бросил взгляд на пояс. Тесак оставался на месте, а вот пистолет пропал. Гласс взглянул на Доминика. Что же ты собираешься делать?

Внезапно послышался тихий звук, и повернувшись, они увидели слабую улыбку на лице Луи. Его губы зашевелились, Доминик взял брата за руку и наклонился к нему, чтобы расслышать шепот. Но Луи пел:

Мой милый друг, вояжер...

Доминик мгновенно узнал знакомый мотив, несмотря на то, что никогда прежде тот не звучал так печально. Из глаз Доминика потекли слезы, он тихим голосом вторил брату.

Мой милый друг, вояжер

Я с радостью умру в своем каноэ

И на могиле рядом с каньоном

Ты переверни мое каноэ

Гласс посмотрел на мол в семидесяти пяти ярдах вверх по течению. Из-за валунов показались два арикара. Издав боевой клич, индейцы навели на них ружья.

Гласс положил руку на плечо Доминику. 
- Они идут, - произнес он, остальное за него договорили винтовки. Две пули влетели в песчаную банку.

- Доминик, мы не можем здесь оставаться.

- Я не оставлю его, - произнес Доминик со своим сильным акцентом.

- Тогда мы должны опять попытать счастья в реке.

- Нет. - решительно затряс головой Доминик. - Мы не сможем уплыть вместе с ним.

Гласс вновь посмотрел на косу. Арикара уже перевалили через валуны. Время на исходе!

- Доминик, - в голосе Гласса слышалась тревога. - Если мы останемся, то все умрем. 
Прогремели очередные выстрелы.

Одно томительное мгновение Доминик молчал и нежно гладил бледную щеку брата. Луи умиротворенно смотрел ввысь, в глазах его мерцал тусклый свет. Наконец, Доминик повернулся к Глассу.
- Я его не оставлю. 
Индейцы дали очередной залп.

В Глассе боролись два чувства. Ему нужно было время, чтобы обдумать свои действия, чтобы оправдать их. Но времени не осталось. Сжав винтовку в руке, Гласс нырнул в реку.

Доминик слышал пронзительные вопли и почувствовал, как пуля вонзилась ему в плечо. Он вспомнил ужасные истории про зверства индейцев. Взгляд его вернулся к брату.
- Я не позволю им разрезать нас на куски. 
Он подхватил брата под мышками и потащил к реке. Вторая пуля ударила ему в спину.
- Не волнуйся, маленький брат, - прошептал он, опустившись в спасительные объятья реки. - Мы поплывем вниз по течению.