28 марта 1824 года

Платт мерно нес Гласса с его спутниками вниз по течению. Два дня река змеилась на восток вдоль серых подножий низких гор. На третий день она резко свернула на юг. Показался заснеженный пик, возвышающийся над остальными, как голова над широкими плечами. Некоторое время казалось, что они плывут прямиком на пик, но затем Платт вновь свернул, в конечном счёте взяв юго-восточное направление.

Плыли они быстро. Лишь изредка встречные ветра замедляли продвижение, но большую часть времени дул попутный восточный ветер. Запас вяленого бизоньего мяса избавил их от необходимости охотиться. Когда они останавливались на ночлег, перевернутые бычьи лодки служили неплохим укрытием. Каждое утро уходил час на то, чтобы проконопатить швы лодок тем запасом, что они везли с собой. В остальном же они могли проводить каждый час дневного света на воде, плывя к Форт-Аткинсону без особых усилий. Гласс был признателен реке за её работу.

Настало утро пятого дня путешествия на лодках. Гласс наносил жир, когда в лагерь, спотыкаясь, вбежал Рэд.
- Там за холмом индеец! Воин верхом на лошади!

- Он видел тебя?

Рэд энергично замотал головой.
- Не думаю. Там ручей, похоже, что он проверял капканы.

- Ты разобрал племя? - спросил Гласс.

- Выглядел как ри.

- Вот дерьмо! - вскричал Чэпмэн. - Какого чёрта ри делают на Платте?

Гласс не был уверен в достоверности слов Рэда. Он сомневался, что арикара зайдут так далеко от Миссури. Скорее всего, Рэд видел шайенна или пауни.
- Давайте взглянем, - специально для Рэда он добавил: - Никому не стрелять раньше меня.

Приблизившись к вершине холма, Гласс и его друзья поползли на карачках, держа винтовки в согнутых руках. Снег давно уже растаял, поэтому они пробирались среди зарослей полыни и сухих островков бизоновой травы.

С вершины холма они заметили всадника, вернее, его спину. Индеец ехал вниз по Платту в полумиле от них. Трапперы едва смогли различить лошадь, пегого скакуна. Определить племя не было возможности, но достаточно и того, что индейцы близко.

- Ну и что нам теперь делать? - протянул Рэд. - Он не один. И вы знаете, что они наверняка расположились неподалеку от реки.

Гласс бросил на него сердитый взгляд. Рэд обладал поразительным чутьем на неприятности, но был совершенно беспомощен в поисках выхода из них. И все-таки он скорее всего прав. Те несколько ручьев, что они миновали, слишком малы. Любой индеец в округе будет держаться поближе к Платту, встав у них на пути. Но что еще им оставалось делать?

- Выбор у нас небольшой, - произнес Гласс. - Один из нас останется в дозоре у берега, пока мы будем пересекать открытое пространство.

Рэд принялся было что-то бормотать, но Гласс резко его оборвал.
- Со своей лодкой я и один управлюсь. Вы вольны идти куда хотите, но я собираюсь спуститься вниз по реке.
Он повернулся и побрёл к лодкам. Рэд с Чэпмэном бросили долгий взгляд на удаляющегося всадника и последовали за Глассом. Хью полагал, что за два дня плавания они покрыли сто пятьдесят миль. Когда они добрались до поворота Платта, Гласс подумывал переждать ночь, чтобы пройти стремнину при лучшем освещении, но на реке негде было пристать.

Окружавшие реку холмы заставляли её сужаться, в и этом месте воды были глубокими и быстрыми. Поваленные тополя на северном берегу частично рухнули в реку, образовав непроходимые дебри. Лодка Гласса шла впереди другой на десять ярдов. Течение несло его прямиком на поваленное дерево. Он погрузил шест, чтобы отвернуть. Дна нет!

Течение стало быстрее, и выступающие ветви тополя выскочили внезапно, как копья. Один удар, и лодка потонет. Гласс приподнялся на колено и оперся второй ногой в борт. Он поднял шест, стараясь найти место, куда его упереть. Хью заметил ровное место на стволе и выбросил шест вперед. Шест зацепился. Гласс вложил все свои силы, чтобы развернуть неуклюжее суденышко против течения. Он услышал, как в борт ударил поток воды, когда течение приподняло корму, поворачивая лодку вокруг дерева.

Гласс повернулся, заметив Рэда с Чэпмэном. Оба приготовились к удару, неосторожно качнув лодку. Когда Рэд поднял шест, то чуть не разбил лицо Чэпмэну.
- Осторожней, идиот! 
Чэпмэн уткнул шест в ствол тополя, пока течение с силой давило в корму. Рэд наконец-то разобрался со своим шестом и зацепил им ветки.

Оба боролись с рекой, а потом низко пригнулись, когда течение пробросило их под полузатопленным деревом. Рубашка Рэда зацепилась за ветку, потащив её за собой. Рубашка порвалась и ветка выпрямилась, угодив Чэпмэну в глаз. От жгучей боли он закричал и выронил шест, схватившись за лицо.

Гласс продолжал смотреть назад, пока течение проносило обе лодки мимо холма, ведя их к южному берегу. Чэпмэн стоял на коленях на дне лодки, опустив лицо и прижимая ладонь к глазу. Рэд смотрел ниже по течению, мимо Гласса и его лодки. Хью заметил, как взгляд Рэда наполнился ужасом. Рэд бросил шест, схватив винтовку. Гласс резко повернулся и посмотрел вперед.

На южном берегу Платта, менее чем в пятидесяти ярдах, стояли пара десятков вигвамов. Возле воды возились ребятишки. Они заметили лодки и принялись кричать. Гласс увидел, как два индейца возле костра вскочили на ноги. Хью слишком поздно осознал, что Рэд был прав. Арикара! Течение несло обе лодки прямиком на лагерь. Гласс услышал выстрел, когда люди на берегу схватили оружие и помчались к высокому берегу, нависавшему над рекой. Хью в последний раз ткнул шестом и схватил винтовку.

Рэд выстрелил, и индеец повалился наземь.
- Что происходит? - закричал Чэпмэн, пытаясь что-то разглядеть здоровым глазом.

Рэд собрался было что-то сказать, как вдруг почувствовал жжение в животе. Он глянул вниз и увидел, что из отверстия в рубашке хлещет кровь. 
- Дерьмо, Чэпмэн, меня подстрелили! 
Он в панике поднялся, разорвав рубашку, чтобы осмотреть рану. Почти сразу же в него попало два выстрела, откинув назад. При падении ноги Рэда зацепились за планширь, погрузив борт лодки в стремительное течение. Вода перехлестнула через планширь, и лодка перевернулась.

Полуослепший Чэпмэн внезапно оказался под водой, студеные воды реки обожгли его. На мгновение ему показалось, что течение замедлилось, и Чэпмэн с трудом разобрал смертельные события, развернувшиеся вокруг него. Здоровым глазом он заметил тело Рэда, относимое течением, его кровь тянулась следом, как густые чернила, а потом услышал всплеск ног, устремившихся к нему от берега. Они идут за мной! Ему нужен был глоток воздуха, но Чэпмэн с ужасающей уверенностью знал, что ожидает его на поверхности.

Наконец он не выдержал. Его голова показалась на поверхности, и Чэпмэн судорожно глотнул воздуха. Второго вдоха он так и не сделал. Его зрение ещё не восстановилось, и Чэпмэн так и не увидел занесённого томагавка.

Гласс навел винтовку на ближайшего арикара и выстрелил. Он с ужасом смотрел, как несколько индейцев бросились в воду и зарубили Чэпмена, когда тот вынырнул. Тело Рэда одиноко плыло вниз по течению. Внезапно Гласс услышал дикий вопль и схватил винтовку Кабана. Огромный индеец метнул с берега копье. Гласс инстинктивно пригнулся. Копье пробило борт лодки, застряв в ребре второго. Гласс выглянул из-за планширя и выстрелил, убив здоровенного индейца на берегу.

Он заметил движение и перевел взгляд на отмель. Всего в двадцати футах, выстроившись в смертельные клещи, стояли три арикара. Они не промахнутся. Гласс бросился в воды Платта, и одновременно с этим прозвучали три выстрела.

Секунду он пытался удержать винтовку, но тут же отпустил её. От идеи спастись бегством вниз по течению Гласс отказался. Он уже окоченел в ледяной воде. Кроме того, арикара уже скоро окажутся в седле, может, они уже верхом. А лошадь легко сможет обойти змеящиеся воды Платта. Чтобы спастись, необходимо как можно дольше оставаться под водой и добраться до противоположного берега. Отдели их от себя рекой и поищи укрытие. Он с силой оттолкнулся от дна и поплыл, заработав руками.

В середине река углублялась, вода накрывала с головой. Неожиданный всплеск разрезал воду перед Глассом, и он понял, что это стрела. Воду вспенивали и пули, которые, как злобные осы искали его. Они меня видят! Гласс попытался заплыть поглубже, но его грудь уже сжало от недостатка воздуха. Что на противоположном берегу? Ему так и не удалось бросить на него взгляд с самого начала заварушки. Надо сделать вдох! Он поплыл к поверхности.

Гласс вырвался на поверхность и услышал стаккато выстрелов. Он сжался, делая вздох и ожидая, что пуля войдет в череп. Вокруг с плеском падали стрелы и пули, но ни одна его не задела. Прежде чем вновь погрузиться под воду, Гласс бегло осмотрел северный берег. Увиденное придало ему сил. Почти сорок ярдов река бежала вдоль песчаной банки. Укрытия не было, если он там вылезет, то его пристрелят. Но в самом конце песчаной банки воды реки лизали низкий, заросший травой берег. Это его шанс.

Гласс глубоко нырнул и поплыл, течение помогало ему. Он решил, что уже видит конец песчаной банки сквозь мутную воду. Тридцать ярдов. Воду прорезали пули и стрелы. Двадцать ярдов. Гласс круто вильнул к берегу, лёгкие горели от недостатка воздуха. Десять ярдов. Ноги Гласса коснулись дна, но он остался под водой. Страх пред ружьями арикара был сильней нехватки воздуха. Когда вода стала слишком мелкой, чтобы оставаться под водой, Гласс поднялся, с всхлипом втянув воздух, и нырнул в густую траву у берега. Острая боль пронзила ему ногу, но он стерпел, забравшись в густые заросли ивняка.

Он оглянулся из своего временного укрытия. Четыре всадника понукали лошадей перейти реку. У берега стояло с полудюжину индейцев, указывавших на ивняк. Ему бросилось в глаза движение выше по течению. Два арикара вытаскивали на берег труп Чэпмэна. Гласс развернулся, чтобы спастись бегством, но острая боль пронзила ногу. Глянув вниз, он заметил торчащую из голени стрелу. Кость она не задела. Он схватил стрелу и, скривившись, резким движением выдернул её. Гласс отбросил стрелу и пополз вглубь ивняка.

Тут Глассу впервые улыбнулась удача в лице своенравной молодой кобылы, первой из четырёх лошадей, вошедших в реку. Яростно хлещущий лошадь всадник заставил её войти на мелководье, но она заартачилась, когда дно ушло из под копыт и ей пришлось плыть. Лошадь со ржанием мотала головой и, не обращая внимания на натянутые поводья, упрямо повернулась к берегу. У трёх остальных лошадей тоже имелись возражения против холодной воды, и они с радостью последовали за кобылой. Заупрямившиеся животные сбились в кучу, меся Платт копытами, и сбросили двух наездников в реку.

Но пока всадники усмирили лошадей и силой загнали их в реку, драгоценные секунды утекли. Гласс пробрался сквозь ивняк, выйдя на песчаную насыпь.

Он взобрался на её вершину, откуда открылся вид на узкую тёмную протоку. Укрытые от солнечного света большую часть дня, неподвижные воды протоки замерзли, ледяную поверхность покрывал тонкий слой снега. На другом берегу протоки вторая крутая насыпь вела к зарослям ивняка и деревьям. Туда.

Гласс сполз вниз по склону и скатился на замерзшую протоку. Под тонким слоем снега скрывался лед. Мокасины Гласса заскользили, и он завалился навзничь, хлопнувшись на спину. Мгновение он ошеломленно лежал, уставившись в убывающий свет вечернего неба. Гласс перекатился набок и тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Раздалось лошадиное ржание, и Хью вскочил на ноги. На этот раз он осторожно перешел протоку и вскарабкался на противоположный берег. Влетев в кусты, он услышал за спиной топот копыт.

Четверо арикара стояли на вершине насыпи, вглядываясь вниз. Даже в тусклом свете на поверхности протоки четко выделялись следы. Первый всадник хлестнул своего коня. Тот ступил на лед и справился с ним не лучше Гласса. Вообще-то даже хуже, так как копытам лошади не за что было зацепиться. Лошадь дёрнулась и завалилась набок, придавив ногу всаднику. Всадник закричал от боли. Получив наглядный урок, трое оставшихся быстро спешились, продолжив погоню пешком.

Следы Гласса быстро затерялись в густом кустарнике, тянувшемся вдоль протоки. При дневном свете его можно было легко обнаружить. В свой отчаянной схватке за жизнь Гласс не обращал внимания на сломанные ветки или отпечатки ног, тянувшиеся за ним. Но сейчас оставалась лишь тусклая искорка света. Даже тени исчезли, слившись в бесформенную мглу.

Гласс услышал крик упавшего всадника и остановился. Они на льду. Похоже, что от всадников его отделяет пятьдесят ярдов кустарника. Гласс смекнул, что в сгущающейся тьме угроза таится не в том, что его увидят, а в том, что услышат. Прямо над Глассом высился большой тополь. Хью схватился за нижнюю ветку и подтянулся.

На высоте восьми футов от земли главные ветви дерева образовали широкую развилку. Гласс затаился, стараясь сдержать учащенное дыхание. Он потянулся к поясу, с облегчением нащупав рукоятку ножа. Там же висел и кисет с кремнем и кресалом внутри. Хотя его винтовка лежала на дне Платта, пороховой рожок по-прежнему висел на шее. Хотя бы с разведением огня проблем не будет. Мысли о костре напомнили о промокшей насквозь одежде и пронизывающем холоде реки. Тело начало непроизвольно трястись, и Хью старался унять дрожь.

Треснула ветка. Гласс взглянул вниз, на поляну. В кустах стоял долговязый арикара, осматривая поляну, выискивая следы жертвы. В руке индеец держал длинный торговый мушкет, а у пояса болтался тесак. Гласс затаил дыхание, когда арикара вышел на поляну. Индеец держал винтовку наготове и медленно приближался к тополю. Даже в темноте Гласс ясно видел светившееся белым ожерелье из лосиных зубов на шее индейца и пару мерцающих на его запястьях браслетов. Господи, не дай ему посмотреть вверх. Сердце Гласса билось с такой силой, что казалось, вырвется из груди.

Индеец дошел до подножия тополя и остановился. Его голова оказалась не более, чем в десяти футах от Гласса. Воин вновь осмотрел землю и окружающие кусты. Первым побуждением Гласса было замереть в надежде, что воин пройдет мимо. Но пока он смотрел вниз, то начал оценивать другую возможность - убить индейца и забрать его винтовку. Гласс медленно потянулся к ножу. Он ощутил обнадеживающую знакомую рукоять ножа и медленно потянул его из ножен.

Гласс нацелился на горло индейца. Полоснуть ножом по артерии, и индеец не просто умрет, но и не пикнет. Ужасно медленно он подтянулся, напрягшись для броска.

Внезапно Гласс услышал тревожный шепот с края поляны. Взглянув, он заметив второго воина арикара, вышедшего из кустов с крепким копьем в руке. Гласс замер. Готовясь к прыжку, он выполз из-под скрывающей его развилки дерева. Лишь темнота прятала от охотящихся за ним воинов арикара то место, где он теперь висел.

Индеец прямо под ним обернулся, покачав головой и указывая на землю, а затем кивнул в сторону густого кустарника. В ответ другой что-то прошептал. Индеец с копьём подошел к тополю. Время, казалось, остановилось, пока Гласс пытался не потерять хладнокровия. Крепись. Наконец, индейцы сошлись в выборе направления и исчезли в проеме между кустами.

Гласс без движения просидел на тополе больше двух часов. Время от времени от слышал голоса своих преследователей и планировал дальнейшие шаги. Спустя час поляну пересек один из арикара, по-видимому, возвращаясь к реке.

Когда Гласс наконец спустился, то ощущение было таким, словно ноги напрочь отмерзли. Они онемели, и прошло несколько минут, прежде чем Гласс смог нормально ходить.

Эту ночь он переживет, хотя Гласс понимал, что арикара вернутся на рассвете. Он также знал, что при ярком солнечном свете кустарник не скроет ни его, ни его следов. Хью пробирался сквозь густые заросли, держась параллельно Платту. Облака скрывали луну, но зато поддерживали температуру выше нуля. Гласс так и не смог избавиться от озноба в своей мокрой одежде, но постоянное движение согревало кровь.

Спустя три часа он набрел на небольшой ручей. Прекрасно. Он вошел в воду, стараясь оставить несколько четких следов, указывавших на его продвижение вверх по ручью, в сторону от Платта. Он прошел более ста ярдов вверх по течению, пока на нашел подходящее место - каменистый берег, который скроет его следы. Он выбрался из воды на камни, направившись к невысокому перелеску.

Им оказался боярышник, чьи колючие ветки служили излюбленным местом гнездования птиц. Гласс остановился и достал нож. Он отрезал небольшую рваную полоску от своей красной рубашки и прикрепил материю к одной из веток. Мимо этого они не пройдут. Затем он повернул назад к ручью, стараясь не оставить следов. Гласс вошел на середину ручья и побрел обратно.

Ручеек лениво змеился по долине, вливаясь в Платт. Гласс постоянно спотыкался на скользких камнях тёмного русла. Эти погружения не давали ему обсохнуть, и он пытался не думать о холоде. Когда он добрался до Платта, то уже не чувствовал ног. Дрожащий Гласс стоял по колено в воде, с ужасом думая о следующем шаге.

Он всмотрелся за реку, стараясь разобрать очертания противоположного берега. Там виднелись ивняк и несколько тополей. Только не наследи, выбираясь на берег. Гласс вошел в воду, дыхание всё учащалось по мере того, как вода достигла пояса. Задыхаясь от прикосновения к груди холодной воды, Хью с жаром погреб к противоположному берегу. Когда его ноги коснулись дна, он остановился и пошел вдоль берега, пока не увидел подходящее место, чтобы выбраться - каменистый выступ, ведущий в ивняк.

Гласс осторожно пробирался сквозь ивняк и тополя за ним, тщательно выбирая место, куда поставить ногу. Он надеялся, что арикара клюнут на его уловку у ручья. Они наверняка не ждут, что он вновь пересечет Платт. Но Гласс не стал полагаться на волю случая. Если они возьмут его след, Гласс окажется беззащитен, так что он сделал всё возможное, чтобы не оставить следов.

Когда он прошел мимо тополей, восточный горизонт окрасил тусклый свет. В предрассветном сумраке он заметил тёмную громаду большого плато в двух милях впереди. Плато тянулось вдоль реки насколько хватало взгляда. Он мог там спрятаться, найти укрытую лощину или пещеру, развести огонь, обсохнуть и согреться. Когда суматоха уляжется, он сможет вернуться к Платту и продолжить путь к Форт-Аткинсону.

Гласс направился к плато, которое смутно вырисовывалось в растущем свете наступающего дня. Внезапно он вспомнил Чэпмэна с Рэдом и почувствовал укол вины. Он отбросил эти мысли. Теперь не до этого.