– Во паразит! – искренне возмутилась простодушная Ольга, выслушав рассказ подруги. – Во змей! А с виду такой весь из себя…

– Да такие они и есть… – философски вздохнула Эльвира. – Чем благороднее кажутся с виду, тем обиднее обнаруживать, что перед тобой всего лишь очередной козел, которому до смерти хочется задрать тебе юбку, ради чего он готов рассуждать о возвышенном хоть несколько суток подряд.

– А как же твой возлюбленный? – поддела ее Кира.

– Он, по крайней мере, долго не рассуждает. И к подобным вопросам подходит с простотой и откровенностью, против которых невозможно устоять. И вообще, он милый и смешной.

– Постой, – удивилась Ольга, – ты что, до сих пор крутишь с Жаком?

– Нет, – засмеялась Кира. – Но она нашла себе кое-что очень похожее. Только потрудись не болтать об этом, а то Эльвира скрытничает.

– Видишь ли, – пояснила Эльвира, – этот парень… Он не благороден, не знатен и не богат, он обычный бедный бард с улицы. Узнают наши дамы, они меня засмеют.

– А это не Плакса случайно? – развеселилась Ольга. Она просто так, для смеху ляпнула и вовсе не ожидала, что Эльвира воспримет это с таким ужасом, а Кира насторожится, как перед битвой.

– Откуда ты знаешь? – ахнула Эльвира. – Жак вытрепал, как обычно?

– Или он сам проболтался? – предположила Кира. – Не мог же Шеллар так легкомысленно выдать чужую тайну, это на него не похоже…

– Девчонки, да я и не знала! – принялась оправдываться Ольга. – Я так, для смеху сказала! Я и не думала, что вы вообще знакомы! Нет, Диего мне говорил, что у Плаксы тоже есть дама в столице, поэтому они вместе сюда наведывались, но я даже предположить не могла, что это ты! Ты просто сказала про бедного барда, и он мне сразу на ум пришел. Тем более они с Жаком и правда чем-то похожи.

– Болтуны и разгильдяи, – неодобрительно согласилась Кира. – Совершенно непонятно, что Эльвира в них нашла.

Подруга хотела было что-то возразить, но Ольга поспешно вставила, чувствуя, что тут что-то не так:

– Подождите. Выходит, Плакса знаком с его величеством?

Повисла неловкая пауза, затем Кира, спохватившись быстрее всех, объяснила:

– Да, они встречались. Шеллар застал его в комнате Эльвиры… Вернее подстерег, поскольку придворные дамы ему настучали, что к Эльвире ходит загадочный мужчина, которого никто не может засечь, и Шеллар заподозрил, что это какой-нибудь шпион. Но потом они познакомились, Шеллар понял, что этот оболтус совершенно безопасен, и с тех пор они общаются.

– Вот почему Диего на него кричал, когда Элмар пришел, а он начал говорить, что уже со многими познакомился! – вспомнила Ольга. – Он не знал, что король Плаксу уже застукал… Кира, а дальше-то что было? Жак говорил, вас там чуть не поубивали…

– Жак вечно все преувеличивает, – поморщилась Кира. – Мы сами почти справились. Когда подоспела охрана, там уже делать было нечего. Александр действительно один из лучших бойцов континента и чемпионский венок носит по праву. Хотя, должна заметить, ума у него все же… Шеллар его расколол за три секунды, не напрягаясь. Я так надеялась, что этот фингал под глазом удастся списать на неизбежные издержки битвы, и на тебе! Он же только спросил. Неужели нельзя было соврать что-нибудь правдоподобное? Да мало ли обо что можно удариться, когда уклоняешься сразу от трех противников! Единственное, что от Александра требовалось, – не теряться и делать вид, что он прав! А он… Как маленький! Тут же состроил такую морду, что слова уже не понадобились. И теперь из-за этого придурка наш военный союз против Мистралии накрывается одним местом, не говоря уже о том, что Шеллар по-настоящему расстроился и обиделся.

– Последнее для тебя важнее, – улыбнулась Эльвира. – Я иногда просто поражаюсь. С тех пор как вы нашли друг друга, вас обоих не узнать. Одно мне непонятно: зачем ты вообще поехала на эту идиотскую прогулку?

– Чтобы Шеллар понял, что за меня не надо бояться, – вздохнула Кира. – Результат, конечно, получился противоположный… Но он сам виноват, надо было меня предупредить, что Александр имеет дурную манеру приставать к дамам, которых берет покататься, а не пугать всякой ерундой… Ольга, что здесь смешного?

– Извини, – хихикнула Ольга. – Я просто подумала, зря вы не взяли с собой Камиллу…

– Камиллу Александр уже перепахал вдоль и поперек без всяких катаний, – махнула рукой Эльвира. – И в Эгину она старается не ездить, поскольку королева Андромаха имеет на нее зуб.

– Напрасно, – сердито добавила Кира. – Ей было бы нелишне пообщаться с кентаврами, может, наконец нашла бы осадное бревно своей мечты.

– А что сказал тебе его величество? – спросила Эльвира, уводя разговор от больной темы.

Кира нахмурилась еще сильнее:

– Ничего.

– Как? Совсем ничего? Или ты имеешь в виду, что он с тобой перестал разговаривать?

– Вчера он весь вечер молчал, ушел на балкон с трубкой и сидел до самой ночи. Больше ни слова. Представляете? Пока шли все эти разбирательства с Хироном, он ругался, даже обращался ко мне с вопросами, будто ничего не случилось, а как только мы остались наедине – замолчал. Я думала, он меня сейчас отчитывать станет, как школьницу, а он просто ушел! И я сидела как дура одна и не знала, что делать.

– А ты как обычно… – развела руками Эльвира. – Нет, чтоб подойти, приласкаться, прощение попросить… Тоже сидела и молчала? Это так на тебя похоже!

– Я не знала, что сказать. Как-то неловко было подходить… а потом не заметила, как уснула.

– Он пришел на ночь или ушел спать в другое место? – заинтересовалась Эльвира.

– А может, вообще не стал спать? – предположила Ольга.

– Пришел. Обнял, прижал, поцеловал, но все молча. Заговорил только утром. Но о вчерашнем так ни слова не сказал. Попросил, чтобы я посидела здесь, пока его не будет, а куда едет, даже не объяснил. Зачем-то выдернул из Ольгиных объятий бедного Диего и поволок с собой.

– Мне тоже непонятно, – вздохнула Ольга. – Он нас позавчера мариновал до утра, я уж не рада была, что поперлась на этот пляж… Ужас! Вопросов немерено, одно и то же по три раза, форменный допрос!

– Значит, так надо, – вступилась за короля супруга. – Он специалист, знает, что делает. И совершенно напрасно твой Диего так распсиховался. Никто его не подозревал в чем-то неподобающем, Шеллар пытался выяснить, как он вычислил убийцу.

– Бесполезные попытки, – не унималась Ольга. – Его величество сам привык все на свете вычислять и считает, что все делают это так же. А как Диего может что-то объяснить, если он просто чувствует? Бедняга сам себе не может объяснить, как у него это все получается. А зачем он сегодня понадобился королю? Его величество хочет потаскать хромого гостя по горам, чтобы тот его проконсультировал насчет особенностей стрельбы по живым мишеням?

– Вряд ли, – качнула головой Кира. – Скорей всего Шеллар хочет показать ему Александра. Хирон вчера высказал предположение, что его король не совсем в своем уме, боится, не поколдовал ли над ним кто. Собрался даже каких-то специалистов пригласить, чтобы обследовать Александра. А Шеллар считает, что эти господа могут сговориться и дружно его обмануть, лишь бы избежать скандала и разрыва союза. Поэтому он и потащил туда твоего Диего, чтобы тот попробовал их прослушать и выяснить правду. Но зачем мой дорогой супруг при этом спровадил меня, до сих пор не понимаю. Неужели думает, что Александр опять привяжется? Ерунда какая, Александра теперь ко мне на аркане не подтянешь, какие уж там приставания после того, что вчера закатили ему Шеллар и Андромаха. Он теперь будет тихо и смирно лежать в постели, пользуясь своим ранением и делая вид, будто оно серьезнее, чем на самом деле, лишь бы на люди не показываться… О, гляди-ка, похоже, твой бедный бард пожаловал!

Последние слова королевы относились к возникшему в комнате серому облачку, из которого вскоре появился упомянутый бедный Плакса, сгибаясь под тяжестью некоего предмета, отдаленно напоминавшего столик. Материализовавшись, он облегченно бухнул свою ношу на пол, и дамы с удивлением обнаружили, что это действительно столик, так как у предмета имелись четыре гнутые ножки и что-то вроде столешницы.

– Привет, Плакса! Ой, какая прелесть! – ахнула Ольга. – Где ты его взял? Опять Мафей между мирами нашарил?

– Нет, – отозвался товарищ Пассионарио, утирая пот со лба. – Фу, еле дотащил… Его мне специально по заказу привезли.

– Это что? – недоуменно вопросила Кира, рассматривая несуразный зеленый предмет, больше всего напоминающий кляксу.

– Столик, – пояснил Плакса.

– Зачем он тебе?

– Это не мне, это вам. В подарок. Я же вам на свадьбу так ничего и не подарил. Вот, дарю. Сделаете в своей гостиной ремонт и поставите новый столик. Он как раз впишется.

Кира с Эльвирой подозрительно переглянулись, затем Эльвира неуверенно спросила:

– Ольга, ты действительно находишь эту вещь симпатичной?

– Конечно, – уверенно ответила Ольга, любуясь шедевром. – Чудесный столик! Авангард и полный сюр! Я бы такой сама купила, если бы они где-то продавались. Только сомневаюсь, что он впишется в королевскую гостиную…

– Впишется, – засмеялся гость, усаживаясь на этот самый столик. – После того как Жак потолковал с господином оформителем и подсказал ему парочку новых идей, королевская гостиная будет иметь совсем не такой вид, как прежде. Кстати, где Кантор? Я ему хотел показать свой подарок, ему бы понравилось…

– А ты уверен, что это понравится его величеству? – засомневалась Эльвира.

– Конечно, – убежденно ответил бедный бард. – Если уж ему та клякса на стене понравилась, то столик и подавно. Я увидел нечто подобное во время моих скитаний по другим мирам, и сразу подумал, что Шеллару это придется по вкусу. А тут выпала возможность такую вещицу достать.

– А дырка в нем на кой? – неодобрительно поинтересовалась Кира.

– Для красоты.

– Боюсь, такое понимание красоты мне недоступно, – покачала головой королева, – поскольку с этой дыркой посередине твой подарок больше похож на сральник, чем на стол. Но если Шеллару действительно понравится, пусть стоит, потерплю. Только скажи, ради всего святого, неужели вся мебель в нашей гостиной будет выглядеть так же? Я тогда голову Жаку откручу за его новые идеи.

– Нет, не переживай, – утешил ее Плакса. – С дырками там ничего больше не будет. А действительно, где Кантор?

– Король его забрал с собой в Эгину, – пожаловалась Ольга. – А, ты же еще не знаешь, что у нас тут было! Позавчера какой-то гад приперся на пляж, чтобы убить его величество!

– Как? – ужаснулся бард, одним прыжком перебираясь со столика на спинку ближайшего стула.

– Не знаю, наверное, отравой. При нем нашли шприц с какой-то фигней, мэтр его забрал на анализ. Странный шприц, вместо цифр на делениях не пойми что написано. Не наши цифры, не ваши руны, закорючки какие-то. А вчера покушались на Элвиса и на Александра. Еще какую-то там бабушку перепугали, а у хинского императора артефакт из дворца сперли. Теперь его величество весь в хлопотах и делах, ты ж знаешь, его хлебом не корми, дай что-нибудь порасследовать. Затем и Диего, наверное, утащил, чтобы тот ему помог.

– Вот так, сижу в своих горах и не знаю, что на свете делается… – ужаснулся мистралиец. – Кто-нибудь пострадал?

– Александра немного задели, – пояснила Кира. – Но не опасно, пару дней поваляется и опять кататься поедет. А Элвис своих уже всех переловил и теперь не вылазит из подвалов, выясняя подробности.

– Хоть я и не люблю Элвиса, – заметил Плакса, – все же хорошо, что у него так удачно получилось. А его величество, пожалуй, лучше не трогать, когда он занят, так что вы ему сами передайте, чтобы не сильно удивлялся, когда обнаружит, что драконы человеческим голосом заговорили.

– А что с ними случилось? – тут же заинтересовалась королева. – Шеллар мне говорил, что драконы в принципе не способны воспроизводить звуки человеческой речи, как же они могут разговаривать?

– Толик с ними как-то по-своему поколдовал, и они теперь все понимают и разговаривают. Вернее, они как и раньше рычат по-своему, но мы их понимаем, как если бы они разговаривали. Так же, как мы Ольгу понимаем, а она нас. Точнее объяснить не смогу, я в школе Змеиного Глаза не силен. Вроде как этим заклинанием пользуются, чтобы понимать язык животных, а Толик его к разумным существам приспособил. Похоже, эльфийская магия по сравнению с нашей шагнула далеко вперед…

Ольга тактично промолчала, выслушивая вдохновенные отмазки неисправимого врунишки Плаксы. Пусть себе сочиняет. Не объяснять же ее величеству, что Толик еще в первый вечер знакомства с драконами пообещал «подарить этой сладкой парочке по простенькому однодорожечному лингводекодеру, чтоб и сами не мучились, и людям головы не морочили». Кира с Эльвирой, которые в эльфийской магии смыслили не больше, чем Ольга в однодорожечных лингводекодерах, тоже не стали развивать тему и позволили Плаксе от нее уйти. Чего собственно и требовалось. Мгновенно позабыв о драконах, эльф без всяких плавных переходов продекламировал свежесочиненный сонет, воспевающий несравненную красоту Эльвиры. Не обратив внимания на то, что его возлюбленная ничего не поняла, вдохновенный сочинитель трепетно облобызал ее ручку и тут же собрался смыться. У него, дескать, появилось наиважнейшее и наисрочнейшее дело к Мафею. Свой «подарок» он, судя по всему, намеревался оставить прямо посреди комнаты. Возмущение хозяйки его ничуть не смутило, и он быстренько исчез, заявив напоследок, что столик маленький и никому не помешает.

– А я об него теперь спотыкаться должна! – крикнула ему вслед Эльвира и огорченно посмотрела на подруг. – Вот уж эгоисты эти мужики! Приволок, бросил посреди комнаты и удрал! Теперь, если вдруг кто-то из придворных дам увидит, ко мне начнутся повальные экскурсии, и я должна буду всем объяснять, что это такое и почему оно стоит в моей комнате! Ну как это называется!

– Свинство, – определила Ольга и еще раз оглядела подарок. – Но этот столик мне определенно нравится. В отличие от сонета, который я поняла с трудом из-за обилия архаизмов.

– Лучше бы мы все-таки собрались у меня, – заметила мэтресса Морриган, недовольно оглядываясь. – Терпеть не могу беседовать о важных вещах под открытым небом. Мне все время кажется, что нас кто-то подслушает, хотя и понимаю, что коллега Хирон принял меры…

– Скажи честно, что тебе просто неудобно без привычных благ цивилизации, – хохотнул беззаботный Ален, который успел забраться на развесистое дерево и теперь сидел на одной из нижних веток, весело болтая ногами и взирая на собеседников сверху вниз. – Тебе не хватает твоего любимого кресла, стола и камина, а также ты до истерики боишься помять или испачкать платье, а то и вовсе каблук сломать…

Силантий, который преспокойно сидел прямо на голой земле, не испытывая при этом никаких неудобств, наставительно заметил:

– И к тому же ты никогда не задумывалась над тем, что Хирон, возможно, тоже не испытывает особой радости, находясь в тесном помещении, заставленном мебелью? Да еще в таких холодных широтах, как Поморье и Лондра? Но разве он хоть раз выражал свое недовольство? Надо быть терпимее, Морриган.

Джоана, которая собиралась тоже высказаться по поводу того неприятного факта, что коллега Хирон собрал всех в столь неблагоустроенном месте, все-таки промолчала. Раз уж Морриган отчитали как девочку, то ее и подавно заткнут на первом же слове. Она молча присела на деревянную лавку, застеленную мягкой овчиной, и безуспешно попыталась скрыть зависть, наблюдая, как упрямая Морриган достала из воздуха свое любимое кресло и демонстративно устроилась в нем, изящно подобрав платье и всем своим видом давая понять, что не намерена терпеть какие бы то ни было неудобства, раз ей этого не хочется.

– Может быть, для коренных эгинцев в Лондре и холодно, – заметила она. – Но как можно медитировать в таком хлеву, вот этого я решительно не понимаю.

Хирон окинул взором свою любимую поляну для медитаций и молча пожал плечами. Лавки он принес сюда исключительно для гостей, обычно здесь присутствовали только полуразвалившийся шалаш, кострище и большая медвежья шкура, на которой он в настоящий момент возлежал. Большего, по его мнению, для полноценной жизни не требовалось. А для медитации можно было обойтись даже и без этого.

– Избаловалась ты, Морриган, – заметил мэтр Истран, вполне разделявший мнение Хирона и не любивший женских капризов. – Привыкла к роскоши дворцов. В молодости тебе, помнится, не слабо было медитировать по ночам на кладбище…

– Таковы были наши семейные традиции, но это вовсе не значит, что они мне нравились, – с ледяной вежливостью ответствовала задетая за живое волшебница, испепеляя его взглядом, от которого простой смертный свалился бы с обширным инфарктом. – А твое последнее поручение, кстати, выглядит как издевательство. Скажи, ты сам придумал подсунуть мне для исследования этот шприц или кто-то надоумил?

– Морриган, что ты говоришь, – встревожился Хирон. – Никто и не думал над тобой издеваться, все очень серьезно, поверь нам.

– Так это была твоя идея?

– Идея была моя, – перебил ее мэтр Истран. – Хотя Хирон, конечно, об этом знал. И никакого умысла против тебя лично в ней не было. Нам действительно нужно знать, что именно содержалось в этом шприце, а ты из всех нас наиболее сведуща в разнообразных смертоносных зельях, поэтому я и обратился с этой просьбой. Теперь перестань ругаться и скажи, что ты там обнаружила? Действительно что-то серьезное или какая-то ерунда? Это важно, ведь, если мы ошиблись, получается, охрана ни за что убила невинного человека.

– Ты не мог сразу сказать? – обиделась Морриган. – Сей предмет нашли у того предполагаемого убийцы, которого засекли невидимым на пляже?

– Разве я тебе не объяснил?

– Брось прикидываться, можно подумать, ты действительно «забыл». Хотел по-тихому замять это дело, если вдруг окажется, что там не было ничего стоящего?

– А было?

Морриган вздохнула, нахмурилась и тщательно поправила завернувшиеся кружева на подоле. Затем, глядя куда-то вниз, мрачно сообщила:

– Было. И даже больше, чем ты можешь себе представить. Кому-то твой король по-крупному перешел дорогу, уважаемый коллега, вот что я тебе скажу.

– Эпохальное открытие! – фыркнул со своей ветки мэтр Ален. – Я бы удивился, если бы ты нашла кого-то, кому он дорогу не перешел…

– Опять шуточки Дорса? – заинтересовалась Джоана.

Морриган презрительно скривилась:

– Твой Дорс до таких вещей не дорос и никогда не дорастет. В шприце содержался эликсир трансмутации в пассивном состоянии, если вам, коллеги, что-то говорит это название.

Судя по выражениям лиц магов, никому, кроме мэтра Истрана и почтенного Хирона, название ничего не говорило, поэтому она поспешила уточнить:

– Трансмутация есть один из способов превращения живого человека в нежить. В отличие от более традиционного поднятия покойника, обладает прижизненным воздействием и создает только высшие формы нежити. В данном случае, кажется, предполагался вампир, но ручаться не могу. Обычно процесс длится от десяти часов до нескольких суток. Данный препарат был рассчитан на почти моментальный эффект. Для неспециалистов поясняю: необходимая доза была превышена настолько, что полноценный действующий вампир при этом не получился бы. По замыслу загадочных недругов, жертва должна была превратиться не просто в нежить, а в уже упокоенную нежить. То есть в результате мы бы имели живописное зрелище и дохлого вампира в придачу. В пассивном состоянии эликсир безвреден для живого человека, пока не будет активирован при помощи магии. Этот препарат был рассчитан на… – Морриган сделала паузу, без особой надобности поправила ожерелье и тяжело вздохнула. – Словом, он был настроен на меня. На мою Силу, мою ауру. Расклад понятен?

– Еще бы… – присвистнул мэтр Ален. – Ну и наворочено, чтоб им Силу потерять! Это надо же додуматься! Ночью прислать на пляж невидимку со шприцем, чтобы тот вколол предполагаемой жертве этот пассивный эликсир… Понятное дело, в разгар любовных подвигов бедняга бы и не почувствовал укола, а даже если бы и почувствовал, то не обратил внимания… В общем, столько сложностей, и все ради одного красивого момента – чтобы, когда во время обещанной официальной процедуры прекрасная Морриган магически пощупает его величество на предмет идентификации, он тут же превратился бы в вампира и умер, не успев ничего возразить… Представляете, как эффектно все бы это выглядело? Хотел бы я знать, кто же такую изящную комбинацию задумал?

– Ты совершенно прав, Ален, комбинация изящная и придумана что надо, – задумчиво покачал головой мэтр Истран. – Но мне гораздо интереснее, кто мог быть техническим исполнителем этой гениальной задумки, потому что, поверь, придумать такое любой неглупый человек может, а вот для того, чтобы изготовить подобное зелье, нужен некромант такого уровня, что даже и не представляю, кто бы это мог быть. Насколько я знаю, в нашем мире таких мастеров практически не осталось.

– Как, а мэтресса Морриган? – хитро прищурился Ален.

– Морриган, не надо! – поспешно вмешался Хирон, предугадав реакцию мэтрессы на эту милую шуточку. – Он пошутил.

– И шутки у него дурацкие, – согласился Силантий. – Надо же такое придумать!

Мэтр Истран скрыл усмешку, не желая разуверять наивного коллегу, и добавил:

– Мэтресса Морриган, конечно, кое-что знает о темных искусствах, поскольку это действительно являлось семейной традицией, но самостоятельно изготовить такое сложное зелье она не смогла бы, так же как и любой из нас. И я не знаю, кому это по силам. Насколько мне известно, в наше время секрет изготовления пассивного варианта эликсира трансмутации полностью утрачен. Даже обычный – большая редкость.

– Все верно, – мрачно сообщила Морриган, и ее прекрасное строгое лицо при этом невольно передернулось, словно от боли. – Такие вещи охотно и очень квалифицированно изготовлял мой ненаглядный сволочной братец, единственный в истории магистр некромантии двенадцатой ступени, условно покойный коллега Скаррон. Он же и изобрел пассивную форму эликсира, если кто не знает. Случайно, в процессе своих вечных поисков бессмертия.

Над поляной повисла тяжелая давящая тишина, потрясенные магистры то ли не могли найти слов, то ли не решались их произнести. Первой не выдержала Джоана.

– Что значит, «условно покойный»? – спросила она, понимая, что больше этого никто не спросит, так как все остальные старшие и более опытные маги, видимо, знали, о чем речь, а молодой Ален, которому еще не было двухсот, вряд ли решился бы задать вопрос первым. – Канонические тексты утверждают, что Вельмир умертвил Скаррона. Разве это на самом деле не так?

Морриган, к которой был адресован вопрос, как к единственному сведущему человеку и непосредственному очевидцу, промолчала. Вместо нее ответил мэтр Истран:

– Видишь ли, когда речь идет о магистре некромантии, понятие «умертвить» всегда остается условным и в некотором роде спорным. На тот момент, о котором так красочно толкуют канонические тексты, Скаррон был живым человеком, но никто не даст гарантии, что после смерти он не продолжил свое существование в ином мире. Мертвый некромант не обязательно должен смиренно лежать в своей могиле и тихо разлагаться, как происходит по законам природы. Он вполне способен мыслить, двигаться и активно действовать, оставаясь мертвым. Это и имела в виду мэтресса Морриган.

– А где он в таком случае был триста лет? – неодобрительно поморщился Ален. – Сидел в мечтательных раздумьях и червячками любовался? А потом вдруг, вместо того чтобы первым делом кинуться завоевывать мир либо свернуть шею любимой сестрице, почему-то решил испортить жизнь бедному королю Шеллару, которого даже не знал?.. Вариант же, что он нанялся к кому-то на службу, мне кажется наименее реальным. Ты, Морриган, лучше попробуй вспомнить, у него были ученики?

– Пороюсь в памяти, составлю список и мы проверим, – вздохнула Морриган. – Молитесь всем богам, в каких верите, чтобы это действительно оказался только чересчур смышленый ученик, и не более.

– Кстати, – вспомнил Ален. – Все в тех же канонических текстах, насколько я помню, говорится, что Скаррон обещал вернуться. А Вельмир, в свою очередь, прежде чем кануть в неизвестность, тоже обещал, что если вернется Скаррон, то восстанет и он. Ни у кого случайно нет каких-либо известий или слухов…

– Ну вот, теперь мы начнем копаться в старинных текстах и выяснять, кто когда собирался вернуться, в ожидании, что явится добрый дядя Вельмир и решит наши проблемы, – недовольно перебил его мэтр Истран. – Мало ли кто что обещал! Мафей мне каждую неделю что-нибудь обещает… Лучше, как предложила Морриган, проверить всех возможных кандидатов из числа учеников, а уж потом, когда у нас будут какие-либо сведения, вернуться к этому вопросу и заняться им подробнее. А пока, дорогая Морриган, верни мне этот шприц и поведай занимательную историю о том, как хитрый Элвис провел своего коварного племянника.

– А также, как этот самый племянник дошел до жизни такой, – добавил Ален.

– Об этом я расскажу вам позже, когда все подробности будут известны, – пообещала Морриган, протягивая руку и доставая из воздуха небольшую серебряную коробочку. – Вот шприц, Истран, только обращайтесь с ним осторожно. Я простерилизовала, но мало ли что. Лучше голыми руками его не брать. А насчет племянника… Элвис уверен, что за Томасом кто-то стоял. Этот кто-то его и надоумил, и поддержал, и спланировать помог. Сам принц Томас не настолько умен и хитер, чтобы организовать покушение на дядюшку. Но своих таинственных советчиков он так и не назвал. Умер в первые же сутки, очень загадочным образом. По-вашему, можно ли отравиться, пребывая без сознания?

– Не знаю, – хмыкнул Ален. – Я не специалист, тебе виднее. Но какая разница, живой он или мертвый? По-моему, с мертвым тебе намного проще. Или ты все ломаешься?

– Какой ты зануда, – недовольно отозвалась Морриган. – Что ж, должна признаться: Томас так и не встал, несмотря на мои старания. И мне это не нравится. Кто и каким образом должен был над ним так поколдовать, чтобы я не смогла заставить его говорить после смерти? Как вы думаете? Я понимаю, что покойник может отказаться говорить при определенных обстоятельствах, но чтобы он вообще не встал?..

– Мне это не нравится, – покачал головой мэтр Истран. – Слишком много мы в последнее время сталкиваемся с магическим противодействием. Кто-то из наших коллег напрочь забыл о совести и порядочности, предоставляя магические услуги кому ни попадя…

Джоана стойко выдержала косые взгляды Алена и Морриган, после чего заметила:

– А почему бы не предположить, что кто-то из наших коллег сам всем этим и руководит? Может быть, мы кому-то здорово надоели и некие молодые конкуренты решили покончить с нашей монополией? Вершить судьбы мира занятие заманчивое, желающие всегда найдутся.

– Джоана, – сочувственно заломил седые брови Хирон. – Я понимаю, ты пережила сильное потрясение, тебя чуть не убили, но делать из этого такие выводы… Кстати, с этим делом твой внук разобрался?

– К сожалению, я тогда погорячилась, – вздохнула волшебница. – Из этого придурка уже ничего не вытянешь, даже если его убить. Он сидит, пускает слюни и глупо улыбается. Установили только, что это наемный убийца, известный несколькими удачными операциями именно с магами. А вот кто его нанимал, мы уже не узнаем. Проклятье, если бы я не перепугалась спросонок…

– Если бы ты не спала, он бы к тебе не забрался, – утешил ее мэтр Истран. – Обязательно дождался бы, пока уснешь. Так что не стоит себя винить. Но заняться всеми этими происшествиями необходимо. Шеллар, Элвис, Джоана, Александр, загадочные воры в императорском дворце… Я не знаю, связано ли похищение артефакта со всем остальным или просто совпало по времени, но проверить было бы нелишне.

– Если бы мы еще знали, что это за артефакт… – безнадежно махнула рукой Морриган. – Кстати, когда мы начнем приглашать на наши посиделки почтенного Вэня? Помнится, об этом уже был разговор, вот как раз и повод подвернулся. Пора бы, а то получается, Подлунная империя так и осталась в изоляции от остального континента.

– В следующий раз пригласим, – пообещал мэтр Истран. – А пока нам, наверное, следует быть бдительными. Особенно Алену и тебе, Силантий, хотя этого от тебя все равно не добьешься. У вас еще ничего не произошло, значит, вполне возможно, готовится.

– Ничего? – удивленно вскинулся Силантий, который последние минут пять думал о чем-то весьма далеком от обсуждаемой темы. – Как не произошло? Я эльфа видел!

– Сколько ты перед этим выпил? – серьезно поинтересовался Ален.

– Я о деле, а ему хиханьки! Я действительно видел эльфа у нас во дворце в Белокамне.

– Этого эльфа каждый вечер имеют счастье лицезреть все соседи принца Элмара, – недовольно поморщился мэтр Истран. – И он уже ни для кого не в диковинку. Мне он попросту надоел. Мафей с ним водится, а он учит мальчишку всяческому непотребству.

– Да, безобразник он изрядный, – согласился Силантий. – Довести Лисавету до состояния, когда у нее кончаются слова, – это вам не ватрушку скушать… А что он делает в нашем мире? Ты с ним общался?

– Довольно кратко. С ним не о чем особенно общаться, это обычный праздный повеса, как большинство эльфов. В нашем мире он в основном развлекается. Если кому интересно, это отец принца Орландо.

– У Орландо оливковый отец? – изумился Силантий. – Как это может быть?

– Я помню Орландо, – поддержал его Хирон. – Не может быть такого. По всем параметрам, если его отец в самом деле эльф, то он должен быть белокожим брюнетом.

– Он такой и есть, – согласился мэтр Истран. – Силантий недоглядел как всегда.

– Я его очень хорошо разглядел, – возразил Силантий. – У меня была возможность. Толстый, оливковый, блондин с рыжинкой, но уж никак не вороной. Может, это не тот эльф?

– Тогда подозрительно много эльфов мелькает в окрестностях последнее время, – усмехнулся Ален. – Уж не грядет ли второе их пришествие? Только одного я не понимаю, как эльф может быть толстым?

– Ну, он не чистокровный эльф, а помесь с человеком, – уточнил Силантий. – И не то чтобы совсем толстый, просто крепенький такой, в кости широк, щеки, что у хомячка, и брюшко уже имеется, в его-то годы…

– Он молодой?

– Да мальчишка совсем, где-то от тридцати до сорока. Очень на человека похож, только уши острые да кожа оливковая, сразу в глаза бросается.

– Скажи-ка, Силантий, – подал голос Хирон, – а как это вышло, что ты его не только заметил, но и рассмотрел в подробностях? Неужто драконы на свете вымерли?

– Типун тебе на язык! – рассердился Силантий. – Что ж я, по-твоему, совсем слепой? Или настолько не от мира сего, что ничего вокруг не замечаю?

– Все-таки, мне тоже интересно, – поддержал кентавра мэтр Истран. – При каких обстоятельствах вы познакомились?

– Дело было так, – начал поморский маг. – Шел я по коридору и наткнулся на Лисавету с Пафнутием. Классическая сцена, каких я видел немало, принцесса пристает к брату с претензиями, что его кошки в очередной раз полакомились ее птичками, а он молчит и пожимает плечами. Причем картина приближается к финалу, поскольку Лисавета уж на визг срывается, отчаявшись добиться от брата хоть слова в ответ, а Пафнутий близок к тому, чтобы заговорить. Хотел я было подойти да развести их, пока его высочество не объяснил в двух словах своей сварливой сестрице, куда ей пойти, но тут в коридор вываливаются Василий и Кондратий, оба слегка навеселе, и с ними это чудо мироздания. Пафнутий, само собой, промолчал, только лицо удивленное сделал, а чтоб смолчала Лисавета – это ей сначала язык надо вырвать. Она тут же отстала от Пафнутия, поскольку сама уже видела, к чему идет разговор, и переключилась на мальчиков. Не буду приводить в подробностях, сами понимаете, что ничего приятного Лисавета им сказать не могла. Пьяницы, бездельники, гуляки, куда катится мир, если такие непотребные оболтусы наследуют посох, и тому подобное. Мало того что сами только пьют да по бабам шляются, вместо того, чтобы учиться, так еще и тащат во дворец кого попало с улицы. А когда она разглядела их спутника, с ней вообще чуть истерика не приключилась. Повадились ушастые развратники в их родовое гнездо, и что они здесь забыли, хотелось бы знать? Ее покойную сестрицу ищут или до юных принцесс добраться затеяли? Так ее дорогие девочки давно замужем и не поддадутся они на соблазн, ибо воспитаны как подобает…

Ален весело хихикнул, прокомментировав таким образом последнее утверждение.

– А сей веселый юноша, – продолжил Силантий, – нимало не смутившись, смерил Лисавету любопытным взором и поинтересовался у их высочеств: «Ребята, а это что за крыса? Та самая тетка, что всех тут достает?» Лисавета обиделась на «крысу» и «тетку»…

– Совершенно несправедливо обиделась, – вставил Ален, продолжая хихикать. – Чего на правду обижаться?

– Не перебивай, пожалуйста. Итак, после этого Лисавета с милой усмешечкой заметила, что, дескать, как же она сразу не поняла, эльфам ведь не обязательно девиц подавай, они и с юношами с успехом занимаются тем же самым. Вот уж не думала ее высочество, что ее племянники… Смеетесь? Бедные племянники чуть сквозь пол не провалились, однако связываться с мстительной тетушкой все же поостереглись. А вот их приятель, которому бояться было совершенно нечего, без колебаний ввязался в словесный поединок с Лисаветой и немедленно вопросил: «А эта ваша тетя – она по жизни такая дура озабоченная или просто со мной кокетничает?» В ответ он тут же услышал, что, дескать, просто непостижимо, как такие толстозадые и лопоухие уроды ухитряются считать себя интересными для противоположного пола, что несказанно развеселило эльфа, который тут же с деланным удивлением воскликнул: «Ну надо же! Старая облезлая макака еще и недотрогой прикидывается, цену себе набивает!»

– Извини, Силантий, – с интересом уточнила Морриган, хитро покосившись на Джоану. – А что такое «макака»?

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Видимо, что-то старое и облезлое, судя по контексту. В общем, в таком духе разговор продолжался минут двадцать и окончился позорным поражением ее высочества. Исчерпав все доступные ей словесные ресурсы, она кликнула стражу, на что противник расхохотался и объявил, что напрасно ребята так боялись свою тетку, не так уж она и страшна, в сущности, она только и может, что звать на помощь. Да еще издеваться над этим бедным немым, который ничего не может сказать в ответ.

– И как это воспринял Пафнутий? – поинтересовался мэтр Истран.

– Молча. Усмехнулся, поманил эльфа пальцем за собой и увел в свою комнату, жестом приказав сыновьям убираться к себе, прибежавшей страже – возвращаться по местам, а сестре – пойти… куда обычно. Мне, конечно, очень хотелось поприсутствовать при разговоре его высочества с эльфом, но надо было срочно угомонить Лисавету, а также провести с юными принцами небольшую воспитательную беседу… В общем, когда я закончил, милый юноша уже исчез. А Василий и Кондратий объяснили только, что его зовут Толик и что их познакомил Мафей. Само собой, Пафнутий не поведал вообще ничего, отделавшись непонятным кивком и пожатием плеч. Вот мне и хотелось бы узнать, откуда Мафей берет этих эльфов? Он отыскал свою эльфийскую родню?

– Я у него спрошу, – пообещал мэтр Истран. – Что-то действительно поголовье эльфов в наших краях множится с каждым днем… И Лисавету свою угомони наконец, а то я ее познакомлю с одним симпатичным молодым человеком, после общения с которым речи оливкового эльфа покажутся ей безукоризненно почтительными.

– А если ей и этого будет недостаточно, – вставил Хирон, – то у меня есть на примете симпатичный молодой кентавр для тех же целей.

Все дружно рассмеялись, поскольку не подвластный никакой цензуре язык великого героя Гиппократа был знаменит на весь мир и неоднократно служил темой для анекдотов и непристойных баллад.

– Силантий, – уже серьезно спросила Морриган, – а что сказал по этому поводу король Зиновий?

– Я не слышал, но с Пафнутием они после того поссорились. Зиновий и так недолюбливает эльфов, а если Лисавета еще и преподнесла ему это соответствующим образом…

– Так вот, дорогой коллега, – с досадой отметил Хирон. – Ты действительно не от мира сего, и многие вещи до тебя доходят с опозданием. Ты что, сам не мог додуматься, что Лисавета пожалуется отцу и не преминет при этом облить помоями и брата, и племянников? Не мог опередить ее и объяснить Зиновию ситуацию?

– Не мог! У Аррау началась кладка, и…

– И без тебя она ну никак не обошлась бы! С каких это пор драконихе нужны помощники, чтобы снести яйцо? На кой ты там нужен был? Скажи честно, тебе просто очень хотелось посмотреть, и ты помчался, забыв про все на свете и бессовестно наплевав на то, что королевское семейство на грани скандала! Силантий, ну как это называется?

– Кстати, о скандалах, – подал голос Ален. – Расскажи-ка нам, дорогой коллега Хирон, что такого учудил твой хорошо и правильно воспитанный король? Невозмутимый Шеллар едва удержался, чтобы не набить ему морду. А то на моего нападать все горазды, а когда ваши начинают срываться с поводков на сексуальной почве, сразу тактично молчите и делаете вид, что ничего не случилось.

– Я не намеревался обсуждать это публично, – не теряя достоинства, отозвался кентавр. – Однако и скрывать что-либо от вас тоже не собирался. Но прежде чем что-то объяснять, мне самому необходимо разобраться, что же произошло. Я попросил бы тебя, Джоана, и тебя, бессовестный разгильдяй, помочь мне консультацией.

– Ты подозреваешь, что его заколдовали? – уточнила Джоана.

Ален расхохотался:

– Это утверждают девяносто два процента всех обвиняемых в мире! Коллега, ты не находишь, что это до непристойности банально?

– Конечно, – спокойно согласился Хирон. – Однако три десятых процента из них оказываются правы, и мне бы не хотелось, чтобы его величество был в их числе.

– Наоборот, – возразила Морриган. – Тебе бы хотелось, чтобы он оказался среди них. Тогда ты с чистой совестью найдешь ему оправдание.

– Я не ищу оправданий! Мне просто не нравится его поведение в последние пару дней…

– А раньше оно тебе нравилось? Или хочешь сказать что до сих пор не знал, зачем твой дорогой мальчик катает дам на колесницах?

– Морриган, перестань поминать старое, – подал голос мэтр Истран. – Тем более Нона сама напрашивалась, и чтобы отказаться от соблазна, надо было быть или намного глупее, или намного умнее, чем его величество Александр. Тем более стараниями Александра в кои-то веки хоть одна из лондрийских принцесс будет красивее сушеного гриба и сможет нормально рожать детей. Тем более вы с Элвисом хорошо и качественно с ним поквитались, так что пора бы уже успокоиться. А что касается вчерашнего, то и мне поступок Александра кажется полностью неадекватным и вызывает сомнения.

– Именно об этом я говорил, – вздохнул Хирон. – Видите ли, господа, Александр никогда не воспринимал подруг-воительниц как женщин, в особенности если они еще и увечны. И откровенно недоумевал, чем могла привлечь Шеллара лейтенант Арманди, как у него вообще хватает духу смотреть ей в лицо и заниматься с ней любовью после этого. Александр говорил это совершенно искренне и относил все на счет общеизвестных странностей и чудачеств своего коллеги, в которых простому смертному не найти никакой логики. И вдруг ни с того ни с сего воспылал к королеве Кире порочной страстью! Вы не находите это подозрительным? Кроме того, знаете, что он сказал мне сегодня утром, уже после того, как осознал всю нелепость и низость своего поступка?

– Что он до сих пор ее желает, – предположил Ален, уже не хихикая. – Я угадал?

– Примерно. Он усомнился в собственном душевном здравии и признался мне, что действительно до сих пор желает жену своего друга, несмотря на то, что вчера они сражались спина к спине, то есть стали Братьями Щита, а желать брата – это уже отдает извращением. Он понимает, что покрыл себя позором, оскорбил друга и навеки потерял его уважение, что Андромаха его насмерть запилит за такое безобразие. Все понимает, но не может ничего с собой поделать. Вот именно эта патологическая навязчивость его странного желания и вызывает у меня нехорошие подозрения. Я поделился ими с Шелларом, и, хотя он отнесся к ним с таким же недоверием, как и Ален, мой король все же допускает вероятность магического вмешательства и согласился не уезжать и не поднимать шума до окончательного выяснения.

– А что сказала обо всем этом королева Кира? – поинтересовался Ален.

– Кира, если вы помните, бывший лейтенант гвардии, и домогательства товарищей для нее не являются чем-то из ряда вон выходящим. Она поступила так же, как поступала всегда, – осадила наглеца путем примитивного рукоприкладства, выслушала извинения и на этом считает инцидент исчерпанным. Она бы и не сказала ничего мужу, чтобы не провоцировать международный скандал, но Шеллар, к сожалению, сам догадался.

– Шеллар мне вчера сказал, что эта история кажется ему каким-то нагромождением нелепостей, – вздохнул мэтр Истран. – Я с ним полностью согласен, поскольку он, как всегда, подошел к вопросу разумно и никакой логики в происшедшем не нашел. Действительно, если кому-то пришло в голову рассорить двух королей, сведя одного с женой другого, то зачем тогда все остальное – стрелы, засада в роще? А если уж кто-то намеревался убить Александра, то к чему такое разнообразие? И при чем тут Кира? Больше же всего недоумения вызвал у его величества тот странный факт, что шесть варваров зачем-то полезли врукопашную, хотя у них была прекрасная возможность утыкать свою жертву стрелами из-за ближайшего дерева.

– Насчет этого у меня есть одно предположение, – задумчиво протянула Морриган, – но я его сначала должна проверить… А касательно всего остального Шеллар ничего не придумал?

– У него две версии: либо это были запасные варианты, либо мы имеем дело с несколькими силами, у которых разные интересы, и то, что они оказались в один день на одной дороге – всего лишь случайное совпадение.

– Не такое уж и случайное, – возразил Хирон. – Александр часто разъезжает по этой дороге, это его любимая трасса. Все знают, что, когда он как следует разгоняется, охрана отстает у поворота, понимая, что догонять короля бесполезно, срезает круг и встречает его на выезде из рощи. Поэтому любой, кому пришло бы в голову от него избавиться, избрал бы именно этот участок дороги. Но в этой истории действительно много непонятного, и прежде чем разбираться дальше, я все же хотел бы для начала точно определить: имело место колдовство, или же мой король просто растряс последние мозги на своей колеснице.

– Хотя я очень сильно подозреваю последнее, – заметил Ален, – проверить все же надо. Давайте сейчас этим и займемся. А проверку учеников Скаррона поручим старшим коллегам, которые помнят те времена и хоть немного в курсе дела.

– Я иного и не ожидала, – вздохнула Морриган. – Так и знала, что это спихнут на нас с Истраном.

– Мы будем вам помогать, – пообещал Силантий и добавил, проигнорировав ехидную усмешечку коллеги Алена: – А ты, Истран, не забудь узнать у Мафея про того оливкового эльфа.

– Постараюсь, – пообещал мэтр Истран. – А сейчас, коллеги, позвольте откланяться, я обещал сопровождать его величество при осмотре места происшествия. Он уже двадцать минут ждет у Элвиса и, наверное, недоумевает, отчего я так опаздываю. Да и мне тоже хотелось бы оба эти места осмотреть на предмет магического присутствия. Ощутимый привкус магии во всех нехороших делах, творящихся в последнее время, мне очень не нравится.

Когда облачко телепорта полностью рассеялось, Ален печально покачал головой.

– Мне тоже многое не нравится, – без тени насмешки произнес он. – Скажи, Хирон, Шеллар действительно так вспылил, что ударил Александра?

– Нет, я его остановил. Но он был очень близок к этому. И очень разгневан.

– И что ты об этом думаешь? Разве это похоже на Шеллара – распускать руки, да еще при такой толпе свидетелей?

– Не знаю… – задумчиво погладил бороду кентавр. – Но причина у него была очень веская, а о том, что он научился гневаться, Истран нам похвастался еще в начале весны. Я поговорил с Шелларом после того происшествия, когда он немного успокоился, и не нашел в его поведении ничего, что не объяснялось бы естественными причинами. Гораздо больше меня беспокоит Александр.

– Что ж, давай проверим… но я сомневаюсь.

– Почему?

– Потому что королева Кира подбила ему глаз, вместо того чтобы с радостью упасть в его объятия. Ты не подумал об этом? Если кому-то было нужно сделать двух королей смертельными врагами, то зачем бы этому кому-то привораживать одного Александра, ведь существует масса парных видов любовной магии? Зачем вызывать в нем влечение, лишенное взаимности, и рисковать срывом операции, если можно заколдовать обоих и иметь гарантию успеха?

– Два варианта, – предположил Хирон. – Либо у них не было возможности добраться до Киры, и они решили, что для скандала достаточно попытки со стороны Александра, либо плохо знают ее величество и предположили, что она и без магии не устоит перед таким красавцем… Нет, три. Еще возможен вариант, что если бы Кира изменила мужу по своей воле, то утаила бы от него свое приключение, и скандала б не получилось.

– Утаить что-то от Шеллара? Сомнительно. Впрочем, как и все остальное. Ладно, давайте проверим, а потом поглядим. Пойдем, Джоана.

Произошедшее действительно было странным и на самом деле казалось нагромождением нелепостей. Однако ломать голову над всеми этими нелепостями было бесполезно и глупо, поэтому Джоана не стала строить гипотез, а решила подождать и посмотреть, в порядке ли драгоценная психика его величества Александра.

Когда Хирон перенес их с Аленом во дворец, оказалось, что запланированный осмотр придется на некоторое время отложить. Один из придворных телепортистов, беспомощно топтавшийся у дверей королевской спальни, при виде Хирона горестно возгласил, что он «ничего не мог поделать». И в подтверждение своих слов столь же горестно воздел руки к потолку, как бы призывая этот самый потолок в свидетели.

– С чем? – прорычал почтенный Хирон, мгновенно утратив привычное мудрое благодушие, и разгневанным зверем налетел на своего безутешного помощника.

– Его величество приказал… Я не мог ослушаться… – пролепетал тот, съежившись под взглядом старшего мага, который навис над ним массивной серебряно-бронзовой скалой, готовой в любой миг рухнуть и раздавить недотепу на месте.

– Что приказал? – теряя последние остатки терпения, переспросил мэтр Хирон, и в голосе его зазвенел металл.

– Телепортировать его в летнюю резиденцию.

– Болван! – не удержался Ален. – Что значит «не мог»?

– Ты знал, что Шеллар полтора часа назад уехал в Лондру? – уже не сдерживая ярости, вскричал Хирон и рывком развернулся на месте, отчего его подковы высекли искры из мраморного пола. – Ты знал, позор рода своего, что королева осталась дома одна? Понимаешь, что из этого может выйти?

Телепортист судорожно кивнул и съежился еще сильнее, неуверенно промямлив:

– Но его величество приказал…

– А если бы он тебе утопиться приказал?

– Оставьте его, коллега, – посоветовала Джоана, видя, что Хирон вряд ли добьется чего-то разумного от перепуганного подчиненного. – Давайте лучше сразу отправимся туда. Хотя, как мне кажется, единственное, что может получиться из неуместного визита его величества – еще один синяк. Ну сами подумайте, что он раненый сделает такой кобылице?

– Хоть бы он с собой ничего не сделал! – в сердцах воскликнул Хирон, попутно награждая подзатыльником телепортиста. – Немедленно туда же!

В летней резиденции было на удивление тихо и спокойно. Как-то даже подозрительно спокойно. На вопрос встревоженного придворного мага, не приходил ли его величество и где он, сбежавшиеся слуги доложили, что его величество прибыл и вошел к гостям. Через некоторое время приказал подать вина, и с тех пор не показывался.

– Или королевы не оказалось дома, и Александр ее ждет, – определил Ален. – Или он действительно в полном порядке, и сейчас они с ней пьют мировую. Иначе тут бы уже вылетали окна и двери.

– Сейчас проверим, – проворчал Хирон и без стука рванул дверь. Зачем было, спрашивается, так врываться? Надеялся кого-то за чем-то застать? Как и предполагала Джоана, ничего предосудительного в комнате не происходило. Александр вел себя абсолютно пристойно, никого не трогал, не буянил и к дамам не приставал, хотя бы по причине отсутствия оных. Спокойно возлежал себе за столиком с чашей вина и внимал речам некоего присутствовавшего здесь же сказителя, которого было не видно за высокой спинкой кресла. Однако при внезапном появлении трех придворных магов молодой король растерялся так, словно его застали за чем-то неподобающим.

– Приветствую вас, господа… – очень неуверенно произнес он, приподнимаясь. – Что-то случилось?

Сказитель прервал свое повествование и заворочался в кресле.

– Кто там пришел? – спросил он, выглядывая из-за спинки, и обалдевшая Джоана с изумлением опознала в нем того самого наглого мистралийца, который совсем недавно устроил ей незабываемую прогулку в Лабиринт и которого она с радостью бы удавила своими руками без всякой магии. Он тоже узнал мэтрессу с первого взгляда и рывком вскочил с кресла, угрожающе сжав единственный здоровый кулак. Если бы не вмешался Хирон, через секунду в гостиной стало бы весело и тесно, но старый кентавр, мигом сообразив, в чем дело, отточенным движением ладони выставил между готовыми к битве противниками один из своих коронных щитов. Джоана с некоторым сожалением увидела, как ее безукоризненная «игла страха» размазалась об этот щит, опоздав всего на долю секунды и не нанеся никакого вреда цели, а цель шарахнулась в сторону, словно намереваясь уклониться. Не самый лучший способ уйти от «иглы», но кто их знает, этих неклассических, вдруг ему и этого хватило бы… Тот же поганец Макси, какой ни посредственный был маг, все же с лету отбивал «стрелу духа», легко гасил «синюю сеть», а «иглу страха» и вовсе ловил в кулак, как некоторые особо выдающиеся специалисты ловят дротик.

– Прекратите немедленно, – строго сказал Хирон. – Что за непотребство – затевать поединок в чужом доме, в присутствии короля, да еще не сказав ни слова, чтобы предупредить окружающих! Молодой человек, извольте убрать оружие, я все равно не разрешу вам нападать на моих гостей.

– Интересные у вас гости, почтенный мэтр, – язвительно заметил нахал без особого почтения, однако пистолет все же спрятал. И когда только выхватить его успел!.. – Не ожидал увидеть вас в такой компании…

– А уж как для меня все неожиданно, – не осталась в долгу Джоана, – увидеть вашего короля выпивающим с убийцей…

– Не много ли ты знаешь для обычной бандитской шмары? – ядовито ответствовал мистралиец, видимо стремясь таким образом позлить противницу, раз уж подраться не удалось.

– Извольте все замолчать! – повысил голос Хирон, отчего комнату слегка тряхнуло и на столе зазвенела посуда. – Или я сейчас повешу здесь «завесу безмолвия»! Джоана, сядь! Вы тоже присядьте, юноша! И если кто-то раскроет рот без моего разрешения, он очень об этом пожалеет! Теперь, ваше величество, извольте объяснить, что вы здесь делаете?

– Я… – Александр слегка смутился. – Я позволил себе нанести визит ее величеству Кире, чтобы еще раз извиниться за вчерашнее, уже в более официальной обстановке…

– Вы знали, что ее супруга нет дома?

– Знал, – честно ответствовал шкодливый король, слегка зарумянившись при этом, но пытаясь держаться с подобающим достоинством. – Именно поэтому я и пришел. Мне кажется, его бы не обрадовало мое появление. Возможно, мы с ним поссорились бы, а мне этого не хочется.

– Как вы полагаете, ваше величество, – продолжил Хирон, – если бы его величество Шеллар узнал, что вы навещали его супругу в его отсутствие, это бы его очень обрадовало?

– Вот об этом я не подумал, – покаялся Александр, очень вовремя прикинувшись дурачком. – Сожалею, мне не следовало так поступать. Действительно, мое присутствие здесь выглядит как-то… э-э… неуместно. Но мэтр, ничего же не случилось. Киры здесь тоже нет, так что никто плохого не подумает. Мы очень мило беседуем с этим достойным кабальеро, и я бы попросил позволить нам продолжить. Мне хочется услышать окончание истории о четырех возничих танка и их удивительной собаке.

– Ваше внезапное стремление к знаниям, конечно, похвально, – согласился Хирон, сделав вид, будто поверил, – однако историю вы дослушаете в следующий раз. Сейчас же попрошу вас вернуться в свои апартаменты, лечь в постель и предоставить моим коллегам возможность вас обследовать.

Его величество заколебался, подозрительно изучая Джоану, затем метнул быстрый вопросительный взгляд на сказителя, и тот немедленно скорчил в ответ зверскую рожу, отрицательно качнув головой. «Вот ведь мерзавец, – только и успела подумать Джоана, – неужели подобает воину так мелочно и паскудно гадить даме, пусть даже ты ее очень не любишь!»

– Я не согласен, – решительно заявил Александр, уже с откровенной неприязнью взирая на мэтрессу. – Не позволю этой женщине в меня заглядывать. Я ей не доверяю.

– У вас есть на то основания? – разгневался Хирон и обратил свой взор на коварного мистралийца, но тот только одобрительно кивнул. – А вы чего тут кривляетесь?

– Вы запретили мне говорить, – напомнил нахал. – И, раз уж вы ко мне сами обратились, позвольте сказать, что я не советую ни его величеству, ни вам лично связываться с подобными особами.

– Почему вы вдруг решили, что кто-то будет следовать вашим советам?

– Ему я доверяю, – подал голос король. – Поскольку у меня есть на то основания, и вы сами знаете, какие именно. Ее же вижу в первый раз.

– А мне доверять у вас есть основания? – Посуда на столе звякнула повторно, и Александр замялся.

«Интересно, – подумала вдруг Джоана, вспомнив, как он всегда оглядывался на Шеллара на Международном совете, – собственное мнение у него хоть в чем-то бывает?»

– Уж поверьте мне, мэтрессу Джоану я знаю лучше, чем ваш самоуверенный гость.

– А что, – не смолчал мистралиец, – вас она сканировала? Для голдианских бандитов или еще для кого?

– Я по-прежнему должна молчать? – не стерпела Джоана.

– Желательно! – рыкнул Хирон. – Мы с Истраном тебе неоднократно советовали хоть немного сортировать клиентов и не оказывать услуги всем без разбору! Изволь пожинать плоды собственной беспринципности и не строить из себя оскорбленную добродетель! А вы замолчите! Подумать только, я до сих пор считал, что существо более наглое и непочтительное, чем Гиппократ, сложно даже вообразить! Какое скудное у меня воображение! Ален, забирай его величество домой и работай один, а мы здесь немного пообщаемся…

Когда Александр и Ален исчезли в телепорте, почтенный Хирон поудобнее устроился на кушетке.

– А теперь я хотел бы услышать правду, – уже более спокойно заявил он, обращаясь к мистралийцу. – Что именно говорил вам его величество и как себя при этом вел. Его неумелое вранье насчет официальных извинений не выдерживает никакой критики. Также я хотел бы знать, что вы делаете здесь, в королевских апартаментах, в отсутствие их величеств.

– Жду короля, – так же спокойно ответил Кантор. – Его величество Шеллар велел мне сидеть здесь и ждать его возвращения. И если он оставляет меня одного в своих апартаментах, значит, у него есть основания верить, что я ничего здесь не украду.

– Очень рад за вас, – продолжил Хирон, заметив нотку иронии в ответе собеседника и не оставив это без ответа. – Раз вы пользуетесь таким доверием его величества, то вы его, несомненно, заслуживаете. Однако вы проигнорировали первую часть моего вопроса.

– На эту часть я вам отвечать не буду, пока здесь присутствует эта дама. Иначе содержание нашей беседы будет тут же известно некоторым посторонним особам, на которых она работает. Может быть, вы имеете какие-то загадочные основания ей доверять, я же их не имею, а даже напротив.

– Ваши с ней личные дела пусть останутся между вами. А во всем, что касается международной политики, я, как вы выразились «имею основания ей доверять». Она связана такой клятвой, что при всем желании не сможет ничего рассказать никаким посторонним особам. Итак, его величество искал здесь королеву Киру и, как я полагаю, вовсе не с целью принести ей извинения?

– О своих целях он мне не сообщил. Но очень нервничал. Кстати, вы в курсе, что ваш король маленько того?

– Вы тоже это заметили? – мгновенно подобрел Хирон. Еще бы ему не подобреть, паршивец сказал в точности то, что почтенный мэтр хотел от него услышать! У Джоаны даже появилось подозрение, что их с Аленом пытаются красиво и качественно надуть, поскольку сама она ничего патологического в Александре не заметила, за исключением неоправданного замешательства и попыток выкручиваться. А что, с Хирона станется разыграть целый спектакль со множеством действующих лиц, говорят, он в молодости очень долго увлекался классической драмой… или комедией. Точно времен его молодости уже никто не помнит, поскольку помнить некому. Ведь этот почтенный господин старше даже мэтра Истрана и Морриган… Конечно, обманывать безнравственно, но если под угрозой доброе имя короля, союз с Ортаном… Да просто с Шелларом ссориться не хочется…

– А? – спохватилась она, не сразу заметив в задумчивости, что к ней обращаются. – Что? Нет, Хирон, я этого не заметила, извини. На глаз никакой патологии не видно, а от более глубокого обследования его величество отказался, так что ничем тебя порадовать не могу. Разве что Ален что-нибудь нащупает. На твоем месте я бы не особенно доверяла мнению дилетанта.

– Что, до сих пор не успокоишься, что тебе надавали по шее? – тут же вставил мистралиец. Да уж, действительно, Хирон ошибался насчет Гиппократа… – А если серьезно, мэтр Хирон, она и не могла ничего увидеть. На момент вашего прихода он уже успокоился.

– То есть, – заинтересовался Хирон, – его навязчивая идея носит приступообразный характер? То проходит, то появляется? От чего же это зависит?

– Не знаю, – пожал плечами мистралиец.

По крайней мере честно. И не выступал бы, если не знаешь…

– Вы с ним не дрались? – продолжал допытываться Хирон.

– Ну что вы, зачем? Я сейчас не в форме, чтобы драться с таким бойцом, как его величество. С чего вы вдруг решили?

– В прошлый раз его одержимость прошла после того, как королева его ударила… и он увидел, что в него стреляют. Я пытаюсь определить закономерность.

– Нет, я действительно его не бил. Да он и не напрашивался. Я прикинулся, что ничего не понимаю, сказал ему, что Кира уехала в Ортан и скоро вернется, а потом занял болтовней на отвлеченные темы.

– Интересно, – усмехнулся Хирон, – какими отвлеченными темами можно занять Александра, которого за всю жизнь невозможно было ни разу усадить за книгу?

– Теми, которые ему интересны, – усмехнулся в ответ мистралиец. – Кулачный бой, фехтование и гонки колесниц.

– А вы сами что-то в этом смыслите? – улыбнулся кентавр.

– В кулачном бое смыслю, вот, мэтресса подтвердит. В фехтовании не особенно, но знаком с некоторыми выдающимися мастерами. В колесницах не смыслю вообще, зато на днях услышал занятную историю о приключениях танкистов и собаки, и его величество проявил к ней непонятный мне интерес. Хорошо, что вы его увели, а то история длинная, а я не помню ее до конца… Кстати, хотите совет? Если хотите проверить вашего короля на предмет любовной магии, пригласите лучше Азиль. Она такие вещи чует мгновенно, еще и вылечит заодно.

– И разболтает по всему Ортану, – фыркнула Джоана. Возразить нахал не успел, так как в гостиную ворвался сияющий Ален и с порога весело возгласил:

– Что, все переругиваетесь? А я, между прочим, второй час тружусь, чуть не полысел от напряжения!

– Не преувеличивай, – нахмурился Хирон, – прошло не более десяти минут. Скажи, нашел или нет.

– Я бы не нашел, если что-то есть! – похвастался придворный маг Таланта, с гордостью демонстрируя публике корявую деревянную фигурку. – А теперь пойдемте в спальню королевы, и я продолжу поиски. Если там не найдется пара, то или я полный болван, или автор этого шедевра.

– Господа, – подал голос Кантор, – король, конечно, не поручал мне охранять его спальню, и вообще это не мое дело, но вам не кажется, что рыться там в его отсутствие как-то не очень красиво?

– Это не столь важно, – решил Хирон, – но действительно некрасиво. Поэтому мы подождем его величество и мэтра Истрана, если вы не возражаете против нашего присутствия. И, раз уж Ален сам разобрался в этом деле, полагаю, задерживать далее мэтрессу Джоану нет смысла. Благодарю тебя, Джоана, и прошу прощения, что отнял у тебя время. Пусть Ален проводит тебя, если ты не возражаешь, поскольку у меня есть еще несколько вопросов к этому кабальеро.

Мэтресса с трудом заставила себя промолчать, но желание удавить проклятого мистралийца с новой силой посетило ее, и она запоздало пожалела об обещании, данном коллеге Истрану. Впрочем, у нее еще оставалась надежда при случае шарахнуть наглеца чем-нибудь не смертельным, но ощутимо неприятным.