Всю свою предыдущую жизнь его величество Шеллар III находил, что рассветы над Даэн-Риссом необычайно красивы, особенно, если любоваться ими с какого-нибудь из верхних башенных этажей. Тогда городские строения не заслоняют горизонт, и можно без помех наблюдать восход во всей красе — начиная с момента, когда край неба только-только окрашивается первыми розовыми мазками, и до самого конца, когда золотистый шар дневного светила уверенно возносится над миром, начиная новый день. Рассветов он за свою жизнь повидал предостаточно, так как частенько просыпался намного раньше и к моменту пробуждения солнца успевал переделать кучу дел.

В последний день Зеленой луны Шеллару меньше всего хотелось любоваться рассветом, и вовсе не потому, что из спальни на втором этаже Элмарова особняка можно было наблюдать только окружающие дома. Мало кому покажется приятным, промучившись всю ночь и с трудом уснув в четыре утра, в шесть проснуться от грохота в дверь и панических воплей «Господин советник, проснуться быстро-быстро! Вас срочно нуждают во дворец! Случилась беда и страшный ужас!»

Шеллар с трудом оторвал от подушки гудящую словно с похмелья голову и с не меньшим трудом вспомнил, что «беда и страшный ужас» были лично им самим запланированы, разработаны и претворены в жизнь, и теперь ему следует только съездить в тот самый дворец, где его так «нуждают», и проверить результаты.

— Сию минуту! — отозвался он, пока исполнительные ученики мастера Ступеней не вынесли дверь от избытка энтузиазма. Грохот стих, но особого облегчения это не принесло.

Осторожно выбравшись из постели, советник обнаружил, что последствия его вчерашних подвигов (или преступлений, смотря с какой стороны смотреть) все еще ощущаются, хотя и не так, как с вечера. «Хоть бы телепортиста прислали, коль уж так срочно…» — понадеялся он, вспоминая, чего ему стоила поездка в карете, и понимая, что чувствовать-то он может себя как угодно, но выглядеть должен как ни в чем не бывало.

Быстро умывшись и одевшись, Шеллар заглянул напоследок в зеркало и отметил, что на вид вроде бы ничего не заметно. Обладай он от природы здоровым цветом лица, может, его выдала бы излишняя бледность, но на его счастье бледным он был всегда, а заметить легкую прозелень сумел бы только особо зоркий наблюдатель, способный различать тончайшие оттенки цвета.

Немного поколебавшись, он прихватил и трость, без которой уже прекрасно мог обходиться. На всякий случай. Хотя при ходьбе она и не требуется, но если вдруг закружится голова, было бы неплохо на что-то опереться…

В гостиной действительно ожидал телепортист, и всего через полминуты Шеллар имел честь наблюдать, как наместник Харган с разгневанным лицом мечется по кабинету, нервно тиская в руках какие-то бумаги. Как бы в насмешку над коварным отравителем, жертва его выглядела абсолютно здоровой и впридачу отлично выспавшейся.

— Что случилось? — Сочувствие и беспокойство в голосе советника были подобающе дозированы: вроде бы и не скажешь, что верный служащий остался совсем уж равнодушным к чужим проблемам, но в то же время искать какие-либо внешние проявления переживаний бесполезно. — Мне сказали, что я вам срочно нужен. Что-то действительно произошло, или вы просто желаете выслушать продолжение доклада?

Наместник помянул лишайных граков, крокодилью матерь и почему-то полярную лису, после чего швырнул на стол перед недоумевающим служащим несколько измятых листов.

Шеллар внимательно прочел Ольгино пространное послание, отметив про себя неплохой слог и несколько весьма удачных высказываний, и только после этого позволил себе «догадаться»:

— Ольга от вас тоже сбежала?

Гораздо больше его интересовала судьба излучателя, но о нем речь пока не зашла, следовательно, пока можно поинтересоваться успехами Ольги. А также изучить реакцию наместника на ее исчезновение.

— Ольга? — взвыл обманутый в лучших чувствах демон. — Да Ольга — это мелочи! Тут настоящая катастрофа! Заговор! Измена!

— Прошу вас, господин наместник, не кричите. — Шеллар красноречиво оглянулся на дверь. На самом деле от воплей начальства у него усилилась ломота в висках, оставшаяся после вчерашнего, но не признаваться же в подобном. — Что конкретно произошло?

— Ваши драконы разнесли излучатель на дворцовой башне, прихватили с собой Ольгу и улетели!

— Он был на башне? — Советник чуть приподнял бровь. — Смелое решение. С одной стороны, удачно — прибор не виден снизу, и добраться до него оттуда нет возможности. С другой — полностью беззащитен от атак с воздуха. Полагаю, спрашивать, что делали вампиры, будет глупо. Вряд ли они могли что-либо сделать с бронированным драконом. Я вижу, даже вам не удалось воспрепятствовать…

— Да если бы я там был! — огорченно воскликнул Харган и опять ввернул что-то о матерях. — Меня чем-то опоили, и я всю ночь проспал как убитый! Даже не слышал ничего!

— Надо же, как ловко они… — покачал головой Шеллар. Очень осторожно, так как от запаха в кабинете его опять замутило. Хорошо хоть позавтракать не успел. А если б еще закрить додумался… — Как они ухитрились войти в контакт с драконами, предупредить Ольгу, да еще и добраться до вашей личной посуды? Впрочем, до посуды, скорей всего, добиралась сама Ольга.

— Это почему ты так решил?

— Потому что вы проснулись. Сами подумайте — если бы у наших противников появилась возможность подсыпать вам чего-либо в еду или питье, неужели они использовали бы ее столь бездарно? Рисковать головой, чтобы всего лишь усыпить вас на одну ночь, когда проще и вернее было бы отправить вас вслед за мастером Ступеней, — это, извините, глупо. А вот Ольга сюда как раз вписывается. Она слишком сдружилась с вами, чтобы после всех ваших доверительных бесед столь подло убить.

— Хороша дружба… — процедил сквозь зубы наместник, бросив ненавидящий взгляд на валявшееся на столе письмо. — А все ты со своими «экспериментами»!

— Учитывая конечный результат, — невозмутимо изрек Шеллар, — я бы назвал сей эксперимент вполне удачным. Отбросьте на минуту лишние эмоции и рассудите здраво. Имея прекрасные возможности безнаказанно вас умертвить — хоть при помощи яда, хоть банально перерезать глотку спящему, — Ольга все же оставляет вам жизнь и, более того, прощальное письмо с извинениями. Заметьте, ни слова ругани или злорадства, лишь сожаления и сетования на обстоятельства. Она действительно к вам привязалась, а сбежала лишь потому, что не хуже нас с вами понимает — ваши идиллические отношения не продлились бы долго. Даже мы с вами не можем достоверно предугадать, чем закончилось бы для Ольги знакомство с Повелителем, но чем это грозит ее ребенку, догадалась и она немотря на ее наивность. И вы ведь не станете отрицать, что при всем вашем добром отношении к Ольге, которое она несомненно ценит, вы не сможете защитить ее от Повелителя, что бы он ни пожелал с ней сделать.

— Она не смела так говорить об учителе! — уже не так уверенно, но все еще обиженно вставил Харган.

— Это верно. Странно только, почему у нее сложилось о нем столь превратное мнение. Ведь, если я не ошибаюсь, все, что Ольга знает о Повелителе, она услышала от вас.

— Но я ничего подобного не говорил!

— Разумеется. Однако помните ли вы, как я вам советовал аккуратнее подбирать информацию? Как предупреждал, что одним и те же фактам Ольга может дать оценку, абсолютно противоположную вашей? Так и получилось. Если вам ваши отношения с наставником кажутся образцом доверия и преданности, то Ольга, будучи совершенно иначе воспитанной, усмотрела в этом примитивное рабство. Вы бы хоть про хвост умолчали, дабы не создавать себе образа жертвы.

— То есть… — Харган неуверенно покосился на злосчастный листок. — Ты хочешь сказать, что она не поняла ничего из моих рассказов?

— Отчего же, — пожал плечами советник. — Очень даже поняла. Только немного по-другому. Разве для вас является новостью, что разные люди могут понимать одно и то же по-разному, причем совершенно искренне? Что со стороны многое видится совсем не так, как изнутри? Что любые человеческие отношения совсем иначе выглядят для постороннего наблюдателя, чем для эмоционально вовлеченного участника? Почему вас удивляет Ольгина реакция на ваши откровения? Лишь потому, что вы преданно любите Повелителя и не способны себе вообразить, как может кто-то судить о нем без подобающего трепета? Должен заметить, подобная ограниченность — большой недостаток для правителя. Вам давно следовало бы научиться понимать способы мышления других людей и моделировать их поведение. Тогда для вас не будет неожиданной естественная реакция известного вам человека на известные вам обстоятельства.

— Погоди… — Наместник растерялся еще сильнее. — Так ты знал?… Знал, что этим кончится?

— Если вы помните, — невозмутимо продолжил свою нотацию Шеллар, — я не общался с Ольгой и не мог никоим образом знать о содержании ваших бесед. Однако, зная вас и прекрасно зная Ольгу, я предполагал и такой вариант, о чем вас в свое время предупреждал. Разумеется, это касается ее письма, а не побега. Для предположения, что во дворце заведется изменник, у меня не хватало информации. Уже выяснили, кто именно передал ей снотворное и сведения о времени побега? А также кто выдал расположение излучателя?

— Я еще не знаю… — огорченно помотал головой Харган. — Просто не знаю, что и думать. Никто же не знал… неужели вампиры где-то по пьяному делу растрепали?

— Возможно. А еще есть вероятность, что прибор и группу вампиров на башне заметила Ольга во время вашего с ней… гм… катания. Если ей что-то передавали, возможно, и обратная связь существовала. Кстати, на месте связного я бы после такого мероприятия поспешил исчезнуть. Гоблину же понятно, что под подозрение попадет очень ограниченное число людей, и уж их-то будут прессовать до победного конца. У нас там никто не исчез?

Погруженный в горестные переживания наместник только гребнями покачал. То ли ему не успели доложить, то ли и в самом деле еще никто не заметил отсутствия Красавчика Тоти. По большому счету на роль «беглого изменника» годился любой солдат, но любимый адъютант командира Хашепа просто-таки напросился на сию великую честь. Уверенный в собственной неотразимости юнец трижды был замечен за попытками забраться в Ольгино окно по приставной лестнице и трижды же вместе с лестницей оттуда летел с большим шумом (отчего, собственно, и был замечен). Как не воспользоваться случаем, если человек сам подставляется? В настоящий момент горе-ловелас благоухал своим одеколоном в королевской фамильной усыпальнице, с кинжалом в спине, а его светлый образ работал на благо короны — честно отводил подозрения от ни в чем не повинных слуг и охранников, а также от советника Шеллара, повинного во всем, начиная с усыпления любимого начальства и заканчивая тем самым кинжалом, который, понятное дело, не сам собой в спине оказался.

— Пусть проверят, — посоветовал Шеллар. — Вы ведь сами говорили, что ваши солдаты к Ольге с цветами бегали, руку и сердце предлагали. Если хоть один одурел от любви настолько, чтобы забыть все на свете, и предложил вместо никому не нужных цветов помощь в побеге… Хм… Знаете, при таком раскладе, пожалуй, и к лучшему, что мы от нее избавились.

— Я предпочел бы избавиться от нее другим путем! — проворчал Харган.

— Да полно! — рассмеялся советник. — Что она вам плохого сделала? Напротив, написала, что вы хороший и очень ей нравитесь. А что ей Повелитель не понравился — так, честно говоря, вы единственный, кто любит его без всяких ментальных воздействий. Все остальные никакой любви к Повелителю не питают — либо боятся, либо хотят что-то за свою службу получить. Только мы, посвященные, думаем иначе, но вы ведь сами знаете, каково происхождение нашей преданности. Вам могут быть неприятны Ольгины рассуждения — смею заверить, мне они равно неприятны, — но все же посторонний человек, отягощенный излишним гуманизмом, не может воспринимать Повелителя иначе. А уж если человек не совсем посторонний, а прямой кандидат в жертвы — тут и вовсе удивляться нечему. Попробуйте поставить себя на Ольгино место и посмотреть на проблему ее глазами, вы сами поймете. Кстати, подобная практика полезна и для общего развития. Но этим вы займетесь в свободное время, сейчас же перед нами более важная задача. Изменников пусть ищет мастер Чань, это его работа, а нам с вами следует подумать, как обезопасить оставшиеся излучатели. Надеюсь, их вы не догадались выставить на башни?

— Да нет, сам же знаешь… — недовольно сморщил нос наместник. — В храме он спрятан глубоко в подвалах, в Оплоте Вечности — тоже…

И в этот момент, когда Шеллар уже замер от предвкушения, готовясь выслушать долгожданные секретные сведения, удача самым несвоевременным образом от него отвернулась.

Вопреки обычному своему хладнокровию в этот раз он едва удержался, чтобы не пристукнуть на месте и некстати явившегося мастера Чаня, и злосчастного секретаря, которому так срочно приспичило об этом доложить.

— Что еще случилось? — устало поинтересовался Харган, мигом отвлекшись от обсуждения излучателей. Даже он уже научился разбираться: если на обычно каменном лице главы департамента можно невооруженным глазом различить волнение, значит, случилось нечто действительно из ряда вон выходящее.

— Мы получили сведения из Лондры. — В голосе хина тоже явственно слышалось волнение. — Если только это не намеренная дезинформация и не происки вражеской пропаганды… то наши дела действительно плохи. Во-первых, все придворные маги, которых мы считали пропавшими, каким-то образом выбрались за пределы действия излучателя и восстановились. Во-вторых, вернулся Вельмир. Есть свидетели, видевшие его лично. В-третьих, эти негодяи каким-то образом пробрались в святая святых Повелителя и что-то с ним сделали.

— Что? — взревел любимый ученик и вскочил с места, едва не вспоров крыльями одежду.

— Что именно сделали? — уточнил педантичный советник.

— Дословно этого никто не расписывал, — немного нервно отозвался глава департамента. — Из того, что удалось подслушать нашему агенту, можно заключить, что убить Повелителя они не смогли, но привели в недееспособное состояние и похитили. Но это их не удовлетворило, и сейчас некая специальная группа ищет способ… довести дело до конца.

— Они привезли его сюда? — продолжал допытываться Шеллар, так как несчастный наместник, похоже, от шока потерял дар речи. Да и бедного брата Чаня можно понять — вот так верит-верит человек в божественность Повелителя, и вдруг какие-то обычные маги этак запросто могущественное божество обезвреживают и похищают. Есть от чего взволноваться.

— Нет. Где-то там спрятали.

— Мне нужно туда! — нашел наконец слова потрясенный Харган. — Срочно! Вы слышите? Я должен вернуться и спасти учителя, мне наплевать как! Что вы молчите? Придумайте что-нибудь!

Советник и глава департамента понимающе переглянулись и с одинаковой заинтересованностью покосились на дверь. Присутствовать при истерике любимого начальства оба полагали делом рисковым и неразумным, однако повода откланяться пока не представилось.

— С вашего позволения, мы немедленно займемся проблемой портала, — пообещал Шеллар. — Нам потребуется ваше письменное распоряжение привлекать для консультаций всех доступных магов и, разумеется, ваше личное участие…

— Вы что, идиоты? — взвился разгневанный демон, и рубашка на нем все-таки треснула под напором рвущихся на волю крыльев. — Какие маги, какие консультации, что за бредятина, вы сами не понимаете, что портал можно открыть только с той стороны, с которой он был запечатан?!

Подданные еще раз переглянулись.

— Простите наше невежество… — осторожно начал Шеллар.

— Мы, к сожалению, несведущи в магии, — подхватил брат Чань.

— Не могли бы вы доступно объяснить нам, что вы намереваетесь делать и какая именно помощь требуется от нас?

— Контролировать ситуацию, пока я не вернусь, — зло отчеканил демон. — Я отправляюсь через ближайший портал и буду перемещаться по мирам, пока не найду родной.

— Рискованно, — заметил советник. — Вы уверены, что…

— А ты видишь другой выход? — Харган опять сорвался на крик, и глаза его засияли еще ярче. — Я знаю, что я здесь нужен, что без меня тут через три дня будет полный бардак, что, если со мной чего случится, у Повелителя появятся лишние проблемы… Ты же видел — пока мы могли надеяться, что учитель сам разблокирует портал, я никуда не дергался! Но теперь другого выхода просто нет! Без Повелителя само наше существование теряет смысл! Если мы его не вернем, нам можно всем орденом смело идти топиться! Ты понимаешь, что в такой ситуации моя безопасность уже не важна!

— Да, — тихо произнес советник, подтвердив свои слова едва заметным кивком. — Я понимаю. Но прежде чем вы нас покинете, не забудьте оставить подробные распоряжения и завершить несколько дел, по которым до сих пор не приняты решения. День-два в нашем случае вряд ли что-то изменят.

— Ни хрена ты не понимаешь! — в отчаянии выдохнул наместник и все же опустил крылья. — Ты не был в чертогах Повелителя, ты не видел его окружение, ты не можешь себе представить, что сотворит эта кодла, оставшись без присмотра! Один Нимшаст ненормальный чего строит!..

— Зато я прекрасно знаю бесценного нашего брата Хольса, а также его братьев по разуму Вольдемара и Аркадиуса, — не отступал Шеллар. — И могу вам посуточно расписать, что сотворят они. Но самое главное — и, полагаю, брат Чань меня в этом поддержит, — прежде чем бросаться очертя голову в неизвестность, следует хотя бы проверить полученные сведения. Элвиса я тоже знаю как облупленного, с него станется устроить подобную провокацию, чтобы избавиться от вас хоть на время. Да и портал нужно подобрать не «ближайший», то бишь первый попавшийся, а самый активный. Что тоже потребует некоторого времени. Что скажете, брат Чань?

— Ваши соображения как всегда разумны, брат Шеллар. — Глава департамента почтительно склонил голову, до боли напомнив советнику верного Флавиуса. — Только одно уточнение. За день-два я не успею проверить информацию.

Вот те раз… Поддержал, называется. Зачем он это ляпнул? Из желания быть честным несмотря ни на что? Или, напротив, у скрытного брата Чаня имеются свои интересы, которым вполне соответствует длительное отсутствие верховного правителя? Неужели он все-таки спутался с верховными жрецами, достойными продолжателями дела Джарефа?

— Я сам проверю! — решительно перебил Харган.

— Это в высшей степени похвальное стремление, — вздохнул Шеллар, сознавая безнадежность своих попыток, однако не в силах оставить спор, пока в запасе остались хоть какие-то аргументы. — Но как вы намереваетесь вернуться обратно?

— Не прикидывайся глупее, чем ты есть! — раздраженно трепыхнул крыльями наместник. — Если я доберусь из одного мира в другой — это будет означать открытие нового портала.

— Тогда действительно стоит рискнуть. Ставки более чем высоки. Но все же, пока вы еще здесь, давайте разберемся с излучателями. И нелишне было бы оставить четкие указания нашим любезным братьям во избежание всяческой самодеятельности, к коей они питают нездоровое пристрастие.

— Если мне будет позволено высказаться… — подал голос глава департамента и, получив в ответ поощрительный кивок, продолжил: — Несмотря на то, что мы потеряли один из приборов, нам следует изыскать способ переместить еще один из оставшихся далее к северу. Так, чтобы накрыть Поморье и Лондру.

— Ведь сто раз уже обсуждали… — взвыл Харган, но непоколебимый хин продолжил, словно не замечая этого:

— Посылать туда войска и устанавливать надлежащий порядок не обязательно, раз у нас нет на то возможностей. Но предложенный вариант решит проблему с враждебными магами. Мы не можем допустить, чтобы они и дальше продолжали свою подрывную деятельность.

— Тоже рискованно… — с задумчивым видом прокомментировал Шеллар, ибо другие возражения могли показаться подозрительными. — Если уж перевозить, то, во-первых, надо выбрать из имеющихся излучателей тот, который хуже всех защищен, во-вторых, подобрать надежное укрытие и, в-третьих, осуществить это все в обстановке строжайшей секретности. Иначе мы окажем нашим врагам неоценимую услугу. Как вы полагаете, господин наместник? Какой из оставшихся приборов стоит переместить? Мы с вами, кажется, успели обсудить только два. Насколько надежно защищены точки в Эгине и Мистралии?

— Мэтр, вставайте! Вставайте скорей, ну же!

Почтенный магистр, который целый день лазил с коллегами по неподатливой пирамиде, а потом допоздна сидел над книгами, с трудом оторвал голову от подушки и простонал:

— Диего, ты в своем уме, а? Три часа ночи!

— Я знаю, который час! — раздраженно отозвался непочтительный мистралиец. — Но тут такое делается… такое, что даже Шеллар вприпрыжку скачет, не зная, за что хвататься!

Сонный волшебник вдруг резво подпрыгнул в постели и воззрился на Кантора с таким ужасом, что тот поспешил внести ясность, пока мэтр, не приведи небо, не состарился от горя. Это было бы в высшей степени неуместно, так как из комнаты Мафея уже высунулись два любопытных носа. И что эти два затейника там делают в такое время?

— Нет-нет, с самим Шелларом все в порядке, но кто-то настучал Харгану про вас! Он все знает и собирается разыскать Повелителя, чтобы освободить!

— Тьфу на тебя! — Мэтр в сердцах откинул одеяло и спустил ноги с кровати, нашаривая тапочки. — Неужели эта страшная новость не могла подождать еще часа три? Ведь не отправился же он еще, и, насколько я знаю Шеллара, уж на день-два он этого спасателя задержит. Какой смысл поднимать всех среди ночи?

Кантор отступил в сторону, пропуская в комнату подбежавших зрителей. Действительно по-дурацки получилось, но Шеллар в панике — это столь мощное зрелище, что кого угодно с толку собьет.

— Мало ли что! — проворчал он, не желая признавать собственной бестолковости. — А вдруг у него не получится, или вам этого времени не хватит, или еще чего… Вон про шпиона Шеллар еще когда предупреждал, а все равно прощелкали.

— Шпион в Лондре, — сварливо отозвался мэтр из-под надеваемой мантии. — А мы здесь.

— И думаете, что вы здесь в безопасности, — не унимался Кантор. — А между тем Небесные Всадники уже собираются передвинуть один из своих приборов севернее, чтобы и вас накрыть, чтобы вы им больше жизнь не портили.

— Но это ведь тоже не сию минуту, верно? — не поддался упрямый волшебник. — Кстати, о себе лично Шеллар ничего не говорил? Я имею в виду, не пора ли его срочно эвакуировать? Если этот шпион, которого Элвис почему-то так и не выявил, подслушивал наши разговоры, он вполне мог услышать и что-либо о роли Шеллара в последних событиях.

— О себе лично Шеллар сказал, что торопиться не будет и сначала проверит, есть ли у него основания для беспокойства. Если его сразу не схватили, значит, либо все в порядке, либо притворяются, чтобы за ним понаблюдать… Да, и еще, это же важно! Он узнал наконец, где поставлены еще два излучателя!

Мэтр с мрачным видом провел расческой по волосам и изрек:

— Это если ему сказали правду.

— Вот он и предлагает вам аккуратно проверить, правду ли ему сказали. Вернее, не вам лично, но, в общем, если там вместо излучателя сидит засада, то вопрос об эвакуации становится насущным, если же ему сказали правду, то можно спокойно работать дальше. Там он еще Элвису кое-что передал, но я это вслух повторять не буду. Такие слова пусть Шеллар своему кузену лично высказывает. Кроме всего прочего у него там нарисовался план, как еще один прибор уничтожить, тот, который собрались перемещать, Только надо расспросить Агнессу насчет Майольских погребов и поискать контакты с галлантскими гномами. Про «семерку» последнее время никто ничего не слышал?

— Диего, ты же прекрасно знаешь, как живут эти ребята и где они живут, — грустно вздохнул волшебник. — Если на момент катастрофы они были дома, то они там и сидят, не имея возможности выбраться. И поскольку мы до сих пор ничего о них не слышали, то скорей всего так оно и есть. Поэтому контакты пусть Шеллар ищет у своих друзей из клана Сигмар. Отцу ты все это уже рассказал?

— Да, он знает. Сказал, сейчас оденется, прихватит Казака и прибудет сюда.

— Разумно. Устраивать совещания в Лондре будет небезопасно до тех пор, пока Элвис не разберется с этим загадочным шпионом.

— А почему до сих пор не разобрался?

— Потому что новых людей при дворе не появлялось. А раз этот гад все равно начал работать, значит, он сидит где-то в городе и либо подкупает, либо шантажирует кого-то из слуг. Сейчас Элвис даст побудительного пинка сестре, и та примется копать в нужном направлении. А пока лучше перенести наши встречи сюда, в Поморье. Пафнутий, по крайней мере, у себя шпионов повычистил.

— Я вам нужен буду? — уточнил Кантор, оглядываясь на притихших Мафея и Жака, которые так и торчали в дверях.

— Да. Доложишь подробно и обстоятельно. Поэтому иди и тоже оденься. А вы чего стоите тут и подслушиваете? Особенно кое-кто, кого на совещание не позовут.

— Ну и не больно-то хотелось, — скорчил рожицу Жак. — А ты после этого совещания к нам заглянешь? Я хотел посоветоваться насчет одной мелочи…

— Как только освобожусь, загляну, — пообещал мэтр. — Мафей, ступай разбуди дядю. Диего, не стой столбом. На тебя даже смотреть холодно.

Кантор вспомнил наконец, что стоит босиком на голом полу, да еще и в одних трусах. А первое утро Сиреневой луны в Поморье — это вовсе не то же самое в Мистралии. Выругав вполголоса деятельного Шеллара, истеричного демона и главу орденской разведки со всеми его шпионами, сновидец торопливо пошлепал в свою комнату.

На этот раз короли и маги собрались на удивление быстро. Даже Агнесса каким-то чудом успела принарядиться и навести красоту — наверное, всех наличных камеристок подняла. Кантор представил себе, как толпа сонных полуодетых камеристок скачет вокруг такой же растрепанной королевы — одна чешет, другая пудрит, третья глаз подводит, четвертая корсет шнурует, — и чуть было не захихикал, но в этот момент вошел Александр, и смех умер, не родившись, задохнулся в пережатых связках.

Кантор не видел короля Эгины с самой свадьбы Орландо и до сих пор помнил таким, как прежде, — красивым, сильным, здоровым. Сейчас, когда Александр впервые вышел на люди после ранения, его можно было узнать только по глазам и по голосу. Вампирский клинок, скользнув по черепу, отсек левое ухо вместе с лоскутом скальпа и частью щеки, и в сочетании с коротко, почти под корень остриженными волосами смотрелось это страшновато. Впрочем, несмотря на то, что новое ухо у его величества не вырастет, эта рана только на вид казалась страшной. Да и то с временем отрастут волосы, прикроют рубцы и отсутствующее ухо, и ничего особенного. Действительно страшное было сейчас скрыто под одеждой — разрубленное плечо и простреленное легкое. Прощайте навсегда кулачные бои, прощайте чемпионаты по фехтованию, если еще и с колесницами придется попрощаться — это будет уже полный конец всех жизненных радостей и вечные сожаления «почему я не умер сразу».

Пока что Александр ни о чем не сожалел и сдаваться не собирался — темные глаза на осунувшемся лице смотрели по-прежнему дерзко и уверенно, а голос, несмотря на одышку, звучал твердо.

— Извините, я опоздал, — произнес он, стараясь не замечать, как присутствующие изо всех сил стараются не смотреть на его лицо. — Можно начинать.

Кантор заставил себя перевести взгляд на кого-нибудь нейтрального — например, Мафея — и коротко изложил сегодняшнюю королевскую истерику.

— Спасибо, — кивнул мэтр Вельмир, когда сновидец закончил и сел. — Ящичек с коллегой Скарроном мы, конечно, перепрячем, чтобы не подвергать опасности владельца подвала — вряд ли разгневанный демон станет разбираться, кто виноват, а кто нет, — но, увы, такого места, где его можно было бы спрятать хоть с какой-то долей надежности, не существует. Ученик найдет наставника по ауре. Сидеть над контейнером и лично его охранять я тоже не возьмусь — никто не гарантирует, что со мной пожелают сразиться в честном поединке, а не нагрянут телепортом с работающим излучателем под мышкой, в компании чокнутого лича и пары дюжин солдат. Поэтому времени у нас осталось… хм… трудно сказать, сколько именно. Зависит от того, как быстро демон найдет пропавшего наставника и как быстро тот сумеет разобраться в заклинании и сломать его. Касательно всего остального попрошу высказываться

— Майольские винные погреба? — Королева Агнесса чуть приподняла тонкие накрашенные брови. — Дерзкая идея. Но вполне реальная. Если только гномы согласятся.

— Да легко! — беззаботно улыбнулся мэтр Ален. — Смотритель — мой старый приятель и собутыльник. К тому же он наполовину гном и поддерживает связь с родным кланом. Я даже подозреваю, что туннель в погреба существует уже давно и гномы им регулярно пользуются, только тщательно это скрывают.

— Проверить казематы Кастель Рокко Примо могу я, если меня кто-нибудь обеспечит невидимостью, — сообщил Казак. — Я там бывал.

— Так она ж с тебя слетит, болван! — раздраженно прошипела Морриган.

— Могу и так, но тогда меня увидят. Мне-то ничего, а для дела не будет ли какого вреда?

— Убедительно всех прошу не сажать меня больше в клетку и не катать колесом, — вставил мэтр Силантий.

— И оградить от всяческих кошек! — поддакнула Джоана. Пафнутий сделал вид, будто ничего не слышал.

Хирон промолчал. Похоже, он ничего не имел против того, чтобы на нем ездили. Даже когда он не превращен в лошадь. А кошки ему не грозили.

Элвис тоже молчал. Видимо, то, что он думал, не годилось для произнесения вслух в приличном обществе.

— Кстати, — вклинился в разговор мэтр Вельмир, ибо Морриган уже нехорошо прищурилась в сторону Джоаны и вот-вот должна была сказать какую-нибудь гадость. — Проблема хищников может стать насущной не только для коллеги Джоаны.

Морриган немедленно передумала высказываться, а Пафнутий озабоченно нахмурился. При всей своей любви к кошкам и потакании их охотничьим инстинктам он вряд ли согласился бы скормить своим любимицам легендарного героя.

— У меня есть одна идея, — продолжал между тем волшебник. — Как вы полагаете, мэтр Максимильяно, сможете ли вы перевезти в Даэн-Рисс не человека, а, скажем, крысу в кармане?

— Идея шикарная, надо проверить, — откликнулся папа. — Но так ли это нужно? Там ведь тоже полно кошек и прочих опасностей.

— Их полно везде, но там я по крайней мере смогу быть чем-то полезен.

— Лучше переберитесь в Хину и оттуда продолжайте работать на соседний мир, — посоветовал Элвис. — Это будет полезнее.

— Действительно, — поддержала его Морриган. — Если у нас ничего не получается, это же не значит, что мы должны все бросить! Ты хотел поискать ответа в малоизвестных нетрадиционных школах…

— Это можно сделать и без меня, — пожал плечами мэтр. — К тому же я не собираюсь задерживаться в Даэн-Риссе надолго. Сколько, по-вашему, простоит этот излучатель в Майольских погребах, если у нас все получится так, как рассчитывает Шеллар?

— А если не получится? — не унималась Морриган.

— А чтобы получилось, надо заранее начинать готовиться. Идея ясна, время есть. Кого пошлем договариваться со смотрителем?

— Этель пошлите, — вдруг в один голос произнесли Элвис и Пафнутий.

— Может, все-таки лучше я? — ухмыльнулся Казак. — Понятно, что она там всех уже достала, но не годится снаряжать на такое дело старенькую бабцю. Еще не доедет. Только мы так и не решили с Кастель Рокко.

— Поддерживаю. — Папа энергично затеребил косу. — Этель может не доехать. Мне некогда кататься еще и по Галланту. А Кастель Рокко надо пока оставить в покое и подумать, какую бы провокацию нам учинить в Эгине, чтобы любезные наши бело-голубые братья кинулись спасать свою машину оттуда, а не из Мистралии. Ибо, насколько я вижу, способов забраться в лабиринт под дворцом никто не предлагает.

— Там я не был, — беззаботно пожал плечами Казак.

— Туда можно забраться только через обычные входы и пробираться только пешком, — объяснил Хирон. — Лабиринт был специально спроектирован так, чтобы в нем было затруднительно взять ориентиры. Лично у меня есть один ориентир — центр, но он нам ничем не поможет. Зато могу по памяти нарисовать точную карту.

— Нарисуйте, коллега, обязательно нарисуйте! — оживился папа, как обычно, когда ему в голову приходила какая-нибудь особенно коварная мысль. — Причем так, чтобы видно было, что это от руки нарисовано. И за вашей подписью.

— Идеальный повод для провокации, — чуть улыбнулся Элвис, выражая одобрение. — Слухи о несметных сокровищах, хранящихся в дворцовом лабиринте, ходят до сих пор, и желающих туда наведаться при наличии карты найдется неограниченное количество. Следует только продумать, как вам отбиться от группы, не вызывая подозрений.

— О, тут нет ничего сложного. — Папа ухмыльнулся так многообещающе, что Кантору заранее стало кого-то жаль. — Я разберусь сам. Только выделите мне пару тех замечательных колометов, которые начали производить лондрийские гномы по идее господина Жака. Можно не лучшие образцы, мне не для боя, для провокации.

— Выдать врагу новое секретное оружие? — возмутилась Морриган.

— Увы, оно уже не секретное, — вздохнул мэтр Вельмир. — Наш таинственный шпион о нем пронюхал. Можете действительно выдать экспериментальный образец, из тех, что себя не оправдали.

— Хорошо, — произнес Элвис. Таким ледяным голосом, что, пожалуй, стоило бы пожалеть кого-то еще. Но как раз эту сволочь Кантору жалко не было.

Ольга проснулась в самом отвратительном настроении (если, конечно, можно назвать сном дрожание от холода на сдвинутых сундуках под храп тролля и землетрясительную возню маленького дракончика). Пролетав почти весь день над какими-то неопознаваемыми местами, драконы к полудню устали и начали искать место для посадки. Как назло, последние два «прокола пространства» неизменно проводили путешественников в какие-то северные широты, вот и пришлось ночевать в такой холодрыге, что не помогли ни одеяла, ни теплый бок дракона, ни его же крыло, худо-бедно защитившее от ветра. Костер разводить не стали — во-первых, готовить на нем все равно нечего, а греться и о дракона можно, во-вторых, кое-кто огня боится, а в-третьих, неподалеку находилось какое-то человеческое поселение. Что за люди там живут и как они относятся к чужим — неизвестно, поэтому решили не привлекать внимания. Доели вчерашние пирожки и легли спать почти засветло.

Пако безмятежно дрых прямо на голой земле и, похоже, ничуть не мерз, хотя здесь было куда холоднее, чем в Мистралии месяц назад. Крошка-дракончик тяжело бубухал о землю всем своим младенческим весом, требуя маминого внимания и что-нибудь пожрать. Мама вяло шевелила крыльями и сонно рекомендовала учиться охотиться. Для начала на птичках и мышках.

Ольга попрыгала на месте, пытаясь хоть немного согреться и размять закоченевшие ноги. Нет, надо было все-таки спереть у Харганчика и плащ. Он бы здесь ой как пригодился. Душечка Пако сундуки собрать и запереть догадался, а вот ключи от них на радостях забыл в прихожей, и теперь добыть что-нибудь теплое доведется не раньше, чем в замках поковыряется специалист. Если бы мэтр не подсунул под седло пару одеял, то и вовсе можно было бы околеть за одну такую ночку. И как додумался? Не иначе, магическое чутье подсказало…

Поскольку прыжки на месте не помогли, Ольга пробежалась вокруг спящих драконов и направилась в сторону ближайших кустиков, прихватив с собой пару листов из так кстати запасенной стопки черновиков. Листья на кустиках еще не проклюнулись, и спрятаться среди них было сложновато, но с другой стороны — все равно и драконы, и Пако спят…

Осторожно ступая по выбеленной инеем прошлогодней траве, Ольга медленно продвигалась в глубь рощи. Чтобы не заблудиться, она чуть ли не на каждом шагу оглядывалась, проверяя, видны ли отсюда ее огромные спутники, и из-за этого больше смотрела назад, чем вперед. Потому и заметила опасность намного позже, чем можно разглядеть трех увешанных оружием рыжих мужиков, торчащих посреди голых ветвей орешника примерно с той же целью, с которой туда направлялась и сама Ольга.

Мужики ее тоже заметили и даже невероятно оживились, но дожидаться более конкретных знаков внимания Ольга благоразумно не стала, а шустро развернулась и припустила напролом через редкие кустики, под крылышко к Хриссу. Даже если эти рыжие парни в шкурах и железе намеревались всего лишь воспеть ее в стихах, слушать их творчество все равно безопаснее из-под этого самого крылышка.

Варвары загомонили, засуетились, но им еще нужно было закончить свои дела и поправить штаны, на чем они потеряли несколько бесценных секунд. Выбегающих из рощи преследователей Ольга встретила уже из-под крыла, попутно пробуждая его хозяина пинанием в бок и громким визгом. Хрисс недовольно заворочался, проворчал что-то ругательное и даже приподнял голову, чтобы взглянуть на источник переполоха. По Ольгиным расчетам, одного вида сердитой драконьей морды должно было оказаться достаточно для вразумления навязчивых мужчин, с какими бы целями они ни гонялись по лесу за незнакомыми женщинами. Но любопытные варвары не испугались и не сбежали. Они остановились, переглядываясь с таким видом, будто на них снизошло благословение их варварских богов, а затем дружно рухнули на колени.

Ольга немедленно вспомнила благородных и не очень донов, отравлявших ей путешествие по Мистралии, и успела даже испугаться, что в этих местах аналогичный обычай еще и отягощен непременным ползанием на коленях и целованием подолов. Но рыжики опять обманули ее ожидания. Не получив понятного ответа на свои речи, они вновь переглянулись, двое старших подтолкнули локтями молодого — дескать, давай, салага! Юноша, продолжая стоять на коленях, выпрямил спину и произнес на чудовищном английском, достойном лучших перлов второгодника Жеребцова:

— Мы искать и находить! Дева и драконы! Мудрая женщина! Она говорить! Ты идти с нами!

— Чего-о? — Ольга даже растерялась от такой наглости. Затем вспомнила, что ее не понимают, и объяснила, искренне радуясь, что ее английский не настолько безнадежен:

— Я с вами не иду! Никуда!

Как бы специально для того, чтобы ребята не додумались настаивать, из-за сундуков поднялся Пако, а Хрисс недвусмысленно оскалился.

Отважные варвары не дрогнули. С минуту они что-то яростно обсуждали, так и не вставая с колен, потом два старших куда-то убежали — видать, за подмогой, — а юный полиглот подполз на пару шагов ближе, умоляюще произнес:

— Ждать! Пожалуйста! Не улетать! Мудрая женщина!

Ольга искренне надеялась, что последнее относилось не к ней, хотя среди таких вот обалдуев и она могла бы сойти за мудрую.

— Встань, — вздохнула она, подозревая, что в противном случае юноша простоит на коленях до возвращения подельников. — Иди сюда. Садись здесь. Как тебя зовут?

— Ну конечно, это должны были быть именно Торвальд, Харальд и Свенельд! Три лоботряса, которые гребли тюками силу, когда прочим воинам боги раздавали ум! Несчастье отца своего и позор своей бабушки! Ну почему, почему именно они!

— Но мы же нашли!!! — возмущенно воскликнули братья, ожидавшие совсем другого приема и весьма обиженные такой реакцией вождя. — Мы нашли новую хранительницу, точно как говорила бабушка — белокурая дева с двумя драконами! Только она не хочет с нами идти… А про это бабушка ничего не говорила!

— Хвала богам, что не допустили этого! — вскричал вождь, потрясая церемониальной секирой. — Если бы хранительница выбрала в стражи кого-то из вас, это был бы…

Мудрой женщине, по совместительству бабушке незадачливых братьев, надоели крики и шум, и три звонких удара посохом по шлемам — бум! бум! бум! — прекратили бесполезную перебранку.

Ошалевший вождь, не в силах поверить, что это произошло с ним, недоверчиво воззрился сначала на братьев, потом на шаманку и угрожающе прошипел:

— Хильдур, ты что, последних мозгов лишилась?

— Ох, прости, вождь. — Старуха взмахнула посохом, чуть не задев вождя повторно. — Я привыкла, что их трое, вот и бью всегда трижды. Руки помнят, понимаешь… Где Свенельд?

— Сторожит!

— Хоть на это ума хватило, и то радость. — проворчала мудрая Хильдур и нахлобучила на голову шапку. — Вечно вы слушаете мои слова через одно и сбегаете, не дослушав! С чего вы взяли, что это новая хранительница? Ну вождь понятно, он просто спал, а вы? Рванули поскорее на поиски в надежде опередить других воинов?

Братья промолчали, так как это была чистая правда. Более того, выигранные несколько минут времени ничем не помогли торопыгам — на околице им встретилась хохотушка Герда, дочь Бьярни-скальда. Как было не остановиться и не поболтать! А пока болтали, все прочие воины давно дослушали и разбежались на поиски. Только вот непонятно — если белокурая дева не хранительница, зачем бабушка вообще про нее рассказывала?

— Ведите, оболтусы! — скомандовала старуха и, тяжело опираясь на посох, двинулась к выходу.

Хранительница умерла ночью — как заверяли охранники, без единого звука и без всякой видимой причины. Легла спать и больше не проснулась.

Особого доверия к их словам уважаемое начальство не испытывало, но умиротворенное выражение лица покойной безмолвно подтверждало: если причина и была, то не сегодня.

В раскосых глазах брата Чаня читалась такая знакомая безнадежность, что Шеллар невольно ожидал: с минуты на минуту глава департамента заведет разговор о ритуальных ножах.

— Что теперь делать? — безучастным голосом вопросил брат Чань, продолжая созерцать очередной провал в работе.

— Ничего уже не сделаешь, — виновато пожал плечами советник, словно это самое делание было его священным долгом, который он не мог выполнить. — Даже если вы найдете виновного, этим ее не воскресить. А вы его вряд ли найдете.

— Не буду я ничего искать. Велю просто повесить каждого десятого в назидание, и дело с концом. Меня другое волнует. Как доложить об этом господину наместнику.

— О-о… — Шеллар понимающе кивнул. — Боюсь, еще одного такого несчастья господин наместник не перенесет. Во всяком случае, я не взял бы на себя смелость докладывать о подобном. Руководствуясь личным опытом…

Советник не договорил, но проницательный хин и так прекрасно помнил, как один неосмотрительный господин уже попытался честно доложить о подобном инциденте и чем это для него обернулось.

— С другой стороны, — продолжал рассуждать Шеллар, — мы можем с таким же успехом возложить сию опасную миссию на кандидатов в повешенные. Пообещав помилование выжившим.

Брат Чань горько вздохнул. Не то чтобы он сомневался в возможности упомянутой авантюры, просто на его взгляд от начальственного гнева это вряд ли спасло бы. Ну, пришибет господин наместник пару докладчиков, отойдет, остынет… И что — после этого даже не вспомнит об ответственном лице, которое не уследило, не исполнило и даже доложить не удосужилось?

— С третьей стороны… — Поистине брата Шеллара иногда невозможно заткнуть! — Господин наместник завтра-послезавтра отправится на поиски Повелителя, а до того момента будет столь сильно занят, что беспокоить его лишними новостями несколько неуместно. Как вы полагаете?

Брат Чань оглянулся на охранников, стоявших здесь же в ожидании распоряжений. Лица нежелательных свидетелей были бледны и деревянны. Все рассуждения о «каждом десятом» они прекрасно слышали и теперь только ждали высочайшего решения: повесят или отправят к наместнику с докладом.

Шеллар поймал его взгляд и прокомментировал:

— Полагаю, они будут молчать, ибо это в их интересах. Наместник, знаете ли, может и не ограничиться каждым десятым. А так нам, возможно, удастся обойтись без репрессий.

Он тоже оглянулся на слушателей, отметив некое понимание в их перепуганных глазах, и продолжил:

— Пойдемте отсюда, брат Чань. Дальнейшая часть нашей беседы будет конфиденциальна.

— А мой заместитель, полагаете, удержится? — с сомнением поинтересовался глава департамента, когда они покинули тюремный этаж.

— А он у вас рисковый парень? — тут же уточнил советник. Брат Чань поразмыслил и утешился выводом, что, пожалуй, нет.

— Насчет «обойтись без репрессий» — это вы всерьез или для усыпления бдительности? — поинтересовался он, когда господа заговорщики уединились в его кабинете. — Ибо я не намерен оставлять подобное неповиновение безнаказанным. Если господин наместник приказал пленницу не трогать, он явно знал, что говорил. И тот тупой скот, который посмел ослушаться приказа ради собственной низменной прихоти, должен быть наказан так, чтобы прочим неповадно было.

— Если вы его найдете, то в воспитательных целях было бы неплохо, — согласился советник. — Это я и имел в виду, говоря «возможно». Так как есть вероятность, что упомянутого вами «скота» не существует вовсе. Видите ли, брат Чань… Вы, кстати, осведомлены об обстоятельствах, побудивших господина наместника отдать столь категоричный приказ?

— Частично. Вернее, он мне ничего не объяснял, но я где-то слышал, что хранительницами жезла всегда были нимфы, и сделал выводы.

— Вы сделали верные выводы, коллега. — Шеллар чуть усмехнулся и принялся набивать трубку. — Однако вы… распространили их далее, чем следовало. Насилие губительно для магических способностей нимфы, но не для жизни и здоровья. Господин наместник запретил к ней прикасаться именно потому, что Повелителю нужна Сила этой женщины, а не ее прелести, и Силу эту надлежало сохранить. Не знаю, насколько вняли предупреждению ваши подчиненные, но независимо от того, насиловали эту женщину или нет, умерла она не от этого.

Мастер Чань устало опустился в кресло и с обреченным вздохом вопросил:

— От чего тогда?

— Вот тут и кроется истинная причина, по которой господину наместнику не следует пока ничего объяснять, ибо этого он точно не перенесет. Хранительница умерла от того, что он убил стража. И если ему об этом сказать… Господин наместник очень тяжело переживает собственные ошибки. К тому же ему предстоит доложить Повелителю обо всем, что здесь произошло, и, на мой взгляд, чем меньше неприятного он доложит, тем лучше будет для него.

— Стоп. Еще раз. Объясните. Какую связь между этими двумя смертями вы усмотрели?

— Вы, видимо, не интересовались вопросом. — Брат Шеллар сочувственно покачал головой и выпустил очередной клуб дыма. — А я расспрашивал господина наместника и даже порылся в литературе из чистого любопытства. Они всегда пара — страж и хранительница. Созревшая нимфа и ее избранник. А зрелая нимфа живет, пока жива ее любовь. Поэтому их так мало на свете.

— Он что, не знал? — Возглас главы департамента прозвучал откровенно горестно — наверное, вырвался из самой души.

— Мог и не знать, — пожал плечами советник.

— Хорошо, мы скроем от наместника смерть хранительницы, он ничего не скажет Повелителю, а потом? Не будем же мы скрывать это вечно? Все равно придется доложить, не сейчас, так потом.

— Придется. Но мы получим некоторое время на исправление ошибки. Думаю, если вместо умершей хранительницы наместник получит другую нимфу, он не очень расстроится. А Повелителю так и вовсе безразлично.

— У вас есть конкретная кандидатура? — оживился хин.

Советник с сожалением развел руками.

— Нет, увы. Придется побегать и поискать. Впрочем… Азиль я отправил в Лондру вместе с Элмаром. Если у вас есть возможность ее оттуда достать… Если ваш достойный всех похвал агент сможет найти способ к ней подобраться… Тогда есть вполне реальный шанс. Созреть она должна в ближайшие несколько лун, но, думаю, это не так уж критично. Главное — не повторить ошибку наместника.

— То есть? — Глава департамента заинтересованно приподнял брови.

— Не пришибите ненароком моего кузена, если он вдруг явится спасать свою возлюбленную. Иначе опять дело кончится мертвой нимфой и проблемой, как об этом доложить.

«Мудрая женщина» выглядела, как и положено даме ее статуса: почтенный возраст, четыре седые косы, свисающие из-под меховой шапки, ожерелье из каких-то черепушечек (судя по размеру, хомячковых), солидный посох с бубенчиками…

И изъяснялась она намного пристойнее, чем юный герой, успевший Ольге надоесть своими косноязычными воззваниями и навязчивой саморекламой. Бабушка внятно и доступно объяснила, зачем «деву с драконами» искали, что от нее хотят и почему три рыжика вели себя так по-дурацки. Им она, похоже, тоже все объяснила, потому что выглядели грозные воины, мягко говоря, уныло. Особенно младшенький, который уже успел расписать «деве» свои немыслимые достоинства и чуть ли не посвататься по всем правилам.

Как Ольга и заподозрила, едва увидев трех рыжих одновременно, она находилась на Ледяных островах. Тех самых, откуда господин наместник не так давно уволок злополучный жезл и его хранительницу (причем о последней он дипломатично умолчал, дабы не нарываться на проповеди). К тому же уволок напрасно — если верить мистическим способностям бабушки Хильдур, хранительница все равно умерла. В результате бедные варвары лишились своего священного артефакта, который обеспечивал им относительно успешное земледелие в этих холодных широтах (насколько смогла понять Ольга, ускорял рост и созревание, благодаря чему урожай успевал вызреть за короткое северное лето). Кроме того, погибли хранительница и страж (о том, что бедняга не пережил поединка, Харган тоже умолчал, вот зараза стеснительная!). И если с новым стражем никаких проблем не было — им мог стать любой, кого выберет хранительница, — то с новой хранительницей…

Чтобы адекватно управляться с жезлом Весенней Зелени, требовалась не кто попало, а созревшая нимфа. Обычно за какое-то время до своей кончины хранительница объявляла, что пора искать замену, и замена очень быстро находилась. Воины всех племен немедленно начинали прочесывать местность и где-нибудь в ближайшем леске или посреди дороги встречали странную девочку, на вид лет десяти, но без всяких воспоминаний о прошедшей жизни, словно она только что родилась. Несколько лет она росла, училась, присматривала себе пару, а когда приходил срок — скоропостижно созревала, и к алтарю уходили новая хранительница и новый страж. Если же случалось такое, как в этот раз, — население Ледяных островов ожидали годы сплошных неурожаев. Само по себе это не смертельно, не одним земледелием живут островитяне, но очень и очень неприятно. Стоит лишь вспомнить, как триста лет назад Йормунд Золотой Рог разграбил несколько лондрийских городов только затем, что его беременной жене захотелось яблок…

Ольге опять навязчиво вспомнился гостеприимный демон. Этот тоже запросто что-нибудь сожжет и разграбит из-за какой-нибудь мелочи. А уж что может сотворить, если его угораздит влюбиться по-настоящему…

— А я-то тут при чем? — наконец решилась спросить она, так как подробному рассказу мудрой женщины конца-края было не видать, а Ольга уже давным-давно замерзла и торопилась поскорее улететь отсюда куда-нибудь, где тепло и на кустиках листья есть. — Я ведь никак не могу быть новой хранительницей — я человек, у меня есть муж, и все прочее не сходится.

— Конечно, нет. — Бабушка сердито покосилась на непутевых искателей. — Новую хранительницу найдут где-нибудь, как обычно, если уже не нашли. Эти оболтусы вечно что-то не дослушают или перепутают хранительницу с вестницей. Тебя совсем на за тем искали. Ты видела пропавший жезл и знаешь, где он и кто его взял.

Ольга не стала отпираться. Чужое брать в самом деле нехорошо, и если рыжики хотят свою полезную реликвию вернуть — это их право. Другой вопрос, как они собираются это сделать. Ведь попрут сдуру с топорами под пули, и будет хуже, чем с эгинской армией…

На всякий случай она объяснила все, что знала, начиная с легенды о Скарроне и заканчивая описанием пулеметной тачанки, особо отметив исчезновение магии и неуязвимость вампиров.

Бабушка слушала внимательно и серьезно, и видно было, что она все понимает — в отличие от молодцов, заранее потрясающих топорами.

— Думать будем, — сказала она, выслушав все до конца. — Соберутся вожди, соберутся мудрые женщины всех племен, все думать будем. Тяжело, опасно, очень далеко, но надо.

— Удачи вам, — искренне пожелала Ольга. Шаманка кивнула и раскрыла рот, чтобы поблагодарить, как вдруг где-то далеко, на другом краю леса, взревели торжествующе боевые рога и в небо взвился столб белого дыма.

Братья-неудачники горестно взвыли и принялись яростно что-то выяснять между собой.

— Нашли, — поведала мудрая Хильдур в ответ на недоуменный взгляд Ольги. — На нашем острове, наши воины нашли. А эти олухи все прозевали и теперь виноватого ищут.

Она приблизилась к увлеченным разборкой внукам и привычным, видать, с прошлого поколения отработанным движением трижды взмахнула посохом.

— Бумм! Бумм! Бумм! — гулко отозвались шлемы.