Обработав небольшую рану, положив Джефа в землянку, Саша и Лёня тоже решили удалиться. Сашина избушка была недалеко. Луна поднялась уже довольно высоко, и ведомые Волчиком по незнакомой Лёне тропинке они вскоре добрались до неё. Небольшой сруб стоял на скалистой возвышенности. Вокруг росли высокие мачтовые сосны, внизу под скалой был слышен ручей. Лунный свет освещал сказочно-красивое место.

– Вот мои хоромы! – держа Лёню за руку, заглянув в глаза, улыбаясь, произнесла Саша. По каменистым выступам они поднялись наверх. Перед избой находились небольшие сени. Саша повернула деревянный запор и отворила дверь. Первым вбежал Волчик, всё обнюхал и с серьёзным видом вышел обратно. В сенях пахло сухими дровами и смолой. Лёня на ощупь стал пробираться за Сашей, которая уже открыла дверь в жилище.

Пошарила правой рукой на полке рядом с дверью. Пространство озарили две короткие вспышки, затем огонь тускло осветил всю избу. Это Саша зажгла восковую свечу и в металлическом подсвечнике поставила её на простой деревянный стол с дверцами, накрытый серой скатертью. Лёня вошёл внутрь. На бревенчатых грубо отёсанных стенах висели пучки разных трав, и от этого воздух был наполнен разными ароматами.

Небольшая, обмазанная глиной печь, с узорными вставками из разноцветных камней, находилась справа, почти у стены. На её полатях лежала дюжина сухих поленьев для розжига и войлочный коврик, скрученный в рулон. Простой дощатый пол с постеленными лыковыми ковриками. Такой же невысокий потолок, под которым висели сушёные грибы, чеснок и разные коренья. В избе было два небольших, застеклённых окна с холщёвыми занавесками, украшенными трогательными рюшками и смешными болтающимися кистями.

Под одним из окон стояла кровать. Простая, деревянная, с массивными ножками и высокой спинкой в изголовье, с причудливыми отверстиями по её краям. Сверху лежал тонкий войлочный матрас, одеяло и подушка, набитая мягкой травой. За кроватью в углу стоял небольшой искусно-сделанный шкафчик, с морёными дверками и болтающимися, как капельки, металлическими ручками. Два табурета с квадратными ножками стояли рядом, укрытые вязаной накидкой.

Выдав Лёне что-то похожее на лапти, полотенце и отправив его умываться в бочку с дождевой водой, что стояла на улице, Саша достала из шкафа свежее бельё и застелила постель. Лёня вернулся довольный с сияющей улыбкой. Саша пригласила его лечь. Он поспешил закрыть дверь, торопливо скинул обувку, швырнул на стол полотенце, снял с себя одежду, бросил на табурет. Забрался под одеяло и вожделенно глядел в Сашины ясные глаза. Она заботливо подтянула одеяло ближе к его подбородку и села рядом. Лёня уже было начал хмурить брови, но нежная улыбка и ласковые глаза Саши не давали ему для этого ни малейшего повода. Она поднесла свой указательный палец к губам и чуть помотала головой в стороны.

Через секунду из Сашиных уст зазвучала тихая песня. Начала она её почти шёпотом, постепенно повышая тон, и казалось, будто она звучит из далёка-далёка, медленно приближаясь к Лёне. Слов он не мог разобрать, но это было не важно. Такая нежная! Внутри запекло, словно кто-то неосторожно опрокинул свечу. И теперь всё больше горячий воск разливается по изрытой ухабистой дороге, что привела его сюда, заполняя нерадивые ноющие ямы. Лёня провалился в сон, но песня звучала, наполняя всё, что окружало его в нём.

Он видел лес, речку, озеро, но всё как будто с высоты птичьего полёта. Лёня стал вертеть головой и с удивлением обнаружил, что он не в капсуле. Стало страшно, но страх быстро прошёл и он просто наслаждался полётом, чувствуя себя безгранично свободным и неуязвимым. Сашина песня продолжала звучать будто отовсюду. Так продолжалось недолго. Лёня даже не заметил когда, но полёт его закончился, и он уже поднимался на высокую гору. На её вершине находилась огромная плита. Лёни казалось, что он уже различает её заросшие растительностью контуры.

На нём был его защитный костюм и шлем. Встроенная система охлаждения почему-то не работала. Было невыносимо жарко, пот заливал глаза и не хватало воздуха. Лёня поднял голову и, не смотря на все страдания, решил прибавить шаг, но вскоре в недоумении обнаружил, что после всех усилий он остался на том же месте. Чувство отчаяния захлестнуло его, дышать в шлеме было уже нечем, наплевав на опасность, он открыл его. Стало немного легче. Переведя дух, он решил ускориться, но вскоре упал от неимоверной тяжести костюма, который будто наполнился водой и разбух, не давая шанса на дальнейшее движение.

Сашина песня звучала с небес, теперь она казалась нелепой в данной ситуации. Лёне стало до слёз жалко самого себя. Вполне понимая, что он спит, ему захотелось помочь себе же. Он стал тянуть невидимые руки в надежде, что каким-то чудом два параллельных мира всё же соединятся и его положение окажется ни таким плачевным.

– Нужно снять костюм! – сам себе и тому, кто был там, на склоне, стал настойчиво твердить Лёня. Солнце светило прямо в глаза. Вездесущие муравьи уже исследовали просторы его выбритого лица. Он безвольно лежал, почти ничего не ощущая. Руки и ноги стали «деревянными», и даже ещё недавно теплящийся огонёк всё меньше подавал признаки жизни за матовой колбой затухающих глаз.

«Какая нелепость», – думал во сне Лёня, раздирая душу от бессилия и боли. Он уже чувствовал, как останавливается его сердце, но ничем не мог себе помочь. Ему очень хотелось проснуться, и он не понимал, почему этого не происходит.

– Открыть глаза! Открыть!.. – вновь кричал где-то он, пытаясь сделать это.

Его сердце остановилось. Полчища муравьёв, как будто проведав о случившемся, уже наполняли своими беспокойными тельцами внутренности костюма и начинали проникать в уши и нос. Все чувства покинули Лёню, он провалился в бездну, но не в бездну сна. Время потеряло свой ход и значимость. Только безмолвие и полный покой. Отрешение. Чистота. Вакуум…

Прошло время…

Лёня открыл глаза. Над ним висели пучки трав. Солнце уже тускло освещало избу. Рядом никого не было. Странное и одновременно сладостное чувство наполняло его. Он чувствовал себя совершенно новым и чистым, как хрустальный сосуд, который вот-вот наполнят волшебством, и для этого нужно просто подняться с постели. Лёня вытянул руку из-под одеяла и свесил с кровати. Стал шевелить пальцами, словно перебирая дарованные ему волшебные камни, не зная, какой же выбрать.

Счастливая улыбка расплылась на всё его лицо, когда он представил себе это. Утро всё бесстыдней подглядывало сквозь занавески, весело разбрасывая жёлтых зайчат по тёсаному полу. Лёня лежал и наслаждался предвкушением, сам не зная чего. Нужно было вставать. Ему предстоял трудный путь. Путь в неизвестность. Но он не испытывал ни страха, ни беспокойства. Напротив, ему казалось, что он точно знает, что делать, правда, без подробностей, но ему этого было достаточно.

Саши не было рядом и не было слышно признаков её присутствия за окном. Его вещи лежали аккуратно сложенные на табуретах. Он откинул одеяло, сел на кровать. Быстро оделся. На столе стояла деревянная чашка, в ней лежали орехи и сухие фрукты. Рядом стояла деревянный стакан с красноватой жидкостью. Лёня подошёл к столу, пошевелил пальцами орехи. Есть ему совершенно не хотелось. Он надел сапоги, отворил дверь и, нагнувшись, вышел в сени.

Сквозь дверь и щели под крышей пробивался свет, поленья неровными рядами лежали с двух сторон. Кое-где меж ними торчали концы хворостин, на которых висели плетённые из лыка и травы котомки, куколки, косички. Одна из них приглянулась Лёне. Она была сплетена из травы с мелкими цветочками, которые на удивление до сих пор не осыпались. Лёня аккуратно снял её с сучка, поднёс к носу и стал вдыхать её аромат. Затем обвязал её вокруг своей головы и вышел из сеней.

Ветер гулял меж макушками сосен, немного раскачивая стройные, рыжеватые стволы. Под скалой так же бойко журчал ручей, наполняя жизнью кажущуюся вокруг тишину. Лёня закрыл засов и подошёл к бочке, что стояла на углу. В неё с деревянных просмоленных желобов стекала дождевая вода с тесовой крыши. Тогда в темноте Лёня не успел ничего рассмотреть, зато сегодня вполне оценил добротность и качество постройки. Лёня огляделся. Не обнаружив никаких признаков жизни, он стал осторожно спускаться вниз со склона.

В самом низу тропинка раздваивалась. На самой развилке сидел Волчик. Вид у него был очень важный. Лёню всегда удивляла особенность его морды выражать свои настроения. Вот и сегодня он себя вёл совершенно неподобающе четвероногому зубастому существу. Волчик спокойно смотрел на приближающегося Лёню и, казалось, окаменел, выполняя своё задание. Подходя ближе, Лёня уже начал волноваться и решил его окликнуть. Волчик только повёл ухом, спокойно поднялся и медленно пошёл по тропе, которая уходила направо. Лёня пошёл за ним, немного смущённый его поведением.

Всю дорогу Волчик вёл себя спокойно, не отвлекаясь на лесные глупости. Твёрдой поступью он шёл в десяти шагах от Лёни, иногда оборачиваясь, при этом подёргивая хвостом, как будто проводник белым платком в сумерках. Два мелких зяблика решили сопровождать Лёню. Залетая вперёд него, они усаживались на ветку и ждали, пока он доберётся до них. Затем с взволнованным щебетаньем перелетали дальше. Волчик делал вид, что ничего не замечает.

Даже когда с тропинки взлетела куропатка, его охотничий инстинкт машинально сработал. Он уже было рванулся за ней, но будто наткнулся на стену, вспомнив про наказ, вернулся к своим обязанностям. Вскоре лес стал редеть, и буйные заросли ольхи и осины сменил лес смешанный, плавно переходящий в ельник. Всё говорило о скором окончании пути. Действительно, вскоре Волчик прибавил шагу, а Лёня стал пристальней всматриваться в проблески солнечного света между елями.

Вот и показалась поляна. Она зеленела сочной травой с новыми одуванчиками в прогалине меж елей, как вход в другой мир, соседний мир, наполненный жуками и мошками, бабочками и росой. Лёня остановился на её краю. Капсула стояла на середине поляны, там же, где её оставили несколько дней назад. Волчик уже рыскал вокруг неё, вынюхивая что-то в траве. Крыша капсулы периодично вспыхивала красным светом. Лёня представил, что здесь творилось ночью. «Наверное, даже из космоса видно было», – подумал он и направился к аппарату. Теперь он шёл очень осторожно, стараясь не наступать на маленькие солнышки – так однажды назвала одуванчики Саша. Лёня подошёл вплотную. На первый взгляд капсула была совершенно невредима. На сиденьях аккуратно сложены защитные костюмы, сверху них в полной сохранности лежали шлемы. Лёня обошёл капсулу вокруг. Кроме нескольких пятен от птиц всё было в полном порядке; если бы ни одна загвоздка… Лёня не знал, как её открыть. Он подал речевую команду, но результата не последовало.

«Может сбой компьютера?» – подумал он. Встроенный пульт находится внутри на защитном костюме. Мысленный сигнал не проходит без шлема с усилителем. Полнейшая герметичность и прочнейший титанопластик не давали и шанса на механическое воздействие. Лёня упал на четвереньки и осмотрел борта. Ничего не обнаружив, поднялся расстроенный, скорчил глупую рожу Волчику, который тоже выражал беспокойство, переминался на лапах и недовольно урчал.

– Не открывается! – громко с обидой, глядя на серую озабоченную морду, объявил Лёня. Хлопнул ладошкой по фюзеляжу и уселся на траву. Протянул руку к ближайшему одуванчику, переманил с него зелёного жука, поднёс к глазам и стал рассматривать. Он так увлёкся им, что даже не услышал, как прозрачная крыша капсулы поднялась. И если бы не Волчик, который с интересом стал совать в кабину свой нос, неизвестно, сколько бы это ещё продлилось. Немало удивлённый Лёня вскочил. Погрозил Волчику пальцем, взял с сиденья свой комбинезон и шлем, но остановился в замешательстве.

«Какой смысл одевать его теперь?!» – подумал он. Но неожиданная тревожная искорка промелькнула где-то под сердцем. Лёня прислушался к себе и решил надеть костюм, доверившись заработавшей интуиции. Что ждёт его в лепре, никому не известно. Да и ремень из каучуковой стали с двумя пистолетами, будет выглядеть нелепо в сочетании с холщёвой рубахой, не несущей никаких энергетических функций. Лёня снял свои сапоги, затем одежду, стал надевать комбинезон, который заиграл фиолетово-зелёными цветами. Это заработали батареи, уловившие изменение температуры изнутри. Наблюдавший за всем Волчик, отскочил в сторону. Он то опускал, то поднимал глаза, глядя на Лёню, будто убеждаясь, что это именно он и был на стороже.

Лёня закончил переодевание. Войдя в рабочий режим, батареи успокоились, и комбинезон принял свой естественный серый со стальным оттенком цвет. Волчик расслабился и улёгся на траву, обиженно отвернувшись от Лёни, который уже защёлкивал ремень, и выглядел теперь вполне уверенным. Затем Лёня взял шлем, лежащий на сиденье, чтобы переложить его в хоз. отсек, но неожиданно увидел в нём своё отражение, бородатое и немного взлохмаченное.

Он провёл правой рукой по лицу, затем открыл пластиковый ящик и достал оттуда крем для бритья. Открыл тюбик, уловил тонкий ароматный запах, зачем-то взглянул на Волчика, который так и лежал, отвернувшись в сторону. Закрыл крем и небрежно бросил обратно в ящик. Там лежали упаковки с энергопеченьем и заряжённой водой, но, на удивление, Лёне до сих пор не хотелось есть. Напротив, он чувствовал, что в нём теперь живёт некая сила, которой он сам может поделиться. И эта сила питает его изнутри. Он забрался в капсулу, сел на своё сидение. На экране панели горел сигнал SOS, как отключить его Лёня не знал.

– Леонид, сами знаете какой, к полёту готов! – пошутил он, в ожидании, когда компьютер отсканирует его полностью и блокировка будет снята. На панели появилась красная кнопка под прозрачной крышкой. Лёня открыл её и запустил двигатель. Перестал назойливо моргать красный сигнал, Лёня наклонился вправо и вытянул шею, задрав голову, взглянул на откинутую крышу.

«Вроде потухло», – решил он и вернулся в прежнее положение. На панели появились показатели температуры, радиации, давления, но Лёне всё это уже было неинтересно. Вся аппаратура была исправна, можно было начинать подъём. Лёня ещё раз взглянул на Волчика.

– Эй! – прокричал он. Волчик, как всегда, повёл правым ухом и поднял голову.

– Давай пожмём лапы на прощание! – прокричал Лёня и стал осматривать поляну в надежде увидеть Сашу. Безмолвные ели лишь покачивали своими макушками, повинуясь порывам налетевшего ветра. С одной из них слетел ворон, расправив крылья, стал планировать над поляной. Волчик поднялся, но подойти ближе ему не позволяла его гордость. Так подумал Лёня, усмехнувшись, глядя на застывшего хмурого волка. Довольно странное новое состояние немного удивляло Лёню, но и одновременно нравилось ему.

Он всё прекрасно помнил, даже до мельчайших подробностей, но всё это вместе с эмоциями и чувствами теперь находилось в каком-то отдельном отсеке, ключ к которому находился в его голове. Саша вышла из-за ели как раз в том месте, где надеялся её увидеть Лёня. Она спокойно стояла, сцепив руки вместе чуть ниже живота, и смотрела на него. Он также спокойно смотрел на Сашу. Всё заканчивалось примерно так же, как и начиналось, только без последствий.

– Взлетаем! – скомандовал Лёня. Крыша медленно стала опускаться на своё место. Саша продолжала неподвижно стоять у края поляны. После герметизации Лёня ещё раз взглянул на неё, поднял руку, нажал кнопку над собой. Электромагнитный вихрь стал медленно поднимать капсулу вверх. Волчик прижался к траве, но внимательно следил за подъёмом. Капсула поднималась всё выше, Волчик и Саша становились всё меньше. Вскоре они превратились в маленьких «мышат» с задранными головами.

Лёня развернул аппарат. Картина, представшая перед глазами, ошарашила его. На горизонте в матовой дымке, как ожоговые пузыри на теле земли, один за одним виднелись все пять близлежащих лепров.

Лёня так был увлечён путешествием сюда, что даже не удосуживался наблюдать за камерой сзади. Теперь увиденное поразило его. Он был в сотнях километров от городов, и, возможно, даже никогда бы их больше не увидел, не поднимись он на эту высоту.

– Какой из них? – сам себе задал вопрос Лёня. Недолго думая, он скомандовал:

– Проделанный маршрут, память!

На экране стали мелькать отрывки видеозаписей. Компьютер давал сбой.

– Клавиатура, – вновь скомандовал Лёня. На экране появились сенсорные кнопки с алфавитом. Лёня набрал «Проделанный маршрут. Навигатор». Повторил набранное вслух. Упрямая панель вновь выдавала калейдоскоп спутанных отрывков. Лёня откинулся в кресле и глубоко вздохнул…

– Сами с усами, – чуть подумав, произнёс он, отключил панель, нажал педаль газа и рванул вперёд.

Капсула двигалась очень быстро, теперь Лёне не нужно было делать остановки, всё самое интересное было уже позади. С неумолимой скоростью лепры приближались. Скоро из пяти остался только один, который по памяти выбрал Лёня, наблюдая за ландшафтом, иногда замедляя ход. Вскоре он уже летел над запретной зоной, а огромный монстр уже занимал всё пространство и, казалось, шевелил своей тушей в рыжем отравленном мареве, поднимающимся с земли. Через двадцать минут он уже был примерно над тем местом, откуда они с Джефом начали своё путешествие.

Лёня спустился вниз и аккуратно приземлился. Включил передатчик и уверенно начал вызывать Эда… Эфир был пуст. Лёня надел шлем, стал мысленно делать то же самое, но всё было безуспешно. Поставив на повтор радиовызов и вызов через усилитель в шлеме, он просто решил закрыть глаза и отдохнуть, немного удивившись своему спокойствию.

Не заметно для себя он уснул. Когда Лёня проснулся, день уже приближался к вечеру. Всё было без изменений. Он повторил вызовы и решил выбраться наружу.

Открыл крышку. Ветер ударил в лицо песком и серной вонью. Лёня закрыл шлем, выбрался на рыжевато-серую потрескавшуюся землю, стал ходить кругами, в надежде найти хотя бы то место, где лифт поднял их на поверхность. Ничего не обнаружив, вновь вернулся в капсулу и попытался добиться от компьютера хотя бы координат места начала путешествия.

Вместо координат на экране появилась совершенная бессмыслица, странный фарш из видео-путешествия, показателей радиации на этом фоне и пульсирующего красного кругляшка, который совершенно сюда не вписывался. В конце концов, Лёне всё порядком надоело, он снова всё выключил и решил исследовать саму поверхность лепра, благо помешать ему теперь никто не сможет.

С превеликим удовольствием он вновь поднялся в воздух и стал приближаться к поверхности, вспоминая при этом, сколько раз он желал проделать это и искал возможности попасть в службу обслуживания сферы.

Лёня подлетел вплотную, стал рассматривать то, что предстало перед ним. Он всегда думал, что покрытие лепров – всего лишь гладкий полимер, от которого отскакивают все осадки, камни метеориты и время. Он очень удивился, когда обнаружил, что почти вся поверхность состоит из больших и маленьких округлых выемок и ям, явно искусственного происхождения. «Всё это – сборники воды и света, – решил Лёня, – правда изрядно загрязнённые, но что поделать, если даже радиосвязь здесь уже не работает?!».

Лёня медленно летал то взад, то вперёд вдоль лепра, увеличивая высоту, в надежде обнаружить хоть какой-то намёк на люк или хоз. отверстие, он даже сам не знал что. Постепенно он поднялся на самый верх, отсюда вновь стало видно другие лепры и лишь пустыня вокруг, окутанная рыжим туманом вдали.

Лёня решил, что здесь должны быть громоотводы, а точнее собиратели молний, ведь это мощнейший заряд плазмы, и они могут послужить усилителем радиосигнала. Уже начинало смеркаться. Летать бесконечно тоже невозможно, ведь солнце скоро сядет, да и всматриваться в каждый бугорок Лёни надоело. Он решил рискнуть и сесть прямо на купол.

Аппарат плавно и благополучно опустился, Лёня снова стал пробовать вызывать Эда. Не добившись результата, он выключил двигатель, захлопнул шлем и осторожно выбрался из капсулы.

Сделал два небольших прыжка, проверяя прочность покрытия, развеселив этим сам себя. Затем стал прогуливаться по поверхности. От нечего делать вновь стал бормотать послания Эду, вдруг в ушах что-то затрещало. Лёня обрадовался, но через секунду голова стала тяжелеть и клониться вниз, увлекая за собой всё тело. В глазах поплыли круги. В ужасе Лёня попытался убраться с этого места, но ноги невозможно было оторвать от покрытия. Он медленно падал. Оказавшись на поверхности, тело Лёни как будто налилось свинцом и стало совершенно чужим. Голова, как чугунный колокол, рухнувший на землю, так же была неподъёмна и гудела от перенапряжения. Круги в глазах пропали, теперь он вообще ничего не видел, но сознание не покидало его.

Какая-то бешеная сила всё больше притягивала его к поверхности. Ощущение было такое, будто он находится в железном ящике, который вот-вот сплющит. Странное желание овладело Лёней; ему вдруг захотелось развернуться и вообще выскочить из этого неповоротливого «панциря».

Вся его воля, энергия и дух собрались в одно место. Яркая вспышка озарила его сознание; в следующий момент он уже был свободен. Лёня висел в воздухе, он сам это понял, когда увидел под собой капсулу, поверхность лепра и себя. Он ощущал порывы ветра, едкий запах, тепло заходящего солнца… Ему не было ни страшно, ни больно. Он знал, что не умер.

Лёня стал опускаться вниз и неожиданно для себя оказался внутри лепра. Он даже не удивился этому, ощущая свою всемогущность. Он висел под самым куполом, из которого торчало несметное количество тонких спиц с маленькими шариками на концах. «Проекторы солнца», – решил Лёня. Под ним был город. Чётко выстроенные кварталы с высотками, небольшой парк, дальше за городом поля.

«Погоду сделали сегодня ясную, ни облачка», – подумал Лёня. Он стал опускаться ниже и даже не знал, как он это делает; всё получалось само собой, как вдох и выдох.

Ещё секунда и он парил над самой большой высоткой в городе. Лёня смотрел во все стороны, но нигде не видел людей. Даже движение транспорта на улицах отсутствовало. Лёня решил опуститься ниже в квартиру на последнем этаже. Она была пуста, вся аппаратура была отключена. В квартире ниже этажом он увидел женщину и ребёнка, лежащих на большой кровати; они были недвижимы. Лёня пролетел весь дом, он оказался обесточен, и в большей части квартир жильцов не было, а если и были, то представляли из себя всего лишь биомассу с низкой температурой и отключенными жизненными функциями. Всё выглядело ужасающе нелепо и бессмысленно. Лёня решил посмотреть рядом стоящий дом и обнаружил там ту же картину. Он осмотрел ещё с десяток зданий, фабрику, школу. Люди в них или отсутствовали, или просто лежали на чём придётся (даже на полу), не подавая признаков жизни. Жизнедеятельность лепра была прекращена.

Лёня вернулся наверх. Здесь уже была ночь, но неровности поверхности лепра излучали странный зеленоватый приглушённый свет, среди которого Лёня увидел своё тело. Оно лежало на том же месте, но уже в расслабленном состоянии, что позволяло думать об отсутствии прежнего воздействия на него. Ему нужно было срочно вернуться в него, ведь своей невесомостью он не мог никому помочь. Нужно лететь в свой лепр, там его семья и, не дай Бог, там твориться то же самое.

Лёня приближался к своему телу очень близко, но попасть в него, увы, не получалось. Он даже пытался вызвать в себе родственные чувства, но чего-то не хватало. Похоже, большую его часть устраивало именно это состояние. Время шло. Тело, наверное, уже хотело есть и не прочь было сходить по нужде, но…

Лёня оказался в капсуле. На сиденье лежала плетёная из травы Сашина косичка. Лёня захотел взять её, но в ужасе обнаружил, что у него нет рук. Страшным кипятком обдало его. Это был и страх, и вдруг вспыхнувшие чувства…