Чаще всего мы и не замечаем начала духовного заболевания. Совесть нас обличает, а мы стараемся заглушить её; нас всё чаще посещают неудовлетворённость, безысходность, тоска. Мы начинаем ощущать в себе “нечто”, какие-то боли, внутренний дискомфорт. Часто нарушается сон, появляются страхи. В общении с людьми — раздражительность, вспыльчивость, готовность “постоять за себя”. В семье — непонимание между супругами, детьми и родителями.

Но причины мы ищем сначала вне себя, нам и в голову не приходит взглянуть на свою жизнь с точки зрения своей вины — перед собой, перед ближними, перед Богом. Грехи, совершённые нами, но не исповеданные, позволяют бесам проникать в нас и “обживать” нас.

Если мы крещены с детства, помним, как нас причащали или водили в Церковь, то спасительные мысли об обращении к Богу непременно начнут посещать нас, тревожить, раздувая огонёк надежды.

А если нет никакой веры, а только желание побыстрее избавиться от неприятного? Причём неважно, каким путём. Мы привыкли не знать законов, не ведать границ дозволенного. И вот мы уже направляем свои стопы к “бабкам”, целителям, экстрасенсам и прочим служителям преисподней. Воспитанные в страхе человеческом, а не Божием, мы не вразумляемся. Стремясь к исцелению, мы только ещё более заболеваем. Новые и новые “жильцы” вселяются в нас, мучают нас и играют нами, ведя к погибели.

У таких людей, до отказа заполненных духовной мерзостью, как правило, свой взгляд на исцеление.

— Немедленно освобождайте нас! — требуют они. — Мы заплатим!

Они считают, что и духовное исцеление можно купить за деньги, как любой другой товар.

А у Бога свои законы! Их не мешало бы изучить, прежде чем обращаться к Господу с просьбой, а то и требованием. Тем, кто посещал колдунов, экстрасенсов, а то и сам “практиковал”, особенно же — кто лечится одновременно и у Бога, через Церковь и святыню, и у колдунов, исцелиться труднее всего. Потому что лицемеры ненавистны Богу. Лицемерие, по словам Амвросия Оптинского, хуже неверия.

— Мы искали Истину, — порой утверждают они, как будто живут в Полинезии, а не в самом христианском государстве мира.

Но страшнее всего то, что предательство веры, погружение в бесовщину, изучение её и не считают люди грехом! Вера им уже не нужна, её место прочно заняло суеверие.

В таком духовном состоянии исцеление возможно только при вполне определённых условиях. Каковы же они?

Нужно принести Господу искреннее, нелицемерное покаяние и твердо решить изменить свою жизнь. Все члены семьи должны понять, что они составляют одно целое и поэтому перестройка жизни необходима всем. Иногда требуется даже поменять место жительства, переехав ближе к духовному центру или месту, более полезному для души. Очень важно обращаться за советом к опытным священникам, бескорыстно служащим больным, и быть послушными своим духовным руководителям.

Иного пути у нас нет. Речь идет о вечном спасении нашей души. Всемилостивый Господь ждёт нашего исправления, для того и послал нам вразумление. Не наказание, как иногда мы думаем, а именно вразумление. Чтобы мы очистились от безумия мира, ведь ничто нечистое не войдёт в Царствие Небесное. Вот какое дивное творчество нас ожидает, и Сам Христос нам Помощник, Сам Господь спешит нам на помощь! Нам ли не порадеть?!

Нельзя терять время в деле своего спасения. Находящийся в нас враг набирает силу, изменяет и физическое естество наше. Это ведёт к болезням, в излечении которых медицина бессильна. Бывает, что физические страдания отнимают слишком много сил. Хватит ли их, чтобы более или менее приготовить себя к переходу в вечность? (Об исцелении физическом тут говорить не приходится.)

Как-то пригласили меня исповедать и причастить раковую больную тридцати семи лет. С постели она уже не вставала. Захожу. Телевизор включён на всю громкость, больная пытается перекричать его, ругая восьмилетнюю дочь... Сын, шестнадцатилетний парень, увидев меня, начинает метаться по комнате, не находя себе места.

— Что с тобой? — спрашиваю.

— Плохо мне стало, как только вы вошли.

— Да в тебе, сынок, бесёнок сидит, наверное.

— Ну и что, я люблю беса. У меня и магия есть!— с этими словами он выскочил из комнаты, а девочка залезла с ногами на кровать и завизжала...

Я выключил телевизор и подошёл к больной. Когда приложил крест, её живот заходил ходуном. Побеседовал с несчастной, объяснил, что необходимо изменить обстановку, и с её согласия перевёл в ХОСПИС. 9 Там, в тишине небольшой палаты, внимательно дважды исповедал и причастил её. Светлая, со спокойным выражением лица отошла она в иной мир.

А сколько таких случаев, когда люди обращаются в церковь слишком поздно? Когда уже трудно чемлибо им помочь, ведь исцеление — и духовное, и физическое — требует времени. Мне могут возразить: “А как раньше, например, Иоанн Кронштадтский успевал?” Ответ прост. Мир очень изменился к худшему. У людей, живших в то недалёкое время, была совсем другая вера в сердце, хотя бы элементарное представление о духовном имел каждый. Мы пали несравнимо ниже. Соответственно, изменилась и задача священника: сначала — научить, привести к Богу, познакомить с основами духовной жизни. И только потом — исцелить. Если Господу это будет угодно.