(Из личного архива)

Рассказ иеромонаха Николая о пребывании иконы “Достойно есть” в Афинах 13

“...Приходили поклониться иконе “Достойно есть” и люди, страждущие от духов нечистых. Первая встреча с ними у меня произошла вечером 10 ноября 1987 года, когда о. Савва (афинский иеромонах, отчитывает бесноватых) привёз в храм страждущих: мужчин, женщин, девушек, детей — чтобы те поклонились иконе. Меня тоже попросили к иконе, принесли мне епитрахиль и крест. Подошёл о. Савва, облобызал образ, попросили полицию о помощи, а народ просили подождать, дабы поклонились болящие. Стали подходить, но, не доходя ещё семь-восемь метров, начинали кричать и корчиться, изменяясь лицом, приобретая жуткое выражение и изменяя голос. Некоторых тяжелобольных и пятеро полицейских не могли подтащить к иконе, ибо они приобретали сверхъестественную силу и легко вырывались, раскидывая полицейских, как детей. Видя это, молилась вся Церковь. Бесы вопили: “Ни за что к Марии! Желаем ада, нежели поклониться Ей!” Поносили Её, плевали на икону, проклинали тот день, когда Она зачала Плод в Своём Чреве. А один из них кричал: “Мария! Твоего Сына я мучил! Я пригвоздил Его гвоздями! Я возбудил всех против Него!” Больших трудов стоило нам, чтобы они приложились к иконе. Но вот самая свирепая из болящих вырвалась и бежит в мою сторону с диким рёвом, готовая, казалось бы, стереть всё на своем пути. Недолго думая, ограждаю её крестом — она встала, как вкопанная, и начала просить меня опять осенить её крестом, что и сделал, читая при этом молитвы. Тогда она стала ругать меня, что не так осенил её, и схватила мою руку с крестом, приговаривая: “Не видишь, что ли, рога? Бей по рогам! Вот так!” — и начала изо всех сил бить себя крестом по голове. А другая затем схватила крест зубами и, как раненый зверь, начала грызть металл. Среди них были и дети, каждого из которых также держали по несколько человек. После же молитв и слез все затихли и благодарили Пресвятую.

12 ноября о. Савва снова привёз больных. Но на сей раз я предложил о. Савве, прежде чем вести их к иконе, прочитать над ними заклинательные молитвы, на что он и согласился. Тогда попросили иеромонаха о.Д., святогорца, чтобы он почитал эти молитвы. Он взял требник с молитвами, епитрахиль и крест, я также — епитрахиль и крест, а больных, которых было человек пятнадцать, попросили пройти на середину церкви. Не успел еще о.Д. и рта раскрыть, чтобы сказать: “Благословен Бог наш...”, как началось что-то ужасное, похожее на рёв и крик многих диких зверей, к которым вдруг подключили электрический ток, а лучше сказать, началась война между Царством Божиим и царством тьмы и зла. Одержимые валялись, судорожно корчились, кричали изо всех сил. Над каждым из них было по нескольку человек, дабы удерживать их. Все люди, которые находились тогда в храме, встали на колени и, видя мучение себе подобных, усердно молились и, не жалея слез, пели: “Господи, помилуй!”, “Достойно есть...” и другие тропари и молитвы. Я избрал себе детей, а их было трое тогда: две девочки-близнецы и мальчик. Читал разные молитвы, которые приходили на ум, и ограждал их крестом, а они шарахались от креста, как от огня, и извивались так, что их держали по рукам и ногам. Девочкам-близнецам по двенадцать лет, и мучаются они по вине родителей, ибо, когда им исполнилось всего пятнадцать дней, родители, не дождавшись молитвы Церкви по истечении сорока дней после рождения детей, поехали на пляж на море и там, где столько делается беззаконий (разумею пляж), бес без труда вошёл в них, скрючив их, но после многолетних трудов и молитв они всё же стали ходить нормально, но полностью пока не освободились от действа лукавого.

Не успели ещё успокоиться дети, как ведут молодую девушку, которая вся дрожит, лязгая зубами. Спросил у родных её имя, накрыл епитрахилью, читая молитвы, крестя ее и детей по очереди. Но вот затихли дети, утихла и девушка. Родные девушки в недоумении, ибо это впервые с ней случилось при поклонении иконе, а она обручена, и при ней жених её, а причины неизвестны, и тогда одна из бесноватых кричит, что она никогда не исповедовалась, вот почему бес и вошёл в неё. После же выяснилось, что действительно она не каялась, а занималась гаданиями с смотрением в зеркало. Но вот о.Д. заканчивает читать заклинательные молитвы, утихают и самые свирепые, которые достались ему и отцу Савве. Болящие встают, отряхиваясь от пыли, а впереди — поклонение Богоматери. Берём каждого за руки и подводим к иконе. Некоторые без большого труда поклоняются и отходят, а другие опять начинают кричать и метаться, понося святыню, не забывая и нас, угрожая нам местью. Едва лишь эти покинули храм, как ещё с улицы у боковых дверей раздался оглушительный крик — это пришла женщина, одержимая. Опять с отцом Д. взялись за свои оружия и — на середину церкви отчитывать. Она начинает кричать, ругаться, вокруг нас уже много духовенства и сотни верующих. Вся церковь опять запела: “Господи, помилуй!” и тропари, а она кричит: “Всё равно не выйду, хоть и жжёте меня постом!”. Когда подносил ей крест, то кричала: “Убери! Воняет! Задыхаюсь!” Когда же пели тропарь святому, то бес умолял быстрее заканчивать тропарь, так как не выносит этого старика. Но вот и сия после трудов и молитв всей Церкви утихла и поклонилась Богоматери”.