Детей вообще очень трудно накормить. Особенно в ресторане. Особенно в незнакомом ресторане. Особенно за границей. Особенно незнакомой едой. И особенно, Варенька, тебя. Давным-давно, когда твоему брату Васе было еще девять лет, мы впервые повезли его отдыхать на море. Это были греческие острова, было тепло, и отовсюду довольно навязчиво звучал сиртаки.

В первый же вечер на острове Корфу мы отправились ужинать в таверну. Я спросил Васю, что он будет есть, но на то ведь они и дети, чтобы не отвечать прямо. Вася попросил меня огласить весь список. Он и до сих пор, приходя в ресторан, внимательно читает меню, даже если дело происходит на Балканах, где заранее известно, что никакого блюда, указанного в меню, повар приготовить не может, а может приготовить только рыбу на гриле, мясо на гриле или салат с брынзой. Вот и тогда на острове Корфу мне пришлось подробно перевести сыну все пустые обещания, начиная со специальных предложений от шефа (мечты грека стать французом) и заканчивая десертами (мечты грека стать немцем).

Вася слушал внимательно, по каждому поводу требуя комментариев. Он довольно дотошно выяснял, можно ли все же считать греческое блюдо «сувлаки» шашлыком и если нельзя, то почему. Не менее подробно Вася выяснял, почему салат, приготовляемый с использованием болгарских перцев, называется греческим, а перцы в греческом салате называются болгарскими. Кажется, именно тогда появилась в нашей семье дежурная шутка «Надо было предохраняться». Эту шутку мы шутим всякий раз, когда в других семьях принято кричать на детей и раздавать детям подзатыльники, и поэтому я считаю, что мы хорошие родители.

– Ладно, – резюмировал девятилетний Вася наши гастрономические штудии. – Я буду лимонное мороженое.

Мама тем временем заказала уже и съела недурную рыбу на гриле, тогда как я продолжал переводить на голодный желудок:

– Почему лимонное мороженое? Я тебе, сын-собака, перевел все меню от корки до корки, а ты выбрал только лимонное мороженое?

– Да. – В Васином голосе звучало, разумеется, некоторое чувство вины, но и твердая решимость тоже. – Я буду лимонное мороженое. Это единственное, что я здесь знаю.

Все последующие дни, все две недели отпуска, Вася неизменно на завтрак, обед и ужин ел лимонное мороженое и только иногда с опаской пробовал что-нибудь то у меня из тарелки, то из тарелки у матери. К концу отпуска Вася прибавил таким образом к своему рациону шпинатный пай и куриный суп. Попробованные несколько раз из родительских тарелок, эти блюда постепенно стали едой, которую Вася знает и, стало быть, может есть.

Тебя накормить было еще труднее, да и сейчас с ума сойдешь от твоих правил не есть после семи и не есть на ночь ничего, кроме фруктов (и, честно говоря, шоколада). Кроме самого раннего младенчества, ты всегда была в смысле еды не то что привередлива, а просто это кошмар был какой-то. Дома из супов ты ела только куриную лапшу и зеленые щи. Из вторых блюд – только шашлык и макароны (без соуса, но зато с сыром пармезан и дезодорированным маслом). Из овощей ты ела огурцы и морковку (перед сном, за чтением «Хроник Нарнии»). Из фруктов – только персики. Из сладкого – все, кроме, кажется, халвы.

Как-то раз, когда мы остались с тобой дома одни, я попытался накормить тебя гороховым супом и получил строгую отповедь:

– У меня, папа, строгая конфетно-шоколадная диета.

В другой раз, поддавшись увещеваниям друзей, мы повели тебя по поводу небольшой аллергии к знаменитому доктору Волкову. Доктор запретил тебе есть куриную лапшу и зеленые щи. Он велел вообще не кормить тебя, пока ты не проголодаешься как следует и не станешь есть, что положено. Ты не ела пять дней. Смотрела на нас укоризненно-голодными глазами, но проявляла стойкость. На шестой день мы (папа, бабушка и мама), таясь друг от друга, сварили Варе, соответственно, макароны, куриный суп и зеленые щи.

Так что, уезжая тем летом в отпуск, мы даже и не надеялись, что ты станешь есть в ресторанах. В первый же свой черногорский день мы отправились на рынок и купили тебе курицу, чтобы варить куриную лапшу, и шпинат, чтобы варить зеленые щи. Еще мы купили персики, которые, слава богу, на Балканах прекрасны. А для твоих завтраков мы купили в супермаркете отвратительные, на мой взгляд, сливочные и шоколадные пудинги и не менее отвратительные круассаны со сливочной и шоколадной начинкой.

Однако же хоть один-то раз за весь отпуск в ресторан сходить следовало, и мы начали заблаговременно готовить тебя к этому походу. Мы начинали разговор как бы издалека. Мама, словно бы невзначай, принималась расписывать тебе прелести приготовленной на гриле рыбы дорадо, в которой так мало косточек, что «в сущности, Варенька, можно считать эту рыбу котлетой».

– Рыбной котлетой, – уточняла ты.

– Зато она очень полезная.

Я, поскольку мы занимались ловлей крабов и раков-отшельников на дне морском, рассказывал тебе, как вкусны бывают в ресторанах свежие морепродукты. Но ты возражала в том смысле, что ракушки прекрасны, конечно, если их собирать и складывать в специально приготовленную коробочку, однако же есть ракушки совершенно невозможно, и поедание их ничем не отличается от поедания червяков, которому обречен был изгнанный львенок Симбо в мультике «Король-лев».

Но однажды ты сказала:

– Я только хочу попробовать крабов.

– Крабов? – воскликнули мы. – В ресторане могут быть крабы! Ну или креветки, которые очень похожи на крабов.

– Я хочу именно крабов, – сказала ты. – Мне бабушка рассказывала, что крабы очень вкусные.

В тот же вечер мы одели тебя в красивое платье и торжественно пошли в ресторан.

– Я буду пробовать крабов, я буду пробовать крабов, – приговаривала ты, держа меня за руку и приплясывая.

Мы обошли несколько ресторанов в городе. Крабов нигде не было. Кое-как нам удалось уговорить тебя, что креветки – это почти что крабы. Ты согласилась попробовать креветок, хотя мы понимали, конечно, что нас ждет совершеннейший провал. Пока ты ждала креветок, мне принесли осьминога, приготовленного на гриле, ты попробовала кусочек и сказала, что осьминог очень вкусный, но есть осьминога ты не будешь. Потом маме принесли рыбу дорадо. Ты попробовала, сказала, что рыба довольно вкусная, но есть рыбу ты не будешь тоже. А Васе принесли говяжий стейк. Ты попробовала, заявила, что стейк почти такой же вкусный, как шашлык, но есть ты не будешь и стейка. Наконец тебе принесли креветки. Едва положив в рот кусочек креветочьего мяса, ты изобразила на лице гримасу совершеннейшего отвращения и сказала сквозь креветку:

– Мама, я не могу это проглотить, я это выплюну.

– Не смей плеваться, – засуетилась мать.

– Выплюни, конечно, только аккуратно, – разрешил я, вопреки всем педагогическим правилам.

После неудачи с креветками мама вытащила из сумки заранее припасенные шоколадный круассан и персик.