Третий адрес от профессора Кокса был написан с росчерком, который выскочил на поле бледно-зеленой страницы, будто предостерегающе поднятый палец. На бумаге значилось просто:

МАДАМ ЖЕРАР

ЗАМОК

— Но здесь же не сказано, где это, — закричал Малькольм в номере отеля.

На улице он подозвал кэб и посоветовался с водителем насчет адреса. Водитель, к облегчению Малькольма, немедленно опознал адрес и сказал мальчику, что Это лучший адрес, возможно, единственный стоящий адрес в этом городе и уж точно единственный для тех, кто живет на широкую ногу, так сказал водитель Малькольму с тяжелой ноткой в голосе.

В Замке лакей открыл перед мальчиком белую дверь, и зеленый с золотом лифт, резко пахнущий пачулями и розовой водой, повез Малькольма наверх.

Лакей направил Малькольма, когда тот вышел из лифта, к очень узкой и высокой двери, которая больше походила на отверстие мусоропровода, чем на вход. На двери висело безошибочное указание, записка на толстой писчей бумаге:

МАЛЬКОЛЬМ: ВАС ОЖИДАЮТ: МАДАМ ЖЕРАР

Лакей пожелал доброй ночи и исчез в лифте.

Малькольм открыл дверь и столкнулся лицом к лицу с человеком в техасской шляпе.

— Вы Малькольм! — сказал молодой человек с очень красным лицом. Он держал в руках высокий стакане ледяным напитком.

— Откуда вы меня знаете? — подивился Малькольм, но молодой человек, не ответив на вопрос, потянул мальчика наверх к еще одному лестничному пролету.

— Мадам Жерар требует у мужа отступного, — осведомил Малькольма молодой человек, позвякивая льдинками в стакане. — Вы как раз успели на вечернее представление.

Малькольм и молодой человек вошли в зал — огромный, как собор.

Их встретила сама мадам Жерар. На ней был костюм наездницы, у ног валялся кнут и несколько бутылок, пустых и полупустых. Ее лицо покрывали царапины, будто она скакала сквозь заросли ежевики. Макияж был размазан по ее лицу и рту так неровно, что она больше походила на клоуна, чем на женщину. Малькольму тут же захотелось, чтобы прекрасный наряд амазонки, который носила мадам Жерар, достался Кермиту; мальчик был уверен, что лилипут смотрелся бы в нем лучше мадам Жерар.

— Кто впустил этого ребенка? — требовательно спросила мадам Жерар, поднимая стакан с чистой водкой.

Мистер Жерар, ее муж, невысокий мужчина средних лет с выдающимся лбом, выступил вперед, чтобы объяснить жене:

— Профессор Кокс звонил и спрашивал, не можем ли мы принять этого молодого человека.

Мистер Жерар поклонился Малькольму и, подступив, протянул ему руку. Однако обе руки Малькольма так туго запутались в карманах его штанов — на Малькольме был старый, тесноватый костюм, который отец выбрал для него некоторое время назад, — что мальчик не смог принять приветствие и рукопожатие мистера Жерара.

— Кто дал вам свободу, сэр, принимать приглашения от моего имени? — потребовала мадам Жерар от мужа. — Я в высшей степени настроена возбудить против вас иск по вопросу, который мы обсуждали сегодня вечером!

— Пожалуйста, Додди, будь гостеприимней, — обратился мистер Жерар к жене.

— Не зови меня домашним именем при посторонних, — пригрозила мадам Жерар мужу.

— Пожалуйста, сядьте на минуту, — велела мадам Жерар Малькольму и подошла к нему поближе, чтобы лучше рассмотреть.

Пока Малькольм поспешно оглядывал огромный зал из стекла, за которым виднелся океан и городские огни, он заметил, по меньшей мере, десяток молодых людей, рассаженных на одинаковых стульях с прямой спинкой. Все они были обращены лицом к мадам Жерар, единственной в зале представительнице своего пола, и молчали, как немой хор.

— Эти джентльмены — друзья мистера Кокса? — громко произнес Малькольм, поскольку вовсе не чувствовал себя уютно в такой наэлектризованной атмосфере. Все засмеялись в ответ на его реплику (десять молодых людей хохотали тоже хором): все, кроме мистера Жерара, который вперился в ковер.

— Почему вы не проникаетесь духом вечеринки? — спросила мадам Жерар мужа. — Вы хотите, чтобы я сейчас же возбудила против вас иск?

Мистер Жерар поместил в рот трубку, не отрывая взгляда от ковра.

Малькольм продолжил тем же громким голосом:

— Я не думал, что это так будет выглядеть.

— Что это? — потребовала ответа мадам Жерар.

— Ваше сборище, или вечеринка, или как вы это называете, — ответил Малькольм. Его не впечатлила ни мадам Жерар, ни ее гости, молодые люди, и Малькольм этого не скрывал.

— Мы собрались здесь для единственной цели: обсудить иск против моего мужа, — произнесла мадам Жерар с расстановкой, — и я думаю, что вполне смогу приступить к этому без комментариев со стороны новоприбывших.

— Может быть, мистер Жерар и сам хочет начать с развода, — сказал Малькольм, и смешки хором донеслись от молодых людей на стульях. На этот раз даже мистер Жерар улыбнулся позади трубки.

— Вероятно, вы не знаете, — начал Малькольм, обращаясь все так же громко к каждому из присутствующих, — что мистер Кокс, известный астролог, представляет меня в этом году всем своим друзьям в надежде, что я стану несколько менее подвержен одиночеству.

— Оно и видно, — мадам Жерар громко отхлебнула водки.

— Вы, должно быть, очень много пьете, мадам Жерар, — заметил Малькольм с нотой искреннего беспокойства. Всплески смеха раздались и на этот раз, но сильно приглушенные, а мистер Жерар прикусил трубку и посмотрел в сторону, на череду ваз со свежими гранатовыми розами.

— Что вы сказали? — переспросила мадам Жерар потрясенно и лукаво, как человек, обнаруживший мелочь, которая изобличит его врага.

— Мне кажется, что вы пьяны, мадам, — произнес Малькольм.

Смех со стороны молодых людей становился безудержным.

— Осознаете ли вы, в чьем доме находитесь? — задохнулась мадам Жерар. И еще тише, — осознаете ли вы, кто я?

Малькольм кивнул и ответил:

— Это третье место, куда я прихожу по просьбе мистера Кокса, — и мальчик повернулся, чтобы видеть всех в комнате, — но я не могу сказать, чтобы оно было самым приятным или уютным из этих трех.

— Слышите его? — выкрикнула мадам Жерар, вставая. — Он критик, а не гость. Не только критик, но и шпион! Шпион мистера Кокса… Вышвырнуть его! Вышвырнуть его!

— Додди, милая, — взмолился мистер Жерар, подошел к ней и нежно положил руку ей на предплечье.

Мадам Жерар быстро села, скорее оттого, что начала терять равновесие, а не оттого, что послушалась мужа.

— Кажется, я слышал упоминания о вашем отце, — мистер Жерар сменил тему беседы, обратившись прямо к Малькольму.

— Он шпион старого мистера Кокса! — опять завела мадам Жерар, поскольку не любила, когда тема разговора менялась без ее знака.

Блеклое хихиканье донеслось от молодых людей и исчезло.

— Вы правда знали моего отца? — Малькольм был весь внимание, но в словах его не было того энтузиазма, который он показал бы несколькими днями раньше. Малькольм внезапно почувствовал, беседуя с мистером Жераром, что образ отца немного затуманился в его памяти, и мальчик пригубил водку в стакане, который ему как раз подал слуга.

— Я не думаю, что ваш отец существует, — выкрикнула мадам Жерар, вновь поднимая стакан. — Я никогда не думала, что он существовал.

Малькольм громко сглотнул, затем открыл рот для ответа.

— И более того, — продолжала выступать мадам Жерар, — никто здесь не считает, что он существует или когда-либо существовал.

— Это… это… кощунство… хуже кощунства! — закричал Малькольм, поднимаясь. Тем временем мистер Жерар подошел к нему и попытался что-то тихо сказать мальчику на ухо. — Впервые я участвую в… в собрании, — Малькольм подобрал слово, глядя на молодых людей на стульях, — где хозяйка… пьяна.

И Малькольм опять перевел все внимание на мадам Жерар, словно умоляя ее объяснить ему происходящее.

— Как я заявляла сегодня вечером, — мадам Жерар сейчас обращалась только к молодым людям на стульях, — я лишена выбора. Я вынуждена возбудить бракоразводный иск против мистера Жерара.

— Додди, милая, — упрашивал мистер Жерар, — тебе необязательно возбуждать иск сегодня…

Он забрал у нее стакан с водкой и передал слуге, который в тот момент проходил мимо.

— Враг! Муж! — прокомментировала мадам Жерар, сузив глаза.

Неожиданно она начала плакать, и все молодые люди, кроме Малькольма, почувствовали крайнее неудобство, в то время как мальчик, наоборот, придвинул свой стул поближе к хозяйке, чтобы лучше изучить черты мадам Жерар.

— Вы мои молодые красавчики на неуютных прямых стульях — видите, как я страдаю! — заклинала гостей мадам Жерар. — Придите и утешьте меня, красавчики, — прорыдала она, простирая руки в сторону молодых людей.

— Какое, должно быть, приятное лицо у нее под всей этой растопленной косметикой, — заметил Малькольм мистеру Жерару.

Мадам Жерар тотчас перестала плакать, а потом спросила мужа, нет ли у того платка. Он немедленно вынул платок из нагрудного кармана и протянул ей.

— Очисти мое лицо от всякого изъяна, — приказала она ему.

— Ох, как много я перенесла, — сообщила мадам Жерар залу, пока мистер Жерар начисто вытирал ее лицо от туши и румян. — Никто не знает, сколько я выстрадала! Вот почему мне так часто кажется, что я должна подать иск. Такое страдание должно закончиться расплатой.

— Додди, — мягко сказал мистер Жерар жене.

— Еще этот шпион от мистера Кокса, — она опять начала хныкать. — Он вернется прямо к старому мошеннику и расскажет ему все об этом вечере, а потом Кокс, будь он проклят, позвонит всем своим клиентам и поведает им, что этим вечером я была не в лучшей форме.

— Но зачем, — Малькольм внезапно встал и подошел к мадам Жерар, которая, казалось, была удивлена и возможно напугана тем, как близко он стоял к ней, — зачем мистер Кокс послал меня сюда?

— Зачем? — прогрохотала в ответ мадам Жерар. — Вы хотите сказать, что и в самом деле так глупы, как все о вас говорят! Зачем? Разве я не назвала вам причину множество раз? Да, правду о вас говорят, у вас нет мозгов. Но все одно, вы — шпион мистера Кокса, знаете вы об этом или нет. Ему нужны сведения любой ценой… Только подумайте, я не в лучшей форме!

Теперь она рыдала неудержимо.

Мистер Жерар был так взволнован, что в качестве особой уступки мадам Жерар принес ей невысокий бокал французского шампанского, который она и цедила, пока муж старательно вытирал платком ее слезы.

Мистер Жерар тем временем подал знак юным «красавчикам» покинуть прямые стулья и собраться вокруг хозяйки, чтобы развеселить ее.

Мадам Жерар бледно улыбнулась, когда увидела, что молодые люди обступили ее кругом, в центре которого теперь стоял Малькольм.

— Почему? Почему? — мадам Жерар обернулась к мужу, — вы испортили этот прекрасный вечер, пригласив в наше общество шпиона, — и она опять указала на Малькольма.

— Вы ведь не велите мне уйти, как Эстель Бланк? — спросил Малькольм с отчаянием и унынием.

— Эстель Бланк, — взвизгнула мадам Жерар, задетая за живое. — Боже правый! — и она опять разразилась рыданиями.

— Вы не должны упоминать при ней этого имени, — мистер Жерар одновременно упрекал и извинялся. — Она боится его больше, чем кого-либо другого.

— Видите, — пояснила мадам Жерар, как только оправилась от нового приступа рыданий, — это дитя знает лишь худших людей, моих врагов. О, пусть он уйдет, Жерар, ради святого, пусть он уйдет.

— Додди, вспомни о своем положении, — упрашивал ее мистер Жерар. — Вспомни об обществе, если не помнишь о положении.

— Ох, иногда мне тяжело нести свое бремя, — сказала она, отпив еще шампанского. — И он нам не нужен, — она показала на Малькольма. — Разве нет у меня моих красавчиков? — она отметила властным кивком молодых людей. — Почему их недостаточно? Почему нам нужно держать при себе наемного доносчика в виде этого безмозглого, бессмысленного, но и… — тут мадам Жерар остановилась, точно увидела Малькольма впервые, — очень красивого молодого мальчика?

— Мы все должны выпить за мадам Жерар! — провозгласил Малькольм, пораженный молниеносной переменой отношения к нему. Он поднял бокал, и по этому движению все увидели, что сам он изрядно пьян.

— Мой милый, милый юный друг, — ответила мадам Жерар. — Благодарю тебя.

Все молодые люди и мистер Жерар подняли бокалы, и Малькольм тоже, с некоторым затруднением, поднес бокал к губам и осушил его. Слуга моментально наполнил стакан по знаку мадам Жерар.

— Оставьте мистера Кокса, — обратилась мадам Жерар к Малькольму. — Будьте моим, а не его.

— Давайте снова выпьем за мадам Жерар, — нервно выкрикнул мистер Жерар, и молодые люди собрались вокруг него, а некоторые стали хлопать его по спине, успокоенные тем, что напряжение в зале пошло на убыль.

— Знаете ли вы, мой юный, мой очень юный милый друг, с кем вы водите компанию? — мадам Жерар встала, схватила в вазе одну из гранатовых роз и в мгновение ока вонзила ее в не занятую ранее петлицу на костюме Малькольма.

Малькольм легко поцеловал мадам Жерар в щеку, покачнувшись в ее сторону.

— Ответьте на мой вопрос, чудный молодой человек, — потребовала мадам Жерар. Она выглядела почти трезвой. — Знаете ли вы, с кем вы водите компанию? Знаете ли вы, милый мальчик, кто таков мистер Кокс?

— Ну как же, старый педераст, конечно, — Малькольм пошатнулся, его голос стал ломким и тонким.

— Что! — выкрикнули все разом, и молодые люди уставились друг на друга со ртами, открытыми от изумления и неверия.

— Что за слово я сейчас услышала? — воскликнула мадам Жерар, и щеки ее поднялись в пораженной улыбке.

— Повторять я не намерен! — прокричал Малькольм-осушив свой стакан. — Мой отец никогда не повторял дважды!.. Ура! — проревел он и внезапно упал на пол в сидящей позе.

Мадам Жерар встала с кресла, растолкала по сторонам десятерых «красавчиков» и мужа, споро подошла к Малькольму, который медленно утопал в ее толстом ковре, и, как женщина, решившая наконец смириться с новым решением, низко склонилась над мальчиком. Воля и душа полностью переменились на ее лице. Она остановилась вновь, будто разглядела его впервые, и поднесла руки к груди, чтобы перемена в ее рассудке отметилась теперь в сердце.

— Ты настоящий принц, Малькольм, — объявила она. — Прости меня. Настоящая…

Следующие слова мадам Жерар бормотала, звучно целуя Малькольма в волосы, пока он взирал на нее лежа.

— Королевская особа! — провозгласила она, указывая на Малькольма другим гостям, жадно глядящим на них. — Королевская особа.