Шаг пятый – хвалить его.

Мои легкие горели, когда я бежала по последней дюне, направляясь к дому. Я ритмично двигала руками. Музыка ревела в моих наушников.

Последний поворот, и ты на месте. Оставайся сосредоточенной. Дыши. Одна нога за другой. Пот капал в глаза, стекая по лбу. Наконец, я увидела дом и замедлила бег.

Запыхавшись, я подняла руки над головой и, походив немного, начала делать растяжку. С удовлетворенным вздохом я выключила музыку и вынула наушники из ушей.

Подойдя к веранде, я заметила нечто, свернувшееся на лестнице. Змея. Дерьмо! Я ненавидела этих гадов. Чико мяукнул мне со своего места на перилах. Я пригляделась внимательно. Оно не двигалось. Великолепно. Еще один трофей моего кота. Я сморщила нос. Я ненавидела эти жуткие до мурашек, скользкие штуки, живые или мертвые.

– Неплохо, Чико. Ты наполовину лев или кто?

Я почесала его подбородок. В тот момент, когда я сдвинулась с места, змея ринулась в мою сторону. Я закричала. Черт побери! Она живая. Чико зашипел и прыгнул на нее. Он был похож на собаку с жевательной игрушкой, трепля ее во все стороны. Кот бросил змею ближе ко мне.

– Нет. Что ты делаешь?

Страх покрыл льдом мои вены. Бросив плеер, я запрыгнула на один из стульев, как будто вокруг была кипящая лава. Чико зажал змею своими массивными лапами и придавил ее.

– Чико, заканчивай играть с этим.

Проклятье, я застряла здесь до тех пор, пока змея не умрет или не освободится.

Мой кот тащил змею по песку прямо ко мне. Я завопила. Мои ноги дрожали, пока я пятилась назад. Дерьмо! Я недостаточно высоко. Что, если она меня укусит? Мне показалось, что это сосновая змея. Но я не была уверена. Ради всего святого, я же не была смотрителем зоопарка!

Не знаю, было ли это божественное вмешательство или результат моих криков, но Сейдж выскочил из дома.

– Грэйс? Что случилось? – его взгляд был диким.

– У Чико змея.

– Секунду, не двигайся.

Конечно. Я же так хотела быть съеденной змеей.

Сейдж вернулся в дом.

– Подожди, что ты делаешь? Не оставляй меня.

– Не шевелись.

Когда Сейдж вернулся, то нес с собой совок.

– Я надеюсь, что тебе не придется закапывать меня после того, как эта штука убьет меня.

Он хихикнул:

– Сосновые змеи неядовитые.

– Ну, выглядит она ядовитой.

– Я иду за тобой, – Сейдж приложил совок к веранде и повел им к лестнице.

В этот момент Чико подбросил змею, и она приземлилась на стул, на котором я стояла. Все, что я смогла сделать, это закричать. Рыдания вырывались из меня в то время, как я пыталась отползти от нее. Один быстрым движением Сейдж схватил меня и начал успокаивать.

– Шш... Ты со мной.

Слезы струились по моему лицу. Мое тело дрожало. Я зарылась лицом в плечо Сейджа. Знакомый аромат его одеколона успокоил меня.

– Спасибо, – прошептала я.

– Я чувствую себя супергероем, приходя к тебе на помощь все время, – пошутил Сейдж.

Я подняла голову:

– Я могла бы представить тебя в спандексе и плаще.

– О, серьезно?

– Ага, тебе бы удалось заполучить целую книгу, в которой бы написали о твоих подвигах. Ты в хорошей форме и быстрый. И я признаю, что ты не так уж и плох на мой взгляд.

Как только слова покинули мой рот, я застонала. В списке сказано сделать ему комплимент, а не показывать, что ты думаешь, будто он горяч.

– Это все? – Сейдж посмотрел на меня, его скулы окрасились розовым.

– Я…

– Эй, вот вы где, – папа высунул голову из стеклянной двери. Его взгляд метнулся к нам. – Нам нужно поговорить?

– Нет, – выкрикнули мы.

– Чико поймал змею, – начала я.

– И я спас Грэйс, – сказал Сейдж.

Отец повернулся как раз в тот момент, когда Чико бежал по пляжу с желто-коричневой змеей в зубах.

– Ох, простите, – папа ухмыльнулся. – Чико, брось эту штуку.

Когда мы оказались на веранде, Сэйдж посадил меня, и папа вышел наружу.

– Зачем ты искал нас? – спросила я.

Папа сделал свой печально известный хлопок руками. О, нет. Теперь что?

– Мы сегодня отправляемся на медвежье ранчо Освальда. Вам, ребята, надо собираться.

Мы не были там целую вечность. На этом ранчо содержали спасенных детенышей черных медведей. Можно ходить вокруг и разглядывать их. У них есть специальное место, где можно кормить и трогать детенышей.

Улыбаясь, я взглянула на Сейджа. Это лето все больше и больше походило на путешествие по памятным местам.

***

– Если дети старше четырех лет хотят побродить здесь, то вперед. Мы возьмем Калеба и Рошель с собой, – сказал папа на парковке возле ранчо. – Вот немного денег на яблоки для медведей, – он протянул нам наличные.

Большие огражденные зоны. Везде располагались специальные смотровые площадки, чтобы фотографировать. Тропы проходили через различные среды обитания животных.

Элли купила нам пакет яблок, и мы пошли к первой зоне. Мы поднялись на деревянный мост, под которым ходили медведи. Один из самых крупных, чесал себе спину о дерево. Он выглядел точно так же, как плюшевый мишка. Мы с Элли сделали пару фотографий и скинули ему пару яблок. И заметили другого медведя, нарезавшего круги вокруг куста, прежде чем он лег в его тени.

Мы выбрали один из путей от главного здания, проходящий мимо кладбища медведей, которое выглядело печально. Здесь были деревянные таблички с именами для каждого из животных.

Солнечные лучи проникали сквозь навес. Сейдж шел со мной сзади, в то время как Бенджи и Элли шли перед нами. Мой брат игриво подтолкнул ее плечом, а она стянула его бейсболку.

– Это я что-то не понимаю, или они нравятся друг другу? – спросила я.

Сейдж проследил за моим взглядом:

– Они стали больше времени проводить вместе, в этом я уверен.

Я ударила букашку, летавшую вокруг нас. Мои шлепанцы скрипели каждый раз, когда я делала шаг.

– Это прекрасно – быть здесь... подальше от школы, подальше от драмы с Рори и Мишель.

– Ты не обязана тусоваться с ними, ты же знаешь.

– Ага. Я планирую провести этот год по-другому. Сосредоточиться на том, что важно для меня.

Сейдж замедлил шаги и взглянул на меня:

– Было бы круто увидеть возвращение настоящей Грйс Эверс.

– Я работаю над этим, – улыбнулась я ему, замечая, какими голубыми были его глаза. – Знаешь, ты должен носить этот цвет чаще, – я указала на его футболку. – Он подчеркивает твои глаза.

Сейдж самодовольно улыбнулся.

– О, так тебе нравятся мои глаза? – парень захлопал ресницами.

– Да, ты симпатичный. А теперь заканчивай быть занозой в заднице.

Сейдж изобразил удушение, а затем взъерошил мои волосы:

– Я расскажу твоему отцу, что ты использовала нехорошие словечки.

Смеясь, я отошла от него:

– Отлично, посмотрим, сделаю ли я тебе когда-нибудь комплимент снова.

Сейдж поймал меня:

– Ты можешь делать комплименты, только если подразумеваешь их.

В горле пересохло, и я начала изучать какие-то полевые цветы.

– Ну, я подразумевала их. У тебя великолепные глаза. Я всегда так считала. И ты очень милый, хороший футболист и...

– И что? Не позволяй мне прервать тебя, – Сейдж нежно схватил меня за руку.

И симпатичный. Единственный парень, которого я целовала.

– Я не буду завершать список. А то зазнаешься.

– Может, мне нужно услышать то, что ты должна сказать... Я, может быть, тайно ненавидел себя.

Я выдала поддельный кашель:

– Ага, точно.

– Ты говоришь, что я тщеславен? Потому что это явная противоположность комплименту.

– Нет. Ты не тщеславен. Поверь мне, ты последний человек, которому бы я могла сказать такое. Понимаешь, ты, вероятно, один из всех, кого я знаю, кто действительно... кому комфортно в своей шкуре?

– А тебе нет?

Пристальный взгляд Сейджа пригвоздил меня. Одним таким взглядом он рассмотрел каждый атом во мне и прочитал меня как книгу.

– Раньше так и было, – сказала я. – Я приняла столько поганых решений за эти годы... сделала столько вещей, которые мечтаю вернуть обратно.

Сейдж сделал шаг ко мне и скользнул своей рукой по моей, оставляя за собой след из мурашек.

– Каких?

Вот он. Мой шанс сказать все прямо. Извиниться за все. Сказать о своих чувствах.

– Для начала...

– Грэйс, Сейдж, идите сюда, – позвал папа снизу. – Мы заплатили за то, чтобы покормить и погладить медвежат.

Черт, у моего отца была ужасно надоедливая привычка портить каждый волшебный момент, который появлялся у нас с Сейджем. Такое чувство, что папа следил за мной и подслушивал все разговоры, ожидая того самого жизненно необходимого момента, и появлялся как какой-то сумасшедший волшебник.

– Идем, – сказал Сейдж. – Мы закончим разговор позже.

Если у меня все еще останется мужество. В одном шаге от броска в пропасть я задалась вопросом, а действительно ли хорошая идея говорить ему правду? То, что Сейдж решил возобновить нашу дружбу, не значило, что он хочет вернуть меня.