Спасаясь от светлого луча совести, душевной жвачки стыда, Эрос рванул на себя дверь. Внутри — светло-малахитовые витражи смешанного, хвойно-лиственного, леса, расцвеченные сверху заходящей звездой; усталая, выдохшаяся за тысячи лет бодрствования тишь; шепот, шорохи, запах грибной сырости, отблески огня и раскачивающиеся из стороны в сторону, будто в трансе, гигантские тени. Эрос догадался: подходит час ужина. И верно: птица Фавр, возникнув из зеленого сумрака, держа в каждом из трех клювов по золотому зрачку, пронесла на крыльях блюдо с человеческим сердцем. Сердце кровоточило, а казалось, оно щедро облито гранатовым соком. Эросу стало не по себе — он узнал свое сердце. Еще миг назад оно приказало ему совершить убийство.

Незнакомец. … «Помазание выше крещения» — так сказано у гностиков. И я с радостью вторю их Иисусу. Ибо благодаря помазанию мы будем названы темами. Христа помазал его отец, вас помажу я. Я совершу помазание кровью. Но сначала пущу вашу кровь, напою ею бога Гемоглобова, напою каждого из вас — частичкой своей, частичкой вашей, частичкой чужой крови. И в тот момент, когда сердце ваше, мозг ваш почувствуют вкус смешанной крови, и случится помазание. Я помажу вас изнутри вас — через сердце и душу. «Тот, кто помазан, обладает всем, он обладает воскресением, светом… духом святым».

Амелиска. Ты, по обыкновению, лукавишь, друг мой. Тебе словно выгодно то там то сям схватить Божьего слова. Своей беспорядочной спекуляцией ты вводишь в заблуждение друзей, портишь им святую трапезу духа! Где, в чем, скажи на милость, скрывает твой Гемоглобов воскресение, свет и Дух святой? О кресте ты вообще умалчиваешь. Твой бог — пурпурная тьма, грозящая затянуть в бездну неловкие, неопытные души гемов.

Незнакомец. Как ты смешна, Амелиска! Твои попытки остановить меня обречены. Я двигаюсь дальше, я — двигаюсь! Потому что мой бог — движение. Всепроникающее, неотвратимое движение! Оттого мой бог может все! «Мир произошел из-за ошибки». Мой бог призван исправить эту ошибку… Но может случиться так, что мир не исправится с устранением этой ошибки, а погибнет окончательно. Быть может, эта ошибка — источник радости, источник пусть шаткого, несовершенного, но все же равновесия в мире. Не будь этой ошибки, не было б путешествия под названием жизнь, не было б праведности и греха, открытий и разочарований… Кто-то был бы иной вместо нас, вместо вашего и моего бога. Кто-то иной, будь он вместо нас, вряд ли бы решился нарочно допустить такую ошибку, которая привела б к гибели его мира и созданию нашего. Привела б меня к мысли исправить эту ошибку. Так нет уж, выкусите! Я не стану долбаться ни с чьей ошибкой! Чтоб не стало моего мира, чтоб канул я и мой бог!.. Я нуждаюсь в боге живом. Животворном. Живородящем. Ведь сказано: «Вода живая — это тело». Но совершенное тело — это кровь. Это бог Гемоглобов! Я призываю вас облечься в совершенное тело, иначе говоря, в кровь, иначе — в бога Гемоглобова!

Амелиска. «Блажен тот, кто не опечалил ни одну душу». А ты и твой бог — сеятели зла и греха. Вы отравляете кровь безвинных людей ядовитой смесью из несовместимых друг с другом знаний. Заклинаю вас: пока не поздно, остановитесь! Дайте людям покой, пусть они покоятся в добре! Уничтожьте в своем сердце корень зла; для этого постарайтесь познать зло, которое коренится в вас, познанное зло погибнет само.

Незнакомец. Вот и Гемоглобов служит этой цели. Для познания. Для самопознания. «Незнание есть мать дурного для нас, незнание служит смерти»…

Амелиска. Смерти служит твое больное воображение, мой любимый друг! Твое безверие! Твоя больная религия! Твое кровожадное божество!

Незнакомец. …Поэтому если вас спросят, от кого вы произошли, отвечайте: наш отец — Гемоглобов! А-ха-ха! Если вам говорят: «Откуда вы произошли?» — скажите им: «Мы пришли от крови, от места, где кровь произошла от нас самих».

Амелиска. Ты бессовестно крадешь логии! Искажаешь их, как тебе вздумается!

Незнакомец. Крестившись кровью Гемоглобова, вы обретете мудрость и познаете мир. «Тот, кто познал мир, нашел труп». Познавшему не составит никакого труда подчинить себе мир-труп!

Амелиска. Фи, я не знала, что ты питаешься мертвечиной! К счастью, Иисус сказал и другое: «Блажен человек, который потрудился: он нашел жизнь».

Незнакомец. Ерунда! Бог гностиков не всегда ступает твердо! Силен и понятен бог, который изрек: «Я разрушу этот дом, и нет никого, кто сможет построить его еще раз». Бог, что не страшится разрушить свой дом, вызывает самое искреннее уважение. Это подлинный царь!

Амелиска. Но Иисус сказал и другое: «…иго мое — благо и власть моя кротка, и вы найдете покой себе».

Незнакомец. Что ты заладила, как попка: «Но Иисус сказал и другое, но Иисус сказал и другое»? Иго — всегда тирания, диктатура, насилие! Покой нам даже не снится! Как может сниться то, о чем мы не имеем ни малейшего представления? Кто точно скажет: жив ли ваш бог? Или мертв? Ха-ха-ха! Поклоняясь мертвому богу, вы сами становитесь мертвыми. «Те, кто наследует мертвое, мертвы сами».

Амелиска. Мы верим, два тысячелетия мы продолжаем вдохновенно верить, и мы надеемся, что придет день, и Иисус призовет нас, и мы будем готовы услышать Его зов. Наш Бог жив, и мы — живы, какими бы иногда мертвыми ни казались. Иисус сказал: «Если мертвый наследует живое, он не умрет».

Незнакомец. А дальше?! Дальше, Амелиска?! Что ж ты вырываешь из контекста, в чем не раз меня упрекала? Ведь Иисус добавил: «Но тот, кто мертвый, будет жить более!» Мой бог убивает вначале свою паству, на краткий миг убивает гемов, отбирая у них их кровь и волю, для того чтобы затем обессмертить каждого!..

Ты лучше скажи, что понадобилось вашему Иисусу в мире людей? Подчеркиваю «вашему», хрестоматийному, не имеющему отношения к богу гностиков? Почему не сиделось ему под крылышком всемогущего отца? Сдается мне, будь он истинным богом, он решил бы все проблемы, не ступая на грешную землю. Избежав ужасного распятия.

Амелиска. С начала мира, а не только с того дня, как Мария родила Его, Иисус заботится о нас. Выкупая людей, Он заложил свою душу. Но вот настал день, когда Ему понадобилось забрать душу обратно. «Она была среди разбойников, и ее взяли как пленницу». Он освободил душу свою, заодно спас нас — и хороших, и плохих — и в этот момент вознесся.

Незнакомец. Есть просто мудрость и мудрость смерти — Эхамоф и Эхмоф. Лишь Гемоглобов, как никто другой, дает понять мудрость смерти. Через понимание мудрости смерти открывается вожделенная дорога к бессмертию!

Амелиска. Ты вновь не договариваешь. Ведь «мудрость бесплодна без сына». Без Иисуса. Без Сына Божьего…

Прекрасная тонкорогая Амелиска, сев подле огня, то и дело отвлекаясь от вечного спора со своим вечным другом, кормила души дионисов из бутылочки, наполненной молочными легендами о людской доблести и грехе. Оленеголовая девушка лишь мельком взглянула на жалкого пришельца и, не сумев скрыть чувства, нахмурилась. Рядом пропела вечерняя птица — похоже, она была на стороне Эроса. Зато мрачный верзила, неразлучный спутник Амелиски, решил навсегда покончить с юным человеком. Перестав раскачиваться, точно метроном, отсчитывающий собственное бессмертие, он поднялся из-за костра, рявкнул на непрошеного гостя: «Опять ты?! Тебя даже смерть не желает донашивать!» Сделав шаг навстречу, оставив громадный след на пепле вечности, громила вновь заорал: «Ты мой, недоносок!!» Ярость так его захватила, что он не заметил, как наступил птице Фавр на песочную лапку. Птица вскрикнула, забила крыльями, уронила Эросово сердце — и изменила траекторию удара. Вместо того чтобы схватить человека за горло, здоровяк ткнул пудовым кулаком Эроса в лоб и, подобно неопытному кулачному бойцу, выбил душу из ада. Уже в другой раз вышвырнул заблудшую душу назад — в жизнь…